Селин Вадим. Мой милый лебедь

   - Что? - дикари поняли, что "вы" - это они.
   - Выйдите из помещения и стойте у входа. Не смейте убегать, иначе колдун вас разыщет, и вы превратитесь в кошек!
   Нет, ну это вообще! Кристинка тоже меня чародеем считает! Дикари кивнули и вышли из комнаты.
   - Что ты плетешь? - накинулся я на Броневич.
   - Послушайте, - обратилась Кристина ко всем, проигнорировав мой гневный выкрик. - Нам выпал уникальный шанс!
   - Какой? - заинтересовались все.
   - Эти дикари сказали, что древнейшина хочет колдуна, то есть Артема, тут я фыркнул, - назначить своим доверенным лицом и набраться у него опыта, - Кристина торжествующе обвела всех взглядом.
   - И?
   - Что - и? Это и есть наш шанс!
   - Какой?
   - Вы правда такие тупые или прикалываетесь?
   Никто не ответил.
   - Понятно. В общем, мы пойдем вместе с Артемом. Он скажет, что без нас никуда не сдвинется с места. А если они будут против - Новак пригрозит им, что заколдует их зеленым туманом!
   - И что это даст? Ты ведь взяла дикарей в заложники, мы и так уйдем из деревни, - сказала Ира Собченко.
   - Понимаешь, идея с заложниками не так хороша, как кажется. Вероятность, что мы незаметно скроемся на глазах у сотен людей мизерная. А тут - то, что доктор прописал.
   - То есть, ты предлагаешь мне притворяться колдуном перед древнейшиной и всеми? - обобщил я.
   - Да.
   - Не знаю прямо. А если у меня не получится?
   - Получится! Мы тебе поможем! Правда? - спросила Кристина у класса.
   - Да! - стройным хором ответили все.
   - Мы на тебя надеемся! - проникновенно прошептал Женя, заглянув мне в глаза.
   После такого заявления я не мог отказать.
   - Хорошо, я попробую.
   - Отлично!
   Меня, как всегда, озарило: если колдун, которого объявили в деревенский розыск - я, то, значит, мое астральное тело на месте? Канат, выходит, не рвался? У меня, получается, не будет раздвоения личности? И я проживу свои дни не в психлечебнице? Ура! Все свои мысли я высказал Сатай для профессионального анализа.
   - Радуйся, твое астральное тело после ментального!
   Опять она перешла на заумный язык.
   - То есть?
   - А то и есть! У тебя все в норме!
   Боже, как прекрасно, когда астрал после ментала! Радуясь, что не страдаю раздвоением личности, я готов был горы свернуть. Притвориться колдуном? Да пожалуйста! Спасти одноклассников и заодно себя? Нет проблем! Еще пару раз для наглядности продемонстрировать свои "колдовские" способности - создать туман? В два счета! Вернуть всех в наш мир? Раз плюнуть! Пожалуй, с последним я капельку загнул...
   - Эй, вы! - кликнула Кристина дикарей.
   Они, вопреки ожиданиям, никуда не скрылись, а покорно стояли на улице.
   - Слушаемся!
   - Берите ваши копья, - Броневич протянула оружия мужикам.
   - Но вы ведь отняли их у нас.
   - А теперь отдаю.
   - Зачем?
   Кристина о возмущения топнула ногой:
   - Надо! Берите, приказываю!
   Дикари с некоторым сомнением приняли законные копья назад.
   - Ведите нас к вождю.
   - Кстати, где он? - поинтересовался я. - Когда я прибежал со склада, вы были тут одни.
   - Он ушел по делам, - ответила мне Кристина.
   - По каким?
   - А я знаю? По деревенским!
   - Между прочим, это город, - заметили дикари.
   - Мне без разницы, - повела плечом Броневич. - К вождю ведите!
   Дикари неожиданно взбунтовались:
   - Не поведем! Мы вас копьями заколем!
   Кристина открыла от удивления рот. Неужели сейчас снова представит себя Зеной и всеми остальными? Вспомнив, кто здесь главный (всемогущий колдун, все-таки!), я закричал:
   - Живо к вождю ведите!
