Страница:
Один из героических гонцов Энмеркара и его боевой соратник в борьбе с Араттой был Лугальбанда, который наследовал Энмеркару на троне Эреха. Поскольку он является главным героем по меньшей мере двух эпических сказаний, он, скорее всего, также был почтенным и внушительным правителем; и неудивительно, что к 2400 г. до н. э., а возможно, и ранее, он был причислен к божествам шумерскими теологами и обрел место в шумерском пантеоне. К сожалению, ни Царский список, ни эпические сказания не дают никакой информации о его политических и военных успехах, только о его участии в кампании Энмеркара против Аратты.
Лугальбанду, согласно Царскому списку, сменил Думузи, правитель, ставший главным персонажем шумерского «обряда священного брака» и мифа об «умирающем боге», глубоко поразившим Древний мир. Действительно, женщины Иерусалима к ужасу пророка Иезекииля все еще оплакивали его смерть в 6-м веке до н. э. (Иезекииль, 8:14). Один из месяцев еврейского календаря носит его имя и по сей день, а пост и плач в его семнадцатый день, несомненно, являются отголоском шумерских времен в далеком прошлом. Почему шумерские теологи избрали Думузи главным героем именно этого обряда и мифа, остается неизвестно. Отчасти это должно объясняться тем глубоким впечатлением, которое Думузи производил при жизни и как человек, и как правитель, но пока у нас нет исторических данных, подтверждающих это мнение.
Вслед за Думузи, согласно Царскому списку, правил Гильгамеш, правитель, чьи деяния завоевали ему такую широкую славу, что он стал основным героем шумерской мифологии и легенд. Поэмы о Гильгамеше и его подвигах писались и переписывались на протяжении веков не только на шумерском языке, но и на большинстве других самых крупных языков Западной Азии. Гильгамеш стал героем par excellence Древнего мира – искателем приключений, храбрецом, но фигурой трагической, символом человеческого тщеславия и неуемной жажды известности, славы и бессмертия – до такой степени, что современные ученые часто воспринимали его легендарным персонажем, а не реальным человеком и правителем. У нас до сих пор нет современных ему документов, хотя есть слабая надежда на то, что раскопки, которые сегодня ведутся в Эрехе, могут рано или поздно что-то прояснить. В 1955 г., однако, на свет появились первые десять строк давно известной Туммальской надписи, проливших новый свет на Гильгамеша и его эпоху. Действительно, этот короткий отрывок сумел прояснить политическую ситуацию тех ранних лет шумерской истории столь необычным и существенным образом, что об этом следует сказать немного подробнее.
Согласно Царскому списку, первые три шумерские династии после потопа были династиями Киша, Эреха и Ура, именно в этом порядке. Но из шумерского эпического и гимнического наследия стало известно, что последние два царя династии Киша – Энмебараггеси (о ком, как говорилось ранее, у нас есть запись того времени) и его сын Агга были современниками Гильгамеша, пятого правителя Эреха, с которым они вели непримиримую борьбу за господство в Шумере. Поэтому в среде писарей был общепринятым тот факт, что Первая династия Киша и Первая династия Эреха по большому счету современники. Что касается Первой династии Ура, от которой до нас дошли несколько надписей, то практически все ученые считали, что ее основатель, Месаннепадда, жил гораздо позже, чем Гильгамеш из Эреха, и оценки временного интервала между этими двумя правителями колебались от всего сорока до целых четырехсот лет. И новое свидетельство, заключенное всего в десяти строках, явилось неожиданным открытием: Месаннепадда был в действительности старшим современником Гильгамеша, даже сын Месаннепадды Мескиагнунна был современником Гильгамеша. И именно Месаннепадда из Ура завершил Первую династию Киша, а не Гильгамеш или какой-либо иной правитель Первой династии Эреха, вопреки утверждениям Царского списка о том, что «Киш был поражен оружием; царствие его было перенесено в Эанну».
Документ, ставший основанием для новых доказательств, – это ранее упомянутый историографический текст, содержащий тридцать четыре строки и известный как Туммальская надпись (Туммаль – название посвященного богине Нинлиль района в Ниппуре, где, несомненно, помещалось ее главное святилище). За исключением первых десяти строк, Туммальский текст был известен почти полностью уже с 1914 г., когда Арно Пёбель в своей книге «Исторические тексты» опубликовал текст, помещенный на двух табличках. Начиная с одиннадцатой строки, он звучит так:
К счастью, нет более необходимости в догадках, воссоздании и реставрации: все десять утраченных строк были найдены среди табличек собрания Хилпрехта в Университете Ф. Шиллера. Я впервые ознакомился с этими табличками в ходе двухнедельного пребывания в Йене осенью 1955 г. Тогда же Инес Бернхардт, ассистент хранителя этого собрания, скопировала их для тома литературных текстов, который увидел свет в 1961 г. Оба текста сохранились частично, но, к счастью, они дополняли друг друга таким образом, что в результате удалось восстановить все до одного знаки первых десяти строк документа. Вот эти строки:
В борьбе за власть над всем Шумером Месаннепадда, основатель Первой династии Ура, перехватил контроль над Ниппуром у Агги, последнего правителя Первой династии Киша. На самом деле он, вероятно, напал на сам Киш и стал непосредственным виновником падения Агги, что объясняет то обстоятельство, почему Месаннепадда назван «царем Киша», а не «царем Ура» на его собственной печати, ведь титул «царь Киша» уже долгое время пользовался особым почетом. Но к тому времени, когда Ниппур попал под его власть, Месаннепадда, по-видимому, был уже стар, и поэтому успел только построить новое здание – Буршушуа – в храмовом комплексе Энлиля. Его сыну Мескиагнунне следовало восстановить Туммаль для Нинлиль. Но правлению Мескиагнунны был положен конец Гильгамешем, который, будучи еще молодым, очевидно, имел сложные отношения с правителем Киша Аггой, а также с его отцом Энмебараггеси. Но к тому времени и Гильгамеш, видно, был уже в преклонных летах; во всяком случае, заново отстраивал Туммаль уже не он, а его сын Урлугаль.
