Робертс Нора. Танцы с огнем

   Ее губы нервно дрогнули.
   – Потанцуем!
   Закрепляя подвесную систему парашюта, Лукас снова повторил весь порядок действий.
   – Когда откроем дверцу, вы почувствуете порыв ветра, рокот моторов станет громче. Не забывайте о микрофонах. Чак запишет все, что мы скажем.
   Лукас почувствовал, как участилось ее дыхание. Когда распахнулась дверца, Элла дернулась, задрожала.
   – Мы не прыгнем, пока вы не скажете, что готовы.
   – Я плавала голышом в Мексиканском заливе. И прыгнуть смогу. Пошли.
   – Пошли. – Лукас кивнул Чаку, и тот прыгнул первым. – Элла, смотрите на небо, – прошептал он и прыгнул вместе с ней.
   Она не завизжала, но, сдавленно вздохнув, отчетливо выкрикнула: «Черт побери!» и еще кое-что покрепче. Лукас только подумал, не стоит ли это вырезать ради внуков. А потом она расхохоталась и раскинула руки, как крылья.
   – О, боже, о, боже, о, боже! Лукас!.. Я смогла…
   Он чувствовал, как она дрожит, и понимал, что это дрожь восторга, а не страха.
   Раскрылся парашют, превратив свободное падение в грациозное парение.
   – Как быстро закончилось. Слишком быстро, но вы были правы. Это прекрасно. Это… божественно.
   – Возьмитесь за петли. Можете пока порулить.
   – Хорошо. Ух ты. Оуэн, посмотри на бабулю! Я парашютистка. Тайлер, спасибо! Привет, Мелли, привет, Адди, привет, Сэм! Я в небе. В голубом шелковом небе.
   Элла умолкла, вздохнула.
   – Вы были правы насчет тишины. Вы были правы во всем. Я никогда этого не забуду. Ой, вон они! Они нам машут. Вы порулите, а я помашу им.
   – У вас прекрасная семья.
   – О, да. Боже, боже, уже земля…
   – Доверьтесь мне. Доверьтесь себе. Не напрягайтесь.
   Он мягко приземлился, и ее родные запрыгали, замахали, закричали, выражая восторг всеми доступными им способами. Когда Лукас расстегнул подвесную систему, Элла присела в изящном реверансе, рассыпаясь в воздушных поцелуях, а затем он снова получил удар под дых: Элла повернула к нему сияющее лицо, обняла его и крепко поцеловала в губы.
   – Если бы смогла, я поцеловала бы вас в небе. Бесподобные ощущения. Я не знаю, как вас отблагодарить.
   – Думаю, вы только что отблагодарили меня…
   Она рассмеялась и исполнила короткий победный танец, рассмешив и Лукаса.
   – Я прыгнула с самолета! Мой бывший муж, подонок, сказал бы, что я чокнутая. Но я, наверное, и правда чокнутая, потому что хочу это повторить!
   Не переставая смеяться, она раскинула руки и побежала к родным.
   – Бывший муж, – потрясенно пробормотал Лукас. И жар снова пополз по его загривку.

Глава 7

   Пока пожарная сирена молчала, Роуан большую часть времени проводила в парашютном хранилище: инспектировала, чистила, ремонтировала. Она проверила и перепроверила свой парашют, подготовила все личное снаряжение, перепаковала рюкзак, заполнила всю документацию, до которой не доходили руки.
   В списке вылетов ее фамилия стояла первой в первой группе.
   – Да я здесь рехнусь! – взвыл Картежник, вставая из-за швейной машинки.
   – Мы все здесь рехнемся. Какое слово сегодня, Карт?
   – Дотошность. С утра до ночи мы только чистим да раскладываем. Дежурка сверкает так, что даже моей мамочке не к чему было бы придраться.
   – Долго так продолжаться не может.
   – От души уповаю… Представляешь, я вчера раскладывал пасьянс и поймал себя на жульничестве. И начинаю подумывать о рукоделии. Еще немного, и стану вязать.
   – Я бы не отказалась от милого шарфика под цвет моих глаз.
