Страница:
– Поставь машину!
До сих пор она никому не доверяла своего желтого любимца, сама ставила в гараж.
Джесси стрелой пронеслась по холлу, в секунду одолела лестницу, вбежала в свою комнату, с шумом захлопнула дверь и, не останавливаясь, бросилась на кровать лицом вниз. Чувства, непонятные ей самой, рвались наружу, и, чтобы не разреветься и выпустить эти чувства наружу, Джесси стала колотить кулаками по неповинной ни в чем кровати.
Постепенно гнев, переполнявший ее, ушел, но обессиленная девушка продолжала лежать на кровати. Она не спала, но не видела окружающих предметов, и в голове ее была пустота. Джесси даже сомневалась, что она думала о чем-то в то время.
Из оцепенения ее вывел осторожный стук в дверь. Джесси села, подтянула колени к подбородку и обхватила их руками.
В дверь просунулась голова матери.
– Можно зайти?
Джесси кивнула. Мать села на край кровати и осторожно спросила:
– Что случилось? Кристи чуть успокоилась, но все равно объяснить ничего не может. Только повторяет, что ты плохая и злая. Я не понимаю, Джесси, что у вас произошло. Вы поссорились? Кристи что-то натворила?
Джесси положила голову на плечо матери.
– Нет, Кристи не виновата. Просто, мама, я не знаю, что со мной случилось. Сестру напугала, раскричалась неизвестно почему.
Мать погладила Джесси по голове.
– Это нервы, девочка. Просто нервы. Если бы ты знала, как я нервничала перед свадьбой, чуть ли не каждый день в истерику впадала. Ты еще хорошо держишься. Молодец!
– Нет-нет, мама. Нельзя плохие поступки оправдывать нервами. Разве Кристи виновата, что у меня нервы шалят? И совершенно чужой человек… разве он виноват?
Джесси спрятала лицо в ладонях, но мать обняла ее и притянула к себе.
– Что за человек?
– Рабочий зоопарка, – неопределенно сказала Джесси. – Я на него тоже накричала. Ни за что, если подумать, просто так. Разве он виноват в моих нервах?
– Не виноват, но и ты не виновата, – строго сказала мать. – И не переживай. Все пройдет. Думай о хорошем. Кстати, звонил Дэниел. Я сказала, что тебе нездоровится и ты спишь. Не обижаешься, что я так сказала?
Джесси покачала головой.
– Нет. Ты правильно сделала, я никого сегодня не хочу видеть. Даже Дэниела.
А может быть, особенно Дэниела? – спросила себя Джесси, когда мать, поцеловав ее в щеку, покинула комнату.
Глупости… Какие глупости. Как она может не хотеть встречи с Дэниелом? Самым лучшим, самым добрым, самым заботливым мужчиной на свете. Тем единственным, кому она уже совсем скоро пообещает стать верной и преданной женой.
Джесси забралась под одеяло, откинулась на подушки и прикрыла глаза. Усилием воли она вызвала в мыслях образ Дэниела. Всегда аккуратного, в дорогом костюме и светлой рубашке, с коротко подстриженными темными, почти черными волосами и очках в тонкой золотой, очень дорогой, оправе.
Джесси частенько потешалась над решением Дэниела носить очки. У него было отличное зрение, и очки ему нужны были не для коррекции, а для создания имиджа.
– Я слишком молодо выгляжу, – объяснил он свое решение. – И у клиентов может возникнуть недоверие к молодому и неопытному адвокату. Очки мне придают солидности.
– Ага, – посмеялась тогда Джесси. – Не солидности они тебе придают, а глупый вид.
Дэниел обиделся, но очки не снял. Он слишком серьезно относился к своей работе, чтобы позволить ей стать поводом для шуток.
А иначе и быть не могло. «Адвокатская контора Виллари. Отец и сын» – самая известная в городе. Но не только самая известная, но и самая дорогая. Основатель ее, дедушка Дэниела мистер Джон Виллари, в конце сороковых годов прошлого столетия появился в Биттауне почти что ниоткуда. Во всяком случае, он не любил распространяться о днях своей молодости. История рода Виллари словно начинается со времени открытия небольшой адвокатской конторы, штат которой состоял всего из двух человек: самого мистера Джона Виллари и секретарши Элизабет, ставшей впоследствии миссис Виллари.
Саму миссис Виллари Джесси никогда не видела. Та умерла в середине семидесятых, а до семейных альбомов Джесси еще не допустили. Лицезреть историю семьи в фотографиях ей еще предстоит, когда она станет молодой миссис Виллари.
Но по легендам, которые в подобных Биттауну маленьких городках передаются из уст в уста, считалось, что предприимчивая секретарша, сумевшая окольцевать шефа, красотой не блистала. Зато была умная до ужаса. Именно благодаря ей адвокатская контора Виллари достигла того уровня и положения, в котором находится сейчас.
А вот деда Дэниела, Джона Виллари, Джесси знала хорошо. В свои восемьдесят с небольшим он выглядит вполне прилично, увлекается гольфом и не прочь приударить за молоденькими девушками.
Свою практику адвоката он оставил ради внука, три года назад окончившего Стэнфорд. Традиции нарушать нельзя. Раз в название их конторы входят слова «отец и сын», то и работать в ней должны отец и сын Виллари. А деду места нет.
Но только на словах. Джон Виллари держит все дела конторы под неусыпным наблюдением, чем доводит отца Дэниела до тихого, впрочем, ни в чем не выражающегося бешенства. Без консультации с ним невозможно приступить ни к одному делу. Кому же понравится такой постоянный контроль?
Дэниел же деда обожает. Хотя тоже ни одного шага без его совета не делает. Джесси уверена, что и женитьба на ней, дочери Роджера Корна, владельца шоколадной фабрики, на которой работает большая часть жителей Биттауна, не раз обсуждалась Дэниелом с дедом. И если Дэниел сделал предложение Джесси Корн, то только с позволения и одобрения деда.
4
5
До сих пор она никому не доверяла своего желтого любимца, сама ставила в гараж.
Джесси стрелой пронеслась по холлу, в секунду одолела лестницу, вбежала в свою комнату, с шумом захлопнула дверь и, не останавливаясь, бросилась на кровать лицом вниз. Чувства, непонятные ей самой, рвались наружу, и, чтобы не разреветься и выпустить эти чувства наружу, Джесси стала колотить кулаками по неповинной ни в чем кровати.
Постепенно гнев, переполнявший ее, ушел, но обессиленная девушка продолжала лежать на кровати. Она не спала, но не видела окружающих предметов, и в голове ее была пустота. Джесси даже сомневалась, что она думала о чем-то в то время.
Из оцепенения ее вывел осторожный стук в дверь. Джесси села, подтянула колени к подбородку и обхватила их руками.