   - Будет сделано, - покорно ответили дикари и направились к выходу.
   Мы устремились за ними. Впереди маячило веселенькое представление "Колдун". Шли мы через всю деревню, петляя по улочкам. Странно. С первого взгляда и предположить нельзя, что в этом "городе", как сказали дикари, существуют развилки всякие, дороги, рынки. Жители кровожадно на нас посматривали. Представляли, наверное, как будут из нас разные блюда готовить. Провожатые привели меня, моих одноклассников и учителей к дому, который был еще роскошней хором вождя. А, может, то был совсем не дом древнейшины? А настоящий его дом - вот этот? Построен он был из глины, окна сделаны относительно пропорциональными, крыша покрыта досками и пальмовыми листьями. Недалеко от дома был колодец.
   - Заходите, - сказали дикари.
   Мы вошли. Дом оказался еще больше, чем производил впечатление снаружи. Он, по-видимому, имел продолжение куда-то вдаль или вглубь.
   За столом вдалеке сидел древнейшина собственной персоной и попивал чаек.
   Дикари поклонились:
   - Древнейшина, мы привели колдуна, как ты просил. И его друзей. Старик взмахнул рукой. Его подданные поклонились и ушли.
   - Присаживайтесь, - радушно пригласил нас дед.
   Без лишних церемоний мы присели. Старец неспеша допил чай и отставил чашку.
   - Рассказывайте.
   Я удивился:
   - Что рассказывать?
   - То, зачем вы явились в наш город, и вообще, откуда вы, и кто такие.
   Стакановна до крайности изумилась:
   - Мы явились? Нас явили! Это нас ваши слуги насильно схватили и притащили сюда под сеткой как животных!
   Все гневно подтвердили это.
   - А меня какой-то придурок копьем кольнул! - пожаловалась Кристина и для наглядности продемонстрировала деду свою кисть. - Больно, между прочим.
   - Приносим свои извинения, - старик развел руками.
   - И все? - поразилась Кристина.
   - А что еще? - поразился дедок.
   - Ничего. Просто теперь я подам на вас в суд. То есть расскажу все маме, а она судьей работает! За решеткой посидите пару месяцев, поймете, как девочек копьями ранить.
   - Действуй на свое усмотрение, - пожал плечами обвиняемый.
   Броневич кивнула, мол, подействую, не сомневайтесь.
   - Шли мы себе мирно по джунглям и вдруг - бац! Накинули на нас сетку! воскликнул Клим.
   Дед подумал, что извиняться по сто раз бессмысленно и промолчал.
   - Ага! А потом нас, бедняжек, запугали, что сделают из наших тел еду! пугала всех воспоминаниями Ира.
   - Ой, да-а, это был ужас, - качала головой Морозко.
   - Почему "был"? - спросил я. - Или вы думаете, что нас уже не желают съесть?
   - Точно, - осеклась Морозко.
   - Никого мы есть не собираемся, - отмахнулся старик.
   - Как это - не собираетесь? - возмутилась Кристина. - Вам наше мясо не подходит?
   - Мы не людоеды! - крикнул дед и стукнул рукой об стол. Чашка подпрыгнула, перевернулась, упала на пол и разбилась вдребезги.
   - А кто вы?
   - Черт! - старик собрал осколки ногой в кучу. - Мы обычные мирные жители!
   Я удивился:
   - Почему, тогда, нас запугивали ваши слуги? Зачем обманывали? Стрессу подвергали? И меня хотели использовать как рабочую силу! Видите ли, овощи им надо собрать в корзинку!
   - Прошу прощения, мы погорячились!
   - Ну ладно, прощаю. Но это последний раз!
   - Откуда вы знаете русский язык? - неожиданно спросила Сатай.
   Оказалось, что этот вопрос волнует всех. Мы выжидающе вцепились глазами в деда.
   - Наш народ говорит на многих языках, - пояснил старец. - Так ведь легче общаться с другими людьми, иностранцами. Я, как древнейшина этого народа, научил всех разным языкам. Люди способные, на лету все схватывают.
   Я почувствовал, что крыша у меня едет окончательно. Откуда этому племени известны языки? Почему они живут в джунглях, а не в цивилизованном мире? Все эти вопросы я задал деду.
