– Вы хотите продолжить знакомство?
– Я намерен жениться на этой женщине, если она согласится. Еще вопросы?
– Могу я убрать в гостиной и на веранде?
– Да, конечно. До завтра, спокойной ночи.
– Спокойной ночи, Георгий Иванович. – Женщина словно потеряла свое обаяние. Машинально делая уборку, она все больше распалялась: эта молоденькая блондинка действительно тронула его душу. Неужели в доме скоро появится новая хозяйка?
Вдовцом он стал не вчера, и попытки заполучить в мужья такого мужчину предпринимались не раз. Все происходило на ее глазах. Если при Светлане Елена была приходящей домработницей, то после ее гибели, не имея собственной семьи, с радостью согласилась переехать в дом Мартова. Он предложил ей не тратить время на переезды, к тому же пообещал прибавку к жалованью. У нее была теперь своя большая, светлая комната. Мартов разрешил ей оборудовать помещение на свой вкус. Менять много не пришлось. Только по мелочам: шторы, покрывала на диване и креслах, пара светильников для большего удобства. Стеблова чувствовала себя счастливой, когда утром открывала глаза в этой квартире, а не в своей крохотной одинарке на другом конце города. Она невероятно гордилась своей работой и тем, для кого она трудится. Общение с Георгием поднимало ее в собственных глазах, делало причастной к свершению важных дел.
Елена быстро изучила его привычки, была терпелива к проявлениям его характера, немногословна. Мартова устраивало, как она ведет хозяйство. Хотя порой он не замечал, насколько в доме чисто, что под накрахмаленной салфеткой его ждет ужин. Он не видел в этом ничего, кроме добросовестного отношения к работе. Так и было до некоторого времени, пока Елена не стала считать себя самой лучшей кандидатурой на роль хозяйки. Эта мысль пришла к ней неожиданно и заставила взглянуть на многие вещи по-другому. Хозяин – мужчина молодой, не может быть, чтобы до конца дней он пожелал остаться холостяком. Светлану он, кажется, никогда не любил. Но это не помешало им прожить вместе столько лет. А чем она хуже своей бывшей хозяйки?
Как-то, шутя, Мартов спросил о ее возрасте. Спрашивать об этом у женщин не принято, но Георгий считал, что за столько лет знакомства может себе это позволить. Ответ застал его врасплох.
– Мне как раз столько лет, чтобы родить ребенка и без самоотречения заботиться о нем и его отце, – Георгий заметил, как запылали ее щеки. Оживленное чаепитие превратилось в молчаливую трапезу.
Ничего не получает тот, кто не умеет ждать, а она способна на это. Она сумеет подтолкнуть его к решительному шагу. Нужен только подходящий момент. Почему нет: она хороша собой, неглупа, готова вести хозяйство, не получая за это жалованье, если ее фамилия изменится на Мартову. Ее присутствие в доме давно стало естественным. Почему бы не придать ему официальный статус?
И что же теперь получается – какая-то страдающая от бесцельного существования девица может заполучить все так просто! Молоденькая неудачница, позволявшая помыкать собой деградировавшему алкоголику. Стеблова намеренно частично подслушала разговор Литы и Георгия. Ей было достаточно того, что она смогла уловить, не привлекая к себе внимания. Выходит, эта юная неумеха попала под сентиментальную волну, захлестнувшую Мартова. С первых дней отдыха Елена чувствовала, что с ним что-то происходит. Она подумала, что период затворничества Георгия закончился – это было ей на руку. Но то, что сообщил ей Мартов, рушило все ее планы. Она ощутила свою необходимость только в качестве рабочей лошадки. С приходом новой хозяйки она может лишиться и этого. От таких мыслей ей стало совсем тяжело. Не выдержав, она разрыдалась. Случайно присела на стул, на котором сидела Лита. В приступе отчаяния она отшвырнула от себя приборы с остатками еды.
«Возьми себя в руки! К черту слезы!» – мысленно сказала себе Елена и, шмыгнув носом, вдруг мгновенно успокоилась. Она решила сообщить о происходящем Ивану и Миле. Их реакцию нетрудно было предугадать, а полный разрыв и без того не слишком теплых отношений с детьми образумит Мартова. Есть же в нем отцовские чувства, он не захочет потерять детей навсегда. Он одумается, а она будет рядом, всегда будет рядом.
Саша действительно оказался молчуном и размеренно шагал в двух метрах от Литы, пока та не опомнилась. Представила себе со стороны эту картину, охарактеризовала все одним словом – конвой.
– Вы разрешите взять вас под руку? – улыбаясь, спросила она и увидела утвердительный кивок. – Такто лучше, спасибо.
Возле корпуса бронзовый гигант пожелал ей спокойной ночи и удалился только после того, как за нею закрылась тяжелая дубовая дверь.
Соседки в комнате не было. Лита приняла душ, переоделась в длинную футболку небесно-голубого цвета и юркнула под махровую простынь. Свернувшись калачиком, она отвернулась к стене. Только не разговаривать сейчас ни с кем, чтобы не растерять в пустых словах очарование сегодняшнего дня. Что же делать? Как распорядиться неожиданной удачей? Безусловно, огромное везение – встретить такого мужчину, как Мартов. Красив, умен, богат и, главное, очарован ею не на шутку, Он говорил, что почувствовал в ней родственную душу, еще не обменявшись даже словами. Значит, такое бывает? Значит, она способна внушить сильное чувство? Господи, какое блаженство сознавать, что тебя боготворят.
А как он удивился, услышав строчки Тютчева в ответ. Да, она не поклонница Кинга, Шелдона, не тратит время на слезливые романы-однодневки. Ей противно читать с упоением описание сцен совращения, соблазнения. Куда приятнее открыть томик стихов и погрузиться в сладостный мир чарующей рифмы. Старомодно? Пусть, она не собирается подстраиваться под современный стандарт. Еще б курить бросить. Но с этой привычкой она покончит быстро. Она не станет делать ничего, что бы могло вызвать его неприятие. Георгию не нравился запах табака. Он никогда не курил. В детстве с мальчишками один раз попробовал затянуться «Примой». Голова закружилась, подступила тошнота, и, едва держась на ватных ногах, он отбросил от себя дымящийся окурок. Хотя старшие мальчишки свысока бросили в его сторону: «слабак», он был согласен на такую характеристику. Только курить он так и не научился. Больше желания повторить попытку дегустации табачных изделий не возникало.
