Страница:
Кимберли Рей
Открой свое сердце
1
Звонок как всегда прозвучал не вовремя, Анабель увлеклась и не успела закончить рассказ о жизни и творчестве Чарльза Диккенса. Это был ее любимый автор, и учительнице очень хотелось, чтобы ученики с интересом прочли «Приключения Оливера Твиста». Она предпочитала заинтересовывать, а не заставлять.
– Мисс Лоуэлл, а что дальше? – спросил ее бледный, всегда неопрятно одетый мальчишка, сидевший в первом ряду.
– Продолжение на следующем уроке, Уильям, – ответила Анабель.
Класс наполнился разочарованными возгласами.
– Это же почти черед неделю! – огорчился Уильям.
Ей нравился этот мальчик, судя по сочинениям, у него был литературный талант, и Анабель надеялась помочь ему развить этот дар. Но даже те, кто с трудом складывал слова в предложения, после ее уроков брали книгу и погружались в выдуманный мир.
– Вы как раз успеете прочитать первые три главы «Приключений Оливера Твиста». – Анабель улыбнулась. – Урок окончен, можете идти.
Дети неохотно принялись собирать учебники и тетради. Один за другим они потянулись из класса, обсуждая сегодняшний урок. И судя по фразам, долетавшим до учительницы, «Приключения Оливера Твиста» будут прочитаны от корки до корки к следующему занятию.
Да, Анабель имела право улыбаться, сегодня она хорошо поработала.
– Мисс Лоуэлл, могу я вас попросить кое о чем?
Уильям неуверенно переминался с ноги на ногу. Он уставился в пол, хотя обычно дерзко смотрел в глаза даже директору школы, когда его отчитывали за очередную провинность.
– Если ты не против, дойдем до учительской и там поговорим, – предложила Анабель.
У дверей кабинета уже толпились ученики. Уильям закусил губу, и Анабель сразу же стало понятно, что мальчик не хочет, чтобы их разговор слышал кто-то еще.
– Или выйдем во двор, я как раз хотела подышать свежим воздухом, – предложила она.
Лицо Уильяма посветлело, и он кивнул.
– Пойдемте.
Анабель направилась к выходу. Она знала, что Уильям из неблагополучной семьи. Его родители то и дело уходили в запой, оставляя мальчика на произвол судьбы, и в такие дни он становился еще запущеннее. Анабель часто недоумевала, почему искра таланта чаще встречается вот у таких заброшенных, никому не нужных детей. Наверное, трудности закаляют характер, заставляют быстрее взрослеть…
– Как твои дела, Уильям? – спросила Анабель.
– Спасибо, все хорошо, – ответил мальчик, и она сразу же поняла, что Уильям лжет.
Судя по его одежде и ввалившимся щекам, родители в очередной раз предпочли сыну бутылку дешевого виски. Спокойная, уравновешенная Анабель иногда самой себе казалась несокрушимой скалой терпения и безмятежности. А как иначе, если хочешь работать с детьми? Но когда она видела, как из-за взрослых страдают дети, терпению приходил конец. Уже не один раз Анабель порывалась доложить в службу социального надзора о поведении родителей Уильяма, но до сих пор что-то ее останавливало. Сразу после колледжа Анабель полгода проработала в сиротском приюте и хорошо знала, что дети любят своих родителей любыми. Она не встретила ни одного ребенка, который даже после побоев и ежедневных унижений сказал бы хоть одно плохое слово о своей матери. Да, родителей Уильяма уже давно можно было бы лишить родительских прав, но Анабель не была уверена, скажет ли мальчик ей за это спасибо.
Она сели на скамейку под большим дубом. Это было любимое местечко Анабель. Даже в таком шумном месте, как школьный двор, здесь было достаточно тихо. Анабель знала, что посторонних ушей, которых так боится Уильям, здесь нет.
– Что ты хотел рассказать мне? – спросила она, уже догадываясь, о чем пойдет речь. Все же мисс Лоуэлл преподавала уже пятнадцать лет. Ее выпускники уже успели завести свои семьи, детей, а она…
Анабель подавила грустный вздох и заставила себя улыбнуться Уильяму. Каждому свое.
– Я хочу, чтобы вы прочитали это.
Уильям протянул учительнице стопку листов, исписанных удивительно красивым почерком. Анабель очень нравился почерк Уильяма, и она часто думала, что и остальных детей стоило бы лишить возможности работать с компьютером.
– Что это, Уильям? – спросила она, пролистывая внушительную пачку.
– Я написал пьесу для вашего театра.
Анабель удивленно приподняла бровь. Она уже давно звала Уильяма принять участие в постановках организованного ею школьного театра, но мальчик упрямился, хотя Анабель была уверена в том, что Уильям отлично справится с любой ролью. До сих пор на все свои предложения она получала отказ. Уильям уверял ее, что не интересуется театром.
– Я знаю, вам нечего ставить…
В самом деле, в последние несколько недель Анабель пыталась найти подходящую пьесу, где могли бы сыграть дети разных возрастов. Она уже начала отчаиваться, время шло, дата, к которой должен был появиться новый спектакль, приближалась, а пьесы так и не было.
– Это театральная пьеса? – на всякий случай переспросила Анабель.
Уильям кивнул и поспешил надеть на лицо маску безразличия, но пылающие уши выдавали его.
– Спасибо, Уильям, – искренно поблагодарила его Анабель. – Ты сможешь подойти ко мне завтра после занятий, чтобы мы обсудили твою пьесу?
– Да, мисс Лоуэлл. Если она вам вдруг понравится, вы сразу можете вносить поправки. Я ведь не писатель…
– Я уверена, что поправки будут минимальными. – Анабель говорила совершенно серьезно. – Но ты же понимаешь, что в школьном театре мы не можем поставить любую пьесу, какой бы хорошей она ни была?
– Эта вам подойдет! – уверенно заявил Уильям. – Я пойду?
– Да, встретимся завтра после уроков в учительской.
– До свидания, мисс Лоуэлл.
– До свидания.
Анабель улыбнулась Уильяму и опустила взгляд на его рукопись. Большая перемена, у нее полчаса свободного времени, а ланч подождет. В тени старого дуба так хорошо. Апрельское солнышко золотит свежую листву, ветер весело играет в кроне. Скоро прозвенит звонок, и во дворе станет тихо. Эти минуты тишины Анабель любила почти так же сильно, как и время общения с детьми.
Она уселась удобнее и открыла первую страницу.
Когда на улицу высыпала галдящая толпа ребят всех возрастов, Анабель с сожалением оторвалась от чтения пьесы Уильяма. Да, многое в ней было детским, наивным, но Анабель уже поняла, именно этой пьесой их театр будет закрывать учебный год.
