Страница:
Лайза Роллингз
Незнакомка любовь
1
– Как прошла вечеринка?
– О, просто шикарно! Блестяще! Феерично!
– Знаменитости были?
– Полным полно!
– Как одеты?
– Шикарно!
– А что Шестер?
– Тоже, естественно, был. Правда, опоздал на полтора часа. Ты же знаешь, как он занят. Но выглядел как всегда…
– Шикарно? – угадала Кейт, усмехнувшись. Она быстро шагала по длинному коридору вместе со своей подругой и соратницей Лаурой, раздаривая дежурные улыбки всем, кто попадался на пути.
– Ага! Точно! Спрашивал о тебе.
– Неужели?
– Ну, он любит, когда вокруг него полно красоток.
– А я считала, что Шестер ценит меня за другие качества, – сказала Кейт, скривив губы.
– Может и ценит, но о твоих профессиональных достоинствах на этот раз он не упоминал.
– А что тогда же он спросил?
– Где же наша милашка Кейт? Так и сказал: милашка. – Лаура остановилась у стеклянной двери и поправила прическу, глядя на свое отражение. – И больше ничего.
– Я всегда удивлялась, как человек, который так много времени уделяет своим любовницам, умудряется в течение десяти лет управлять огромной корпорацией.
– Ты его недооцениваешь. – Лаура мечтательно улыбнулась. – Мне кажется, у него огромный потенциал. Во всех смыслах.
Подруги вошли в лифт вместе с еще тремя спешившими на работу сотрудниками женского ежемесячного журнала «Чары», чей тираж уже давно перешагнул рубеж в полтора миллиона экземпляров.
Кейт еще раз поздоровалась с кем-то, чьего имени даже не знала – незачем обращать внимания на мелкую сошку, – и принялась перелистывать свой ежедневник, чтобы настроиться на работу. Итак, сначала предстоит планерка, потом встреча с модным дизайнером одежды, а потом с парочкой фотографов.
– Тиль и Рембрандт… – прочитала Кейт вслух их имена и воззрилась на Лауру. – Это что, псевдонимы?
– Кто их разберет, этих гениев? – фыркнула та. – Может, их и вправду так зовут. Главное не имена, а то, что эти двое лучшие фотографы в Нью-Йорке!
– Так уж и лучшие?
– Ты что, не смотрела подборку их работ, которую я оставила у тебя на столе позавчера? – обиделась Лаура.
Кейт равнодушно пожала плечами и снова уставилась в блокнот. Если она, редактор извест-нейшего журнала, будет обращать внимание на такие мелочи, то сойдет с ума.
Двери лифта наконец разъехались, и Кейт захлопнула ежедневник. Лаура пропустила вперед тех, кто ехал вместе с ними, и помахала рукой перед носом, злым взглядом посмотрев в спину молодой женщине с волнистыми каштановыми волосами.
– Где она берет такие духи? В который раз замечаю – разит за милю!
Кейт втянула воздух носом.
– Ничего не чувствую. У меня третий день жуткий насморк.
– Ну так и осталась бы дома да вылечилась.
– А кто будет за меня работать? – Кейт нервно дернула плечом. – К тому же насморк мне не мешает.
Снова нацепив ненатуральные вежливые улыбки, женщины продолжили свой путь. Теперь они шагали по огромному помещению, заставленному небольшими офисными столами, на которых помещались лишь компьютер и телефон. Сотрудников в редакции было много, пространство приходилось экономить.
Подруги пересекли зал, где уже вовсю кипела работа, миновали несколько кабинетов «для избранных», то есть тех, кто заслужил право на личные апартаменты, и вошли в офис Кейт. Лаура с облегченным вздохом захлопнула дверь, и рабочий шум сразу же стих.
– Ненавижу гвалт!
Кейт покосилась на подругу.
– К хорошему быстро привыкаешь, не правда ли? Уж не отправить ли тебя на несколько дней к обычным журналистам и менеджерам?
– Смеешься? – Лаура неприязненно улыбнулась. – Ты же не сделаешь этого?
– Конечно, не сделаю. Иначе ты уморишь меня своим нытьем, – сказала Кейт, снимая пиджак и вешая его в шкаф. Только сейчас она обратила внимание на секретаршу, которая лишь слегка кивнула ей в ответ на приветствие.
– Что это с тобой, Сандра? – удивилась Кейт. – Сколько тебя помню, ты всегда была вежливой.
Сандра развела руками, показала пальцем на свое горло и прохрипела что-то невразумительное.
– Ангина? – спросила Лаура. – Если она, то дело дрянь.
Секретарша закивала, и Кейт возвела глаза к потолку.
– Я так и знала, что обязательно что-нибудь случится на этой неделе. Уж слишком тихо она началась. Ну и где мне теперь найти тебе замену? Это же надо: умудрилась заболеть в самый неподходящий момент! У тебя же еще вчера был голос!
Сандра пожала плечами, всем своим видом давая понять, что ей плевать на мнение Кейт, а заболеть имеет право любой человек.
– Толку от тебя сегодня никакого, так что иди домой! – скомандовала Лаура, словно это была ее секретарша. – Я найду кого-нибудь, кто сможет тебя заменить.
Сандра терпеть не могла Лауру и в другое время даже не отреагировала бы на ее повелительный тон. Однако сегодня секретарша была на удивление покладистой. Наверное, потому, что ей и в самом деле не терпелось оказаться дома.
Кейт покачала головой и толкнула дверь в свой кабинет, стены которого были сплошь завешаны плакатами звезд и везде где только можно приклеены разноцветные стикеры, призванные служить напоминанием о тех или иных событиях. На столе в рамочке стояла фотография, на которой улыбающаяся во весь рот Джулия Робертс обнимала за плечи смеющуюся Кейт.
Лаура вошла вслед за подругой и с задумчивым видом потерла подбородок.
– Как некстати заболела эта секретарша… Кого бы позвать на ее место?
– Сегодня ты ее заменишь, – решительно сказала Кейт и кинула сумочку на стол.
– Я? – Лаура округлила и без того большие глаза. – Неужели ты думаешь…
Она осеклась, заметив взгляд подруги. Слово Кейт было законом. Для всех без исключения. Недаром она столько времени была главным редактором «Чар». Три года – достаточный срок, чтобы с тобой начали считаться. Лаура никогда не решилась бы перечить Кейт. Леди-босс немедленно забыла бы о дружбе, если бы того требовали обстоятельства.
Именно поэтому Лаура развела руками и улыбнулась чуть ли не радостно:
– Хорошо! Конечно, я побуду твоим секретарем сегодня. Как скажешь.
