Но что это? Кажется, там, на западе, что-то движется? Да, к крепости приближался всадник на низкорослой лошади. В это время года путешественники были большой редкостью. Может быть, сюда скачет чей-то гонец? Или это странствующий бард, который за ночлег и горячий обед потешит их своими песнями? Всадник подъехал ближе, и Зиггайр увидел приятного молодого человека в богатом платье, какое носят знатные люди.
- Кто ты? - крикнул Зиггайр со стены.
Молодой человек поднял голову и улыбнулся:
- Леовигильд, в прошлом принц тунгов, а ныне - изгнанник. Кто сейчас возглавляет камбров вместо королевы Альквины? У меня есть важные новости.
Король Тотила скучал. Зимой в жизни только и было, что еда, сон и игра. Так проходили долгие зимние дни. Весной же снова начиналась охота, война, разбойничьи походы - увеселения, подобающие человеку знатного рода. Иногда и зимой выезжали охотиться, но сейчас миновал уже праздник середины зимы - дичи в лесу было мало. Если не удавалось подбить оленя или кабана - а такое случалось, - то приходилось довольствоваться копченым мясом и вяленой рыбой.
Но могло быть гораздо хуже. Тотила помнил зимы, когда его воинам приходилось питаться сыром и пшенной кашей, словно рабам или слугам. При этой мысли Тотила передернулся, как от озноба. Лучше уж честная гибель в бою, чем такое жалкое прозябание. Он слышал о жизни королей на юге, где весь год цветет весна, где пьют не прокисшее пиво, а игристое вино. Вот так должен жить король! И Тотила хотел жить так. Нужно было только разделаться с соседями. Уж тогда он продвинет свою границу на юг и там, вблизи заморийских пределов, поставит свою новую столицу.
Но то были лишь мечты о будущем. Пока что перед ним стояла другая задача как покорить соседей? Помочь в ее решении мог колдун Йильма, на которого король все более полагался. Тотила не был до конца убежден, что поступает правильно, доверяясь Йильме, но что оставалось делать? Королю нужен советчик, ибо истинная задача короля - война.
Как по заказу, Йильма вдруг появился в зале. Почти никто из воинов не обратил на него внимания. Они привыкли, к колдуну. К тому же зимой они играли в кости неторопливо, обдумывая каждый ход, сосредоточенно - ведь время все равно некуда девать.
- Я принес важное известие, государь, - сказал Йильма.
- Самое время чем-то развлечься, - ответил Тотила. - Правильно ли мое предположение, что ты хочешь сообщить мне что-то об Альквине? Ты пришел сказать мне, что твои союзники-духи, которых ты так превозносил, уже доставили тебе Альквину и ты готов привести ее ко мне?
- Нет, государь. Как я уже говорил тебе, в мире духов время течет совсем не так, как у нас. Здесь проходят недели, а там это два или три дня. - Колдуну сделалось не по себе от вопросов властителя. В мире духов, должно быть, стряслось что-то нежелательное. У него не было даже слабой догадки о том, что могло помешать осуществлению такого великолепного, тщательно продуманного плана. Йильма опасался, что терпение Тотилы скоро лопнет. Но сейчас у колдуна было чем его отвлечь.
- Речь идет о наших соседях, тунгах и камбрах.
- Ах вот оно что! - Любопытство Тотилы проснулось. Он взял свой шлем и принялся вертеть его в руках. Как и все воины-северяне, король ценил тонкую работу по металлу.
- Я получил известие, что король Одоак изгнал своего наследника, молодого Леовигильда. Несколько дней назад юноша ускакал со двора, и никто не знает, что с ним сталось.
Тотила захохотал громовым хохотом:
- С наследником покончено! Этот безмозглый боров Одоак собственными руками роет себе могилу. Раз у него нет больше наследника, тунги с радостью признают мен" своим новым правителем. А Одоака я убью.
- У тебя тоже нет наследника, государь, - умерил колдун его пыл.
Король мрачно взглянул на него, сдвинул брови:
- Будет! Только приведи ко мне Альквину. Не забывай - я гораздо моложе Одоака. Никто не усомнится в том, что я способен дать жизнь наследнику престола. Я доблестный воин. В моих жилах течет королевская кровь. Ни народ Альквины, ни народ Одоака не посмеют воспротивиться тому, что я стану их правителем. Если я женюсь на Альквине - а она также ведет свой род от древней династии, - то наш сын будет наследником, против которого никто не посмеет возражать. Я прав или нет, колдун?
- Ты прав, государь. Но мне известно о камбрах кое-что еще. После того как мои союзники похитили Альквину, камбры бездействуют, сидят в своей крепости на равнине Больших камней. Мне удалось узнать, что Одоак задумал извлечь выгоду из нынешнего положения камбров, лишившихся правительницы. Он нападет на них в ближайшие дни.
- Зимний военный поход! - радостно воскликнул Тотила. - Кто бы мог подумать, что в старике Одоаке так силен дух предприимчивости! Обычно он всю зиму пьянствует. - Тотила замолчал. Он взвешивал все возможности, которые открылись перед ним после полученного известия. - Так, теперь мне понятен ход его мыслей. Он изгнал наследника. Теперь он должен как можно скорее доказать, что по-прежнему является выдающимся военачальником. В противном случае воины убьют его и признают своим королем молодого Леовигильда. Напасть на меня Одоак не посмеет, зато камбры представляют собой заманчивую цель.
Йильма кивнул. Он получил еще одно подтверждение правильности своего выбора. Тотила годился для того, чтобы стать не простым, а великим королем. У этого человека был быстрый ум, твердая рука и не было совести.
- Настолько заманчивую, что я сам по ней ударю, - заявил Тотила. Проглочу разом оба народа. Нельзя упустить такую возможность. Воины! - крикнул он громовым голосом. - Готовьтесь в путь, прощайтесь с родными! Нам предстоит зимний военный поход.
Поднялся оглушительный радостный шум. И вот уже второй народ севера начал готовиться к войне.
Глава одиннадцатая ОХОТНИК ИДЕТ!
- Ты уверен, что знаешь, куда мы идем, старина? - спросил Конан. Он шагал впереди Рерина и Альквины и смотрел, нет ли где врагов с телом из плоти и крови, с кем он мог бы сразиться. Рерин же напряг все свое чутье, чтобы вовремя заметить опасное колдовство.
- Уверен настолько, насколько можно быть уверенным здесь. То есть не очень уверен. Где-то впереди находятся ворота. Через них мы сможем вернуться в наш мир и очутиться в том месте, из которого перенеслись сюда. Кроме этого, я почти ничего не могу сказать.
