Робертс Нора. Смертельная игра

   – Господи, нет! То есть, я хочу сказать, да, у меня были приятели до Барта, но никого такого… Ничего такого… Никаких бурных ссор… разрывов… У меня не было никого особенного… Я ни с кем не встречалась подолгу, пока мы с Бартом не сошлись…
   – Как насчет его компании? Может, он кого-нибудь уволил недавно, сделал кому-то выговор?
   – Не думаю. – Си-Си вытерла мокрые щеки, ее гладкий лобик нахмурился в раздумье. – Мне он ничего такого не говорил. А сказал бы, если бы что-то было. Он терпеть не мог стычек, разве что в игре. Он бы мне сказал, если бы у него были неприятности с кем-нибудь на работе. Честное слово, я уверена. Он веселый парень, понимаете? Счастливый. И он любит делать людей счастливыми. Ему хочется, чтобы все вокруг были счастливы. Как это могло случиться? Я не понимаю, как такое могло случиться. А вы? Вы понимаете?
   – Пока нет.
 
   Ева распорядилась, чтобы Си-Си проводили домой, а сама начала осматривать комнаты одну за другой. Комнат много, думала она, и каждая обставлена так, чтобы хозяин мог играть с удобством. Просторные кресла, диваны королевских размеров, обитые яркими тканями. Ничего скучного. Меню автоповаров и холодильников свидетельствовало о вкусах подростка: пицца, гамбургеры, сосиски в тесте, чипсы, сладости. Шипучки и прочих безалкогольных напитков куда больше, чем пива, вина и крепкого алкоголя.
   Никаких наркотиков Ева не нашла. Все лекарства – их было немного – представляли собой лишь самые легкие средства, продающиеся в аптеке без рецепта.
   Она уже заканчивала первичный осмотр хозяйской спальни, когда вошла Пибоди.
   – Наркотиков я не нашла, – начала Ева. – Секс-игрушек тоже, хотя есть кое-какая порнушка на видео и на игровых дисках. Почти во всех компах вход закодирован, а если нет, они только для игр. Никаких данных, никаких звонков.
   – Робот подтверждает заявление его подружки, сделанное прибывшим на место, – доложила Пибоди. – Убитый велел ей отключиться на ночь, когда пришел домой, и ее дисплей подтверждает, что она так и сделала. У нее таймер настроен на включение в девять утра. Он сработал, потому что хозяин не включил ее раньше. Меня от нее в дрожь бросает.
   – Почему?
   – Уж очень она деловая. И к тому же не похожа на робота. Никаких обычных признаков. Речь без запинки, и нет этого пустого взгляда, пока внутри соображалка работает, процеживает данные. Робот – на пике технологии, тут спору нет. Я точно знаю, что робот не может ощущать шок, горевать, но посмотришь на нее – похоже, она и вправду переживает. Она меня спросила, свяжется ли кто-нибудь с его родителями. Это не похоже на робота. Это активное мышление.
   – А может, это глубокое и тщательное программирование. Давай разузнаем побольше о компании «Играй», – сказала Ева. – Трехуровневую квартиру в этом районе за мелочь не купишь. – Давай узнаем, кто получит деньги, компанию, кто стоит в очереди за наследством. Надо проверить, над чем он работал. И кто так же хорош в игре, как и он.
   Ева помолчала, снова оглядела комнату.
   – Кто-то сюда забрался, проскользнул мимо робота, проник в голографическую, не оставив заметных глазу следов.
   Она знала только одного человека, который смог бы такое провернуть. За этим человеком она была замужем. Может, Рорк знает еще кого-нибудь.
   – Первым делом надо извлечь диск из компа в голографической комнате и прокачать, – сказала Ева.
   – Электронщики уже на подходе, «чистильщики» тоже. Один патрульный забрал все диски с камер наблюдения за последние сутки.
   – Продолжай осмотр. Все помещение прочесывай комнату за комнатой. Я уведомлю родственников по телефону. Посмотрим, что нам предложат электронщики, потом нанесем визит в его компанию.
