Саломатов Андрей. В будущем году я буду лучше

   Добравшись до корабля, Саша с Луизой несколько раз обошли вокруг него и остановились у раскрытой двери лифта. Задрав голову, Дыболь с восторгом продолжал повторять, что никакая это не башня, а девушка послушно кивала головой и украдкой вытирала слезы.
   - Пойдем посмотрим, - сверкая глазами, предложил Саша. - Такое же бывает раз в жизни.
   - Мне нельзя, - испугано ответила Луиза и тут же с чувством добавила: - Не ходите, Александр. Пойдемте к нам. Мама с папой ждут нас к обеду. Они сказали, что я обязательно должна привести вас.
   - Интересно, где бы ты меня искала? Мы же встретились случайно.
   - У космического корабля, - едва слышно пролепетала девушка.
   - Ага! Все-таки это космический корабль! - воскликнул Дыболь. - А то водонапорная башня! Придумает же такое! Ты бы его ещё погребом назвала.
   Саша снова ощущал себя почти счастливым. Ему было хорошо от того, что он благополучно избежал расправы за воровство и снова встретился со скромной и ласковой Луизой. От того, что он был молод и наткнулся на настоящий космический корабль. Было в этом букете и нечто такое, что он ещё не успел осмыслить, а потому не имеющего ни названия, ни определения.
   "Стучите и отворится", - справедливо сказано в Евангелии.
   Так и не уговорив Луизу, Дыболь попросил её подержать телескоп, вошел в лифт, крикнул: "Я не на долго", и кабина лифта пулей унесла его наверх. Посмотрев вниз, Саша увидел крошечную Луизу. Она махала ему рукой и что-то кричала.
   Осторожно войдя в корабль, Дыболь осмотрелся, на всякий случай эгекнул и только потом медленно двинулся вперед. Коридор закончился тесным лифтом, на котором Саша в одну секунду поднялся в просторную капитанскую рубку. Затем, дверь бесшумно закрылась за ним, и Дыболь ощутил какое-то странное дрожание, а затем и гул.
   "Садись, дурень! Улетаем!" - слева загорелась надпись на широком экране монитора.
   - Куда?! - закричал Саша, и какая-то сила повалила его на пол. Падая, он успел прочитать и вторую надпись: "Садись, говорю!"
   - Куда?! - снова истошно заорал Дыболь, и было непонятно, что означает его вопрос: куда садиться или куда они улетают? После этого перед Сашей загорелись сразу два ответа. На левом мониторе появилась надпись: "Садись в кресло", а на правом: "К инопланетянам".
   Вот и пригодился космический корабль, бесцельно простоявший на картофельном поле столько лет. Мечтал ли Дыболь, что когда-нибудь станет космонавтом? Может, в детском саду или первом классе. Так кирпич, положенный двести лет назад неизвестным строителем, срывается вдруг со своего места и летит на голову не кому-нибудь, а именно Ивану Ивановичу.
   Выезжая на природу, осмотрись, читатель. Может, и твой корабль торчит из каких-нибудь кустов и ждет, чтобы захлопнуть за тобой дверь.
   О том, что стало с Луизой: она не сгорела в стартовом пламени. Ее просто не стало, как и города, подаренного Саше джином. Едва Дыболь вошел в капитанскую рубку, как все это стало прошлым, а прошлое, как известно, не горит.
   ГЛАВА ПЯТАЯ
   ПРОШЛОЕ
   Неуклюже перебирая руками, Саша подплыл к иллюминатору. Мимо корабля со свистом проносились мелкие метеориты и темные загадочные астероиды, а чуть дальше лениво крутились, похожие на разноцветные глобусы, планеты.
   - Эй! - крикнул Дыболь.
   - Эй! - эхом отозвался корабль.
   - Эй, Джин! - позвал Саша.
   - Эй, Джин! - бесстрастно повторил корабль.
   - Джин, я больше не хочу! Джин! - Дыболь несколько раз облетел капитанскую рубку по периметру и, никого не обнаружив, разъярился: - Джин! Поймаю, кости переломаю! Джин, сволочь! Отпусти меня!