Уильям просто и бесхитростно рассказывал о том, как сложно быть не таким, как все, как тяжело найти близких людей, как страшно видеть, что тебя никто не понимает. И, конечно, он говорил о первой любви. Анабель даже казалось, что она узнает героев пьесы. А еще Анабель поняла, что совершенно не знает своих учеников.
Она посмотрела на часы. Через три минуты должен начаться следующий урок. Анабель запомнила страницу, на которой остановилась, и поспешила в класс, понимая, что теперь обречена постоянно думать о пьесе Уильяма. Ей даже пришлось свериться со своими записями, чтобы вспомнить, чем она собиралась заниматься на этом уроке. К счастью, по плану стояло сочинение, а это значит, она успеет дочитать последние десять страниц. Несмотря на весь свой опыт, она не знала, чем автор решил закончить пьесу. Ей почему-то не верилось, что все будет хорошо.
К безмерному удивлению Анабель, финал был счастливым.
Уильям все же еще ребенок, и ему хочется верить в сказку, подумала Анабель, оглядывая класс, где ученики прилежно что-то писали и даже не пытались переговариваться. Впрочем, финал логичен, а для школьной постановки так просто великолепен. Кое-что нужно подправить, но это они сделают вместе с Уильямом завтра после уроков.
Звонок прозвенел, и к столу Анабель потекла струйка работ. Кто-то еще судорожно дописывал, и Анабель ждала до последнего. Наконец все работы были сданы, и она пошла в учительскую.
Дети, разумеется, бегали по коридорам, снижая скорость, когда видели кого-то из взрослых. Но за пятнадцать лет Анабель научилась даже в толпе разбушевавшихся пятиклассников сохранять равновесие. Она снисходительно относилась к детским забавам и останавливала веселье, лишь когда возникала угроза чьему-либо здоровью. Впрочем, школьники с уважением относились к мисс Лоуэлл и старались при ней вести себя хорошо.
Но не в этот раз.
– Дейв, подержите мои вещи. – Анабель сунула старшекласснику книги и работы и бросилась к клубку рук и ног в конце коридора. Она сразу же поняла, что драка была не дружеской возней. Соперники явно вознамерились нанести друг другу как можно больше повреждений. – Уильям! Джим! Что это значит?!
Анабель схватила драчунов за шиворот и встряхнула, как щенков. Дейв удивленно присвистнул. Старшеклассники любили пошутить, будто мисс Лоуэлл носит столько книг лишь для того, чтобы ее не унес порыв ветра. Сама Анабель была слишком увлечена драчунами, чтобы обращать внимание на посторонние звуки.
– Я еще раз спрашиваю: что это такое? – Она была очень сердита. Особенно на Уильяма. Джим был средним мальчиком, и честно говоря, не слишком интересовал Анабель, так, в рамках школьной программы.
Мальчишки молчали и насупленно смотрели на нее, стараясь не встречаться взглядами.
– Вы сейчас же пойдете за мной в учительскую, – сказала Анабель и взяла из рук Дейва свои вещи. – И если вы не будете говорить со мной, придется идти к директору.
Анабель быстро пошла вперед. Она была уверена, что мальчишки плетутся сзади. Вряд ли они посмели бы ее ослушаться.
В учительской никого не было. Анабель была рада этому, ей не хотелось доставлять мальчикам дополнительные неприятности. Она знала, что постарается не доводить дело до исключения драчунов из школы, пусть даже и на два-три дня.
– Итак? – спросила она, садясь в кресло напротив мальчишек.
Они упрямо молчали.
– Хорошо. Джим, из-за чего началась драка? – спросила Анабель.
– Он первым набросился на меня!
– Уильям, почему ты на него набросился?
Тот уставился в пол, его уши опять горели, но Анабель подозревала, что вовсе не от стыда, а от гнева.
– Ты же не бешеный пес, чтобы бросаться на людей без причины?!
– Он плохо сказал про мою маму, – еле слышно пробормотал Уильям.
– Джим, что ты сказал? – Анабель чувствовала, что уже устала от этого перекрестного допроса, но кто-то должен был решить конфликт.
Вместо ответа Джим тоже уставился в пол.
– Ясно. – Анабель тяжело вздохнула. – Уильям, выйди и подожди за дверью. Мы с тобой еще поговорим. – Она дождалась, когда за Уильямом закроется дверь, и посмотрела на Джима. – Что ты сказал о его матери?
– Правду. – В отсутствие Уильяма мальчик говорил гораздо охотнее. – Я сказал, что она алкоголичка, а этот псих на меня набросился.
– Джим, ты не имел права говорить такие вещи Уильяму.
– Но ведь это правда!
– Скажи мне, если я всему классу сообщу, что у тебя за сочинение двойка, тебе это понравится?
Джим покачал головой.
– Но ведь это правда.
Мальчик по-прежнему смотрел в пол, однако Анабель чувствовала, что своей цели она добилась.
– Правда иногда бывает такой, что о ней лучше молчать. Разве Уильям сделал тебе хоть что-то плохое?
Джим снова покачал головой.
– Зачем же ты делаешь ему больно? Да, у его родителей проблемы, но ведь сам Уильям хороший мальчик и верный друг. Если бы ты был внимательнее, ты бы давно это понял. Попробуй поговорить с ним, а не с его родителями и своими фантазиями. А теперь иди и перепиши сочинение. Только никому не говори об этом. Позови ко мне Уильяма.
Джим кивнул и пошел к двери. Через минуту на его месте появился Уильям.
– Уильям, когда ты станешь известным писателем, ты будешь драться с каждым, кому не понравится твоя книга и он об этом скажет прилюдно?
Мальчик удивленно посмотрел на учительницу и покачал головой.
– Представляешь, что было бы, если бы люди бросались с кулаками на каждого, кто сказал о них или об их родных какую-нибудь глупость? Если не представляешь, попробуй об этом написать рассказ. И мой тебе совет: если очень хочется ответить, отвечай словом. Им можно ударить больнее, и ты лучше других должен это понимать.
– Да, мисс Лоуэлл.
– Да, мисс Лоуэлл, потому что ты понял, или из вежливости? – Анабель позволила себе чуть заметную улыбку.
– Я понял.
– Вот и хорошо. Поправь рубашку и иди домой. Или, если хочешь, останься, мы обсудим твою пьесу. Мне она очень понравилась.
– Если вы никуда не спешите… – пробормотал Уильям.
Анабель видела, что ему отчаянно хочется остаться, но неловко в этом признаться.
– Я никуда не спешу, – ответила она и с трудом подавила грустный вздох.
Совсем скоро эта фраза станет для нее привычной. Да и куда она может спешить? В тридцать шесть лет на нее уже повесили ярлык старой девы, и Анабель понимала, что уже никуда от этого ярлыка не денется. Слишком много она отдавала школе и ученикам, для остального в ее жизни просто не оставалось места, а иначе Анабель не могла. Кажется, пора заводить кошку.
