Сара Дж. Маас. Корона полуночи

   Подойдя к дверям королевских псарен, Дорин зябко поежился и торопливо отряхнул снег со своего красного плаща. У Шаола успели замерзнуть ладони, и он отогревал их дыханием. Толкнув дверь, оба поспешили внутрь, шагая по устланному соломой полу. Дорин ненавидел зиму за холод и слякоть. Какие бы сапоги он ни надевал, ему казалось, что они промокают насквозь.
   Наследный принц и капитан королевской гвардии избрали этот путь в замок, поскольку здесь им не грозила встреча с Холлином, десятилетним братом Дорина. Утром его привезли из горной школы, и мальчишка торопился показать свою власть. Злым пронзительным голосом он раздавал приказы всякому, кого угораздило попасться малолетнему принцу на глаза. Псарни, пожалуй, единственное место, куда он не сунется. Холлин терпеть не мог животных.
   Псарни были состыкованы с конюшнями, и потому Дорина и Шаола приветствовал не только лай, но и ржание. Принц на каждом шагу останавливался, чтобы погладить кого-то из своих любимых гончих. Он согласился бы остаться здесь на весь день, чтобы увильнуть от придворного обеда в честь приезда Холлина.
   – Страшно представить, что мать все-таки добилась позволения вернуть его в замок, – пробормотал Дорин.
   – Королева скучала по своему «малышу», – усмехнулся Шаол, растирая озябшие руки. – Но, думаю, не это главное. Ваш отец опасается, что эти неведомые заговорщики могли бы взять Холлина в заложники. А так ваш брат будет у него на глазах, пока все это не успокоится.
   «Пока Селена не поубивает всех заговорщиков», – мысленно добавил он.
   Дорин вздохнул:
   – Уж не знаю, какой подарок приготовила мать этому зверенышу. Даже думать не хочу. Ты помнишь, что она подарила ему в прошлый раз?
   Шаол усмехнулся. Было трудно забыть тот подарок Гергины своему младшему сыну. Королева подарила Холлину маленькую золотую карету, запряженную четверкой белых пони. Мальчишка собственноручно управлял лошадками и катался где ни попадя. В результате королева лишилась половины своего любимого сада.
   – Вы не можете постоянно избегать брата, – сказал Шаол.
   Пока они шли, капитан внимательно оглядывал пространство, готовый предупредить малейшую угрозу для принца. За годы службы Дорин к этому привык, но такая забота по-прежнему ущемляла его гордость.
   Они прошли через стеклянные двери и оказались в замке. Дорин видел лишь просторный коридор, теплый, украшенный вечнозелеными растениями. А Шаол? Наверное, даже здесь ему за каждым поворотом мерещились враги. Так думалось принцу.
   – Может, за эти месяцы ваш брат немного повзрослел, – сказал Шаол.
   – Минувшим летом ты говорил то же самое. А он меня так довел, что я ему едва зубы не выбил.
   Шаол тихо усмехнулся:
   – Слава Вэрду, мой младший брат всегда слишком меня боялся и не смел пререкаться.
   Дорин постарался скрыть удивление. С тех пор как Шаол отказался от наследования титула правителя Аньеля, он не виделся с родными и редко говорил о них.
   Отец Шаола вел себя так, словно у него никогда не было старшего сына. Приезжая в замок по тем или иным поводам, он не желал видеться с Шаолом. Дорина это злило так, что он с большим удовольствием убил бы спесивого сановника. Шаол ничем не выдавал своих чувств, но принц догадывался, насколько глубоки его душевные раны.
   Дорин шумно вздохнул:
   – Напомни мне про… его возможное повзросление, когда я окажусь на этом чертовом обеде. До чего мне не хочется туда идти.
   – А пойти придется. Вы лучше меня знаете характер вашего отца. Если вы не появитесь на обеде и не произнесете официального приветствия в адрес брата, король, чего доброго, в припадке бешенства велит вас казнить. И меня заодно.
   – И поручит казнь Селене.