Поскольку Месаннепадда, основатель Первой династии Ура, был старшим современником Гильгамеша, правившего, по-видимому, где-то около 2600 г. до н. э. (к 2500 г. до н. э. его уже канонизировали), дата его правления примерно на сто лет раньше, чем полагали ученые, основываясь на имеющихся, но далеко не окончательных эпиграфических свидетельствах. Это, однако, приводит к другой хронологической проблеме, которую сегодня решить невозможно, но следует хотя бы иметь в виду. В ходе раскопок известного Царского кладбища в Уре была найдена печать из белого ракушечника со словами «Мескаламдуг, царь» и другая печать со словами «Акаламдуг, царь Ура». Ни один из этих правителей не упомянут в Царском списке, поэтому нет возможности узнать, правили ли они до или после Месаннепадды. Археолог Леонард Вулли заявил, что, поскольку несколько печатных оттисков с именем Месаннепадды были извлечены из кучи мусора в той зоне Царского кладбища, где были найдены печати Мескаламдуга и Акаламдуга, эти два царя должны хронологически предшествовать Месаннепадде. Возможно, так оно и было, но есть большая вероятность ошибки там, где дело касается толкования археологических и стратиграфических свидетельств, и вероятность того, что Месаннепадда был предшественником двух царей, исключать нельзя.
Жестокая трехсторонняя борьба за первенство между царями Киша, Эреха и Ура, должно быть, сильно ослабила Шумер и подорвала его военную мощь. Во всяком случае, согласно Царскому списку, на смену Первой династии Ура пришло иноземное владычество царства Аван, эламского города-государства, расположенного недалеко от Суз. Как и когда Шумер оправился от этого удара, неизвестно. Царский список сообщает, что «Аван был сражен оружием» и что его царство «было перенесено в Киш». Но никаких записей о правителях этой династии, Второй династии Киша, пока не найдено, и это обстоятельство совместно с тем фактом, что за Второй династией Киша последовала еще одна эламская династия – царство Хамази, – указывает на то, что шумеры еще не вернули былую силу. Династию Хамази, согласно Царскому списку, сменила Вторая династия Эреха, о которой тоже пока нет письменных сведений. Но именно за ней пришел правитель, которого можно по праву считать спасителем Шумера. Его имя Лугаланнемунду, царь Адаба, кому Царский список приписывает невероятно долгий срок правления – девяносто лет. От него остался документ, в котором говорится, что он был великим завоевателем и военным вождем, державшим под контролем весь Плодородный полумесяц, от Средиземноморья до Загроса. Конечно, эта надпись дошла до нас только в копии, которая на тысячу лет моложе самих событий. Но содержание ее аккуратно, точно, убедительно детализировано и звучит вполне подлинно и достоверно.
Лугаланнемунду, согласно документу, был «царь четырех четвертей (вселенной)», правитель, «который заставил иностранные земли регулярно платить ему дань, принес мир (дословно «заставил лежать на пастбищах») народам всех земель, построил храмы всем великим богам, восстановил Шумер (в его прежней славе), правил всем миром». Далее текст перечисляет тринадцать энзи и города-государства, где они правили; объединившись, они восстали против него и были повержены. Небезынтересно заметить, что большинство энзи, даже эламских царств, носят семитские имена. Затем Лугаланнемунду захватил кутиев, известных по более поздним документам самых опасных врагов Шумера, и еще ряд стран – но, к сожалению, текст на этом практически прерывается.
Основная часть документа посвящена строительству в Адабе храма с названием Энамзу, посвященного верховному божеству города, богине-матери Нинту; храм был особенно замечателен семью воротами и семью дверьми со своими особыми именами, например, «Высокие ворота», «Великие ворота», «Ворота (божественных) Велений», «Высокие двери», «Двери Освежающей Тени» и т. д. Когда строительство храма завершилось, рассказывает далее документ, Лугаланнемунду посвятил его богине, принеся в жертву жирных быков и жирных овец «семь раз по семь»; и каждый визирь, или суккалмах, страны «Кедровой горы», Элама, Мархаши, Гутиев, Субира, Марту, Сутиев и Эанны (старое название царства Эрех) по очереди прибывали с пожертвованиями в храм Адаба, чтобы принять участие в праздничной церемонии. Это довольно необычное описание посвящения завершается надеждой, что богиня Нинту обеспечит долгую жизнь энзи этих семи стран, если они и дальше будут приносить дары и жертвы Энамзу Адаба.
Так, из этой надписи явствует, что Лугаланнемунду был одним из могущественнейших и динамичных правителей Шумера. Судя по списку и местоположению подвластных ему земель – страна «Кедровой горы», Элам, Мархаши и Гутии на востоке, Субир на севере, Марту на западе, Сутии и Эанна в центре и на юге, – он вполне мог называться правителем «четырех четвертей» вселенной. Что касается времени его правления, то оно приходится, вероятно, на XXVI в. до н. э., что по меньшей мере на полвека предваряло власть тех шумерских царей, даты правления которых можно достаточно точно вычислить на основании лагашских источников, ибо эти цари сменяли один другого в тесной последовательности, и свободного интервала для столь мощной и представительной фигуры, как Лугаланнемунду, в этой цепочке не осталось.