 
   Уведомив родственников, Ева взяла несколько минут личного времени: ей надо было прийти в себя. Она только что разрушила жизни двух людей, о существовании которых не подозревала еще час назад, размышляла Ева, присев на край кровати Барта Миннока. Их жизнь никогда уже не будет такой, как прежде.
   Так действует убийство. Одни жизни забирает, другие толчет в пыль, третьи необратимо меняет навсегда.
   Так почему же кому-то захотелось или понадобилось отнять жизнь у Барта Миннока? И почему был выбран столь необычный способ?
   Деньги. Ревность. Месть. Секреты. Страсть.
   «Судя по всему, деньги у него были», – подумала Ева и провела быстрый стандартный поиск по финансам. Ладно, зафиксировали: деньги у него есть. «Играй» – молодая процветающая компания. Интуиция подсказывала Еве, что Си-Си можно верить на слово. Никаких ревнивых бывших у нее нет. Но деньги часто рождают зависть. Месть может исходить от конкурента или подчиненного, который почувствовал себя обманутым или недооцененным. Секреты? А у кого их нет? Страсть? У убитого, безусловно, была страсть. К играм.
   Способ убийства… Убийство во время игры. Есть тут своя, пусть и извращенная, но все-таки поэзия. Обезглавливание. Отрубить голову – мозг, – и тело рухнет. Миннок был мозгом фирмы «Играй», насколько она могла судить по результатам своей блиц-проверки. И что теперь? Все рухнет без него? Или кто-то готов занять его место и ждет не дождется счастливой возможности?
   Каковы бы ни были мотивы, метод дерзок, сложен и чрезвычайно важен для разгадки. Чтобы убить, есть способы попроще. Похоже, кто-то еще был предан игорной страсти не меньше, чем Барт Миннок.

2

   Макнаб возвестил о себе еще до того, как Ева его увидела. Будь он девочкой-подростком, а не взрослым мужчиной, Ева назвала бы производимый им звук визгом.
   – Сладчайший младенец Иисус! Это место – класс в квадрате! В кубе!
   – Успокойся, ты ведешь себя как мальчишка. Это место преступления.
   Это сказал Фини. Сказал строго, но Ева и в его голосе уловила нотки невольного восхищения. «А ведь капитан отдела электронного сыска (для краткости ОЭС) и ее бывший напарник – не просто взрослый мужчина, – думала Ева, – у него внуки есть!»
   «И все-таки, – подумала Ева, – электронщики в глубине души всегда остаются детьми».
   – Кто-то должен что-то сказать. Типа молитву вознести.
   О, они привезли Каллендар! Услышав трепет в ее голосе, Ева покачала головой. От Каллендар она ожидала более разумного поведения. Все-таки Каллендар была женщиной.
   Подойдя к лестнице, Ева перегнулась через перила и увидела всех троих. Увидела поседевшую – рыжую с серебром – голову Фини, оранжевый, оттенка «вырви глаз», прикид Макнаба и ослепительно-разноцветную футболку Каллендар.
   – Ну, если вы покончили с ахами-охами и пусканием слюней, может, взберетесь сюда? У нас тут такая досадная маленькая деталь… убийство, понимаете ли… Надо им заняться.
   Фини вскинул голову, и Ева убедилась, что была права: его лицо, обычно унылое, горело энтузиазмом. Макнаб лишь ухмыльнулся, перепрыгивая с ноги на ногу, отчего светлые волосы, стянутые в хвостик, мотались у него за спиной. Каллендар хотя бы хватило совести слегка смутиться. Она виновато пожала плечами.
   – Это место – храм электроники и игр! – задрав голову, крикнул Макнаб.
   – Держу пари, твои слова прольют бальзам на раны убитого парня. Он был бы польщен, если бы только мог тебя услышать. Голографическая, третий этаж.
   Ева и сама двинулась наверх, но помедлила, увидев, что судмедэксперт и главный патологоанатом Моррис прибыл на место лично, вместо того чтобы прислать кого-то из своей команды.
