Реймерс Георгий. Загадка впадины Лао

Реймерс Георгий
Загадка впадины Лао

   Реймерс Георгий
   Загадка впадины Лао 
   Глава 1
   Пасмурное прибалтийское утро. Моросит мелкий дождь. Тяжелые тучи бесконечной чередой ползут со стороны залива, цепляются за шпили старинных соборов, обволакивают серым туманом верхушку телевизионной мачты. Порывы ветра будоражат реку темными полосами ряби.
   У пирса морского порта чуть покачивается "Дельфин", небольшое экспедиционное судно. Заканчивается погрузка. Прохаживаясь по палубе, заставленной тюками и ящиками, боцман указывает матросам, где что размещать.
   Капитан Аго Саар, коренастый с широким обветренным лицом, стоит, положив на поручни мостика тяжелые руки. Он уже давно не меняет позу - внимательно следит за работой команды. Рядом с ним начальник экспедиции профессор Гардин. Несмотря на непогоду, он без головного убора, и даже капюшон блестящего черного плаща откинут. Профессор словно не замечает холодных струек, сбегающих по его раскрасневшемуся от ветра лицу.
   Все произошло неожиданно. Из-за непредвиденных задержек срывалось выполнение океанографических работ. С "Богатыря", флагмана экспедиционной флотилии, потребовали выслать еще одно судно для обследования отдаленного района Тихого океана.
   Выбор пал на "Дельфина". Часть его кают спешно переоборудовали под лаборатории. На судне установили лебедки для спуска научных приборов и тралов, эхолоты и другое снаряжение. Впереди далекий нелегкий путь.
   Едва закончилась погрузка, большинство отплывающих сошло на берег проститься с родными и знакомыми.
   Профессор остался на судне, его никто не провожал. Он не терпел сентиментальностей, обычных при расставании близких людей, и даже отправляясь в эту далекую экспедицию, попрощался с женой так, словно уходил на службу.
   На берегу многолюдно. Там, среди толпы, суетилась Марина Лозицкая, прикомандированная к экспедиции корреспондентка газеты.
   В светлой прорезиненной куртке, узких голубых брючках, коротко остриженная, она походила на шустрого разбитного паренька. Девушка старалась везде поспеть. Ведь отплытие не повторится.
   В стороне уединилась парочка. У него грустная, немного растерянная физиономия. Она пытается улыбаться, а у самой вот-вот брызнут слезы.
   Марина тут как тут.
   - Извините, это ваша супруга?
   - Еще нет.
   - Невеста? Вот и отлично.
   Следует серия вопросов, Марина что-то быстро записывает.
   - Минуточку! - блокнот исчезает в одном из бесчисленных карманов куртки, а вместо него в руках корреспондентки появляется кинокамера.
   - Смотрите друг на друга... Разговаривайте... Теперь целуйтесь. Да побыстрее, пленка расходуется! Вот так. Спасибо.
   Оставив ошеломленную неожиданным натиском парочку, Марина помчалась на поиски следующей "жертвы". А на капитанском мостике Аго Саар уже посматривал на часы.
   Услышав деликатное покашливание, профессор Гардин обернулся.
   - Пора, - лаконично произнес капитан.
   Гардин сдвинул седые брови и посмотрел на берег.
   - Знаю, Аго Карлович. Но что поделаешь, нет еще двух научных сотрудников.
   - Будем ждать?
   - Подождем. Они вылетели из Ленинграда и должны с минуты на минуту прибыть.
   Капитан терпеть не мог опозданий, но выдержка превыше всего. Ни одним жестом не выдав своего недовольства, он вынул из кармана коробочку с табаком, не спеша набил трубку и закурил.
   Вскоре к пристани подкатило такси. Двое молодых людей поспешно выскочили из машины.
   - Они? - спросил капитан.
   Профессор кивнул.
   Аго Саар выколотил трубку об поручни, убрал ее в карман кителя и запахнул плащ.
   Прозвучал басовитый рев судовой сирены. Под кормой забурлила вода. "Дельфин" медленно отвалил от пирса, развернулся и, набирая скорость, начал спускаться по реке к заливу. 