Начиная приблизительно с 2500 г. и заканчивая около 2350 г. до н. э. до нас дошла целая серия посвятительных надписей, позволяющих восстановить более-менее последовательно и непрерывно историю Шумера, хотя бы ее ключевые фигуры и события. Она начинается с города-государства в юго-восточной части Шумера, Лагаша, который по неизвестным нам причинам не упомянут в Царском списке, но который играл важную роль в политической истории Шумера в период между 2450-м и 2300 гг. до н. э. Конечно, Лагаш был не единственным царством, представлявшим страну Шумер на отрезке времени, равном полутора столетиям. Там было свыше полдюжины других сосуществующих земель, например, Мари, Адаб, Эрех, Ур, Киш и Акшак. Но к сожалению, мы мало знаем о том, что их связывало, т. к. до нас не дошло практически ничего, кроме имен правителей, и только изредка попадается документ, отражающий существенное политическое и военное событие. С другой стороны, у нас есть несколько сот посвятительных надписей из Лагаша, и, хотя многие из них лаконичны и повторяют друг друга, но есть и несколько чрезвычайно ценных для истории этого периода. Конечно, выходит, что на события того времени мы смотрим глазами лагашца, но, судя по тем случаям, когда информацию можно сверить с другими источниками, лагашские историки уважительно относились к истине и излагали факты вполне достоверно, хотя набожный и религиозный характер их исторического стиля иногда туманен и труден для понимания. Таким образом, ход исторических событий позволяет нам восстановить в основном именно лагашские источники, краткий очерк которых и предлагается читателю.
Немногим позже 2500 г. до н. э. на шумерскую сцену выходит правитель по имени Месилим, принявший титул царя Киша и, похоже, контроль над всей страной – в Лагаше был найден набалдашник и в Адабе – несколько предметов с его надписями. Но самое важное то, что Месилим был ответственным арбитром в жестоком пограничном споре между Лагашем и Уммой. Спустя примерно поколение после правления Месилима, около 2450 г. до н. э., человек по имени Ур-Нанше воцарился на престоле Лагаша и основал династию, длившуюся пять поколений. Мы не знаем, откуда явился Ур-Нанше или как он пришел к власти. Есть даже вероятность того, что он по происхождению был не шумером, а семитом из страны, известной под названием Тиднум, к западу от Шумера. Как бы там ни было, после себя он оставил порядка пятидесяти надписей на табличках, плакетках, дверных петлях, кирпичах и гвоздях, повествующих в основном о строительстве храмов, рытье каналов и ваянии статуй божеств. Но одно из неоднократно повторяющихся предложений содержит политические и экономические сведения весьма неожиданного свойства, хотя следует сделать оговорку, что приводимый здесь перевод не является окончательным. Положение гласит: «Корабли Дильмуна привезли ему (Ур-Нанше) лес как дань иностранных земель», и это означает, что Ур-Нанше обладал достаточной властью, чтобы держать под контролем ряд зарубежных территорий за пределами Персидского залива. Однако до сих пор нет других свидетельств в подтверждение столь далеко идущего заявления, и, по-видимому, целесообразно пока отложить этот вопрос как нерешенный.
Один из сыновей Ур-Нанше, Акургаль, наследовал ему на троне в Лагаше. В начале своего правления он, вероятно, вступил в конфликт с гражданами Уммы, и царствование его было недолгим. Его сменил сын Эаннатум, чьи завоевания сделали его самой могущественной фигурой тех времен, тем более что он отважился принять, по крайней мере, на несколько лет титул царя Киша, что само по себе означало господство над всем Шумером. Правление свое он начал довольно мирно – строительством и восстановлением тех областей своего царства, которые были разрушены, вероятно, уммитами в дни Акургаля. Но позже он провел ряд победоносных военных мероприятий против Элама на востоке, Уммы на севере, Эреха и Ура на западе, не говоря уже о нескольких городах, местоположение которых пока не выяснено. Что послужило причиной этих войн, неизвестно, кроме истории с Уммой. Понять эту борьбу помогает довольно подробный документ, подготовленный одним из летописцев племянника Эаннатума – Энтеменой. Этот документ позволяет следующим образом воссоздать причины и драму конфликта между Лагашем и Уммой, а также в какой-то момент положительную роль в ней Эаннатума.
В те дни, когда Месилим был царем Киша и, как минимум, номинальным сюзереном Шумера, между городами Лагаш и Умма возник пограничный конфликт. Оба города явно признавали Месилима своим владыкой. Он начал разбирать тяжбу, проводя границу между двумя государствами в соответствии с оракулом Сатарана, божества, ответственного за улаживание жалоб. Более того, он установил стелу с надписью, чтобы обозначить спорное место и предотвратить дальнейшие споры.
Однако решение, с которым, очевидно, согласились обе стороны, было в пользу Лагаша. Во всяком случае, в скором времени Уш, энзи Уммы, нарушил условия договора; дата этого события не обозначена, но есть указания на то, что это нарушение произошло незадолго до того, как Ур-Нанше основал в Лагаше свою династию. Уш снес стелу Месилима в знак того, что он не связан текстом написанного на ней договора, пересек границу и захватил самую северную часть территории Лагаша под названием Гуэдинна.
Эта земля оставалась в руках уммитов до правления внука Ур-Нанше, Эаннатума. Он напал на них, одержал победу и установил новую границу, призванную обеспечить благополучие Гуэдинны; для будущих надписей он восстановил там прежнюю стелу Месилима, установил несколько собственных стел и возвел ряд зданий и святилищ некоторым наиболее почитаемым шумерским богам. Более того, чтобы свести к минимуму возможный источник разногласий между Уммой и Лагашем в будущем, он со стороны пограничной канавы Уммы отделил полоску земли в качестве нейтральной, ничьей, территории. Наконец, Эаннатум, пытаясь, вероятно, немного успокоить чувства уммитов, а также будучи настроен на новые завоевания в других направлениях, согласился отдать им под пашню поля на территории Гуэдинны и даже глубже к югу. Но соглашался сделать это только при условии, что они будут платить лагашским правителям долю своего урожая за право пользоваться землей, обеспечивая, таким образом, себе и своим преемникам значительное вознаграждение.
Эаннатум продолжил завоевания, одержав победу над Эламом и некоторыми южными городами Шумера, такими, как Умма, Эрех и Ур, и Северным Шумером, находившимся под контролем города Киш и соседнего Акшака. Конечно, Киш ослаб, потерпев поражение от руки Эншакушанны, который представил себя в качестве «эна Шумера» и «царя страны»; и именно Зузу, царь Акшака, повел наступление войск севера на Лагаш. Эаннатум разбил войско противника и гнал его «от Антасурры» (северной границы Лагаша) к самому Акшаку, нанося тяжелые потери.
