Рокотов Сергей. Ментовская мышеловка

   - Понял, - ответил Савельев, взбешенный назидательным тоном человека в мятом костюме.
   - Тогда садитесь в ваш автомобиль и отправляйтесь домой. Вам далеко ехать, Константин Дмитриевич, хотя на машине по Кольцевой до Южного Бутова вы доедете довольно быстро. Мы навестим вас. До свидания.
   Савельев медленно зашагал к машине. Перед ним встало двое бандюг, каждый под два метра ростом и весом свыше ста килограммов. Бритые головы, кожаные куртки, улыбочки на губах...
   - Позвольте, - сказал он.
   - Пропустите гражданина! - скомандовал человечек в мятом костюме. - Он едет по месту прописки. Не препятствуйте его передвижениям.
   Мы навестим его в ближайшее время.
   Оплеванный, беспомощный Савельев сел в машину и уехал. Да, круто взялись за Дорохова...
   И не подберешься. А завтра будет еще круче...
   Недоглядел Владимир Игоревич. Что же делать?
   Как раз в это время Таня Гриневицкая вскочила с постели и в истерике бросилась к окну.
   - Как мне надоела жизнь! - кричала она. - Как хочется выпрыгнуть отсюда на мостовую! - При этом она внимательно наблюдала за беседой мужчин внизу. Я устала, понимаешь, Андрей, я так устала от этой жизни, от этой безнадежности! - Как раз в этот момент Савельев сел в машину и уехал, а остальные собрались вместе и что-то обсуждали. - Неужели я за сорок лет не могу хоть раз полюбить?! - закричала она, и Дорохов не видел торжествующего выражения ее глаз. Он подошел к ней сзади и обнял ее.
   - Ну все, все, успокойся, Танечка, пошли, ляжем. Все будет, как мы запланировали. Завтра регистрируемся.
   - Ты словно делаешь мне одолжение. Но ты же сам мне предложил, сам... Я была так счастлива, а теперь ты... Ты играешь мной, моими чувствами...
   Дорохов повел ее в постель, накрыл теплым одеялом и сам лег рядом. Он обнимал ее, целовал, невероятно возбудившись и от ее упругого ухоженного тела, пахнущего чем-то французским и дорогим, и от странной ситуации, в которой он неожиданно для себя оказался. Что-то мучило его, но усталость взяла свое, и он забылся тревожным сном...
   Утром они встали, попили кофе. Ночные химеры оставили Дорохова, за окном было безоблачное небо, золотая осень, рядом очаровательная женщина, через полтора часа регистрация их брака.
   - Ну что, переиграем все, Андрей? - улыбалась как ни в чем не бывало Таня. - Зачем нам эта регистрация? Нам с тобой и так хорошо, правда? Хочешь еще кофе?
   - Кофе хочу, и жениться на тебе хочу. Ты невероятная женщина, - пришел в хорошее настроение и Дорохов.
   - Вот с этим я, пожалуй, согласна, - засмеялась Таня. - Тогда пей кофе, и пошли собираться.
   Она выглянула в окно. Две иномарки продолжали охранять их покой. Невзрачный человечек в сером пиджачке сделал малозаметный взмах рукой. Она ответила легким кивком.
   Потом она стала одеваться. Одевалась на глазах у Дорохова. Натянула чулки, пристегнула их к поясу, надела великолепное платье нежно-голубого цвета. Дорохов с восхищением наблюдал за ней. Сам он надел красивый черный костюм-тройку, оставшийся у него еще с прежних времен, Таня помогла ему красиво завязать галстук, подаренный ею. Она надушилась "Шанелью", и они вышли из квартиры.
   - Как же ты сегодня ослепительно хороша, - произнес Дорохов, целуя ее в щеку.
   - Да и ты великолепен. Просто супермен из фильма, - сделала и она ему комплимент.
   Октябрьский день приветствовал их ясностью и свежестью. На небе не было ни облачка, но в лужах уже блестел лед.
   Человек в сером пиджачке глядел на Таню.
   - Что это за люди? - покривился Дорохов. - Что-то не нравятся они мне.
