Страница:
Селена спотыкалась, однако ей удавалось ни разу не упасть. Ей казалось, что она бежит не по камням, а пробирается через топкое болото. Нет, ей от него не убежать. Рано или поздно Кэйн ее догонит. Потом за нее примется риддерак… Селена больше не оглядывалась. У чудовища были громадные, выпирающие изо рта клыки, и бездонные глаза, горящие желанием пожирать ее по кускам.
Кэйн усмехнулся, и звук этот заскрежетал по каменным стенам. Он был совсем близко. Настолько близко, что его пальцы уже касались ее затылка. Кэйн шепотом произнес ее имя – ее настоящее имя. Селена вскрикнула и… проснулась. Ее пальцы сжимали Глаз Элианы. Она обвела взглядом спальню. Темнота. Никаких притаившихся теней, никаких «знаков Вэрда». Дверь под шпалерой, ведущая в тайный проход, была закрыта. В камине угасали последние угли.
Селена вновь легла. Это был всего лишь кошмарный сон. Кэйн убит, риддерак тоже, а Элиана больше не являлась к ней. Тот этап ее жизни закончился.
Быстроногая, спавшая с хозяйкой под несколькими одеялами, шевельнулась и положила голову Селене на живот. Селена натянула одеяло до подбородка, обняла собаку и закрыла глаза.
Прошлое не вернется.
Раннее утро было холодным и туманным. Проснувшись, Селена повела Быстроногую в парк, где раз за разом бросала палку, заставляя собаку ее приносить. Быстроногая золотистой молнией неслась по блеклой траве, целиком оправдывая свою кличку. Селена изумленно присвистнула. Принцесса Нехемия, стоявшая у нее за спиной, одобрительно цокнула языком, любуясь собакой. Почти все время Нехемия проводила в покоях королевы Гергины, по крупицам собирая сведения о замыслах короля относительно Эйлуэ. (Ее родная страна теперь была частью Адарланской империи.) Утро – единственное время, когда подруги могли встречаться. Может, король и Нехемию причислял к шпионам, о которых он вскользь упомянул вчера? Вряд ли. В замке прекрасно знали о дружбе Селены и Нехемии, и, будь у короля сомнения, он бы ни за что не сделал Селену королевской защитницей.
– Но почему Аркер Фэнн? – по-эйлуэйски спросила Нехемия.
Селена рассказала ей о своей новой миссии, не особо вдаваясь в детали.
Подхватив палку, Быстроногая неспешно возвращалась. Для щенка она была необычайно крупной. Дорин так и не сказал, какой она породы, но догадывался о возможном отце Быстроногой. Это был или волкодав, или даже волк.
Селена зябко передернула плечами и поглубже засунула руки в меховые карманы плаща.
– Король думает… он считает Аркера причастным к тайному обществу заговорщиков. Они гнездятся в Рафтхоле и, по мнению короля, намереваются сбросить его с трона.
– Такие намерения могут быть лишь у отъявленных безумцев. Мятежники прячутся по горам и лесам. Там, где легче прятаться и где им помогают местные жители. Но чтобы под носом у короля? Рафтхол – это же смертельная западня.
Селена снова пожала плечами. Быстроногая принесла палку и требовала продолжения игры.
– Значит, кто-то не боится действовать под носом у короля. У него имеется список тех, кого он считает главарями заговорщиков.
– И ты должна их всех… убить? – спросила Нехемия, и ее смуглое лицо слегка побледнело.
– Одного за другим.
Размахнувшись, Селена зашвырнула палку как можно дальше. Быстроногая рванулась и понеслась по сухой траве, подминая ее своими громадными лапами. Кое-где белели остатки недавнего снегопада.
– Король сказал, что после расправы с Фэнном он мне назовет имя следующего заговорщика. И так далее. Чем-то это похоже на балаган. Но судя по всему, заговорщики действительно вмешиваются в замыслы короля.
– В какие замыслы? – резко спросила Нехемия.
– Я думала, ты что-то знаешь, – морща лоб, ответила Селена.
– Не знаю.
Возникла слишком уж неловкая пауза.
– Если что-то узнаешь… – начала Нехемия.
– Там будет видно что и как, – соврала Селена.
Она сомневалась, что ей так уж интересно знать об очередной мерзости, затеваемой королем, и уж тем более делиться этим с другими. Возможно, она поступала глупо и эгоистично, однако Селена крепко помнила предостережение, услышанное от короля в день объявления ее королевской защитницей. Если она выйдет за дозволенные пределы, если предаст его, он вначале убьет Шаола, затем Нехемию и всю семью принцессы.
Достаточно того, что своими мнимыми расправами она и так ставила под удар не только себя, но и своих ближайших друзей.
Нехемия молча покачала головой. Когда принцесса, Шаол или даже Дорин так смотрели на Селену, она едва выдерживала их взгляды. Но и они должны верить ее вранью. Для их же безопасности.
Глаза Нехемии сделались отрешенными. Она заламывала руки. В последнее время Селена часто видела ее в таком состоянии.
– Если ты волнуешься за мою безопасность… – осторожно сказала она.
– Ничуть не волнуюсь, – возразила принцесса. – Ты сумеешь за себя постоять.
– Тогда в чем дело? – спросила Селена, чувствуя, как у нее свело живот.
Если Нехемия снова заговорит о мятежниках, это будет уже слишком. Да, Селена очень хотела освободиться из-под власти короля: и как его защитница, и как дочь завоеванного им народа. Но ее желания не имели ничего общего с заговорами, зреющими в Рафтхоле, и с безумными надеждами заговорщиков. Выступать против короля – большей глупости трудно придумать. Их всех раздавят.
Но Нехемия заговорила о другом:
– Каторга в Калакулле не успевает принимать новых узников. Каждый день туда пригоняют эйлуэйских мятежников. Попасть туда живым – и то считается чудом. После того, как солдаты короля истребили пятьсот повстанцев… Мой народ охвачен страхом.
Быстроногая опять вернулась с палкой в зубах. Теперь уже не Селена, а Нехемия забросила палку в серый сумрак.
– Но условия в Калакулле…
Принцесса замолчала. Вероятно, вспомнила три шрама на спине Селены – постоянное напоминание о жестокостях соляных копей Эндовьера. Она сумела вырваться на свободу, но другие продолжали рубить соль и умирать. Шрамы напоминали и об этом. Калакулла, если верить слухам, была еще более страшным местом, чем Эндовьер.
– Король не желает со мной встречаться, – продолжала Нехемия, теребя одну из своих тонких косичек. – Я трижды просила у него аудиенции, чтобы поговорить об условиях в Калакулле. Каждый раз он отказывал, ссылаясь на занятость. Наверное, составлял список тех, кого тебе надлежит убить.