Учебный год закончился. Пьеса Уильяма прошла с оглушительным успехом, и Анабель была уверена, что эта постановка будет популярна еще много лет. Дети с удовольствием играли в пьесе, и даже Уильям приходил на репетиции, чтобы поправить реплики кого-то из персонажей. Ему очень нравилась роль автора. И Анабель заметила, что в школе Уильям начал пользоваться авторитетом. Во всяком случае, больше никто не вспоминал о его неблагополучных родителях. Но больше всего Анабель обрадовалась, когда увидела Уильяма и Джима увлеченно гоняющих мяч. Значит, все было не напрасно. Анабель так хотелось верить, что жизнь Уильяма сложится удачно, что он все же разовьет свой талант, а не станет в барах рассказывать собутыльникам о том, как много лет назад в школьном театре ставили его пьесу.
Анабель гордилась собой, ей так хотелось поделиться своей победой, и она рассказала о Уильяме единственной подруге Лоре. И тут же получила отповедь:
– Очень мило, что ты так заботишься о чужом ребенке, и я рада за будущую звезду литературы, но когда ты займешься собой? – Лора раздраженно постучала ложечкой по блюдцу с куском торта.
Анабель в ответ лишь махнула рукой.
– Ты молодая красивая женщина, ты должна интересоваться мужчинами! – не отступала Лора.
– А где взять этих мужчин? – спросила Анабель.
– Знаешь, мне иногда кажется, что даже если в твою дверь постучит прекрасный рыцарь на белом коне, ты ему не откроешь, потому что будешь слишком увлечена проверкой сочинений.
– Может быть. – Анабель улыбнулась. – Я чувствую себя на своем месте, и мне ничего не хочется менять.
Анабель лукавила. Еще год назад она часто мечтала о том, что в ее жизни появится мужчина, который станет ее мужем, у них родятся дети и будет крепкая и дружная семья. Но мужчина не спешил, и Анабель решила оставить эти мечтания. Она не любила тратить время попусту.
– Посмотрела бы на свою сестру, – с укором сказала Лора. – Двадцать один год, а уже собралась замуж.
– Разве можно сравнивать меня и Сьюзи! – Анабель рассмеялась. – Она ведь у нас красавица и умница.
– Тебя тоже природа не обделила, – заметила подруга. – И, кстати, многие мои знакомые мужчины говорили, что ты привлекательнее Сьюзи, уж слишком много она о себе воображает.
– Сьюзи ничего не воображает. Она на самом деле достойна лучшего.
– А почему ты недостойна?
У Анабель не было ответа на этот вопрос.
– Подумай о том, что у тебя и Сьюзи одна мать. Разве тебе не говорили, что ты очень на нее похожа?
– Говорили.
– А разве Сьюзи не похожа на вашу маму?
– Похожа.
– И, между прочим, сразу видно, что вы сестры.
– Это тебе видно, потому что ты нас обеих знаешь с пеленок. А посторонние не верят, что она моя сестра. У нас ведь даже фамилии разные.
Отец Анабель умер, когда девочке было шесть лет. Ирен, ее мать, во второй раз вышла замуж через девять лет. Отчим даже не попытался стать для Анабель вторым отцом, за что девочка была ему благодарна. Пусть о родном отце у Анабель сохранились смутные воспоминания, но она бы не простила Адену, новому мужу матери, попытки занять место папы. Зато Аден стал для падчерицы другом и советником. Анабель относилась к нему, как к близкому родственнику, и всех это устраивало.
Рождению Сьюзи Анабель радовалась елва ли не сильнее Ирен и Адена. Она с первого же дня взяла на себя большую часть забот о малышке, ведь мать долго оправлялась после тяжелых родов. А потом для всех как-то стало привычным, что Анабель меняет Сьюзи подгузники, кормит из бутылочки, учит ходить и говорить, водит в школу, помогает с домашними заданиями, дает советы, как вести себя с мальчиками… Иногда Адена и Ирен это пугало. Они видели, что Анабель слишком много сил вкладывает в сестру, ради нее отказываясь от личной жизни, а потому Аден настоял, чтобы учиться Анабель отправилась в Бостон. Аден любил падчерицу и надеялся, что вдали от обожаемой сестры Анабель займется собой, сделает карьеру, выйдет замуж и порадует их внуками. Но Анабель так привыкла отказывать себе во всем, что не стала менять образ жизни. Нет, она встречалась с парнями, один раз ее роман продлился почти полгода, но Анабель читала слишком много сказок младшей сестре, когда остальные девочки постигали азы макияжа, и она все ждала принца, а их, как известно, на всех не хватает.
Тем временем Сьюзи расцвела, превратилась в первую красавицу их небольшого городка и даже стала королевой выпускного бала. Анабель постоянно сравнивала себя с сестрой и понимала, что проигрывает. Когда Сьюзи исполнилось восемнадцать, Анабель окончательно убедилась в том, что она дурнушка, искренно порадовалась сестре-красавице и отказала себе в будущем. В сказках принцы приходят к красавицам. Значит, если кто-то и достоин принца, то только ее Сьюзи.
Аден схватился за голову, когда понял, что случилось. Он чувствовал и свою вину: в их семье младшей дочери уделялось слишком много внимания. Теперь раз в неделю Аден пытался на пару с женой убедить Анабель изменить свои взгляды на жизнь. До сих пор им это не удалось.
– Знаешь, мне иногда кажется, что тебе нужно сходить к психоаналитику – у тебя в голове такой бардак! – Лора осуждающе покачала головой. – Вот скажи мне, что важного в твоей жизни случилось за ту неделю, что мы не виделись?
– Вчера была премьера нашей пьесы и выпускной бал.
– Опять! Об этой пьесе я слышу вот два месяца. Ты стала типичным синим чулком: живешь только своей работой, на мужчин внимания не обращаешь…
– Лора, на кого обращать внимание? – перебила ее Анабель. – Легко влюбляться, когда тебе двадцать и мир кажется нежно-розовым. А мне уже тридцать шесть, я кое-что знаю о жизни и прекрасно понимаю, каким хочу видеть своего избранника.
– Если ты все так хорошо понимаешь, почему же ты ищешь принца?
– Я устала от этих разговоров. Может быть, ты позвонишь Адену и вы обсудите эту тему без меня? Да, Лора, ты совершенно права, моя проблема в том, что я ищу принца, а принцев мало, слишком мало. Но на меньшее я не согласна.
– То есть ты согласна остаться до конца жизни одной, без детей?