– Надеюсь, Сандра соизволит выйти уже завтра. – Кейт открыла крышку ноутбука и начала читать письма, пришедшие ей на электронную почту. – Она в курсе всех запланированных мною дел, и мне придется туго без нее.
– Я сделаю все, чтобы заменить ее! – с готовностью пообещала Лаура, хотя в душе кипела от злости. Она не терпела этого покровительственного тона, который Кейт использовала к месту и не к месту.
– Кстати, тебе очень идет новая прическа. – Кейт, видимо, заметила состояние подруги и поспешила сделать ей комплимент. – А сейчас, будь добренькой, сообщи всем, что планерка начнется через десять минут.
– Будто никто об этом не знает, – пробормотала Лаура, выходя за дверь. – Неужели мне придется сегодня весь день выполнять идиотские поручения? Может, ей еще и кофе принести?
Не успела она это произнести, как ожил интерком.
– Да, Кейт! – как можно более ласковым тоном произнесла Лаура.
– Ах, пожалуйста, принеси мне чашечку кофе, очень тебя прошу! Иначе я просто умру!
– О, конечно же! С сахаром или без? – процедила Лаура, силясь говорить вежливо.
Кейт просмотрела почту, сделала пометки в блокноте, касающиеся тех сообщений, которые показались ей важными, выпила кофе и быстро взглянула на часы. Уже пора идти на планерку. За три года Кейт не позволила себе опоздать ни на минуту.
Она встала из-за стола и открыла окно. Кабинет тут же наполнился звуками большого города. Они были приглушенными оттого, что редакция «Чар» находилась на двадцать третьем этаже небоскреба. Кейт выглянула наружу и глубоко вдохнула воздух, стараясь не думать о том, что в ее легкие вместе с кислородом попало еще и множество частичек вредных примесей. Она посмотрела на поток машин и улыбнулась. Каждое утро начиналось одинаково: Кейт приходила в кабинет и распахивала окно. Это, как ни странно, помогало ей сосредоточиться. Глядя на мчащиеся по автостраде автомобили – не больше игрушечных, – она ощущала само течение жизни, понимала: ничто не стоит на месте.
– Мне тридцать четыре и я счастлива! – произнесла она свою обычную мантру.
Кейт еще раз вздохнула, словно боялась, что не успеет насытиться воздухом, потом отошла от окна, взяла блокнот и остановилась у большого зеркала, висящего на стене, дабы удостовериться, что все в порядке. Склонив голову набок, она критически рассмотрела свое отражение. Густые темные короткие волосы уложены как надо, макияж безупречен, блузка такая белоснежная, что глазам больно, пиджак и юбка темно-синего цвета выглажены так, что нет ни единой лишней складочки, а на черных туфлях ни пылинки. Идеальная женщина. По крайней мере, с виду.
Кейт приблизила лицо к зеркалу и нахмурилась: при ближайшем рассмотрении были видны тоненькие морщинки у глаз и еще одна возле правой брови – призраки старости, которая когда-нибудь все же наступит. Кейт пальцем подправила контур губной помады и любезно улыбнулась своему отражению. Такую вежливую, ничего не выражающую улыбку Кейт довела до совершенства с помощью многократных упражнений.
– Я счастлива!
Да-да, утешай себя, неудачница!
Ну почему же неудачница? Ей было всего тридцать один, когда она стала главным редактором известного на всю страну журнала. У нее отличные внешние данные: миловидное лицо и подтянутая фигура двадцатилетней девушки. И еще в последнее время Кейт не знала, куда девать деньги, которые зарабатывала.
Правильно, ведь семьи у тебя нет, прозвучал в ее голове противный голосок. Ни детей, ни мужа, которым можно было бы дарить подарки.
Зато у меня есть отличный дом, за который я уже выплатила весь кредит! – продолжала спорить с собой Кейт.
Двухэтажная квартира, в которой живешь ты одна! Одна! Одна!!!
– Ты уже идешь? – раздался озабоченный голос Лауры. – Кажется, мы опаздываем.
Кейт вздрогнула, очнувшись от своих мыслей. Она улыбнулась той самой фирменной, заученной улыбкой и повернулась к подруге.
– Ничего, без меня не начнут! Не забудь, что после планерки тебе нужно будет встретить Матиаса, дизайнера, и проводить ко мне.
– Того самого Матиаса! – Лаура хлопнула в ладоши. – О, не отпускай его до тех пор, пока он не разрешит нам купить что-нибудь из его коллекции со скидкой!
Кейт усмехнулась и положила руку ей на плечо, выпроваживая из кабинета.
– Посмотрим. Я ведь не за этим его сюда приглашала. А теперь пойдем, ты же сама сказала, что мы опаздываем.
Как только они вошли, воцарилась тишина. Она не была напряженной, просто все знали, что у главного редактора крутой нрав и леди-босс, если ей что-то не понравится, может и накричать. Так, к примеру, Кейт ненавидела, когда ей мешали проводить планерку. Она требовала, чтобы все, кто желает высказаться, поднимали руку, как в школе, и только после этого начинали говорить. Ей прощали любовь к порядку, так как ни разу за три года она не сделала ничего, за что можно было бы ее упрекнуть. Все предложения Кейт были по делу. Она привнесла множество свежих идей, когда приняла новую должность.
Кейт почти десять лет проработала в разных журналах обыкновенным корреспондентом, потом стала вести колонку о моде и вдруг получила предложение стать главным редактором «Чар». Никто не удивился этому. Глава газетной корпорации Джефри Шестер любил окружать себя людьми, не испорченными властью и излишним вниманием. Почти всегда его выбор был удачным. Как и в случае с Кейт.
Лаура одарила всех присутствующих улыбкой, не лишенной злорадства. Мол, вот, посмотрите, это не вы, а я – лучшая подруга главного редактора.
Кейт уселась на свое место, открыла еже-дневник, с которым почти не расставалась, и сверилась с записями.
– Итак, сегодня у нас на повестке дня… Да, Мэтью?
Присутствующие удивленно уставились на уже немолодого редактора колонки светской моды. Он никогда не позволял себе перебивать начальницу, тем более в самом начале планерки.
– Прости, Кейт, но у меня есть сообщение.
– Это не может немного подождать? – спросила она без тени раздражения, зная, что этот человек никогда не станет перебивать ее по пустякам, но все еще надеясь, что сегодняшний день не сулит ей неприятностей.
– Нет, не может, – покачал головой Мэтью. – Это касается нашего главного материала в новом номере, который, как известно, выйдет в свет послезавтра.
