Роббинс Гарольд. Пираньи

   – Я все равно хочу «Биг Мак», – продолжала канючить Анжела.
   – Ладно, ладно. Ким, скажи няне, пусть она возьмет Анжелу и сходит с ней за гамбургером.
   Потом я обернулся к Гонсалесу.
   – Вы с нами поужинаете, а потом я позвоню портье и закажу вам номер здесь же, в гостинице.
   Мы сделали заказ по телефону. Пока мы сидели у бара и пили, позвонил Джимми Синие Глаза.
   – Ну как? Есть новости от дяди? – спросил он.
   – Пока нет.
   – Я приставил к тебе двух телохранителей, – добавил Джимми. – Надеюсь, ты не возражаешь.
   – Я был несколько обескуражен, когда заметил, что двое следуют за мной от самого офиса.
   – Это мои люди, – подтвердил он. – Я приказал им быть рядом на тот случай, если у тебя возникнут проблемы.
   – А почему у меня могут возникнуть проблемы?
   – Да Винчи хочет тебя пришить.
   – Как же он меня пришьет? Он всего лишь жалкий курьеришка.
   – Он не только курьер. Он боевик.
   – За кем же он охотится? Меня он не трогал.
   – Он охотится за твоим дядей, – ответил Джимми. – Я думаю, что именно поэтому он вернулся в Европу. У меня такое чувство, что твой дядя отправился на Сицилию, чтобы переговорить с комиссией.
   Джимми помолчал, а потом добавил как бы невзначай:
   – А Да Винчи ничего у тебя не оставлял?
   – Да, – ответил я. – Он оставил два чемодана, которые, по его словам, принадлежат Альме.
   – Хорошо, – тут же откликнулся Джимми Синие Глаза. – Никуда не уходи, я сейчас приеду.
   Где-то в середине ужина позвонил портье и сообщил, что ко мне пришел посетитель, какой-то мистер Пелледжи.
   – Пусть пройдет.
   Когда я открыл дверь, Джимми Синие Глаза уставился на Гонсалеса.
   – А это кто такой? – спросил он.
   – Это знакомый Альмы из Перу. Джимми посмотрел на меня.
   – Он свой? – спросил он.
   – Он с нами.
   – Отлично.
   Джимми открыл входную дверь и позвал двух своих телохранителей, потом снова повернулся ко мне.
   – Где чемоданы, которые оставил Да Винчи? Я посмотрел на Ким.
   – Куда ты поставила чемоданы?
   – В кладовку для гостевого багажа.
   Я открыл дверцу и достал алюминиевые чемоданы. Джимми сделал знак одному из своих людей.
   – Открой!
   Тот вынул большой складной нож, вставил лезвие ножа в замок и ударил. Замок открылся. Он откинул крышку чемодана.
   Мы все заглянули внутрь. Чемодан был набит целлофановыми пакетами с белым порошком. Джимми приказал одному из своих подручных вскрыть пакет. Громила сунул палец в порошок и облизнул его.
   – Это героин.
   Ким повернулась ко мне.
   – Как ты можешь? Окажешься в тюрьме!
   – Послушай, это мое дело, – ответил я.
   – Как мы поступим? – спросил я у Джимми.
   – Это часть сделки. Да Винчи должен был привезти героин с Сицилии в обмен на кокаин из Колумбии, – объяснил он.
   – Какое отношение все это имеет к дяде Рокко? – продолжал я задавать вопросы.
   – Твой дядя уже давно отошел от этих дел. Но есть люди, которые хотят, чтобы он вернулся.
   Он приказал закрыть чемоданы.
   – Как вы думаете, сколько здесь героина?
   – Я думаю, что в каждом чемодане примерно по сорок килограммов, – ответил он.
   – И сколько это стоит?
   – Если продавать оптом, то семь миллионов долларов, ну а по уличной цене, в розницу, – все сто пятьдесят миллионов.
   – Что теперь со всем этим делать? – спросил я. Джимми улыбнулся.
   – Я обо всем позабочусь. Можно от тебя позвонить?
   – Пожалуйста.