Теперь Эаннатум был на гребне славы; он чувствовал себя в силах даже принять титул «царя Киша», подразумевавший господство над Шумером в целом; или, по словам древнего автора, «Эаннатуму, энзи Лагаша… Инанна (верховное божество Киша), потому как любила его, дала царство над Кишем дополнительно к власти энзи в Лагаше». В Шумере наступил краткий период мира, и Эаннатум берет таймаут для прокладки канала, дав ему высокопарное название Луммагимдуг, «достойный Луммы». Лумма – имя, данное Эаннатуму в Тиднуме семитским народом марту, что к западу от Шумера.
Но прежде чем строительство канала было завершено, стены его были обложены кирпичом, Эаннатум уже вновь был в состоянии войны. На сей раз он защищался, едва умудряясь сдерживать врага и избегая поражения. Сначала его атаковали с востока эламиты, и, хотя он и отбросил их на свою территорию, ему не удалось закрепить успех и самому вступить в Элам: к тому времени в Лагаш вторглись его застарелые враги с севера, из Киша и Акшака. Едва он успел оттеснить их с лагашских земель, как вернулись эламиты со своими новыми союзниками; затем снова последовало вторжение войск Киша и Акшака, и тоже с союзниками в лице царства Мари, расположенного далеко к западу. В жестоких боях у Асухура, восточной границы Лагаша, и Антасурры, его северной границы, Эаннатум одержал решающие победы над противником. Снова последовала недолгая передышка, и Эаннатум готов был возобновить строительную деятельность, укрепляя стены канала Луммагимдуг и сооружая гигантский резервуар для воды. Но, несмотря на его победы и его гордый титул «покоритель всех стран Нингирсу», у Эаннатума был, похоже, несчастливый конец, потому что его преемником стал не один из сыновей, а его брат Энаннатум. Это указывает на вероятность того, что умер он не естественной смертью, но пал в бою, что обернулось катастрофой для Лагаша, от которой страна так уже полностью и не оправилась.
Энаннатум, унаследовав правление в Лагаше, вскоре был втянут в серьезный конфликт с уммитами, ибо, несмотря на поражение при Эаннатуме, потребовалось менее поколения, чтобы вновь обрести уверенность в себе, если не былую силу. В любом случае, Ур-Лумма, сын неудачливого Энакалле, аннулировал унизительный договор с Лагашем и отказался платить Энаннатуму дань, наложенную на Умму. Более того, он начал осушать пограничные канавы, валить и сжигать стелы Месилима и Эаннатума с их раздражающими надписями, разрушать строения и святилища, построенные Эаннатумом вдоль пограничной канавы с целью предупредить уммитов о запрете ступать на территорию Лагаша. Теперь он вознамерился пересечь границу и войти в Гуэдинну. Для уверенности в победе он просил и получил военную помощь от «иноземцев» к Северу от Шумера.
Два войска встретились в месте Ганаугигга Гуэдинны, недалеко к югу от границы. Уммиты и их союзники выступали под командованием самого Ур-Луммы, лагашцев вел Энтемена, поскольку его отец Энаннатум был к тому времени уже глубоко пожилым человеком. Лагашцы победили: Ур-Лумма бежал, преследуемый Энтеменой, и большая часть его войск была захвачена и истреблена.
Но победа Энтемены оказалась эфемерной. Вслед за поражением и возможной гибелью Ур-Луммы на сцену выходит новый противник: это Иль, глава храма в городе Халлаб, расположенном к северу недалеко от Уммы. Иль, по-видимому, терпеливо выжидал, чем кончится борьба Ур-Луммы с Энтеменой. Но как только она закончилась, он напал на победителя Энтемену, воодушевленного первым успехом, и вторгся глубоко на территорию Лагаша. Конечно, он не сумел удержать завоевания на юге от уммаско-лагашской границы, но ему удалось стать энзи Уммы.
Иль начал демонстрировать свое презрение к требованиям Лагаша почти тем же образом, как и его предшественник, Уш. Он лишал пограничные канавы воды, столь необходимой для орошения прилежащих полей и угодий, и соглашался платить мизерную часть дани, наложенной на Умму прежним договором Эаннатума. И когда Энтемена направил к нему посла, требуя объяснений столь недружественных действий, он высокомерно заявил, что вся Гуэдинна является его территорией и доменом.
Лугальбанду, согласно Царскому списку, сменил Думузи, правитель, ставший главным персонажем шумерского «обряда священного брака» и мифа об «умирающем боге», глубоко поразившим Древний мир. Действительно, женщины Иерусалима к ужасу пророка Иезекииля все еще оплакивали его смерть в 6-м веке до н. э. (Иезекииль, 8:14). Один из месяцев еврейского календаря носит его имя и по сей день, а пост и плач в его семнадцатый день, несомненно, являются отголоском шумерских времен в далеком прошлом. Почему шумерские теологи избрали Думузи главным героем именно этого обряда и мифа, остается неизвестно. Отчасти это должно объясняться тем глубоким впечатлением, которое Думузи производил при жизни и как человек, и как правитель, но пока у нас нет исторических данных, подтверждающих это мнение.