   Корабль в точности воспроизвел просьбу, но ничего не произошло. Панель управления подмигивала десятками лампочек, поставленное на автопилот, огромное рулевое колесо ворочалось и скрипело, и только за бортом корабля происходило что-то похожее на жизнь. Но, во-первых, корабль был закупорен на совесть, а во-вторых, космос не подходящая среда обитания для человека.
   Сорвав зло на стенах и набив себе несколько шишек, Дыболь наконец научился сносно передвигаться в условиях невесомости. Теперь, когда он имел возможность попасть в любую точку отсека управления, ему это даже понравилось. Покрутив рулевое колесо, Саша принялся осторожно нажимать кнопки на пульте, но прямо перед ним на экране монитора тут же загорелась надпись: "Перестань, грохнемся!"
   Еще раз обругав джина, Дыболь все же оставил пульт управления в покое, а затем прочитал на экране: "Джина здесь нет, дурень. Я робот-компьютер, развожу таких, как ты, по планетам."
   - Послушай, - проникновенно начал Саша. - Отпусти меня домой. Ну пожалуйста, будь другом. Этот джин, сволочь, нагородил черт знает чего. Не собирался я к инопланетянам. Это он чего-то там напутал или крыша у него поехала.
   Так и не дождавшись ответа, Дыболь в сердцах плюнул в компьютер. Шарик слюны отскочил от экрана и вернулся к нему.
   - Тоже сволочь! - проговорил Саша. - Как и джин! Сейчас бы ломик или монтировку, я бы тебя расковырял!
   - Дурень ты, дурень! Кто бы тебя тогда до места доставил? - загорелось на экране.
   Обидевшись на "дурня", Дыболь оттолкнулся от кресла и отправился осматривать внутренность отсека. Здесь было много чего интересного. В витринах, как в музее, лежало немало необычных вещиц, которые были знакомы Саше. Как и всякий нормальный человек Дыболь любил иногда почитать фантастику. Кроме того, он пересмотрел все фантастические сериалы и фильмы. Поэтому не было ничего удивительного в том, что Саша сразу узнал в одном из экспонатов лучевой пистолет, именуемый в космической литературе бластером.
   Попытки достать роскошный никелерованный бластер ничего не дали, и Дыболь в раздражении пнул стеклянную витрину ногой. "Потерпи, ещё успеешь", - прочитал он на экране.
   - Жаль, не могу достать, - ответил Саша. - Повезло тебе.
   "Это тебе повезло, - ответил компьютер. - Достал бы - каюк и тебе, и мне".
   Поплавав немного за плевком, Дыболь вернулся в кресло, устроился поудобнее и задумался. Саша вспомнил кое-что из своего недалекого прошлого, поморщился и задремал.
   Как справедливо утверждал психолог и философ Франкл, прошлое не исчезает бесследно, а становится вечностью. Правда, нередко эта часть индивидуальной вечности скрыта от нас розовой дымкой очарования, поскольку в прошлом все мы были моложе, привлекательней и удачливей. В прошлом нас не ожидает ничего плохого, оно не требует от нас никаких жертв, кроме, разве что, времени на воспоминания. Ну а этого добра у людей хватает. Иначе зачем бы они так бездарно превращали каждое мгновение настоящего в прошлое? Может быть прошлое лучше настоящего? Возможно, кто-то так и считает. Для Дыболя прошлое не имело никакой ценности, как ничего не стоит потраченные месяц назад деньги. Саша жил в настоящем и только в настоящем.
   НАСТОЯЩЕЕ
   В космическом корабле утро от вечера ничем не отличается, поэтому оставим на время описания различных времен суток. Упомянем лишь, что температура в отсеке управления была нормальной - двадцать градусов по Цельсию.