Они шли через лес, деревья в нем были высокие и росли густо. Порой над кронами пролетали большие призраки с трепещущими крыльями. Но те твари, что попадались внизу, были маленькими и сами уходили с дороги людей.
- Я молюсь Имиру, чтобы нам поскорее вернуться назад! - сказала Альквина. На ней была рубаха Конана. Киммериец накинул на плечи свой плащ из волчьей шкуры. Оторвав край рубахи, Альквина кое-как смастерила себе обувку. Было не очень холодно, поэтому они не мерзли в этой одежде.
Они еще ничего не ели с самого утра, а вчера разделили на троих маленького зверька, убитого Конаном. Но люди севера привычны к лишениям.
- Ох, Эрик Черный! Да когда же мне попадется зверь! - Конан терял терпение. В животе у него громко урчало.
- Стой! - сказал Рерин.
- Ну что такое?
- Я что-то чувствую... Не знаю... Что-то совсем близко. Оно исполнено зла этого мира.
- Ты можешь сказать, какое оно? - спросила Альквина.
- Нет, ничего подобного я не видел в трансе. Оно не такое, как обитатели замка, и не такое, как демоны, которые тебя похитили Больше я ничего не могу сказать.
- Надеюсь, это не еще один адский скорпион? С меня вполне хватило одного, - сказал Конан.
- Нет, по-моему, нет, но... - Рерин поднял голову. - Смотрите!
Они взглянули туда, куда указал Рерин. На дальнем холме виднелась фигура всадника на коне. По ветру развевался длинный широкий плащ. Лицо было скрыто под сверкающим серебряным шлемом. В прорезях для глаз полыхал зловещий красный огонь. На таком большом расстоянии невозможно было разглядеть оружие и доспехи всадника. Конан вспомнил, о чем говорили демоны, когда он расспрашивал их об Альквине: "Будет послан Охотник!"
- Если это человек, - сказал он, - то и он сам, и его конь гораздо больше нормального роста. И он определенно не желает нам добра.
Альквина обратилась к Рерину.
- Ты думаешь, это человек?
- Мне кажется, вряд ли здесь существуют настоящие люди, - отвечал старик. - Кроме нас и, возможно, нескольких пленников, которых они похитили из мира людей. Но что это - я не могу сказать.
И вдруг всадник резко повернул кони и во весь опор поскакал прочь.
- Мне очень не нравится этот всадник, - сказала Альквина.
Конан пожал плечами:
- В этом проклятом плотном воздухе никак было не разглядеть его. С виду вроде великан, но, может быть, размеры искажены, как при миражах. - На самом деле Конан совсем не предполагал, что они увидели мираж, но не хотел еще больше пугать своих спутников. Если этот всадник затевает что-то против них, то беспокоиться лучше не заранее, а тогда, когда опасность станет угрожать непосредственно.
Они продолжили свой путь по лесу. Постепенно он сменился скудно поросшей деревьями и кустами равниной; здесь бежали ручьи и кое-где светлели луга. Конан заметил, что эта местность похожа на ту, куда они с Рерином попали в самом начале, едва очутившись в Стране демонов. Настроение Конана улучшилось, тем более что и видимость здесь была лучше - теперь он увидел бы врага еще издали и смог бы приготовиться к бою.
Заночевали они на лугу. Конан сделал себе копье из крепкой ветви и подбил животное, похожее на косулю. В этот вечер они поели отличного жаркого.
- Завтра утром будем у ворот, - сказал Рерин - Я отчетливо чувствую, что они очень близко. Чуть-чуть осталось идти.
- А что всадник? Ты чувствуешь его присутствие? - спросил Конан.
Рерин сосредоточился. Прошло несколько минут.
- У меня нет уверенности. Видишь ли, всякий магический предмет окружен особой аурой, которую может обнаружить тот, кто обучен этому искусству. Но аура бывает более сильной или более слабой. Сильная аура может перекрыть слабую, - так, мы не видим огонек свечи при ярком солнечном свете. Здесь магические ауры перекрывают одна другую, и различить их трудно. Сигнал, который исходит от ворот, очень сильный и отчетливый. А всадник... - Рерин пожал плечами, - у него не столь сильная аура, но очень, очень зловещая.
- Конан, как думаешь, сможешь ты победить этого жуткого всадника? спросила Альквина.
- Конечно. Если он смертен... А он наверняка смертен!
- Почему ты так в этом уверен?
- Потому что на нем шлем, - ухмыльнулся Конан. - Бессмертному не нужны доспехи. Он носит шлем, потому что не хочет, чтобы раскроили его череп.
- Надеюсь, ты прав, - сказал Рерин. - Мое чувство говорит мне, что завтра мы узнаем о нем намного больше.
На следующий день они шли по гористой местности с мощными скалистыми образованиями и редкими низкорослыми деревцами. Воздух был все таким же плотным, похожим на воду, все формы и очертания призрачно расплывались. В какой-то момент им показалось, будто вдали послышался топот копыт. Они продвигались вперед с предельной осторожностью, опасаясь, что враг ударит прежде, чем они достигнут ворот.
- Вот они! - воскликнул Рерин, когда они поднялись на небольшую возвышенность. Внизу, во впадине, перед ними стояли каменные ворота, такие же, как те, через которые они вошли в Страну демонов. Колоссальные каменные столбы вздымались над землей, покрытой травой, в которой, казалось, не было ни зверьков, ни насекомых. Настороженно, с опаской они подошли ближе.
- Сколько тебе потребуется времени? - спросил Конан волшебника.
- Час, а может быть, и два. Но не больше. - Рерин достал из своей котомки пучки трав, камешки, косточки и прочее. - Альквина, помоги мне собрать хворост и развести огонь. Надо спешить. Но при колдовстве нельзя ни о чем забыть. Если я пропущу хотя бы одно слово или жест, все придется начинать сначала.
- А я могу чем-то помочь? - спросил Конан. Ему была ненавистна сама мысль о том, что придется участвовать в колдовстве, но он был готов преодолеть отвращение, если от этого зависело спасение жизни.
- Стой на страже. Если появится наш преследователь, нельзя, чтобы он мне помешал.
- Постараюсь не подпустить его близко, - пообещал Конан. - Приступайте к работе! А я поднимусь вон на тот пригорок и буду поглядывать по сторонам.
Поднявшись на холм, он увидел вокруг все тот же пейзаж. Кто же он, этот всадник? Какими силами располагает? Конан с сожалением вспомнил о своем панцире. Он не привык всецело полагаться на защиту доспехов, однако понимал, что в ближнем бою панцирь мог спасти ему жизнь. Сейчас у него были только меч и шлем. Щита не было. Пустяки! Не так давно он сражался вообще голый и все же остался жив. Киммериец присел на камень и стал ждать.