   - Тут лучше живется. Воздух чистый, еды много. Давно наше племя хотели расселить по городам, но мои предки воспротивились этому.
   - Как вас зовут? - поинтересовалась Стакановна.
   - Ясный Пень Третий.
   Мы выкатили глаза от изумления.
   - Как???
   - Ясный Пень Третий, - повторил древнейшина. - Отец мой - Ясный Пень Второй, дед - просто Ясный Пень.
   - Подождите, - собиралась с мыслями Морозко. - Пень - фамилия или имя?
   - Что какое фамилия?
   Инна Степановна подумала немного, потом выдала:
   - Фамилия - это то, что идет после имени! Скажите мне, человек, который не знает что такое фамилия, поймет это разъяснение? Я думаю, нет.
   - Что такое имени?
   - Это то, что идет перед фамилией! - снова растолковала Морозко.
   Ясный Пень Третий отчаянно схватился за голову. Он не понимал ни то, ни другое.
   - Как бы объяснить? - задумчиво пробормотала Морозко.
   - Я знаю! - победоносно возопила Машка и обратилась к старику. - Как называют вас близкие друзья и знакомые?
   - Пень, - ответил древнейшина. - А подчиненные - Ясный Пень Третий.
   Баранова просияла:
   - Его имя - Пень, фамилия - Ясный!
   Мы согласились.
   - А отчество ваше как? - сочла нужным узнать Стакановна.
   Дед непонимающе глянул на англичанку.
   - Отца вашего как звали?
   - Ясный Пень Второй!
   Все обреченно сникли.
   - А, понятно! - воскликнула Машка. - Его отца тоже звали Пень. Значит, он - Пень Пнович!
   Наш коллектив снова согласился с Машкиными выводами.
   - Пень Пнович, скажите, пожалуйста, зачем ваши люди нам сообщили, что вы - людоеды? - вздохнула Ирка Собченко.
   - Пошутили.
   - Пошутили???
   - Да. У нашего народа очень развито чувство юмора.
   Мы выпали в осадок. Хороши шутки! Я от страха перед смертью чуть не откинулся, а он говорит - пошутили! Ирод такой! Теперь я тоже просто обязан "подшутить" над ним - притвориться колдуном.
   Вера неожиданно протянула:
   - Я есть хочу! Уже четыре часа дня! Завтракали мы в восемь утра!
   - Действительно, - засуетилась Стакановна. - Неплохо бы поесть, оглянулась по сторонам, - ой, а где сумки с едой?
   Мы тоже оглянулись. Сумок нигде не было.
   Геннадий Адольфович хлопнул себя по лбу:
   - Вспомнил! Они в том доме, ну, в котором Тема под столом прятался!
   Мишка уже собрался бежать в тот дом.
   - Бежим за едой!
   - Подождите! - остановил его и остальных, ринувшихся за Мишкой детей, Пень.
   Они притормозили.
   - Чего еще?
   - Я с радостью вас накормлю! Скоро ужин и мне будет за честь устроить вам пир! По вечерам мы едим на улице, все жители собираются вместе и делятся друг с другом событиями, произошедшими за день. Я познакомлю вас с родственниками и народом. К тому же, вы расскажете мне, откуда взялись в наших краях.
   Чуть подумав, мы единогласно согласились. Поедим, пообщаемся с народом.
   Позже стал острый вопрос: где мы будем жить?
   - Вы можете расположиться в тех домах, - Пень Пнович махнул рукой немного в сторону от своего пристанища. - Слуги приготовят вам комнаты. В домах есть лежанки. Устраивайтесь с удобствами.
   Мне достался кривой на левый бок домишко. Поселили меня вместе с Женей.
   Остальные дома заполнились таким образом: Морозко и Стакановна. Водитель дядя Толя и Климентий Иванович. Геннадий Адольфович и Зенон Олегович. Бунин и Ивуанианву Влад. Мунисэ Ли и Смолянская. Ира Собченко и Вера Колодюк. Броневич, Сатай, и Машка. Как вы заметили, нас расселили по половым признакам. Так как домов, предоставленных в наше распоряжение, было всего восемь, выяснилось, что Броневич надо будет жить вместе с Машкой. Сначала пани возмущалась, но, так как зданий от ее возмущения больше не становилось, пришлось делить жилище с Барановой. С одним условием: Сатай будет третьей. Иначе Броневич за себя не отвечает.
