Страница:
Выйдя из здания тюрьмы, они совершили короткую поездку на автомобиле и через полминуты оказались возле административного здания. По тому, как неуверенно вел себя этот всегда кипучий и решительный человек, Бен понял, что разговор будет непростой и весьма важный.
Кабинет полковника не изменился: тот же ореховый стол с кругами от горячих чашек с кофе, те же стены, увешанные плакатами «Старой гвардии» и всевозможными наградами. Предложив Бену сесть, Мэтсон примостился на краешек стола и вновь окинул его изучающим взглядом. Бен непроизвольно поежился. Лицо полковника было непроницаемым, а когда он заговорил, его голос звучал устало.
– Что, черт возьми, с тобой произошло? Был лучшим из лучших, и вдруг – бац, и уходишь в отставку!
– Мне сделали более выгодное предложение.
– Какое? Устраивать для богачей, переживающих кризис среднего возраста, головоломные экскурсии по катакомбам?
– Я предпочитаю термин «поход в неизведанное». Кроме того, это позволило мне заработать достаточно денег, чтобы поддерживать на плаву отцовскую овечью ферму.
– И одновременно – репутацию пещерного тигра. Я читал про спасательную операцию в американских пещерах. Ты теперь герой!
Бен пожал плечами.
– Но ведь из армии ты ушел не из-за этого, а из-за Джека, верно?
При упоминании имени друга Бен сразу посуровел, лицо его стало холодным и замкнутым.
– Я верил в армию. И в честь. И в вас.
Полковник Мэтсон скривился.
– Иногда политические мотивы оказываются сильнее правил и перевешивают честь.
– Чушь собачья! – мотнул головой Бен. – За то, как сынок премьер-министра обошелся с той девчонкой, его следовало не избить, как это сделал Джек, а вообще прикончить!
– У премьер-министра влиятельные друзья. Поступок Джека не мог остаться безнаказанным.
Бен ударил кулаком по ручке кресла.
– Чтоб они провалились! Я на его месте поступил бы точно так же. А военный трибунал превратился в фарс! Джека лишили всего, что делало его мужчиной, и вы еще удивляетесь тому, что я ушел!
Мэтсон вздохнул. Казалось, он был доволен.
– В таком случае можешь считать, что весы судьбы склонились в твою пользу. Теперь государственная машина на твоей стороне.
Бен вздернул брови.
– Что вы имеете в виду?
– Нужно мне было сделать вид, что я не получал этого письма. Откровенно говоря, своими похождениями ты заслужил того, чтобы провести пару лет за решеткой.
– Что за письмо?
– Приказ командования отпустить тебя.
Что это – шутка? Они просто так возьмут и выпустят его на свободу? Увидев, что по лицу Мэтсона пробежало облачко, Бен спросил:
– В чем дело, полковник?
– Тут есть один подвох.
«Разумеется, – подумал Бен. – А как же иначе!»
– Ты должен присоединиться к международной экспедиции. Какому-то профессору в Америке понадобился твой опыт в исследовании пещер. Что-то такое крайне секретное, поэтому детали мне неизвестны. С тебя снимут все обвинения, да еще и заплатят за работу. – Полковник протянул Бену лист бумаги. – Держи.
Бен быстро пробежал глазами текст и задержал внимание на проставленной внизу цифре. Глядя на многочисленные нули, он не мог поверить, что это может быть правдой. Должно быть, опечатка. Если бы ему заплатили такие деньги, он смог бы расплатиться со всеми долгами за отцовскую ферму и покончить с незаконными экскурсиями.
– Слишком заманчиво, чтобы быть правдой, – проговорил Мэтсон, положив руки на плечи Бена, – но и мимо пройти невозможно.
Тот ошеломленно кивнул.
– Что-то подсказывает мне, что тебе стоит поостеречься. – Мэтсон обогнул стол и сел в свое кресло. – Когда большие мальчики начинают играть в свои игры, они запросто могут переехать тех, кто поменьше. Вспомни своего друга Джека.
Бен смотрел, затаив дыхание, на цифру внизу страницы. Слишком заманчиво, чтобы быть правдой.
Бен снова находился в своей камере. Лежа на койке и прикрыв глаза рукой, он плыл по волнам сна, пока не оказался в кошмаре, который не посещал его с детских лет. Он снова был мальчиком и пробирался между каменными колоннами толщиной в метр внутри огромной пещеры. Дедушка однажды приводил его сюда, чтобы показать петроглифы древних аборигенов.
Он вновь находится в той же пещере, только теперь из колонн растут ветви, увешанные плодами. Не удержавшись, Бен протягивает руку, чтобы сорвать один из них – особенно мясистый и красный, но не может до него дотянуться. Он опускает руку, и вдруг ему кажется, что кто-то смотрит на него сзади. Бен резко разворачивается, но никого не видит, и все же ему продолжает казаться, что со всех сторон на него устремлены чьи-то глаза. В самом дальнем углу, позади толстого каменного цилиндра, он замечает какое-то движение.
– Кто там? – кричит он и бежит вперед, чтобы заглянуть за колонну, но и там никого нет. – Что вам нужно?
Непроизвольно ему на ум приходит слово «призраки».
Он убегает, но кто-то неотступно следует за ним, окликая его. Не обращая на это внимания, он продолжает бежать в поисках выхода. Колонны смыкаются вокруг него, мешая двигаться. Затем к его затылку что-то прикасается, и он слышит возле своего уха неразборчивое бормотание:
– Ты – один из нас…
Бен с криком вынырнул из кошмара и, пытаясь успокоиться, потер виски.
Он лежал на тюремной койке, сердце в груди колотилось, как пойманная птица. Дьявольщина! С чего вдруг вернулся этот давно забытый страшный сон? Закрыв глаза, Бен припомнил, что кошмары стали посещать его после того, как он поспорил с дедом в пещере аборигенов на окраине Дарвина.
– Нет, это неправда! – кричал тринадцатилетний Бен, горько плача от разочарования.
Он только что сделал ужасное открытие и не хотел смириться с тем, что узнал.
– Правда, молодой человек! И не смейте называть меня лжецом! – говорил дед, повернув к нему морщинистое лицо. – Здесь обитали предки моей бабушки, а значит, – дед постучал согнутым пальцем в грудь внука, – твои прямые родственники.
Сама мысль о том, что в его жилах может течь кровь аборигенов, казалась Бену чудовищной. Вместе с приятелями он часто издевался над темнокожими детьми аборигенов, учившимися в их школе, и вот теперь в одночасье стал одним из этого презренного племени!