   – Селена сегодня обедает в другом месте. С Аркером Фэнном.
   – Ей же приказано его убить.
   – Вначале она намеревается вытянуть из Фэнна все, что тот знает… Не нравится он мне, – после тяжелой паузы добавил Шаол.
   Дорин поежился. Сегодня они с Шаолом говорили на разные темы, ухитряясь не касаться Селены. Совсем как раньше. Но как раньше – не получится. Времена изменились.
   – Можешь не бояться, что Аркер тайком увезет ее куда-нибудь. Тем более что жить ему осталось меньше месяца.
   Дорин хотел высказаться мягче и деликатнее, а получилось достаточно резко и холодно.
   – Думаете, меня это волнует? – с нарочитым равнодушием спросил Шаол.
   «Да, – мысленно ответил ему принц. – Это ясно каждому, кроме вас двоих».
   Но ни ему, ни Шаолу не хотелось говорить о Селене. Особенно в таком тоне.
   – Она великолепно справится, и ты будешь смеяться над своими волнениями. Она говорила, что Аркера тщательно охраняют? От королевской защитницы его не убережет никакая охрана. Согласен?
   Шаол кивнул, хотя Дорин чувствовал, что капитан всерьез волнуется за Селену.
 
   Ярко-красное платье – это слишком откровенно. Вызывающе. Особенно для зимы. Глубокий вырез спереди и еще более глубокий – на спине. Достаточно глубокий, чтобы разглядеть сквозь пену черных кружев, что на ней нет корсета.
   Но Аркеру Фэнну всегда нравились женщины, одевающиеся смело и с вызовом, опережающие моду. А ее платье с узким лифом, длинными облегающими рукавами и широким подолом заметно опережало то, что сейчас носили в Рафтхоле.
   Неудивительно, что Шаол, встретившийся ей в коридоре, разинул рот и заморгал.
   – Здравствуйте, господин капитан, – улыбнулась Селена.
   Шаол стоял не шелохнувшись, а его бронзовые глаза скользили вверх-вниз по наряду Селены.
   – Тебе нельзя туда ехать в этом платье.
   Селена усмехнулась и пошла дальше, показывая капитану откровенный вырез на спине.
   – Как раз в нем я и поеду, – не оборачиваясь, бросила она.
   Шаол догнал ее и пошел рядом. Селена шла к воротам, где ее уже ждала карета.
   – Ты обрекаешь себя на смерть.
   – Ни в коей мере, – возразила она, поправляя горностаевую накидку.
   – Ты хоть взяла с собой оружие?
   Селена быстро спустилась по главной лестнице:
   – Да, Шаол, оружие я взяла. И это платье надела потому, что хочу услышать от Аркера тот же вопрос. Пусть думает, что я безоружна.
   К ногам у нее было прикреплено по кинжалу. Затейливая прическа – творение Фалипы – с локонами, ниспадающими на одно плечо, скрывала немало острых булавок. Служанка нарочно сделала ей такую прическу, чтобы Селена не прятала булавки на груди. «А то еще поранишься».
   Шаол пробормотал что-то невразумительное. Оба молча дошли до массивных дверей. Селена надела перчатки и уже собиралась открыть дверь, когда Шаол коснулся ее плеча.
   – Будь осторожна, – сказал он, придирчиво оглядывая карету, кучера и ливрейного лакея. Антураж не вызвал у него нареканий. – Не рискуй собой.
   – Я не рискую. Я зарабатываю себе свободу.
   Напрасно она рассказала ему про ловушку в доме Фаррана и свое похищение. Теперь он наверняка станет думать о новых ловушках и считать ее раззявой, способной туда попасться. Еще хуже – начнет беспокоиться о ней. А она начнет из-за этого злиться. Сама не зная зачем, Селена стряхнула его руку и шепнула:
   – Завтра увидимся.
   Шаолу показалось, что его ударили в спину.
   – Как это понимать… завтра?
   И вновь Селена не сдержалась, подлив масла в огонь.
   – Ты же умный мальчик, – сказала она, сбегая со ступенек к карете. – Догадайся.
   Шаол смотрел на нее так, словно видел впервые.
   «Вот тебе, капитан!» – злорадно подумала Селена. Пусть не считает ее беззащитной неопытной дурочкой. Он что, забыл, каким тяжелым трудом она заработала свое нынешнее положение? Задним числом она пожалела, что была слишком откровенна с ним. Самое отвратительное, когда о тебе начинают думать как о слабенькой фрейлине, которую нужно оберегать от любого ветерка. Забота Шаола вызывала у нее отчаянное желание переломать чьи-нибудь кости.
   – Спокойной ночи, – бросила она, закрывая дверцу кареты.
   Аробинн учил ее быть осторожной со словами, поскольку очень часто одним словом можно многое испортить. Но слова уже вылетели из ее рта, а карета тронулась. Не останавливать же кучера и не объяснять Шаолу, что она не слишком удачно пошутила.
   И вообще, сегодня ей незачем думать про Шаола. Сегодня главный предмет ее внимания – Аркер и все то, что из него можно вытянуть.
 
   Аркер ждал ее в зале роскошного заведения, где собирался цвет Рафтхола. Большинство столиков были заняты. В приглушенном свете поблескивали украшения посетительниц.
   Лакей принял от нее накидку. Селена не торопилась идти к столику Аркера. Она сделала оборот на месте: пусть он полюбуется ее платьем. (Черные кружева скрывали шрамы, полученные в Эндовьере.) Естественно, лакей тоже пялился на нее во все глаза, но Селена делала вид, что не замечает.
   Когда она подошла к столику Аркера, он приветливо улыбался, слегка покачивая головой.
   – Наверное, ты подбираешь эпитеты? – насмешливо спросила Селена. – Могу подсказать. «Обворожительная», «прекрасная», «бесподобная». Этого хватит?
   Их столик находился в уютной нише, что создавало иллюзию уединенности. Аркер провел по бархатному рукаву ее платья:
   – Рад, что твой вкус повзрослел вместе с тобой. Высокомерие – тоже.
   Селена улыбнулась. Сегодня она должна побольше улыбаться.
   После обычной процедуры заказа еды и вина Селена небрежно откинулась на спинку стула и сказала:
   – Интересно, сколько дам сегодня жаждут моей смерти за то, что я одна завладела твоим временем?
   Аркер тихо рассмеялся:
   – Если я назову тебе их число, ты поспешишь вернуться в замок.
   – Ты по-прежнему нарасхват?
   Аркер отхлебнул принесенного вина.
   – Я по-прежнему должен Кариссе.
   Карисса была хозяйкой самого дорогого рафтхольского борделя. Невзирая на роскошную жизнь, Аркер, как и многие куртизаны и куртизанки, оставался подневольным Кариссы.
   – А вообще-то… да, – сказал Аркер, подмигнув Селене. – А где твой угрюмый приятель? Мне сегодня не придется опасаться за мою жизнь?
   Все это было словесными танцами, прелюдией к дальнейшему разговору. Включаясь в игру, Селена тоже подмигнула Аркеру и ответила:
   – Он несколько раз подумает, прежде чем решится держать меня взаперти.
   – Не завидую тому, кто отважится на такое. Я до сих пор помню, какой проказницей ты была.
   – И потому ты находил меня очаровательной.
   – Детеныш горного льва тоже бывает очаровательным. Улавливаешь сходство?
   Селена засмеялась и пригубила вина. Пить ей сегодня надо как можно меньше, чтобы голова оставалась ясной. Поставив бокал, она поймала на себе печальный и задумчивый взгляд Аркера. Вчера он точно так же смотрел на нее.
   – Позволь тебя спросить: каким образом ты попала к нему на службу?
   Под словом «он» Аркер, естественно, подразумевал короля. Он прекрасно понимал, что они в заведении не одни. Осторожный. Из него бы мог получиться хороший ассасин.
   Возможно, подозрения короля не такие уж безосновательные.
   Но Селена подготовилась и к этому, и к множеству других вопросов. Она лукаво улыбнулась и сказала:
   – Империи полезнее, чтобы я занималась своим непосредственным ремеслом, а не растрачивала силы в копях. Между работой на него и работой на Аробинна нет особой разницы.
   Здесь Селена говорила сущую правду.
   Аркер кивнул:
   – Да. Наши с тобой… профессии тоже имеют много общего. Даже не знаю, что хуже: когда тебя готовят к спальне или к полю битвы.
   Если Селене не изменяла память, Аркеру было двенадцать, когда Карисса заприметила его в стайке городских сирот и позвала к себе. Когда ему исполнилось семнадцать, ему устроили смотрины. Ходили слухи, что богатые дамы чуть ли не передрались за право купить его невинность.
   – Я тоже не знаю. Думаю, наши занятия одинаково ужасны. – Она подняла бокал. – Выпьем за наших досточтимых хозяев.
   Аркер пристально поглядел на нее, затем поднял свой бокал и почти шепотом сказал:
   – Выпьем за нас.
   Одного звука его голоса было достаточно, чтобы у Селены вспыхнуло все тело. Но взгляд этих глаз, изгиб этих губ… Аркер сам был оружием. Красивым, смертельно опасным оружием.
   Он подался вперед, пригвоздив Селену взглядом. Он бросал ей вызов и одновременно делал интимное приглашение.
   «Боги милосердные и Вэрд, помогите мне».
   На этот раз Селена сделала большой глоток.
   – Аркер, одних твоих обольстительных взглядов недостаточно, чтобы сделать меня твоей покорной рабыней. Так что не надо пробовать на мне уловки твоего ремесла.
   Он засмеялся. Его смех был раскатистым, но не очень громким.
   – А я думал, что ты достаточно повзрослела и научилась разбираться, где искренние чувства, а где – «уловки ремесла». Если бы я применил к тебе свои чары, мы бы уже давно покинули это славное заведение.
   – Смелое утверждение. Сомневаюсь, что тебе захочется продолжать, если я пущу в ход уловки своего ремесла.
   – Есть много такого, чего бы я хотел испытать вместе с тобой.
   Никогда еще Селена не была так благодарна появившемуся официанту. И никогда тарелка с супом не вызывала у нее столь сильного интереса.
 
   Свою карету Селена отпустила – отчасти чтобы позлить Шаола, а отчасти чтобы не мешала ей действовать. Неудивительно, что после обеда она села в карету Аркера. Сам обед прошел на редкость приятно. Поговорили о старых знакомых, театре, книгах, поругали отвратительную погоду. Удобные и вполне безопасные темы. Однако Аркер все это время смотрел на Селену так, словно она – его добыча, а он – охотник. И обед был лишь первой частью охоты.
   В карете они сидели почти рядом. Достаточно близко, чтобы нос Селены уловил аромат мужских духов. Дразнящий, притягивающий аромат, который сразу навевал мысли о шелковых простынях и мерцании свечей. Усилием воли Селена сосредоточилась на том, ради чего затеяла встречу с Аркером.
   Карета остановилась. Взглянув в окошко, Селена увидела знакомую улицу и дом Аркера. Куртизан посмотрел на нее и нежно переплел ее пальцы со своими. Потом он поднес ее руку к губам. Поцелуй был медленным, мягким. И снова все внутри Селены вспыхнуло.
   – Почему бы тебе не зайти ко мне? – почти шепотом спросил Аркер.
   Селена проглотила слюну.
   – Хочешь превратить свой свободный вечер в свободную ночь?
   Такого она не ожидала. И такого она ни в коем случае не хотела.
   Аркер поднял голову, но не выпускал ее руку. Его большой палец чертил кружки по ее пылающей коже.
   – Ты ведь знаешь: когда выбираю я, это происходит совсем по-другому. Никакого сравнения.
   Будь сейчас с ним другая женщина, она бы услышала лишь обольстительные слова. Но Селена, привыкшая жить, не имея выбора, уловила оттенок горечи.
