Страница:
Нора Робертс
Игры ангелов
1
Когда Рис Гилмор добралась до Энджелз-Фист – Кулака Ангелов, – из перегретого «шевроле» вовсю валил пар. В кармане у нее было двести сорок три доллара, и она надеялась, что этого хватит на ремонт. Если поломка незначительная, у нее останется еще немного денег, чтобы заплатить за ночлег. После чего она, даже по самым оптимистическим прогнозам, станет полным банкротом.
Из-под капота валили клубы дыма, и Рис восприняла это как знак – пора на время прекратить путешествовать и найти работу. Маленький городок в Вайоминге, на берегу озера, был ничуть не хуже любого другого места. А может, и лучше. Много открытого пространства, которое ей так необходимо, голубое небо, заснеженные вершины гор, которые взирают на мир с умудренным спокойствием, как некие древние боги.
Она несколько часов добиралась сюда по извилистой дороге, за окном менялись пейзажи, прекрасные, как работы фотографа-живописца. Выехала она еще до рассвета и понятия не имела, куда ее занесет. Она объехала Коди, проскочила через Дюбуа и отправилась дальше на юг.
Ее словно тянуло к этому месту. В последнее время она привыкла полагаться на интуицию и доверять предзнаменованиям. Знаком могла стать необычная игра света и тени на дороге или внезапная перемена погоды. Если ей казалось, что знак благоприятный, она ехала дальше, пока не находила подходящее местечко. Кое-где она останавливалась на несколько недель, устраивалась поработать, исследовала окрестности, а когда чувствовала, что пора ехать дальше, снова отправлялась в путь.
В разработанной ею системе присутствовала некая свобода выбора, а тревога, которая мучила ее постоянно, понемногу стихала. Несколько месяцев, проведенных в одиночестве, успокоили ее куда больше, чем год лечения.
В стиснутых пальцах Кулака Ангелов чувствовалась какая-то сила, и ей захотелось попробовать начать все заново. Если что-то ей не понравится, она поживет здесь несколько дней и снова тронется в путь. В таком местечке (на указателе сообщалось, что в поселке 623 жителя) наверняка привечают туристов, тем более что рядом национальный парк. Да и рабочие руки везде нужны, особенно сейчас, в самом начале весны.
Но прежде всего нужно отремонтировать машину.
Она ехала вдоль озера. Кое-где на берегу еще лежали островки подтаявшего снега. По водной глади скользили в отдалении несколько лодок. А вот и центр городка: сувенирная лавка, банк, почта, офис шерифа.
Она остановила машину у здоровенного амбара – по-видимому, местного магазина. Возле двери, уютно расположившись на деревянных стульях, сидели двое мужчин во фланелевых рубашках. С крыльца открывался отличный вид на озеро.
Когда она вышла из машины, мужчины приветливо ей кивнули. На одном была синяя кепка с названием магазина: «Бакалея и прочие товары Мака».
– Похоже, у вас, милая девушка, неприятности с машиной.
– Увы, да. Вы не подскажете, кто мне может помочь?
Мужчина в кепке встал. Он был коренаст, крепок, с красным лицом и добрыми карими глазами.
– Так давайте откроем капот, посмотрим, что там.
– Спасибо. Это началось километров за пятнадцать отсюда. Я сначала и внимания не обратила – любовалась пейзажем.
– Отлично вас понимаю. В парк едете?
– Вроде того.
Подошел второй мужчина, и оба, осмотрев мотор, покачали головами.
– Шланг радиатора протек, – сказал первый. – Нужно менять.
Она обрадовалась – ремонт вроде не очень дорогой.
– А где могут это сделать?
– В гараже Линта. Хотите, я туда позвоню?
– Вы мой спаситель, – улыбнулась она и протянула ему руку. – Меня зовут Рис Гилмор.
– Я Мак Драббер. А это Карл Сэмпсон.
– С востока прикатили? – спросил Карл. На вид ему было лет пятьдесят, и похоже, в его жилах текла индейская кровь.
– Угадали. Из Бостона. Спасибо вам за помощь.
– Подумаешь, один телефонный звонок, – улыбнулся Мак. – Хотите – проходите внутрь, хотите – прогуляйтесь. Когда еще Линт сюда доберется.
– Я лучше прогуляюсь. Может, подскажете, где можно остановиться? Мне бы что-нибудь попроще.
– Есть гостиница «Озерная». Но «Титон-хаус» поуютнее. Там сдают домики у озера – на неделю или на месяц.
На месяц вперед она давно не загадывала. Жила одним днем.
– Я, пожалуй, дойду до гостиницы. Засиделась за рулем.
Она зашагала по тропинке.
– Симпатичная штучка, – сказал Мак, провожая ее взглядом.
– Тоща больно, – покачал головой Карл. – Зря нынешние женщины морят себя голодом, только фигуру портят.
Она вовсе не морила себя голодом, наоборот, прилагала все усилия, чтобы набрать вес, потерянный за последние два года. И насчет симпатичной штучки она бы с Маком не согласилась. Прошло то время. Когда-то она считала себя хорошенькой. Но теперь у нее слишком заострились нос и скулы, под глазами залегли тени. А ей так хотелось стать прежней!
В стареньких кедах приятно было идти по тропинке. Прохладный ветерок обвевал лицо, путался в прядях длинных каштановых волос. Ей нравился свежий воздух, нравился свет, озарявший горные вершины и искрившийся на глади озера.
За голыми ветвями тополей она разглядела домики, о которых говорил Мак. Деревянные, с широкими верандами.
Она остановилась полюбоваться зелеными стрелками еще не распустившихся нарциссов, проросших в бочке из-под виски, у входа в ресторан. Их стебли покачивались на ветру и невольно напомнили ей о том, что близится весна. Весной все обновляется, подумала она. Может быть, и у нее этой весной все будет по-новому.
Рис взглянула на витрину ресторана. Это было скорее кафе или закусочная, а не ресторан. Стойка, столики на двоих и на четверых, все бело-красное. За стойкой виднелась кухня, по залу сновали официантки с подносами.
И тут она увидела объявление:
ТРЕБУЕТСЯ ПОВАР.
Еще один знак, подумала она. Главное, что кухня открытая. Еда наверняка незамысловатая. Она все это может приготовить с закрытыми глазами. Или когда-то могла.
А может, настало время сделать шаг вперед? Что-то же привело ее сюда. Она сделала глубокий вдох и открыла дверь.
В нос ударил запах жареного лука, мяса, крепкого кофе. Из музыкального автомата доносилась мелодия в стиле кантри, голоса посетителей сливались в нестройный хор.
Она отметила, что полы чисто вымыты, стойка вытерта насухо. На стенах – фотографии: черно-белые виды озера и гор.