   – Кто знает, может быть, и дождешься, – помрачнел Картежник. – Я прошлой ночью занимался телефонным сексом с Вики. – Он достал из кармана колоду карт, перетасовал. – Процесс забавный, но результат ничтожный.
   – И прошли те денечки, когда ты искал партнершу для настоящего секса?
   – Давно прошли. Вики того стоит. Я говорил тебе, что она и дети приедут сюда в следующем месяце?
   – Упоминал, – ответила Роуан, мысленно добавив: пару тысяч раз.
   – Надо побольше отработать сейчас, чтобы взять пару выходных, когда они приедут. Мне нужна работа, нужны деньги, и надо…
   – Смотаться в магазин для рукоделия, – закончила за него Роуан.
   – Если затишье продлится еще немного, не один я туда смотаюсь. У тебя не найдется что-нибудь почитать? От книжек Гиббонза у меня болит голова. Я прочел один из любовных романов Дженис, но они не отвлекают от секса.
   – Ничего серьезного, ничего сексуального. Проверено. – Роуан расписалась на ярлычке отремонтированного парашюта, поставила дату. – Что ты хочешь?
   – Что-нибудь кровавое, где герои умирают мучительной смертью от рук психопата.
   – Кажется, я смогу тебе угодить. Пошли, покопаемся в моей библиотеке.
   – Доби на кухне с Марг. – Картежник сделал пас над головой Роуан, и в его пальцах оказался пиковый туз. – Парень печет пирог или еще что-то по рецепту своей мамочки.
   Стряпня, вязание… пожалуй, следующий шаг – та самая распродажа домашней выпечки… Роуан застыла, как громом пораженная.
   – Доби ухлестывает за Марг? – Картежник только покачал головой. – Да она лет на двадцать старше его! Мужчины обычно ухлестывают за женщинами лет на двадцать себя моложе.
   – Ро, мне скучно, но не настолько, чтобы спорить по пустякам.
   – Трус. – Когда они вышли из хранилища, она остановилась. – Погоди, посмотри на те облака.
   – У нас есть наблюдатели. – Тем не менее Картежник внимательно изучил серые массы над горами, и его лицо просветлело. – Отличные облака.
   – Возможно, дым. Если повезет, мы до вечера превратим дежурку в сумасшедший дом. Тебе еще нужна та книжка?
   – Почему бы нет? Я устроюсь в кресле с хорошей книгой, вкусной едой, и мы точно сегодня вылетим.
   – Самое вялое начало сезона на моей памяти. Правда, папа мне как-то сказал, что, когда вяло начинается, жарко разгорается. Может быть, не следует торопить события.
   – Если не разгорится, то зачем мы здесь?
   – Это не аргумент. Кстати… – Ро попыталась вложить в голос побольше безразличия. – Ты Скорохода случайно не видел?..
   – В учебке. Изучает карты. По крайней мере, час назад он был там.
   – Изучает. Хм. – Ро вовсе не хотелось забиваться в уголок с книжкой, а вот легкий флирт с Галлом помог бы ей развеять скуку. Это именно то, что надо!
   Они вошли в здание.
   – Итак, кровавое убийство. Ты хочешь просто насилие или насилие и секс? В противовес сексу романтическому.
   – Секс я хочу всегда.
   – И опять же, трудно… – Ро распахнула дверь и осеклась. Мерзкая вонища скотобойни ударила ей в ноздри, сжала горло.
   Кровь озерцом стояла в кровати, сбегала темными ручейками по холмам выброшенной на пол одежды. На стене влажно поблескивали багровые буквы: «Гори в аду!»
   Долли, стоявшая посреди разгромленной комнаты, резко обернулась, и немного крови из канистры в ее руке выплеснулось на ее блузку.
   – Сука! – Сжав кулаки, ослепнув от ярости, Роуан бросилась в атаку. Долли с визгом брякнулась на пол… за доли секунды до того, как Картежник схватил Ро за руки. Свиная кровь снова выплеснулась, оставив на лице Ро полосу боевой раскраски.
   – Погоди…
   – Пошел ты! – Пытаясь освободиться от Картежника, Роуан резко распрямилась и затылком вмазалась в его нос, добавив к потокам свиной крови кровь человеческую.
