Она ворочалась с боку на бок, и не было ей даровано ни утешения, ни успокоения, ни даже желанного забвения.
Утро понедельника пришло как избавление из тюрьмы уикенда. Несмотря на физическую усталость, Дебби пребывала в состоянии какого-то странного нервного подъема. Ей казалось, что именно сегодня все должно решиться. Она начала собираться — быстро и энергично. Но, взглянув на себя в зеркало, ужаснулась: на нее смотрела бледная, изможденная женщина лет тридцати пяти — сорока с ярко-красными чахоточными пятнами на щеках и лихорадочно горящими глазами.
Господи, неужели это она?
Да любой, кто сейчас встретит Дебби Старк, с легкостью придет к выводу, что ее истерзала нечистая совесть. Надо что-то сделать, и немедленно!
Она приняла душ, потом долго прикладывала к лицу холодное полотенце, пока не начала чихать, и занялась макияжем. Пудрой удалось почти скрыть нездоровый румянец, тенями как-то притушить болезненный блеск глаз.
Но красавицей ее все равно сегодня никто не назовет… Впрочем, это наименьшее из возможных зол.
Сегодня все должно решиться! — твердо сказала она себе.
Это еще почему? — тут же отозвался ее вечный друг-противник.
Потому что я чувствую, что должно, вот и все, оборвала она его. Не лезь не в свое дело!
Это-то не мое дело? — возмутился он, но больше не возникал, потому что Дебби было не до препирательств.
Она заставила себя позавтракать, сказав, что даже осужденному на смерть перед казнью полагается завтрак.
Не драматизируй. Тебя никто не собирается казнить, снова напомнил о себе внутренний голос. Но она даже не услышала — ее сотрясала такая внутренняя дрожь, что казалось, будто зубы постукивают друг о друга.
Сейчас бы мне точно не помешало немного коньяку, смутно подумала Дебби, вспомнив, что только этот напиток подарил ей несколько часов отдыха за последние трое суток. Но нет, ей необходимо быть собранной — сегодня должна решиться ее судьба. Непременно.
Дебби сама не понимала, откуда взялась у нее такая уверенность, тем не менее подчинилась этому чувству и отправилась на работу.
Если, конечно, она все еще работает в Первом национальном… Но ничего, скоро она узнает и это.
Набрав полную грудь воздуха и гордо вскинув голову, она вошла в помещение банка и направилась было к своему месту.
— Мисс Старк, немедленно пройдите в кабинет менеджера, — проскрежетал голос мисс Паркинс.
Господи, вот и все, поняла Дебби. И ни к чему вся эта подготовка, весь аутотренинг — ее увольняют. Вора так и не нашли. Да и кому это нужно бегать, суетиться, стараться, напрягаться, искать, когда готовый виновник уже есть. Настолько очевидный, что ей самой иногда кажется: иного и быть не может… Да, но ведь мистер Кармайкл говорил, что им важно обнаружить истинного преступника.
Чтобы хищения их драгоценных денег не повторялись…
Что ж, значит, не отыскали и теперь расплачиваться будет она одна.
— Садитесь, мисс Старк, — угрюмо произнес мистер Бриге, кивнув на стул у самой двери. — Скоро приедет мистер Кармайкл. Он сам с вами поговорит.
Дебби обреченно опустилась на указанное место. От утреннего нервного возбуждения не осталось и следа.
— А… о чем он будет говорить? — несмело спросила она менеджера, но тот только бросил на нее раздраженный взгляд, подчеркнуто запер свой стол, потом сейф и вышел.
Молодая женщина просидела почти полчаса, переживая адские муки томления неизвестностью, когда дверь наконец распахнулась и вошел начальник службы безопасности. Он проследовал к креслу менеджера, уселся и предложил Дебби занять место поближе. Пристально, без тени улыбки посмотрел ей в лицо и сказал:
— Итак, мисс Старк, я решил сам сообщить вам, что виновный в хищении найден.
Глаза Дебби распахнулись так широко, что стали похожи на чайные блюдца.
— Найден? Правда?
— Да. Он уже арестован. Сегодня ночью. Им оказался не кто иной, как Тринкетт.
— Мистер Тринкетт? — недоверчиво повторила Дебби. — Наш мистер Трин… — Она замолчала и прижала пальцы к вздрагивающим губам.
— Именно он. У него одного во всем вашем отделении были мотивы и у него были возможности. К тому же он во всем признался.
— Но как же…
— Все три кражи производились во время вашего перерыва на ланч. Как раз этим моментом ваш… наш неуважаемый мистер Тринкетт пользовался, чтобы изъять необходимую ему сумму из вашей кассы, находящейся под его наблюдением.
— Но я не понимаю… а как же мой личный код? Которым я запирала ее?
— Боюсь, мисс Старк, что вам предстоит получить выговор за несколько небрежное отношение к вашим обязанностям. Тринкетт признался, что подсмотрел его, когда вы однажды набирали его в помещении хранилища.
И запомнил.
— Но..;. — в третий раз начала Дебби, но мистер Кармайкл перебил ее:
— По инструкции вам категорически запрещено делать это в присутствии посторонних лиц, разве не так? Но, самое главное, вы ни разу не сменили личный код, несмотря на известные вам факты хищения. Вы обязаны были сделать это немедленно, после первого же случая. И уж точно после второго. Хотя для этого, конечно, пришлось бы признаться.
— А деньги? — тихо спросила Дебби. — Деньги нашли? — Ее не страшил выговор. Самое главное, что никто не будет показывать на нее пальцем, никто не будет за спиной называть воровкой…
— Да. Самое удивительное, что деньги мы нашли.
— О, мистер Кармайкл! — вскочив со стула, вскричала Дебби. Сдержанность на мгновение покинула ее. — Вы даже не представляете, как я вам признательна! Вы… вы просто гений, мистер Кармайкл! Вы спасли меня! Спасли от позора, от обвинения, от тюрьмы. О Боже… — И тут она разрыдалась громко, без малейшего стеснения.
Суровый Морис Кармайкл, всякого понасмотревшийся за свою жизнь и службу как в полиции, так и после нее, в нынешней должности, был до глубины души тронут слезами несчастной молодой женщины. Чего только ей не пришлось пережить за последние дни!
Он подошел и обнял ее, по-отечески похлопывая по спине.
— Ну-ну, мисс Старк, полно, успокойтесь, все уже позади. Все позади… Вот, возьмите. — И он протянул ей белоснежный, безупречно отглаженный носовой платок.
Дебби несколько раз всхлипнула, пошмыгала носом, промокнула глаза и постепенно затихла. Тогда мистер Кармайкл продолжил:
— Вы даже не представляете, насколько вам повезло, мисс Старк. Потому что все, абсолютно все, включая меня, были уверены, что в хищении виноваты вы. Если бы не ваш приятель…
— Мой приятель? — Дебби подняла глаза и непонимающе взглянула на него.
— Ну да, мистер Брайт. Если бы не он…
— Юджин? Но при чем тут Юджин?
— А вы ничего не знаете? — удивился руководитель службы безопасности. — Мистер Брайт в одиночку распутал это дело. Он больше недели следил за каждым из работников банка, пока не обнаружил более чем странные связи Тринкетта с подпольными букмекерами. И тогда пришел ко мне уже с готовым решением. Нам оставалось только провести обыск и добиться у Тринкетта письменных показаний.
— Юджин… — прошептала Дебби с невообразимой нежностью в голосе. — Боже мой, Юджин…
Мистер Кармайкл усмехнулся: что ж, парень не зря старался. Да ради такой девушки можно в лепешку разбиться!
— Мистер Кармайкл, можно… можно мне уйти? Прямо сейчас?
— Думаю, через полчаса. Мне необходимо поставить в известность ваше непосредственное начальство. Никто ведь еще не знает.
— О, мистер Кармайкл, как я вам признательна, что вы рассказали мне первой. И вообще за все! Спасибо, огромное вам спасибо! У меня просто камень с души свалился, я ведь уже думала, что меня в тюрьму посадят… — лепетала Дебби, почти не помня себя. В голове же стучала только одна мысль: Юджин, Юджин, Юджин!
— Ну хорошо, мисс Старк, можете пока идти на свое рабочее место. — Он проводил ее к дверям, выпустил и приказал секретарше собрать представителей местного руководства.
Дебби, сияя, прошла в свою кабинку. Ее лицо тут же сказало Анджеле все.
— Что, поймали?
— Да! И представляешь, кто это сделал?
Юджин! Мой Юджин!
— Правда? — деланно изумилась Анджела. — Говорила же тебе, он отличный парень!
— Только я совершенно не понимаю, откуда он узнал обо всем? — вдруг сообразила Дебби.
Потом внимательно посмотрела на подругу, и в глазах ее мелькнуло понимание. — Боже, Анджи, это ты ему рассказала?
Та улыбнулась и кивнула. И с изумлением увидела, как Дебби тяжело плюхнулась на стул, закрыла лицо руками и разрыдалась.
— Да ты что, Деб? Успокойся, малышка, все ведь уже позади. И теперь у вас с Юджином все будет хорошо, правда! — Анджела, вмиг забывшая обо всех строгих инструкциях, влетела в ее кабинку, с трудом присела рядом на корточки и начала поглаживать подругу по голове.
— Ox, Анджи, какая же я, неблагодарная… всхлипывала Дебби. — Подумать только, ты верила в него больше, чем я! Да разве я заслужила его? Прогнала, встала в какую-то отвратительную высокоморальную позу… Ненавижу себя, ненавижу!
— Ну-ну, детка, полно, перестань. Иди-ка умойся и позвони ему.
Но Дебби продолжала плакать.
— Нет, Анджи, он не простит меня. Я бы на его месте не простила…
— Чушь! Он любит тебя. По-настоящему. И только что доказал это. Он ведь совершил почти невозможное, настоящий подвиг. Ради тебя, ради любви к тебе. Не забывай это, Деб. Если бы не он, что бы сейчас было с тобой?
— Я прекрасно знаю, что бы со мной было, Анджи. Именно это и разрывает мне сердце. Я не поняла его, совершенно не поняла. Осудила за ложь, впрямую сказала, что не могу доверять ему… О, Анджи, какая же я жестокая и неблагодарная!
— Теперь, думаю, самое время все исправить.
Иди, малышка. Иди позвони ему. Ну же, хватит нюни распускать, вставай. Вставай же…
Только тут Дебби заметила, что подруга сидит в самой неудобной и неподходящей для беременной женщины позе. И это немного привело ее в чувство. Она вскочила, помогла Анджеле подняться и покорно отправилась в дамскую комнату…
15
Два с половиной года спустя
Утро понедельника пришло как избавление из тюрьмы уикенда. Несмотря на физическую усталость, Дебби пребывала в состоянии какого-то странного нервного подъема. Ей казалось, что именно сегодня все должно решиться. Она начала собираться — быстро и энергично. Но, взглянув на себя в зеркало, ужаснулась: на нее смотрела бледная, изможденная женщина лет тридцати пяти — сорока с ярко-красными чахоточными пятнами на щеках и лихорадочно горящими глазами.
Господи, неужели это она?
Да любой, кто сейчас встретит Дебби Старк, с легкостью придет к выводу, что ее истерзала нечистая совесть. Надо что-то сделать, и немедленно!
Она приняла душ, потом долго прикладывала к лицу холодное полотенце, пока не начала чихать, и занялась макияжем. Пудрой удалось почти скрыть нездоровый румянец, тенями как-то притушить болезненный блеск глаз.
Но красавицей ее все равно сегодня никто не назовет… Впрочем, это наименьшее из возможных зол.
Сегодня все должно решиться! — твердо сказала она себе.
Это еще почему? — тут же отозвался ее вечный друг-противник.
Потому что я чувствую, что должно, вот и все, оборвала она его. Не лезь не в свое дело!
Это-то не мое дело? — возмутился он, но больше не возникал, потому что Дебби было не до препирательств.
Она заставила себя позавтракать, сказав, что даже осужденному на смерть перед казнью полагается завтрак.
Не драматизируй. Тебя никто не собирается казнить, снова напомнил о себе внутренний голос. Но она даже не услышала — ее сотрясала такая внутренняя дрожь, что казалось, будто зубы постукивают друг о друга.