Рерин и Альквина сидели у огня, разведенного перед воротами. Конан слышал волшебные песнопения и видел поднимающийся над огнем густой дым, который то и дело менял свой цвет и медленно окутывал столбы ворот. Голос старого мага то поднимался до тонких жалобных нот, то становился низким, угрожающим. Наблюдая за этими колдовскими действиями, Конан стиснул зубы. Он даже вздохнул с облегчением, когда услыхал грохот тяжелых копыт.
Киммериец поднялся и вынул из ножен меч. Поджидая всадника, он невозмутимо опробовал лезвие большим пальцем.
Всадник вынырнул из леса. Похож на человека и сидит на чем-то, что похоже на коня. Но чем ближе он подъезжал, тем яснее Конан видел, что ни человека, ни коня нет. Они были словно бы сделаны, вернее, отлиты из цельного куска. Сверкали доспехами, но разглядеть их не удавалось из-за широкого плаща всадника. Теперь это существо шло прямо на Конана. Глаза у коня полыхали сквозь прорези в гладком наголовнике тем же багровым огнем, что у всадника.
- Расстояние достаточное! - крикнул Конан. - Что привело тебя сюда? Не вздумай помешать этим людям! - Он махнул рукой в сторону Рерина и Альквины, а сам меж тем не спускал глаз со всадника.
- Я - Охотник, - произнес голос, звук которого был странно гулким. - Я пришел, чтобы отвести всех вас к моему повелителю.
- Кто же он? - Ответ был, в сущности, безразличен киммерийцу, но он старался выиграть каждую секунду, чтобы Рерин успел закончить свои волшебные действия.
- Я служу владыке Страны демонов, - отвечал стальной всадник. - Следуй за мной!
- Если нам захочется нанести визит твоему владыке, то мы и сами найдем дорогу. Убирайся! - крикнул Конан. - И если тебе дорога жизнь, не пытайся задержать нас!
Не проронив более ни слова, Охотник бросился вперед. Он едва не сбил Конана с ног. Обыкновенная лошадь, перед тем как пуститься в галоп, чуть подается назад и приседает на задние нога. Здесь же - ничего похожего! Все четыре ноги оторвались от земли одновременно. С ошеломляющей скоростью конь несся на Конана. Всадник не шелохнулся, однако в его правой руке вдруг блеснул длинный клинок. Он обрушился на Конана. В последнюю секунду тот отскочил клинок лишь отсек край его волчьей шкуры.
Инстинктивным движением Конан нанес удар в бок коню, рассчитывая отрубить ногу всадника. Сталь звонко ударила по ножному доспеху. Конан тут же отпрыгнул в сторону Ранить всадника не удалось. И, к удивлению Конана, ему показалось даже, что под доспехом вообще не было ноги.
Все еще не оправившись от удивления, он ожидал следующей атаки. Конан не любил занимать в сражении оборонительную позицию, но понимал, что глупо переходить в наступление, до тех пор пока он не будет знать сильные и слабые стороны противника.
Новая атака Теперь всадник низко пригнулся к шее коня и сделал попытку насадить Конана, точно курицу на вертел, на свой клинок. Однако Конан уже приготовился и бросился влево, чтобы нанести удар по левому боку всадника. Конан как следует размахнулся - но тут в левой руке всадника вдруг вырос второй клинок. Он был в четыре фута длиной. Сталь обрушилась на голову киммерийца - он отчаянно отбил удар. Ему удалось отвести клинок врага и уберечь голову, но он получил рану в левое плечо.
- Кром! - вскричал Конан. - Откуда еще этот клинок? Эй, Рерин, долго еще?
- Несколько минут! - крикнул в ответ Рерин. - Заклинания уже произнесены, но нужно немного времени, чтобы все исполнилось.
- Постарайся ускорить дело! Он так сражается - я еще такого не видал!
Стальной всадник вновь наступал. Конан уже знал, что сражается не с живым существом. Разумнее было бы броситься наутек, а не подставлять себя под удары. Но киммериец помнил о своем долге. Пока он дышит, пока в груди бьется сердце, он будет защищать свою королеву от этого Охотника. А тот мчался на Конана, подняв оба клинка. Он держал их в широко расставленных руках. Конан ждал, подняв меч обеими руками над правым плечом. Отскочить в сторону было нельзя, а раз так, он раскроит голову коня. Никогда еще ему не встречался враг в таких доспехах, которые не мог бы разбить хороший удар мечом.
Охотник был уже в десяти шагах. И тут из лба коня, точно между глаз, вырос метровой длины рог, который вдобавок вращался, как сверло. Серебром блестели острые зубы. Конан подхватил с земли камень и швырнул в голову всадника. Он попал точно в глазную щель на шлеме. Конь вздрогнул. Но вращающийся рог был уже на расстоянии ладони от груди Конана. Киммериец подпрыгнул и изо всей силы ударил всадника по плечу. Тот чуть пошатнулся. Но лезвие меча даже не оставило на его доспехах заметного следа.
При следующей атаке Конан схватился за плащ всадника, чтобы стащить его с коня. Плащ тяжело соскользнул на землю - и тут Конан наконец увидел, с кем он сражается. Шлем всадника был гладкий, зато доспехи на всем туловище состояли из множества подвижных стальных колец, соединенных друг с другом. Хитрый механизм скреплял всадника с конем так, что они составляли единое целое человек-зверь.
Охотник готовился к очередному нападению, Конан же тем временем искал где же у этой штуковины слабое место? Стальные кольца были пригнаны друг к другу так плотно, что между ними не прошла бы и иголка. Но должен же быть какой-то доступ к более уязвимым внутренним частям махины! Конан лихорадочно соображал. Единственная щель - это прорези для глаз. Может быть, там, за ними, и не глаза вовсе, а скорей всего какие-то части, не столь невосприимчивые к ударам стального меча, как доспехи всадника.
Когда конь помчался на него, Конан был в полной готовности. В точно рассчитанный момент он сделал шаг в сторону, увернулся от клинка в правой руке Охотника и схватил его за руку. Уцепившись за нее, он перемахнул на коня, за спину всадника. Меч пришлось бросить, и Конан выхватил из-за пояса кинжал.
Он уже ударил было кинжалом в глазную прорезь, как вдруг на спине всадника, там, где должен проходить позвоночник, выскочил целый гребень остро заточенных лезвий. Конан мгновенно отпрянул и скатился вниз по крупу коня. И вовремя! Потому что там, где он сидел секунду назад, из спины коня выросли такие же блестящие ножи. Конан подхватил с земли свой меч. Да когда же кончится этот кошмарный сон? Он ненавидел чувство беспомощности.
- Сюда! - закричал тут Рерин. - Ворота отворились!
