– С наступающим вас Новым годом, – сказал Владимир Алексеевич на прощание.
– Да, тридцать первое сегодня, – сказала Настя. – Найти вам жену в этом году...
– Ваши бы слова да богу в уши... – И Владимир Алексеевич перекрестился.
– Клара Филимоновна умерла в госпитале для ветеранов, – сообщил Владимир Алексеевич. – «Скорую» к ней не вызывали. И вообще, Настя говорит, что в «Скорой помощи» бригада состоит из врача, фельдшера и водителя. А Коля нам говорил о двух санитарах... Нужно на станцию «Скорой помощи» съездить, посмотреть журналы регистрации вызовов. Иначе...
– Иначе что? – спросил сын.
– Не понимаешь?
– Догадываюсь. Иначе мне придется накрутить за рулем еще тысячу километров.
– Да, возможно, придется отправиться в новогоднюю ночь в гости к матушке покойного отца Викентия. Может быть, и еще с кем-то встретимся. Там, возможно, располагается какое-то отделение базы Департамента «Z». Прячут там тех, кого желают придирчиво допросить. И боюсь, с применением психотропных препаратов.
– После психотропных препаратов бывает...
– Все зависит от самого препарата. Они разного класса. Есть простые, типа скополамина, они только языки развязывают. Хотя для мамы он неприемлем – у нее гипертония, и скополамин ее сразу убьет. Он резко повышает давление. Это должен знать каждый врач. Думаю, если будут мерить давление – а это обязательно делают перед применением таких препаратов, – то врач не рискнет. Он знает, что это бесполезное убийство. Можно с тем же успехом ввести в вену цианид, результат будет один и тот же. А есть целая группа препаратов, которые вводятся постоянно и на протяжении длительного времени. Они полностью разрушают психику, и часто без возможности восстановления, но в итоге приводят к положительному для следствия эффекту. Значит, чем быстрее мы туда попадем, тем лучше. Но сначала все-таки на станцию «Скорой помощи». Этот вопрос необходимо выяснить до конца. Если ответ будет отрицательным, нам понадобится помощь. У меня есть помощники. Кстати, один из них со странным даром... Капитан Радимов.
– Костя? – спросил Геннадий.
– Ты его знаешь?
– Мы вместе в училище учились, только я – на курс старше.
– Так вот, Костя обладает некоторым даром провидения. Не всегда у него получается, но чаще да, чем нет. Стоит попробовать.
– Хочешь всю группу с собой взять?
– Нет. Только бывших спецназовцев ГРУ.
– Генерал, думаешь, согласится?
– Мы находимся на отдыхе еще двое суток. Третьего выходить на службу. Третьего и выйдем. А до этого вольны распоряжаться своим временем. Если генерал спросит, я просто скажу, что товарищи по прошлой службе помогают мне в поисках. Я не буду говорить, что это только те товарищи, которые сейчас находятся в моем подчинении. Принцип Марко Поло. Знаешь такой принцип?
– Нет.
– Вернувшись с Тибета, Марко Поло написал книгу. И там было много правды. С одной стороны, сказать, что он обманывал, было нельзя. Но и говорить, что он писал исключительно правду, тоже было неверно. Например, Поло написал, что тибетский мастиф размером с осла. Тот самый тибетский мастиф, что живет этажом выше и стучит когтями над нашей головой. И это была правда. Тибетский мастиф действительно ростом с осла. Но с осла тибетского, который намного ниже европейского. Мы в жизни часто пользуемся методом Марко Поло, не задумываясь. Но иногда этот метод приходится применять и намеренно. Да, я говорю генералу не всю правду, но при этом оберегаю его от неприятностей. Он не сообщил мне, какие у него состоялись договоренности с руководством и с руководством Департамента «Z», а я намеренно не спрашивал. Возможно, ему высказали категоричный запрет на любую активность. Если я введу его в курс своих намерений, он будет обязан запретить мне действовать. А так у меня развязаны руки, да и генерал остается в стороне от событий. Обращаться к нему придется только в случае крайней необходимости. В этом случае я злоупотреблю генеральским доверием разве что в том, что воспользуюсь экспериментальным оружием своего Департамента. Но это будет чисто моим нарушением. Генерал опять окажется ни при чем.
Генерал-лейтенант Апраксин оказался человеком, легким на помине, – словно почувствовал, что о нем говорят. Он тут же позвонил на мобильник Геннадию. Капитан, ответив, сразу протянул трубку отцу и при этом с улыбкой развел руки. Полковник понял, кто звонит, даже не посмотрев на определитель.
– Слушаю, товарищ генерал. Здравия желаю.
– Утро доброе. Ночь прошла спокойно?
– Так точно.
– Чем сейчас занимаешься?
– Собрался обзвонить бывших сослуживцев, поискать, кто свободен и может составить компанию мне в моих поисках. Мне нужны опытные люди.
– Это хорошо. Продолжай. Не забудь, что третьего на службу.
– Я помню, товарищ генерал.
Апраксин отключился. Полковник сел в кресло перед городским телефонным аппаратом и сразу набрал номер своего заместителя. Через некоторое время на другом конце ответили:
– Подполковник Денисенко. Слушаю...
– Зачем общество в заблуждение вводишь? Пора привыкать говорить правду. Я своими глазами уже читал приказ министра обороны о присвоении тебе звания полковника. Можешь смело так и представляться. Отобрать у тебя звание уже не могут без приговора трибунала. Но я предлагаю тебе рискнуть и постараться обойтись без этого приговора. Возможно, будет нужна помощь, Анатолий Станиславович...
– Понял. По тому же делу?
– Да.
– Когда и куда прибыть?
– Ко мне домой по дополнительному звонку. Предположительно часа через два. Есть просьба. Созвонись и захвати с собой Валеева, Лукошкина и Радимова. Хорошо было бы, чтобы Бахтияр приехал на своей машине.
– А остальных?
– Пока больше никого.
– Я уже говорил со всеми. Готовы все.
– Я повторяю: никого. Для генерала – я привлекаю своих бывших сослуживцев. Не уточняя, кого именно. А Старогоров и Ставрова никогда не были моими сослуживцами. Не тормоши их. Хотя к помощи Ставровой, возможно, впоследствии придется прибегнуть... Ладно. Жди моего звонка. Мне сейчас нужно по делу съездить...
Взгляд Геннадия говорил, что он тоже отметил эту темно-серую «Хонду». Но определить, та это машина или другая, возможности не было. По пути до станции метро то отец, то сын время от времени ненавязчиво посматривали себе за спину. Ненавязчиво – это, например, остановиться у газетного киоска и бросить взгляд на отражение в стекле... «Хвоста» за собой они не обнаружили, и это радовало. Впрочем, несильно – оба знали о существовании современных электронных систем слежения, при которых вовсе не обязательно чихать наблюдаемому в затылок. Но бороться с такими системами они возможности не имели и потому просто предпочитали соблюдать осторожность.
В этот раз до гаража добирались другим путем: от площади «трех вокзалов» две остановки на электричке. Все-таки электричка – такой вид транспорта, в котором больше возможностей контролировать окружающее пространство, чем в метро, и электронное слежение здесь производить из-за помех сложнее. Но заметить что-то подозрительное не удалось и сейчас. В гараже тоже все было спокойно. Владимир Алексеевич сам осмотрел машину на случай, если кто-то вскрывал гараж. И коробка передач была не вскрыта, о чем говорил слой пыли, который невозможно было бы нанести заново так аккуратно и естественно, и под днищем посторонних предметов не было.
Выехали в город, предпочитая передвигаться по небольшим улочкам, где легко контролировать ситуацию. Лишь через некоторое время пришлось влиться в плотный поток на проспекте Мира, но Геннадий удачно пользовался маневренностью «Нивы» и собственными навыками и продвигался быстрее других машин. Так добрались до своей станции «Скорой помощи», находящейся через два больших квартала от их дома.
Беседовать с регистратором пошел Владимир Алексеевич, а сына оставил в машине. Но Геннадию не пришлось долго ждать – полковник вскоре вернулся.
– За три дня посмотрели, в компьютере это быстро. На наш адрес вообще вызовов не было. А на наш дом за три дня был один вызов – в четвертый подъезд. Значит...
– Значит, новогодняя ночь нам предстоит веселенькая, – спокойно подытожил Геннадий.
– Будем работать, – подтвердил Владимир Алексеевич.
– Сейчас куда?
– Домой. Буду собирать свою гвардию...
Сразу по возвращении домой Владимир Александрович позвонил полковнику Денисенко.
– Анатолий Станиславович, я созрел и жду.
– Мы тоже на чемоданах. Встречай. Я тебе небольшой сюрприз приготовил. Будешь доволен. Все, звоню Бахтияру. Он уже в гараже сидит, машину подготовил.
– Давайте. Сюрпризом, старый интриган, заинтересовал...
– Я почти на год тебя моложе.
– И даже несмотря на это, жду.
Теперь полковник Кирпичников подходил к кухонному окну даже чаще сына. И как раз подгадал к моменту, когда черный «Джип Рэнглер», наследник знаменитого военного «Виллиса», принадлежащий подполковнику Валееву и хорошо знакомый Владимиру Алексеевичу, въехал во двор и припарковался рядом с «Нивой». Внешне, на дороге, «Рэнглер» обычно выглядит почти миниатюрной машиной – наверное, за счет того, что он очень верткий и легко перестраивается из ряда в ряд. И только когда видишь его рядом с «Нивой», понимаешь, что это все-таки большой внедорожник, хотя имеет, как и «Нива», только две пассажирские двери и дверь багажника. «Рэнглер» – машина, официально считающаяся четырехместной. Полковник Кирпичников и ждал четверых сослуживцев. Но из машины вышли пять человек в зимних камуфлированных костюмах, в которых раскраска грязи сочетается с расцветкой снега. Кто был в компании пятым, Владимир Алексеевич не знал, и лица сверху рассмотреть было невозможно, но полковник предположил, что это и есть тот сюрприз, о котором говорил полковник Денисенко. Анатолий Станиславович – не тот человек, который будет устраивать какие-нибудь глупости. Значит, взял с собой нужного человека. Не дожидаясь звонка, Владимир Алексеевич сам вышел к двери, загодя открыл ее и слушал, как молча поднимаются по лестнице люди, не любящие пользоваться лифтом.
Когда уже был преодолен последний поворот лестницы, Владимир Алексеевич узнал пятого члена своего подкрепления, и глаза его довольно блеснули. Это был старый сослуживец, с десяток лет назад ушедший из бригады служить в отдельную мобильную офицерскую группу, то есть в непосредственное подчинение диверсионному управлению ГРУ, подполковник Вельчанинов – своего рода человек-легенда и проверенный воин. Легендой он стал благодаря умению договариваться с людьми. После недолгого разговора с, казалось бы, откровенным противником подполковник мог перевербовать его и уговорить работать на себя. Таким образом, у Вельчанинова по всему Северному Кавказу были разбросаны осведомители, и он один знал о положении в регионе лучше, чем все местные силовые структуры, вместе взятые.
– Теперь я могу не сомневаться в успехе нашего предприятия, – сказал Владимир Алексеевич, уступая дорогу группе. За порогом, закрыв дверь за капитаном Радимовым, вошедшим последним, поздоровался со всеми, а с Вельчаниновым даже обнялся.
– Было бы дело стоящим, а справиться мы с ним справимся, – за всех ответил Вельчанинов. – Если нам предстоит совершить государственный переворот, то, надеюсь, не в своих краях?
Кто не знал подполковника, мог бы предположить, что он – тот еще хвастун. А кто знал, был уверен: если он даже в одиночку захочет сменить династию на английском престоле, он это сделает. А уж с такой группой поддержки – тем более. Ростом чуть повыше небольшого, сухощавый, то вдумчивый и молчаливый, то стремительный и решительный, он умел всегда, если требовалось, принимать нестандартные и даже неожиданные решения; мало того, рядом с Вельчаниновым другие начинали действовать так же.
– Да, тридцать первое сегодня, – сказала Настя. – Найти вам жену в этом году...
– Ваши бы слова да богу в уши... – И Владимир Алексеевич перекрестился.
* * *
Геннадий ждал у двери в прихожей. Ничего не спросил, но взгляд его выражал откровенный вопрос.– Клара Филимоновна умерла в госпитале для ветеранов, – сообщил Владимир Алексеевич. – «Скорую» к ней не вызывали. И вообще, Настя говорит, что в «Скорой помощи» бригада состоит из врача, фельдшера и водителя. А Коля нам говорил о двух санитарах... Нужно на станцию «Скорой помощи» съездить, посмотреть журналы регистрации вызовов. Иначе...
– Иначе что? – спросил сын.
– Не понимаешь?
– Догадываюсь. Иначе мне придется накрутить за рулем еще тысячу километров.
– Да, возможно, придется отправиться в новогоднюю ночь в гости к матушке покойного отца Викентия. Может быть, и еще с кем-то встретимся. Там, возможно, располагается какое-то отделение базы Департамента «Z». Прячут там тех, кого желают придирчиво допросить. И боюсь, с применением психотропных препаратов.
– После психотропных препаратов бывает...
– Все зависит от самого препарата. Они разного класса. Есть простые, типа скополамина, они только языки развязывают. Хотя для мамы он неприемлем – у нее гипертония, и скополамин ее сразу убьет. Он резко повышает давление. Это должен знать каждый врач. Думаю, если будут мерить давление – а это обязательно делают перед применением таких препаратов, – то врач не рискнет. Он знает, что это бесполезное убийство. Можно с тем же успехом ввести в вену цианид, результат будет один и тот же. А есть целая группа препаратов, которые вводятся постоянно и на протяжении длительного времени. Они полностью разрушают психику, и часто без возможности восстановления, но в итоге приводят к положительному для следствия эффекту. Значит, чем быстрее мы туда попадем, тем лучше. Но сначала все-таки на станцию «Скорой помощи». Этот вопрос необходимо выяснить до конца. Если ответ будет отрицательным, нам понадобится помощь. У меня есть помощники. Кстати, один из них со странным даром... Капитан Радимов.
– Костя? – спросил Геннадий.
– Ты его знаешь?
– Мы вместе в училище учились, только я – на курс старше.
– Так вот, Костя обладает некоторым даром провидения. Не всегда у него получается, но чаще да, чем нет. Стоит попробовать.
– Хочешь всю группу с собой взять?
– Нет. Только бывших спецназовцев ГРУ.
– Генерал, думаешь, согласится?
– Мы находимся на отдыхе еще двое суток. Третьего выходить на службу. Третьего и выйдем. А до этого вольны распоряжаться своим временем. Если генерал спросит, я просто скажу, что товарищи по прошлой службе помогают мне в поисках. Я не буду говорить, что это только те товарищи, которые сейчас находятся в моем подчинении. Принцип Марко Поло. Знаешь такой принцип?
– Нет.
– Вернувшись с Тибета, Марко Поло написал книгу. И там было много правды. С одной стороны, сказать, что он обманывал, было нельзя. Но и говорить, что он писал исключительно правду, тоже было неверно. Например, Поло написал, что тибетский мастиф размером с осла. Тот самый тибетский мастиф, что живет этажом выше и стучит когтями над нашей головой. И это была правда. Тибетский мастиф действительно ростом с осла. Но с осла тибетского, который намного ниже европейского. Мы в жизни часто пользуемся методом Марко Поло, не задумываясь. Но иногда этот метод приходится применять и намеренно. Да, я говорю генералу не всю правду, но при этом оберегаю его от неприятностей. Он не сообщил мне, какие у него состоялись договоренности с руководством и с руководством Департамента «Z», а я намеренно не спрашивал. Возможно, ему высказали категоричный запрет на любую активность. Если я введу его в курс своих намерений, он будет обязан запретить мне действовать. А так у меня развязаны руки, да и генерал остается в стороне от событий. Обращаться к нему придется только в случае крайней необходимости. В этом случае я злоупотреблю генеральским доверием разве что в том, что воспользуюсь экспериментальным оружием своего Департамента. Но это будет чисто моим нарушением. Генерал опять окажется ни при чем.
Генерал-лейтенант Апраксин оказался человеком, легким на помине, – словно почувствовал, что о нем говорят. Он тут же позвонил на мобильник Геннадию. Капитан, ответив, сразу протянул трубку отцу и при этом с улыбкой развел руки. Полковник понял, кто звонит, даже не посмотрев на определитель.
– Слушаю, товарищ генерал. Здравия желаю.
– Утро доброе. Ночь прошла спокойно?
– Так точно.
– Чем сейчас занимаешься?
– Собрался обзвонить бывших сослуживцев, поискать, кто свободен и может составить компанию мне в моих поисках. Мне нужны опытные люди.
– Это хорошо. Продолжай. Не забудь, что третьего на службу.
– Я помню, товарищ генерал.
Апраксин отключился. Полковник сел в кресло перед городским телефонным аппаратом и сразу набрал номер своего заместителя. Через некоторое время на другом конце ответили:
– Подполковник Денисенко. Слушаю...
– Зачем общество в заблуждение вводишь? Пора привыкать говорить правду. Я своими глазами уже читал приказ министра обороны о присвоении тебе звания полковника. Можешь смело так и представляться. Отобрать у тебя звание уже не могут без приговора трибунала. Но я предлагаю тебе рискнуть и постараться обойтись без этого приговора. Возможно, будет нужна помощь, Анатолий Станиславович...
– Понял. По тому же делу?
– Да.
– Когда и куда прибыть?
– Ко мне домой по дополнительному звонку. Предположительно часа через два. Есть просьба. Созвонись и захвати с собой Валеева, Лукошкина и Радимова. Хорошо было бы, чтобы Бахтияр приехал на своей машине.
– А остальных?
– Пока больше никого.
– Я уже говорил со всеми. Готовы все.
– Я повторяю: никого. Для генерала – я привлекаю своих бывших сослуживцев. Не уточняя, кого именно. А Старогоров и Ставрова никогда не были моими сослуживцами. Не тормоши их. Хотя к помощи Ставровой, возможно, впоследствии придется прибегнуть... Ладно. Жди моего звонка. Мне сейчас нужно по делу съездить...
* * *
До гаража добрались без приключений, но на выходе из двора Владимир Алексеевич насторожился. Неподалеку стояла «Хонда Аккорд» одного цвета с той, что пыталась сбить вечером отца с сыном. Разница была только в том, что эта «Хонда» была с номерами. Номера московские, но это ни о чем не говорило – Кирпичников прекрасно знал, что номер на машине можно при желании поменять за несколько секунд, и многократно делал это во время городских учений.Взгляд Геннадия говорил, что он тоже отметил эту темно-серую «Хонду». Но определить, та это машина или другая, возможности не было. По пути до станции метро то отец, то сын время от времени ненавязчиво посматривали себе за спину. Ненавязчиво – это, например, остановиться у газетного киоска и бросить взгляд на отражение в стекле... «Хвоста» за собой они не обнаружили, и это радовало. Впрочем, несильно – оба знали о существовании современных электронных систем слежения, при которых вовсе не обязательно чихать наблюдаемому в затылок. Но бороться с такими системами они возможности не имели и потому просто предпочитали соблюдать осторожность.
В этот раз до гаража добирались другим путем: от площади «трех вокзалов» две остановки на электричке. Все-таки электричка – такой вид транспорта, в котором больше возможностей контролировать окружающее пространство, чем в метро, и электронное слежение здесь производить из-за помех сложнее. Но заметить что-то подозрительное не удалось и сейчас. В гараже тоже все было спокойно. Владимир Алексеевич сам осмотрел машину на случай, если кто-то вскрывал гараж. И коробка передач была не вскрыта, о чем говорил слой пыли, который невозможно было бы нанести заново так аккуратно и естественно, и под днищем посторонних предметов не было.
Выехали в город, предпочитая передвигаться по небольшим улочкам, где легко контролировать ситуацию. Лишь через некоторое время пришлось влиться в плотный поток на проспекте Мира, но Геннадий удачно пользовался маневренностью «Нивы» и собственными навыками и продвигался быстрее других машин. Так добрались до своей станции «Скорой помощи», находящейся через два больших квартала от их дома.
Беседовать с регистратором пошел Владимир Алексеевич, а сына оставил в машине. Но Геннадию не пришлось долго ждать – полковник вскоре вернулся.
– За три дня посмотрели, в компьютере это быстро. На наш адрес вообще вызовов не было. А на наш дом за три дня был один вызов – в четвертый подъезд. Значит...
– Значит, новогодняя ночь нам предстоит веселенькая, – спокойно подытожил Геннадий.
– Будем работать, – подтвердил Владимир Алексеевич.
– Сейчас куда?
– Домой. Буду собирать свою гвардию...
* * *
Во дворе машину можно было оставлять без опасений – там всегда было много людей, да и из кухни двор хорошо просматривался. Вряд ли недруги Кирпичниковых захотели бы так рисковать. К окну отец и сын и в самом деле подходили достаточно часто – по очереди.Сразу по возвращении домой Владимир Александрович позвонил полковнику Денисенко.
– Анатолий Станиславович, я созрел и жду.
– Мы тоже на чемоданах. Встречай. Я тебе небольшой сюрприз приготовил. Будешь доволен. Все, звоню Бахтияру. Он уже в гараже сидит, машину подготовил.
– Давайте. Сюрпризом, старый интриган, заинтересовал...
– Я почти на год тебя моложе.
– И даже несмотря на это, жду.
Теперь полковник Кирпичников подходил к кухонному окну даже чаще сына. И как раз подгадал к моменту, когда черный «Джип Рэнглер», наследник знаменитого военного «Виллиса», принадлежащий подполковнику Валееву и хорошо знакомый Владимиру Алексеевичу, въехал во двор и припарковался рядом с «Нивой». Внешне, на дороге, «Рэнглер» обычно выглядит почти миниатюрной машиной – наверное, за счет того, что он очень верткий и легко перестраивается из ряда в ряд. И только когда видишь его рядом с «Нивой», понимаешь, что это все-таки большой внедорожник, хотя имеет, как и «Нива», только две пассажирские двери и дверь багажника. «Рэнглер» – машина, официально считающаяся четырехместной. Полковник Кирпичников и ждал четверых сослуживцев. Но из машины вышли пять человек в зимних камуфлированных костюмах, в которых раскраска грязи сочетается с расцветкой снега. Кто был в компании пятым, Владимир Алексеевич не знал, и лица сверху рассмотреть было невозможно, но полковник предположил, что это и есть тот сюрприз, о котором говорил полковник Денисенко. Анатолий Станиславович – не тот человек, который будет устраивать какие-нибудь глупости. Значит, взял с собой нужного человека. Не дожидаясь звонка, Владимир Алексеевич сам вышел к двери, загодя открыл ее и слушал, как молча поднимаются по лестнице люди, не любящие пользоваться лифтом.
Когда уже был преодолен последний поворот лестницы, Владимир Алексеевич узнал пятого члена своего подкрепления, и глаза его довольно блеснули. Это был старый сослуживец, с десяток лет назад ушедший из бригады служить в отдельную мобильную офицерскую группу, то есть в непосредственное подчинение диверсионному управлению ГРУ, подполковник Вельчанинов – своего рода человек-легенда и проверенный воин. Легендой он стал благодаря умению договариваться с людьми. После недолгого разговора с, казалось бы, откровенным противником подполковник мог перевербовать его и уговорить работать на себя. Таким образом, у Вельчанинова по всему Северному Кавказу были разбросаны осведомители, и он один знал о положении в регионе лучше, чем все местные силовые структуры, вместе взятые.
– Теперь я могу не сомневаться в успехе нашего предприятия, – сказал Владимир Алексеевич, уступая дорогу группе. За порогом, закрыв дверь за капитаном Радимовым, вошедшим последним, поздоровался со всеми, а с Вельчаниновым даже обнялся.
– Было бы дело стоящим, а справиться мы с ним справимся, – за всех ответил Вельчанинов. – Если нам предстоит совершить государственный переворот, то, надеюсь, не в своих краях?
Кто не знал подполковника, мог бы предположить, что он – тот еще хвастун. А кто знал, был уверен: если он даже в одиночку захочет сменить династию на английском престоле, он это сделает. А уж с такой группой поддержки – тем более. Ростом чуть повыше небольшого, сухощавый, то вдумчивый и молчаливый, то стремительный и решительный, он умел всегда, если требовалось, принимать нестандартные и даже неожиданные решения; мало того, рядом с Вельчаниновым другие начинали действовать так же.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента