Ремезович Эрик. Три маленькие проблемы

   - Чокнулся? - Стан задрожал, частично от злости, частично от отвращения.
   - Пожалуйста, Стан, - тихо произнес гном.
   Некоторое время Стан не верил своим ушам. Потом пожалел, что не захватил фотоаппарат и диктофон, увековечить Терея, произносящего слово "пожалуйста"... А так, он даже не видел выражения его лица.
   - Ладно, попробую, - ответил он.
   Они оговорили способ взаимопонимания. Если сосед сможет помочь - один пинок по левой ноге, если нет - по правой. Два пинка по любой ноге будут означать, что гном закончил со своими фокусами.
   - Извините, - Стан ощерился в улыбке. Он постарался изобразить испуг. - Знаете, я немного боюсь. Не мог бы я подержать вас за руку?
   - Да, естественно, - сосед оказался молодым мужчиной, - надо помогать ближним.
   Стан почувствовал очень осторожное прикосновение к левой руке и очень неосторожный пинок по левой ноге. Он тихо всхлипнул, мысленно пополнив список провинностей Терея.
   - При случае можем встречаться почаще, - долетел до него обрывок фразы соседа.
   - Извините, не расслышал начала, - Стану показалось, что что-то ему не нравится.
   - Я сказал, что изучаю психологию и наверное смогу тебе помочь. И при случае можно встречаться почаще.
   - ?????
   - Вообще-то меня зовут Рысек. Обычно я не знакомлюсь с парнями на улице, но знаешь... - сосед ласково улыбнулся глядя Стану в глаза.
   Стан знал. Он поклялся все-таки натянуть на Терея его колпак. И тут же получил два крепких удара по ноге. Он попытался осторожно освободить ладонь, но у Рысека была железная хватка. Он явно увлекся.
   До конца полета Стану пришлось терпеть ухаживания.
   * * *
   Прушковский порт ожиданий не обманул. Шум был невыносимым. К счастью, сразу при выходе из парома пассажирам раздали наушники. Это несколько сглаживало разрывающее барабанные перепонки рычание. Стан с некоторым удовлетворением подумал о гномах, которые, по понятным причинам, никакой защиты не получили.
   "Интересно, какая гениальная мысль посетит эту тройку", - беспокоился Стан. Он боялся, что перенапрягшиеся мозги гномов решат, что лучше всего отвлечь внимание, а для это самый простой способ...
   Что-то вспыхнуло. "Ну вот. Этого и следовало ждать. Я начинаю думать, как они", - осознал Стан. Маленькие весельчаки заставили сработать систему поиска человека. Орудия перестали пробивать мозги путешественников. Воцарилась тишина. Ненадолго, естественно. Ее нарушил вой сирен. Он не был таким громким, как грохот пушек, но имел противный тон, ассоциировавшийся у Стана с началом ядерной войны. Во всем порту включили прожекторы, дающие противно розовый свет. Все для того чтобы заставить пассажиров не двигаться.
   Система поиска включалась, когда кто-то незванный выходил на стартовую полосу или на поле товарных отправлений. Она не означала, что персонал отчаянно ищет пропавшего пассажира. На заблудшую овечку охотились до зубов вооруженные антитеррористы. Система должна предотвращать покушения на оборудование порта. Действие системы основано на достаточно простом механизме: выход с посадочной полосы, а также вход и выход из порта работали отдельно и только в одну сторону. В каждой точке пассажира отмечали простым и незаметным способом (по крайней мере, теоретически кажется, где-то в Африке обходились номерками). Основываясь на этом, компьютер считал три потока людей и всех присутствующих. Если что-то не сходится - включается тревога.
