Рюкер Руди. Реал

   Потом Фил и Курт по очереди надевали Хампти-Дампти и высовывались в дыру в гиперпространстве. В итоге Курт согласился, что от Света исходят приятные ощущения.
   — Знаешь, что мне показалось, — заметил Курт. — Этот Бог — он не судит. Я почти уверен, что этот Бог — он Любовь. Этот Свет — он любит тебя и хочет принять тебя и позаботиться о тебе. Странно.
   — Думаю, мы можем сами решить, какой у нас Бог, — высказал свое мнение Фил. — Но что бы мы ни сказали себе, это будет неправильно, потому что Бог настолько отличен от нас, настолько непостижим, что любое понятие, которое мы попытаемся применить, не будет соответствовать истине. Тогда почему бы нам не решить, что Бог — это Доброта и Любовь? Хорошо, Па, я по твоему лицу вижу, что ты думаешь. Я не хочу настаивать на своем и петь дифирамбы, потому что не хочу говорить, как последний религиозный зануда, долбящий всякую чушь. Есть другое: ты обратил внимание на этот здоровенный диск из скал и земли, который иногда кажется окруженным водой?
   — Это кусок Земли, точнее срезы Земли, — ответил Курт. — Здорово, что все видно так хорошо. Это означает, что по гиперрасстояниям мы не так далеко от Земли.
   — Земля! — воскликнул Фил. — Научи меня математике, Па. Мне нужно освежить то, что я помню. Почему и Земля и мое тело выглядят, как разрезанные пополам? Расскажи мне про А-Квадратного.
   Курт улыбнулся. Он любил рассказывать об А-Квадратном.
   — Хорошо. Итак, представь, что А-Квадратный находится на поверхности сферы, висящей над поверхностью Плоскандии. Мы — те же, что и прежде, только каждое измерение на долю выше. Мы находимся в гиперпространстве, плывем и движемся ана относительно пространства, из которого мы явились. У А-Квадратного есть небольшой выступ, выступ, на котором он может приподнять уголок своего глаза чуточку вверх. Этот выступ подобен изъяну Ом. Если А-Квадратный перемещает свой глаз из стороны в сторону, то что он видит?
   — Всякую странную чушь, — ответил Фил.
   — Точно. Давай тогда проанализируем. Когда мы смотрим на мир, то воспринимаем двумерные участки, или отражения на нашу двумерную сетчатку, на основании которых строим трехмерный образ мира. А-Квадратный видит одномерные участки на одномерной сетчатке своего двумерного глаза — отражения образов, на основании которых сознание А-Квадратного строит двумерное восприятие мира. Но стоит только А-Квадратному оказаться чуть выше Плоскандии, он не может увидеть Плоскандию полностью в виде трехмерного мира. Вместо того он видит из окружающего то, что отражается на дне его двумерного глаза. Плоскость глаза А-Квадратного создает одномерные сечения Плоскандии. То есть, он видит поперечные сечения своей страны. И если поперечные сечения рассекают некоторые объекты Плоскандии, то А-Квадратный натурально может увидеть внутренность данных предметов. По той же самой причине трехмерное пространство твоего глаза рассекает трехмерный объем обычного пространства на двумерные плоскости. По этой причине ты видишь срезы своих собственных внутренностей.
   — Вау, — выдохнул Фил. — Легче все же увидеть это, чем представить. Я видел разрез своего собственного сердца. Ты когда-нибудь видел, что находится внутри твоего сердца, Па?
   — Видел. Внутри моего сердца находятся мои старые часики. Глядя на Землю, мы видим поперечный разрез Земли. Видим огромный диск, то из земли, то из воды. Это зависит от того где трехмерное сечение твоего глаза пересекает четырехмерное пространство в виде двумерной проекции трехмерной Земли.
   — Точно, — отозвался Фил. — Но почему внутри моего сердца горит свет? Мне всегда казалось, что внутри груди должно быть темно.
   — Думаю, что причина тут в четырехмерном свете в гиперпространстве, — объяснил Курт. — Святом Свете, который мы видим.
