Слабый вскрик заставил Хольта оглянуться к столу, где он увидел Люсинду, вырывающуюся из рук Микала. Микал и его друзья смеялись.
– Нет, капитан, я не Карлсен, – бросил ему Микал, заметив выражение лица Хольта. – Но, думаете, я жалею об этом? Перспективы Йохана были блеклыми. Он был заключен в скорлупу ореха и не долго мог считать себя королем необъятного пространства.
– Шекспир! – подобострастно воскликнул кто-то из подчиненных, высказывая восхищение литературной эрудицией Микала.
– Сэр. – Хольт сделал шаг вперед. – Могу я теперь забрать пленников обратно на корабль?
Микал неверно истолковал беспокойство Хольта.
– Ого-го! Я вижу, ты ценишь некоторые вещи в жизни, капитан. Но, как знаешь, каждый ранг имеет свои привилегии. Девушка остается здесь.
Он ожидал этого. Для нее было лучше остаться здесь, чем возвратиться к берсеркеру.
– Сэр, тогда… можно увести мужчину? В тюремном госпитале на Эстиле он сможет поправиться…
– Капитан, – голос Ногары не был громким, но он навел тишину за столом, – не препирайтесь здесь.
– Да, сэр.
Микал покачал головой.
– В мыслях я еще не простил своих врагов, капитан. Ведь они могут вновь заняться тем же… – Он снова добрался до руки Люсинды. – Знаешь ли ты, капитан, что ненависть – истинная пряность любви?
Хольт беспомощно посмотрел на Ногару. Холодный взгляд лорда говорил: еще одно слово, курьер, и ты очутишься в застенках. Дважды я не предупреждаю.
Если бы Хольт крикнул теперь берсеркеру, устройство в оболочке Джанды могло бы убить всех в зале раньше, чем его смогли бы остановить. Он знал, что оно слушает его, следит за каждым движением.
– Я… я возвращаюсь на корабль, – пробормотал он. Ногара глядел в сторону, и никто не обращал на Хольта внимания. – Я… вернусь… через несколько часов. Чтобы отправиться на Эстил.
Голос Хольта оборвался, когда он увидел, что группка гуляк окружила Джанду. Они сдвинули наручники с омертвевших членов пленника и, возложив рогатый шлем на голову, дали ему щит, копье и одежду из меха, экипировав как древнего скандинавского воина Земли – как того, от кого происходит ужасное имя «берсеркер».
– Гляди, капитан, – смеялся Микал. – На нашем маскараде мы не боимся судьбы принца Просперо. Мы доставили подобие ужаса снаружи внутрь корабля!
– По! – закричал в хмельном угаре все тот же лизоблюд.
Имена Просперо и По ничего не значили для Хольта, и Микал выглядел разочарованным.
– Оставьте нас, капитан, – сказал Ногара, указав жестом на дверь.
– Идите, капитан Хольт, – спокойным мягким голосом сказала Люсинда. – Все мы знаем, что вы хотели бы помочь всем, кто здесь находится в опасности. Лорд Ногара, будет ли капитан Хольт обвинен в том, что здесь произойдет, когда он уйдет?
Удивление вспыхнуло в глазах Ногары. Он в подтверждение отрицательно качнул головой.
И Хольту оставалось только вернуться назад к берсеркеру с доказательствами и присоединиться к своему экипажу. У него все еще впереди, если только сойдет с рук шутка пирующих с механизмом, который, по их мнению, был Джандой.
Хольт вышел. Ему даже в голову не пришло, что Карлсен всего лишь заморожен.
5
Рука Микала была на ее бедре, она стояла возле его кресла, и его голос сверлил ее:
– Зачем так дрожать, красотка… правда, это возбуждает меня, что такая хорошенькая девушка дрожит от моих прикосновений. Да, это делает все еще более трогательным. Ведь теперь мы не враги, да? Если же враги, то я буду суров с твоим братом.
Она дала Хольту время покинуть «Нирвану» и стала вырываться изо всех сил. От удара голова Микала дернулась, вздыбились аккуратно причесанные седые волосы.