   Он набрал номер и через несколько секунд уже беседовал с кем-то по-итальянски. Он говорил так быстро, что я ничего не успел понять. Повесив трубку, он повернулся ко мне.
   – Да Винчи уже на Сицилии, – сказал он. – Я считаю, что, как только твой дядя позвонит, нужно непременно обо всем проинформировать его.
   Потом он сделал знак своим людям, чтобы они взяли чемоданы.
   Джимми Синие Глаза протянул мне руку:
   – Буду тебе звонить и на всякий случай оставлю здесь своих людей, вдруг понадобится помощь, – пояснил он. – Никогда не знаешь, что эти идиоты еще придумают. – Он покачал головой. – Особенно теперь, когда еще один громкий процесс закончился и на свободе оказалась целая группа сорвиголов. Я думаю, это они нападают на стариков. Единственное, что их может удержать, это твердая рука сицилийских лордов.
   Когда они уходили, я смотрел им вслед. Потом снова сел у бара и посмотрел на Гонсалеса.
   – Что вы обо всем этом думаете?
   – Все они проходимцы и обманщики, – тихо сказал перуанский генерал.

Глава 10

   Было одиннадцать часов. Мы уже закончили ужин и теперь пили кофе. Анжела ушла к себе и легла спать. Генерал посмотрел на меня.
   – У вас есть пистолет? – спросил он.
   – Нет. Мне он не нужен.
   – Я думаю, сейчас может понадобиться.
   Он сунул руку за борт пиджака и вынул маленький автоматический пистолет девятого калибра.
   – Возьмите на всякий случай.
   – Вы думаете, что-нибудь может случиться?
   – У меня такое ощущение, что не все в порядке.
   – Что вы имеете в виду? Он посмотрел на меня.
   – Мне показалось, что Джимми Синие Глаза не очень удивился, когда узнал, что героин был здесь, у вас в доме, – ответил он. – И он тут же исчез с этими чемоданами. Во сколько он их оценил? В семь миллионов?
   – Да.
   Перуанец кивнул.
   – Ну что же, неплохой улов за одну ночь.
   – Вы о чем?
   – Он сказал, что они обменивают кокаин на героин. Но он вам не сказал, откуда к нему поступает кокаин. Мне кажется, что мы еще столкнемся с мафией сегодня ночью.
   – Джимми сказал, что оставит мне двух охранников.
   Гонсалес улыбнулся.
   – Неизвестно еще, что им на самом деле поручили – охранять нас или убить. У Джимми Синие Глаза героина на семь миллионов долларов. Будь я на его месте, не оставил бы ни одного свидетеля.
   Я задумался.
   – Может быть, вы и правы. Зазвонил телефон, и Ким сняла трубку.
   – Тебе звонит тетя Роза.
   – Тетя Роза? – переспросил я, – я давным-давно с ней не разговаривал.
   Я взял трубку.
   – Тетя Роза, как поживаете?
   – Хорошо.
   – Сейчас уже очень поздно, а вы не спите.
   – Я только что вспомнила, – сказала она, – что твой отец всегда присылал цветы к мессе, которую ежегодно заказывают по твоим дедушке и бабушке. Я подумала, что было бы очень мило с твоей стороны, если бы в этом году цветы прислал ты.
   Я слышал об этом впервые и начал лихорадочно соображать, понимая, что тетя Роза хотела мне что-то сообщить.
   – С радостью. Когда нужно послать цветы?
   – Месса состоится в Палермо через три дня, – сказала тетя Роза. – У нас есть родственник, который держит цветочный магазин в «Вилла Игиа Гранд-Отель». Он знает, куда надо переслать цветы.
   – Хорошо. Я все сделаю прямо сейчас.
   – Не забудь. Это действительно очень важно, – тетя Роза говорила настойчиво.
   – Не беспокойтесь, тетя Роза. Я лично займусь этим, – сказал я.
   – Ты всегда был хорошим мальчиком, и я знаю, что ты все сделаешь. Спокойной ночи.
   Я обернулся к Ким и Гонсалесу.
   – Ну, теперь я знаю, где мы встретимся с дядей Рокко.
   Гонсалес посмотрел па меня.