– Ну, для того чтобы появился ребенок, мужчина нужен минут пятнадцать. А при современных возможностях медицины я с ним могу никогда и не встретиться.
– Можно подумать, ты пойдешь на это! – фыркнула Лора.
Анабель тяжело вздохнула. Подруга права. Она не станет заводить ребенка неизвестно от кого, как спасение от одиночества. Уж лучше кошка. Значит, ее судьба – школьные спектакли, бесконечные сочинения и задушевные беседы с учениками. На самом деле, не такая уж и плохая судьба.
– Тебе нужен безукоризненный мужчина, и при этом ты готова смириться с неполноценной жизнью.
– Мне моя жизнь кажется полноценной.
– Ты можешь сколько угодно обманывать себя, но меня тебе обмануть не удастся. – В голосе Лоры звучала горечь. – На самом деле ты привлекательная женщина, и еще очень долго на тебе будут задерживаться восхищенные взгляды мужчин.
– Что-то я не замечаю у своих ног штабелей поклонников.
– Просто твоя красота неброская, ее замечают лишь те, кто умеет ценить в женщине душу, а не кукольное личико. Мне так жаль, Анабель, что ты не понимаешь этого. Но я все же надеюсь, что когда-нибудь и к тебе постучится любовь. Тогда ты потеряешь голову, забудешь все свои мечты о принцах и отправишься в шалаш с каким-нибудь неформалом.
– Ну и пророчества у тебя! – Анабель передернуло. – Уж лучше остаться старой девой.
Лора покачала головой.
– Не лучше. Ты хоть когда-нибудь влюблялась?
Анабель пожала плечами.
– Да все как-то не до того было… Сначала Сьюзи была слишком маленькой, ты же знаешь, первые полгода, пока мама то и дело лежала в больнице, в основном я ухаживала за ней, потом учеба, работа в сиротском приюте – не лучшее место для романтических мечтаний…
– А потом все как-то само собой затихло, – подытожила Лора. – И все же, может быть, ты попробуешь просто встречаться с мужчинами? Я знаю одного замечательного и интересного человека, уверена, он тебе понравится. Конечно, не принц, но вполне потянет на джентльмена.
– Лора, я очень ценю твою заботу, однако предпочитаю сама устраивать свою жизнь.
– Если дело будет продвигать такими же тепами, ты ничего не добьешься и через сто лет. Ладно, что об этом говорить. – Лора обреченно махнула рукой. – Чем ты собираешься заняться на каникулах?
– Через неделю свадьба Сьюзи. Потом я погощу у мамы и Адена, может быть, куда-нибудь съездим.
– Ясно. Значит, так: через одиннадцать дней я уезжаю в Ливерпуль.
– Куда?!
– В Ливерпуль, город есть такой в Великобритании.
Изумлению Анабель не было предела. Конечно, Лора была способна на неожиданные (и часто необдуманные) поступки, но переехать в другую страну – это было слишком даже для нее.
– Что ты там забыла?
– Свою любовь. – Лора смущенно отвела глаза и покраснела.
После сообщения о Ливерпуле Анабель казалось, что подруга уже ничем не сможет поразить ее. Они дружат так долго, что многие не верят, и вот увидеть своими глазами, как Лора краснеет… Это что-то!
– Мне кажется, я что-то пропустила, Лора?
– Я собираюсь замуж.
– Поздравляю! Я так рада за тебя! Наконец-то Джимми решился на этот шаг. Но при чем здесь Ливерпуль?
– Джимми никогда ни на что не решился бы. Я поняла это недели три тому назад. Мы расстались.
– Лора, я уже ничего не понимаю! – призналась совершенно растерявшаяся Анабель.
– Я рассталась с Джимми, даже для меня это было серьезным потрясением, хотя я давно понимала, что этим все закончится, ну так вот, чтобы немного успокоиться, я оставила свою анкету на сайте знакомств. Решила подлечиться флиртом.
Анабель закатила глаза и покачала головой.
– Ладно тебе, мне этот способ отлично помогает. А в этой дыре все знают, что я девушка Джимми, кто бы решился со мной флиртовать?
– Действительно, – согласилась Анабель.
– Я могу продолжать? Так вот, один милый британец прислал мне письмо, мы стали общаться и через некоторое время поняли, что идеально подходим друг другу.
– Лора, извини, что перебиваю, но через некоторое время – это как быстро?
– Через пять дней.
– О! Твой личный рекорд?
– Не язви, – попросила Лора. – Ричард приехал ко мне, мы провели вместе чудесный уик-энд и поняли, что больше не хотим расставаться ни на минуту. Ричард сделал мне предложение, я согласилась. Он уже знаком с моими родителями, скоро я познакомлюсь с его. А на двадцать пятое августа мы назначили свадьбу. Мне как раз хватит времени, чтобы освоиться и подготовить все к торжеству. Ты будешь моей подружкой. Будем считать, что твое присутствие – уже подарок. Все же учителя зарабатывают не так много, чтобы летать на свадьбы подруг за океан.
– Лора, все просто замечательно, но не кажется ли тебе…
– Нет, не кажется, – решительно сказала Лора. – Я влюбилась, Анабель, как в первый раз. А может быть, и на самом деле в первый раз влюбилась по-настоящему. Мне плевать, что будет дальше, пока я рядом с любимым человеком, все доводы разума бессильны. Я очень надеюсь, что и ты когда-нибудь поймешь меня. Может быть, в августе ты встретишь какого-нибудь симпатичного британца и осядешь рядом со мной. Говорят, Ливерпуль чудесный город.
Лора подмигнула подруге. Анабель лишь в очередной раз возвела глаза к потолку и тяжело вздохнула.
– Кстати, я бы очень хотела попросить тебя приехать пораньше, дней за десять. Мне понадобится твоя помощь. Жить ты будешь у нас. У Ричарда большой дом в пригороде. Там просто замечательно.
– Ты же никогда там не была.
– Ричард присылал снимки. И потом, я уверена, он не стал бы жить в плохом месте. Так ты приедешь?
– К августу я расправлюсь со всеми делами. Думаю, я смогу приехать, но обещать пока ничего не буду. Еще столько времени!
– Ладно, мне и этого достаточно, – смилостивилась Лора.
– Так что же, получается, мы с тобой сегодня в последний раз обедаем вместе в Америке?
– Так просто ты от меня не отделаешься! – рассмеялась Лора. – Я собираюсь в это воскресенье закатить грандиозную прощальную вечеринку. Так что готовь откровенный наряд.
– Ох, Лора, как же мне будет тебя не хватать!
Анабель положила руку на ладонь подруги и посмотрела ей в глаза. Она видела, что Лора с трудом сдерживает слезы.
– Глупости! – фыркнула Лора. – Я уверена, старушка Британия покорит твою снобистскую натуру и ты останешься там навсегда. Ух ты, уже половина десятого, Ричард будет в чате через полчаса. Я была рада повидаться с тобой, Анабель. Созвонимся насчет вечеринки. Пока, дорогая.
– Мисс Лоуэлл, а что дальше? – спросил ее бледный, всегда неопрятно одетый мальчишка, сидевший в первом ряду.
– Продолжение на следующем уроке, Уильям, – ответила Анабель.
Класс наполнился разочарованными возгласами.
– Это же почти черед неделю! – огорчился Уильям.
Ей нравился этот мальчик, судя по сочинениям, у него был литературный талант, и Анабель надеялась помочь ему развить этот дар. Но даже те, кто с трудом складывал слова в предложения, после ее уроков брали книгу и погружались в выдуманный мир.
– Вы как раз успеете прочитать первые три главы «Приключений Оливера Твиста». – Анабель улыбнулась. – Урок окончен, можете идти.
Дети неохотно принялись собирать учебники и тетради. Один за другим они потянулись из класса, обсуждая сегодняшний урок. И судя по фразам, долетавшим до учительницы, «Приключения Оливера Твиста» будут прочитаны от корки до корки к следующему занятию.
Да, Анабель имела право улыбаться, сегодня она хорошо поработала.
– Мисс Лоуэлл, могу я вас попросить кое о чем?
Уильям неуверенно переминался с ноги на ногу. Он уставился в пол, хотя обычно дерзко смотрел в глаза даже директору школы, когда его отчитывали за очередную провинность.
– Если ты не против, дойдем до учительской и там поговорим, – предложила Анабель.
У дверей кабинета уже толпились ученики. Уильям закусил губу, и Анабель сразу же стало понятно, что мальчик не хочет, чтобы их разговор слышал кто-то еще.
– Или выйдем во двор, я как раз хотела подышать свежим воздухом, – предложила она.
Лицо Уильяма посветлело, и он кивнул.
– Пойдемте.
Анабель направилась к выходу. Она знала, что Уильям из неблагополучной семьи. Его родители то и дело уходили в запой, оставляя мальчика на произвол судьбы, и в такие дни он становился еще запущеннее. Анабель часто недоумевала, почему искра таланта чаще встречается вот у таких заброшенных, никому не нужных детей. Наверное, трудности закаляют характер, заставляют быстрее взрослеть…
– Как твои дела, Уильям? – спросила Анабель.
– Спасибо, все хорошо, – ответил мальчик, и она сразу же поняла, что Уильям лжет.
Судя по его одежде и ввалившимся щекам, родители в очередной раз предпочли сыну бутылку дешевого виски. Спокойная, уравновешенная Анабель иногда самой себе казалась несокрушимой скалой терпения и безмятежности. А как иначе, если хочешь работать с детьми? Но когда она видела, как из-за взрослых страдают дети, терпению приходил конец. Уже не один раз Анабель порывалась доложить в службу социального надзора о поведении родителей Уильяма, но до сих пор что-то ее останавливало. Сразу после колледжа Анабель полгода проработала в сиротском приюте и хорошо знала, что дети любят своих родителей любыми. Она не встретила ни одного ребенка, который даже после побоев и ежедневных унижений сказал бы хоть одно плохое слово о своей матери. Да, родителей Уильяма уже давно можно было бы лишить родительских прав, но Анабель не была уверена, скажет ли мальчик ей за это спасибо.
Она сели на скамейку под большим дубом. Это было любимое местечко Анабель. Даже в таком шумном месте, как школьный двор, здесь было достаточно тихо. Анабель знала, что посторонних ушей, которых так боится Уильям, здесь нет.
– Что ты хотел рассказать мне? – спросила она, уже догадываясь, о чем пойдет речь. Все же мисс Лоуэлл преподавала уже пятнадцать лет. Ее выпускники уже успели завести свои семьи, детей, а она…
Анабель подавила грустный вздох и заставила себя улыбнуться Уильяму. Каждому свое.
– Я хочу, чтобы вы прочитали это.
Уильям протянул учительнице стопку листов, исписанных удивительно красивым почерком. Анабель очень нравился почерк Уильяма, и она часто думала, что и остальных детей стоило бы лишить возможности работать с компьютером.
– Что это, Уильям? – спросила она, пролистывая внушительную пачку.
– Я написал пьесу для вашего театра.
Анабель удивленно приподняла бровь. Она уже давно звала Уильяма принять участие в постановках организованного ею школьного театра, но мальчик упрямился, хотя Анабель была уверена в том, что Уильям отлично справится с любой ролью. До сих пор на все свои предложения она получала отказ. Уильям уверял ее, что не интересуется театром.
– Я знаю, вам нечего ставить…
В самом деле, в последние несколько недель Анабель пыталась найти подходящую пьесу, где могли бы сыграть дети разных возрастов. Она уже начала отчаиваться, время шло, дата, к которой должен был появиться новый спектакль, приближалась, а пьесы так и не было.
– Это театральная пьеса? – на всякий случай переспросила Анабель.
Уильям кивнул и поспешил надеть на лицо маску безразличия, но пылающие уши выдавали его.
– Спасибо, Уильям, – искренно поблагодарила его Анабель. – Ты сможешь подойти ко мне завтра после занятий, чтобы мы обсудили твою пьесу?
– Да, мисс Лоуэлл. Если она вам вдруг понравится, вы сразу можете вносить поправки. Я ведь не писатель…
– Я уверена, что поправки будут минимальными. – Анабель говорила совершенно серьезно. – Но ты же понимаешь, что в школьном театре мы не можем поставить любую пьесу, какой бы хорошей она ни была?
– Эта вам подойдет! – уверенно заявил Уильям. – Я пойду?
– Да, встретимся завтра после уроков в учительской.
– До свидания, мисс Лоуэлл.
– До свидания.
Анабель улыбнулась Уильяму и опустила взгляд на его рукопись. Большая перемена, у нее полчаса свободного времени, а ланч подождет. В тени старого дуба так хорошо. Апрельское солнышко золотит свежую листву, ветер весело играет в кроне. Скоро прозвенит звонок, и во дворе станет тихо. Эти минуты тишины Анабель любила почти так же сильно, как и время общения с детьми.
Она уселась удобнее и открыла первую страницу.
Когда на улицу высыпала галдящая толпа ребят всех возрастов, Анабель с сожалением оторвалась от чтения пьесы Уильяма. Да, многое в ней было детским, наивным, но Анабель уже поняла, именно этой пьесой их театр будет закрывать учебный год.
Уильям просто и бесхитростно рассказывал о том, как сложно быть не таким, как все, как тяжело найти близких людей, как страшно видеть, что тебя никто не понимает. И, конечно, он говорил о первой любви. Анабель даже казалось, что она узнает героев пьесы. А еще Анабель поняла, что совершенно не знает своих учеников.