В Большом Зале нависла тишина, а затем взрыв смеха, когда ее схватили за руки и стали держать. Она расслабилась, пока не почувствовала, что хватка ослабела, а затем вырвалась и схватила столовый нож. Новый взрыв смеха, и Микал по-утиному отскочил от нее, а кто-то сзади снова схватил Люсинду. Другой пришел ему на помощь. Вдвоем, с улыбками, они отобрали нож и силой заставили ее сесть в кресло возле Микала.
Губернатор сказал тихо, подрагивающим голосом, хотя и старался казаться спокойным.
– Приведите сюда мужчину, – приказал он. – Пусть сядет там, за столом перед нами.
Пока выполняли распоряжение, Микал обратился к Люсинде с сочувствием в голосе.
– Конечно же, я собирался лечить твоего брата, чтобы он поправился.
– Лживый комок грязи, – прошептала она, улыбаясь.
Микал улыбнулся в ответ.
– Ну что ж, придется испытать искусство моих специалистов по умственному контролю, – сказал он. – Держу пари, не будет нужды в оковах для удержания твоего брата после того, как они сделают это.
Он сделал насмешливый жест над столом в сторону стеклянных глаз на лице Джанды.
– Именно так. Но он будет все знать, каждым нервом ощущать все, что случится с ним. Можешь быть в этом уверен.
Она рассчитывала на это и планировала, что подобное случится, но теперь почувствовала, будто выдохнула дьявольский воздух. Она опасалась обморока, и в то же время желала, чтобы он случился.
– Наш гость в своем костюме доставлен. – Микал бросил взгляды по сторонам стола. – Кто первым его развеселит?
С близлежащих кресел раздались рукоплескания.
– Джеми известен своей изобретательностью, – приятным тоном сказал Микал. – Я настаиваю, чтобы ты смотрела на это. Выше нос!
Филипп Ногара, по другую сторону от Микала, потерял свое безразличие. Словно он был вынужден наблюдать поневоле. Но в нем было заметно возрастающее ожидание, переборовшее отвращение.
Джеми подошел, хихикая, сжимая маленький, украшенный драгоценностями, нож.
– Не глаза, – предупредил Микал. – Я хотел бы, чтобы он кое-что увидел позднее.
– О, конечно, – подобострастно сказал Джеми. Он сдвинул рогатый шлем набекрень и стремительно ухватился за лицо Джанды пальцами. – Начнем со щеки. С кусочка кожи.
Прикосновение лезвием Джеми было достаточно мягким, но для мертвой плоти все же слишком сильным. От первого же прикосновения вся безжизненная маска опала красным и мокрым месивом, перед внимательными глазами присутствующих. И стальной череп берсеркера ухмыльнулся.
У Люсинды успела увидеть, как тело Джеми было отброшено через Зал стальной рукой, прежде чем люди, державшие ее, лишились своих жизней, а она нырнула под стол.
Наступил форменный бедлам, и в следующее мгновение стол разлетелся вдребезги от мощного удара берсеркера. Машина, обнаружив, что ее разоблачили, изменила свой начальный план просто уйти с доказательствами смерти Карлсена. Она вернулась к главной цели древнего берсеркера – обычному убийству. Двигаясь через Зал, приземистая и невероятно подвижная, она скашивала на своем пути руками, как косами, все подряд, сама Смерть, пожинающая кричащую толпу в кровавом успокоении.
У главного входа завывающие люди, обезумев, отталкивали друг друга у двери, а убийца работал среди них, методично калеча и убивая. Затем он снова вернулся в зал. Приблизившись к Люсинде, сидевшей под столом, машина заколебалась, узнав в ней партнера по своей основной функции, и к счастью девушки через мгновение нашла другую цель.
Это был Ногара. Его сломанная правая рука бессильно свисала. Он пришел с тяжелым ручным автоматом и открыл огонь с левой руки, когда машина оказалась напротив него. Разрывы расшвыряли тела друзей Ногары и мебель, но лишь слегка задели быстро перемещающегося противника.
Наконец, один заряд попал в цель. Машина рухнула, но в своем стремительном движении сшибла Ногару на пол.
На мгновение неестественная тишина повисла в Большом Зале, разгромленном, словно здесь разорвалась бомба. Люсинда встала. Повсюду слышались стоны, возгласы, но никто больше не поднялся.
