Рюкер Руди. Реал

   — Значит, Ом похожа на Свет, который видела Йок? — спросил Ренди.
   — Нет, — продолжил Фил. — Ом гораздо более материальна. Она напомнила мне гигантскую нагую розовую женщину. Размером с солнечную систему. За раз можно увидеть только часть ее ноги, Ренди. С учетом того, что нога у Ом четырехмерная, или даже пятимерная. Кстати, в этом объяснение тому, как Ом пользуется своими пальцами, гиперсферическими энергошарами.
   — Что это ты внезапно стал математиком-ботаником? — раздраженно спросил Ренди, которого задела глубина познаний Фила. — Я-то думал, что только твой Па был математик.
   — Фил помирился с отцом, — ответила Дарла. — Это было прекрасно. И я помогла им, Йок.
   Йок косо взглянула на Дарлу. В лице матери промелькнуло что-то, что навело Йок на определенные подозрения.
   — Так ты встречалась с отцом Фила, Ма? Он был хороший человек?
   — Дарла и Па успели подружиться, — быстро проговорил Фил. — А теперь попробуй разделить свою алла на две половины, Бабс. Мне тоже хочется получить алла.
   — Хорошо, — согласилась Бабс. — Я сделаю одну алла, и потом вы трое решите, кому она будет принадлежать.
   Бабс крепко сжала свою алла в руке и обратила внимание внутрь себя, к своему ювви.
   — Разделись на две части, — приказала она.
   Несмотря на то, что Йок все время смотрела на руку Бабс, за тем, как произошла трансформация, было трудно уследить. Был момент колебания воздуха и легкая дымка, потом нечто очень похожее на серебристую трубочку просочилось сквозь пальцы Бабс и со стуком упало на пол.
   Стрелой сорвавшись с кушетки, Фил успел подхватить трубочку прежде, чем это сделали Кобб и Дарла, и через мгновение уже находился в процессе регистрации.
   — Лицо, — сказал Фил название первого из трех образов, которые продемонстрировала ему алла. — Тропинка. Кожа Йок.
   Потом образы стали сменяться слишком быстро, чтобы он мог называть их вслух.
   И снова Йок показалось, что серия образов, демонстрируемых алла, точно такая же, какую видела и она сама: цветной диск, кривая линия и участок поверхности чего-то. Приятно, что Фил автоматически подумал о ее коже.
   — Покажи мне твою алла, Фил, — попросила Бабс, после того как регистрация Фила закончилась. — Моя алла стала бледнее, чем раньше, вам не кажется, ребята? И алла Фила такого же бледного цвета, как моя теперь. Почти цвета патины. Давайте-ка посмотрим, работает ли еще моя алла? Вот, например…
   Бабс взмахнула алла, и на пол из воздуха выпал маленький ДИМ-динозавр. Динозаврик принялся расхаживать кругами, словно заводная игрушка, время от времени останавливаясь, чтобы испустить рычание.
   — Хоп-хоп! — крикнула Бабс, подбадривая динозаврика. — Гррр!
   Потом она сделала еще трех динозавриков, разных пород. Динозаврики принялись смешно драться друг с другом.
   — «Соберите всю серию!» — рекламным голосом произнесла Бабс.
   — Хочешь загрузить мой каталог, Фил? Этот каталог в основном сделали метамарсиане, но тут есть добавления от Ренди, Йок и мои тоже. Мы делимся между собой своими проектами. Ренди здорово соображает в ДИМ.
   — А мне дадут алла? — обиженно спросила Дарла. — Раздели свою алла, Йок.
   — И я хочу свою алла, — обиженным голосом заметил Кобб. Йок критически осмотрела старика-молди. Похоже, вся дурь из него уже выветрилась.
   Связавшись со своей алла по ювви, Йок приказала:
   — Разделись на три.