   Глава 2
   Ихтиолог Роман Решетников и гидробиолог Вахтанг Кипанидзе - неразлучные друзья. Вместе они учились, вместе работали, вместе и жили. Холостяков вполне устраивала небольшая комнатка в старинном доме на Васильевском острове. Соседка пенсионерка заботилась о них, словно о сыновьях.
   И по внешности, и по характеру они совершенно не походили друг на друга. Вахтанг был непоседлив и всегда чем-нибудь увлекался. Склонный к романтике, он любил мечтать; иногда, под настроение, украдкой писал стихи. Любил развлечения.
   Долговязый, сутулый Роман был, как принято говорить, "башковитым парнем" и вполне законченным скептиком. Он признавал только неоспоримые факты. Обладая, по выражению Вахтанга, "дьявольской трудоспособностью", он всегда был занят каким-нибудь делом. Роман предпочитал спартанские условия жизни. Спал на жесткой койке, ел все подряд, не разбирая, вкусно или нет, а лучшим развлечением считал хорошую книгу.
   Подружились они еще в институте и видно потому, что один отлично дополнял другого.
   Своего темпераментного друга Роман приучал к усидчивости и методичности в занятиях, а там, где требовалась быстрая смекалка и богатое воображение, незаменимым оказывался Вахтанг.
   Благодаря такому содружеству, оба успешно закончили институт, аспирантуру и, выйдя на "тернистую научно-исследовательскую тропу", решили работать вместе.
   Друзья твердо верили, что так будет лучше и для них, и для науки.
   Директор института, в котором они работали, знал, что один без другого никуда не поедет и порекомендовал взять в экспедицию обоих.
   Вахтанг с восторгом принял предложение профессора Гардина, Роману было безразлично куда ехать, лишь бы не сидеть без дела.
   Друзья стали собираться.
   Приобретая походное снаряжение, Вахтанг носился по магазинам как угорелый. Ведь времени в обрез, а дел еще... Да и знакомых девушек немало. Уехать, не попрощавшись с каждой из них, просто-таки непорядочно.
   Как и всегда, неторопливый Роман собрался раньше своего торопливого приятеля. Он терпеливо сидел на уложенных чемоданах и держал в руках железнодорожные билеты. Потом, когда стало ясно, что поезд ушел, выбросил их в мусорную корзину, позвонил в аэропорт и заказал два места на самолет.
   И вот они на судне.
   Теперь, после не очень приятного объяснения с начальником экспедиции, друзьям предстояло устроиться на жительство.
   Здоровенный боцман, топорща рыжие усы, просмотрел список и поставил палочки против их фамилий.
   - Вам чертовски повезло. Десятая каюта далеко от камбуза и машинного отделения. Будет не жарко, ванна рядом, - обрадовал он приятелей.
   Схватив чемоданы, друзья поспешили в каюту.
   - Сюда, сюда! - Вахтанг распахнул дверь и тут же ее захлопнул.
   - Чего не заходишь? - спросил Роман, опуская на пол тяжелые чемоданы.
   - Там девчонка!
   - Может быть, мы ошиблись каютой?
   Вахтанг молча указал на белую бляшку с цифрой десять. Друзья стояли в нерешительности.
   - Чего же ждать, раз "квартира" занята, - сказал наконец Роман. - Идем к боцману.
   Вахтанг недовольно поморщился, и тут дверь раскрылась. Из каюты вышла девушка в шелковом халате.
   - Здравствуйте, молодые люди! Заходите, не стесняйтесь.
   Оставив чемоданы в коридоре, приятели вошли.
   В небольшой каюте негде было повернуться. На койке валялась женская одежда. Стол был занят фотопринадлежностями. На одном стуле стояла портативная пишущая машинка, на другом - кинокамера.
   - Извините, у меня пока еще беспорядок. Я только что приняла ванну и не успела прибрать.
   Девушка быстро причесала мокрые волосы и протянула руку.
   - Давайте знакомиться: Марина, корреспондент газеты.