Селена даже вспыхнула – столько резкости было в голосе Нехемии. Быстроногая услужливо принесла ей палку, однако принцесса явно не собиралась продолжать игру.
– Элентия, я должна что-то сделать.
Этим именем Селену называла только она. В переводе с эйлуэйского оно означало «дух, который нельзя сломить». Впервые принцесса назвала ее так в ту ночь, когда Селена открылась ей, признавшись, что является ассасином.
– Я должна изыскать способ и помочь своему народу. Сколько можно собирать сведения? Я чувствую, что зашла в тупик. Когда мы начнем действовать?
Селена проглотила тяжелый комок слюны. Ее сильно испугало слово «действовать». Намного сильнее, чем слово «замыслы». Быстроногая сидела у них в ногах, виляя хвостом и ожидая, когда ей снова бросят палку.
Обычно Селена что-то говорила в ответ, что-то обещала. Сегодня она молчала. Принцесса разжала пальцы. Палка упала на мерзлую траву. Нехемия повернулась и пошла к замку.
Дождавшись, пока не затихнут шаги Нехемии, Селена шумно выдохнула воздух. Вскоре сюда придет Шаол, и они побегут, как то часто бывало по утрам. А потом… потом она выйдет в город. Аркер подождет до второй половины дня.
Впереди у нее – целый месяц. Помимо вопросов к Аркеру, Селене просто хотелось на время выбраться из замка.
Глава 4
Кэйн усмехнулся, и звук этот заскрежетал по каменным стенам. Он был совсем близко. Настолько близко, что его пальцы уже касались ее затылка. Кэйн шепотом произнес ее имя – ее настоящее имя. Селена вскрикнула и… проснулась. Ее пальцы сжимали Глаз Элианы. Она обвела взглядом спальню. Темнота. Никаких притаившихся теней, никаких «знаков Вэрда». Дверь под шпалерой, ведущая в тайный проход, была закрыта. В камине угасали последние угли.
Селена вновь легла. Это был всего лишь кошмарный сон. Кэйн убит, риддерак тоже, а Элиана больше не являлась к ней. Тот этап ее жизни закончился.
Быстроногая, спавшая с хозяйкой под несколькими одеялами, шевельнулась и положила голову Селене на живот. Селена натянула одеяло до подбородка, обняла собаку и закрыла глаза.
Прошлое не вернется.
Раннее утро было холодным и туманным. Проснувшись, Селена повела Быстроногую в парк, где раз за разом бросала палку, заставляя собаку ее приносить. Быстроногая золотистой молнией неслась по блеклой траве, целиком оправдывая свою кличку. Селена изумленно присвистнула. Принцесса Нехемия, стоявшая у нее за спиной, одобрительно цокнула языком, любуясь собакой. Почти все время Нехемия проводила в покоях королевы Гергины, по крупицам собирая сведения о замыслах короля относительно Эйлуэ. (Ее родная страна теперь была частью Адарланской империи.) Утро – единственное время, когда подруги могли встречаться. Может, король и Нехемию причислял к шпионам, о которых он вскользь упомянул вчера? Вряд ли. В замке прекрасно знали о дружбе Селены и Нехемии, и, будь у короля сомнения, он бы ни за что не сделал Селену королевской защитницей.
– Но почему Аркер Фэнн? – по-эйлуэйски спросила Нехемия.
Селена рассказала ей о своей новой миссии, не особо вдаваясь в детали.
Подхватив палку, Быстроногая неспешно возвращалась. Для щенка она была необычайно крупной. Дорин так и не сказал, какой она породы, но догадывался о возможном отце Быстроногой. Это был или волкодав, или даже волк.
Селена зябко передернула плечами и поглубже засунула руки в меховые карманы плаща.
– Король думает… он считает Аркера причастным к тайному обществу заговорщиков. Они гнездятся в Рафтхоле и, по мнению короля, намереваются сбросить его с трона.
– Такие намерения могут быть лишь у отъявленных безумцев. Мятежники прячутся по горам и лесам. Там, где легче прятаться и где им помогают местные жители. Но чтобы под носом у короля? Рафтхол – это же смертельная западня.
Селена снова пожала плечами. Быстроногая принесла палку и требовала продолжения игры.
– Значит, кто-то не боится действовать под носом у короля. У него имеется список тех, кого он считает главарями заговорщиков.
– И ты должна их всех… убить? – спросила Нехемия, и ее смуглое лицо слегка побледнело.
– Одного за другим.
Размахнувшись, Селена зашвырнула палку как можно дальше. Быстроногая рванулась и понеслась по сухой траве, подминая ее своими громадными лапами. Кое-где белели остатки недавнего снегопада.
– Король сказал, что после расправы с Фэнном он мне назовет имя следующего заговорщика. И так далее. Чем-то это похоже на балаган. Но судя по всему, заговорщики действительно вмешиваются в замыслы короля.
– В какие замыслы? – резко спросила Нехемия.
– Я думала, ты что-то знаешь, – морща лоб, ответила Селена.
– Не знаю.
Возникла слишком уж неловкая пауза.
– Если что-то узнаешь… – начала Нехемия.
– Там будет видно что и как, – соврала Селена.
Она сомневалась, что ей так уж интересно знать об очередной мерзости, затеваемой королем, и уж тем более делиться этим с другими. Возможно, она поступала глупо и эгоистично, однако Селена крепко помнила предостережение, услышанное от короля в день объявления ее королевской защитницей. Если она выйдет за дозволенные пределы, если предаст его, он вначале убьет Шаола, затем Нехемию и всю семью принцессы.
Достаточно того, что своими мнимыми расправами она и так ставила под удар не только себя, но и своих ближайших друзей.
Нехемия молча покачала головой. Когда принцесса, Шаол или даже Дорин так смотрели на Селену, она едва выдерживала их взгляды. Но и они должны верить ее вранью. Для их же безопасности.
Глаза Нехемии сделались отрешенными. Она заламывала руки. В последнее время Селена часто видела ее в таком состоянии.
– Если ты волнуешься за мою безопасность… – осторожно сказала она.
– Ничуть не волнуюсь, – возразила принцесса. – Ты сумеешь за себя постоять.
– Тогда в чем дело? – спросила Селена, чувствуя, как у нее свело живот.
Если Нехемия снова заговорит о мятежниках, это будет уже слишком. Да, Селена очень хотела освободиться из-под власти короля: и как его защитница, и как дочь завоеванного им народа. Но ее желания не имели ничего общего с заговорами, зреющими в Рафтхоле, и с безумными надеждами заговорщиков. Выступать против короля – большей глупости трудно придумать. Их всех раздавят.