Лита еще в выпускном классе начала баловаться «БТ», «Стюардессой». В этом было больше бравады, подражания взрослым. Противный, сладковатый вкус табака не нравился, но казалось очень романтичным купить пачку сигарет и тайком от взрослых курить их где-нибудь в немноголюдном месте с подружкой. Конечно, с Леськой. Они, как заговорщицы, прятали свое «сокровище» и потом пробовали всякие хитрые приемы, чтобы заглушить запах сигарет. При этом особое внимание уделялось рукам. Приходилось частенько разминать в руках и жевать елочные иголки. Запах хвои изо рта казался девчонкам более естественным. Смешно вспоминать об этом. И сейчас она курила мало, за компанию или когда очень нервничала. Лита с удивлением вспомнила, что ни разу не закурила в гостях. Георгий не сказал прямо, но Лита почувствовала, что ему будет неприятно видеть ее с сигаретой. Ей понравилось это неприятие, хотя, с другой стороны, его можно было назвать давлением. Лита решила для себя, что это проявление заботы. Игорь никогда не запрещал ей курить. Он вообще редко комментировал ее действия. Теперь это казалось Лите равнодушием. Еще один минус Скользневу. Опять она вернулась к мыслям о нем. Пора бы освободиться от чувства вины за его падение. Она собирается начать новую жизнь, в которой нет места призракам. Она уже давно не та восторженная девочка, которую покорил черноглазый блондин. На курсе их прозвали «два ангела». Всегда вместе, с улыбкой. Куда же все ушло, в какие щели просочилось? Лита отругала себя за то, что вместо ответа на предложение Мартова обдумывает разрыв с Игорем. Что толку теперь вопрошать? Точка. Она не хочет превратиться в неврастеничку. Пусть Мартов годится ей в отцы – чепуха, если при этом он станет ей опорой, другом. Она не смела мечтать о таком и, если честно, любви пока нет. Она увлечена им, бесспорно. Любая нормальная женщина не сможет остаться равнодушной к его обаянию. Здесь пленительный магнетизм его зрелости, опыта, ума. Пожалуй, для начала этого более чем достаточно. Завтра она придет провожать его, сказав таким образом «да» на его предложение. Потом он уедет, а она будет тосковать, отгонять глупые мысли. Что ей здесь делать без него? Размышления прервал шум в коридоре. Вернулась Оксана. Она осторожно зашла в комнату, щелкнул ее ночник, тускло осветив выцветшие обои. Ковровое покрытие поглощало звук шагов. Лита не оборачивалась. Соседка зашла в душ, тихонько вернулась. Потом по комнате распространился запах крема. Оксана убирала макияж и мастерски наносила на лицо кончиками пальцев ароматную жирную массу. В какой-то момент Лите показалось, что соседка стоит у нее за спиной и смотрит на нее. Стоило огромных усилий не обернуться, просто не хотелось именно сегодня выслушивать отчет об очередных приключениях. Неприятное ощущение прошло, когда, щелкнув выключателем, Оксана легла на свою кровать.
Утром Лита проснулась от яркого солнечного света. Разнеженно потянулась, зевнула. Открыв глаза, увидела уже одетую Оксану. Она сидела на своей кровати, попивая кофе.
– Доброе утро, – сказала Лита, потирая глаза. – Как это ты раньше меня поднялась?
– Доброе, дорогая. Кофе только заварила, присоединяйся.
– Спасибо. – Лита подошла, налила из турки кофе в свою чашку. Сделала несколько маленьких глотков и отправилась в ванную. Вернувшись, застала соседку стоящей на балконе. Выйдя к ней, заметила насмешливо изучающий взгляд. – Что ты так смотришь, будто я звезда заокеанская?
– Именно, – Оксана рассмеялась, блеснув золотыми коронками. – Считай, что ты утром проснулась знаменитой.
– Как прикажешь тебя понимать?
– Здесь все как на ладони. И то, что тебя вчера провожал телохранитель Мартова, не осталось незамеченным. – Лита чуть не выронила чашку и зашла в комнату. Оксана последовала за ней, продолжая: – Я всегда говорила, что в тихом омуте. Но ты переиграла всех! Вешала лапшу, что ищешь покоя, только без мужчин. Самодовольные самцы? Это для таких тють-матють, как я. Нам – самцы, а такой вещи в себе, как ты, красотке голубоглазой, нужна птица высокого полета. Поздравляю! Расчет отпадный, ты гений в своем роде. Как ты узнала, что он будет отдыхать в это время? Интересный он в общении, или мешок с деньгами в любом случае интересен? Поделись, внутри, небось, все кипит от избытка гордости за сорванный куш!
– Замолчи, замолчи наконец! – Лита от негодования чуть не влепила ей пощечину. – Не было никакого плана, понимаешь? Все спонтанно. Это у тебя цель – утром познакомиться, днем трахнуться, а вечером в загс. Разве ты поймешь, что в жизни бывает и по-другому. Здесь другое, и я не хочу обсуждать с такой, такой.
– Потаскухой, – равнодушно произнесла Оксана, подкрашивая и без того кричаще накрашенные губы.
– Бред сумасшедшего!
– Ты провела блестящую комбинацию, зачем отпираться? Нашла нужный станок и все, делов-то, – обувая сандалии, невозмутимо продолжала соседка.
Лита, как в ускоренном просмотре пленки, начала сбрасывать свои вещи на кровать. Задетая за живое, несправедливо обиженная, она продолжала сооружать рушащуюся пирамиду. Она не могла больше оставаться здесь. Значит, она лгала Мартову, когда говорила, что ее не беспокоит мнение случайной соседки. Как легко она выбита из седла словом. Движения Литы замедлились. В дорожную сумку вещи укладывались уже размеренно, аккуратно. Прерывистое дыхание, предшествующее слезам, стало ровным. Только лицо продолжало гореть. Хотелось прижать к щекам лед и почувствовать, как холодные струи будут стекать по лицу, шее вниз, оставляя влажные следы. Лита надела желтый сарафан и коричневые кожаные шлепанцы.
Оксана застыла в проеме двери, наблюдая за тем, как вихрь эмоций стихает.
– Ты не обижайся, Богданова, я ведь не со зла. Плохой у меня язык – знаю, а сдержаться не могу. Слышишь?
– Оставь меня. Все сказанное не имеет значения, – Лита переоделась, собрала сумку и, зажав путевку в руке, направилась к выходу. – Не думай, что мне есть дело до подобных оценок.
У дверей на стуле, опустив голову, сидела Оксана. Она подняла лицо, и Лита увидела, как по загорелым щекам обидчицы текут слезы.
– Не уходи так, скажи, что не обижаешься, – всхлипывая, попросила она.
Аэлита всегда была слишком чувствительна. Однако сейчас слезы Оксаны не тронули ее. Хотелось засмеяться и пройти мимо без слов. Лита так и сделала, тихо прикрыв за собой дверь. Оказавшись в коридоре, быстро оглянулась по сторонам. Все как обычно. Никто не показывает на нее пальцем, не шепчется вслед. Фантазии Оксаны оказались надуманными. Придирчиво воспринимая каждый взгляд в свою сторону, Лита побывала у сестры-хозяйки. Получила паспорт и, поблагодарив за гостеприимство, вышла из корпуса. Было начало десятого. Кто-то только возвращался с завтрака, кто-то спешил на пляж. Единицы остались на пятачке у столовой, ожидая автобуса в город. Лита тоже присела на лавочку, рассматривая яркую клумбу из роз, заботливо выращенных садовником. Пестрый, ароматный ковер. Немного поодаль – крутая длинная лестница, ведущая к пляжу. Внизу, в гуще деревьев, виднелось несколько красных черепичных крыш. Одна из них – дача Мартова. Автоматически достав сигарету, женщина закурила. Сигарета закончилась быстрее, чем Лита решила, что будет делать дальше. Подъехал автобус, забрал желающих. Лита только посмотрела ему вслед. Автоматически достала еще одну сигарету. Нет, она не будет больше курить, иначе, когда он ее обнимет, сразу почувствует этот неприятный запах. Надо взять крохотную веточку кипариса и потереть кончики пальцев. Господи, о чем она еще думает? Она пойдет к Мартову около одиннадцати. А к чему так долго ждать? Она сейчас сделает это и скажет…
Мартов выглядел усталым. Он давно был готов к отъезду, но боялся этой минуты. Что, если он спугнул Литу своим натиском? Он так хотел показать искренность чувств и намерений, что без колебаний предложил стать его женой. Другого варианта ему не нужно. Девушки по вызову, партнерши по бизнесу, брак по расчету – все это не греет. Только полное единение и принятие друг друга. Он даже был уверен в том, что не станет сравнивать Литу со Светланой. Здесь было все по-другому.