   Очень просто. Она почувствовала в руке длившуюся долю секунды вибрацию, потом сквозь пальцы словно бы подул легкий ветерок, после чего на пол упали три золотистые трубочки, зазвенев, словно маленькие колокольчики. Одна трубочка сразу же подкатилась к ногам Кобба. Нагнувшись вперед, Дарла подняла вторую трубочку, которая лежала ближе к ее искалеченной ноге. Алла Йок стала цвета бледного золота, того же, как две новые алла, только что ею сделанные.
   — Земля, — ответила Дарла, начав процесс регистрации. — Вена. Кукурузные хлопья.
   — СОЛНЦЕ, — сказал Кобб. — Морщина. Телевизор.
   — Перекинь мне каталог, — попросила Дарла у Йок. — Я хочу сделать такой же клевый наряд, как у тебя.
   — Вот, Ма, пожалуйста, — ответила Йок. — Теперь подумай о разделе одежды, и каталог покажет тебе этот раздел. Не обязательно пользоваться только готовыми моделями, можешь изменять все, как тебе больше нравится. Кстати, где ты взяла этот розовый балахон? Круто выглядишь.
   — Верно, — согласилась Дарла. — Это Фил сделал мне балахон, когда появился у нас. Когда я сама попала в энергошар, я была, гм… так, я думаю, что сделаю себе черные кожаные лунные ботинки, и блестящие золотые леггинсы, и такую клевую черную юбку, и…
   — Значит, Фил видел тебя голой, Ма? И ты была пьяная?
   — Я просидела там семь гребаных недель, Йок, — резко ответила Дарла. — И не такие бы спятили. А теперь хватит доставать меня вопросами и позволь как следует рассмотреть шмотки. Сейчас сделаю себе обновки.
   Дарла поднялась и отошла в сторону, держа алла перед собой. Мизинец у нее на ноге отсутствовал начисто, остался только маленький обрубок.
   — Знаете, что я хочу сделать? — задумчиво проговорил Кобб, поглаживая свою алла. — Я хочу изобрести бактерию, которая поглощает весь запах прямо с поверхности молди. Давно уже пора. Назову его микроб-вонеед. Эй, Дарла, могу я попросить тебя? Будешь моим дегустатором запаха?
   Дарла поморщилась, но Кобб уже направился к ней через комнату.
   — Слава Богу, что Ренди не слышал о планах Кобба, — сказала Йок Филу. — Ренди нравится, как пахнут молди, и даже очень.
   Бабс и Ренди, сидящие на другом диванчике, были погружены в какие-то личные переговоры.
   — Меня больше всего удивило, Йок, что алла запомнила даже твое ожерелье и кольцо, — сказал Фил, подвигаясь ближе к Йок и дотрагиваясь до золотого обручального кольца на ее пальце. — Похоже, алла непрерывно себя обновляет. А ты — ты все помнишь? Ты помнишь все до самого последнего мгновения?
   — Я все помню, — ответила Йок, обнимая себя за плечи.
   — Я имею в виду то, что я тебе сказал, — продолжил Фил. — О том, чтобы ты выходила за меня замуж?
   Йок сняла кольцо Фила с пальца.
   — Это кольцо, оно слишком велико мне, видишь? К тому же, оно принадлежит твоему отцу.
   — Но я хочу, чтобы кольцо было у тебя, — сказал Фил. — Так, словно бы мы…
   — Я не знаю, Фил. Да. Ты мне очень нравишься, но зачем так торопиться? Не нужно торопить меня. Для одного дня и так всего слишком много. А ты пока храни это кольцо у себя. Я не хочу носить это кольцо, от него мурашки по коже.
   Йок присмотрелась к гравировке.
   — Надпись на кольце все еще задом наперед.
   Фил взял кольцо и прочитал гравировку: «Курту от Уиллоу», задом наперед.
   — По крайней мере теперь кольцо не скручено. Он спрятал кольцо в карман.
   — Это ожерелье очень тебе идет. Ты заметила, как все время меняется форма камней, не только их цвет? Это динамический реалинг метамарсиан. Ожерелье пусть останется у тебя, ладно?