   Пообедав содержимым трех тюбиков, Дыболь плавно похлопал себя по животу и отправился к иллюминатору, посмотреть на звезды. За круглым толстым стеклом было темно и скучно как в дровяном сарае. Исчезли даже метеориты, астероиды и неизвестные планеты. И лишь далеко-далеко бессмысленно сияли крупные, с кулак, звезды.
   - Долго нам лететь? - спросил Саша в пространство и посмотрел на экран. "Потерпи, скоро будем", - прочитал он и, оттолкнувшись от стекла, несколько раз перевернулся в воздухе.
   - Расскажи чего-нибудь, - попросил Дыболь. - Скучно. Анекдотов не знаешь?
   "Нет, - загорелось на мониторе. - Могу инструкцию почитать".
   - Инструкцию не надо, - отказался Саша. - Давай лучше поговорим. Жаль, у тебя нет голоса.
   "Жаль", - согласился компьютер.
   - Чей это корабль, джина что ли? - спросил Дыболь.
   "Не знаю", - ответил экран.
   - А чего ты знаешь? Куда летим, знаешь?
   "К инопланетянам, - загорелось на мониторе. - Я вообще-то уже раз был на этой планете. Бластер там тебе пригодится."
   - А ты-то откуда знаешь? - спросил Саша. - Ты что, выходишь из корабля?
   "Нет, - ответил компьютер. - Я вижу все, что происходит вокруг до самого горизонта. В случае опасности включаю сирену. Услышишь - беги назад."
   - А на долго мы туда летим? - поинтересовался Дыболь.
   "Этого я не знаю", - появилось на мониторе.
   - А кто знает? Я что ли? - раздраженно проговорил Саша.
   "Как только я перестану быть нужным, корабль вернется на Землю."
   - Это как же? - удивился Дыболь. - Ты мне будешь нужен до самой Земли. Ты хочешь сказать, что меня могут убить?
   "Этого я не знаю", - ответил компьютер.
   - Порядочки! - возмутился Саша. - Слушай, пока не поздно, давай повернем назад. И ты целее будешь.
   Экран монитора погас, а Дыболь ворча уселся в кресло и довольно быстро уснул.
   Снилось Саше не прошлое и не будущее, а бесцветное настоящее, границы которого так никто определить и не сумел. Может, потому, что настоящее не имеет никакого отношения ко времени и является всего лишь взглядом на вещи.
   ВРЕМЯ
   Утомительно медленно тянется время в космическом безвременьи. Тяжело переносить перегрузки вынужденного безделья и особенно в пространстве, ограниченном шестью стенами. Неинтересен и скучен был Дыболю космос, как неинтересен и скучен человеку, не имеющему отношения к медицине, атлас по гистологии. Часами Саша всматривался в бездонную темень вселенной и радовался каждому камешку, пролетающему мимо корабля. Заметив очередной булыжник, Дыболь сравнивал его с предыдущим и с нетерпением ожидал следующего. Это создавало ощущение хотя бы какой-то занятости. Когда мимо иллюминатора пролетал особо крупный метеорит или астероид необычной формы, Саша стучал по стеклу и улюлюкал, наверное, пытаясь привлечь внимание камня к собственной персоне. Он даже зачем-то поворачивался к компьютеру и приглашал его порадоваться вместе с ним, но экран в такие минуты молчал. Очевидно бортовой компьютер и пролетающие мимо небесные тела не испытывали друг к другу никакого любопытства, и Дыболь здесь напоминал пьяницу, обсуждающего с бутылкой поведение упавшего на пол стакана. Но все же беседа между компьютером и человеком не прерывалась, хотя протекала крайне вяло и была бессвязна, как обрывки разговоров, услышанных на ходу. На конкретные вопросы робот-компьютер отвечал охотно, но не всегда конкретно. Саше казалось, что машина чего-то не договаривает, темнит. А компьютеру ничего не казалось. Он сообщал то, что знал или то, что ему положено было сообщать. Речь компьютера была несколько развязной, а иногда и грубой, но так для Дыболя было даже лучше. Это оживляло их диалог, тем более, что некоторые обороты Саша принимал за вполне приличные шутки.