   Достаточно было одному из гномов дать себя пометить и перелезть через стену. Компьютер сразу поднял тревогу, а характерная особенность подобной ситуации - обеспечение полной неподвижности всех пассажиров. Им надо было стоять (кому повезло - сидеть) до тех пор, пока обслуживающий персонал не определит причину тревоги. Это, плюс сирены и свет, позволит гномам покинуть порт не опасаясь слишком частых контактов с людьми. Такой план обсуждался еще на Луне. Единственной проблемой осталась отметка. Терей предлагал провести за стену Стана, но тогда его могли упрятать за решетку. Интересно, как удалось разрешить проблему? Чтобы узнать придется дождаться вечера, они договорились встретиться в близлежащем лесу. Пока Стану оставалось расслабиться и подчиниться течению событий.
   Сирены притихли, а потом и вовсе замолчали. Полицейские в полной экипировке вошли в зал, они тащили за собой ребенка. Малыш непрерывно выл:
   - Гномиииик! Я видел гномика!
   Это был тот самый мальчик, который доставил столько беспокойства Терею. Стан с некоторым удовольствием подумал о наказании, ожидающем малыша. Выражение лица и накачанные бицепсы озабоченного папаши радости ему не предвещали. Но наблюдать за дальнейшим ходом событий было некогда. Объявили конец тревоги. Можно было покинуть вокзал, сесть в вагон магнитной дороги и ехать к себе.
   * * *
   Они встретились в лесу. Удостоверившись, что поблизости никого нет, гномы поцеловали Землю. После дорожных переживаний Стану хотелось проделать то же самое. Но для начала он решил удовлетворить любопытство.
   - Как вы вытянули этого сопляка из порта?
   - Я сделал в стене небольшой проход. Настолько большой, чтобы сопляк мог пройти в него, и настолько маленький, чтоб он был незаметен. Унук вытащил мальчишку из здания и поиграл с ним в прятки, а я закрыл стену. Объяснил Мортигерм.
   Теоретически стены порта должны выдерживать небольшой ядерный взрыв.
   - Вы специально выбрали этого мальчишку? - Стан подозревал, что Терей дал волю своей зловредности.
   - Да, - Терею, казалось, стало стыдно. - Я не смог удержаться.
   - Разве так можно? Малыша дома ждет ад. - Стан конечно притворялся. Воспоминания про Рысека блокировали любое сочувствие к мальчику. Но ему захотелось подразнить Терея.
   Гном слегка покраснел.
   - И эти хождения по кораблю, - Стан брал реванш за уроки общения с эльфами. - Что за идиотская идея? Собираешься построить такой же?
   Мортигерм громко засопел. У Терея вырвалось глухое ворчание. Унук достал из-за пояса небольшой топорик. При своих пятидесяти сантиметрах роста выглядел он с ним как полный идиот. Стану он напомнил автомат для педикюра.
   - Откуда ты знаешь? - выдавил из себя слегка посиневший Терей.
   - Спрячь топор, идиот! - рявкнул Мортигерм на Унука. - Ты носишь его всего шестнадцать лет, без моего разрешения можешь его только погладить.
   Он злобно глянул на Стана. Однако, было видно, что он восстанавливает контроль над собой.
   - Действительно, мы обследуем ваши корабли, - начал он. - Нельзя ставить все на одну карту. Возможно нам удастся построить что-нибудь подобное. Я лично сомневаюсь, но утопающий хватается и за соломинку.
   Он обратился к молодым гномам:
   - А вы, дурни, как вернетесь - отправитесь в школу. Что лучше всего удавалось младшим?
   Мины обоих гномов выражали глубокий стыд.
   - Интуиция? - несмело пискнул Унук.
   - Вот именно, бараны. - После чего Мортигерм добавил пару выражений на своем языке. Стан традиционно ничего не понял. Он решил, что самым безопасным будет спросить о том, в чем он разбирается.
   - Мортигерм, а почему вы не строите корабли как у нас? Образцов по системе летает достаточно.
   - Они не будут работать, - ответил Мортигерм. Стану показалось, что еще немного, и его самого назовут бараном. - Нас не касаются ваши законы.
   Стан слегка побледнел.
   - Как это не касаются? - прошептал он. - И физика вас не касается?
