Савашкевич Яцек. Мы позволили им улететь

   - Командор-лейтенант Лютц, - представил меня Миледи. - Мистер Картнич из Управления по контактам с внегалактическими цивилизациями.
   Слово "мистер" Миледи произнес так, словно представлял подростка, которому хотел доставить удовольствие. Оба только что вернулись с совещания у руководителя Центра. У человека из УКВЦ была обиженная физиономия, и, похоже, он не ожидая от меня особой учтивости.
   - Очень приятно, - солгал я.
   "Наша система обороны, - говорил позже Миледи, - безотказна, и если какая-нибудь заблудшая комета или болид все-таки шмякнутся о Землю, это будет заслугой только ученых из УКВЦ, которые не дадут уничтожить метеорит, не удостоверившись в том, не справило ли на нем случайно нужду какое-нибудь внеземное существо".
   - Мы отменили операцию, Лютц, так как получили сообщение, что от основного Объекта отделился меньший по размерам объект. Сейчас он находится на более низкой орбите. По-видимому, именно этим кораблем на борт Объекта были доставлены топливо и электроника.
   Мы думаем, что корабль должен сесть. А мистер Картвич находится здесь для того, чтобы не спускать глаз...
   - Простите, э... - Картвич стиснул зубы.
   - ... разумеется, не с нас, а с наших гостей, - шутовски закончил Миледи и оставил нас одних. Было тихо. Картвич подошел к окну, взглянул на посыпанную щебенкой площадь и высморкался в белый платок.
   - Так вы и есть тот самый палач?. - спросил он укоризненно.
   - Не понимаю, - холодно ответил я. Разговор обещал быть не из приятных.
   - Якобы спаситель будто бы попавшего в беду человечества.
   Я прекрасно знаю субъектов типа Картвича - при одном виде их меня начинает мутить. Ипохондрики, постоянно мающиеся с насморком или кашлем, сетующие па якобы повышенную кислотность, нытики, на каждом шагу подчеркивающие слабость своего тела, которому они тем не менее не желают помочь даже самым невинным протезом, поскольку это "профанирует совершенство природы". Сопение, кашель, икота - вот чем они подчеркивают свое превосходство над нами.
   (Что делает киб, когда заболевает? Звонит механику.
   А когда умирает? Звонит на свалку.)
   В дверях появился Миледи.
   - Сел! - сообщил он. - Снова на Старт-2. Лютц, возьми мистера Картвича и садитесь в вертолет. Я сейчас буду.
   4. Как он прекрасен...
   Миледи был в бешенстве. С того момента, когда мы втроем забрались в вертолет, он не раскрыл рта даже для того, чтобы выругаться. Мы летели около часа в сторону Ливингстона, командор рядом с пилотом, а я позади, бок о бок с без конца прочищавшим нос человеком из УКВЦ. Человек из УКВЦ тоже был в ярости, разумеется, он во всем обвинял Миледи.
   Когда мы сели на Старт-2, все уже было копчено, Посреди плиты стояла небольшая ракетка с открытым люком, опаленная снизу, словно ее извлекли из музея космических кораблей в Шерридоне. Подопечные светловолосого капитана, расположившиеся вокруг транспортеров, спешно приводили себя в порядок. Миледи спустился на землю. Я побежал следом за ним к идущему навстречу капитану.
   - Прилетели из Адмиралтейства, - доложил капитан, - и забрали этого... этого...
   - Кого?- спросил я.
   - Не могу объяснить, господин командор, - ответил капитан. Когда он перевел взгляд на мой новый мундир, глаза его еще больше округлились.
   - Зато я могу объяснить? - взорвался Миледи, не думая о том, что его слышат курсанты. - Эти мне адмиралтейские штучки! Человеку приказывают согласовывать с ними любую глупость, а сами, эти надутые индюки, не считаются ни с кем и ни с чем и устраивают такой балаган...
   Позади послышалось сморкание.
   - Осмелюсь заметить, - вставил Картвич, - вы позволяете себе...
   - Заткнитесь!-рявкнул Миледи. Он снова повернул склоненную набок голову к капитану. - Что это было?