   — СОЛНЦЕ! — воскликнул Фил. — Кобб Андерсон говорил об этом на твоих похоронах. Я спрашивал его о том, что такое смерть. Божественный свет — это то, что Кобб называл СОЛНЦЕМ. Только заглавные буквы: С-О-Л-Н-Ц-Е.
   — СОЛНЦЕ, — повторил Кобб. — Хорошее название. Нужно только понимать, что СОЛНЦЕ не имеет ничего общего с обыкновенным Солнцем.
   — Свет СОЛНЦА имеется внутри всего, — медленно проговорил Фил. — Будто наш мир сделан из мутного стекла, сквозь которое светит Божественный Свет. Кафедральные окна, освещенные СОЛНЦЕМ. Чего же ты тут боишься, Па?
   — Как бы тебе объяснить, — ответил Курт после долгого молчания. — У меня такое чувство, почти уверенность, что мне нужно лететь в это СОЛНЦЕ. Может быть, мне следует принести себя в жертву, и тогда Ом разрешит вам вернуться.
   — Господи, конечно, если все время так гулять, то черт знает что в голову полезет, — раздраженно огрызнулся Фил. — Ты просто сам не знаешь, о чем говоришь. Бросай эту болтовню. Я хочу еще разок взглянуть на Землю. Давай-ка, забирайся на меня, Хампти-Дампти.
   Попросив отца держать его за ноги, Фил высунулся в дыру в гиперпространстве как можно дальше. Он вертел головой по сторонам, пока наконец не засек огромный диск из земли и камня; на этот раз он различил ярко горящую центральную сердцевину Земли. Это было земное ядро.
   После этого Фил начал медленно отводить голову в сторону, следя за тем, как уменьшается диск Земли. Прежде чем диск Земли исчез совсем, он превратился в огромное водное озеро. После этого Фил стал двигать голову в прямо противоположную сторону, на этот раз разглядев какие-то выпуклости на берегу большой воды, несколько кружков Земли — и ура! — несколько прямоугольных профилей, которые наверняка обозначали поперечные разрезы зданий. Он рассматривал здания минут десять или пятнадцать, чуточку поворачивая голову то в одну сторону, то в другую, меняя наклон головы и приспосабливая фокусировку взгляда, чтобы сосредоточить взгляд именно на прямоугольниках зданий. В течение нескольких мгновений совокупность зданий имела определенное сходство с картой Сан-Франциско. Йок обещала ему, что будет ждать его там. Ох, Йок…
   Вытащив Фила за ноги, Па надел вместо него Хампти-Дампти и сменил его у смотровой дыры. Он сказал, что хочет получше взглянуть на СОЛНЦЕ. Но уже через несколько минут Па выбрался обратно, имея вид весьма смущенный.
   — Господи, счастье-то какое, — вздохнул он. — Боже, ну почему у нас нечем подкуриться?
   Не стоило сомневаться, что через несколько минут Дарла и Темпест плавали в гиперпространстве, дымя огромного размера косяками.
   — Смотрите, что я нашла в каталоге, — возбужденно говорила им Темпест. — Каким-то образом Ом удается сделать все, что нам нужно. Она учит себя сама. Это ведь Рай, верно?
   — Или Ад, — ответил Фил, сильно оттолкнулся и отплыл от жмуриков подальше.

СРЕДА

   В этот день Фил проснулся раньше других. Надев Хампти-Дампти, он попытался еще разок увидеть Сан-Франциско. На этот раз он также внимательно рассмотрел шесть отливающих металлом щупалец, склонившихся ката от Ом в сторону Земли. Щупальца, похоже, были собраны по парам, пара золотых, пара серебряных, пара цвета меди. Все шесть щупалец тянулись вниз, туда, где по всей видимости находился Сан-Франциско. Как же ему попытаться увидеть хоть краешком глаза Йок? Фил попросил Ом помочь ему.
   — Ты можешь приблизить Землю, Ом?
