Страница:
Беззвучно, и тем самым вполне приемлемо для Мосовича, Мюллер выдвинулся на позицию, бросил взгляд на послинов и начал снимать их на микрокамеру. Эрсин просто посмотрел с целью почувствовать врага. Пока они наблюдали, спугнули еще одного небольшого жука, и послины опять повторили сценку с попыткой поедания. Несмотря на то что они находились на недавно покоренной планете, послины не имели никакого охранения. Послин с трехмиллиметровкой скорее выглядел лидером, чем охранником. Устроить им засаду будет легче легкого.
После того как два его разведаналитика рассмотрели все как следует, Мосович показал им вернуться назад. Знаками он приказал Трэппу провести команду значительно левее фуражиров и вернулся на свое место. Эллсуорси появилась так же бесшумно, как и исчезла, сняла со своего снайперского облачения небольшой кусочек гниющей растительности и заняла свое место в периметре. Она рассмотрела его, держа двумя наманикюренными ногтями на расстоянии вытянутой руки, затем отшвырнула с гримасой. Мюллер легонько фыркнул и покачал головой, а Тунг воздел глаза к небу. Закончив маленькую игру, она поправила свою снайперскую винтовку «Теннесси 5—0» пятидесятого калибра [15]и беззвучно двинулась прочь. Она обращалась с массивным оружием с легкостью, которая заставляла усомниться в его весе в тринадцать килограммов.
Остаток дня они продолжали все чаще и чаще наталкиваться на рыщущих послинов. Их целью была отдаленная «верхняя» область, где раньше находился город-колония щптов, но по мере приближения к ней количество послинов возросло настолько, что с наступлением темноты Мосович скомандовал привал и созвал военный совет.
Когда они остановились, Эллсуорси наконец продемонстрировала, где она постоянно прячется. Повесив тяжелую винтовку на плечо, она надела «тигровые» перчатки с обрезанными пальцами и шипами на ладонях и вскарабкалась метров на тридцать вверх на дерево-грифон. Движение было настолько быстрым и бесшумным, что выглядело сюрреалистичным, словно из фильма ужасов. Изящная женщина из морской пехоты перемещалась скорее как паук, а не человек. Хорошо натренированные и физически подготовленные сержанты из сил специального назначения наблюдали за процессом и, за исключением Трэппа, сознавали, что никоим образом не смогут проделать то же самое. Трэпп только кивнул, отметив, как встали на место несколько кусочков головоломки, какую представляла эксцентричная женщина из морской пехоты. В бархатной тьме наверху ее снайперское облачение с нашитыми клочками и тесемками полностью сливалось с фоном.
— О’кей, — с закрытым ртом сказал Мосович по внутренней связи, пока остальные рассаживались пожевать свои пайки. — Мы наталкиваемся на всевозрастающее количество послинов. Может быть, нам и удастся просочиться между ними, но вероятно, что мы напоремся по крайней мере на один отряд. Ваши соображения, первым младший. Мартин.
— О-о-отступить. Э-э-это разведка, а не рейд.
— Мюллер.
— Это наше первое проникновение. Давайте тормознем и понаблюдаем немного за отрядами, затем переходим во второй район. Эта местность уже осваивается, а захватили ее всего пять недель назад. Может, на менее освоенной территории будет меньше собирателей.
— Трэпп?
«Морской котик» только согласно кивнул.
— Кто-нибудь хочет проникнуть глубже?
— Мне всегда нравится поглубже, сержант-майор, — шепнула Эллсуорси со своего насеста.
Послышались сдавленные смешки. Мосович покачал головой:
— Эрсин, черт бы тебя побрал, говорил я тебе, с ней будут проблемы!
— Я? Это была твоя идея! — запротестовал тот.
— Да, но я все же тебе говорил, что с ней будут проблемы.
— Это мое второе «я», сержант-майор. Что касается проблем, как раз сейчас сюда направляется группа послинов. — Она посмотрела в свою оптику. — Один из этих крысиных отрядов, числом пятнадцать.
— О’кей, эвакуируемся. Трэпп, двигаемся медленно и аккуратно. Мартин, просигналь эвакуацию через два дня в точке А.
— Хор-р-р… Ясно.
14
После того как два его разведаналитика рассмотрели все как следует, Мосович показал им вернуться назад. Знаками он приказал Трэппу провести команду значительно левее фуражиров и вернулся на свое место. Эллсуорси появилась так же бесшумно, как и исчезла, сняла со своего снайперского облачения небольшой кусочек гниющей растительности и заняла свое место в периметре. Она рассмотрела его, держа двумя наманикюренными ногтями на расстоянии вытянутой руки, затем отшвырнула с гримасой. Мюллер легонько фыркнул и покачал головой, а Тунг воздел глаза к небу. Закончив маленькую игру, она поправила свою снайперскую винтовку «Теннесси 5—0» пятидесятого калибра [15]и беззвучно двинулась прочь. Она обращалась с массивным оружием с легкостью, которая заставляла усомниться в его весе в тринадцать килограммов.
Остаток дня они продолжали все чаще и чаще наталкиваться на рыщущих послинов. Их целью была отдаленная «верхняя» область, где раньше находился город-колония щптов, но по мере приближения к ней количество послинов возросло настолько, что с наступлением темноты Мосович скомандовал привал и созвал военный совет.
Когда они остановились, Эллсуорси наконец продемонстрировала, где она постоянно прячется. Повесив тяжелую винтовку на плечо, она надела «тигровые» перчатки с обрезанными пальцами и шипами на ладонях и вскарабкалась метров на тридцать вверх на дерево-грифон. Движение было настолько быстрым и бесшумным, что выглядело сюрреалистичным, словно из фильма ужасов. Изящная женщина из морской пехоты перемещалась скорее как паук, а не человек. Хорошо натренированные и физически подготовленные сержанты из сил специального назначения наблюдали за процессом и, за исключением Трэппа, сознавали, что никоим образом не смогут проделать то же самое. Трэпп только кивнул, отметив, как встали на место несколько кусочков головоломки, какую представляла эксцентричная женщина из морской пехоты. В бархатной тьме наверху ее снайперское облачение с нашитыми клочками и тесемками полностью сливалось с фоном.
— О’кей, — с закрытым ртом сказал Мосович по внутренней связи, пока остальные рассаживались пожевать свои пайки. — Мы наталкиваемся на всевозрастающее количество послинов. Может быть, нам и удастся просочиться между ними, но вероятно, что мы напоремся по крайней мере на один отряд. Ваши соображения, первым младший. Мартин.
— О-о-отступить. Э-э-это разведка, а не рейд.
— Мюллер.
— Это наше первое проникновение. Давайте тормознем и понаблюдаем немного за отрядами, затем переходим во второй район. Эта местность уже осваивается, а захватили ее всего пять недель назад. Может, на менее освоенной территории будет меньше собирателей.
— Трэпп?
«Морской котик» только согласно кивнул.
— Кто-нибудь хочет проникнуть глубже?
— Мне всегда нравится поглубже, сержант-майор, — шепнула Эллсуорси со своего насеста.
Послышались сдавленные смешки. Мосович покачал головой:
— Эрсин, черт бы тебя побрал, говорил я тебе, с ней будут проблемы!
— Я? Это была твоя идея! — запротестовал тот.
— Да, но я все же тебе говорил, что с ней будут проблемы.
— Это мое второе «я», сержант-майор. Что касается проблем, как раз сейчас сюда направляется группа послинов. — Она посмотрела в свою оптику. — Один из этих крысиных отрядов, числом пятнадцать.
— О’кей, эвакуируемся. Трэпп, двигаемся медленно и аккуратно. Мартин, просигналь эвакуацию через два дня в точке А.
— Хор-р-р… Ясно.
14
Округ Хаберсхэм, Джорджия, Сол III.
24 декабря 2001 г., 20:25.
Майк и Шэрон совместно решили не переезжать из своего дома в Пьедмонте. Дети привыкли к регулярным поездкам к отцу в округ Таунс, Шэрон продолжала работать инженером. Несмотря на недавний призыв, основную мобилизацию проведут не раньше, чем через год, когда производство снаряжения выйдет на полную мощность. Положение Майка давало возможность нажать кое-какие рычаги, и им нужно было это обговорить. Время в дороге домой дало ему возможность привести мысли в порядок. Неделя предстояла непростая.
Свернув на боковую дорожку, ведущую к старой ферме, он остановился и некоторое время смотрел на поле и садившееся солнце. Недавний доклад, составленный кем-то из «Бандитов с Кольцевой Дороги», одной из многочисленных консалтинговых фирм с офисами на улице Белтвэй, кольцом опоясывающей центр Вашингтона, которые проводили специальные исследования для правительства США, имел отношение к климатическим изменениям. Познаний Майка в климатологии как раз хватило на то, чтобы усомниться в чьих-либо способностях точно предсказать климатические изменения, когда образ действий врага был еще неизвестен, но с определенной долей уверенности можно было предположить некоторую кинетическую или ядерную бомбардировку. Насколько изменится климат, зависело от тяжести бомбардировки.
При минимальной бомбардировке поверхности понижение температуры по всему земному шару будет минимальным. Так же верно и обратное утверждение. При минимальной бомбардировке в шестьдесят-семьдесят взрывов по всей поверхности Земли, нацеленных исключительно на Планетарные Центры Обороны, влияние на климат окажется примерно равным взрыву вулкана Пинатубо. Это вызовет понижение глобальной температуры примерно на один градус и породит зрелищные закаты в некоторых местностях, но в остальном погода почти не изменится.
Однако с возрастанием количества используемого оружия соответственно повысится и тяжесть последствий. Двести боеголовок кинетического действия мощностью от пяти до десяти килотонн вызовут последствия, схожие с взрывом вулкана Кракатау, который вверг мир в мини-ледниковый период, породив свирепые морозы конца восемнадцатого века. Было подсчитано, что применение четырехсот боеголовок вызовет уже настоящее оледенение, особенно с учетом прогнозируемого падения почти до нуля выброса углекислого газа в последующие двенадцать лет.
Именно эта деталь являлась стержнем всего доклада. Он основывался на теории, что в настоящее время Земля пребывает в середине ледникового периода, и единственным сдерживающим фактором выступает текущий уровень выброса в атмосферу диоксида углерода. Что, в сущности, процесс оледенения уравновешивается «парниковым эффектом». Если теория была верна, а некоторые климатологи охотно шли ей навстречу, то окончание эры ископаемого топлива само по себе вызовет наступление ледникового периода.
В случае наступления ледникового периода вследствие войны, выигранной или проигранной, некоторые из наиболее развитых регионов мировой цивилизации станут непригодными для обитания. А прогнозы условий самой войны? Майк видел первичные доклады, из тех, что пока не попали в прессу. Это знание и несколько сделанных ему по дружбе разъяснений породили осведомленность о ситуации, смотреть в лицо которой не доведи бог ни одному родителю. С такими мыслями он вылез из машины в наступающих сумерках и вошел на кухню готовящегося к празднику дома. Пахло хвоей рождественской елки, срубленной на семейной ферме, и домашней выпечкой Шэрон.
— Привет, милая, я дома! — Банальность фразы с лихвой перекрывалась эмоциями от самого сердца.
Шэрон вошла в комнату, ведя за собой младшенькую. У Майка екнуло сердце, когда он осознал, что Мишель почти выросла из своей розовой пижамы.
В прошедшие долгие месяцы Майк проводил по шестьдесят — восемьдесят часов в неделю в штаб-квартире ГалТеха в Форт-Беннинге или мотался по военным базам. Он был одним из немногих экспертов по новым пехотным системам, и ему постоянно приходилось выезжать на места для решения возникающих трудностей. В большинстве случаев это были естественные трудности освоения новой техники, но несколько раз он сталкивался с технофобией, упомянутой в случае с командиром подразделения ББС.
Восемь месяцев почти без связи с семьей и почти полное отсутствие нормальной общественной жизни вымотали его. Пора было сделать перерыв, пускай и короткий.
— Веселого Рождества, сладенькая, — сказал он дочери, раскрывая объятия. — Обнимешь папочку?
— Нет! — Она обхватила ногу матери и уткнулась в нее лицом. — Почему нет?
— Не папочка.
— Да я же!
— Нет!
— Вредина! Пфу-у! — Он подул ей на волосы, и она захихикала.
— Перетань!
— Вредина! Пфу-у! — Хихиканье.