   - Ничего не бойся со мной, - шепнула Таня, взяв его под руку. Застегни лучше плащ. Холодно очень.
   Они сели в машину и поехали к загсу. За ними мгновенно тронулись и две иномарки.
   Около загса подозрительных машин не было.
   Стоял только "жигуленок" бежевого цвета. Из него вышел высокий худой человек в темном плаще. Таня узнала следователя МУРа Павла Николаева.
   - Поздравить нас приехали, Павел Николаевич? - с улыбкой спросила она, выходя из машины.
   - Мне бы хотелось поговорить один на один с вами, Андрей Андреевич, произнес Николаев, мрачно глядя на Таню.
   - Сейчас не время и не место, - отрезал Дорохов. - У нас сегодня торжественный день, и избавьте нас от ваших допросов, вызывайте в управление повесткой. А если пришли арестовывать, давайте ордер, мы подчинимся.
   - За что мне вас арестовывать, Андрей Андреевич? - пожал плечами Николаев. - Просто хотел поговорить.
   Но тут с обеих сторон бежевого "жигуленка" встали две иномарки, из них выскочили бритоголовые головорезы и принялись оттеснять Николаева от Дорохова.
   - Что такое? - нахмурился Николаев.
   - А что вы пристаете к новобрачным? - спросил один из громил, напирая на него. - Что за манеры такие?
   - Я следователь Николаев. Вот мое удостоверение. Мне необходимо поговорить с гражданином Дороховым немедленно.
   - Позвольте посмотреть удостоверение, - подошел к Николаеву человек небольшого роста в сером дешевом костюмчике. Он взял удостоверение и долго изучал его. В это время Таня под руку с Дороховым проследовала в загс.
   - Ваше удостоверение вызывает у нас сомнения, - заявил человечек. Печать вот здесь как-то размыта.
   - Дай сюда удостоверение, падло, - рассвирепел Николаев. - Вас сейчас на месте возьмут, сюда уже едут две бригады МУРа.
   - Вы хамите, Павел Николаевич, - криво усмехнулся человечек. - Это не к лицу работнику МУРа.
   - Послушай, Дергач, я прекрасно знаю тебя.
   Ты шутишь опасные шутки. Насколько мне известно, ты уже года три не был там, где твое законное место. Так я тебя туда живо упрячу, будь спокоен. За оказание сопротивления сотруднику милиции хотя бы.
   - Я вам не оказываю никакого сопротивления, Павел Николаевич. Просто изучаю ваше удостоверение и констатирую факт, что печать вот здесь несколько размыта.
   - Ты пожалеешь об этом, - стиснув зубы, произнес Николаев.
   За это время Таня с Дороховым уже прошли в зал регистрации брака. Сотрудница загса с некоторым испугом смотрела на них, ей уже позвонили, предупредив, что эту пару надо зарегистрировать без очереди, срочно, и что возможны помехи от лиц, сопротивляющихся этому браку. Что, собственно, имел в виду звонивший, она не поняла, но голос был довольно угрожающий.
   - Объявляю вас мужем и женой, - провозгласила сотрудница. - Какую фамилию берете? - спросила она у Тани.
   - Разумеется, фамилию мужа, - сказала Таня.
   - Поздравляю вас, отныне вы муж и жена.
   Дорохов поцеловал Таню. Она счастливо улыбалась. Они надели на пальцы обручальные кольца и вышли из загса.
   Раздосадованный Николаев сидел в машине.
   Вчера вечером ему позвонил сотрудник частного сыскного агентства Савельев и попросил помочь.
   Ему надо было помешать регистрации этого брака. Он не смог добраться до Дорохова, его усиленно оберегали от нежелательных встреч.
   - Ну, и как я помешаю этому браку? - удивился Николаев. - Вы говорите странные вещи.
   - А вам не кажется странным этот скоропалительный брак мужчины, у которого только что убита жена, и женщины, которая еще две недели назад была замужем? - спросил Савельев.
   - Мне давно кажется странным многое, только доказательств у меня никаких нет. А брак - личное дело Дорохова и Гриневицкой, вопрос их порядочности, вернее - полнейшей непорядочности. Вы что по делу можете сообщить? По делу об убийстве Дороховой Ирины Ивановны?
