Сэмюэл Пиплз. Куда не ступала нога человека

Сэмюэл Пиплз
 
Куда не ступала нога человека

   Звездная дата 5.1312 была значительной для американского звездного корабля "Энтерпрайз". Сна знаменовала день его первой вылазки за пределы Галактики. На экране в зале заседаний была непривычная картина – редеющие огоньки звезд отступали перед бездонной темнотой, лишь кое-где нарушенной молочными светящимися пятнами, свидетельствовавшими о существовании иных галактик на расстоянии миллионов световых лет.
   Кирк и Спок за шахматной доской подняли головы, чтобы посмотреть в центр экрана. На нем, еще невидимый, присутствовал объект, непостижимым образом излучавший позывные космического корабля, уже два столетия считавшегося пропавшим без вести.
   Спок напомнил:
   – Ваш ход, капитан.
   – Мы уже должны были бы услышать его, – сказал, хмурясь, Кирк. – Мостик сообщил, что сигнал может появиться…
   – В любую минуту, – Спок закончил фразу за него. – Я объявляю вам мат следующим ходом, сэр.
   – Я вам уже когда-нибудь говорил, что вы возмутительно играете, Спок?
   – Возмутительно? Ах да, одна из ваших земных эмоций, вероятно.
   Но Кирк увидел неожиданный выход и двинул своего слона. Брови Спока поднялись.
   – Уверены, что не знаете, что такое возмущение? – поинтересовался Кирк.
   Спок нахмурился над доской.
   – Тот факт, что один из моих предков была земная женщина, сэр, всегда меня…
   – Ужасно иметь такую примесь в крови, – сочувственно кивнул Кирк.
   – В сочетании с матом это просто невыносимо.
   Из интеркома раздался голос лейтенанта Келсо:
   – Мостик – залу заседаний. Объект в зоне действия несущего излучения, капитан.
   – Визуальный контакт установлен, лейтенант?
   – Нет, сэр. Это не может быть корабль. Приборы показывают примерно один метр в диаметре. Достаточно мал, чтобы переместить его на борт, если вы захотите рискнуть.
   Кирк решил рискнуть. Это было интересной встречей на краю бескрайнего космоса. Интересной – и, возможно, информативной.
   – Отсек телепортации, подготовьтесь к перемещению. Идемте, мистер Спок, – сказал он.
   Скотти ожидал их у пульта управления.
   – Готовы к материализации, сэр, как только прикажете.
   – Давайте его на борт, – сказал Кирк.
   Раздался знакомый гул. И одновременно с ним яркое сияние над платформой, которое наконец сгустилось в шаровидный старого образца корабельный "черный ящик". Он был фута три в высоту, стоял на треноге, его поверхность потемнела и была изрыта оспинами. Но надпись КОРАБЛЬ СОЕДИНЕННЫХ ШТАТОВ "ВЭЛИЕНТ", чуть ниже КРЕЙСЕР ГАЛАКТИЧЕСКОГО НАБЛЮДЕНИЯ – читалась четко.
   Кирк произнес:
   – Эти старые ящики катапультировались, если что-то угрожало кораблю.
   – В данном случае, скорее, когда что-то разрушило корабль, сэр, – заметил Спок. – Выглядит обгоревшим и изрядно побитым.
   Кирк подходил к платформе, когда Скотти крикнул:
   – Осторожно, сэр! Он радиоактивен!
   Кирк остановился.
   – Сигнал "q", мистер Скотти.
   Скотти нажал кнопку на пульте. Раздался резкий звук бипера. Шар окутало сияние, и его антенна со щелчком выползла из гнезда.
   – Идет передача, – сказал Скотти.
   – Интересно, – сказал Спок. – Черный ящик, наблюдавший…
   Его прервал голос Келсо из интеркома:
   – Всем палубам! Шесть минут до края Галактики!
   Край Галактики, куда, как они знали, никто раньше не добирался. Конечно, Галактика не имела четкой границы, она просто постепенно сходила на нет. Но через шесть минут ее последняя звездная система будет у них за спиной.