— Перетань!
— Вредина!
— Пфу-у! — Хихиканье.
— Ага! Узнала! Обнимешь?
Она обвила его ручонками, и, пусть на мгновение, в мире все стало в порядке.
— Тебя отпустили на праздники? — спросила Шэрон.
Мгновение окончилось.
— Фактически у меня неделя с лишним. Но наряду с хорошей есть и плохая новость.
— Какая? — Тут крылся еще один сюрприз, а она устала от сюрпризов. Справляться с ролью матери-одиночки в течение восьми месяцев было не просто.
— Я приписан к подразделению ББС, направляющемуся на Дисс в составе экспедиционных сил, в качестве советника, — сказал он, выпрямившись с розовым свертком дочери на руках. — Ты явно стала тяжелее!
— Ты летишь в космос? — спросила ошарашенная Шэрон.
— Еще как. — Майк кивнул, страшась предстоящего спора.
— Когда?
— На следующей неделе. Мне дали отпуск перед отправлением.
— Почему все остальные получают предупреждение за два месяца? — потребовала ответа Шэрон.
— Вероятно, потому, что у всех остальных нормальная работа, — рассудительно ответил Майк.
— Ну, черт возьми!
— Милая… — Майк показал, что все еще держит Мишель. — Можем мы немного погодить?
— Разумеется. Раз ты дома, можем искупать Кэлли.
— О’кей. Я пропустил ужин?
— Да, а если бы нет, я выбросила бы его в любом случае.
— Дорогая.
— Я знаю, но с этим трудновато смириться, о’кей? — В глазах Шэрон блестели слезы. — Трудно быть одинокой мамой все время, понимаешь? И трудно сознавать то, что надвигается. И я почти дошла до предела, который могу вынести. Гора проектов растет, и каждый раз, когда я отрываю время от работы ради семьи, я испытываю чувство, что ослабляю нашу сторону.
Майк стоял молча. Это был один из тех моментов, когда словами не помогают.
— Почему мамочка плачет? — спросила Мишель.
— Потому что папе надо уехать на время.
— Почему?
— Потому что у папы такая работа.
— Я не хочу, чтобы ты уезжал!
— Я знаю, сладенькая моя, но мне нужно уехать.
— Я не хочу! — От полноты чувств Мишель тоже заплакала. Черт.
— Я не хотел говорить об этом, милая, но, может быть, мы сможем поехать во Флориду на неделю. Я уверен, мама обрадуется внучкам.
— Бабушка?
— Да, тыквочка, бабушка.
— Мы поедем к бабушке!
— Мы поедем к бабушке? — спросила Кэлли, опоздавшая, потому что сидела на горшке.
— Милый, я не знаю, смогу ли я выкроить время, — автоматически сказала Шэрон. — Мы увязли по уши в модернизации F-22.
— Если в Локхиде тебя не отпустят в таких обстоятельствах, увольняйся. Не похоже, что мы будем нуждаться в деньгах, и ты сможешь проводить больше времени с детьми.
— Давай не будем сейчас говорить об этом, — покачала она головой. — Давай уложим Мишель и Кэлли, а после поговорим.
— О’кей.
Уложив детей спать, Майк с Шэрон достали бутылку «добротной выпивки» и беседовали — хороший способ дождаться Санта Клауса. Шэрон свернулась на диване с бокалом бренди в руке и пыталась, как могла, подробнее рассказать ему о жизни детей, все те мелкие детали, которые он пропустил за прошедшие месяцы. Майк сидел на полу, смотрел на мигание елочной гирлянды и рассказывал во всех деталях о своей работе и об общей подготовке к грядущей войне. И, в нарушение режима секретности, он под конец изложил ей полную природу угрозы и что она означает.
— Все? — спросила Шэрон, поставив бокал.
— Все прибрежные равнины. Мы просто не будем иметь к ТОМУ времени достаточно техники для борьбы с послинами. И это в Соединенных Штатах. Не спрашивай о странах третьего мира.
— Тогда зачем мы посылаем подразделение в бронескафандрах на Дисс и Барвон? — озадаченно спросила Шэрон, подняла бокал и сделала большой глоток. Волна тепла от коньяка помогла восстановить с трудом добытое спокойствие.
— Один батальон ББС не станет решающим фактором. Так по крайней мере считает Верховное Командование, и я с этим согласен.
— Ты имеешь в виду Комитет начальников штабов.
— Нет, я имею в виду Верховное Командование. Не знаю, как это собираются провести, но так собираются официально назвать высший командный эшелон Сил Обороны Соединенных Штатов. Новая задача, новые названия. Типа Командование Линейных Частей, Командование Флота, Командование Ударных Сил. Долой старое, да здравствует новое. Остатки ВМФ и ВВС, которые не войдут в состав космического Флота, сольются в единое целое, с Верховным Командующим из генералов Сухопутных Сил. О чем никто не говорит, так это о том, что такая реформа снимет с военных гражданский контроль. Не думаю, что некоторые конституционные вопросы изучены полностью.
Как бы то ни было, за счет частей на Диссе и Барвоне мы надеемся обеспечить достаточное финансирование для оснащения многочисленных подразделений ББС. Но вследствие проблем с поставками первое снаряжение расписано для отрядов ББС, отправляемых на Барвон и Дисс. Только после них будут оснащаться специализированные Ударные Силы Земного Флота. Но подразделения, финансируемые галактидами, будут распределены между всеми захваченными планетами, а не останутся только на Земле. Нам нужны специализированные подразделения ББС Наземных Сил, много, и скорее всего у нас не будет ни одного, когда прибудет первая волна.
Может быть, некоторые части получат бронескафандры без энергообеспечения непосредственно перед самым вторжением. Может быть. Мы боремся за достаточное время для тренировок, но не думаю, что много получим. — Майк глотнул коньяку и задумался, что сказать дальше. Он чувствовал, что ей следует знать больше и как его жене, и как офицеру военно-морского флота, подлежащему скорой мобилизации. — Мы даже больше нуждаемся в военно-морских силах, но большинство флотского оборудования будет еще строиться, когда прибудут послины. Линкоры с крупными орудиями, которые могут встретить посадочные модули один на один, не будут готовы в течение года после удара первой волны, но будут, слава богу, перед второй волной. — Майк остановился, вид у него сделался особенно несчастным. — Что приводит нас к тебе.