   Слышимого ответа не последовало, но Фил ничего такого и не ожидал. Прошлой ночью, во время их долгого разговора, Ом объяснила ему, что она может общаться только с метамарсианами, с существами, которые живут в бесчисленных слоях параллельного времени. Голос Ом настолько размыт, что человеку нужно уснуть, чтобы его сознание расслабилось до такой степени, что могло услышать, что говорит Ом.
   Теперь Фил не спал, но несмотря на это он ясно увидел, что его просьба услышана и исполнена, потому что кварталы Сан-Франциско начали увеличиваться в размерах. Безумного вида, колеблющиеся и движущиеся стороны поперечных разрезов зданий сейчас находились менее чем в тысяче ярдов от него. Отчего-то Фил наполнился уверенностью, что Йок находится там, где-то внизу. Что будет, если он выпрыгнет ката к ней? Могло и получиться — но могло и ничего не выйти. Вдруг он появится на улице Сан-Франциско в виде движущегося по тротуару рисунка человека, вывернутого к тому же наизнанку? Или будет вечно падать сквозь пространство, отделяющее его от Земли? Совсем не интересно.
   Кто-то дернул его за ногу. Па. Эта ночь прошла ужасно. Темпест открыла способ изготавливать при помощи нового раздела обучающегося каталога снеп и габбу, и, хотя Фил старался ничего не замечать, обдолбанные Па и Дарла, по всей видимости, трахнулись. Словно в насмешку. Все, чем до сих пор занимались Фил и Йок, это целовались и немножко полежали в одной постели. Словно дети.
   С утра Темпест не могла открыть после габбы глаза, но Па и Дарла, закинувшиеся снепом, были возбуждены и подвижны, хотя и почти совершенно невменяемы. Зачем люди творят это с собой?
   — Я все понял, Фил, — быстро заговорил Па. — Я пойду на Свет, и тогда Ом будет удовлетворена. Мы принесем в жертву Авраама, вместо Иакова. И тогда Ом разрешит тебе и Дарле вернуться на Землю.
   — Па, успокойся.
   Фил позволил Хампти-Дампти соскользнуть с его плеч, но продолжал удерживать глупое толстое яйцо на поясе, чтобы отец не смог претворить в жизнь свой план сразу же. Сегодня день пойдет псу под хвост. Наверняка место, куда они попали, это и есть Ад — по крайней мере, жмурики превратили это место в Ад.
   — Курт прав, — подала голос Дарла, глаза у которой были расширены в пол-лица.
   Дарла снова была голая, возле ее ног болталась собака Планета.
   — Мы с Куртом всю ночь об этом говорили. Эта Ом, она просто хочет, чтобы кто-нибудь из нас выпрыгнул к ней через эту дыру. Ей интересно посмотреть, что потом случится. Если Курт выполнит то, что Ом от нас хочет, то тогда Ом вернет остальных обратно на Землю. Почему ты никак не хочешь этого понять, Фил?
   До Фила вдруг дошло — оп-па! — что до сих пор он ни разу не догадался попросить Ом просто вернуть их на Землю. И сейчас он попробует.
   — Милая Ом, пожалуйста, верни нас обратно на Землю. Пожалуйста, отпусти нас обратно.
   Курт и Дарла молчали с минуту, оглядываясь по сторонам, но ничего не изменилось.
   — Я должен выбраться наружу прямо сейчас, — решительно произнес Курт, хватаясь за Хампти-Дампти.
   — Прекрати сейчас же! — крикнул Фил.
   — Пусть делает, как решил! — заторопилась Дарла, отталкивая руки Фила. — Это единственная возможность!
   — Вы, ребята, просто обдолбались и не соображаете, что говорите, — злился Фил. — Даже думать об этом забудьте.
   Но тогда Па и Дарла навалились на Фила уже по-серьезному. Планета начала звонко лаять. Филу было трудно отбиваться, он просто не мог заставить себя ударить или даже пихнуть своего отца и пухлую и совершенно голую мать своей любимой девушки. Каким-то образом ему удалось оттолкнуть их от себя. Тогда Дарла начала будить Темпест.