Но Нехемия заговорила о другом:
– Каторга в Калакулле не успевает принимать новых узников. Каждый день туда пригоняют эйлуэйских мятежников. Попасть туда живым – и то считается чудом. После того, как солдаты короля истребили пятьсот повстанцев… Мой народ охвачен страхом.
Быстроногая опять вернулась с палкой в зубах. Теперь уже не Селена, а Нехемия забросила палку в серый сумрак.
– Но условия в Калакулле…
Принцесса замолчала. Вероятно, вспомнила три шрама на спине Селены – постоянное напоминание о жестокостях соляных копей Эндовьера. Она сумела вырваться на свободу, но другие продолжали рубить соль и умирать. Шрамы напоминали и об этом. Калакулла, если верить слухам, была еще более страшным местом, чем Эндовьер.
– Король не желает со мной встречаться, – продолжала Нехемия, теребя одну из своих тонких косичек. – Я трижды просила у него аудиенции, чтобы поговорить об условиях в Калакулле. Каждый раз он отказывал, ссылаясь на занятость. Наверное, составлял список тех, кого тебе надлежит убить.
Селена даже вспыхнула – столько резкости было в голосе Нехемии. Быстроногая услужливо принесла ей палку, однако принцесса явно не собиралась продолжать игру.
– Элентия, я должна что-то сделать.
Этим именем Селену называла только она. В переводе с эйлуэйского оно означало «дух, который нельзя сломить». Впервые принцесса назвала ее так в ту ночь, когда Селена открылась ей, признавшись, что является ассасином.
– Я должна изыскать способ и помочь своему народу. Сколько можно собирать сведения? Я чувствую, что зашла в тупик. Когда мы начнем действовать?
Селена проглотила тяжелый комок слюны. Ее сильно испугало слово «действовать». Намного сильнее, чем слово «замыслы». Быстроногая сидела у них в ногах, виляя хвостом и ожидая, когда ей снова бросят палку.
Обычно Селена что-то говорила в ответ, что-то обещала. Сегодня она молчала. Принцесса разжала пальцы. Палка упала на мерзлую траву. Нехемия повернулась и пошла к замку.
Дождавшись, пока не затихнут шаги Нехемии, Селена шумно выдохнула воздух. Вскоре сюда придет Шаол, и они побегут, как то часто бывало по утрам. А потом… потом она выйдет в город. Аркер подождет до второй половины дня.
Впереди у нее – целый месяц. Помимо вопросов к Аркеру, Селене просто хотелось на время выбраться из замка.
Глава 4
Шаол Эстфол быстро бежал по саду для игр. Селена бежала рядом, выдерживая скорость бега. Холодный утренний воздух был острым, словно осколки стекла, и каждый вдох ранил ему легкие, а каждый выдох окутывал его облачком пара. Оба постарались одеться тепло, но не слишком отяжелять себя одеждой. Ощущения были странными: внутри Шаол обливался потом, однако все равно мерз.
Селена тоже мерзла. Шаол это видел по ее покрасневшим щекам, носу и ушам. Уши вообще сделались ярко-красными. Поймав на себе его взгляд, Селена улыбнулась, сверкнув своими небесно-голубыми глазами.
– Никак устал? – язвительно спросила она. – Чувствую, пока меня не было, ты отлынивал от бега.
Шаол усмехнулся.
– Можно подумать, ты бегала во время своей миссии. За это утро я уже второй раз вынужден сбавлять скорость, чтобы ты не отставала.
Наглая ложь. Селена бежала легко и проворно. Как олень, несущийся по лесу. Шаол любовался ею. Он пробовал отвлекаться на окружающий пейзаж, но взгляд все равно возвращался к ней.
– Будешь мне рассказывать! – бросила ему Селена и побежала быстрее.
Шаол тоже припустил, не желая отставать. Слуги успели расчистить дорожки в саду для игр, однако земля под ногами была предательски скользкой.
Шаола с недавних пор все сильнее раздражало, когда Селена его обгоняла. Еще больше его раздражало, когда она отправлялась выполнять свои проклятые миссии и он ее не видел днями и неделями. Шаол не помнил, в какой момент его это начало задевать, но он вдруг стал волноваться, вернется ли она назад. Неудивительно, если вспомнить, сколько они успели пережить за месяцы знакомства.
Он убил Кэйна и тем самым спас Селену от вероломного удара кинжалом в спину. Спас победившую Селену, убийство которой было молчаливо одобрено королем. Какая-то часть его существа не сожалела об этом и, если бы понадобилось, сделала бы это снова. Но другая его часть просыпалась среди ночи в поту, и этот пот сильно напоминал кровь Кэйна.
– Что-то не так? – спросила Селена.
Шаол подавил поднимающееся чувство вины:
– Смотри под ноги, иначе поскользнешься.
Она не спорила, но спросила:
– У тебя такой вид, будто ты хочешь о чем-то поговорить.
Да. И нет. Пожалуй, только Селена могла понять, почему его до сих пор терзали угрызения совести, когда он вспоминал про убийство Кэйна.
– Скажи, ты часто думаешь о людях, которых ты убила? – спросил он.
Голова Селены резко повернулась в его сторону. Она побежала медленнее. Шаол вовсе не хотел прекращать бег, но Селена схватила его за локоть, вынуждая остановиться. Ее губы были плотно сжаты.
– Если собрался упрекать меня до завтрака, я тебе очень не советую.
– Нет, – тяжело дыша, возразил Шаол. – Я совсем не собирался тебя упрекать.
Сбившееся дыхание мешало ему говорить.
Ее глаза были такими же ледяными, как дорожки сада.
– Ты про Кэйна? – вдруг спросила она.
Услышав это имя, Шаол плотно стиснул зубы и сумел лишь кивнуть.
Лед в ее глазах мгновенно растаял. Теперь Шаол ненавидел ее сочувствие и понимание, отразившиеся на лице.
Он был капитаном королевской гвардии. Звание обязывало его убивать всякого, кто посягнет на жизнь королевской семьи. Ему приходилось убивать во имя короля и видеть, как это делали другие. Он сражался с врагами короны: кого-то убивал, кого-то калечил. Казалось, у него не должно возникать подобных чувств, и уж тем более он не должен высказывать их вслух. В особенности ей. Ему все чаще представлялось, что он подбирается к невидимой черте, прочерченной в их отношениях.
