Серегин Михаил. Закон блатного мира

   Вывернув на дорогу, Колыма повернул в сторону Магадана и понесся на полной скорости. «Тойоту» ощутимо потряхивало, а рессоры у нее были намного хуже, чем в «Хаммере», и лежащее рядом с Колымой тело смотрящего стало подпрыгивать на сиденье. С губ Бати слетел короткий стон.
   – Придержи пахана, – не оборачиваясь, сказал Колыма брату.
   Филин перегнулся через спинку переднего сиденья и придержал смотрящего за плечо. Лицо старика было уже не просто бледным, кое-где проступала синева.
   – Куда мы сейчас? – спросил Филин. – Решай скорее, Колян. Каждая секунда на счету, ему совсем погано.
   – В «Шанхай» надо, – сквозь зубы процедил Колыма, не отрывая взгляда от извилистой горной дороги. – Там один лепила живет, в переулке Жабина. Ты его должен знать, мы туда вдвоем мотались, было дело. Вот этот лепила и поможет, если дома.
   – Да, знаю такого, – немного растерянным голосом сказал Филин.
   Он и в самом деле помнил врача, жившего в прибрежном районе Магадана, в районе трущоб, который обычно называли «Шанхаем». Однако это было, пожалуй, единственно правильным, если он что-то понимал в этой ситуации. Теперь, когда ничего делать было уже не надо, он наконец начал осознавать происшедшее и был в полном изумлении.
   Откуда ехал Колыма? Почему не на своей тачке? Кто ранил смотрящего? Как брату удалось его вытащить? Ведь тот, кто поднял на Батю руку, не мог не понимать, что если смотрящий останется жив, то отомстит так, что мало никому не покажется? Вопросов была целая куча, причем один другого загадочнее. В глазах Филина отражалось полное непонимание происходящего.
   Внезапно в кармане у него громко пискнул мобильник. Он, по-прежнему одной рукой придерживая смотрящего, другой достал телефон и поднес его к уху. Несколько секунд молча слушал, и лицо его при этом постепенно становилось злым и сосредоточенным. Пальцы крепче сжали мобильник, брови нахмурились, глаза сузились в щелочки, а на щеках заиграли желваки. Неожиданно он взорвался – резким и злым голосом крикнул:
   – Подставил ты меня, сука! Ты, падла, кого заказал? Хорошо, давай встретимся... Что значит – «где я теперь»? Считай, что в «Шанхае». Переулок Жабина, дом семнадцать... Знаешь, где это? Вот и прекрасно... Все, через час там же. А не приедешь – пожалеешь, что тебя мама родила, ты меня знаешь...
   Выслушав ответ собеседника, Филин выключил телефон и спрятал его в карман. Лицо его все еще было злым, он явно не отошел от разговора.
   – Кто это тебе звонил? – поинтересовался у брата Коля Колыма. В голосе его отчетливо слышалось подозрение. – Тот самый «маслокрад»?
   Филин довольно долго молчал, а потом очень неохотно обронил:
   – Да.
   – И чем же он тебя подставил? – задал следующий вопрос Колыма. Он был совершенно уверен, что подстава имеет непосредственное отношение к их с братом встрече у тоннеля. Трудно было бы об этом не догадаться.
   – Потом, потом... – отмахнулся Филин. – Это долгий разговор. Вот привезем твоего пахана на место, там и поговорим, ты же сам так хотел.
   Колыма кивнул и не стал продолжать этот явно неприятный для брата разговор, но между бровей у него залегла глубокая складка. Она появлялась всегда, когда Коле Колыме приходилось думать о чем-то неприятном.

Глава 22

   – Бестоляк, все равно не догоним, – негромко сказал светловолосый коротко стриженный мужик в камуфляже, сидевший на заднем сиденье Батиного «Галлопера». – Слишком много времени потеряли.
   – Молчи! Если бы ты, придурок, стрелял получше, мы бы его уже взяли. С тридцати метров попасть по колесам не смог, кретин! – огрызнулся отставной кум сусуманского штрафняка, напряженно вглядываясь в летевшую под колеса японского внедорожника дорогу. Он еще не потерял надежды на то, что им все-таки удастся догнать «Хаммер». Да, конечно, они потеряли много времени, завязнув в этом проклятом снегу, но тот «ЗИЛ» очень вовремя подвернулся под руку.