   Выглядел он хорошо, но это не показатель: Моррис всегда выглядел хорошо. Костюм вот только черный. Не совсем, правда, траурный: мрачность черного цвета несколько оживляли серебряная ленточка, вплетенная в длинную черную косу, и изысканный рисунок галстука. Но Ева отметила, что в последнее время Моррис чаще носит черное, и поняла: так он оплакивает свою погибшую подругу.
   Это его жизнь Ева сокрушила однажды весенним утром и теперь знала, что его жизнь уже никогда не будет прежней после страшной потери.
   Должно быть, он почувствовал ее взгляд, потому что заговорил, не поворачиваясь, продолжая осмотр тела:
   – Такое не каждый день увидишь. Даже в нашей профессии.
   – Мои слова повторяешь.
   Тут он поднял голову, его экзотическое лицо немного смягчилось улыбкой.
   – Но ведь люди часто теряют голову из-за убийства. Когда поступили данные, мне захотелось самому побывать на месте. – Моррис кивком указал на голову. – Судя по разбросу капель и луже крови, похоже, та его часть покинула эту его часть в большой спешке и шлеп…
   – Шлеп? – перебила Ева. – Это медицинский термин?
   – Разумеется. Оторвалась, покатилась и шлеп. Это чистая случайность, можно сказать, легкая насмешка судьбы, что голова шлепнулась лицом вперед и к двери. Похоже, бедолага умер, так и не узнав, что его голова встала на крыло, но мы заберем все его части, и ту и эту, а уж там посмотрим, что они нам скажут.
   – Нужна большая сила, чтобы так чисто снести голову. И нужен чертовски острый клинок.
   – Согласен, – кивнул Моррис.
   – В подружке пять футов два дюйма весу – не больше ста десяти фунтов в одежде и обуви, ей мышечной массы не хватит. А вот робот смог бы это сделать.
   – Смог бы, если бы кто-то изменил и усилил его программу.
   – Я пока не нашла никаких намеков на самоубийство, но при сложившихся обстоятельствах было бы логично предположить, что он хотел выйти из игры и решил уйти красиво. Запрограммировал робота. Робот сделал свое дело, избавился от оружия, вновь включил замки. Чувствую, что теория дерьмовая, но отвечает на все вопросы.
   – Люди часто совершают необъяснимые поступки, – согласился Моррис. – Именно это делает их такими неотразимыми. Он тут играл?
   – Очевидно. Заправил диск в комп, но комп у него отказоустойчивый, с предохранителем от несанкционированного доступа: диск без пароля не вынимается. Все еще там сидит. – Ева указала на панель управления. – Сюда уже идут парни из ОЭС. Может, он вовлек робота в игру, и что-то пошло не так. – Но Ева покачала головой, сунула руки в карманы. – И эта версия не объясняет, как роботу удалось перепрограммировать себя. На пике – ха-ха! – технологии, как сказала Пибоди. Нет, это за гранью любого пика. Роботам требуется человек-оператор, чтобы изменить программу.
   – Насколько мне известно, – осторожно согласился Моррис. – Но я мало что в этом понимаю. Мне вообще человекоподобные роботы кажутся жутковатыми и в то же время немного жалкими.
   – Точно! – Ева вытащила руку из кармана и наставила на него палец. – Вот именно.
   – А поскольку они не совершают необъяснимых поступков без вмешательства человека, который их программирует, с ними просто неинтересно. – Моррис пожал плечами и поднялся на ноги. – Тебе бы посоветоваться с твоим гражданским экспертом-консультантом. Мне кажется, уж он-то до тонкостей знает все, что положено знать.
   – Сперва послушаю, что скажут наши электронщики.
   – Облом.
   Ева обернулась и увидела одного из только что упомянутых электронщиков.
   – Большой облом, – повторил Макнаб. – Черт, какая подлость! Это же Барт Миннок, гениальный мальчик.
   – Я всегда считала, что он на голову выше всех, – добавила Каллендар и тут же поморщилась. – Извините.
   – Мы такие шутки еще не раз услышим. Так, все это принадлежит Моррису. – Ева указала большим пальцем через плечо на тело и голову Миннока. – А вот это – ваше. – Палец дернулся в сторону панели управления. – Похоже, убитый пришел сюда поиграть или проверить новую программу. Не знаю, что он туда запустил, но оно все еще там. Закодировано и отказоустойчиво. Мне надо вынуть программу без ущерба для нее и для компа. Замки на этой двери и на входе прочесать частым гребнем. Дисплей показывает, что никто не входил и не выходил после того, как он загрузил программу, но поскольку не он сам с собой такое проделал острыми ногтями, значит, дисплею верить нельзя. Мы с Пибоди будем работать на выезде. Ну, раз уж у каждого из присутствующих своя голова на плечах… черт… Вот видите? Это неизбежно. Короче, жду результатов к тому времени, как мы все соберемся в управлении.
   С этими словами Ева оставила их работать, а сама сделала знак Пибоди.
   – Патрульные обошли соседей, – доложила Пибоди по пути к выходу. – Его квартира занимает три верхних этажа здания, соседи ничего не знают. Швейцар, дежуривший вчера вечером, приехал, когда ему позвонили. Он подтверждает время возвращения Миннока и клянется, что к Минноку никто не приходил, никто не поднимался в его пентхаус, пока утром не пришла подружка.
   – Убитый был электронщиком. Умный электронщик наверняка знает других умных электронщиков. Пойдем узнаем, кто так не любил Барта Миннока.
 
   Фирма «Играй» располагалась в перестроенном помещении огромного товарного склада. Еву поразила маниакальная суета, бешеная энергия, буквально звенящая в воздухе. От компьютеров, с экранов, из открытых дверей и лабораторий доносились звуки сталкивающихся автомобилей, звездных битв, сумасшедшего смеха, страшных угроз и радостных возгласов победителей.
   «Маленькие миры, безумные фантазии, бесконечные состязания, – думала Ева. – Как они во всем этом не путаются?»
   По всем четырем этажам сновали люди. По виду кое-кто из них едва достиг того возраста, когда можно покупать спиртное, но все были одеты в поношенную мешковатую одежду бешено-ярких расцветок со множеством карманов, все подпрыгивали, пританцовывали, притопывали…
   Еве показалось, что все говорят одновременно на сумасшедшем электронном жаргоне. Все манипулировали пультами, играли на сенсорных экранах, что-то слушали в наушниках и что-то бормотали в миниатюрные микрофоны. При этом все прихлебывали из разноцветных бутылочек что-то безалкогольное.
   «Сумасшедший дом, – решила Ева, – как у нас в ОЭС, только тут все как будто накачались «Зевсом».
   – Мир Психов, – определила Пибоди. – Электронная Галактика. Не могу решить, какое название больше подходит, потому что тут все психи, помешанные на электронике.
   – Это Психованный Мир в Электронной Галактике. По-моему, они мыслей собственных не слышат в этом адском шуме. И почему никто не закрывает двери?
   – Как спец по электронным психам, сожительствующий с одним из них, могу сослаться на их же собственные слова. Они уверяют, что шум, беготня и общий хаос поддерживают в них боевой дух, не дают мозгу впасть в спячку.
   – Да у них головы должны лопнуть.
   Ева наблюдала, как люди ездят вверх-вниз в открытом грузовом лифте по всем четырем этажам или бегают по старинным железным лестницам в здоровенных башмаках на воздушной подушке или в легких теннисных туфлях. Некоторые никуда не бегали, сидели, развалившись, в креслах и на диванах, играли в игры с остекленевшим целеустремленным взглядом марафонских бегунов.
   Ева перехватила одного из бегунов – молодую женщину в комбинезоне, похоже разрисованном каким-то безумным трехлетним ребенком, дорвавшимся до красок.
   – Кто тут заправляет?
   Женщина, украшенная множеством колечек в ушах, носу, бровях, заморгала.
   – Чем?