   – Я думаю, будет лучше, если я останусь у вас. В конце концов, я профессионал и знаю, как выходить из трудных положений.
   – Я могу предложить вам только диван, комнату для гостей заняла Анжела.
   – Это не беда.
   – Где ты собираешься встретиться со своим дядей? – спросила Ким.
   – В Палермо через три дня. Так что завтра с утра нужно спланировать наше путешествие. А сейчас пойдем спать.
   В три часа ночи снова зазвонил телефон. Я снял трубку. На этот раз это была Альма.
   – Анжела с тобой? – спросила она.
   – Да.
   – С ней все в порядке?
   – Да. Ты где?
   – Я в Париже, – ответила она. – Генерал Гонсалес приехал?
   – Он сейчас у нас.
   – Отлично. Мне надо с ним поговорить.
   Я прошел в гостиную. Гонсалес сидел на диване, совершенно бодрый.
   – Звонит Альма, – сказал я.
   Он взял трубку. Сначала я прислушивался, но потом понял, что они говорят не по-испански, а на каком-то перуанском наречии.
   – Хорошо, я тоже приеду, – наконец сказал он и повесил трубку.
   – Что она сказала?
   – Она зафрахтовала яхту в Антибе, и они вместе с вашим дядюшкой приплывут на ней в Палермо. Ваш дядя считает, что для них это самый безопасный путь.
   – А она не сказала, где мы встретимся? – спросил я.
   – Она подтвердила то, что говорила ваша тетя Роза.
   – Ну что же. И то хорошо, – буркнул я. – Попытаюсь договориться о самолете на завтра.
   Он взглянул на меня.
   – Что ты будешь делать с «телохранителями»?
   – Пошли они к черту, – сказал я. – Если они не будут трогать нас, мы не тронем их.
   Я вернулся в спальню. Ким сидела в постели.
   – Что происходит? Я улыбнулся ей.
   – Мы едем в свадебное путешествие. Медовый месяц мы проведем в Европе.
   Мы приехали за день до встречи с дядей Рокко. Гостиница была комфортабельная, у нас с Ким были уютные номера. Номер Гонсалеса находился напротив моего.
   В семь часов вечера мы спустились на веранду выпить по коктейлю.
   – Тихий городок, – заметил я. Генерал согласно кивнул.
   – Он напоминает мне немного городки в Перу. Там тоже есть такие вот тихие местечки. Но за спокойным фасадом, как правило, всегда кипят страсти.
   К нашему столику подошел официант. Ким заказала «Асти Спуманте», а мы с генералом скотч.
   Днем мы обедали в ресторане неподалеку и решили, что ужинать будем у себя в отеле. В меню были только итальянские блюда. Паста, паста и еще раз паста.
   Мы сидели молча, как вдруг у меня за спиной раздался голос:
   – Мистер Стивенс!
   Я обернулся. Это был Джимми Синие Глаза с двумя подручными.
   – Вы не против, если я присоединюсь к вам? – спросил он.
   – Добро пожаловать.
   Он уселся на стул рядом со мной.
   – Не ожидал увидеть вас здесь, – сказал он.
   – Я тоже.
   – Вы встретитесь здесь со своим дядей?
   – У меня нет от него никаких известий, мы просто путешествуем немного. А сюда мы приехали, чтобы посетить ежегодную мессу по моим покойным дедушке и бабушке. А что вас сюда привело?
   – Я приехал по делам.
   Я не стал расспрашивать его, какие это были дела. Джимми Синие Глаза улыбнулся.
   – Я очень хорошо знаю этот город. Позвольте мне пригласить вас на ужин сегодня вечером.
   – Если только это не причинит вам никаких неудобств, – ответил я.
   – Ну что вы! Это доставит мне удовольствие. Я взглянул на него.
   – Между прочим, помнится, вы утверждали недавно, что Да Винчи уже в Италии, – сказал я. – Как вы думаете, это действительно так?
   Джимми пожал плечами.
   – Не знаю. Но все может быть. Надо быть всегда начеку, – посоветовал он. – Встретимся в холле гостиницы в восемь тридцать.
   – Договорились.