Конан бросился бежать со всех ног. Внутри ворот кружил разноцветный бешеный вихрь. Альквина махала ему руками. Конан не осмелился оглянуться назад, чтобы увидеть, близко ли Охотник. Гигантскими шагами сбежав с холма, он втолкнул Рерина и Альквину в ворота. И только тогда оглянулся - он не мог оставить этих двоих без прикрытия.
Враг летел стрелой, но был все же достаточно далеко - Конан как раз успел попятиться и войти в ворота.
Все вокруг завертелось. Он потерял в этом вихре всякое представление о пространстве. А потом почувствовал страшный холод. Он стоял по щиколотки в снегу. Воздух был холоден и чудесно прозрачен. Конан сделал несколько шагов. И тут увидел, что вокруг столпились люди. Он стоял в окружении толпы на равнине Больших камней. Стоявшие вокруг были воинами Альквины. Другие люди бежали к ним из крепости.
- Прочь от ворот! - крикнул Конан.
В толпе поднялся крик ужаса - Охотник во весь опор промчался сквозь ворота. И вдруг, словно оцепенев, замер на месте. Он как будто высматривал в толпе людей свою добычу. И Конан лихорадочно огляделся. Он искал подходящее оружие. Наконец увидел. Один из воинов держал копье двенадцатифутовой длины такими копьями пехота сражается со всадниками.
- Реккаред! Дай мне твое копье! - крикнул Конан.
Воин перебросил копье Конану, не отводя взгляда от страшного всадника. Конан осмотрел наконечник копья - длинный и узкий, как раз то, что надо!
При звуке его голоса всадник повернул голову. И конь пустился вскачь. На сей раз уже из боков коня выросли две длинные изогнутые сабли, а из груди две алебарды. Но стальной конь двигался уже не так уверенно и быстро, как раньше.
По толпе пробежал ропот восхищенного изумления, когда непобедимое - так всем казалось - чудовище из стали начало приближаться к крохотной в сравнении с ним фигурке Конана. Разве в силах человек из плоти и крови остановить эту адскую махину. Никто не сомневался, что киммериец будет сметен и рассечен на куски.
А Конан стоял, сжимая в руках древко копья. У него только одна попытка победить или погибнуть. Глазные прорези в шлеме всадника были узкими. "Нужно вогнать копье в них наискось, иначе повисну на древке, но ничего не добьюсь", - подумал Конан.
Охотник наступал. Конан ударил копьем и попал точно в левую прорезь. Внутри раздался треск. И тут Конана отбросило назад. С дикой решимостью он не выпустил из рук копья, несмотря на то что по рукам пробежала болезненная сильная дрожь.
Из прорези посыпались искры и повалил дым. Воздух наполнился странным запахом - так бывает, если где-то недалеко в землю ударит молния. Охотник завертелся волчком вокруг собственной оси. Конан, казавшийся по сравнению с ним крохотным, уцепившись за древко, кружился в воздухе. Крепкое ясеневое древко не сломалось. И тут сноп синих искр взметнулся из глазных прорезей Охотника. Из всех щелей доспехов поползли струи дыма Всадник повалился на спину коня. Конь содрогнулся и замер. Настала мертвая тишина.
Конь и всадник застыли и казались ледяной фигурой. Охотник был мертв если только он когда-либо был живым.
- Что это было? - спросила Альквина. Она и все остальные подошли к киммерийцу.
Зиггайр пояснил:
- Мы увидели сполохи огня над большими воротами, государыня. И прибежали сюда. Мы подумали, что, может, это ты и твой маг вернулись. Но пойдем скорее в крепость. Здесь, на равнине, мы в большой опасности.
- В опасности? - Альквина удивилась. После уничтожения Охотника никакие опасности не страшны - так она думала.
- Сюда идут наши враги, - сказал Зиггайр. - Надо укрыться за крепостной стеной и обороняться.
Кто-то крикнул:
- Смотрите!
Все посмотрели на металлического Охотника. С невероятной быстротой его покрывала ржавчина. Со скрежетом и треском отвалилась рука, потом подогнулись ноги коня, и Охотник с грохотом повалился наземь и треснул пополам. Изнутри посыпались шестеренки, рычажки, колесики и многое другое.
- Он не мог остаться невредимым в нашем мире, - заметил Рерин.
- Я безмерно счастлив, государыня, знать, что ты в безопасности!
Альквина отвела глаза от ржавых обломков и увидела перед собой красивого молодого человека с белокурыми длинными волосами и бородой.
- Я Леовигильд, племянник короля тунгов Одоака.
Альквина метнула на него грозный взгляд, но каждому было ясно, что юноша возбудил ее интерес.
- Разве мою крепость взяли враги, коль скоро племянник и наследник Одоака находится среди моих воинов?
- Я уже не наследник, - ответил юноша - И клянусь, я не враг тебе. Пойдем в крепость! Там ты сможешь надеть более подходящее платье. А затем обсудить все спокойно и не спеша.
Альквина приняла подобающий королеве гордый вид, кивнула молодому человеку и направилась к крепости. За ней последовали и все остальные. Конан шел последним. Он чувствовал, что его несколько обошли почетом. Его великий подвиг уже заслонили собой последние политические события. Рерин подошел к нему:
- Не отставай, Конан! Во дворце тепло и поесть дадут. Если ты надеялся покрыть себя вечной славой, то надо было пригласить барда. Пускай бы присутствовал при твоих подвигах и воспел их потом.
- Она что, действительно так низко ценит мою службу? - обиженно сказал киммериец. - Пока этот зеленый юнец превратится в настоящего воина, пройдет не один годик!
- Воины приходят и уходят, - отвечал Рерин. - Альквина же королева. Она должна заботиться о благе своего народа Скажу тебе по секрету, я говорил с ней о том, чтобы сделать тебя принцем-регентом и...
- Эге! Да я весной сяду на первый же корабль, который пойдет на юг. Если я пожелаю получить королевство, то я его завоюю! Клянусь Кромом! Королевства приданого за женой - мне не нужно!
- Тогда все в порядке. Леовигильд - из королевского рода, Альквина тоже. Может быть, соединившись, они спасут свои народы от гибели
Глава двенадцатая КРОВЬ НА СНЕГУ
Конан сидел, мрачно уставясь в свою кружку с пивом, и молчал, а в это время королева камбров и изгнанный наследник престола тунгского королевства держали совет. Как ни противно было киммерийцу признавать чье-то превосходство, однако он не мог не заметить, что Леовигильд, при всей своей молодости, вел речи мудрые и полные отваги, хотя и не лишенные, на взгляд Конана, чрезмерной осторожности. Воины Альквины слушали юношу с такой почтительностью, какую Конан не ожидал встретить по отношению к чужаку в народе, состоявшем сплошь из сородичей. Но, разумеется, общие правила не распространялись на особ королевской крови. Короли и королевы должны заключать браки с чужестранцами, иначе потомство их обречено на вырождение.
