Самородов Денис. Главный ресурс Империи (сборник)

   В любом случае это наверняка его последний выход на сцену.
   Трансляция закончилась, и Тадеуш замер, вцепившись в стул. По крайней мере нужный знак он подал (и подал неоднократно), и теперь оставалось только ждать. Вот, правда, непонятно только чего.
   Минуты тянулись еле-еле, неохотно складываясь в часы. Напряжение, охватившее Тадеуша, возрастало все больше и больше. Несмотря на мысленный приказ расслабиться, который он твердил себе снова и снова, его побелевшие руки все так же сжимали край стула.
   Охранник у двери переменил позу, словно к чему-то прислушиваясь. В его ухо уходил проводок коммуникатора, и по нему сейчас явно шла информация. Вот он зачем-то кивнул, словно подтверждая услышанное, и его правая рука потянулась к оружию на поясе.
   «Все», – сердце Тадеуша ухнуло куда-то вниз, пропустив удар. Глаза его неотрывно смотрели на руку охранника.
   – Печать у тебя? – услышал он.
   – Что? – От неожиданности того, что его сторож заговорил, до Тадеуша даже не сразу дошел смысл вопроса. Он вскинул голову и уставился на охранника.
   – Печать у тебя? Покажи! – Тадеуш зачарованно вытащил руку из кармана с маленьким качающимся брелоком.
   – Да, есть! – подтвердил кому-то охранник по коммуникатору. Он опять замер на секунду и потом резко бросил Тадеушу: – Давай, двигаемся!
   Тадеуш продолжал сидеть, не в силах подняться. Ноги неожиданно отказались повиноваться ему, и он замер, не в состоянии сдвинуться ни на миллиметр.
   – Быстрее, тьма тебя накрой! – Охранник рванул его за рукав. – Нет времени рассиживаться!
   Он пинком открыл дверь, волоча за собой кое-как передвигающегося Тадеуша. Коридор был пуст, и это прибавило Лапеку решимости. Быстро, но осторожно пробираясь, они добрались до выходящей на улицу двери с расположенным рядом огромным окном.
   А за окном шла бойня.
   По всему периметру сновали темные стремительные тени, смазываясь и оставляя после себя лежащие человеческие тела в имперской форме. Мелькали вспышки тяжелых лазерников, изредка перемежаемые огоньками резаков.
   «Каратели!» – похолодел Тадеуш.
   Непонятно каким образом севший здесь транспортник стоял практически около дома, чуть-чуть промазав мимо озера.
   – Ближе держись! – подстегнул охранник Тадеуша, нажимая что-то у себя на поясе. Мир вокруг них неожиданно исказился, приобретая какие-то ломаные очертания, как будто бы их накрыло гигантской призмой. И складывалось ощущение, что из окружающих предметов выкачали все теплые краски, заставив их потускнеть и как-то съежиться.
   – Выходим! – Голос охранника тоже звучал как бы издалека, сквозь вату. – Не вздумай отстать!
   Тадеуша не нужно было упрашивать. При виде зачистки он впал в какой-то транс и беспрекословно, как кукла, исполнял все команды своего проводника.
   Они шли по широкой дуге, тщательно огибая поле сражения и время от времени застывая на месте. Несколько раз лазерный луч, казалось бы, должен был прошить их насквозь, но буквально в полуметре непостижимым образом менял траекторию, словно соскальзывая с некой окружающей их поверхности.
   – Стой! Двигаемся! Медленно. Стой! – Слова охранника падали одно за другим, и Тадеушу уже начинало казаться, что эта пытка никогда не кончится.
   Неожиданно перед ними вырос входной люк транспортника.
   – Быстро! Внутрь! – Охранник впихнул Тадеуша и ловко ввинтился следом за ним. Не давая Лапеку опомниться, он потащил его по коридору направо, одновременно деактивируя укрывающий их защитный механизм. Мир неожиданно вновь стал прежним, насыщенным, и у Тадеуша мгновенно закружилась голова.
   Охранник резко остановился и открыл неприметную дверь.
   – Сюда! – Тадеуш по инерции влетел внутрь. Дверь за ним захлопнулась, и послышался лязг запора, а потом удаляющиеся быстрые шаги.