В дверь просунулась голова матери.
– Можно зайти?
Джесси кивнула. Мать села на край кровати и осторожно спросила:
– Что случилось? Кристи чуть успокоилась, но все равно объяснить ничего не может. Только повторяет, что ты плохая и злая. Я не понимаю, Джесси, что у вас произошло. Вы поссорились? Кристи что-то натворила?
Джесси положила голову на плечо матери.
– Нет, Кристи не виновата. Просто, мама, я не знаю, что со мной случилось. Сестру напугала, раскричалась неизвестно почему.
Мать погладила Джесси по голове.
– Это нервы, девочка. Просто нервы. Если бы ты знала, как я нервничала перед свадьбой, чуть ли не каждый день в истерику впадала. Ты еще хорошо держишься. Молодец!
– Нет-нет, мама. Нельзя плохие поступки оправдывать нервами. Разве Кристи виновата, что у меня нервы шалят? И совершенно чужой человек… разве он виноват?
Джесси спрятала лицо в ладонях, но мать обняла ее и притянула к себе.
– Что за человек?
– Рабочий зоопарка, – неопределенно сказала Джесси. – Я на него тоже накричала. Ни за что, если подумать, просто так. Разве он виноват в моих нервах?
– Не виноват, но и ты не виновата, – строго сказала мать. – И не переживай. Все пройдет. Думай о хорошем. Кстати, звонил Дэниел. Я сказала, что тебе нездоровится и ты спишь. Не обижаешься, что я так сказала?
Джесси покачала головой.
– Нет. Ты правильно сделала, я никого сегодня не хочу видеть. Даже Дэниела.
А может быть, особенно Дэниела? – спросила себя Джесси, когда мать, поцеловав ее в щеку, покинула комнату.
Глупости… Какие глупости. Как она может не хотеть встречи с Дэниелом? Самым лучшим, самым добрым, самым заботливым мужчиной на свете. Тем единственным, кому она уже совсем скоро пообещает стать верной и преданной женой.
Джесси забралась под одеяло, откинулась на подушки и прикрыла глаза. Усилием воли она вызвала в мыслях образ Дэниела. Всегда аккуратного, в дорогом костюме и светлой рубашке, с коротко подстриженными темными, почти черными волосами и очках в тонкой золотой, очень дорогой, оправе.
Джесси частенько потешалась над решением Дэниела носить очки. У него было отличное зрение, и очки ему нужны были не для коррекции, а для создания имиджа.
– Я слишком молодо выгляжу, – объяснил он свое решение. – И у клиентов может возникнуть недоверие к молодому и неопытному адвокату. Очки мне придают солидности.
– Ага, – посмеялась тогда Джесси. – Не солидности они тебе придают, а глупый вид.
Дэниел обиделся, но очки не снял. Он слишком серьезно относился к своей работе, чтобы позволить ей стать поводом для шуток.
А иначе и быть не могло. «Адвокатская контора Виллари. Отец и сын» – самая известная в городе. Но не только самая известная, но и самая дорогая. Основатель ее, дедушка Дэниела мистер Джон Виллари, в конце сороковых годов прошлого столетия появился в Биттауне почти что ниоткуда. Во всяком случае, он не любил распространяться о днях своей молодости. История рода Виллари словно начинается со времени открытия небольшой адвокатской конторы, штат которой состоял всего из двух человек: самого мистера Джона Виллари и секретарши Элизабет, ставшей впоследствии миссис Виллари.
Саму миссис Виллари Джесси никогда не видела. Та умерла в середине семидесятых, а до семейных альбомов Джесси еще не допустили. Лицезреть историю семьи в фотографиях ей еще предстоит, когда она станет молодой миссис Виллари.
Но по легендам, которые в подобных Биттауну маленьких городках передаются из уст в уста, считалось, что предприимчивая секретарша, сумевшая окольцевать шефа, красотой не блистала. Зато была умная до ужаса. Именно благодаря ей адвокатская контора Виллари достигла того уровня и положения, в котором находится сейчас.
А вот деда Дэниела, Джона Виллари, Джесси знала хорошо. В свои восемьдесят с небольшим он выглядит вполне прилично, увлекается гольфом и не прочь приударить за молоденькими девушками.
Свою практику адвоката он оставил ради внука, три года назад окончившего Стэнфорд. Традиции нарушать нельзя. Раз в название их конторы входят слова «отец и сын», то и работать в ней должны отец и сын Виллари. А деду места нет.
Но только на словах. Джон Виллари держит все дела конторы под неусыпным наблюдением, чем доводит отца Дэниела до тихого, впрочем, ни в чем не выражающегося бешенства. Без консультации с ним невозможно приступить ни к одному делу. Кому же понравится такой постоянный контроль?
Дэниел же деда обожает. Хотя тоже ни одного шага без его совета не делает. Джесси уверена, что и женитьба на ней, дочери Роджера Корна, владельца шоколадной фабрики, на которой работает большая часть жителей Биттауна, не раз обсуждалась Дэниелом с дедом. И если Дэниел сделал предложение Джесси Корн, то только с позволения и одобрения деда.
4
Незаметно для себя Джесси заснула, а когда проснулась, за окном уже стемнело. В доме стояла тишина. Отец и мать, скорее всего, в библиотеке, обсуждают сегодняшние дела и расшатанные нервы Джесси. Кристи уже легла спать. Надо было бы, конечно, у девчонки прощения попросить, но это можно сделать и завтра.
Джесси встала с кровати и прошла в ванную. Включила воду, умылась. Долго рассматривала себя в зеркале, занимавшем всю заднюю стену. Лицо после сна припухшее, глаза покраснели. Джесси показала отражению язык, оставшись недовольной своим видом, и отвернулась.
Среди подруг Джесси считалась красавицей. В выпускном классе ее даже выбрали Мисс школы. Глупый конкурс тогда получился. Участвовать в нем ее уговорила Бетти. Джесси долго сопротивлялась, считая конкурсы красоты напрасной тратой времени. Все в них было ненастоящим. И корона, которую надели на голову Джесси, как победительнице, была подделкой. По возвращении домой Джесси отдала корону, обклеенную фальшивыми брильянтами, Кристи. Та не снимала ее с головы несколько дней, даже в кровати рядом на подушку клала. Потом корона куда-то затерялась. Но Джесси совсем об этом не жалела.
Все-таки зря она заснула. Спать днем – последнее дело, чувствуешь себя после этого разбитой и злой. А впереди еще ночь. Разве заснешь, когда днем выспалась?
Можно, конечно, позвонить Дэниелу. Он с радостью примчится, тем более что на этот вечер у него планов никаких не было, и так замучает своими ласками, что сон будет крепким. Но Джесси по-прежнему не хотела его видеть.