– Ты имеешь в виду статью, посвященную роману известной актрисы с обыкновенным клерком, на публикацию которой она лично дала нам согласие? – по всей форме уточнила Кейт, чтобы не осталось ни одного недосказанного слова.
– Верно, – кивнул Мэтью. – И у меня плохие новости.
Кейт откинулась на спинку стула, чтобы чувствовать хоть какую-то опору, и приготовилась к удару.
– Говори.
– Анна Блэк, – только и сказал Мэтью и услышал дружный вздох, наполненный ужасом.
Кейт постучала шариковой ручкой по крышке стола и медленно, с расстановкой произнесла:
– Анна Блэк… Что на этот раз?
– Ее журнал дает статью на ту же тему. Однако «Прелестницы» выходят на день раньше.
За столом зашумели, позабыв о правилах, установленных главным редактором. Однако Кейт не препятствовала разговорам. Она глубоко задумалась.
– Этого следовало ожидать, – наконец произнесла она, и шушуканья стихли. – Ведь не в первый раз уже… Откуда тебе стало известно о том, что в номере «Прелестниц» выходит статья на ту же тему?
– У меня свои источники, – пожал плечами Мэтью.
– И что, у них тоже будет откровенное интервью с актрисой?
– Нет. Они побеседовали с клерком.
Расслабившаяся было на секунду Кейт вновь встрепенулась.
– С клерком? Где они его нашли? Ведь он отказывается давать какие-либо комментарии, мотивируя это тем, что его личная жизнь никого не касается!
Мэтью вздохнул и снова пожал плечами:
– Этого я, к сожалению, не знаю.
– Какого рода выйдет статья, ты тоже не знаешь?
– Хорошо бы, если б она перекликалась с нашей. Мол, все расчудесно и влюбленные счастливы. Однако «Прелестницы» любят скандалы. Так что даже боюсь предположить, что будет в интервью. У меня плохие предчувствия.
Кейт согласно кивнула. Номер «Чар» был уже почти готов к выпуску и потому, если придется снимать главную тему в самый последний момент… Об этом было даже страшно подумать.
– Лаура, у нас есть что-нибудь достойное на замену? – спросила Кейт.
– Достойное? Хочешь сказать, столь же сенсационное? Нет. Придется ставить какую-нибудь ерунду вроде «Как получить четыре оргазма за одну ночь».
Если она и хотела пошутить, ей это не удалось. Все понимали, чем грозит им такая неравноценная замена. «Чары» конкурировали с «Прелестницами» давно. Кейт просто не могла допустить, чтобы у соперников тиражи стали выше.
– Мне это совсем не нравится, – пробормотала она. – Мы не можем рисковать. У «Прелестниц» и так есть преимущество. Они выходят на день раньше, а я никак не могу добиться от Шестера равных условий для обоих журналов.
Проблема заключалась в том, что «Прелестницы» и «Чары» принадлежали издательскому дому «Шестер компани». Кейт возмущало это с самого начала. Ведь обычно журналы, являющиеся собственностью одного владельца, сотрудничают. А здесь имела место яростная конкуренция. Судя по всему, самому Шестеру это нравилось. Частенько он сам стравливал журналы друг с другом.
Кейт в глубине души понимала его. Ведь он просто делал деньги. Однако чего она никак не могла принять, так это его отношения к людям, которые в этих изданиях работают. Главный редактор «Прелестниц» Анна Блэк ненавидела соперницу лютой ненавистью и совершенно не хотела идти на компромисс. Видимо она решила во что бы то ни стало уничтожить «Чары», не желая понять, что Шестер никогда этого не допустит. Ведь оба журнала приносили колоссальную прибыль.
И тем не менее Анна Блэк доставляла Кейт много неприятных хлопот. Таких, как сегодня.
– Какие будут предложения? – наконец спросила Кейт.
Вверх взметнулось несколько рук. Предложения были всегда, даже если казалось, что выхода нет. За это Кейт и любила свою команду: они действительно переживали за судьбу журнала и старались сделать все возможное, чтобы не ударить в грязь лицом.
Через пятнадцать минут планерка закончилась. Было решено выжидать до последнего, чтобы посмотреть на статью в «Прелестницах», и только потом действовать. Материал на замену главной темы номера подготовят немедленно, сверстают полосы и отложат, пока не будет принято окончательное решение о его судьбе.
– Да уж, задала нам Блэк работенку, – сказала Лаура с каким-то непонятным удовлетворением, когда они с Кейт вернулись в офис.
– Ты как будто рада?
– Нет, что ты! – воскликнула Лаура и задумчиво прикусила губу. – Однако я просто не могу не восхищаться умением Анны ставить нам палки в колеса.
– Может, попросишься к ней на работу? – с сарказмом спросила Кейт. – Раз уж так ею восхищаешься.
Пустив на прощание эту парфянскую стрелу, леди-босс захлопнула дверь своего кабинета. Лаура скорчила недовольную мину и налила себе кофе. Ее тонкие пальцы так крепко сжали пластиковый стаканчик, что напиток выплеснулся прямо на пол.
Чем я хуже ее, моей драгоценной подружки Кейт? Всю жизнь она опережает меня ровно на шаг. Я ведь тоже могла бы стать главным редактором, если б она не вертела так своей круглой задницей перед Шестером три года назад на вечеринке. Кто сказал, что Кейт умная? Ей просто посчастливилось оказаться в нужное время в нужном месте. Если бы не везение, это она сейчас для меня делала бы кофе!
Узнай Кейт о мыслях своей подруги, изумлению ее не было бы предела. Уж кому-кому, а Лауре она доверяла. Хотя и замечала ее зависть.
Джефри Шестер никогда ее не интересовал как мужчина. Наверное, потому, что Кейт понимала: у него и без того много подружек, а она слишком высоко себя ценила, чтобы стать одной из них.
Три года назад Шестер буквально огорошил ее своим предложением. Она рассчитывала в скором времени на повышение, однако и предположить не могла, что станет главным редактором. Джефри тогда сказал, что давно уже заметил ее способности и верит, что сделал правильный выбор. После того вечера они виделись лишь на совещаниях. Так что круглая попка Кейт, по всей видимости, совершенно не интересовала Джефри.
Она очнулась от дум, взглянула на часы, ахнула и нажала кнопку интеркома, слегка удивившись, что ответила Лаура.
Ах да! Ведь Сандра заболела! Тогда нет ничего удивительного в том, что все идет наперекосяк. Планы, намеченные на день, рухнут из-за невнимательности подруги.
– Лаура, я просила тебя встретить Матиаса! – грозно рыкнула Кейт.
