Седлова Валентина. Подсадная невеста для фальшивого жениха

   Описанные в книге события – плод авторского вымысла. Любые совпадения с реальными телешоу и их персонажами случайны и непреднамеренны.

   Женька шла по улице, недоумевая, зачем это она вдруг понадобилась своей бывшей школьной подружке Альбине. Столько лет уже не встречались, никаких общих дел не имели – и вот на тебе! Не поленилась ведь найти ее телефон и безапелляционно потребовала встретиться. Мол, есть один срочный и взаимовыгодный проект, так что в ее, Женькиных, интересах бросить все дела и немедленно мчаться на другой конец города. Женька даже толком ни «да», ни «нет» ответить не успела, как Альбина повесила трубку. Поневоле пришлось завязывать с готовкой, одеваться и ехать не пойми куда и не пойми зачем.
   На самом деле не сказать, чтоб звонок Альбины заставил ее отказаться от чего-то этакого важного. Вот уже третью неделю Женька числилась в рядах безработных, и ее, откровенно говоря, не особо удручал этот факт. Когда она узнала, что их фирма близка к развалу, то почувствовала даже нечто вроде облегчения: наконец-то закончится эта добровольно-принудительная каторга и она получит законное право на кратковременный отдых!
   Конечно же, данное обстоятельство нисколько не обрадовало Женькину маму – Елену Григорьевну, которая считала, что ее дочь должна трудиться и приносить деньги в семью, а не бездельничать, предаваясь мечтам о несбыточном. Поэтому буквально на второй же день после Женькиного увольнения завела песню о том, что, вместо того чтобы лодырничать и играть с Антошкой, ее непутевая дочь должна искать себе новую работу, нечего сидеть у нее на шее – и так далее, со всеми возможными вариациями.
   Женька понимала, что отчасти мать права. Она сама крутилась как пчелка, подрабатывая везде, где только можно, чтобы дать образование Женьке и поставить на ноги Антошку. И Женька, безусловно, это ценила. Впрочем, мать вряд ли бы допустила, чтобы дочь хоть на минуточку забыла о том, что для нее сделано. Постыдная тайна юности надежно погребена в семейных архивах, высшее образование получено – так что живи, трудись и не думай, что хоть когда-нибудь расплатишься за материнскую заботу. Да только вот порой хотелось выть на луну от такой доброты и бежать из отчего дома куда глаза глядят, лишь бы не слышать старую песню про благодарность.
   Конечно же, неплохим выходом из сложившейся ситуации стало бы замужество. Но увы: Елена Григорьевна на дух не переносила Женькиных избранников, самыми изощренными методами добиваясь того, чтобы они навсегда забыли дорогу в этот дом. И еще ни один не устоял перед ее напором. А что до тех «удачных партий», которых она сама прочила дочери в мужья... Тут уж Женька стояла насмерть! Материнские представления об идеальном зяте сводились к тому, чтоб претендент на руку и сердце Евгении имел в активе дачу, машину, ученую степень и, разумеется, высокооплачиваемую должность. Все остальное в расчет не принималось. В итоге, когда на очередные смотрины прибыл плешивый и обрюзгший мужичонка, всего на пару лет младше самой Елены Григорьевны, Женька в ультимативной форме потребовала впредь оградить ее от подобного сватовства. Разразился громкий скандал, в котором активно поучаствовал даже Антошка, втихаря передавая Женьке тарелки, которые та била об пол в ответ на материнские вопли – переорать мать было совершенно нереально, а молча проглотить разнос, как это бывало раньше, Женька не собиралась. И как ни прискорбно, Елена Григорьевна была вынуждена на сей раз отступить, заметив:
   – И в кого ж ты такая непутевая уродилась? Явно не в меня, а в папашу и его родню пошла! Тьфу!