Сейчас бы мне точно не помешало немного коньяку, смутно подумала Дебби, вспомнив, что только этот напиток подарил ей несколько часов отдыха за последние трое суток. Но нет, ей необходимо быть собранной — сегодня должна решиться ее судьба. Непременно.
Дебби сама не понимала, откуда взялась у нее такая уверенность, тем не менее подчинилась этому чувству и отправилась на работу.
Если, конечно, она все еще работает в Первом национальном… Но ничего, скоро она узнает и это.
Набрав полную грудь воздуха и гордо вскинув голову, она вошла в помещение банка и направилась было к своему месту.
— Мисс Старк, немедленно пройдите в кабинет менеджера, — проскрежетал голос мисс Паркинс.
Господи, вот и все, поняла Дебби. И ни к чему вся эта подготовка, весь аутотренинг — ее увольняют. Вора так и не нашли. Да и кому это нужно бегать, суетиться, стараться, напрягаться, искать, когда готовый виновник уже есть. Настолько очевидный, что ей самой иногда кажется: иного и быть не может… Да, но ведь мистер Кармайкл говорил, что им важно обнаружить истинного преступника.
Чтобы хищения их драгоценных денег не повторялись…
Что ж, значит, не отыскали и теперь расплачиваться будет она одна.
— Садитесь, мисс Старк, — угрюмо произнес мистер Бриге, кивнув на стул у самой двери. — Скоро приедет мистер Кармайкл. Он сам с вами поговорит.
Дебби обреченно опустилась на указанное место. От утреннего нервного возбуждения не осталось и следа.
— А… о чем он будет говорить? — несмело спросила она менеджера, но тот только бросил на нее раздраженный взгляд, подчеркнуто запер свой стол, потом сейф и вышел.
Молодая женщина просидела почти полчаса, переживая адские муки томления неизвестностью, когда дверь наконец распахнулась и вошел начальник службы безопасности. Он проследовал к креслу менеджера, уселся и предложил Дебби занять место поближе. Пристально, без тени улыбки посмотрел ей в лицо и сказал:
— Итак, мисс Старк, я решил сам сообщить вам, что виновный в хищении найден.
Глаза Дебби распахнулись так широко, что стали похожи на чайные блюдца.
— Найден? Правда?
— Да. Он уже арестован. Сегодня ночью. Им оказался не кто иной, как Тринкетт.
— Мистер Тринкетт? — недоверчиво повторила Дебби. — Наш мистер Трин… — Она замолчала и прижала пальцы к вздрагивающим губам.
— Именно он. У него одного во всем вашем отделении были мотивы и у него были возможности. К тому же он во всем признался.
— Но как же…
— Все три кражи производились во время вашего перерыва на ланч. Как раз этим моментом ваш… наш неуважаемый мистер Тринкетт пользовался, чтобы изъять необходимую ему сумму из вашей кассы, находящейся под его наблюдением.
— Но я не понимаю… а как же мой личный код? Которым я запирала ее?
— Боюсь, мисс Старк, что вам предстоит получить выговор за несколько небрежное отношение к вашим обязанностям. Тринкетт признался, что подсмотрел его, когда вы однажды набирали его в помещении хранилища.
И запомнил.
— Но..;. — в третий раз начала Дебби, но мистер Кармайкл перебил ее:
— По инструкции вам категорически запрещено делать это в присутствии посторонних лиц, разве не так? Но, самое главное, вы ни разу не сменили личный код, несмотря на известные вам факты хищения. Вы обязаны были сделать это немедленно, после первого же случая. И уж точно после второго. Хотя для этого, конечно, пришлось бы признаться.
— А деньги? — тихо спросила Дебби. — Деньги нашли? — Ее не страшил выговор. Самое главное, что никто не будет показывать на нее пальцем, никто не будет за спиной называть воровкой…
— Да. Самое удивительное, что деньги мы нашли.
— О, мистер Кармайкл! — вскочив со стула, вскричала Дебби. Сдержанность на мгновение покинула ее. — Вы даже не представляете, как я вам признательна! Вы… вы просто гений, мистер Кармайкл! Вы спасли меня! Спасли от позора, от обвинения, от тюрьмы. О Боже… — И тут она разрыдалась громко, без малейшего стеснения.
Суровый Морис Кармайкл, всякого понасмотревшийся за свою жизнь и службу как в полиции, так и после нее, в нынешней должности, был до глубины души тронут слезами несчастной молодой женщины. Чего только ей не пришлось пережить за последние дни!
Он подошел и обнял ее, по-отечески похлопывая по спине.
— Ну-ну, мисс Старк, полно, успокойтесь, все уже позади. Все позади… Вот, возьмите. — И он протянул ей белоснежный, безупречно отглаженный носовой платок.
Дебби несколько раз всхлипнула, пошмыгала носом, промокнула глаза и постепенно затихла. Тогда мистер Кармайкл продолжил:
— Вы даже не представляете, насколько вам повезло, мисс Старк. Потому что все, абсолютно все, включая меня, были уверены, что в хищении виноваты вы. Если бы не ваш приятель…
— Мой приятель? — Дебби подняла глаза и непонимающе взглянула на него.
— Ну да, мистер Брайт. Если бы не он…
— Юджин? Но при чем тут Юджин?
— А вы ничего не знаете? — удивился руководитель службы безопасности. — Мистер Брайт в одиночку распутал это дело. Он больше недели следил за каждым из работников банка, пока не обнаружил более чем странные связи Тринкетта с подпольными букмекерами. И тогда пришел ко мне уже с готовым решением. Нам оставалось только провести обыск и добиться у Тринкетта письменных показаний.
— Юджин… — прошептала Дебби с невообразимой нежностью в голосе. — Боже мой, Юджин…
Мистер Кармайкл усмехнулся: что ж, парень не зря старался. Да ради такой девушки можно в лепешку разбиться!
— Мистер Кармайкл, можно… можно мне уйти? Прямо сейчас?
— Думаю, через полчаса. Мне необходимо поставить в известность ваше непосредственное начальство. Никто ведь еще не знает.
— О, мистер Кармайкл, как я вам признательна, что вы рассказали мне первой. И вообще за все! Спасибо, огромное вам спасибо! У меня просто камень с души свалился, я ведь уже думала, что меня в тюрьму посадят… — лепетала Дебби, почти не помня себя. В голове же стучала только одна мысль: Юджин, Юджин, Юджин!
