Серегин Михаил. Закон блатного мира

   Перевал остался позади, и дорога пошла под уклон. Филин еще больше сбавил скорость, теперь он ехал предельно осторожно. До цели оставалось километров пять, и спустя несколько минут Филин выехал на небольшую площадку, с другого конца которой темнел въезд в тоннель. Таких тоннелей довольно много на горных дорогах. Филин остановил машину, вышел из нее и осмотрелся. Лицо у него было серьезным и внимательным, а глаза смотрели с прищуром – казалось, что он мысленно сравнивал эту местность с фотографией или словесным описанием. Через несколько секунд Филин едва заметно кивнул собственным мыслям и снова сел в машину. Он проехал несколько метров по дороге, потом свернул с нее и заехал за огромную скалу, мимо которой шла трасса. Там оказался небольшой пятачок земли, с одной стороны его был массивный каменный бок огромного валуна, с другой – пропасть.
   Однако размер пятачка позволял спрятать здесь машину, не опасаясь, что она свалится вниз. Остановив «Тойоту» метрах в трех от пропасти, Филин снова вышел из нее и вернулся на дорогу. Там он прошел к тоннелю и внимательно посмотрел на скалу, за которой скрывалась его машина. «Тойоты» видно не было. То, что ее не видно и с другой стороны, очевидно, и Филин даже не стал это проверять. Вместо того он прислушался и, убедившись, что на расстоянии как минимум километра машин нет, повернулся к скале спиной и пошел по ярко освещенному тоннелю, внимательно осматривая его стены. Примерно через минуту блатной нашел то, что искал, – электрический щиток с черепом, скрещенными костями и табличкой: «Высокое напряжение! Опасно для жизни!».
   Табличка эта его явно не пугала. Довольно хмыкнув, он подошел к щитку и внимательно его осмотрел. Точно, то, что нужно. Именно здесь можно отключить свет в тоннеле. Убедившись в этом, Филин взялся за дело. Разумеется, дверца щитка была заперта, но для опытного уголовника открыть такой замок было делом одной минуты. Филин, конечно, не был специалистом по замкам, но на электрощиток его познаний хватало с лихвой.
   Открыв дверцу, блатной недолго поковырялся внутри щитка, потом аккуратно, но сильно дернул за какой-то проводок. Свет во всем длинном тоннеле тут же погас. Филин на ощупь закрыл дверцу, потом, подсветив себе зажигалкой, запер щиток и двинулся к бледному пятну выхода из тоннеля. Свет был вырублен грамотно – восстановить освещение тоннеля смог бы теперь только профессиональный электрик, да и то не сразу, так что опасаться какого-нибудь не в меру ретивого водилы не приходилось
   Выйдя из тоннеля, Филин направился к скале, за которой была спрятана его машина. Вернувшись к ней, он обошел «Тойоту» сзади, открыл багажник, вытащил оттуда гранатомет и еще раз внимательно осмотрел его. Закончив осмотр, блатной довольно кивнул и тихо, себе под нос, пробормотал:
   – Так, порядок. Теперь место.
   Еще несколько минут он внимательно осматривался и наконец выбрал себе позицию как раз за той самой скалой, где стояла машина. Место было удобное – и машина близко, и тоннель прекрасно просматривается, и его самого не видно. Потом Филин снова вернулся к машине и зарядил гранатомет. Все его движения были плавными, неторопливыми и уверенными, причем казалось, что с каждой секундой он двигается все медленнее и медленнее. Чем-то он напоминал машину, прекрасно отлаженный и настроенный механизм с четкой программой.
   Он вернулся к выбранной точке и занял позицию. Гранатомет стоял рядом с ним, прислоненный к скале и полностью готовый к выстрелу. Нужно было только взять его в руки, навести на цель и нажать на спуск. В случае надобности все это заняло бы у Филина две секунды, а любую подъезжающую машину слышно куда раньше.
   Филин достал из кармана пачку сигарет и закурил.
   – Значит, черный «Хаммер», – шепотом, словно напоминая самому себе, сказал он, вдыхая дым сигареты.

Глава 15

   Колыма прекрасно понимал, что за ним будет погоня, но не ожидал, что преследователи окажутся у него на хвосте так рано. Ведь им нужно было выбраться из укрытий, проверить охранников – все ли убиты – и собраться вместе... Да и пригодное для погони транспортное средство у них только внедорожник, на котором они со смотрящим приехали на стрелку, а ведь его еще нужно открыть и завести – ключи были у него в кармане. Но, видимо, среди нападавших был неплохой спец по машинам, и они были хорошо организованы. Колыма заметил преследователей в зеркальце заднего вида меньше чем через две минуты после того, как свалка и метеостанция исчезли из виду. Он сдавленно выругался, крепко стиснул зубы и прибавил газу.
   Когда погоня идет по безлюдной трассе, где нет ни ответвлений, ни перекрестков, ни постов ГАИ, да и вообще встречные машины попадаются раз в полчаса, самым главным становится мощность автомобиля. К великому сожалению Колымы, внедорожник Бати, на котором его сейчас и преследовали, был одной из самых лучших машин во всей области, а может быть, и самой лучшей. «Галлопер», лучший японский внедорожник, очень дорогой и поэтому крайне редкий в России, был размером чуть ли не с сарай и мощностью обладал фантастической. «Хаммер», конечно, тоже был неплох, но все же заметно уступал японской тачке смотрящего. Но Колыма все же не терял надежды.
   Машина машиной, но искусство водителя все-таки тоже многое значит. Мощность двигателя играет роль, только когда машины идут на пределе, а на неровной, давным-давно нечиненой дороге выжимать из мощной тачки все, на что она способна, даже опасно. Не справишься с управлением на повороте – и привет, пишите письма. Колыма водил очень хорошо, он всегда отличался предусмотрительностью и понимал, что такое умение рано или поздно пригодится. И вот этот момент настал. Коля выжимал из «Хаммера» почти все, а его преследователям приходилось осторожничать, особенно после того, как они чуть не вылетели в кювет, подскочив на очередной кочке. Колыма начал надеяться, что уйдет – расстояние между ним и погоней понемногу увеличивалось.
   Однако вскоре удача изменила блатному. Дело в том, что ближе к городу лучше становилась дорога. Если у моря она вообще не отличалась от нетронутой земли, то теперь становилась вполне приличной, широкой и довольно ровной. Воспользовавшись этим, преследователи начали наращивать скорость, и расстояние между ними и «Хаммером» стало медленно сокращаться.
   – Мать вашу! – прохрипел Колыма. Его лицо исказила яростная гримаса, но он ничего не мог сделать. «Хаммер» и так шел на пределе. Куда денешься, если машина преследователей лучше? Оставалось только гнать, гнать на полной скорости, надеясь на то, что не успеют догнать его до того, как начнутся цивилизованные места, где можно будет сыграть по другим правилам.
   «Если успею добраться до города, то уйду, – подумал Колыма, не спуская глаз с летящей под колеса джипа дороги. – В городе я их сделаю, там важна не скорость, а умение, да и знаю я Магадан получше, чем они». Но Колыма понимал, что до города ему не дотянуть, догонят раньше.
   «Горы! – мелькнуло у него в голове. – Хотя бы до гор добраться надо, там они скорость сбавят, никуда не денутся, а если не сбавят, так мне же лучше, тогда они только до ближайшего крутого поворота доедут». Горы уже были видны, еще минут десять – и начнутся предгорья, там уже будет легче. Но преследователи в очередной раз показали, что они не дураки и прекрасно понимают, на что надеется Колыма.
   – Уйдет! – рявкнул камуфлированный мужик, сидевший за рулем внедорожника. – Где этот блатарь так тачку водить научился?! Ведь уйдет, падла! До гор дотянет, а там мы его не возьмем! Стрелять надо!
   – Можно стрелять, командир? – почти спокойно спросил другой камуфлированный, сидевший сзади, обращаясь к занимавшему место рядом с водителем Решетову. В голосе его слышалось легкое равнодушие и ирония. Как будто он хотел прибавить что-то вроде: «Запретишь – твои проблемы, я тогда ни в чем не виноват».
   – Можно! Теперь – можно! – рявкнул Решетов. – Только постарайся бензобак не зацепить, если тачка взорвется, то рыжье на километр по округе разбросает! И водителя смотри не пришей, то же самое будет. Стреляй по колесам!
   Расстояние между машинами сократилось уже больше чем наполовину, и Колыма заметил, что стекло в одной из задних дверц внедорожника быстро поползло вниз. «Суки, стрелять сейчас будут», – с бессильной яростью подумал он. Блатной чуть не взвыл от тоски. Он ничего не мог сделать, у него не было даже самого паршивого пистолета, ответить было нечем. Колыма хрипло выругался, проклиная традицию ездить на «стрелки» безоружными. Тем временем из заднего окна машины преследователей по пояс высунулся мужик в камуфляжной куртке, видимо, его держали изнутри.