   С этим «ЗИЛом» преследователям Коли Колымы и правда повезло. Догадка блатного оказалась верной. Решетов не мог не использовать так кстати подвернувшийся грузовик для того, чтобы вытащить свою – вернее, не свою, а Батину – тачку из снега. Водителю «ЗИЛа» даже оружием угрожать не пришлось. Заметив застрявший «Галлопер», он сам притормозил и предложил помочь. Они быстро сцепили машины нашедшимся у водителя «ЗИЛа» тросом, и грузовик довольно легко вытащил внедорожник на дорогу. Проблема теперь была только в том, что за те минут двадцать, которые они потеряли, помощник смотрящего на «Хаммере» наверняка успел очень сильно оторваться от них. Именно из-за этого Решетов сейчас сидел на переднем сиденье мрачнее тучи и нормально разговаривать не мог, только злобно рявкал.
   – А ты попробовал бы сам, раз такой умный, – нагло ответил ему камуфляжник. – Взял бы трещотку, высунулся из окна да пальнул. Я бы посмотрел, как ты при такой скорости и на такой дороге попал бы! Понимать же надо, это не тир, того и гляди из тачки вылетишь и костей не соберешь!
   Лицо отставного кума перекосилось, но он ничего не ответил. Боевики не были его непосредственными подчиненными, спорить с ними было себе дороже. Решетова это очень раздражало. За годы своей работы начальником оперчасти в сусуманском штрафняке он успел привыкнуть к тому, что он, Решетов Михаил Валерьевич, имеет право очень на многое, что его уважают и боятся. Этим же отморозкам явно было на него плевать, и ничего с этим не поделать.
   – Давай быстрее, – процедил он сквозь стиснутые зубы водителю.
   – Куда уж быстрее?! – огрызнулся тот, не оборачиваясь. – Я и так гоню, как могу! Или ты перевернуться хочешь, одного раза не хватило!? Раз нам, считай, повезло, второй можем и костей не собрать!
   – Быстрее, я сказал! – повысил голос Решетов. – Не догоним!
   – Мы его и так не догоним, – снова встряли с заднего сиденья, но на этот раз не тот белобрысый крепыш, а его сосед, мужик с короткими черными волосами, повыше и пощуплее, с холодными глазами профессионального убийцы. – Вообще, тормозить пора и бросать эту тачку. Если нас на ней засекут, не отмажемся.
   – Кто нас засечет?!
   – Да по фигу кто! Хоть блатные, хоть менты! Блатные порежут, менты посадят, хрен редьки не слаще. И не зыркай на меня так, – голос черноволосого стал угрожающим. – То, что они ушли, – твой косяк, мы свое дело сделали, всю охрану положили, а пахана ты должен был резать.
   – Перебили, говоришь?! – голос Решетова наполнился яростью. – А этого блатаря почему не срезали?! Куда ваш хренов пулеметчик смотрел?!
   – Я по «Хаммеру» стрелять не мог, а он как раз к нему метнулся! – Белобрысый крепыш даже привстал на сиденье, но тут же снова сел. В несущейся на полной скорости машине вставать не стоило.
   – А ты, автоматчик долбаный?! Слабо было его срезать?! – Решетов явно заводился все больше.
   – Что ты стрелки переводишь?! – злобно ответил черноволосый. – У этого блатаря при себе даже пера сраного не было с собой, а он тебя уделал! Спец ты долбаный! Нет, это не наш косяк, так своему главному и скажем, а он нанимателю! Тебя блатарь из машины выкинул, а не кого-то из нас!
   Решетов яростно помотал головой и хрипло выдохнул с такой силой, что получившийся звук очень походил на рычание дикого зверя.
   – Ты не хрипи! – прошипел черноволосый. – Лучше доставай мобилу и звони. Скажи, что они ушли, и будем сматываться, пока не поздно.
   – Ни фига! – рявкнул Решетов. – Едем дальше! А откажетесь – пожалеете!
   Майор не знал, только ли за деньги боевики согласились на эту операцию или было за этим еще что-то, типа компромата, но тот, кто нанимал их, твердо заверил его, что слушаться приказов они будут. Сейчас так и получилось. Камуфляжники еще немного пошипели и притихли.
   Тем временем «Галлопер» забрался уже довольно высоко в горы. Решетов помнил, что примерно через минуту впереди покажется тоннель, за ним перевал, а дальше прямая дорога на Магадан, на которой чем дальше, тем больше будет попадаться машин. Он прекрасно понимал, что в чем-то камуфляжники правы. Преследовать блатных по более-менее людным местам было уже опасно, и чем дальше, тем опаснее. В конце концов даже машина была не их, не говоря уже об оружии. Да кроме того, если Колыма доберется до города, то там его, потеряв из виду, ловить будет уже без толку. Значит, и правда надо поворачивать.