   — Нам нужно отобрать у него глупыша Хампти-Дампти, — сообщила Дарла Темпест, когда та наконец проснулась. В глазах старухи, зрачки в которых были с булавочную головку, мгновенно появилась ярость. — Фил не отдает нам глупыша, — прошипела Дарла на ухо старухе. — А ну-ка, разберись с ним, Темпест.
   Ловкая и гибкая Темпест ввязалась в разборку с ловкостью и энергией уличного бойца.
   Через несколько секунд лицо Фила было в крови от царапин, оставленных острыми когтями Темпест, а от удара в промежность он согнулся в три погибели. Дарла ухитрилась связать запястья Фила лентой материи, которую оторвала от своего балахона. Темпест пришлось утихомиривать, потому что вид у нее был такой, словно она готова лупить Фила до потери сознания.
   — Все, Темпест, уже хватит, мы своего добились, — приговаривала Дарла, оттаскивая разбушевавшуюся старуху. — Хампти-Дампти у нас. Вот видишь? Курт уже надевает на себя глупыша. Пора тебе принять немного невесомости, Темпест. Давай, пожуй еще габбы. Вот, хорошая девочка. А теперь ложись спать, вот так, вместе с Планетой, такая хорошая мохнатая собачка. Приятных снов, сестренка.
   Темпест снова уснула.
   — Извини, Фил, надеюсь, что с тобой все хорошо, — начала приговаривать Дарла, вытирая кровь с лица Фила. — Я даже представить не могла, что эта Темпест набросится на тебя с такой гигасилой.
   — Извини, сынок, — сказал Курт. — И не горюй. Я делаю это не только для тебя. Моя жизнь пошла прахом, с тех пор как бросил Еву из-за Уиллоу. На Землю я все равно не хочу возвращаться. К тому же, мои похороны уже состоялись! Я двинусь дальше. Прямо в сторону СОЛНЦА. Потому что хуже уже не будет. А после этого, может быть, Ом согласится вернуть вас на Землю.
   — Па…
   — И вот еще что, Фил. Извини меня, что я когда-то кричал на тебя, когда ты бросил колледж. Теперь я понимаю, что это не важно. Ты и так правильно живешь, ты хороший парень, чем бы ты ни занимался. У тебя есть душа и сердце. И ты совсем не глупей меня, а даже умнее.
   От таких слов у Фила стало хорошо на душе. Словно огромная тяжесть свалилась с его плеч.
   — Спасибо, Па. — Фил улыбнулся. — Ты тоже хороший. А теперь попроси Дарлу отпустить меня и сними, пожалуйста, Хампти-Дампти.
   — Извини.
   Сразу после этого Па нырнул в дыру и исчез.
   — Освободи меня, Ом! — крикнул Фил.
   Путы мгновенно соскользнули с его рук. Фил заглянул в новый раздел каталога Ом и, как он того и ожидал, нашел там скафандр-пузырь.
   — Осуществить! — крикнул он, и поскольку первый скафандр схватила Дарла, он тут же сделал второй. Через секунду он уже высунулся в дыру и в отчаянии смотрел в гиперпространство сквозь имиполексовый щиток, разыскивая своего отца.
   Поначалу он никак не мог его отыскать. Фил видел поперечный разрез Земли, огромную гору розовой плоти Ом, шесть изогнутых щупалец, ведущих от Ом ката к Земле, и огромное СОЛНЦЕ, ана всюду.
   Но потом, уже довольно далеко, он заметил выделяющуюся силуэтом на фоне Божественного Света, исчезающую храбрую фигурку отца, движущегося ана в сторону СОЛНЦА.
   Здорово было найти для себя такую кончину, но тут, неожиданно, случилось поразительное. Зазубренная тень в виде огромного клюва скользнула через небосклон гиперпространства в сторону отца. Поводя головой из стороны в сторону, Фил сумел разглядеть некоторые другие подробности тени нападающего — каждый новый образ был полон ярости, угловат и изорван, напоминая челюсти акулы или геральдическую хищную птицу. Потом птица ударила отца и разорвала его на две половины.