— Почему?
— Мало пока известное пояснение ко всей этой активности скоро перестанет быть малоизвестным. Личному составу Флота и его Наземных Ударных Сил, размещенному за пределами Земли, будет предоставлено право отправить каждому по одному родственнику на безопасную планету. Я проверил, ты будешь служить в пределах Штатов. Прежде чем правило станет широко известным, я смогу нажать несколько кнопок, и тебя пошлют за пределы планеты. Это означает, что либо Кэлли, либо Мишель можно будет отправить на безопасную планету.
— Кто будет их растить? — с расширившимися глазами спросила Шэрон.
Майк осознал, что ему, наверное, стоило объявить шокирующее известие постепенно, но на это у них просто не было времени.
— Вероятно, какая-нибудь семья индоев из высших слоев общества.
— Будет ли это планета, куда меня пошлют?
— Скорее всего нет. Парень, который мне обязан, может разнарядить тебя за пределы Земли, но не имеет возможности выбора. Это могут быть Силы Планетарной Обороны или база на Титане, кто знает. Все, что я знаю, это что я могу отослать тебя за пределы Земли и не могу то же самое сделать сейчас для себя.
— Почему?
— Это не мое задание. Я приписан к силам на Диссе, но только в качестве советника на временной основе, а не на постоянное место дислокации, поэтому это не считается размещением вне планеты. И, кстати, личный состав Американского Экспедиционного Корпуса не считается дислоцированным вне Земли, поскольку они там только временно. Насколько временно — это хороший вопрос, но он не рассматривается как изменение места службы.
— Как долго они там пробудут? — спросила Шэрон.
— Никто не знает, но тебе нужно числиться во Флоте или в Ударных Силах Флота, чтобы считаться проходящей службу вне Земли, а подразделения АЭК не считаются пока Ударными Силами Флота. Соответственно, жалованье тебе будет идти прямо от Федерации, а не через планетарные или государственные органы.
— Итак, я должна решить, отправить ли одного из наших детей в безопасное место, но при этом лишить его обоих родителей. — Ее лицо приняло выражение, которое он не мог прочитать.
— Не совсем так. Если хочешь обвинить меня в выкручивании рук, пожалуйста, но тебе лучше принять предложение. Я не МОГУ гарантировать, что вернусь до вторжения, и фактически могу гарантировать, что никому из нас не удастся быть при детях во время боевых действий. Это значит, что они останутся без нашей защиты, и я уже сказал тебе, насколько плохо это, вероятно, будет. Позволь пояснить. Мы собираемся потерять Восточное и Западное побережья, полностью, все до Аппалачей на востоке и Скалистых гор на западе. Мы можем потерять и Великие Равнины, хотя я думаю, что нам удастся удержать их или значительно замедлить их утрату. Густонаселенным местностям внутри оборонительного кольца предстоит порядочная трепка.
Нигде на Земле не будет полной безопасности. Укрытия будут подготовлены только для менее десяти процентов населения, если только не произойдет чуда, в которое я не верю, и это профессиональное допущение, что убежища выполнят свое предназначение. Рыть их под землей — пустая трата времени и ресурсов и, вероятно, преступная глупость. Если мы оставляем девочек с семьей, мы можем оставить их во Флориде, которая станет одной огромной бойней, в северной Калифорнии или в горах Джорджии, на внутренней стороне континентального водораздела. Это самое безопасное, хотя все равно слишком близко к Атланте.
— Не могу поверить, что меня заставят снова надеть форму в таких условиях, — неистово сказала Шэрон.
— Уж поверь. Никто не отмажется от призыва на этот раз, если имеет хоть какую-нибудь квалификацию. Нам обоим придется исполнить свои обязанности. Семейные трудности в качестве уважительной причины приниматься не будут.
— Тогда я не могу поверить, что ты хочешь оставить их со своим отцом, — возразила Шэрон Она терпеть не могла, когда Майк был таким, когда он забирался в бульдозер логики и сметал все на своем пути. Ее собственный опыт общения с кадровыми военными, особенно офицерами, не оставил приятных воспоминаний.
— Отец у меня чудак, но подходящий чудак в данной ситуации, — сказал Майк, пытаясь вернуть разговор в нормальное русло
— Твой отец не чудак, он ненормальный из психушки. Сумасшедший. С тараканами в голове. — Шэрон покрутила пальцем у виска.
— Да, но какие тараканы? Все его тараканы ходят с «Калашниковыми». Он тот самый псих, который сможет сохранить жизнь одному из детей.
— Милый, он опасен! — пожаловалась Шэрон, проигрывая спор и понимая это.
— Не для родных.
— Большинство убийств совершают родственники! — парировала она.
— Мой отец слишком большой профессионал, чтобы убивать членов семьи. Все его убийства быстрые, аккуратные и никогда не ведут к нему.
Майк недоуменно покачал головой.
— Он превосходный выбор, чтобы оставить одного из детей в данной ситуации. А что? Ты хочешь оставить их со своими родителями? Мистер и миссис «Светлые-Ковры, Не-Бегай-По-Дому, Не-Верю-Это-Просто-Правительство-Нагоняет-Страху»? Или, может, моя мать? Которая, какой бы замечательной она ни была, не сможет защитить даже себя, не говоря уже о нашем ребенке? И которая живет в Калифорнии, где тысячи отличных мест для высадки послинов. Или оставить их с бывшим рейнджером, бывшим «зеленым беретом» и бывшим наемником? Который поддерживает свою форму, обладает чудесной, и совершенно нелегальной, коллекцией оружия и владеет фермой в горах? Ну же!
— Мне не нравятся его истории. Я не хочу, чтобы он пичкал детей всеми этими помоями. — Она становилась вздорной и знала это. Если бы только Майк остановился, у нее было бы время разобраться, время приспособиться. Вместо этого он продолжал гнуть свое.
— Какие помои? Большинство историй основано на известных сюжетах. И в них всегда заключена определенная мораль. «Никогда не выдергивай чеку из гранаты, если не знаешь, куда ее бросить». «Не забывай минировать позицию союзника. Ты всегда можешь быть уверен во враге, но никогда не доверяй напарнику». — Майк улыбнулся. Он соглашался, что его отец был ненормальным из психушки. Но он был идеально приспособлен к надвигающейся буре.