   Друзья по очереди представились.
   - Вы удивлены? Не правда ли? - мило улыбаясь, спросила Марина.
   - Да... то есть - нет...
   Вахтанг замялся и тоже попытался улыбнуться, но вид у него был довольно глупый. Девушка рассмеялась.
   - Я часто фотографирую и не могу обойтись без ванны, а здесь она рядом. Надеюсь, не откажетесь поменяться со мной каютами? - предложила она.
   У Вахтанга лицо приняло кислое выражение.
   - Я-то не прочь. Как посмотрит приятель? - и он с надеждой взглянул на Романа: авось тот не согласится.
   Пока шел разговор, Роман рассматривал кинокамеру.
   - Хороша вещица. И под водой можно снимать? - спросил он.
   - Можно.
   - С вашего разрешения, мы, пожалуй, тоже ею воспользуемся... Ах да, вы про каюты? - заметил он вопросительный взгляд девушки и махнул рукой. - Мне все равно где жить. Был бы стол да койка.
   - Вот и отлично! - обрадовалась Марина.
   Пинком задвинув чемодан под койку, Вахтанг опустился на стул, снял шляпу и вытер платком лоб. Он был окончательно подавлен. Прощай, покой!
   Снизу, из машинного отделения, доносилось ритмичное постукивание двигателя. Все тряслось мелкой дрожью. Поставленный на столе стакан самостоятельно придвинулся к графину и, колотясь об него, раздражающе дребезжал. В каюте было жарко и душно. Из камбуза доносился аромат пригоревшего молока, к нему примешивался тяжелый запах солярки.
   Роман открыл иллюминатор.
   - Ты доволен? - мрачным тоном спросил Вахтанг.
   - Во всем есть свои положительные стороны, - невозмутимо ответил Роман. Здесь мы первыми будем знать, что готовится на кухне и, пожалуй, никогда не забудем вовремя поесть. 
   Глава 3
   Оставив за кормой голубые воды Атлантики, "Дельфин" медленно вошел в Панамский канал. По обеим его сторонам расстилалась холмистая саванна с редкими островками лесов. Было жарко. Кок едва успевал подливать в бочонок квас, такой кислый, что от него сводило скулы.
   На капитанском мостике командовал смуглый лоцман. Он разговаривал с Аго Сааром на английском языке и поминутно улыбался, показывая ослепительные зубы.
   О, он с удовольствием ведет советское судно! Русские - отличные парни. Они достойны уважения хотя бы за то, что надавали гитлеровцам по шее. Он тоже воевал с немцами во Франции. Лоцман расстегнул рубашку и показал на груди большой шрам, которым, видимо, гордился.
   Это замечательно, что советские ученые проводят много исследований. Люди должны знать все о своей планете, особенно об океанах. Он прекрасно понимает: океаны не дают человечеству и сотой доли того, что от них можно получить...
   После полудня впереди открылся залитый тропическим солнцем тихоокеанский простор. Блеск воды слепил глаза. Лоцман внимательно взглянул вперед из-под ладони. "Дельфин" подходил к Панамскому заливу.
   Марина принесла шезлонг на бак и уселась под зонтом. Вахтанг и Роман устроились рядом. За время длительного перехода через Атлантику молодые люди подружились с веселой девушкой.
   Марина рано лишилась матери. Оставшись с отцом и старшими братьями, она получила довольно своеобразное для девочки воспитание. Разделяя с мальчишками все их игры и забавы, Марина не находила интереса в обществе сверстниц. Она отлично стреляла из рогатки, играла в городки, удила рыбу и, при случае, могла дать обидчику такого тумака, что редкий забияка рисковал с ней ссориться.
   Такая "закалка", полученная Мариной с детства, не могла не сказаться на ее характере. Девушка не увлекалась нарядами, не признавала никакой косметики. Занималась спортом, стриглась "под мальчишку" и почти всегда щеголяла в брюках. Не изменила Марина своих привычек и на судне. С заходом в тропики она только сменила прорезиненную куртку на белую из легкой материи, а шерстяные брючки - на полотняные.