Мартов понимал, что ответственность такого шага целиком ложится на него. Лита – натура цельная. У нее сейчас трудный период, и ее состояние Георгию было понятно. Наверняка ей нелегко примириться с тем, что мужчина, с которым она долгие годы жила вместе, оказался безвольным человеком без будущего. И тут появляется он – герой нового романа, сулящий счастье, достаток, благополучие. В случайность такого трудно поверить. Обычно такие резкие перемены принимаются сразу или не принимаются никогда. Георгий никогда не любил ждать. Тем более что в молодости это одно, а в зрелые годы – совсем другое. Неблагодарное занятие, когда к тому же каждая минута на особом счету. У него нет времени на долгие ухаживания, робкие попытки сближения. Он был рад, что вчерашнее знакомство не закончилось постелью. Он боролся с желанием схватить Литу в охапку и, покрывая поцелуями манящее тело, овладеть ею стремительно и властно. Он был уверен, что этим перечеркнул бы все сказанное, сокровенное. Лита не из тех, кого в первый же день можно уложить в постель.
Мартов пожалел, что не курит. Говорят, с сигаретой ожидание переносится легче. Как будто ты не бездействуешь, а, между прочим, поправляешь никотиновый баланс в организме. Привычки помогают скоротать время и отвлечь от ненужных мыслей.
Находиться в доме Мартов уже не мог физически. На него давили потолок, стены. Он то и дело натыкался на мебель. Пытался прочесть свежую прессу, но глаза пробегали печатные строки, а в голове не откладывалось их содержание. Георгий не мог ни о чем думать. Мозг то и дело возвращал его к событиям вчерашнего дня. Вот Лита несмело ступает по лестнице. Ее босые ступни осторожно касаются сияющего паркета, утопают в длинном ворсе ковров. Их обед, превратившийся в настоящий праздник откровения. А теперь они стоят на балконе, освещенные лунным светом. Он делает ей предложение, и это едва не лишает ее чувств. Потом силуэт ее и Саши в конце аллеи. Они исчезают, как два призрака. У Георгия сдавило грудь. Он вдруг представил, что Лита не придет провожать его и телефон дала несуществующий, выдуманный. Разыскать ее для него не составит труда, но будет ли в этом смысл? В любом случае он благодарен судьбе за вчерашний вечер. Наконец и он почувствовал себя влюбленным. Счастье и мука.
– Георгий, – он вздрогнул от неожиданности, услышав ее голос совсем рядом. Медленно поднял голову и тут же вскочил со ступенек. Лита стояла перед ним, с большой, тяжелой сумкой на плече.
– Доброе утро, – настороженно сказал он и замолчал в ожидании.
– Доброе утро. Знаете. Я согласна. Мне даже неловко говорить о том, как я этого хочу. Сама от себя не ожидала. Только одно условие. – Ее щеки разгорелись. – Мы сегодня уедем вместе. У меня такое чувство, что если я останусь, то все окажется сном. Прежней Литы больше нет. Я оставляю ее на этом пляже, в этих волнах. Мне здесь нечего делать без вас. Вы заберете меня с собой?
Мартов снял с ее плеча сумку. На оголенном плече выделялся ярко-красный след от ремешка. Георгий нежно провел пальцем по полосе, коснулся губами, скользнул по ключице вверх по шее. Наконец жадно поцеловал полураскрытые губы. Поцелуй получился долгим, нежным и страстным одновременно. Дыхание сбилось, в висках застучало. Георгий ощутил, как волна опьяняющего счастья накрыла его всего, увлекая в бушующую стихию. Лита не ожидала, что прикосновение этого мужчины будет настолько приятно. Она почувствовала, что ничто в мире не сможет лишить ее вновь обретенного счастья быть просто женщиной.
– Лита, дорогая, я даже мечтать не мог, что ты так прекрасно обо всем скажешь. Давай выпьем по бокалу холодного шампанского? – Он незаметно перешел на «ты».
– С утра шампанского?
– Как аристократы, разумеется. Тем более что у нас всем поводам повод. Пойдем.
Они поднялись по лестнице в дом, зашли на кухню, где Елена Васильевна перед отъездом приводила все в порядок. Запотевшая бутылка шампанского стояла на столе.
– Здравствуйте, – улыбаясь, сказала Лита, встретившись взглядом с женщиной, так упорно не замечавшей ее присутствия вчера.
– Здравствуйте, – брови Елены Васильевны на мгновение поднялись вверх, придавая лицу выражение удивления. В голосе промелькнуло недовольство.
– Еленочка, присоединяйтесь к нам, – звеня бокалами, весело сказал Мартов. Шампанское разлито, все застыли в ожидании. – Познакомьтесь, прошу вас. Лита, перед тобой хранительница моего покоя, терпящая тирана-хозяина, когда он не в духе. Удивительная женщина, ты еще успеешь в этом убедиться. Мы столько лет знаем друг друга, что у меня язык не поворачивается сказать: «Она работает в моем доме». Скорее, живет и способствует уюту в нем.
После такого признания своих заслуг любая домохозяйка почувствовала бы себя на седьмом небе. Но Елена вся напряглась, легким кивком давая понять, что оценила услышанное. Мартов приобнял Литу и, будучи на голову выше, неловко чмокнул в макушку.
– Эта женщина с необыкновенным именем Аэлита согласилась выйти за меня замуж. Так что, надеюсь, вы подружитесь. По приезду домой нам предстоят свадебные хлопоты. Без шума и гама, но все-таки самых близких мы соберем на праздничный ужин. Давайте поднимем бокалы за благополучие в нашем доме! Бог не забывает о нас и дарит долгожданный шанс начать другую жизнь.
– Как хорошо ты сказал. Не начать новую, а именно по-другому, – улыбаясь, сказала Лита.
Они выпили шампанское. Елена Васильевна, поздравив счастливую пару, извинившись, вышла. Ее рука сильно дрожала, когда она ставила свой пустой бокал на стол.
– Пообещай мне меньше курить, – вдохнув запах волос Литы, попросил Георгий. Она согласно кивнула в ответ. – Еще по бокалу?
– Нет, мне довольно. Я вообще не пью, даже легкие дамские вина не люблю. По глупости как-то напилась до безобразия, просто потому, что не знала действия спиртного. Чувствовала себя ужасно, ночевала у подруги. Мне тогда казалось, что в голове все навсегда смешалось, а ноги больше не будут передвигаться сами, без посторонней помощи. Родители с ума бы сошли, увидев меня в таком состоянии.
– Ну тогда надо покончить с сигаретами, и ты – образец совершенства! – Лита покачала головой. – Я люблю тебя. Мне с тобой так хорошо, спокойно, будто я давно тебя знаю.