   «До перевала доедем, а там, если его не увидим, останавливаемся», – решил отставной кум.
   В этот момент машина сделала очередной поворот, и впереди замаячил темный въезд в тоннель.
   – Что-то я не понял, вроде там горел свет, когда мы сюда ехали, – негромко сказал водитель и слегка сбавил скорость.
   Он подумал, что в темном тоннеле хитрый блатной запросто мог оставить какую-нибудь ловушку. Например, просто свой «Хаммер» поперек поставить, рассчитывая, что преследователи в него впорются на полной скорости. Нет, его два раза на одну и ту же удочку не возьмешь! «Галлопер» поехал раза в два медленней.
   – Ты что тащишься, как черепаха?! – рявкнул Решетов.
   – Погодь, – ответил водитель, напряженно вглядываясь в темноту тоннеля, в дальнем конце которого уже белело пятно дневного света. – Там, кажется, какая-то тачка стоит...
   В следующую секунду водитель резко ударил по тормозам. Шины внедорожника завизжали, машина прошла еще несколько метров и встала.
   – Ты что... – Решетов при резком торможении чуть не врезался лицом в лобовое стекло.
   – Там твоя тачка стоит на выходе! – перебил его камуфляжник, кивая на выход из тоннеля.
   Решетов посмотрел туда, и глаза его тут же хищно сузились. В дневном свете и правда был виден стоящий у выезда из тоннеля «Хаммер».
   – Выходим! – коротко приказал он, хватаясь за пистолет. – Только острожно, эта сука где-то здесь прячется. Он наверняка какую-нибудь подлянку задумал!
   Все четверо – майор и трое бойцов в камуфляже – вылезли из машины и осторожно двинулись к выходу из тоннеля.
   – Вдоль стены иди, – приказал черноволосый камуфляжник, явно бывший среди бойцов за старшего, тому, кто вел «Галлопер». – И ты тоже, – он кивнул светловолосому крепышу. – А мы прикроем.
   Он взял автомат наизготовку и навел его на «Хаммер». Майор тоже поднял свой пистолет и приготовился.
   Два камуфляжника медленно пошли к джипу, стараясь вжиматься в стены тоннеля и тоже держа оружие наизготовку.
   – Не трусьте, у него даже оружия никакого нет, – негромко сказал им вслед черноволосый.
   Но двигаться быстрее бойцы не стали. Они медленно приближались к выходу из тоннеля, а потом, видимо, по какой-то не заметной для Решетова команде, одновременно бросились вперед.
   Расстояние, отделявшее их от «Хаммера», они преодолели буквально за секунду, и вот уже один из них стоял, целясь из пистолета внутрь салона, а второй обегал машину по кругу. Потом он махнул рукой стоявшим в тоннеле Решетову и черноволосому камуфляжнику и крикнул:
   – Эй! Тут пусто! Давайте сюда!
   – Местность внимательно осмотрите, – отозвался черноволосый, не двигаясь с места и ни на сантиметр не опуская дуло автомата. Было видно, что он не позволяет себе расслабиться, явно ожидая какой-то хитрости.
   Вышедшие из тоннеля бойцы разошлись от «Хаммера» в разные стороны. Их не было видно минут пять, но потом они показались. Оба никого не нашли.
   – Все чисто, идите сюда, – снова позвал один из них.
   На этот раз черноволосый чуть опустил автомат и медленно двинулся к выходу. Решетов, выждав несколько секунд, пошел следом за ним. Он догнал черноволосого уже у самого «Хаммера», тот как раз успел открыть переднюю дверцу и заглянуть внутрь. Майор посмотрел через его плечо. На переднем сиденье джипа были видны свежие следы крови, она даже не успела засохнуть. А задние сиденья были пусты. Ни рыжья, ни раненого Бати, ни Коли Колымы не было.
   – Вокруг точно пусто? – не поднимая головы, спросил он у осматривавших местность камуфляжников.
   – Сам посмотри, если не веришь, – отозвался один из них. – Негде тут спрятаться, только если они в пропасть сиганули...
   Однако Решетов не поверил и все-таки осмотрел место сам. Результаты были неутешительные. Бойцы оказались правы – никого нет, и спрятаться негде. Значит, блатных здесь ждала машина. Другого объяснения их исчезновению нет. Не пешком же они ушли. Каким бы крутым ни был этот помощник смотрящего, но упереть на себе двести килограммов золота и раненого старика он все же не смог бы. Но какая машина? Кого теперь искать?
