Робертс Нора. Игры ангелов

   Она сидела, вся дрожа, и напряженно прислушивалась.
   Через час, когда зазвонил будильник, она все еще сидела в кровати и в комнате горели все лампы.
   После внезапного приступа паники ей было трудно делать вид, что с ней все в порядке. Но она дала слово, что придет ровно в шесть. Или же придется отступить, и тогда все усилия вернуться к нормальной жизни пойдут насмарку.
   Она все делала постепенно, шаг за шагом. Оделась, вышла из номера. Оказалась на предрассветной улице. Чтобы успокоиться, стала читать наизусть стихи. Так она добрела до «Пищи ангелов».
   Внутри уже горел свет. Она увидела, что Джоани возится на кухне. Надо постучать в дверь, сказала себе Рис, но рука у нее как свинцом налилась.
   – Дверь не открывается?
   Рис вздрогнула и оглянулась. Линда-Гейл захлопнула дверцу своего автомобильчика.
   – Да нет. Я просто...
   – У тебя такой вид, будто ты всю ночь глаз не сомкнула. – Линда-Гейл смерила ее ледяным взглядом. – И вообще странно, что ты пришла. У Ло всем известно какая репутация.
   – У Ло? – Рис наконец сообразила, в чем дело. – Да я с ним общалась минут десять, не больше.
   – Извини. Понимаешь, я видела, что вы ушли вместе...
   – Он проводил меня до гостиницы, предложил как-нибудь покататься верхом. Я не знала, что между вами что-то есть.
   – Между нами? – возмущенно фыркнула Линда-Гейл. – Ничего между нами нет. Я, пожалуй, единственная женщина в радиусе ста километров, с которой он не переспал. – Она пожала плечами и пристально посмотрела на Рис. – Слушай, а ты выглядишь действительно усталой.
   – Плохо спала, вот и все. Новое место, новая работа. Нервы разыгрались.
   – А ты забудь про них, – посоветовала Линда-Гейл и с прежней теплотой взглянула на Рис. – Мы здесь не кусаемся.
   – Кумушки, вы долго тут будете болтать? Я вам не за это деньги плачу. – Джоани скрестила на груди руки. – Линда-Гейл, ступай накрывать столы к завтраку. Рис, ты умеешь печь оладьи?
   – Разумеется.
   – По воскресеньям на них большой спрос. И на яичницу с беконом тоже. Сейчас первые посетители придут.
   Около полудня Джоани протянула Рис тарелку с яичницей и беконом:
   – Сядь и поешь.
   – Да здесь на двоих!
   – Ага, на двоих худышек. Сядь у меня в кабинете.
   Рис уже видела этот кабинет.
   – Я не люблю замкнутых пространств.
   – Боится темноты и страдает клаустрофобией. Ну, тогда садись за стойку. У тебя двадцать минут.
   Рис послушно села за стойку. Линда-Гейл принесла ей чаю.
   – Привет, док! – улыбнулась Линда-Гейл мужчине, который сел рядом с Рис. – Вам как обычно?
   – Да, Линда-Гейл, мне воскресную порцию холестерина.
   – Джоани, док пришел! – крикнула Линда-Гейл. – Док, это Рис, наша новая повариха. Рис, позволь тебе представить дока Уоллеса. Он тебя от всего вылечит. Только в покер с ним не играй – больно хитер.
   – Эй, ты что? Как я буду обдуривать новичков после таких вот рекомендаций? – Он кивнул Рис. – А вы ешьте, ешьте, пока не остыло.
   Он рассказал Рис, что работает здесь врачом уже тридцать лет. Приехал сюда совсем молодым, искал приключений.
   – Влюбился в это место. Вырастил здесь троих детей. Два года назад потерял жену – рак груди. Такие вот дела.
   – Искренне вам сочувствую, – сказала Рис.
   – Приятного аппетита, док. – Линда-Гейл поставила перед ним тарелку. Груда оладий, омлет, здоровенный кусок бекона и три сосиски.
   Рис изумленно смотрела на этот «завтрак великана». Такой интеллигентный человек, подумала она. Очки носит, одет опрятно. А завтрак – как у дальнобойщика.
