Рэнд Айн. Добродетель эгоизма

   В ответ тем философам, которые утверждают, что между конечными результатами или ценностями и фактами реальности не может быть установлено никакой связи, подчеркну, что существование и функционирование живых сущностей неизбежно влечет за собой существование ценностей и одной абсолютной ценности, которой для любой живой сущности является ее собственная жизнь. Следовательно, проверка ценностных суждений должна опираться на факты реальности. Тот факт, что живая сущность есть, определяет, что она должна делать. И хватит, пожалуй, о связи между «есть» и «должно».
   Теперь рассмотрим, каким образом человек открывает понятие «ценности»? Посредством чего он впервые постигает проблему «добра и зла» в простейшей форме? Посредством физических ощущений удовольствия и боли. Ощущения – первая ступень развития человеческого сознания как в сфере познания, так и в сфере оценки.
   Способность испытывать удовольствие или боль дана человеку от рождения; это составляющая его природы, того типа сущности, которой он является. Эта способность не подвластна человеческому выбору, и человек не может сам установить стандарт, определяющий, что именно – удовольствие или боль – он будет испытывать при тех или иных условиях. Что же это за стандарт? Его жизнь.
   Механизм удовольствия/боли в организме человека – как и в организмах всех живых организмов, обладающих сознанием, – служит охранной сигнализацией для его жизни. Физическое ощущение удовольствия – сигнал, показывающий, что деятельность организма осуществляется в правильном направлении. Физическое ощущение боли – предупреждающий об опасности сигнал, свидетельствующий о том, что деятельность введется в неверном направлении – что-то мешает нормальному функционированию организма, следовательно, требуются какие-то действия для исправления положения. Лучше всего это можно проиллюстрировать примером редкого врожденного отклонения, когда ребенок рождается лишенным способности чувствовать физическую боль; обычно такие дети долго не живут, так как у них нет возможности определять, что может нанести им вред, нет предупредительного механизма, и малейший порез может привести к смертельной инфекции, а серьезная болезнь может оставаться не выявленной до тех пор, пока не станет уже поздно бороться с ней.
   Сознание – для тех живых организмов, которые им обладают, – это основное средство выживания.
   Более простые организмы, например, растения, могут выживать с помощью своих автоматических физиологических функций. Высшие организмы, такие как животные и человек, не могут: их потребности более сложны, и сфера их деятельности шире. Физиологические функции их тел автоматически способны только использовать энергетические вещества, но получить эти вещества автоматически из окружающего мира они не могут. Чтобы их получить, высшим организмам необходимо сознание. Растение получает пищу из почвы, в которой растет. Животное должно для этого охотиться. Человеку приходится ее производить.
   У растения нет выбора, что делать; цели, которые оно преследует, – автоматические и врожденные, определяемые его природой. Ценности, стремление к которым заложила в него природа, – это питательные вещества, вода и свет. Его жизнь – ценностный стандарт, управляющий его деятельностью. Условия окружающей среды, с которыми оно сталкивается в жизни, могут быть различны: например, жара или холод, наводнение или засуха, и растение обладает возможностью осуществлять разные действия для борьбы с неблагоприятными условиями: например, некоторые растения способны прорастать и выбираться из-под камня, чтобы оказаться на свету. Но при любых условиях в действиях растения нет выбора: оно действует автоматически, чтобы продолжать свое существование, оно не может действовать с целью собственного уничтожения.
   Спектр действий, необходимых для выживания высшего организма, значительно шире: он пропорционален сфере контроля его сознания. Самые низшие из обладающих сознанием видов способны лишь чувствовать, и этого достаточно для того, чтобы направлять их деятельность и обеспечивать их потребности. Ощущения возникают в результате автоматической реакции органа чувства на внешние стимулы; их длительность ограничена длительностью действия стимула и не более того. Ощущения – это автоматический ответ, автоматическая форма знания, которого сознание не может ни искать, ни избегать. Действиями организма, обладающего лишь способностью чувствовать, управляет телесный механизм удовольствия/боли, то есть автоматическое знание и автоматическая система ценностей. Ценностный стандарт, определяющий его действия, – его собственная жизнь. В пределах спектра возможных для него действий организм действует автоматически для продления своей жизни; он не может совершать действия, ведущие к его уничтожению.