   – Ты ненавидишь свою жизнь? – спросила она, осторожно высвобождая руку.
   Аркер посмотрел на нее… он действительно посмотрел на нее, будто только сейчас увидел.
   – Иногда. – Его взгляд переместился к окошку кареты и очертаниям дома. – Но когда-нибудь… когда-нибудь я скоплю достаточно денег, чтобы полностью расплатиться с Кариссой и стать свободным. Тогда я сам буду определять свою жизнь.
   – И ты бросишь ремесло куртизана?
   Аркер слегка улыбнулся. Улыбка была настоящей, совсем не похожей на те улыбки, какими он одаривал ее за обедом.
   – К тому времени я буду либо слишком богат, и мне уже не понадобится работать. Либо… достаточно стар, и женщины потеряют ко мне интерес.
   Селена вспомнила дни своей недолгой свободы. Весь мир раскрывался ей навстречу, и она готовилась шагнуть в новую жизнь. Вместе с Саэмом… Она помнила вкус свободы. Все, чем она сейчас занималась, она делала ради свободы, чтобы вновь погрузиться в это состояние.
   Селена медленно втянула в себя прохладный воздух и посмотрела Аркеру прямо в глаза. Пора!
   – Король приказал мне убить тебя.

Глава 11

   Его учеба у ассасинов не прошла даром. Аркер отскочил в другой угол кареты, выхватив спрятанный кинжал. Селена и глазом не успела моргнуть, как кинжал уже блестел у него в руке.
   – Прошу тебя, – судорожно дыша, прошептал он. – Прошу тебя, Лаэна.
   Селена открыла рот, собираясь все ему объяснить, но Аркер, хватая ртом воздух, зашептал дальше:
   – Я могу тебе заплатить.
   Небольшая, мстительная часть ее существа ехидно улыбалась, видя, как куртизан струсил. Но у Селены хватило благоразумия поднять руки, показывая, что у нее нет оружия. Видимого оружия.
   – Король считает тебя причастным к заговору мятежников, решивших помешать его замыслам.
   Аркер грубо и хрипло захохотал. Сейчас он ничем не напоминал обаятельного куртизана, каким был еще пару минут назад.
   – Я не причастен ни к каким заговорам и никогда не знался ни с какими мятежниками. Будь я проклят Вэрдом, если это не так. Можно называть меня шлюхой мужского пола, ублажателем скучающих развратных бабенок, но я – не предатель!
   Селена нарочно держала руки открытыми. Она совсем не так представляла себе их разговор. Неужели он не может заткнуться, сесть и внимательно ее послушать? Но Аркера было не остановить:
   – Я ничего не знаю ни про какие заговоры. Я и представить себе не мог, что кто-то в здравом уме осмелится вмешиваться в дела короля. Но… но… – Его дыхание стало чуть спокойнее. – Если ты меня пощадишь, я добуду тебе сведения о кружке́ людей. Я знаю, они набирают силу… здесь, в Рафтхоле.
   – Значит, король посчитал врагами совсем не тех?
   – Не знаю, – торопливо ответил Аркер. – Но тот кружок… Наверное, королю захочется побольше о них узнать. Похоже, эти люди недавно прознали, что король готовит всем нам новые ужасы. Они захотели ему помешать.
   Будь Селена участливым и порядочным человеком, она бы посоветовала Аркеру успокоиться самому и успокоить свои мысли. Но она не была участливым и порядочным человеком. Она знала, что паника развязывает почти все языки, и потому внимательно слушала сбивчивую речь куртизана.
   – Я только слышал, что об этом постоянно перешептываются мои клиенты. По их словам… в Рафтхоле возник кружок тех, кто намерен вернуть Аэлину Галатинию на террасенский трон.
   У Селены зашлось сердце. Аэлина Галатиния. Пропавшая наследница королевской власти Террасена.
   – Аэлина Галатиния мертва, – прошептала Селена.
   Аркер покачал головой:
   – Они так не думают. Они считают, что она жива и собирает армию против адарланского короля. Аэлина старается восстановить свой двор и найти уцелевших членов внутреннего круга короля Орлона.
   Селена смотрела на него, стараясь разжать пальцы и заставить воздух поступать ей в легкие. Если это правда… Нет, это никак не могло быть правдой. Если рафтхольский кружок утверждает, будто они встречались с наследницей террасенского трона, значит… им попалась самозванка.
   Можно ли считать совпадением, что не далее как сегодня утром Нехемия говорила про террасенский двор? Селене вспомнился их утренний разговор. Если в Террасене найдутся силы, противостоящие адарланскому королю… Неужели им все равно, кто станет их знаменем? Нехемия никогда ей не врала. Если бы принцесса что-то знала о наследнице…
   Селена закрыла глаза, что не мешало ей следить за каждым движением Аркера. Теперь уже она сама пыталась успокоиться, отбрасывала отчаянные, глупые надежды, пока их место не занял привычный страх, не знавший времени.
   Открыв глаза, она увидела перед собой смертельно бледное лицо Аркера.
   – Аркер, у меня нет намерения тебя убивать.
   Куртизан тяжело опустился на скамью. Пальцы, сжимавшие рукоятку кинжала, ослабли.
   – Я ставлю тебя перед выбором. Ты можешь разыграть свою гибель и сегодня ночью бежать из Рафтхола. Или я могу дать тебе время до конца месяца. Чуть меньше четырех недель. Достаточно времени, чтобы осторожно, не вызывая подозрений, привести в порядок свои дела. Получить деньги, которые ты хранишь в казначействе или где-то в другом месте. Но тогда ты должен будешь сообщать мне все сведения о террасенских заговорщиках, а также то, что им известно о замыслах короля. В конце месяца тебя ждет… мнимая гибель и бегство. Ты уедешь как можно дальше от Рафтхола и никогда уже не будешь жить под своим именем. Аркер Фэнн действительно умрет.
   Аркер опасливо поглядывал на Селену:
   – Мне нужно время. Я не могу бежать с жалкими грошами в кармане. – Он шумно выдохнул и некоторое время сидел, обхватив голову. – Знаешь, наверное, судьба сделала мне подарок. Я избавлюсь от ига Кариссы и начну новую жизнь. – Куртизан попытался улыбнуться, но его глаза оставались испуганными. – И все-таки, почему король заподозрил меня в предательстве?
   Селена ненавидела себя за жалость к Аркеру.
   – Сама не знаю. Король вручил мне клочок пергамента с твоим именем и сказал, что ты входишь в число заговорщиков и что эти заговорщики собираются помешать его замыслам. Больше он ничего не сказал.
   Аркер фыркнул:
   – Увы, я не из таких.
   У Аркера был волевой подбородок, широкие плечи. Вся его ладная фигура говорила о силе. Но сейчас перед ней сидел… насмерть перепуганный человек. Никакого намека на силу. Шаол сразу его раскусил. Капитан умел видеть сквозь покровы мнимой силы, а Селена, получается, не умела. Ей стало стыдно. Она даже покраснела, но заставила себя продолжать разговор:
   – Ты уверен, что сумеешь собрать нужные мне сведения?
   Даже если наследница террасенского престола – самозванка, обязательно нужно посмотреть на тех, кто с нею связан. Элиана призывала обращать внимание на знаки. Быть может, кое-что и откроется.
   – Ты их сама соберешь, – сказал Аркер. – Завтра один мой клиент устраивает бал-маскарад. Я постоянно бываю в его доме и слышал, как он с друзьями шептался о террасенском кружке. Если ты попадешь на бал, у тебя будет возможность забраться к нему в кабинет. Кто знает, может, ты отыщешь настоящих предателей, а не предполагаемых.
   Может быть, и так. А если повезет, она кое-что узнает и о замыслах короля. Таким шансом не стоит пренебрегать.
   – Завтра утром пришлешь в замок приглашение на имя Лилианы Гордэны. Мое настоящее имя знают немногие. Но учти: если на этом сборище я лишь напрасно потеряю время, я пересмотрю свое предложение тебе. Не пытайся меня одурачить, Аркер.
   – Ты воспитанница Аробинна, – тихо сказал он, бочком выбираясь из кареты. – Я бы просто не осмелился водить тебя за нос.
   – Приятно слышать, – сказала Селена. – И вот еще что.
   Аркер снова прикрыл дверцу. Селена придвинулась к нему. В темноте ее глаза иногда приобретали зловещий блеск. То, что и надо сейчас.
   – Если я узнаю, что ты утратил осторожность или привлек к себе излишнее внимание… я уж не говорю о попытке улизнуть… разговор у нас будет коротким. Пощады не жди. Тебе понятно?
   Аркер низко поклонился:
   – Я ваш вечный слуга, госпожа.
   Потом улыбнулся так, что Селена подумала: а не прикончить ли его прямо сейчас? Но дверца бесшумно захлопнулась. Селена ударила в стенку, и карета покатила в сторону замка. Селене отчаянно хотелось спать. Однако спать она будет после того, как сделает еще одно, последнее, дело этого дня.
 
   Селена постучалась, затем немного приоткрыла дверь жилища Шаола. Капитан расхаживал перед камином и замер на полушаге.
   – Я думала, ты уже спишь, – сказала она, входя внутрь. – Уже первый час ночи.
   Шаол стоял, скрестив руки на груди. Мундир его был непривычно мятым, с расстегнутым воротником.
   – Стоило ли давать крюк? Я думал, ты вообще появишься только утром.
   Селена поплотнее закуталась в накидку. Ее ногти впились в мягкий мех.
   – Аркер был не столь напористым, каким казался раньше. Впрочем, после года в Эндовьере начинаешь совсем по-другому смотреть на людей.
   Уголки губ Шаола дрогнули, но в лице ничего не изменилось.
   – Ты получила сведения, на которые рассчитывала?
   – Да, и еще кое-что.
   Селена пересказала ему слова Аркера, подав это так, будто куртизан случайно проболтался. Сообщила о слухах вокруг исчезнувшей наследницы террасенского престола, упустив намерения самозваной Аэлины Галатинии возродить королевский двор и собрать армию. Она не стала говорить, что Аркер никак не связан с заговорщиками, и, естественно, умолчала о своем желании проникнуть в истинные замыслы короля.
   Рассказ Селены заканчивался завтрашним балом-маскарадом, на который она собралась пойти. Шаол уперся руками в каминную полку и смотрел на шпалеру, висевшую над камином. Она была выцветшей и местами обтрепанной, но, приглядевшись, Селена сразу узнала город на берегу серебристого озера, у самого подножия горы. Это был Аньель, родина Шаола.
   – Когда ты собираешься доложить королю? – спросил Шаол, поворачиваясь к ней.
   – Не раньше, чем проверю правдивость сведений Аркера. И не раньше, чем выужу из него все, что возможно.
   Шаол кивнул:
   – Только будь осторожна.
   – Ты постоянно об этом говоришь.
   – Тебе не нравятся мои напоминания об осторожности?
   – Не нравятся! Я не какая-нибудь безмозглая дурочка, не умеющая себя защитить.
   – Разве я на это намекал?
   – Нет. Но ты без конца твердишь: «Будь осторожна», говоришь, как ты волнуешься, и суешься с предложением помощи. Мне…
   – Я действительно волнуюсь!
   – И напрасно! Я не хуже твоего умею постоять за себя.
   Шаол шагнул к ней. Селена не двинулась с места.
   – Послушай меня, Селена! – прорычал капитан, буравя ее горящими глазами. – Я знаю, что ты умеешь за себя постоять. А волнуюсь я потому, что мне не все равно. Знаю, не надо лезть не в свое дело, но лезу. Мне не наплевать, что будет с тобою, и потому я не перестану тебе повторять: «Будь осторожна».