   - Ваша, нет. - Мортигерм вновь превратился в оазис спокойствия. Следовало полагать, что в этом факте он не видит ничего особенного. Например наши теории гравитации сильно отличаются. Точнее, у нас никакой нет. А ваши корабли летают основываясь на гравитации.
   - Но... - Стану показалось, что его оглушили. Мортигерм смотрел на него спокойно. Потом он вздохнул.
   - Ох уж это ваше любопытство, младшие. Вижу, что придется тебе объяснить. Мы, разумные, формируем мир вокруг себя. Вы на свой лад, мы на свой. Эльфы - на свой. Мы даем миру законы, а потом вынужденны придерживаться их. Ньютон, Эйнштейн и все остальные ничего не открыли. Их величие состоит в том, что они смогли убедить мир в своих правилах. Так все устроено, и ничего тут не поделаешь.
   - Кто это - младший? - Стан решил воспользоваться хорошим настроением Мортигерма. Но тот забеспокоился. И наконец сказал:
   - Пообещай не вникать в подробности. У нас не хватит времени.
   Стан согласился.
   - Все мы родичи. И имеем свои имена, как это принято в семье. Ваше "младшие", иногда "самые младшие". Понятно почему. Наше - "меньшие".
   - А эльфы?
   - Ты собирался не вдаваться в подробности, - с улыбкой напомнил старый гном. - Ну, ладно. Все равно не вытерпишь. Вам надо называться "любопытными". Эльфов называли "блестящими" но они не признают это название и очень не любят, когда про него напоминают. Говори им "эльфы" и все будет в порядке.
   Стан медленно переваривал полученную информацию. Все время ему хотелось задавать новые вопросы. Он открывал рот, чтобы заговорить, но вспоминал про свое обещание и закрывал его обратно. Ему показалось, что он напоминает аквариумную рыбку. Наконец, он придумал вопрос, который можно было задать, не отступаясь от обещанного.
   - А если бы эльфы начали говорить мне "младший"? Я бы не понял. Вы должны были рассказать мне раньше, - вопрос был не особенно умным, но он себя простил.
   - Старшие никогда не скажут тебе "младший". Они всегда будут говорить "человек". А с королевой лучше много не разговаривай, а то у нас будут неприятности. - Вставил свои три копейки Терей.
   Мортигерм очень спокойно взглянул на него. Потом взмахнул рукой перед его глазами. Терей легко закачался и замер.
   - Я ничего тебе не отвечу, - предупредил Мортигерм. - Однако Терей никуда не годится. А производил такое хорошее впечатление. Но это наше дело и тебя не касается, - он посмотрел на Стана. Потом исподлобья взглянул на Унука. - А для тебя это очень важно. И лучше думай, прежде чем что-нибудь скажешь. То, что ты можешь сказать, вовсе не так очевидно.
   Стан никак не мог понять, что в словах Терея могло так разозлить старого гнома. Кроме явного оскорбления насчет человеческих влечений, он ничего не видел. Разве что Терею досталось за все грехи сразу. Копились они уже давно. Теперь он стоял неподвижный и немой, а глаза его тупо уставились вдаль.
   - Что ты с ним сделал? - наконец спросил Стан.
   Мортигерм спокойно посмотрел на него.
   - Я решил, что ему лучше немного помолчать. Для его же пользы. Он вспомнит зачем мы здесь.
   - Отец... - в голосе Унука послышалась мольба. - Ты же знаешь, какой он горячий. Он не хотел ничего плохого.
   - Я брал его с собой не для того, чтобы он болтал языком. Помни, Унук, для чего мы здесь, и что произойдет, если у нас не получится. Мортигерм уже немного успокоился.
   - Знаешь, он никогда не хотел помешать нашей миссии. - Унук не отступал, хотя голос его дрожал от страха. - А это наказание слишком строгое.
   - Могло быть и хуже, - ответил Мортигерм. Его лицо теперь излучало добродушие. Он, как видно, не считал, что Терей сделал что-то особенно плохое.