   Дыболь и сам частенько пытался острить, и если электронные мозги никак не реагировали, то в глубине души Саша все же надеялся на то, что компьютер оценил его юмор и пусть молча, но смеется.
   Иногда Дыболь вдруг принимался рассказывать о своей жизни. Здесь на космическом корабле, в компании с компьютером у него это выходило куда лучше, чем за столом в квартире профессора. Поведал Саша и о своих приключениях в городе Джина, который он так неожиданно для себя оставил. Дыболь врал, конечно, безбожно, но с таким собеседником грех было не приукрашивать. Хотя, возможно, Саша просто оттачивал историю перед возвращением домой, ведь впечатления наши часто многое теряют наложившись одно на другое.
   Устав болтать, Дыболь в который раз облетал отсек управления, но без прежнего удовольствия. Плавание по воздуху давно уже стало для него таким же малопривлекательным занятием, как и ходьба по камере из угла в угол. Чаще всего Саша забирался в кресло и пытался уснуть, но и это ему уже удавалось с большим трудом. За время пути он отоспался на десять лет вперед. А если Дыболь и засыпал, то сны ему снились неинтересные, похожие друг на друга, как и проведенные на корабле дни.
   МЫСЛЬ
   Саша скучал и скучал отчаянно. Только за последние три дня он не менее десяти раз заставлял бортовой компьютер читать ему инструкции. Дыболь давно выучил наизусть правила поведения на корабле и технику безопасности при взлете и посадке, он теоретически умел пользоваться бластером и при поломке мог даже отремонтировать его. Единственное, чего Саша до сих пор не знал, это куда и зачем он летит. На все его вопросы компьютер в последнее время отвечал всего двумя фразами: "Я не гадалка, что тебя ожидает не знаю" и "Одни похожи на тебя, другие - нет".
   Иногда Дыболь позволял себе невинно развлечься. Выписывая под потолком фигуры высшего пилотажа, он задавал компьюьеру все те же вопросы и тут же сам себе отвечал на них: "Я не гадалка, что тебя ждет не знаю". Компьютер отказывался понимать Сашину шутку, повторял те же слова на экране, и Дыболя это немного веселило. Кроме этого, Саша забавлялся тем, что оскорблял своего электроного спутника. Он подплывал к экрану монитора и внятно, по слогам произносил разные слова, обидные для человека, но совершенно непонятные для машины. Но и это глумление над компьютером быстро надоело ему, и Дыболь впал в черную меланхолию. У него в голове появились странные мысли. Саша вдруг задумался о себе. Но не так, как он это делал раньше, не о собственном благополучии, удовольствии или выгоде, и даже не о своей внешности. Дыболь задумался о жизни в целом.
   Как известно, мысль проникает в сознание не извне. Она рождается там, в мозгу, оплодотворенном обстоятельствами, и зависит от них как брошенное в землю зерно от дождя. Не сразу и не постепенно, а как-то туманно, намеками, то появляясь, то исчезая нарождались в голове у Саши сомнения относительно его прошлого существования. Что это были за сомнения он пока не понимал, но благодаря воспоминаниям жизнь его сама по себе выстроилась в ряд ничем не заполненных, лишенных смысла дней. Все, что происходило с ним когда-то, сейчас не вызывало у него ни радости, ни сожаления, ни хотя бы малейшего удовлетворения. Не за что было зацепиться, не на что опереться, нечего взять за основу, чтобы прожитые дни, как шерстяную нитку, виток за витком уложить в плотный клубок. Возможно, виной тому была невесомость или избыток свободного времени, но мозги у Дыболя заработали. "Бог не требует невозможного", - написал когда-то святой Августин, хотя и несколько по иному поводу.