   В палатках жить не хотел никто.
   Устроившись и немного обжившись на новом месте, мы с Женькой стали мечтать:
   - Вот бы выбраться из джунглей, - говорил он.
   - Да-а, кайфово было бы. Я бы сразу на книжный рынок поехал, - я счел должным внести некоторые коррективы, - естественно, после того, как с родными встречусь.
   - Слушай, Артем, а ты какие книжки читаешь?
   - Жанр? - уточнил я.
   - Ага.
   - Отдаю предпочтение детективам, фантастике, приключенческим повестям.
   - Знаешь, а мне тоже читать нравится.
   - Да? - удивился я. - Не думал...
   - Почему?
   Я растерялся, ведь я сам не знаю, почему так подумал.
   - Ну, не знаю. Вы же всем классом на меня как пираньи накинулись, помнишь, когда психолог приходила?
   - Не помню...
   - Как так? В мае, или в апреле, - точно я не помнил.
   - А, так меня же не было в школе вторую половину апреля и первую мая.
   Точно, Женька ведь в Тунис уезжал.
   - В общем, на тесте я не присутствовал. Я сказал бы, что читать люблю! - заверил меня Эфроимский. Я верил.
   Я рассказал Женьке, как на меня все наехали, узнав, что я обожаю читать, вместо того, чтобы заниматься всякими криминальными делами.
   - Вот уроды, - он ударил приличным кулаком себя по ладони. - Не сомневайся, я бы заступился за тебя.
   Я поблагодарил за услуги телохранителя Женю. Мы еще долго разговаривали. Оказалось, что у нас с Женькой куча общих интересов. Вот с ним, пожалуй, я смог бы дружить в полном смысле этого слова: гулять вместе после уроков, в выходные, делать вдвоем домашку. Тем более он более-менее сечет в математике, в то время как я ее совершенно не понимаю, а если уж до конца быть честным, я ее просто ненавижу. К тому же, у меня плохо с таблицей умножения. Преимущественно на "8".
   - Что-то я спать хочу, - зевнул Женя, потерев глаза.
   - Спи, я тебя разбужу, когда есть позовут.
   Женька кивнул и уснул. Пока он спал, я думал. Боже, как мало я знаю своих одноклассников! И это притом, что мы десять лет вместе учимся (не беря во внимание четвертый класс). Стоило оказаться поближе - провести вместе два дня, и я изрядно пополнил свои знания об одноклассниках.
   Я заметил, что сегодня весь день только и делал, что изумлялся и удивлялся.
   Незаметно для себя я стал впадать в дрему. Вечером предстояло изображать из себя искусного колдуна. Интересно, смогу ли я? Конечно, смогу! Пустяк какой.
   Помню, был один случай. Вот там - да, нужно было волноваться. Я всегда не выносил публичных выступлений, проходящих в актовом зале. Даже в классной комнате. Как представлю - на меня смотрят несколько десятков пар глаз, так дурно становится. А если я что-то не то скажу? Вдруг споткнусь, упаду? Слова забуду? В шестом классе Инна Степановна по глупости дала мне роль Деда Мороза. Я пытался всячески откреститься от этой роли. Во-первых, я не артистичен, во-вторых - я был (и есть) не очень высокого роста и костюм Деда Мороза будет смотреться на мне попросту нелепо и смешно. Эти доводы не показались Морозко убедительными. Так я стал Дедом Морозом. Вызубрив дома слова старика на санях, я пошел в школу. Дело было 28 декабря. В школах всегда Новый год отмечают на несколько дней раньше, перед каникулами.