— Ну хорошо, мисс Старк, можете пока идти на свое рабочее место. — Он проводил ее к дверям, выпустил и приказал секретарше собрать представителей местного руководства.
Дебби, сияя, прошла в свою кабинку. Ее лицо тут же сказало Анджеле все.
— Что, поймали?
— Да! И представляешь, кто это сделал?
Юджин! Мой Юджин!
— Правда? — деланно изумилась Анджела. — Говорила же тебе, он отличный парень!
— Только я совершенно не понимаю, откуда он узнал обо всем? — вдруг сообразила Дебби.
Потом внимательно посмотрела на подругу, и в глазах ее мелькнуло понимание. — Боже, Анджи, это ты ему рассказала?
Та улыбнулась и кивнула. И с изумлением увидела, как Дебби тяжело плюхнулась на стул, закрыла лицо руками и разрыдалась.
— Да ты что, Деб? Успокойся, малышка, все ведь уже позади. И теперь у вас с Юджином все будет хорошо, правда! — Анджела, вмиг забывшая обо всех строгих инструкциях, влетела в ее кабинку, с трудом присела рядом на корточки и начала поглаживать подругу по голове.
— Ox, Анджи, какая же я, неблагодарная… всхлипывала Дебби. — Подумать только, ты верила в него больше, чем я! Да разве я заслужила его? Прогнала, встала в какую-то отвратительную высокоморальную позу… Ненавижу себя, ненавижу!
— Ну-ну, детка, полно, перестань. Иди-ка умойся и позвони ему.
Но Дебби продолжала плакать.
— Нет, Анджи, он не простит меня. Я бы на его месте не простила…
— Чушь! Он любит тебя. По-настоящему. И только что доказал это. Он ведь совершил почти невозможное, настоящий подвиг. Ради тебя, ради любви к тебе. Не забывай это, Деб. Если бы не он, что бы сейчас было с тобой?
— Я прекрасно знаю, что бы со мной было, Анджи. Именно это и разрывает мне сердце. Я не поняла его, совершенно не поняла. Осудила за ложь, впрямую сказала, что не могу доверять ему… О, Анджи, какая же я жестокая и неблагодарная!
— Теперь, думаю, самое время все исправить.
Иди, малышка. Иди позвони ему. Ну же, хватит нюни распускать, вставай. Вставай же…
Только тут Дебби заметила, что подруга сидит в самой неудобной и неподходящей для беременной женщины позе. И это немного привело ее в чувство. Она вскочила, помогла Анджеле подняться и покорно отправилась в дамскую комнату…
15
— Джин, привет. Это я, Деб, — начала она вздрагивающим голосом.
— Дебби! Я рад, что ты позвонила.
— Джин, я хочу поблагодарить тебя. За все, что ты для меня сделал. Если бы не ты… — Тут голос ее прервался.
— Я могу подъехать в твой перерыв. Нам необходимо поговорить, — твердо произнес он.
— О да, Джин, пожалуйста. Мне… мне столько всего надо сказать тебе! Я хочу…
— Не сейчас, Дебби, ладно? — Юджин попытался сглотнуть вставший в горле ком. Не преуспев в этом, сдавленно произнес:
— Я буду в час у центрального входа. Идет?
— Да, — еле слышно ответила Дебби. В глазах ее снова блестели слезы. Его голос звучал так отстраненно, так холодно… Естественно, он имеет полное право презирать ее. Ее, высокоморальную поборницу правды.
— До встречи, Дебби.
— Да, Джин…
Совершенно подавленная Дебби вернулась в операционный зал. Все кассиры, уже оповещенные о результате следствия, вернулись к прерванной волнующими событиями работе.
Мисс Паркинс подошла к Дебби и сухо произнесла:
— Мисс Старк, вы можете пройти в хранилище за своей кассой. Немедленно приступайте к своим обязанностям. Мистер Бриге переговоры с вами позднее.
Дебби покорно последовала указаниям начальницы. Время тянулось медленно — ликование покинуло ее. Сознание того, как грубо и жестоко она оскорбила своим недоверием любимого человека, давило и терзало. О, если бы у нее была возможность все изменить! Повернуть время вспять!..
Тебе сейчас представится такая возможность, шепнул внутренний голос. Ты сможешь сказать ему все-все, попросить прощения за глупую непреклонность, за то, что не поверила в него…
В того единственного, кто спас тебя от увольнения, от позора, возможно даже от тюрьмы… Кто любил тебя…
Анджела краем глаза наблюдала за ней. И никак не могла понять, что происходит.
— Деб, Дебби… — позвала она. — Ты позвонила Юджину? — Та кивнула. — И что?
— Он приедет в перерыв. Поговорить, — с трудом произнесла подруга.
— Вот и отлично! — воскликнула она.
— Нет, Анджи. Если бы ты только слышала его голос! — Дебби помотала головой, попыталась сглотнуть подступившие слезы. — Он ненавидит меня, Анджи, презирает. И имеет на это полное право…
— Не болтай ерунды! — резко оборвала ее подруга. — Если бы он ненавидел тебя, то не стал бы всего этого делать. Ясно?
— Нет, ты не права. Он сделал это, чтобы показать мне, какая я жалкая идиотка. Не сумела отличить выдумку от лжи, не сумела оценить силу его любви.
— Точно. И продолжаешь в том же духе. Прекрати немедленно, слышишь? И изволь привести себя в порядок перед тем, как выходить к нему! Посмотри, на кого ты похожа: нос распух, глаза красные…
Дебби покосилась в маленькое зеркальце на конторке. Да, Анджела была абсолютно права.
Ровно в час она вышла из дверей банка, огляделась по сторонам. И просияла, увидев ЕГО.
— Джин! — Она подбежала к нему и обняла.
Подняла голову, с надеждой и невыразимой нежностью заглянула в любимые зеленые глаза. — Джин, дорогой мой!
Он неловко обнял ее одной рукой, второй похлопал по спине — не самая страстная ласка.
Дебби почувствовала его сдержанность, отпустила и отстранилась.