   БУДУЩЕЕ
   Наверное у каждого нормального человека случались в жизни такие моменты, когда он сознательно собирался совершить нечто идущее вразрез со своей совестью. Понимая это и заранее раскаиваясь в ещё не совершенном поступке, мы даем себе слово или хотя бы надеемся на то, что завтра или на следующей неделе, или в следующем месяце, а может и в будущем году мы станем лучше. И действительно, многие со временем становятся лучше и добрее, умнее и терпимее, а будущее так и остается будущим. И мы снова клятвенно убеждаем самих себя, прихорашиваемся перед вступлением в грядущее, а оно по-прежнему ускользает от нас и постоянно требует, требует, требует. Но не надо думать, что только требует. Всякий человек может смело расчитывать получить в будущем все, что угодно: деньги, дружбу, спутника жизни, здоровье, свободное время. И даже те, кого впереди уже ничего существенного не ждет, все равно надеятся на него и относятся с любовью. А вдруг?
   Хронометр на пульте управления показывал одинадцать, и поскольку Саша чувствовал сонливость, он решил, что наступил вечер. Забравшись в кресло, Дыболь людоедски зевнул и случайно взглянул экран монитора. Там появилась надпись: "Утром проснешься на месте."
   Желание спать мгновенно улетучилось. Подскочив вверх, Саша резво подплыл к иллюминатору, но там ничего, кроме давно надоевших звезд не было.
   - Ни черта не видно! Где планета? Мы что, не долетели? - прильнув к стеклу, спросил он. - Или отсюда не видать?
   "Не видать, - подтвердил компьютер. - Планета прямо по курсу. Из бокового иллюминатора её не видно."
   - Повернись как-нибудь боком, дай посмотреть, - попросил Дыболь. - Сам понимаешь, мне на неё спускаться. Интересно же.
   "Не могу, - ответил бортовой компьютер. - Интересного там ничего нет. Большой каменный шар. Ложись спать.
   - Ну пожалуйста, одна минута, - продолжал канючить Саша. - Ты кому подчинаешься, джину?
   "Никому. Я сам по себе", - ответил компьютер.
   - Тем более, - обрадовался Дыболь.
   "Программа не позволяет, - появилось на мониторе. - Корабль ведет автопилот."
   - Так его же можно выключить, - сказал Саша и подлетел к рулевому колесу. Он принялся его крутить, но толку от этого не было никакого.
   "Я же сказал, корабль ведет автопилот, - с ощутительной укоризной написал компьютер. - Так что, сиди и не рыпайся. И благодари бога, что автопилот. Ты бы нарулил."
   Сообразив, что он не сможет уговорить своего электронного друга, Дыболь вздохнул и вернулся в кресло. Спать совсем расхотелось. Саше не терпелось поскорее приземлиться. Его почти не волновало, где он окажется. Главным было наконец выбраться из этой осточертвшей банки.
   Уже задремывая, он попытался представить, как могут выглядеть жители этой планеты. Некоторое знакомство с фантастикой подсказывало, что встреча с ними вряд ли доставит ему удовольствие. Перед глазами у Дыболя мелькали какие-то неясные образы инопланетян, больше похожих на чудовищных тиранозавров. А вскоре ему приснился отвратительный сон, где он как заяц несется по бескрайнему перепаханному полю от огромного кровожадного инопланетянина. Но, как красиво и точно сформулировал изобретатель коллективного бессознательного - Юнг, во сне человеку бывает страшно не потому, что он видит тигра, а ему снится тигр потому, что он в этот момент испытывает страх.
   В общем, Саша немного нервничал.
   ГЛАВА ШЕСТАЯ
   ВОЗВРАЩЕНИЕ
   Открыв глаза, Дыболь увидел на мониторе надпись: "Приехали" и с трудом сполз с кресла. Немного отвыкнув от тяжести собственного тела, он, пошатываясь, добрался до иллюминатора. Корабль стоял посреди поля очень похожего на то, с которого он улетал.
   - Мы что, вернулись на Землю? - растерянно спросил Саша.
   "На Землю, только не на ту, - ответил компьютер. - Бери бластер и желаю тебе..."
   Открылись двери лифта, и на мониторе вновь загорелась надпись: "Ни пуха, ни пера. Извини, если что не так - служба. Парень-то ты неплохой, хотя начинка у тебя хреноватая."