   - Я могу сообщить... - замялся Савельев. - У меня есть подозрения, что именно Гриневицкая и организовала убийство Дороховой. И только вы можете пробиться к новоиспеченному молодожену и дать ему это понять. У него не работает телефон, подъезд охраняют вооруженные головорезы.
   - А я официальное лицо, я не могу распространять сплетни, никаких доказательств у меня нет. У меня в бегах подозреваемый Александров, все улики против него, а верю я в его вину или нет - это только мое дело.
   - Но жизнь Дорохова теперь в опасности. И я прошу вас предотвратить этот брак, это очень опасно. Воспользуйтесь вашим статусом, переговорите с Дороховым, намекните хотя бы ему об опасности. Эти люди не посмеют помешать вам поговорить с ним.
   - Ладно, попробую, - согласился Николаев, и впрямь считая, что они не посмеют. А вот посмели. И что он теперь мог сделать? Возбудить уголовное дело против рецидивиста Романа Дергача за сопротивление сотруднику милиции? Это просто смешно...
   - А кто эти люди? - покосился Дорохов на людей в иномарках. - Они же сопровождают нас, насколько я понимаю...
   - Не бойся их, Андрей, они не причинят нам зла. Все будет хорошо, ослепительно улыбалась Таня. - Ты не представляешь себе, как все теперь будет хорошо.
   - Поздравляю вас с законным браком, - вышел из машины Николаев.
   - Спасибо, Павел Николаевич, - продолжала улыбаться Таня. - А что вы хотели нам сказать? У нас теперь друг от друга секретов нет.
   - Поздравить решил, и все. А поговорить мы еще успеем.
   - Ну, разумеется, успеем, - сказала Таня. - Вызывайте, мы в вашем распоряжении. До свидания, Павел Николаевич.
   - Всего доброго.
   Таня с Дороховым проследовали к машине.
   - Куда поедем? - спросил Дорохов.
   - Садись за руль, дорогой. Поехали ко мне.
   Сообщим Нине. А потом поедем к маме, она будет очень рада.
   Дорохов завел машину, а в это время Таня еле заметно подмигнула Роману. Тот ответил тем же.
   Машина тронулась.
   ... - Нина, мы приехали, чтобы кое-что тебе сообщить, - улыбалась Таня. - Мы с Андреем Андреевичем сегодня поженились.
   Нина ошалело глядела на новобрачных, Дорохов смутился.
   - Темпы у тебя, мама, однако... - произнесла она.
   - Жизнь такая, дочка. Надо все делать быстро. А то можно и опоздать к своему счастью. Ты извини, я не сообщала тебе раньше, боялась сглазить. Завтра приедет папа, он будет жить здесь, с тобой. А я пока поживу с Андреем Андреевичем в его квартире. А потом разберемся. Главное, не беспокойся ни о чем, твоя жизнь не изменится, все будет в порядке.
   Нина продолжала молчать. Происходящее казалось ей странным. Внезапный развод ее родителей, она толком не смогла понять, отчего он произошел, а вот теперь - мама уже замужем за этим пожилым человеком, которого она ни разу в жизни не видела. Для восемнадцати лет все это слишком сложно.
   Позвонила Таня и матери. Сообщила ей о событии. Мать ничего не отвечала на том конце провода, словно воды в рот набрала.
   - Ну, если тебе так лучше... - наконец пробормотала она. - Если в этом твое счастье, мне-то что. Я рада за тебя...
   - Ну, ты у меня молодец, - сказала Таня. - Я знала, чти ты меня поймешь. Приезжай к нам, мы отметим нашу свадьбу, так сказать, в семейном кругу. Будем только мы с Андреем, ты и Нина.
   - Ладно, я приеду, - еще немного помолчав, сказала мать.
   Потом вчетвером сидели за столом, пили шампанское. Ольга Федоровна, чувствуя себя крайне неловко, поздравила молодоженов, Нина так и не смогла выдавить из себя ни слова. Дорохов тоже был немногословен, и все застолье держалось на Танином энтузиазме.