— Джин, ты…
— Идем, Дебби. Не будем привлекать чужого внимания. — Он взял ее под локоть и повел к «Сладкой сказке». — Не возражаешь? Помнишь, мы были тут в нашу первую встречу.
Она кивнула. Горло ее болезненно сжалось от предчувствия чего-то ужасного и непоправимого. Он был так холоден… словно случайный знакомый, а не страстный любовник, посвятивший ее в таинство любви. Дебби вздрогнула всем телом, вспомнив ту единственную ночь.
— Замерзла? Тебя знобит? Как ты себя чувствуешь?
— Нормально.
Юджин усадил ее за столик, попросил подать им по большой чашке кофе и только после этого внимательно оглядел Дебби, Да, Анджела права: она похудела, побледнела, выглядит такой… такой хрупкой…
— Джин, я хотела сказать тебе, что была не права. Ну, когда обвинила тебя во лжи… Теперь я понимаю это. Понимаю разницу между ложью и выдумкой, — запинаясь начала она. — И если твое предложение все еще в силе…
— Нет, Деб, дорогая моя, — перебил ее Юджин, — ты была совершенно права. Без доверия, безоговорочного доверия построить счастливую жизнь невозможно.
— Но я верю тебе, Джин, верю! — закричала она.
— Нет. Сейчас в тебе говорит обычная благодарность. Я прекрасно понимаю это. И не осуждаю. Я рад, что смог помочь тебе. Ты удивишься, но это было совсем не сложно. Только это не означает, что моя ложь исчезла или перестала быть ложью. Ты поймешь сама, когда пройдет стресс после того, что ты пережила.
— Но, Джин… я люблю тебя, Джин. Так люблю… — беспомощно призналась она, глядя ему в глаза.
— Я тоже люблю тебя, Деб. Безумно люблю.
И именно поэтому должен сделать то, что должен. У меня есть только один способ завоевать твое доверие. Но он потребует времени. Год, может быть два. Но это необходимо, поверь. Если мы хотим быть вместе… Я прошу тебя только об одном, Деб: верь в меня. Всегда верь в меня и в то, что я люблю тебя больше всего на свете.
— Джин, почему ты так говоришь? — прошептала Дебби. Она снова плакала. Слезы непрерывно наворачивались на глаза, на мгновение повисали на нижних ресницах и потом медленно бежали вниз по щекам.
— Мы должны расстаться, Деб. На какое-то время. Пока я не докажу ни тебе, ни себе, что достоин твоего доверия.
— Нет, Джин, нет! Только не это! Я… я не вынесу разлуки! Прошу тебя! Я верю в тебя, верю тебе. Ты самый лучший. Самый умный. Самый благородный. Я люблю тебя, Джин. И я не смогу без тебя. Пожалуйста…
— Деб, поверь, мне так же тяжело, как и тебе. Но это необходимо. Если мы хотим потом жить долго и счастливо, как в сказках. Ты ведь согласишься выйти за меня, Деб?
— О, Джин, конечно… Но я и сейчас согласна. Ты не должен ничего доказывать. Я верю в тебя, слышишь? И я виновата, бесконечно виновата в том, что повела себя так глупо, что пыталась сделать вид, будто святее Папы Римского!
— Нет, Деб, женщина должна уважать своего мужа. Только тогда возможно построить крепкую семью. Только тогда. И я должен себя уважать. Я знаю, что прошу от тебя немало, но…
Ты будешь ждать меня, Деб? Любимая моя Деб, дождешься ли ты меня? Готова ли ты на такой подвиг ради нашей любви?
Она тяжело вздохнула. Ей бы полагалось радоваться — ведь несмотря ни на что, ее драгоценный Юджин все же любит ее. Но мысль о предстоящей разлуке отравила эту радость.
— Неужели так долго, Джин? Разве это необходимо? Я не знаю, что ты хочешь сделать, но почему мы не можем хоть изредка встречаться, пока ты будешь занят этим своим делом?
— Поверь мне, Дебби, это необходимо. Наши с тобой отношения начались не правильно. Исключительно благодаря моему безответственному поведению. Я должен заслужить твое доверие и твою любовь. Но мне потребуется время. Ты будешь ждать меня, Деб?
Дебби молча кивнула. Слезы все капали и капали…
Она и только она все погубила. Юджин не вернется к ней! О да, она готова ждать — и год, и два, и три — сколько потребуется. Но он… что, если он встретит другую девушку, не столь непреклонную? Нет, не надо об этом думать.
Я должна, обязана принять это наказание, сказала она себе. Ради нашего счастливого будущего… Только вот будет ли оно?
— Я буду ждать, Джин. Обещаю. Ты вернешься ко мне?
— О да. Обязательно. Поверь. Ты фантастическая девушка. Я обожаю тебя. — Он взял ее тонкую руку своими, поднес к губам и нежно поцеловал. — Моя дорога к будущему счастью начинается сегодня, Дебби. Помни, два года — это максимум. Клянусь. Постарайся дождаться. Мне очень важно, чтобы ты верила в меня. Понимаешь? Очень важно!
— Я дождусь, Джин, обещаю. — Она постаралась улыбнуться. — Мне очень хочется стать миссис Брайт.
— Дорогая моя. Если бы ты знала, как я люблю тебя!
— Джин, не уходи, — попыталась она еще раз. — По крайней мере, не сейчас. Давай поедем ко мне…
— Ну ты и плутовка, — засмеялся он. — Хочешь применить свое самое надежное и самое сладостное оружие? Если бы ты знала, как трудно отказаться от такого предложения! Но я должен заслужить право быть с тобой. Всегда, всю жизнь… Так что не пытайся сбить меня с пути, любимая.
Они расстались через десять минут у дверей Первого национального. Дебби плакала.
— Дебби! Я рад, что ты позвонила.
— Джин, я хочу поблагодарить тебя. За все, что ты для меня сделал. Если бы не ты… — Тут голос ее прервался.
— Я могу подъехать в твой перерыв. Нам необходимо поговорить, — твердо произнес он.
— О да, Джин, пожалуйста. Мне… мне столько всего надо сказать тебе! Я хочу…
— Не сейчас, Дебби, ладно? — Юджин попытался сглотнуть вставший в горле ком. Не преуспев в этом, сдавленно произнес:
— Я буду в час у центрального входа. Идет?
— Да, — еле слышно ответила Дебби. В глазах ее снова блестели слезы. Его голос звучал так отстраненно, так холодно… Естественно, он имеет полное право презирать ее. Ее, высокоморальную поборницу правды.
— До встречи, Дебби.
— Да, Джин…
Совершенно подавленная Дебби вернулась в операционный зал. Все кассиры, уже оповещенные о результате следствия, вернулись к прерванной волнующими событиями работе.
Мисс Паркинс подошла к Дебби и сухо произнесла:
— Мисс Старк, вы можете пройти в хранилище за своей кассой. Немедленно приступайте к своим обязанностям. Мистер Бриге переговоры с вами позднее.
Дебби покорно последовала указаниям начальницы. Время тянулось медленно — ликование покинуло ее. Сознание того, как грубо и жестоко она оскорбила своим недоверием любимого человека, давило и терзало. О, если бы у нее была возможность все изменить! Повернуть время вспять!..
Тебе сейчас представится такая возможность, шепнул внутренний голос. Ты сможешь сказать ему все-все, попросить прощения за глупую непреклонность, за то, что не поверила в него…
В того единственного, кто спас тебя от увольнения, от позора, возможно даже от тюрьмы… Кто любил тебя…
Анджела краем глаза наблюдала за ней. И никак не могла понять, что происходит.
— Деб, Дебби… — позвала она. — Ты позвонила Юджину? — Та кивнула. — И что?
— Он приедет в перерыв. Поговорить, — с трудом произнесла подруга.
— Вот и отлично! — воскликнула она.
— Нет, Анджи. Если бы ты только слышала его голос! — Дебби помотала головой, попыталась сглотнуть подступившие слезы. — Он ненавидит меня, Анджи, презирает. И имеет на это полное право…
— Не болтай ерунды! — резко оборвала ее подруга. — Если бы он ненавидел тебя, то не стал бы всего этого делать. Ясно?
— Нет, ты не права. Он сделал это, чтобы показать мне, какая я жалкая идиотка. Не сумела отличить выдумку от лжи, не сумела оценить силу его любви.
— Точно. И продолжаешь в том же духе. Прекрати немедленно, слышишь? И изволь привести себя в порядок перед тем, как выходить к нему! Посмотри, на кого ты похожа: нос распух, глаза красные…
Дебби покосилась в маленькое зеркальце на конторке. Да, Анджела была абсолютно права.
Ровно в час она вышла из дверей банка, огляделась по сторонам. И просияла, увидев ЕГО.
— Джин! — Она подбежала к нему и обняла.
Подняла голову, с надеждой и невыразимой нежностью заглянула в любимые зеленые глаза. — Джин, дорогой мой!
Он неловко обнял ее одной рукой, второй похлопал по спине — не самая страстная ласка.
Дебби почувствовала его сдержанность, отпустила и отстранилась.
— Джин, ты…
— Идем, Дебби. Не будем привлекать чужого внимания. — Он взял ее под локоть и повел к «Сладкой сказке». — Не возражаешь? Помнишь, мы были тут в нашу первую встречу.
Она кивнула. Горло ее болезненно сжалось от предчувствия чего-то ужасного и непоправимого. Он был так холоден… словно случайный знакомый, а не страстный любовник, посвятивший ее в таинство любви. Дебби вздрогнула всем телом, вспомнив ту единственную ночь.
— Замерзла? Тебя знобит? Как ты себя чувствуешь?
— Нормально.
Юджин усадил ее за столик, попросил подать им по большой чашке кофе и только после этого внимательно оглядел Дебби, Да, Анджела права: она похудела, побледнела, выглядит такой… такой хрупкой…
— Джин, я хотела сказать тебе, что была не права. Ну, когда обвинила тебя во лжи… Теперь я понимаю это. Понимаю разницу между ложью и выдумкой, — запинаясь начала она. — И если твое предложение все еще в силе…
— Нет, Деб, дорогая моя, — перебил ее Юджин, — ты была совершенно права. Без доверия, безоговорочного доверия построить счастливую жизнь невозможно.
— Но я верю тебе, Джин, верю! — закричала она.
— Нет. Сейчас в тебе говорит обычная благодарность. Я прекрасно понимаю это. И не осуждаю. Я рад, что смог помочь тебе. Ты удивишься, но это было совсем не сложно. Только это не означает, что моя ложь исчезла или перестала быть ложью. Ты поймешь сама, когда пройдет стресс после того, что ты пережила.
— Но, Джин… я люблю тебя, Джин. Так люблю… — беспомощно призналась она, глядя ему в глаза.
— Я тоже люблю тебя, Деб. Безумно люблю.
И именно поэтому должен сделать то, что должен. У меня есть только один способ завоевать твое доверие. Но он потребует времени. Год, может быть два. Но это необходимо, поверь. Если мы хотим быть вместе… Я прошу тебя только об одном, Деб: верь в меня. Всегда верь в меня и в то, что я люблю тебя больше всего на свете.
— Джин, почему ты так говоришь? — прошептала Дебби. Она снова плакала. Слезы непрерывно наворачивались на глаза, на мгновение повисали на нижних ресницах и потом медленно бежали вниз по щекам.
— Мы должны расстаться, Деб. На какое-то время. Пока я не докажу ни тебе, ни себе, что достоин твоего доверия.
— Нет, Джин, нет! Только не это! Я… я не вынесу разлуки! Прошу тебя! Я верю в тебя, верю тебе. Ты самый лучший. Самый умный. Самый благородный. Я люблю тебя, Джин. И я не смогу без тебя. Пожалуйста…
— Деб, поверь, мне так же тяжело, как и тебе. Но это необходимо. Если мы хотим потом жить долго и счастливо, как в сказках. Ты ведь согласишься выйти за меня, Деб?
— О, Джин, конечно… Но я и сейчас согласна. Ты не должен ничего доказывать. Я верю в тебя, слышишь? И я виновата, бесконечно виновата в том, что повела себя так глупо, что пыталась сделать вид, будто святее Папы Римского!
— Нет, Деб, женщина должна уважать своего мужа. Только тогда возможно построить крепкую семью. Только тогда. И я должен себя уважать. Я знаю, что прошу от тебя немало, но…
Ты будешь ждать меня, Деб? Любимая моя Деб, дождешься ли ты меня? Готова ли ты на такой подвиг ради нашей любви?