   Отца Женька помнила неплохо. Хотя мать утверждала, что он заурядный алкоголик, даже погиб как последний пьянчужка – упал в сугроб и заснул там вечным сном, но Женька считала, что у нее был отличный папка! Он души не чаял в дочке, с каждой получки баловал гостинцами и никогда не чурался посидеть с ней по вечерам, когда мать уходила в гости к высоколобым знакомым, перед которыми она стыдилась своего простоватого с виду супруга.
   Женька не знала, как познакомились ее родители, и, честно говоря, подозревала, что никогда этого не узнает. Мать обычно молчала на эту тему, как пленный партизан, либо выдавала в ответ нечто такое, от чего у Женьки вяли уши и минимум на пару месяцев пропадало всякое желание расспрашивать матушку о ее молодости. Но если собрать воедино те отрывочные сведения, которыми располагала Женька, то вырисовывалась следующая картина...
   Отец был аспирантом в том же самом институте, где училась мать. Случайная встреча на студенческой вечеринке, бурная любовь, неосмотрительно приведшая к появлению наследника, сиречь наследницы. Срочная свадьба под неодобрительные взгляды и перешептывания материнской родни и смущенные поздравления отцовской. Пеленки-распашонки, жизнь на грани нищеты и уход отца из аспирантуры в шабашники – лишь бы прокормить жену и ребенка. А потом так и покатилось. Дома отец появлялся только под вечер, вымотанный до крайности. Потом все чаще от него стало припахивать перегаром. Елена закатывала истерики, пытаясь вразумить мужа, но все без толку. Иногда Женьке казалось, что знай отец в тот печальный вечер, чем закончатся его посиделки с коллегами по работе, все равно поступил бы так же. Пытаясь сделать невозможное и обеспечить семью всем необходимым, он внутренне надорвался и ничего, кроме отдыха и покоя, для себя не желал.
   Женька тяжело пережила смерть отца. И хотя не винила мать в происшедшем, но про себя твердо решила: она не допустит повторения этой истории и не станет ломовой лошадью. Ни за что!
   Именно тогда они с матерью в первый раз серьезно поругались, и Женька, хлопнув дверью, ушла из дома. Вернулась через неделю, но ни за какие коврижки не согласилась рассказать, где и как она провела это время.
   А потом появился Антошка, и жизнь завертелась с новой силой. Мать настояла на переезде, и Женьке пришлось привыкать к новой школе и новым друзьям. Из прошлых ее подруг осталась лишь Альбина. Она пару раз приезжала к ним в гости, но по лишь одной ей ведомой причине Елена Григорьевна делала все, чтобы ограничить общение подружек. Так все как-то само собой и завяло. Изредка перезванивались, еще реже встречались, а, вступив во взрослую жизнь, и вовсе потерялись. По крайней мере до сегодняшнего дня Женька считала, что дела обстоят именно так. Ан нет: что-то Альбине от нее понадобилось. Но что?
   Сгорая от любопытства, Женька и так и сяк прикидывала, в чем причина этого странного звонка. Если она не ошибается, Альбина всегда мечтала о карьере телеведущей и собиралась поступать в вуз соответствующего профиля. Принимая во внимание целеустремленность и настойчивость Альбы, цели своей она должна была так или иначе достичь. Так что же может связывать яркую теледиву и ее, временно безработного менеджера откровенно заурядной внешности? Старая дружба? Смешно! Уж если на то пошло, Альбина приезжала к ней вовсе не затем, чтобы ободрить или поддержать подругу, а исключительно ради удовлетворения собственного неуемного интереса. Еще бы – с серой, ничем не примечательной Женькой произошло такое!
   Или зря она на Альбину наговаривает? Может быть, действительно просто захотела встретиться, поболтать о том о сем?..
   Нет, на Альбину это не похоже. Опять же, она ведь сказала: «Срочный и взаимовыгодный проект». Значит, ни о какой лирике и речи не идет. Но с какого бока она, Женька, могла понадобиться Альбине? Ох, загадочно все это. Впрочем, чего там гадать – еще минут десять, и она все в подробностях узнает.