   Более высокоразвитые организмы обладают более мощной формой сознания: у них имеется способность сохранять ощущения, то есть способность к восприятию. «Восприятие» – это группа ощущений, автоматически сохраненных и интегрированных мозгом живого организма, благодаря чему он может улавливать не отдельные стимулы, а сущности, вещи. Животное руководствуется не просто непосредственными ощущениями, а интегрированной картиной воспринимаемой им реальности. Оно может осознавать объекты окружающей его перцептивной среды и формировать автоматические перцептивные связи, но не может пойти дальше. Оно может освоить определенные виды деятельности: так, родители у высших животных учат свое потомство охотиться или прятаться. Но животное не выбирает знания и умения, которыми оно овладевает; поколение за поколением повторяют одно и то же. Также у него нет выбора ценностного стандарта, направляющего его деятельность: его органы чувств обеспечивают ему автоматическую систему ценностей, автоматическое знание, что хорошо, а что плохо для него, что полезно для его жизни, а что опасно. Животное не обладает возможностью расширять свои знания или отказываться от них. Попав в ситуацию, где его знания оказываются неприменимыми, оно погибает – как, например, животное, которое замирает на рельсах на пути мчащегося поезда. Но пока оно живет, оно действует сообразно своим знаниям, используя автоматический механизм безопасности и не имея выбора: животное не может отказаться от использования собственного сознания, оно не может принять решение не воспринимать, не может игнорировать то, что воспринимает, не может действовать против собственной пользы, не может выбрать действия себе во вред и стать собственным убийцей.
   У человека нет автоматической системы выживания. У него нет автоматического набора действий, автоматической системы ценностей. Его чувства не говорят ему, что для него хорошо или плохо, что полезно для его жизни, а что опасно, какие цели он должен преследовать и что позволит ему их достичь, от каких ценностей зависит его жизнь, какая деятельность ему необходима. Найти ответы на все эти вопросы должно его собственное сознание – но его сознание не функционирует автоматически. Человек, самый высший организм на земле, чье сознание обладает безграничной способностью получать знания, – это единственная живая сущность, которая появляется на свет, не имея никаких гарантий того, что останется сознательным. Исключительное отличие человека от всех прочих форм живого – в том, что его сознание произвольно.
   Автоматические ценности, управляющие функционированием растительного организма, достаточны для обеспечения его выживания, но недостаточны для выживания животного; точно так же автоматические ценности, существующие у животного за счет сенсорно-перцептивного механизма его сознания, достаточны для управления его жизнью, но недостаточны для человека. Деятельность и выживание человека требуют руководства концептуальных ценностей, порожденных концептуальным знанием. Но концептуальное знание нельзя обрести автоматически.
   «Концепция», «идея» – это интеллектуальная интеграция двух или более образов восприятия, которые изолируются в процессе абстрагирования и объединяются с помощью характерного определения. Каждое слово человеческого языка, за исключением местоимений, обозначает идею, абстракцию, которая включает в себя неограниченное число конкретных объектов особого рода. Организуя свой перцептивный материал в идеи, а идеи – во все более и более общие идеи, человек способен улавливать и сохранять, определять и интегрировать в систему неограниченный объем знаний, которые простираются за пределы конкретного восприятия текущего момента. Органы чувств у человека работают автоматически; его мозг объединяет сенсорную информацию в образы автоматически; но процесс объединения образов в идеи – процесс абстрагирования и формирования концепций – происходит не автоматически.