- Кто ты? - крикнул Зиггайр со стены.
Молодой человек поднял голову и улыбнулся:
- Леовигильд, в прошлом принц тунгов, а ныне - изгнанник. Кто сейчас возглавляет камбров вместо королевы Альквины? У меня есть важные новости.
Король Тотила скучал. Зимой в жизни только и было, что еда, сон и игра. Так проходили долгие зимние дни. Весной же снова начиналась охота, война, разбойничьи походы - увеселения, подобающие человеку знатного рода. Иногда и зимой выезжали охотиться, но сейчас миновал уже праздник середины зимы - дичи в лесу было мало. Если не удавалось подбить оленя или кабана - а такое случалось, - то приходилось довольствоваться копченым мясом и вяленой рыбой.
Но могло быть гораздо хуже. Тотила помнил зимы, когда его воинам приходилось питаться сыром и пшенной кашей, словно рабам или слугам. При этой мысли Тотила передернулся, как от озноба. Лучше уж честная гибель в бою, чем такое жалкое прозябание. Он слышал о жизни королей на юге, где весь год цветет весна, где пьют не прокисшее пиво, а игристое вино. Вот так должен жить король! И Тотила хотел жить так. Нужно было только разделаться с соседями. Уж тогда он продвинет свою границу на юг и там, вблизи заморийских пределов, поставит свою новую столицу.
Но то были лишь мечты о будущем. Пока что перед ним стояла другая задача как покорить соседей? Помочь в ее решении мог колдун Йильма, на которого король все более полагался. Тотила не был до конца убежден, что поступает правильно, доверяясь Йильме, но что оставалось делать? Королю нужен советчик, ибо истинная задача короля - война.
Как по заказу, Йильма вдруг появился в зале. Почти никто из воинов не обратил на него внимания. Они привыкли, к колдуну. К тому же зимой они играли в кости неторопливо, обдумывая каждый ход, сосредоточенно - ведь время все равно некуда девать.
- Я принес важное известие, государь, - сказал Йильма.
- Самое время чем-то развлечься, - ответил Тотила. - Правильно ли мое предположение, что ты хочешь сообщить мне что-то об Альквине? Ты пришел сказать мне, что твои союзники-духи, которых ты так превозносил, уже доставили тебе Альквину и ты готов привести ее ко мне?
- Нет, государь. Как я уже говорил тебе, в мире духов время течет совсем не так, как у нас. Здесь проходят недели, а там это два или три дня. - Колдуну сделалось не по себе от вопросов властителя. В мире духов, должно быть, стряслось что-то нежелательное. У него не было даже слабой догадки о том, что могло помешать осуществлению такого великолепного, тщательно продуманного плана. Йильма опасался, что терпение Тотилы скоро лопнет. Но сейчас у колдуна было чем его отвлечь.
- Речь идет о наших соседях, тунгах и камбрах.
- Ах вот оно что! - Любопытство Тотилы проснулось. Он взял свой шлем и принялся вертеть его в руках. Как и все воины-северяне, король ценил тонкую работу по металлу.
- Я получил известие, что король Одоак изгнал своего наследника, молодого Леовигильда. Несколько дней назад юноша ускакал со двора, и никто не знает, что с ним сталось.
Тотила захохотал громовым хохотом:
- С наследником покончено! Этот безмозглый боров Одоак собственными руками роет себе могилу. Раз у него нет больше наследника, тунги с радостью признают мен" своим новым правителем. А Одоака я убью.
- У тебя тоже нет наследника, государь, - умерил колдун его пыл.
Король мрачно взглянул на него, сдвинул брови:
- Будет! Только приведи ко мне Альквину. Не забывай - я гораздо моложе Одоака. Никто не усомнится в том, что я способен дать жизнь наследнику престола. Я доблестный воин. В моих жилах течет королевская кровь. Ни народ Альквины, ни народ Одоака не посмеют воспротивиться тому, что я стану их правителем. Если я женюсь на Альквине - а она также ведет свой род от древней династии, - то наш сын будет наследником, против которого никто не посмеет возражать. Я прав или нет, колдун?
- Ты прав, государь. Но мне известно о камбрах кое-что еще. После того как мои союзники похитили Альквину, камбры бездействуют, сидят в своей крепости на равнине Больших камней. Мне удалось узнать, что Одоак задумал извлечь выгоду из нынешнего положения камбров, лишившихся правительницы. Он нападет на них в ближайшие дни.
- Зимний военный поход! - радостно воскликнул Тотила. - Кто бы мог подумать, что в старике Одоаке так силен дух предприимчивости! Обычно он всю зиму пьянствует. - Тотила замолчал. Он взвешивал все возможности, которые открылись перед ним после полученного известия. - Так, теперь мне понятен ход его мыслей. Он изгнал наследника. Теперь он должен как можно скорее доказать, что по-прежнему является выдающимся военачальником. В противном случае воины убьют его и признают своим королем молодого Леовигильда. Напасть на меня Одоак не посмеет, зато камбры представляют собой заманчивую цель.
Йильма кивнул. Он получил еще одно подтверждение правильности своего выбора. Тотила годился для того, чтобы стать не простым, а великим королем. У этого человека был быстрый ум, твердая рука и не было совести.
- Настолько заманчивую, что я сам по ней ударю, - заявил Тотила. Проглочу разом оба народа. Нельзя упустить такую возможность. Воины! - крикнул он громовым голосом. - Готовьтесь в путь, прощайтесь с родными! Нам предстоит зимний военный поход.
Поднялся оглушительный радостный шум. И вот уже второй народ севера начал готовиться к войне.
Глава одиннадцатая ОХОТНИК ИДЕТ!
- Ты уверен, что знаешь, куда мы идем, старина? - спросил Конан. Он шагал впереди Рерина и Альквины и смотрел, нет ли где врагов с телом из плоти и крови, с кем он мог бы сразиться. Рерин же напряг все свое чутье, чтобы вовремя заметить опасное колдовство.
- Уверен настолько, насколько можно быть уверенным здесь. То есть не очень уверен. Где-то впереди находятся ворота. Через них мы сможем вернуться в наш мир и очутиться в том месте, из которого перенеслись сюда. Кроме этого, я почти ничего не могу сказать.
Они шли через лес, деревья в нем были высокие и росли густо. Порой над кронами пролетали большие призраки с трепещущими крыльями. Но те твари, что попадались внизу, были маленькими и сами уходили с дороги людей.
