Ринго Джон. Укрощение огня

   Что полностью соответствовало действительности.
   Одеянию эпохи не соответствовали лишь очки в тонкой оправе, которые Эдмунд нацепил на нос, чтобы получше рассмотреть дворецкого.
   – Кто пришел? – спросил кузнец.
   – Госпожа Даная, мой господин, – откликнулся виртуал. – Следует ли сопроводить ее в покои?
   – Конечно, – согласился Тальбот, снял очки и выпрямился.
   Мгновение спустя виртуал вернулся вместе с аватарой. Аватара могла и материализоваться, но это нарушило бы иллюзию «сопровождения». Поскольку всей программой телепортации управляла Сеть, которая теоретически могла отправить кого угодно и куда угодно, существовали алгоритмы, запрещающие несанкционированный доступ.
   Лишенным допуска в дом приходилось материализовываться вне стен жилища, а бестелесные существа, наподобие виртуалов, аватар и людей, Измененных в скопления наннитов, не могли попасть внутрь без предварительного разрешения. Но друзьям и родственникам Эдмунда, которых он принимал, было прекрасно известно о странностях хозяина, а потому гости всегда просили разрешения войти.
   – Эдмунд, – обратилась к кузнецу аватара.
   Тальбот молчал, наслаждаясь видом бывшей возлюбленной. По умолчанию аватары копировали облик владельцев на момент создания копии. Конечно, существовали и исключения, но Даная, если только то была действительно она, никогда не стала бы менять внешность.
   А потому можно предположить, что внешние перемены почти не коснулись Горбани. Слегка порыжевшие волосы искрились – возможно, от солнечных отблесков. Чуть сильнее загорела. Но в остальном – такая же, как тогда, когда они виделись в последний раз. Выглядит… в общем, хорошо.
   А он чувствовал, что стареет день ото дня.
   – Госпожа Даная, – приветствовал посетительницу Эдмунд, согнувшись в легком поклоне. – Чем обязан?
   – Кто-то рассылает спам, пользуясь твоей аватарой, – язвительно ответила копия. – Вряд ли ты разрешал проекту по терраформированию на Вулфе – триста пятьдесят девять использовать твой облик.
   – Сомневаюсь, – фыркнул Тальбот. – Извини. Постараюсь разобраться. Кстати, аватара, у тебя есть дополнительные сведения?
   – Госпожа Даная не поручала мне сбор информации, – ответила проекция лишенным интонаций голосом.
   – Ну и ладно. Ты как?
   – Госпожа Даная чувствует себя хорошо. Я передам, что вы интересовались ее самочувствием.
   – А Рейчел? У нее тоже все нормально?
   – Мисс Рейчел чувствует себя хорошо. В настоящее время занимается энерг-серфингом на островах Фиджи.
   – Тогда передай Данае, что мои двери для нее всегда открыты, а Рейчел – что я ее люблю. Скажи, что приглашаю в гости на следующей неделе.
   – Передам, господин Тальбот. Всего хорошего.
   – Хорошей скорости, аватара.
   Эдмунд замер, задумчиво теребя губу. Виртуальная копия покинула комнату, вернулся дворецкий.
   – Чарльз, разошли аватар к моим друзьям – пусть предупредят и извинятся. Отправь жалобу в Совет. Копию с предупреждением о контрмерах в случае, если безобразие не прекратится, отправь проекту терраформирования. Да, свяжись с Карбом и попроси, пусть разведает, кто решил нажиться на моей внешности.
   – Хорошо, мой господин. Кстати, к вам – еще один посетитель.
   – Кто это?
   – Дионис.
   – О адово пугало! – не сдержался Тальбот. – Чего надо этому болвану?
   – Он не соблаговолил поставить меня в известность, милорд, – ответил дворецкий. – Прикажете впустить или посоветовать гостю найти как можно более короткий и как можно менее приятный путь ко всем чертям?
