Страница:
– Да, они далеко не уйдут. Я сейчас должен сделать несколько звонков, нажать несколько... кнопок. Я встречусь с вами через день или два.
Ремо с чувством облегчения потер рот ладонью:
– Где?
Послышался отдаленный мягкий смех. Чувство облегчения испарилось вместе с потом.
– Найдите Лорда, Ремо. Вас я найду сам.
Глава 2
Ремо с чувством облегчения потер рот ладонью:
– Где?
Послышался отдаленный мягкий смех. Чувство облегчения испарилось вместе с потом.
– Найдите Лорда, Ремо. Вас я найду сам.
Глава 2
Он проснулся от неприятного ощущения в затекшей руке. Заворчав, он попытался устроиться поудобнее и случайно надавил на повязку. Он лежал лицом на мягкой пуховой подушке, покрытой льняной наволочкой без всякого запаха. Простыня под ним была теплой и гладкой. Осторожно сдвинув левую руку, Дуг повернулся на спину.
В комнате было темно, и это создавало обманчивое впечатление, что еще ночь. Он посмотрел на часы. Девять пятнадцать. Черт! Он провел рукой по лицу и вскочил с постели.
Он валяется на кровати в номере дорогого отеля в Вашингтоне, а должен быть в самолете, на полпути к Индийскому океану. Какой унылый, хоть и дорогой отель, думал Дуг, вспоминая его аляповатый, покрытый красным ковром вестибюль. Они приехали в час десять, и он не смог найти выпивки. Политикам может нравиться Вашингтон, он же предпочитает Нью-Йорк.
А теперь надо решать две проблемы. Первая проблема заключалась в том, что Уитни крепко держала в руках свою сумочку, не давая ему ни малейшего шанса на самостоятельность. Была и другая проблема, она совершенно права. Он-то думал только о том, чтобы выбраться из Нью-Йорка, а она – о таких деталях, как паспорта.
Что ж, у нее есть связи в федеральном округе Колумбия, подумал Дуг. Если благодаря связям можно избежать бумажной волокиты, он всегда за это. Дуг огляделся – этот дорогой номер был размером едва ли больше кладовки, где уборщики туалетов хранят свои швабры. Она выставит ему счет и за номер, подумал Дуг, смотря прищуренными глазами в сторону двери в смежную комнату. У Уитни Макаллистер мозги похожи на банкомат. А лицо…
Усмехнувшись, Дуг помотал головой и снова лег. Лучше не вспоминать ее лицо и все остальное. Ему нужны только ее деньги. Женщины подождут. Когда он получит то, чего добивается, у него их будет столько, сколько он захочет.
Нарисованная картина была достаточно приятной, и он с минуту сохранял на лице улыбку. Блондинки, брюнетки, рыжие, пухлые, худые, коротышки, высокие. Нет смысла проявлять какую-либо дискриминацию. Он собирался очень щедро потратить на них свое время. Но сначала нужно получить проклятый паспорт и визу. Взгляд Дуга стал хмурым. Проклятое бюрократическое дерьмо! Его ждало сокровище, профессиональный костолом дышал ему в затылок, а эта сумасшедшая женщина не покупала ему даже пачки сигарет без того, чтобы не занести расходы в маленький блокнот, который держала в сумочке из змеиной кожи.
Эта мысль заставила его протянуть руку, чтобы вытащить сигарету из пачки, лежавшей на ночном столике. Дуг не мог этого понять. Когда у него были деньги, он их щедро тратил. Даже слишком щедро, решил он. Может быть, поэтому деньги у него всегда водились не очень долго.
Щедрость составляла часть его натуры. А его слабостью были женщины, особенно маленькие, пухленькие, с большими глазами. Независимо от того, сколько раз он был с одной из них, он неизменно искал следующую. Шесть месяцев назад маленькая официантка по имени Синди подарила ему две незабываемые ночи и душераздирающую историю про больную маму в Колумбусе. В конце концов он расстался с ней – и с пятью тысячами. Он всегда покупался на большие глаза.
С мотовством он покончит, обещал себе Дуг. Если в его руках окажется куча денег, он постарается их сохранить. На этот раз он купит большую виллу на Мартинике и начнет жить так, как всегда мечтал. И он будет щедрым со своими слугами. Дуг достаточно долго убирал у богатых людей и отлично знал, какими холодными и небрежными они могут быть со слугами. Конечно, он работал на них только до тех пор, пока не предоставлялась возможность их обворовать, но это не меняло сути дела.
Однако пристрастие к дорогим вещам появилось не потому, что он работал в богатых домах. Он с этим родился. Но он родился без денег. И опять же – он чувствовал, что было бы значительно хуже родиться еще и без мозгов. Имея мозги и обладая определенными талантами, можно забрать то, что нужно, или то, что хочется, у людей, которые не замечают обмана. Такое занятие обеспечивало высокий уровень адреналина в крови. Его результат – деньги – просто давал возможность расслабиться до следующего раза.
Дуг знал, как нужно планировать, как интриговать, как претворять свою идею в жизнь. А еще он знал, как важна тщательная проработка. Он провел на ногах полночи, внимательно изучая каждую крупицу информации, читая каждую строчку тех бумаг, которые находились в конверте. Это была головоломка, но у него были ее части. Чтобы сложить их вместе, требовалось только время.
Аккуратно напечатанный на машинке перевод, который он прочитал, для одних мог показаться любопытным повествованием, для других – уроком, который дает сама история. Аристократы пытались контрабандой вывезти из раздираемой революцией Франции свои драгоценности и свои драгоценные особы. Дуг читал строки, в которых были страх, смятение, отчаяние. В запечатанных в пластик оригиналах, которые он не мог прочесть, не зная французского, даже почерк говорил о безнадежности. Но там говорилось также о королевской власти, об интригах и о богатстве. Мария-Антуанетта. Робеспьер. Ожерелья с экзотическими названиями, спрятанные среди кирпичей или картошки. Гильотина, отчаянные попытки переплыть Ла-Манш. Любопытные повествования, проникнутые духом истории и окрашенные кровью. Однако бриллианты, изумруды, рубины размером с куриное яйцо тоже реально существовали. Часть из них бесследно исчезла. Некоторые помогли своим хозяевам купить жизнь, пропитание или молчание. Другие путешествовали через океаны. Дуг выпрямил руку и улыбнулся. Индийский океан – дорога купцов и пиратов. А на побережье Мадагаскара находится ключ к его мечтам, сохраняемый для королевы в течение столетий. Он найдет его – с помощью дневника молодой девушки и отчаянных писем отца. А когда найдет, то не станет оглядываться.