   Нет ничего лучше чем разговор через твою голову. Стан решил включиться в происходящее:
   - Мортигерм, а он сможет ходить?
   Гномы переглянулись и медленно измерили Стана взглядами. Он явно влез в неподходящий разговор в неподходящем месте.
   - Какое отношение это имеет к делу?
   - Я его носить не буду. - Стан постарался говорить непринужденно.
   - Действительно, отец, - Унук не упустил шанса. - Как нам его транспортировать? Ты же не позволишь ему...
   - Заткнись, - прошипел Мортигерм. - Дернул меня черт взять тебя с собой. Может начнешь еще рассказывать Настоящую Историю? Глупый молокосос.
   Унук покраснел.
   - Извини, - проблеял он. - Я буду молчать.
   У Стана зачесались кончики пальцев на руках и ногах и даже волосы. Но больше всего чесался язык. Он готов был взорваться тысячей вопросов. Возвращение на Землю, должно быть, здорово потрясло гномов. Они вдруг заговорили о разных интересных и опасных вещах. Но все равно умудрились пропустить несколько существенных проблем. Стану оставалось молиться, чтобы их нежелание делиться информацией не стоило ему слишком дорого.
   - Стан во многом прав, - заговорил Мортигерм. - Терея придется вернуть. Надеюсь, что он исправится. Для него это будет лучше.
   Мортигерм подошел к застывшему Терею и снова махнул рукой. Бунтовщик заморгал, посмотрел вокруг и присел склонив голову. Мортигерм сказал чтото на языке гномов, после чего отпустил Терею легкий подзатыльник. Гном потряс головой и стал медленно вставать.
   - Последние и самые важные инструкции, Стан, - палочку подхватил Мортигерм. - Прежде всего не веди переговоров о нашем переезде. Ты недостаточно знаешь про это. Ты должен обеспечить нашу встречу с одной из королев. Лучше всего, если это будет королева Инихе, но повлиять на это мы не можем. Не пытайся протестовать, если придется встретиться с другой. Это смертельная обида. Буквально.
   - Не ищи эльфов. Они найдут тебя сами, - это был Терей. Он уже выпрямился, но в голосе его еще слышалась дрожь. - Теперь ты получишь амулет (он достал из кармана металлическую пентаграмму на ремешке). - Это надежный сигнал. Любой эльф поймет, что у тебя к нему дело.
   - Если одна из королев согласится на разговор, свяжешься с нами через землю. - Унук как всегда бежал в двух шагах впереди. Стан уже привык к этому. Вместо того, чтобы задавать вопросы, он изобразил на лице недоумение. Мортигерм тут же продолжил объяснение:
   - Видишь ли, это моя земля. Я здесь родился. Поэтому мы и хотели приземлиться здесь. Если дотронешься до земли и назовешь меня по имени, я появлюсь. Почти сразу.
   - Допустим. - Стан решил подвести итог. - Я должен просто ходить и ждать, пока меня найдут эльфы. Когда это произойдет, надо просить о встрече с королевой, когда они согласятся - вызвать вас. Так?
   Терей хотел прокомментировать, но только двигал губами не издавая ни звука. Вынужденное молчание повлияло на него благотворно.
   - Именно так, Стан, - Мортигерм успокаивающе улыбнулся. - Ничего сложного.
   - В таком случае, я пошел. - Стан решил покинуть гномов, им предстоял длинный разговор. А у него впереди была нормальная жизнь, наполненная обязанностями и, как он надеялся, приятными минутами.
   * * *
   Сейчас единственной серьезной задачей, стоящей перед Станом, была проблема размещения пентаграммы. В конце концов, он решил повесить ее на ремешке на шею, вместе с колечком.