   Картежник взвыл и лишь усилием воли смог удержать Ро еще на пару секунд.
   – Долли, ты труп! – выкрикнула Роуан, охваченная жаждой мести, и высвободилась, ткнув Картежника локтем в ребра.
   Сидя пятясь и не переставая визжать, Долли метнула канистру, но Ро сумела ее отбить. Кровь брызнула на стену, потолок, мебель…
   – Любишь кровь? Сейчас порисуешь своей, поганая шлюха!
   Та попыталась заползти под кровать, но Ро ухватила ее за ноги и потащила по залитому кровью полу. Прибежавшие на шум парни еле оторвали ее от Долли.
   Роуан без разбору молотила вокруг себя кулаками, ребром ладони, коленями, каблуками, пока ее не прижали лицом к полу.
   – Просто лежи, – шепнул ей на ухо Галл.
   – Слезь с меня. Черт побери, слезь с меня. Ты видел, что она сделала?
   – Все видят. Господи, кто-нибудь, уведите эту визгливую дуру, не то я сам ее поколочу.
   – Я ей всю задницу отобью! Дайте мне встать! Ты слышишь, психопатка? Я доберусь до тебя и выпущу твою кровь, а не свиную. Да пустите же вы меня!
   – Будешь лежать, пока не уймешься.
   – Отлично. Я спокойна.
   – Как бы не так.
   – На ней кровь Джима, – рыдала Долли, пока Янгтри и Мэтт выволакивали ее из комнаты. – На всех на вас его кровь! Чтоб вы все сдохли! Все!
   – Похоже, вся ее вера – тю-тю! – прокомментировал Галл. – Ро, выслушай меня. Ее здесь нет. Если ты попытаешься догнать ее, мы снова пригвоздим тебя к полу. Ты уже разбила нос Картежнику, и, кажется, у Дженис благодаря тебе фонарь под глазом.
   – Нечего было мешать мне.
   – Если бы не мы, ты избила бы жалкую безумную бабу, и тебя отстранили бы от прыжков вплоть до окончания разбирательства.
   Галл заметил, что с его последними словами Ро начала глубоко и размеренно дышать, и сделал знак Либби и Триггеру слезть с ее ног. А поскольку она больше не делала попыток кого-то лягнуть, он кивнул им на выход.
   Они вышли. Либби тихонько закрыла за собой дверь.
   – Так. Спокойно. Я тебя отпускаю. – Галл ослабил хватку, готовый, при необходимости, повторить захват, осторожно сполз с Роуан и сел на пол рядом с ней.
   Оба были в крови, но Галл не сомневался – Ро досталось больше. Она выглядела так, будто ее рубили топором. От этой мысли его затошнило. Кровь капала с ее волос, покрывала лицо, руки, футболку.
   – Знаешь, Ро, у тебя тут жуткое свинство.
   – Не смешно.
   – Да, грубовато, но это лучшее, что пришло мне в голову. – Галл спокойно смотрел, как Роуан отталкивается от пола и садится, как сжимает правую руку в кулак. – Если хочешь ударить, валяй.
   – Просто уйди.
   – Нет. Мы тихонько посидим здесь.
   Роуан плечом попыталась оттереть щеку, но лишь размазала кровь.
   – Она все здесь изгадила. Мою кровать, пол, стены.
   – Она ненормальная дура. И она заслужила каждый полученный ею удар. Ее уволят, и все в радиусе пятидесяти миль будут знать за что. Могло быть и хуже.
   – Мне от этого не легче. – Роуан отвернулась. Бешенство ее потихоньку угасало, на глаза наворачивались слезы. Руки задрожали, и она сжала кулаки.
   – Вонь, как на бойне.
   – Можешь сегодня спать в моей комнате. – Галл вытащил из кармана бандану, стал стирать ею кровь с лица Ро. – Но у меня правило: все, кто спит в моей комнате, спят голыми.
   Ро устало вздохнула.
   – Я поживу с Дженис, пока здесь все не вычистят. У нее такое же правило.
   – Это ты мне назло.