– Я никогда не забуду людей, которых убивала, – призналась Селена, сопровождая каждое слово облачком пара. – Даже тех, кого убила, чтобы не погибнуть самой. Я и сейчас вижу их лица и помню удары, оборвавшие их жизнь. – Она посмотрела на голые ветви деревьев. – Иногда мне кажется, что это была не я, а кто-то другой. Среди убитых хватало дрянных людей. Где-то я даже рада, что они больше не смогут творить зло. Но в любом случае каждая оборванная жизнь уносит с собой частичку тебя. Вряд ли я когда-нибудь сумею это забыть.
Шаол кивнул. Он лишь сейчас сообразил, что Селена держит его за руку. Ее пальцы сильнее стиснули его запястье.
– Убийство Кэйна не было ни предумышленным, ни коварным.
Шаол попытался отойти, но Селена его не отпускала:
– Убив его, ты не совершил бесчестного поступка. Я так говорю не только потому, что ты спасал тогда мою жизнь.
Она помолчала.
– Ты никогда не забудешь убийство Кэйна, – продолжала Селена, глядя на Шаола и слыша, как колотится его сердце. – А я никогда не забуду, что ты это сделал ради моего спасения.
Шаолу отчаянно захотелось ее обнять. Он подавил это желание, попятился назад и лишь кивнул в знак согласия с ее словами. Черта между ними все-таки существовала. Король не одобрял их дружбы, но пока терпел. Стоит переступить эту черту, и тогда уже король усомнится в его верности и в том, может ли и дальше Шаол Эстфол оставаться капитаном королевской гвардии.
А если возникнет необходимость выбора между королем и Селеной… Он молил Вэрда, чтобы судьба уберегла его от такого выбора. Оставаться по эту сторону черты было разумно и логично. Да и уважительно по отношению к Дорину… Шаол видел, что у принца не остыли чувства к Селене. Было бы недопустимо предавать своего друга.
– Что ж, не так уж и плохо, когда Адарланский ассасин у тебя в долгу, – с наигранной беспечностью произнес Шаол. – Это может и пригодиться.
– К вашим услугам, господин капитан, – церемонно поклонилась Селена.
Теперь его улыбка была вполне искренней.
– Нечего здесь стоять, капитан, – сказала Селена, пускаясь трусцой по дорожке. – Я проголодалась и не хочу вконец отморозить зад.
Шаол тихо усмехнулся и последовал за ней.
Когда они сделали положенное число кругов, у Селены дрожали ноги. Легкие горели от холодного воздуха и, как ей казалось, даже кровоточили. Они оба перешли на быстрый шаг и направились к замку. Селена предвкушала обильный завтрак, проглотив который собиралась отправиться по магазинам.
Оставив позади сад для игр, они шли по одному из садиков, примыкавших непосредственно к замку. Здесь под ногами хрустел гравий, а на прихотливо подстриженных живых изгородях красиво лежал снег. Селена прятала руки в рукавах блузы. Даже перчатки не спасали ее пальцы от холода. У нее болели окоченевшие уши. Пожалуй, в следующий раз нужно закутать голову шарфом, и пусть Шаол издевается над нею сколько угодно.
Шаол раздевался на ходу, снимая с себя рубашки, пока не остался в последней, темной от пота и плотно прилипшей к телу. Дорожка сделала поворот. Селена невольно выпучила глаза, увидев сцену, ожидавшую их за поворотом.
Каждое утро все больше придворных дам находили причины для раннего выхода на прогулку. Поначалу их число ограничивалось несколькими юными фрейлинами. Увидев Шаола в промокшей от пота одежде, они останавливались как вкопанные. Селена могла поклясться, что их глаза были готовы вылезти из орбит, а рты раскрывались в немом изумлении.
На следующее утро девушек стало больше, и оделись они еще изысканнее. С каждым днем число гуляющих возрастало. Сегодня возвращение Шаола в замок наблюдало достаточно многочисленное женское сообщество.
– Ты только посмотри, – шепнула Селена, когда они проходили мимо двух женщин.
Те, словно по команде, поднесли к глазам меховые муфточки, чтобы, не нарушая приличий, пялиться на капитана. Должно быть, обе поднялись еще затемно, иначе бы им было не успеть одеться с такой тщательностью.
– Что? – спросил Шаол.
Неужели он действительно не замечал этих красоток? Или просто не хотел ничего говорить?
– Сады по утрам становятся все более людными, – сказала Селена.
– Кому-то надоедает всю зиму сидеть взаперти, – пожал плечами Шаол.
«И кого-то очень тянет полюбоваться на мускулистое тело капитана королевской гвардии», – мысленно добавила Селена. Вслух сказала другое:
– И то правда.
Зачем заострять на этом внимание капитана, если ему все равно? Тем более что некоторые фрейлины были даже очень хорошенькими.
– Собираешься в город, шпионить за Аркером? – спросил Шаол, когда они отошли на достаточное расстояние от краснеющих и хихикающих фрейлин.
Селена кивнула:
– Хочу понять, как строится его день. Потом уже буду за ним следить.
– Может, я тебе помогу?
– Прости, но в таких делах мне помощь не требуется.
В ее словах хватало высокомерия… во всяком случае, Шаолу могло так показаться. Отчасти так оно и было, однако… его помощь только осложнит ее задачу, когда нужно будет переправлять Аркера в безопасное место. Впрочем, сначала она должна выудить из куртизана всю правду и разузнать о замыслах бунтарей, если таковые замыслы действительно существуют.
– Я знаю, что ты не нуждаешься в моей помощи. Я просто подумал: вдруг ты захочешь… – Он не договорил и покачал головой, словно ругая себя за вырвавшиеся слова.
Селене стало любопытно, но она предпочла воздержаться от расспросов.
Дорожка сделала еще один поворот. Замок был совсем рядом. Еще немного, и они окажутся в тепле. В чудесном, благодатном тепле. И вдруг…
– Шаол! – послышалось в морозном утреннем воздухе.
Селена тихо ойкнула. Шаол удивленно посмотрел на нее. К ним навстречу шел Дорин в сопровождении светловолосого молодого человека. Селена никогда не встречала его в замке. Незнакомец был изысканно одет. Судя по возрасту – ровесник Дорина. Шаол почему-то весь подобрался.
Внешне в этом блондине не было ничего угрожающего, но в придворном мире внешность еще более обманчива. На его поясе висел кинжал. Молодой человек приветливо улыбался и, казалось, ничуть не страдал от утреннего холода.
Дорин смотрел на нее с полуулыбкой. Его лицо выражало непонятное ей любопытство. Селена сама не знала, почему ей захотелось влепить наследному принцу пощечину. Посмотрев на Шаола, принц усмехнулся:
– А я-то думал, что фрейлины гуляют спозаранку из-за нас с Руланом. Когда они простудятся, я обязательно сообщу их отцам, что во всем надо винить тебя.
Щеки капитана слегка покраснели. Значит, он тоже заметил утренние скопления девиц.
– Доброе утро, господин Рулан, – напряженно произнес он и поклонился.
– Доброе утро, капитан Эстфол, – ответил блондин и тоже поклонился.
Его голос был довольно мелодичным, но что-то заставило Селену насторожиться. Не любопытство светского волокиты, не высокомерие и даже не скрытый гнев… Гадать было бесполезно.
– Позволь тебе представить моего двоюродного брата, – сказал принц, обращаясь к Селене и похлопывая Рулана по плечу. – Его светлость Рулан Хавильяр из Меа.
Рулан протянул ей руку.
– Рулан, это Лилиана. Служит у моего отца.
Среди придворных она по-прежнему называлась своим вымышленным именем, хотя в замке многие догадывались, что здесь не все так просто.
– Рад знакомству. – Рулан отвесил глубокий поклон. – Наверное, вы при дворе недавно. Раньше я вас здесь не видел.
Манера, в какой это было сказано, была красноречивее самих слов. Селена поняла, что двоюродный брат принца – изрядный ловелас.
– Я здесь с осени, – совсем тихо ответила Селена.
Рулан улыбнулся заученной улыбкой придворного:
– Я бы мог счесть вас фрейлиной, но королю фрейлины не требуются. Тогда, если не секрет, в чем заключается ваша служба моему дяде?
Дорин переминался с ноги на ногу. Шаол замер. Но Селена наградила гостя такой же учтивой придворной улыбкой и ответила:
– Я хороню противников короля так, что никому не удается их найти.
К ее удивлению, у Рулана это вызвало лишь вежливый смешок. Смотреть на Шаола она не решалась, зная, что получит взбучку за болтливость.
– Я слышал о должности королевского защитника. Вот только не думал, что теперь у короля такая… очаровательная защитница.
– Что на сей раз привело вас в замок, Рулан? – спросил капитан.
Когда он так смотрел на Селену, ей хотелось убежать куда глаза глядят. Но Рулана этот взгляд не смутил. Он снова улыбнулся. Он вообще улыбался часто и как-то уж очень гладко.
– Его величество предложил мне место в королевском совете.
Шаол вопросительно посмотрел на Дорина. Тот утвердительно кивнул.
– Минувшим вечером я прибыл в замок, а сегодня готов приступить к работе.
Шаол улыбнулся… если это можно было назвать улыбкой. Правильнее сказать, показал зубы. От такой улыбки, подумала Селена, вообще помчишься не разбирая дороги.
Дорин это тоже понял и деликатно усмехнулся. Видимо, он собирался что-то сказать, но Рулан его опередил. Новый советник слишком уж пристально поглядел на Селену и сказал:
– Возможно, нам еще выпадет счастье поработать вместе. Ваша… должность меня заинтриговала.
Селена не возражала насчет «поработать», но вкладывала в это слово иной смысл, нежели Рулан. В ее понимании это был удар кинжалом и безымянная могила.
Словно прочитав ее мысли, Шаол положил руку ей на спину.
– Извините, но мы опаздываем на завтрак, – сказал он, обойдясь одним легким поклоном Дорину и Рулану. – Поздравляю с новой должностью.
Последнюю фразу он произнес так, будто перед этим глотнул прогорклого молока.
Войдя с Шаолом в замок, Селена почувствовала отчаянное желание вымыться. Ей хотелось смыть с себя не столько соленый пот, сколько сладкую масленую улыбку и оценивающий взгляд Рулана Хавильяра.
Дорин смотрел вслед Селене и Шаолу, отметив, что она не сделала попыток сбросить руку капитана со спины.
– Очень неожиданный выбор сделал твой отец, – сказал Рулан. – Даже учитывая исход состязаний.
Дорину хотелось огрызнуться, но он сдержался. Ему никогда особо не нравился двоюродный брат, с которым они, пока росли, виделись не менее двух раз в год.
Шаол определенно ненавидел Рулана и к его имени добавлял что-нибудь вроде «лукавая бестия» или «изнеженная задница». Аналогичные слова три года назад он бросил именитому гостю в лицо, сопроводив их таким сильным ударом, что Рулан потерял сознание.
Однако Рулан это заслужил. Причем настолько, что происшедшее никак не отразилось на кристальной репутации Шаола и не помешало его назначению капитаном королевской гвардии. Более того, оно повысило его репутацию среди гвардейцев и мелкой знати.
Будь Дорин посмелее, он бы спросил отца о причинах назначения Рулана королевским советником. Меа был небольшим, но процветающим приморским городом. Там хватало богатых торговцев, однако серьезного политического значения он не имел. В Меа не было даже регулярной армии, только городская стража. Рулан был племянником короля. Вероятно, король посчитал, что королевский совет следует усилить людьми с кровью Хавильяров. И все же назначение это было весьма странным, поскольку Рулан больше интересовался женщинами, нежели политикой.
– Откуда родом эта королевская защитница? – спросил новоиспеченный королевский советник, прерывая размышления Дорина.
Дорин направился к замку, но к другому входу. Он до сих пор помнил выражение лиц Селены и Шаола, когда два месяца назад, вскоре после финального поединка, Дорин зашел к Селене и застал ее в обнимку с капитаном.
– Об этом надо спрашивать у самой Лилианы, – солгал Дорин.
Ему не хотелось рассказывать двоюродному брату ни об особенностях появления Селены в замке, ни об особенностях состязания, задуманного его отцом. С него хватало отцовского приказа сопровождать Рулана на утренней прогулке. Единственным светлым пятном было нескрываемое желание Селены закопать этого напыщенного аристократа поглубже.
– Она служит исключительно твоему отцу или другим советникам тоже дозволяется ее нанимать?
– Ты еще и дня не провел в замке, братец. Неужели за столь короткое время ты успел нажить себе смертельных врагов?
– Мы – Хавильяры! – назидательно проговорил Рулан. – У нас всегда есть и будут враги, которых нам понадобится устранять с дороги.
Дорин нахмурился, хотя подобные слова он постоянно слышал от отца.
– Лилиана подчиняется только моему отцу. Но если ты чувствуешь себя в опасности, я могу распорядиться, и капитан Шаол Эстфол…
– Пока я не чувствую никакой опасности. Просто полюбопытствовал.
Рулан умел доставлять головную боль мужчинам и производить неотразимое впечатление на женщин. Особенно своим происхождением. Но в нем не было придворного коварства, и он ничего не понимал в придворных интригах. Вполне безобидный человек. Впрочем, безобидный ли?
Ответа Дорин не знал и сомневался, что хочет узнать.
Король платил своей защитнице щедрое жалованье. Селена тратила все деньги до последнего медяка. Обувь, шляпы, блузы и платья, украшения, оружие, заколки для волос и книги. Книги, книги, книги. Книг было столько, что Фалипе пришлось заказать второй книжный шкаф.
Из похода в город Селена вернулась нагруженная шляпными коробками, разноцветными мешочками с духами и сластями, а также со связками книг, которые ей хотелось начать читать немедленно. Однако немедленному чтению мешало присутствие Дорина Хавильяра, сидящего в ее передней. Увидев принца, Селена едва не выронила все свои покупки.
– Боги милосердные, – пробормотал он, забирая у нее пакеты.
Принц не догадывался, что это малая часть ее сегодняшних покупок. Остальное принесут и привезут позже.
– Ну что ж, – сказал Дорин, ставя мешочки и коробки на обеденный стол, утопавший в оберточной бумаге и шелковых упаковочных лентах, – хотя бы сегодня я вижу на тебе что-то другое, а не этот жуткий черный наряд.
Селена молча посмотрела на него. Для выхода в город она выбрала сиреневый плащ и платье цвета слоновой кости. Возможно, слишком ярко для конца зимы, но Селена надеялась, что этот наряд ускорит наступление весны. К тому же в таком наряде она могла рассчитывать на большее внимание со стороны торговцев. Удивительно, но владельцы торговых заведений помнили ее по прошлым годам и легко купились на ее вранье о длительном путешествии на южный континент.
Селена тоже мерзла. Шаол это видел по ее покрасневшим щекам, носу и ушам. Уши вообще сделались ярко-красными. Поймав на себе его взгляд, Селена улыбнулась, сверкнув своими небесно-голубыми глазами.
– Никак устал? – язвительно спросила она. – Чувствую, пока меня не было, ты отлынивал от бега.
Шаол усмехнулся.
– Можно подумать, ты бегала во время своей миссии. За это утро я уже второй раз вынужден сбавлять скорость, чтобы ты не отставала.
Наглая ложь. Селена бежала легко и проворно. Как олень, несущийся по лесу. Шаол любовался ею. Он пробовал отвлекаться на окружающий пейзаж, но взгляд все равно возвращался к ней.
– Будешь мне рассказывать! – бросила ему Селена и побежала быстрее.
Шаол тоже припустил, не желая отставать. Слуги успели расчистить дорожки в саду для игр, однако земля под ногами была предательски скользкой.
Шаола с недавних пор все сильнее раздражало, когда Селена его обгоняла. Еще больше его раздражало, когда она отправлялась выполнять свои проклятые миссии и он ее не видел днями и неделями. Шаол не помнил, в какой момент его это начало задевать, но он вдруг стал волноваться, вернется ли она назад. Неудивительно, если вспомнить, сколько они успели пережить за месяцы знакомства.
Он убил Кэйна и тем самым спас Селену от вероломного удара кинжалом в спину. Спас победившую Селену, убийство которой было молчаливо одобрено королем. Какая-то часть его существа не сожалела об этом и, если бы понадобилось, сделала бы это снова. Но другая его часть просыпалась среди ночи в поту, и этот пот сильно напоминал кровь Кэйна.
– Что-то не так? – спросила Селена.
Шаол подавил поднимающееся чувство вины:
– Смотри под ноги, иначе поскользнешься.
Она не спорила, но спросила:
– У тебя такой вид, будто ты хочешь о чем-то поговорить.
Да. И нет. Пожалуй, только Селена могла понять, почему его до сих пор терзали угрызения совести, когда он вспоминал про убийство Кэйна.
– Скажи, ты часто думаешь о людях, которых ты убила? – спросил он.
Голова Селены резко повернулась в его сторону. Она побежала медленнее. Шаол вовсе не хотел прекращать бег, но Селена схватила его за локоть, вынуждая остановиться. Ее губы были плотно сжаты.
– Если собрался упрекать меня до завтрака, я тебе очень не советую.
– Нет, – тяжело дыша, возразил Шаол. – Я совсем не собирался тебя упрекать.
Сбившееся дыхание мешало ему говорить.
Ее глаза были такими же ледяными, как дорожки сада.
– Ты про Кэйна? – вдруг спросила она.
Услышав это имя, Шаол плотно стиснул зубы и сумел лишь кивнуть.
Лед в ее глазах мгновенно растаял. Теперь Шаол ненавидел ее сочувствие и понимание, отразившиеся на лице.
Он был капитаном королевской гвардии. Звание обязывало его убивать всякого, кто посягнет на жизнь королевской семьи. Ему приходилось убивать во имя короля и видеть, как это делали другие. Он сражался с врагами короны: кого-то убивал, кого-то калечил. Казалось, у него не должно возникать подобных чувств, и уж тем более он не должен высказывать их вслух. В особенности ей. Ему все чаще представлялось, что он подбирается к невидимой черте, прочерченной в их отношениях.
– Я никогда не забуду людей, которых убивала, – призналась Селена, сопровождая каждое слово облачком пара. – Даже тех, кого убила, чтобы не погибнуть самой. Я и сейчас вижу их лица и помню удары, оборвавшие их жизнь. – Она посмотрела на голые ветви деревьев. – Иногда мне кажется, что это была не я, а кто-то другой. Среди убитых хватало дрянных людей. Где-то я даже рада, что они больше не смогут творить зло. Но в любом случае каждая оборванная жизнь уносит с собой частичку тебя. Вряд ли я когда-нибудь сумею это забыть.
Шаол кивнул. Он лишь сейчас сообразил, что Селена держит его за руку. Ее пальцы сильнее стиснули его запястье.
– Убийство Кэйна не было ни предумышленным, ни коварным.
Шаол попытался отойти, но Селена его не отпускала:
– Убив его, ты не совершил бесчестного поступка. Я так говорю не только потому, что ты спасал тогда мою жизнь.
Она помолчала.
– Ты никогда не забудешь убийство Кэйна, – продолжала Селена, глядя на Шаола и слыша, как колотится его сердце. – А я никогда не забуду, что ты это сделал ради моего спасения.
Шаолу отчаянно захотелось ее обнять. Он подавил это желание, попятился назад и лишь кивнул в знак согласия с ее словами. Черта между ними все-таки существовала. Король не одобрял их дружбы, но пока терпел. Стоит переступить эту черту, и тогда уже король усомнится в его верности и в том, может ли и дальше Шаол Эстфол оставаться капитаном королевской гвардии.
А если возникнет необходимость выбора между королем и Селеной… Он молил Вэрда, чтобы судьба уберегла его от такого выбора. Оставаться по эту сторону черты было разумно и логично. Да и уважительно по отношению к Дорину… Шаол видел, что у принца не остыли чувства к Селене. Было бы недопустимо предавать своего друга.
– Что ж, не так уж и плохо, когда Адарланский ассасин у тебя в долгу, – с наигранной беспечностью произнес Шаол. – Это может и пригодиться.
– К вашим услугам, господин капитан, – церемонно поклонилась Селена.
Теперь его улыбка была вполне искренней.
– Нечего здесь стоять, капитан, – сказала Селена, пускаясь трусцой по дорожке. – Я проголодалась и не хочу вконец отморозить зад.
Шаол тихо усмехнулся и последовал за ней.
Когда они сделали положенное число кругов, у Селены дрожали ноги. Легкие горели от холодного воздуха и, как ей казалось, даже кровоточили. Они оба перешли на быстрый шаг и направились к замку. Селена предвкушала обильный завтрак, проглотив который собиралась отправиться по магазинам.
Оставив позади сад для игр, они шли по одному из садиков, примыкавших непосредственно к замку. Здесь под ногами хрустел гравий, а на прихотливо подстриженных живых изгородях красиво лежал снег. Селена прятала руки в рукавах блузы. Даже перчатки не спасали ее пальцы от холода. У нее болели окоченевшие уши. Пожалуй, в следующий раз нужно закутать голову шарфом, и пусть Шаол издевается над нею сколько угодно.
Шаол раздевался на ходу, снимая с себя рубашки, пока не остался в последней, темной от пота и плотно прилипшей к телу. Дорожка сделала поворот. Селена невольно выпучила глаза, увидев сцену, ожидавшую их за поворотом.
Каждое утро все больше придворных дам находили причины для раннего выхода на прогулку. Поначалу их число ограничивалось несколькими юными фрейлинами. Увидев Шаола в промокшей от пота одежде, они останавливались как вкопанные. Селена могла поклясться, что их глаза были готовы вылезти из орбит, а рты раскрывались в немом изумлении.
На следующее утро девушек стало больше, и оделись они еще изысканнее. С каждым днем число гуляющих возрастало. Сегодня возвращение Шаола в замок наблюдало достаточно многочисленное женское сообщество.
– Ты только посмотри, – шепнула Селена, когда они проходили мимо двух женщин.
Те, словно по команде, поднесли к глазам меховые муфточки, чтобы, не нарушая приличий, пялиться на капитана. Должно быть, обе поднялись еще затемно, иначе бы им было не успеть одеться с такой тщательностью.
– Что? – спросил Шаол.
Неужели он действительно не замечал этих красоток? Или просто не хотел ничего говорить?
– Сады по утрам становятся все более людными, – сказала Селена.
– Кому-то надоедает всю зиму сидеть взаперти, – пожал плечами Шаол.
«И кого-то очень тянет полюбоваться на мускулистое тело капитана королевской гвардии», – мысленно добавила Селена. Вслух сказала другое:
– И то правда.
Зачем заострять на этом внимание капитана, если ему все равно? Тем более что некоторые фрейлины были даже очень хорошенькими.
– Собираешься в город, шпионить за Аркером? – спросил Шаол, когда они отошли на достаточное расстояние от краснеющих и хихикающих фрейлин.
Селена кивнула:
– Хочу понять, как строится его день. Потом уже буду за ним следить.
– Может, я тебе помогу?
– Прости, но в таких делах мне помощь не требуется.
В ее словах хватало высокомерия… во всяком случае, Шаолу могло так показаться. Отчасти так оно и было, однако… его помощь только осложнит ее задачу, когда нужно будет переправлять Аркера в безопасное место. Впрочем, сначала она должна выудить из куртизана всю правду и разузнать о замыслах бунтарей, если таковые замыслы действительно существуют.
– Я знаю, что ты не нуждаешься в моей помощи. Я просто подумал: вдруг ты захочешь… – Он не договорил и покачал головой, словно ругая себя за вырвавшиеся слова.
Селене стало любопытно, но она предпочла воздержаться от расспросов.
Дорожка сделала еще один поворот. Замок был совсем рядом. Еще немного, и они окажутся в тепле. В чудесном, благодатном тепле. И вдруг…
– Шаол! – послышалось в морозном утреннем воздухе.
Селена тихо ойкнула. Шаол удивленно посмотрел на нее. К ним навстречу шел Дорин в сопровождении светловолосого молодого человека. Селена никогда не встречала его в замке. Незнакомец был изысканно одет. Судя по возрасту – ровесник Дорина. Шаол почему-то весь подобрался.
Внешне в этом блондине не было ничего угрожающего, но в придворном мире внешность еще более обманчива. На его поясе висел кинжал. Молодой человек приветливо улыбался и, казалось, ничуть не страдал от утреннего холода.
Дорин смотрел на нее с полуулыбкой. Его лицо выражало непонятное ей любопытство. Селена сама не знала, почему ей захотелось влепить наследному принцу пощечину. Посмотрев на Шаола, принц усмехнулся:
– А я-то думал, что фрейлины гуляют спозаранку из-за нас с Руланом. Когда они простудятся, я обязательно сообщу их отцам, что во всем надо винить тебя.
Щеки капитана слегка покраснели. Значит, он тоже заметил утренние скопления девиц.
– Доброе утро, господин Рулан, – напряженно произнес он и поклонился.
– Доброе утро, капитан Эстфол, – ответил блондин и тоже поклонился.
Его голос был довольно мелодичным, но что-то заставило Селену насторожиться. Не любопытство светского волокиты, не высокомерие и даже не скрытый гнев… Гадать было бесполезно.
– Позволь тебе представить моего двоюродного брата, – сказал принц, обращаясь к Селене и похлопывая Рулана по плечу. – Его светлость Рулан Хавильяр из Меа.
Рулан протянул ей руку.
– Рулан, это Лилиана. Служит у моего отца.
Среди придворных она по-прежнему называлась своим вымышленным именем, хотя в замке многие догадывались, что здесь не все так просто.
– Рад знакомству. – Рулан отвесил глубокий поклон. – Наверное, вы при дворе недавно. Раньше я вас здесь не видел.
Манера, в какой это было сказано, была красноречивее самих слов. Селена поняла, что двоюродный брат принца – изрядный ловелас.
– Я здесь с осени, – совсем тихо ответила Селена.
Рулан улыбнулся заученной улыбкой придворного:
– Я бы мог счесть вас фрейлиной, но королю фрейлины не требуются. Тогда, если не секрет, в чем заключается ваша служба моему дяде?
Дорин переминался с ноги на ногу. Шаол замер. Но Селена наградила гостя такой же учтивой придворной улыбкой и ответила:
– Я хороню противников короля так, что никому не удается их найти.
К ее удивлению, у Рулана это вызвало лишь вежливый смешок. Смотреть на Шаола она не решалась, зная, что получит взбучку за болтливость.
– Я слышал о должности королевского защитника. Вот только не думал, что теперь у короля такая… очаровательная защитница.
– Что на сей раз привело вас в замок, Рулан? – спросил капитан.
Когда он так смотрел на Селену, ей хотелось убежать куда глаза глядят. Но Рулана этот взгляд не смутил. Он снова улыбнулся. Он вообще улыбался часто и как-то уж очень гладко.
– Его величество предложил мне место в королевском совете.
Шаол вопросительно посмотрел на Дорина. Тот утвердительно кивнул.
– Минувшим вечером я прибыл в замок, а сегодня готов приступить к работе.
Шаол улыбнулся… если это можно было назвать улыбкой. Правильнее сказать, показал зубы. От такой улыбки, подумала Селена, вообще помчишься не разбирая дороги.
Дорин это тоже понял и деликатно усмехнулся. Видимо, он собирался что-то сказать, но Рулан его опередил. Новый советник слишком уж пристально поглядел на Селену и сказал:
– Возможно, нам еще выпадет счастье поработать вместе. Ваша… должность меня заинтриговала.
Селена не возражала насчет «поработать», но вкладывала в это слово иной смысл, нежели Рулан. В ее понимании это был удар кинжалом и безымянная могила.
Словно прочитав ее мысли, Шаол положил руку ей на спину.
– Извините, но мы опаздываем на завтрак, – сказал он, обойдясь одним легким поклоном Дорину и Рулану. – Поздравляю с новой должностью.
Последнюю фразу он произнес так, будто перед этим глотнул прогорклого молока.
Войдя с Шаолом в замок, Селена почувствовала отчаянное желание вымыться. Ей хотелось смыть с себя не столько соленый пот, сколько сладкую масленую улыбку и оценивающий взгляд Рулана Хавильяра.
Дорин смотрел вслед Селене и Шаолу, отметив, что она не сделала попыток сбросить руку капитана со спины.
– Очень неожиданный выбор сделал твой отец, – сказал Рулан. – Даже учитывая исход состязаний.
Дорину хотелось огрызнуться, но он сдержался. Ему никогда особо не нравился двоюродный брат, с которым они, пока росли, виделись не менее двух раз в год.
Шаол определенно ненавидел Рулана и к его имени добавлял что-нибудь вроде «лукавая бестия» или «изнеженная задница». Аналогичные слова три года назад он бросил именитому гостю в лицо, сопроводив их таким сильным ударом, что Рулан потерял сознание.
Однако Рулан это заслужил. Причем настолько, что происшедшее никак не отразилось на кристальной репутации Шаола и не помешало его назначению капитаном королевской гвардии. Более того, оно повысило его репутацию среди гвардейцев и мелкой знати.
Будь Дорин посмелее, он бы спросил отца о причинах назначения Рулана королевским советником. Меа был небольшим, но процветающим приморским городом. Там хватало богатых торговцев, однако серьезного политического значения он не имел. В Меа не было даже регулярной армии, только городская стража. Рулан был племянником короля. Вероятно, король посчитал, что королевский совет следует усилить людьми с кровью Хавильяров. И все же назначение это было весьма странным, поскольку Рулан больше интересовался женщинами, нежели политикой.
– Откуда родом эта королевская защитница? – спросил новоиспеченный королевский советник, прерывая размышления Дорина.
Дорин направился к замку, но к другому входу. Он до сих пор помнил выражение лиц Селены и Шаола, когда два месяца назад, вскоре после финального поединка, Дорин зашел к Селене и застал ее в обнимку с капитаном.
– Об этом надо спрашивать у самой Лилианы, – солгал Дорин.
Ему не хотелось рассказывать двоюродному брату ни об особенностях появления Селены в замке, ни об особенностях состязания, задуманного его отцом. С него хватало отцовского приказа сопровождать Рулана на утренней прогулке. Единственным светлым пятном было нескрываемое желание Селены закопать этого напыщенного аристократа поглубже.
– Она служит исключительно твоему отцу или другим советникам тоже дозволяется ее нанимать?
– Ты еще и дня не провел в замке, братец. Неужели за столь короткое время ты успел нажить себе смертельных врагов?
– Мы – Хавильяры! – назидательно проговорил Рулан. – У нас всегда есть и будут враги, которых нам понадобится устранять с дороги.
Дорин нахмурился, хотя подобные слова он постоянно слышал от отца.
– Лилиана подчиняется только моему отцу. Но если ты чувствуешь себя в опасности, я могу распорядиться, и капитан Шаол Эстфол…
– Пока я не чувствую никакой опасности. Просто полюбопытствовал.
Рулан умел доставлять головную боль мужчинам и производить неотразимое впечатление на женщин. Особенно своим происхождением. Но в нем не было придворного коварства, и он ничего не понимал в придворных интригах. Вполне безобидный человек. Впрочем, безобидный ли?
Ответа Дорин не знал и сомневался, что хочет узнать.
Король платил своей защитнице щедрое жалованье. Селена тратила все деньги до последнего медяка. Обувь, шляпы, блузы и платья, украшения, оружие, заколки для волос и книги. Книги, книги, книги. Книг было столько, что Фалипе пришлось заказать второй книжный шкаф.
Из похода в город Селена вернулась нагруженная шляпными коробками, разноцветными мешочками с духами и сластями, а также со связками книг, которые ей хотелось начать читать немедленно. Однако немедленному чтению мешало присутствие Дорина Хавильяра, сидящего в ее передней. Увидев принца, Селена едва не выронила все свои покупки.
– Боги милосердные, – пробормотал он, забирая у нее пакеты.
Принц не догадывался, что это малая часть ее сегодняшних покупок. Остальное принесут и привезут позже.
– Ну что ж, – сказал Дорин, ставя мешочки и коробки на обеденный стол, утопавший в оберточной бумаге и шелковых упаковочных лентах, – хотя бы сегодня я вижу на тебе что-то другое, а не этот жуткий черный наряд.
Селена молча посмотрела на него. Для выхода в город она выбрала сиреневый плащ и платье цвета слоновой кости. Возможно, слишком ярко для конца зимы, но Селена надеялась, что этот наряд ускорит наступление весны. К тому же в таком наряде она могла рассчитывать на большее внимание со стороны торговцев. Удивительно, но владельцы торговых заведений помнили ее по прошлым годам и легко купились на ее вранье о длительном путешествии на южный континент.