   Джимми поднялся со стула и вышел. Телохранители последовали за ним.
   Мы все переглянулись.
   – Ну, что вы об этом думаете? Гонсалес был напряжен.
   – Я думаю, мы в опасности. Мы не знаем, кто здесь за нас, – сказал он.
   Джимми усадил нас в свой «Мерседес-600», и мы целых двадцать минут ехали до ресторана на окраине города. Он располагался в красивом особняке. Мы сидели на террасе над самым морем.
   Не успели мы сесть за столик, как официант принес нам большое блюдо итальянских закусок. Джимми Синие Глаза заказал две бутылки красного вина. А я вскрыл упаковку хлебных палочек и не удержался от смеха.
   – Что ты смеешься? – спросил Джимми.
   Я показал ему упаковку. На ней было написано: «Сделано в Бруклине, Нью-Йорк». Джимми тоже улыбнулся.
   – Мир тесен, – сказал он. – Скажи мне, что, по-твоему, собирается делать твой дядюшка?
   – Насколько я знаю, – ответил я, – дядя Рокко хочет полностью отойти от дел.
   Джимми отрицательно покачал головой.
   – Они никогда не отпустят его совсем. Он слишком много знает.
   – Но он уже старик. Я думаю, можно было бы оставить его в покое, пусть напоследок поживет спокойно.
   Джимми ничего не сказал.
   – Они здесь замечательно готовят, – обратился он к Ким. – У них превосходная телятина и великолепная свежая рыба. Вам все понравится, что бы вы ни выбрали.
   – Я люблю рыбу.
   Я оглядел ресторан. На террасе стояло около дюжины столов, но мы были единственными посетителями.
   – Здесь не очень оживленное место, – заметил я.
   – Вы на Сицилии, здесь никто не ужинает раньше полуночи, – пояснил Джимми. – Мы приехали слишком рано – по-американски.
   Официант предложил нам меню.
   – Я, пожалуй, закажу телятину, – сказал я. – А на гарнир лапшу.
   – А я буду белую рыбу, – заказала Ким.
   – Мне тоже рыбу, – сказал Гонсалес. Джимми посмотрел на официанта.
   – А мне мидии.
   Я терпеть не мог мидии. У меня от одного их вида начиналась тошнота.
   Солнце село, и сразу стало темно. Официанты на все столы поставили свечи.
   Мы уже приступили к горячему, и Джимми Синие Глаза был в хорошем расположении духа.
   – Вы даже представить себе не можете, насколько важна Сицилия, – сказал он мне. – Это бедная страна, и люди здесь тоже бедные. Но тем не менее мы смогли добиться признания. Не забывайте, если бы не было нас, не было бы и Лас-Вегаса. А я всю свою жизнь посвятил тому, чтобы держать там все под контролем.
   – Но казино вам больше не принадлежат. Он рассмеялся.
   – Они нам больше не нужны. Существует много других сфер деятельности, которые приносят гораздо больше денег.
   Я посмотрел на него.
   – А вас не беспокоит мысль, что кто-нибудь может отнять у вас все это?
   – Уже пытались, – подтвердил он, – но никому еще не удалось это сделать.
   Он бросил взгляд в сторону двери.
   – Что там происходит? – Он посмотрел на своих телохранителей.
   Мы с Гонсалесом повернулись, чтобы посмотреть. Из внутреннего помещения ресторана к террасе направлялись двое мужчин. Телохранители Джимми Синие Глаза куда-то исчезли. Джимми сунул руку за борт пиджака, а я столкнул Ким со стула на пол и прикрыл ее своим телом.
   Я так и не узнал, успел ли Джимми Синие Глаза достать свой пистолет: очередь из «узи» прошила его тело. Убийцы повернулись к нам, но Гонсалес действительно был настоящим профессионалом. В каждой руке у него оказалось по автоматическому «кольту» сорок пятого калибра. Он вдребезги разнес головы обоим.
   – Господи, – только и смог вымолвить я.
   – Они просто недоумки, – с отвращением произнес Гонсалес. – Уж если они пришли убивать, нужно было стрелять во всех одновременно.