– У меня тоже такое чувство. Я словно прирастаю к тебе. Вот даже не захотела без тебя здесь оставаться. Только это не означает, что я перестаю быть собой, понимаешь?
– Я этого и не хочу. Мы такие, какие есть, и у нас целая жизнь впереди. Не будем ничего планировать, время покажет, на что мы способны.
– Мне кажется, ты сейчас опять заговоришь стихами.
– Как мне хочется поменяться с тобой головами, ненадолго. Посмотреть, как у тебя там столько всего вмещается. Ты зарабатываешь большие деньги, но это такая мишура в сравнении с тем, что в твоей голове есть место для стихов. Даже слов нет, чтобы я могла выразить все, происходящее у меня в душе. Я постараюсь соответствовать тебе. Чувствую, это будет непросто, учитывая то, что ты уже привык к определенным отношениям в семье.
– Ты не о том думаешь. Я не собираюсь устраивать наш быт в соответствии с тем, как вела его Светлана. Это ненужная, пока закрытая тема. Когда-нибудь я соберусь с духом и расскажу тебе кое-что об этом. Никто не собирается возвращать прошлые традиции. Были ли они? Я не такой идеальный человек-романтик, каким ты меня представляешь. Хотя мне очень приятно, что ты так думаешь. Я тоже постараюсь этому соответствовать.
– Начались какие-то загадки.
– Не пугайся, ничего такого, что помешало бы нашим планам. У каждого есть свои призраки, важно не дать им распоясаться. Это не всегда просто, согласен. Сейчас главное то, что мы нужны друг другу. Наша встреча – не случайность, и мы на верном пути. – Георгий взял Литу за руку, закинул за плечо ее сумку. – Пора ехать.
Они вышли из дома. Уже за спиной услышали шум воды на кухне. Елена Васильевна поставила чистые бокалы в сушку и, окинув взглядом воцарившийся в тишине порядок, пошла к выходу.
Машины были готовы к отъезду. Передав сторожу ключи, Стеблова села в серо-голубую «мазду» с Игорем за рулем. Он, как и Саша, совмещал обязанности охранника и водителя. За рулем белоснежной «БМВ» сидел Александр. Его лицо ничего не выражало. Казалось, он сосредоточен где-то внутри себя и все внешнее его не волнует. Мартов сел на переднее сиденье, Лита сзади.
– Ну, с богом, – после приветственных слов тихо сказал Саша и завел мотор. Машина плавно тронулась с места, оставляя позади дом, аллею, пансионат. Соблюдая дистанцию, за ними двигался второй автомобиль. Серпантин дороги предполагал умелого водителя. Далеко внизу блестело под ярким солнцем море. Его все хуже было видно после очередного поворота. Наконец бескрайняя синь исчезла. За окном мелькали горы, белоснежные облака словно остановились передохнуть на их вершинах, неброская крымская растительность. Незаметно для себя Лита заснула.
Георгий, оглянувшись на спутницу, улыбнулся. У него было восемь часов дороги, чтобы еще раз хорошо обдумать происходящее. Он предвкушал, какой резонанс вызовет его женитьба. Хотя никакой помпезности он не планировал, но понимал, что без газетной и телевизионной шумихи не обойдется. Он привык к желанию заглядывать в его замочную скважину. Его этим не смутить, а вот как будет себя чувствовать Лита? Наверняка она предполагает, что ее жизнь изменится, но насколько – не догадывается. Постоянно быть в центре внимания нелегко, но она справится. Молодой женщине еще предстоят испытания. Положение обязывает. Вместе с массой возможностей оно предполагает соблюдение огромного числа условностей, формальностей, ритуалов. Он поможет ей, вместе они справятся со всеми трудностями.
До встречи с Литой у него было все, о чем может мечтать смертный. Но это лишь верхушка айсберга: достаток, прибыльный бизнес, известность, власть. Остальное тщательно укрыто от людских глаз: угрызения совести, чувство вины перед женой и детьми, раздражение от назойливого внимания к себе, усталость. Обыкновенная человеческая усталость от изматывающей работы без графиков и выходных. Это своеобразная плата за успешный бизнес. Всегда надо быть в форме, держать нервы в кулаке.
Его день давно начинается с пяти утра. Он легко просыпается, не считая ранний подъем подвигом. Просто так надо, чтобы успеть максимально заполнить день. После часа в тренажерном зале, который Мартов позволил себе оборудовать пять лет назад, контрастный душ и легкий завтрак. Обязательный стакан свежевыжатого апельсинового сока, бутерброд с черной икрой, кофе со сливками без сахара. Он мог теперь позволять себе гастрономические капризы, потому что людям его ранга жизненно необходимы свои ритуалы. Они нужны как воздух. Потом Мартов тщательно проверяет свой гардероб – он всегда на виду, а значит, никаких проколов с этой стороны быть не должно. Последний критический взгляд Елены Васильевны перед выходом. Потом водитель подгоняет к дому его авто, и уже по дороге на работу начинаются звонки, назначаются встречи, деловые поездки или полеты в филиалы. В банке привыкли к строгости и пунктуальности Мартова. Его ценят и любят единомышленники, и поскрипывают зубами те, кто оказались менее расторопными, кого он, как Хозяин, не жалует. За огромным числом деловых документов не только финансовые вопросы. Порой в просторном кабинете Генерального директора объединенных филиалов банка «Южный» вершатся человеческие судьбы. Георгий пытался отбрасывать эмоции в работе, но удавалось это не всегда. Как у любого человека, у него были свои минусы. Немногие отваживались перечить ему, когда в пылу страстей он выходил за определенные рангом рамки. За долгие годы работы коллектив уже сложился, притерся. К редким срывам Мартова сотрудники относились снисходительно. Все понимали степень его загруженности, страдания человека, потерявшего жену. Он долго был мрачным, молчаливым, порой необъективным. Но финансовая империя требовала постоянного внимания, подчинения своим интересам. Понимая это, Георгий Иванович вышел из кризиса и с еще большей отдачей погрузился в работу. Три года она заменяла ему семью, детей, друзей – ничего личного.
Мартов уже стал свыкаться с мыслью, что оставшийся жизненный отрезок он проведет в одиночестве. Единственное, о чем он не забывал все это время, любимое давнее увлечение и гордость – огромная библиотека. Собирать ее начал еще его тесть. Время от времени Георгий пополнял ее ценнейшими изданиями. Он переставал быть сухим и расчетливым предпринимателем, каким многие его считали, когда, открыв тяжелую книгу в кожаном переплете, наслаждался письмами Пушкина. У него было единственное, уникальное издание. Шестой том писем поэта больше никогда не издавался. Он не просто заполнял новые книжные полки. Он любил погружаться в книги, забывая обо всем. Листая страницы, рассматривал иллюстрации, сохранившие первозданные цвета. Мартов преклонялся перед величием таких работ. Хорошо зная немецкий, он недавно приобрел Канта в оригинале, с детства очарованный поэзией, читал Тютчева, Баратынского, Фета. Его кабинет стал похож на музей раритетов. Георгий считал свою библиотеку святая святых в доме. Ему не терпелось похвастаться перед Литой этим богатством. Не коллекцией бриллиантов и дорогих украшений, хозяином которых он стал после гибели жены, а именно книгами. Кажется, она не любительница легкого чтения для пустой траты времени.
– Я намерен жениться на этой женщине, если она согласится. Еще вопросы?