   – "Желтая" готовность, – сказал Кирк.
   – Приказ капитана – "желтая" готовность всем палубам, – повторил Келсо.
   Мгновением позже створки лифта раздвинулись, чтобы выпустить старшего лейтенанта Гарри Митчелла, нового штурмана с тех пор, как Зулу стал корабельным физиком. Это повышение вызвало широкое одобрение, хоть и бесполезное, но приятное, – Митчелла любили. Но во время "желтой" готовности его обязанностью было наблюдать за системой искусственной гравитации, равно как и за курсом.
   – Все в порядке, Джим, – сказал он, ухмыльнувшись, словно читая мысли Кирка. – Голос Келсо был таким взволнованным, я решил, что вы покинули мостик. Закончили партию, Спок?
   – Капитан играет без всякой логики, – пожаловался Спок, – я ожидал хода ладьей.
   Кирк рассмеялся, проведя ребром ладони по горлу специально для Митчелла. Было заметно, что они были старыми добрыми друзьями. На мостике каждый из троих поспешил к своему месту.
   – Освобождаю вас, мистер Алден, – сказал Митчелл младшему штурману.
   – Включить экраны, – сказал Кирк. – Лейтенант Келсо, сколько до края Галактики?
   – Четыре минуты до края, сэр.
   – Отбой готовности, лейтенант Келсо, – он повернулся к Митчеллу. – Нейтрализовать искривление, старший лейтенант. Сохранять позицию.
   Когда тяжелая вибрация двигателей ослабла, лифт открылся. Первой вышла доктор Элизабет Денер, высокая, стройная, между 20 и 30, потенциально весьма красивая девушка, если бы ее это заботило. Остальными членами экипажа, высыпавшими за ней на мостик, были старший врач доктор Пайпер, физик Зулу, старший инженер Скотти. Повернувшись к Митчеллу, Кирк сказал:
   – Дайте общее оповещение.
   – Включено, сэр.
   Кирк взял микрофон.
   – Говорит капитан. Объект, встреченный нами, является аварийным "черным ящиком", очевидно, катапультированным с американского корабля "Вэлиент" почти две сотни лет назад. Мистер Спок в данный момент исследует его банк данных. Мы надеемся узнать, как удалось "Вэлиенту" зайти так далеко, вышел ли он за пределы Галактики и что разрушило его. Как только мы получим ответы на эти вопросы, начнем вылазку. Всем палубам – режим ожидания, – он сделал паузу. – Командирам всех служб доложить по порядку.
   – Астрономическая служба готова, – доложил Зулу.
   – Инженерные службы готовы, как всегда, – весело произнес голос Скотти.
   Ничто, даже ужасная пустота впереди них, не могло надолго поколебать его кельтскую самоуверенность.
   – Жизнеобеспечение готово, сэр, – отрапортовал доктор Пайпер. Он замещал бывшего в научном отпуске Мак-Коя и был староват для службы в Звездном Флоте, но, кажется, был достаточно компетентным врачом.
   – Прошу разрешения допустить на мостик моего помощника, доктора Денер.
   Элизабет Денер присоединилась к экспедиции в колонии на Альдебаране ранее, у Кирка еще не было возможности поговорить с ней, и сейчас было не время. Но ей могли быть интересны глубины, открывавшиеся перед ними.
   – Разрешаю.
   Эти двое появились перед ним. Кирк сказал:
   – Доктор Денер, вы психиатр, мне сказали, прикомандированы для наблюдения реакций экипажа в экстремальных условиях.
   – Совершенно зерно, капитан.
   Кирк указал на экран.
   – Вот вам экстремальные условия. Миллионы световых лет абсолютной пустоты, не считая нескольких молекул ионизированного газа.
   Спок позвал со своего поста:
   – Кое-что получил из ящика, капитан.
   Доктор Денер имела что сказать по этому поводу:
   – Сэр, мне тоже будет интересно узнать, как реагировала команда "Вэлиента" на катастрофу.
   Кирк с любопытством посмотрел на нее. Митчелл тоже рассматривал ее с легкой улыбкой на красивом лице.