- Я молюсь Имиру, чтобы нам поскорее вернуться назад! - сказала Альквина. На ней была рубаха Конана. Киммериец накинул на плечи свой плащ из волчьей шкуры. Оторвав край рубахи, Альквина кое-как смастерила себе обувку. Было не очень холодно, поэтому они не мерзли в этой одежде.
Они еще ничего не ели с самого утра, а вчера разделили на троих маленького зверька, убитого Конаном. Но люди севера привычны к лишениям.
- Ох, Эрик Черный! Да когда же мне попадется зверь! - Конан терял терпение. В животе у него громко урчало.
- Стой! - сказал Рерин.
- Ну что такое?
- Я что-то чувствую... Не знаю... Что-то совсем близко. Оно исполнено зла этого мира.
- Ты можешь сказать, какое оно? - спросила Альквина.
- Нет, ничего подобного я не видел в трансе. Оно не такое, как обитатели замка, и не такое, как демоны, которые тебя похитили Больше я ничего не могу сказать.
- Надеюсь, это не еще один адский скорпион? С меня вполне хватило одного, - сказал Конан.
- Нет, по-моему, нет, но... - Рерин поднял голову. - Смотрите!
Они взглянули туда, куда указал Рерин. На дальнем холме виднелась фигура всадника на коне. По ветру развевался длинный широкий плащ. Лицо было скрыто под сверкающим серебряным шлемом. В прорезях для глаз полыхал зловещий красный огонь. На таком большом расстоянии невозможно было разглядеть оружие и доспехи всадника. Конан вспомнил, о чем говорили демоны, когда он расспрашивал их об Альквине: "Будет послан Охотник!"
- Если это человек, - сказал он, - то и он сам, и его конь гораздо больше нормального роста. И он определенно не желает нам добра.
Альквина обратилась к Рерину.
- Ты думаешь, это человек?
- Мне кажется, вряд ли здесь существуют настоящие люди, - отвечал старик. - Кроме нас и, возможно, нескольких пленников, которых они похитили из мира людей. Но что это - я не могу сказать.
И вдруг всадник резко повернул кони и во весь опор поскакал прочь.
- Мне очень не нравится этот всадник, - сказала Альквина.
Конан пожал плечами:
- В этом проклятом плотном воздухе никак было не разглядеть его. С виду вроде великан, но, может быть, размеры искажены, как при миражах. - На самом деле Конан совсем не предполагал, что они увидели мираж, но не хотел еще больше пугать своих спутников. Если этот всадник затевает что-то против них, то беспокоиться лучше не заранее, а тогда, когда опасность станет угрожать непосредственно.
Они продолжили свой путь по лесу. Постепенно он сменился скудно поросшей деревьями и кустами равниной; здесь бежали ручьи и кое-где светлели луга. Конан заметил, что эта местность похожа на ту, куда они с Рерином попали в самом начале, едва очутившись в Стране демонов. Настроение Конана улучшилось, тем более что и видимость здесь была лучше - теперь он увидел бы врага еще издали и смог бы приготовиться к бою.
Заночевали они на лугу. Конан сделал себе копье из крепкой ветви и подбил животное, похожее на косулю. В этот вечер они поели отличного жаркого.
- Завтра утром будем у ворот, - сказал Рерин - Я отчетливо чувствую, что они очень близко. Чуть-чуть осталось идти.
- А что всадник? Ты чувствуешь его присутствие? - спросил Конан.
Рерин сосредоточился. Прошло несколько минут.
- У меня нет уверенности. Видишь ли, всякий магический предмет окружен особой аурой, которую может обнаружить тот, кто обучен этому искусству. Но аура бывает более сильной или более слабой. Сильная аура может перекрыть слабую, - так, мы не видим огонек свечи при ярком солнечном свете. Здесь магические ауры перекрывают одна другую, и различить их трудно. Сигнал, который исходит от ворот, очень сильный и отчетливый. А всадник... - Рерин пожал плечами, - у него не столь сильная аура, но очень, очень зловещая.
- Конан, как думаешь, сможешь ты победить этого жуткого всадника? спросила Альквина.
- Конечно. Если он смертен... А он наверняка смертен!
- Почему ты так в этом уверен?
- Потому что на нем шлем, - ухмыльнулся Конан. - Бессмертному не нужны доспехи. Он носит шлем, потому что не хочет, чтобы раскроили его череп.
- Надеюсь, ты прав, - сказал Рерин. - Мое чувство говорит мне, что завтра мы узнаем о нем намного больше.
На следующий день они шли по гористой местности с мощными скалистыми образованиями и редкими низкорослыми деревцами. Воздух был все таким же плотным, похожим на воду, все формы и очертания призрачно расплывались. В какой-то момент им показалось, будто вдали послышался топот копыт. Они продвигались вперед с предельной осторожностью, опасаясь, что враг ударит прежде, чем они достигнут ворот.
- Вот они! - воскликнул Рерин, когда они поднялись на небольшую возвышенность. Внизу, во впадине, перед ними стояли каменные ворота, такие же, как те, через которые они вошли в Страну демонов. Колоссальные каменные столбы вздымались над землей, покрытой травой, в которой, казалось, не было ни зверьков, ни насекомых. Настороженно, с опаской они подошли ближе.
- Сколько тебе потребуется времени? - спросил Конан волшебника.
- Час, а может быть, и два. Но не больше. - Рерин достал из своей котомки пучки трав, камешки, косточки и прочее. - Альквина, помоги мне собрать хворост и развести огонь. Надо спешить. Но при колдовстве нельзя ни о чем забыть. Если я пропущу хотя бы одно слово или жест, все придется начинать сначала.
- А я могу чем-то помочь? - спросил Конан. Ему была ненавистна сама мысль о том, что придется участвовать в колдовстве, но он был готов преодолеть отвращение, если от этого зависело спасение жизни.
- Стой на страже. Если появится наш преследователь, нельзя, чтобы он мне помешал.
- Постараюсь не подпустить его близко, - пообещал Конан. - Приступайте к работе! А я поднимусь вон на тот пригорок и буду поглядывать по сторонам.
Поднявшись на холм, он увидел вокруг все тот же пейзаж. Кто же он, этот всадник? Какими силами располагает? Конан с сожалением вспомнил о своем панцире. Он не привык всецело полагаться на защиту доспехов, однако понимал, что в ближнем бою панцирь мог спасти ему жизнь. Сейчас у него были только меч и шлем. Щита не было. Пустяки! Не так давно он сражался вообще голый и все же остался жив. Киммериец присел на камень и стал ждать.
Рерин и Альквина сидели у огня, разведенного перед воротами. Конан слышал волшебные песнопения и видел поднимающийся над огнем густой дым, который то и дело менял свой цвет и медленно окутывал столбы ворот. Голос старого мага то поднимался до тонких жалобных нот, то становился низким, угрожающим. Наблюдая за этими колдовскими действиями, Конан стиснул зубы. Он даже вздохнул с облегчением, когда услыхал грохот тяжелых копыт.