   Фил застонал от невыносимой муки, так же как и Дарла, которая смотрела наружу, высунувшись рядом с ним. До последнего мгновения Фил надеялся, что, может быть, сумеет как-то вернуть своего отца, но теперь стало ясно, что обратный путь невозможен. Чудовище гиперпространства разорвало отца на куски. Как печально. Па так и не удалось добраться до СОЛНЦА.
   Но подождите — Фил вдруг различил новые подробности. Из разверстых останков отца вылетело нечто, напоминающее полупрозрачную бабочку с неясными очертаниями крыльев. Плавно взмахивая крыльями, полупрозрачный образ, словно сотканный из кисеи, продолжил подниматься ана, приближаясь к Окончательному Свету.
   Остаток дня Фил провел, заглушая горе тем, что изучал новый каталог Ом и упрашивал ее отправить его обратно на Землю, к Йок в Сан-Франциско. Он старался держаться подальше от Темпест, но с Дарлой у него наладились отношения, и они хорошо поговорили, скорее всего потому, что у той от снепа язык молол без остановки. Наконец Фил почувствовал себя усталым и устроился спать.

Бабс, 26 февраля

   Для вечернего выхода в свет Бабс и Йок сделали себе при помощи алла замечательные новые наряды. Йок сотворила плюшевую короткую куртку зеленого цвета и кожаные джинсы с эластичными резинками в швах. Бабс сделала красное платье в обтяжку с низким декольте, белый кашемировый кардиган и забавную маленькую красную шляпку в виде корзиночки цветов.
   На улице становилось прохладно, к тому же поднимался ветер. Бабс, Ренди, Йок и Кобб направились к «Анубису», благо идти было недалеко.
   К смущению Бабс, Тутмосис Снук узнал Ренди с тридцати футов. Как обычно, Тутмосис работал на улице перед кораблем в качестве привратника и вышибалы, ползая словно толстая змея взад-вперед, покачивая своей фараоновой головой в полосатой, голубой с золотом фараоновой шапке и тряся фараоновой же бородкой.
   — Ренди Карл Такер, — пророкотал блестящий золотой молди. — Получил из дома новый денежный перевод? У Изиды сегодня плотное расписание на всю ночь, но для тебя минутка найдется — конечно, тебе понадобится для такого дела новая сперма, дружище, — а кроме того, у нас появилась целая группа новых молди, шесть голов, мужчины и женщины…
   — Эй, Тутмосис, сейчас же прекрати, — отрезал Ренди. — Я больше этим дерьмом не занимаюсь. Вот, познакомься, эта леди — она мой друг, ее зовут Бабс Муни.
   Бабс скрипнула зубами, но улыбнулась и кивнула.
   — Бабс Муни? — переспросил Тутмосис, присматриваясь внимательней. — Я не очень-то ловок узнавать создания плоти. За исключением нескольких особенно энергичных особ, вроде нашего неукротимого кентуккийца Ренди Карла Такера. Для нас большая честь, что вы посетили нас, мисс Муни. Передайте наши наилучшие пожелания сенатору Стэну. Позвольте, я провожу вас и ваших спутников.
   Тутмосис мягко подтолкнул Ренди к кораблю.
   — Сегодня с вас никакой платы за вход, мой деревенский братишка, поэтому идите смело вперед. Развлекайтесь. А, старина Кобб тоже пришел. Клеопатра рассказала, что ты вытворял, старый кобель. Что за звездная компания сегодня подобралась! Я еще не упомянул малышку Йок Старр-Майдол, не так ли? Лунная русалочка. Надеюсь, сегодня не будет никаких ДИМ-пиявок? Где твой дружок Фил? Его бывшая недавно присоединилась к нашей труппе.
   Позади них подошли и остановились несколько прохожих, словно раздумывая о том, заходить ли внутрь корабля или идти дальше. Тутмосис поторопился повернуться к только что подошедшим.