   — Хорошо, — ответила Йок, взглянув вниз на ожерелье. — А теперь хватит болтать. Я здорово устала. Но спать я боюсь идти. Побывать на небесах совсем не так приятно и весело, как можно подумать. Есть в этом и много страшного и неприятного. Например, демоны, которые там шныряют. Я просто уверена, что ночью они мне будут сниться.
   Пока Йок и Фил разговаривали, Бабс и Ренди закончили свой тет-а-тет и поднялись с дивана.
   — Спокойной ночи, ребята, — сказала Бабс. — Нам нужно придавить подушку. Завтра с утра начнем раздавать алла.
   Ренди и Бабс скрылись за занавесью из муарового кисейного кружева с красным и желтым рисунком, по всей видимости отправившись в гобеленовую кровать Бабс.
   Дарла и Кобб сидели в кухонной части комнаты и болтали. Дарла потягивала шампанское из высокого бокала и изготавливала себе наряд за нарядом, каждый раз спрашивая мнение Кобба. Кобб колдовал с какой-то сложной биотехнологической машиной, которую только что изготовил при помощи алла. Каждый раз, когда Дарла спрашивала Кобба, как ему нравится ее новый наряд, в ответ он спрашивал ее, что она думает о запахе нового образца генетически измененной плесени, которую он только что изготовил.
   — Пойдем спать вместе? — спросил Фил.
   — Здесь? — спросила Йок, кивнув на мать.
   — Мы можем сделать себе гнездо. При помощи алла. Такое же гнездо, в каком я жил у Дерека и Каллы.
   — И где сейчас, наверное, живет Кевви. Эта свинья. Что с ней сделали после того, как она убила меня?
   — Мы хотели ее схватить, но Хареш не дал. Потом все пришельцы улетели в летающей тарелке. Кевви просила, чтобы пришельцы забрали ее с собой, но те не стали этого делать. Мы ее не тронули, потому что торопились поскорей вернуться сюда и воспользоваться алла, чтобы сделать твою реалинг-копию. Мы просто оставили ее там, в «Анубисе», и все.
   Йок почувствовала укол страха.
   — Что, если она снова на меня нападет? Может быть, нам нужно позвонить в Гимми?
   — Нет, не нужно никакого Гимми, — вздохнул Фил. — Ты представляешь, что будет, если все узнают об алла? Завтра я сам с Кевви разберусь, что-нибудь придумаю. Может быть, просто отберу у нее алла. Но сегодня нам не стоит об этом волноваться, так мне кажется. Я знаю Кевви, наверняка она уже добралась обратно к Калле и Дереку и старается там наесться габба, которой сделала себе при помощи алла, чтобы спрятаться на самом дне. Мы съездим туда завтра с утра вместе с Сентом и заберем у Кевви ее алла, пока та еще будет в отрубе. Договорились?
   Йок решила, что Фил сошел с ума, если так спокоен насчет того, что может натворить эта Кевви, но спокойствие Фила подействовало и на нее.
   — Договорились, — ответила она и прижалась к нему.
   — Тогда позволь мне сделать нам гнездо.
   Фил прищурил глаз и оценивающе взглянул на железные стропила, поддерживающие крышу склада.
   — Нет, Фил, не здесь. Давай, устрой гнездо там, где Ма не будет нас видеть. Наверно, лучше всего на улице. Где-нибудь в переулке.
   Они вышли из склада и свернули в темную аллею-тупик. Накрапывал дождик. Фил достал из кармана свою золотистую алла и сформировал в воздухе контрольную сетку. Капли дождя летели сквозь сетку, мерцая в светящихся нитях. Филу потребовалась минута, чтобы полностью сложить в голове конструкцию дома. Наконец он сказал:
   — Осуществить, — и забавный уютный домик появился на гравии аллеи, пятиугольный, как сколоченный из дранки скворечник крапивника, с большой круглой дверью на петлях и треугольным окном рядом с ней.
   — Я приказал алла положить под домик резиновые надувные подушки, чтобы нам было не холодно. Видишь?
   — «Не стучать, а то домик качается», — весело продекламировала Йок и рассмеялась, первый раз с момента своего возвращения наконец расслабившись. — Похоже, что Бабс и мне сегодня подфартило!