   Откровенно говоря, Женька была даже рада этому звонку. Хоть какое-то развлечение. А дома скажет, что была на собеседовании, иначе мать крик поднимет: нечего, мол, по всяким кабакам шляться вместо того, чтобы делом заниматься. Правда, в кошельке с финансами негусто, но чашечку кофе она, так и быть, себе позволит. А может быть, еще и пирожное.
   Сверившись с написанным на бумажке адресом, Женька толкнула дверь и прошла внутрь. М-да, либо Альбина себе изменила, либо переживает не самые лучшие времена. Совершенно не в ее стиле заведение: маленькое, невзрачное. Так, серединка на половинку, даже удивительно, почему встреча назначена именно здесь.
   Усевшись за свободный столик, Женька принялась осматриваться. Похоже, она пришла первой. Впрочем, Альбина никогда особой пунктуальностью не отличалась, так что ничего страшного. Лишних пять – десять минут ожидания погоды не сделают.
   Но тут за ее столик подсела странная дама в черных очках, широкополой шляпе и черном же шелковом шарфе, скрывающем чуть ли не половину лица. С учетом того, что на дворе стоял июнь, незнакомку оставалось только пожалеть.
   – Привет! – вполголоса произнесла дама, испуганно озираясь по сторонам. – Не удивляйся, это я, Альбина. Молчи! – взмахнула она рукой, когда Женька собиралась выдать ей в ответ что-то жизнерадостное. – Нельзя, чтобы нас видели вместе. И про то, что мы с тобой знакомы, тоже молчи!
   – Да что такое-то? – тоже перейдя на вполне конспиративный шепот, поинтересовалась Женька.
   – Я назначена ведущей новой развлекательной программы «Хочу замуж».
   – Поздравляю! Правда, я про такую и не слышала...
   – Еще бы! – с ноткой превосходства заметила Альбина. – Это же новая программа! Ее только на следующей неделе снимать начнут. Реалити-шоу о том, на что готова пойти девушка ради получения кругленькой суммы денег. Впрочем, «Хочу замуж» – это название для претенденток. На самом деле шоу будет называться «Замуж за урода». Но я тебе, конечно же, ничего не говорила.
   – Ничего не понимаю, – призналась Женька. – Два названия, шоу вроде бы о замужестве, но при чем здесь тогда деньги и урод?
   – Вот к этому-то я и веду! – Альбина поверх очков стрельнула взглядом по кафе и, вроде бы оставшись довольной осмотром, продолжила: – На самом деле имеет место быть подстава. Девушка думает, что парень, за которого ей надлежит выйти замуж, такой же игрок, как и она сама. А в реалии это специально нанятый актер. Разумеется, из малоизвестных, чтоб его морда до этого нигде не мелькала и нашей девушке была неизвестна. Теперь-то понимаешь?
   – Нет, – ответила вконец запутавшаяся Женька.
   Альбина бросила снисходительный взгляд на подругу:
   – Прости, все время забываю, с кем имею дело. Что ж, тогда начнем по порядку. Итак, у нас есть шоу. На кону стоит миллион.
   – Долларов? – хихикнула Женька.
   – Рублей. И еще скажи, что ты хоть раз в своей жизни держала в руках такие деньги! – фыркнула Альбина. – Идем дальше. Девушка должна месяц прожить перед телекамерами вместе со своим, то есть нашим, избранником и сыграть с ним свадьбу. Если это у нее получится, может забирать денежки и валить на все четыре стороны.
   – А в чем подстава?
   – Да в том, что жених за этот месяц должен показать ей небо в алмазах и устроить такую веселую жизнь, что она, по-хорошему, должна от женишка драпать куда глаза глядят. А зрители при этом устраивают нечто вроде тотализатора: продержится или нет наша героиня, и если сбежит, то на какой по счету день это произойдет? Плюс там еще отдельное шоу родственников и с той и с другой стороны намечается. У жениха такие же актеры-неудачники, как и он сам, сниматься будут. Ну а у невесты, конечно же, ее настоящая семья.