   – Вот этим. – Ева широко повела рукой по воздуху, стараясь объять все безумие сразу.
   – А-а. Барт. Но он еще не пришел, по-моему.
   – Кто следующий? Кто на второй ступеньке?
   – Гм.
   – Давайте попробуем так. – Ева извлекла жетон.
   – О господи! Мы работаем легально и все такое. Если хотите поговорить о лицензиях и прочем, может, вам лучше перетереть с Бенни, или с Силл, или с Варом.
   – А где находятся Бенни, Силл или Вар?
   – Гм. – Девица ткнула пальцем вверх. – Наверно, на третьем. Бенни точно на третьем. Такой высокий-высокий парень, рыжий, с косичками. Мне работать надо, хорошо? Так что пока-пока.
   Бенни Леман протянулся вверх на шесть футов восемь дюймов, как прикинула Ева, а весу в нем было бы около двухсот фунтов, если бы замочить его в озере на несколько часов. А так он был худой как спичка, с блестящей черной, как эбеновое дерево, кожей и рыжими, туго заплетенными косичками – дредами.
   К тому времени, как они добрались до третьего этажа, у Евы уже барабанные перепонки лопались от шума, глаза болели от мельтешения и пестроты, и она решила, что «Играй» – это на самом деле седьмой круг ада.
   Бенни, убедилась она, приплясывает точно так же, как и все остальные электронные психи. При этом он был многостаночником: что-то невразумительное выкрикивал в наушники, одной рукой колдовал над кнопками пульта, а пальцами второй прикасался к сенсорному экрану.
   При этом он умудрился послать Еве ослепительную белозубую улыбку и вскинуть руку в знаке «дайте мне секунду». Слова, вылетавшие у него изо рта, казались Еве беспрерывной пулеметной очередью, где поминались нанометры, терабайты, к такой-то матери и ИКГ^[1].
   На его захламленном рабочем столе забибикал телефон, затем в кармане мелодично зазвонило, и Ева пришла к выводу, что там у него тоже телефон. Кто-то сунулся в дверь, поднял большой палец одной руки, а другой рукой сделал движение взад-вперед. Бенни ответил кивком, пожал плечами, опять сплясал свою чечетку, и этот молчаливый ответ, по-видимому, вполне удовлетворил его сотрудника: тот бросился прочь со всех ног.
   – Извините. – Голос у Бенни был красивый – музыкальный, с легким ямайским акцентом. Не обращая внимания на трезвонящие телефоны, он улыбнулся. – У нас тут сегодня небольшая запарка. Если вы пришли брать интервью, вам лучше обратиться к Силл. Я могу…
   – Мистер Леман. – Ева предъявила жетон. – Я лейтенант Даллас, Департамент полиции и безопасности Нью-Йорка. Это моя напарница, детектив Пибоди.
   – Вот это да. – Улыбка не исчезла, но стала растерянной. – У кого-нибудь неприятности?
   – Можно и так сказать. – Ева сделала знак Пибоди закрыть дверь. Как и стены, дверь была стеклянная, но она хотя бы приглушила шум. – Вы не могли бы отключить экран?
   – Ладно. У меня неприятности? О черт, неужели Монго опять дорвался до телефона? Я вчера до дома так и не добрался, но мой домашний робот должен за ним приглядывать. Я…
   – Кто такой Монго?
   – Мой попугай. Он хороший мальчик, но обожает ругаться по телефону. Такой безобразник!
   – Нет, речь не о вашем попугае. Речь идет о Барте Минноке.
   – Барт? У Барта неприятности? Так вот почему я все утро не могу до него дозвониться! Но Барт не сделал бы ничего незаконного. Ему нужен адвокат? Может, мне… – Что-то появилось в его лице: какая-то настороженность и первые признаки страха. – Он пострадал? Был несчастный случай?
   – Мне очень жаль, но я должна вам сообщить, что мистер Миннок был убит вчера.
   – Да бросьте! – Мгновенный гнев вытеснил страх. – Вчера он был здесь. Это несмешно. Барт знает, что я люблю шутки, как любой другой, но это несмешно.