   – Ваша родня живет на восточном побережье? – спросил он.
   – Да, у меня бабушка в Бостоне.
   – Вы там научились готовить?
   – Я там начинала. Училась в кулинарном институте в Вермонте, а потом еще год в Париже – на курсах «Кордон блё»... Извините, мне пора возвращаться к работе. Приятно было познакомиться.
   Рис закончила смену после полудня. Остаток дня у нее был свободен, и она решила прогуляться у озера. Она собрала рюкзак в точности так, как советовали в путеводителе, и решила, что постарается ходить на прогулки каждый день. На свежем воздухе она всегда чувствовала себя лучше.
   Она шла не спеша. Это было одно из немногих преимуществ одинокой жизни. Она могла ходить куда пожелает и все делать в удобном ей темпе. За последние восемь месяцев она повидала больше, чем за предыдущие двадцать восемь лет жизни.
   Ей уже не быть прежней. От свободной, раскованной горожанки не осталось и следа. Но она могла остановиться и полюбоваться взлетающей над водой цаплей, рябью волн на озере.
   О фотоаппарате она вспомнила слишком поздно, поэтому цаплю сфотографировать не успела, зато сняла мальчишку в красной лодке и горы, отражающиеся в воде. Надо будет делать подписи под каждой фотографией, подумала она. Она понимала, что бабушка в Бостоне очень за нее переживает, но вернуться туда она не могла, только посылала по электронной почте жизнерадостные письма и изредка звонила ей.
   В домиках у озера уже горел свет, кое-где вился дымок – люди собирались на воскресное барбекю. Она углубилась в лес и пошла вдоль ручья, по берегам которого еще лежал снег.
   Услышав шорох, она вздрогнула и оглянулась. Непонятно, кто удивился больше, девушка или олень. Они несколько секунд смотрели друг на друга, после чего олень скрылся в чаще.
   Шума машин уже не было слышно. Только ветер шумел в ветвях.
   – А может, мне пожить в лесу? Найду какую-нибудь хижину, поселюсь в ней, разведу огород, – рассуждала она вслух. – Буду готовить и продавать свою стряпню через Интернет.
   И тут она, вскрикнув, отступила.
   Одно дело – наткнуться на оленя, и совсем другое – на мужчину, лежащего в гамаке с книжкой.
   Он слышал, как она подходит, да и трудно было не услышать, как она беседует сама с собой. Она шла прямехонько к его гамаку, глядя себе под ноги. Он отложил книгу и стал за ней наблюдать.
   Лицо бледное, в огромных карих глазах удивление и испуг.
   – Заблудилась?
   – Нет... Да... Должно быть, это частные владения?
   – Должно быть. Хотите подождать, пока я схожу за ружьем?
   – Да нет... Так это ваш домик? Симпатичный. – Она осмотрела бревенчатый дом с верандой, на которой стояло одно-единственное кресло. – Уединенное место... Извините...
   – Ничего. Мне нравится уединенность.
   – Ну, вы понимаете, о чем я. – Она вздохнула, то откручивая, то закручивая крышечку на пластиковой бутылке с водой. – Что ж, не буду вам мешать.
   Она отступила на шаг. Он хотел было предложить ей пива, но поскольку случай был беспрецедентный, решил воздержаться. И тут тишину пронзил громкий звук.
   Она кинулась на землю и прикрыла руками голову.
   Его это даже позабавило. Городская девчонка. Но когда он увидел, что она лежит молча, не шевелясь, понял, что дело не только в этом. Он вылез из гамака, присел на корточки рядом с ней.
   – Это выхлопная труба, – успокоил он ее. – На грузовике.
   – Выхлопная труба... – повторила она. Ее била дрожь.
   – Ну да. – Он положил ей руку на плечо – хотел успокоить – и почувствовал, как она напряглась.
   – Не надо... Не трогайте меня... Сейчас все пройдет.
   – Ладно. – Он встал, поднял бутылку, которую она выронила. – Воды хотите?
   – Да, спасибо. Я просто испугалась – решила, что стреляют.