   Сидели недолго. Нина пошла в институт, мать поехала домой, а через некоторое время уехали в Митино и молодожены...
   Глава 26
   Такое состояние бывало у Сержа Заславского крайне редко, и он очень боялся его, словно опасного врага. Он и сегодня утром почувствовал, что впадает в депрессию.
   Проснувшись довольно поздно в тихой недорогой парижской гостинице, он понял, что находится в отвратительной форме. Усталость, жуткое напряжение последних дней стали наконец сказываться. Выкурив натощак сигарету, он принялся слоняться по номеру, будто загнанный в клетку зверь. Нехорошие предчувствия томили его.
   В такие минуты веселый, неунывающий человек становился своей полной противоположностью - появлялся страх, начинали дрожать руки, и самое неприятное - мучила совесть. Это в себе он ненавидел больше всего...
   Он выкурил еще одну сигарету и хотел было одеться, чтобы спуститься вниз в кафе и позавтракать, но вдруг почувствовал жуткую слабость и присел в мягкое кресло. Нахлынули воспоминания...
   ...Осенью восемьдесят третьего года, отсидев полностью свои первые три года, Сергей вернулся домой. Моросил дождь, на дорогах была непролазная грязь, Сергей кутался в телогрейку, натягивал маленькую спортивную шапочку на стриженую голову - ему было холодно. Но на душе было весело, он снова на свободе, он еще очень молод - нет и двадцати трех, полон сил, всевозможных идей. Работать? Зарабатывать себе пенсию? Ну нет, это не для него! В жизни столько интересного, с такими людьми он познакомился на зоне. Воровские авторитеты поддерживали отважного, задорного парня, смело идущего на любой конфликт, на любую кровавую драку, лишь бы не уронить себя. "Далеко пойдешь, парень", - сказал ему авторитет Кротов, когда Сергей вытирал от крови рот и ощупывал сломанный кастетом передний зуб. Зуб этот потом удалили, так он и остался щербатым до конца срока.
   Улыбаясь щербатым ртом, меся кирзовыми сапогами непролазную деревенскую грязь, Сергей шагал к дому. Вот и он.., покосившийся фундамент, облезлая краска на стенах, прохудившаяся крыша... Жалкое зрелище. Почему он должен так жить, когда другие купаются в деньгах?
   - Сережка! - закричала, увидев его, мать и бросилась в домашних тапках с крыльца навстречу сыну...
   Он пил водку, закусывал солеными огурцами и салом, курил "Беломор", лаконично делился с матерью впечатлениями от лагерной житухи.
   - Слушай, Серега, к тебе года три назад девушка приходила. Кто она? как-то загадочно спросила мать.
   - Знакомая одна, - сразу ответил он, а потом уточнил:
   - Темненькая такая, со стрижкой? Эта?
   - Эта. Как ее зовут?
   - Ирка.
   - Ты что, жил с ней? - криво улыбаясь, спросила мать.
   - Тебе-то что? - окрысился вдруг Сергей. - Я что, пацан, что ли? Ну, жил, и что с того?
   - Не надо тебе было с ней, Сережа...
   - Это почему еще? С кем хочу, с тем и трахаюсь.
   - Это понятно, только с ней не надо, сынок.
   - Ну, говори, говори. Что там у тебя? У нее сифилис, что ли? Я вроде бы здоров.
   - Про это я не знаю, только ведь не Ира она.
   По-другому ее зовут.
   - Ну а как же ее зовут?
   - Таня ее зовут. Она приходила года два с половиной назад, про тебя спрашивала. Ну, пришла и пришла...
   - Да не тяни ты кота за хвост! Пришла, ушла...
   - А потом видела я ее в соседнем поселке, я туда за мукой ходила, муку привезли недорогую...
   - А побрал бы черт твою муку...
   - Они с отцом на машине к даче своей подъезжали. Отец вышел из машины, потом она с девочкой маленькой.
   - Ну?!!
   - Ее отец Гриневицкий Владимир Вацлавович. Поляк он наполовину...
   - Ну, поляк и поляк. Хоть четырежды жид, мне-то что с того?