   – Сам пришел или аватару послал?
   – Сам, мой господин.
   – Жду его в зале, – ответил Тальбот после непродолжительных раздумий. – Через три минуты.
   – Да, мой господин.
   Перед встречей Эдмунд накинул плащ со своим гербом, после чего отправился в главную в большом доме комнату. Стены украшали оружие и стяги, свидетельствующие о победах над многочисленными противниками. Здесь висели катаны, палаши, сабли и ятаганы, а в дальнем углу помещения возвышалась композиция из сотен декоративных мечей, спаянных воедино. Все они и впрямь стоили меньше, чем металл, потраченный на их производство.
   Плащи сотен рыцарей заменяли обычную стенную обивку, а двери были изготовлены из покореженных щитов.
   В другом углу помещения, возле гигантского камина, стояли довольно помятые средневековые доспехи, а напротив – огромный щит, на котором крепились молот и длинное копье для ристалищ.
   Эдмунд сел перед камином и махнул рукой дворецкому, чтобы тот впустил посетителя.
   Дионис Мак-Кейнок был выше двух метров и широкоплеч, отчего напоминал башню. Незваный гость имел человеческий облик с легкой примесью эльфийских черт – не настолько явных, чтобы нарушить соглашения, но все же вполне достаточных, чтобы заставить любого эльфа скрипеть зубами.
   Длинные серебристые волосы с голографическими отблесками спадали радужным водопадом на спину, а кожа была черной как ночь – не как у негра, а угольно-черной.
   Глаза с вертикальными щелками зрачков испускали еле заметное сияние даже при свете горящих ламп.
   – Герцог Эдмунд, – приветствовал вошедший хозяина дома густым бархатистым баритоном, поклонившись в пояс.
   – Чего нужно, Дионис?
   После того как Мак-Кейнок впервые появился на турнирах, Эдмунд не поленился провести небольшое расследование. У кузнеца никогда прежде не случалось явных конфликтов с Мак-Кейноком, но Тальбот старался предвосхитить возможные осложнения и действия недоброжелателей, а слово «недоброжелатель» бросалось в глаза, точно было вытатуировано у Диониса на лбу.
   Тальбот пришел к выводу, что и внешние, и внутренние качества гостя, – всего лишь благоприобретение. Эдмунд слышал, что в прежнем воплощении действия Мак-Кейнока настолько противоречили общепринятым устоям, что пришлось вмешаться Совету.
   Заставили ли Диониса подлечиться или же просто установили за ним наблюдение, приговорив к условной изоляции, пока оставалось неясным – как и преступления, по которым ему были предъявлены обвинения и состав которых разглашению не подлежал.
   Впрочем, едва Мак-Кейнок присоединился к движению реконструкторов, как причины, осложнявшие жизнь новичка, стали ясны: Дионис попросту был больным на голову.
   Продвижение Диониса на поприще игровых реконструкций началось с того, что он вызвал на поединок короля Авалонии. Поскольку у того не имелось абсолютно никаких причин принимать вызов бойца, не стоившего и королевских шпор, правитель с полным на то основанием отказался от поединка.
   И тогда Дионис стал распускать о короле грязные слухи, обвиняя властителя во всех мыслимых грехах – от трусости до педофилии. Одновременно Мак-Кейнок принялся собирать вокруг себя шайку приспешников, незамедлительно получивших прозвище Молодые отморозки, вместе с которыми бесчинствовал на просторах Авалонии.
   Все это время Дионис либо избегал турниров, либо сражался исключительно с как можно более слабыми противниками – особенно если правилами допускалось супероружие. Пользуясь превосходными энергоклинками и дарованными Изменением габаритами, Дионис с легкостью побеждал всех, с кем сражался.
   Наконец положение стало невыносимым, и король изгнал Мак-Кейнока из владений. Так и не угомонившись в изгнании, Дионис продолжал словесные, политические и военные атаки силами сложившейся при нем клики, пока король не снизошел до поединка.