   — О да, благородные пилигримы, вы наконец-то добрались до великого корабля «Анубис». Поднимайтесь на борт! Вас омоют, умаслят, трижды натрут благовониями, вы отдохнете, увидите сны, расслабитесь всеми известными способами. У нас имеются самые большие, сочные, забористые камотные шарики в городе. Самые крепкие молди-члены и нежнейшие молди-киски. Зайдите в настоящий Египет. Видел ли хоть кто-то из вас, жалких созданий плоти, что-нибудь подобное? Нет? Прекрасно. Вы слышали о том, создания плоти, что у нас теперь прибавилось шесть братьев и сестер, умелых молди? А также потрясающая новая леди — создание плоти, новая сценическая исполнительница? Поскорей заходите внутрь, и вы еще успеете собственными глазами узреть представление, которое сегодня вечером будут устраивать потрясающая, сводящая с ума леди Кевви и уникальный, неповторимый птицеголовый молди по имени Хареш. Сегодня вечером они дают второе представление. Платите один раз, друзья, и остальной вечер пройдет для вас бесплатно, плюс обычные бонусы.
   — Такие, как вареные мозги и прочие прелести, — пробормотала Бабс, поднимаясь вслед за Ренди по трапу, освещенному миллионами разноцветных бегущих огней. — Тебе повезло, Ренди, что в понедельник они не посадили тебе мыслительный колпачок, — тихо проговорила она.
   — Я все знаю на этот счет, — отозвался Ренди, вынимая что-то из кармана.
   Два прозрачных гибких кусочка пластика, немного напоминающие носовой лимпсофт-имплант, самоустанавливающийся по размеру.
   — Это титанопластовые носовые блокираторы. У меня с собой две пары, так что ты тоже можешь воспользоваться, если хочешь.
   — Но мы будем держаться подальше от молди, без лишних интимностей? — спросила Бабс. — Надеюсь, ты не собираешься…
   — Я пришел сюда для того, чтобы спросить метамарсиан про алла, — быстро ответил Ренди. — Клянусь Богом, Бабс. А кроме того, развлечь тебя. А носовые блокираторы в месте, подобном этому, я бы назвал просто разумной предосторожностью.
   Бабс была просто заинтригована похождениями Ренди в низших слоях общества. Они отошли в тихий уголок корабельной палубы, и Ренди показал ей, как установить носовые блокираторы. Йок и Кобб наблюдали за ними. Блокираторы нужно было наполовину проглотить, а потом при помощи языка и дыхания толкнуть их вверх, чтобы они проскочили в носоглотку — поверх язычка — с обратной стороны в носовую полость. Как только блокиратор оказывался на месте, далее он устанавливался по размеру сам. Из-за блокиратора голос звучал странно и глухо, как с заложенным носом, и несколько минут Ренди и Бабс разговаривали друг с другом насморочными голосами и весело смеялись.
   — Эй! — наконец не выдержал Кобб. — Я иду вниз и разыщу там метамарсиан. А вы втроем придете потом.
   — Большое спасибо, что не принес для меня носовые блокираторы! — сказала Йок Ренди, после того как Кобб ушел.
   — Да, вот хотел оказать тебе такую услугу, — в тон ответил Ренди. — Благодарность за благодарность. Ты ведь можешь сделать себе носовой блокиратор при помощи алла, верно? Пока на нас никто не смотрит?
   — Кое-кто смотрит, — раздался тонкий, но отчетливый голосок.
   — Это Джозеф! — воскликнула Бабс. — Я узнала его голос. Это был крохотный милый жучок. Не знаю, успел ли ты заметить его вчера или нет, Ренди. Джозеф — один из пришельцев. Где же ты, Джозеф?
   — Здесь, — ответил тот и, с жужжанием опустившись между корабельными снастями, уселся Бабс на плечо. — Йок, ты можешь смело использовать алла, потому что все, кто есть на корабле, сейчас находятся внизу и дожидаются начала представления.
   Йок быстро произвела в воздухе контрольную сетку и изготовила себе носовой блокиратор.
   — Эта противная Кевви действительно собирается устроить живое секс-шоу с участием молди? — спросила Бабс.