   Она уставилась на него, просто сидела и смотрела, как он ни за что губит свою бандану. Он был не так спокоен, как хотел казаться, его лицо выражало и гнев, и отвращение. И, как ни странно, это помогало ей успокоиться.
   – Это я разбила тебе губу?
   – Ага. Кулаком со всего маху.
   – Возможно, когда-нибудь я пожалею об этом, но пока не могу.
   – Мы только впятером смогли тебя обуздать.
   – Надо же. Я должна вымыться.
   Она уже поднималась, когда, коротко постучавшись, дверь распахнул ММ.
   – Галл, оставь нас на минутку.
   – Конечно. – Прежде чем подняться, Галл положил ладонь на колено Роуан. – Знаешь, такие, как она, терпеть не могут таких, как ты. Им же хуже.
   Он рывком поднялся, вышел и плотно закрыл дверь.
   ММ огляделся, потер ладонью лицо.
   – Господи, Ро… У меня нет слов… Как же это так вышло… Я виноват перед тобой.
   – Не ты это сделал.
   – Я не должен был нанимать ее. Я не должен был пускать ее на базу. Это моя вина.
   – Это ее вина.
   – Я дал ей шанс добраться до тебя. – Майкл присел перед Роуан, посмотрел ей в глаза. – Она у меня в кабинете. Под присмотром двух парней. Ее уволят и выгонят. Я хочу вызвать полицию. Ты выдвинешь обвинения?
   – Она это заслужила. – Слезы, слава богу, отступили. Теперь ее подташнивало и накатила усталость. – Но ребенок не заслужил. Я просто хочу, чтобы она уехала.
   – Считай, что ее уже нет. Идем отсюда. Вызовем уборщиков.
   – Мне нужно подышать свежим воздухом. Извиниться кое перед кем. Я должна принять душ, смыть все это… – Ро опустила взгляд, вздохнула. – Возможно, мне понадобится полная химическая обработка.
   – Не спеши. И никому не нужны твои извинения.
   – Мне нужны. Черт, все мои вещи в дерьме. Придется кое-что отмывать самой.
   Роуан встала, открыла дверь. Оглянулась.
   – Неужели она так сильно его любила? Неужели это любовь?
   ММ пристально смотрел на кровавые слова на стене.
   – Это не имеет никакого отношения к любви.
   Сирена завыла как раз в тот момент, когда Ро выходила из душа.
   – Отлично, – пробормотала она, натягивая белье на мокрое тело, накинула рубашку, влезла в брюки, на бегу застегнула молнию.
   В дежурке уже собрались девять парашютистов из ее команды. Одеваясь, Ро прислушивалась к разговорам. От удара молнии загорелся лес на горе Моррелл, получается, она и Картежник правильно распознали утренние облака. Наблюдатель заметил дым около одиннадцати, примерно в то время, когда она застала врасплох Долли с проклятой свиной кровью.
   Следующие час или два руководитель тушения пожара решал дилемму: позволить огню выжечь подлесок и упавшие деревья или вызвать пожарных-парашютистов.
   Еще несколько ударов молний, и естественное выгорание в не по-весеннему сухом лесу стало слишком опасным.
   Ро сунула в глубокий карман на штанине моток веревки.
   – Готов к настоящему делу, Скороход?
   – К прыжку в огонь или в твою постель?
   – Мечты, мечты, но сейчас не до шуток.
   – Классно смотришься. – Доби хлопнул Галла по спине. – Хотел бы я полететь с тобой.
   – Скоро полетишь, а пока припрячь для меня кусок пирога повкусней, – крикнула Роуан и, сгибаясь под тяжелым грузом, потопала к самолету.
   Когда все заняли свои места, она сняла шлем, пристроила его на согнутом локте.
   – Итак, мальчики и девочки. Сегодня я старшая. Для двоих из вас это первый рабочий прыжок. Не нарушайте порядок действий, и все будет нормально. Помните, если нельзя избежать деревьев…
   – Держите курс на маленькие, – хором закончила команда.
   Едва самолет взлетел, Роуан пересела к Картежнику.
   – Я рада, что тебя не вычеркнули. Как нос?
   Двумя пальцами Картежник осторожно взялся за кончик носа, пошевелил им.
   – Значит, нет причин на тебя злиться. Девчачий удар, Шведка.