   – Это не шутка, мистер Леман, – мягко заговорила Пибоди. – Мистер Миннок был убит вчера вечером у себя дома.
   – Не-е-ет. – Бенни упрямо, как ребенок, не хотел верить в услышанное, но в его глубоких черных глазах блеснули слезы. Он отступил на шаг, споткнулся и просто сел на пол. – Нет! Только не Барт. Нет!
   Ева присела на корточки, чтобы их глаза были на одном уровне.
   – Я глубоко сожалею о вашей утрате. Я понимаю, какой это шок. Но мы должны задать вам несколько вопросов.
   – «У себя дома», говорите? Но у него же есть охранная система. Отличная система. Он слишком доверчив. Он кого-то впустил? Я не понимаю. – Бенни посмотрел на Еву с мольбой. Слезы катились по его щекам. – Вы уверены? Совершенно уверены?
   – Да. Вы знаете кого-нибудь, кто желал бы ему зла?
   – Только не Барту. – Бенни покачал головой. – Нет, только не Барту. Как? Как он умер?
   Еве хотелось бы повременить с деталями.
   – Когда вы видели его или контактировали с ним в последний раз?
   – Вчера он ушел пораньше. Я точно не знаю. Ну, может, в три… У него было назначено свидание с Си-Си. Это его девушка. И у него были дела, он что-то хотел сделать дома. Он был такой веселый… – Бенни схватил Еву за руку. – Си-Си? Она пострадала? С ней все в порядке?
   – Да, с ней все в порядке. Ее там не было.
   Тяжело дыша, Бенни закрыл глаза.
   – Да, это верно. Барт собирался к ней. На ужин. – Он потер ладонями щеки, а потом просто закрыл лицо руками. – Я не знаю, что делать.
   – У него были какие-то трудности на работе? В компании? Трения с кем-то из служащих?
   – Нет. Нет. У нас все хорошо. Просто здорово. Это хорошее место. Хорошая компания. У Барта хорошая компания.
   – Что насчет конкурентов?
   – Да в общем-то ничего. Некоторые пытаются вломиться в систему или заслать в компанию шпиона. Такое бывает, так уж обстоят дела. Тоже своего рода игра, только другая. Но Барт очень осторожен. Мы все осторожны. У нас хорошая система, надежная. Мы регулярно проводим проверки, выискиваем «жучков».
   Дверь открылась. Ева оглянулась и увидела потрясающе красивую женщину азиатского происхождения с черными волосами, завязанными на затылке и ниспадающими до талии. На тонко выточенном лице горели по-кошачьи зеленые глаза.
   – Бенни, какого черта? У меня дел по горло, а ты… Что случилось? – Она бросилась к нему, села на пол рядом с ним. – Что случилось?
   – Это Барт, Силли, это Барт. Он умер.
   – Фу, глупости какие! – Она стукнула его по плечу, начала подниматься, но Бенни схватил ее за руку.
   – Силли, это правда. Пришла полиция.
   – О чем ты говоришь? – Женщина плавным движением, не помогая себе руками, поднялась на ноги. Ее реакцию Ева оценила как негодование. – Это вы – полиция? Я хотела бы видеть жетоны.
   Она выхватила у Евы жетон, извлекла из кармана мини-сканер.
   – Ну, ладно, похоже, неподдельный, но… – Женщина замолчала, и ее рука слегка задрожала, пока она изучала имя на жетоне, а потом лицо Евы. – Даллас, – прошептала она. – Вы – коп Рорка.
   – Я – коп Нью-Йорка, – поправила ее Ева, забирая жетон.
   – Коп Рорка ерундой не занимается. – Силл опустилась на колени и крепко обняла одной рукой худые плечи Бенни. – Что случилось с Бартом? О черт, вот дерьмо! Что случилось с Бартом?
   – Мы можем где-нибудь поговорить, не сидя на полу? – спросила Ева.