   – Ну ладно, я примерно поняла, о чем речь идет. Вопрос номер два: при чем здесь я?
   – По правде говоря, когда я узнала, что меня назначают ведущей этого проекта, то сразу же подумала о тебе. Ты идеальная кандидатка на роль нашей героини! Подожди, не спорь со мной! Во-первых, ты очень молодо выглядишь, с одной стороны, тебе твои двадцать три не дашь. С другой стороны, тебе и не семнадцать. То есть голова на плечах вроде как имеется. Типаж у тебя – самое то для подобных шоу. Вначале этакая серенькая мышка, но под умелыми руками визажиста из тебя можно конфетку вылепить. А зрители очень любят истории про Золушек. Во-вторых, ты не замужем и у тебя нет детей.
   – Подожди, как это нет? А Антошка? Он же...
   Альбина отмахнулась от Женьки:
   – А что – Антошка? Он на кого записан? На тебя? Нет, на мать. Так что для всех он твой малолетний брат, и точка. И не вздумай проболтаться, как на самом деле все обстояло. Слезливая история про любовь в канализации никого не тронет, а из программы вылетишь пробкой.
   – А кто тебе сказал, что я согласна? – опешила Женька.
   – Скажешь – нет? Или тебе привести доводы в пользу такого решения?
   – Ну валяй!
   – Для тебя это реальный шанс зажить своей собственной жизнью и послать мать куда подальше, – назидательно произнесла Альбина. – Или скажешь, что не хочешь избавиться от ее ежедневного диктата и нравоучений? Ты молодая, здоровая девка, но, вместо того чтобы шляться по дискотекам или флиртовать с мужиками, вынуждена исполнять ее прихоти и жить ровно так, как она тебе велит! Или я не права? А пятьсот тысяч – это приличная сумма, уж поверь мне! Сможешь снять квартиру, накупишь кучу нарядов, займешься внешностью – кстати, подскажу тебе один классный салон, такое мелирование делают – просто закачаешься!
   – Подожди, я уже ничего не понимаю. Ты же говорила – миллион?
   – Миллион достанется той дуре, которую возьмут вместо тебя, если будешь артачиться и долго думать. А если ты пойдешь в мою программу, то гарантированно получишь пятьсот тысяч! А вторые пятьсот тысяч отойдут мне – за то, что я тебя сюда устроила. По-моему, все предельно честно! Ты уже знаешь то, чего не знают остальные претендентки. В процессе игры я иногда буду тебе помогать. Негласно, разумеется. Твоя задача – выдержать оговоренные тридцать дней и довести жениха до стен загса.
   – И выйти за него замуж?
   – Успокойся! Разумеется, твой паспорт останется девственно чист. Это же розыгрыш – один большой розыгрыш, и только!
   – И это будут транслировать на всю страну?
   – Ну да! Плюс круглосуточная Интернет-трансляция, ну и на FM-радио тоже какие-то зарисовки пойдут. Крайне масштабный проект! – Альбина улыбнулась, как сытая кошка.
   – Знаешь, наверное, я все-таки откажусь.
   – Ты чего, с дуба рухнула? – Альбина уставилась на Женьку так, будто у той на голове рога выросли. – Повторяю для тормозов: на кону пятьсот тысяч! Где ты еще за месяц заработаешь такие деньги? Даже если в бордель пойдешь и круглосуточно трудиться будешь, и то даже четверть такой суммы не получишь! О себе не думаешь, так о сыне подумай!
   – Вот именно о нем-то я сейчас и думаю, – предельно спокойно, чтобы не взорваться и не наговорить Альбине гадостей, ответила Женька. – Каково придется парню, когда его мать будут обсуждать на каждом перекрестке! И ладно бы всего лишь месяц, так ведь и потом наверняка найдутся доброхоты, которые то и дело будут припоминать мне и моим близким эту историю. Вы ж, прости, каждый мой чих и пук на экране продемонстрируете. А от дурной славы вовек не отмоешься.