Она все еще собиралась с духом, когда официантка, проходя мимо, сказала:
– День добрый! Если хотите перекусить, можете сесть у стойки или за столик.
– Вообще-то я ищу управляющего. Или владельца. Я насчет объявления у входа. Про повара.
Официантка остановилась:
– Так вы – повар? Очень кстати. – Официантка одарила Рис солнечной улыбкой. – Присядьте у стойки. Я сейчас позову Джоани. Кофе хотите?
– Лучше чаю, если можно.
– Сейчас будет.
Вовсе не обязательно работать именно здесь, напомнила себе Рис, садясь на кожаный табурет, и вытерла вспотевшие ладони о джинсы. Можно и уборщицей в гостиницу устроиться.
Официантка подошла к грилю, тронула за плечо невысокую коренастую женщину. Та оглянулась, посмотрела на Рис и кивнула. Официантка вернулась к стойке и принесла чашку кипятка и пакетик чая на блюдечке.
– Джоани сейчас подойдет. Хотите что-нибудь поесть? Сегодня у нас мясная запеканка.
– Нет, спасибо, мне вполне достаточно чая. – У Рис дрожали колени. Подступала паника, становилось трудно дышать.
«Нет, надо уходить, – подумала Рис. – К черту все знаки».
У Джоани была копна белокурых волос, поверх платья – фартук, заляпанный жиром. Она подошла, вытирая руки посудным полотенцем, и смерила Рис оценивающим взглядом.
– Умеете готовить?
– Да.
– Занимаетесь этим постоянно или от случая к случаю?
– В Бостоне это была моя постоянная работа. – Рис, пытаясь унять дрожь в руках, распечатала пакетик с чаем.
У Джоани был крупный чувственный рот и серые строгие глаза.
– В Бостоне... – Она заткнула посудное полотенце за пояс. – Далековато отсюда.
– Да.
– Вот уж не знаю, зачем мне повар с восточного побережья. Они все такие болтливые?
Рис не сразу сообразила, что это шутка.
– Обычно трещу без умолку, – усмехнулась она.
– А здесь какими судьбами?
– Путешествую. Но у меня сломалась машина, и мне нужна работа.
– Рекомендации есть?
– Если понадобится, могу их предоставить.
– Надевайте фартук, – хмыкнула Джоани. – Заказали сэндвич с мясом, жареным луком, грибами, картошкой и капустным салатом. Если Дик не свалится замертво от вашей стряпни, получите работу.
– Ясно. – Рис слезла с табурета и отправилась на кухню. Джоани обратила внимание, что Рис, пока разговаривала, разорвала обертку от пакетика с чаем на мелкие кусочки.
Кухня, довольно простая, была хорошо оборудована. Большой гриль, огромная плита, фритюрница. Рис надела передник, и Джоани выложила перед ней необходимые продукты.
– Спасибо. – Рис вымыла руки и приступила к работе. «Только не волнуйся, – приказала она себе. – Все придет».
Она положила кусок мяса на гриль, мелко порезала лук и грибы. Уже порезанный соломкой картофель она отправила во фритюрницу, включила таймер. Руки не дрожали. Джоани зачитала по бумажке следующий заказ:
– Фасолевый суп! Он вон в той кастрюле. Его подают с гренками.
Рис кивнула, помешала лук и грибы и налила суп.
– Сэндвич с солониной и клубный сэндвич, оба с салатами.
Здесь было все другое, и блюда другие, но рабочий ритм она вспомнила сразу. Первый заказ был готов. Она подала тарелку Джоани.
– Ставь на прилавок, – велела та. – И бери следующий заказ.
Рис проработала еще полтора часа. Заказов наконец поубавилось, и она, отойдя от плиты, залпом выпила бутылку воды. Джоани сидела за стойкой с чашкой кофе.
– Уф! – выдохнула Рис. – Здесь всегда так много народу?
– По субботам днем – да. Мы не жалуемся. Будешь получать восемь долларов в час. Если за две недели не выдохнешься, получишь доллар прибавки. На кухне мы с тобой вдвоем, по очереди, семь дней в неделю. Два выходных. Устраивает?
– Вполне.
– Кофе, чая, воды можешь пить сколько угодно. Платишь только за еду. Но, судя по твоему виду, ты не будешь тайком от меня набивать пузо. Больно ты тощенькая.
– Да уж.
– Кто работает вечером – запирает заведение...
– Этого я не могу. Запирать... Могу открывать, могу работать в любую смену, но запирать не могу. Извините.
– Боишься темноты?
– Увы, да. Если это входит в мои обязанности, мне придется подыскать другое место.
– Ну, это мы как-нибудь уладим. Твою машину починили, стоит у Мака. – Джоани улыбнулась. – Слухом земля полнится. Ты, как я понимаю, ищешь жилье. У меня наверху есть комната, могу тебе ее сдать.
– Спасибо, но я пока что поживу в гостинице. Давайте подождем недели две, посмотрим, как пойдет.
– Ну как знаешь. – Джоани пожала плечами и встала. – Сходи за машиной, устройся и к четырем возвращайся.
Рис вышла на улицу, все еще возбужденная и взволнованная. Она поработала на кухне, и все получилось. Она справилась. Теперь, когда все было позади, она вдруг почувствовала легкое головокружение, но это ведь нормальная реакция – она ведь занималась тем, чего не делала вот уже два года.
Назад она шла не торопясь, хотела привести в порядок мысли и чувства.
В магазине Мак звонил по телефону поставщику. Здесь торговали всем понемногу – бакалеей, мясом, хозтоварами, рыболовными снастями. Когда Мак закончил разговор, она подошла к нему.
– Машина уже готова, – сообщил он.
– Спасибо огромное. Как мне расплатиться?
– Линт выписал счет. Можете заплатить наличными и передать мне. Я все равно с ним вечером увижусь.
– Да, лучше наличными. – Она взглянула на счет и с облегчением отметила, что он оказался даже меньше, чем она предполагала. – Я устроилась на работу.
– Уже? Быстро.
– В кафе. Я даже не знаю, как оно называется.
– А, это «Пища ангелов». Местные говорят просто – «у Джоани».
– Надеюсь, вы туда придете. Я хорошо готовлю.
– Не сомневаюсь. Вот ваша сдача.
– Спасибо за все. Пойду устроюсь в гостиницу, а потом – на работу.
– В гостинице скажите Бренде, что снимаете на месяц, так выйдет дешевле. Объясните, что работаете у Джоани.
– Обязательно. – Похоже, о ее трудоустройстве будет знать весь городок. – До свидания, мистер Драббер.
Гостиница оказалась пятиэтажным зданием с видом на озеро. Рис сняла на неделю одноместный номер на третьем этаже. Третий этаж ее вполне устраивал – жить ниже она побоялась бы.
«Сегодня я здесь», – подумала она. Интересно, где она окажется завтра? В номере она увидела дверь в соседнюю комнату, проверила, заперта ли она, и на всякий случай передвинула к ней комод.
Разбирать все вещи она не собиралась, достала только самое необходимое. Туалетные принадлежности, зарядное устройство для мобильного. Быстро приняла душ, оставив дверь в ванную открытой, и, чтобы не волноваться, вслух проговорила таблицу умножения. Переоделась в чистое, уложила волосы, подкрасилась – как-никак новая работа, надо подумать о внешности. Оглядела себя в зеркало, отметив, что сегодня она уже не такая бледная и черных кругов под глазами нет.
Потом взяла телефон, ключи, водительские права и три доллара из оставшихся денег, надела куртку и вышла.
Рис дважды проверила, хорошо ли заперта дверь, и наклеила над замком кусочек скотча – ниже уровня глаз.
Когда она подошла к кафе, ладони у нее опять вспотели, но она взяла себя в руки и вошла. Та самая официантка, с которой она беседовала днем, заметила ее и помахала ей рукой. Рис подошла к ней.
– Джоани в кладовке. Она попросила меня объяснить тебе, что к чему. Меня зовут Линда-Гейл.
– А я Рис.
– Начнем с главного. Если Джоани заметит, что ты лодырничаешь, тебе не поздоровится. – Она расплылась в улыбке – озорно сверкнули голубые глаза, на щеках появились две очаровательные ямочки. Ее светлые волосы были заплетены в две косы, в ушах – сережки с бирюзой.
– Я люблю работать.
– И у тебя будет возможность это продемонстрировать, сегодня же суббота. Вечером работают две другие официантки – Бебе и Хуанита. Мэтт убирает со столов, Пит моет посуду. Понадобится сделать перерыв – предупреди Джоани. У нас тут есть комната, где можно оставить куртку и сумку. А где твоя сумка?
– Я ее не взяла.
– Ну, пошли, я все тебе покажу.
Из-под капота валили клубы дыма, и Рис восприняла это как знак – пора на время прекратить путешествовать и найти работу. Маленький городок в Вайоминге, на берегу озера, был ничуть не хуже любого другого места. А может, и лучше. Много открытого пространства, которое ей так необходимо, голубое небо, заснеженные вершины гор, которые взирают на мир с умудренным спокойствием, как некие древние боги.
Она несколько часов добиралась сюда по извилистой дороге, за окном менялись пейзажи, прекрасные, как работы фотографа-живописца. Выехала она еще до рассвета и понятия не имела, куда ее занесет. Она объехала Коди, проскочила через Дюбуа и отправилась дальше на юг.
Ее словно тянуло к этому месту. В последнее время она привыкла полагаться на интуицию и доверять предзнаменованиям. Знаком могла стать необычная игра света и тени на дороге или внезапная перемена погоды. Если ей казалось, что знак благоприятный, она ехала дальше, пока не находила подходящее местечко. Кое-где она останавливалась на несколько недель, устраивалась поработать, исследовала окрестности, а когда чувствовала, что пора ехать дальше, снова отправлялась в путь.
В разработанной ею системе присутствовала некая свобода выбора, а тревога, которая мучила ее постоянно, понемногу стихала. Несколько месяцев, проведенных в одиночестве, успокоили ее куда больше, чем год лечения.
В стиснутых пальцах Кулака Ангелов чувствовалась какая-то сила, и ей захотелось попробовать начать все заново. Если что-то ей не понравится, она поживет здесь несколько дней и снова тронется в путь. В таком местечке (на указателе сообщалось, что в поселке 623 жителя) наверняка привечают туристов, тем более что рядом национальный парк. Да и рабочие руки везде нужны, особенно сейчас, в самом начале весны.
Но прежде всего нужно отремонтировать машину.
Она ехала вдоль озера. Кое-где на берегу еще лежали островки подтаявшего снега. По водной глади скользили в отдалении несколько лодок. А вот и центр городка: сувенирная лавка, банк, почта, офис шерифа.
Она остановила машину у здоровенного амбара – по-видимому, местного магазина. Возле двери, уютно расположившись на деревянных стульях, сидели двое мужчин во фланелевых рубашках. С крыльца открывался отличный вид на озеро.
Когда она вышла из машины, мужчины приветливо ей кивнули. На одном была синяя кепка с названием магазина: «Бакалея и прочие товары Мака».
– Похоже, у вас, милая девушка, неприятности с машиной.
– Увы, да. Вы не подскажете, кто мне может помочь?
Мужчина в кепке встал. Он был коренаст, крепок, с красным лицом и добрыми карими глазами.
– Так давайте откроем капот, посмотрим, что там.
– Спасибо. Это началось километров за пятнадцать отсюда. Я сначала и внимания не обратила – любовалась пейзажем.
– Отлично вас понимаю. В парк едете?
– Вроде того.
Подошел второй мужчина, и оба, осмотрев мотор, покачали головами.
– Шланг радиатора протек, – сказал первый. – Нужно менять.
Она обрадовалась – ремонт вроде не очень дорогой.
– А где могут это сделать?
– В гараже Линта. Хотите, я туда позвоню?
– Вы мой спаситель, – улыбнулась она и протянула ему руку. – Меня зовут Рис Гилмор.
– Я Мак Драббер. А это Карл Сэмпсон.
– С востока прикатили? – спросил Карл. На вид ему было лет пятьдесят, и похоже, в его жилах текла индейская кровь.
– Угадали. Из Бостона. Спасибо вам за помощь.
– Подумаешь, один телефонный звонок, – улыбнулся Мак. – Хотите – проходите внутрь, хотите – прогуляйтесь. Когда еще Линт сюда доберется.
– Я лучше прогуляюсь. Может, подскажете, где можно остановиться? Мне бы что-нибудь попроще.
– Есть гостиница «Озерная». Но «Титон-хаус» поуютнее. Там сдают домики у озера – на неделю или на месяц.
На месяц вперед она давно не загадывала. Жила одним днем.
– Я, пожалуй, дойду до гостиницы. Засиделась за рулем.
Она зашагала по тропинке.
– Симпатичная штучка, – сказал Мак, провожая ее взглядом.
– Тоща больно, – покачал головой Карл. – Зря нынешние женщины морят себя голодом, только фигуру портят.
Она вовсе не морила себя голодом, наоборот, прилагала все усилия, чтобы набрать вес, потерянный за последние два года. И насчет симпатичной штучки она бы с Маком не согласилась. Прошло то время. Когда-то она считала себя хорошенькой. Но теперь у нее слишком заострились нос и скулы, под глазами залегли тени. А ей так хотелось стать прежней!
В стареньких кедах приятно было идти по тропинке. Прохладный ветерок обвевал лицо, путался в прядях длинных каштановых волос. Ей нравился свежий воздух, нравился свет, озарявший горные вершины и искрившийся на глади озера.
За голыми ветвями тополей она разглядела домики, о которых говорил Мак. Деревянные, с широкими верандами.
Она остановилась полюбоваться зелеными стрелками еще не распустившихся нарциссов, проросших в бочке из-под виски, у входа в ресторан. Их стебли покачивались на ветру и невольно напомнили ей о том, что близится весна. Весной все обновляется, подумала она. Может быть, и у нее этой весной все будет по-новому.
Рис взглянула на витрину ресторана. Это было скорее кафе или закусочная, а не ресторан. Стойка, столики на двоих и на четверых, все бело-красное. За стойкой виднелась кухня, по залу сновали официантки с подносами.
И тут она увидела объявление:
ТРЕБУЕТСЯ ПОВАР.
Еще один знак, подумала она. Главное, что кухня открытая. Еда наверняка незамысловатая. Она все это может приготовить с закрытыми глазами. Или когда-то могла.
А может, настало время сделать шаг вперед? Что-то же привело ее сюда. Она сделала глубокий вдох и открыла дверь.
В нос ударил запах жареного лука, мяса, крепкого кофе. Из музыкального автомата доносилась мелодия в стиле кантри, голоса посетителей сливались в нестройный хор.
Она отметила, что полы чисто вымыты, стойка вытерта насухо. На стенах – фотографии: черно-белые виды озера и гор.
Она все еще собиралась с духом, когда официантка, проходя мимо, сказала:
– День добрый! Если хотите перекусить, можете сесть у стойки или за столик.
– Вообще-то я ищу управляющего. Или владельца. Я насчет объявления у входа. Про повара.
Официантка остановилась:
– Так вы – повар? Очень кстати. – Официантка одарила Рис солнечной улыбкой. – Присядьте у стойки. Я сейчас позову Джоани. Кофе хотите?
– Лучше чаю, если можно.
– Сейчас будет.
Вовсе не обязательно работать именно здесь, напомнила себе Рис, садясь на кожаный табурет, и вытерла вспотевшие ладони о джинсы. Можно и уборщицей в гостиницу устроиться.
Официантка подошла к грилю, тронула за плечо невысокую коренастую женщину. Та оглянулась, посмотрела на Рис и кивнула. Официантка вернулась к стойке и принесла чашку кипятка и пакетик чая на блюдечке.
– Джоани сейчас подойдет. Хотите что-нибудь поесть? Сегодня у нас мясная запеканка.
– Нет, спасибо, мне вполне достаточно чая. – У Рис дрожали колени. Подступала паника, становилось трудно дышать.
«Нет, надо уходить, – подумала Рис. – К черту все знаки».
У Джоани была копна белокурых волос, поверх платья – фартук, заляпанный жиром. Она подошла, вытирая руки посудным полотенцем, и смерила Рис оценивающим взглядом.
– Умеете готовить?
– Да.
– Занимаетесь этим постоянно или от случая к случаю?
– В Бостоне это была моя постоянная работа. – Рис, пытаясь унять дрожь в руках, распечатала пакетик с чаем.
У Джоани был крупный чувственный рот и серые строгие глаза.
– В Бостоне... – Она заткнула посудное полотенце за пояс. – Далековато отсюда.
– Да.
– Вот уж не знаю, зачем мне повар с восточного побережья. Они все такие болтливые?
Рис не сразу сообразила, что это шутка.
– Обычно трещу без умолку, – усмехнулась она.
– А здесь какими судьбами?
– Путешествую. Но у меня сломалась машина, и мне нужна работа.
– Рекомендации есть?
– Если понадобится, могу их предоставить.
– Надевайте фартук, – хмыкнула Джоани. – Заказали сэндвич с мясом, жареным луком, грибами, картошкой и капустным салатом. Если Дик не свалится замертво от вашей стряпни, получите работу.
– Ясно. – Рис слезла с табурета и отправилась на кухню. Джоани обратила внимание, что Рис, пока разговаривала, разорвала обертку от пакетика с чаем на мелкие кусочки.
Кухня, довольно простая, была хорошо оборудована. Большой гриль, огромная плита, фритюрница. Рис надела передник, и Джоани выложила перед ней необходимые продукты.
– Спасибо. – Рис вымыла руки и приступила к работе. «Только не волнуйся, – приказала она себе. – Все придет».
Она положила кусок мяса на гриль, мелко порезала лук и грибы. Уже порезанный соломкой картофель она отправила во фритюрницу, включила таймер. Руки не дрожали. Джоани зачитала по бумажке следующий заказ:
– Фасолевый суп! Он вон в той кастрюле. Его подают с гренками.
Рис кивнула, помешала лук и грибы и налила суп.
– Сэндвич с солониной и клубный сэндвич, оба с салатами.
Здесь было все другое, и блюда другие, но рабочий ритм она вспомнила сразу. Первый заказ был готов. Она подала тарелку Джоани.
– Ставь на прилавок, – велела та. – И бери следующий заказ.
Рис проработала еще полтора часа. Заказов наконец поубавилось, и она, отойдя от плиты, залпом выпила бутылку воды. Джоани сидела за стойкой с чашкой кофе.
– Уф! – выдохнула Рис. – Здесь всегда так много народу?
– По субботам днем – да. Мы не жалуемся. Будешь получать восемь долларов в час. Если за две недели не выдохнешься, получишь доллар прибавки. На кухне мы с тобой вдвоем, по очереди, семь дней в неделю. Два выходных. Устраивает?
– Вполне.
– Кофе, чая, воды можешь пить сколько угодно. Платишь только за еду. Но, судя по твоему виду, ты не будешь тайком от меня набивать пузо. Больно ты тощенькая.
– Да уж.
– Кто работает вечером – запирает заведение...
– Этого я не могу. Запирать... Могу открывать, могу работать в любую смену, но запирать не могу. Извините.
– Боишься темноты?
– Увы, да. Если это входит в мои обязанности, мне придется подыскать другое место.
– Ну, это мы как-нибудь уладим. Твою машину починили, стоит у Мака. – Джоани улыбнулась. – Слухом земля полнится. Ты, как я понимаю, ищешь жилье. У меня наверху есть комната, могу тебе ее сдать.
– Спасибо, но я пока что поживу в гостинице. Давайте подождем недели две, посмотрим, как пойдет.
– Ну как знаешь. – Джоани пожала плечами и встала. – Сходи за машиной, устройся и к четырем возвращайся.
Рис вышла на улицу, все еще возбужденная и взволнованная. Она поработала на кухне, и все получилось. Она справилась. Теперь, когда все было позади, она вдруг почувствовала легкое головокружение, но это ведь нормальная реакция – она ведь занималась тем, чего не делала вот уже два года.
Назад она шла не торопясь, хотела привести в порядок мысли и чувства.
В магазине Мак звонил по телефону поставщику. Здесь торговали всем понемногу – бакалеей, мясом, хозтоварами, рыболовными снастями. Когда Мак закончил разговор, она подошла к нему.
– Машина уже готова, – сообщил он.
– Спасибо огромное. Как мне расплатиться?
– Линт выписал счет. Можете заплатить наличными и передать мне. Я все равно с ним вечером увижусь.
– Да, лучше наличными. – Она взглянула на счет и с облегчением отметила, что он оказался даже меньше, чем она предполагала. – Я устроилась на работу.
– Уже? Быстро.
– В кафе. Я даже не знаю, как оно называется.
– А, это «Пища ангелов». Местные говорят просто – «у Джоани».
– Надеюсь, вы туда придете. Я хорошо готовлю.
– Не сомневаюсь. Вот ваша сдача.
– Спасибо за все. Пойду устроюсь в гостиницу, а потом – на работу.
– В гостинице скажите Бренде, что снимаете на месяц, так выйдет дешевле. Объясните, что работаете у Джоани.
– Обязательно. – Похоже, о ее трудоустройстве будет знать весь городок. – До свидания, мистер Драббер.
Гостиница оказалась пятиэтажным зданием с видом на озеро. Рис сняла на неделю одноместный номер на третьем этаже. Третий этаж ее вполне устраивал – жить ниже она побоялась бы.
«Сегодня я здесь», – подумала она. Интересно, где она окажется завтра? В номере она увидела дверь в соседнюю комнату, проверила, заперта ли она, и на всякий случай передвинула к ней комод.
Разбирать все вещи она не собиралась, достала только самое необходимое. Туалетные принадлежности, зарядное устройство для мобильного. Быстро приняла душ, оставив дверь в ванную открытой, и, чтобы не волноваться, вслух проговорила таблицу умножения. Переоделась в чистое, уложила волосы, подкрасилась – как-никак новая работа, надо подумать о внешности. Оглядела себя в зеркало, отметив, что сегодня она уже не такая бледная и черных кругов под глазами нет.
Потом взяла телефон, ключи, водительские права и три доллара из оставшихся денег, надела куртку и вышла.
Рис дважды проверила, хорошо ли заперта дверь, и наклеила над замком кусочек скотча – ниже уровня глаз.
Когда она подошла к кафе, ладони у нее опять вспотели, но она взяла себя в руки и вошла. Та самая официантка, с которой она беседовала днем, заметила ее и помахала ей рукой. Рис подошла к ней.
– Джоани в кладовке. Она попросила меня объяснить тебе, что к чему. Меня зовут Линда-Гейл.
– А я Рис.
– Начнем с главного. Если Джоани заметит, что ты лодырничаешь, тебе не поздоровится. – Она расплылась в улыбке – озорно сверкнули голубые глаза, на щеках появились две очаровательные ямочки. Ее светлые волосы были заплетены в две косы, в ушах – сережки с бирюзой.
– Я люблю работать.
– И у тебя будет возможность это продемонстрировать, сегодня же суббота. Вечером работают две другие официантки – Бебе и Хуанита. Мэтт убирает со столов, Пит моет посуду. Понадобится сделать перерыв – предупреди Джоани. У нас тут есть комната, где можно оставить куртку и сумку. А где твоя сумка?
– Я ее не взяла.
– Ну, пошли, я все тебе покажу.
2
Линда-Гейл оказалась права: работы было невпроворот, посетителей с каждым часом становилось все больше. Приходили и местные, и туристы, и отдыхающие из кемпинга, которым захотелось для разнообразия посидеть в кафе, а не у костра. Во фритюрнице жарилась картошка, на гриле – мясо. В какой-то момент Джоани подошла к Рис и сунула ей миску:
– На, поешь.
– Спасибо, я не...
– Чем тебе не нравится мой суп?
– Да нет, я...
– Садись за стойку и ешь. Народу чуть поубавилось, а тебе давно пора передохнуть. Я запишу это на твой счет.
– Ну хорошо, спасибо. – Она только теперь поняла, как проголодалась. Хороший знак, подумала Рис и села у стойки.
Линда-Гейл придвинула к ней тарелку с булочкой.
– Джоани сказала, тебе нужно есть побольше углеводов. Чаю хочешь?
– Хочу. Но я и сама могу себе налить.
– Да я принесу. – Вернувшись с чашкой, она сказала: – А ты спорая. Работаешь быстрее Джоани. И еду на тарелку красиво выкладываешь. Кое-кто из посетителей это уже отметил.
– Я ничего не хотела у вас менять.
– А никто и не в обиде. – Линда-Гейл улыбнулась, и на щеках снова показались ямочки. – Только ты нервная, да?
– Пожалуй. – Рис попробовала суп. – Неудивительно, что у вас столько посетителей. Суп отменный.
– Мы тут все догадки строим. Бебе считает, что у тебя проблемы с законом. Хуанита решила, что ты скрываешься от мужа-негодяя. А я так думаю, у тебя любовная драма. Кто-нибудь из нас попал в точку?
– Нет. – Снова проснулась тревога, но она напомнила себе, что люди любят посплетничать. – Я просто путешествую.
– Нет, это неспроста, – сказала Линда-Гейл. – По-моему, кто-то разбил тебе сердце. Кстати, вон идет мастер разбивать сердца – наш красавец-брюнет.
Рис увидела высокого черноволосого мужчину. Однако красавцем она бы его не назвала. Заросшее густой щетиной лицо, тяжелый взгляд. На нем была потрепанная кожаная куртка, пыльные сапоги. Он производил впечатление сильного и даже опасного человека.
– Зовут его Броуди, – сообщила Линда-Гейл. – Он писатель, у него вышло уже три книги.Детективы. – Линда-Гейл покосилась на Броуди, который шел к пустой кабинке. – Говорят, он работал в одной известной чикагской газете, но его оттуда поперли. Он снимает домик у озера, держится особняком. Но на чай дает двадцать процентов. Как я выгляжу?
– Сногсшибательно.
Линда-Гейл подошла к кабинке, бодро поздоровалась.
Рис наблюдала за тем, как Линда-Гейл кокетничает с Броуди. Та обернулась к Рис и мечтательно закатила глаза. Броуди только теперь заметил Рис и пристально посмотрел на нее.
Она смутилась, отвела глаза, но знала, что он продолжает нагло ее разглядывать. И впервые за весь рабочий день она почувствовала себя слабой и незащищенной.
Она встала и понесла миску из-под супа на кухню.
Он заказал котлеты из оленины и стал ждать, потягивая пиво и листая книжку в бумажной обложке.
Броуди заинтересовала новенькая брюнетка – он заметил, как она словно застыла под его взглядом.