Джесси надела джинсы и маечку, тихо спустилась по лестнице, пересекла холл и вышла на порог дома. К ней подошел охранник.
– Я прогуляюсь немного, – сказала Джесси.
– Может, выгнать из гаража «шевроле»?
Этот охранник, Джесси даже не знала его имени, поступил к ним на службу всего несколько дней назад. Подбором охраны в дом всегда занималась мать, не доверяя в этом вопросе мужу.
– Мы им платим большие деньги, – говорила она. – И я хочу, чтобы вид охранника радовал глаз.
Поэтому она и выбирала из всех претендентов самых симпатичных.
Однажды Джесси, ей было лет пятнадцать, стала свидетелем сцены, которая долгое время не уходила из ее памяти.
Вернувшись из школы раньше положенного срока, по каким-то причинам был отменен последний урок, Джесси застала мать сидящей на диване в холле. Перед ней на коленях стоял охранник и массировал ногу матери. Ее голова была запрокинута на спинку дивана и на губах играла улыбка, показавшаяся Джесси совсем непристойной. Да и вся картина выглядела какой-то неприличной, так что Джесси захотелось поскорее выбежать из дома.
– Я оступилась на лестнице, – как ни в чем не бывало сказала мать, заметив Джесси. – Повредила ногу.
Охранник же, вскочив, густо покраснел. Через несколько дней тот охранник уже не работал, на его место был принят другой.
Джесси рассказала о том случае Бетти. На что подруга, глубоко вздохнув, голосом мудрой женщины заметила:
– Подумаешь. Луиза – молодая женщина, интересная и красивая, а твой папочка постоянно занят на работе. Вот и развлекается она, как может.
Тогда Джесси очень обиделась на подругу и не разговаривала с Бетти несколько дней. Потом, повзрослев, стала допускать предположение, что неспроста мать лично занимается подбором охранников.
Вот и этот новый охранник был красавчиком, правда, совсем не во вкусе Джесси.
– Не надо, – бросила она ему. – Я просто прогуляюсь.
– Как угодно, мисс.
На улице было хорошо. Дневная жара, выматывающая и расслабляющая, спала. Свежий ветерок нежно ласкал кожу. Стояла тишина.
Джесси любила это время суток, когда все вокруг засыпает. Она пошла по улице, совершенно не задумываясь, куда идет.
Конечно, можно зайти к Бетти. Но болтать ни о чем и выслушивать радостные возгласы по случаю ее замужества не хотелось. Джесси вообще ничего не хотелось. Просто брести по вечернему городу, не спеша – это было самое лучшее. Свое состояние она определила, как расслабленно-возвышенное, когда не хочется совершать никаких лишних движений, действий. Даже думать не хочется.
Джесси и не заметила, как дошла до городского парка. А когда осознала, куда ее привели ноги, резко остановилась.
А я ведь специально пришла сюда, промелькнуло в голове у Джесси.
И от этой мысли по телу пробежала сладкая дрожь. Как наяву перед ней предстал образ белокурого красавца в расстегнутой клетчатой рубашке. Его чувственный рот улыбался, серые глаза сверкали призывным огнем, сильные руки тянулись к ней. Картина была настолько реальной, что Джесси сделала шаг навстречу видению.
Еще не поздно повернуть назад и вернуться домой. Забраться в постель, почитать книгу, а может, просто полежать и помечтать о предстоящей свадьбе. Но Джесси не сделала этого. Она ступила на дорожку парка.
Ветерок донес до нее запах животных. Но сейчас, в густом вечернем воздухе, он не раздражал ее, как днем. Он, наоборот, ее притягивал, и Джесси шла на этот запах.
Впереди показались силуэты клеток, слабо различимые в темноте. Вдруг Джесси увидела, что от них отделилась человеческая фигура и приближается к ней. Джесси совсем не испугалась. Каким-то шестым чувством она узнала, кто к ней приближается.
– Я знал, что ты придешь, – сказал Питер, остановившись в полушаге от нее.
Джесси вспомнила, что именно так назвал парня старик-смотритель.
Он знал… Он знал… Откуда? Она и сама не знала, что окажется здесь. Разве можно знать то, что сделают другие? Если и в себе разобраться так сложно…
– Я просто гуляю, – срывающимся голосом произнесла Джесси.
– Не слишком удачное место и время для прогулок молодой девушки, – усмехнулся Питер. – Признайся, принцесса, ты ведь пришла ко мне.
Он схватил ее за руку и притянул к себе. Джесси, не ожидавшая этого, уткнулась лицом в его грудь. Запах мужского тела, крепкий и терпкий, ударил в нос и затуманил голову.
Питер крепко обнял ее и поцеловал в макушку. Потом его губы скользнули по уху, щеке и добрались до ее губ. Джесси задрожала. Она никогда не испытывала ничего подобного при поцелуях Дэниела. А тут она просто почувствовала, как отнимаются ноги. Если бы Питер не держал ее крепко в своих объятиях, Джесси рухнула бы на землю. Поцелуй длился целую вечность. Мир перестал существовать для нее. Если бы вдруг случилось землетрясение, Джесси его даже не заметила бы.
– Ты отлично целуешься, принцесса, – прошептал ей на ухо Питер. – Можешь гордиться – давно я не получал такого удовольствия. Любой красотке фору дашь.
Эти слова привели Джесси в чувство. Что он себе позволяет? Сравнивать ее еще с кем-то! Она вырвалась из его объятий и крикнула:
– Не смейте называть меня принцессой!
– Почему? – В голосе Питера звучало удивление. – Ты и вправду похожа на принцессу.
– И не смейте мне тыкать!
Джесси повернулась, чтобы уйти, убежать прочь из этого темного парка, наполненного вздохами запертых в клетках зверей. От этого наглеца, который позволяет в ее адрес непочтительность. Даже нет, не непочтительность, а откровенную наглость. За кого он ее принимает? За девушку, готовую отдаться первому встречному? За ту, что сама вешается парням на шею? Ошибаешься, милый, она не такая. Сейчас она развернется и уйдет отсюда.
Но она не успела. Питер снова схватил ее за руку и притянул к себе. И снова запах мужского тела затуманил голову. Но в этот раз Джесси уже была готова к этому, не дала ему возможности лишить ее воли.
– Отпустите меня! – Голос ее звучал решительно, Джесси уперлась руками в его грудь, почувствовав, какая она крепкая.
Во всяком случае, Джесси надеялась, что ее голос звучал решительно и непреклонно. Питер разжал руки.
– Да пожалуйста. Не очень-то и хочется. Можешь гулять дальше.
Джесси быстро пошла прочь. Но через несколько шагов остановилась и вернулась к Питеру, так и стоявшему на месте и смотревшему ей вслед.