Она тяжело вздохнула. Ей бы полагалось радоваться — ведь несмотря ни на что, ее драгоценный Юджин все же любит ее. Но мысль о предстоящей разлуке отравила эту радость.
— Неужели так долго, Джин? Разве это необходимо? Я не знаю, что ты хочешь сделать, но почему мы не можем хоть изредка встречаться, пока ты будешь занят этим своим делом?
— Поверь мне, Дебби, это необходимо. Наши с тобой отношения начались не правильно. Исключительно благодаря моему безответственному поведению. Я должен заслужить твое доверие и твою любовь. Но мне потребуется время. Ты будешь ждать меня, Деб?
Дебби молча кивнула. Слезы все капали и капали…
Она и только она все погубила. Юджин не вернется к ней! О да, она готова ждать — и год, и два, и три — сколько потребуется. Но он… что, если он встретит другую девушку, не столь непреклонную? Нет, не надо об этом думать.
Я должна, обязана принять это наказание, сказала она себе. Ради нашего счастливого будущего… Только вот будет ли оно?
— Я буду ждать, Джин. Обещаю. Ты вернешься ко мне?
— О да. Обязательно. Поверь. Ты фантастическая девушка. Я обожаю тебя. — Он взял ее тонкую руку своими, поднес к губам и нежно поцеловал. — Моя дорога к будущему счастью начинается сегодня, Дебби. Помни, два года — это максимум. Клянусь. Постарайся дождаться. Мне очень важно, чтобы ты верила в меня. Понимаешь? Очень важно!
— Я дождусь, Джин, обещаю. — Она постаралась улыбнуться. — Мне очень хочется стать миссис Брайт.
— Дорогая моя. Если бы ты знала, как я люблю тебя!
— Джин, не уходи, — попыталась она еще раз. — По крайней мере, не сейчас. Давай поедем ко мне…
— Ну ты и плутовка, — засмеялся он. — Хочешь применить свое самое надежное и самое сладостное оружие? Если бы ты знала, как трудно отказаться от такого предложения! Но я должен заслужить право быть с тобой. Всегда, всю жизнь… Так что не пытайся сбить меня с пути, любимая.
Они расстались через десять минут у дверей Первого национального. Дебби плакала.
Два с половиной года спустя
— Анджи, я работаю последнюю неделю, — тусклым, маловыразительным голосом сообщила Дебби своей подруге.
Анджела снова была беременна — вторым ребенком. Ее сыну Рику-младшему недавно исполнилось два года. И Стивенсы решили, что после рождения второго Анджела больше не вернется в банк. Рик настаивал, утверждая, что никакая нянька не может заменить родную мать.
Впрочем, никто с этим не спорил.
— Почему? И куда ты пойдешь? В другой банк?
Тебе вот-вот должны повысить зарплату.
— Плевать мне на нее. Я устала, Анджи, устала от тупой работы, от бессмысленного ожидания… устала просыпаться в слезах, устала жить в этом отвратительном городе… Он не вернулся.
И теперь уже не вернется. Он говорил, что два года — это максимум. Прошло больше… Я уеду домой, в Техас.
— Но, Деб… а если он все же вернется, а тебя нет? Что тогда?
Дебби усмехнулась — так тоскливо, что у Анджелы защемило сердце. Да, бедной девочке досталось в жизни. Почти двадцать восемь — и все еще одна… Господи, ну почему Юджин не вернулся? Какой бы она была ему чудесной женой, какой замечательной матерью их детям!
Анджела видела это по тому, как Дебби играла с маленьким Риком.
— Ну что я могу сказать, Деб? Тебе виднее.
Считаешь, что должна уехать — уезжай… Только ты ведь оставишь мне адрес, правда?
— Конечно. Иначе как ты сможешь рассказывать мне про моего дорогого крестника? И позвать на вторые крестины? Надеюсь, ты не собираешься выбрать другую крестную для вашей малышки? Слушай, у меня идея: давай пойдем вечером куда-нибудь. В ресторан, например. Два Рика прекрасно проведут время друг с другом. А мы посидим и поболтаем.
— Идет!
Подруги едва дождались шести часов и выскочили из банка, как школьницы, отпущенные на каникулы.
Шел снег — мокрый, противный снег. Ветер отвратительный, злобный и яростный чикагский ветер — едва не валил с ног. Уже почти стемнело. На улицах — унылых зимних улицах унылого города — начали зажигаться фонари.
Господи, какая тоска, подумала Дебби. Какая серость… Ничего радостного, ничего яркого…
Но внезапно ей в глаза бросилось цветное пятно. Какую-то счастливицу посреди зимы встречают великолепным букетом роз. Дебби вздохнула и отвела было взгляд, но…
— Мисс Старк, какая приятная неожиданность, — услышала вдруг она и вздрогнула. Знакомый голос, знакомые слова. — Я как раз собирался выпить чашечку кофе. Не составите мне компанию?
Она взвизгнула, кинулась к нему навстречу и повисла на шее.
— Джин, Джин, Джин… — бормотала она, покрывая его лицо жаркими поцелуями. — Ты вернулся, вернулся…
— Как же я мог не вернуться к тебе, любимая? — Он подхватил ее и сжал в объятиях. — О, Дебби, родная моя…
Они посмотрели друг другу в глаза, потом медленно-медленно закрыли их. И слились в поцелуе, которого ждали так долго…
Позже, когда они, удовлетворенные, лежали в ее постели все в той же крошечной студии, Дебби спросила:
— Ты ведь больше никуда не уйдешь, Джин?
Я так устала ждать… Я хочу быть с тобой… Каждый день, каждую ночь… Всегда…
— О да. Ты ведь выйдешь за меня, Деб? Теперь я имею полное право предложить тебе свою руку. Сердце… а сердце давно уже твое. Думаю, ты это знаешь.
— Я уже начала сомневаться в этом, — усмехнулась она. — Ты так долго не возвращался.