   Интересен тот факт, что не было ни одной репетиции перед выступлением. И я не знал, в какой последовательности произносить четверостишия. Всего у спектакля было две части. Первая - я читаю загадки, а весь класс, по идее, должен был с жаром в глазах наперебой сии загадки отгадывать. Вторая часть чтение стихотворения и вручение подарков. Начался мой бенефис с того, что я вышел в центр классной комнаты и стал декламировать:
   - Здрасьте! Я - Дед Мороз - красный нос и загадки вам принес!
   Все, естественно, думали, что я скажу "подарки", а не "загадки".
   Потом я начал искать альбомный лист с этими самыми загадками. Накануне мама склеила два картонных листа, как полагается их оформила, написала каллиграфическим почерком загадки. Листик не отыскивался. У меня началась паника. Крупные капли пота потекли под накладной бородой из ваты. От этой ваты ужасно несло клеем-карандашом.
   - Инна Степановна - глупо похихикивая, прошептал я классной. Она, кстати, притворялась Снегурочкой и стояла рядом.
   - Чего?
   - Загадки куда-то подевались!
   - Куда? Я же тебе их в лаборантской отдала!
   - Там, наверное, и забыл!
   Гневно вздохнув, Морозко приторным голоском пропела:
   - Дети и родители! Наш Дед Мороз забыл в сугробе загадки!
   - Внучка, пойди, принеси их! - это я вошел в образ.
   Морозко убежала в лаборантскую. Одноклассники нетерпеливо ждали ее. Припрыгивая, явилась Инна Степановна с драгоценными листиками в руках. Вручила их мне.
   Не считая этой заминки, первая часть прошла, как по маслу. Дети и родители увлеченно искали ответы на загадки.
   Началось второе отделение.
   Здесь мне нужно было прочитать стих, который мы не репетировали, и раздать подарки.
   Пройдя сквозь снег и стены изо льда,
   Я к вам, родным моим, пришел,
   Но не на долго и не навсегда,
   А по пути подарки вам я приобрел!
   (руки у всех зачесались, а я заученно читал дальше):
   На санках деревянных пробирался,
   Снегурочка мне руки грела,
   И даже в Антарктиде потерялся,
   А внучка мне смешные песни пела!
   (- Боже, какой лишенный смысла стих! - мимоходом подумал я и без всяких переходов продолжил):
   Настало время нам прощаться,
   И пусть тепло погаснувшей свечи
   Поможет мне по глыбам ледяным скитаться...
   - Что ты мелешь? - одернула меня Морозко, нарываясь на грубость. Я покрылся липким потом и стал лихорадочно перебирать мысли в голове. Все правильно, слова не забыл, четверостишия не перепутал, рассказываю все то, что было написано на листике.
   - Стих я мелю - сами, что ли, не слышите?
   Морозко незаметно от всех покрутила пальцем у виска и крикнула, как будто, так и надо:
   - Дедушка! Рано еще прощаться! Мы ведь подарки даже не подарили! - все стали срываться с мест, спеша за подарками.
   Чуть тише Инна Степановна обратилась ко мне:
   - Артем! Зачем ты все четверостишия подряд читаешь? Нужно было после первого подарки раздать! А ты уже начал: "Настало время нам прощаться!"
   Решив устроить разборки попозже, я отдал каждому подарок. Когда восхищения по поводу презентов закончились, я подошел к Морозко:
   - Довольны?
   Она, с наслаждением поглощая торт, удивилась:
   - Чем?
   - Как это чем? Вы опозорили меня перед всем классом, хорошо, что они такие деликатные и не подняли меня на смех!
   - Надо было слова как следует учить!
   Я от негодования топнул ногой:
   - Да как вы смеете? Ну, хамка такая! Ни одной репетиции не устроили и еще у виска мне крутили! Откуда я знал, после какого куплета подарки эти дарить?
   - Ты мог бы по смыслу догадаться, - не обращая внимания на "хамку", сказала Морозко.
   - По смыслу? Да вы в этот стих вообще вдумывались? Кто его сочинял?
   - Вдумывалась. Ты же и сочинял.
   - Я тоже вдумался и никакого смысла я так не увидел! Маразматичный дед шел по снегу. По пути купил на свои кровные деньги подарки совершенно незнакомым людям и утверждает еще, что они его родные! А внучка пошлыми песенками деда потчевала! И, видите ли, руки ему грела! Ха! Знаю-знаю я, чем они там, в санках занимались, - я поразился своей проницательности. - Везде один разврат! Я резко остановился, до меня запоздало дошла последняя реплика Инны Степановны.