   — Разве не об этом говорил Тутмосис? — придушенным голосом спросила Йок. Она только что установила в носоглотке блокираторы.
   — Так вот какую новую работу нашла себе Кевви, — проговорила Бабс. — Я слышала, что она должна съехать от Дерека и Каллы до первого марта. Значит, теперь ей срочно нужны деньги на новую комнату.
   — Да, Кевви и Хареш будут выступать вместе, — подтвердил Джозеф. — Сегодня вечером у них уже было одно выступление, и Хареш поинтересовался о законности подобной эксплуатации. В любом случае, мы решили, что скоро уйдем с «Анубиса».
   — Черт, сдается мне, что это место станет первым в городе, — заметил Ренди. — Скоро здесь будет лом народу. Секс, молди, наркотики, да еще и пришельцы. Потрясный корабль для вечеринок, даже несмотря на то, что он навечно завяз в грязи. Ты когда-нибудь пробовала камот, Бабс?
   — В старших классах я все перепробовала, — развязно ответила Бабс. — Но от наркотиков я только напрягаюсь. Я старалась увидеть Бога, а вместо этого заработала зацикленный невроз. Так я реагирую на наркотики. Мне хорошо от пива, вина и громкой музыки.
   Бабс смотрела, как Джозеф взобрался на кончик ее пальца.
   — Эй, Джозеф, знаешь, зачем мы пришли? Мы хотим попросить твоих ребят показать нам, как делать алла. Потому что сегодня Ренди узнал, что если кто-нибудь из нас умрет, наши алла просто зарегистрируют себя для того человека или молди, кто их первым подберет. А это означает, что поскольку все люди — просто жадные свиньи, то как только тайна раскроется, нас довольно быстренько прикончат.
   — Любопытно, — отозвался Джозеф и на несколько секунд замолчал. — Мне это в голову как-то не приходило, — наконец ответил он. — Я сейчас связался по ювви с остальными, и они тоже говорят, что никогда о таком не думали. Наверное вы уже поняли, что смерть для нас не представляется таким уж важным событием, потому что в двумерном времени у нас множество жизней. А в вашем одномерном времени смерть — это, конечно же…
   — Так ты скажешь нам, как копировать алла, или нет? — потребовал ответа Ренди. Он быстро взмахнул рукой, словно пытался поймать муху, прицелившись в Джозефа, но жук легко уклонился от его руки, соскользнув с пальца Бабс в последний момент.
   — Вы никогда не заставите нас сделать это силой, Ренди, — наставительно сказал ему Джозеф, на этот раз пристроившись на ладони Бабс. — Не нам, семерым метамарсианам, решать, имеем ли мы право дать вам, людям, власть произвести на свет бесконечное число алла. Но я уверен, что пройдет совсем немного времени, и Ом передаст вам это знание. Ом нравится, когда живые существа пользуются ее алла.
   — А кто такая эта Ом? — спросила Бабс. — Я слышала, как вчера или позавчера вы, ребята, говорили: «Возблагодарим Ом».
   — Ом — это наша Богиня, — объяснил Джозеф. — Она всюду следует за нами. Теперь она вместе с метамарсианами находится на Земле.
   — Ом — это то, что связано с энергошарами, не только с алла, — добавила Йок. — Как насчет Фила, Джозеф? Ты можешь спросить Ом, как у Фила дела? Или, может быть, я сама напрямую могу поговорить с Ом?
   Джозеф несколько секунд молчал.
   — Ом говорит, что с Филом все хорошо. И что скоро он вернется обратно. Но напрямую вы говорить с Ом не можете, потому что ваше время одномерное.
   — Вот дерьмо, — воскликнул Ренди. — Все, что до сих пор я слышал от этого жука, это одни только отговорки о нашем времени. Что за лапшу он вешает нам на уши? По-моему, мы только теряем с ним время. Давайте спустимся вниз и посмотрим шоу. В понедельник я все пропустил.
   — Подождите, — сказала Йок. — Мы забыли сказать Джозефу, что нужно попросить Ом, чтобы она запретила алла изготавливать плутоний.
   Но Джозеф уже улетел.