   На траверсе появился порт и военно-морская база.
   При виде военных кораблей и береговых укреплений, разговорчивый лоцман смолк и нахмурился. Заметив это, Аго Саар усмехнулся.
   - Не нравится?
   У лоцмана сверкнули глаза. Конечно, нет! Кому нужны непрошеные гости, которые без стеснения кладут ноги на хозяйский стол! Пусть янки убираются ко всем чертям. Панамцам не нужны ни бомбы, ни ракеты. Впрочем - нет, он не прав. Лицо лоцмана снова расплылось в широкой улыбке. Ракеты, конечно, нужны, но только такие, на которых летают Гагарин и другие космонавты. Он, Педро Перейра, жалеет, что родился слишком рано и, наверное, не успеет побывать хотя бы на Луне. Но кто знает, может быть, его сын полетит не только на Луну, но и на Марс, и еще дальше. Ведь он учится в Москве, в университете Патриса Лумумбы. О-о, это здорово! - поднял он большой палец.
   У выхода из канала лоцман пожелал капитану счастливого плавания и пересел на поджидающий его катер.
   Рассекая воды залива, "Дельфин" устремился на зюйд-вест.
   Медленно накатываются пологие водяные громады; океан дышит, и его глубокие, спокойные вздохи то поднимают судно на вершины валов, то опускают в сине-зеленые ложбины. Из-под форштевня то и дело вылетают каскады брызг.
   Вахтанг, облокотись на поручни, смотрит вдаль.
   - Марочка, а что если бы вон из-за той волны вынырнул парус с бородатый Кон-Тики? - обратился он к стоящей рядом девушке.
   Та улыбнулась, но ничего не ответила. Вахтанг пододвинулся к ней поближе.
   - Признаться, я завидую Туру Хейердалу, - продолжал он. - Сколько романтики в таком плавании? Вот бы совершить что-нибудь в этом роде. Хотя бы по Черному морю.
   - Кто же тебе мешает? Вернемся из экспедиции к весне. Самое время для путешествий.
   - Не с кем. Я пытался Ромку сагитировать, да разве с ним кашу сваришь! Он сухарь и не видит в таком плавании смысла. Вот если бы с тобой... - и Вахтанг, как бы нечаянно, положил свою руку на руку девушки.
   Ожидая, что будет дальше, Марина не шевельнулась.
   - Ты только подумай! - Вахтанг придвинулся к ней вплотную. - Вдвоем в открытом море, на плоту, или в шлюпке под парусами и кругом - никого. Только ветер, волны, чайки...
   Марина вздохнула.
   - Все это хорошо, пока есть бутерброды и лимонад. Мы с тобой не привыкли есть сырую рыбу и пить морскую воду. Вся идиллия кончится очень быстро.
   - Ну, знаешь, не надо утрировать. Хейердал был в лучших условиях, чем доктор Бомбар, на которого ты намекнула.
   - И все же Тур Хейердал повез свою жену не на плоту, и даже не в шлюпке, а на пароходе, - возразила Марина и вдруг неожиданно спросила: - Неужели тебе доставляет удовольствие обниматься в такую жару?
   Вахтанг густо покраснел и отодвинулся. "Что за чертенок! Никогда не поймешь, как с ней себя вести. Ухаживаний не терпит, а сама все время около нас крутится. Не из-за Ромки же!" Он и мысли не допускал, чтобы Роман мог с ним конкурировать в сердечных делах. Где ему увлекаться девушками, когда он вечно занят книгами или работой. Вон и сейчас сидит, уткнувшись в какой-то журнал.
   Вахтанг нахмурился и стал наблюдать за стайками выскакивающих из воды летучих рыбок. Марина что-то тихонько насвистывала. Потом, как ни в чем не бывало, хлопнула Вахтанга по плечу.
   - Чего раскис? Пойдем, поможешь мне подготовить кинопленку. Завтра буду много снимать.
   - Что снимать? - удивился Вахтанг.