Вслед за Думузи, согласно Царскому списку, правил Гильгамеш, правитель, чьи деяния завоевали ему такую широкую славу, что он стал основным героем шумерской мифологии и легенд. Поэмы о Гильгамеше и его подвигах писались и переписывались на протяжении веков не только на шумерском языке, но и на большинстве других самых крупных языков Западной Азии. Гильгамеш стал героем par excellence Древнего мира – искателем приключений, храбрецом, но фигурой трагической, символом человеческого тщеславия и неуемной жажды известности, славы и бессмертия – до такой степени, что современные ученые часто воспринимали его легендарным персонажем, а не реальным человеком и правителем. У нас до сих пор нет современных ему документов, хотя есть слабая надежда на то, что раскопки, которые сегодня ведутся в Эрехе, могут рано или поздно что-то прояснить. В 1955 г., однако, на свет появились первые десять строк давно известной Туммальской надписи, проливших новый свет на Гильгамеша и его эпоху. Действительно, этот короткий отрывок сумел прояснить политическую ситуацию тех ранних лет шумерской истории столь необычным и существенным образом, что об этом следует сказать немного подробнее.
Согласно Царскому списку, первые три шумерские династии после потопа были династиями Киша, Эреха и Ура, именно в этом порядке. Но из шумерского эпического и гимнического наследия стало известно, что последние два царя династии Киша – Энмебараггеси (о ком, как говорилось ранее, у нас есть запись того времени) и его сын Агга были современниками Гильгамеша, пятого правителя Эреха, с которым они вели непримиримую борьбу за господство в Шумере. Поэтому в среде писарей был общепринятым тот факт, что Первая династия Киша и Первая династия Эреха по большому счету современники. Что касается Первой династии Ура, от которой до нас дошли несколько надписей, то практически все ученые считали, что ее основатель, Месаннепадда, жил гораздо позже, чем Гильгамеш из Эреха, и оценки временного интервала между этими двумя правителями колебались от всего сорока до целых четырехсот лет. И новое свидетельство, заключенное всего в десяти строках, явилось неожиданным открытием: Месаннепадда был в действительности старшим современником Гильгамеша, даже сын Месаннепадды Мескиагнунна был современником Гильгамеша. И именно Месаннепадда из Ура завершил Первую династию Киша, а не Гильгамеш или какой-либо иной правитель Первой династии Эреха, вопреки утверждениям Царского списка о том, что «Киш был поражен оружием; царствие его было перенесено в Эанну».
Документ, ставший основанием для новых доказательств, – это ранее упомянутый историографический текст, содержащий тридцать четыре строки и известный как Туммальская надпись (Туммаль – название посвященного богине Нинлиль района в Ниппуре, где, несомненно, помещалось ее главное святилище). За исключением первых десяти строк, Туммальский текст был известен почти полностью уже с 1914 г., когда Арно Пёбель в своей книге «Исторические тексты» опубликовал текст, помещенный на двух табличках. Начиная с одиннадцатой строки, он звучит так:
Из этого текста, даже при недостающем первом фрагменте, было ясно, что автор, живший во времена Ишби-Эрры, остнователя Первой династии Исина, намеревался подвести краткий исторический итог строительству разных зданий храмового комплекса Энлиля в Ниппуре и особенно реставрации Туммаля Нинлиль. Более того, довольно неожиданный стилистический ход, к которому прибег автор, дал возможность воссоздать общий характер содержания недостающих первых пяти строк, хотя и без конкретных имен. Так, если известный текст начинался со следующих пяти строк:
Второй раз Туммаль был разрушен,
Гильгамеш построил Нумунбурру дома Энлиля,
Ур-лугаль, сын Гильгамеша,
Сделал Туммаль выдающимся,
Привел Нинлиль в Туммаль.
В третий раз Туммаль был разрушен,
Нанна построил «Высокий Парк» дома Энлиля.
Мескиаг-Нанна, сын Нанны,
Сделал Туммаль выдающимся,
Привел Нинлиль в Туммаль.
В четвертый раз Туммаль был разрушен,
Ур-Намму построил Экур.
Шульги, сын Ур-Намму,
Сделал Туммаль выдающимся,
Привел Нинлиль в Туммаль.
В пятый раз Туммаль был разрушен,
От года Амар-Сина
До (года) Ибби-Сина, царя
Энамгаланна, в качестве эна Инанны в Эрехе
Избранный, Нинлиль привел в Туммаль.
По слову Лу-Инанны, ашгаб-галя Энлиля,
Ишби-Эрра построил Экурраигигаллу,
Хранилище (склад) Энлиля.
И представляется резонным сделать вывод, что предыдущие пять строк звучали так:
Второй раз Туммаль был разрушен,
Гильгамеш построил Нумунбурра дома Энлиля,
Ур-лугаль, сын Гильгамеша,
Сделал Туммаль выдающимся,
Привел Нинлиль в Туммаль.
Что касается вводного фрагмента документа, воссоздать его не было возможности, хотя простой здравый смысл подсказывал, что в его начале указано, кто же именно построил Дом Энлиля и Туммаль.
В первый раз был разрушен Туммаль,
X построил здание У при Доме Энлиля.
Z, сын X,
Сделал Туммаль выдающимся,
Привел Нинлиль в Туммаль.
К счастью, нет более необходимости в догадках, воссоздании и реставрации: все десять утраченных строк были найдены среди табличек собрания Хилпрехта в Университете Ф. Шиллера. Я впервые ознакомился с этими табличками в ходе двухнедельного пребывания в Йене осенью 1955 г. Тогда же Инес Бернхардт, ассистент хранителя этого собрания, скопировала их для тома литературных текстов, который увидел свет в 1961 г. Оба текста сохранились частично, но, к счастью, они дополняли друг друга таким образом, что в результате удалось восстановить все до одного знаки первых десяти строк документа. Вот эти строки:
Таким образом, если предположить, что Туммальский документ исторически достоверен, мы находим подтверждение тому, что правление Месаннепадды и даже его сына Мескиагнунны в Ниппуре предшествовало Гильгамешу. А поскольку они были преемниками Агги, который и сам был современником Гильгамеша, о чем говорилось выше, становится очевидным, что и они тоже были современниками Гильгамеша. Таким образом, исторические события, обозначенные и стоящие за строками обретенного Туммальского документа, можно восстановить следующим образом.
Энмебараггеси, царь,
В этом самом городе (т. е. Ниппуре) построил Дом Энлиля.