Разумеется, достаточно было только спросить блондинку-официанточку, и он бы получил полный отчет о новенькой. Но тогда все узнают, что он наводил справки, и начнут спрашивать, какого он о ней мнения.
Брюнетка показалась ему хрупкой и ранимой. Интересно разобраться почему. Со своего места он видел, что она работает уверенно, четко, как настоящий профессионал. Вместо того чтобы читать, он стал наблюдать за ней.
Выставляя очередное готовое блюдо на стойку, она метнула в его сторону быстрый взгляд, но тут дверь открылась, и она посмотрела туда. Выражение ее лица вмиг переменилось – она улыбнулась, и он увидел, как она на самом деле красива.
Он оглянулся посмотреть, кому это она так разулыбалась, и увидел, как Мак Драббер радостно машет ей рукой. Мак сел за соседний стол и поприветствовал Броуди:
– Как дела?
– Не жалуюсь.
– Захотелось поесть в кафе, надоело самому готовить. Что здесь сегодня хорошего? – И добавил: – Кроме новой поварихи.
– Я заказал котлеты. Раньше по субботам я тебя здесь не встречал, Мак. Ты человек привычки, и твой день среда.
– Да лень было консервы открывать. И вообще, хотел посмотреть, как девочка справляется. Прикатила сегодня в город, а у нее шланг радиатора протек.
Достаточно подождать минут пять, подумал Броуди, и все новости сами к тебе повалят.
– Вот как?
– И тут же устроилась сюда работать. Сняла номер в гостинице. Зовут Рис Гилмор.
Линда-Гейл принесла Броуди еду, и Мак замолчал.
– Здравствуйте, мистер Драббер! Что вам принести?
Мак заглянул в тарелку к Броуди:
– Выглядит аппетитно.
– Новая повариха – настоящая мастерица. Броуди, вы уж скажите, понравились вам котлеты или нет. Что-нибудь еще желаете?
– Еще бутылку пива.
– Сей момент. А вам, мистер Драббер?
– Мне кока-колу и то же, что моему приятелю.
Броуди продолжил интересующую его тему:
– В гостинице поселилась, говоришь? Наверное, ненадолго.
– Пока что сняла номер на неделю. – Мак старался быть в курсе всего, что происходит у него в городе. Дело в том, что он не только держал магазин, но был еще и здешним мэром. Ему казалось, что по должности он просто обязан знать все местные сплетни. – По правде говоря, Броуди, мне кажется, что у девочки денег немного. За авторемонт заплатила наличными, за гостиницу, как я слышал, тоже.
– А если она просто не хочет оставлять следов?
– Ты слишком подозрителен. У нее честное лицо.
– А ты слишком романтичен. Кстати, о романтике... – Броуди кивнул в сторону двери.
На вошедшем были синие джинсы, клетчатая рубашка и черная куртка, костюм дополняли сапоги из змеиной кожи и серая ковбойская шляпа. Из-под шляпы выбивались льняные кудри. У него было красивое лицо и пронзительные голубые глаза, взгляд которых лишил покоя не одну даму.
– Ло пришел посмотреть, стоит ли тратить на новенькую время. – Мак покачал головой. – Надеюсь, у нее хватит ума не поддаться его чарам.
– Ставлю десять баксов, что он уболтает ее еще до конца следующей недели, – сказал Броуди.
Мак недовольно насупил брови:
– Зачем ты так говоришь? Она хорошая девушка. Но на пари с тобой пойду – чтобы ты раскошелился.
Броуди только хмыкнул. Мак в роли поборника нравственности его нисколько не раздражал, скорее, забавлял. Джоани поставила перед Рис тарелку с яблочным пирогом:
– Ешь давай. Тебе давно пора сделать перерыв.
– Я вовсе не голодна...
– А я и не спрашиваю, голодна ты или нет. Ешь пирог. Это за счет заведения. Ты видела вон того, за стойкой?
– Это тот, который выглядит так, будто только что вернулся из прерий?
– Его зовут Уильям Батлер. Но все называют его Ло. Сокращение от слова «ловелас» – это прозвище он получил еще подростком, когда поставил перед собой цель соблазнить всех женщин в радиусе ста километров.
– Понятно.
– Он сюда явился, чтобы посмотреть на тебя.
– По-моему, смотреть особо не на что.
– Не скажи. Ты новенькая и, похоже, пока что свободна.
Джоани выложила на тарелки гамбургеры и стала раскладывать маринованные овощи. И тут в кухню ввалился Ло.
– Уильям!
– Мама! – Он наклонился и поцеловал Джоани в макушку. «Так, значит, это ее сын», – отметила про себя Рис.
– Говорят, вы тут показываете класс. – Он одарил Рис лучезарной улыбкой. – Друзья называют меня Ло.
– А меня зовут Рис. Очень приятно познакомиться. Джоани, я отнесу. – Рис подхватила тарелки и с огорчением заметила, что новых заказов нет.
– Скоро закроем кухню, – сказала ей Джоани. – Ты можешь идти. Завтра тебе в первую смену, приходи к шести.
– Понятно. Приду. – Рис стала снимать передник.
– Я отвезу вас в гостиницу, – предложил Ло.
– Не стоит беспокоиться. – Рис оглянулась на его мать, ожидая поддержки, но Джоани пошла выключать фритюрницы. – Здесь недалеко, и я с удовольствием пройдусь.
– Отлично. Я пройдусь с вами.
Рис направилась к выходу. Она спиной чувствовала, как Броуди, писатель, буравит ее взглядом. Ло распахнул перед ней дверь.
– Только не давайте маме перегружать вас работой.
– Мне нравится работать.
– Держу пари, вы сегодня вымотались. Позвольте угостить вас стаканчиком – помогает расслабиться после трудового дня.
– Спасибо, но мне завтра в утреннюю смену.
– Завтра день обещает быть солнечным. – Говорил он неспешно, с ленцой – так же, как и двигался. – Может, я заберу вас после работы? Покажу вам окрестности. Лучшего гида вы во всей округе не найдете.
Улыбка у него действительно обворожительная, отметила она.
– Очень мило с вашей стороны, но мне нужно сначала обустроиться на новом месте.
– Что ж, тогда в другой раз. Правда, красиво? – Над остроконечными вершинами гор висела огромная желтая луна. – Обязательно съездим с вами на лошадях вверх по реке. Оттуда горы лучше всего смотрятся.
– Я не езжу верхом.
– Могу вас научить. Я, собственно, этим и занимаюсь на ранчо – обучаю туристов. Обещаю, настанет день, и вы с гордостью напишете об этом родным.
– В ваших способностях я не сомневаюсь. Хорошо, я подумаю. Вот мы и пришли. Спасибо, что проводили.
Он галантно открыл перед ней дверь гостиницы:
– Приятно было побеседовать с вами. Итак, скоро мы посадим вас в седло. Вот увидите.
– Может быть. Еще раз спасибо. До свидания.
Она поднялась по лестнице к себе в номер. Вытащила магнитную карточку-ключ, проверила, не сорвал ли кто кусочек скотча, вошла, закрыла дверь на засов и цепочку. Свет везде горел – она не выключала его перед уходом. Она еще раз подошла к двери, проверила глазок и придвинула к двери стул. Снова проверила замки и собралась уже лечь спать, но задумалась о том, сколько лампочек оставить включенными.
На душе было неспокойно, и она почти с вожделением подумала о таблетках, что лежали в косметичке в ванной, – там были и снотворное, и антидепрессанты. И напомнила себе, что это неприкосновенный запас на крайний случай. Она уже несколько месяцев не принимала снотворного и сегодня так устала, что наверняка заснет и без лекарств.
Она лежала тихо-тихо, прислушивалась к тому, как стучит сердце, к звукам, доносившимся из коридора. И уверяла себя, что здесь она в полной безопасности. Никто не проникнет к ней в комнату, не убьет ее, пока она будет спать. Но телевизор она так и не выключила, только убавила звук, и под его тихое бормотанье все-таки заснула.
Боль была такой острой, нестерпимой, что она даже кричать не могла. Легкие словно разрывало на части. Она пыталась вздохнуть, но страх был сильнее боли. Они были там, в темноте. Она слышала звон разбитого стекла, выстрелы, крики.
Нет, нет, только не кричи, молчи! Лучше умереть здесь, во тьме, чем попасться им на глаза. Вдруг ее нашарил ослепительный луч света. Она молча, про себя, закричала.
– Эта еще дышит.
Она слабо отмахнулась от рук, которые потянулись к ней. И проснулась вся в поту. Здесь кто-то есть? У двери? Возле окна?
– На, поешь.
– Спасибо, я не...
– Чем тебе не нравится мой суп?
– Да нет, я...
– Садись за стойку и ешь. Народу чуть поубавилось, а тебе давно пора передохнуть. Я запишу это на твой счет.
– Ну хорошо, спасибо. – Она только теперь поняла, как проголодалась. Хороший знак, подумала Рис и села у стойки.
Линда-Гейл придвинула к ней тарелку с булочкой.
– Джоани сказала, тебе нужно есть побольше углеводов. Чаю хочешь?
– Хочу. Но я и сама могу себе налить.
– Да я принесу. – Вернувшись с чашкой, она сказала: – А ты спорая. Работаешь быстрее Джоани. И еду на тарелку красиво выкладываешь. Кое-кто из посетителей это уже отметил.
– Я ничего не хотела у вас менять.
– А никто и не в обиде. – Линда-Гейл улыбнулась, и на щеках снова показались ямочки. – Только ты нервная, да?
– Пожалуй. – Рис попробовала суп. – Неудивительно, что у вас столько посетителей. Суп отменный.
– Мы тут все догадки строим. Бебе считает, что у тебя проблемы с законом. Хуанита решила, что ты скрываешься от мужа-негодяя. А я так думаю, у тебя любовная драма. Кто-нибудь из нас попал в точку?
– Нет. – Снова проснулась тревога, но она напомнила себе, что люди любят посплетничать. – Я просто путешествую.
– Нет, это неспроста, – сказала Линда-Гейл. – По-моему, кто-то разбил тебе сердце. Кстати, вон идет мастер разбивать сердца – наш красавец-брюнет.
Рис увидела высокого черноволосого мужчину. Однако красавцем она бы его не назвала. Заросшее густой щетиной лицо, тяжелый взгляд. На нем была потрепанная кожаная куртка, пыльные сапоги. Он производил впечатление сильного и даже опасного человека.
– Зовут его Броуди, – сообщила Линда-Гейл. – Он писатель, у него вышло уже три книги.Детективы. – Линда-Гейл покосилась на Броуди, который шел к пустой кабинке. – Говорят, он работал в одной известной чикагской газете, но его оттуда поперли. Он снимает домик у озера, держится особняком. Но на чай дает двадцать процентов. Как я выгляжу?
– Сногсшибательно.
Линда-Гейл подошла к кабинке, бодро поздоровалась.
Рис наблюдала за тем, как Линда-Гейл кокетничает с Броуди. Та обернулась к Рис и мечтательно закатила глаза. Броуди только теперь заметил Рис и пристально посмотрел на нее.
Она смутилась, отвела глаза, но знала, что он продолжает нагло ее разглядывать. И впервые за весь рабочий день она почувствовала себя слабой и незащищенной.
Она встала и понесла миску из-под супа на кухню.
Он заказал котлеты из оленины и стал ждать, потягивая пиво и листая книжку в бумажной обложке.
Броуди заинтересовала новенькая брюнетка – он заметил, как она словно застыла под его взглядом.
Разумеется, достаточно было только спросить блондинку-официанточку, и он бы получил полный отчет о новенькой. Но тогда все узнают, что он наводил справки, и начнут спрашивать, какого он о ней мнения.
Брюнетка показалась ему хрупкой и ранимой. Интересно разобраться почему. Со своего места он видел, что она работает уверенно, четко, как настоящий профессионал. Вместо того чтобы читать, он стал наблюдать за ней.
Выставляя очередное готовое блюдо на стойку, она метнула в его сторону быстрый взгляд, но тут дверь открылась, и она посмотрела туда. Выражение ее лица вмиг переменилось – она улыбнулась, и он увидел, как она на самом деле красива.
Он оглянулся посмотреть, кому это она так разулыбалась, и увидел, как Мак Драббер радостно машет ей рукой. Мак сел за соседний стол и поприветствовал Броуди:
– Как дела?
– Не жалуюсь.
– Захотелось поесть в кафе, надоело самому готовить. Что здесь сегодня хорошего? – И добавил: – Кроме новой поварихи.
– Я заказал котлеты. Раньше по субботам я тебя здесь не встречал, Мак. Ты человек привычки, и твой день среда.
– Да лень было консервы открывать. И вообще, хотел посмотреть, как девочка справляется. Прикатила сегодня в город, а у нее шланг радиатора протек.
Достаточно подождать минут пять, подумал Броуди, и все новости сами к тебе повалят.
– Вот как?
– И тут же устроилась сюда работать. Сняла номер в гостинице. Зовут Рис Гилмор.
Линда-Гейл принесла Броуди еду, и Мак замолчал.
– Здравствуйте, мистер Драббер! Что вам принести?
Мак заглянул в тарелку к Броуди:
– Выглядит аппетитно.
– Новая повариха – настоящая мастерица. Броуди, вы уж скажите, понравились вам котлеты или нет. Что-нибудь еще желаете?