Киммериец поднялся и вынул из ножен меч. Поджидая всадника, он невозмутимо опробовал лезвие большим пальцем.
Всадник вынырнул из леса. Похож на человека и сидит на чем-то, что похоже на коня. Но чем ближе он подъезжал, тем яснее Конан видел, что ни человека, ни коня нет. Они были словно бы сделаны, вернее, отлиты из цельного куска. Сверкали доспехами, но разглядеть их не удавалось из-за широкого плаща всадника. Теперь это существо шло прямо на Конана. Глаза у коня полыхали сквозь прорези в гладком наголовнике тем же багровым огнем, что у всадника.
- Расстояние достаточное! - крикнул Конан. - Что привело тебя сюда? Не вздумай помешать этим людям! - Он махнул рукой в сторону Рерина и Альквины, а сам меж тем не спускал глаз со всадника.
- Я - Охотник, - произнес голос, звук которого был странно гулким. - Я пришел, чтобы отвести всех вас к моему повелителю.
- Кто же он? - Ответ был, в сущности, безразличен киммерийцу, но он старался выиграть каждую секунду, чтобы Рерин успел закончить свои волшебные действия.
- Я служу владыке Страны демонов, - отвечал стальной всадник. - Следуй за мной!
- Если нам захочется нанести визит твоему владыке, то мы и сами найдем дорогу. Убирайся! - крикнул Конан. - И если тебе дорога жизнь, не пытайся задержать нас!
Не проронив более ни слова, Охотник бросился вперед. Он едва не сбил Конана с ног. Обыкновенная лошадь, перед тем как пуститься в галоп, чуть подается назад и приседает на задние нога. Здесь же - ничего похожего! Все четыре ноги оторвались от земли одновременно. С ошеломляющей скоростью конь несся на Конана. Всадник не шелохнулся, однако в его правой руке вдруг блеснул длинный клинок. Он обрушился на Конана. В последнюю секунду тот отскочил клинок лишь отсек край его волчьей шкуры.
Инстинктивным движением Конан нанес удар в бок коню, рассчитывая отрубить ногу всадника. Сталь звонко ударила по ножному доспеху. Конан тут же отпрыгнул в сторону Ранить всадника не удалось. И, к удивлению Конана, ему показалось даже, что под доспехом вообще не было ноги.
Все еще не оправившись от удивления, он ожидал следующей атаки. Конан не любил занимать в сражении оборонительную позицию, но понимал, что глупо переходить в наступление, до тех пор пока он не будет знать сильные и слабые стороны противника.
Новая атака Теперь всадник низко пригнулся к шее коня и сделал попытку насадить Конана, точно курицу на вертел, на свой клинок. Однако Конан уже приготовился и бросился влево, чтобы нанести удар по левому боку всадника. Конан как следует размахнулся - но тут в левой руке всадника вдруг вырос второй клинок. Он был в четыре фута длиной. Сталь обрушилась на голову киммерийца - он отчаянно отбил удар. Ему удалось отвести клинок врага и уберечь голову, но он получил рану в левое плечо.
- Кром! - вскричал Конан. - Откуда еще этот клинок? Эй, Рерин, долго еще?
- Несколько минут! - крикнул в ответ Рерин. - Заклинания уже произнесены, но нужно немного времени, чтобы все исполнилось.
- Постарайся ускорить дело! Он так сражается - я еще такого не видал!
Стальной всадник вновь наступал. Конан уже знал, что сражается не с живым существом. Разумнее было бы броситься наутек, а не подставлять себя под удары. Но киммериец помнил о своем долге. Пока он дышит, пока в груди бьется сердце, он будет защищать свою королеву от этого Охотника. А тот мчался на Конана, подняв оба клинка. Он держал их в широко расставленных руках. Конан ждал, подняв меч обеими руками над правым плечом. Отскочить в сторону было нельзя, а раз так, он раскроит голову коня. Никогда еще ему не встречался враг в таких доспехах, которые не мог бы разбить хороший удар мечом.
Охотник был уже в десяти шагах. И тут из лба коня, точно между глаз, вырос метровой длины рог, который вдобавок вращался, как сверло. Серебром блестели острые зубы. Конан подхватил с земли камень и швырнул в голову всадника. Он попал точно в глазную щель на шлеме. Конь вздрогнул. Но вращающийся рог был уже на расстоянии ладони от груди Конана. Киммериец подпрыгнул и изо всей силы ударил всадника по плечу. Тот чуть пошатнулся. Но лезвие меча даже не оставило на его доспехах заметного следа.
При следующей атаке Конан схватился за плащ всадника, чтобы стащить его с коня. Плащ тяжело соскользнул на землю - и тут Конан наконец увидел, с кем он сражается. Шлем всадника был гладкий, зато доспехи на всем туловище состояли из множества подвижных стальных колец, соединенных друг с другом. Хитрый механизм скреплял всадника с конем так, что они составляли единое целое человек-зверь.
Охотник готовился к очередному нападению, Конан же тем временем искал где же у этой штуковины слабое место? Стальные кольца были пригнаны друг к другу так плотно, что между ними не прошла бы и иголка. Но должен же быть какой-то доступ к более уязвимым внутренним частям махины! Конан лихорадочно соображал. Единственная щель - это прорези для глаз. Может быть, там, за ними, и не глаза вовсе, а скорей всего какие-то части, не столь невосприимчивые к ударам стального меча, как доспехи всадника.
Когда конь помчался на него, Конан был в полной готовности. В точно рассчитанный момент он сделал шаг в сторону, увернулся от клинка в правой руке Охотника и схватил его за руку. Уцепившись за нее, он перемахнул на коня, за спину всадника. Меч пришлось бросить, и Конан выхватил из-за пояса кинжал.
Он уже ударил было кинжалом в глазную прорезь, как вдруг на спине всадника, там, где должен проходить позвоночник, выскочил целый гребень остро заточенных лезвий. Конан мгновенно отпрянул и скатился вниз по крупу коня. И вовремя! Потому что там, где он сидел секунду назад, из спины коня выросли такие же блестящие ножи. Конан подхватил с земли свой меч. Да когда же кончится этот кошмарный сон? Он ненавидел чувство беспомощности.
- Сюда! - закричал тут Рерин. - Ворота отворились!
Конан бросился бежать со всех ног. Внутри ворот кружил разноцветный бешеный вихрь. Альквина махала ему руками. Конан не осмелился оглянуться назад, чтобы увидеть, близко ли Охотник. Гигантскими шагами сбежав с холма, он втолкнул Рерина и Альквину в ворота. И только тогда оглянулся - он не мог оставить этих двоих без прикрытия.