   Она заглянула на секунду в склад и крикнула матери:
   — Спокойной ночи, Ма!
   — Ты будешь спать на улице?
   — Фил сделал маленький домик. А ты можешь лечь в мою кровать. Я сделала себе такую же сборную кровать, как на Луне у Джок, просто так, чтобы не грустить по дому. Кобб тебе покажет, где.
   — Какая уютная. Хорошо, спокойной ночи, дорогая. Ну и напугала ты меня сегодня. Слава Богу, что ты уцелела. Я хочу через минутку позвонить Уайти.
   — Только не загружай его особенно по поводу Кевви. Просто скажи, что со мной все хорошо, и передай ему от меня привет. Самое главное в том, что ты наконец вернулась, Ма. Па будет рад.
   — Надеюсь.
   Лицо Дарлы стало на секунду жестче.
   — Я вот думаю, что завтра утром мне наверное просто нужно будет снести Кевви голову, и вся недолга. А что до твоего отца — то лучше бы ему не приводить сегодня своих мочалок.
   Дарла протянула к дочери руки.
   — Поцелуй меня, дорогая.
   Йок подошла к матери и поцеловала ее на ночь, потом вернулась на улицу и забралась в домик-гнездо, который устроил для них Фил. К тому времени Фил уже организовал в домике постель и зажег для освещения три свечи. Они завернулись в одеяло и так лежали некоторое время и просто разговаривали, а потом, наконец, занялись любовью.
   — Ты еще более милый, чем я ожидала, — сказала Йок, когда все закончилось.
   — Ты тоже, — отозвался Фил. — Я люблю тебя, Йок.
   — И я люблю тебя.
   — В июне поженимся?
   — Может быть.
   Йок почувствовала, что ее губы сами собой сложились в улыбку.
   — Может быть. Посмотрим. Ты представляешь, что будет к тому времени с миром? После того, как у всех появятся свои алла.
   — Так мы действительно раздадим всем по алла?
   — Мы так решили, пока тебя не было, — ответила Йок. — Если все люди получат свои алла, то никто не станет преследовать нас и не будет стремиться забрать у нас алла, словно бесценный дар. За это ведь могут и убить.
   — Но разве имеет теперь значение, убьют тебя или нет?
   — Если кто-нибудь разнесет тебя на куски из уродца о-джи, а твоя алла потом спросит этого типа, не хочет ли он сделать нового Фила, или просто забрать себе алла и зарегистрировать ее для себя, то вряд ли ты снова появишься на свет.
   — И — вот что! — сказал Фил и резко провел рукой по своим светлым волосам, — я вот о чем подумал. Алла сделала тебя, то есть твою реалинг-копию, точно такой же, какой ты, Йок, была в тот момент, когда умерла. Сейчас это здорово — потому что ты была в отличной форме, когда Кевви решила превратить тебя в воздух. Но если я истеку кровью до смерти, когда в меня пальнут из уродца о-джи, и потом алла снова материализует нового Фила, то это опять буду недавний я, перед смертью, с развороченным животом и истекающий кровью — и через минуту я опять помру.
   — Ужас! Это будет так мучительно.
   — По сути, настоящее воскресение возможно только в том случае, если тебя убили при помощи алла, — продолжил Фил. — Возможно, это специальный предохранитель, «защита от дурака», на тот случай, если алла решат использовать в качестве оружия. Думаю, можно попросить пришельцев, и те нам расскажут, как при помощи алла сделать себя бессмертным, наверняка там должна быть такая функция.
   — Почему ты сам не спросил об этом Ом? — сказала Йок. — Ты ведь говорил, что она разговаривала с тобой во сне?
   — Да, я слышал Ом, когда находился внутри нее, тогда, в гиперпространстве. Но разговаривать с Ом мог только во сне. Я не уверен, что смогу услышать ее теперь, когда нахожусь в обычном пространстве.