— О Майкл! — воскликнула Шэрон.
— О Шэрон! — ответил Майк.
— Итак, кого мы оставляем? О, будь оно все проклято! Как можно сделать такой выбор? — В свете лампы ее лицо выглядело измученным и внезапно постаревшим.
— К счастью, нам не придется его делать. Когда программа разрабатывалась, решили, что право на этот конкретный выбор не стоит предоставлять заинтересованным лицам. Флот выберет за нас, решение обсуждению не подлежит. К нашим детям это относиться не должно, но если один из них имеет генетический дефект, то, что бы родители ни чувствовали, его не выберут для эвакуации. Частичной целью является вывезти с Земли генную популяцию хорошего качества и сделать это без ненужных споров. С другой стороны — поскольку Флот комплектуется в основном из военных моряков, генная популяция сильно перекошена в сторону североевропейцев. Это было предметом дискуссии и все еще им остается. Не думаю, что здесь произойдут какие-то изменения, и пусть китайцы сколько угодно кричат про расизм.
— А разве не так? — Шэрон хотелось сменить тему. Это было лучше, чем думать об их положении.
— Я так не считаю, впрочем, не проси меня анализировать психологию дарелов. Она напоминает какой-то запутанный лабиринт, и я чересчур тупой, не могу даже начать соображать, как с ними обращаться. А мне бы этого хотелось, потому что, думается мне, это самая важная вещь, которую следовало бы делать прямо сейчас, даже более важная, чем приготовление к послинам.
— Почему важно понять дарелов и как это может быть важнее подготовки к нападению послинов? Они же действуют открыто, позволяют нам посылать делегации в другие миры и предоставляют материальную помощь, а теперь даже предлагают эвакуировать с планеты наших близких. Я считаю их вполне добропорядочными. Ты не можешь ожидать, что они бросят все свои силы на нашу защиту.
— Еще как могу. Мы, в сущности, представляем собой единственный выбор для дарелов таскать каштаны из огня, и они это знают. Поэтому они должны ставить Землю везде на первое место, хотя бы для того, чтобы сохранить ее солдат, но они этого не делают. Почему? Согласно наиболее оптимистичным сценариям, которые я видел, в конце этой войны наши боевые вооруженные силы сократятся на семьдесят-девяносто процентов. Именно от этих людей реально зависят дарелы, и они не предпринимают все возможное для их сохранения.
— Ну, Федерация представляет собой нечто большее, чем только дарелов. Политика умеет запутывать вещи; может, кто-то в Федерации не согласен с эти анализом.
— Дарелы, я убежден, контролируют всю Федерацию. Каждый раз, когда обсуждаются важные вопросы, дарелы направляют представителя. Ты можешь судить, стоит ли идти на совещание, по тому, будут ли там дарелы. И часто они искусно направляли течение дискуссии, где я присутствовал.
Итак, что, если ты имеешь дело с некой группой, которая, вероятно, работает по заданному сценарию на всех встречах, где принимаются решения, и ловко направляет эти встречи в то русло, которое им нужно? Тогда тебе стоит получше разузнать про их цель.
И я поразмыслил над некоторыми базовыми предпосылками, которые использовались, чтобы подойти к вопросу о финансировании нашей обороны. Дарелы все время говорят о свободной и равноправной межзвездной Федерации, но говорят всегда дарелы или иногда тщательно подобранный щпт. Дарелы контролируют все денежное обращение, все займы. У галактидов нет благотворительности, и если дарелы отзывают твой заем, ты обречен. И дарелы абсолютно иерархичное общество. Если ты обидишь одного дарела, они передадут это по цепочке, и у тебя никогда не появится шанса обидеть другого. Они те существа, от кого мы получаем девяносто процентов информации, включая информацию о финансировании планетарной обороны, потребного размещения ресурсов Флота и наличия внепланетных производственных мощностей.
24 декабря 2001 г., 20:25.
Майк и Шэрон совместно решили не переезжать из своего дома в Пьедмонте. Дети привыкли к регулярным поездкам к отцу в округ Таунс, Шэрон продолжала работать инженером. Несмотря на недавний призыв, основную мобилизацию проведут не раньше, чем через год, когда производство снаряжения выйдет на полную мощность. Положение Майка давало возможность нажать кое-какие рычаги, и им нужно было это обговорить. Время в дороге домой дало ему возможность привести мысли в порядок. Неделя предстояла непростая.
Свернув на боковую дорожку, ведущую к старой ферме, он остановился и некоторое время смотрел на поле и садившееся солнце. Недавний доклад, составленный кем-то из «Бандитов с Кольцевой Дороги», одной из многочисленных консалтинговых фирм с офисами на улице Белтвэй, кольцом опоясывающей центр Вашингтона, которые проводили специальные исследования для правительства США, имел отношение к климатическим изменениям. Познаний Майка в климатологии как раз хватило на то, чтобы усомниться в чьих-либо способностях точно предсказать климатические изменения, когда образ действий врага был еще неизвестен, но с определенной долей уверенности можно было предположить некоторую кинетическую или ядерную бомбардировку. Насколько изменится климат, зависело от тяжести бомбардировки.
При минимальной бомбардировке поверхности понижение температуры по всему земному шару будет минимальным. Так же верно и обратное утверждение. При минимальной бомбардировке в шестьдесят-семьдесят взрывов по всей поверхности Земли, нацеленных исключительно на Планетарные Центры Обороны, влияние на климат окажется примерно равным взрыву вулкана Пинатубо. Это вызовет понижение глобальной температуры примерно на один градус и породит зрелищные закаты в некоторых местностях, но в остальном погода почти не изменится.
Однако с возрастанием количества используемого оружия соответственно повысится и тяжесть последствий. Двести боеголовок кинетического действия мощностью от пяти до десяти килотонн вызовут последствия, схожие с взрывом вулкана Кракатау, который вверг мир в мини-ледниковый период, породив свирепые морозы конца восемнадцатого века. Было подсчитано, что применение четырехсот боеголовок вызовет уже настоящее оледенение, особенно с учетом прогнозируемого падения почти до нуля выброса углекислого газа в последующие двенадцать лет.