– Могу я убрать в гостиной и на веранде?
– Да, конечно. До завтра, спокойной ночи.
– Спокойной ночи, Георгий Иванович. – Женщина словно потеряла свое обаяние. Машинально делая уборку, она все больше распалялась: эта молоденькая блондинка действительно тронула его душу. Неужели в доме скоро появится новая хозяйка?
Вдовцом он стал не вчера, и попытки заполучить в мужья такого мужчину предпринимались не раз. Все происходило на ее глазах. Если при Светлане Елена была приходящей домработницей, то после ее гибели, не имея собственной семьи, с радостью согласилась переехать в дом Мартова. Он предложил ей не тратить время на переезды, к тому же пообещал прибавку к жалованью. У нее была теперь своя большая, светлая комната. Мартов разрешил ей оборудовать помещение на свой вкус. Менять много не пришлось. Только по мелочам: шторы, покрывала на диване и креслах, пара светильников для большего удобства. Стеблова чувствовала себя счастливой, когда утром открывала глаза в этой квартире, а не в своей крохотной одинарке на другом конце города. Она невероятно гордилась своей работой и тем, для кого она трудится. Общение с Георгием поднимало ее в собственных глазах, делало причастной к свершению важных дел.
Елена быстро изучила его привычки, была терпелива к проявлениям его характера, немногословна. Мартова устраивало, как она ведет хозяйство. Хотя порой он не замечал, насколько в доме чисто, что под накрахмаленной салфеткой его ждет ужин. Он не видел в этом ничего, кроме добросовестного отношения к работе. Так и было до некоторого времени, пока Елена не стала считать себя самой лучшей кандидатурой на роль хозяйки. Эта мысль пришла к ней неожиданно и заставила взглянуть на многие вещи по-другому. Хозяин – мужчина молодой, не может быть, чтобы до конца дней он пожелал остаться холостяком. Светлану он, кажется, никогда не любил. Но это не помешало им прожить вместе столько лет. А чем она хуже своей бывшей хозяйки?
Как-то, шутя, Мартов спросил о ее возрасте. Спрашивать об этом у женщин не принято, но Георгий считал, что за столько лет знакомства может себе это позволить. Ответ застал его врасплох.
– Мне как раз столько лет, чтобы родить ребенка и без самоотречения заботиться о нем и его отце, – Георгий заметил, как запылали ее щеки. Оживленное чаепитие превратилось в молчаливую трапезу.
Ничего не получает тот, кто не умеет ждать, а она способна на это. Она сумеет подтолкнуть его к решительному шагу. Нужен только подходящий момент. Почему нет: она хороша собой, неглупа, готова вести хозяйство, не получая за это жалованье, если ее фамилия изменится на Мартову. Ее присутствие в доме давно стало естественным. Почему бы не придать ему официальный статус?
И что же теперь получается – какая-то страдающая от бесцельного существования девица может заполучить все так просто! Молоденькая неудачница, позволявшая помыкать собой деградировавшему алкоголику. Стеблова намеренно частично подслушала разговор Литы и Георгия. Ей было достаточно того, что она смогла уловить, не привлекая к себе внимания. Выходит, эта юная неумеха попала под сентиментальную волну, захлестнувшую Мартова. С первых дней отдыха Елена чувствовала, что с ним что-то происходит. Она подумала, что период затворничества Георгия закончился – это было ей на руку. Но то, что сообщил ей Мартов, рушило все ее планы. Она ощутила свою необходимость только в качестве рабочей лошадки. С приходом новой хозяйки она может лишиться и этого. От таких мыслей ей стало совсем тяжело. Не выдержав, она разрыдалась. Случайно присела на стул, на котором сидела Лита. В приступе отчаяния она отшвырнула от себя приборы с остатками еды.
«Возьми себя в руки! К черту слезы!» – мысленно сказала себе Елена и, шмыгнув носом, вдруг мгновенно успокоилась. Она решила сообщить о происходящем Ивану и Миле. Их реакцию нетрудно было предугадать, а полный разрыв и без того не слишком теплых отношений с детьми образумит Мартова. Есть же в нем отцовские чувства, он не захочет потерять детей навсегда. Он одумается, а она будет рядом, всегда будет рядом.
Саша действительно оказался молчуном и размеренно шагал в двух метрах от Литы, пока та не опомнилась. Представила себе со стороны эту картину, охарактеризовала все одним словом – конвой.
– Вы разрешите взять вас под руку? – улыбаясь, спросила она и увидела утвердительный кивок. – Такто лучше, спасибо.
Возле корпуса бронзовый гигант пожелал ей спокойной ночи и удалился только после того, как за нею закрылась тяжелая дубовая дверь.
Соседки в комнате не было. Лита приняла душ, переоделась в длинную футболку небесно-голубого цвета и юркнула под махровую простынь. Свернувшись калачиком, она отвернулась к стене. Только не разговаривать сейчас ни с кем, чтобы не растерять в пустых словах очарование сегодняшнего дня. Что же делать? Как распорядиться неожиданной удачей? Безусловно, огромное везение – встретить такого мужчину, как Мартов. Красив, умен, богат и, главное, очарован ею не на шутку, Он говорил, что почувствовал в ней родственную душу, еще не обменявшись даже словами. Значит, такое бывает? Значит, она способна внушить сильное чувство? Господи, какое блаженство сознавать, что тебя боготворят.
А как он удивился, услышав строчки Тютчева в ответ. Да, она не поклонница Кинга, Шелдона, не тратит время на слезливые романы-однодневки. Ей противно читать с упоением описание сцен совращения, соблазнения. Куда приятнее открыть томик стихов и погрузиться в сладостный мир чарующей рифмы. Старомодно? Пусть, она не собирается подстраиваться под современный стандарт. Еще б курить бросить. Но с этой привычкой она покончит быстро. Она не станет делать ничего, что бы могло вызвать его неприятие. Георгию не нравился запах табака. Он никогда не курил. В детстве с мальчишками один раз попробовал затянуться «Примой». Голова закружилась, подступила тошнота, и, едва держась на ватных ногах, он отбросил от себя дымящийся окурок. Хотя старшие мальчишки свысока бросили в его сторону: «слабак», он был согласен на такую характеристику. Только курить он так и не научился. Больше желания повторить попытку дегустации табачных изделий не возникало.