– Ой, я и забыла! Уже бегу!
Кейт покачала головой. Наверное, лучше самой найти секретаршу, пока Лаура не натворила бед. Подруга была совершенно не дисциплинированной. Одно у нее получалось великолепно: статьи о моде, в которой Лаура разбиралась так, словно родилась на подиуме.
Кейт снова пролистала ежедневник.
Если подруга не поторопится, то Тилю и Рембрандту придется ждать как минимум полчаса. Ну и имена, право слово!
– О, просто шикарно! Блестяще! Феерично!
– Знаменитости были?
– Полным полно!
– Как одеты?
– Шикарно!
– А что Шестер?
– Тоже, естественно, был. Правда, опоздал на полтора часа. Ты же знаешь, как он занят. Но выглядел как всегда…
– Шикарно? – угадала Кейт, усмехнувшись. Она быстро шагала по длинному коридору вместе со своей подругой и соратницей Лаурой, раздаривая дежурные улыбки всем, кто попадался на пути.
– Ага! Точно! Спрашивал о тебе.
– Неужели?
– Ну, он любит, когда вокруг него полно красоток.
– А я считала, что Шестер ценит меня за другие качества, – сказала Кейт, скривив губы.
– Может и ценит, но о твоих профессиональных достоинствах на этот раз он не упоминал.
– А что тогда же он спросил?
– Где же наша милашка Кейт? Так и сказал: милашка. – Лаура остановилась у стеклянной двери и поправила прическу, глядя на свое отражение. – И больше ничего.
– Я всегда удивлялась, как человек, который так много времени уделяет своим любовницам, умудряется в течение десяти лет управлять огромной корпорацией.
– Ты его недооцениваешь. – Лаура мечтательно улыбнулась. – Мне кажется, у него огромный потенциал. Во всех смыслах.
Подруги вошли в лифт вместе с еще тремя спешившими на работу сотрудниками женского ежемесячного журнала «Чары», чей тираж уже давно перешагнул рубеж в полтора миллиона экземпляров.
Кейт еще раз поздоровалась с кем-то, чьего имени даже не знала – незачем обращать внимания на мелкую сошку, – и принялась перелистывать свой ежедневник, чтобы настроиться на работу. Итак, сначала предстоит планерка, потом встреча с модным дизайнером одежды, а потом с парочкой фотографов.
– Тиль и Рембрандт… – прочитала Кейт вслух их имена и воззрилась на Лауру. – Это что, псевдонимы?
– Кто их разберет, этих гениев? – фыркнула та. – Может, их и вправду так зовут. Главное не имена, а то, что эти двое лучшие фотографы в Нью-Йорке!
– Так уж и лучшие?
– Ты что, не смотрела подборку их работ, которую я оставила у тебя на столе позавчера? – обиделась Лаура.
Кейт равнодушно пожала плечами и снова уставилась в блокнот. Если она, редактор извест-нейшего журнала, будет обращать внимание на такие мелочи, то сойдет с ума.
Двери лифта наконец разъехались, и Кейт захлопнула ежедневник. Лаура пропустила вперед тех, кто ехал вместе с ними, и помахала рукой перед носом, злым взглядом посмотрев в спину молодой женщине с волнистыми каштановыми волосами.
– Где она берет такие духи? В который раз замечаю – разит за милю!
Кейт втянула воздух носом.
– Ничего не чувствую. У меня третий день жуткий насморк.
– Ну так и осталась бы дома да вылечилась.
– А кто будет за меня работать? – Кейт нервно дернула плечом. – К тому же насморк мне не мешает.
Снова нацепив ненатуральные вежливые улыбки, женщины продолжили свой путь. Теперь они шагали по огромному помещению, заставленному небольшими офисными столами, на которых помещались лишь компьютер и телефон. Сотрудников в редакции было много, пространство приходилось экономить.
Подруги пересекли зал, где уже вовсю кипела работа, миновали несколько кабинетов «для избранных», то есть тех, кто заслужил право на личные апартаменты, и вошли в офис Кейт. Лаура с облегченным вздохом захлопнула дверь, и рабочий шум сразу же стих.
– Ненавижу гвалт!
Кейт покосилась на подругу.
– К хорошему быстро привыкаешь, не правда ли? Уж не отправить ли тебя на несколько дней к обычным журналистам и менеджерам?
– Смеешься? – Лаура неприязненно улыбнулась. – Ты же не сделаешь этого?
– Конечно, не сделаю. Иначе ты уморишь меня своим нытьем, – сказала Кейт, снимая пиджак и вешая его в шкаф. Только сейчас она обратила внимание на секретаршу, которая лишь слегка кивнула ей в ответ на приветствие.
– Что это с тобой, Сандра? – удивилась Кейт. – Сколько тебя помню, ты всегда была вежливой.
Сандра развела руками, показала пальцем на свое горло и прохрипела что-то невразумительное.
– Ангина? – спросила Лаура. – Если она, то дело дрянь.
Секретарша закивала, и Кейт возвела глаза к потолку.
– Я так и знала, что обязательно что-нибудь случится на этой неделе. Уж слишком тихо она началась. Ну и где мне теперь найти тебе замену? Это же надо: умудрилась заболеть в самый неподходящий момент! У тебя же еще вчера был голос!
Сандра пожала плечами, всем своим видом давая понять, что ей плевать на мнение Кейт, а заболеть имеет право любой человек.
– Толку от тебя сегодня никакого, так что иди домой! – скомандовала Лаура, словно это была ее секретарша. – Я найду кого-нибудь, кто сможет тебя заменить.
Сандра терпеть не могла Лауру и в другое время даже не отреагировала бы на ее повелительный тон. Однако сегодня секретарша была на удивление покладистой. Наверное, потому, что ей и в самом деле не терпелось оказаться дома.
Кейт покачала головой и толкнула дверь в свой кабинет, стены которого были сплошь завешаны плакатами звезд и везде где только можно приклеены разноцветные стикеры, призванные служить напоминанием о тех или иных событиях. На столе в рамочке стояла фотография, на которой улыбающаяся во весь рот Джулия Робертс обнимала за плечи смеющуюся Кейт.
Лаура вошла вслед за подругой и с задумчивым видом потерла подбородок.
– Как некстати заболела эта секретарша… Кого бы позвать на ее место?
– Сегодня ты ее заменишь, – решительно сказала Кейт и кинула сумочку на стол.