   Комнатка была небольшой. Посередине стояло одинокое кресло, в которое Тадеуш тут же рухнул, переводя дух. Последний час представлял собой что-то нереальное, как будто бы он смотрел развлекательный канал про бравые приключения имперцев. Вот только смотрел почему-то изнутри, сам участвуя в этой безумной постановке. Тадеуш вытер со лба выступивший пот и сунул руку в карман. Печать по-прежнему была там, и теперь это уже как-то успокаивало. По крайней мере он был еще нужен, иначе его провожатый просто бы пристрелил его в комнате и забрал печать. Вот только уверения незнакомцев о грядущей свободе пока смотрелись не очень правдоподобно. Что ж, может, он и сменил одну клетку на другую. Но само осознание того факта, что этим он досадил Безликому, радовало его безмерно.
   Что-то кольнуло его в спину. Тадеуш дернулся и тут же почувствовал, как все тело наливается свинцом. Точно такие же ощущения, как тогда, в далекой молодости, когда его усыпили и перевозили на эту планету. Перевозили, чтобы сделать Императором.
 
   Если бы кто-то мог наблюдать за транспортником со стороны, то увидел бы удивительное зрелище. Воздух вокруг корабля словно бы сгустился, потускнел, и через несколько секунд огромный корпус почти бесследно исчез, оставив только интенсивно помаргивающий синими всполохами контур. Которые, впрочем, вскоре тоже практически пропали.
   Вот только наблюдать за этим уже было некому. Каратели закончили с охраной особняка и рассредоточились по территории, а некоторые из них в это время прочесывали сам дом, и исчезающий транспортник их нисколько не волновал. Волновало зачистку лишь то, что их детекторы еще сообщали о наличии человеческих особей поблизости. Особей, подлежащих немедленной ликвидации.
 
   Очнулся Тадеуш совсем в другом месте. Кресло вроде бы осталось тем же, но помещение точно было другое. Оно больше походило на комфортабельную каюту на каком-нибудь престижном коммерческом шаттле. Тадеуш немало повидал их в рекламных роликах, убивая время за терминалом во время своего «правления». Он попробовал пошевелить рукой – с трудом, но она подчинилась. Действие снотворного еще не прошло до конца, и мысли в голове неспешно ворочались, не желая выстраиваться в связную картину.
   Стремительный побег, зачистка, расправляющаяся с охраной, печать: образы мелькали перед глазами, устало прикрытые Лапеком. «Пора бы уже моим похитителям и объявиться», – всплыло у него в голове.
   – Здравствуйте, Тадеуш, – раздался тихий голос. Голос, который заставил Лапека вздрогнуть, так как он был просто до ужаса знаком. Голос, который всегда доводил его почти до паники.
   Голос Безликого.
 
   Где он бросил лазерник, Мартин даже не вспоминал. Следующие трое суток слились для него в один тяжелый пеший переход. Ночью Мартин брел, увязая по щиколотку в песке, а днем зарывался в какое-нибудь укрытие, как и в первую ночь, и, зачем-то сжав военный медальон флай-лейтенанта, проводил жаркое время в некоем полузабытье.
   На третьи сутки он вышел к восточному бункеру базы.
   Этот бункер был самым слабым звеном среди их укреплений. Построенный по давно устаревшему прототипу, он был оборудован только одной лазерной турелью и по степени защищенности представлял собой скорее усиленный блиндаж. Турель могла обслуживаться всего лишь одним оператором, и попасть на дежурство в восточный бункер среди стрелков базы считалось наказанием. Сутки в одиночестве в тишине подземного помещения заставляли сходить с ума от тоски и безделья.
   Бункер был пуст. Мартин внимательно осмотрел спящий компьютер турели и попробовал связаться с базой через коммуникатор. Дежурный не отвечал, и Мартина посетило какое-то неприятное чувство, что он остался последним живым человеком на этой пустынной планете. В прямом смысле слова заставив себя выбраться наружу из прохладного помещения, он кинул прощальный взгляд на равнодушно уставившуюся в воздух турель. По крайней мере бункер был цел и в боях явно не участвовал, что, впрочем, никак не могло объяснить отсутствие там оператора.
   Мартин пожал плечами и направился дальше по направлению к базе. Близость цели непонятным образом придала ему сил, и он прибавил шагу.
   База также была пуста. Это Мартин понял практически сразу, как только вступил на территорию за защитный периметр из бронепластин. В обычный день тут и там можно было услышать человеческую речь, рев транспортных моторов, словом, целый набор звуков, сопутствующих военной жизни. Сейчас же тут стояла тишина, лишь подчеркиваемая ритмичным гудением силовых генераторов и установок искусственного климата, и тишина эта была какой-то гнетуще напряженной. Звук шагов Мартина отчетливо разносился по территории, и он, сам того не замечая, стал стараться ступать потише.
   Разрушений, на первый взгляд, тоже не было заметно. Вдалеке на взлетной полосе виднелась пара москитов, увидев которые, Мартин почему-то приободрился. По крайней мере как минимум еще два пилота добрались до базы в целости. Правда, это опять-таки не добавляло ясности в происходящее.
   Даже если предположить неожиданную срочную эвакуацию всей базы, то как минимум москиты бы хозяйственные интенданты точно уволокли с собой. Военная техника в Империи никогда не бросалась, и все, что могло передвигаться, стрелять и летать, тщательно хранилось для нужного случая. И к тому же при эвакуации база консервировалась, и Мартин бы так просто сюда вообще не попал.
   Заглянув по пути в казармы и также никого внутри не обнаружив, он направился к штабу. Даже если там пусто, то можно будет попробовать связаться с внешним миром через выделенную линию командующего базой. Или хотя бы с расположенным в нескольких километрах гражданским городком – уж он-то точно никуда не делся. Старый Сэмми изрядно удивится, увидев его в целости и сохранности. Представив себе лицо старого пройдохи, Мартин непроизвольно улыбнулся. И наверняка там, в городке, знают причину столь неожиданного запустения.
   Штаб встретил его распахнутой заклинившей входной дверью и все той же пугающей тишиной. Побродив по коридорам, Мартин безрезультатно потыкался в закрытые двери. Как ни странно, запертые офицерские кабинеты добавили ему уверенности – это уже походило на планомерную, а значит, вполне допустимую эвакуацию. Он и сам не заметил, как по коридорам добрался до неприметной двери Гнусмана. Взявшись за ручку только ради проформы и ожидая увидеть привычное красное «в доступе отказано», Мартин неожиданно обнаружил, что дверь не заперта.
   Кабинет был пуст. То есть пуст вообще, там не было ни мебели, ни легендарного двухметрового сейфа овер-майора с его секретами. Не было ничего, и белые голые стены неприязненно сверкали в холодном свете ламп.
   Не было ничего, если не считать лужи засохшей крови на полу, что тянулась прерывающимся следом по направлению к двери, как будто бы по полу волокли что-то тяжелое.
   Весом и размерами, к примеру, со стандартный армейский тюк с расходными материалами. Или с человеческое тело.
   Мартин обнаружил, что, пока открывал дверь, даже забыл дышать, и, выдохнув, поспешно выскочил из штаба. Ничего не оставалось, как только опять тащиться по жаре в город, и тьма накрой, если он и там никого не найдет… Мартин оборвал себя на этой мысли. Следовало обязательно забежать в казарму и взять свой старый табельный лазерник. До, так сказать, выяснения обстановки.
   За те полчаса, что он бродил по штабу, в казарме, казалось бы, ничего не изменилось. Но после кабинета овер-майора взгляд Мартина стал автоматически цепляться за всякие мелочи. Вот сдвинутая койка, как бы сдвинутая небрежно, но по уставу ей вроде полагается стоять прямо. Стояла ли она так четыре дня назад? Или нет? А вот на полу рассыпанные сигареты, часть из них раздавлена. Сколько они так лежат?
   Некоторые койки застелены, некоторые расправлены. Этот бардак давно никого не волновал в их казарме, но Мартин почему-то всегда старался держать свое место в порядке.
   А сейчас его постель была вся перевернута, как будто бы там кто-то изрядно порезвился. Или что-то искал.