   На улице дождь пошел сильнее, и капли барабанили по крыше. Окно было открыто, чтобы воздух свободно входил внутрь, но было завешено тонкой красной портьерой, и снаружи не было видно, что происходит внутри. Йок сделала себе при помощи алла апельсин.
   — Хочешь дольку? — спросила она, очищая апельсин в мягком свете свечи.
   — Спасибо. Так хорошо, Йок. Я еще никогда не был так счастлив. Хорошо также, что мне удалось повидать отца.
   — Как прошла ваша встреча?
   — Он был очень добр со мной, — ответил Фил. — И я сказал ему, что мне очень жаль, что я ему так часто грубил. А он сказал мне, что считает меня очень умным.
   — Я всегда знала, что ты умный.
   Йок улыбнулась и прикоснулась к щеке Фила.
   — Ты сделаешь еще дирижабли? Теперь ты можешь пользоваться алла.
   — Я уже думал об этом. Я придумал кое-что, чтобы ветер не сносил дирижабли так легко. Люди всегда придумывают новые способы летать. Просто нанять молди, чтобы он отнес тебя куда нужно, не так уж и здорово. Я имею в виду, что для этого нужно вступать с ними в переговоры. Это как вместо того, чтобы вести машину самому, ты берешь такси.
   — Я просто не понимаю, почему люди не пользуются ДИМ, для того чтобы делать большие птицелеты, лишенные автономного сознания и не являющиеся молди. Вроде гигантской улитки Ренди.
   — Проблема в том, что для безопасного полета необходимо, чтобы человек и его летающая машина обладали строго определенной массой и высокой расчетной способностью, для этого приходится оснащать птицелет довольно развитой нервной системой. В результате тот превращается в молди и отказывается быть твоим слугой, начиная работать на себя. В противоположность этому, дирижаблю мозгов нужно гораздо меньше. Мой секрет в том, что я хочу пристроить к дирижаблю что-нибудь вроде волос. Что это за гигантская улитка, о которой ты говорила в связи с Ренди?
   Йок решила, что не должна снова веселиться и со смехом рассказывать о происшествии с Ренди и гигантской улиткой, свидание с Белым Светом лишило ее всей язвительности и насмешливости. Она стала другой. Она рассказала обо всем Филу, и история вышла скорее похожей на печальное происшествие с другом, чем веселой.
   — Бедный Ренди, — ответил Фил, когда рассказ был окончен. — Вот уж действительно, досталось ему. Но эта улитка только и умела, что твердить одно и то же, да гоняться за Ренди. Она была просто тупым куском имиполекса с простейшим встроенным ДИМ. Как те динозаврики, которых сделала Бабс. Умственные уроды обязательно появятся, после того как алла обзаведутся все, потому что пытаться делать что-нибудь наделенное разумом интересней всего. И, кстати, что это вы там болтали о плутонии в «Анубисе»?
   — Кобб и Сисс попросили Ом запретить людям делать плутоний, чтобы спасти Землю от атомных бомб, — объяснила Йок. — Просто на всякий случай. Мы решили, что на Земле все люди должны получить свои алла — а если так, обязательно найдется такой идиот, который решит сделать себе атомную бомбу, какой-нибудь маньяк. А если и не маньяк, то может случиться и так, что кто-нибудь сделает атомную бомбу во сне, случайно. Приснится кошмар — и все, поминай, как звали.
   — А разве нет способа выключить алла, когда засыпаешь? — спросил Фил.
   — Для этого достаточно снять с себя ювви, — ответила Йок.
   — Верно. Я так обычно и делаю.
   — Но однажды я забыла снять с себя ювви, и ко мне через ювви во сне пришли люди. Извращенцы. Некоторые специально спят с включенными ювви.
   — Это плохая новость. Ты устала?
   — Засыпаю, — ответила Йок. — Смотрю на свое ожерелье. Она поднялась и повернулась к свече. Драгоценные камни
   лениво изменялись в цикле от квадратных рубинов к многогранным, почти круглым алмазам и обратно.
   — Дай я покажу тебе еще пару вещиц, которые привез с собой, — сказал Фил, принимаясь копаться в карманах своих штанов, которые сбросил на пол. Он достал перочинный нож с перламутровой рукояткой и черный шарик с плавающими внутри яркими точками. — У ножа вибрирующее лезвие, режет все, что угодно, — объяснил он. — Я вырезал этим ножом твое имя на стволе дуба в гиперпространстве.
   — Милый… А что это за шарик?
   — Я называю его аквариумом со светящимися головастиками, — объяснил Фил, передавая шарик Йок.
   — Они больше похожи на мелких креветок или маленьких плоских медуз, — сообщила Йок, заглядывая внутрь. — Смешно, как они разбегаются в стороны, когда я смотрю на них. Я хочу сказать — откуда они знают?
   — Это технология пришельцев. Откуда мне знать? Но мне они нравятся. Наверное, я держу их в кармане просто на счастье.
   — Я знаю, что это такое! — воскликнула Йок, после непродолжительного рассмотрения аквариума. — Это звездная карта пришельцев!
   — Ого, мне нравится эта идея, — ответил Фил. — Теперь я понимаю, почему Вубвуб так заинтересовался, когда я при нем проверил карманы.
   Они еще немного поиграли со звездной картой, и само собой, теперь не было сомнения, что маленькие светящиеся точки похожи на звезды и галактики — и один или два раза Йок даже показалось, что она узнала созвездие.
   — Чем дальше, тем лучше, — сказала Йок и зевнула, передавая звездную карту обратно Филу. — Мы все еще представить себе не можем, что будет после.
   — Доверимся Богу.
   Фил натянул на них повыше мягкое стеганное одеяло, и Йок уснула у него на груди, убаюканная шелестом дождя.
   Но посреди ночи что-то заставило ее проснуться. Фил разговаривал по ювви. Его голос звучал расстроенно. Йок полностью проснулась как раз когда разговор закончился.
   — Что случилось? — спросила Йок, зажигая свечу, чтобы лучше видеть Фила. Тот сидел на краю постели. Его вид был прекрасен, полуприкрытые глаза задумчивы, подбородок покрыт темной щетиной.
   — Звонил Дерек. Он нашел Кевви в ванной. Она умерла от передозировки.
   Для того чтобы задать следующий вопрос, Йок пришлось сделать над собой неимоверное усилие.
   — Ее возможно вернуть при помощи алла? Дерек попробовал ее воскресить?
   — Дерек ничего не сказал об алла Кевви. Во всяком случае, ничего не сказал о том, что алла предложила ему вернуть Кевви. Очевидно, что это случается только тогда, когда уничтожение происходит тоже при помощи алла. Алла Кевви сделала свое дело и зарегистрировала Дерека.
   — Ты расстроился?
   — Да. Но я рад, что ты теперь в безопасности.

Бабс, 1 апреля

   — Что ж, я считаю, что у нас все получилось, — сказала Бабс. — А дальше все пойдет еще лучше.
   Она сидела в кресле в гостиной своих родителей в викторианском доме на Масоник-авеню, идущей выше Хай-стрит. Седовласый отец Бабс, Стэн, удобно расположился в низком глубоком кресле, мать Бабс, Вэнди, занималась аэробикой, выполняя упражнения с парой небольших булав. Личность Вэнди обитала в небольшом молди, Плаще Счастья, прикрепленном к шее ее тела из человеческой плоти и крови. Не стоило сомневаться, что Плащ Вэнди вполне мог жить сам по себе, но по какой-то причине Плащ был влюблен в Стэна и давным-давно решил жить с ним вместе, управляя выращенным на гидропонной ферме клонированным совершенно пустоголовым телом. Сказать по правде, совсем незадолго до прошлого Рождества Плащ раздобыл для себя новое молодое тело. До сих пор Бабс никак не могла привыкнуть к тому, что ее мать выглядит теперь не старше ее самой. Но сегодня обсуждался совсем другой вопрос. Вернее, должен был обсуждаться, потому что именно для этого Бабс и приехала сегодня к своим родителям. Но новость могла подождать еще немного, по крайней мере до тех пор, пока они не закончат разговор об алла. Главное было также и то, что с недавних пор все получили в свое распоряжение алла.