Бен в отчаянии тряс головой.
– Я не темнозадый!
Ответом ему была увесистая пощечина.
– Я научу тебя уважать своих предков!
Даже сейчас эти воспоминания заставили его болезненно морщиться. В молодости он стыдился своих корней. Аборигены в то время считались людьми второго сорта, даже не людьми, а так, чем-то вроде животных. К счастью, несколько поколений европейцев разбавили кровь коренных обитателей Австралии, высветлив его кожу, поэтому происхождение Бена оставалось тайной для всех, включая и его самого. До того дня, когда он побывал в пещере. Тогда же его начали посещать кошмары.
Сколько раз он просыпался по ночам на взбитых, влажных от пота и слез простынях и, до боли сжимая кулаки, молился о том, чтобы никто и никогда не узнал эту тайну!
Повзрослев, он смирился и в какой-то степени даже научился уважать доставшееся ему наследие, а страшные сны со временем пропали. Как старые игрушки, навсегда спрятанные в картонные коробки, – забытые и ставшие ненужными.
Бен помотал головой. Так почему же именно сейчас? Что вызвало к жизни его детские страхи? Наверное, эта чертова клетка, в которую его посадили, решил он и глубже зарылся головой в грязную простыню. Слава богу, благодаря странному письму скоро он покинет это чертово место!
Тридцать дней спустя его таинственный благодетель позвонил в Блэк-Рок, и уже через двадцать четыре часа Бен сменил кишащую крысами тюремную камеру на роскошные апартаменты «Шератона» в Буэнос-Айресе.
Попробовав ногой воду в ванне, Бен сначала зашипел, а затем расплылся в блаженной улыбке. После месяца, проведенного в тюрьме Блэк-Рока, где в холодном душе было невозможно даже смыть грязь, въевшуюся в поры, ванна, наполненная нестерпимо горячей водой, казалась поистине райским наслаждением.
Бен забрался в ванну и нажал на кнопку гидромассажа. В его тело со всех сторон ударили упругие струи, вода в ванне забурлила. «Куда там оргазму!» – пронеслось у него в голове.
Закрыв глаза, он вздохнул, расслабился и начал дремать. В этот момент в дверь постучали.
Не обращая внимания на стук, Бен продолжал блаженствовать.
Стук, еще более настойчивый, раздался снова.
Бен вздохнул, а затем, опершись локтями на края ванны, приподнялся и крикнул:
– Кто там?
Послышался приглушенный голос:
– Простите за беспокойство, сэр, но доктор Блейкли просит вас присутствовать на встрече в «Зале пампасов» на первом этаже. Остальные гости уже собираются.
Бен потер покрасневшие глаза.
– Дайте мне пять минут, – крикнул он и выбрался из ванны.
Когда после горячей воды на него подул прохладный ветерок с балкона, по коже побежали мурашки. Быстро одевшись в старый костюм из коричневого твида, Бен спустился к конференц-залу. Он был еще закрыт, но прямо перед входом – к величайшей радости Бена – стоял передвижной бар. За шеренгой разнокалиберных бутылок смешивал коктейль величественного вида бармен. В вестибюле уже собралось довольно много народу. Мужчины и женщины стояли, разбившись на группы, и разговаривали. В его сторону никто даже не посмотрел. «Вот это я понимаю! Теплый прием!» – подумал он.
Сделав еще один круг по вестибюлю, Бен рассудил, что бокал виски поможет ему адаптироваться в новой обстановке, и направился к бару.
– Что вам налить, сэр? – осведомился бармен.
– Виски с прицепом. Ну, то есть пивка.
Бен оперся локтем на обтянутый черным кожзаменителем поручень, который шел вокруг всего бара, и стал наблюдать за людьми в зале. Это была явно не та публика, к которой он привык. Ни громкого смеха, ни пролитых на пол напитков, ни пьяной злости. Скукота!
Выпив залпом виски, он припечатал к стойке пустую рюмку и принялся за пиво.
– Виски, пожалуйста, – раздался женский голос позади него. – Неразбавленное.
Бен обернулся, чтобы выяснить, кто разделяет его пристрастия в отношении выпивки. Женщины, предпочитающие виски, встречались не часто. Увиденное его не разочаровало.
Она вертела бокал длинными пальцами – с накрашенными, но короткими ногтями и без всяких колец, в том числе и обручального. Одно это внушало надежду. Женщина была одного с ним роста, что также являлось большой редкостью. Ее кожа была покрыта густым медным загаром, говорившим о том, что она провела немало времени под палящим солнцем, но больше всего Бена поразили ее черные волосы, спускавшиеся ленивыми спиралями до самой талии.
– Могу я купить для вас еще виски? – галантно осведомился Бен, нарочито подчеркивая свой австралийский акцент: это всегда производило впечатление на женщин.
– Тут все бесплатно, – сказала женщина, приподняв левую бровь. Плутовская улыбка Бена стала еще шире.
– В таком случае можем сразу дернуть по две порции, – сказал он.
Женщина молча смотрела на него зелеными глазами.
Он протянул ей руку и представился:
– Бен Браст. Из Сиднея.
– Я уже догадалась об этом по вашему акценту, – ответила женщина, едва заметно улыбнувшись. – Однако ваша манера растягивать слова характерна скорее для Западной Австралии, нежели для территорий Нового Южного Уэльса.
Бен опустил руку и неуклюже сунул ее за спину.
– Ну-у, вообще-то я вырос на овечьей ферме моего деда, недалеко от Перта. Это в Восточной Австралии. Но большинство людей не могут отличить сиднейский выговор от…
– Я так и думала. – Женщина взяла свой бокал и повернулась спиной к бару. – Совещание вот-вот начнется.
Прежде чем она успела уйти, Бен ухватился за последнюю соломинку.
– А как вас-то зовут? – умоляющим тоном спросил он.
– Эшли Картер, – обронила она, проходя мимо него.
Допивая пиво, Бен проводил ее взглядом знатока. Нет, у нее была явно не профессорская походка.
3
4
Кабинет полковника не изменился: тот же ореховый стол с кругами от горячих чашек с кофе, те же стены, увешанные плакатами «Старой гвардии» и всевозможными наградами. Предложив Бену сесть, Мэтсон примостился на краешек стола и вновь окинул его изучающим взглядом. Бен непроизвольно поежился. Лицо полковника было непроницаемым, а когда он заговорил, его голос звучал устало.