   - Как что? Переходим экватор, разве забыл? Вот будет потеха! Боцмана нарядят Нептуном. Бороду из пакли уже сделали.
   - А тебя Нереидой? - Вахтанг улыбнулся, его раздражение начало проходить.
   - Нет. Нереида с кинокамерой - слишком эксцентрично. Я засниму, как вас будут купать.
   - Что значит - вас? Тебя тоже. Как есть - в брюках, да и в воду.
   - Пусть, чище будут. Я их вчера проявителем облила.
   Вахтанг взял Марину за плечи и повернул к себе.
   - Разреши задать откровенный вопрос.
   - Спрашивай.
   - Скажи, ты девчонка или парень?
   У Марины округлились глаза.
   - А ты как думаешь?
   - Можно сказать, не девчонка. Платье ни разу не надевала, ухаживать за собой не разрешаешь. На что это похоже!
   Марина рассмеялась.
   - Вот еще кавалер нашелся! - и подхватила Вахтанга под руку. - Пойдем-ка пленку готовить. А ухаживать за мной не обязательно.
   После захода солнца на палубе стало людно. Каждому хотелось отдохнуть от дневного зноя, полюбоваться тропическими звездами, большими и лучистыми, каких никогда на севере не увидишь.
   Яркая голубая Венера, незнакомые, и потому странные, созвездия, поблескивающий след за кормой - все было как-то таинственно и прекрасно. Не хватало только песни. Тихой, задушевной, лирической...
   Но вот и она.
   В темноте зародились певучие звуки гавайской гитары, над притихшим океаном полетела чарующая индонезийская песня.
   Марина пела вполголоса, и плавная мелодия удивительно гармонировала с поэтическим ночным пейзажем. Казалось, этот низкий грудной голос принадлежит не девушке, а самой великолепной тропической ночи.
   Взволнованный Вахтанг смотрел на Марину. Все, все отдать не жаль ради такой девушки!
   Песня замерла.
   Не находя слов, Вахтанг глубоко вздохнул.
   - Неплохо, - сказал Роман. Даже на него, чуждого лирике, песня произвела впечатление.
   - Браво! - раздался негромкий возглас.
   Все обернулись. Неподалеку стояли: Аго Саар и профессор Гардин.
   От похвалы капитана Марина зарделась. "Слава богу - темно, - подумала она, прикладывая ладони к пылающим щекам. - А с чего это он? Ведь Саар никогда никого не хвалит..."
   - Попросите капитана спеть, - шепнул ей штурман.
   - Он поет? - изумилась Марина.
   - Еще как, и сам аккомпанирует.
   Девушка заколебалась. Она немного побаивалась неразговорчивого капитана. Потом взяла гитару и подошла к нему.
   - Аго Карлович, вы слышали мое пение, а теперь мы хотим услышать ваше. Спойте что-нибудь.
   - Правильно, Марина Николаевна! - воскликнул профессор Гардин.
   Аго Саар взял гитару. Даже сквозь тьму Марина ощутила на себе его пристальный взгляд.
   Усевшись на пододвинутый кем-то стул, капитан тронул струны. В тишине прозвучал первый аккорд.
   Метался над скалами луч маяка,
   прибой шелестел у камней.
   С прощальною лаской девичья рука
   коснулась его кудрей.
   И был поцелуй последний горяч,
   волненье стесняло грудь,
   и слышал он шепот: - Прощай, моряк!
   Пусть будет счастлив твой путь.
   Грустный, проникновенный мотив вызывал воспоминания о далеком суровом севере. Марина закрыла глаза и отчетливо почувствовала дыхание родной Балтики.
   А путь бесконечен. Летят года
   в лазурную даль - как сны.
   Слабеет рука, голова седа,
   как гребень морской волны.
   Порою из мрака блеснет маяк...
   Плыви и о нем забудь.
   А ветер чуть шепчет: - Прощай, моряк!
   Пусть будет счастлив твой путь.