   - Как это - я сочинял?
   Морозко откинулась на спинку стула:
   - Помнишь, в третьем классе литературный конкурс был? Ты же на нем и победил! Тебя за стих этот домой на неделю отпустили. Устроили мини-каникулы.
   Постепенно в моей голове стало проясняться. Вот я, третьеклассник, сижу дома и строчу стих. Строчки сами пишутся, буквально из-под ручки выскакивают. Как меня за это произведение все хвалили! Мама взяла его на работу подружкам показывать, директор школы каникулы мне сделал, а одноклассники завидовали моей свободе. Сами виноваты. Взяли бы - сочинили стих и гуляли, сколько влезет.
   - Стих просто гениальный! - начал я доказывать Морозко, которая снова принялась за торт. - А какие строчки! От них теплом веет! Нет, вы только вдумайтесь, какое чудо! Дедушка купил на последние деньги деткам подарки, (с чего я взял, что они последние?), внучка руки дедушке грела, пока тот с помощью вожжей оленями управлял, а когда они потерялись в Антарктиде, Снегурочка развлекала дедушку добрыми песнями. Она не давала ему отчаиваться, они верили, что выберутся из снега и льда! И выбрались! Добрались до детей! Какой стих, какой стих! Да его нужно гимном России сделать!
   Морозко кивнула, мол, знаю я, что стихотворение гениальное, а ты стоишь передо мной и распинаешься.
   - Ладно, я пошел кушать, - произнес я, держа курс на свое место.
   ..."Какой стих изумительный, - вспоминал я, ворочаясь на неудобной кровати в домике посреди джунглей. Слева сопел Женька. - Нужно мне попробовать написать еще что-нибудь. Может, получится? И я стану писателем? - от этой мысли я вспотел. - Как представлю - все на моих книгах помешаются, на "Динамо" у каждого продавца прилавки будут моими творениями забиты! Я тираж "Гарри Поттера" переплюну! Да что там этого "Гарри Поттера" переплевывать! Тираж Библии! Любое издательство мои рукописи с руками и ногами оторвет! По моим книгам станут фильмы и сериалы снимать! Сначала, конечно, экранизируют стих про деда Мороза. На роль Снегурочки подойдет Александра Маринина. Образ Деда Мороза займет... Кирилл из "Иванушек", вообще, я попозже его кандидатуру пересмотрю. И Снегурочкину тоже. Да-а, как нелегко подбором актеров заниматься! - закрывая глаза, я себя одернул. Мечтать не вредно, - и заснул".
   ...Проснулся я от щекотки. По лицу ползало какое-то насекомое. Скрестив глаза в области переносицы, я узрел на носу черного жука. Сон мгновенно покинул меня, я резко принял вертикальное положение, жук свалился на пол. Не став его убивать, живое существо все-таки, я присел на кровать. Проследил за жуком. Он, быстро перебирая ножками, пополз к выходу. Скрылся где-то на улице. "Умный какой, - восторженно подумал я. - Использовал выход по назначению. А еще говорят, что у жуков нет мозгов". Зевнув, я опустил голову на подушку. Точнее, подушки как таковой не было, ее заменял кусок тонюсенькой ткани, набитый мягким вереском. А что, похоже на подушку. Часы показывали 18:30. Путем несложных умозаключений я выяснил, что последний раз мы ели десять с половиной часов назад. Нет, я так не выдержу. Скоро там этот ужин будет? Я с голода скоро начну пухнуть. С улицы послышался вой в трубу. Или в большую морскую раковину. Решив, что это зов к ужину, я стал будить Женьку.
   - Слышь, Жень, вставай!
   Как продолжал спать, так и продолжает.
   - Женька, вставай! - громче сказал я.
   Ноль эмоций. Я принялся трясти его за плечо:
   - Да вставай же ты, блин, вставай!
   Спит, как убитый. Да-а, парень, видно, здорово устал.
   - Вставай, кому говорю!