   Я поднялся, и мы помогли встать Ким. Она была бледной, чувствовалось, что ей нехорошо.
   – Не смотри на них, – сказал я.
   – Давай уходить отсюда, пока не приехала полиция, – сказал Гонсалес.
   Я посмотрел на Джимми Синие Глаза. Он лежал на животе, его пиджак набух от крови, пули прошили его насквозь.
   Держа Ким под руки, мы все вместе направились к выходу. Я посмотрел на двух стрелявших в нас мужчин. Один из них был Да Винчи.
   Он больше никогда не будет играть в свои компьютерные игры, подумал я. У него было довольно глупое выражение лица.
   Обслуга ресторана не сказала нам ни слова, когда мы уходили. Я огляделся, пытаясь отыскать телохранителей. Их нигде не было видно. «Мерседес» стоял на своем месте, ключ торчал в зажигании.
   – Поехали, – сказал я. – Как-нибудь найдем дорогу до гостиницы.
   Гонсалес взглянул па меня.
   – Не знаю, за кем они охотились – за Джимми или за тобой.

Глава 11

   На следующий день дядя Рокко появился в отеле только в семь часов вечера. К этому времени я уже собрался уезжать с Сицилии. Палермо не показался мне самым дружелюбным городом в мире.
   Он зашел к нам в номер.
   – Ну, как ваше путешествие? – спросил он.
   – Путешествие прошло просто замечательно, но я даже не подозревал, что попаду в самое пекло.
   – Прости, – сказал дядя, – я слышал об этом.
   – Как ты узнал?
   – В комиссии. Ты знаешь, что за тобой охотился и Да Винчи и Джимми Синие Глаза?
   – А ему-то что было нужно? Дядя Рокко покачал головой.
   – Они считали, что таким образом доберутся до меня. Но теперь все это уже не имеет никакого значения. Я уже все решил по-другому. Я встретился с сицилийской комиссией, с главами самых влиятельных семей на Сицилии. Они подтвердили свое согласие пяти семействам в Нью-Йорке.
   – И что это означает? Он посмотрел на меня.
   – Я выхожу из игры. Нам остается только закрепить твое положение в «Интер-Уорлд Инвестментс».
   – И когда состоится встреча?
   – Когда мы вернемся в Нью-Йорк, – ответил он. – Их офисы находятся в финансовом сердце города.
   – Так какого черта я приехал на Сицилию? Чтобы в меня здесь стреляли?
   – Нет, – ответил дядя Рокко. – Сегодня вечером мы приглашены на ужин в твою честь. В комиссии хотят на тебя посмотреть.
   – А что будет, если я им не понравлюсь? – спросил я. – Меня что, убьют?
   – Не говори глупостей, – возмутился дядя Рокко. – Вечер будет чудесный.
   Я посмотрел ему прямо в глаза.
   – Я буду лучше себя чувствовать, если ты дашь мне автомат.
   Он рассмеялся.
   – Он тебе не понадобится. Нам будет обеспечена надежная охрана.
   Тут вмешалась Ким.
   – Мне нужно вечернее платье. Я не знала, что мы будем приглашены на званый ужин.
   Она посмотрела на дядю Рокко, потом спросила:
   – А Альма там будет?
   – Конечно.
   – Так где я могу купить платье?
   – Не беспокойся, все магазины работают до десяти часов вечера. А ужин начнется не раньше полуночи.
   – Я хотел бы повидать сеньориту Варгас, – сказал генерал Гонсалес.
   Дядя Рокко кивнул.
   – Это несложно. Вы можете поехать со мной, когда я буду возвращаться на яхту. Она там.
   Генерал согласился.
   Дядя Рокко посмотрел на меня.
   – Тебе тоже необходимо побывать в магазине. Тебе понадобится смокинг, мы приглашены на настоящий прием.
   – Сколько там будет народу? – спросил я.
   – Двадцать четыре, может быть, двадцать пять человек. Им действительно хочется на тебя посмотреть. Многие из них в молодости знали твоего отца.
   – Где состоится ужин?
   – Здесь, в отеле. Я заказал один из банкетных залов.
   Он посмотрел на меня.