   – Хотите улучшить породу, доктор?
   – Я слышала, это больше по вашей части, старший лейтенант, – сказала она холодно.
   – Ничего себе! – пробормотал Митчелл Келсо. – Это ходячий холодильник, ей Богу.
   Она услышала, и краска залила ее лицо.
   Кодированные сигналы доносились из устройства, которое Спок подсоединил к передатчику. Он поднял глаза, когда Кирк присоединился к нему.
   – Расшифровываю банк памяти, – сказал он. – Сейчас идет рапорт капитана – "Вэлиент" встретился с магнитным штормом, который увлек их в этом направлении.
   Кирк кивнул.
   – Старые импульсные двигатели не имели достаточной мощности, чтобы сопротивляться таким вещам.
   Спок наклонился ближе к динамику.
   – Этот шторм вынес их за границу… почти на половину светового года за пределы Галактики… их выбросило из шторма… потом, кажется, они направились обратно в Галактику, – он подстроил прибор. – Я ничего не понимаю. Звучит так, будто корабль боролся с какой-то непонятной силой.
   Сигналы стали громче. Спок переводил:
   – Неразбериха… Приказы и контрприказы… неприкосновенный запас энергии истощен… повторяющиеся экстренные запросы из памяти бортового компьютера, – он остановился, чтобы снова взглянуть на Кирка. – Они хотят знать все, что известно об ЭСВ у людей! – Он покачал головой. – Это странно. Действительно, очень странно.
   – Экстрасенсорное восприятие! – Кирк был весьма удивлен. Однако он обернулся к Элизабет Денер. – Доктор Денер, что вы знаете об ЭСВ?
   Она подошла к компьютерному посту.
   По тестам, которые я проходила, у меня довольно высокий уровень ЭСВ.
   – Я спросил, что вы знаетеоб ЭСВ.
   Она заговорила с обстоятельностью педанта.
   – Является фактом, что некоторые люди могут почувствовать события в будущем, видеть сквозь поверхность предметов и так далее. Но парапсихические способности всегда довольно ограничены…
   Спок вмешался:
   – Серьезные неполадки… нет, точнее, серьезные травмы, – его лицо застыло, он сосредоточенно вслушивался. – Семь членов команды мертвы… нет, шесть – один поправляется, – он еще раз взглянул на Кирка. – Именно эти пострадавшие, кажется, заставили их заинтересоваться экстрасенсорным восприятием. Интерес – это слабо сказано. Они на этом помешались.
   Снова нагнувшись над динамиком, он неожиданно замер.
   – Нет, наверно, здесь помехи. Что-то насчет "разрушения", – нахмурившись, он снял наушник. – Наверно, я неправильно понял. Звучно так, как будто капитан дал команду на уничтожение собственного корабля.
   Кирк вопросительно посмотрел на руководителей служб.
   – Вы слышали. Комментарии?
   Пайпер пожал плечами.
   – Единственный достоверный факт – это то, что "Вэлиент" погиб.
   – Этот факт, – сказал Кирк, – является лучшим аргументом в пользу продолжения нашей попытки. Когда-нибудь туда отправятся другие корабли, и им нужно будет знать, с чем они встретятся.
   Он прошел к своему капитанскому креслу.
   – Старший лейтенант Митчелл, вперед, фактор искривления один, – сказал он. – Мы покидаем Галактику.
 
   Когда "Энтерпрайз" миновал последние звезды, на мостике вспыхнул сигнал тревоги. Все глаза обратились к большому обзорному экрану. На черном фоне глубокого космоса стал вырисовываться легкий цветной узор – прямо по курсу корабля.
   Спок сказал:
   – Какое-то силовое поле.
   Митчелл отозвался:
   – Что бы это ни было, мы быстро к нему приближаемся.
   Кирк не сказал ничего. Хотя расстояние до этого феномена не позволяло судить с уверенностью, он представлялся чем-то вроде неощутимого барьера. Его цвета становились ярче, расширялись, переплетались в сияющий многоцветный массивный занавес чистой энергии. Это могло бы быть чудовищной космической версией земной радуги. И оно заставляло сирену тревоги на мостике надрываться предупреждающим звоном.