Агга, сын Энмебараггеси,
Сделал Туммаль выдающимся,
Привел Нинлиль в Туммаль.
В первый раз Туммаль был разрушен,
Месаннепадда построил Буршушуа Дома Энлиля.
Мескиагнунна, сын Месаннепадды,
Сделал Туммаль выдающимся,
Привел Нинлиль в Туммаль.
И далее текст продолжается:
Второй раз Туммаль был разрушен,
Гильгамеш
и т. д.
В борьбе за власть над всем Шумером Месаннепадда, основатель Первой династии Ура, перехватил контроль над Ниппуром у Агги, последнего правителя Первой династии Киша. На самом деле он, вероятно, напал на сам Киш и стал непосредственным виновником падения Агги, что объясняет то обстоятельство, почему Месаннепадда назван «царем Киша», а не «царем Ура» на его собственной печати, ведь титул «царь Киша» уже долгое время пользовался особым почетом. Но к тому времени, когда Ниппур попал под его власть, Месаннепадда, по-видимому, был уже стар, и поэтому успел только построить новое здание – Буршушуа – в храмовом комплексе Энлиля. Его сыну Мескиагнунне следовало восстановить Туммаль для Нинлиль. Но правлению Мескиагнунны был положен конец Гильгамешем, который, будучи еще молодым, очевидно, имел сложные отношения с правителем Киша Аггой, а также с его отцом Энмебараггеси. Но к тому времени и Гильгамеш, видно, был уже в преклонных летах; во всяком случае, заново отстраивал Туммаль уже не он, а его сын Урлугаль.
Поскольку Месаннепадда, основатель Первой династии Ура, был старшим современником Гильгамеша, правившего, по-видимому, где-то около 2600 г. до н. э. (к 2500 г. до н. э. его уже канонизировали), дата его правления примерно на сто лет раньше, чем полагали ученые, основываясь на имеющихся, но далеко не окончательных эпиграфических свидетельствах. Это, однако, приводит к другой хронологической проблеме, которую сегодня решить невозможно, но следует хотя бы иметь в виду. В ходе раскопок известного Царского кладбища в Уре была найдена печать из белого ракушечника со словами «Мескаламдуг, царь» и другая печать со словами «Акаламдуг, царь Ура». Ни один из этих правителей не упомянут в Царском списке, поэтому нет возможности узнать, правили ли они до или после Месаннепадды. Археолог Леонард Вулли заявил, что, поскольку несколько печатных оттисков с именем Месаннепадды были извлечены из кучи мусора в той зоне Царского кладбища, где были найдены печати Мескаламдуга и Акаламдуга, эти два царя должны хронологически предшествовать Месаннепадде. Возможно, так оно и было, но есть большая вероятность ошибки там, где дело касается толкования археологических и стратиграфических свидетельств, и вероятность того, что Месаннепадда был предшественником двух царей, исключать нельзя.
Жестокая трехсторонняя борьба за первенство между царями Киша, Эреха и Ура, должно быть, сильно ослабила Шумер и подорвала его военную мощь. Во всяком случае, согласно Царскому списку, на смену Первой династии Ура пришло иноземное владычество царства Аван, эламского города-государства, расположенного недалеко от Суз. Как и когда Шумер оправился от этого удара, неизвестно. Царский список сообщает, что «Аван был сражен оружием» и что его царство «было перенесено в Киш». Но никаких записей о правителях этой династии, Второй династии Киша, пока не найдено, и это обстоятельство совместно с тем фактом, что за Второй династией Киша последовала еще одна эламская династия – царство Хамази, – указывает на то, что шумеры еще не вернули былую силу. Династию Хамази, согласно Царскому списку, сменила Вторая династия Эреха, о которой тоже пока нет письменных сведений. Но именно за ней пришел правитель, которого можно по праву считать спасителем Шумера. Его имя Лугаланнемунду, царь Адаба, кому Царский список приписывает невероятно долгий срок правления – девяносто лет. От него остался документ, в котором говорится, что он был великим завоевателем и военным вождем, державшим под контролем весь Плодородный полумесяц, от Средиземноморья до Загроса. Конечно, эта надпись дошла до нас только в копии, которая на тысячу лет моложе самих событий. Но содержание ее аккуратно, точно, убедительно детализировано и звучит вполне подлинно и достоверно.
Лугаланнемунду, согласно документу, был «царь четырех четвертей (вселенной)», правитель, «который заставил иностранные земли регулярно платить ему дань, принес мир (дословно «заставил лежать на пастбищах») народам всех земель, построил храмы всем великим богам, восстановил Шумер (в его прежней славе), правил всем миром». Далее текст перечисляет тринадцать энзи и города-государства, где они правили; объединившись, они восстали против него и были повержены. Небезынтересно заметить, что большинство энзи, даже эламских царств, носят семитские имена. Затем Лугаланнемунду захватил кутиев, известных по более поздним документам самых опасных врагов Шумера, и еще ряд стран – но, к сожалению, текст на этом практически прерывается.
Основная часть документа посвящена строительству в Адабе храма с названием Энамзу, посвященного верховному божеству города, богине-матери Нинту; храм был особенно замечателен семью воротами и семью дверьми со своими особыми именами, например, «Высокие ворота», «Великие ворота», «Ворота (божественных) Велений», «Высокие двери», «Двери Освежающей Тени» и т. д. Когда строительство храма завершилось, рассказывает далее документ, Лугаланнемунду посвятил его богине, принеся в жертву жирных быков и жирных овец «семь раз по семь»; и каждый визирь, или суккалмах, страны «Кедровой горы», Элама, Мархаши, Гутиев, Субира, Марту, Сутиев и Эанны (старое название царства Эрех) по очереди прибывали с пожертвованиями в храм Адаба, чтобы принять участие в праздничной церемонии. Это довольно необычное описание посвящения завершается надеждой, что богиня Нинту обеспечит долгую жизнь энзи этих семи стран, если они и дальше будут приносить дары и жертвы Энамзу Адаба.