   – Ой, да ладно! Кто ты такая, чтоб тебя так остро мучил вопрос собственной известности? Если уж так этого боишься, могу тебя обрадовать: героя практически любого реалити-шоу зрители забывают, самое большее, через три месяца. И кстати, сами герои от этого отнюдь не в восторге! Слава – она как наркотик: ты подсаживаешься на него и хочешь еще и еще...
   – Тем более: не хочу ни на что подсаживаться!
   – А я говорю – подумай! На размышления у тебя один вечер. Если завтра ты ровно в десять не явишься вот по этому адресу, – Альбина бросила на стол перед Женькой замызганную газету с неровно обведенным шариковой ручкой объявлением о наборе желающих принять участие в новой развлекательной передаче, – то считай, ты собственными руками похоронила свое счастье! Что ж, мне пора! Увидимся завтра! И помни – если выдашь, что мы знакомы, запалишь всю малину! Адью!..
   Альбина резко поднялась и вышла из кафе. Ошалелая Женька долго смотрела ей вслед, потом подтянула к себе газету, прочитала объявление. Ну да, все как Альбина и говорила: некое шоу под названием «Хочу замуж», ничего конкретного не сказано. Перечислены требования к претенденткам, чтоб не младше восемнадцати и не старше двадцати пяти, ни разу не бывавшие в браке и бездетные. Плюс время и место, куда следует обращаться желающим. Дата завтрашняя. Ну Альбина, ну авантюристка!
   На душе у Женьки отчего-то стало особенно паскудно и противно. Тоже мне, подруга называется! Да если бы она по жадности на этот кус не позарилась, то еще лет десять о Женьке не вспоминала бы! «Ты идеально подходишь для моей программы!» Тьфу, гадство! Судя по всему, она то ли до конца не врубается в то, что предлагает, то ли настолько съехала с катушек на своей работе, что потеряла всякое чувство реальности! Допустить, чтобы твою жизнь изучали и комментировали совершенно незнакомые тебе люди, да еще и делали на тебя ставки – продержишься ты или нет, – это уже просто за гранью добра и зла! Альбине совершенно наплевать на ее чувства; деньги, деньги и еще раз деньги!
   Домой Женька явилась в совершенно похоронном настроении. Как назло, мать уже вернулась с работы и теперь с видом мученицы готовила то, что оставила на плите дочь. Ну вот, и тут не успела! Что за напасть!
   – Где ты была?
   – Ездила по делам, – ответила Женька, переобуваясь в шлепанцы.
   – По каким это делам? Небось по мужикам отправилась?
   – Мама! Антошка рядом!
   – А что Антошка?! Он уже взрослый парень! Пусть смотрит на тебя, бесстыдницу, может быть, хоть тогда у тебя в голове что-то в нужную сторону сместится! Вместо того чтоб деньги зарабатывать, она, как блудливая кошка, себе приключения на причинное место ищет! В доме скоро шаром покати будет, а ей хоть бы хны! Развратница!
   – Хватит! – рявкнула Женька, которую достал этот бесконечный обвинительный монолог. – Если уж так хочешь знать, мне только что предложили заработать пятьсот тысяч!
   – За что это? – подозрительно осведомилась мать, на всякий случай отставив в сторону сковородку с шипящими на ней котлетами.
   – Не важно за что. За съемки.
   – Ну и?
   – Что – и?! Отказалась я, понятно?!
   – Ну и дура! – Мать вновь взялась за сковородку и ловко перевернула прожаренную котлетку на другой бок. – Такие деньги на дороге не валяются.
   – Да ты хоть знаешь, чтомне за них пришлось бы делать?
   – Голой сниматься? – предположил Антошка, внимательно следящий за разговором.
   – И это тоже! Если придется!