   Он смотрел на завесу, стиснув челюсти. Ее цвета, сойдя с экрана, играли на застывших лицах рядом с ним. Заревые сполохи уже ослепляли. Где-то неожиданно с приглушенным треском перегорел предохранитель.
   – Напряжение поля возрастает, – начал Спок.
   И тут свет на мостике погас. Несколько секунд Кирк не замечал этого из-за нестерпимой яркости изображения на экране – такой, что люди инстинктивно подняли руки, чтобы защитить глаза.
   Затем ослепляющий язык чистого белого света выплеснулся из экрана. И тут же целая приборная панель взлетела фонтаном искр, стеклянных брызг и дыма. Вторая тоже разразилась треском короткого замыкания. Казалось, искры заполнили все пространство мостика. Элизабет Денер вскрикнула и упала на пол, извиваясь как бы в тисках неконтролируемой энергии. Упав, она продолжала кричать. Стрелки на капитанском пульте Кирка беспорядочно вращались.
   – Штурман!
   Но искры накрыли и Митчелла. Дергаясь, как марионетка в руках сумасшедшего, он с трудом поднялся на ноги и онемел. В последней гальванической конвульсии он рухнул на пол, инертный, без сознания.
   Его тело перекатывалось, когда корабль встряхивало.
   Паника росла, шок за шоком, усиливаемая безумной истерикой сигнала тревоги. Кирк и Спок вцепились в свои кресла; большинство остальных было выброшено с мест.
   Наконец дисциплина победила там, где подвела техника. Превозмогая боль, дюйм за дюймом Кирк дотянулся до своей контрольной панели. Келсо подполз к своей. Спок, перешагнув через лежащего Митчелла, занял пост штурмана. Но тряска продолжалась. Скручиваемый металл скрипел и трещал, пока "Энтерпрайз" боролся, чтобы не развалиться на части.
   – Боковой импульс! – закричал Кирк. – Максимальная скорость! Выводи нас отсюда!
   Спок и Келсо боролись с управлением. Сила возвращалась к трясущемуся кораблю. Сирена тревоги стихла.
   Но многие приборные панели были мертвы. Дым от одной из них до сих пор висел на мостике.
   Кирк поднялся на ноги.
   – Доложите повреждения, мистер Спок.
   Спок передал этот приказ команде, а Пайпер приподнял голову Элизабет. Ухватившись за его руку, она нетвердо поднялась на ноги.
   – Меня что-то ударило, как электрический разряд, – прошептала она. – Пайпер оставил ее, чтобы подойти к Митчеллу.
   – Ну как? – спросил Кирк.
   – Жив. По всей видимости, в шоке.
   Спок доложил о повреждениях:
   – Главные двигатели вышли из строя, капитан. Мы на сотовой аварийной энергии. Потери – семеро погибли.
   Этот момент тянулся долго. Затем Кирк сказал:
   – Возможно, нам повезло.
   – Старший лейтенант Митчелл двигается, сэр, – сказал Спок.
   Кирк опустился на одно колено рядом со штурманом.
   – Гарри! Как ты себя чувствуешь?
   Митчелл закрыл рукой глаза, как будто его все еще ослепляло свечение экрана.
   – Джим? Я слаб как котенок… но уже лучше. Думаю, я буду жить.
   Он убрал руку. Его голубые глаза стали цвета блестящего серебра.
 
   Никакая техническая запасливость не помогла бы восстановить ущерб, который потерпел искалеченный "Энтерпрайз". Он двигался на одной импульсной тяге, и даже мостик был освещен не более чем на треть. Кирк, осматривая сожженные двигатели, вспомнил обгоревший черный ящик "Вэлиента". Пережил ли и он натиск такого же мощного излучения? И если да, что случилось с ним после?
   Спок был занят выведением на экран дисплея своего компьютера имен некоторых членов экипажа. Среди них были Элизабет Денер и Гарри Митчелл. Заметив их, Кирк сдержанно глянул ка Спока. Спок поспешно стер имя Элизабет, когда она подошла к ним.