   – Гм… – Силла провела рукой по лицу. – В комнате отдыха. Это этажом выше. Сейчас я обо всем договорюсь, но мне нужен Вар. Мы должны услышать это все вместе, а уж потом… объявим остальным. – Она повернулась и прижалась лбом ко лбу Бенни. – Я все устрою и найду Вара, только дайте мне минуту. Бенни отведет вас наверх. – Силла запрокинула голову, потом перевела взгляд на Еву: – Вы по убийствам работаете, я знаю. И это значит, что Барт… что его… Ему было больно? Просто скажите, они сделали ему больно?
   – Могу вас заверить: насколько мне известно, это произошло очень быстро. Мгновенно.
   – Ладно. Спасибо. Отведи их наверх, Бенс, и никому ни слова, пока мы точно не узнаем, что случилось. – На миг Силла обхватила его лицо ладонями. – Держись. Мы все должны держаться.
   Она вскочила и умчалась.
   – Что вы делаете здесь, Бенни? В чем ваши функции? Что делают Силла и Вар? Кто главный? Кто отдает приказы?
   – Ну… официально все мы – вице-президенты. На самом деле Силл – практик, мы зовем ее МНР – Мне Нужен Результат. Я – СУБ, Спроси у Бенни, а Вар – МШ, Мозговой Штурм. Все служащие знают, что могут обратиться к одному из нас… или к Барту, если у них есть идея или проблема.
   – А у Барта была неофициальная кличка?
   – Три «Б»: Босс Большая Башка. – Его губы, только что растянувшиеся в улыбке, задрожали. – Сколько бы народу ни набилось в комнату, он всегда оказывался самым умным. Нам, наверно, надо идти? Я должен проводить вас наверх.
   Когда они вошли в комнату отдыха, настенные экраны были отключены, компьютеры молчали, многочисленные стулья пустовали. Силла стояла, глядя на один из торговых автоматов. Автоматы были загружены несколькими видами кофе, всеми известными безалкогольными напитками и круглосуточным запасом самых разных печений, конфет, батончиков, бисквитов. Ева вспомнила пентхаус Барта, подумала, что автоповары, наверное, загружены точно так же, как у него дома, и ее саму автоматически потянуло на пиццу.
   – Я думала, не глотнуть ли мне энергетического напитка. Мне всегда нужен энергетический напиток, – прошептала Силла. – Но мне не хочется. – Она повернулась к ним лицом. – Вар сейчас поднимется. Я ему не сказала, в чем дело. Я думала… Может, вам что-нибудь предложить? Я могу по пропуску. В один миг.
   – Спасибо, ничего не нужно, – отказалась Ева.
   – Сядь, Бенни. – Силла провела пропуском по щели автомата, выбрала бутылку воды и передала ее Бенни. – На, попей.
   «Беспокоится о нем, – подумала Ева. – Не как возлюбленная, а как заботливая сестра».
   Силла вновь подошла к автомату и заказала чашку кофе.
   – Это для Вара, – пояснила она. – Он захочет кофе.
   Он вошел торопливым шагом – низкорослый, плотный мужчина лет тридцати в шароварах со множеством карманов, по покрою таких же, какие любил и Макнаб, но щадящего глаз цвета хаки. Зато его поношенные кроссовки, как и рубашка, были столь ослепительно-красными, что могли бы застопорить уличное движение. Короткие каштановые волосы обрамляли невзрачное, но добродушное лицо.
   – Господи, Силл, я же сказал тебе, я сегодня завален работой. Времени нет на перерыв. Барт по-прежнему недоступен, а мне пять полных порций дерьма надо раскидать, пока я…
   – Вар! – Силла передала ему кофе. – Тебе лучше сесть.
   – Мне надо двигаться. Нет, серьезно, давай по-быстрому и… – Тут он впервые заметил Еву и Пибоди. – Извините. – С улыбкой его лицо показалось Еве более симпатичным. – Я не знал, что у нас гости. Вы из «Страны игр»? Я думал, у нас назначено после обеда. К тому времени я успел бы разобраться с делами. Надеюсь.