   Жить он должен был как всегда. Не пытаться сделать что-нибудь особенное. Не обращать на себя внимания, не всматриваться в каждого встречного, пытаясь найти эльфа. Легче сказать - ничего не делать. Вечером Стан попробовал пойти в бар, чтобы как обычно побеседовать с другими посетителями. Но это было нелегко. Как сказать другому человеку, что ты видел гнома? А как ему объяснить, что ты работаешь на гномов? А ничего не сказать? Весь смысл прогулок по барам состоял в возможности сбросить с себя тяжесть, поделиться с кем-нибудь другим. С рассказами о разводе у Стана проблем не было, каждый пережил что-нибудь подобное. Но сказки про гномов... Он не хотел лишаться единственной связи с Землей.
   Кроме того, он все время думал, что скрыли от него гномы. Наверняка что-то скрыли. Он до сих пор не знал, что такое Настоящая История, и что Мортигерм сделал с Тереем. Литры пива не смогли заглушить эти вопросы, до того момента, когда Стан заснул прямо за стойкой. Знакомый бармен отнес его домой.
   * * *
   С утра все кажется проще. Стан решил навестить невесту Гейнриха, Алину. С некоторым беспокойством он признался себе, что рассчитывает на то, что одинокая скучающая женщина требует утешения. Лучшего лекарства от своих проблем он не знал.
   Стан нажал на кнопку у калитки. В ответ пронзительно забренчал дребезжащий звонок. Дверь открыла пухленькая красивая женщина неопределенного возраста. Она окинула Стана подозрительным взглядом и спросила:
   - Чем могу помочь?
   Культурная форма вопроса "Чего?" была как нельзя кстати. Незнакомцу внушительных размеров нельзя рассчитывать на сердечное приветствие.
   - Гейнрих просил передать вам письмо. Я встретил его в Центре Здоровья на орбите Марса. - Стан постарался разместить как можно больше информации в одном предложении. Он не хотел, чтобы с ним тут же распрощались. Ему нужен был этот разговор. Он не мог больше мириться со своими четырьмя стенами.
   - Входите, пожалуйста, - девушка к счастью оказалась приветливой. Она постучала пальцами по невидимому месту на фрамуге. - Давно не было никаких вестей - у него кончился лимит.
   Вредный красный свет, предостерегающе мигавший все время исчез. Девушка сделала приглашающий жест рукой. Стан вошел и осмотрелся. Аж больно стало. Цветочки, занавесочки, кружева - все то, чем окружала себя Хедвиг, чего он больше не находил в своем доме.
   - Алина.
   - Станислав Арцишевский. Можно Стан. На корабле у всех защитников односложные псевдонимы. - Стан постарался принять вид космического громилы. из тех, кто пинками отгоняет метеориты.
   Девушка посмотрела на него с неприязнью:
   - Уже похвастался, что работаешь защитником. Конечно сделал ты это с некоторым очарованием, но если ждешь, что я разрумянюсь и буду ловить каждое твое слово, а потом угощу тебя теплым домашним сексом, ничего не выйдет. Я действительно люблю Гейнриха и не собираюсь ему изменять.
   Стан почувствовал себя страшно глупо. Он действительно надеялся, что все пройдет по такому сценарию. Но слова девушки дали ему другую надежду. Быть может он нашел собеседника. Он решился на искренность:
   - О'кей, я на это немножко рассчитывал. Но мне больше необходимо общение с женщиной. Пол года назад от меня ушла жена, и я никак не отойду. Дома чувствуется ее отсутствие. Здесь, у тебя, об этом можно ненадолго забыть.
   Пренебрежение на лице Алины сменилось жалостью.
   - Ты говоришь правду, - сказала она. - Тебе действительно тяжело. Входи и садись. Выпьешь чего-нибудь?
   - Спасибо, чаю, - Стан с облегчением вздохнул.