   Процесс формирования концепций состоит не только в усвоении нескольких простых абстракций, таких как «стул», «стол», «горячо», «холодно», и обучении речи. Он заключается в методе использования сознания, который лучше всего обозначить термином «концептуализация». Это не пассивное состояние сознания, регистрирующего случайные впечатления. Это активно поддерживаемый процесс идентификации впечатлений в концептуальных терминах, интеграции всех событий и всех наблюдений в концептуальный контекст, выявления отношений, различий, подобий в перцептивной информации и абстрагирование ее в новые идеи, построения выводов, выведения обобщений, принятия решений, постановки новых вопросов и поиска новых ответов и постоянного расширения пределов знания. Способность, управляющая этим процессом, функционирующая посредством идей, это разум. Сам процесс – это мышление.
   Разум – это способность идентифицировать и интегрировать материал, поставляемый органами чувств. Этой способностью человек должен пользоваться по собственному выбору. Мышление – это не автоматический процесс. В любой час своей жизни, по поводу любой проблемы человек свободен мыслить или отказаться от этого усилия. Мышление требует состояния полного, сосредоточенного внимания. Сфокусировать на чем-то сознание можно только произвольно. Человек может направить свое мышление на полное, активное, целенаправленно сфокусированное понимание реальности, а может распылить его и существовать в полусознательном тумане, реагируя лишь на случайные сиюминутные стимулы, отдавшись на милость ненаправленного сенсорно-перцептивного механизма и любых непредсказуемых ассоциативных связей, которые могут возникнуть при его использовании.
   Когда человек распыляет свое мышление, можно сказать, что он сознателен в недочеловеческом смысле этого слова, так как у него имеются ощущения и восприятие. Но в том смысле, который применим только к человеку, – если рассматривать сознание как полное понимание реальности и способность взаимодействовать с ней, направлять деятельность человека и обеспечивать его выживание, – ненаправленное, распыленное мышление нельзя считать сознательным.
   В психологическом смысле выбор «думать или не думать» – это выбор «фокусировать или не фокусировать свое мышление». В экзистенциальном смысле выбор «фокусировать или не фокусировать мышление» – это выбор «быть или не быть сознательным». В метафизическом смысле, выбор «быть или не быть сознательным» – это выбор между жизнью и смертью.
   Сознание – для тех живых организмов, которые им обладают, – это основное средство выживания. Для человека основным средством выживания является разум. Человек не может выжить, подобно животным, с помощью одной лишь способности к восприятию. Чувство голода сигнализирует ему о том, что ему необходима пища (если он научился определять это чувство как «голод»), но оно не скажет ему, как добыть пищу, как не скажет и о том, какая пища для него пригодна, а какая – ядовита. Без мышления человек не может обеспечить свои простейшие физиологические потребности. Чтобы узнать, как посадить и вырастить съедобные растения, или как изготовить оружие для охоты, ему необходимо мыслить. Его восприятие может привести его в пещеру, если она имеется, но для постройки простейшего убежища ему необходимо мыслить. Никакие образы и никакие «инстинкты» не скажут ему, как развести огонь, как получить ткань для одежды, как выковать инструменты, как сделать колесо, как построить самолет, как вырезать аппендикс, как изготовить лампочку, электронно-лучевую трубку, циклотрон или коробок спичек. Но его жизнь зависит от этих знаний, а дать ему их может только произвольный акт его сознания, процесс мышления.
   Но ответственность человека простирается еще дальше: процесс мышления – не автоматичен, не «инстинктивен», не непроизволен – и не безошибочен. Человек должен запустить его, поддерживать и нести ответственность за его результаты. Он должен выяснить, как отличать правду от лжи и как исправлять свои собственные ошибки; как оценивать свои идеи, свои выводы, свои знания; он должен найти правила мышления, законы логики, чтобы управлять своей мыслью. Природа не дает ему никаких автоматических гарантий успеха его мыслительных усилий.
   Человеку на земле не дано ничего, кроме возможностей и материала для их реализации. Его возможности – это великолепная машина, его сознание; но это машина без свечи зажигания; этой свечой, стартером и водителем для машины должна стать собственная воля человека; он должен понять, как пользоваться этим механизмом, и он должен поддерживать его постоянную работу. Материал – это вся Вселенная, бесконечное поле для познания, которое может получить человек, и для радости жизни, которой он может достичь. Но всему, в чем он нуждается и чего он желает, он сам должен научиться, он сам должен это узнать и сделать – по собственному выбору, собственными стараниями и собственным рассудком.