Так, из этой надписи явствует, что Лугаланнемунду был одним из могущественнейших и динамичных правителей Шумера. Судя по списку и местоположению подвластных ему земель – страна «Кедровой горы», Элам, Мархаши и Гутии на востоке, Субир на севере, Марту на западе, Сутии и Эанна в центре и на юге, – он вполне мог называться правителем «четырех четвертей» вселенной. Что касается времени его правления, то оно приходится, вероятно, на XXVI в. до н. э., что по меньшей мере на полвека предваряло власть тех шумерских царей, даты правления которых можно достаточно точно вычислить на основании лагашских источников, ибо эти цари сменяли один другого в тесной последовательности, и свободного интервала для столь мощной и представительной фигуры, как Лугаланнемунду, в этой цепочке не осталось.
Начиная приблизительно с 2500 г. и заканчивая около 2350 г. до н. э. до нас дошла целая серия посвятительных надписей, позволяющих восстановить более-менее последовательно и непрерывно историю Шумера, хотя бы ее ключевые фигуры и события. Она начинается с города-государства в юго-восточной части Шумера, Лагаша, который по неизвестным нам причинам не упомянут в Царском списке, но который играл важную роль в политической истории Шумера в период между 2450-м и 2300 гг. до н. э. Конечно, Лагаш был не единственным царством, представлявшим страну Шумер на отрезке времени, равном полутора столетиям. Там было свыше полдюжины других сосуществующих земель, например, Мари, Адаб, Эрех, Ур, Киш и Акшак. Но к сожалению, мы мало знаем о том, что их связывало, т. к. до нас не дошло практически ничего, кроме имен правителей, и только изредка попадается документ, отражающий существенное политическое и военное событие. С другой стороны, у нас есть несколько сот посвятительных надписей из Лагаша, и, хотя многие из них лаконичны и повторяют друг друга, но есть и несколько чрезвычайно ценных для истории этого периода. Конечно, выходит, что на события того времени мы смотрим глазами лагашца, но, судя по тем случаям, когда информацию можно сверить с другими источниками, лагашские историки уважительно относились к истине и излагали факты вполне достоверно, хотя набожный и религиозный характер их исторического стиля иногда туманен и труден для понимания. Таким образом, ход исторических событий позволяет нам восстановить в основном именно лагашские источники, краткий очерк которых и предлагается читателю.
Немногим позже 2500 г. до н. э. на шумерскую сцену выходит правитель по имени Месилим, принявший титул царя Киша и, похоже, контроль над всей страной – в Лагаше был найден набалдашник и в Адабе – несколько предметов с его надписями. Но самое важное то, что Месилим был ответственным арбитром в жестоком пограничном споре между Лагашем и Уммой. Спустя примерно поколение после правления Месилима, около 2450 г. до н. э., человек по имени Ур-Нанше воцарился на престоле Лагаша и основал династию, длившуюся пять поколений. Мы не знаем, откуда явился Ур-Нанше или как он пришел к власти. Есть даже вероятность того, что он по происхождению был не шумером, а семитом из страны, известной под названием Тиднум, к западу от Шумера. Как бы там ни было, после себя он оставил порядка пятидесяти надписей на табличках, плакетках, дверных петлях, кирпичах и гвоздях, повествующих в основном о строительстве храмов, рытье каналов и ваянии статуй божеств. Но одно из неоднократно повторяющихся предложений содержит политические и экономические сведения весьма неожиданного свойства, хотя следует сделать оговорку, что приводимый здесь перевод не является окончательным. Положение гласит: «Корабли Дильмуна привезли ему (Ур-Нанше) лес как дань иностранных земель», и это означает, что Ур-Нанше обладал достаточной властью, чтобы держать под контролем ряд зарубежных территорий за пределами Персидского залива. Однако до сих пор нет других свидетельств в подтверждение столь далеко идущего заявления, и, по-видимому, целесообразно пока отложить этот вопрос как нерешенный.
Один из сыновей Ур-Нанше, Акургаль, наследовал ему на троне в Лагаше. В начале своего правления он, вероятно, вступил в конфликт с гражданами Уммы, и царствование его было недолгим. Его сменил сын Эаннатум, чьи завоевания сделали его самой могущественной фигурой тех времен, тем более что он отважился принять, по крайней мере, на несколько лет титул царя Киша, что само по себе означало господство над всем Шумером. Правление свое он начал довольно мирно – строительством и восстановлением тех областей своего царства, которые были разрушены, вероятно, уммитами в дни Акургаля. Но позже он провел ряд победоносных военных мероприятий против Элама на востоке, Уммы на севере, Эреха и Ура на западе, не говоря уже о нескольких городах, местоположение которых пока не выяснено. Что послужило причиной этих войн, неизвестно, кроме истории с Уммой. Понять эту борьбу помогает довольно подробный документ, подготовленный одним из летописцев племянника Эаннатума – Энтеменой. Этот документ позволяет следующим образом воссоздать причины и драму конфликта между Лагашем и Уммой, а также в какой-то момент положительную роль в ней Эаннатума.
В те дни, когда Месилим был царем Киша и, как минимум, номинальным сюзереном Шумера, между городами Лагаш и Умма возник пограничный конфликт. Оба города явно признавали Месилима своим владыкой. Он начал разбирать тяжбу, проводя границу между двумя государствами в соответствии с оракулом Сатарана, божества, ответственного за улаживание жалоб. Более того, он установил стелу с надписью, чтобы обозначить спорное место и предотвратить дальнейшие споры.
Однако решение, с которым, очевидно, согласились обе стороны, было в пользу Лагаша. Во всяком случае, в скором времени Уш, энзи Уммы, нарушил условия договора; дата этого события не обозначена, но есть указания на то, что это нарушение произошло незадолго до того, как Ур-Нанше основал в Лагаше свою династию. Уш снес стелу Месилима в знак того, что он не связан текстом написанного на ней договора, пересек границу и захватил самую северную часть территории Лагаша под названием Гуэдинна.
Эта земля оставалась в руках уммитов до правления внука Ур-Нанше, Эаннатума. Он напал на них, одержал победу и установил новую границу, призванную обеспечить благополучие Гуэдинны; для будущих надписей он восстановил там прежнюю стелу Месилима, установил несколько собственных стел и возвел ряд зданий и святилищ некоторым наиболее почитаемым шумерским богам. Более того, чтобы свести к минимуму возможный источник разногласий между Уммой и Лагашем в будущем, он со стороны пограничной канавы Уммы отделил полоску земли в качестве нейтральной, ничьей, территории. Наконец, Эаннатум, пытаясь, вероятно, немного успокоить чувства уммитов, а также будучи настроен на новые завоевания в других направлениях, согласился отдать им под пашню поля на территории Гуэдинны и даже глубже к югу. Но соглашался сделать это только при условии, что они будут платить лагашским правителям долю своего урожая за право пользоваться землей, обеспечивая, таким образом, себе и своим преемникам значительное вознаграждение.
Эаннатум продолжил завоевания, одержав победу над Эламом и некоторыми южными городами Шумера, такими, как Умма, Эрех и Ур, и Северным Шумером, находившимся под контролем города Киш и соседнего Акшака. Конечно, Киш ослаб, потерпев поражение от руки Эншакушанны, который представил себя в качестве «эна Шумера» и «царя страны»; и именно Зузу, царь Акшака, повел наступление войск севера на Лагаш. Эаннатум разбил войско противника и гнал его «от Антасурры» (северной границы Лагаша) к самому Акшаку, нанося тяжелые потери.
Теперь Эаннатум был на гребне славы; он чувствовал себя в силах даже принять титул «царя Киша», подразумевавший господство над Шумером в целом; или, по словам древнего автора, «Эаннатуму, энзи Лагаша… Инанна (верховное божество Киша), потому как любила его, дала царство над Кишем дополнительно к власти энзи в Лагаше». В Шумере наступил краткий период мира, и Эаннатум берет таймаут для прокладки канала, дав ему высокопарное название Луммагимдуг, «достойный Луммы». Лумма – имя, данное Эаннатуму в Тиднуме семитским народом марту, что к западу от Шумера.
Но прежде чем строительство канала было завершено, стены его были обложены кирпичом, Эаннатум уже вновь был в состоянии войны. На сей раз он защищался, едва умудряясь сдерживать врага и избегая поражения. Сначала его атаковали с востока эламиты, и, хотя он и отбросил их на свою территорию, ему не удалось закрепить успех и самому вступить в Элам: к тому времени в Лагаш вторглись его застарелые враги с севера, из Киша и Акшака. Едва он успел оттеснить их с лагашских земель, как вернулись эламиты со своими новыми союзниками; затем снова последовало вторжение войск Киша и Акшака, и тоже с союзниками в лице царства Мари, расположенного далеко к западу. В жестоких боях у Асухура, восточной границы Лагаша, и Антасурры, его северной границы, Эаннатум одержал решающие победы над противником. Снова последовала недолгая передышка, и Эаннатум готов был возобновить строительную деятельность, укрепляя стены канала Луммагимдуг и сооружая гигантский резервуар для воды. Но, несмотря на его победы и его гордый титул «покоритель всех стран Нингирсу», у Эаннатума был, похоже, несчастливый конец, потому что его преемником стал не один из сыновей, а его брат Энаннатум. Это указывает на вероятность того, что умер он не естественной смертью, но пал в бою, что обернулось катастрофой для Лагаша, от которой страна так уже полностью и не оправилась.
Энаннатум, унаследовав правление в Лагаше, вскоре был втянут в серьезный конфликт с уммитами, ибо, несмотря на поражение при Эаннатуме, потребовалось менее поколения, чтобы вновь обрести уверенность в себе, если не былую силу. В любом случае, Ур-Лумма, сын неудачливого Энакалле, аннулировал унизительный договор с Лагашем и отказался платить Энаннатуму дань, наложенную на Умму. Более того, он начал осушать пограничные канавы, валить и сжигать стелы Месилима и Эаннатума с их раздражающими надписями, разрушать строения и святилища, построенные Эаннатумом вдоль пограничной канавы с целью предупредить уммитов о запрете ступать на территорию Лагаша. Теперь он вознамерился пересечь границу и войти в Гуэдинну. Для уверенности в победе он просил и получил военную помощь от «иноземцев» к Северу от Шумера.
Два войска встретились в месте Ганаугигга Гуэдинны, недалеко к югу от границы. Уммиты и их союзники выступали под командованием самого Ур-Луммы, лагашцев вел Энтемена, поскольку его отец Энаннатум был к тому времени уже глубоко пожилым человеком. Лагашцы победили: Ур-Лумма бежал, преследуемый Энтеменой, и большая часть его войск была захвачена и истреблена.
Но победа Энтемены оказалась эфемерной. Вслед за поражением и возможной гибелью Ур-Луммы на сцену выходит новый противник: это Иль, глава храма в городе Халлаб, расположенном к северу недалеко от Уммы. Иль, по-видимому, терпеливо выжидал, чем кончится борьба Ур-Луммы с Энтеменой. Но как только она закончилась, он напал на победителя Энтемену, воодушевленного первым успехом, и вторгся глубоко на территорию Лагаша. Конечно, он не сумел удержать завоевания на юге от уммаско-лагашской границы, но ему удалось стать энзи Уммы.
Иль начал демонстрировать свое презрение к требованиям Лагаша почти тем же образом, как и его предшественник, Уш. Он лишал пограничные канавы воды, столь необходимой для орошения прилежащих полей и угодий, и соглашался платить мизерную часть дани, наложенной на Умму прежним договором Эаннатума. И когда Энтемена направил к нему посла, требуя объяснений столь недружественных действий, он высокомерно заявил, что вся Гуэдинна является его территорией и доменом.