– Что, черт возьми, с тобой произошло? Был лучшим из лучших, и вдруг – бац, и уходишь в отставку!
– Мне сделали более выгодное предложение.
– Какое? Устраивать для богачей, переживающих кризис среднего возраста, головоломные экскурсии по катакомбам?
– Я предпочитаю термин «поход в неизведанное». Кроме того, это позволило мне заработать достаточно денег, чтобы поддерживать на плаву отцовскую овечью ферму.
– И одновременно – репутацию пещерного тигра. Я читал про спасательную операцию в американских пещерах. Ты теперь герой!
Бен пожал плечами.
– Но ведь из армии ты ушел не из-за этого, а из-за Джека, верно?
При упоминании имени друга Бен сразу посуровел, лицо его стало холодным и замкнутым.
– Я верил в армию. И в честь. И в вас.
Полковник Мэтсон скривился.
– Иногда политические мотивы оказываются сильнее правил и перевешивают честь.
– Чушь собачья! – мотнул головой Бен. – За то, как сынок премьер-министра обошелся с той девчонкой, его следовало не избить, как это сделал Джек, а вообще прикончить!
– У премьер-министра влиятельные друзья. Поступок Джека не мог остаться безнаказанным.
Бен ударил кулаком по ручке кресла.
– Чтоб они провалились! Я на его месте поступил бы точно так же. А военный трибунал превратился в фарс! Джека лишили всего, что делало его мужчиной, и вы еще удивляетесь тому, что я ушел!
Мэтсон вздохнул. Казалось, он был доволен.
– В таком случае можешь считать, что весы судьбы склонились в твою пользу. Теперь государственная машина на твоей стороне.
Бен вздернул брови.
– Что вы имеете в виду?
– Нужно мне было сделать вид, что я не получал этого письма. Откровенно говоря, своими похождениями ты заслужил того, чтобы провести пару лет за решеткой.
– Что за письмо?
– Приказ командования отпустить тебя.
Что это – шутка? Они просто так возьмут и выпустят его на свободу? Увидев, что по лицу Мэтсона пробежало облачко, Бен спросил:
– В чем дело, полковник?
– Тут есть один подвох.
«Разумеется, – подумал Бен. – А как же иначе!»
– Ты должен присоединиться к международной экспедиции. Какому-то профессору в Америке понадобился твой опыт в исследовании пещер. Что-то такое крайне секретное, поэтому детали мне неизвестны. С тебя снимут все обвинения, да еще и заплатят за работу. – Полковник протянул Бену лист бумаги. – Держи.
Бен быстро пробежал глазами текст и задержал внимание на проставленной внизу цифре. Глядя на многочисленные нули, он не мог поверить, что это может быть правдой. Должно быть, опечатка. Если бы ему заплатили такие деньги, он смог бы расплатиться со всеми долгами за отцовскую ферму и покончить с незаконными экскурсиями.
– Слишком заманчиво, чтобы быть правдой, – проговорил Мэтсон, положив руки на плечи Бена, – но и мимо пройти невозможно.
Тот ошеломленно кивнул.
– Что-то подсказывает мне, что тебе стоит поостеречься. – Мэтсон обогнул стол и сел в свое кресло. – Когда большие мальчики начинают играть в свои игры, они запросто могут переехать тех, кто поменьше. Вспомни своего друга Джека.
Бен смотрел, затаив дыхание, на цифру внизу страницы. Слишком заманчиво, чтобы быть правдой.
Бен снова находился в своей камере. Лежа на койке и прикрыв глаза рукой, он плыл по волнам сна, пока не оказался в кошмаре, который не посещал его с детских лет. Он снова был мальчиком и пробирался между каменными колоннами толщиной в метр внутри огромной пещеры. Дедушка однажды приводил его сюда, чтобы показать петроглифы древних аборигенов.
Он вновь находится в той же пещере, только теперь из колонн растут ветви, увешанные плодами. Не удержавшись, Бен протягивает руку, чтобы сорвать один из них – особенно мясистый и красный, но не может до него дотянуться. Он опускает руку, и вдруг ему кажется, что кто-то смотрит на него сзади. Бен резко разворачивается, но никого не видит, и все же ему продолжает казаться, что со всех сторон на него устремлены чьи-то глаза. В самом дальнем углу, позади толстого каменного цилиндра, он замечает какое-то движение.
– Кто там? – кричит он и бежит вперед, чтобы заглянуть за колонну, но и там никого нет. – Что вам нужно?
Непроизвольно ему на ум приходит слово «призраки».
Он убегает, но кто-то неотступно следует за ним, окликая его. Не обращая на это внимания, он продолжает бежать в поисках выхода. Колонны смыкаются вокруг него, мешая двигаться. Затем к его затылку что-то прикасается, и он слышит возле своего уха неразборчивое бормотание:
– Ты – один из нас…
Бен с криком вынырнул из кошмара и, пытаясь успокоиться, потер виски.
Он лежал на тюремной койке, сердце в груди колотилось, как пойманная птица. Дьявольщина! С чего вдруг вернулся этот давно забытый страшный сон? Закрыв глаза, Бен припомнил, что кошмары стали посещать его после того, как он поспорил с дедом в пещере аборигенов на окраине Дарвина.
– Нет, это неправда! – кричал тринадцатилетний Бен, горько плача от разочарования.
Он только что сделал ужасное открытие и не хотел смириться с тем, что узнал.
– Правда, молодой человек! И не смейте называть меня лжецом! – говорил дед, повернув к нему морщинистое лицо. – Здесь обитали предки моей бабушки, а значит, – дед постучал согнутым пальцем в грудь внука, – твои прямые родственники.
Сама мысль о том, что в его жилах может течь кровь аборигенов, казалась Бену чудовищной. Вместе с приятелями он часто издевался над темнокожими детьми аборигенов, учившимися в их школе, и вот теперь в одночасье стал одним из этого презренного племени!
Бен в отчаянии тряс головой.
– Я не темнозадый!
Ответом ему была увесистая пощечина.
– Я научу тебя уважать своих предков!
Даже сейчас эти воспоминания заставили его болезненно морщиться. В молодости он стыдился своих корней. Аборигены в то время считались людьми второго сорта, даже не людьми, а так, чем-то вроде животных. К счастью, несколько поколений европейцев разбавили кровь коренных обитателей Австралии, высветлив его кожу, поэтому происхождение Бена оставалось тайной для всех, включая и его самого. До того дня, когда он побывал в пещере. Тогда же его начали посещать кошмары.