   Из Решетова словно выдернули какой-то стержень. Он обмяк, ссутулился, плечи его опустились, а голова склонилась на грудь. Он медленно, шаркающими шагами вернулся к ожидавшим его камуфляжникам и, не поднимая головы, сказал:
   – Все. Сваливаем. Только постойте здесь маленько, подождите, мне позвонить надо.
   Такими же шаркающими шагами он отошел в сторону, чтобы бойцам не было слышно, и достал мобильник. Но, прежде чем набирать номер, он встряхнул головой и явно попытался привести себя в форму. Удалось ему это или нет, со стороны было непонятно.
   Решетов набрал номер и поднес мобильник к уху. В трубке раздалось несколько длинных гудков, а потом низкий мужской голос сказал:
   – Да? Слушаю.
   – Это я, – заговорил майор. – Слушай, они ушли, суки! «Хаммер» на дороге бросили и свалили. Похоже, их тачка какая-то ждала. Ты понимаешь, чем нам это грозит? – Голос его снова набирал обороты, становился яростным.
   – Еще бы не понимать... – Голос его собеседника нельзя было назвать по-настоящему испуганным. Он был скорее раздосадованным и озабоченным.
   – Ну так действуй!
   – Что значит действуй?! А как я их, по-твоему, найду? Ты же сам говоришь, что их какая-то тачка ждала. А что за тачка, кто за рулем?
   Ответить отставному майору было нечего, и он промолчал, лишь хрипло дыша в трубку.
   – Не знаешь? То-то, – сказал его собеседник. – И как я тогда их искать буду? У меня возможностей много, но ведь не могу же я распорядиться все тачки в Магадане перетряхнуть! Конечно, я все, что смогу, сделаю, но на это особенно не рассчитывай...

Глава 23

   Магаданский морской порт – один из самых важных транспортных узлов всего Колымского края. А может быть, даже и не «один из», а просто самый важный. В самом деле, железных дорог в области нет – в условиях Крайнего Севера они попросту нерентабельны, и поэтому основное сообщение с материком, как жители области называли всю остальную Россию, шло или по воде, или по воздуху. Однако возить грузы и пассажиров воздухом довольно дорого, и поэтому самым массовым является морской путь, единственный недостаток которого в том, что довольно большую часть года ходить по замерзшему морю могут только ледоколы, да и то не все. Но из-за этого обстоятельства, когда сезон судоходства начинался, морской путь становился особенно оживленным – до следующей зимы. Сейчас, в самой середине рабочего дня, в порту было очень людно и оживленно.
   Конечно, за последние пятнадцать лет порт изрядно захирел, как и практически все в стране, но в последние год-полтора стал постепенно возрождаться. Понемногу стали появляться новые корабли, а старые ставили на ремонт, чего они уже столько лет не могли дождаться. У причалов суетились люди, между пакгаузами ртутно поблескивало море, а на фоне неба чернели темные силуэты козловых кранов и далеких сухогрузов. Чуть дальше от причалов вокруг пары дешевых забегаловок толпился народ, не занятый сейчас работой: докеры, рыбаки, матросы, работяги с судоремонтного завода и прочий портовый люд. В воздухе слышался скрип кранов, крик чаек, плеск волн и шум двигателей подходящих или уходящих кораблей.
   На одном из пустых причалов стояли два мужика, одетых в истрепанные и заляпанные рыбьей чешуей рыбацкие робы. У одного из них в руках была только что откупоренная бутылка, а у второго – четверть буханки черного хлеба. Мужики явно были из числа околачивающихся в порту бичей, ищущих, где бы подработать или стянуть, что плохо лежит. За последние годы очень многие моряки потеряли работу и попали в такое положение.
   – Глянь, Петрович, какая цаца идет, – хмыкнул тот, что с бутылкой, толкая в бок своего товарища.
   Посторонний человек мог бы подумать, что бич говорит о какой-нибудь девушке, однако товарищ понял его совершенно правильно. Во-первых, откуда взяться девушке в порту, а во-вторых, слово «ходит» моряки испокон веков употребляли, когда говорили о судах, считая, что сказать «плывет» можно только кое о чем, находящемся в проруби.
   – Катерок, что ли, адмиральский? – спросил второй, отламывая от краюхи примерно половину, а остальное протягивая товарищу.