   Мать загадочно молчала, искоса глядела на сына, дымящего "Беломором".
   - Жила я с ним раньше, сынок. Он был студент, а я кассиршей на станции работала, - тихо проговорила мать, опустив глаза в пол.
   Сергей начал кое-что понимать. Он весь напрягся.
   - Ну.., короче, отец это твой, Сережа.
   - Так. Хорошие дела... А почему я об этом ничего не знал?
   - Ну, сам знаешь, я тогда вскоре замуж вышла. За Вовку, рабочего с птицефермы, Вовку Заславского. Он и считался твоим отцом, и Эдику покойному его фамилию дали, усыновил он его.
   Вот такие дела, сынок. Так что ты на самом деле Владимирович. А Таня эта - твоя сестра...
   Обалдевший Сергей дымил "Беломором" и молчал...
   - А отец твой Владимир Вацлавович умер два года назад. Инфаркт, говорят. Располнел он очень с возрастом, дышал еле-еле. И курил тоже как паровоз. И водочку уважал, он всегда ее уважал, мы с ним напивались жуть... Оттягивался он со мной, сынок, он уже женат был, жена Оля, суетливая такая, шустрая. Рано он женился, чуть ли не на третьем курсе института. В институте иностранных языков он учился, на переводчика. Умный был - страсть, но страсть как охоч до наслаждений.
   - А ты-то с ним не встречалась в последнее время?
   - А на хер, сыночек, я ему далась, старая дура? Он небось себе молодых находил для услады.
   А про тебя я и не говорила ему, я же объясняю, за Вовку Заславского я вышла почти сразу после встреч с твоим отцом. Ну, Вовка-то, понятно, знал, что ты не его сын. Но виду не подавал, растил как своего, точнее - как мог, между своими запоищами. Ну, какой он алкаш был, не тебе рассказывать, и Эдику это передалось, хоть его родной отец Тихон непьющий был. Но Вовка Эдика приучил к водке чуть не с тринадцати лет. Короче, как в наш дом пришел, так они вдвоем квасить и начали. Вот Эдичка и прожил-то всего двадцать восемь годочков, захлебнулся блевней своей, извиняюсь за выражение, сынок.
   Правда, пошумел за эти годы изрядно, другой и за сто так не пошумит. Ну а Вовка, сам знаешь, еще раньше преставился. Такие дела... Так что спасибо, что не обрюхатил ты родную сестричку, Сереженька...
   То, что Таня была именно Таня, а никакая не Ира, как она представилась ему, когда они убегали от Рыбы и его компании, прятались за забором и гладили пса Фарлафа, а потом чудно проводили время в его домишке, он знал давно. В конце лета восьмидесятого года поздно вечером она постучалась к нему домой. Мать тогда работала санитаркой в районной больнице и была на дежурстве. Он был дома один, как раз находился в депрессивном состоянии, вполне объяснимом отсутствием денег. Что-то надо было делать, а что именно, он не знал. Он нигде не работал, отмазался от армии, пробавлялся случайными заработками и мелкими кражами. Обворовывал зимой дачи, продавал краденые вещи, спекулировал сигаретами и водкой. Все это было гнусно, никакого хорошего дохода не давало. Вот и настроение было упадочническое. Скоро двадцать лет, а он сидит в этой халупе, пьет водку, курит "Памир" и ничего хорошего в жизни не видит.
   А бурная натура жаждала деятельности - крупных краж, ограблений, веселой, праздничной жизни. На днях, правда, друзья предложили ему ограбить одну богатую дачу. Но он пока не созрел для этого - побаивался, не хотел загреметь по-глупому...
   Провоняв комнатушку омерзительным запахом "Памира", Серега пил жидкий чай и жевал твердую, словно камень, сушку. И тут стук в дверь...
   Его старая знакомая, отважная Ирка стояла перед ним повзрослевшая, похорошевшая, но чуть ли не на последнем месяце беременности.
   - - Привет, Лесной! - улыбалась она.
   - Ого! Какие люди! - Настроение Сергея мгновенно улучшилось.
   - Сколько лет, сколько зим! Как живешь-можешь, удалец-мужчина, дорогой мой спаситель?