– Я? – Лаура округлила и без того большие глаза. – Неужели ты думаешь…
Она осеклась, заметив взгляд подруги. Слово Кейт было законом. Для всех без исключения. Недаром она столько времени была главным редактором «Чар». Три года – достаточный срок, чтобы с тобой начали считаться. Лаура никогда не решилась бы перечить Кейт. Леди-босс немедленно забыла бы о дружбе, если бы того требовали обстоятельства.
Именно поэтому Лаура развела руками и улыбнулась чуть ли не радостно:
– Хорошо! Конечно, я побуду твоим секретарем сегодня. Как скажешь.
– Надеюсь, Сандра соизволит выйти уже завтра. – Кейт открыла крышку ноутбука и начала читать письма, пришедшие ей на электронную почту. – Она в курсе всех запланированных мною дел, и мне придется туго без нее.
– Я сделаю все, чтобы заменить ее! – с готовностью пообещала Лаура, хотя в душе кипела от злости. Она не терпела этого покровительственного тона, который Кейт использовала к месту и не к месту.
– Кстати, тебе очень идет новая прическа. – Кейт, видимо, заметила состояние подруги и поспешила сделать ей комплимент. – А сейчас, будь добренькой, сообщи всем, что планерка начнется через десять минут.
– Будто никто об этом не знает, – пробормотала Лаура, выходя за дверь. – Неужели мне придется сегодня весь день выполнять идиотские поручения? Может, ей еще и кофе принести?
Не успела она это произнести, как ожил интерком.
– Да, Кейт! – как можно более ласковым тоном произнесла Лаура.
– Ах, пожалуйста, принеси мне чашечку кофе, очень тебя прошу! Иначе я просто умру!
– О, конечно же! С сахаром или без? – процедила Лаура, силясь говорить вежливо.
Кейт просмотрела почту, сделала пометки в блокноте, касающиеся тех сообщений, которые показались ей важными, выпила кофе и быстро взглянула на часы. Уже пора идти на планерку. За три года Кейт не позволила себе опоздать ни на минуту.
Она встала из-за стола и открыла окно. Кабинет тут же наполнился звуками большого города. Они были приглушенными оттого, что редакция «Чар» находилась на двадцать третьем этаже небоскреба. Кейт выглянула наружу и глубоко вдохнула воздух, стараясь не думать о том, что в ее легкие вместе с кислородом попало еще и множество частичек вредных примесей. Она посмотрела на поток машин и улыбнулась. Каждое утро начиналось одинаково: Кейт приходила в кабинет и распахивала окно. Это, как ни странно, помогало ей сосредоточиться. Глядя на мчащиеся по автостраде автомобили – не больше игрушечных, – она ощущала само течение жизни, понимала: ничто не стоит на месте.
– Мне тридцать четыре и я счастлива! – произнесла она свою обычную мантру.
Кейт еще раз вздохнула, словно боялась, что не успеет насытиться воздухом, потом отошла от окна, взяла блокнот и остановилась у большого зеркала, висящего на стене, дабы удостовериться, что все в порядке. Склонив голову набок, она критически рассмотрела свое отражение. Густые темные короткие волосы уложены как надо, макияж безупречен, блузка такая белоснежная, что глазам больно, пиджак и юбка темно-синего цвета выглажены так, что нет ни единой лишней складочки, а на черных туфлях ни пылинки. Идеальная женщина. По крайней мере, с виду.
Кейт приблизила лицо к зеркалу и нахмурилась: при ближайшем рассмотрении были видны тоненькие морщинки у глаз и еще одна возле правой брови – призраки старости, которая когда-нибудь все же наступит. Кейт пальцем подправила контур губной помады и любезно улыбнулась своему отражению. Такую вежливую, ничего не выражающую улыбку Кейт довела до совершенства с помощью многократных упражнений.
– Я счастлива!
Да-да, утешай себя, неудачница!
Ну почему же неудачница? Ей было всего тридцать один, когда она стала главным редактором известного на всю страну журнала. У нее отличные внешние данные: миловидное лицо и подтянутая фигура двадцатилетней девушки. И еще в последнее время Кейт не знала, куда девать деньги, которые зарабатывала.
Правильно, ведь семьи у тебя нет, прозвучал в ее голове противный голосок. Ни детей, ни мужа, которым можно было бы дарить подарки.
Зато у меня есть отличный дом, за который я уже выплатила весь кредит! – продолжала спорить с собой Кейт.
Двухэтажная квартира, в которой живешь ты одна! Одна! Одна!!!
– Ты уже идешь? – раздался озабоченный голос Лауры. – Кажется, мы опаздываем.
Кейт вздрогнула, очнувшись от своих мыслей. Она улыбнулась той самой фирменной, заученной улыбкой и повернулась к подруге.
– Ничего, без меня не начнут! Не забудь, что после планерки тебе нужно будет встретить Матиаса, дизайнера, и проводить ко мне.
– Того самого Матиаса! – Лаура хлопнула в ладоши. – О, не отпускай его до тех пор, пока он не разрешит нам купить что-нибудь из его коллекции со скидкой!
Кейт усмехнулась и положила руку ей на плечо, выпроваживая из кабинета.
– Посмотрим. Я ведь не за этим его сюда приглашала. А теперь пойдем, ты же сама сказала, что мы опаздываем.
Как только они вошли, воцарилась тишина. Она не была напряженной, просто все знали, что у главного редактора крутой нрав и леди-босс, если ей что-то не понравится, может и накричать. Так, к примеру, Кейт ненавидела, когда ей мешали проводить планерку. Она требовала, чтобы все, кто желает высказаться, поднимали руку, как в школе, и только после этого начинали говорить. Ей прощали любовь к порядку, так как ни разу за три года она не сделала ничего, за что можно было бы ее упрекнуть. Все предложения Кейт были по делу. Она привнесла множество свежих идей, когда приняла новую должность.
Кейт почти десять лет проработала в разных журналах обыкновенным корреспондентом, потом стала вести колонку о моде и вдруг получила предложение стать главным редактором «Чар». Никто не удивился этому. Глава газетной корпорации Джефри Шестер любил окружать себя людьми, не испорченными властью и излишним вниманием. Почти всегда его выбор был удачным. Как и в случае с Кейт.
Лаура одарила всех присутствующих улыбкой, не лишенной злорадства. Мол, вот, посмотрите, это не вы, а я – лучшая подруга главного редактора.
Кейт уселась на свое место, открыла еже-дневник, с которым почти не расставалась, и сверилась с записями.
– Итак, сегодня у нас на повестке дня… Да, Мэтью?
Присутствующие удивленно уставились на уже немолодого редактора колонки светской моды. Он никогда не позволял себе перебивать начальницу, тем более в самом начале планерки.
– Прости, Кейт, но у меня есть сообщение.