   Существо, которому не дано автоматическое знание о том, что истинно, а что ложно, не может автоматически узнать что верно, а что ошибочно, что для него хорошо, а что плохо. Однако, чтобы жить, ему необходимы эти знания. Оно не может существовать вне законов реальности; человек – особый организм особой природы, которая требует для поддержания его жизни особых действий. Он не может обеспечить себе выживание ни произвольно избранными действиями, ни хаотическими движениями, ни слепыми порывами, ни по случайности или по прихоти. Что требуется для его выживания, определено его природой и не подвластно его выбору. Во власти человека только одно: решить, будет ли он пытаться узнать, что именно ему требуется, выберет ли он нужные цели и ценности, или нет. Он свободен сделать неверный выбор, но не свободен достичь при этом успеха. Он свободен бежать от реальности, распылить свое мышление и, слепо спотыкаясь, следовать любой дорогой, какой захочет, но он не сможет избежать бездны, которую он отказывается видеть. Для любого сознательного организма знание – это инструмент выживания; для живого сознания каждое «есть» подразумевает «должно». Человек может по собственному выбору отказаться от сознания, но реальность не позволит ему избежать наказания за бессознательность – уничтожения. Человек – единственный биологический вид, который способен быть собственным убийцей, – и именно это он проделывал на протяжении большей части своей истории.
   Так каковы же правильные цели для человека? Каких ценностей требует его выживание? На этот вопрос должна давать ответ этика. И вот поэтому, дамы и господа, человек нуждается в этической системе.
   Теперь вы сами можете оценить значение учений, который убеждали вас в том, что этика – это сфера иррационального, что разум не может управлять человеческой жизнью, что человеческие цели и ценности должны определяться голосованием или прихотью, что этика не имеет отношения к реальности, к существованию, к практической деятельности и переживаниям человека, или что цели этики лежат по ту сторону могилы, что этика нужна не живым, а мертвым.
   Этика – это не мистическая фантазия, не общественный договор и не необязательная, субъективная роскошь, которую можно поменять или совсем отбросить в случае опасности. Этика – это объективное, метафизическое требование выживания человека, не по милости сверхъестественных сил, ваших ближних или ваших собственных капризов, а по милости реальности и природы жизни.
   Еще раз обращусь к речи Джона Голта:

   «…мышление – акт выбора. Ключом к тому, что вы так бездумно именуете «человеческой природой», является всем известный секрет, с которым вы живете, но боитесь назвать его, тот факт, что человек существо волевого сознания. Разум не работает самопроизвольно, мышление – не механический процесс, логические связи устанавливаются не инстинктом. Работа желудка, легких, сердца самопроизвольна, работа разума – нет. В любой час при любом затруднении вашей жизни вы вольны думать или избегать этого усилия. Но вы не вольны избежать своей природы, того факта, что разум есть орудие выживания, поэтому для вас, людей, вопрос "Быть или не быть" есть вопрос "Думать или не думать"»^[5].

   Ценностный стандарт объективистской этики – стандарт, по которому человек оценивает, что хорошо, а что плохо, – это человеческая жизнь, или то, что требуется человеку, чтобы выжить и остаться человеком.
   Так как основным инструментом выживания для человека является разум, то добром следует считать то, что подходит для жизни разумного существа; то, что мешает, портит или разрушает его жизнь, следует считать злом.
   Так как все, что требуется человеку, он должен найти с помощью собственного разума и сделать собственными силами, то две необходимые составляющие метода выживания разумного существа – это мышление и продуктивная деятельность.
   Есть люди, которые решают не думать, но выживают, имитируя и повторяя, подобно дрессированным животным, действия, которым они научились у других; однако и в этом случае верно то, что их выживание возможно исключительно благодаря тем, кто выбрал мысль и нашел те действия, которые другие теперь повторяют за ними. Выживание таких интеллектуальных паразитов зависит от слепого случая; их распыленное сознание не знает, за кем повторять, чьи движения имитировать безопасно. Это люди, которые маршируют прямо в бездну, следуя за разрушителем, который обещает им взять на себя ответственность, от которой они бегут: ответственность сознательного существования.