   Алина махнула ладонью. Что-то стукнуло, вспыхнуло и через мгновение перед ними появились две чашки с ароматным горячим чаем. Одну чашку она подала Стану, а вторую взяла себе. Она устроилась поудобнее и с ожиданием смотрела на него. Следовало продолжать:
   - История такая обыкновенная, даже скучно. Мы познакомились еще в школе. Несколько лет вместе, потом свадьба. И тогда я начал работать защитником. Возвращения из первых рейсов были великолепными. Мы вновь переживали свои первые годы. А потом все начало разваливаться. Когда я возвращался, для меня оставались одни упреки. Она все время смотрела на меня, как на вредителя. Черт побери, не для себя же я это делал!
   Стан почти кричал. Его понесло. Он переживал все повторно. Алина смотрел на него с интересом и сочувствием.
   - Естественно, был другой, - продолжил он. - Всегда есть. Пришел день, когда после романтического ужина она сообщила мне, что я не даю ей всего необходимого, и она решила проживать свою жизнь лучше, чем прежде. Моего соперника я даже не видел.
   - Хочешь забыть? - спросила Алина.
   - Нет. Просто хочу научиться жить с этим. Стараюсь положить это рядом с другими воспоминаниями. Так, чтобы не дрожать при виде каждой встречной женщины, которая напоминает ее, не напрягаться услышав ее имя. И потому я до сих пор ношу кольцо, но уже не на пальце. Оно у меня на шее, на ремешке.
   - Покажи, - попросила она.
   Стан вытащил ремешок с колечком, снял с головы и протянул Алине. В последнее мгновение он вспомнил про пентаграмму, но решил что на возникший вопрос отделается шуткой. Алина медленно повертела кольцо в руке. Потом посмотрела на знак полученный от гномов.
   - Откуда у тебя это? - спросила она с вежливой улыбкой.
   - Неважно, - ответил Стан.
   - Важно, - сказала Алина с той же улыбкой. Потом схватила Стана за руку и перебросила девяносто килограммов его веса через всю комнату. Стану показалось, что время остановилось. Он с испугом смотрел на медленно удаляющийся пол. Вдруг он понял, что со временем все в порядке, просто он повис под потолком головой вниз.
   - Ч-что такое? - Стан заикался впервые в жизни.
   - Мой дедушка, старший из Инихе, научил меня, как поступать с искателями. - Теперь Алина не улыбалась.
   - Искателями? - с испугом выдавил Стан.
   - Не притворяйся, мы оба знаем, что это за знак. - Алина смотрела на него очень нехорошо.
   "Это надежный сигнал. Любой эльф поймет, что у тебя к нему дело." зазвучали у него в ушах слова Терея. На этот раз коротышка все преуменьшил. Это была не обычная злость. Стан оказался перед лицом смерти.
   - Я не искатель! Я человек! Во мне нет ничего от эльфов! - заорал он как можно быстрее и громче.
   Алина сделала несколько пассов рукой.
   - Повтори еще раз, - сказала она спокойно.
   Стан послушно подчинился.
   - Ты говоришь правду, - сказала она. - Настолько я еще уверена в своей магии. В таком случае, откуда у тебя пентаграмма?
   - Рассказываю, - прохрипел он. - Гномы хотят переговоров. Они послали меня с этим амулетом.
   Алина продолжала держать его под потолком.
   - В жизни не слышала о гномах, тем более о каких-нибудь переговорах с ними, - в задумчивости она прикусила губу. - Что же с тобой делать? Придется вызвать Старшего из Инихе. Не мешай.
   Стан начал раздумывать, как он мог помешать ей, повиснув под потолком, не имея возможности даже двинуться. Тем временем Алина прошептала несколько слов и нарисовала левой рукой на правой ладони несколько знаков. Затем, насвистывая простенький мотив из нескольких нот она дотронулась пальцами до нескольких мест на своем теле. В воздухе начала появляться форма. Началось с небольшого куба, который начал обрастать слоями. Постепенно из них сложился старший из Инихе.