Враг летел стрелой, но был все же достаточно далеко - Конан как раз успел попятиться и войти в ворота.
Все вокруг завертелось. Он потерял в этом вихре всякое представление о пространстве. А потом почувствовал страшный холод. Он стоял по щиколотки в снегу. Воздух был холоден и чудесно прозрачен. Конан сделал несколько шагов. И тут увидел, что вокруг столпились люди. Он стоял в окружении толпы на равнине Больших камней. Стоявшие вокруг были воинами Альквины. Другие люди бежали к ним из крепости.
- Прочь от ворот! - крикнул Конан.
В толпе поднялся крик ужаса - Охотник во весь опор промчался сквозь ворота. И вдруг, словно оцепенев, замер на месте. Он как будто высматривал в толпе людей свою добычу. И Конан лихорадочно огляделся. Он искал подходящее оружие. Наконец увидел. Один из воинов держал копье двенадцатифутовой длины такими копьями пехота сражается со всадниками.
- Реккаред! Дай мне твое копье! - крикнул Конан.
Воин перебросил копье Конану, не отводя взгляда от страшного всадника. Конан осмотрел наконечник копья - длинный и узкий, как раз то, что надо!
При звуке его голоса всадник повернул голову. И конь пустился вскачь. На сей раз уже из боков коня выросли две длинные изогнутые сабли, а из груди две алебарды. Но стальной конь двигался уже не так уверенно и быстро, как раньше.
По толпе пробежал ропот восхищенного изумления, когда непобедимое - так всем казалось - чудовище из стали начало приближаться к крохотной в сравнении с ним фигурке Конана. Разве в силах человек из плоти и крови остановить эту адскую махину. Никто не сомневался, что киммериец будет сметен и рассечен на куски.
А Конан стоял, сжимая в руках древко копья. У него только одна попытка победить или погибнуть. Глазные прорези в шлеме всадника были узкими. "Нужно вогнать копье в них наискось, иначе повисну на древке, но ничего не добьюсь", - подумал Конан.
Охотник наступал. Конан ударил копьем и попал точно в левую прорезь. Внутри раздался треск. И тут Конана отбросило назад. С дикой решимостью он не выпустил из рук копья, несмотря на то что по рукам пробежала болезненная сильная дрожь.
Из прорези посыпались искры и повалил дым. Воздух наполнился странным запахом - так бывает, если где-то недалеко в землю ударит молния. Охотник завертелся волчком вокруг собственной оси. Конан, казавшийся по сравнению с ним крохотным, уцепившись за древко, кружился в воздухе. Крепкое ясеневое древко не сломалось. И тут сноп синих искр взметнулся из глазных прорезей Охотника. Из всех щелей доспехов поползли струи дыма Всадник повалился на спину коня. Конь содрогнулся и замер. Настала мертвая тишина.
Конь и всадник застыли и казались ледяной фигурой. Охотник был мертв если только он когда-либо был живым.
- Что это было? - спросила Альквина. Она и все остальные подошли к киммерийцу.
Зиггайр пояснил:
- Мы увидели сполохи огня над большими воротами, государыня. И прибежали сюда. Мы подумали, что, может, это ты и твой маг вернулись. Но пойдем скорее в крепость. Здесь, на равнине, мы в большой опасности.
- В опасности? - Альквина удивилась. После уничтожения Охотника никакие опасности не страшны - так она думала.
- Сюда идут наши враги, - сказал Зиггайр. - Надо укрыться за крепостной стеной и обороняться.
Кто-то крикнул:
- Смотрите!
Все посмотрели на металлического Охотника. С невероятной быстротой его покрывала ржавчина. Со скрежетом и треском отвалилась рука, потом подогнулись ноги коня, и Охотник с грохотом повалился наземь и треснул пополам. Изнутри посыпались шестеренки, рычажки, колесики и многое другое.
- Он не мог остаться невредимым в нашем мире, - заметил Рерин.
- Я безмерно счастлив, государыня, знать, что ты в безопасности!
Альквина отвела глаза от ржавых обломков и увидела перед собой красивого молодого человека с белокурыми длинными волосами и бородой.
- Я Леовигильд, племянник короля тунгов Одоака.
Альквина метнула на него грозный взгляд, но каждому было ясно, что юноша возбудил ее интерес.
- Разве мою крепость взяли враги, коль скоро племянник и наследник Одоака находится среди моих воинов?
- Я уже не наследник, - ответил юноша - И клянусь, я не враг тебе. Пойдем в крепость! Там ты сможешь надеть более подходящее платье. А затем обсудить все спокойно и не спеша.
Альквина приняла подобающий королеве гордый вид, кивнула молодому человеку и направилась к крепости. За ней последовали и все остальные. Конан шел последним. Он чувствовал, что его несколько обошли почетом. Его великий подвиг уже заслонили собой последние политические события. Рерин подошел к нему:
- Не отставай, Конан! Во дворце тепло и поесть дадут. Если ты надеялся покрыть себя вечной славой, то надо было пригласить барда. Пускай бы присутствовал при твоих подвигах и воспел их потом.
- Она что, действительно так низко ценит мою службу? - обиженно сказал киммериец. - Пока этот зеленый юнец превратится в настоящего воина, пройдет не один годик!
- Воины приходят и уходят, - отвечал Рерин. - Альквина же королева. Она должна заботиться о благе своего народа Скажу тебе по секрету, я говорил с ней о том, чтобы сделать тебя принцем-регентом и...
- Эге! Да я весной сяду на первый же корабль, который пойдет на юг. Если я пожелаю получить королевство, то я его завоюю! Клянусь Кромом! Королевства приданого за женой - мне не нужно!
- Тогда все в порядке. Леовигильд - из королевского рода, Альквина тоже. Может быть, соединившись, они спасут свои народы от гибели
Глава двенадцатая КРОВЬ НА СНЕГУ
Конан сидел, мрачно уставясь в свою кружку с пивом, и молчал, а в это время королева камбров и изгнанный наследник престола тунгского королевства держали совет. Как ни противно было киммерийцу признавать чье-то превосходство, однако он не мог не заметить, что Леовигильд, при всей своей молодости, вел речи мудрые и полные отваги, хотя и не лишенные, на взгляд Конана, чрезмерной осторожности. Воины Альквины слушали юношу с такой почтительностью, какую Конан не ожидал встретить по отношению к чужаку в народе, состоявшем сплошь из сородичей. Но, разумеется, общие правила не распространялись на особ королевской крови. Короли и королевы должны заключать браки с чужестранцами, иначе потомство их обречено на вырождение.