   Капитан сунул пальцы за воротник и потер шею.
   - Военная терминология не позволяет...
   - Где оно сейчас?
   - Люди из Адмиралтейства вывезли его в Биофиаический центр. Они ожидают вас там. Всех троих.
   - А какие вы получили указания, капитан?
   - Никаких, господин командор.
   - Тогда продолжайте караулить эту развалюху, - Миледи засопел. - В вертолет, Лютц!
   Картвич двинулся следом.
   Мы молчали все девяносто минут полета. Наступили сумерки, а вместе с ними небо закрыли черные, тяжелые тучи. Было душно, парило. Пилот включил освещение приборов. Стрелка тахометра показывала 250.
   Картвич то и дело вытирал платком шею и лоб. Ручаюсь, он понемногу закипал в своем элегантном темносинем костюме.
   - Ничего похожего на то, что было пятнадцать лет назад, - неожиданно заговорил Миледи. В его голосе уже не было злости. - Правда, Лютц? Никакой координации, сотрудничества, соблюдения устава... Кто придет в штаб первым, тот и командует. Ты слышал, чтобы голова одновременно отдавала телу взаимоисключающие распоряжения?
   - Разве что во время приступа эпилепсии.
   Мне не было видно сзади, но, кажется, Миледи усмехнулся. Мы пролетали над южным предместьем Ливингстона. Горели уличные фонари и цветные огоньки на верхушках небоскребов.
   Картвич прильнул к боковому иллюминатору, подчеркивал всем своим поведением, что наши замечания его вовсе не интересуют. Пилот вертелся, словно его додмьшало вставить и свои три слова.
   Сели мы перед зданием Биофизического центра.
   Неподалеку стояла колонна машин на воздушной поду-шке. Э.хо наших шагов, когда мы вошли в светлый холл, привлекло внимание дежурного, и он провел нас в главный зал. В зале были двое - женщина и мужчина. Они стояли перед огромным пультом, усеянным всем тем, что человека, далекого от техники, может довести до инфаркта. Оба были в халатах. Женщина мне сразу не понравилась, и вовсе не потому, что я не люблю пышных блондинок, особенно из тех, что, разгуливая по улицам или взбегая по эскалатору, колышут своими прелестями, и отнюдь не потому, что ученый в юбке - само по себе подозрительно. Я решительно за отделение секса от науки; секс и наука - столь же уникальный, сколь и неудачный альянс. Мужчина выглядел любопытно: на полторы головы ниже женщины, подвижный, с растрепанной сальной шевелюрой, какойто шершавой физиономией - он даже побрит был неряшливо. Окинув нас пронизывающим взглядом маленьких черных глазок, он констатировал фальцетом:
   - Приехали.
   Фамилия Гном вполне соответствовала его внешности. Когда он говорил, то смотрел на что угодно, кроме собеседника.
   - А они уехали.
   Мы с Миледи переглянулись.
   - Холера! - проворчал командор.
   - Простите, - вставил Картвич. - Машины на воздушной подушке перед входом...
   - Ах да, - пискнул Гном. - Гостя оставили. Он в виварии.
   Гном повернулся к пульту, щелкнул переключателями, и на одном из экранов появилось изображение. Я долго вглядывался в отдельные элементы, прежде чем смог увязать их в одно целое. У существа, в котором было столько же от человека, сколько и от насекомого, была голова, туловище и две пары .конечностей. Оно имело симметричное строение и человеческое тело, но руки и ноги непомерной длины скорее походили па конечности какого-то членистоногого. Высокий череп был покрыт свалявшейся коричнево-серой шерстью, а под пергаментной кожей маленького туловища резко вырисовывались кольца ребер и кости ключиц. Это был явно самец. Неестественно большие кисти рук и ступни ног были вооружены поломанными ороговевшими когтями. Гном увеличил изображение, и мы увидели фпзиономию существа - она была человеческой, но застывшей, словно каменная маска. Только в глубине узко поставленных глаз можно было уловить какое-то выражение, возможно страха.