   Капитан смолк. Перед Мариной, как наяву, предстали угрюмые шхеры, изглоданные злыми ветрами скалы, низкорослые, кривые прибрежные сосны... и девушка. Она стоит у самого берега. Ночной ветер треплет ее платье. Маяк ярко вспыхивает, освещая сумрачное море. Девушка с тоской смотрит вдаль, и с ее губ слетают прощальные слова...
   Марина слегка откинула голову и взглянула на оранжевую Луну, выглянувшую из-за невидимого во тьме горизонта.
   - Прощай, моряк! Пусть будет счастлив твой путь, - вполголоса повторила она. 
   Глава 4
   Земля показалась рано утром. Воздух был прозрачен и чист. На горизонте медленно вырастали вулканические конусы. Один из них курился легким дымком.
   Марина вышла на палубу. Профессор Гардин что-то объяснял группе ученых, указывая в сторону островов.
   Марина тронула Романа за руку.
   - С добрым утром! - Прикрыв ладошкой рот, она сладко зевнула.
   - А-а, Марочка! С добрым утром, засоня.
   - Что это?
   - Галапагос, черепашьи острова. Слушай, профессор о них рассказывает.
   - ...Хотя архипелаг пересекается экватором, климат здесь сравнительно прохладный. Сегодня вы наверное заметили это, - говорил профессор.
   - Холодное Перуанское течение, - вставил кто-то.
   - Совершенно верно. Поэтому на островах уживаются тропические лианы и полярные мхи, попугаи и пингвины. Здесь встречаются даже антарктические чайки и тюлени.
   - А черепахи? - спросила Марина.
   - И они тоже, - улыбнулся Гардин. - От гигантских черепах, которые, к сожалению, вымирают, и получили острова название Галапагос.
   Разговор был прерван звоном судового колокола. Все поспешили на завтрак.
   Уходя с палубы, Марина заметила, что матросы готовят к спуску одну из шлюпок.
   - Что-нибудь случилось? - спросила она штурмана.
   Олег Крылов загадочно улыбнулся.
   - Нет, все в порядке.
   После завтрака всех вызвали наверх.
   - Внимание! Переходим экватор, - громко объявил штурман.
   Раздался протяжный звук сирены. Команда в полной форме выстроилась на палубе около сооруженного из брезента большого бассейна, наполненного забортной водой. Капитан перевел рукоятку машинного телеграфа. Проскользив немного по инерции, судно остановилось.
   - Спустить трап! - скомандовал Аго Саар.
   Из-под кормы "Дельфина" вышла шлюпка и направилась к трапу. По команде "смирно" все замерли.
   Из шлюпки на палубу поднялась живописная группа. Впереди, громко трубя в большие раковины, шли два тритона - загорелые мускулистые парни в пышных париках и черных трусах, отделанных серебряной каемкой. За ними торжественно выступал сам Нептун с огромным золотым трезубцем в руке: На его голове блестела корона. Окладистая седая борода спускалась на грудь, густо заросшую рыжими волосами. С плеч спадал синий плащ, с нашитыми на нем золотыми рыбками. Нептуна сопровождали две нереиды. Их стройные фигуры облегали голубые купальники с блестящей целлофановой чешуей. На головах красовались шапочки, сделанные в виде симпатичных рыбьих мордашек. Замыкали шествие четыре водяных черта. Они были в темно-зеленых трико с нашитыми клочками шерсти. Хвосты закручивались спиралью, словно у морских коньков. На ногах - ласты.
   Глядя на размалеванные, как лица дикарей, физиономии и уморительные ужимки "чертей", все покатывались со смеху.
   Если в Нептуне без труда признали боцмана Василия Максимовича Степина, а в тритонах и нереидах знакомых матросов и девушек, то чертей никто не мог распознать.
   Едва фантастическое шествие вступило на палубу, как шумовой оркестр грянул марш на самых невообразимых инструментах. Кроме разнокалиберных кастрюль, губных гармошек, ложек и бутылок, здесь была и пустая железная бочка, и даже обыкновенная поперечная пила, которая отчаянно взвизгивала, когда "музыкант" проводил по ней каким-то громадным "смычком".
   Сопровождаемый душераздирающей какофонией, Нептун вышел на середину палубы.