– Я хочу спросить. Почему ты был уверен, что я приду сюда? Ведь ты ждал меня.
– Я видел, как ты смотрела на меня днем. Взгляд девушки не может обмануть. Я ведь тебе понравился.
– Ты самоуверенный наглец. Думаешь, что все девушки от одного взгляда на тебя готовы отдаться.
Питер усмехнулся.
– Нет, я не так самоуверен, как ты считаешь. Все не готовы, конечно, но некоторые не прочь.
– Хам! – заключила Джесси и, резко развернувшись, пошла по дорожке.
Чем дальше она уходила, тем больше сжималось ее сердце. Джесси не понимала, почему ей так неприятно от этого.
Когда же она перешла дорогу, пустынную из-за позднего времени, и оказалась на тротуаре, поняла. Она ждала, что Питер пойдет за ней, окликнет, не отпустит от себя.
Джесси остановилась, несколько мгновений постояла, не двигаясь, потом оглянулась, но за ней никто не шел.
Ну и ладно. Ну и подумаешь. Не больно-то я этого и хочу, успокоила себя девушка и пошла домой.
Ни в одном окне свет не горел, только внизу, в холле. Все спали. Вот и отлично, не придется объяснять, где она бродит по ночам. При ее появлении охранник, сидевший на ступеньках, вскочил на ноги.
– Который час? – спросила Джесси, приблизившись.
– Четверть второго, – ответил парень. – Уже поздно, мисс. Я волновался, хотел сообщить миссис Корн, что вы долго не возвращаетесь.
– Молодец, что не сообщил. Хозяев по пустякам не следует беспокоить. Я просто прогулялась.
Джесси вошла в дом. У дверей сняла туфли и босиком, на цыпочках, чтобы никого не разбудить, а значит, и избежать лишних вопросов, прошла к себе в комнату.
Не включая свет, благодаря полной луне в комнате можно было кое-что различить, Джесси села на кровать. Взяла фотографию с прикроватной тумбочки.
Напрягая глаза, долго смотрела на нее. На фотографии она и Дэниел. Джесси прекрасно помнила тот день, когда была сделана фотография.
Это случилось прошлым летом. Они с друзьями выезжали на пикник на озера. Стояла прекрасная погода, и не воспользоваться возможностью весело провести время на природе было просто грех.
Действительно, было очень здорово. Они дурачились, жарили барбекю, плавали и ловили рыбу. Вечером, перед самым отъездом, Дэниел пожелал сделать официальное заявление.
На глазах весело посмеивающейся компании он опустился перед Джесси на колени и попросил стать его женой. Как они тогда хохотали. А по возвращении в город всей компанией отправились в кафе «Розмари» отмечать это важное событие. Было много шампанского, цветов и поздравлений жениху и невесте. Тогда только Бетти, сославшись на головную боль, с ними не пошла.
Джесси поднесла к лицу фотографию и поцеловала изображение Дэниела.
– Скорее бы свадьба, – прошептала она. – А не то мои нервы, как говорит мама, натворят такого…
Джесси волновалась, что ей предстоит провести ночь без сна. Ведь она хорошо выспалась днем, да и ночная прогулка ее сильно возбудила.
Но, к своему удивлению, девушка быстро заснула. И ей приснился Питер. Во сне они, взявшись за руки, она в своем дурацком сарафанчике, он в расстегнутой клетчатой рубашке и джинсах, брели по звездной дорожке, в конце которой их ждала то ли бездонная черная пропасть, то ли цветущий рай.
Джесси встала с кровати и прошла в ванную. Включила воду, умылась. Долго рассматривала себя в зеркале, занимавшем всю заднюю стену. Лицо после сна припухшее, глаза покраснели. Джесси показала отражению язык, оставшись недовольной своим видом, и отвернулась.
Среди подруг Джесси считалась красавицей. В выпускном классе ее даже выбрали Мисс школы. Глупый конкурс тогда получился. Участвовать в нем ее уговорила Бетти. Джесси долго сопротивлялась, считая конкурсы красоты напрасной тратой времени. Все в них было ненастоящим. И корона, которую надели на голову Джесси, как победительнице, была подделкой. По возвращении домой Джесси отдала корону, обклеенную фальшивыми брильянтами, Кристи. Та не снимала ее с головы несколько дней, даже в кровати рядом на подушку клала. Потом корона куда-то затерялась. Но Джесси совсем об этом не жалела.
Все-таки зря она заснула. Спать днем – последнее дело, чувствуешь себя после этого разбитой и злой. А впереди еще ночь. Разве заснешь, когда днем выспалась?
Можно, конечно, позвонить Дэниелу. Он с радостью примчится, тем более что на этот вечер у него планов никаких не было, и так замучает своими ласками, что сон будет крепким. Но Джесси по-прежнему не хотела его видеть.
Джесси надела джинсы и маечку, тихо спустилась по лестнице, пересекла холл и вышла на порог дома. К ней подошел охранник.
– Я прогуляюсь немного, – сказала Джесси.
– Может, выгнать из гаража «шевроле»?
Этот охранник, Джесси даже не знала его имени, поступил к ним на службу всего несколько дней назад. Подбором охраны в дом всегда занималась мать, не доверяя в этом вопросе мужу.
– Мы им платим большие деньги, – говорила она. – И я хочу, чтобы вид охранника радовал глаз.
Поэтому она и выбирала из всех претендентов самых симпатичных.
Однажды Джесси, ей было лет пятнадцать, стала свидетелем сцены, которая долгое время не уходила из ее памяти.
Вернувшись из школы раньше положенного срока, по каким-то причинам был отменен последний урок, Джесси застала мать сидящей на диване в холле. Перед ней на коленях стоял охранник и массировал ногу матери. Ее голова была запрокинута на спинку дивана и на губах играла улыбка, показавшаяся Джесси совсем непристойной. Да и вся картина выглядела какой-то неприличной, так что Джесси захотелось поскорее выбежать из дома.
– Я оступилась на лестнице, – как ни в чем не бывало сказала мать, заметив Джесси. – Повредила ногу.
Охранник же, вскочив, густо покраснел. Через несколько дней тот охранник уже не работал, на его место был принят другой.
Джесси рассказала о том случае Бетти. На что подруга, глубоко вздохнув, голосом мудрой женщины заметила:
– Подумаешь. Луиза – молодая женщина, интересная и красивая, а твой папочка постоянно занят на работе. Вот и развлекается она, как может.
Тогда Джесси очень обиделась на подругу и не разговаривала с Бетти несколько дней. Потом, повзрослев, стала допускать предположение, что неспроста мать лично занимается подбором охранников.
Вот и этот новый охранник был красавчиком, правда, совсем не во вкусе Джесси.
– Не надо, – бросила она ему. – Я просто прогуляюсь.
– Как угодно, мисс.
На улице было хорошо. Дневная жара, выматывающая и расслабляющая, спала. Свежий ветерок нежно ласкал кожу. Стояла тишина.
Джесси любила это время суток, когда все вокруг засыпает. Она пошла по улице, совершенно не задумываясь, куда идет.
Конечно, можно зайти к Бетти. Но болтать ни о чем и выслушивать радостные возгласы по случаю ее замужества не хотелось. Джесси вообще ничего не хотелось. Просто брести по вечернему городу, не спеша – это было самое лучшее. Свое состояние она определила, как расслабленно-возвышенное, когда не хочется совершать никаких лишних движений, действий. Даже думать не хочется.
Джесси и не заметила, как дошла до городского парка. А когда осознала, куда ее привели ноги, резко остановилась.
А я ведь специально пришла сюда, промелькнуло в голове у Джесси.
И от этой мысли по телу пробежала сладкая дрожь. Как наяву перед ней предстал образ белокурого красавца в расстегнутой клетчатой рубашке. Его чувственный рот улыбался, серые глаза сверкали призывным огнем, сильные руки тянулись к ней. Картина была настолько реальной, что Джесси сделала шаг навстречу видению.
Еще не поздно повернуть назад и вернуться домой. Забраться в постель, почитать книгу, а может, просто полежать и помечтать о предстоящей свадьбе. Но Джесси не сделала этого. Она ступила на дорожку парка.
Ветерок донес до нее запах животных. Но сейчас, в густом вечернем воздухе, он не раздражал ее, как днем. Он, наоборот, ее притягивал, и Джесси шла на этот запах.
Впереди показались силуэты клеток, слабо различимые в темноте. Вдруг Джесси увидела, что от них отделилась человеческая фигура и приближается к ней. Джесси совсем не испугалась. Каким-то шестым чувством она узнала, кто к ней приближается.
– Я знал, что ты придешь, – сказал Питер, остановившись в полушаге от нее.
Джесси вспомнила, что именно так назвал парня старик-смотритель.
Он знал… Он знал… Откуда? Она и сама не знала, что окажется здесь. Разве можно знать то, что сделают другие? Если и в себе разобраться так сложно…
– Я просто гуляю, – срывающимся голосом произнесла Джесси.
– Не слишком удачное место и время для прогулок молодой девушки, – усмехнулся Питер. – Признайся, принцесса, ты ведь пришла ко мне.
Он схватил ее за руку и притянул к себе. Джесси, не ожидавшая этого, уткнулась лицом в его грудь. Запах мужского тела, крепкий и терпкий, ударил в нос и затуманил голову.
Питер крепко обнял ее и поцеловал в макушку. Потом его губы скользнули по уху, щеке и добрались до ее губ. Джесси задрожала. Она никогда не испытывала ничего подобного при поцелуях Дэниела. А тут она просто почувствовала, как отнимаются ноги. Если бы Питер не держал ее крепко в своих объятиях, Джесси рухнула бы на землю. Поцелуй длился целую вечность. Мир перестал существовать для нее. Если бы вдруг случилось землетрясение, Джесси его даже не заметила бы.
– Ты отлично целуешься, принцесса, – прошептал ей на ухо Питер. – Можешь гордиться – давно я не получал такого удовольствия. Любой красотке фору дашь.
Эти слова привели Джесси в чувство. Что он себе позволяет? Сравнивать ее еще с кем-то! Она вырвалась из его объятий и крикнула:
– Не смейте называть меня принцессой!
– Почему? – В голосе Питера звучало удивление. – Ты и вправду похожа на принцессу.
– И не смейте мне тыкать!
Джесси повернулась, чтобы уйти, убежать прочь из этого темного парка, наполненного вздохами запертых в клетках зверей. От этого наглеца, который позволяет в ее адрес непочтительность. Даже нет, не непочтительность, а откровенную наглость. За кого он ее принимает? За девушку, готовую отдаться первому встречному? За ту, что сама вешается парням на шею? Ошибаешься, милый, она не такая. Сейчас она развернется и уйдет отсюда.
Но она не успела. Питер снова схватил ее за руку и притянул к себе. И снова запах мужского тела затуманил голову. Но в этот раз Джесси уже была готова к этому, не дала ему возможности лишить ее воли.
– Отпустите меня! – Голос ее звучал решительно, Джесси уперлась руками в его грудь, почувствовав, какая она крепкая.
Во всяком случае, Джесси надеялась, что ее голос звучал решительно и непреклонно. Питер разжал руки.
– Да пожалуйста. Не очень-то и хочется. Можешь гулять дальше.
Джесси быстро пошла прочь. Но через несколько шагов остановилась и вернулась к Питеру, так и стоявшему на месте и смотревшему ей вслед.
– Я хочу спросить. Почему ты был уверен, что я приду сюда? Ведь ты ждал меня.
– Я видел, как ты смотрела на меня днем. Взгляд девушки не может обмануть. Я ведь тебе понравился.
– Ты самоуверенный наглец. Думаешь, что все девушки от одного взгляда на тебя готовы отдаться.
Питер усмехнулся.
– Нет, я не так самоуверен, как ты считаешь. Все не готовы, конечно, но некоторые не прочь.
– Хам! – заключила Джесси и, резко развернувшись, пошла по дорожке.
Чем дальше она уходила, тем больше сжималось ее сердце. Джесси не понимала, почему ей так неприятно от этого.
Когда же она перешла дорогу, пустынную из-за позднего времени, и оказалась на тротуаре, поняла. Она ждала, что Питер пойдет за ней, окликнет, не отпустит от себя.
Джесси остановилась, несколько мгновений постояла, не двигаясь, потом оглянулась, но за ней никто не шел.
Ну и ладно. Ну и подумаешь. Не больно-то я этого и хочу, успокоила себя девушка и пошла домой.
Ни в одном окне свет не горел, только внизу, в холле. Все спали. Вот и отлично, не придется объяснять, где она бродит по ночам. При ее появлении охранник, сидевший на ступеньках, вскочил на ноги.
– Который час? – спросила Джесси, приблизившись.
– Четверть второго, – ответил парень. – Уже поздно, мисс. Я волновался, хотел сообщить миссис Корн, что вы долго не возвращаетесь.
– Молодец, что не сообщил. Хозяев по пустякам не следует беспокоить. Я просто прогулялась.
Джесси вошла в дом. У дверей сняла туфли и босиком, на цыпочках, чтобы никого не разбудить, а значит, и избежать лишних вопросов, прошла к себе в комнату.
Не включая свет, благодаря полной луне в комнате можно было кое-что различить, Джесси села на кровать. Взяла фотографию с прикроватной тумбочки.
Напрягая глаза, долго смотрела на нее. На фотографии она и Дэниел. Джесси прекрасно помнила тот день, когда была сделана фотография.
Это случилось прошлым летом. Они с друзьями выезжали на пикник на озера. Стояла прекрасная погода, и не воспользоваться возможностью весело провести время на природе было просто грех.
Действительно, было очень здорово. Они дурачились, жарили барбекю, плавали и ловили рыбу. Вечером, перед самым отъездом, Дэниел пожелал сделать официальное заявление.
На глазах весело посмеивающейся компании он опустился перед Джесси на колени и попросил стать его женой. Как они тогда хохотали. А по возвращении в город всей компанией отправились в кафе «Розмари» отмечать это важное событие. Было много шампанского, цветов и поздравлений жениху и невесте. Тогда только Бетти, сославшись на головную боль, с ними не пошла.
Джесси поднесла к лицу фотографию и поцеловала изображение Дэниела.
– Скорее бы свадьба, – прошептала она. – А не то мои нервы, как говорит мама, натворят такого…
Джесси волновалась, что ей предстоит провести ночь без сна. Ведь она хорошо выспалась днем, да и ночная прогулка ее сильно возбудила.
Но, к своему удивлению, девушка быстро заснула. И ей приснился Питер. Во сне они, взявшись за руки, она в своем дурацком сарафанчике, он в расстегнутой клетчатой рубашке и джинсах, брели по звездной дорожке, в конце которой их ждала то ли бездонная черная пропасть, то ли цветущий рай.
5
Голос Бетти в телефонной трубке звучал настойчиво и требовательно:
– Джесси, мы должны срочно встретиться. Мне нужен твой совет.
Это она повторяла уже третий раз, и ни на какие отговорки подруги не реагировала.
– А по телефону ты не можешь мне все рассказать? – допытывалась Джесси.
– Нет, не могу, – упрямо отнекивалась Бетти, которая тоже иногда бывала очень упрямой.
– Тогда приезжай ко мне. Понимаешь, я не хочу выходить сегодня на улицу. У меня очень болит голова, – привела Джесси последний аргумент, надеясь, что подруга ее пожалеет.
Вчерашняя ночная прогулка не прошла для нее даром. И вправду ужасно болела голова, першило в горле, и Джесси собиралась весь день провести в кровати. Не хватало еще перед свадьбой заболеть.
– Вот и прогуляешься заодно, – отозвалась Бетти. – Лучший способ избавиться от головной боли – прогулки на свежем воздухе. Это всем известно.
Джесси ничего не оставалось, как согласиться. Встретиться они договорились в кафе «Розмари» через час. Кафе находилось на тихой улице, как раз на половине пути между домами Джесси и Бетти. Это было любимое место встречи подруг.
Кафе представляло собой уютное, небольшое заведение. В отличие от других кафе, расположенных в центре Биттауна, в нем никогда не бывало много народу. Никто не мешал спокойному разговору.
Время приближалось к полудню, начиналась настоящая жара. Джесси совершенно не хотелось плестись под палящим солнцем пешком, поэтому она вывела из гаража свой желтенький «шевроле».
Раз ей пришлось все-таки выйти из дома, что она с утра совсем не планировала, Джесси до встречи с подругой решила заехать в кондитерскую, согласовать последнюю модель свадебного торта. С этим тортом она намучилась. Фотографии с образцом торта несколько дней назад ей показал Фред, организатор свадьбы. Джесси торт совершенно не понравился. Она высказала свои замечания и вот сегодня решила проверить, как продвигаются дела.
В кондитерской Джесси задержалась несколько дольше, чем планировала. Повар опять неправильно понял ее идею. Пришлось еще раз ему подробно растолковывать.
Поэтому на встречу с Бетти она опоздала. Когда она, запыхавшись, вбежала в «Розмари», подруга сидела за столиком с чашкой кофе и смотрела в окно.
– Прости, – Джесси чмокнула Бетти в щеку, – я чуть опоздала.
– Ничего страшного, – бесцветным голосом произнесла подруга, не отрывая взгляда от окна.
Джесси уселась напротив, заказала кофе и спросила у Бетти:
– Что-то случилось? На тебе лица нет.
Нет, лицо, конечно, у нее было, но совсем чужое. Бетти, всегда розовощекая и веселая, выглядела бледной, потерянной и несчастной. Лицо осунулось, курносый нос заострился.
– Случилась катастрофа, Джесси. Настоящая катастрофа, – замогильным голосом произнесла Бетти.
Джесси с уверенностью могла сказать, что никогда не видела подругу столь подавленной. А ведь они дружат уже много-много лет.
– Ты пугаешь меня. – Джесси дотронулась до руки Бетти. – Давай рассказывай.
Бетти горестно вздохнула и наконец-то оторвала взгляд от окна. Посмотрела на Джесси, еще раз тяжело вздохнула и произнесла:
– Сегодня утром я была на примерке у портнихи.
– И что? – не поняла Джесси.
– А то! – В глазах Бетти заблестели слезы. – Портниха эта, всеми расхваливаемая портниха, испортила мое платье.
Джесси с облегчением выдохнула и откинулась на спинку стула.
– Бетти, ты меня с ума сведешь. Разве можно так меня пугать? Я уже подумала, что случилось что-то непоправимое, а у тебя… Платье… Разве из-за этого стоит так расстраиваться?
Бетти перегнулась через стол и прошептала Джесси в лицо:
– Как ты не понимаешь? Это же непростое платье. Это платье подружки невесты.
– Ну и что?
– Как что? – Бетти отодвинулась и повысила голос: – Я же не смогу пойти в испорченном платье на свадьбу. Или ты думаешь, что я могу заявиться на твою свадьбу в чем попало и как попало?
Последние слова Бетти выкрикнула. Немногочисленные посетители кафе как один повернулись в их сторону. Ох и любит же народ оказаться свидетелем скандала.
– Тише, не кричи, – попыталась успокоить подругу Джесси. – Я так не думаю, и ты это прекрасно знаешь. Я хочу, чтобы ты была на свадьбе самой красивой. После меня, конечно.
Бетти опустила голову и уже более спокойным голосом спросила:
– И что же мне делать?
– Обратиться к другой портнихе и сшить новое платье. Такое, как ты хочешь. Времени еще предостаточно.
На лице Бетти появилась улыбка:
– А ведь и правда. За две недели можно сшить любое платье.
Она вскочила со стула и, обогнув стол, подбежала к Джесси. Обняв ее за шею, поцеловала в щеку.
– И как я сама не додумалась? – причитала Бетти, возвращаясь на место. – Я так расстроилась, что нормально и соображать не могла. Все мысли из головы вылетели.
– Я рада, что спасла тебя от неминуемой смерти от горя, – улыбнулась Джесси. – А сейчас давай рассказывай, что у тебя с платьем произошло.
Бетти пригубила кофе, поморщилась. Кофе уже остыл. Не оставалось ничего другого, как заказать новую порцию.
– Портниха сшила мне платье на три сантиметра короче, чем я заказывала! – с возмущением произнесла Бетти.
– Это ужасно, – поддержала подругу Джесси.
Но та покачала головой.
– Нет, это не самое ужасное. С длиной я могла бы смириться. Но она испортила мои воланчики, нашила совсем не так, как я просила.
Джесси поперхнулась кофе.
– Бетти, – с ужасом произнесла она, – ты что, заказала платье с воланчиками?
– Конечно, – как ни в чем не бывало ответила Бетти. – Со множеством воланчиков по лифу. Я сама придумала фасон. А почему это тебя так удивило?
Джесси помолчала, обдумывая свой ответ. Как сказать подруге, что она со своими пышными формами в платье с воланчиками будет выглядеть в лучшем случае нелепо? И, главное, сказать так, чтобы не обидеть?
– Ну… – протянула Джесси. – Не то что удивило. Но я читала, что воланы не модны в этом сезоне.
Бетти замахала руками.
– Нет, Джесси! – воскликнула она. – Ты не права. В этом сезоне фаворитом является романтический стиль. А воланы, по-моему, это и есть романтика. Представляешь, я хочу, чтобы они были здесь, здесь и здесь.
Бетти, размахивая руками, показала, где, по ее мнению, необходимо быть воланчикам. Джесси открыла рот, готовясь произнести еще какой-то аргумент против воланов, но не успела это сделать. А так и застыла с открытым ртом.
В дверях кафе появился тот, кого Джесси меньше всего ожидала здесь увидеть. В зал вошел Питер в сопровождении мужчины, на которого Джесси вначале даже не взглянула.
Все ее внимание было приковано к Питеру. Да, это был он. Конюх из зоопарка, ее ночной собеседник и самый большой хам в мире. Тот, кто нагло целовал ее в парке и заставлял безумно волноваться. И вместе с тем вошедший в зал не был похож на растрепанного, ходившего в поношенной, даже не совсем чистой одежде парня.
Сейчас он выглядел совершенно по-другому. Идеально сшитый светло-серый костюм, белоснежная рубашка, гладко уложенные волосы. В первое мгновение Джесси его даже не узнала. А узнав, застыла от удивления с открытым ртом.
Питер осмотрел зал, скользнул безразличным взглядом по двум девушкам, подхватил спутника под руку и провел его к свободному столику, расположенному в противоположном конце зала от столика Джесси и Бетти.
Джесси почувствовала, как ее лицо вспыхнуло краской, потом побледнело. Неужели Питер не узнал ее? Или, еще того хуже, не захотел показать, что узнал?
– Джесси, что с тобой? – обеспокоенно спросила Бетти, прекратив болтать о своем испорченном платье. – Тебе плохо?
Джесси выдавила на лице улыбку.
– С чего ты взяла? – бодро сказала она. – Со мной все хорошо, и я внимательно тебя слушаю.
Недоверчиво покачав головой, Бетти проговорила:
– Ты прямо в лице переменилась. – Заметив, что Джесси смотрит не на нее, а куда-то в сторону, проследила за ее взглядом. – Ты их знаешь? – кивнула она на разговаривающих с официантом мужчин.
– Нет, я их не знаю, – быстро ответила Джесси.
– А почему ты тогда на них засмотрелась? – не отставала подруга. – Глаз не сводишь и меня не слушаешь.
– Да не смотрю я на них, – отмахнулась Джесси. – Я на тебя смотрю и внимательно слушаю.
– Ну-ну… – протянула Бетти и продолжила возмущаться по поводу нерадивой портнихи.
А Джесси никак не могла заставить себя оторвать взгляд от Питера и его спутника. Наконец она рассмотрела и его. Это был пожилой, но все равно красивый мужчина в дорогом костюме. Весь такой чопорный, надутый и недовольный. Он с явным пренебрежением, двумя пальчиками, взял поданную чашку и заглянул в нее. Правда, когда он попробовал кофе, на лице его промелькнуло удовольствие.
– Джесси, мы должны срочно встретиться. Мне нужен твой совет.
Это она повторяла уже третий раз, и ни на какие отговорки подруги не реагировала.
– А по телефону ты не можешь мне все рассказать? – допытывалась Джесси.
– Нет, не могу, – упрямо отнекивалась Бетти, которая тоже иногда бывала очень упрямой.
– Тогда приезжай ко мне. Понимаешь, я не хочу выходить сегодня на улицу. У меня очень болит голова, – привела Джесси последний аргумент, надеясь, что подруга ее пожалеет.
Вчерашняя ночная прогулка не прошла для нее даром. И вправду ужасно болела голова, першило в горле, и Джесси собиралась весь день провести в кровати. Не хватало еще перед свадьбой заболеть.
– Вот и прогуляешься заодно, – отозвалась Бетти. – Лучший способ избавиться от головной боли – прогулки на свежем воздухе. Это всем известно.
Джесси ничего не оставалось, как согласиться. Встретиться они договорились в кафе «Розмари» через час. Кафе находилось на тихой улице, как раз на половине пути между домами Джесси и Бетти. Это было любимое место встречи подруг.
Кафе представляло собой уютное, небольшое заведение. В отличие от других кафе, расположенных в центре Биттауна, в нем никогда не бывало много народу. Никто не мешал спокойному разговору.
Время приближалось к полудню, начиналась настоящая жара. Джесси совершенно не хотелось плестись под палящим солнцем пешком, поэтому она вывела из гаража свой желтенький «шевроле».
Раз ей пришлось все-таки выйти из дома, что она с утра совсем не планировала, Джесси до встречи с подругой решила заехать в кондитерскую, согласовать последнюю модель свадебного торта. С этим тортом она намучилась. Фотографии с образцом торта несколько дней назад ей показал Фред, организатор свадьбы. Джесси торт совершенно не понравился. Она высказала свои замечания и вот сегодня решила проверить, как продвигаются дела.
В кондитерской Джесси задержалась несколько дольше, чем планировала. Повар опять неправильно понял ее идею. Пришлось еще раз ему подробно растолковывать.
Поэтому на встречу с Бетти она опоздала. Когда она, запыхавшись, вбежала в «Розмари», подруга сидела за столиком с чашкой кофе и смотрела в окно.
– Прости, – Джесси чмокнула Бетти в щеку, – я чуть опоздала.
– Ничего страшного, – бесцветным голосом произнесла подруга, не отрывая взгляда от окна.
Джесси уселась напротив, заказала кофе и спросила у Бетти:
– Что-то случилось? На тебе лица нет.
Нет, лицо, конечно, у нее было, но совсем чужое. Бетти, всегда розовощекая и веселая, выглядела бледной, потерянной и несчастной. Лицо осунулось, курносый нос заострился.
– Случилась катастрофа, Джесси. Настоящая катастрофа, – замогильным голосом произнесла Бетти.
Джесси с уверенностью могла сказать, что никогда не видела подругу столь подавленной. А ведь они дружат уже много-много лет.
– Ты пугаешь меня. – Джесси дотронулась до руки Бетти. – Давай рассказывай.
Бетти горестно вздохнула и наконец-то оторвала взгляд от окна. Посмотрела на Джесси, еще раз тяжело вздохнула и произнесла:
– Сегодня утром я была на примерке у портнихи.
– И что? – не поняла Джесси.
– А то! – В глазах Бетти заблестели слезы. – Портниха эта, всеми расхваливаемая портниха, испортила мое платье.
Джесси с облегчением выдохнула и откинулась на спинку стула.
– Бетти, ты меня с ума сведешь. Разве можно так меня пугать? Я уже подумала, что случилось что-то непоправимое, а у тебя… Платье… Разве из-за этого стоит так расстраиваться?
Бетти перегнулась через стол и прошептала Джесси в лицо:
– Как ты не понимаешь? Это же непростое платье. Это платье подружки невесты.
– Ну и что?
– Как что? – Бетти отодвинулась и повысила голос: – Я же не смогу пойти в испорченном платье на свадьбу. Или ты думаешь, что я могу заявиться на твою свадьбу в чем попало и как попало?
Последние слова Бетти выкрикнула. Немногочисленные посетители кафе как один повернулись в их сторону. Ох и любит же народ оказаться свидетелем скандала.
– Тише, не кричи, – попыталась успокоить подругу Джесси. – Я так не думаю, и ты это прекрасно знаешь. Я хочу, чтобы ты была на свадьбе самой красивой. После меня, конечно.
Бетти опустила голову и уже более спокойным голосом спросила:
– И что же мне делать?
– Обратиться к другой портнихе и сшить новое платье. Такое, как ты хочешь. Времени еще предостаточно.
На лице Бетти появилась улыбка:
– А ведь и правда. За две недели можно сшить любое платье.
Она вскочила со стула и, обогнув стол, подбежала к Джесси. Обняв ее за шею, поцеловала в щеку.
– И как я сама не додумалась? – причитала Бетти, возвращаясь на место. – Я так расстроилась, что нормально и соображать не могла. Все мысли из головы вылетели.
– Я рада, что спасла тебя от неминуемой смерти от горя, – улыбнулась Джесси. – А сейчас давай рассказывай, что у тебя с платьем произошло.
Бетти пригубила кофе, поморщилась. Кофе уже остыл. Не оставалось ничего другого, как заказать новую порцию.
– Портниха сшила мне платье на три сантиметра короче, чем я заказывала! – с возмущением произнесла Бетти.
– Это ужасно, – поддержала подругу Джесси.
Но та покачала головой.
– Нет, это не самое ужасное. С длиной я могла бы смириться. Но она испортила мои воланчики, нашила совсем не так, как я просила.
Джесси поперхнулась кофе.
– Бетти, – с ужасом произнесла она, – ты что, заказала платье с воланчиками?
– Конечно, – как ни в чем не бывало ответила Бетти. – Со множеством воланчиков по лифу. Я сама придумала фасон. А почему это тебя так удивило?
Джесси помолчала, обдумывая свой ответ. Как сказать подруге, что она со своими пышными формами в платье с воланчиками будет выглядеть в лучшем случае нелепо? И, главное, сказать так, чтобы не обидеть?
– Ну… – протянула Джесси. – Не то что удивило. Но я читала, что воланы не модны в этом сезоне.
Бетти замахала руками.
– Нет, Джесси! – воскликнула она. – Ты не права. В этом сезоне фаворитом является романтический стиль. А воланы, по-моему, это и есть романтика. Представляешь, я хочу, чтобы они были здесь, здесь и здесь.
Бетти, размахивая руками, показала, где, по ее мнению, необходимо быть воланчикам. Джесси открыла рот, готовясь произнести еще какой-то аргумент против воланов, но не успела это сделать. А так и застыла с открытым ртом.
В дверях кафе появился тот, кого Джесси меньше всего ожидала здесь увидеть. В зал вошел Питер в сопровождении мужчины, на которого Джесси вначале даже не взглянула.
Все ее внимание было приковано к Питеру. Да, это был он. Конюх из зоопарка, ее ночной собеседник и самый большой хам в мире. Тот, кто нагло целовал ее в парке и заставлял безумно волноваться. И вместе с тем вошедший в зал не был похож на растрепанного, ходившего в поношенной, даже не совсем чистой одежде парня.
Сейчас он выглядел совершенно по-другому. Идеально сшитый светло-серый костюм, белоснежная рубашка, гладко уложенные волосы. В первое мгновение Джесси его даже не узнала. А узнав, застыла от удивления с открытым ртом.
Питер осмотрел зал, скользнул безразличным взглядом по двум девушкам, подхватил спутника под руку и провел его к свободному столику, расположенному в противоположном конце зала от столика Джесси и Бетти.
Джесси почувствовала, как ее лицо вспыхнуло краской, потом побледнело. Неужели Питер не узнал ее? Или, еще того хуже, не захотел показать, что узнал?
– Джесси, что с тобой? – обеспокоенно спросила Бетти, прекратив болтать о своем испорченном платье. – Тебе плохо?
Джесси выдавила на лице улыбку.
– С чего ты взяла? – бодро сказала она. – Со мной все хорошо, и я внимательно тебя слушаю.
Недоверчиво покачав головой, Бетти проговорила:
– Ты прямо в лице переменилась. – Заметив, что Джесси смотрит не на нее, а куда-то в сторону, проследила за ее взглядом. – Ты их знаешь? – кивнула она на разговаривающих с официантом мужчин.
– Нет, я их не знаю, – быстро ответила Джесси.
– А почему ты тогда на них засмотрелась? – не отставала подруга. – Глаз не сводишь и меня не слушаешь.
– Да не смотрю я на них, – отмахнулась Джесси. – Я на тебя смотрю и внимательно слушаю.
– Ну-ну… – протянула Бетти и продолжила возмущаться по поводу нерадивой портнихи.
А Джесси никак не могла заставить себя оторвать взгляд от Питера и его спутника. Наконец она рассмотрела и его. Это был пожилой, но все равно красивый мужчина в дорогом костюме. Весь такой чопорный, надутый и недовольный. Он с явным пренебрежением, двумя пальчиками, взял поданную чашку и заглянул в нее. Правда, когда он попробовал кофе, на лице его промелькнуло удовольствие.