Сколько раз он просыпался по ночам на взбитых, влажных от пота и слез простынях и, до боли сжимая кулаки, молился о том, чтобы никто и никогда не узнал эту тайну!
Повзрослев, он смирился и в какой-то степени даже научился уважать доставшееся ему наследие, а страшные сны со временем пропали. Как старые игрушки, навсегда спрятанные в картонные коробки, – забытые и ставшие ненужными.
Бен помотал головой. Так почему же именно сейчас? Что вызвало к жизни его детские страхи? Наверное, эта чертова клетка, в которую его посадили, решил он и глубже зарылся головой в грязную простыню. Слава богу, благодаря странному письму скоро он покинет это чертово место!
Тридцать дней спустя его таинственный благодетель позвонил в Блэк-Рок, и уже через двадцать четыре часа Бен сменил кишащую крысами тюремную камеру на роскошные апартаменты «Шератона» в Буэнос-Айресе.
Попробовав ногой воду в ванне, Бен сначала зашипел, а затем расплылся в блаженной улыбке. После месяца, проведенного в тюрьме Блэк-Рока, где в холодном душе было невозможно даже смыть грязь, въевшуюся в поры, ванна, наполненная нестерпимо горячей водой, казалась поистине райским наслаждением.
Бен забрался в ванну и нажал на кнопку гидромассажа. В его тело со всех сторон ударили упругие струи, вода в ванне забурлила. «Куда там оргазму!» – пронеслось у него в голове.
Закрыв глаза, он вздохнул, расслабился и начал дремать. В этот момент в дверь постучали.
Не обращая внимания на стук, Бен продолжал блаженствовать.
Стук, еще более настойчивый, раздался снова.
Бен вздохнул, а затем, опершись локтями на края ванны, приподнялся и крикнул:
– Кто там?
Послышался приглушенный голос:
– Простите за беспокойство, сэр, но доктор Блейкли просит вас присутствовать на встрече в «Зале пампасов» на первом этаже. Остальные гости уже собираются.
Бен потер покрасневшие глаза.
– Дайте мне пять минут, – крикнул он и выбрался из ванны.
Когда после горячей воды на него подул прохладный ветерок с балкона, по коже побежали мурашки. Быстро одевшись в старый костюм из коричневого твида, Бен спустился к конференц-залу. Он был еще закрыт, но прямо перед входом – к величайшей радости Бена – стоял передвижной бар. За шеренгой разнокалиберных бутылок смешивал коктейль величественного вида бармен. В вестибюле уже собралось довольно много народу. Мужчины и женщины стояли, разбившись на группы, и разговаривали. В его сторону никто даже не посмотрел. «Вот это я понимаю! Теплый прием!» – подумал он.
Сделав еще один круг по вестибюлю, Бен рассудил, что бокал виски поможет ему адаптироваться в новой обстановке, и направился к бару.
– Что вам налить, сэр? – осведомился бармен.
– Виски с прицепом. Ну, то есть пивка.
Бен оперся локтем на обтянутый черным кожзаменителем поручень, который шел вокруг всего бара, и стал наблюдать за людьми в зале. Это была явно не та публика, к которой он привык. Ни громкого смеха, ни пролитых на пол напитков, ни пьяной злости. Скукота!
Выпив залпом виски, он припечатал к стойке пустую рюмку и принялся за пиво.
– Виски, пожалуйста, – раздался женский голос позади него. – Неразбавленное.
Бен обернулся, чтобы выяснить, кто разделяет его пристрастия в отношении выпивки. Женщины, предпочитающие виски, встречались не часто. Увиденное его не разочаровало.
Она вертела бокал длинными пальцами – с накрашенными, но короткими ногтями и без всяких колец, в том числе и обручального. Одно это внушало надежду. Женщина была одного с ним роста, что также являлось большой редкостью. Ее кожа была покрыта густым медным загаром, говорившим о том, что она провела немало времени под палящим солнцем, но больше всего Бена поразили ее черные волосы, спускавшиеся ленивыми спиралями до самой талии.
– Могу я купить для вас еще виски? – галантно осведомился Бен, нарочито подчеркивая свой австралийский акцент: это всегда производило впечатление на женщин.
– Тут все бесплатно, – сказала женщина, приподняв левую бровь. Плутовская улыбка Бена стала еще шире.
– В таком случае можем сразу дернуть по две порции, – сказал он.
Женщина молча смотрела на него зелеными глазами.
Он протянул ей руку и представился:
– Бен Браст. Из Сиднея.
– Я уже догадалась об этом по вашему акценту, – ответила женщина, едва заметно улыбнувшись. – Однако ваша манера растягивать слова характерна скорее для Западной Австралии, нежели для территорий Нового Южного Уэльса.
Бен опустил руку и неуклюже сунул ее за спину.
– Ну-у, вообще-то я вырос на овечьей ферме моего деда, недалеко от Перта. Это в Восточной Австралии. Но большинство людей не могут отличить сиднейский выговор от…
– Я так и думала. – Женщина взяла свой бокал и повернулась спиной к бару. – Совещание вот-вот начнется.
Прежде чем она успела уйти, Бен ухватился за последнюю соломинку.
– А как вас-то зовут? – умоляющим тоном спросил он.
– Эшли Картер, – обронила она, проходя мимо него.
Допивая пиво, Бен проводил ее взглядом знатока. Нет, у нее была явно не профессорская походка.
3
Буэнос-Айрес, Аргентина
Эшли подошла к молодому аргентинцу, стоявшему у входа в зал. Тот проверил карточку с ее именем и фотографией, кивнул и открыл дверь.
Зал, в котором насчитывалось около пятидесяти кресел, был заполнен лишь на четверть. Служитель провел Эшли к зарезервированному специально для нее креслу в первом ряду и испарился. Ежась в легкой юбке и жакете, она подумала, что неплохо бы выключить кондиционер.
Теперь, когда она села в ожидании начала того, что здесь должно было происходить, в ее памяти стали прокручиваться события последних дней, и на поверхность снова всплыли тревоги, не дававшие ей покоя. Особенно одна.
Джейсон.
Она с огромной неохотой оставила сына одного в гостиничном номере. Всегда непоседливый и шебутной, сегодня он был на удивление тихим.
Пальцы Эшли беспокойно теребили сумочку.
А тут еще эта экспедиция! Почта доставила ей авиабилет и письмо с инструкциями. «Об остальном мы уже позаботились», – говорилось в письме. И – все, никаких дополнительных деталей.
В соседнее кресло опустился мужчина и жизнерадостно проговорил:
– Привет!
Повернув голову, она увидела, что это тот самый австралиец. Черт побери, неужели ей не дадут ни минуты покоя? Никогда еще пустынные каньоны Нью-Мексико не казались ей столь привлекательными.
– Давайте попробуем еще раз, – предложил австралиец, протянув ей руку. – Бен Браст.
Не желая обидеть парня, она пожала его ладонь и подумала: «А теперь проваливай поскорее!»
Мужчина раздвинул полные губы в белозубой улыбке. У него было красноватое лицо, высокие скулы, а в уголках глаз залегли морщинки.
– Ну и что вам известно обо всем этом? – спросил он.
Эшли пожала плечами и отвернулась, надеясь, что разговор на этом закончится.
– Сплошные секреты, – пробормотал Бен.
Она кивнула.
– Возможно, сейчас мы получим хотя бы какие-то ответы.
Австралиец молчал, но Эшли ощущала тепло его плеча и насыщенный запах одеколона. Дыхание мужчины было глубоким и ровным. Она отодвинулась и облокотилась локтем на противоположную ручку кресла. Ей показалось, что в зале становится жарко, и она подумала, что неплохо бы отрегулировать кондиционер.
– Вы им доверяете? – шепотом спросил Бен.
– Нет, – ответила Эшли, глядя прямо перед собой. Она знала, о ком говорит австралиец. – Ни на йоту.
Стоя в дверном проеме, Блейкли наблюдал за тем, как заполняется зал. Увидев, что его команда уже собралась на пяти сиденьях в первом ряду, он подал знак своему помощнику Роланду. Тот кивнул и поднес к губам микрофон.
– Дамы и господа! Рассаживайтесь, пожалуйста. Мы начинаем.
Еще несколько секунд слышалось шарканье ног, продолжали приходить опоздавшие, а затем двери закрыли и свет немного померк. Блейкли взобрался на невысокую освещенную сцену, встал за пюпитр для ораторов и промокнул лоб носовым платком. Свою речь, каждое слово которой было подобрано самым тщательным образом, он знал наизусть. Он постучал по микрофону, проверяя его и одновременно призывая к полной тишине.
– Первым делом я хочу поблагодарить всех, кто решил присоединиться к нам. – Он помолчал. – Я знаю, столь резкий поворот судьбы, отказ от прежней жизни стал подвигом для каждого из вас, но через несколько мгновений вы убедитесь, что оно того стоило.
Он взял пульт дистанционного управления стоявшего сбоку от него проектора и нажал на кнопку. На большом экране появилась фотография горы, увенчанной снежной шапкой, с поднимающимся от ее вершины султаном грязного дыма.
– Гора Эребус на острове Росса у побережья Антарктиды. У подножия этого вулкана расположена американская исследовательская станция Мак-Мердо, мой дом на протяжении последних пяти лет.
Он нажал на другую кнопку, и на экране возникли расположившиеся на серой поверхности ледника низкие металлические строения с паутинами спутниковых антенн на крышах.
– В течение десяти лет я занимался геотермальными исследованиями активных геологических разломов, расположенных под вулканом и под дном соседствующего с ним моря Росса. Мне помогало НАСА. Три года назад один из космических челноков производил радиосканирование земной коры на предмет обнаружения запасов нефти и прочих подземных богатств. Было заказано сканирование горы Эребус, и полученные результаты оказались поистине поразительными.
Блейкли вновь нажал на кнопку, и на экране высветилась диаграмма земной коры под конусом вулкана. По залу пробежал возбужденный шепот.
– Как видите, под Эребусом обнаружена разветвленная система пещер, протянувшаяся на сотни миль. – Блейкли перешел к следующему слайду. – Более тщательные исследования с помощью сонара и радара выявили огромную полость. От самого глубокого разлома ее отделяют шестьсот метров каменной толщи. – Блейкли навел лазерную указку на сеть трещин, которые вели к большому карману в земной коре. – Мы назвали это место Альфа-пещерой. Диаметром в пять миль, она расположена на глубине двух миль под поверхностью континента, почти в три раза глубже, чем то место, где когда-либо ступала нога человека.
На следующей картинке группа улыбающихся мужчин с лицами, покрытыми грязью и пылью, позировала на фоне ямы с неровными краями.
– После трех лет работы мы с помощью направленных взрывов сумели пробить ход, ведущий в эту полость, еще один год ушел на то, чтобы разбить лагерь внутри ее.
На экране возникло изображение палаток и сборных домиков из гофрированного железа. Посередине возвышалась трехэтажная деревянная постройка. Вторая, точно такая же, еще только строилась и представляла собой каркас из брусьев и строительных лесов.
– База Альфа, – прокомментировал Блейкли. – Мы работали в секрете. Туда могут попасть лишь избранные, те, кто обладает специальным допуском.
Новый слайд заставил собравшихся гулко выдохнуть. Блейкли удовлетворенно улыбнулся.
– Леди и джентльмены, представляю вашему вниманию величайшую загадку современности!
Эшли, которая все это время терла глаза и зевала, недоумевая, к чему вся эта геологическая болтовня, сразу проснулась и буквально подскочила в кресле. «Это, должно быть, розыгрыш, мистификация!» – подумала она. То, что предстало ее взору, проделывало в общепринятом антропологическом учении дыру диаметром в милю.
На фотографии был отчетливо виден участок стены пещеры на высоте в несколько сот футов над уровнем пола. А в нем были выдолблены примитивные дома. В отличие от известных Эшли по ее работе в Нью-Мексико скальных поселений анасази, имевших четкую геометрическую и вертикальную организацию, эти жилища были более грубыми и с виду напоминали беспорядочно проделанные в стене дыры.
Когда шум в зале улегся, Блейкли продолжил:
– К сожалению, дома никого не оказалось. – По залу прошелестел нервный смешок. – Но в этих жилищах мы обнаружили несколько артефактов.
Он продемонстрировал серию слайдов, на одном из которых Эшли узнала уже виденную ею алмазную фигурку. Обретя дар речи, она подняла руку.
– Позвольте вопрос, мистер Блейкли.
Американец жестом предоставил ей слово, а сам тем временем отпил несколько глотков воды из стоявшего на пюпитре стакана.
– Пытались ли вы установить возраст этого поселения? – спросила она.
Блейкли проглотил воду и утвердительно кивнул.
– Мы провели радиоуглеродный анализ, и он указал на то, что приблизительный возраст найденных нами предметов составляет около пяти миллионов двухсот тысяч лет.
– Что? – Эшли вскочила. – Это невозможно!
– Анализ был проведен неоднократно и в различных лабораториях, – снисходительно улыбнулся Блейкли.
Взгляды всех сидящих в зале теперь были обращены к Эшли, а какой-то не в меру ретивый осветитель даже направил на нее луч софита. Она загородила глаза ладонью.
– Но первые гоминиды, самые ранние предки современных людей, появились на планете лишь четыре миллиона лет назад! И эти человекообразные не обладали навыками или социальной структурой, необходимыми для строительства жилищ!
– Именно поэтому мы здесь, – пожал плечами Блейкли и перешел к следующему слайду, на котором был изображен вход в тоннель, расположенный в нижней части стены. – Тоннели, такие как этот, расходятся от огромной каверны во всех направлениях и ведут к другим пещерам и тоннелям. Мы полагаем, что в одном из таких подземных ходов лежат ответы на вопросы, которые подразумевала своей репликой профессор Картер: кто построил эти жилища? Кто создал настенные рисунки? Где эти неизвестные сейчас?
Пораженные слушатели молчали. Так и не оправившись от шока, Эшли села на свое место.
– Я собрал небольшую группу для того, чтобы приступить к исследованию всего того, что вы сейчас увидели. Чтобы проникнуть в глубь этого лабиринта тоннелей и узнать, что может находиться за ними. Группу поведет профессор Эшли Картер, опытный палеоантрополог и археолог. Другие члены группы также являются специалистами в различных областях знаний.
Он указал на светловолосую женщину, сидевшую через несколько кресел от Эшли.
– В состав группы также входит Линда Фюрстенберг, профессор биологии Ванкуверского университета, которой предстоит исследовать уникальную биосферу подземных пустот. А еще – геолог Халид Наджмон, – добавил Блейкли, вытянув руку в сторону араба, сидевшего, закинув ногу на ногу, слева от Эшли. – Он, как уже известно многим из вас, должен составить карту природных богатств, залегающих под льдами Антарктиды. Его открытия могут в корне изменить существующие представления об этом континенте.
Блейкли закончил, указав еще на двоих сидевших в первом ряду мужчин.
– Из Австралии к нам приехал всемирно известный исследователь пещер Бенджамин Браст. Он будет заниматься картографированием сложной системы пещерных полостей, которую предстоит исследовать группе. А этот джентльмен в красивой военной форме, майор морской пехоты Майклсон, и двое его подчиненных займутся всем, что связано с логистикой и обеспечением безопасности группы.
Напоследок Блейкли обвел рукой всех сидящих в первом ряду людей.
– Вот наша команда, леди и джентльмены! Прошу любить и жаловать!
В зале раздались аплодисменты, а Эшли попыталась как можно глубже вжаться в кресло.
После того как Блейкли ответил еще на несколько вопросов, встреча завершилась, и он сошел со сцены.
Оказавшись в соседней комнате, Блейкли сделал глубокий выдох и ослабил узел галстука. Первый этап прошел нормально. В комнату вошел Роланд, его помощник на протяжении последних пятнадцати лет, и Блейкли вопросительно взглянул на него.
– Все прошло отлично, сэр, – сказал Роланд, укладывая в портфель бокс со слайдами. – Чиновники из правительства и представители ваших спонсоров весьма довольны.
– Да, – с усталой улыбкой проговорил Блейкли, – мне тоже так показалось.
Сняв пиджак, он бросил его на спинку стула, а сам опустился на соседний.
– Никому и в голову не пришло, что до этого была еще одна исследовательская группа, – добавил Роланд, застегивая портфель.
Блейкли пожал плечами.
– Им вовсе не обязательно знать об этом. Пока, по крайней мере.
– А что, если…
– Не беспокойся, теперь мы подготовились намного лучше. Эту команду мы не потеряем.
Эшли подошла к молодому аргентинцу, стоявшему у входа в зал. Тот проверил карточку с ее именем и фотографией, кивнул и открыл дверь.
Зал, в котором насчитывалось около пятидесяти кресел, был заполнен лишь на четверть. Служитель провел Эшли к зарезервированному специально для нее креслу в первом ряду и испарился. Ежась в легкой юбке и жакете, она подумала, что неплохо бы выключить кондиционер.
Теперь, когда она села в ожидании начала того, что здесь должно было происходить, в ее памяти стали прокручиваться события последних дней, и на поверхность снова всплыли тревоги, не дававшие ей покоя. Особенно одна.
Джейсон.
Она с огромной неохотой оставила сына одного в гостиничном номере. Всегда непоседливый и шебутной, сегодня он был на удивление тихим.
Пальцы Эшли беспокойно теребили сумочку.
А тут еще эта экспедиция! Почта доставила ей авиабилет и письмо с инструкциями. «Об остальном мы уже позаботились», – говорилось в письме. И – все, никаких дополнительных деталей.
В соседнее кресло опустился мужчина и жизнерадостно проговорил:
– Привет!
Повернув голову, она увидела, что это тот самый австралиец. Черт побери, неужели ей не дадут ни минуты покоя? Никогда еще пустынные каньоны Нью-Мексико не казались ей столь привлекательными.
– Давайте попробуем еще раз, – предложил австралиец, протянув ей руку. – Бен Браст.
Не желая обидеть парня, она пожала его ладонь и подумала: «А теперь проваливай поскорее!»
Мужчина раздвинул полные губы в белозубой улыбке. У него было красноватое лицо, высокие скулы, а в уголках глаз залегли морщинки.
– Ну и что вам известно обо всем этом? – спросил он.
Эшли пожала плечами и отвернулась, надеясь, что разговор на этом закончится.
– Сплошные секреты, – пробормотал Бен.
Она кивнула.
– Возможно, сейчас мы получим хотя бы какие-то ответы.
Австралиец молчал, но Эшли ощущала тепло его плеча и насыщенный запах одеколона. Дыхание мужчины было глубоким и ровным. Она отодвинулась и облокотилась локтем на противоположную ручку кресла. Ей показалось, что в зале становится жарко, и она подумала, что неплохо бы отрегулировать кондиционер.
– Вы им доверяете? – шепотом спросил Бен.
– Нет, – ответила Эшли, глядя прямо перед собой. Она знала, о ком говорит австралиец. – Ни на йоту.
Стоя в дверном проеме, Блейкли наблюдал за тем, как заполняется зал. Увидев, что его команда уже собралась на пяти сиденьях в первом ряду, он подал знак своему помощнику Роланду. Тот кивнул и поднес к губам микрофон.
– Дамы и господа! Рассаживайтесь, пожалуйста. Мы начинаем.
Еще несколько секунд слышалось шарканье ног, продолжали приходить опоздавшие, а затем двери закрыли и свет немного померк. Блейкли взобрался на невысокую освещенную сцену, встал за пюпитр для ораторов и промокнул лоб носовым платком. Свою речь, каждое слово которой было подобрано самым тщательным образом, он знал наизусть. Он постучал по микрофону, проверяя его и одновременно призывая к полной тишине.
– Первым делом я хочу поблагодарить всех, кто решил присоединиться к нам. – Он помолчал. – Я знаю, столь резкий поворот судьбы, отказ от прежней жизни стал подвигом для каждого из вас, но через несколько мгновений вы убедитесь, что оно того стоило.
Он взял пульт дистанционного управления стоявшего сбоку от него проектора и нажал на кнопку. На большом экране появилась фотография горы, увенчанной снежной шапкой, с поднимающимся от ее вершины султаном грязного дыма.
– Гора Эребус на острове Росса у побережья Антарктиды. У подножия этого вулкана расположена американская исследовательская станция Мак-Мердо, мой дом на протяжении последних пяти лет.
Он нажал на другую кнопку, и на экране возникли расположившиеся на серой поверхности ледника низкие металлические строения с паутинами спутниковых антенн на крышах.
– В течение десяти лет я занимался геотермальными исследованиями активных геологических разломов, расположенных под вулканом и под дном соседствующего с ним моря Росса. Мне помогало НАСА. Три года назад один из космических челноков производил радиосканирование земной коры на предмет обнаружения запасов нефти и прочих подземных богатств. Было заказано сканирование горы Эребус, и полученные результаты оказались поистине поразительными.
Блейкли вновь нажал на кнопку, и на экране высветилась диаграмма земной коры под конусом вулкана. По залу пробежал возбужденный шепот.
– Как видите, под Эребусом обнаружена разветвленная система пещер, протянувшаяся на сотни миль. – Блейкли перешел к следующему слайду. – Более тщательные исследования с помощью сонара и радара выявили огромную полость. От самого глубокого разлома ее отделяют шестьсот метров каменной толщи. – Блейкли навел лазерную указку на сеть трещин, которые вели к большому карману в земной коре. – Мы назвали это место Альфа-пещерой. Диаметром в пять миль, она расположена на глубине двух миль под поверхностью континента, почти в три раза глубже, чем то место, где когда-либо ступала нога человека.
На следующей картинке группа улыбающихся мужчин с лицами, покрытыми грязью и пылью, позировала на фоне ямы с неровными краями.
– После трех лет работы мы с помощью направленных взрывов сумели пробить ход, ведущий в эту полость, еще один год ушел на то, чтобы разбить лагерь внутри ее.
На экране возникло изображение палаток и сборных домиков из гофрированного железа. Посередине возвышалась трехэтажная деревянная постройка. Вторая, точно такая же, еще только строилась и представляла собой каркас из брусьев и строительных лесов.
– База Альфа, – прокомментировал Блейкли. – Мы работали в секрете. Туда могут попасть лишь избранные, те, кто обладает специальным допуском.
Новый слайд заставил собравшихся гулко выдохнуть. Блейкли удовлетворенно улыбнулся.
– Леди и джентльмены, представляю вашему вниманию величайшую загадку современности!
Эшли, которая все это время терла глаза и зевала, недоумевая, к чему вся эта геологическая болтовня, сразу проснулась и буквально подскочила в кресле. «Это, должно быть, розыгрыш, мистификация!» – подумала она. То, что предстало ее взору, проделывало в общепринятом антропологическом учении дыру диаметром в милю.
На фотографии был отчетливо виден участок стены пещеры на высоте в несколько сот футов над уровнем пола. А в нем были выдолблены примитивные дома. В отличие от известных Эшли по ее работе в Нью-Мексико скальных поселений анасази, имевших четкую геометрическую и вертикальную организацию, эти жилища были более грубыми и с виду напоминали беспорядочно проделанные в стене дыры.
Когда шум в зале улегся, Блейкли продолжил:
– К сожалению, дома никого не оказалось. – По залу прошелестел нервный смешок. – Но в этих жилищах мы обнаружили несколько артефактов.
Он продемонстрировал серию слайдов, на одном из которых Эшли узнала уже виденную ею алмазную фигурку. Обретя дар речи, она подняла руку.
– Позвольте вопрос, мистер Блейкли.
Американец жестом предоставил ей слово, а сам тем временем отпил несколько глотков воды из стоявшего на пюпитре стакана.
– Пытались ли вы установить возраст этого поселения? – спросила она.
Блейкли проглотил воду и утвердительно кивнул.
– Мы провели радиоуглеродный анализ, и он указал на то, что приблизительный возраст найденных нами предметов составляет около пяти миллионов двухсот тысяч лет.
– Что? – Эшли вскочила. – Это невозможно!
– Анализ был проведен неоднократно и в различных лабораториях, – снисходительно улыбнулся Блейкли.
Взгляды всех сидящих в зале теперь были обращены к Эшли, а какой-то не в меру ретивый осветитель даже направил на нее луч софита. Она загородила глаза ладонью.
– Но первые гоминиды, самые ранние предки современных людей, появились на планете лишь четыре миллиона лет назад! И эти человекообразные не обладали навыками или социальной структурой, необходимыми для строительства жилищ!
– Именно поэтому мы здесь, – пожал плечами Блейкли и перешел к следующему слайду, на котором был изображен вход в тоннель, расположенный в нижней части стены. – Тоннели, такие как этот, расходятся от огромной каверны во всех направлениях и ведут к другим пещерам и тоннелям. Мы полагаем, что в одном из таких подземных ходов лежат ответы на вопросы, которые подразумевала своей репликой профессор Картер: кто построил эти жилища? Кто создал настенные рисунки? Где эти неизвестные сейчас?
Пораженные слушатели молчали. Так и не оправившись от шока, Эшли села на свое место.
– Я собрал небольшую группу для того, чтобы приступить к исследованию всего того, что вы сейчас увидели. Чтобы проникнуть в глубь этого лабиринта тоннелей и узнать, что может находиться за ними. Группу поведет профессор Эшли Картер, опытный палеоантрополог и археолог. Другие члены группы также являются специалистами в различных областях знаний.
Он указал на светловолосую женщину, сидевшую через несколько кресел от Эшли.
– В состав группы также входит Линда Фюрстенберг, профессор биологии Ванкуверского университета, которой предстоит исследовать уникальную биосферу подземных пустот. А еще – геолог Халид Наджмон, – добавил Блейкли, вытянув руку в сторону араба, сидевшего, закинув ногу на ногу, слева от Эшли. – Он, как уже известно многим из вас, должен составить карту природных богатств, залегающих под льдами Антарктиды. Его открытия могут в корне изменить существующие представления об этом континенте.
Блейкли закончил, указав еще на двоих сидевших в первом ряду мужчин.
– Из Австралии к нам приехал всемирно известный исследователь пещер Бенджамин Браст. Он будет заниматься картографированием сложной системы пещерных полостей, которую предстоит исследовать группе. А этот джентльмен в красивой военной форме, майор морской пехоты Майклсон, и двое его подчиненных займутся всем, что связано с логистикой и обеспечением безопасности группы.
Напоследок Блейкли обвел рукой всех сидящих в первом ряду людей.
– Вот наша команда, леди и джентльмены! Прошу любить и жаловать!
В зале раздались аплодисменты, а Эшли попыталась как можно глубже вжаться в кресло.
После того как Блейкли ответил еще на несколько вопросов, встреча завершилась, и он сошел со сцены.
Оказавшись в соседней комнате, Блейкли сделал глубокий выдох и ослабил узел галстука. Первый этап прошел нормально. В комнату вошел Роланд, его помощник на протяжении последних пятнадцати лет, и Блейкли вопросительно взглянул на него.
– Все прошло отлично, сэр, – сказал Роланд, укладывая в портфель бокс со слайдами. – Чиновники из правительства и представители ваших спонсоров весьма довольны.
– Да, – с усталой улыбкой проговорил Блейкли, – мне тоже так показалось.
Сняв пиджак, он бросил его на спинку стула, а сам опустился на соседний.
– Никому и в голову не пришло, что до этого была еще одна исследовательская группа, – добавил Роланд, застегивая портфель.
Блейкли пожал плечами.
– Им вовсе не обязательно знать об этом. Пока, по крайней мере.
– А что, если…
– Не беспокойся, теперь мы подготовились намного лучше. Эту команду мы не потеряем.
4
Уже второй раз за последний месяц Эшли нос к носу столкнулась с майором Майклсоном. Несмотря на то что сейчас он был в парадной форме синего цвета, Эшли видела перед собой все того же пластмассового солдатика с пустыми глазами, который доставил к порогу ее дома доктора Блейкли.
– Мне плевать на то, что вы с вашими головорезами прикомандированы к моей команде! – напористо заговорила она, догнав его после того, как они вышли из конференц-зала. – Я хочу сразу расставить все по местам. Это – моя команда!
Он стоял, прямой как палка, в нескольких дюймах от нее.
– У меня свои приказы, мэм.
Эшли ненавидела подобные сюрпризы. Блейкли должен был заранее предупредить ее о том, что группу будет сопровождать вооруженная охрана.
– Это научная экспедиция, а не военная операция!
– Доктор Блейкли ясно объяснил: мы идем с вами лишь для того, чтобы обеспечивать вашу безопасность.
– Хорошо, – сказала Эшли, глядя прямо в глаза майору, – но несмотря на то, что оружие будет у вас, приказы буду отдавать я. Понятно?
– Мэм, у меня свои приказы, – не мигая повторил Майклсон.
Эшли стиснула зубы, чтобы не взорваться. Что она могла поделать?
Не оставалось ничего иного, кроме как свести эту перепалку на нет.
– В общем, мы поняли друг друга.
– Что-то не поделили, девушки?
Сбоку от нее возник Бен. Он улыбался, но взгляд, которым он наградил майора, был жестким.
Эшли почувствовала, что австралиец напряжен, и подумала, что ему тоже не по душе мысль исследовать что бы то ни было в окружении вооруженной до зубов гвардии.
– Нет, – ответила она, – мы просто кое-что уточнили.
– Вот и хорошо. Нам предстоит быть похороненными на целое лето в норе, которая находится на глубине двух миль под землей. Давайте начнем это приключение, будучи друзьями.
С этими словами Бен протянул раскрытую ладонь офицеру.
Майклсон проигнорировал руку Бена.
– Делайте свое дело, а я буду делать свое.
Коротко кивнув Эшли, он повернулся и пошел прочь.
– Мне плевать на то, что вы с вашими головорезами прикомандированы к моей команде! – напористо заговорила она, догнав его после того, как они вышли из конференц-зала. – Я хочу сразу расставить все по местам. Это – моя команда!
Он стоял, прямой как палка, в нескольких дюймах от нее.
– У меня свои приказы, мэм.
Эшли ненавидела подобные сюрпризы. Блейкли должен был заранее предупредить ее о том, что группу будет сопровождать вооруженная охрана.
– Это научная экспедиция, а не военная операция!
– Доктор Блейкли ясно объяснил: мы идем с вами лишь для того, чтобы обеспечивать вашу безопасность.
– Хорошо, – сказала Эшли, глядя прямо в глаза майору, – но несмотря на то, что оружие будет у вас, приказы буду отдавать я. Понятно?
– Мэм, у меня свои приказы, – не мигая повторил Майклсон.
Эшли стиснула зубы, чтобы не взорваться. Что она могла поделать?
Не оставалось ничего иного, кроме как свести эту перепалку на нет.
– В общем, мы поняли друг друга.
– Что-то не поделили, девушки?
Сбоку от нее возник Бен. Он улыбался, но взгляд, которым он наградил майора, был жестким.
Эшли почувствовала, что австралиец напряжен, и подумала, что ему тоже не по душе мысль исследовать что бы то ни было в окружении вооруженной до зубов гвардии.
– Нет, – ответила она, – мы просто кое-что уточнили.
– Вот и хорошо. Нам предстоит быть похороненными на целое лето в норе, которая находится на глубине двух миль под землей. Давайте начнем это приключение, будучи друзьями.
С этими словами Бен протянул раскрытую ладонь офицеру.
Майклсон проигнорировал руку Бена.
– Делайте свое дело, а я буду делать свое.
Коротко кивнув Эшли, он повернулся и пошел прочь.