   Есть люди, которые пытаются выжить с помощью грубой силы или мошенничества, путем грабежа, обмана или порабощения тех людей, кто производит что-то сам; однако и в этом случае верно то, что их выживание возможно исключительно благодаря тем, кто выбрал мысль и производит блага, которые мошенники отбирают у него. Такие грабители – это паразиты, неспособные выжить и существующие за счет уничтожения тех, кто способен, кто действует достойным человека образом.
   Люди, которые пытаются выжить не при помощи разума, а при помощи силы, ведут себя как животные. Но если животное не могло бы выжить, если бы действовало как растение, отказавшись от движения и рассчитывая, что почва сама его накормит, то и человек не может выжить, отказавшись от разума и рассчитывая на людей-производителей как на добычу для себя. Такие агрессоры на какое-то время могут добиться своего ценой уничтожения – как своих жертв, так и самих себя. В качестве доказательства предлагаю вам взять любого уголовника или любой диктаторский режим.
   Человек не может выжить, если будет, подобно животному, действовать, руководствуясь исключительно текущим моментом. Жизнь животного состоит из ряда отдельных циклов, повторяющихся снова и снова, например, цикла размножения или запасания пищи на зиму; сознание животного не может охватить всю его жизнь; его непрерывность сохраняется лишь на ограниченном временном отрезке, а затем животное должно начинать цикл сначала, безо всякой связи с прошлым. Жизнь человека – это неразрывное целое: хорошо это или плохо, но каждый день, каждый год и каждое десятилетие человеческой жизни несет в себе сумму всех предшествующих дней. Человек может изменять свои решения, направление своего движения, во многих случаях он даже волен исправить последствия прошлых поступков, – но он не волен избавиться от них и не волен жить текущим моментом, подобно животному, лоботрясу или разбойнику. Если человек хочет успешно справиться с задачей выживания, если он не хочет, чтобы его действия вели к его же уничтожению, он должен выбрать для себя направление движения, цели и ценности в контексте и в масштабе всей жизни. Это невозможно сделать с помощью чувств, образов, побуждений или «инстинктов»; достичь этого возможно только разумом.
   В этом смысл определения: «то, что требуется человеку, чтобы выжить в качестве человека». Это не означает сиюминутного или чисто физического выживания. Это не означает сиюминутного физического выживания неразумного дикаря, который ждет, пока другой дикарь не раскроит ему череп. Это не означает сиюминутного физического выживания пресмыкающейся совокупности мышц, готовой принять любые условия, подчиниться любому бандиту и отказаться от любых ценностей ради того, что называют «выживанием любой ценой», которое может продолжаться, а может и не продолжаться, неделю или год. «Выживание человека в качестве человека» подразумевает условия, способы, факторы и цели, необходимые для выживания разумного существа на протяжении всего срока его жизни во всех сферах существования, открытых для его выбора.
   Человек не может выжить, не будучи человеком. Он может отказаться от своих средств выживания, от своего мышления, он может превратить себя в недочеловеческое создание и может превратить свою жизнь в короткий период агонии, – подобно тому, как его тело какое-то время может существовать в процессе разрушения болезнью. Но в качестве недочеловека он не может достичь успеха ни в чем, кроме недочеловеческого состояния, как было продемонстрировано в отвратительные исторические периоды антирационализма. Человек должен быть человеком по своему сознательному выбору, а научить его жить по-человечески должна этика.
   В этике объективизма человеческая жизнь служит ценностным стандартом, а собственная жизнь каждого индивидуума – его нравственным предназначением.