Именно эта деталь являлась стержнем всего доклада. Он основывался на теории, что в настоящее время Земля пребывает в середине ледникового периода, и единственным сдерживающим фактором выступает текущий уровень выброса в атмосферу диоксида углерода. Что, в сущности, процесс оледенения уравновешивается «парниковым эффектом». Если теория была верна, а некоторые климатологи охотно шли ей навстречу, то окончание эры ископаемого топлива само по себе вызовет наступление ледникового периода.
В случае наступления ледникового периода вследствие войны, выигранной или проигранной, некоторые из наиболее развитых регионов мировой цивилизации станут непригодными для обитания. А прогнозы условий самой войны? Майк видел первичные доклады, из тех, что пока не попали в прессу. Это знание и несколько сделанных ему по дружбе разъяснений породили осведомленность о ситуации, смотреть в лицо которой не доведи бог ни одному родителю. С такими мыслями он вылез из машины в наступающих сумерках и вошел на кухню готовящегося к празднику дома. Пахло хвоей рождественской елки, срубленной на семейной ферме, и домашней выпечкой Шэрон.
— Привет, милая, я дома! — Банальность фразы с лихвой перекрывалась эмоциями от самого сердца.
Шэрон вошла в комнату, ведя за собой младшенькую. У Майка екнуло сердце, когда он осознал, что Мишель почти выросла из своей розовой пижамы.
В прошедшие долгие месяцы Майк проводил по шестьдесят — восемьдесят часов в неделю в штаб-квартире ГалТеха в Форт-Беннинге или мотался по военным базам. Он был одним из немногих экспертов по новым пехотным системам, и ему постоянно приходилось выезжать на места для решения возникающих трудностей. В большинстве случаев это были естественные трудности освоения новой техники, но несколько раз он сталкивался с технофобией, упомянутой в случае с командиром подразделения ББС.
Восемь месяцев почти без связи с семьей и почти полное отсутствие нормальной общественной жизни вымотали его. Пора было сделать перерыв, пускай и короткий.
— Веселого Рождества, сладенькая, — сказал он дочери, раскрывая объятия. — Обнимешь папочку?
— Нет! — Она обхватила ногу матери и уткнулась в нее лицом. — Почему нет?
— Не папочка.
— Да я же!
— Нет!
— Вредина! Пфу-у! — Он подул ей на волосы, и она захихикала.
— Перетань!
— Вредина! Пфу-у! — Хихиканье.
— Перетань!
— Вредина!
— Пфу-у! — Хихиканье.
— Ага! Узнала! Обнимешь?
Она обвила его ручонками, и, пусть на мгновение, в мире все стало в порядке.
— Тебя отпустили на праздники? — спросила Шэрон.
Мгновение окончилось.
— Фактически у меня неделя с лишним. Но наряду с хорошей есть и плохая новость.
— Какая? — Тут крылся еще один сюрприз, а она устала от сюрпризов. Справляться с ролью матери-одиночки в течение восьми месяцев было не просто.
— Я приписан к подразделению ББС, направляющемуся на Дисс в составе экспедиционных сил, в качестве советника, — сказал он, выпрямившись с розовым свертком дочери на руках. — Ты явно стала тяжелее!
— Ты летишь в космос? — спросила ошарашенная Шэрон.
— Еще как. — Майк кивнул, страшась предстоящего спора.
— Когда?
— На следующей неделе. Мне дали отпуск перед отправлением.
— Почему все остальные получают предупреждение за два месяца? — потребовала ответа Шэрон.
— Вероятно, потому, что у всех остальных нормальная работа, — рассудительно ответил Майк.
— Ну, черт возьми!
— Милая… — Майк показал, что все еще держит Мишель. — Можем мы немного погодить?
— Разумеется. Раз ты дома, можем искупать Кэлли.
— О’кей. Я пропустил ужин?
— Да, а если бы нет, я выбросила бы его в любом случае.
— Дорогая.
— Я знаю, но с этим трудновато смириться, о’кей? — В глазах Шэрон блестели слезы. — Трудно быть одинокой мамой все время, понимаешь? И трудно сознавать то, что надвигается. И я почти дошла до предела, который могу вынести. Гора проектов растет, и каждый раз, когда я отрываю время от работы ради семьи, я испытываю чувство, что ослабляю нашу сторону.
Майк стоял молча. Это был один из тех моментов, когда словами не помогают.
— Почему мамочка плачет? — спросила Мишель.
— Потому что папе надо уехать на время.
— Почему?
— Потому что у папы такая работа.
— Я не хочу, чтобы ты уезжал!
— Я знаю, сладенькая моя, но мне нужно уехать.
— Я не хочу! — От полноты чувств Мишель тоже заплакала. Черт.
— Я не хотел говорить об этом, милая, но, может быть, мы сможем поехать во Флориду на неделю. Я уверен, мама обрадуется внучкам.
— Бабушка?
— Да, тыквочка, бабушка.
— Мы поедем к бабушке!
— Мы поедем к бабушке? — спросила Кэлли, опоздавшая, потому что сидела на горшке.
— Милый, я не знаю, смогу ли я выкроить время, — автоматически сказала Шэрон. — Мы увязли по уши в модернизации F-22.
— Если в Локхиде тебя не отпустят в таких обстоятельствах, увольняйся. Не похоже, что мы будем нуждаться в деньгах, и ты сможешь проводить больше времени с детьми.
— Давай не будем сейчас говорить об этом, — покачала она головой. — Давай уложим Мишель и Кэлли, а после поговорим.
— О’кей.
Уложив детей спать, Майк с Шэрон достали бутылку «добротной выпивки» и беседовали — хороший способ дождаться Санта Клауса. Шэрон свернулась на диване с бокалом бренди в руке и пыталась, как могла, подробнее рассказать ему о жизни детей, все те мелкие детали, которые он пропустил за прошедшие месяцы. Майк сидел на полу, смотрел на мигание елочной гирлянды и рассказывал во всех деталях о своей работе и об общей подготовке к грядущей войне. И, в нарушение режима секретности, он под конец изложил ей полную природу угрозы и что она означает.
— Все? — спросила Шэрон, поставив бокал.
— Все прибрежные равнины. Мы просто не будем иметь к ТОМУ времени достаточно техники для борьбы с послинами. И это в Соединенных Штатах. Не спрашивай о странах третьего мира.