– Это не может немного подождать? – спросила она без тени раздражения, зная, что этот человек никогда не станет перебивать ее по пустякам, но все еще надеясь, что сегодняшний день не сулит ей неприятностей.
– Нет, не может, – покачал головой Мэтью. – Это касается нашего главного материала в новом номере, который, как известно, выйдет в свет послезавтра.
– Ты имеешь в виду статью, посвященную роману известной актрисы с обыкновенным клерком, на публикацию которой она лично дала нам согласие? – по всей форме уточнила Кейт, чтобы не осталось ни одного недосказанного слова.
– Верно, – кивнул Мэтью. – И у меня плохие новости.
Кейт откинулась на спинку стула, чтобы чувствовать хоть какую-то опору, и приготовилась к удару.
– Говори.
– Анна Блэк, – только и сказал Мэтью и услышал дружный вздох, наполненный ужасом.
Кейт постучала шариковой ручкой по крышке стола и медленно, с расстановкой произнесла:
– Анна Блэк… Что на этот раз?
– Ее журнал дает статью на ту же тему. Однако «Прелестницы» выходят на день раньше.
За столом зашумели, позабыв о правилах, установленных главным редактором. Однако Кейт не препятствовала разговорам. Она глубоко задумалась.
– Этого следовало ожидать, – наконец произнесла она, и шушуканья стихли. – Ведь не в первый раз уже… Откуда тебе стало известно о том, что в номере «Прелестниц» выходит статья на ту же тему?
– У меня свои источники, – пожал плечами Мэтью.
– И что, у них тоже будет откровенное интервью с актрисой?
– Нет. Они побеседовали с клерком.
Расслабившаяся было на секунду Кейт вновь встрепенулась.
– С клерком? Где они его нашли? Ведь он отказывается давать какие-либо комментарии, мотивируя это тем, что его личная жизнь никого не касается!
Мэтью вздохнул и снова пожал плечами:
– Этого я, к сожалению, не знаю.
– Какого рода выйдет статья, ты тоже не знаешь?
– Хорошо бы, если б она перекликалась с нашей. Мол, все расчудесно и влюбленные счастливы. Однако «Прелестницы» любят скандалы. Так что даже боюсь предположить, что будет в интервью. У меня плохие предчувствия.
Кейт согласно кивнула. Номер «Чар» был уже почти готов к выпуску и потому, если придется снимать главную тему в самый последний момент… Об этом было даже страшно подумать.
– Лаура, у нас есть что-нибудь достойное на замену? – спросила Кейт.
– Достойное? Хочешь сказать, столь же сенсационное? Нет. Придется ставить какую-нибудь ерунду вроде «Как получить четыре оргазма за одну ночь».
Если она и хотела пошутить, ей это не удалось. Все понимали, чем грозит им такая неравноценная замена. «Чары» конкурировали с «Прелестницами» давно. Кейт просто не могла допустить, чтобы у соперников тиражи стали выше.
– Мне это совсем не нравится, – пробормотала она. – Мы не можем рисковать. У «Прелестниц» и так есть преимущество. Они выходят на день раньше, а я никак не могу добиться от Шестера равных условий для обоих журналов.
Проблема заключалась в том, что «Прелестницы» и «Чары» принадлежали издательскому дому «Шестер компани». Кейт возмущало это с самого начала. Ведь обычно журналы, являющиеся собственностью одного владельца, сотрудничают. А здесь имела место яростная конкуренция. Судя по всему, самому Шестеру это нравилось. Частенько он сам стравливал журналы друг с другом.
Кейт в глубине души понимала его. Ведь он просто делал деньги. Однако чего она никак не могла принять, так это его отношения к людям, которые в этих изданиях работают. Главный редактор «Прелестниц» Анна Блэк ненавидела соперницу лютой ненавистью и совершенно не хотела идти на компромисс. Видимо она решила во что бы то ни стало уничтожить «Чары», не желая понять, что Шестер никогда этого не допустит. Ведь оба журнала приносили колоссальную прибыль.
И тем не менее Анна Блэк доставляла Кейт много неприятных хлопот. Таких, как сегодня.
– Какие будут предложения? – наконец спросила Кейт.
Вверх взметнулось несколько рук. Предложения были всегда, даже если казалось, что выхода нет. За это Кейт и любила свою команду: они действительно переживали за судьбу журнала и старались сделать все возможное, чтобы не ударить в грязь лицом.
Через пятнадцать минут планерка закончилась. Было решено выжидать до последнего, чтобы посмотреть на статью в «Прелестницах», и только потом действовать. Материал на замену главной темы номера подготовят немедленно, сверстают полосы и отложат, пока не будет принято окончательное решение о его судьбе.
– Да уж, задала нам Блэк работенку, – сказала Лаура с каким-то непонятным удовлетворением, когда они с Кейт вернулись в офис.
– Ты как будто рада?
– Нет, что ты! – воскликнула Лаура и задумчиво прикусила губу. – Однако я просто не могу не восхищаться умением Анны ставить нам палки в колеса.
– Может, попросишься к ней на работу? – с сарказмом спросила Кейт. – Раз уж так ею восхищаешься.
Пустив на прощание эту парфянскую стрелу, леди-босс захлопнула дверь своего кабинета. Лаура скорчила недовольную мину и налила себе кофе. Ее тонкие пальцы так крепко сжали пластиковый стаканчик, что напиток выплеснулся прямо на пол.
Чем я хуже ее, моей драгоценной подружки Кейт? Всю жизнь она опережает меня ровно на шаг. Я ведь тоже могла бы стать главным редактором, если б она не вертела так своей круглой задницей перед Шестером три года назад на вечеринке. Кто сказал, что Кейт умная? Ей просто посчастливилось оказаться в нужное время в нужном месте. Если бы не везение, это она сейчас для меня делала бы кофе!
Узнай Кейт о мыслях своей подруги, изумлению ее не было бы предела. Уж кому-кому, а Лауре она доверяла. Хотя и замечала ее зависть.
Джефри Шестер никогда ее не интересовал как мужчина. Наверное, потому, что Кейт понимала: у него и без того много подружек, а она слишком высоко себя ценила, чтобы стать одной из них.
Три года назад Шестер буквально огорошил ее своим предложением. Она рассчитывала в скором времени на повышение, однако и предположить не могла, что станет главным редактором. Джефри тогда сказал, что давно уже заметил ее способности и верит, что сделал правильный выбор. После того вечера они виделись лишь на совещаниях. Так что круглая попка Кейт, по всей видимости, совершенно не интересовала Джефри.
Она очнулась от дум, взглянула на часы, ахнула и нажала кнопку интеркома, слегка удивившись, что ответила Лаура.
Ах да! Ведь Сандра заболела! Тогда нет ничего удивительного в том, что все идет наперекосяк. Планы, намеченные на день, рухнут из-за невнимательности подруги.
– Лаура, я просила тебя встретить Матиаса! – грозно рыкнула Кейт.
– Ой, я и забыла! Уже бегу!
Кейт покачала головой. Наверное, лучше самой найти секретаршу, пока Лаура не натворила бед. Подруга была совершенно не дисциплинированной. Одно у нее получалось великолепно: статьи о моде, в которой Лаура разбиралась так, словно родилась на подиуме.
Кейт снова пролистала ежедневник.
Если подруга не поторопится, то Тилю и Рембрандту придется ждать как минимум полчаса. Ну и имена, право слово!
2
Джефри Шестер любил себя, свое окружение и свою работу. Без последней он просто жить не мог. Хотя, возможно, только делал вид, будто, кроме бизнеса, для него ничего не существует. По крайней мере, к такому выводу приходили те, кто знал его не меньше десяти лет, то есть еще до того, как Джефри развелся с женой. Именно с тех самых пор он начал пропадать в офисе и менять подружек как перчатки. С одной и той же женщиной его никогда не видели больше двух раз. И мало кто подозревал, что главный ловелас города страдает от одиночества.
А он страдал! И еще как! Меньше всего на свете Джефри любил возвращаться в пустую и холодную квартиру после рабочего дня или вечеринок. Женщинам вход туда был строго воспрещен. Джефри просто не мог заставить себя пригласить подружку в тот дом, где когда-то жил вместе с женой. Ему невыносима была мысль о том, что утром он обнаружит в своей постели претендентку на его сердце и счет в банке, а она побежит ему готовить кофе с неискренней улыбочкой обожания.
Ему хватило жены.
До сих пор при мысли о ней он зябко ежился. Когда Джефри женился на этой женщине, то считал ее идеалом, верхом совершенства. А она оказалась лживой стервой, которая днями напролет шлялась по магазинам и тратила, тратила, тратила его деньги. Когда Джефри устал приходить домой, где его не ждет горячий ужин, уют и любящая жена, он подал на развод. А она несправедливо обвинила мужа в изменах и оттяпала половину его состояния.
Впрочем, Джефри считал, что отделался малой кровью. Он готов был отдать ей абсолютно все, лишь бы она исчезла из его жизни раз и навсегда.
Однако Шестер продолжал мечтать о том, что появится наконец женщина, готовая разделить с ним судьбу, ложе и проблемы.
Вот только эта незнакомка, похоже, не знала его адреса.
Этим утром Джефри встал почти на полтора часа раньше звонка будильника. Небо за окном было затянуто серыми скучными тучами, от которых даже дождя не дождешься – они призваны наводить уныние. Побродив бесцельно по квартире в одной лишь пижаме, босиком, с взъерошенными волосами, Джефри мутным взором окинул свое отражение в зеркале и поплелся в ванную.
Контрастный душ не помог. Состояние было такое, словно Шестер вернулся под утро с вечеринки, где алкоголь лился рекой. А ведь все было не так. Напротив, пробыв на приеме полтора часа, он под благовидным предлогом поспешил смыться. Дома Джефри очутился как никогда рано – еще не было и девяти. Он с аппетитом уплел пиццу, запил ее минеральной водой, лег в постель и мгновенно погрузился в сон.
Так почему же сейчас так паршиво?
Спать не хотелось, однако и желания бодрствовать тоже не наблюдалось. Шестер прислушался к своим ощущениям: голова гудела, тело отказывалось подчиняться, а желудок выделывал такие сальто, словно и вправду пытался переварить с десяток коктейлей, отравляющих организм.
– Странно, – пробормотал Джефри, пытаясь побриться.
Наверное, ему стоило еще немного поваляться в постели, возможно, удалось бы даже уснуть. Однако Шестер почему-то был уверен на сто процентов, что сон не поможет избавиться от ощущения непреодолимой ненависти к себе.
Я устал, констатировал Джефри, поранив щеку безопасной бритвой. Мне пора в отпуск. Отправиться бы к океану, где горячий песок будет греть мое бренное тело, а местные красотки… Стоп! Никаких красоток! Только океан, пляж и я. Мне надоело общество, надоели женщины, даже мысль о работе вызывает тошноту. Верный признак того, что пора отдохнуть.
Однако он прекрасно понимал, что не может уйти в отпуск. Нельзя ему уезжать. Слишком много обязательств.
Приехав в офис, он машинально проделал все, что от него требовалось: поздоровался с подчиненными, которых встретил, улыбнулся секретарше, выпил чашечку крепкого кофе, открыл окно, чтобы подышать воздухом и полюбоваться на поток машин, и после этого принялся проверять электронную почту. Он бы очень удивился, если б узнал, что в этот самый момент одна женщина делает ровно то же, что и он.
– Лу, будь добра, зайди ко мне, – попросил он секретаршу через полчаса.
Она явилась сразу же: красивая независимая женщина, наполовину китаянка. Джефри знал, что за ней ухлестывало столько мужчин, что она даже путала их имена. Лу ни одному из своих поклонников не ответила взаимностью. Она была страстно влюблена в своего мужа. Ее чувство непреходящей всепоглощающей любви и отказ от многочисленных соблазнов внушали Шестеру глубокое уважение.
– Какие новости? – спросил он, когда Лу устроилась на стуле напротив него. Такие совещания по утрам стали традицией.
Она раскрыла на коленях огромную тетрадь, куда записывала все, начиная от расписания на день и заканчивая списком покупок, которые нужно было сделать, и принялась докладывать:
– «Прелестницы» уже подготовили новый выпуск. Вы можете просмотреть его, когда захотите. Они предоставили первый экземпляр вам, как и всегда. У «Чар» проблемы. Мне об этом сообщили сегодня туром.
– Что за проблемы? – насупился Шестер.
– Творческого характера, – пояснила Лу, взглянув на него исподлобья. – У них главный материал почти точь-в-точь совпадает с темой номера «Прелестниц».
– Мило, – улыбнулся Джефри. – Уже в третий раз за последний год. Интересно, как «Чары» выпутаются на этот раз.
– Уж как-нибудь, – пожала плечами Лу. Она была поклонницей «Чар», и Шестер знал об этом. – Мне кажется несправедливым, что такое происходит. У журналов должны быть равные права.
– Кто тебе это сказал? – улыбнулся Шестер. – По-моему, так гораздо интереснее.