   – Здесь и такое бывает – когда начинается охотничий сезон. А иногда просто пуляют по мишеням. Это же Дикий Запад, дикий-предикий, Худышка.
   Поднявшись с земли, она попыталась превратить все в шутку:
   – На этом развлекательная часть нашей программы заканчивается.
   – Учту. – Человек пообщительнее, подумал он, предложил бы ей присесть.
   – Кстати, меня зовут Рис.
   – Я знаю.
   – Да? Ну что ж, до встречи.
 
   Последняя метель. Выпало сантиметров пятнадцать вязкого, рыхлого снега. Местные жители взялись его расчищать. Линт решил сделать передышку, зашел к Джоани наполнить термос кофе и пожаловаться на погоду.
   Рис испытала все капризы погоды на себе, когда утром шла на работу. Над озером бушевал ветер. Он бился о стекла окон. Впрочем, посетителей кафе этим было не испугать. Линт оставил за дверью лопату и заказал себе жаркое из мяса бизона. Мак Драббер выбрал мясную запеканку и черничный пирог. Посетители приходили и уходили, а Рис жарила, резала, варила.
   После метели прошло три дня. Рис помешивала в кастрюле жаркое, и как раз в этот момент в кухню вошел Ло.
   – Чем-то вкусненьким пахнет.
   – Это черепаховый суп. – Она наконец уговорила Джоани, и та разрешила ей приготовить что-нибудь по собственному рецепту. – Хотите попробовать? – Она подала ему тарелку. – Если ищете маму, она у себя в кабинете.
   – Я еще успею с ней поговорить. Я пришел повидать вас.
   – Неужели? – Она налила еще тарелку, посыпала тертым сыром, положила кусочки вяленого черепашьего мяса. И подумала, насколько было бы вкуснее со свежей кинзой. Может, удастся уговорить Джоани заказывать пряности?
   – Эй, о чем мечтаете? – спросил Ло.
   – Что? Извините; когда я готовлю, я думаю о рецептуре и ничего вокруг не замечаю.
   – Это видно. Черт возьми, и впрямь вкусно! – сказал он, попробовав суп.
   – Спасибо. Не забудьте сказать об этом хозяйке.
   – Скажу, скажу. Итак, Рис, я проверил расписание смен. Сегодня вечером вы свободны. Может, сходим в кино?
   – Спасибо за приглашение, но у меня другие планы.
   Он придвинулся к ней ближе:
   – Знаете, дорогая, если вы будете так упорно меня отвергать, вы разобьете мне сердце.
   – Хотите правду? Вы мне нравитесь. И мне бы хотелось, чтобы вы мне и дальше нравились. Вы сын хозяйки заведения. Так что давайте не тратить время попусту.
   – Если бы вы мне дали хоть один шансик, вы бы переменили свое мнение.
   – Поэтому-то я вам его и не даю.
   Он расплылся в улыбке:
   – Властные женщины – моя слабость.
   Но когда она взялась выполнять следующий заказ, он все-таки ушел.
   Зажужжала фритюрница. Рис вынула сетку с картошкой. Пришла Джоани с конвертом.
   – Сегодня получка.
   – Спасибо. – И Рис вдруг решилась: – Может, вы покажете мне квартиру наверху? Если она еще свободна.
   – Ты разве видела, как туда кто-то въезжал?
   Пошли в кабинет.
   В кабинете Джоани открыла шкафчик, где висело множество ключей. Один она вручила Рис:
   – Иди, посмотри. Вход по лестнице со двора.
   Рис поднялась по скрипучей лестнице, открыла дверь. В квартирке была всего одна комната, с железной кроватью в алькове. В уголке была выгорожена кухонька. Имелся выложенный кафелем санузел с чугунной ванной на узорных ножках. В комнате стоял обшарпанный диван, кресло и два стола.
   Она подошла к окнам. Из всех трех были видны далекие горы, и казалось, перед тобой открывается весь мир. По небу плыли облака, их тени скользили по заснеженным вершинам. Внизу раскинулся город. Стоя здесь, она чувствовала себя частицей всего этого, но при этом – отдельной и хорошо защищенной.
   – Может быть, здесь я буду счастлива, – прошептала она. Однако нужно было кое-что купить. Полотенца, постельное белье, кухонную утварь. Она уже целый год не покупала никаких вещей. Важный шаг, подумала она. И тут же стала сомневаться. Не слишком ли она широко шагает? Не поспешила ли? А если придется уехать? А если ее уволят? А если...
   Она услышала, как кто-то поднимается по лестнице, и к горлу комом подкатил страх. Джоани приоткрыла дверь.
   – Извините, я тут задержалась, – проговорила Рис. – Сейчас спускаюсь.
   – Торопиться незачем. Посетителей пока мало. Так тебе подходит?
   – Да. Если только плата мне по карману. Вы так и не сказали, сколько...
   Джоани, в заляпанном жиром фартуке и в туфлях на толстой подошве, деловито прошлась по комнате. И назвала месячную плату, которая была чуть ниже, чем в гостинице.
   – Мне было бы удобнее платить по неделям. Я так привыкла.
   – Да мне все равно. Можешь переезжать хоть сегодня.
   – Завтра. Спасибо вам. За все.
   – Да, кстати, тебя ждет прибавка.
   – Спасибо.
   – Благодарить тут не за что. Ты хорошо работаешь и вопросов лишних не задаешь. Наверное, потому, что не хочешь, чтобы их задавали тебе. – Она нащупала сигареты в кармане. – Давай напрямую. Одного взгляда на тебя достаточно, чтобы понять, что ты, как говорится, с заморочками.
   – Это так называется? – пробормотала Рис.
   – Но у меня еще никогда не было такой прекрасной поварихи. И я думаю, мы сработаемся, если ты, конечно, не сделаешь ноги.
   – Если мне понадобится уехать, я вас предупрежу.
   – Ну что ж, это уже кое-что. Теперь я спрошу тебя напрямую, только, чур, отвечать честно. У тебя нелады с законом?
   – Нет, – слабо улыбнулась Рис. – Честно.
   – Я так и думала, но люди у нас в городке любят посудачить. – Она помолчала и добавила: – Ты предупреди на всякий случай: может, тебе не хочется, чтобы тебя нашли?
   – У меня только бабушка, и она знает, где я.
   – Ну ладно. Ключ у тебя есть. Дубликат у меня в кабинете. Если будешь задерживать квартплату, вычту из жалованья. Извинения не принимаются. Я их наслушалась достаточно.
 
   Рис отправилась в магазин. Только самое необходимое, напомнила она себе. Ничего лишнего.
   Но оказалось, что покупать что-то кроме новых носков и джинсов очень приятно. Ноги сами несли ее вперед. Колокольчик над дверью приветливо звякнул, и Рис вошла в магазин.
   Кое-кого из покупателей Рис уже знала в лицо – видела их в кафе. Мужчина в клетчатой куртке любит бифштекс с кровью и побольше лука. Вот эта женщина с мальчиком заказывает для него жареную курицу, для себя – мясной салат. Рис помахала рукой Маку Драбберу и обрадовалась, когда он кивнул ей в ответ. Приятно, когда тебя узнают. Она подошла к полкам с постельным бельем. Может, купить голубое? И желтые полотенца – чтобы в ванной было посолнечнее.
   Она отнесла первый ворох покупок к кассе.
   – Что, подыскали новое жилье? – поинтересовался Мак.
   – Да. В квартирке над кафе Джоани, – ответила она.
   – Поздравляю. Хотите, открою вам счет?
   – Да нет. У меня сегодня получка.
   Выбирая, она прикидывала в уме, во что это ей обойдется. Ей нужна приличная кастрюля, хорошая чугунная сковородка... Тут звякнул колокольчик над дверью, она обернулась и увидела Броуди.
   Все та же поношенная кожаная куртка, стоптанные сапоги. Не мешало бы ему побриться. Но было очевидно, что подобные вещи его мало волнуют.
   Она подвезла тележку к кассе:
   – На первый раз все, мистер Драббер.
   – За чайник денег не возьму. Это подарок на новоселье.
   – Ну что вы, не стоит.
   – Магазин мой, и правила в нем мои, – строго ответил он. – Броуди, я освобожусь через минуту!
   – Я не тороплюсь. – Броуди выложил на прилавок пакет молока и пачку кофе. Кивнул Рис: – Как дела?
   – Спасибо, хорошо.
   – Рис переезжает в квартиру над рестораном.
   – Вот как?
   – Я все упакую, а ты, Броуди, помоги ей доставить вещи?
   – Да что вы, я справлюсь, – запротестовала Рис.
   – Как вы все это потащите? – сказал Мак. – Броуди, ты ведь на машине?
   По губам Броуди скользнула тень улыбки.
   – Разумеется.
   – Ты ведь все равно едешь к Джоани ужинать, да?
   – Намеревался. Мак, запиши это на мой счет. – Броуди положил свои покупки на одну из коробок и понес к машине. Пока упаковывали остальное, он вернулся за второй порцией.
   Выбора у Рис не было. Она взяла последнюю коробку.
   – Спасибо, мистер Драббер.
   – Желаю счастья на новом месте! – крикнул он ей вслед.
   – Незачем вам было все это делать, – начала Рис, как только они с Броуди вышли. – Он вас просто подловил.
   – Это точно. Садитесь.
   – Я не хочу...
   – Не будьте дурой. Ваши вещи все равно у меня. Хотите – поезжайте с ними вместе, хотите – идите пешком.
   Она бы предпочла второе, но это было бы совсем уж глупо. Она села и раздраженно захлопнула дверцу. Поскольку играла музыка, развлекать водителя беседой необходимости не было.
   Когда она открыла дверь своей квартирки, Броуди просто вошел, положил коробки на стол и снова вышел. Рис кинулась за ним. Но он уже возвращался назад с новым грузом.
   – Давайте я прямо здесь у вас заберу. Спасибо.
   – У вас там что? Кирпичи?
   – Наверное, там чугунная сковородка. Да я донесу.
   Он, не обращая на нее внимания, пошел по лестнице.
   – Зачем вы заперли дверь? Мы же все равно сюда возвращаемся.
   – Привычка. – Она повернула ключ в замке, но коробку взять не успела – он уже шагнул за порог. – Что ж, спасибо. – Она, хоть это и было невежливо, стояла у открытой двери.
   Он оглядел комнату.
   – Неплохо бы перекрасить, – сказал он. – И обогреватель нужен. Вы тут околеете.
   – Я все равно переезжаю только завтра. Не хочу вас задерживать.
   – Дело не в том, что вы не хотите меня задерживать. Вы хотите меня поскорее выставить.
   – Ну что ж, всего вам доброго.
   И тут он впервые улыбнулся по-настоящему:
   – Вы куда интереснее, когда вот так огрызаетесь. Что сегодня вечером вкусного?
   – Жареная курица, картофель с петрушкой.
   – Звучит заманчиво. – Он направился к двери, остановился рядом с Рис, заметил, как она напряглась. – Увидимся.
   Дверь за ним тихо закрылась, щелкнул замок. Он обошел дом и из любопытства кинул взгляд на ее окна.
   Она стояла у окна и смотрела на озеро. Тоненькая, как ивовый прутик, подумал он. Волосы растрепались на ветру, а глаза глубокие, с тайной. Она походила скорее на портрет, чем на женщину из плоти и крови. Интересно, куда она подевала остальную себя? – подумал он. И почему.

3

   Весенняя оттепель – это всегда грязь и распутица. Тропинки стали почти непроходимыми, даже мощеные улицы были скользкими от грязи. Местные жители, прежде чем войти в ресторан, тщательно вытирали ноги. Туристов в это время года стало меньше – Энджелз-Фист устроил себе передышку перед очередным курортным сезоном.
   После ужина посетителей было немного, и Линда-Гейл встала за барную стойку. Она поставила перед Ло тарелку с яблочным пирогом, налила ему кофе.
   – Что-то ты в последнее время к нам зачастил.
   – Кофе хороший, а пирог и того лучше. – Он подцепил на вилку здоровенный кусок.
   Линда-Гейл мельком глянула на Рис, которая стояла у гриля.
   – Похоже, тебе дали от ворот поворот.