   Дрыхнет.
   "Так, надо что-то делать, - размышлял я. - О, придумал!". Пальцами одной я руки зажал ему нос. Сейчас точно проснется, ведь воздух в легкие не поступает!
   Женька не растерялся, он открыл рот. Нет, ну это вообще! Представляю, как его утром будят. Второй рукой я сомкнул его челюсти. Теперь дышать нечем. Судорожно пытаясь вдохнуть кислород, Женька проснулся.
   - Слава Богу! - прокомментировал я, освобождая из заточения его нос и рот. - Вставай, к ужину зовут. Эфроимский сладко потянулся.
   - Сколько времени?
   - 18:40 уже. Я тебя 10 минут будил!
   Он улыбнулся:
   - Я крепко сплю. Верно подмечено!
   - Ты всегда еле просыпаешься или только тут?
   - Всегда.
   Я мысленно изумился.
   - Пошли есть.
   - Идем, - согласился Женя.
   Только вышли из домика, как услышали гневный возглас Кристины:
   - Нет, все, с меня хватит! Я так больше не могу!
   - Чего ты не можешь? - спросила появившаяся Сатай.
   - В одном и том же два дня подряд ходить! Я, извините, белье сменить не имею возможности! А тут еще эта стервозина - Баранова под ногами вечно путается! Я не выношу ее!
   - Можно подумать, я тебя выношу, - прошипела Машка.
   - Слушай, Баранова, не обращайся ко мне! Противно разговаривать с тобой! Я с тобой в школе в одном классе просто не могу, как прибить тебя хочу, а тут - совместное проживание! Ты мне на нервы действуешь! - Кристина ударила ногой по камню. Он отлетел и попал прямиком в Машку.
   Та застыла с раскрытым ртом. Через секунду кинулась в драку:
   - Кикимора болотная! Не смей в меня камнями швырять!
   - Я нечаянно! Сама не знаю, как вышло! - оправдывалась Кристина.
   Я был на ее стороне. Своими глазами видел, как она совершенно не хотела запустить булыжник в Баранову. Она просто поддела камень, а он сам собой полетел в Машку.
   - Все ты знаешь! - не сдавалась Машка и вцепилась в волосы Броневич. Вот я сейчас твои космы прорежу!
   - А-а-а! Не трогай меня! - Кристина прикрыла свои волосы и явно не собиралась делиться ими с Машкой.
   Мы с Женькой переглянулись, мол, пошли, поедим лучше, нечего на женские страсти смотреть. Оставив Баранову и Броневич драться, мы направились туда, где будет происходить ужин.
   - Артем, а где ужинать-то будем? - спросил Женя.
   Я остановился.
   - Не знаю. Лучше пойти к Морозко. Она, наверное, всех в кучу соберет, и вместе есть пойдем. Мы развернулись. И точно, возле домика Инны Степановны собралась приличная толпа, состоящая сплошь из одноклассников и учителей. Я отметил про себя, что Кристины и Машки не было. Наверное, дерутся еще.
   - Сейчас тихо, спокойно, организованно пройдем к столу, - внушала нам проникновенным голосом Морозко. - Постарайтесь показать себя с лучшей стороны. Нужно произвести на людей приятное впечатление. В общем, делайте то, чему я вас все эти годы учила.
   Так и не поняв, чему она нас все эти годы учила, кроме географии, я шагал на ужин.
   Перед нами открылся такой вид: огромное пространство под открытым небом, толпятся и болтают люди, в центре народа горел яркий костер. Над костром висело множество примитивных кастрюль, сковородок. Пахло, должен я вам сказать, очень заманчиво.
   - Люди! - крикнул Пень, от его возгласа я вздрогнул. Засмотрелся на еду. Народ утих, все глаза впились в Пня Третьего.
   - Это - наши дорогие гости, они приехали к нам из далекой страны!
   С чего это он, интересно, взял?
   - Сейчас мы традиционно поужинаем, а гости поделятся с нами впечатлениями от нашего чудесного города! И познакомятся со всеми!
   Город, скажу я вам, можно было с большой натяжкой назвать хутором. Форменная деревня. Но довольно чистая.