– Но ведь специфические проблемы «Чар» говорят о том, что кто-то передает важную информацию их конкурентам, то есть «Прелестницам».
– Пусть об этом думают главные редакторы журналов, – пожал плечами Шестер.
– И вы ничего не предпримете? – подняла брови Лу.
– А зачем? Мне нравится наблюдать за развитием событий. Это забавно. Ко всему прочему, оба журнала принадлежат мне и приносят немалую прибыль. Даже среди тех, кто работает на одного человека, должна быть здоровая конкуренция.
– По-моему, она уже перестала быть здоровой.
– Лу, что ты так переживаешь? «Чары» справятся. А эти ситуации – хорошая проверка для редакторов.
А он страдал! И еще как! Меньше всего на свете Джефри любил возвращаться в пустую и холодную квартиру после рабочего дня или вечеринок. Женщинам вход туда был строго воспрещен. Джефри просто не мог заставить себя пригласить подружку в тот дом, где когда-то жил вместе с женой. Ему невыносима была мысль о том, что утром он обнаружит в своей постели претендентку на его сердце и счет в банке, а она побежит ему готовить кофе с неискренней улыбочкой обожания.
Ему хватило жены.
До сих пор при мысли о ней он зябко ежился. Когда Джефри женился на этой женщине, то считал ее идеалом, верхом совершенства. А она оказалась лживой стервой, которая днями напролет шлялась по магазинам и тратила, тратила, тратила его деньги. Когда Джефри устал приходить домой, где его не ждет горячий ужин, уют и любящая жена, он подал на развод. А она несправедливо обвинила мужа в изменах и оттяпала половину его состояния.
Впрочем, Джефри считал, что отделался малой кровью. Он готов был отдать ей абсолютно все, лишь бы она исчезла из его жизни раз и навсегда.
Однако Шестер продолжал мечтать о том, что появится наконец женщина, готовая разделить с ним судьбу, ложе и проблемы.
Вот только эта незнакомка, похоже, не знала его адреса.
Этим утром Джефри встал почти на полтора часа раньше звонка будильника. Небо за окном было затянуто серыми скучными тучами, от которых даже дождя не дождешься – они призваны наводить уныние. Побродив бесцельно по квартире в одной лишь пижаме, босиком, с взъерошенными волосами, Джефри мутным взором окинул свое отражение в зеркале и поплелся в ванную.
Контрастный душ не помог. Состояние было такое, словно Шестер вернулся под утро с вечеринки, где алкоголь лился рекой. А ведь все было не так. Напротив, пробыв на приеме полтора часа, он под благовидным предлогом поспешил смыться. Дома Джефри очутился как никогда рано – еще не было и девяти. Он с аппетитом уплел пиццу, запил ее минеральной водой, лег в постель и мгновенно погрузился в сон.
Так почему же сейчас так паршиво?
Спать не хотелось, однако и желания бодрствовать тоже не наблюдалось. Шестер прислушался к своим ощущениям: голова гудела, тело отказывалось подчиняться, а желудок выделывал такие сальто, словно и вправду пытался переварить с десяток коктейлей, отравляющих организм.
– Странно, – пробормотал Джефри, пытаясь побриться.
Наверное, ему стоило еще немного поваляться в постели, возможно, удалось бы даже уснуть. Однако Шестер почему-то был уверен на сто процентов, что сон не поможет избавиться от ощущения непреодолимой ненависти к себе.
Я устал, констатировал Джефри, поранив щеку безопасной бритвой. Мне пора в отпуск. Отправиться бы к океану, где горячий песок будет греть мое бренное тело, а местные красотки… Стоп! Никаких красоток! Только океан, пляж и я. Мне надоело общество, надоели женщины, даже мысль о работе вызывает тошноту. Верный признак того, что пора отдохнуть.
Однако он прекрасно понимал, что не может уйти в отпуск. Нельзя ему уезжать. Слишком много обязательств.
Приехав в офис, он машинально проделал все, что от него требовалось: поздоровался с подчиненными, которых встретил, улыбнулся секретарше, выпил чашечку крепкого кофе, открыл окно, чтобы подышать воздухом и полюбоваться на поток машин, и после этого принялся проверять электронную почту. Он бы очень удивился, если б узнал, что в этот самый момент одна женщина делает ровно то же, что и он.
– Лу, будь добра, зайди ко мне, – попросил он секретаршу через полчаса.
Она явилась сразу же: красивая независимая женщина, наполовину китаянка. Джефри знал, что за ней ухлестывало столько мужчин, что она даже путала их имена. Лу ни одному из своих поклонников не ответила взаимностью. Она была страстно влюблена в своего мужа. Ее чувство непреходящей всепоглощающей любви и отказ от многочисленных соблазнов внушали Шестеру глубокое уважение.
– Какие новости? – спросил он, когда Лу устроилась на стуле напротив него. Такие совещания по утрам стали традицией.
Она раскрыла на коленях огромную тетрадь, куда записывала все, начиная от расписания на день и заканчивая списком покупок, которые нужно было сделать, и принялась докладывать:
– «Прелестницы» уже подготовили новый выпуск. Вы можете просмотреть его, когда захотите. Они предоставили первый экземпляр вам, как и всегда. У «Чар» проблемы. Мне об этом сообщили сегодня туром.
– Что за проблемы? – насупился Шестер.
– Творческого характера, – пояснила Лу, взглянув на него исподлобья. – У них главный материал почти точь-в-точь совпадает с темой номера «Прелестниц».
– Мило, – улыбнулся Джефри. – Уже в третий раз за последний год. Интересно, как «Чары» выпутаются на этот раз.
– Уж как-нибудь, – пожала плечами Лу. Она была поклонницей «Чар», и Шестер знал об этом. – Мне кажется несправедливым, что такое происходит. У журналов должны быть равные права.
– Кто тебе это сказал? – улыбнулся Шестер. – По-моему, так гораздо интереснее.
– Но ведь специфические проблемы «Чар» говорят о том, что кто-то передает важную информацию их конкурентам, то есть «Прелестницам».
– Пусть об этом думают главные редакторы журналов, – пожал плечами Шестер.
– И вы ничего не предпримете? – подняла брови Лу.
– А зачем? Мне нравится наблюдать за развитием событий. Это забавно. Ко всему прочему, оба журнала принадлежат мне и приносят немалую прибыль. Даже среди тех, кто работает на одного человека, должна быть здоровая конкуренция.
– По-моему, она уже перестала быть здоровой.
– Лу, что ты так переживаешь? «Чары» справятся. А эти ситуации – хорошая проверка для редакторов.