   – Ладно, дело прошлое. – Она взяла записку, переданную из кабины. – Сначала сбросят антипирены. Зима здесь была суровой. Повалило слишком много деревьев. Пожар распространяется быстрее, чем рассчитывали.
   – Ничего нового.
   Роуан достала свою карту, изучила место приземления, а через пару секунд уже смотрела в иллюминатор, оценивая обстановку.
   Густой дым клубами вздымался в небо и скользил вдоль горного хребта. Деревья, устоявшие и поваленные, подпитывали огненный вал. Роуан разглядела ручей, отмеченный на карте, прикинула длину пожарного рукава. Должно хватить.
   Кружа над лесом, самолет брыкался и дрожал в турбулентных потоках. Прильнувшие к иллюминаторам парашютисты смотрели вниз на горящий лес, дожидаясь, когда танкер сбросит свой груз в сердцевину пожара.
   Ро пробралась к ММ, вылетевшему выпускающим.
   – Видишь вон ту поляну? – крикнул он ей. – Ваша зона приземления. Чуть ближе к правому флангу огня, чем хотелось бы, но лучше не найти.
   – Зато не придется далеко бежать.
   – Ветер раздувает огонь. Сразу к востоку от поляны неочищенная вырубка. Постарайтесь не ввалиться туда.
   – Не сомневайся в нас.
   Танкер с грохотом сбросил груз на огонь. Красные тучи напомнили Ро о крови, залившей ее комнату, но она понимала: сейчас не время для мыслей, скребущих душу.
   – Это немного успокоит рыжую бестию, – проговорил Майкл. – Ты как?
   – Нормально.
   Он ободряюще сжал ее плечо и приблизился к люку.
   – Берегите груз! – В распахнутую дверцу ворвались ветер и рев бушующего огня.
   Галл не сводил глаз с Роуан. Прошло не более часа с тех пор, как она – с лицом в крови, с горящим яростью взглядом – калечила всех, кто к ней пытался приблизиться, и изрыгала ругательства, и вот хладнокровно обсуждает с выпускающим полет первых пристрелок. В ее невероятных льдистых глазах не осталось и следа недавнего бешенства. Ей первой прыгать в пожар, и против этого льда Галл не дал бы огню ни единого шанса.
   Он снова посмотрел вниз. Во времена работы в наземном отряде быстрого реагирования его в числе двадцати пожарных доставляли к цели в Ящике – так они называли фургон, который каждый пожарный сезон становился для них вторым домом. Теперь ему падать в огонь с неба.
   Разные методы, одна цель. Подавление и контроль.
   Нужно только попасть туда, а свое дело он знает и умеет выполнять приказы. И есть кому их отдавать. Роуан – командир довольно жесткий.
   Однако сейчас главное – попасть в цель. Галл проследил за следующей партией пристрелок, попытался сам оценить тягу воздуха. По тому, как дергался самолет, было ясно – ветер им не приятель.
   По приказу ММ самолет задрал нос и стал карабкаться в небо на высоту выброски. Роуан надела шлем, опустила маску. Картежник, ее напарник, встал за ее спиной. У Галла участилось дыхание. Он представлял, как подходит к люку, как прыгает вниз, как уходит от винта, но сохранял непроницаемое выражение лица.
   Роуан быстро оглянулась – за маской мелькнули синие глаза – и через пару секунд исчезла в проеме люка. Галл повернулся к иллюминатору, проводил взглядом ее и прыгнувшего следом Картежника.
   Когда следующая пара заняла исходное положение, он застегнул шлем и маску, стараясь отрешиться от посторонних мыслей. У него есть все необходимое: снаряжение, опыт, навыки. Осталось только преодолеть эти несколько тысяч футов. Там внизу все самое важное. Женщина и пламя.
   Галл подошел к открытой двери.
   – Видишь поляну?
   – Вижу.
   – Ветер порывистый, сносит к востоку. Постарайся не попасть в вырубку. Там полно острых пней и завалы. Молнии видишь?
   В разрыве облаков сверкнул электрический разряд.
   – Трудно не заметить.
   – Не лезь им в пасть.
   – Понял.
   – Готов?
   – Готов.
   – На позицию.
   Не сводя глаз с горизонта, Галл сел на край люка. Преодолевая силу воздушного потока, вытолкнул ноги. Легкие заполнил горячий воздух, смешанный с едким дымом.
   ММ высунул голову, обвел взглядом горы, деревья и море огня, переливающегося оттенками желто-красного и багрового.
   – Внимание!
   Хлопок по плечу, и падение со скоростью девяносто миль в час. Мир дернулся, перевернулся. Земля, небо, огонь, дым. Зеленое, синее, красное, черное. Пока Галл отсчитывал секунды, все вокруг мелькало, расплываясь неясными очертаниями, и грозно рычало. Сражаясь с ветром, пытавшимся закружить его, снести в сторону, он наконец сумел принять нормальное положение ногами вниз, с помощью тормозного парашюта погасил скорость.
   От адреналина, благоговения, восторга, страха сердце билось как сумасшедшее. Он нашел глазами Триггера, своего напарника, и приказал себе: жди. Жди.
   Мелькнула молния, пронзив голубым копьем небо, еще сильнее запахло озоном.
   Теперь дернуть и потянуть. Галл откинул голову, увидел, как основной парашют вылетел и раскрылся огромным цветком в клубящемся небе, и не удержался от победного крика. Услышал ответный смех Триггера.
   Немалых усилий стоило повернуться лицом к ветру, но это ему удалось, и он ухмыльнулся, несмотря на клуб дыма, который ветер самодовольно сплюнул ему в лицо, несмотря на пророкотавший над головой гром. Только бы не промахнуться, не налететь на торчащие острые пни или осатаневшую, изрыгающую жар стену огня.
   На какой-то миг показалось – ветер его победит. Галл представил позор и неудобства неудачного приземления… Изо всех сил дернув нужную клеванту, он громко выругался, снова услышал дикий смех Триггера, а через секунду ударился ногами о землю прямо на восточном краю поляны. Инерция чуть не уволокла его в вырубку, но, неуклюже кувыркнувшись назад, он удержался на самой границе и на секунду – может быть, на полсекунды – замер, чтобы перевести дыхание, поздравить себя с успешным приземлением, затем перекатился и начал собирать парашют.
   – Неплохо, салага. – Картежник поднял оба больших пальца. – Прогулка закончилась, веселье начинается. Шведка послала нас копать полосу вдоль того края. – Он показал на злобно ревущий огонь. – Ты среди избранных. Вторая команда будет заливать фронт. Антипирены немного отбросили огонь, но ветер и молнии поддают жару. Ты работаешь с Триггером, Эльфом, Гиббонзом, Южанином и со мной. Дьявол, одного занесло в вырубку, другого – в лес. Вытащим их, и за дело.
   Галл побежал помочь Южанину, новичку, как и он, но остановился, увидев, что тот поднялся на ноги среди торчащих высоких пней и поваленных деревьев.
   – Ты не ранен?
   – Нет. Ударился, но несильно, только к чертям собачьим порвал парашют.
   – Могло быть и хуже. Или это мог быть я вместо тебя. Мы роем полосу!
   Галл пробрался сквозь завалы помочь парню собрать изодранный парашют и вернулся к Картежнику, который отводил душу, издеваясь над Гиббонзом.
   – Ну, если нашему Тарзану надоело качаться на деревьях, давайте сделаем то, за что нам платят, – закруглился Картежник. – Полный вперед!
   Команда прошла полмили до будущей противопожарной полосы и растянулась в шеренгу. Лишая пищи подкрадывающийся огонь, они вгрызались топорами-мотыгами в землю, рубили и пилили деревья. Обливаясь потом, покрываясь сажей, Галл представлял эту полосу как невидимую стену или как силовое поле, которое остановит пламя. Если они справятся. Если им повезет.
   Героическая, тяжелая работа, думал он. Отличные слова и отличная работа.
   Дважды огонь пытался перепрыгнуть полосу, нащупывая слабые места, рассыпаясь шипящими искрами, но люди не уступали. Иногда сквозь порхающий в воздухе пепел и удушающий дым пробивались солнечные лучи – маленькие маячки надежды, вспыхивающие и тут же гаснущие.
   Только через шесть часов наконец удалось подавить огонь, но команда Роуан нуждалась в помощи, и они потащились вверх по выжженному склону.
   Несмотря на усталость, Галл никак не мог урезонить разыгравшееся воображение. Если противопожарная полоса казалась ему невидимой стеной, то эта черная земля – полем проигранной битвы. Жестокой, но не последней. Война продолжалась, а здесь прежде цветущее зеленое королевство лежало в дымящихся руинах, и тонкие дрожащие лучи солнца, с трудом пробившиеся сквозь дым, лишь усиливали ощущение безысходности.
   – Как ты? – спросил Галл поравнявшегося с ним Южанина. Тот прихрамывал.
   – Был бы счастливее, если б не приземлился в чертову вырубку, – растягивая слова, ответил тот. За неистребимый тягучий выговор парень из Джорджии и получил свое прозвище. – Мне казалось, я знал, чего ждать. Я два сезона тушил лесные пожары, а потом дикие тренировки здесь. Но это… Такого еще поискать… Я чуть не обделался, когда понял, что меня несет мимо поляны.
   Галл вытащил из рюкзака подтаявший «Сникерс», разломил пополам.
   – «Сникерс». Съел – и порядок, – продекламировал он рекламный слоган, имитируя бодрый закадровый голос.
   Ухмыльнувшись, Южанин сунул в рот шоколадку.
   – Это точно.
   Они добрались до ручья, повернули на северо-восток, ориентируясь на визг пил и гудение насосов.
   Роуан появилась из дымной пелены как воинственная скандинавская богиня на поле боя, остановилась, чтобы глотнуть воды.
   – Мы почти подавили фронт, а тут еще три молнии. Без дождя. Верховой пожар пошел по хребту на север. Западнее снова разгорается. Мы будем прорубаться посередине, чтобы не дать им встретиться. До нашего возвращения держитесь здесь. Нам высылают еще один танкер с антипиренами и самолет с дополнительным грузом. Бульдозер уже пробился, расчищает кустарник и упавшие деревья.
   Она обвела взглядом закопченные лица.
   – До сброса у вас минут пять. Используйте их на полную катушку – перекусите, попейте. На сегодня это последняя передышка.
   Галл подождал, пока Роуан посовещается с Картежником, подошел, но она замотала головой, не дав ему сказать ни слова.
   – Ветер внезапно сменил направление и погнал огонь на нас. Мы еле успели отскочить. И тут бум! Бум! Бум! Прямо Четвертое июля. Деревья вспыхивали факелами, а ветер гнал огонь по верхушкам.
   – Кого-то задело?
   – Нет. Не надейся сегодня на чистые простыни и подушку. Разобьем лагерь и с утра снова за работу. Этот пожар быстро не сдастся. – Ро посмотрела на небо. – А вот и танкер.
   – Я не вижу.
   – Пока. Но ты можешь услышать.
   Закрыв глаза, Галл поднял голову.
   – Нет. Должно быть, у тебя суперслух. О, вот теперь слышу.
   Вытащив рацию, Роуан переговорила с танкером, затем с отрядом на горном хребте и пробормотала:
   – Сейчас начнется.
   С неба полился розовый дождь, разбивая солнечный свет на маленькие радуги.
   – Путь свободен! – крикнула Роуан. – Вперед. Смотреть под ноги, но не плестись.
   И с этими словами исчезла в дыму.
   Они рубили, пилили, копали до глубокой ночи, пока тела, привыкшие к самым тяжелым нагрузкам, не начали слабеть. Тела, но не дух. Галл несколько раз замечал Роуан. Она успевала и вкалывать на противопожарной полосе, и координировать их действия с другими отрядами и базой.
   В какой-то момент, где-то ближе к часу ночи и более чем через двенадцать часов после начала битвы, пожар начал отступать – не капитулировать, подумал Галл, а просто передохнуть. Вздремнуть. Черт побери, и он бы не отказался от передышки, но они работали еще час, прежде чем получили приказ разбить лагерь в полумиле к востоку от правого фланга пожара, и потащились туда.