   – Ты как будто не рад?
   – Мне что-то не нравится вся эта затея.
   – Не нервничай. Просто помни, что мы родня. Дядя Рокко уехал, вместе с ним уехал и генерал Гонсалес.
   Я посмотрел на Ким.
   – Позвони портье, наверное, он знает, где находятся лучшие здешние магазины.
   Когда мы с Ким оделись к ужину, то расхохотались. Нам пришлось взять напрокат наши туалеты в магазине свадебных принадлежностей. И хотя мой смокинг был от Джорджо Армани, сшили его по моде трехлетней давности. На Ким было длинное сицилийское платье из кружев.
   – Я думаю, что в этих туалетах мы прямо сейчас можем отправиться в мэрию и пожениться, – сказала она.
   – Может быть, так и будет, – ответил я. – Я сто лет не видел таких смокингов. Ну и черт с ним. Раз мы на Сицилии, будем во всем следовать обычаям. Я посмотрел на часы.
   – Господи, мы рано оделись. До ужина еще целый час. Давай что-нибудь выпьем.
   В дверь постучали. Я открыл. На пороге стоял дядя Рокко. Он был неотразим. Еще бы! Он-то привез свой собственный смокинг.
   – А где же Альма и Гонсалес? – спросил я.
   – Они не приедут на ужин.
   – Мне показалось, вы говорили, что Альма приедет, – заметила Ким.
   – Я передумал, – ответил дядя Рокко. – На Сицилии женщин не приглашают па деловые обеды.
   – Так почему же меня пригласили?
   – Во-первых, вы американка, во-вторых, я сказал всем, что вы невеста Джеда, и, кроме того, вы говорите по-итальянски, и Джеду это очень поможет.
   – Хорошо, – вмешался я, – давайте пока выпьем.
   – Давайте, но немного, – согласился дядя Рокко. – Мы должны быть в банкетном зале до того, как туда приедут наши гости.
   Он повернулся к Ким.
   – Очень миленькое платье. Она улыбнулась.
   – Я похожа па невесту с Сицилии. Он расхохотался.
   – Ничего, им все равно.
   Вез четверти двенадцать мы были уже на месте. Ровно в полночь начали съезжаться гости.
   Дядя Рокко знакомил меня с каждым лично. Четырех стариков привезли на инвалидных колясках.
   Дядя Рокко сел во главе большого стола в форме подковы. Я сидел слева от него, рядом со мной сидела Ким. Справа от дяди Рокко сидел один из стариков, которого привезли на инвалидной коляске.
   Меня представили каждому гостю, но возникла одна трудность. Когда они заговаривали со мной на сицилийском диалекте, я ничего не мог понять. Дядя пытался переводить мне, но это было неудобно, ведь он тоже беседовал с гостями. Ким тоже пыталась переводить, но она говорила по-итальянски и плохо понимала диалект. Когда гости поняли, в каком затруднительном положении мы оказались, они из вежливости перешли на итальянский, и мы наконец смогли разговаривать.
   Представители старшего поколения говорили со мной об отце, о том, как они его уважали за то, что он один из немногих решился пойти своим путем. Они выражали свое удовлетворение тем, что я пошел по его стопам.
   – Они говорят замечательные вещи о твоем отце, – прошептала мне Ким.
   – Да, но не забывай: возможно, все они убийцы. Ужин закончился к двум часам утра, было произнесено много тостов за присутствующих.
   Дядя Рокко выступил с речью. Я не все уловил, но у меня сложилось впечатление, что он благодарил их всех за то, что они позволили ему с честью уйти на покой.
   Старик в инвалидной коляске, сидевший справа от него, тоже сказал несколько слов и вручил дяде Рокко бархатную коробочку.
   Дядя Рокко открыл ее и вынул чудесные часы фирмы «Патек Филипп», украшенные бриллиантами. Дядя расцеловал дарителя в обе щеки и повернулся к другим гостям. В это было трудно поверить, но по его щекам катились слезы, когда он благодарил их.