   - Вот погляди, - повел рукой Сергей. - Живу в роскоши, курю "Мальборо", пью "Арманьяк", только что принял сауну и хочу угоститься чешским "Будвайзером". Ну а завтра еду на дипломатический прием в шведское посольство, а послезавтра лечу в Баден-Баден...
   - Ты грамотный парень, Серега! Фантазия у тебя работает неплохо, и понятие о нормальной жизни ты имеешь.
   - А откуда ты знаешь, что я Серега?
   Она расхохоталась:
   - Да ты же здесь легендарная личность! Кто не знает отважного Серегу Заславского, грозу местных садов и огородов? "Арманьяка" у меня нет, сауну предложить не могу, и с билетами в Баден-Баден тоже проблемы - бронь закончилась. А вот что касается пивка и хороших сигарет - могу посодействовать. На-ка мою сумку, это тебе в презент!
   Сергей принял спортивную небольшую сумку с надписью "Адидас" и вытащил оттуда две бутылки пива "Пльзень Уркелл" и пачку "Мальборо".
   - Ну, ты даешь, Ирка! Как оно кстати, ты не представляешь!
   Он быстро открыл пиво, разлил по довольно грязным стаканам.
   - Я не буду, мне нельзя спиртного. Сам видишь...
   - Замужем? - спросил Сергей, жадно глотая холодное пиво.
   - Ну а как же? Месяца через три мамой стану.
   - Муж-то хороший? Упакованный? - спросил Сергей, наливая себе второй стакан и сразу же открывая пачку "Мальборо".
   - Муж нет, студент мединститута. А вот свекор очень даже. Писатель Лозович Игорь Дмитриевич, не слышал?
   - Что-то слышал, а так я не читаю всякую муть. Скука...
   - Читать-то скука, а вот денег у него куры не клюют.
   - Что, бомбануть его предлагаешь? - весело спросил Сергей.
   - Зачем бомбануть? - твердыми остекленевшими глазами поглядела она на него. - Надо взять все.
   - Как это все? - чуть не подавился пивом Сергей.
   - А вот так. Ты машину водишь?
   - Вожу.
   - Хорошо?
   - Ну неплохо, лет пять назад выучился. Угнал пару-тройку, ну так - не для продажи.
   - Короче, постоянного опыта вождения нет?
   - Нет.
   - А найти классного шофера можешь?
   Сергей задумался.
   - Есть один. Борода. Тут неподалеку отирается. Мы с ним одну тачку угнали в июне. Ох, он чудеса показывал... Я обалдел, Ирка...
   - Не называй меня Ирой. Меня зовут Таня.
   - А на хрена ты Иркой представилась?
   - Да и ты тогда своего имени не назвал. Осторожность никогда не помешает. А вот теперь я на тебя надеюсь. Ты можешь сделать очень важную вещь.
   - Понятно... Надо угнать его тачку. И продать...
   - Мелкий ты какой-то... За сколько ты ее продашь, ворованную машину? И риску куда больше выгоды...
   - Ну? А чего же ты хочешь?
   - Слушай меня, Серега, внимательно. Пару месяцев назад мы остались со свекром одни.
   Пили коньяк, болтали. Он разговорился, о литературе, о том о сем, так вот - он сказал мне, что у него на книжках более ста тысяч рублей.
   - Ух ты! Во какие деньги за их муть платят!
   - Это далеко не все. У него грядет шестидесятилетний юбилей. Изданий будет чуть ли не в каждой союзной республике, его деньги могут увеличиться вдвое. У него дача в Пахре, две машины... А что мы имеем? Кушаем сытно, воздухом дышим, на электричке не всегда ездим. Это разве жизнь? Ты понял меня?
   - Ну... - раскрыл рот Сергей. Сигарета, дымясь, упала на пол. Он подобрал ее, сунул в жестяную банку, используемую вместо пепельницы.
   - Ты какой-то недотепа! - разозлилась Таня. - Тебе, взрослому парню, надо все разжевать и в рот положить. Ты жить хорошо хочешь? Курить "Мальборо", пить "Арманьяк", париться в сауне, ездить хоть не в Монте-Карло, так в Крым или в Гагры? Или так и гнить в этой халупе с вонючим "Памиром" в зубах?