   – А ты, часом, на солнце не перегрелась? – заметила мать. – Чтоб такие деньжищи и всего за месяц поиметь, тут мало голой задницей крутить! И без тебя таких бесстыдниц вагон и маленькая тележка наберется. Сдается мне, сочиняешь ты!
   – А вот и нет! – Женька шлепнула об стол газетой. – Не веришь, так возьми и почитай!
   Ради такого случая достав из кармана очки, мать потянулась за газетой. Долго и вдумчиво читала объявление, потом неуверенно спросила:
   – Хочешь сказать, вот именно за это такие деньжищи и обещают?
   – Да! Помнишь Альбину – подружку мою школьную? Она там ведущей будет. Собственно, я к ней на встречу и ездила. Это она мне газету дала и про миллион в случае выигрыша намекнула.
   – А почему ты тогда говоришь про пятьсот тысяч? Или это налоги такие огромные? – ужаснулась мать. – Так миллион или полмиллиона?
   – Да нет же, налоги тут ни при чем. Просто Альбине тоже подзаработать хочется. Она протолкнет меня в программу, а я должна буду за это поделиться своим выигрышем, – хмуро сообщила Женька.
   – Вот щучка! А шкурка не облезет от такой жадности? Впрочем, с другой стороны, время сейчас такое. Не подмажешь – не подъедешь. А пятьсот тысяч лучше, чем ничего. Уже придумала, в чем завтра поедешь? Не вздумай джинсы напялить, тебя, голодранку, тогда и на порог студии не пустят! Платье и только платье!..
   – Мать, тормози! А кто тебе сказал, что я на это соглашусь? Ты хоть представляешь, что мне, да и тебе с Антошкой придется в итоге вынести за этот месяц? Нас будут как букашек под микроскопом изучать! А потом тысячи праведников-телезрителей с превеликим удовольствием начнут нас тыкать носом в то, что мы ради денег опустились до уровня базарного быдла! И как ты соседям после этого в глаза смотреть сможешь?
   – А мне начхать на соседей. Завидно – пусть завидуют молча! – парировала мать. – А в квартире давно пора ремонт сделать. Да и Антошке гардеробчик обновить, парень же не по дням, а по часам растет! Впрочем, тебе ведь на это наплевать, ты только о себе и думаешь! «Ах, на меня по телевизору всякие придурки пялиться будут!» Какие нежности! А ты гордость-то подальше спрячь, зубы стисни – и терпи! Пятьсот тысяч – это же... это же... Мне за эти деньги больше четырех лет пахать придется! А тут всего лишь месяц!
   – Но тебе ведь тоже сниматься придется! И Антошке тоже! Ладно ты меня ни в грош не ценишь, но сама подумай: вам-то каково придется? И учти: вы должны будете вести себя так, будто ни о чем не догадываетесь! Иначе не видать выигрыша, как своих ушей!
   – Ой, да ладно тебе! Нашла сложности на пустом месте. Надо будет – так сыграем! Я, между прочим, в юности в театральный кружок ходила, так что не бойся, справлюсь! Да и Антошка у нас – тот еще прохиндей растет! Так этим телевизионщикам голову заморочит, что только держись! Верно, Тоха?
   Антошка дипломатично потупил взгляд.
   – А можно я все-таки сама буду решать, как мне поступить, а? – не выдержала Женька. – Не нравится мне эта идея, хоть ты тресни! Ты ж сама, когда все эти реалити-шоу смотрела, ругалась страшно: мол, до чего люди в своем бесстыдстве доходят, уже любовью перед камерами занимаются и скандалы на всю страну закатывают! А если мне придется сделать то же самое – что тогда?
   – А тебе не привыкать! – со значением сказала мать.
   Женька сверкнула глазами и потянулась к злополучной газете, намереваясь изодрать ее в клочья и тем самым поставить точку в этом неприятном разговоре, но мать оказалась проворнее.
   – Э, куда это ты тянешься? Нет уж, до завтрашнего утра пусть это у меня побудет, для надежности. И учти: если не согласишься на Альбинкино предложение, я тебе этого вовек не прощу! Слышишь?!