   - У тебя зато хорошая, - беззлобно проворчал Дыболь и вынул из раскрывшейся витрины тяжелый как кувалда бластер. - Ладно, я пошел. - Еще раз подойдя к иллюминатору, Саша посмотрел вниз. - Это ведь то же самое картофельное поле. Может хватит меня дурить! - Обернувшись к монитору, сказал он, но на этот раз компьютер не ответил. Махнув ему рукой, Дыболь вошел в лифт и через несколько секунд очутился в нижнем горизонтальном коридоре, возле раскрытой двери.
   Погода на улице была прекрасная. Свежий ветерок ласково потрепал Сашины волосы, наполнил его легкие забытыми запахами Земли и, как бы считая свой долг выполненным, успокоился.
   В полукилометре от космического корабля виднелась уже знакомая окраина города, а в противоположной стороне на таком же расстоянии темнел сумрачный лес.
   Спустившись по ступенькам, Дыболь осмотрелся. Вокруг не было ни души. Иногда со стороны города доносились обрывки эстрадной музыки, и Саша показалось, что это та самая мелодия, которую он слышал до начала полета.
   - Вот тебе и инопланетяне, - не без сожаления вздохнул Дыболь. За время полета он успел привыкнуть к мысли о встрече с неземным разумом и даже желал этого.
   Еще раз взглянув на корабль, Саша побрел в город, где по его разумению дожидались его возвращения Розалия и Луиза - две женщины, к которым он был неравнодушен.
   - И зачем надо было таскать меня по всему космосу? - ступая между грядок, произнес он в пространство.
   "По несчастью или к счастью истина проста: никогда не возвращайся в прежние места", - писал романтик Шпаликов, и он знал, о чем писал. Возвращение - вещь довольно коварная. Все мы куда-нибудь пропадаем, а потом непременно возвращаемся домой. Но, вернувшись через месяц из командировки, мы не ощущаем того душевного трепета, который наполняет наши души после двухлетней поездки за границу. А вернувшись с чужбины человек не в силах почувствовать того болезненного восторга, который посещает его в редкие минуты встреч с собственными истоками. Наверное все люди тайно или открыто мечтают об абсолютном возвращении, потому что никогда и никуда не возвращаются, а лишь удаляются все дальше и дальше, пусть даже и в ту же сторону, откуда пришли.
   ГОМО
   Отдуваясь от жары, Дыболь добрался до скамейки, на которой Луиза потчевала его пирожками, и сел передохнуть. Весь путь через цветущее картофельное поле Саша думал о возвращении в Москву и только теперь вспомнил о лучевом пистолете, который порядком оттянул ему руку.
   Где-то рядом за высоким забором забубнил диктор радио, и Дыболь ещё раз тихо порадовался возвращению к привычной жизни. Он лишь уловил, что передают последние новости, но не вслушивался в смысл слов. Если бы Саша не был так увлечен разглядыванием фантастической игрушки, он пожалуй удивился бы словам ведущего: "Встреча прошла в злобной вражеской обстановке. Представители обеих держав обменялись оскорблениями. В честь гостей был дан завтрак, где обе стороны решили продолжить обсуждение проблем за обедом."
   Прицелившись в камень, Дыболь нажал на курок. Булыжник вспыхнул как коробка спичек и растекся по земле.
   - Здорово! - восхищенно проговорил Саша и машинально осмотрелся кругом. Он повернул голову, чтобы заглянуть в щель забора, и увидел чудовище, какое не приснится даже в кошмарном сне. Огромная зверюга протянула к Дыболю зеленую в мерзких присосках лапу и легко вырвала у него из рук бластер.
   Рванувшись вперед, Саша споткнулся и упал на четвереньки. Но уйти ему все же не удалось. Та же зеленая лапа ухватила его за ногу, и без особого труда чудовище подняло его над землей.