   Капитан поднял руку, мгновенно все смолкло.
   Одетый в отутюженную белоснежную форму, сияющий всеми регалиями, Аго Саар строевым шагом вышел вперед и, четко отрапортовав, вручил Нептуну судовую роль со списком людей, впервые пересекающих экватор."
   Морской владыка" с достоинством принял рапорт, поздравил всех с прибытием на экватор и занял "трон" - большое кресло, установленное против бассейна. Свита расположилась возле него.
   Начался традиционный обряд "крещения" новичков. Все они должны были по очереди предстать перед Нептуном, а затем искупаться в бассейне. Если кто-нибудь пытался увильнуть от этой процедуры, Нептун посылал чертей на розыски. Те приводили беглеца и под общее улюлюканье бросали в бассейн.
   После купания нереиды угощали "крестников" шампанским. Они черпали его из кастрюли специальной чаркой, сделанной в виде витой раковины.
   Марина была в восторге. Такая удача выпадает далеко не каждому кинохроникеру. Бегая по палубе, она снимала веселые эпизоды празднества Нептуна."
   Крещение" уже заканчивалось, но тут зоркий глаз морского владыки заметил кока. Опасливо озираясь, он нес в камбуз ящик с лапшой.
   - Взять! - рявкнул Нептун.
   Черти сорвались с места и, схватив отчаянно упирающегося повара, вместе с ящиком швырнули в бассейн. Упал с головы белый колпак, веером разлетелась лапша. Тяжеловесный кок так бултыхнулся в воду, что брызги полетели во все стороны.
   Марина взвизгнула от восторга, и это решило ее судьбу. Нептун оглянулся и увидел девушку.
   - Как! Она осмелилась до сих пор скрываться от моих очей? Взять!
   Черти бросились в погоню. Пока они поймали шуструю девушку, побегать пришлось немало. В суматохе один из чертей даже потерял хвост.
   - Роман! Вахтанг! Выручайте же! - захлебываясь от смеха, кричала Марина. Аппарат, аппарат хоть возьмите!
   Вахтанг подбежал и выхватил из ее рук кинокамеру.
   Когда растрепанную, запыхавшуюся девушку поставили перед Нептуном, тот стукнул трезубцем об пол и грозно выпучил глаза.
   - На колени, негодница! Как ты посмела скрываться от крещения?
   Марина покорно опустилась и молитвенно сложила руки.
   - О, великий владыка! Ты не должен купать меня в супе с лапшой. Это будет не по правилам.
   Нептун даже подскочил от возмущения.
   - О, боги! Она еще со мной спорит! В воду!
   Подброшенная дюжими руками чертей, девушка взлетела в воздух и плюхнулась в бассейн.
   Праздник Нептуна завершился костюмированным балом. На палубе освободили место для танцев, осветили его прожектором и принесли радиолу. Любителей потанцевать было хоть отбавляй, и женщинам в этот вечер не пришлось отдыхать.
   Профессор Гардин и Аго Саар стояли поодаль, наблюдая за одетыми в живописные костюмы парами. Космонавт в целлофановом шлеме кружился с одной из нереид, другую подхватил высоченный пират, словно пожаловавший сюда из кинофильма "Остров сокровищ". Нептун так расходился, что отбросил свой трезубец и лихо сплясал гопака. Вахтанг ни на минуту не отпускал от себя Марину. Молодые люди, оставшиеся без партнерш, танцевали друг с другом. Веселились все, только флегматичный Роман позевывал, сидя в стороне.
   В самый разгар танцев штурман Олег Крылов объявил дамский вальс. Из репродуктора полилась плавная музыка.
   Марина огляделась. Где же он? Ах вот, увидела она Аго Саара. А удобно ли будет? Все-таки капитан... Чепуха, какие могут быть сомнения! Вальс-то ведь дамский. Марина подошла к капитану.
   - Аго Карлович! Приглашаю на вальс.
   Взгляд капитана скользнул по ее фигуре и остановился на узеньких, в дудочку, брючках.