   - Ты мою хату не трогай, какая есть, - обозлился Сергей. - Тут моя мать живет, отец помер и братан старший.
   - Заткнись! Амбиции к делу не ведут! Потом скажешь, хороша твоя хата была или нет, когда ремонтик в ней заделаешь классный, или новый дом отгрохаешь на этом месте! Ты мужик или нет? Решайся! Другого такого шанса может не быть! Залетишь в тюрьму на какой-нибудь даче за гроши!
   - Откуда ты знаешь? Про дачи-то?
   - А кто эти дачи несчастные грабит? И ежу понятно - ты и твои дружки. Только я однажды видела, как менты ногами били таких же олухов, которые тащили из дачи старый телевизор и транзистор сраный. Одному всю рожу в месиво превратили на снегу. Я стояла и слова не могла сказать. А они лупили их ногами и лупили. Не знаю, выжили ли эти пацаны, с трудом верится, что после таких побоев можно выжить.
   - Кто бил-то? - побледнел Сергей. - Этот двухметровый Юрик Зубов? Доиграется он...
   - Не он! - крикнула Таня. - Если бы, кстати, не он, убили бы эти менты тех двоих. Он оттащил их, а тех в машину бросили. То же и тебя ждет. А так, сделаешь то, о чем я тебя прошу, получишь двадцать пять тысяч рублей. Нормально?
   - Двадцать пять тысяч? - пробормотал Сергей. - Это же две с половиной "Волги".
   - Или четыре "жигуленка", - добавила Таня. - Или шикарный неоднократный отдых на море, ремонт твоего, пардон, бунгала, рестораны, хорошая пища, все, все, что дают деньги...
   - А как ты это получишь? Наследниками-то будут близкие родственники. Жена, сын. Ты-то кто там, последняя спица в колеснице.
   - Это будет вторая серия, значительно более легкая, чем первая. Половину получит Олег, мой муж, а уж как взять с него эти деньги, я разберусь. Да ты сам его тряхнешь один раз, из него все посыплется, он трус такой, что свет не видел.
   А потом можно с ним и развестись, сдался он мне, обалдуй, обжора и лежебока...
   - А зачем замуж за него выходила? - скверно улыбнулся Сергей. - Чтобы ограбить свекра? Ограбить не получилось, так убить?
   Хорошее пиво развеселило его. Да и план Тани ему, в принципе, был по душе. Хотя, как он понял, затеяла она страшное дело...
   - Сошлись легко, я пришла на вечер в их мединститут. Потанцевали, проводил, как водится...
   Подружились, переспали, забеременела... Где их, хороших парней-то, найти?
   - Как где? - смеялся Сергей, куря уже третью сигарету подряд. - А я чем плох?
   - Салажонок ты для меня, Серега. Да и не пара мы. Мне другое в жизни нужно. Может быть, когда-нибудь и с тобой сойдемся, кто его знает... А вот полнолуние шестилетней давности помню... И я тебе тогда сказала - мы совершим что-нибудь страшное. Вот и пришла пора. Луна зовет нас, Серега...
   Сергей вздрогнул - в ее глазах появилось какое-то жуткое выражение. И зрачков совсем не было видно, глаза как-то побелели...
   - Кровавая ты, однако...
   - Ведьма, хочешь сказать? - расхохоталась Таня, и от этого страшного смеха мороз пробежал у Сергея по коже. - Пусть будет так. Лучше быть кровавой ведьмой, чем занудной клушей. Эта жизнь не для меня, мне нужно другое. И я обязательно это другое получу, согласишься ты мне помочь или нет. Рано или поздно, но получу.
   - Ладно, - поежился Сергей. - Конкретно, что ты от меня хочешь? Ты крутая, да и я не жидкий. Говори, что от меня требуется?
   - Во-первых, нужна машина. Надо машину угнать. Во-вторых, сделать так, чтобы машина моего свекра перевернулась и чтобы он в ней погиб. Если он не погибнет в аварии, ты должен его застрелить. Оружие у тебя есть?