   – Делать выводы еще рано. Ты о ней что-нибудь узнала?
   – Я в чужие дела не лезу.
   – Да ладно тебе, – хмыкнул он.
   Она пыталась казаться равнодушной, но больше всего на свете ей нравилось болтать с Ло.
   – Держится замкнуто, работает старательно, не опаздывает. – Линда облокотилась о стойку. – Насколько мне известно, писем никаких не получает. Но у нее наверху есть телефон.
   Он наклонился, заглянул ей в глаза:
   – Ну а еще что?
   – Бренда мне рассказывала, что, когда Рис жила в гостинице, она придвинула комод к двери в соседнюю комнату. Мне кажется, она чего-то боится. Кредитной картой не пользуется, да и телефоном тоже – использует его, только чтобы к Интернету подключиться.
   – На мой взгляд, ей нужно отвлечься.
   – Друзья ей нужны, вот что.
   – Я могу быть ей другом. С тобой же мы друзья.
   – Вот как?
   Что-то в его лице изменилось, он протянул к ней руку:
   – Линда-Гейл...
   Но она отвернуласьк двери, изобразила улыбку:
   – Привет, шериф!
   – Линда-Гейл! Ло! – Шериф Ричард Мардсон сел на табурет. Он был большой и сильный, и мира в городке добивался по возможности уговорами, а если не получалось – силой. – Ну что, снова грызетесь?
   – Да нет, просто беседуем, – ответил Ло. – Обсуждаем мамину новую повариху.
   – С грилем она точно обращаться умеет. Линда-Гейл, попроси-ка ее поджарить мне курочку. – У Мардсона были голубые глаза и светлые, коротко стриженные волосы.
   – Ло, так тебе нравится эта тощенькая?
   – Я уже провел разведку боем.
   – Надо тебе остепениться, найти порядочную женщину.
   – Да я стараюсь! Днем и ночью ищу. Новая повариха – в ней есть какая-то тайна. Кое-кто считает, что она скрывается.
   – Если и так, то не от правосудия. Скорее, от мужа или от любовника, который ее поколачивал.
   – Не понимаю я этого. Мужчина, который может ударить женщину, не мужчина.
   – Мужчины разные бывают, – заметил Рик, допивая кофе.
 
   После смены Рис поднялась к себе наверх и уселась за дневник, который вела в компьютере. В комнате было градусов пятнадцать, так что пришлось надеть свитер и две пары шерстяных носков. Она решила экономить на отоплении, поскольку свет у нее горит и ночью и днем.
   Она устала, но в новой квартире ей было уютно и спокойно. А придвинув к двери один из барных стульев, которые дала ей Джоани, она почувствовала себя в полной безопасности.
   Сегодня опять работы немного. Заходили только местные. Завтра у меня выходной. Хочу прогуляться у каньона, посмотреть на реку Снейк. От этой реки до Бостонского залива далеко...
   Кухня была ярко освещена, Рис с Шерил Кроу мыли плиту.
 
   Это был последний день Рис в «Манео», и она хотела оставить рабочее место в идеальном порядке.
   Впереди была неделя отдыха, после чего она приступит к работе на новом месте – ее взяли шеф-поваром в «Оазис», один из самых модных ресторанов Бостона. У нее под началом будет пятнадцать человек, и она будет готовить собственные фирменные блюда. Она давно мечтала о такой должности.
   В «Манео» она сама помогла подготовить себе замену. Она знала, что Тони и его жена Лайза искренне за нее рады. На самом деле проболталась помощница Рис, Донна. И сейчас должна была начаться прощальная вечеринка. Рис понимала, что будет скучать и по ресторану, и по сослуживцам, но ей пора было двигаться дальше.
   Она отступила на шаг от плиты, одобрительно кивнула и отправилась в чулан – убрать чистящие средства.
   В кухне послышался жуткий грохот. Она замерла. И тут же раздались крики. А когда прогремели выстрелы, Рис словно окаменела. Но потянулась к мобильному. Вдруг дверь в чулан распахнулась, и она увидела направленный на нее пистолет.
   Ее отшвырнуло вглубь чулана. И тело пронзила острая боль.