   Разница между «стандартом» и «предназначением» в данном контексте такова: «стандарт» – это абстрактный принцип, которым как мерой или эталоном руководствуется человек, делая свой выбор в процессе исполнения своего конкретного, особого предназначения. «То, что требуется человеку, чтобы выжить в качестве человека», – это абстрактный принцип, применимый к каждому человеческому индивидууму. Реализация принципа для конкретного человека – жить жизнью, достойной разумного существа, – это задача для каждой личности в отдельности, и каждая личность должна жить своей собственной жизнью.
   Человек должен выбирать действия, ценности и цели, руководствуясь стандартом того, что его достойно, – чтобы обрести, сохранить, воплотить и сделать источником радости для себя ту абсолютную ценность, тот конечный результат, который представляет собой его собственная жизнь.
   Ценность – это то, на обретение и/или сохранение чего направлена деятельность человека; сами действия, посредством которых он обретает и/или сохраняет ценность, – это его добродетели. Три главные ценности объективистской этики, которые в совокупности представляют как средство достижения, так и реализацию конечной ценности человека – его собственной жизни, – это Разум, Предназначение и Самооценка; а три соответствующие им добродетели – это Рациональность, Продуктивность и Гордость.
   Продуктивная деятельность – это центральное предназначение жизни разумного человека, центральная ценность, которая объединяет и распределяет остальные ценности в иерархическую систему. Разум – это источник, необходимое условие продуктивной деятельности, а гордость – ее результат.
   Рациональность – фундаментальная добродетель человека, источник всех прочих его положительных качеств. Главный человеческий грех – источник всех прочих грехов – это акт распыления мышления, остановки работы сознания: это не слепота, а нежелание видеть, не невежество, а нежелание знать. Иррациональность – это отказ от средств выживания и, следовательно, подчинение процессу слепого разрушения; это выступление против разума и против жизни.
   Добродетель Рациональности означает осознание и принятие разума как единственного источника знаний, единственного мерила ценностей и единственного руководства к действию. Она означает окончательную преданность человека состоянию полного, сознательного погружения в реальность, поддержанию точного интеллектуального фокуса во всех делах, во всех актах выбора, в каждое мгновение жизни. Она означает максимально полное в пределах человеческих возможностей восприятие реальности и постоянное, активное расширение этих пределов, то есть знаний человека. Она означает верность реальности своего собственного существования, то есть принципу, согласно которому все цели, ценности и действия человека существуют в реальности, и, таким образом, никто не должен ставить какие бы то ни было ценности или принципы выше собственного восприятия реальности. Она означает полное согласие с тем, что основанием, источником, критерием выбора и оценки всех убеждений, ценностей, целей, стремлений и действий человека должен быть процесс мышления – настолько точный и тщательный, управляемый настолько безупречно строгими логическими правилами, насколько это позволяют лучшие способности человека. Она означает принятие человеком ответственности за формирование собственных суждений и за устройство жизни согласно собственным умозаключениям (добродетель Независимости). Она означает, что никто не должен жертвовать своими убеждениями ради взглядов или желаний других людей (добродетель Верности Себе); что никто никогда не должен пытаться любым способом фальсифицировать реальность (добродетель Честности); и никто не должен сам стремиться к получению и не должен допускать получения другими того, что не заработано и не заслужено, ни в материальной, ни в духовной сфере (добродетель Справедливости). Она означает, что никто не должен рассчитывать на результат, если он не сделал ничего для его достижения, и что никто не должен делать что-либо, не принимая на себя полной ответственности за результат своих действий; что никто никогда не должен вести себя, как зомби, то есть не имея представления о собственных целях и мотивах; что никто не должен принимать решения, делать выводы или стремиться к ценностям вне контекста, то есть не принимая во внимание весь интегрированный набор собственных знаний или вступая с ним в конфликт; и, прежде всего, что никто никогда не должен закрывать глаза на противоречия. Она означает отрицание любых форм мистицизма, то есть любых заявлений о существовании каких-то внечувственных, нерациональных, неведомых, сверхъестественных источников знания. Она означает верность разуму не в какие-то отдельные моменты, в каких-то отдельных вопросах или при каких-то особых обстоятельствах, а в качестве единственного способа существования.