   – Результаты вскрытия, капитан, – сказала она. – В каждом случае отмечено повреждение нервной системы тела – у каждого выжжен участок мозга.
   – А вы? – спросил Кирк. – Нормально себя чувствуете сейчас?
   – Гораздо лучше. Старший лейтенант Митчелл тоже, если не считать глаз. Мы ищем причину… И почему только некоторые из членов команды были поражены.
   Спок спокойно сказал:
   – Думаю, мы нашли ответ.
   – Вы говорили, что тесты показывали у вас высокую степень экстрасенсорной чувствительности, доктор, – напомнил ей Кирк. – У тех, кто был задет, она тоже была повышена. Гарри Митчелл обладает самым высоким уровнем ЭСВ.
   Она была явно поражена.
   – Вероятно, можно предположить, что паранормальные способности притягивали какую-то силу, – она пожала плечами. – Но если вы хотите сказать, что в этом есть какая-то опасность…
   Спок прервал ее:
   – До того, как "Вэлиент" погиб, ем капитан лихорадочно искал информацию на членов своей команды касательно их ЭСВ – способностей.
   – Экстрасенсы – это обычные люди, у которых бывают вспышки… ну, просветления, что ли, – сказала она.
   – А бывают ли среди них те, кто видит сквозь плотные поверхности? – спросил Спок. – Или может вызывать возгорание предметов?
   Вопрос задел ее.
   – ЭСВ ни что иное, как род шестого чувства. Оно не делает человека опасным для окружающих!
   – Думаю, вы говорите об обычных паранормальных способностях, доктор, – сказал Спок.
   – Вероятно, вам известны необычные, – вспыхнула она.
   Кирк вмешался.
   – А вы знаете наверняка, доктор, что их не существует?
   Злое раздражение придало резкость ее голосу:
   – Вы должны меня извинить. У меня работа, – она быстро пошла к лифту.
 
   В лазарете Митчелл оправился достаточно, чтобы, опершись на подушки, пользоваться своим экраном для чтения. Глаза, следившие за сменявшими друг друга страницами, блестели серебром, как ртуть. Кирк, на мгновение застыв на пороге, смотрел как он читает. Не поднимая глаз, Митчелл захлопнул экран, чтобы сказать:
   – Привет, Джим.
   Ему не нужно было даже поворачивать голову, чтобы узнать, кто вошел. Почему-то это обеспокоило Кирка. Он уселся в кресло рядом с койкой.
   – Послушай, ты чем-то обеспокоен, – сказал Митчелл.
   Кирк через силу улыбнулся.
   – Я беспокоился за тебя начиная с той самой девицы на Денебе-4.
   Митчелл кивнул.
   – Она была как Сверхновая. Но беспокоиться не о чем. Не считая глаз, я в порядке, – он обаятельно ухмыльнулся. – Они вроде как смотрят на меня, когда я бреюсь.
   – Зрение в порядке?
   – Абсолютно.
   – Больше ничего, Гарри?
   Митчелл с интересом взглянул на него:
   – Вроде чего, например?
   – Ты чувствуешь… изменения в себе?
   – В каком-то смысле я чувствую себя лучше, чем когда-либо… – он помолчал. – Кажется, действительно удачно получилось.
   – О! Это как же?
   Митчелл указал на аппарат для чтения.
   – Кажется, у меня появился шанс освоить всю ту заумь, которую ты так обожаешь. Старик, я же помню тебя в академии! Стопка книг с ногами! Первое, что я услышал от старшекурсников, было: "Поосторожней с лейтенантом Кирком! На его курсе надо думать – или не выплываешь."
   – Ну, брось, – сказал Кирк. – Я не был уж так ужасен.
   – Что, ты не был? – рассмеялся Митчелл. – Помнишь, как ты чуть меня не выпер?
   – Нет, я немного нажимал на кадетов, которые мне нравились, – сказал Кирк.