   Прошло чуть больше месяца с тех пор, как Йок и Бабс начали распространять алла в Сан-Франциско, с наказом для каждого разделить свою алла на семь алла и раздать их нуждающимся с теми же самыми инструкциями. Теперь алла работали как «письмо счастья». Через несколько циклов алла был уже целый миллиард, по одной для каждого человека и молди на Земле — этого было вполне достаточно. Оказалось невозможным зарегистрировать себя более чем для одной алла. Дарла попросила Кобба отнести ее на Луну — и теперь алла распространились и на Луне, хотя новости с Луны приходили весьма нерегулярно. Позвонить на Луну по ювви стало стоить очень дорого. Многие молди-спутники, вроде Каппи Джейн, бросили свою работу. По счастью, осталась еще горстка молди, достаточно заинтересованных в деньгах, чтобы поддерживать существование и работоспособность дюжины спутниковых тарелок. Дело было конечно не в том, что этим молди нужен был имиполекс — имиполекс больше никто не покупал. Имиполекс теперь можно было сделать для себя бесплатно, как и все остальное, за исключением участка земли и прислуги. Жизнь всюду стала другая. Настолько другая, что не верилось.
   — Конечно, в начале у нас были проблемы, — сказала Бабс, — но…
   — Я считаю, что алла — дерьмо, — заявил Стэн, глядя в окно. Ему было уже почти шестьдесят, и это было видно очень хорошо.
   — Тебе нужно показаться врачу, Па, — сказала Бабс. — У тебя что-то с желчью.
   Вэнди хихикнула, отложила булавы и подошла к Стэну, чтобы погладить его по голове.
   — Бедный ты наш грубиян. Папа просто расстроен тем, что мы так хорошо выглядим, а он нет. С недавних пор он не в своей тарелке.
   Выглянув в окно, Бабс увидела только дома, все новенькие и свежие, выкрашенные разноцветными пастельными красками и чудесные в лучах весеннего солнца. Впечатление было такое, будто все соседи ее родителей пристроили к своим домам дополнительные этажи, башенки, купола, арки и альковы, минареты, солярии на крышах и прочее. Дальше на холмах Бабс увидела, как внезапно на пустом месте появился трехэтажный дом, там, где только что был пустой участок. Большой дом продолжал расти, частями — хлоп, хлоп, хлоп.
   — Вот, еще один появился, — сказала Вэнди. — Похоже на ускоренное кино, или что-то вроде того. Некоторые изменяют свои дома каждую неделю. Видишь вон ту большую башню на вершине дома Джонсов на той стороне улицы?
   — Ту самую, что заслоняет вам вид? А что это за коробки там в саду, у Джонсов?
   — Они все время делают себе при помощи алла разное барахло, — объяснила Вэнди, качая головой. — Кухонное оборудование, мебель, шмотки, гимнастические станки, спортивное снаряжение, приставки для видеоигр, и так далее, вообще черт его знает чего. Можешь сама посмотреть по надписям на коробках. Этот нон-стоп у них продолжается в течение целого месяца, и дом уже завален барахлом, и они уже придумать не могут, куда что девать, но заставить себя превратить лишнее барахло обратно в воздух просто не могут. Люди такие странные. Кстати, о странностях, — продолжила Вэнди, — вчера твой отец вышел во двор и превратил большую башню Джонсов обратно в воздух — глядя на то, что он творит, можно было решить, что он здорово пьян, но это был просто настоящий Стэн. Само собой, упрямый мистер Джонс немедленно вернул башню на место. Тогда Стэн повернулся и пошел домой, а мистер Джонс подвалил к нашей двери и принялся биться в нее и кричать, что он убьет Стэна, если подобное повторится. И вправду, в руках он держал пистолет, самый удивительный из всех которые я когда-либо видела. Слава Богу, что Стэн не стер башню вместе с одним из Джонсов.