   - Человек-паук, - шепнул Миледи с отвращением.
   Женщина, покачивая всем, что у нее было под халатом, повернулась к нам. До сих пор она внимательно рассматривала нагое существо.
   - Высота - два двадцать семь, - спокойно сообщила она. - Размах рук два девяносто шесть. Вес - семьдесят семь килограммов.
   - Внутренние органы, как у человека, - задумчиво сказал Гном. - Просто не верится!
   Женщина прервала его и несколько минут демонстрировала свои познания в анатомии, а потом заключила с улыбкой:
   - Когда его в усыпленном состоянии привезли сюда, он был немыслимо грязен и вонюч!
   - Как он прекрасен! -воскликнул Картвич и торжественно высморкался.
   - Нам тут делать нечего, Лютц, -проворчал Миледи. - Вы, как я догадываюсь, остаетесь?
   Человек из УКВЦ с нежностью взглянул на экран, потом на женщину и утвердительно кивнул.
   5. Пожалей наши нервы, Лютц
   Следующие четверо суток я провел в Учебном центре. Немного летал на "Старфлеше" - скорее для того чтобы убить время, чем ради тренировки. Погода испортилась, и достаточно было взглянуть на затянутое тучами небо, чтобы, не обращаясь к синоптикам, понять, что это продлится минимум неделю. Немало времени я проводил и на сортировочной горке. От механиков и курсантов я узнал о недостатках и достоинствах "Старфлешей" больше, чем от дожидавшихся повышения инструкторов. Наведывался и в проектное бюро;
   конструкторы охотно показывали чертежи, по которым' легко было проследить сложную эволюцию машин. От поколения к поколению они становились совершеннее.
   Чувствительнее и в то же время прочнее и безотказнее.
   "Старфлеш", приняв в себя человека, как бы сливается с ним, и всякий ремонт или замена узла превращается практически в операцию на живом теле. А ведь в боевых условиях производятся только такие исправления: пилот "чувствует", что неисправно в системе. Я инстинктивно возвращался к чертежам, полагая, что именно в них скрыта какая-то важная для меня истина...
   Из Биофизического центра до нас доходили скупые вестп. Попытки вступить с Пришельцем в контакт ни к чему не привели. От охранников склада ядерного горючего, которые за это время пришли в себя, тоже не услышали ничего нового; они несли службу в соответствии с инструкцией, а потом очнулись в госпитале.
   Миледи пребывал где-то вне центра. Звонил мне в самое неожиданное время и "повторял, что я должен быть готов к вылету. В минуты хорошего настроения делился со мной новостями. Доверительно сообщил, что биофизики решили сконструировать пришельцеподобного киборга, который вместо нашего гостя сядет в его ракету, выйдет на орбиту, а затем проникнет внутрь Объекта.
   Особого успеха от операции не ждали, поскольку спецкиборг не был приспособлен к самостоятельным' действиям и Пришельцы не могли не обнаружить подмены, однако предполагалось, что кое-какую информацию он все же успеет передать. Управлять им должны были с Земли. Но зачем держали здесь меня?
   На четвертый день я решил связаться с Эли. Мне недоставало ее, к тому же мучали угрызения совести за выдумку с командировкой. Она находилась у Альберта.
   Я давно не видел жену такой отдохнувшей и свежей.
   - Альберт ходит на прогулки, и завтра или послезавтра я забираю его домой, - сказала Эли.
   Она тяжело пережила несчастный случай с сыном.
   С того дня, когда Альберт с дружками устроили свой кросс, до самой операции не находила покоя. К счастью, доктор Зенд, опытнейший специалист, в то время отдыхал в Дексенсе и взялся за имплантацию.
   Я увидел Альберта.
   - Привет, папа! Когда приезжаешь?
   - Скоро, - ответил я. Мальчик был еще слаб. Круги вокруг глаз.
   - Через неделю мы с мамой отправляемся на Атлантику. В Массейо или Жуан-Песоа.
   - Я прилечу к вам.
   - Ну, тогда до свидания. Доктор хочет с тобой поговорить.