Она посмотрела на часы. Через три минуты должен начаться следующий урок. Анабель запомнила страницу, на которой остановилась, и поспешила в класс, понимая, что теперь обречена постоянно думать о пьесе Уильяма. Ей даже пришлось свериться со своими записями, чтобы вспомнить, чем она собиралась заниматься на этом уроке. К счастью, по плану стояло сочинение, а это значит, она успеет дочитать последние десять страниц. Несмотря на весь свой опыт, она не знала, чем автор решил закончить пьесу. Ей почему-то не верилось, что все будет хорошо.
К безмерному удивлению Анабель, финал был счастливым.
Уильям все же еще ребенок, и ему хочется верить в сказку, подумала Анабель, оглядывая класс, где ученики прилежно что-то писали и даже не пытались переговариваться. Впрочем, финал логичен, а для школьной постановки так просто великолепен. Кое-что нужно подправить, но это они сделают вместе с Уильямом завтра после уроков.
Звонок прозвенел, и к столу Анабель потекла струйка работ. Кто-то еще судорожно дописывал, и Анабель ждала до последнего. Наконец все работы были сданы, и она пошла в учительскую.
Дети, разумеется, бегали по коридорам, снижая скорость, когда видели кого-то из взрослых. Но за пятнадцать лет Анабель научилась даже в толпе разбушевавшихся пятиклассников сохранять равновесие. Она снисходительно относилась к детским забавам и останавливала веселье, лишь когда возникала угроза чьему-либо здоровью. Впрочем, школьники с уважением относились к мисс Лоуэлл и старались при ней вести себя хорошо.
Но не в этот раз.
– Дейв, подержите мои вещи. – Анабель сунула старшекласснику книги и работы и бросилась к клубку рук и ног в конце коридора. Она сразу же поняла, что драка была не дружеской возней. Соперники явно вознамерились нанести друг другу как можно больше повреждений. – Уильям! Джим! Что это значит?!
Анабель схватила драчунов за шиворот и встряхнула, как щенков. Дейв удивленно присвистнул. Старшеклассники любили пошутить, будто мисс Лоуэлл носит столько книг лишь для того, чтобы ее не унес порыв ветра. Сама Анабель была слишком увлечена драчунами, чтобы обращать внимание на посторонние звуки.
– Я еще раз спрашиваю: что это такое? – Она была очень сердита. Особенно на Уильяма. Джим был средним мальчиком, и честно говоря, не слишком интересовал Анабель, так, в рамках школьной программы.
Мальчишки молчали и насупленно смотрели на нее, стараясь не встречаться взглядами.
– Вы сейчас же пойдете за мной в учительскую, – сказала Анабель и взяла из рук Дейва свои вещи. – И если вы не будете говорить со мной, придется идти к директору.
Анабель быстро пошла вперед. Она была уверена, что мальчишки плетутся сзади. Вряд ли они посмели бы ее ослушаться.
В учительской никого не было. Анабель была рада этому, ей не хотелось доставлять мальчикам дополнительные неприятности. Она знала, что постарается не доводить дело до исключения драчунов из школы, пусть даже и на два-три дня.
– Итак? – спросила она, садясь в кресло напротив мальчишек.
Они упрямо молчали.
– Хорошо. Джим, из-за чего началась драка? – спросила Анабель.
– Он первым набросился на меня!
– Уильям, почему ты на него набросился?
Тот уставился в пол, его уши опять горели, но Анабель подозревала, что вовсе не от стыда, а от гнева.
– Ты же не бешеный пес, чтобы бросаться на людей без причины?!
– Он плохо сказал про мою маму, – еле слышно пробормотал Уильям.
– Джим, что ты сказал? – Анабель чувствовала, что уже устала от этого перекрестного допроса, но кто-то должен был решить конфликт.
Вместо ответа Джим тоже уставился в пол.
– Ясно. – Анабель тяжело вздохнула. – Уильям, выйди и подожди за дверью. Мы с тобой еще поговорим. – Она дождалась, когда за Уильямом закроется дверь, и посмотрела на Джима. – Что ты сказал о его матери?
– Правду. – В отсутствие Уильяма мальчик говорил гораздо охотнее. – Я сказал, что она алкоголичка, а этот псих на меня набросился.
– Джим, ты не имел права говорить такие вещи Уильяму.
– Но ведь это правда!
– Скажи мне, если я всему классу сообщу, что у тебя за сочинение двойка, тебе это понравится?
Джим покачал головой.
– Но ведь это правда.
Мальчик по-прежнему смотрел в пол, однако Анабель чувствовала, что своей цели она добилась.
– Правда иногда бывает такой, что о ней лучше молчать. Разве Уильям сделал тебе хоть что-то плохое?
Джим снова покачал головой.
– Зачем же ты делаешь ему больно? Да, у его родителей проблемы, но ведь сам Уильям хороший мальчик и верный друг. Если бы ты был внимательнее, ты бы давно это понял. Попробуй поговорить с ним, а не с его родителями и своими фантазиями. А теперь иди и перепиши сочинение. Только никому не говори об этом. Позови ко мне Уильяма.
Джим кивнул и пошел к двери. Через минуту на его месте появился Уильям.
– Уильям, когда ты станешь известным писателем, ты будешь драться с каждым, кому не понравится твоя книга и он об этом скажет прилюдно?
Мальчик удивленно посмотрел на учительницу и покачал головой.
– Представляешь, что было бы, если бы люди бросались с кулаками на каждого, кто сказал о них или об их родных какую-нибудь глупость? Если не представляешь, попробуй об этом написать рассказ. И мой тебе совет: если очень хочется ответить, отвечай словом. Им можно ударить больнее, и ты лучше других должен это понимать.
– Да, мисс Лоуэлл.
– Да, мисс Лоуэлл, потому что ты понял, или из вежливости? – Анабель позволила себе чуть заметную улыбку.
– Я понял.
– Вот и хорошо. Поправь рубашку и иди домой. Или, если хочешь, останься, мы обсудим твою пьесу. Мне она очень понравилась.
– Если вы никуда не спешите… – пробормотал Уильям.
Анабель видела, что ему отчаянно хочется остаться, но неловко в этом признаться.
– Я никуда не спешу, – ответила она и с трудом подавила грустный вздох.
Совсем скоро эта фраза станет для нее привычной. Да и куда она может спешить? В тридцать шесть лет на нее уже повесили ярлык старой девы, и Анабель понимала, что уже никуда от этого ярлыка не денется. Слишком много она отдавала школе и ученикам, для остального в ее жизни просто не оставалось места, а иначе Анабель не могла. Кажется, пора заводить кошку.
Учебный год закончился. Пьеса Уильяма прошла с оглушительным успехом, и Анабель была уверена, что эта постановка будет популярна еще много лет. Дети с удовольствием играли в пьесе, и даже Уильям приходил на репетиции, чтобы поправить реплики кого-то из персонажей. Ему очень нравилась роль автора. И Анабель заметила, что в школе Уильям начал пользоваться авторитетом. Во всяком случае, больше никто не вспоминал о его неблагополучных родителях. Но больше всего Анабель обрадовалась, когда увидела Уильяма и Джима увлеченно гоняющих мяч. Значит, все было не напрасно. Анабель так хотелось верить, что жизнь Уильяма сложится удачно, что он все же разовьет свой талант, а не станет в барах рассказывать собутыльникам о том, как много лет назад в школьном театре ставили его пьесу.
Анабель гордилась собой, ей так хотелось поделиться своей победой, и она рассказала о Уильяме единственной подруге Лоре. И тут же получила отповедь:
– Очень мило, что ты так заботишься о чужом ребенке, и я рада за будущую звезду литературы, но когда ты займешься собой? – Лора раздраженно постучала ложечкой по блюдцу с куском торта.
Анабель в ответ лишь махнула рукой.
– Ты молодая красивая женщина, ты должна интересоваться мужчинами! – не отступала Лора.
– А где взять этих мужчин? – спросила Анабель.
– Знаешь, мне иногда кажется, что даже если в твою дверь постучит прекрасный рыцарь на белом коне, ты ему не откроешь, потому что будешь слишком увлечена проверкой сочинений.
– Может быть. – Анабель улыбнулась. – Я чувствую себя на своем месте, и мне ничего не хочется менять.
Анабель лукавила. Еще год назад она часто мечтала о том, что в ее жизни появится мужчина, который станет ее мужем, у них родятся дети и будет крепкая и дружная семья. Но мужчина не спешил, и Анабель решила оставить эти мечтания. Она не любила тратить время попусту.
– Посмотрела бы на свою сестру, – с укором сказала Лора. – Двадцать один год, а уже собралась замуж.
– Разве можно сравнивать меня и Сьюзи! – Анабель рассмеялась. – Она ведь у нас красавица и умница.
– Тебя тоже природа не обделила, – заметила подруга. – И, кстати, многие мои знакомые мужчины говорили, что ты привлекательнее Сьюзи, уж слишком много она о себе воображает.
– Сьюзи ничего не воображает. Она на самом деле достойна лучшего.
– А почему ты недостойна?
У Анабель не было ответа на этот вопрос.
– Подумай о том, что у тебя и Сьюзи одна мать. Разве тебе не говорили, что ты очень на нее похожа?
– Говорили.
– А разве Сьюзи не похожа на вашу маму?
– Похожа.
– И, между прочим, сразу видно, что вы сестры.
– Это тебе видно, потому что ты нас обеих знаешь с пеленок. А посторонние не верят, что она моя сестра. У нас ведь даже фамилии разные.
Отец Анабель умер, когда девочке было шесть лет. Ирен, ее мать, во второй раз вышла замуж через девять лет. Отчим даже не попытался стать для Анабель вторым отцом, за что девочка была ему благодарна. Пусть о родном отце у Анабель сохранились смутные воспоминания, но она бы не простила Адену, новому мужу матери, попытки занять место папы. Зато Аден стал для падчерицы другом и советником. Анабель относилась к нему, как к близкому родственнику, и всех это устраивало.
Рождению Сьюзи Анабель радовалась елва ли не сильнее Ирен и Адена. Она с первого же дня взяла на себя большую часть забот о малышке, ведь мать долго оправлялась после тяжелых родов. А потом для всех как-то стало привычным, что Анабель меняет Сьюзи подгузники, кормит из бутылочки, учит ходить и говорить, водит в школу, помогает с домашними заданиями, дает советы, как вести себя с мальчиками… Иногда Адена и Ирен это пугало. Они видели, что Анабель слишком много сил вкладывает в сестру, ради нее отказываясь от личной жизни, а потому Аден настоял, чтобы учиться Анабель отправилась в Бостон. Аден любил падчерицу и надеялся, что вдали от обожаемой сестры Анабель займется собой, сделает карьеру, выйдет замуж и порадует их внуками. Но Анабель так привыкла отказывать себе во всем, что не стала менять образ жизни. Нет, она встречалась с парнями, один раз ее роман продлился почти полгода, но Анабель читала слишком много сказок младшей сестре, когда остальные девочки постигали азы макияжа, и она все ждала принца, а их, как известно, на всех не хватает.
Тем временем Сьюзи расцвела, превратилась в первую красавицу их небольшого городка и даже стала королевой выпускного бала. Анабель постоянно сравнивала себя с сестрой и понимала, что проигрывает. Когда Сьюзи исполнилось восемнадцать, Анабель окончательно убедилась в том, что она дурнушка, искренно порадовалась сестре-красавице и отказала себе в будущем. В сказках принцы приходят к красавицам. Значит, если кто-то и достоин принца, то только ее Сьюзи.
Аден схватился за голову, когда понял, что случилось. Он чувствовал и свою вину: в их семье младшей дочери уделялось слишком много внимания. Теперь раз в неделю Аден пытался на пару с женой убедить Анабель изменить свои взгляды на жизнь. До сих пор им это не удалось.
– Знаешь, мне иногда кажется, что тебе нужно сходить к психоаналитику – у тебя в голове такой бардак! – Лора осуждающе покачала головой. – Вот скажи мне, что важного в твоей жизни случилось за ту неделю, что мы не виделись?
– Вчера была премьера нашей пьесы и выпускной бал.
– Опять! Об этой пьесе я слышу вот два месяца. Ты стала типичным синим чулком: живешь только своей работой, на мужчин внимания не обращаешь…
– Лора, на кого обращать внимание? – перебила ее Анабель. – Легко влюбляться, когда тебе двадцать и мир кажется нежно-розовым. А мне уже тридцать шесть, я кое-что знаю о жизни и прекрасно понимаю, каким хочу видеть своего избранника.
– Если ты все так хорошо понимаешь, почему же ты ищешь принца?
– Я устала от этих разговоров. Может быть, ты позвонишь Адену и вы обсудите эту тему без меня? Да, Лора, ты совершенно права, моя проблема в том, что я ищу принца, а принцев мало, слишком мало. Но на меньшее я не согласна.
– То есть ты согласна остаться до конца жизни одной, без детей?
– Ну, для того чтобы появился ребенок, мужчина нужен минут пятнадцать. А при современных возможностях медицины я с ним могу никогда и не встретиться.
– Можно подумать, ты пойдешь на это! – фыркнула Лора.
