Руслан Хасбулатов. Преступный режим. «Либеральная тирания» Ельцина

   Вот в этот период в парламентские круги, в общество «радикал-демократами» была вброшена нелепая мысль о том, что «Запад «под Гайдара» планирует помощь в размере 24 млрд долл., но якобы суровая критика Хасбулатова экономической политики правительства может помешать получению этой помощи». Помнится, я высмеял эту «концепцию» с трибуны VI Съезда народных депутатов, но постоянно эта идея снова «вбрасывалась» в общество, сея иллюзии.
   Хочу привести завершающие статью мысли академика Арбатова, они тогда были необычайно созвучны моему отношению к правительственной деятельности: «Мы годамивели бесконечные споры о разных аспектах и разных программах экономической реформы. Априняли без всяких обсуждений вариант, который всерьез никто вообще не рассматривал. И, вобщем, от одной системы догм ринулись к другой, противоположной. В этом смысле “гайдаризм” – это реакция, а точнее – сверхреакция на свой собственный недавний догматический марксизм. Как любая крайность, и эта система взглядов разрушительна. Мы уже сегодня оказались на самом краю... Меня поражает безжалостность этой группы экономистов из правительства, даже жестокость, которой они бравируют, а иногда и кокетничают, выдавая ее за решительность, а может быть, пытаясь понравиться МВФ. Они уверяют, что с утра до ночи заняты тяжкой работой, сложными расчетами. Но боюсь, они не удосужились посчитать, как при существующих, а тем более будущих ценах, сможет свести концы с концами подавляющее большинство населения страны, а многие миллионы – просто физически выжить. И что со всеми нами станет как с людьми, как с обществом – не одичаем ли, не опустимся ли до животного состояния в уготованном нам экономическим кабинетом «Прекрасном новом мире» (так называлась одна из первых антиутопий Олдоса Хаксли)?..» Я не верю, что радикально исправляя дела в хозяйстве, мы должны сначала обнищать и опуститься. Я убежден, что есть другие пути...» (См.: Независимая газета, 13 марта 1992 г.)
   О необходимости «другого пути» говорили и многие другие видные ученые и специалисты, руководители регионов, авторитетные представители промышленных кругов, в том числе из Союза предпринимателей, возглавляемого Аркадием Вольским, профсоюзные деятели. Со всех концов страны в Верховный Совет шли делегации-ходоки от многих сотен, тысяч предприятий, которые вкусили первые ядовитые плоды ельцинско-гайдаровских реформ. Надо было взяться решительным образом за разработку другого варианта экономической реформы.
   Самые видные деятели науки, специалисты, представители делового мира изъявили желание принять участие в этой работе, я возглавил работу этой группы. В конце марта в самом общем виде альтернативная программа экономической реформы была разработана. Я ее направил президенту Ельцину и правительству. Основные идеи были изложены в форме краткого Доклада на сессии Верховного Совета 2 апреля 1992 года.

   Основные положения Доклада
   Председателя ВерховногоСовета
   2 апреля 1993 годана Сессии Верховного Совета
   Программа корректировки экономического курса Правительства
   Над представленной программой работали:
   Академики: Л.И. Абалкин, Ю.В. Яременко, А.М. Емельянов, Н.А. Петраков, Л.А. Никонов, Н.П. Шмелев; члены-корреспонденты РАН: П.Г. Бунин, И.Д. Иванов, В.Н. Шенаев, А.А. Кокошин; профессора, доктора экономических наук Г.А. Егиазарян, Б.И. Маевский, Б.З. Мильнер, В.С. Пашковский, Л.С. Чижова, Н.М. Римашевская, О.Л. Рогова, А.А. Хандруев, А.И. Милюков, Ю.И. Кашин, А.Н. Барковский, Ю.В. Пешехонов; кандидат экономических наук Е.А. Бучельников. Были учтены предложения Высшего экономического совета при Президиуме Верховного Совета, профсоюзов, организаций товаропроизводителей и предпринимателей, Центрального банка, коммерческих банков, а также идеи, высказанные в регионах при встречах Председателя Верховного Совета с коллективами работников промышленных и аграрных предприятий, с руководителями Советов и администраций, многочисленными специалистами, включая отечественных и иностранных экспертов... Общее руководство осуществлял Р.И. Хасбулатов.
   Отсутствие системного подхода при разработке экономической политики
   ...Необходимость осуществления серьезной корректировки правительственной политики в области реформ экономики было одним из главных требований VI Съезда народных депутатов. Этого же требует общество, убедившись в неэффективности результатов деятельности правительства в этой области уже за первые месяцы текущего года. Одним из серьезных недостатков реформы является отсутствие ее теоретической, концептуальной базы. Собственно, мы имеем всего лишь два достаточно условных документа. Первый – это выступления президента Ельцина на Съезде народных депутатов, на котором он объявил о переходе на «свободные цены» с 1 января 1992 года; Второй документ Меморандум Российского правительства относительно его обязательств по поводу вступления России в МВФ. Эти обязательства требуют от правительства сократить государственные расходы, добиться бездефицитного бюджета, осуществить политику приватизации и т.д. – речь идет о тех задачах, которые мы ставим перед собой еще с 1990 года – задолго до того, когда было сформировано нынешнее правительство. Этот весьма «скудный» документальный материал не дает возможности сказать что-либо существенное о концепции реформы, за исключением того обстоятельства что, по-видимому, оно чрезмерно ориентируется на рекомендации МВФ. А этого не следует делать, поскольку специалисты МВФ плохо знают страновые особенности и их рекомендации часто дают отрицательный эффект. Об этом наглядно свидетельствует опыт МВФ в странах Латинской Америки, Азии, Восточной Европы.
   Почему ошибочна политика правительства?
   … Предлагаемая концепция, имеющая целью осуществить самую серьезную корректировку макроэкономической политики государства, имеет высокую степень социальной направленности. С такой точки зрения она в большей мере учитывает опыт западноевропейских стран, в которых сильны кейнсианские традиции – сильное государственное вмешательство и высокая степень защиты государством интересов общества, в особенности наименее обеспеченных слоев общества. Поэтому, осуществляя законотворчество, нам необходимо руководствоваться достаточно цельным представлением того, каковыми должны быть общие результаты нашей законодательной деятельности с точки зрения выстраивания модели будущего общества. Мы не можем принимать законы – а наши законы имеют огромное значение в силу того, что каждый из них является органическим законом, своего рода кирпичиком того нового здания, которое мы выстраиваем, если у нас нет представления общей картины этого нового здания, которое мы создаем. У меня такое впечатление, что правительство не имеет такого представления, то есть оно не знает и, скорее всего, не думает о том обществе, к которому мы движемся. Но мы, законодатели, не имеем права не знать, что мы создаем, принимая ежедневно важнейшие, фундаментальные законы под это новое, капиталистическое общество. Это новое общество – довольное жесткое общество, и мы должны принимать такие законы, которые «смягчали» бы его жесткие конструкции, обеспечивали бы максимальную защиту рядового гражданина. Но эта задача будет невыполнимой, если мы не обеспечим высокоэффективное функционирование новой экономической системы, основанной на механизмах конкуренции...
   Слабость, и даже ущербность правительственной политики заключается в том, что, во-первых, она не обеспечивает создания надежных механизмом конкуренции, поскольку стихийная распродажа государственной собственности не основана на создании рыночных механизмов. А сама по себе частная собственность – даже если мы в один день передадим всю государственную собственность в частные руки – не создает эти конкурентные механизмы.
   Во-вторых, правительство не представляет себе, каким должен быть самый первый шаг в деле создания рыночной экономики. Это – даже не приватизация, даже не либерализация цен. Это – сложная, комплексная работа и парламента, и правительства, и местных властей, и финансового сектора – направленная на создание широкой инфраструктуры рынка с его финансово-банковскими, кредитными и прочими инструментариями...
   С этого следовало начинать реформы. Но дело сделано – избрана неверная парадигма развития, негативные результаты очевидны и ситуацию необходимо исправлять. Я не уверен в том, что правительство немедленно согласится с нашими предложениями. Но полагаю, что вы, уважаемые депутаты, принимая отныне экономические, финансовые и иные законы, связанные с реформой, сможете ориентироваться с большей полнотой, по сравнению с периодом до представленного Доклада, относительно того, какие коррективы необходимы для успешного осуществления реальных реформ, а не контрреформ...
   ...По многим направлениям экономической реформы нами приняты десятки законов и иных нормативных актов – из них 98% разработаны в наших комитетах и комиссиях, а не правительством «реформаторов». Странно, не правда ли? – Почему же Правительство не представляет нам свои проекты законов, которые законодательно регулировали бы новые экономические отношения рыночного хозяйства? Оправдана ли их тактика прибегать к «указному праву», не могущему иметь законодательной силы?
   ...Далее, я хотел бы выразить сомнение по поводу того, являются ли необратимыми социальные перемены. Мне представляется, что такой излишне оптимистический вывод о «необратимости» реформаторского процесса может сыграть очень скверную шутку с нами. Социальные процессы очень часто обратимы, даже самые глубокие, если эти социальные перемены не пользуются общественной поддержкой, если нет соответствующих социальных гарантий в форме широкой ее поддержки населением. Конечно, Россия, Российская Федерация, ее народы выстрадали экономическую реформу, она необходима. Но вопрос: «Какая реформа?» И какова ее социальная цена? Правительство не знает ничего о том, что было обещано парламентом и президентом народу за его поддержку в августе 1991 года. Оно считает себя «свободным» от всяких обязательств перед народом. Мы, парламентарии, такую свободу от народа не имеем.
   ...Верховный Совет, как и большинство граждан России, весьма обеспокоен сложившимся положением дел в стране – стремительная инфляция, быстрое удорожание цен на все товары и услуги. Ситуация может очень обостриться в течение апреля-мая. На сегодняшний день интенсивно набирает скорость развал промышленности и сельского хозяйства.
   Падение производства за первый квартал (январь-март 1992 года), по официальным данным, достигло приблизительно 15 – 18%, а по выборочным данным независимых исследовательских центров и по экспертным оценкам специалистов в промышленности, этот показатель составил 23 – 28%. Самое тревожное состоит в том, что с каждым днем ухудшается жизнь людей без каких-либо надежд на ближайшее будущее. К сожалению, это падение не структурного характера, а, по существу, просто происходит обвал производства. Причем специфика нашей промышленности заключается в том, что проводимая политика приводит к остановке производственных мощностей, наиболее передовых с точки зрения технической оснащенности производства. Следовательно, избраны неверные подходы воздействия на производство.
   Поэтому аналогия, скажем, с политикой госпожи Тэтчер, когда речь шла о политике реструктуризации производства государственных корпораций, характеризующихся крайней технологической отсталостью и неэффективностью (то есть банкротство «хромых уток»), совершенно неуместна.
   Приоритетные направления корректировки правительственного курса
   Общие результаты: анализ показывает, что причина таких просчетов в реформе – не противодействие трудящихся, и неких «серьезных политических сил» (как говорится в выступлениях представителей правительства), а в просчетах самого правительства.
   В центр реформ были поставлены всего лишь мероприятия в чисто финансово-бюджетной сфере. Практика подтвердила опасения многих экономистов, специалистов управления в промышленности, аналитиков в том, что сама по себе либерализация цен без предварительного создания основ рыночной инфраструктуры означает простое административное повышение цен на производимую продукцию монополистами. Тем более если речь идет о государственном монополизме. Мне приходилось неоднократно подчеркивать: государственный монополизм – это худшая форма монополизма.
   Почему? Потому что государственный монополизм подкрепляется политической властью. Причем страдают от этого монополизма сами государственные предприятия, их трудовые коллективы, директора этих предприятий, которые оказались в сложных условиях. В результате внешне меры правительства выглядят весьма радикально (что вводит в заблуждение мировое экономическое сообщество), но будучи оторванными от реальной экономической жизни, в которой доминирует государственный монополизм, основанный на исключительно одной форме собственности, они не дают ожидаемого эффекта. И естественно, не могут породить механизмы конкуренции, адекватные смешанной экономике, при которых устанавливается равновесие на рынке через действие законов спроса и предложения. Смешанную экономику еще предстоит создавать. Но по каким направлениям двигаться нам дальше, на чем сосредоточить наши усилия? Прежде всего, следует сделать все, для того чтобы остановить дальнейшее падение производства, не упуская при этом задач его структурной перестройки. Уместно напомнить, что с 1985 года, с момента прихода к власти Михаила Сергеевича Горбачева, в структуре нашей экономики не произошли серьезные позитивные изменения, наоборот, она значительно ухудшилась; стремительно сокращается доля готовых изделий (машиностроительный сектор), возрастает доля сырья и полуфабрикатов. Уменьшается производство товаров народного потребления и продовольствия. В то время как потребности людей увеличиваются, поскольку это закон повышения потребностей... Если не остановить падение производства, будет резко ухудшаться уровень жизни людей, неизбежны крупные социальные потрясения. Допустить этого, конечно, нельзя...
   Экономическое вмешательство государства, создание смешанной экономики
   Вделе создания смешанной экономики, состоящей из множества видов и форм собственности, особая роль принадлежит государству. И в этом смысле я – самый решительный сторонник укрепления регулирующей роли государства, его экономического вмешательства, а не сторонник «ухода» государства из экономики, что стало идеологией нашего правительства. Нигде в мире не наблюдается процесс «ухода» государства из экономики, из сферы регулирования социально-экономических процессов. Посмотрите на опыт Европы, особенно опыт скандинавских стран. Везде высока экономическая роль государства...
   Правительству в короткие сроки следует не только скорректировать промышленную, структурную и конверсионную политику, но и перевести ее в конкретную программу действий... Необходимо подвести базу под реформы в сельском хозяйстве – мы основательно занимались им, начиная с осени 1990 года, когда был созван Внеочередной Съезд народных депутатов. Уже в тот период мы приняли целый блок законодательных актов, легализирующих принцип частной собственности в сельском хозяйстве и положивших начало фермерству. Но этого недостаточно. Я хочу вам сообщить неприятные факты – начиная с этого (1992) года, начался отток фермеров из села – 2,7 тыс. фермеров (за январь – март) уже бросили свои земли. Отток фермеров – исключительно тревожная тенденция. Где же здесь реформы? Основная причина этого – правительство лишило фермеров субсидий, цены на семена, топливо, удобрения возросли многократно. Это нетерпимо. Знает ли об этих фактах Президент?
   ...Производство функционирует в прежнем социалистическом, квазиплановом режиме, вне рамок и механизмов новой рыночной инфраструктуры, в условиях заблокированных инвестиций. Эти перекосы – худшее из всего возможного в условиях универсального дефицита. Никаких определенных предложений по трансформации промышленности правительство не сформулировало, помимо готовящихся проектов приватизации. Однако приватизация – это всего лишь одно, хотя и важнейшее, направление общей реформы. К тому же невозможно единовременное проведение приватизации колоссальной по масштабам государственной собственности, если не иметь задачей разрушение всей экономики. Нужны этапы программы. При этом необходимо отказаться от догматических схем монетарного регулирования, когда основные усилия направлены в сферу бюджетного регулирования.
   Плохую роль в деятельности правительства играет попытка соединить идеи известного экономиста, представителя чикагской школы Милтона – Фридмена с идеями Рыжкова – Павлова, когда последние пытались многократно повысить цены на товары народного потребления чисто административными методами.
   Создать рыночную инфраструктуру, осуществить приватизацию и затем – либерализовать цены
   ...Общая ситуация в стране была бы более положительной, если бы нами (правительством и парламентом) была бы согласована деятельность по основным направлениям реформы, при этом: во-первых, осуществлена политика приватизации легкой промышленности, торговли и производства аграрной продукции. Во-вторых, на этой основе можно было бы уже создать более или менее полноценный рынок, при развитии финансово-банковских, биржевых и иных инструментариев рынка. В-третьих, после такой приватизации и создания рыночной инфраструктурыследовало бы постепенно либерализировать цены. Эти идеи не являются чем-то новым, они прошли свое практическое воплощение в реформах многих стран и имели ощутимый успех. Многие специалисты, в том числе и в стенах нашего парламента, их высказывали... При этом не следует идеализировать частную собственность. Сама по себе она не создает конкурентную среду. Необходимо разработать такие механизмы регулирования, чтобы на место государственного монополизма мы не поставили частного монополиста.
   Нам предстоит разобрать четкую, выверенную систему мер по социальной защите населения – правительство не справилось с этой задачей. Мы не можем допустить дальнейшего роста нищеты, деградации населения, особенно интеллектуальной его части.
   В нашей программе выделен ряд узловых проблем. Первая – это проблема цен. Сегодня и специалистам, и основной массе населения ясно, что надо сдержать рост цен, не допустить ускорения инфляции, грозящей перерасти в гиперинфляцию. Но, возможно, она, то есть гиперинфляция, уже стала реальностью. Надо сказать, что правительство пыталось строить определенную программу социальной защиты населения. При этом оно исходило из возможного роста цен в первом квартале нынешнего года в 3,5 раза. Однако реально цены увеличились в первом квартале как минимум в 8 – 12 раз! Иными словами, гиперинфляция налицо. Такие огромные отклонения в темпах роста цен для нас, в Верховном Совете, не были неожиданностью. Об этом меня предупреждали специалисты, и я об этом неоднократно говорил правительству, в том числе с этого своего председательского кресла. Вы об этом, полагаю, помните. Однако в правительстве довольно легкомысленно отнеслись к этим предупреждениям, и в результате вся та огромная работа, которая проводится нами, Верховным Советом со дня нашего прихода к власти в России с начала 1990 года, поставлена под угрозу срыва.
   Мы быстро теряем авторитет у народа, поскольку он полагает, что Верховный Совет обязан контролировать правительство, формировать его, исправлять его ошибки... Нам насчитали 650 наименований товаров, цены на которые выросли от 200 до 1100 раз. Поэтому говорить о рынке, о рыночных подходах, о рыночном характере реформ – просто нелепо... Когда существуют абсолютный монополизм в сфере производства плюс универсальный дефицит, который быстро устранить мы не сможем – нужны разнообразные действия, а не простое повышение цен. Антимонопольный комитет в таких условиях в принципе неадекватен – что он может проконтролировать?.. В один прыжок «американизировать» нашу экономику не удастся. Ясно, что нужны масштабные разноплановые меры.