   В руках у мужика был автомат, и Колыма, увидев его, коротко взвыл, как затравленный волк. Его бесила даже не столько сама приближающаяся смерть, сколько то, что он совершенно ничего не может сделать. Оставалось только попробовать увернуться. Колыма отчаянно крутанул руль вправо, потом влево – машина вильнула, и первая очередь прошла мимо. Колыме помогало еще и то, что целиться, высунувшись из окна несущейся на полной скорости машины, было очень трудно. Именно из-за этого автоматчик промахнулся, выпуская вторую очередь. Как раз, когда он нажал на спуск, внедорожник подбросило на очередной выбоине, и пули полетели намного выше цели, а сам автоматчик чуть не вывалился из окна.
   – Держите крепче, уроды! – проорал он своим корешам и снова прицелился.
   На этот раз ему повезло больше. Правда, в колеса джипа он не попал, очередь прошла выше, но все же попала в «Хаммер», прошив ему задний бампер и уйдя куда-то глубже, в механические внутренности машины. Колыма почувствовал эти пули так, словно они попали не в машину, а в него самого. Если как следует зацепят бензобак, то сразу каюк, если мотор, то чуть погодя. Что же делать?!
   И тут, словно в ответ на этот его отчаянный вопрос, из-за поворота впереди показался здоровенный карьерный самосвал «БелАЗ», медленно идущий навстречу. Решение созрело в голове Колымы мгновенно, благо терять ему было уже нечего. Губы его исказила кривая улыбка, обнажившая передние зубы. Сейчас он стал особенно похож на затравленного волка, решившего наконец дать последний бой настигающей его своре.
   Колыма сбросил скорость, позволив преследователям почти мгновенно сократить разрыв между машинами метров до двенадцати. Этим маневром он сбил прицел автоматчику, который только что успел поймать в прицел колеса «Хаммера».
   В следующую секунду «Хаммер» поравнялся с встречным «БелАЗом», и Колыма резко надавил на тормоз. Раздался дикий визг покрышек по асфальту, и «Хаммер» встал. Обе полосы дороги оказались заблокированными, и водитель преследователей, в отличие от Колымы не сбавивший скорость, оказался к этому не готов. У него сработал примитивный инстинкт самосохранения. Не успев ничего сообразить, на одних рефлексах, он крутанул руль влево, и внедорожник смотрящего на полной скорости слетел с дороги и, дважды перевернувшись, по дверцы завяз в раскисшем снегу. Колыма в этот же момент снова нажал на газ, и «Хаммер» опять рванулся вперед. Блатной прекрасно понимал, что только что поставил себя на грань смерти, что если бы шофер преследователей не успел среагировать или решился бы на таран, то погибли бы все. Но его расчет оказался точен. Преследователи боялись гибели больше, чем он, им было что терять.
   Когда из завязшего в снегу внедорожника, отчаянно матерясь, выбрался камуфляжник с автоматом в руках, «Хаммер» успел отъехать метров на двести. Камуфляжник вскинул оружие и стал стрелять, но расстояние было уже достаточно велико, а он оказался не в самом подходящем состоянии для меткой стрельбы, и пули прошли далеко в стороне от «Хаммера». Автоматчик бешено выматерился, швырнул автомат себе под ноги и яростно пнул завязшую в снегу машину. Выскочивший через переднюю дверцу Решетов оказался более разумен. Вместо того чтобы палить вслед ушедшему джипу и материться, отставной майор рванулся к притормозившему «БелАЗу», из кабины которого выглядывало испуганно-удивленное лицо водителя. Решетов явно надеялся вышвырнуть водилу из грузовика и попытаться продолжить погоню на нем. Но водила оказался умнее, чем выглядел. Увидев рванувшегося к нему на полной скорости мужика, он тут же захлопнул дверцу кабины и дал газу – от греха подальше.
   – Стой! Стой, сука! – заорал вслед уходящему «БелАЗу» майор. – Стой! – Он выхватил из кармана перетянутую резинкой пачку долларов и несколько раз махнул ею над головой. Без толку. Водитель грузовика даже не рассмотрел, чем это он там машет. А если бы и рассмотрел, все равно не остановился бы. Жизнь дороже любых денег, а уж того, что ее здесь можно легко лишиться, не заметил бы только дурак.
   Решетов медленно опустил руки и сунул деньги в карман. Он никогда не сдавался раньше времени, но признавать поражение умел. Коля Колыма с раненым Батей и двумя центнерами золотого песка от него ушел.
   – Падла... – выдохнул Решетов и медленно пошел к завязшей в снегу машине.

Глава 16

   Лежавший на краю стола телефон зазвонил. На этот раз Туманов не схватил трубку сразу, а, напротив, протянул к ней руку очень медленно и осторожно. Таким движением люди тянутся погладить незнакомую собаку или поймать бабочку. Взяв в руку телефон, Туманов так же медленно поднес его к уху, секунду помедлил и наконец включил. Этот звонок должен был быть последним, сейчас он узнает, как все кончилось...
   – Слушаю, – сказал Туманов в трубку, прилагая все силы, чтобы голос не дрожал.
   Следующие несколько секунд он слушал своего собеседника молча, однако для того, чтобы понять, какие он испытывает при этом эмоции, слова были не нужны. Круглое лицо Туманова медленно вытягивалось в овал, кожа бледнела, причем настолько быстро, что через несколько секунд от лица отлила вся кровь, и оно сравнялось цветом с воротником белой рубашки, выглядывавшим из-под пиджака. Туманов открыл рот, явно собираясь что-то ответить, но не издал ни звука. В этот момент он был очень похож на выброшенную на берег рыбу, еще живую, но уже совершенно беспомощную. Сглотнув и выслушав еще несколько слов, Туманов наконец снова обрел дар речи.
   – Как?! – тихим сиплым голосом спросил он. – Не может этого быть!
   Выслушав короткий ответ собеседника, Туманов трясущейся рукой рванул верхнюю пуговицу рубашки. Воротник неожиданно начал душить его, мешал вдохнуть полной грудью. Рубашка была новая, и пуговица не расстегивалась, Туманов рванул ее сильнее и оторвал с корнем, но даже не заметил этого. Дрожащим голосом он сказал:
   – Но... Но ты же обещал, что все гладко пройдет! Ты же обещал!!! И что мне теперь? Что мне делать?! Живым в гроб ложиться? Да меня же... Меня же...
   Туманов запнулся. Фантазия явно подводила его, но в том, что она не подведет других, он был абсолютно уверен. Об изобретательности блатных ходили легенды.
   Собеседник ответил ему еще что-то, после чего к щекам Туманова неожиданно снова прилила кровь, и вместо дрожащего шепота он заорал, брызжа слюной:
   – Мне без разницы! Понимаешь?! Мне без разницы! Тебя они не знают, а с меня шкуру спустят! Меня не волнует, кто у тебя облажался!
   После короткой паузы Туманов истерически хихикнул и сказал:
   – Ага, как же! Защитишь ты от них! Они, если захотят, на морском дне достанут, из-под земли вынут! А уж теперь-то они захотят... Да мало ли что охрану перебили! Всех не перебьешь! Так даже хуже! Что? Ранен? – В голосе Туманова послышалась надежда, но тут же исчезла. – Да какая разница?! Не убит ведь! И теперь по-любому все узнают, куда и к кому он ездил!
   В этот момент дверь кабинета приоткрылась. Туманов вздрогнул всем телом, на мгновение ему показалось, что это уже за ним. Но оказалось, что это всего лишь его секретарь-телохранитель.
   – Валерий Игоревич, у вас все в порядке? – спросил парень. Туманов моментально сообразил, что тот просто слышал его крик, и помотал головой.
   – Да, Олег, все в порядке, иди.
   Парень кивнул и закрыл дверь, а Туманов продолжил разговор:
   – Что? А, это я не тебе, секретарь мой заглянул... Тебе легко сказать – не волнуйся... – голос Туманова звучал уже немного поспокойнее. То ли он просто решил, что от истерики все равно никакого толку, то ли увидел какие-то основания для надежды на лучшее. – Ладно, понял! Только если будут хоть какие-нибудь новости, сразу мне сообщай, – на этот раз голос Туманова звучал скорее просительно, чувствовалось, что он говорит не с подчиненным и не с простым наемником, а как минимум с равным, может быть, и с более высокопоставленным партнером.
   – Хорошо. Да понимаю я, понимаю. У всех свои сложности! А вот ты понимаешь, что он обязательно ответку зарядит?! И что она будет как минимум равнозначна наезду?! – Он довольно долго молчал, слушая собеседника, а потом сказал: – Ладно. Пока все ясно, а если что изменится, ты мне позвонишь.
   Не попрощавшись, Туманов убрал мобилу от уха, но класть обратно на стол или прятать в карман пока не спешил. Лицо его исказилось гримасой, которая одновременно выражала целый спектр различных негативных чувств: обиду, досаду, злость, презрение...
   – Профессионалы сраные... – прошипел он. – Специалисты недоделанные. «Все будет в порядке, простая операция», – нарочито противным голосом, явно кого-то передразнивая, проговорил он. – Вот ваша простая операция, уроды, один пшик. Ну да ладно, может, еще обойдется...
   Туманов несколько раз с силой провел правой рукой по лицу, словно очищая его от чего-то грязного и липкого. После этого он решительно набрал на мобиле какой-то номер и поднес его к уху:
   – Это Туманов. Ну что у тебя?

Глава 17

   Коля Колыма сосредоточенно вел «Хаммер» в сторону Магадана. Сейчас чудовищное напряжение, в котором блатной был последние полчаса, наконец немного отпустило, но он не давал себе расслабиться. Да, конечно, погоня безнадежно отстала, но на соседнем сиденье раненый пахан, и его надо во что бы то ни стало довезти до больницы, где ему смогут оказать помощь. А машина явно держалась уже на одном честном слове. Бешеная гонка по пересеченной местности и автоматная очередь явно что-то серьезно повредили, двигатель работал с перебоями. Колыма надеялся только на то, что ему все же удастся дотянуть до Магадана, а там будет полегче.
   В том, что смотрящего еще можно спасти, Колыма был совершенно уверен. Несколько минут назад, окончательно убедившись в том, что погоня отстала, он остановил «Хаммер», чтобы осмотреть пахана и уложить его поудобнее. Результат осмотра оказался более-менее обнадеживающим. У смотрящего было проникающее ножевое ранение в грудь, относительно неопасное и не затронувшее жизненно важных органов. Однако Батя уже потерял очень много крови, и если в ближайшие пару часов его не доставить в больницу, мог умереть. Колыма не был абсолютно уверен в своем диагнозе, но все же в ножевых ранах он разбирался хорошо и знал, что в случае оказания квалифицированной помощи в таких случаях выживают. Эх, если бы пахан помоложе был! А то ведь в его возрасте организму уже не так просто со всем справляться. Ну да ничего, выкарабкается, главное, вовремя его до врача довезти.
   Пока Колыма сделал что мог: перевязал Бате рану и, откинув спинку сиденья, положил его поудобнее. И теперь все, что он мог сделать, это гнать как можно скорее. Так он и поступил. Местность вокруг была пустынная. Вскоре дорога начала подниматься в гору, по сторонам были только два цвета – белый снег и серые скалы. «Хаммер» поднимался все выше и выше, а мотор все чаще сбоил. Наконец, очередной раз свернув, Колыма увидел тоннель, по которому проходила единственная дорога к перевалу через горы и дальше, к Магадану. Вход в тоннель чернел, как открытая пасть гигантского хищника, из которой высовывался язык дороги. Колыма нахмурил брови. Он отчетливо помнил, что, когда они со смотрящим ехали утром на злополучную «стрелку» и проезжали этот самый тоннель, он был довольно ярко освещен. Что-то у них там сломалось, не иначе. Впрочем, сейчас не до этого, освещен тоннель или нет, разница невелика, он уж как-нибудь в стенку не врежется.
   «Хаммер» на полной скорости влетел в тоннель, но когда он доехал примерно до половины и впереди уже было видно светлое пятно выезда, мотор дал очередной сбой, на этот раз более продолжительный, и двигатель окончательно заглох. Как и подозревал Колыма, одна из выпущенных по джипу пуль зацепила двигатель. «Хаммер» катился по инерции. Колыма закусил губу и покосился на смотрящего. Лицо Бати было бледным, почти белым, а на губах его пузырилась кровавая пена. Дышал он тяжело, хрипло.
   «Неужели не довезу?» – мелькнула в голове Колымы паническая мысль. Он тут же подавил ее – не в его привычках было поддаваться панике, но на смену ей не пришло ничего более дельного. По инерции долго не проедешь, джип уже теряет скорость, вот выкатит из тоннеля и встанет, а починить машину, как Колыма прекрасно понимал, он бы не смог. Нет у него ни соответствующих инструментов, ни опыта, ни времени. Колыма решил выехать из тоннеля, остановиться и попробовать тормознуть первую же из едущих мимо машин. Как угодно, хоть под колеса бросившись.
 
   Проблема была только в том, что дожидаться здесь хоть какой-нибудь машины можно было очень долго. Спасти смотрящего могло только чудо.

Глава 18

   Филин спокойно стоял за скалой, опершись на гранатомет, и курил. Эта сигарета была уже то ли восьмой, то ли девятой, под ногами у блатного валялась уже целая россыпь окурков. Филин знал, что курить ему сейчас особенно вредно, после Сусумана легкие и так еле работают, но привычка есть привычка, и уж если она прошла с ним через пять лет лагеря, то и на воле он с ней не расстанется. В конце концов вряд ли ему суждено умереть от курева, уж слишком много для этого других, более реальных возможностей.
   Филин усмехнулся своим мыслям. Как и всегда, когда делать особенно нечего, в голову лезло что-то странное, о чем в обычной жизни никогда не задумаешься. Впрочем, посторонними мыслями Филин не слишком увлекался, он прекрасно помнил, зачем он здесь и чего ждет. Как учили его еще в морпехе, в засаде самое сложное – суметь дождаться противника и ничем себя не выдать. Попасть в цель, когда противник появится, – это как раз самое простое, в цель и новички на стрельбищах попадают уже на второй месяц обучения.
   Филин сделал последнюю затяжку и бросил окурок себе под ноги. «Кстати, – подумал он, – это я, наверное, зря. Следов оставлять не стоит». Филин, конечно, не думал, что его смогут найти из-за окурков, жизнь ведь совсем не похожа на детективный роман. Но все же оставлять улики было незачем. Тем более что избавиться от них было проще простого. Филин ногой смел все окурки в кучу, потом подгреб их к краю пропасти, что находилась в нескольких метрах от его позиции, и последним движением сбросил их туда.
   «Пусть там, на дне, поищут», – с улыбкой подумал он, поворачиваясь к обрыву спиной.
   В этот момент до его ушей донесся далекий звук мотора. Филин моментально преобразился. Движения его сразу стали быстрыми, лицо целеустремленным, а из головы вылетело все постороннее. Он подскочил к гранатомету, взял его и приготовился стрелять. Сейчас он стал чем-то вроде одушевленной наводящей приставки к своему оружию. Звук мотора приближался. Через какое-то время он приблизился уже настолько, что Филин понял – тревога оказалась ложной. Машина приближалась с другой стороны, от Магадана. Он немного расслабился, но все равно оставался готов ко всему. Вскоре шум стал совсем громким, Филин подумал, что это наверняка какой-нибудь грузовик. Спустя несколько секунд это его предположение подтвердилось. Из-за скалы показался огромный карьерный самосвал «БелАЗ». Он спокойно проехал по площадке и нырнул в черную пасть тоннеля.
   Филин опустил гранатомет и снова прислонил его к скале. Мимолетно он подумал о том, что место засады и правда выбрано идеально. За те полчаса, которые он здесь ждет, этот самосвал – первая проехавшая мимо него машина. Вот и отлично, значит, посторонних свидетелей можно не опасаться.
   Время тянулось медленно, как и всегда, когда чего-то ждешь. Однако ждать Филин умел и, когда наконец ожидание подошло к концу, был к этому полностью готов. До него снова донесся шум мотора, на этот раз с нужной стороны, от тоннеля. А еще через несколько секунд Филин наконец увидел долгожданную цель. Из тоннеля медленно выплывал черный «Хаммер» с включенными фарами.
   Филин пошире расставил ноги для устойчивости и навел гранатомет на цель. Блатной был опытен и прицелился не в салон. Ведь, попав туда, граната могла прошить джип насквозь и только потом взорваться. Он взял прицел ниже, туда, где располагались мотор, бензобак и прочие механические потроха машины. Попадание туда давало стопроцентную гарантию нужного результата. Расстояние до «Хаммера» было невелико, и в том, что он попадет куда надо, Филин был абсолютно уверен. Блатной прищурился. Его палец стал медленно и плавно нажимать спусковой крючок.