   Мартин осторожно, стараясь не выпускать из виду входную дверь, приблизился к своему шкафчику. Не глядя, он набрал личный код доступа и аккуратно открыл дверцу. Лазерник лежал на месте, и Мартин облегченно перевел дух, сразу вцепившись в оружие и почувствовав себя немного уверенней. Только тут до него дошло, что секунду назад он был близок к какой-то необъяснимой иррациональной панике. И что его левая рука опять почему-то стиснула медальон флай-лейтенанта. Мартин почти неприязненно посмотрел на него и решительно сунул на полку.
   И сразу же снова напрягся. Он всегда оставлял свой собственный медальон в шкафчике, не то что под влиянием какого-то суеверия, а просто отдавая дань традиции. И медальон этот небрежно валялся там в уголке столько, сколько Мартин вообще владел этим шкафчиком.
   А теперь его не было.
   Мартин так же аккуратно закрыл дверцу. На базе явно творилось что-то непонятное, и ему это не нравилось. Надо было срочно двигать в город.
   Накопившаяся усталость исчезла без следа, и Мартин мягко, стараясь держаться около стен, направился к выходу с территории базы. На секунду ему захотелось взять москит и домчаться до городка за несколько секунд, но он переборол это желание. Пеший он будет более незаметен.
   Вокруг было все так же пусто и тихо. Мартин, вертя головой во все стороны и пытаясь смотреть одновременно на триста шестьдесят градусов, бросил быстрый прощальный взгляд на здание штаба. И каким-то боковым зрением уловил даже не движение, а как бы его отблеск в районе окна на втором этаже. Мгновенно застыв и вжавшись в прохладу стены, он уставился на штаб и несколько долгих секунд до боли всматривался в окна, боясь моргнуть и пропустить то, что привлекло его внимание.
   «Показалось, – подумал Мартин, – нервишки-то точно придется подшаманить у медиков после всего… этого. И компенсацию потребовать. И отпуск». Мысли метались в голове, как стая растревоженных птиц.
   В окне первого этажа отчетливо мелькнула тень, сопровождаемая тусклым огоньком, мигнувшим и сразу же погасшим.
   Мартин беззвучно выругался. Он же только что был там, внутри! Разве что кто из офицеров, потревоженный его попытками открыть дверь, выбрался наружу и теперь ходит, ищет источник беспокойства? Может, все-таки была эвакуация, точнее, она еще в процессе? И какой-нибудь патруль оставлен для пригляду за неупакованным еще имуществом?
   Мысль была дикой, имперцы никогда так не поступали, но по крайней мере хоть какое-то рациональное зерно в ней присутствовало. Мартин почувствовал струящийся по ресницам пот и наконец-то сморгнул. Почему-то вспомнилась кровь в кабинете Гнусмана и давящее ощущение чего-то неправильного в здании штаба.
   Возвращаться туда решительно не хотелось.

* * *

   Внутри, как и ожидалось, было пусто. Мартин, осторожно просочившись в здание, сразу же двинулся в то крыло, где видел (или все-таки, тьма их всех накрой, показалось?) что-то в окне. Ни людей, ни теней, ни каких тебе огоньков. «Пусто, как в кармане у пропойцы», – некстати вспомнил Мартин поговорку Старого Сэмми.
   Какое-то шестое чувство, присущее всем опытным пилотам и позволявшее им удачно избегать неприятностей в воздухе, прямо-таки надрывалось, предупреждая о непонятной опасности. Вот только откуда она исходила, понять было решительно невозможно.
   «Нет, все, – подумал Мартин, – немедленно в город». Он отчаянно нуждался в информации.
   И тут этажом выше отчетливо раздался резкий скрежет, как будто бы кто-то провел железным прутом по стене. И уж это-то точно была не галлюцинация.
   Мартин застыл на секунду, сосредоточенно прислушиваясь, и, проклиная все на свете, с лазерником на изготовку стал медленно продвигаться к лестнице, ведущей наверх. Буквально на каждой ступеньке он замирал, чутко прислушиваясь, но вокруг было по-прежнему тихо.