Бедное дитя, подумал Дуг, представив себе юную француженку, двести лет назад записывавшую свои переживания. Он гадал, точно ли отражает перевод то, что она испытала. Если бы он только мог прочитать оригинальный текст…Дуг пожал плечами, напомнив себе, что она уже давно умерла и что это не его забота. Но она ведь была совсем ребенком, испуганным и сбитым с толку.
– Почему они нас так ненавидят? – писала она. – Почему они смотрят на нас с такой ненавистью? Папа говорит, что мы должны покинуть Париж, и я уверена, что больше никогда не увижу своего дома.
И действительно больше не увидела, размышлял Дуг, потому что война и политика решают глобальные проблемы, растаптывая маленького человека. Революционная Франция или вьетнамские джунгли – нет никакой разницы. Он знал, что это такое – чувствовать себя беспомощным, и не хотел испытать этого чувства еще раз.
Дуг вытянулся на кровати и стал думать об Уитни.
К лучшему или нет, но он заключил с ней сделку. Он не станет ее разрывать, пока не будет уверен, что сможет выйти сухим из воды. В то же время его очень раздражало, что он зависит от нее, получая каждый доллар из ее рук.
Димитри нанял его украсть эти бумаги, потому что он, как Дуг не без гордости признался самому себе, вдыхая дым сигареты, очень хороший вор. В отличие от рядовых сотрудников Димитри Дуг никогда не считал, что оружие может заменить ум Он всегда предпочитал жить за счет именно ума. Дуг знал, что именно благодаря его репутации человека, который тихо и спокойно выполняет свою работу, он удостоился звонка Димитри. Тот предложил вытащить толстый конверт из сейфа одной компании с ограниченной ответственностью, офис которой находился около Парк-авеню.
Работа есть работа, и если такой человек, как Димитри, хочет заплатить пять тысяч долларов за стопку бумаг – множество выцветших бумаг на иностранном языке, – Дуг не собирался против этого возражать. К тому же ему нужно было отдать кое-какие долги.
Ему пришлось преодолеть две сложные сигнальные системы и четырех охранников, прежде чем он справился с настоящей жемчужиной – стенным сейфом, в котором хранился конверт Он справился со всеми замками и сиренами. У него просто дар к этому. Человек не должен пренебрегать теми талантами, которые даны ему от Бога. Вещь была на месте, и он сделал все как надо Он ни взял ничего, кроме бумаг, хотя рядом с конвертом в сейфе лежал очень интересный черный кейс. Дуг не рассчитывал, что, прочитав их, он что-то поймет. Он совсем не ожидал, что переводы дневника или документов, которым уже двести лет, произведут на него такое впечатление. Может быть, дело было в его любви к интересным рассказам или в уважении к печатному слову, но, когда Дуг бегло перелистал бумаги, они сразу же подействовали на его воображение Однако Дуг должен был эти бумаги отдать, произвели они на него впечатление или нет. Уговор есть уговор.
Он зашел в аптеку и купил пластырь. Приклеив конверт к груди, он проявил простую предосторожность. Как в любом большом городе, в Нью-Йорке было полно нечестных людей. Конечно, Дуг прибыл на спортивную площадку в Ист-Сайде на час раньше условленного времени и спрятался за кустами. Человек, который остерегается, дольше живет..
Не обращая внимания на проливной дождь, Дуг мучительно думал о том, что прочитал. Переписка, документы, внушительный список драгоценностей. Ведь кто-то собирал эту информацию, аккуратно переводил, сортировал с дотошностью профессионального библиотекаря. В его сознании промелькнула мысль, что, если бы у него было время, он мог бы и сам завершить эту работу. Однако уговор есть уговор.
Дуг по-прежнему ждал с искренним намерением отдать бумаги и забрать свой гонорар. Так было до тех пор, пока он не понял, что может не надеяться на пять тысяч долларов, которые обещал Димитри. Он получит двухдолларовую пулю в спину и могилу в водах Ист-Ривер.
Ремо прибыл на черном «линкольне» с двумя другими типами, одетыми в строгие деловые костюмы.
Они спокойно обсуждали самый эффективный способ его убить. Вроде бы сошлись на пуле в голову. Оставалось решить только где и когда, но Дуг, находившийся в двух метрах от них за кустами, не стал дослушивать и отполз в сторону. Кажется, Ремо очень беспокоился о том, что может запачкать кровью обивку сидений «линкольна».
Сначала Дуг разозлился. Не имеет значения, сколько раз его надували – он уже сбился со счета, но каждый раз обман приводил его в бешенство. В этом мире нет честных людей, думал он, чувствуя, как клейкая лента слегка стягивает ему кожу. Дуг попытался обдумать, как ему действовать дальше.
Димитри слыл оригиналом. Но кроме того, он имел репутацию человека, который отбирает все самое лучшее, начиная правым сенатором, которому платит денежное содержание, и кончая хорошим вином, которое хранит в своем подвале. Если он настолько желал заполучить бумаги, что решил обрубить конец по имени Дуглас Лорд, значит, они чего-то стоят. Дуг немедленно решил, что бумаги стали его собственностью и они обеспечат ему будущее. Теперь ему было нужно только одно – дожить до того момента, когда он сможет получить это богатство.
Погруженный в воспоминания, Дуг ненароком дотронулся до раненой руки. Она все еще побаливала, но состояние ее уже было лучше. Он должен признать, что сумасшедшая Уитни Макаллистер проделала неплохую работу. Он выдохнул дым и затушил сигарету. Наверно, она запишет эту сигарету ему в счет.
Сейчас Уитни ему нужна, по крайней мере до тех пор, пока они не выбрались из страны. Когда он окажется на Мадагаскаре, то пошлет ее к черту. На лице Дуга появилась ленивая улыбка. У него был некоторый опыт по части того, как перехитрить женщину. Иногда ему это удавалось. В такие моменты он сожалел об одном – о том, что не сможет видеть удивление и злость женщины, когда она наконец-то поймет, что ее оставили с носом. Однако, представляя себе эти светлые, золотистые волосы, он думал, что не будет очень здорово, если ему придется ее надуть. Дуг не мог отрицать, что он у нее в долгу. Но именно тогда, когда он вздохнул и начал думать об Уитни благожелательно, дверь в смежную комнату внезапно распахнулась.
– Вы все еще в постели? – Уитни подошла к окну и раздвинула шторы, затем брезгливо помахала рукой перед своим лицом, пытаясь рассеять дымовую завесу. Он ведь уже давно проснулся, решила она. Лежит, курит и думает, как от нее избавиться. Можно себе представить! Когда Дуг принялся ругаться и щурить глаза, она только покачала головой. – Вы ужасно выглядите.
Обижаться было бессмысленно. Подбородок зарос щетиной, волосы торчали в беспорядке, а ради зубной щетки Дуг, казалось, готов был пойти на убийство. Она же выглядела так, как будто только что вышла от Элизабет Арден. Лежа голый в постели с обмотанной вокруг бедер простыней, Дуг почувствовал некоторое неудобство, но решил не обращать на это внимания.
– Вы когда-нибудь стучитесь?
– Только не тогда, когда плачу за комнату, – небрежно сказала Уитни. Она переступила через валявшиеся на полу джинсы. – Завтрак скоро будет.
– Замечательно.
Игнорируя его сарказм, Уитни стала вести себя так, как будто была дома. Она села на кровать и вытянула ноги.
– Устраивайтесь поудобнее, – с чувством сказал Дуг.
Уитни только улыбнулась и отбросила назад волосы.
– Я связалась с дядей Макси.
– С кем?
– С дядей Макси, – повторила Уитни, бросив беглый взгляд на свои ногти. Они действительно нуждались в маникюре, причем с этим надо успеть еще до того, как они покинут город. – На самом деле он мне не дядя, я просто называю его своим дядей.
– Ах вот какой дядя, – с полуусмешкой сказал Дуг.
Уитни кротко взглянула на него:
– Не будьте таким грубияном, Дуглас. Это хороший друг нашей семьи. Может быть, вы о нем слышали. Это Максимилиан Тибери.
– Сенатор Тибери?
Она смотрела на растопыренные пальцы, еще раз убеждаясь в необходимости маникюра.
– Вы держитесь в курсе всех событий.
– Послушайте, вы, чересчур сообразительная! – Дуг схватил ее за руку так, что она чуть не упала ему на колени. Уитни только заулыбалась, зная, что все козыри по-прежнему у нее на руках. – Какое отношение к нашему делу имеет сенатор Тибери?
– У него связи. – Уитни провела пальцем по его щеке, цокая языком из-за того, что она такая колючая. Однако в этой колючести, подумала она, есть какая-то своя примитивная привлекательность. – Мой отец всегда говорит, что в крайнем случае вы можете обойтись без секса, но без связей обойтись невозможно.
– Да? – Усмехаясь, он подтянул ее к себе так, что лицо Уитни оказалось совсем близко, а волосы рассыпались по простыне. И снова уловил ее аромат, который говорил о богатстве и высоком классе. – У каждого свои приоритеты.
– Конечно. – Ей захотелось его поцеловать. Он казался грубым, неугомонным и взъерошенным – так выглядит мужчина после ночи необузданного секса. Каким любовником может быть Дуглас Лорд? Наверное, безжалостным. Она почувствовала, как от этой мысли ее сердце застучало немного быстрее. От него пахло табаком и потом. Он был похож на человека, который все время ходит по краю пропасти и наслаждается этим. Ей хотелось ощутить на себе прикосновения его искусных губ, но пока не время. Поцелуй может заставить ее забыть о том, что она должна быть все время на шаг впереди; – Дело в том, – проговорила она, перебирай руками его волосы, в то время как их губы находились на расстояний вздоха, – что благодаря дяде Макси через двадцать четыре часа мы сможем получить паспорт для вас и две тридцатидневные визы на Мадагаскар.
– Каким образом?
Уитни с изумлением и досадой отметила про себя, как быстро его обольстительный тон превратился в деловой.
– Связи, Дуглас, – жизнерадостно сказала она. – Для чего иначе нужны партнеры?
Он оценивающе посмотрел на нее. Проклятие, какая же она ловкая! Если он не будет соблюдать осторожность, она станет ему необходима. А женщина, без которой нельзя обойтись, – это последнее, что нужно смышленому мужчине. Женщина, у которой глаза как виски, а кожа – как нижняя сторона лепестка. И тут до него дошло, что на следующий день в это самое время они будут уже в пути. Издав короткий возглас, он перекатился и лег на нее сверху. Волосы Уитни разметались по подушке. Ее глаза, настороженные и смеющиеся одновременно, встретились с его глазами.
– Попробуем выяснить на практике, для чего нужен партнер, – предложил Дуг.
Его тело было твердым, как и его рука, обхватившая ее лицо, таким, каким бывает его взгляд. Это было искушением. Он весь был искушением. Но сначала нужно взвесить все «за» и «против». Уитни не успела решить, соглашаться ей или нет, как раздался стук в дверь.
– Завтрак, – радостно сказала она, вывернувшись из-под него. Даже если ее сердце и стучало чересчур быстро, на это не стоило обращать внимания.
Слишком много дел было впереди.
Дуг закинул руки за голову и откинулся на спинку кровати. Возможно, внезапно возникшее желание проделало дыру в его желудке или, возможно, это просто голод. А может, и то, и другое.
– Давайте позавтракаем в постели.
Уитни просто проигнорировала это предложение.
– Доброе утро, – приветливо сказала она официанту, который вкатил столик с тарелками.
– Доброе утро, мисс Макаллистер. – Молодой, плотного телосложения пуэрториканец даже не взглянул на Дуга. Все его внимание было сосредоточено на Уитни. Весьма грациозно он вручил ей розу.
– Ну зачем же! Спасибо, Хуан. Она прелестна.
– Я подумал, что она вам понравится. – Он улыбнулся, показав крепкие, здоровые зубы. – Надеюсь, что ваш завтрак в полном порядке. Как вы просили, я принес туалетные принадлежности и бумагу.
– О, это замечательно, Хуан. – Дуг заметил, что она улыбнулась этому смуглому жеребцу-официанту значительно приветливее, чем ему. – Думаю, это не доставило тебе много хлопот.
– О, что вы, ни в коем случае, мисс Макаллистер. За спиной официанта Дуг молча передразнивал его жесты и выражение лица. Уитни, увидев это, только приподняла бровь, затем подписала чек широким росчерком пера.
– Спасибо, Хуан. – Она взяла сумочку и достала двадцатку. – Ты мне очень помог.
– С радостью, мисс Макаллистер. Если вам будет нужно что-нибудь еще, просто позвоните. – Двадцатка исчезла в его кармане со скоростью, говорящей о многолетней практике. – Приятного аппетита. – Все еще улыбаясь, он повернулся к двери и удалился.
– Вам нравится, как они пресмыкаются перед вами, правда?
Уитни налила себе кофе в чашку, небрежно помахивая розой перед носом.
– Наденьте что-нибудь и садитесь завтракать.