   Однако за прошедшие годы формальные правила вызова на поединок стали иными из-за способности людей Изменяться и получать дополнительные силы. Дионис так и не знал, что Сеть, в ведении которой находилась вся информация о Метаморфах, устанавливала ограничения в зависимости от степени Изменения, выбранного каждым из бойцов. Разумеется, использовать супероружие также запрещалось.
   Мак-Кейнок отправился на битву с королем, имея при себе самое обычное оружие и доспехи, утяжеленные на сто килограммов.
   Из-за того, что Дионис избегал сражений с рыцарями, равными ему по рейтингу, было неизвестно, насколько серьезный противник Мак-Кейнок. Несколько боев с его участием оканчивались кровопролитием, но поединки всегда велись против менее сильных, неопытных бойцов.
   Как бы то ни было, сражение с королем Авалонии длилось недолго. Оба противника сошлись в схватке один на один, при каждом были разийский меч, кольчуга и щит.
   Поскольку поединки давно стали условностью, то клинки мечей окутывало нейтрализующее поле, смягчающее удар.
   Однако Дионис потерпел не простое поражение, а кровавое. За пару столетий до того король Авалонии успел сразиться в сотне подобных поединков, изучив все дозволенные приемы (а также немало недозволенных).
   Этими приемами и воспользовался правитель – и не просто выиграл по очкам, а заставил Мак-Кейнока долго зализывать раны. С тех пор Дионис уже не считал щит лишь оборонительным оружием. Когда Мак-Кейнок, пошатываясь, покинул поле боя, из-под шлема на доспехи стекала кровь. Дионис телепортировался восвояси, и с тех пор о нем долго не слышали на ристалищах.
   Схватка произошла почти год назад. Несколько месяцев ни об отморозках, ни об их вожаке не слышали. Похоже, что с тех пор Дионис решил всерьез заняться самопродвижением в рейтинговой таблице турнира с противниками себе под стать.
   Оказалось, сражается Мак-Кейнок неплохо. Но поскольку всякий раз, когда допускалось применение супероружия, участники турниров пользовались не менее мощными средствами, продвигался Мак-Кейнок неспешно. Весьма.
   Видимо, в этом-то и загвоздка.
   – Сделай мне комплект турбодоспехов и силовой меч, – потребовал вошедший воин.
   Тальбот не выдержал и расхохотался во все горло.
   – Да ты шутишь, наверное! – задыхаясь от смеха, просипел кузнец. – С какой стати я стану что-то для тебя делать?
   – А вот с какой: за кредиты, – ответил Дионис, нимало не смущенный весельем хозяина. – Заплачу я тебе нормально. Ты даже не представляешь, сколько.
   – Полагаю, ты не знаешь, сколько стоит подобная работа, – ответил Эдмунд. – Я не фокусник, чтобы делать доспехи из воздуха по щучьему велению. А то ты бы сейчас передо мной не стоял. Каждая часть создается на заказ, из руды, а для супердоспехов (кажется, именно такая амуниция тебе нужна) я пользуюсь специальными наннитами. На полный комплект уйдет не меньше трех месяцев. Ну и что ты можешь мне предложить в обмен на три месяца моей драгоценной жизни?
   – Двести теракредитов, – не растерявшись, ответил Дионис.
   – Что? – опешил Тальбот. – Да это же солидная часть планетарного бюджета! Откуда у тебя такие деньги?
   – Места надо знать, – улыбнулся Дионис. – Достал из особых… источников.
   – Ну хорошо, – неохотно согласился Тальбот, – допустим, тебе удалось раздобыть колоссальную сумму. Тогда остается последняя загвоздка.
   – Какая?
   – Мне так много не нужно. Двести теракредитов даже потратить не на что. Вообще-то мне не на что спустить и имеющиеся – почти все излишки отдаю дочери. Да и Рейчел никак их не потратит. Так что все твое богатство, где бы ты его ни раздобыл, для меня бесполезно.
   – Ну что ж, – кивнул Дионис, – уважаю. Тогда подумай о другом: какие перспективы! Мне нужны не простые доспехи с оружием – мне нужны лучшие доспехи и мощнейший меч! В доспехах должны быть замкнутые источники энергии, которые подпитываются извне, откачивают чужую энергию и устраняют повреждения, нанесенные доспехам и хозяину. Кольчуга должна отражать кинетическое воздействие. Конечно же, нужна непроницаемая броня. Пусть весь комплект будет оснащен защитой от любых полей и энергетических видов оружия. Меч должен создавать режущее и силовое поля, а также поглощать и перераспределять энергию. Все – самое лучшее: и нанниты, и программы, чтобы справиться с любыми супердоспехами на Земле. Да, и все должно быть незаметным при беглом осмотре и, конечно же нормально выглядеть. – Мак-Кейнок пренебрежительно махнул рукой в сторону камина, где располагались видавшие виды доспехи и оружие.
   – Перспективы – дело молодых, – ответил Тальбот, откинувшись на спинку кресла и вытянув ноги. – Если доживешь до моих лет, то поймешь: хватит работать на перспективу, пока не надорвался или не свернул себе шею. Из-за «перспектив» в наше время люди и гибнут чаще всего – от несчастного случая… Что, в общем, немногим отличается от самоубийства.
   – Так значит, ты отказываешься? – уточнил Дионис.
   – Верно, – подтвердил Тальбот. – Да и за каким чертом тебе понадобилось такое снаряжение? Все равно ты им ни на одном турнире не воспользуешься. Даже там, где разрешают супероружие. Стоит запустить систему откачки энергии – и все. Это тебе не какой-то беглый осмотр.
   – Доспехи нужны не для турниров, – пояснил Дионис. – Хотя и там было бы неплохо. Но вообще-то я хочу стать королем Анархии.
   Тальбот редко выражал насмешку открыто, но на этот раз вновь не совладал с приступом продолжительного смеха.
   – Ну, спасибо, Дионис, повеселил… – проговорил Эдмунд, отдышавшись. – Никогда еще так не смеялся!
   – Я серьезно. – Гость метнул на хозяина дома яростный взор. – Я стану первым королем Анархии со времен Чарльза Великого!
   – Ну да, а я тебе помогу! – с легким смешком подхватил Эдмунд. – Королем Анархии!.. С доспехами, откачивающими энергию!.. Ну и конечно, тебе нужно, чтобы доспехи светились, а?!
   – При определенных условиях, – высокомерно кивнул Дионис.
   – А какой у тебя любимый цвет? – с ухмылкой осведомился Эдмунд.
   – Полагаю, доспехи должны светиться, как черное облако, накрывшее в полночь луну, – ответил Дионис. – Самый такой цвет… подобающий, в общем.
   – Ха! – улыбнулся кузнец. – Ну уж нет! Ни черных, ни красных, ни голубых доспехов. Даже розовых тебе не будет. Убирайся!
   – Да мне и не нужна твоя помощь, – яростно огрызнулся Мак-Кейнок. – На меня согласился работать Фукуяма.
   – Фукуяме нужно держать в воздухе свой дурацкий летающий замок, – ответил Тальбот. – К тому же он часто ставит не на ту лошадь. Вот и готов за лишние кредиты лечь под любого. Можешь так ему и передать. За двести энергокредитов он для тебя все, что угодно, сотворит. Конечно же, его доспехи будут второсортными – не такими, как мои. Но деньги Фукуяма отработает.
   – Его доспехи прославятся на века! – заявил Мак-Кейнок. – И я готов за них заплатить.
   – Цена им невысока, – откликнулся Тальбот. – И уж они точно не стоят двух, а то и трех месяцев времени, отпущенного мне в этом мире, – добавил кузнец, вставая в полный рост.
   – Давай начистоту, Дионис, – продолжал Тальбот, положив руку на наплечную пластину визитера. – Ты мне не нравишься. Мне не нравится, как ты себя ведешь, не нравятся твои мысли и друзья. И плевать, какие перспективы будут у того, кто создаст самые крутые и самые жульнические доспехи. Плевать на твои деньги. Тебе нечем меня заинтересовать. А я ничего не хочу для тебя делать, тем более – создавать энергетические доспехи. И не желаю тебя больше видеть на своей земле. Ясно?
   – Подумай как следует, хозяин Тальбот, – ответил Дионис, шагнув вперед и нависая над кузнецом, уступавшим ему в росте. – Лучше тебе не становиться у меня на дороге!
   – Парень, я слышал угрозы и пострашнее – тебя тогда и в помине не было, – зевнул Тальбот. – Проваливай.
   – Ну хорошо. – Мак-Кейнок отступил на шаг. – Но ты будешь жалеть об отказе до самой смерти!
   – Я жалею только о том, что впустил тебя, – ответил Тальбот. – Закрываю для тебя доступ навсегда. Можешь больше не приходить.
   Дионис зловеще оскалился, вскинул над головой руку, прищелкнул пальцами. И тотчас же удивленно огляделся.
   – Кстати, я заодно установил в доме телепортационную блокировку, – пояснил Тальбот. – Выход – там, – указал хозяин на дверь.
   Дионис развернулся, пошел к двери и после непродолжительной неуклюжей возни с допотопной ручкой потянул створку на себя.
   – Вот с какими противниками приходится теперь иметь дело, – посетовал Эдмунд вернувшемуся в комнату дворецкому. – Совсем ничего не знают об эпохе, даже дверью толком хлопнуть – и то не умеют. – Тальбот щелкнул пальцами в сторону двери, и та закрылась. Тихо и медленно.
   – Ужасный человек, – заметил дворецкий.
   – Не такой уж и ужасный, Чарльз, – ответил Тальбот. – Молодой еще. И антисоциальный. Конечно, лучше вытравить ген социопатии, но временами и от него бывает прок. Кажется, парень просто малость перебрал с этим геном.
   Кузнец покачал головой и провел ладонью по доспехам, коснувшись пальцем имени, выгравированного на оплечье.
   – Молодой еще… Ишь! Королем Анархии стать захотел! А кто не хочет?
   Программа дворецкого поняла, что настало время так называемого «легкого трепа», и настроилась на соответствующую волну.
   – Король Анархии… – с интонациями удивления произнесла программа. – Воистину, уж миновало более ста лет с тех пор, как Анархия не знала королей! И земли те были лишены властителей с тех пор, как завоевал их в одно десятилетие Чарльз Великий. После чего мирно правил Анархией еще десять лет, прежде чем исчезнуть вновь.
   – Да, не было… – заметил Тальбот, отвернувшись от доспехов и вновь покачав головой. – Кстати, я обойдусь и без справок. Я же жил в то время… забыл, что ли?
   – Да, милорд. Простите.
   Эдмунд замолчал и задумчиво подергал себя за бороду.
   – Свяжись с Фукуямой: пусть потребует плату вперед. – Кузнец вновь замолчал и потрепал бороду. – Королем Анархии, надо же! – По лицу Эдмунда пробежала череда сменяющих друг друга выражений, и он вновь дернул себя за бороду, после чего огляделся вокруг, словно удивляясь увиденному. – Пойду в трактир, поужинаю, – бросил он.
   – Да, мой лорд, – произнесла программа дворецкого.
   – Кстати, Чарльз…
   – Да, мой лорд?
   – «Соблаговолил поставить в известность» – это еще куда ни шло, но «воистину, уж миновало более ста лет» – явный перебор.
   – Да, мой господин.
   – Ну так не сиди на месте. Чувствую, будет жарко.
   – Да, господин, – ответила программа. – Должен обратить ваше внимание на то, что мисс Рейчел прислала сообщение. Она не сможет посетить вас на следующей неделе. Ваше приглашение совпало с вечеринкой по случаю дня рождения у ее подруги Маргарет.
   – А… – Эдмунд призадумался, потом вздохнул. – Ну ладно, давай там пошустрее…

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

   Когда девушку в очередной раз подбросило, крутануло и окунуло в воду с головой, Рейчел убедилась: приземлиться на силовых лыжах ногами вниз невозможно.
   Играя с Маргарет в догонялки, она старалась не отставать, хотя подруга не только чаще тренировалась, но и обладала лучшими спортивными данными.
   То, что Маргарет давалось легко, для Рейчел всегда представляло определенную трудность. Взять хотя бы силовые лыжи. Всего-то и требуется, что орудовать маленькой рукояткой, похожей на букву «т»: устройство и само создаст под ногами силовое поле в форме щита, и волну погонит. Волна остановит площадку с силовым полем или поведет платформу вперед. Если держать рукоятку перед собой, над водой, отключив антигравитатор, то можно мчаться, балансируя за счет собственного веса, управляя углом соприкосновения с поверхностью океана. Остальное – дело воображения, чувства равновесия и мастерства лыжника.
   И вот Рейчел приходится выкладываться изо всех сил, а Маргарет, как ни в чем не бывало, мчится навстречу самым большим волнам со скоростью восемьдесят километров в час, перепрыгивает с одного гребня на другой и вертится волчком, точно сумасшедший дервиш.
   Оказывается, всех стараний Рейчел недостаточно.
   Девушка смотрела, как навстречу надвигается океанская волна, и просчитывала варианты. Система автоматической стабилизации отключена, чтобы не мешала маневрировать, ну и потому, что так интересней. Так что лыжи не спасут. Как ни крутись, ни изворачивайся – голову над водой не поднимешь.
   Собственно говоря, оставалось только включить поле индивидуальной защиты, а потому Рейчел отбросила Т-образный пульт управления и пригнулась.
   Над водой поднялся яйцевидный купол силового поля, не дающий девушке утонуть и защищающий от удара шестиметровой водяной стены, несущейся на скорости шестьдесят километров в час.
   На мгновение внизу под Рейчел распахнулись прозрачные морские глубины, освещенные зеленоватыми отблесками на поверхности. Открывшееся зрелище было одновременно и прекрасным, и пугающим до невозможности: малейший сбой в оборудовании – и девушка окажется под водой на двухметровой глубине, а потом погрузится еще на пять тысяч метров.
   Но поле выстояло – оно выдержало бы и расплавленную магму, и звездную протосферу. На миг окунувшись под воду, Рейчел вынырнула. Опасность миновала. Поле отключилось.
   Сначала девушка несколько минут барахталась в воде, пытаясь собрать свои принадлежности, затем подала знак плавающему на волнах Т-образному пульту. Когда рукоять легла в ладонь, Рейчел включила управление, и поле подняло ее над водой. Покачавшись некоторое время на морской зыби, девушка так и не обнаружила Маргарет, а потому пришлось задействовать режим подъема.
   Рейчел взмыла выше самых высоких волн и наконец разглядела подругу – та была примерно в километре, грациозно перелетая с волны на волну.
   Еле слышно выругавшись, Рейчел задумалась: может, попытаться догнать Маргарет по воде? Но решила, что не стоит, и неторопливо направилась вслед стремительно удаляющейся блондинке.
   – Где ты была? – крикнула Маргарет, перепрыгнув на гребень очередной волны и проделав в прыжке поворот вокруг своей оси, после которого продолжила движение как ни в чем не бывало, окатив подругу брызгами.
   – Волной накрыло, – крикнула Рейчел, стряхивая с рук клочья морской пены. – Немаленькой, кстати, – многозначительно добавила она.
   – Прости! – крикнула Маргарет, остановилась и сразу же с быстротой дельфина подплыла к подруге. – Ты как?
   – В порядке, поле спасло, – ответила Рейчел. – Перепугалась, правда. На сегодня с меня хватит, я устала.
   – Хорошо, – согласилась Маргарет, помахав подруге на прощание рукой. – Позвони!
   – Обязательно, – пробормотала Рейчел под нос. Оглядела синие волны, перекатывавшиеся от края до края горизонта.
   Девушка никогда раньше не задумывалась, что произойдет, если техника откажет хотя бы на миг. Сегодня она столкнулась с этой мыслью впервые. Отключись поле, откажи системы биоконтроля над акулами, начнись шторм – и случится все, что угодно. Ведь океан такой… огромный.
   Но волноваться из-за пустяков – все равно что опасаться, будто подведет телепортация. «Сеть никогда не допустит сбоев», – решила Рейчел и взмахнула рукой:
   – Джинн, домой!
   Она была совершенно уверена: сбой невозможен.
 
   Даная посмотрела на молодого человека и сдержанно улыбнулась:
   – Герцер, я тут кое-что придумала. Должно получиться. Возможно, удастся не только сгладить симптомы, но и полностью тебя вылечить.
   Беседа шла в небольшой комнатке. На стенах – тщательно подобранные видеопанели: сумрачная опушка с ручьем, журчащим среди обросших мхом камней; спокойная морская гладь; на остальных двух стенах – по горному озерцу, подернутому рябью от легкого дуновения ветра. На потолок проецировалось изображение подводного рифа: расцвеченные косяками ярких рыб кораллы. Сочетание панелей радовало глаз и успокаивало. Эффект усиливался благодаря нежной музыке, тихо звучащей на фоне настенных проекций.
   – 'то?
   – Сразу объяснить сложно, – слегка нахмурившись, ответила Горбани. – И нужно твое согласие.
   Врачевательница не стала говорить, что обращалась и к родителям юноши. После яростной перепалки те дружно заявили, что им, если честно, безразлично, что Даная сделает с сыном, лишь бы Горбани оставила их в покое.
   – Я согыасен на 'се, 'то уго'но, – с трудом шевеля языком, произнес юноша, – 'ишь вы с'абота'о.
   – Важно, чтобы сначала ты меня понял, – продолжала Даная, – тем более что существует некоторый риск и… в общем, восстановление будет не совсем обычным. – Врачевательница вскинула руку, не позволяя Геррику перебить ее. – Слушай внимательно. Сначала объясню, почему восстановление окажется особенным.
   В эпоху зарождения медицины врачи могли лечить только отдельные симптомы. Если человек болел, то лишь устраняли признаки болезни. Например, когда-то был такой недуг – диабет. Возникал из-за нарушения работы поджелудочной железы. А эти нарушения в свою очередь имели собственные причины. Но врачи лечили лишь симптомы, потому что не использовали настоящий целостный подход. Даже когда открыли восстановление эндокринных органов, лечили только поджелудочную железу, а не воздействовали на подлинные причины.
   В те времена люди часто умирали от сбоев в работе организма. Сначала отказывал один орган, за ним – другой и так далее. Иногда удавалось вылечить область, с которой все начиналось, – пациенту пересаживали сердце или печень, проводили успешное восстановление. Но сами процедуры подрывали здоровье. И тогда органы отказывали еще быстрее.
   И лишь с развитием наномедицины люди научились лечить организм целиком – всю чудесную систему человеческого тела. Мы привыкли к такому лечению, потому что давно пользуемся им. Если болит печень, то обследуют все связанные с ней области организма, которые либо страдают от недомогания, либо ухудшают состояние, а зачастую – одновременно и подвергаются вредному воздействию, и отягощают состояние больного. Лечат комплексно. Следишь за моей мыслью?