Лита еще в выпускном классе начала баловаться «БТ», «Стюардессой». В этом было больше бравады, подражания взрослым. Противный, сладковатый вкус табака не нравился, но казалось очень романтичным купить пачку сигарет и тайком от взрослых курить их где-нибудь в немноголюдном месте с подружкой. Конечно, с Леськой. Они, как заговорщицы, прятали свое «сокровище» и потом пробовали всякие хитрые приемы, чтобы заглушить запах сигарет. При этом особое внимание уделялось рукам. Приходилось частенько разминать в руках и жевать елочные иголки. Запах хвои изо рта казался девчонкам более естественным. Смешно вспоминать об этом. И сейчас она курила мало, за компанию или когда очень нервничала. Лита с удивлением вспомнила, что ни разу не закурила в гостях. Георгий не сказал прямо, но Лита почувствовала, что ему будет неприятно видеть ее с сигаретой. Ей понравилось это неприятие, хотя, с другой стороны, его можно было назвать давлением. Лита решила для себя, что это проявление заботы. Игорь никогда не запрещал ей курить. Он вообще редко комментировал ее действия. Теперь это казалось Лите равнодушием. Еще один минус Скользневу. Опять она вернулась к мыслям о нем. Пора бы освободиться от чувства вины за его падение. Она собирается начать новую жизнь, в которой нет места призракам. Она уже давно не та восторженная девочка, которую покорил черноглазый блондин. На курсе их прозвали «два ангела». Всегда вместе, с улыбкой. Куда же все ушло, в какие щели просочилось? Лита отругала себя за то, что вместо ответа на предложение Мартова обдумывает разрыв с Игорем. Что толку теперь вопрошать? Точка. Она не хочет превратиться в неврастеничку. Пусть Мартов годится ей в отцы – чепуха, если при этом он станет ей опорой, другом. Она не смела мечтать о таком и, если честно, любви пока нет. Она увлечена им, бесспорно. Любая нормальная женщина не сможет остаться равнодушной к его обаянию. Здесь пленительный магнетизм его зрелости, опыта, ума. Пожалуй, для начала этого более чем достаточно. Завтра она придет провожать его, сказав таким образом «да» на его предложение. Потом он уедет, а она будет тосковать, отгонять глупые мысли. Что ей здесь делать без него? Размышления прервал шум в коридоре. Вернулась Оксана. Она осторожно зашла в комнату, щелкнул ее ночник, тускло осветив выцветшие обои. Ковровое покрытие поглощало звук шагов. Лита не оборачивалась. Соседка зашла в душ, тихонько вернулась. Потом по комнате распространился запах крема. Оксана убирала макияж и мастерски наносила на лицо кончиками пальцев ароматную жирную массу. В какой-то момент Лите показалось, что соседка стоит у нее за спиной и смотрит на нее. Стоило огромных усилий не обернуться, просто не хотелось именно сегодня выслушивать отчет об очередных приключениях. Неприятное ощущение прошло, когда, щелкнув выключателем, Оксана легла на свою кровать.
Утром Лита проснулась от яркого солнечного света. Разнеженно потянулась, зевнула. Открыв глаза, увидела уже одетую Оксану. Она сидела на своей кровати, попивая кофе.
– Доброе утро, – сказала Лита, потирая глаза. – Как это ты раньше меня поднялась?
– Доброе, дорогая. Кофе только заварила, присоединяйся.
– Спасибо. – Лита подошла, налила из турки кофе в свою чашку. Сделала несколько маленьких глотков и отправилась в ванную. Вернувшись, застала соседку стоящей на балконе. Выйдя к ней, заметила насмешливо изучающий взгляд. – Что ты так смотришь, будто я звезда заокеанская?
– Именно, – Оксана рассмеялась, блеснув золотыми коронками. – Считай, что ты утром проснулась знаменитой.
– Как прикажешь тебя понимать?
– Здесь все как на ладони. И то, что тебя вчера провожал телохранитель Мартова, не осталось незамеченным. – Лита чуть не выронила чашку и зашла в комнату. Оксана последовала за ней, продолжая: – Я всегда говорила, что в тихом омуте. Но ты переиграла всех! Вешала лапшу, что ищешь покоя, только без мужчин. Самодовольные самцы? Это для таких тють-матють, как я. Нам – самцы, а такой вещи в себе, как ты, красотке голубоглазой, нужна птица высокого полета. Поздравляю! Расчет отпадный, ты гений в своем роде. Как ты узнала, что он будет отдыхать в это время? Интересный он в общении, или мешок с деньгами в любом случае интересен? Поделись, внутри, небось, все кипит от избытка гордости за сорванный куш!
– Замолчи, замолчи наконец! – Лита от негодования чуть не влепила ей пощечину. – Не было никакого плана, понимаешь? Все спонтанно. Это у тебя цель – утром познакомиться, днем трахнуться, а вечером в загс. Разве ты поймешь, что в жизни бывает и по-другому. Здесь другое, и я не хочу обсуждать с такой, такой.
– Потаскухой, – равнодушно произнесла Оксана, подкрашивая и без того кричаще накрашенные губы.
– Бред сумасшедшего!
– Ты провела блестящую комбинацию, зачем отпираться? Нашла нужный станок и все, делов-то, – обувая сандалии, невозмутимо продолжала соседка.
Лита, как в ускоренном просмотре пленки, начала сбрасывать свои вещи на кровать. Задетая за живое, несправедливо обиженная, она продолжала сооружать рушащуюся пирамиду. Она не могла больше оставаться здесь. Значит, она лгала Мартову, когда говорила, что ее не беспокоит мнение случайной соседки. Как легко она выбита из седла словом. Движения Литы замедлились. В дорожную сумку вещи укладывались уже размеренно, аккуратно. Прерывистое дыхание, предшествующее слезам, стало ровным. Только лицо продолжало гореть. Хотелось прижать к щекам лед и почувствовать, как холодные струи будут стекать по лицу, шее вниз, оставляя влажные следы. Лита надела желтый сарафан и коричневые кожаные шлепанцы.
Оксана застыла в проеме двери, наблюдая за тем, как вихрь эмоций стихает.
– Ты не обижайся, Богданова, я ведь не со зла. Плохой у меня язык – знаю, а сдержаться не могу. Слышишь?
– Оставь меня. Все сказанное не имеет значения, – Лита переоделась, собрала сумку и, зажав путевку в руке, направилась к выходу. – Не думай, что мне есть дело до подобных оценок.
У дверей на стуле, опустив голову, сидела Оксана. Она подняла лицо, и Лита увидела, как по загорелым щекам обидчицы текут слезы.
– Не уходи так, скажи, что не обижаешься, – всхлипывая, попросила она.
Аэлита всегда была слишком чувствительна. Однако сейчас слезы Оксаны не тронули ее. Хотелось засмеяться и пройти мимо без слов. Лита так и сделала, тихо прикрыв за собой дверь. Оказавшись в коридоре, быстро оглянулась по сторонам. Все как обычно. Никто не показывает на нее пальцем, не шепчется вслед. Фантазии Оксаны оказались надуманными. Придирчиво воспринимая каждый взгляд в свою сторону, Лита побывала у сестры-хозяйки. Получила паспорт и, поблагодарив за гостеприимство, вышла из корпуса. Было начало десятого. Кто-то только возвращался с завтрака, кто-то спешил на пляж. Единицы остались на пятачке у столовой, ожидая автобуса в город. Лита тоже присела на лавочку, рассматривая яркую клумбу из роз, заботливо выращенных садовником. Пестрый, ароматный ковер. Немного поодаль – крутая длинная лестница, ведущая к пляжу. Внизу, в гуще деревьев, виднелось несколько красных черепичных крыш. Одна из них – дача Мартова. Автоматически достав сигарету, женщина закурила. Сигарета закончилась быстрее, чем Лита решила, что будет делать дальше. Подъехал автобус, забрал желающих. Лита только посмотрела ему вслед. Автоматически достала еще одну сигарету. Нет, она не будет больше курить, иначе, когда он ее обнимет, сразу почувствует этот неприятный запах. Надо взять крохотную веточку кипариса и потереть кончики пальцев. Господи, о чем она еще думает? Она пойдет к Мартову около одиннадцати. А к чему так долго ждать? Она сейчас сделает это и скажет…
Мартов выглядел усталым. Он давно был готов к отъезду, но боялся этой минуты. Что, если он спугнул Литу своим натиском? Он так хотел показать искренность чувств и намерений, что без колебаний предложил стать его женой. Другого варианта ему не нужно. Девушки по вызову, партнерши по бизнесу, брак по расчету – все это не греет. Только полное единение и принятие друг друга. Он даже был уверен в том, что не станет сравнивать Литу со Светланой. Здесь было все по-другому.
Мартов понимал, что ответственность такого шага целиком ложится на него. Лита – натура цельная. У нее сейчас трудный период, и ее состояние Георгию было понятно. Наверняка ей нелегко примириться с тем, что мужчина, с которым она долгие годы жила вместе, оказался безвольным человеком без будущего. И тут появляется он – герой нового романа, сулящий счастье, достаток, благополучие. В случайность такого трудно поверить. Обычно такие резкие перемены принимаются сразу или не принимаются никогда. Георгий никогда не любил ждать. Тем более что в молодости это одно, а в зрелые годы – совсем другое. Неблагодарное занятие, когда к тому же каждая минута на особом счету. У него нет времени на долгие ухаживания, робкие попытки сближения. Он был рад, что вчерашнее знакомство не закончилось постелью. Он боролся с желанием схватить Литу в охапку и, покрывая поцелуями манящее тело, овладеть ею стремительно и властно. Он был уверен, что этим перечеркнул бы все сказанное, сокровенное. Лита не из тех, кого в первый же день можно уложить в постель.
Мартов пожалел, что не курит. Говорят, с сигаретой ожидание переносится легче. Как будто ты не бездействуешь, а, между прочим, поправляешь никотиновый баланс в организме. Привычки помогают скоротать время и отвлечь от ненужных мыслей.
Находиться в доме Мартов уже не мог физически. На него давили потолок, стены. Он то и дело натыкался на мебель. Пытался прочесть свежую прессу, но глаза пробегали печатные строки, а в голове не откладывалось их содержание. Георгий не мог ни о чем думать. Мозг то и дело возвращал его к событиям вчерашнего дня. Вот Лита несмело ступает по лестнице. Ее босые ступни осторожно касаются сияющего паркета, утопают в длинном ворсе ковров. Их обед, превратившийся в настоящий праздник откровения. А теперь они стоят на балконе, освещенные лунным светом. Он делает ей предложение, и это едва не лишает ее чувств. Потом силуэт ее и Саши в конце аллеи. Они исчезают, как два призрака. У Георгия сдавило грудь. Он вдруг представил, что Лита не придет провожать его и телефон дала несуществующий, выдуманный. Разыскать ее для него не составит труда, но будет ли в этом смысл? В любом случае он благодарен судьбе за вчерашний вечер. Наконец и он почувствовал себя влюбленным. Счастье и мука.
– Георгий, – он вздрогнул от неожиданности, услышав ее голос совсем рядом. Медленно поднял голову и тут же вскочил со ступенек. Лита стояла перед ним, с большой, тяжелой сумкой на плече.
– Доброе утро, – настороженно сказал он и замолчал в ожидании.
– Доброе утро. Знаете. Я согласна. Мне даже неловко говорить о том, как я этого хочу. Сама от себя не ожидала. Только одно условие. – Ее щеки разгорелись. – Мы сегодня уедем вместе. У меня такое чувство, что если я останусь, то все окажется сном. Прежней Литы больше нет. Я оставляю ее на этом пляже, в этих волнах. Мне здесь нечего делать без вас. Вы заберете меня с собой?
Мартов снял с ее плеча сумку. На оголенном плече выделялся ярко-красный след от ремешка. Георгий нежно провел пальцем по полосе, коснулся губами, скользнул по ключице вверх по шее. Наконец жадно поцеловал полураскрытые губы. Поцелуй получился долгим, нежным и страстным одновременно. Дыхание сбилось, в висках застучало. Георгий ощутил, как волна опьяняющего счастья накрыла его всего, увлекая в бушующую стихию. Лита не ожидала, что прикосновение этого мужчины будет настолько приятно. Она почувствовала, что ничто в мире не сможет лишить ее вновь обретенного счастья быть просто женщиной.
– Лита, дорогая, я даже мечтать не мог, что ты так прекрасно обо всем скажешь. Давай выпьем по бокалу холодного шампанского? – Он незаметно перешел на «ты».
– С утра шампанского?
– Как аристократы, разумеется. Тем более что у нас всем поводам повод. Пойдем.
Они поднялись по лестнице в дом, зашли на кухню, где Елена Васильевна перед отъездом приводила все в порядок. Запотевшая бутылка шампанского стояла на столе.
– Здравствуйте, – улыбаясь, сказала Лита, встретившись взглядом с женщиной, так упорно не замечавшей ее присутствия вчера.
– Здравствуйте, – брови Елены Васильевны на мгновение поднялись вверх, придавая лицу выражение удивления. В голосе промелькнуло недовольство.
– Еленочка, присоединяйтесь к нам, – звеня бокалами, весело сказал Мартов. Шампанское разлито, все застыли в ожидании. – Познакомьтесь, прошу вас. Лита, перед тобой хранительница моего покоя, терпящая тирана-хозяина, когда он не в духе. Удивительная женщина, ты еще успеешь в этом убедиться. Мы столько лет знаем друг друга, что у меня язык не поворачивается сказать: «Она работает в моем доме». Скорее, живет и способствует уюту в нем.
После такого признания своих заслуг любая домохозяйка почувствовала бы себя на седьмом небе. Но Елена вся напряглась, легким кивком давая понять, что оценила услышанное. Мартов приобнял Литу и, будучи на голову выше, неловко чмокнул в макушку.
– Эта женщина с необыкновенным именем Аэлита согласилась выйти за меня замуж. Так что, надеюсь, вы подружитесь. По приезду домой нам предстоят свадебные хлопоты. Без шума и гама, но все-таки самых близких мы соберем на праздничный ужин. Давайте поднимем бокалы за благополучие в нашем доме! Бог не забывает о нас и дарит долгожданный шанс начать другую жизнь.
– Как хорошо ты сказал. Не начать новую, а именно по-другому, – улыбаясь, сказала Лита.
Они выпили шампанское. Елена Васильевна, поздравив счастливую пару, извинившись, вышла. Ее рука сильно дрожала, когда она ставила свой пустой бокал на стол.
– Пообещай мне меньше курить, – вдохнув запах волос Литы, попросил Георгий. Она согласно кивнула в ответ. – Еще по бокалу?
– Нет, мне довольно. Я вообще не пью, даже легкие дамские вина не люблю. По глупости как-то напилась до безобразия, просто потому, что не знала действия спиртного. Чувствовала себя ужасно, ночевала у подруги. Мне тогда казалось, что в голове все навсегда смешалось, а ноги больше не будут передвигаться сами, без посторонней помощи. Родители с ума бы сошли, увидев меня в таком состоянии.
– Ну тогда надо покончить с сигаретами, и ты – образец совершенства! – Лита покачала головой. – Я люблю тебя. Мне с тобой так хорошо, спокойно, будто я давно тебя знаю.
– У меня тоже такое чувство. Я словно прирастаю к тебе. Вот даже не захотела без тебя здесь оставаться. Только это не означает, что я перестаю быть собой, понимаешь?