 
   Из груди Рис вырвался крик. Она судорожно села в кровати, прижала к груди ладонь. Она словно заново почувствовала боль, которую испытала, когда в нее вошла пуля. Она взглянула на ладонь. Крови не было. Остался только шрам.
   – Все в порядке. Со мной все в порядке. Это был просто сон.
   И все-таки, дрожа от страха, она подошла к двери, проверила, надежно ли задвинута щеколда.
   За дверью было тихо, на улице тоже. В окнах соседних домов было темно. Никто не собирался приходить и доводить до конца то, что началось два года назад. Они и не знали, где она.
   Она была жива, начинался новый день. Она стояла, глядя, как розовеет небо над озером, как серебрится в первых лучах солнца вода. А в домике Броуди все еще горел свет. Почему-то ей стало спокойнее оттого, что еще кто-то не спит. Да, ей опять приснился кошмарный сон, но она смогла взять себя в руки, не запаниковала. Уже прогресс. А вдруг Броуди тоже стоит у окна и видит свет в ее окне? И они вместе встречают этот рассвет?
   Она собрала рюкзак – он получился тяжеленный. Всего-то десять километров туда и обратно, но она решила перестраховаться и взять то, что положено для дальних походов. День выдался солнечный, и прогулка будет приятной.
   Она надела рюкзак и отправилась в путь, но не вдоль озера, а лесом, к каньону. Там, где тропа раздваивалась, она свернула по указателю к каньону Маленького Ангела, и вскоре перед ней открылись заснеженные вершины гор.
   У утренней смены сейчас запарка, подумала она. В зале позвякивают столовые приборы, люди беседуют за чашкой кофе. А она одна, с ней только ветер, играющий с молодой листвой.
   Она пошла дальше. Тропинка вывела ее в луга, что раскинулись на склоне в предгорьях. Вскоре она услышала журчание воды – должно быть, она уже подошла к реке. Тропинка снова раздваивалась. Она задумчиво посмотрела на указатель. Ноги уже побаливали, и рюкзак оттягивал плечи, но она решила дойти до каньона Маленького Ангела.
   Наконец перед ней блеснула голубая лента реки. С шумом и рокотом бурный поток устремлялся к озеру, прокладывая себе путь по глубокому ущелью. На берегу виднелись груды камней – река словно отбросила их за ненадобностью.
   Она достала фотоаппарат, хотя понимала, что снимок не позволит передать во всей полноте суровое величие этой картины. И тут она заметила далеко внизу два голубых каяка и навела объектив на них. А потом посмотрела на них в бинокль. Там были двое – мужчина и мальчик.
   Рис повесила бинокль на шею и двинулась дальше. Спину заливал пот, но Рис упорно карабкалась вверх по круче.
   И вдруг остановилась, отступила на шаг. Перед ней был Броуди, восседавший на широком скалистом выступе.
   – Мне следовало догадаться, что это вы. От вас шуму столько, что того и гляди лавина сойдет.
   – Что вы тут делаете?
   – Занимаюсь своими делами. – На коленях у него лежал блокнот. – А вы? Играете в покорителя снежных вершин?
   – Ни во что я не играю. Я осматриваю окрестности. Сегодня у меня выходной. Вы здесь пишете?
   – Скорее, размышляю. Недавно я здесь кое-кого убил. В романе. Отличное место для убийства, особенно в это время года. В горах никого – или почти никого. Он заманил ее сюда, столкнул с обрыва. – Броуди посмотрел вниз. – Она долго падала. Кошмарная история.
   – А почему он это сделал?
   Сочинитель пожал могучими плечами:
   – Потому что была такая возможность.
   – Там, на реке, люди на каяках. Они могли увидеть.
   – Вот почему это называется художественным вымыслом. Люди на каяках, – пробормотал он и записал что-то в блокноте.– Может быть... И что же они увидели?
   – Ну, это уж вы сами придумайте.
   Он только рассеянно хмыкнул. И она, слегка раздосадованная столь явным недружелюбием, отправилась дальше. Этот человек нашел место, с которого открывается отличный вид. Ну ничего, она найдет другое, не хуже.