– А вы чертовски щедро распоряжаетесь той скромной суммой наличных, которые у нас есть. – Уитни ничего не ответила, но он заметил, как она что-то записала в свою книжечку. – Погодите, это ведь вы дали ему лишние чаевые, а не я.
– Он принес вам бритвенный прибор и зубную щетку, – мягко заметила она. – Мы разделим чаевые, потому что ваша гигиена в данный момент меня тоже несколько заботит.
– Как это мило с вашей стороны! – проворчал Дуг. Потом, решив посмотреть, насколько далеко она может зайти, он не спеша выбрался из кровати.
Уитни не стала хватать ртом воздух, не вздрогнула, не покраснела. Она просто посмотрела на него долгим, оценивающим взглядом. Белая повязка на руке резко контрастировала со смуглой кожей. Боже мой, какое у него красивое тело, подумала Уитни, и ее пульс начал биться сильнее. Стройное, гладкое, с четко очерченной мускулатурой. Голый, небритый, ухмыляющийся, он казался ей опаснее и в то же время привлекательнее любого мужчины, который когда-либо попадался на ее пути. Но она не доставит ему удовольствия узнать об этом.
Не отрывая от него глаз, Уитни взяла в руку кофейную чашку.
– Перестаньте валять дурака, Дуглас, – мягко сказала она, – и наденьте штаны. Простудите себе яйца.
Черт возьми, какая же она холодная, подумал он, натягивая джинсы. Как раз сейчас он надеялся увидеть, как она смутится. Плюхнувшись в кресло рядом с ней. Дуг начал поглощать яичницу и хрустящий бекон. В данный момент он был слишком голоден, чтобы считать, во сколько ему обойдется роскошь обслуживания в номере. Когда он найдет сокровище, купит себе собственный отель.
– Так кто вы такая, Уитни Макаллистер? – спросил он с набитым ртом.
Она добавила перцу себе в яичницу.
– В каком смысле?
Он усмехнулся, довольный хотя бы тем, что она не может легко ответить на его вопрос.
– Откуда вы?
– Ричмонд, штат Виргиния, – сказала она, так легко придав своей речи виргинский акцент, что можно было поклясться, будто она все время так говорила. – Моя семья все еще там, на плантации.
– А почему вы переехали в Нью-Йорк?
– Потому что это недолго сделать. Он протянул руку к тостам, внимательно рассматривая блюдо, думая, какое ему выбрать желе.
– И что вы здесь делаете?
– То, что мне нравится.
Дуг посмотрел в ее томные глаза цвета виски и поверил этому.
– Вы где-то работаете?
– Нет, у меня просто есть специальность. – Уитни взяла в руку ломтик бекона и откусила маленький кусочек. – Я дизайнер по интерьеру.
Дуг вспомнил ее квартиру – ощущение элегантности, правильного подбора цветов, неповторимости.
– Значит, декоратор, – задумчиво сказал он. – Должно быть, хороший.
– Естественно. А вы? – Она налила кофе себе и ему. – Чем вы занимаетесь?
– Многими вещами. – Дуг протянул руку за сливками, внимательно глядя на нее. – Но в основном я вор.
Уитни вспомнила, с какой легкостью он увел «порше»:
– Должно быть, хороший. Он засмеялся, довольный:
– Естественно.
– Та головоломка, которую вы упомянули. Бумаги. – Она разломила надвое кусок тоста. – Вы не собираетесь мне их показать?
– Нет.
Уитни прищурилась:
– Откуда мне знать, что они действительно у вас? Откуда мне знать, что даже если они у вас, то заслуживают того, чтобы я тратила на них свое время, не говоря уже о деньгах?
Он, казалось, секунду раздумывал, затем предложил ей блюдо с желе.
– Честное слово?
Она выбрала клубничное желе и принялась щедро его намазывать на тост.
– Давайте не будем смешить друг друга. Откуда вы их взяли?
– Я их... добыл.
Откусив кусочек тоста, Уитни взглянула на него исподлобья:
– То есть у крал и.
– Да.
– У тех людей, которые за вами охотятся?
– Украл для человека, на которого они работают, – поправил ее Дуг. – Для Димитри. К несчастью, он попытался меня обмануть, поэтому договор с ним больше не действует. Так что я владею ими на девяносто процентов законно.
– Могу себе представить. – Уитни вдруг подумала о том, что завтракает с вором, у которого находится таинственная головоломка. Вряд ли когда-нибудь в своей жизни она совершала более необычный поступок. – Хорошо, пусть так. В каком виде эта головоломка?
Дуг хотел еще раз сказать «нет», но поймал взгляд ее глаз. В них была холодная, непреклонная решимость. Лучше он все же даст ей что-то, по крайней мере пока у него нет паспорта и билета.
– У меня есть разные бумаги – документы, письма. Я уже говорил вам, что им лет двести. В бумагах достаточно информации, чтобы выйти прямо на кучу денег, и никто не знает, где они находятся. – Ему в голову пришла одна мысль, и он нахмурился. – Вы знаете французский?
– Конечно, – ответила Уитни и улыбнулась. – Значит, часть документов написана по-французски. – Дуг ничего не ответил, и она снова принялась его допрашивать:
– Почему никто не знает об этой куче денег?
– Те, кто знал, давно умерли.
Уитни не понравилось, как он это сказал, но теперь она не собиралась отступать:
– Откуда вы знаете, что это не фальшивка? На лице Дуга застыло напряженное выражение, именно такое, когда вам преподносят неприятный сюрприз.
– Я это чувствую.
– А что это за человек, который вас преследует?
– Димитри? Он первоклассный бизнесмен – в грязном бизнесе. Он умный и подлый, из той породы людей, которые знают латинское название жука, которому отрывают крылышки. Если он хочет заполучить эти бумаги, значит, они чертовски дорого стоят. Чертовски дорого.
– Я надеюсь, что это подтвердится на Мадагаскаре. – Уитни взяла в руки номер «Нью-Йорк тайме», который принес Хуан. Ей не понравилось то, что сказал Дуг о том человеке, который его преследует. Лучший способ отвлечься от мрачных мыслей – подумать о чем-нибудь другом. Но когда Уитни открыла газету, у нее перехватило дыхание. – Ох черт!
Занятый своей яичницей. Дуг издал только отсутствующее «х-м-м».
– Теперь у меня будут неприятности, – сказала Уитни, встав и бросив развернутую газету на его тарелку.
– Эй, я еще не кончил завтракать. – Отодвигая газету в сторону, он заметил фотографию улыбающейся Уитни. Над фотографией был крупный заголовок: «Исчезла наследница короля мороженого»
– Наследница короля мороженого, – пробормотал Дуг, пробегая глазами текст. До него не сразу дошел смысл прочитанного. – Мороженого… – Рот его раскрылся, когда он отбросил газету. – Мороженое Макаллистера? Так это вы?
– Ну не совсем, – ответила Уитни, расхаживая по комнате и пытаясь выработать наилучший план действий. – Это мой отец.
– Мороженое Макаллистера, – повторил Дуг. –Сукин сын. Он делает лучшую в стране помадку.
В комнате было темно, и это создавало обманчивое впечатление, что еще ночь. Он посмотрел на часы. Девять пятнадцать. Черт! Он провел рукой по лицу и вскочил с постели.
Он валяется на кровати в номере дорогого отеля в Вашингтоне, а должен быть в самолете, на полпути к Индийскому океану. Какой унылый, хоть и дорогой отель, думал Дуг, вспоминая его аляповатый, покрытый красным ковром вестибюль. Они приехали в час десять, и он не смог найти выпивки. Политикам может нравиться Вашингтон, он же предпочитает Нью-Йорк.
А теперь надо решать две проблемы. Первая проблема заключалась в том, что Уитни крепко держала в руках свою сумочку, не давая ему ни малейшего шанса на самостоятельность. Была и другая проблема, она совершенно права. Он-то думал только о том, чтобы выбраться из Нью-Йорка, а она – о таких деталях, как паспорта.
Что ж, у нее есть связи в федеральном округе Колумбия, подумал Дуг. Если благодаря связям можно избежать бумажной волокиты, он всегда за это. Дуг огляделся – этот дорогой номер был размером едва ли больше кладовки, где уборщики туалетов хранят свои швабры. Она выставит ему счет и за номер, подумал Дуг, смотря прищуренными глазами в сторону двери в смежную комнату. У Уитни Макаллистер мозги похожи на банкомат. А лицо…
Усмехнувшись, Дуг помотал головой и снова лег. Лучше не вспоминать ее лицо и все остальное. Ему нужны только ее деньги. Женщины подождут. Когда он получит то, чего добивается, у него их будет столько, сколько он захочет.
Нарисованная картина была достаточно приятной, и он с минуту сохранял на лице улыбку. Блондинки, брюнетки, рыжие, пухлые, худые, коротышки, высокие. Нет смысла проявлять какую-либо дискриминацию. Он собирался очень щедро потратить на них свое время. Но сначала нужно получить проклятый паспорт и визу. Взгляд Дуга стал хмурым. Проклятое бюрократическое дерьмо! Его ждало сокровище, профессиональный костолом дышал ему в затылок, а эта сумасшедшая женщина не покупала ему даже пачки сигарет без того, чтобы не занести расходы в маленький блокнот, который держала в сумочке из змеиной кожи.
Эта мысль заставила его протянуть руку, чтобы вытащить сигарету из пачки, лежавшей на ночном столике. Дуг не мог этого понять. Когда у него были деньги, он их щедро тратил. Даже слишком щедро, решил он. Может быть, поэтому деньги у него всегда водились не очень долго.
Щедрость составляла часть его натуры. А его слабостью были женщины, особенно маленькие, пухленькие, с большими глазами. Независимо от того, сколько раз он был с одной из них, он неизменно искал следующую. Шесть месяцев назад маленькая официантка по имени Синди подарила ему две незабываемые ночи и душераздирающую историю про больную маму в Колумбусе. В конце концов он расстался с ней – и с пятью тысячами. Он всегда покупался на большие глаза.
С мотовством он покончит, обещал себе Дуг. Если в его руках окажется куча денег, он постарается их сохранить. На этот раз он купит большую виллу на Мартинике и начнет жить так, как всегда мечтал. И он будет щедрым со своими слугами. Дуг достаточно долго убирал у богатых людей и отлично знал, какими холодными и небрежными они могут быть со слугами. Конечно, он работал на них только до тех пор, пока не предоставлялась возможность их обворовать, но это не меняло сути дела.
Однако пристрастие к дорогим вещам появилось не потому, что он работал в богатых домах. Он с этим родился. Но он родился без денег. И опять же – он чувствовал, что было бы значительно хуже родиться еще и без мозгов. Имея мозги и обладая определенными талантами, можно забрать то, что нужно, или то, что хочется, у людей, которые не замечают обмана. Такое занятие обеспечивало высокий уровень адреналина в крови. Его результат – деньги – просто давал возможность расслабиться до следующего раза.
Дуг знал, как нужно планировать, как интриговать, как претворять свою идею в жизнь. А еще он знал, как важна тщательная проработка. Он провел на ногах полночи, внимательно изучая каждую крупицу информации, читая каждую строчку тех бумаг, которые находились в конверте. Это была головоломка, но у него были ее части. Чтобы сложить их вместе, требовалось только время.
Аккуратно напечатанный на машинке перевод, который он прочитал, для одних мог показаться любопытным повествованием, для других – уроком, который дает сама история. Аристократы пытались контрабандой вывезти из раздираемой революцией Франции свои драгоценности и свои драгоценные особы. Дуг читал строки, в которых были страх, смятение, отчаяние. В запечатанных в пластик оригиналах, которые он не мог прочесть, не зная французского, даже почерк говорил о безнадежности. Но там говорилось также о королевской власти, об интригах и о богатстве. Мария-Антуанетта. Робеспьер. Ожерелья с экзотическими названиями, спрятанные среди кирпичей или картошки. Гильотина, отчаянные попытки переплыть Ла-Манш. Любопытные повествования, проникнутые духом истории и окрашенные кровью. Однако бриллианты, изумруды, рубины размером с куриное яйцо тоже реально существовали. Часть из них бесследно исчезла. Некоторые помогли своим хозяевам купить жизнь, пропитание или молчание. Другие путешествовали через океаны. Дуг выпрямил руку и улыбнулся. Индийский океан – дорога купцов и пиратов. А на побережье Мадагаскара находится ключ к его мечтам, сохраняемый для королевы в течение столетий. Он найдет его – с помощью дневника молодой девушки и отчаянных писем отца. А когда найдет, то не станет оглядываться.
Бедное дитя, подумал Дуг, представив себе юную француженку, двести лет назад записывавшую свои переживания. Он гадал, точно ли отражает перевод то, что она испытала. Если бы он только мог прочитать оригинальный текст…Дуг пожал плечами, напомнив себе, что она уже давно умерла и что это не его забота. Но она ведь была совсем ребенком, испуганным и сбитым с толку.
– Почему они нас так ненавидят? – писала она. – Почему они смотрят на нас с такой ненавистью? Папа говорит, что мы должны покинуть Париж, и я уверена, что больше никогда не увижу своего дома.
И действительно больше не увидела, размышлял Дуг, потому что война и политика решают глобальные проблемы, растаптывая маленького человека. Революционная Франция или вьетнамские джунгли – нет никакой разницы. Он знал, что это такое – чувствовать себя беспомощным, и не хотел испытать этого чувства еще раз.
Дуг вытянулся на кровати и стал думать об Уитни.
К лучшему или нет, но он заключил с ней сделку. Он не станет ее разрывать, пока не будет уверен, что сможет выйти сухим из воды. В то же время его очень раздражало, что он зависит от нее, получая каждый доллар из ее рук.
Димитри нанял его украсть эти бумаги, потому что он, как Дуг не без гордости признался самому себе, вдыхая дым сигареты, очень хороший вор. В отличие от рядовых сотрудников Димитри Дуг никогда не считал, что оружие может заменить ум Он всегда предпочитал жить за счет именно ума. Дуг знал, что именно благодаря его репутации человека, который тихо и спокойно выполняет свою работу, он удостоился звонка Димитри. Тот предложил вытащить толстый конверт из сейфа одной компании с ограниченной ответственностью, офис которой находился около Парк-авеню.
Работа есть работа, и если такой человек, как Димитри, хочет заплатить пять тысяч долларов за стопку бумаг – множество выцветших бумаг на иностранном языке, – Дуг не собирался против этого возражать. К тому же ему нужно было отдать кое-какие долги.
Ему пришлось преодолеть две сложные сигнальные системы и четырех охранников, прежде чем он справился с настоящей жемчужиной – стенным сейфом, в котором хранился конверт Он справился со всеми замками и сиренами. У него просто дар к этому. Человек не должен пренебрегать теми талантами, которые даны ему от Бога. Вещь была на месте, и он сделал все как надо Он ни взял ничего, кроме бумаг, хотя рядом с конвертом в сейфе лежал очень интересный черный кейс. Дуг не рассчитывал, что, прочитав их, он что-то поймет. Он совсем не ожидал, что переводы дневника или документов, которым уже двести лет, произведут на него такое впечатление. Может быть, дело было в его любви к интересным рассказам или в уважении к печатному слову, но, когда Дуг бегло перелистал бумаги, они сразу же подействовали на его воображение Однако Дуг должен был эти бумаги отдать, произвели они на него впечатление или нет. Уговор есть уговор.
Он зашел в аптеку и купил пластырь. Приклеив конверт к груди, он проявил простую предосторожность. Как в любом большом городе, в Нью-Йорке было полно нечестных людей. Конечно, Дуг прибыл на спортивную площадку в Ист-Сайде на час раньше условленного времени и спрятался за кустами. Человек, который остерегается, дольше живет..
Не обращая внимания на проливной дождь, Дуг мучительно думал о том, что прочитал. Переписка, документы, внушительный список драгоценностей. Ведь кто-то собирал эту информацию, аккуратно переводил, сортировал с дотошностью профессионального библиотекаря. В его сознании промелькнула мысль, что, если бы у него было время, он мог бы и сам завершить эту работу. Однако уговор есть уговор.
Дуг по-прежнему ждал с искренним намерением отдать бумаги и забрать свой гонорар. Так было до тех пор, пока он не понял, что может не надеяться на пять тысяч долларов, которые обещал Димитри. Он получит двухдолларовую пулю в спину и могилу в водах Ист-Ривер.
Ремо прибыл на черном «линкольне» с двумя другими типами, одетыми в строгие деловые костюмы.
Они спокойно обсуждали самый эффективный способ его убить. Вроде бы сошлись на пуле в голову. Оставалось решить только где и когда, но Дуг, находившийся в двух метрах от них за кустами, не стал дослушивать и отполз в сторону. Кажется, Ремо очень беспокоился о том, что может запачкать кровью обивку сидений «линкольна».
Сначала Дуг разозлился. Не имеет значения, сколько раз его надували – он уже сбился со счета, но каждый раз обман приводил его в бешенство. В этом мире нет честных людей, думал он, чувствуя, как клейкая лента слегка стягивает ему кожу. Дуг попытался обдумать, как ему действовать дальше.
Димитри слыл оригиналом. Но кроме того, он имел репутацию человека, который отбирает все самое лучшее, начиная правым сенатором, которому платит денежное содержание, и кончая хорошим вином, которое хранит в своем подвале. Если он настолько желал заполучить бумаги, что решил обрубить конец по имени Дуглас Лорд, значит, они чего-то стоят. Дуг немедленно решил, что бумаги стали его собственностью и они обеспечат ему будущее. Теперь ему было нужно только одно – дожить до того момента, когда он сможет получить это богатство.
Погруженный в воспоминания, Дуг ненароком дотронулся до раненой руки. Она все еще побаливала, но состояние ее уже было лучше. Он должен признать, что сумасшедшая Уитни Макаллистер проделала неплохую работу. Он выдохнул дым и затушил сигарету. Наверно, она запишет эту сигарету ему в счет.
Сейчас Уитни ему нужна, по крайней мере до тех пор, пока они не выбрались из страны. Когда он окажется на Мадагаскаре, то пошлет ее к черту. На лице Дуга появилась ленивая улыбка. У него был некоторый опыт по части того, как перехитрить женщину. Иногда ему это удавалось. В такие моменты он сожалел об одном – о том, что не сможет видеть удивление и злость женщины, когда она наконец-то поймет, что ее оставили с носом. Однако, представляя себе эти светлые, золотистые волосы, он думал, что не будет очень здорово, если ему придется ее надуть. Дуг не мог отрицать, что он у нее в долгу. Но именно тогда, когда он вздохнул и начал думать об Уитни благожелательно, дверь в смежную комнату внезапно распахнулась.
– Вы все еще в постели? – Уитни подошла к окну и раздвинула шторы, затем брезгливо помахала рукой перед своим лицом, пытаясь рассеять дымовую завесу. Он ведь уже давно проснулся, решила она. Лежит, курит и думает, как от нее избавиться. Можно себе представить! Когда Дуг принялся ругаться и щурить глаза, она только покачала головой. – Вы ужасно выглядите.
Обижаться было бессмысленно. Подбородок зарос щетиной, волосы торчали в беспорядке, а ради зубной щетки Дуг, казалось, готов был пойти на убийство. Она же выглядела так, как будто только что вышла от Элизабет Арден. Лежа голый в постели с обмотанной вокруг бедер простыней, Дуг почувствовал некоторое неудобство, но решил не обращать на это внимания.
– Вы когда-нибудь стучитесь?
– Только не тогда, когда плачу за комнату, – небрежно сказала Уитни. Она переступила через валявшиеся на полу джинсы. – Завтрак скоро будет.
– Замечательно.
Игнорируя его сарказм, Уитни стала вести себя так, как будто была дома. Она села на кровать и вытянула ноги.
– Устраивайтесь поудобнее, – с чувством сказал Дуг.
Уитни только улыбнулась и отбросила назад волосы.
– Я связалась с дядей Макси.
– С кем?
– С дядей Макси, – повторила Уитни, бросив беглый взгляд на свои ногти. Они действительно нуждались в маникюре, причем с этим надо успеть еще до того, как они покинут город. – На самом деле он мне не дядя, я просто называю его своим дядей.
– Ах вот какой дядя, – с полуусмешкой сказал Дуг.
Уитни кротко взглянула на него:
– Не будьте таким грубияном, Дуглас. Это хороший друг нашей семьи. Может быть, вы о нем слышали. Это Максимилиан Тибери.
– Сенатор Тибери?
Она смотрела на растопыренные пальцы, еще раз убеждаясь в необходимости маникюра.
– Вы держитесь в курсе всех событий.
– Послушайте, вы, чересчур сообразительная! – Дуг схватил ее за руку так, что она чуть не упала ему на колени. Уитни только заулыбалась, зная, что все козыри по-прежнему у нее на руках. – Какое отношение к нашему делу имеет сенатор Тибери?
– У него связи. – Уитни провела пальцем по его щеке, цокая языком из-за того, что она такая колючая. Однако в этой колючести, подумала она, есть какая-то своя примитивная привлекательность. – Мой отец всегда говорит, что в крайнем случае вы можете обойтись без секса, но без связей обойтись невозможно.
– Да? – Усмехаясь, он подтянул ее к себе так, что лицо Уитни оказалось совсем близко, а волосы рассыпались по простыне. И снова уловил ее аромат, который говорил о богатстве и высоком классе. – У каждого свои приоритеты.
– Конечно. – Ей захотелось его поцеловать. Он казался грубым, неугомонным и взъерошенным – так выглядит мужчина после ночи необузданного секса. Каким любовником может быть Дуглас Лорд? Наверное, безжалостным. Она почувствовала, как от этой мысли ее сердце застучало немного быстрее. От него пахло табаком и потом. Он был похож на человека, который все время ходит по краю пропасти и наслаждается этим. Ей хотелось ощутить на себе прикосновения его искусных губ, но пока не время. Поцелуй может заставить ее забыть о том, что она должна быть все время на шаг впереди; – Дело в том, – проговорила она, перебирай руками его волосы, в то время как их губы находились на расстояний вздоха, – что благодаря дяде Макси через двадцать четыре часа мы сможем получить паспорт для вас и две тридцатидневные визы на Мадагаскар.
– Каким образом?
Уитни с изумлением и досадой отметила про себя, как быстро его обольстительный тон превратился в деловой.
– Связи, Дуглас, – жизнерадостно сказала она. – Для чего иначе нужны партнеры?
Он оценивающе посмотрел на нее. Проклятие, какая же она ловкая! Если он не будет соблюдать осторожность, она станет ему необходима. А женщина, без которой нельзя обойтись, – это последнее, что нужно смышленому мужчине. Женщина, у которой глаза как виски, а кожа – как нижняя сторона лепестка. И тут до него дошло, что на следующий день в это самое время они будут уже в пути. Издав короткий возглас, он перекатился и лег на нее сверху. Волосы Уитни разметались по подушке. Ее глаза, настороженные и смеющиеся одновременно, встретились с его глазами.
– Попробуем выяснить на практике, для чего нужен партнер, – предложил Дуг.
Его тело было твердым, как и его рука, обхватившая ее лицо, таким, каким бывает его взгляд. Это было искушением. Он весь был искушением. Но сначала нужно взвесить все «за» и «против». Уитни не успела решить, соглашаться ей или нет, как раздался стук в дверь.
– Завтрак, – радостно сказала она, вывернувшись из-под него. Даже если ее сердце и стучало чересчур быстро, на это не стоило обращать внимания.
Слишком много дел было впереди.
Дуг закинул руки за голову и откинулся на спинку кровати. Возможно, внезапно возникшее желание проделало дыру в его желудке или, возможно, это просто голод. А может, и то, и другое.
– Давайте позавтракаем в постели.
Уитни просто проигнорировала это предложение.
– Доброе утро, – приветливо сказала она официанту, который вкатил столик с тарелками.
– Доброе утро, мисс Макаллистер. – Молодой, плотного телосложения пуэрториканец даже не взглянул на Дуга. Все его внимание было сосредоточено на Уитни. Весьма грациозно он вручил ей розу.
– Ну зачем же! Спасибо, Хуан. Она прелестна.
– Я подумал, что она вам понравится. – Он улыбнулся, показав крепкие, здоровые зубы. – Надеюсь, что ваш завтрак в полном порядке. Как вы просили, я принес туалетные принадлежности и бумагу.
– О, это замечательно, Хуан. – Дуг заметил, что она улыбнулась этому смуглому жеребцу-официанту значительно приветливее, чем ему. – Думаю, это не доставило тебе много хлопот.
– О, что вы, ни в коем случае, мисс Макаллистер. За спиной официанта Дуг молча передразнивал его жесты и выражение лица. Уитни, увидев это, только приподняла бровь, затем подписала чек широким росчерком пера.
– Спасибо, Хуан. – Она взяла сумочку и достала двадцатку. – Ты мне очень помог.
– С радостью, мисс Макаллистер. Если вам будет нужно что-нибудь еще, просто позвоните. – Двадцатка исчезла в его кармане со скоростью, говорящей о многолетней практике. – Приятного аппетита. – Все еще улыбаясь, он повернулся к двери и удалился.
– Вам нравится, как они пресмыкаются перед вами, правда?
Уитни налила себе кофе в чашку, небрежно помахивая розой перед носом.
– Наденьте что-нибудь и садитесь завтракать.
– А вы чертовски щедро распоряжаетесь той скромной суммой наличных, которые у нас есть. – Уитни ничего не ответила, но он заметил, как она что-то записала в свою книжечку. – Погодите, это ведь вы дали ему лишние чаевые, а не я.
– Он принес вам бритвенный прибор и зубную щетку, – мягко заметила она. – Мы разделим чаевые, потому что ваша гигиена в данный момент меня тоже несколько заботит.
– Как это мило с вашей стороны! – проворчал Дуг. Потом, решив посмотреть, насколько далеко она может зайти, он не спеша выбрался из кровати.
Уитни не стала хватать ртом воздух, не вздрогнула, не покраснела. Она просто посмотрела на него долгим, оценивающим взглядом. Белая повязка на руке резко контрастировала со смуглой кожей. Боже мой, какое у него красивое тело, подумала Уитни, и ее пульс начал биться сильнее. Стройное, гладкое, с четко очерченной мускулатурой. Голый, небритый, ухмыляющийся, он казался ей опаснее и в то же время привлекательнее любого мужчины, который когда-либо попадался на ее пути. Но она не доставит ему удовольствия узнать об этом.
Не отрывая от него глаз, Уитни взяла в руку кофейную чашку.
– Перестаньте валять дурака, Дуглас, – мягко сказала она, – и наденьте штаны. Простудите себе яйца.
Черт возьми, какая же она холодная, подумал он, натягивая джинсы. Как раз сейчас он надеялся увидеть, как она смутится. Плюхнувшись в кресло рядом с ней. Дуг начал поглощать яичницу и хрустящий бекон. В данный момент он был слишком голоден, чтобы считать, во сколько ему обойдется роскошь обслуживания в номере. Когда он найдет сокровище, купит себе собственный отель.
– Так кто вы такая, Уитни Макаллистер? – спросил он с набитым ртом.
Она добавила перцу себе в яичницу.
– В каком смысле?
Он усмехнулся, довольный хотя бы тем, что она не может легко ответить на его вопрос.
– Откуда вы?
– Ричмонд, штат Виргиния, – сказала она, так легко придав своей речи виргинский акцент, что можно было поклясться, будто она все время так говорила. – Моя семья все еще там, на плантации.
– А почему вы переехали в Нью-Йорк?
– Потому что это недолго сделать. Он протянул руку к тостам, внимательно рассматривая блюдо, думая, какое ему выбрать желе.
– И что вы здесь делаете?
– То, что мне нравится.
Дуг посмотрел в ее томные глаза цвета виски и поверил этому.
– Вы где-то работаете?
– Нет, у меня просто есть специальность. – Уитни взяла в руку ломтик бекона и откусила маленький кусочек. – Я дизайнер по интерьеру.
Дуг вспомнил ее квартиру – ощущение элегантности, правильного подбора цветов, неповторимости.
– Значит, декоратор, – задумчиво сказал он. – Должно быть, хороший.
– Естественно. А вы? – Она налила кофе себе и ему. – Чем вы занимаетесь?
– Многими вещами. – Дуг протянул руку за сливками, внимательно глядя на нее. – Но в основном я вор.
Уитни вспомнила, с какой легкостью он увел «порше»:
– Должно быть, хороший. Он засмеялся, довольный:
– Естественно.
– Та головоломка, которую вы упомянули. Бумаги. – Она разломила надвое кусок тоста. – Вы не собираетесь мне их показать?
– Нет.
Уитни прищурилась:
– Откуда мне знать, что они действительно у вас? Откуда мне знать, что даже если они у вас, то заслуживают того, чтобы я тратила на них свое время, не говоря уже о деньгах?
Он, казалось, секунду раздумывал, затем предложил ей блюдо с желе.
– Честное слово?
Она выбрала клубничное желе и принялась щедро его намазывать на тост.
– Давайте не будем смешить друг друга. Откуда вы их взяли?
– Я их... добыл.
Откусив кусочек тоста, Уитни взглянула на него исподлобья:
– То есть у крал и.
– Да.
– У тех людей, которые за вами охотятся?
– Украл для человека, на которого они работают, – поправил ее Дуг. – Для Димитри. К несчастью, он попытался меня обмануть, поэтому договор с ним больше не действует. Так что я владею ими на девяносто процентов законно.
– Могу себе представить. – Уитни вдруг подумала о том, что завтракает с вором, у которого находится таинственная головоломка. Вряд ли когда-нибудь в своей жизни она совершала более необычный поступок. – Хорошо, пусть так. В каком виде эта головоломка?
Дуг хотел еще раз сказать «нет», но поймал взгляд ее глаз. В них была холодная, непреклонная решимость. Лучше он все же даст ей что-то, по крайней мере пока у него нет паспорта и билета.
– У меня есть разные бумаги – документы, письма. Я уже говорил вам, что им лет двести. В бумагах достаточно информации, чтобы выйти прямо на кучу денег, и никто не знает, где они находятся. – Ему в голову пришла одна мысль, и он нахмурился. – Вы знаете французский?
– Конечно, – ответила Уитни и улыбнулась. – Значит, часть документов написана по-французски. – Дуг ничего не ответил, и она снова принялась его допрашивать:
– Почему никто не знает об этой куче денег?
– Те, кто знал, давно умерли.
Уитни не понравилось, как он это сказал, но теперь она не собиралась отступать:
– Откуда вы знаете, что это не фальшивка? На лице Дуга застыло напряженное выражение, именно такое, когда вам преподносят неприятный сюрприз.
– Я это чувствую.
– А что это за человек, который вас преследует?
– Димитри? Он первоклассный бизнесмен – в грязном бизнесе. Он умный и подлый, из той породы людей, которые знают латинское название жука, которому отрывают крылышки. Если он хочет заполучить эти бумаги, значит, они чертовски дорого стоят. Чертовски дорого.
– Я надеюсь, что это подтвердится на Мадагаскаре. – Уитни взяла в руки номер «Нью-Йорк тайме», который принес Хуан. Ей не понравилось то, что сказал Дуг о том человеке, который его преследует. Лучший способ отвлечься от мрачных мыслей – подумать о чем-нибудь другом. Но когда Уитни открыла газету, у нее перехватило дыхание. – Ох черт!
Занятый своей яичницей. Дуг издал только отсутствующее «х-м-м».
– Теперь у меня будут неприятности, – сказала Уитни, встав и бросив развернутую газету на его тарелку.
– Эй, я еще не кончил завтракать. – Отодвигая газету в сторону, он заметил фотографию улыбающейся Уитни. Над фотографией был крупный заголовок: «Исчезла наследница короля мороженого»
– Наследница короля мороженого, – пробормотал Дуг, пробегая глазами текст. До него не сразу дошел смысл прочитанного. – Мороженого… – Рот его раскрылся, когда он отбросил газету. – Мороженое Макаллистера? Так это вы?
– Ну не совсем, – ответила Уитни, расхаживая по комнате и пытаясь выработать наилучший план действий. – Это мой отец.
– Мороженое Макаллистера, – повторил Дуг. –Сукин сын. Он делает лучшую в стране помадку.