   Несмотря на долгие разговоры о красоте эльфийских женщин, гномы ни разу не вспомнили как выглядят их мужские особи. Стан начинал понимать почему. Перед ним стоял настоящий черт. У него была блестящая белая кожа и черные волосы. Нос его был тонким, слегка загнутым вниз. Глаза сужались к вискам и расширялись к переносице, напоминая по форме слезу. В глазах не было зрачков, по их апельсиновому фону пробегали блики и тени. Но самым странным казались два изящно выгнутых острых нароста на голове. Стан машинально перекрестился.
   - Очень смешно, - безразлично прокомментировал старший.
   Эльф снял Стана с потолка, после чего принял положение нейтральной встречи. Ладони он спрятал в подмышки, потому что внутреннюю часть ладони эльфа могут видеть только его друзья. Глаза он направил в виртуальную точку в полуметре над головой Стана. Это была демонстрация нейтральности и желания слушать. Ни один человек не смог бы смотреть в глаза эльфа без опасности для себя. Во всяком случае, так объясняли гномы.
   - Маленькие злодеи просят о милости. А чтобы не навлечь проклятия, посылают тебя, - эльф говорил монотонно, без всякого выражения. Кроме движений лица, необходимых при разговоре, тело его не двигалось вовсе.
   - Проклятия? - Стан пришел к выводу, что гномы специально умолчали о слишком многом.
   - При расставании мы обещали, что первый из них, который появится перед нами, будет проклят со всем своим родом. Тебя мне проклинать не пристало. Надо подумать. - Старший поднял глаза вверх.
   - Но... - Стан пытался что-нибудь сказать.
   - Тихо, - эльф не испытывал желания поболтать. Он взмахнул рукой и Стан понял, что никак не может заставить свой язык пошевелиться. Тем временем эльф говорил сам с собой. Звуки собственного голоса доставляли ему удовольствие.
   - Стоит ли помогать меньшим еще раз? Чем мне руководствоваться, жалостью или законом? Должен ли я преклониться перед жизнью, как диктуют нам правила, или отомстить, как желает того душа? - Эльф говорил исключительно красиво. Он легко бы выиграл любой дикторский конкурс.
   Он опять посмотрел на Стана.
   - Мне безразлично, что ты скажешь, поэтому молчи. Я освобождаю тебя от чар, они мне мешают. Но в любой момент могу наложить новые.
   - Я должен принять тяжелое решение, дочка, - обратился он к Алине. Не говори ничего, остановил он ее движением руки. - Я знаю что твои нежность и впечатлительность заставляют тебя просить о милости, но кроме чувств существуют и законы, иногда мы должны пользоваться и ими. Это тяжелая обязанность, поверь мне, но несу я ее с гордостью.
   Эльф был таким надутым и самодовольным, что Стан не вытерпел:
   - Не мудри. Решение принимаешь не ты. Я прошу встречи с твоей королевой, - выпалил он.
   Алина была настолько человеком, что безгранично обиделась. Она подняла ладонь намереваясь послать Стана обратно под потолок, но старший оказался проворней. Плавным движение он пнул Стана в пах. Атака была очень неожиданной, единственное чем смог ответить Стан - скорчиться на полу и стонать от боли. Эльф стоял над ним. Он уже отказался от возвышенных жестов и поз, не желая тратить их на человека. Куда-то исчезла и его невозмутимость. Он шипел как потревоженная змея:
   - Она не моя. А ты заплатишь за свою наглость. Мы многое приготовили для гномов, но часть испытаем на тебе. Увидеться с королевой! Еще чего!
   Вдруг кто-то сказал.
   - Оставь это мне, мой Старший.
   Стан не мог повернуться, чтобы посмотреть на говорившую женщину. И это было невыносимо. Поскольку голос ее был самым желанным в мире. Было в нем все, чего мог пожелать мужчина. Каждое слово пробуждало в нем тысячи видений, и во всех них были только он и она. А волшебный голос продолжил:
   - Ты многое можешь будучи Старшим и умело пользуешься этим. У меня нет причин для недовольства тобой. Но есть вопросы, по которым ты должен обращаться ко мне и покорно ждать моего решения. Это такой вопрос.