   – Он самый, – кивнул тот, принимая хлеб и отхлебывая из бутылки.
   То, что внимание бывшего моряка задержалось на идущем мимо них катере, было понятно. Новенький, так и сияющий свежей краской и лаком катер, из тех, что часто называют «адмиральскими», так резко контрастировал со всеми остальными плавсредствами, находящимися в бухте, что не заметить его было трудно. От берега его отделяло метров тридцать, и бичи прекрасно видели на борту толстого мужика, в этот момент как раз вынимающего из кармана мобильный телефон.
   – Не иначе, к «Алазани» идет... – лениво сказал второй бич, протягивая руку за бутылкой.
   – Ага, – ответил первый со вздохом. – Вот бы куда устроиться... Эх, и повезет же кому-то!
   Суперсовременный траулер «Алазань» с тех самых пор, как он появился в Магаданском порту, был мечтой всех до единого безработных моряков. Да что там безработных!.. Большая часть тех, кто имел работу, охотно бросили бы ее, если бы им пообещали место на «Алазани». Траулер того стоил, на этом сходились все знающие люди порта. Притом всем было хорошо известно, что на промысел «Алазань» еще не выходила и на судне полностью укомплектована только команда, а тех, кто будет заниматься самой добычей рыбы, еще будут набирать.
   – Интересно, что это за толстый хрен на катере? – словно бы подумал вслух первый бич. – Важный такой, да еще на таком катере, и видно, что не моряк. Не иначе крутой какой-то.
   – Может, хозяин? – предположил другой. – Эх, интересно было бы узнать, о чем он там по телефончику болтает. Может, как раз насчет найма...
   – Может, и так...
   В одном бичи были правы, но в другом ошибались. Плывший на лаковом «адмиральском» катере толстый мужик и в самом деле был номинальным владельцем рыболовной фирмы «Сэлтон», которой принадлежал траулер «Алазань». Но телефон Валерий Игоревич Туманов вынул вовсе не для того, чтобы договариваться о найме работников на свое судно, а совсем для других целей. И номер, который он торопливо набирал, сверяясь с какой-то бумажкой, не был номером кого-то из его торговых партнеров или конкурентов. Это был номер так называемого телефона доверия – по сути дела, телефона для стукачей, по которому кто угодно мог позвонить в милицию и сообщить какую-нибудь информацию.
   – Милиция, я вас слушаю, – раздался в трубке равнодушный мужской голос.
   – Здравствуйте, – торопливо пробормотал в трубку Туманов, прикрывая рот ладонью так, чтобы никто из ведущих катер людей его не услышал. – Я хотел бы сообщить вам очень важную информацию. Сейчас по трассе со стороны моря через перевал к городу движется особо опасный преступник – Степанов Александр Иванович, кличка Филин. Он замышляет серьезное преступление, наверняка вооружен, едет на «Тойоте» белого цвета.
   Туманов сделал паузу, чтобы перевести дыхание. В это время ему показалось, что в трубке послышалось негромкое постукивание, как будто оператор набирал что-то на клавиатуре компьютера. Спустя секунду милиционер ответил уже намного более заинтересованным голосом, видимо, он успел проверить и убедился, что названный Тумановым человек действительно существует.
   – Откуда вам это стало известно?
   – Какая разница? – нетерпеливо сказал Туманов. Он прекрасно знал, что на такие вопросы можно не отвечать, реагировать на звонок менты все равно обязаны. – Слушайте, он будет в Магадане минут через двадцать, направляется в сторону «Шанхая», точный адрес – переулок Жабина, дом семнадцать. И имейте в виду, он может быть не один!
   – Какое... – начал милиционер, но Туманов, не дослушав вопроса, ткнул пальцем в кнопку и выключил телефон.
   Проверить поступившую информацию менты будут обязаны, все такие звонки записываются. Вот и отлично. Теперь осталось избавиться от этого мобильника. Свою службу он сослужил, и теперь от него одна только опасность. В режиме «ожидания звонка» любой мобильник работает как радиожучок, по которому можно засечь местонахождение абонента и прослушать все его разговоры. Так что этот телефон нужно отправить за борт, а у него останется новый, о котором еще никто не знает – ну, не считая секретаря, конечно.
   Туманов поднял голову. Борт «Алазани» был уже в нескольких десятках метров, и ведущий катер рулевой смотрел только туда, совершенно не обращая внимания на своего пассажира.
   Однако кидать мобильник в воду открыто Туманов все же побоялся. И с траулера заметить могут, и с берега, а светиться лишний раз ему ни к чему. Он сделал два осторожных шага к борту катера, заведя руку с мобильником за спину, и как раз в тот момент, когда суденышко стукнулось о высокий борт «Алазани», разжал пальцы. Мобильник упал в воду и мгновенно пошел ко дну, оставив после себя только быстро исчезнувшие круги на темной воде. Туманов осмотрелся – кажется, никто не заметил. Вот и славно. Можете теперь сколько влезет местоположение Валерия Игоревича Туманова определять. Если очень захочется, хоть водолазов наймите.
   Тем временем с «Алазани» на катер спустили трап, и Туманов шагнул на него, мгновенно преобразившись. Из испуганного и затравленного человека он сразу превратился в солидного бизнесмена, спокойно и уверенно вступающего на борт своей собственности и имеющего право отдавать любые приказы.
   Когда Туманов поднялся на борт траулера, его уже встречали. Первым ему навстречу шагнул среднего роста пожилой мужик в белом кителе с квадратной челюстью, обрамленной коротко подстриженной бородой, и благородной проседью в волосах. Впрочем, кроме проседи, ничего благородного в его облике не было, так, обычный пожилой моряк, дослужившийся до капитанского звания, со всеми свойственными морякам достоинствами и недостатками. На левой щеке капитана, чуть выше бороды, был небольшой шрам, по форме напоминавший полумесяц, – след одной из драк, в которой моряк участвовал в бурной юности. Следом за капитаном, которого Туманов знал довольно давно, шагнули еще двое каких-то мужиков помоложе.
   «Помощники какие-нибудь...» – подумал владелец «Алазани».
   – Здравствуйте, Валерий Игоревич, – с уважением в голосе поприветствовал Туманова капитан. – Какие будут приказания?
   – Здравствуй, Антон, – кивнул Туманов. Он не удивился вопросу. Ведь капитан был заранее предупрежден, что распоряжения он получит только при личной встрече, а не по телефону.
   – Давайте только в каюту пройдем, не здесь же на ветру топтаться, – предложил капитан.
   – Сейчас пройдем, – с барственным видом кивнул Туманов. Но прежде чем проследовать за капитаном, он повернулся к городу и сделал ему ручкой.
   – Ну что – счастливого плавания! – громко сказал он.
   Один из стоявших за спиной капитана моряков недовольно поморщился. Такие прощальные жесты тоже считались плохой приметой. Да и вообще не понравился ему этот надутый толстяк, здорово смахивающий на индюка. Однако, как только Туманов повернулся, моряк тут же убрал гримасу с лица и снова предупредительно улыбнулся. Нравится не нравится, а улыбаться изволь, владелец судна есть владелец судна.
   Следом за капитаном и его помощниками Туманов прошел в каюту.
   – Садитесь, Валерий Игоревич, – капитан сделал приглашающий жест, показывая Туманову на стол и стоящие вокруг него удобные кресла, единственной непривычной для Туманова особенностью которых было то, что их ножки оказались привинчены к полу. – Сейчас я вам коньячку налью...
   – Погоди секунду, – Туманов не спешил садиться. Он прекрасно помнил, что нужно как можно скорее отойти от берега. – Антон, слушай, что сейчас сделаешь. Во-первых, надо немедленно выйти в море...
   Слово «немедленно» Туманов специально выделил голосом, и капитан понял его правильно. Он только уточнил:
   – Какой курс?
   – На запад. Подробнее потом скажу. И вот еще что... Для того чтобы судно нельзя было обнаружить, что сделать надо?
   – Отключить все приборы связи и спутникового пеленга, – не задумываясь ответил капитан.
   – Вот это и сделай.
   Капитан кивнул и, обращаясь к своим помощникам, приказал:
   – Степан, ты в ходовую рубку. Выходим из акватории порта, курс на запад. А ты, Петр, к радисту. Скажи, чтобы ни с кем на связь не выходил и спутниковый пеленг не включал. Все ясно?
   – Так точно, – почти хором отозвались моряки и друг за другом вышли из каюты.
   – Ну вот, а теперь можно и коньячку, – довольно потирая руки, сказал Туманов и уселся за стол.
   Через полчаса траулер «Алазань» дал прощальный гудок и, покинув бухту Ногаева, взял курс на запад.
   – Как-кая м-машина, – слегка заплетающимся языком сказал уже изрядно захмелевший бич, провожая уходящий корабль мечтательным взглядом.