   Женька, ничего не ответив, выскочила из кухни и заперлась в ванной комнате. От незаслуженной обиды ее всю трясло. Надо же, до чего мать докатилась: взяла и при Антошке ее чуть ли не шлюхой обозвала! «Тебе не привыкать!» Все никак не может ей забыть ту раннюю и в общем-то случайную беременность. Теперь считает, что дочь у нее распутница, каких поискать!
   Ух, как же мать на нее орала, когда поняла, что происходит! Схватила за руку, поволокла к знакомому врачу. Хорошо хоть дядька нормальный оказался, сказал, что на таких поздних сроках аборт делать – все равно что собственными руками дочку на бездетность обрекать. И ни за что не согласился брать на себя такой грех, хоть мать ему и деньги предлагала, и чуть ли не в ногах у него валялась.
   Так появился Антошка. Роды были сложными, Женька долго приходила в себя и, уж совершенно понятно, не смогла оказать матери достойный отпор, когда та заявила, что намерена записать Антошку на свое имя. Героиня, чтоб ее! И еще долго на мозги капала, чтоб Женька не смела Антошке говорить, кто его настоящая мама! Ага, как же! Шила в мешке не утаишь, а отказываться от своего ребенка Женька не собиралась даже под страхом глобального материнского неудовольствия.
   Когда Антошка подрос, он довольно быстро сообразил, как себя вести с бабушкой-мамой и мамой-сестрой. При посторонних он придерживался официальной бабушкиной версии, хотя поначалу и срывался пару раз, не без того. А уж наедине мамой была Женька и только Женька. Впрочем, с недавних пор слово «мама» он начал опускать, называя ее просто по имени или на дворовый манер Жекой. Да и относился к своей молодой родительнице с некоторой долей снисхождения, словно и впрямь был ей братом, но никак не сыном. На днях такое заявил, что Женька долго приходила в себя от неожиданности.
   – Слышишь, Жека? Я тут прикинул, в общем, пора тебя замуж отдавать! А что? Ты красивая, веселая, тебя быстро поженят. Только мужа тебе я сам найду, хорошо? Ну, чтоб проблем не было. А то мало ли чего...
   – И какого же ты мне мужа найти хочешь? – еле сдерживая нервную икоту, спросила у сына Женька.
   – Ну, чтоб тоже веселый был, как ты. И меня любил. Ну, еще чтоб разрешил тебе на работу не ходить. Я же знаю, что тебе там не нравится!
   – И где ты его искать будешь?
   – Ну, это не твои заботы! – важно ответил Антошка.
   Женька тогда еще, помнится, подумала, что в этом доме каждый считает хорошим тоном принимать за нее любые мало-мальски важные решения. Что ж, оказывается, именно так оно и есть. И чем, спрашивается, в таком случае мать отличается от той же Альбины? Как услышала про деньги, так все другое разом потеряло для нее всякое значение. Подумаешь, дочку вся страна увидит! Да хоть наизнанку перед камерами вывернись, но приз добудь! А над ней, между прочим, издеваться собираются! И зрители с самого начала будут в курсе, кто и над кем смеется.
   Нет, не бывать этому! Пусть себе другую дурочку находят и измываются над ней сколько хотят! В конце концов, не все за деньги продается и покупается! И даже если мать завтра пинками выгонит ее из дома на студию, она туда просто не поедет. Вот не поедет, и все!..
   Поздним вечером, когда Елена Григорьевна видела уже десятые сны, в спальню Женьки пробрался Антошка.
   – Жека!
   – Что тебе?
   – Пусти меня на кровать, а то ноги мерзнут!
   – А чего ты без тапок пошел?
   – Вот еще, греметь ими на всю квартиру, – проворчал Антошка, поудобнее устраиваясь рядом с матерью. – Ну, что делать будешь?
   – Ничего не буду.