   Гости зааплодировали и стали подниматься со своих мест, чтобы ехать по домам. В этот момент человек приятной наружности подошел к нашему столу и остановился перед дядей. Тот улыбнулся и протянул ему руку. Молодой человек что-то резко сказал, выхватил из-под мышки пистолет и выстрелил в дядю Рокко.
   Автоматически, даже не задумываясь, что делаю, я перепрыгнул через стол и свалил парня на пол. В тот же момент рядом со мной оказались еще двое, они прижали его к полу и отняли пистолет.
   Я поднялся на ноги и бросился к дяде Рокко. Он стоял, опираясь на Ким, и был очень бледен.
   – Скажите, чтобы прислали врача, – крикнул я. Двое пришедших мне на помощь подняли нападавшего и поставили на ноги. Старик в инвалидной коляске, сидевший весь вечер по правую руку от дяди Рокко, сердито что-то сказал. Потом вытащил пистолет и выстрелил молодому человеку прямо в голову. Я расстегнул пиджак на дяде.
   – Я хотел мирно умереть в своей постели, а не от пули, – простонал он.
   Я осмотрел его и улыбнулся.
   – От этой раны ты не умрешь. Тебе всего лишь прострелили плечо.
   Старик в инвалидной коляске повернулся ко мне и на этот раз заговорил на чистейшем английском языке, чем я был бесконечно удивлен.
   – Я прошу прощения, – сказал он. – Такие, как этот, всех нас только позорят.
   Мы были в своем номере в гостинице. Дядя Рокко стонал, пока доктор извлекал пулю из мягких тканей плеча. Потом он быстро обработал рану йодом и перевязал плечо. Он одел дяде Рокко на шею повязку и осторожно уложил в нее руку. Потом сказал что-то по-итальянски.
   – Что он сказал? – поинтересовался я. – Я не все понял.
   – Он сказал ему, чтобы дядя не двигал рукой и что повязку необходимо менять ежедневно, – перевела Ким.
   – Ну что же, неплохо.
   Доктор вынул шприц для инъекций и сделал дядюшке укол пенициллина, потом еще что-то сказал по-итальянски.
   – Он сказал, что этого пока достаточно и что больному необходимо принимать по две таблетки аспирина каждые четыре часа, чтобы снять боль, – снова перевела Ким.
   Доктор встал, сложил свои инструменты в чемоданчик, потом сказал что-то Ким. Она кивнула.
   – Он сказал, что зайдет завтра утром проведать больного.
   – Спроси его, сколько я ему должен.
   Ким задала вопрос. Доктор улыбнулся и негромко ответил по-английски:
   – Тысяча долларов. Я посмотрел на Ким.
   – Он очень дорогой доктор, – заметил я. Доктор повернулся в мою сторону.
   – Я не сообщал в полицию, по-моему, это кое-чего стоит.
   Я взял пиджак дяди Рокко, достал бумажник, быстро отсчитал десять стодолларовых бумажек и передал их врачу.
   – Спасибо, – поблагодарил я.
   – Все в порядке, – ответил доктор. – Обращайтесь ко мне в любое время.
   Он ушел.
   Дядя Рокко посмотрел на меня.
   – Не стоило давать ему так много. Он согласился бы и на половину. На Сицилии нужно обязательно торговаться.
   – Вот еще! Это же твои деньги.
   – Черт побери!
   Я пододвинул стул к кровати.
   – Ну, а теперь объясни мне, пожалуйста, что здесь произошло вчера вечером? Каждый раз, когда я приезжаю к тебе, кто-нибудь в тебя стреляет, – сказал я. – Я не хочу, чтобы они и в меня стреляли.
   – Они просто идиоты.
   – Меня не интересует, кто они и чем занимаются. Я хочу, чтобы ты мне сказал, что ты собираешься делать в связи с этим. И что делать нам?
   – Ты в связи с этим ничего делать не будешь. Этим займутся люди чести.
   – Почему ты в этом так уверен? Может быть, именно они тебя и подстрелили.
   – Не говори глупостей, – возразил дядя. – Теперь мы все вместе занимаемся законным бизнесом.
   – Если хочешь, оставайся у нас в гостинице на ночь, – предложил я. – Я думаю, здесь тебе будет гораздо удобнее, чем на яхте.