Анабель тяжело вздохнула. Подруга права. Она не станет заводить ребенка неизвестно от кого, как спасение от одиночества. Уж лучше кошка. Значит, ее судьба – школьные спектакли, бесконечные сочинения и задушевные беседы с учениками. На самом деле, не такая уж и плохая судьба.
– Тебе нужен безукоризненный мужчина, и при этом ты готова смириться с неполноценной жизнью.
– Мне моя жизнь кажется полноценной.
– Ты можешь сколько угодно обманывать себя, но меня тебе обмануть не удастся. – В голосе Лоры звучала горечь. – На самом деле ты привлекательная женщина, и еще очень долго на тебе будут задерживаться восхищенные взгляды мужчин.
– Что-то я не замечаю у своих ног штабелей поклонников.
– Просто твоя красота неброская, ее замечают лишь те, кто умеет ценить в женщине душу, а не кукольное личико. Мне так жаль, Анабель, что ты не понимаешь этого. Но я все же надеюсь, что когда-нибудь и к тебе постучится любовь. Тогда ты потеряешь голову, забудешь все свои мечты о принцах и отправишься в шалаш с каким-нибудь неформалом.
– Ну и пророчества у тебя! – Анабель передернуло. – Уж лучше остаться старой девой.
Лора покачала головой.
– Не лучше. Ты хоть когда-нибудь влюблялась?
Анабель пожала плечами.
– Да все как-то не до того было… Сначала Сьюзи была слишком маленькой, ты же знаешь, первые полгода, пока мама то и дело лежала в больнице, в основном я ухаживала за ней, потом учеба, работа в сиротском приюте – не лучшее место для романтических мечтаний…
– А потом все как-то само собой затихло, – подытожила Лора. – И все же, может быть, ты попробуешь просто встречаться с мужчинами? Я знаю одного замечательного и интересного человека, уверена, он тебе понравится. Конечно, не принц, но вполне потянет на джентльмена.
– Лора, я очень ценю твою заботу, однако предпочитаю сама устраивать свою жизнь.
– Если дело будет продвигать такими же тепами, ты ничего не добьешься и через сто лет. Ладно, что об этом говорить. – Лора обреченно махнула рукой. – Чем ты собираешься заняться на каникулах?
– Через неделю свадьба Сьюзи. Потом я погощу у мамы и Адена, может быть, куда-нибудь съездим.
– Ясно. Значит, так: через одиннадцать дней я уезжаю в Ливерпуль.
– Куда?!
– В Ливерпуль, город есть такой в Великобритании.
Изумлению Анабель не было предела. Конечно, Лора была способна на неожиданные (и часто необдуманные) поступки, но переехать в другую страну – это было слишком даже для нее.
– Что ты там забыла?
– Свою любовь. – Лора смущенно отвела глаза и покраснела.
После сообщения о Ливерпуле Анабель казалось, что подруга уже ничем не сможет поразить ее. Они дружат так долго, что многие не верят, и вот увидеть своими глазами, как Лора краснеет… Это что-то!
– Мне кажется, я что-то пропустила, Лора?
– Я собираюсь замуж.
– Поздравляю! Я так рада за тебя! Наконец-то Джимми решился на этот шаг. Но при чем здесь Ливерпуль?
– Джимми никогда ни на что не решился бы. Я поняла это недели три тому назад. Мы расстались.
– Лора, я уже ничего не понимаю! – призналась совершенно растерявшаяся Анабель.
– Я рассталась с Джимми, даже для меня это было серьезным потрясением, хотя я давно понимала, что этим все закончится, ну так вот, чтобы немного успокоиться, я оставила свою анкету на сайте знакомств. Решила подлечиться флиртом.
Анабель закатила глаза и покачала головой.
– Ладно тебе, мне этот способ отлично помогает. А в этой дыре все знают, что я девушка Джимми, кто бы решился со мной флиртовать?
– Действительно, – согласилась Анабель.
– Я могу продолжать? Так вот, один милый британец прислал мне письмо, мы стали общаться и через некоторое время поняли, что идеально подходим друг другу.
– Лора, извини, что перебиваю, но через некоторое время – это как быстро?
– Через пять дней.
– О! Твой личный рекорд?
– Не язви, – попросила Лора. – Ричард приехал ко мне, мы провели вместе чудесный уик-энд и поняли, что больше не хотим расставаться ни на минуту. Ричард сделал мне предложение, я согласилась. Он уже знаком с моими родителями, скоро я познакомлюсь с его. А на двадцать пятое августа мы назначили свадьбу. Мне как раз хватит времени, чтобы освоиться и подготовить все к торжеству. Ты будешь моей подружкой. Будем считать, что твое присутствие – уже подарок. Все же учителя зарабатывают не так много, чтобы летать на свадьбы подруг за океан.
– Лора, все просто замечательно, но не кажется ли тебе…
– Нет, не кажется, – решительно сказала Лора. – Я влюбилась, Анабель, как в первый раз. А может быть, и на самом деле в первый раз влюбилась по-настоящему. Мне плевать, что будет дальше, пока я рядом с любимым человеком, все доводы разума бессильны. Я очень надеюсь, что и ты когда-нибудь поймешь меня. Может быть, в августе ты встретишь какого-нибудь симпатичного британца и осядешь рядом со мной. Говорят, Ливерпуль чудесный город.
Лора подмигнула подруге. Анабель лишь в очередной раз возвела глаза к потолку и тяжело вздохнула.
– Кстати, я бы очень хотела попросить тебя приехать пораньше, дней за десять. Мне понадобится твоя помощь. Жить ты будешь у нас. У Ричарда большой дом в пригороде. Там просто замечательно.
– Ты же никогда там не была.
– Ричард присылал снимки. И потом, я уверена, он не стал бы жить в плохом месте. Так ты приедешь?
– К августу я расправлюсь со всеми делами. Думаю, я смогу приехать, но обещать пока ничего не буду. Еще столько времени!
– Ладно, мне и этого достаточно, – смилостивилась Лора.
– Так что же, получается, мы с тобой сегодня в последний раз обедаем вместе в Америке?
– Так просто ты от меня не отделаешься! – рассмеялась Лора. – Я собираюсь в это воскресенье закатить грандиозную прощальную вечеринку. Так что готовь откровенный наряд.
– Ох, Лора, как же мне будет тебя не хватать!
Анабель положила руку на ладонь подруги и посмотрела ей в глаза. Она видела, что Лора с трудом сдерживает слезы.
– Глупости! – фыркнула Лора. – Я уверена, старушка Британия покорит твою снобистскую натуру и ты останешься там навсегда. Ух ты, уже половина десятого, Ричард будет в чате через полчаса. Я была рада повидаться с тобой, Анабель. Созвонимся насчет вечеринки. Пока, дорогая.