В изумлении она прошла среди разгрома, устроенного машиной-убийцей, и ощутила только оцепенение, поглядев на ошметки одежды и плоти, которые все еще облепляли металлический остов. Теперь, мысленно, она видела лицо брата, каким оно было когда-то, – волевым и улыбающимся.
Сейчас здесь оставалось еще нечто больше, чем просто мертвец, если только можно было дать название этому. Конечно, космонавты, заложники берсеркера – вполне неплохие люди. Она могла дать за них в обмен тело Карлсена.
Обслуживающие машины выстроились вдоль стены с самым паническим видом, на какой только были способны. Они ненадолго задержали Люсинду, и она уже собиралась открыть тяжелый гроб, когда слабый голос из Зала остановил ее. Ногара сидел у разломанного стола.
Он снова прохрипел:
– …живой.
– Что?
– Йохан живой. Здоровый. Видишь? Это – морозильник.
– Но все мы говорили берсеркеру, что он мертв.
Она вдруг остро ощутила собственную глупость, испытав одно потрясение сразу после другого. Впервые она взглянула в лицо Карлсену, и долгие секунды прошли, прежде чем она смогла остановить слезы.
– Там заложники. Им нужно его тело.
– Нет. – Ногара покачал головой. – Теперь я понимаю. Но нет. Живым я его берсеркерам не отдам.
Грубое могущество воли не покинуло его. Оружие он опустил, но его внутренняя сила держала Люсинду на месте. Теперь в ней не было ненависти.
Она выразила протест:
– Там осталось семь человек.
– Берсеркеры отличаются от людей еще и тем, – Ногара болезненно стиснул зубы, – что никогда не дают пленникам свободы. Здесь… ключ…
Он достал его из внутреннего кармана своего мундира.
Взгляд Люсинды вновь опустился на строгое лицо в гробу. Затем, импульсивно, она бросилась за ключом. Едва она взяла его, Ногара, похоже, потерял сознание.
Замок гроба имел несколько положений, и она повернула его в «УСКОРЕННОЕ ОЖИВЛЕНИЕ». Искорки зароились вокруг лежащей фигуры, послышалось гудение энергии.
Автоматические системы корабля наконец переключились на состояние опасности. Обслуживающие машины начали вытягивать служебные устройства. Первым унесли Ногару. Вероятно, где-то действовал робот-медик. Из-за троном Ногары прокричал громкий голос:
– Корабельная система защиты требует распоряжений! В чем причина состояния опасности?
– Не контактируйте с курьерским кораблем! – крикнула Люсинда. – Наблюдайте, чтобы он не напал. Но не заденьте спасательную шлюпку!
Люсинда подбежала к смотровому окну, едва не наступив на тело Микала.
Уставившись в окно, она увидела берсеркера-курьера, смутно видимого в клубящемся свете гипермассы. Спасательная шлюпка с заложниками – маленькая, смутная точка перед нею.
Сколько есть времени до того, как убьют заложников и берсеркер станет искать спасения в бегстве?
Обернувшись назад, она увидела, что гроб открыт и в нем сидит человек. Какое-то мгновение его глаза были как у ребенка, смотрели на нее беспомощно. Затем их заполнила энергия, сила воли, совершенно отличная от той, что была у его брата и, возможно, даже большая.
Карлсен отвел взгляд от нее, осмотрел окружающее пространство, опустошенный Большой Зал и гроб.
– Филипп, – прошептал он, как бы мучаясь от боли, хотя его единоутробного брата здесь не было.
Люсинда подошла к нему и как можно короче пересказала всю историю, с того самого дня в тюрьме Фламланда, когда она услышала, что Карлсен умер от чумы. Один раз он прервал ее:
– Помоги мне выбраться отсюда и найти оружие.
Его пальцы оказались крепкими и сильными, когда она протянула ему руку для поддержки. Но очутившись возле нее, он оказался на удивление низким.
– Продолжайте, что потом?
Она спешно досказала ему историю, пока не пришли обслуживающие машины, чтобы вооружить его.
– Но почему вас заморозили? – закончила она, внезапно удивленная его силой и здоровьем.
Он игнорировал ее вопрос.
– Идем к пульту управления защитой. Нужно спасти тех людей.
Он со знанием дела прошел к нервному центру корабля и уселся в кресло офицера защиты. Хозяин этого кресла, очевидно, был мертв. Панель перед Карлсеном засветилась, и он приказал:
– Дай мне связь с курьерским кораблем.