   Я увидел сияющую физиономию Зенда. На этот раз у него была улыбка триумфатора. Он исправил то, что испортил я.
   (Кибка, положив ладонь на округлившийся живот, обращается к кибу:
   - Наш малыш чем-то недоволен.
   - Толкается?
   - Нет, тарахтит.)
   Эли должна быть ему благодарна. Очень, очень благодарна.
   - Вас ничто не смущает, Лютц?
   - Благодарю вас, нет, доктор.
   Зенд внимательно смотрел на меня, не переставая улыбаться.
   - Если будите в Дексенсе, - сказал он, - загляните в клинику.
   Я поклялся навестить его при первой возможности и прервал связь. Потом навел порядок в своих вещах и уже стоял под душем, когда прибежал дежурный курсант, запыхавшийся и возбужденный. В руке он сжимал плоский серый пакет.
   - Тревога, господин командор-лейтенант.
   Я повязал вокруг бедер полотенце. Вода стекала по животу и спине.
   - А мне-то какое дело?- спросил я. - У меня нет боевых заданий.
   - Есть, - ответил курсант, вручая мне серьга пакет. - Разрешите идти?парень перебирал ногами.
   В доме выла сирена, снаружи нарастал гул,
   - Исчезни!
   Мокрыми руками я разорвал пакет и вытащил сложенный вдвое листок.
   Командор-лейтенанту Лютцу Сеймуру.
   Предписание:
   - срочный старт в ИВ 406; машина типа "Старфлеш" № ХНН 164;
   - боевой полет в направлении Старта-2;
   - посадка на Старт-2;
   - рапорт командующему операцией "Пришелец".
   Командующий операцией "Пришелец"
   Командор Франклин Миледи.
   Крики на дворе тонули в ворчании висевших над щебпистым пояем вертолетов, ворчапие вертолетов перекрывал грохот вдали. Ну да, конечно, тревога, боевые задания, лихорадочная беготня и теряющие голову дежурные это стихия Миледи. Но соединение Королевских космических сил не поднимают без нужды. Я натянул компенсационный костюм на влажное тело и выскочил наружу. Сортировочная горка сотрясалась в клубах дыма и пыли. В небо взмывали короткие молнии стартующих машин. Рядом, на площади, курсанты ликвидационных групп выносили из штаба бронированные ящики и тащили их к танцующим над землей вертолетам. Общее возбуждение передалось и мне. Ктото дернул меня за ремень. Сидевший за рулем "тачки"
   курсант надрывался, стараясь, чтобы я услышал его, и показал на место рядом с собой. Мы помчались между рядами серых казарменных зданий, через стартовые полосы к уже стоявшей одиноко на неожиданно замолкшей горке машине ХНН 164. Миледи оценил бы мою реакцию. Минуту спустя я сидел за рулями "Старфлеша" в объятиях кресла. Шлем опустился на голову...
   Блоки двигателей - в норме.
   Системы управления - в норме.
   Контрольная аппаратура - в норме.
   Система ВИС - в норме.
   Искра!
   С адским визгом я помчался на стартовую полосу.
   Взмыл почти с места с таким ускорением, что вмешался блок безопасности, призванный пресекать всякого рода лихачества и в случае необходимости принять управление на себя. Сорвать без достаточных оснований пломбы блока безопасности - наказуемо равносильно уголовному преступлению. Я открыл глаза. За носовым иллюминатором - слои перистых и кучевых облаков.
   Я пробился сквозь них и взял курс на Старт-2. Теперь надо мной висел режущий глаза солнечный диск.
   Садился я лихо. Зачем? Может, чтобы доказать, что я ничем не хуже, а то и лучше вымуштрованных субчиков с первой категорией здоровья? Я нырнул и помчался над самой плитой. Там, должно быть, все задрожало, включая транспортеры (их было значительно больше, чем несколько дней назад) и стройную ракетку, которая торчала кверху, словно гвоздь из доски.
   Я развернулся и под дикий визг тормозов сел, едва не дав козла. Возле транспортеров сразу же закопошились люди. На плиту вышли несколько человек; я издали узнал массивную фигуру Миледи и выскочил из раскаленной кабины ему навстречу. Мы сошлись возле ракеты. Плита была влажной накрапывал дождик.
   Вместе с командором были два контр-адмирала, точнее он выл вместе с ними, а также знакомый капитан и человек из УКВЦ. Картвич доброжелательно и вежливо подал мне руку и, так же как и в первый раз, почти клюнул мою своим красным носом.
   - Пожалей наши нервы, Лютц, - сказал Миледи и вдруг заинтересовался конструкцией ракеты. Картвич, по-прежнему не выпуская из рук носового платка, недовольно взглянул в серое небо.
   - Моросит. Может, зайдем куда-нибудь?
   - О да, - ответил стоявший сбоку капитан. - Прошу в мою машину.
   Парни капитана, вобрав головы в плечи, торчали между транспортерами, построенные неведомо для чего в походную колонну. Я шел рядом с Миледи вслед за капитаном и контр-адмиралами. Картвич плелся сзади.
   - Весь центр еще наверху?- спросил я вполголоса.
   - Их работа, - прошипел Миледи, кивнув в сторону высокого начальства. Объявили учебную тревогу.
   Но для тебя это будут не учения.
   Оставив капитана с его курсантами, мы впятером вошли в транспортер.
   6. В зависимости от обстоятельств...
   "Старфлеш" пристал к корпусу Объекта, который был вшестеро больше моей машины, так что, стоя на корме, я с трудом различал нос. Не совру, если признаюсь, что только теперь я мог спокойно обдумать положение. Во время короткого совещания в транспортере мне не дали собраться с мыслями. Один из контр-адмиралов - у него от виска до верхней губы тянулея шрам - тут же заявил:
   - У вас двадцать минут до старта. - Он посмотрел на Миледи, потом на меня. - Знаю, некоторые офицеры Королевских космических сил считают, что любую операцию следует детально разработать, даже если она продлится пять минут, а разработка ее займет не менее года, но силы - это военная организация. Армия не имеет права терять время на треп, армии достаточно общих стратегических посылок, а тактику каждый обяаан выбрать сам, на месте.
   Миледи внимательно рассматривал свои огромные руки.
   - Как вам известно, Ооъект не отвечает на наши сигналы, - второй контр-адмирал говорил тихо и бесцветно. - Безрезультатными оказались и попытки вступить в контакт с Пришельцем. Мы можем лишь предполагать, что он вторично опустился на Старт-2 с той же целью. Опасности нет, однако нельзя недооценивать серьезности факта вторжения Объекта в нашу систему, И факт этот не становится менее значительным от того, что пребывание чужаков на Земле, в частности на территории нашей страны, не угрожает жизни наших сограждан. В настоящее время Объект находится на стационарной орбите и, очевидно, ожидает возвращения своего посланца. Ракетка, разумеется, стартует, но за рулями будет сидеть пришельцеподобный киборг. Вероятнее всего, существа с Объекта расправятся с ним, как только он попадет к ним в лапы, однако мы надеемся, что успеем получить самую необходимую информацию.
   Вы, командор-лейтенант, вылетите одновременно с ракеткой и на абордажном полете войдете в зону Объекта.
   Важно, чтобы бортовые устройства чужаков не обнаружили ваш "Старфлеш". Возле самого Объекта вы отойдете от ракетки, ракетка направится к шлюзу, а вы посадите свою машину на Объекте. Это все.
   - Тактику поведения, - добавил контр-адмирал со шрамом, - дальнейшего поведения, вы изберете такую, какую сочтете необходимой.
   Потом он говорил о необходимости проникнуть внутрь Объекта, но, естественно, не через шлюз, так как чужаки добровольно меня не впустят, и тогда я понял, в чем дело. Человек из УКВЦ. Если б этого типа здесь не было, господа контр-адмиралы сказали бы без обиняков, что я должен вспороть Объект и вылущить оттуда чужаков живыми или мертвыми или же ванять горизонтальную позицию и всадить в Объект весь заряд из ВИСа.
   - Кто-нибудь желает высказаться? - спросил Контр-адмирал со шрамом.
   Картвич рассопливился вконец.
   - Да, - прогундосил он в платок. - С вашего позволения... - Он вытер нос и губы п обратился ко мпе.
   Я верю, что в ходе выполнения задания вы будете руководствоваться прежде всего чувством приязни к нашим гостям п принципами гуманности в самом широком понимании этого слова.
   - Вы, мистер Картвич, - язвительно провортал Миледи, - можете не беспокоиться за судьбу наших гостей. Лютц - человек с голубиным сердцем.
   Ракетка скрылась в пастп шлюза, а я, стоя па корме, глядел в сторону поса, хорошо впдпого на фоне гигантского светлого шара. Над ним висол другой шар, поменьше, покрытый сверху тепью, - Луна. Ну, и вуаль Космоса, густо усеянная цехинами. Я чувствовал, как под влиянием искусственной гравитации Объекта кровь приливает к вискам, словно я вишу головой впиз, прикрепившись к потолку магнитными ботипкамп...
   - Режь! - приказал я "Бюрнеру".
   На мне был компенсационный скафандр, который я надел перед тем, как покинуть кабину "Старфлеша".
   В лопатки упирался контейнер с сухим кислородом.
   Суточный запас для нормального человека. Мпе наверняка хватило бы на трое или четверо суток. Остатки сомы не поглощали много кислорода, даже когда я выполнял тяжелую физическую работу. Я положил руку па приклад травмата. Центробежная сила вращающегося Объекта отбросила диск метрового диаметра, вырезанный в броневой оболочке. Я взглянул на обнажившиеся провода. Между пучком разноцветных кабелей и трубопроводом было почты полуметровое свободное пространство. Там, во внутренней оболочке Объекта, я приказал "Бюрпсру" сделать лаз. Через мштуту из вырезаппой дыры вырвался факел мгновенно замерзающего воздуха. Я почувствовал дрожание корпуса: в глубине Объекта опускались предохранительные переборки. Это был, однако, примитивный корабль.
   "Бюрпер" покончил с делом прежде, чем изнутри ушли остатки воздуха. Кусок обшпвкп устремился а космос. Я наклонился над отверстием. В свете рефлектора были видны прикрепленные скобамп к стенам пакеты, ничего больше. Я не ошибся, решив вырезать отверстие в кормовой части, где, как мне казалось, должны располагаться склады п, значит, резкая декомпенсация не могла непосредственно угрожать жизни экипажа. Я отослал "Бюрнера" в багажник "Старфлеыа" и медленно вполз в отверстие. Было темно. Рефлектор выхватывал части небольшого и скорее всего редко посещаемого помещения. Единственная дверь, зацепившаяся замком за поврежденную коробку, висела под углом к полу. Когда я притронулся к пей, она беззвучно опустилась на пол, подпав клубы пыли. Дальше был коридор. Вдоль его иротпвоположпой стороны тоже размещались складские потлсщекия. Их высосанное пустотой двери лежали искореженные. Пучки приводов вылезли "з степ и внесли, словно разорванный сс-рп&п'пш; от арматуры остались только дыры в панелях. С обоих концов коридор был перекрыт газонепроппцаомыми переборками. Я оказался в замкнутой камере, пз которой еще можно было выбраться, пока в обшивке корабля существовало отверстие, вырезанное "Бюриером". Но как только кто-то из экипажа заделает его...
   Предчувствие заставило меня вернуться на "Старфлет"
   за плазменным излучателем. Травмат может с успехом поражать живую силу, но против боевых установок он бессилен. Я втиснулся в угол между пакетами п погасил рефлектор. Сзади, сквозь черную прорубь на меня смотрели яркие и острые, как кончики иголок, точечки звезд... Экипаж, вероятнее всего, сначала заделает отверстие в наружной обшивке. Потом, когда из-за подпятых переборок сюда ворвется воздух, они займутся псиразленпс-м внутренней обшивки и всего прочего.
   Запасные двери они могут найти на Земле...
   Они опускаются у складов с жилым оборудованием..
   Из борта корабля выдвигается трап, и по нему спускается. пузатая машина.
   "Лютц, - говорит командор Миледи, - мы готовы ко всему. Планы обороны разработаны пятнадцать лет назад".
   ... и тут из машины вылезает чудовищный паук.
   Он тянет за собой нить и оплетает ею командора Миледи, н меня, и 'машины. Адмиралы верещат...
   Картвич подпрыгивает н кричит: "Как славно! Как славно! Виват, виват!" Он опускается на колени перед женщиной в заткнутом за юбку халате.
   Паутипа оплетает нас все плотнее.
   "Миледи, что с вашими планами?;)
   "Лютц!"...
   Я спал сто сорок минут. Заснуть при таких обстоятельствах! Позже доктор Зепд объяснил мне, что в особо трудных психофизических условиях у человека может произойти замедление физиологических функций и временное отключение сознания. Поднимаясь на ноги, я услышал звук собственных движений. Значит, в камерах уже не было пустоты. Да, даже чувствовалось слабое сопротивление воздуха. Движением глаз я включил рефлектор. Недавнее отверстие заполняла бропевая пломба. На полу камеры и частично коридора были видны и другие латки. Однако я попял, что они, как и дыры, которые я сначала прнпял за места крепления вырванного декомпрессией оборудованию!, возникли не по моей вине. Корабль прошел сквозь метеоритный рой, и при том очепь давно, если судить по толще пыли, покрывавшей растрескавшиеся створкп дверей, которые, следовательно, тоже искорежил не я. Команда ракеты ограничилась тем, что залатала только обшивку. И это было странно. Рассчитывая на то, что никто сюда и на этот раз не 'войдет, я вышел в коридор. В тишине шаги звучали" как удары молота, хотя гравитация здесь не превышала четырех пятых земной и я старался ступать мягко. За поднятой газонепроницаемой переборкой оказалась закрытая дверь. Я освободил замок и осторожно толкнул ее. Сквозь щель пробивался свет и слышался слабый шум. И здесь коридор был пуст. Я проскользнул в него и остановился перед первой в длинном ряду дверью. На высоте моих глаз была врезана табличка с выгравированной латинскими, буквами надписью "ХОЛОДИЛЬНИК Г".
   Ничего не понимая, я несколько раз прочел это слово п бессознательно протянул руку. Дверь отворилась сама собой. Фотоэлемент или сенсор? За первой дверью находилась вторая, утепленная, закрытая на магнитную защелку. Я нажал на нее плечом. Внутри зажегся свет. Весь холодильник занимал покрытый инеем стеллаж, уставленный прозрачными ящиками.
   Незачем было к пим подходить: и отсюда было видно, что там лежали существа, которых нельзя было назвать иначе, чем людьми.
   Это были люди.
   Мертвые.
   У мопя перехватило дыхание. Я почувствовал тошноту н выскочил в коридор. Миновал холодильники Е, О, С, В п А. За ними в нпшо увидел лесенку, ведущую па верхние палубы, и проход, соединявший параллельные коридоры. Я пошел напрямик, стараясь попасть в нос корабля. Газонепроницаемые переборки делили нижний уровень на отрезки длиной с железнодорожный вагон. Я остановился в третьей по счету камере. Здесь размещались, если верить надписям на табличках, кабины экипажа. До сего дня не знаю, открылась ли та дверь сама вл" ее открыл я. Посреди кабины, устаппвшись на меня, стоял чужак, который, казалось, знал о моем приближении и давно уже ждал. когда я переступлю порог. Он был совершенно гол, паучьп ногп шпроко расставлены. За ним расхаживал второй. Он двигался подобно механизму: после каждого шага замирал на долю секунды. Тот, что стоял ближе, издал предостерегающий скрежет, п второй повернулся ко мне. Это была самка. Мы молча и не двигаясь стояли друг против друга. Не спуская глаз с чужаков, я разглядел измятые постели на койках, потертую дорожку на полу, грязные степы и дверцы шкафов. Слышно было лишь свистящее дыхание пришельцев и далекий топот.