   – Старик, если бы я не нацелил на тебя ту блондинку-лаборантку…
   – Что? – Кирк уставился на нет. – Ты хочешь сказать, что спланировал все это?
   – Ты хотел, чтобы я думал, не так ли? Вот я и подумал. Разработал для нее всю кампанию.
   Кирк с трудом ответил на улыбку.
   – Гарри, я почти женился на ней!
   – Я тоже вроде бы как люблю нажимать на людей, которые мне симпатичны.
   Кирк, припоминая, боролся с тревогой.
   – Гарри, я почти женился на ней, – повторил он.
   – Будь со мной помягче, – сказал Митчелл. Он снова указал на аппарат. – Я почерпнул еще более интересные идеи отсюда.
   Кирк взглянул на этикетку кассеты.
   – Спиноза?
   – Он, – сказал Митчелл. – Когда вчитаешься, он очень прост, почти ребенок. Кстати, совершенно с ним не согласен.
   – Да? – сказал Кирк. – Продолжай.
   – Что продолжать? Просто наконец я читаю.
   Холодный серебряный блеск его глаз был в неприятном контрасте с его свободной дружелюбной манерой держаться и говорить. Его белые зубы снова сверкнули в широкой улыбке:
   – Говорю тебе, я в порядке. Когда мне заступать на дежурство?
   Кирк замешкался с ответом.
   – Я хочу, чтобы доктор Денер понаблюдала тебя.
   Митчелл застонал.
   – Имея сотню других женщин на борту, ты выбрал именно эту ошиваться здесь около меня!
   – Думай об этом как об испытании, – посоветовал Кирк.
   Серебряные глаза смотрели на него.
   – Это не по-дружески, Джим, друг мой. Я разве не сказал тебе – будь со мной помягче.
   На мгновение их взгляды скрестились, как бы оценивая силу друг друга. Наконец Митчелл шутливо потряс головой, сдаваясь. Затем он подчеркнуто повернулся к аппарату для чтения. Кирк, обеспокоенный больше, чем раньше, молча встал и вышел из лазарета.
   У него за спиной Митчелл увеличил скорость страниц. Он читал быстро – человек, упаковывающий в свою голову факты с невероятной скоростью.
   Изображение переворачивающихся страниц было на экране библиотечного компьютера Спока, когда Кирк присоединился к нему. Они сменяли друг друга так быстро, что изображение мелькало. Спок сказал:
   – Он читает все быстрее с каждой секундой.
   Это ли Гарри Митчелл? Та улитка в чтении, к которой мы привыкли?
   Кирк отошел от экрана и вернулся снова.
   – Установите круглосуточное наблюдение за лазаретом. Максимально широкий спектр проб и анализов.
   Результаты анализов порадовали доктора Пайпера:
   – Совершенство, совершенство, – бормотал он, заканчивая исследование. – Такое здоровье – большая редкость. – Он побарабанил по кожуху аналитической установки, как будто трудно было поверить в правильность проведенных ею анализов.
   – Здоров по всем статьям, да? – спросил Митчелл. Скучающим голосом он обратился к Элизабет: – Жаль, что психиатрия не такая точная наука, а, доктор? Будьте любезны, заведите шкалу, которая будет показывать степень вменяемости пациента.
   – Я понимаю, что я вам не особенно нравлюсь, старший лейтенант, – ответила она. – Но поскольку я приписана сюда, может, постараемся поладить?
   – Я ничего против вас не имею, доктор.
   – А против "ходячего холодильника"?
   Он был явно обескуражен.
   – Пожалуйста, простите меня, – он вложил в эти три слова все свое очарование.
   – Женщины от науки склонны к комплексам, – сказала она. – Но давайте поговорим о вас. Как вы чувствуете себя? Говорите мне все.
   – Все о чем? Кажется, всем не по себе оттого, что у меня нет лихорадки или чего-то в Этом роде, – он показал на приборную панель анализатора. – Старина Пайпер ушел. Может быть, я доставлю вам удовольствие, изменив показания приборов?..
   Нормальные показания приборов изменились на ненормальные. Элизабет в изумлении смотрела то на них, то на него.
   Слегка встряхнувшись, он сказал:
   – Теперь опять нормальные…
   Стрелки вернулись в прежнее положение.
   – Как вы это сделали? – потребовала Элизабет.
   – Я точно не знаю. Я… просто подумал о том, чтобы это произошло. И это произошло. – Он уставился на панель. – Дело не в приборах, дело во мне. Что-то такое я делаю внутри… Ну-ка, посмотрите…
   Все стрелки упали на ноль.
   Элизабет схватила его за руку.
   – Перестаньте! – закричала ока. – Сейчас же перестаньте!
   Стрелки шевельнулись. Медленно поднимаясь от отметки "смерть", они заняли нормальное положение.
   Митчелл тоже смотрел на них. Он побледнел; и бледная Элизабет сказала:
   – Вы были мертвы 22 секунды! Абсолютно никаких жизненных функций!
   Митчелл вдруг понял, что она держала его за руку. Покраснев, она попыталась убрать ее, но он быстро схватил ее.
   – Погоди минуту, детка. Я напуган. Были и другие вещи. Я прочел половину корабельной библиотеки всего за один день. Что со мной произошло?
   – Вы помните все, что так быстро прочли?
   Он кивнул. Она взяла со столика кассету.
   – На любой пленке? Как насчет этой? Помните страницу 387?
   – Конечно, – сказал он. – Это "Женщина-соловей" Тарбольда с планеты Канопус, написано еще в 1996. Начинается так: "Крыла любви моей остроконечны, изящны, грациозного изгиба…" – он остановился, довольный. – Забавно, что вы выбрали именно это.
   – Почему?
   – Это одна из самых пылких любовных поэм последних двух веков.
   Она вырвала руку. Он смотрел на нее, улыбаясь.
   – А как вы себя чувствуете? – спросил он.
   – Что? А, вы имеете в виду тот электрический удар. Он меня просто сбил с ног. Это все.
   – Вы совершенно уверены?
   Она ни в чем не была уверена в присутствии этого человека, глядевшего на нее блестящими серебряными глазами. Но как-то поняла, что поддается. Она обрадовалась, когда раздался стук в дверь. Это был Келсо.
   – У меня перерыв, – сказал он им. – И я думал просто зайти повидать Гарри.
   – О'кей, Ли, – сказал Митчелл. – Заходи.
   Келсо впервые увидел близко эти изменившиеся глаза. Они привели его в замешательство. Митчелл расхохотался.
   – Не дай себя запугать моим зияющим глазницам, старина. Этой девушке они нравятся, не правда ли, очаровательный доктор?
   Удивленный Келсо пробормотал:
   – О-о. Да. Конечно.
   – Как идет ремонт?
   – Главным двигателям капут, – лицо Келсо посуровело. – И они будут стоять, если мы не найдем способ заново зарядить их.
   Митчелл нахмурился.
   – Вы бы проверили импульсные блоки по правому борту, конуса проржавели до свинца, – увидев изумление на лице Келсо, он добавил: – Я не шучу, приятель. И не делай такого лица. Если вы активируете блоки – вся импульсная палуба взлетит на воздух!
   Жесткость его тона задела Келсо:
   – Конечно, – сказал он поспешно. – Пойду сразу же займусь ими. Я… я только хотел сказать, что рад, что ты в порядке.
   Митчелл зло посмотрел ему вслед.
   – Вот дурак! Он тысячу раз видел эти проржавевшие концы, но был слишком туп, чтобы заметить их состояние!
   – А как вы узнали об этом? – спросила Элизабет.
   Презрение неожиданно исчезло из его голоса.
   – Я не знаю. Может быть, образ того, что он видел, все еще был в его уме, и я… я смог заглянуть в него. – Серебряные глаза на испуганном лице смотрели прямо на нее.
   В кают-компании Келсо показывал на оплавившиеся конусы импульсного блока.
   – Совершенно непонятно, как ему стало об этом известно, – сказал он Кирку. – Но, конечно, я взглянул на эти блоки. И он прав! Концы сожжены в точности так, как он описал!