Через нескольких мгновений с курьерского корабля рутинно ответил спокойно звучащий голос. Лицо, появившееся на экране, было плохо освещено. Любой, вглядывающийся без предубеждения, ни за что бы не сказал, что это нечеловек.
– Говорит главнокомандующий Карлсен с «Нирваны». – Он не назвал себя губернатором или лордом, только своим званием того великого дня у Каменной. – Я снова пришел. Я хочу поговорить с людьми курьерского корабля.
Расплывчатое лицо на экране двинулось.
– Да, сэр.
Карлсен отключился.
– Это сохранит их шансы. Теперь мне нужен скоростной катер. Вы, роботы, погрузите мой гроб на борт одного из них. Сейчас, из-за ускоренного пробуждения, я напичкан наркотиками и должен снова заморозиться.
– Но вы же не собираетесь этого делать по-настоящему?
Снова встав из кресла, он задумался.
– Я знаю берсеркеров. Если их основная задача – охота на меня, они не станут тратить время даже на пару залпов, чтобы уничтожить заложников, если я у них на виду.
– Вам не следует идти, вы слишком много значите для всех людей, – услышала Люсинда свой голос.
– Это не самоубийство, у меня в запасе есть несколько трюков, – голос внезапно Карлсена изменился. – Говоришь, Филипп выживет?
– Не сомневаюсь.
Глаза Карлсена прикрылись, а губы медленно и беззвучно двигались. Затем он взглянул на Люсинду и схватил бумагу и стило с панели офицера защиты.
– Передай это Филиппу, – написав, сказал он. – Он отпустит тебя и капитана на свободу, если я попрошу об этом. Вы не угрожаете его власти. Не настолько, как я…
6
Сидя на посту офицера защиты, Люсинда следила, как хрустальная сфера катера Карлсена оказалась снаружи, вблизи от курьерского корабля и на некотором расстоянии от спасательной шлюпки.
– Эй, на курьере, – услышала его Люсинда. – Можете ли вы записать мою передачу? Сумеете сфотографировать мою сетчатку на экране?
И катер метнулся в сторону на максимальной скорости, а удар оружия берсеркера пришелся на то место, где он только что находился. Карлсен был прав. Берсеркер не стал терять времени на шлюпку, а устремился за катером.
– Огонь по курьерскому кораблю! – выкрикнула команду Люсинда. – Уничтожить его!
Сноп ракет покинул «Нирвану» и устремился к курьеру, но цель начала стремительно двигаться. Возможно, залп не достиг своего назначения потому, что курьерский корабль был уже в бахроме окружения гипермассы, искривленного пространства.
Катер Карлсена не был поврежден, но и уйти не мог. Это была полупрозрачная точка, исчезнувшая с экрана в разрывах от орудий берсеркера, точка, канувшая в водоворот возле гипермассы.
– В погоню! – отдала словесный приказ Люсинда и на мгновение увидела звезды, окрасившиеся в голубой цвет. Но автопилот «Нирваны» тут же отменил приказ, обосновывая свое решение тем, что движение в указанном направлении будет фатальным для всего живого на борту.
Катер был теперь в искаженном пространстве, захваченный гравитацией, которая делала любые двигатели бесполезными. А корабль-берсеркер опрометчиво бросился за Карлсеном, ни о чем другом не беспокоясь.
Два пятнышка покраснели, и стали еще краснее, едва заметные на фоне громадного опадающего облака пыли и красноватой дымки, похожей на ту, что образуется на горизонте при заходе солнца. Затем красное смещение поля гравитации гипермассы перевело их свет в невидимую часть спекта, и для вселенной они пропали.
Вскоре после того, как роботы перенесли людей со спасательной шлюпки на борт «Нирваны», Хольт нашел Люсинду в Большом Зале, вглядывающуюся в смотровое окно.
– Он спас вас, – сказала она, – хотя прежде никогда вас не видел.
– Знаю, – сказал после паузы Хольт. – Я говорил с лордом Ногарой. Не знаю почему, но вы свободны, и меня не ждет наказание за проникновение чертова берсеркера на борт. Несмотря на то, что Ногара, похоже, ненавидит нас обоих…