– Еще бутылку пива.
– Сей момент. А вам, мистер Драббер?
– Мне кока-колу и то же, что моему приятелю.
Броуди продолжил интересующую его тему:
– В гостинице поселилась, говоришь? Наверное, ненадолго.
– Пока что сняла номер на неделю. – Мак старался быть в курсе всего, что происходит у него в городе. Дело в том, что он не только держал магазин, но был еще и здешним мэром. Ему казалось, что по должности он просто обязан знать все местные сплетни. – По правде говоря, Броуди, мне кажется, что у девочки денег немного. За авторемонт заплатила наличными, за гостиницу, как я слышал, тоже.
– А если она просто не хочет оставлять следов?
– Ты слишком подозрителен. У нее честное лицо.
– А ты слишком романтичен. Кстати, о романтике... – Броуди кивнул в сторону двери.
На вошедшем были синие джинсы, клетчатая рубашка и черная куртка, костюм дополняли сапоги из змеиной кожи и серая ковбойская шляпа. Из-под шляпы выбивались льняные кудри. У него было красивое лицо и пронзительные голубые глаза, взгляд которых лишил покоя не одну даму.
– Ло пришел посмотреть, стоит ли тратить на новенькую время. – Мак покачал головой. – Надеюсь, у нее хватит ума не поддаться его чарам.
– Ставлю десять баксов, что он уболтает ее еще до конца следующей недели, – сказал Броуди.
Мак недовольно насупил брови:
– Зачем ты так говоришь? Она хорошая девушка. Но на пари с тобой пойду – чтобы ты раскошелился.
Броуди только хмыкнул. Мак в роли поборника нравственности его нисколько не раздражал, скорее, забавлял. Джоани поставила перед Рис тарелку с яблочным пирогом:
– Ешь давай. Тебе давно пора сделать перерыв.
– Я вовсе не голодна...
– А я и не спрашиваю, голодна ты или нет. Ешь пирог. Это за счет заведения. Ты видела вон того, за стойкой?
– Это тот, который выглядит так, будто только что вернулся из прерий?
– Его зовут Уильям Батлер. Но все называют его Ло. Сокращение от слова «ловелас» – это прозвище он получил еще подростком, когда поставил перед собой цель соблазнить всех женщин в радиусе ста километров.
– Понятно.
– Он сюда явился, чтобы посмотреть на тебя.
– По-моему, смотреть особо не на что.
– Не скажи. Ты новенькая и, похоже, пока что свободна.
Джоани выложила на тарелки гамбургеры и стала раскладывать маринованные овощи. И тут в кухню ввалился Ло.
– Уильям!
– Мама! – Он наклонился и поцеловал Джоани в макушку. «Так, значит, это ее сын», – отметила про себя Рис.
– Говорят, вы тут показываете класс. – Он одарил Рис лучезарной улыбкой. – Друзья называют меня Ло.
– А меня зовут Рис. Очень приятно познакомиться. Джоани, я отнесу. – Рис подхватила тарелки и с огорчением заметила, что новых заказов нет.
– Скоро закроем кухню, – сказала ей Джоани. – Ты можешь идти. Завтра тебе в первую смену, приходи к шести.
– Понятно. Приду. – Рис стала снимать передник.
– Я отвезу вас в гостиницу, – предложил Ло.
– Не стоит беспокоиться. – Рис оглянулась на его мать, ожидая поддержки, но Джоани пошла выключать фритюрницы. – Здесь недалеко, и я с удовольствием пройдусь.
– Отлично. Я пройдусь с вами.
Рис направилась к выходу. Она спиной чувствовала, как Броуди, писатель, буравит ее взглядом. Ло распахнул перед ней дверь.
– Только не давайте маме перегружать вас работой.
– Мне нравится работать.
– Держу пари, вы сегодня вымотались. Позвольте угостить вас стаканчиком – помогает расслабиться после трудового дня.
– Спасибо, но мне завтра в утреннюю смену.
– Завтра день обещает быть солнечным. – Говорил он неспешно, с ленцой – так же, как и двигался. – Может, я заберу вас после работы? Покажу вам окрестности. Лучшего гида вы во всей округе не найдете.
Улыбка у него действительно обворожительная, отметила она.
– Очень мило с вашей стороны, но мне нужно сначала обустроиться на новом месте.
– Что ж, тогда в другой раз. Правда, красиво? – Над остроконечными вершинами гор висела огромная желтая луна. – Обязательно съездим с вами на лошадях вверх по реке. Оттуда горы лучше всего смотрятся.
– Я не езжу верхом.
– Могу вас научить. Я, собственно, этим и занимаюсь на ранчо – обучаю туристов. Обещаю, настанет день, и вы с гордостью напишете об этом родным.
– В ваших способностях я не сомневаюсь. Хорошо, я подумаю. Вот мы и пришли. Спасибо, что проводили.
Он галантно открыл перед ней дверь гостиницы:
– Приятно было побеседовать с вами. Итак, скоро мы посадим вас в седло. Вот увидите.
– Может быть. Еще раз спасибо. До свидания.
Она поднялась по лестнице к себе в номер. Вытащила магнитную карточку-ключ, проверила, не сорвал ли кто кусочек скотча, вошла, закрыла дверь на засов и цепочку. Свет везде горел – она не выключала его перед уходом. Она еще раз подошла к двери, проверила глазок и придвинула к двери стул. Снова проверила замки и собралась уже лечь спать, но задумалась о том, сколько лампочек оставить включенными.
На душе было неспокойно, и она почти с вожделением подумала о таблетках, что лежали в косметичке в ванной, – там были и снотворное, и антидепрессанты. И напомнила себе, что это неприкосновенный запас на крайний случай. Она уже несколько месяцев не принимала снотворного и сегодня так устала, что наверняка заснет и без лекарств.
Она лежала тихо-тихо, прислушивалась к тому, как стучит сердце, к звукам, доносившимся из коридора. И уверяла себя, что здесь она в полной безопасности. Никто не проникнет к ней в комнату, не убьет ее, пока она будет спать. Но телевизор она так и не выключила, только убавила звук, и под его тихое бормотанье все-таки заснула.
Боль была такой острой, нестерпимой, что она даже кричать не могла. Легкие словно разрывало на части. Она пыталась вздохнуть, но страх был сильнее боли. Они были там, в темноте. Она слышала звон разбитого стекла, выстрелы, крики.
Нет, нет, только не кричи, молчи! Лучше умереть здесь, во тьме, чем попасться им на глаза. Вдруг ее нашарил ослепительный луч света. Она молча, про себя, закричала.
– Эта еще дышит.
Она слабо отмахнулась от рук, которые потянулись к ней. И проснулась вся в поту. Здесь кто-то есть? У двери? Возле окна?