   Так страшно Дыболю не было никогда в жизни. От смертельного ужаса у него свело челюсти, пропал голос, а мышцы сделались каменными. Именно поэтому Дыболь не только ничего не смог сделать, но даже и не пытался.
   Едва придя в себя, Саша открыл глаза и увидел перевернутую морду гигантского динозавра. Маленькие нефритовые глазки с вертикальными зрачками не мигая смотрели на Дыболя. Казалось, зверь с любопытством разглядывает свою жертву, Саша же остекленел от страха и думал только об одном: как ему сейчас будет больно и как не хочется умирать.
   - Гомо сапиенс, - человеческим голосом проговорило чудовище и отвернулось от Дыболя. - Интересный экземпляр.
   - Да, интересный, - ответила из-за забора точно такая же тварь. Молодой, ухоженный. Наверное, в хороших руках побывал.
   И тут у Дыболя прорвался голос:
   - А-а-а-а-а! - истошно заорал он. - Отпусти-и! Джи-ин! Не хочу-у!
   - Испугался, - внимательно разглядывая Сашу, спокойно проговорил зверь. - Это ничего. Сейчас мы тебя быстренько обработаем.
   После этих жутких слов чудовище в два прыжка покрыло расстояние в десять метров и оказалось у крыльца дома. Здесь оно открыло огромный плетеный короб, осторожно опустило в него Дыболя и закрыло крышкой.
   ВСТРЕЧА
   Саша словно пойманный зверек забился в угол короба, закрыл голову руками и затих. Ему требовалось время, чтобы хотя бы немного отойти от удушливого страха и собраться с мыслями. Он не знал, сколько ему отпущено, подозревал, что не больше нескольких минут, а потому никак не мог успокоиться.
   Дыболь не сразу заметил, что в коробе есть кто-то еще. Как писал обэриут Хармс: "Когда я вижу человека, мне хочется дать ему в морду". Саша же никак не отреагировал на соседство ещё одной жертвы. Он лишь вздрогнул и снова углубился в свои переживания.
   - Это ты? - наконец услышал Дыболь придушенный шепот и приподнял голову. Оказавшись в темноте после яркого солнечного дня он почти ничего не видел. Прежде чем глаза его привыкли к густому полумраку, Саша сидел, опасливо всматривался в едва различимую фигуру и терялся в догадках, кому из новых знакомых мог принадлежать этот хриплый голос.
   - Черт меня дернул за тобой увязаться, - тем же сиплым шепотом продолжил "сокамерник".
   - Как это ты увязался? - не понял Дыболь. Он уже представил, как его визави через всю вселенную гонится за ним на таком же космическом корабле, но тот просипел:
   - Я успел заскочить в грузовой отсек. Думал, ты договорился с Джином и летишь домой. - Сосед по коробу несколько секунд помолчал и не дождавшись ответа, предложил: - Давай знакомиться. Может, кто из нас спасется. Так передаст, что мол... погиб...
   - Александр, - представился Саша.
   - Феофан, - протянул руку сосед. - Ну теперь-то ты убедился, куда попал? Все от него, все от дьявола.
   Только после этих слов Дыболь понял, какого соседа послала ему судьба.
   - И что теперь делать? - обреченно прошептал Саша. В его голосе не чувствовалось ни малейшей надежы на спасение. Он задал этот риторический вопрос лишь для того, чтобы в самый страшный момент своей жизни не молчать и не изводить себя мыслями о скорой ужасной смерти.
   - Молиться, - хрипло ответил Феофан. - Я знаю, как разрушить чары Джина. Если ты будешь во всем слушаться меня, мы изгоним этих бесов с Земли.
   - Я начертил на стуле крест, - почти равнодушно вспомнил Саша. - И ничего не случилось.
   - Крест - это ерунда, - махнул рукой Феофан. - Этого мало. Давно известно, что бесы не боятся креста...
   - А что же ты..? - начал Дыболь, но сосед не дал ему закончить.
   - Я знаю обряд изгнания бесов, но для этого нужно не меньше трех человек. Если мы выберемся отсюда живыми...