— Тогда зачем мы посылаем подразделение в бронескафандрах на Дисс и Барвон? — озадаченно спросила Шэрон, подняла бокал и сделала большой глоток. Волна тепла от коньяка помогла восстановить с трудом добытое спокойствие.
— Один батальон ББС не станет решающим фактором. Так по крайней мере считает Верховное Командование, и я с этим согласен.
— Ты имеешь в виду Комитет начальников штабов.
— Нет, я имею в виду Верховное Командование. Не знаю, как это собираются провести, но так собираются официально назвать высший командный эшелон Сил Обороны Соединенных Штатов. Новая задача, новые названия. Типа Командование Линейных Частей, Командование Флота, Командование Ударных Сил. Долой старое, да здравствует новое. Остатки ВМФ и ВВС, которые не войдут в состав космического Флота, сольются в единое целое, с Верховным Командующим из генералов Сухопутных Сил. О чем никто не говорит, так это о том, что такая реформа снимет с военных гражданский контроль. Не думаю, что некоторые конституционные вопросы изучены полностью.
Как бы то ни было, за счет частей на Диссе и Барвоне мы надеемся обеспечить достаточное финансирование для оснащения многочисленных подразделений ББС. Но вследствие проблем с поставками первое снаряжение расписано для отрядов ББС, отправляемых на Барвон и Дисс. Только после них будут оснащаться специализированные Ударные Силы Земного Флота. Но подразделения, финансируемые галактидами, будут распределены между всеми захваченными планетами, а не останутся только на Земле. Нам нужны специализированные подразделения ББС Наземных Сил, много, и скорее всего у нас не будет ни одного, когда прибудет первая волна.
Может быть, некоторые части получат бронескафандры без энергообеспечения непосредственно перед самым вторжением. Может быть. Мы боремся за достаточное время для тренировок, но не думаю, что много получим. — Майк глотнул коньяку и задумался, что сказать дальше. Он чувствовал, что ей следует знать больше и как его жене, и как офицеру военно-морского флота, подлежащему скорой мобилизации. — Мы даже больше нуждаемся в военно-морских силах, но большинство флотского оборудования будет еще строиться, когда прибудут послины. Линкоры с крупными орудиями, которые могут встретить посадочные модули один на один, не будут готовы в течение года после удара первой волны, но будут, слава богу, перед второй волной. — Майк остановился, вид у него сделался особенно несчастным. — Что приводит нас к тебе.
— Почему?
— Мало пока известное пояснение ко всей этой активности скоро перестанет быть малоизвестным. Личному составу Флота и его Наземных Ударных Сил, размещенному за пределами Земли, будет предоставлено право отправить каждому по одному родственнику на безопасную планету. Я проверил, ты будешь служить в пределах Штатов. Прежде чем правило станет широко известным, я смогу нажать несколько кнопок, и тебя пошлют за пределы планеты. Это означает, что либо Кэлли, либо Мишель можно будет отправить на безопасную планету.
— Кто будет их растить? — с расширившимися глазами спросила Шэрон.
Майк осознал, что ему, наверное, стоило объявить шокирующее известие постепенно, но на это у них просто не было времени.
— Вероятно, какая-нибудь семья индоев из высших слоев общества.
— Будет ли это планета, куда меня пошлют?
— Скорее всего нет. Парень, который мне обязан, может разнарядить тебя за пределы Земли, но не имеет возможности выбора. Это могут быть Силы Планетарной Обороны или база на Титане, кто знает. Все, что я знаю, это что я могу отослать тебя за пределы Земли и не могу то же самое сделать сейчас для себя.
— Почему?
— Это не мое задание. Я приписан к силам на Диссе, но только в качестве советника на временной основе, а не на постоянное место дислокации, поэтому это не считается размещением вне планеты. И, кстати, личный состав Американского Экспедиционного Корпуса не считается дислоцированным вне Земли, поскольку они там только временно. Насколько временно — это хороший вопрос, но он не рассматривается как изменение места службы.
— Как долго они там пробудут? — спросила Шэрон.
— Никто не знает, но тебе нужно числиться во Флоте или в Ударных Силах Флота, чтобы считаться проходящей службу вне Земли, а подразделения АЭК не считаются пока Ударными Силами Флота. Соответственно, жалованье тебе будет идти прямо от Федерации, а не через планетарные или государственные органы.
— Итак, я должна решить, отправить ли одного из наших детей в безопасное место, но при этом лишить его обоих родителей. — Ее лицо приняло выражение, которое он не мог прочитать.
— Не совсем так. Если хочешь обвинить меня в выкручивании рук, пожалуйста, но тебе лучше принять предложение. Я не МОГУ гарантировать, что вернусь до вторжения, и фактически могу гарантировать, что никому из нас не удастся быть при детях во время боевых действий. Это значит, что они останутся без нашей защиты, и я уже сказал тебе, насколько плохо это, вероятно, будет. Позволь пояснить. Мы собираемся потерять Восточное и Западное побережья, полностью, все до Аппалачей на востоке и Скалистых гор на западе. Мы можем потерять и Великие Равнины, хотя я думаю, что нам удастся удержать их или значительно замедлить их утрату. Густонаселенным местностям внутри оборонительного кольца предстоит порядочная трепка.
Нигде на Земле не будет полной безопасности. Укрытия будут подготовлены только для менее десяти процентов населения, если только не произойдет чуда, в которое я не верю, и это профессиональное допущение, что убежища выполнят свое предназначение. Рыть их под землей — пустая трата времени и ресурсов и, вероятно, преступная глупость. Если мы оставляем девочек с семьей, мы можем оставить их во Флориде, которая станет одной огромной бойней, в северной Калифорнии или в горах Джорджии, на внутренней стороне континентального водораздела. Это самое безопасное, хотя все равно слишком близко к Атланте.
— Не могу поверить, что меня заставят снова надеть форму в таких условиях, — неистово сказала Шэрон.
— Уж поверь. Никто не отмажется от призыва на этот раз, если имеет хоть какую-нибудь квалификацию. Нам обоим придется исполнить свои обязанности. Семейные трудности в качестве уважительной причины приниматься не будут.
— Тогда я не могу поверить, что ты хочешь оставить их со своим отцом, — возразила Шэрон Она терпеть не могла, когда Майк был таким, когда он забирался в бульдозер логики и сметал все на своем пути. Ее собственный опыт общения с кадровыми военными, особенно офицерами, не оставил приятных воспоминаний.
— Отец у меня чудак, но подходящий чудак в данной ситуации, — сказал Майк, пытаясь вернуть разговор в нормальное русло
— Твой отец не чудак, он ненормальный из психушки. Сумасшедший. С тараканами в голове. — Шэрон покрутила пальцем у виска.
— Да, но какие тараканы? Все его тараканы ходят с «Калашниковыми». Он тот самый псих, который сможет сохранить жизнь одному из детей.
— Милый, он опасен! — пожаловалась Шэрон, проигрывая спор и понимая это.
— Не для родных.
— Большинство убийств совершают родственники! — парировала она.
— Мой отец слишком большой профессионал, чтобы убивать членов семьи. Все его убийства быстрые, аккуратные и никогда не ведут к нему.
Майк недоуменно покачал головой.
— Он превосходный выбор, чтобы оставить одного из детей в данной ситуации. А что? Ты хочешь оставить их со своими родителями? Мистер и миссис «Светлые-Ковры, Не-Бегай-По-Дому, Не-Верю-Это-Просто-Правительство-Нагоняет-Страху»? Или, может, моя мать? Которая, какой бы замечательной она ни была, не сможет защитить даже себя, не говоря уже о нашем ребенке? И которая живет в Калифорнии, где тысячи отличных мест для высадки послинов. Или оставить их с бывшим рейнджером, бывшим «зеленым беретом» и бывшим наемником? Который поддерживает свою форму, обладает чудесной, и совершенно нелегальной, коллекцией оружия и владеет фермой в горах? Ну же!
— Мне не нравятся его истории. Я не хочу, чтобы он пичкал детей всеми этими помоями. — Она становилась вздорной и знала это. Если бы только Майк остановился, у нее было бы время разобраться, время приспособиться. Вместо этого он продолжал гнуть свое.
— Какие помои? Большинство историй основано на известных сюжетах. И в них всегда заключена определенная мораль. «Никогда не выдергивай чеку из гранаты, если не знаешь, куда ее бросить». «Не забывай минировать позицию союзника. Ты всегда можешь быть уверен во враге, но никогда не доверяй напарнику». — Майк улыбнулся. Он соглашался, что его отец был ненормальным из психушки. Но он был идеально приспособлен к надвигающейся буре.
— О Майкл! — воскликнула Шэрон.
— О Шэрон! — ответил Майк.
— Итак, кого мы оставляем? О, будь оно все проклято! Как можно сделать такой выбор? — В свете лампы ее лицо выглядело измученным и внезапно постаревшим.
— К счастью, нам не придется его делать. Когда программа разрабатывалась, решили, что право на этот конкретный выбор не стоит предоставлять заинтересованным лицам. Флот выберет за нас, решение обсуждению не подлежит. К нашим детям это относиться не должно, но если один из них имеет генетический дефект, то, что бы родители ни чувствовали, его не выберут для эвакуации. Частичной целью является вывезти с Земли генную популяцию хорошего качества и сделать это без ненужных споров. С другой стороны — поскольку Флот комплектуется в основном из военных моряков, генная популяция сильно перекошена в сторону североевропейцев. Это было предметом дискуссии и все еще им остается. Не думаю, что здесь произойдут какие-то изменения, и пусть китайцы сколько угодно кричат про расизм.
— А разве не так? — Шэрон хотелось сменить тему. Это было лучше, чем думать об их положении.
— Я так не считаю, впрочем, не проси меня анализировать психологию дарелов. Она напоминает какой-то запутанный лабиринт, и я чересчур тупой, не могу даже начать соображать, как с ними обращаться. А мне бы этого хотелось, потому что, думается мне, это самая важная вещь, которую следовало бы делать прямо сейчас, даже более важная, чем приготовление к послинам.
— Почему важно понять дарелов и как это может быть важнее подготовки к нападению послинов? Они же действуют открыто, позволяют нам посылать делегации в другие миры и предоставляют материальную помощь, а теперь даже предлагают эвакуировать с планеты наших близких. Я считаю их вполне добропорядочными. Ты не можешь ожидать, что они бросят все свои силы на нашу защиту.
— Еще как могу. Мы, в сущности, представляем собой единственный выбор для дарелов таскать каштаны из огня, и они это знают. Поэтому они должны ставить Землю везде на первое место, хотя бы для того, чтобы сохранить ее солдат, но они этого не делают. Почему? Согласно наиболее оптимистичным сценариям, которые я видел, в конце этой войны наши боевые вооруженные силы сократятся на семьдесят-девяносто процентов. Именно от этих людей реально зависят дарелы, и они не предпринимают все возможное для их сохранения.
— Ну, Федерация представляет собой нечто большее, чем только дарелов. Политика умеет запутывать вещи; может, кто-то в Федерации не согласен с эти анализом.
— Дарелы, я убежден, контролируют всю Федерацию. Каждый раз, когда обсуждаются важные вопросы, дарелы направляют представителя. Ты можешь судить, стоит ли идти на совещание, по тому, будут ли там дарелы. И часто они искусно направляли течение дискуссии, где я присутствовал.
Итак, что, если ты имеешь дело с некой группой, которая, вероятно, работает по заданному сценарию на всех встречах, где принимаются решения, и ловко направляет эти встречи в то русло, которое им нужно? Тогда тебе стоит получше разузнать про их цель.
И я поразмыслил над некоторыми базовыми предпосылками, которые использовались, чтобы подойти к вопросу о финансировании нашей обороны. Дарелы все время говорят о свободной и равноправной межзвездной Федерации, но говорят всегда дарелы или иногда тщательно подобранный щпт. Дарелы контролируют все денежное обращение, все займы. У галактидов нет благотворительности, и если дарелы отзывают твой заем, ты обречен. И дарелы абсолютно иерархичное общество. Если ты обидишь одного дарела, они передадут это по цепочке, и у тебя никогда не появится шанса обидеть другого. Они те существа, от кого мы получаем девяносто процентов информации, включая информацию о финансировании планетарной обороны, потребного размещения ресурсов Флота и наличия внепланетных производственных мощностей.