   Очевидно, что в переходный период государство вынуждено будет сохранять механизм регулирования цен. Это абсолютно ясная и очевидная истина, и не считаться с этим нельзя. В частности, может быть введен механизм установления рекомендательных цен по важнейшим видам продукции, который, кстати, существует в тех же Соединенных Штатах, на которые мы часто ссылаемся в тех случаях, когда нам выгодно ссылаться на международный опыт.
   Не следует отбрасывать и вариант, когда в ценах на продукцию монопольных отраслей фиксируется предельный норматив рентабельности. Причем основной вопрос (я бы просил обратить внимание экономистов и наших юристов) это первоначальная цена и необходимость ее регулирования.
   Вопрос установления первоначальной цены является ключевым. Производственники хорошо это понимают, однако правительство отбросило саму возможность влиять на установление первоначальной цены. А это в условиях отсутствия самих зачатков конкуренции способствует установлению предельно высоких цен на продукцию, в том числе производимую новыми частными предпринимателями. В результате закладывается порочная тенденция в самый начальный этап первоначального накопления капитала и развития российского капитализма....
   В рамках предлагаемой Программы, безусловно, есть много того, о чем следует размышлять, взвешивая позитивные и негативные стороны осуществленных действий. Во всяком случае, мы должны исходить из того, что нашей главной целью является не скорость введения новых цен или других принципов реформы. Главная задача – добиться стабилизации экономики, не допустить ее полного развала. Хотя развал происходит, и мы, наверное, приближаемся к определенной критической точке в этом процессе.
   Бюджетная политика
   Собственный опыт убеждает, что политика бездефицитного бюджета, к которому так настойчиво стремилось правительство в условиях, когда она объективно не может быть реализована, наносит огромный урон экономике. Останавливаются предприятия, практически на грани развала находится сельское хозяйство, на границу краха поставлена даже посевная кампания. ... Сам подход бюджетной политики правительства теоретически построен на иллюзиях о бездефицитности бюджета и его спасительной, какой-то мессианской роли. Почему-то не понимается азбучная истина бюджетного планирования – бездефицитный бюджет не может быть обеспечен мгновенно, причем в условиях спада производства и деловой активности.
   Налоговая политика
   Налоговая политика – она требует существенных изменений, которые нами были приняты по просьбе правительства – мы на первом этапе чрезмерно доверяли правительству, хотя оснований для этого не было. Ведущее направление этой работы – дифференцированное ослабление налогового пресса. «К этому вопросу мы все подходим уже практически, и, кажется, большинство членов Верховного Совета понимает необходимость таких корректировок. В вопросе о налоговой политике наши взгляды, то есть Верховного Совета, думаю, совпадают с политикой госпожи Тэтчер в большей мере, чем взгляды нашего правительства. Ее правительство начало свою деятельность с того, что освободило от налогового бремени предпринимателей всех сфер собственности – государственных, частных, акционерных и т.д. Необходимо не просто расширить налоговые льготы, а увязать их со структурной политикой. Это важно и с точки зрения задачи превратить руководителей госпредприятий в союзников, а не отталкивать, учитывая, что 86% нашей экономики – это государственный сектор. От того, какие позиции займут 40 тыс. крупных руководителей государственных предприятий и объединений, в определенной мере зависит ход реформы.
   Кредитная политика. Прежде всего следует на деле обеспечить независимый статус Центрального банка Российской Федерации; преодолеть негативные тенденции в банковской деятельности, и особенно – увлечение коммерческих банков торгово-посредническими операциями. В самое короткое время надо добиться перехода к селективной кредитной политике, обеспечить преимущество инвестиционным вложениям, особенно там, где у нас наибольшие провалы.
   • Безотлагательного решения требует проблема нормализации расчетов между предприятиями – здесь проблема колоссальная, она все более осложняется; не хватает сотен млрд рублей. Ее надо решить незамедлительно, либерализируя кредитную деятельность.
   • Стратегическое направление реформы – формирование слоя предпринимателей, в том числе на основе приватизации. Здесь без кредитования невозможно достигнуть задачи расширения предпринимательского класса. Но этого мало – в стране нет опытных менеджеров и банкиров; надо быстро разработать программы их подготовки, в том числе в Западной Европе, США, Канаде, Японии.