— Прости. Но теперь я с чистой совестью могу сказать, что не обманывал тебя тогда. Просто слегка опередил события. — Он поднялся, подобрал с пола пиджак, достал из бумажника визитную карточку и протянул ей. — Позволь представить тебе мистера Юджина Брайта, частного сыщика и совладельца детективного агентства «Мердок и Брайт».
— Господи… — Дебби не знала, смеяться ей или плакать, поэтому делала и то, и другое одновременно. — Я горжусь тобой, Джин, так горжусь… Ты сделал практически невозможное!
— Но ты же поверила в меня. Разве я мог не оправдать твоего доверия?
Она притянула его к себе и прошептала:
— Джин, я так люблю тебя!..
— Я тоже люблю тебя, Деб. Безумно. Когда мы поженимся?
— Хоть завтра. Только мы не успеем ничего приготовить… Даже свидетелей найти… Хотя я позову Анджелу, а ты можешь попросить Рика…
— Нет, Дебби, — перебил ее Юджин, — я хотел бы пригласить моим свидетелем мистера Кармайкла. Это ведь он помог мне, познакомил с нужными людьми.
— Он самый лучший человек на свете после тебя! — с чувством произнесла Дебби. — А теперь иди ко мне, ближе…
Свадьба не состоялась ни на следующий день, ни еще через один. Они смогли выбраться из ее квартирки только на третьи сутки. И то лишь потому, что в холодильнике закончились продукты…
Анджела снова была беременна — вторым ребенком. Ее сыну Рику-младшему недавно исполнилось два года. И Стивенсы решили, что после рождения второго Анджела больше не вернется в банк. Рик настаивал, утверждая, что никакая нянька не может заменить родную мать.
Впрочем, никто с этим не спорил.
— Почему? И куда ты пойдешь? В другой банк?
Тебе вот-вот должны повысить зарплату.
— Плевать мне на нее. Я устала, Анджи, устала от тупой работы, от бессмысленного ожидания… устала просыпаться в слезах, устала жить в этом отвратительном городе… Он не вернулся.
И теперь уже не вернется. Он говорил, что два года — это максимум. Прошло больше… Я уеду домой, в Техас.
— Но, Деб… а если он все же вернется, а тебя нет? Что тогда?
Дебби усмехнулась — так тоскливо, что у Анджелы защемило сердце. Да, бедной девочке досталось в жизни. Почти двадцать восемь — и все еще одна… Господи, ну почему Юджин не вернулся? Какой бы она была ему чудесной женой, какой замечательной матерью их детям!
Анджела видела это по тому, как Дебби играла с маленьким Риком.
— Ну что я могу сказать, Деб? Тебе виднее.
Считаешь, что должна уехать — уезжай… Только ты ведь оставишь мне адрес, правда?
— Конечно. Иначе как ты сможешь рассказывать мне про моего дорогого крестника? И позвать на вторые крестины? Надеюсь, ты не собираешься выбрать другую крестную для вашей малышки? Слушай, у меня идея: давай пойдем вечером куда-нибудь. В ресторан, например. Два Рика прекрасно проведут время друг с другом. А мы посидим и поболтаем.
— Идет!
Подруги едва дождались шести часов и выскочили из банка, как школьницы, отпущенные на каникулы.
Шел снег — мокрый, противный снег. Ветер отвратительный, злобный и яростный чикагский ветер — едва не валил с ног. Уже почти стемнело. На улицах — унылых зимних улицах унылого города — начали зажигаться фонари.
Господи, какая тоска, подумала Дебби. Какая серость… Ничего радостного, ничего яркого…
Но внезапно ей в глаза бросилось цветное пятно. Какую-то счастливицу посреди зимы встречают великолепным букетом роз. Дебби вздохнула и отвела было взгляд, но…
— Мисс Старк, какая приятная неожиданность, — услышала вдруг она и вздрогнула. Знакомый голос, знакомые слова. — Я как раз собирался выпить чашечку кофе. Не составите мне компанию?
Она взвизгнула, кинулась к нему навстречу и повисла на шее.
— Джин, Джин, Джин… — бормотала она, покрывая его лицо жаркими поцелуями. — Ты вернулся, вернулся…
— Как же я мог не вернуться к тебе, любимая? — Он подхватил ее и сжал в объятиях. — О, Дебби, родная моя…
Они посмотрели друг другу в глаза, потом медленно-медленно закрыли их. И слились в поцелуе, которого ждали так долго…
Позже, когда они, удовлетворенные, лежали в ее постели все в той же крошечной студии, Дебби спросила:
— Ты ведь больше никуда не уйдешь, Джин?
Я так устала ждать… Я хочу быть с тобой… Каждый день, каждую ночь… Всегда…
— О да. Ты ведь выйдешь за меня, Деб? Теперь я имею полное право предложить тебе свою руку. Сердце… а сердце давно уже твое. Думаю, ты это знаешь.
— Я уже начала сомневаться в этом, — усмехнулась она. — Ты так долго не возвращался.
— Прости. Но теперь я с чистой совестью могу сказать, что не обманывал тебя тогда. Просто слегка опередил события. — Он поднялся, подобрал с пола пиджак, достал из бумажника визитную карточку и протянул ей. — Позволь представить тебе мистера Юджина Брайта, частного сыщика и совладельца детективного агентства «Мердок и Брайт».
— Господи… — Дебби не знала, смеяться ей или плакать, поэтому делала и то, и другое одновременно. — Я горжусь тобой, Джин, так горжусь… Ты сделал практически невозможное!
— Но ты же поверила в меня. Разве я мог не оправдать твоего доверия?
Она притянула его к себе и прошептала:
— Джин, я так люблю тебя!..
— Я тоже люблю тебя, Деб. Безумно. Когда мы поженимся?
— Хоть завтра. Только мы не успеем ничего приготовить… Даже свидетелей найти… Хотя я позову Анджелу, а ты можешь попросить Рика…
— Нет, Дебби, — перебил ее Юджин, — я хотел бы пригласить моим свидетелем мистера Кармайкла. Это ведь он помог мне, познакомил с нужными людьми.
— Он самый лучший человек на свете после тебя! — с чувством произнесла Дебби. — А теперь иди ко мне, ближе…
Свадьба не состоялась ни на следующий день, ни еще через один. Они смогли выбраться из ее квартирки только на третьи сутки. И то лишь потому, что в холодильнике закончились продукты…