– Я этого и не хочу. Мы такие, какие есть, и у нас целая жизнь впереди. Не будем ничего планировать, время покажет, на что мы способны.
– Мне кажется, ты сейчас опять заговоришь стихами.
– Получилось? – улыбаясь, спросил Мартов.
– «Так, в жизни есть мгновенья —
Их трудно передать,
Они самозабвенья
Земного благодать».
– Как мне хочется поменяться с тобой головами, ненадолго. Посмотреть, как у тебя там столько всего вмещается. Ты зарабатываешь большие деньги, но это такая мишура в сравнении с тем, что в твоей голове есть место для стихов. Даже слов нет, чтобы я могла выразить все, происходящее у меня в душе. Я постараюсь соответствовать тебе. Чувствую, это будет непросто, учитывая то, что ты уже привык к определенным отношениям в семье.
– Ты не о том думаешь. Я не собираюсь устраивать наш быт в соответствии с тем, как вела его Светлана. Это ненужная, пока закрытая тема. Когда-нибудь я соберусь с духом и расскажу тебе кое-что об этом. Никто не собирается возвращать прошлые традиции. Были ли они? Я не такой идеальный человек-романтик, каким ты меня представляешь. Хотя мне очень приятно, что ты так думаешь. Я тоже постараюсь этому соответствовать.
– Начались какие-то загадки.
– Не пугайся, ничего такого, что помешало бы нашим планам. У каждого есть свои призраки, важно не дать им распоясаться. Это не всегда просто, согласен. Сейчас главное то, что мы нужны друг другу. Наша встреча – не случайность, и мы на верном пути. – Георгий взял Литу за руку, закинул за плечо ее сумку. – Пора ехать.
Они вышли из дома. Уже за спиной услышали шум воды на кухне. Елена Васильевна поставила чистые бокалы в сушку и, окинув взглядом воцарившийся в тишине порядок, пошла к выходу.
Машины были готовы к отъезду. Передав сторожу ключи, Стеблова села в серо-голубую «мазду» с Игорем за рулем. Он, как и Саша, совмещал обязанности охранника и водителя. За рулем белоснежной «БМВ» сидел Александр. Его лицо ничего не выражало. Казалось, он сосредоточен где-то внутри себя и все внешнее его не волнует. Мартов сел на переднее сиденье, Лита сзади.
– Ну, с богом, – после приветственных слов тихо сказал Саша и завел мотор. Машина плавно тронулась с места, оставляя позади дом, аллею, пансионат. Соблюдая дистанцию, за ними двигался второй автомобиль. Серпантин дороги предполагал умелого водителя. Далеко внизу блестело под ярким солнцем море. Его все хуже было видно после очередного поворота. Наконец бескрайняя синь исчезла. За окном мелькали горы, белоснежные облака словно остановились передохнуть на их вершинах, неброская крымская растительность. Незаметно для себя Лита заснула.
Георгий, оглянувшись на спутницу, улыбнулся. У него было восемь часов дороги, чтобы еще раз хорошо обдумать происходящее. Он предвкушал, какой резонанс вызовет его женитьба. Хотя никакой помпезности он не планировал, но понимал, что без газетной и телевизионной шумихи не обойдется. Он привык к желанию заглядывать в его замочную скважину. Его этим не смутить, а вот как будет себя чувствовать Лита? Наверняка она предполагает, что ее жизнь изменится, но насколько – не догадывается. Постоянно быть в центре внимания нелегко, но она справится. Молодой женщине еще предстоят испытания. Положение обязывает. Вместе с массой возможностей оно предполагает соблюдение огромного числа условностей, формальностей, ритуалов. Он поможет ей, вместе они справятся со всеми трудностями.
До встречи с Литой у него было все, о чем может мечтать смертный. Но это лишь верхушка айсберга: достаток, прибыльный бизнес, известность, власть. Остальное тщательно укрыто от людских глаз: угрызения совести, чувство вины перед женой и детьми, раздражение от назойливого внимания к себе, усталость. Обыкновенная человеческая усталость от изматывающей работы без графиков и выходных. Это своеобразная плата за успешный бизнес. Всегда надо быть в форме, держать нервы в кулаке.
Его день давно начинается с пяти утра. Он легко просыпается, не считая ранний подъем подвигом. Просто так надо, чтобы успеть максимально заполнить день. После часа в тренажерном зале, который Мартов позволил себе оборудовать пять лет назад, контрастный душ и легкий завтрак. Обязательный стакан свежевыжатого апельсинового сока, бутерброд с черной икрой, кофе со сливками без сахара. Он мог теперь позволять себе гастрономические капризы, потому что людям его ранга жизненно необходимы свои ритуалы. Они нужны как воздух. Потом Мартов тщательно проверяет свой гардероб – он всегда на виду, а значит, никаких проколов с этой стороны быть не должно. Последний критический взгляд Елены Васильевны перед выходом. Потом водитель подгоняет к дому его авто, и уже по дороге на работу начинаются звонки, назначаются встречи, деловые поездки или полеты в филиалы. В банке привыкли к строгости и пунктуальности Мартова. Его ценят и любят единомышленники, и поскрипывают зубами те, кто оказались менее расторопными, кого он, как Хозяин, не жалует. За огромным числом деловых документов не только финансовые вопросы. Порой в просторном кабинете Генерального директора объединенных филиалов банка «Южный» вершатся человеческие судьбы. Георгий пытался отбрасывать эмоции в работе, но удавалось это не всегда. Как у любого человека, у него были свои минусы. Немногие отваживались перечить ему, когда в пылу страстей он выходил за определенные рангом рамки. За долгие годы работы коллектив уже сложился, притерся. К редким срывам Мартова сотрудники относились снисходительно. Все понимали степень его загруженности, страдания человека, потерявшего жену. Он долго был мрачным, молчаливым, порой необъективным. Но финансовая империя требовала постоянного внимания, подчинения своим интересам. Понимая это, Георгий Иванович вышел из кризиса и с еще большей отдачей погрузился в работу. Три года она заменяла ему семью, детей, друзей – ничего личного.
Мартов уже стал свыкаться с мыслью, что оставшийся жизненный отрезок он проведет в одиночестве. Единственное, о чем он не забывал все это время, любимое давнее увлечение и гордость – огромная библиотека. Собирать ее начал еще его тесть. Время от времени Георгий пополнял ее ценнейшими изданиями. Он переставал быть сухим и расчетливым предпринимателем, каким многие его считали, когда, открыв тяжелую книгу в кожаном переплете, наслаждался письмами Пушкина. У него было единственное, уникальное издание. Шестой том писем поэта больше никогда не издавался. Он не просто заполнял новые книжные полки. Он любил погружаться в книги, забывая обо всем. Листая страницы, рассматривал иллюстрации, сохранившие первозданные цвета. Мартов преклонялся перед величием таких работ. Хорошо зная немецкий, он недавно приобрел Канта в оригинале, с детства очарованный поэзией, читал Тютчева, Баратынского, Фета. Его кабинет стал похож на музей раритетов. Георгий считал свою библиотеку святая святых в доме. Ему не терпелось похвастаться перед Литой этим богатством. Не коллекцией бриллиантов и дорогих украшений, хозяином которых он стал после гибели жены, а именно книгами. Кажется, она не любительница легкого чтения для пустой траты времени.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента