Страница:
Мы выперлись на большую поляну и убедились в том, что это-таки точно пожар. Горел дом, стоящий посреди поляны. Мне это очень не понравилось, а еще больше мне не понравилось то, что возле дома лежали тела людей. Это уже смахивало на уголовщину, в которой мне очень не хотелось бы быть замешанным. Притом что если поджигатели и убивцы еще где-то здесь, то мы могли попасть под раздачу в качестве нежелательных свидетелей. Попадать под раздачу мне тоже очень не хотелось. Я торопливо вытащил охотничий нож из ножен, болтавшихся у меня на поясе. Хороший нож. Недавно купил. С компасом и набором первой необходимости в ручке. Судя по тому, что и Семен достал свою финку, он тоже пришел к тому же выводу. Правда, если у бандитов огнестрельное оружие, то наши ножи им до одного места.
Сема, пятясь, затолкал меня в заросли.
– Ты посиди здесь, а я мотнусь вокруг дома, осмотрюсь.
– Эй! – заволновался я. – Давай вместе. На всякий случай.
– Нет, – мотнул Сема головой. – Ты слишком уж шумный. Я быстро.
– Не лезь на рожон! – счел нужным предупредить я друга. – Аккуратненько так пройдись, не высовывайся. Хорошо?
– Не дурак, – кивнул Сема, – я пошел.
Семен испарился. Я, затаив дыхание, всматривался в окружающие горящий дом деревья.
– Никого! – раздалось за моей спиной.
Это было настолько неожиданно, что, подпрыгнув на месте, я развернулся и метнул нож на голос.
Несколько секунд мы с Семеном стояли, глядя друг на друга. Потом Семен осторожно покосился на нож, который прошел впритирку к его голове и на половину лезвия вошел в ствол стоящего рядом дерева.
– Владик, ты больше так не делай, – мягко попросил меня Семен.
– Постараюсь, – пообещал я. – Но при условии, что ты не будешь подкрадываться ко мне со спины.
– Я не подкрадывался! – возмутился Семен. – Я спокойно подошел.
– А я тебя не видел! – огрызнулся я. – У меня все нервы напряжены, а тут ты неожиданно под руку говоришь.
Сема уцепился за нож и подергал его, пытаясь вытянуть из дерева. Не получилось.
– Вот и дерево испортил! – сердито выговорил он.
– Ничего я не испортил! Зарастет! – Я шагнул вперед и одним рывком выдернул свой нож.
Тут, понимаешь, несколько трупов лежит, а он о природе беспокоится. Нашел время!
Глава 4
Глава 5
Сема, пятясь, затолкал меня в заросли.
– Ты посиди здесь, а я мотнусь вокруг дома, осмотрюсь.
– Эй! – заволновался я. – Давай вместе. На всякий случай.
– Нет, – мотнул Сема головой. – Ты слишком уж шумный. Я быстро.
– Не лезь на рожон! – счел нужным предупредить я друга. – Аккуратненько так пройдись, не высовывайся. Хорошо?
– Не дурак, – кивнул Сема, – я пошел.
Семен испарился. Я, затаив дыхание, всматривался в окружающие горящий дом деревья.
– Никого! – раздалось за моей спиной.
Это было настолько неожиданно, что, подпрыгнув на месте, я развернулся и метнул нож на голос.
Несколько секунд мы с Семеном стояли, глядя друг на друга. Потом Семен осторожно покосился на нож, который прошел впритирку к его голове и на половину лезвия вошел в ствол стоящего рядом дерева.
– Владик, ты больше так не делай, – мягко попросил меня Семен.
– Постараюсь, – пообещал я. – Но при условии, что ты не будешь подкрадываться ко мне со спины.
– Я не подкрадывался! – возмутился Семен. – Я спокойно подошел.
– А я тебя не видел! – огрызнулся я. – У меня все нервы напряжены, а тут ты неожиданно под руку говоришь.
Сема уцепился за нож и подергал его, пытаясь вытянуть из дерева. Не получилось.
– Вот и дерево испортил! – сердито выговорил он.
– Ничего я не испортил! Зарастет! – Я шагнул вперед и одним рывком выдернул свой нож.
Тут, понимаешь, несколько трупов лежит, а он о природе беспокоится. Нашел время!
Глава 4
Мы осторожно, постоянно оглядываясь, подошли к пылающему дому. Никакого движения. Не люблю я иметь дело с мертвыми. Да и не имел в общем-то до сих пор. Как-то обходила меня стороной эта радость. Нет чтобы и сейчас обойти!
Мужчина и женщина лежали лицом вверх. Раны не оставляли сомнений, что нанесены они были каким-то острым предметом. Чуть в стороне уткнулась лицом в траву еще одна женщина. Из ее спины торчала короткая черная стрела. Такая же стрела досталась и собаке, что скорчилась у покосившейся калитки.
– Ну и что ты по этому поводу думаешь? – обратился ко мне Семен, рассматривая нерадостную картину.
– Что тут думать? – нервно сказал я. – Надо срочно бежать искать милицию или полицию. Или что тут у них?
– Одно ясно, – невозмутимо продолжал Сема, – пистолетов, автоматов у них нет.
– А ты почем знаешь?
– А ни одного огнестрела. Ты не находишь?
– Может, они не хотели, чтобы выстрелы были слышны, – настороженно оглядываясь, предположил я.
– Здесь? В глуши? – хмыкнул Семен. – Да рвани здесь бомба, никто не услышит!
– Ладно. Убедил! Зато у них явно есть арбалет.
– Или лук.
– Это не лучные стрелы, – указал я на очевидный факт. – Очень короткие и толстые. Такими из лука не очень-то постреляешь.
Семен немного постоял, внимательно рассматривая предмет спора, и вынужден был согласиться. А я подумал: «Какие из нас специалисты-криминалисты? Тут убитые люди лежат, а мы, вместо того чтобы тревогу поднимать, дискуссии устраиваем!»
Что меня не очень-то радовало, так это то, что Сема прав, говоря о глуши. Ни электричества, ни других благ цивилизации у дома не наблюдалось. Да и к нему вела тропинка, а не дорога. Скудный огород примыкал к строению с другой стороны. Невдалеке журчал по камням небольшой ручеек. Может, эти люди бежали сюда от тех же благ? Я читал, что такие случаи бывали. Но зачем же было их убивать? Судя по всему, они небогаты. Чем они могли кому-то мешать?
– Пойдем по тропинке, – решительно сказал Семен.
– Куда?
– Туда, куда она приведет! У тебя что, есть другие предложения?
– У меня предложений нет, – вздохнул я, – у меня опасение есть. Как бы нам на убивцев не наскочить. Да и что с этим делать?
– С чем «этим»? – не понял Сема.
– Ну с телами. Надо бы предать земле, как положено.
– Нет. Надо оставить как есть. Расследование должно же быть. А мы будем просто внимательны, – заключил Сема, начиная движение. – Убийцы же не знают, что мы тут.
– А мы не знаем, где это «тут»! – счел нужным заметить я, пристраиваясь рядом.
Тропинка прихотливо извивалась среди поросших лесом каменных выступов. Мы брели по ней. Хорошо, что она все-таки вела вниз. По моим ощущениям, прошло уже порядочно времени с того момента, как мы забрались в пещеру. Мой желудок активно напоминал мне о том же. Семен остановился и, отстегнув флягу от пояса, сделал пару глотков.
– Поесть бы, – мечтательно сказал я, принимая от него флягу и в свою очередь отхлебывая из нее.
– И как ты можешь думать о еде после всего увиденного? – вздохнул Семен.
– Могу! – твердо сказал я. – Я просто не думаю об увиденном.
– Давай еще немного пройдем, – Семен снова пристегнул флягу к поясу, – а там устроим привал и откроем банку «Завтрак туриста».
– Ух ты! – взбодрился я. – Ты таки взял с собой хавчик!
– Я же не знал, сколько нам в пещере придется ходить, – пожал плечами Сема.
Так мы и шли. Но через несколько километров Семен вдруг остановился. Я чуть было не налетел на него.
– Ты чего?
– Тихо! – Семен прислушивался к чему-то.
Я тоже на всякий случай прислушался. Ничего не слышу! А ведь никогда на слух не жаловался.
– Чего там? – нетерпеливо обратился я к другу.
– Они вон там, за тем поворотом. – Семен махнул рукой в сторону скального выступа. – Давай сюда! Посмотрим – кто, что и с чем.
Семен свернул с тропинки и начал вскарабкиваться по склону вверх. Я постоял в раздумье, но, признав правоту друга, последовал за ним. Из-под ног посыпались мелкие камешки. Да что же это такое? Вон Сема поднимался, так хоть бы один упал! А Семен недовольно оглянулся на шуршание сползающих камней.
– Ты не можешь потише, медведь?
– Я тебе что, дивизия «Эдельвейс»? – пропыхтел я в ответ.
– Да твои шаги кто угодно за километр услышит! – прошипел Семен.
– Ладно. Я постараюсь потише, – пообещал я.
Движение мое замедлилось, но шуметь я стал действительно-таки значительно меньше.
Мы подползли к краю выступа и выглянули за него. Внизу, на небольшой площадке, свободной от зарослей, расположилось около дюжины индивидуумов. Они сидели кружком у костра. Я прищурился, пытаясь рассмотреть их одежду. В это время Семен тихонько охнул.
– Ты чего? – прошептал я.
– Влад, это не люди, – в ответ шепнул Сема.
– Конечно, нéлюди, – согласился я, – раз тех так убили.
– Ты не понял, – сердито зашептал Семен. – Это НЕ люди.
– А кто? – удивленно вытаращился я на Сему.
Вот тебе и на! Как это может быть – НЕ люди. Инопланетяне, что ли?
Семен внезапно протянул руку и прижал меня к земле. Я уже собирался высказаться по полной программе, но мне не дал это сделать характерный свист. Со стороны леса в тех, что расположились на привал, полетели стрелы. Со своего места я услышал далекие вскрики и хрипение застигнутых врасплох незнакомцев. Стрелы перестали вылетать из леса так же внезапно, как и начали. Возле костра прекратилось всякое движение. Но то, что произошло дальше, вогнало меня в полный ступор.
Земля вокруг всего этого безобразия вдруг пошла волнами, вспучилась, и тела погибших вместе со всеми вещами и костром в придачу медленно погрузились в нее. И вот уже перед нашими глазами – чистая и ровная площадка, на которой не осталось ни малейших следов недавнего побоища.
Осторожно, бесшумно мы попятились назад, скатились по склону и присели под камнями.
– Ты что-нибудь понимаешь? – выдохнул я.
– Ничего! – обрадовал меня Семен. – Ущипни меня! Мне кажется, что я сплю. – Я больно ущипнул. – Ой! Ты что, клещи с собой носишь? – воскликнул друг.
– Не спишь! – успокоил я Сему. – Одно ясно: надо срочно отсюда делать ноги.
– Может, еще и подскажешь – куда? – скривился Семен.
– А что, есть куда? – огрызнулся я. – Давай переждем, а дальше по тропинке. Только на ту площадку не надо заходить. Не нравится она мне.
Солнце уже начало ощутимо клониться к закату, когда мы тронулись в дальнейший путь. Перед этим мы достаточно долго просидели под большим камнем, стараясь не высовываться, и внимательно всматривались в противоположный склон, готовые при малейшем намеке на опасность бежать. Куда? А вот об этом я старался не думать. Между делом мы все-таки умудрились перекусить тушенкой из банки под интригующим названием «Завтрак туриста» и хлебом. Все это оказалось в рюкзаке запасливого Семена.
Роль лидера нашей маленькой стаи взял на себя Семен. Я без возражений уступил ему. Все-таки он уже доказал, что в этом деле на голову выше меня. Я взял на себя обеспечение тылов. Задача ввиду сгущающихся сумерек становилась все труднее.
Шагнув за очередной поворот, Семен резко остановился.
– Амбец, приплыли! – прокомментировал он свое торможение.
Да мне в общем-то его комментарий и не нужен был. Я и сам увидел, что «амбец».
Поперек тропы стояли несколько человек, явно поджидающих нас. Я узрел в их руках луки и стрелы. Как вы понимаете, стрелы лежали на тетивах, а их острые наконечники недвусмысленно были нацелены в наши организмы. Причем в самые уязвимые места этих самых организмов. Так как мы с Семеном заботились о сохранности наших шкур, то дисциплинированно остановились и подняли руки вверх. Проверять, насколько метко те стреляют, желания не возникало.
Один из группы шагнул вперед и что-то сказал высоким звонким голосом. Это что, женщины? И главное, я не мог идентифицировать язык. Ни на один из слышанных мною этот похож не был.
– Не понимаю, – промямлил Сема, старательно вытягивая руки вверх.
– Я тоже, – пробурчал я, стараясь не отставать от него в стремлении к звездам.
Человек, обратившийся к нам, подошел ближе. Нет, не женщина. Узкое лицо, миндалевидные глаза. Фигура не массивная, но чувствуется в ней природная сила и ловкость. На вид я определил его возраст примерно в двадцать пять – двадцать шесть лет. И что-то в нем было такое, что я не понимал. Человек? А человек ли?
Воин – а в том, что это воин, сомневаться не приходилось, принимая во внимание отблескивающие металлом доспехи под плащом темно-зеленого цвета, – повторил сказанное ранее.
Результат был предсказуем. Мы снова ничего не поняли.
Нет, просто цирк какой-то! Лук, стрелы… о, и мечи в ножнах на поясе. Простите, но это несерьезно! Оно, конечно, хорошо! Тихо и, если умеешь хорошо стрелять из лука, убийственно, но… против современных снайперов – это детские игрушки. И зачем этим лесным воинам доспехи? Достаточно одной очереди из «узи», от бедра, и кевларовый бронежилет не поможет. Ничего не понимаю!
Видимо, тот, кто к нам обращался, тоже ничего не понимал. Задержали двоих подозрительных. Что-то бормочут непонятное и руки вверх тянут. Этак и стрелу схлопотать недолго.
Воин задумался, остро поглядывая на нас и потирая рукой подбородок. Мне тоже захотелось почесать себе подбородок, но подозрение, что это будет последнее мое почесывание в этой жизни, остановило меня.
Воин, видимо, принял какое-то решение. Он круто повернулся, сказав при этом несколько слов, и махнул рукой, приказывая нам следовать за ним. И двинулся в сторону от тропы, в лес. Понятно. Сам решение не смог принять, будет советоваться с теми, кто может. Мы, не опуская рук, покорно тронулись за ним. Шестеро воинов распределились по обеим сторонам и сопровождали нас, зорко следя за каждым нашим шевелением. И опять мне пришлось удивиться. Было такое впечатление, что по лесу шел я один. Во всяком случае, шелест листьев, шорох хвои и треск сучков производил только я. Все остальные двигались совершенно бесшумно. Как будто они плыли над поверхностью. К моему неудовольствию, Сема в отношении бесшумной ходьбы ни в чем не отставал от этих парней с луками.
В сумерках определиться было трудно. По моему мнению, я оттрещал от тропы метров сто или около того, когда шагающий впереди предводитель нашего конвоя остановился. Он широко махнул рукой, сказав (или пропев) длинное слово. Удивляюсь, как он только язык не сломал – столько там было согласных звуков. Между деревьями вдруг возник ярко-зеленый контур. Он полыхал изумрудным светом, озаряя пространство метров на десять вокруг.
– Сема, а ведь мы не на Земле, – поделился я результатом личных выводов.
– Сам уже догадался, – откликнулся мой наблюдательный друг.
Резкий повелительный окрик одного из сопровождающих прервал нашу содержательную, но весьма краткую беседу о множественности миров.
Весь наш небольшой отряд промаршировал в изумрудную рамку. Я было притормозил, но укол (кажется, стрелы) в мягкое место правой ягодичной мышцы придал мне решимости двигаться дальше.
Мужчина и женщина лежали лицом вверх. Раны не оставляли сомнений, что нанесены они были каким-то острым предметом. Чуть в стороне уткнулась лицом в траву еще одна женщина. Из ее спины торчала короткая черная стрела. Такая же стрела досталась и собаке, что скорчилась у покосившейся калитки.
– Ну и что ты по этому поводу думаешь? – обратился ко мне Семен, рассматривая нерадостную картину.
– Что тут думать? – нервно сказал я. – Надо срочно бежать искать милицию или полицию. Или что тут у них?
– Одно ясно, – невозмутимо продолжал Сема, – пистолетов, автоматов у них нет.
– А ты почем знаешь?
– А ни одного огнестрела. Ты не находишь?
– Может, они не хотели, чтобы выстрелы были слышны, – настороженно оглядываясь, предположил я.
– Здесь? В глуши? – хмыкнул Семен. – Да рвани здесь бомба, никто не услышит!
– Ладно. Убедил! Зато у них явно есть арбалет.
– Или лук.
– Это не лучные стрелы, – указал я на очевидный факт. – Очень короткие и толстые. Такими из лука не очень-то постреляешь.
Семен немного постоял, внимательно рассматривая предмет спора, и вынужден был согласиться. А я подумал: «Какие из нас специалисты-криминалисты? Тут убитые люди лежат, а мы, вместо того чтобы тревогу поднимать, дискуссии устраиваем!»
Что меня не очень-то радовало, так это то, что Сема прав, говоря о глуши. Ни электричества, ни других благ цивилизации у дома не наблюдалось. Да и к нему вела тропинка, а не дорога. Скудный огород примыкал к строению с другой стороны. Невдалеке журчал по камням небольшой ручеек. Может, эти люди бежали сюда от тех же благ? Я читал, что такие случаи бывали. Но зачем же было их убивать? Судя по всему, они небогаты. Чем они могли кому-то мешать?
– Пойдем по тропинке, – решительно сказал Семен.
– Куда?
– Туда, куда она приведет! У тебя что, есть другие предложения?
– У меня предложений нет, – вздохнул я, – у меня опасение есть. Как бы нам на убивцев не наскочить. Да и что с этим делать?
– С чем «этим»? – не понял Сема.
– Ну с телами. Надо бы предать земле, как положено.
– Нет. Надо оставить как есть. Расследование должно же быть. А мы будем просто внимательны, – заключил Сема, начиная движение. – Убийцы же не знают, что мы тут.
– А мы не знаем, где это «тут»! – счел нужным заметить я, пристраиваясь рядом.
Тропинка прихотливо извивалась среди поросших лесом каменных выступов. Мы брели по ней. Хорошо, что она все-таки вела вниз. По моим ощущениям, прошло уже порядочно времени с того момента, как мы забрались в пещеру. Мой желудок активно напоминал мне о том же. Семен остановился и, отстегнув флягу от пояса, сделал пару глотков.
– Поесть бы, – мечтательно сказал я, принимая от него флягу и в свою очередь отхлебывая из нее.
– И как ты можешь думать о еде после всего увиденного? – вздохнул Семен.
– Могу! – твердо сказал я. – Я просто не думаю об увиденном.
– Давай еще немного пройдем, – Семен снова пристегнул флягу к поясу, – а там устроим привал и откроем банку «Завтрак туриста».
– Ух ты! – взбодрился я. – Ты таки взял с собой хавчик!
– Я же не знал, сколько нам в пещере придется ходить, – пожал плечами Сема.
Так мы и шли. Но через несколько километров Семен вдруг остановился. Я чуть было не налетел на него.
– Ты чего?
– Тихо! – Семен прислушивался к чему-то.
Я тоже на всякий случай прислушался. Ничего не слышу! А ведь никогда на слух не жаловался.
– Чего там? – нетерпеливо обратился я к другу.
– Они вон там, за тем поворотом. – Семен махнул рукой в сторону скального выступа. – Давай сюда! Посмотрим – кто, что и с чем.
Семен свернул с тропинки и начал вскарабкиваться по склону вверх. Я постоял в раздумье, но, признав правоту друга, последовал за ним. Из-под ног посыпались мелкие камешки. Да что же это такое? Вон Сема поднимался, так хоть бы один упал! А Семен недовольно оглянулся на шуршание сползающих камней.
– Ты не можешь потише, медведь?
– Я тебе что, дивизия «Эдельвейс»? – пропыхтел я в ответ.
– Да твои шаги кто угодно за километр услышит! – прошипел Семен.
– Ладно. Я постараюсь потише, – пообещал я.
Движение мое замедлилось, но шуметь я стал действительно-таки значительно меньше.
Мы подползли к краю выступа и выглянули за него. Внизу, на небольшой площадке, свободной от зарослей, расположилось около дюжины индивидуумов. Они сидели кружком у костра. Я прищурился, пытаясь рассмотреть их одежду. В это время Семен тихонько охнул.
– Ты чего? – прошептал я.
– Влад, это не люди, – в ответ шепнул Сема.
– Конечно, нéлюди, – согласился я, – раз тех так убили.
– Ты не понял, – сердито зашептал Семен. – Это НЕ люди.
– А кто? – удивленно вытаращился я на Сему.
Вот тебе и на! Как это может быть – НЕ люди. Инопланетяне, что ли?
Семен внезапно протянул руку и прижал меня к земле. Я уже собирался высказаться по полной программе, но мне не дал это сделать характерный свист. Со стороны леса в тех, что расположились на привал, полетели стрелы. Со своего места я услышал далекие вскрики и хрипение застигнутых врасплох незнакомцев. Стрелы перестали вылетать из леса так же внезапно, как и начали. Возле костра прекратилось всякое движение. Но то, что произошло дальше, вогнало меня в полный ступор.
Земля вокруг всего этого безобразия вдруг пошла волнами, вспучилась, и тела погибших вместе со всеми вещами и костром в придачу медленно погрузились в нее. И вот уже перед нашими глазами – чистая и ровная площадка, на которой не осталось ни малейших следов недавнего побоища.
Осторожно, бесшумно мы попятились назад, скатились по склону и присели под камнями.
– Ты что-нибудь понимаешь? – выдохнул я.
– Ничего! – обрадовал меня Семен. – Ущипни меня! Мне кажется, что я сплю. – Я больно ущипнул. – Ой! Ты что, клещи с собой носишь? – воскликнул друг.
– Не спишь! – успокоил я Сему. – Одно ясно: надо срочно отсюда делать ноги.
– Может, еще и подскажешь – куда? – скривился Семен.
– А что, есть куда? – огрызнулся я. – Давай переждем, а дальше по тропинке. Только на ту площадку не надо заходить. Не нравится она мне.
Солнце уже начало ощутимо клониться к закату, когда мы тронулись в дальнейший путь. Перед этим мы достаточно долго просидели под большим камнем, стараясь не высовываться, и внимательно всматривались в противоположный склон, готовые при малейшем намеке на опасность бежать. Куда? А вот об этом я старался не думать. Между делом мы все-таки умудрились перекусить тушенкой из банки под интригующим названием «Завтрак туриста» и хлебом. Все это оказалось в рюкзаке запасливого Семена.
Роль лидера нашей маленькой стаи взял на себя Семен. Я без возражений уступил ему. Все-таки он уже доказал, что в этом деле на голову выше меня. Я взял на себя обеспечение тылов. Задача ввиду сгущающихся сумерек становилась все труднее.
Шагнув за очередной поворот, Семен резко остановился.
– Амбец, приплыли! – прокомментировал он свое торможение.
Да мне в общем-то его комментарий и не нужен был. Я и сам увидел, что «амбец».
Поперек тропы стояли несколько человек, явно поджидающих нас. Я узрел в их руках луки и стрелы. Как вы понимаете, стрелы лежали на тетивах, а их острые наконечники недвусмысленно были нацелены в наши организмы. Причем в самые уязвимые места этих самых организмов. Так как мы с Семеном заботились о сохранности наших шкур, то дисциплинированно остановились и подняли руки вверх. Проверять, насколько метко те стреляют, желания не возникало.
Один из группы шагнул вперед и что-то сказал высоким звонким голосом. Это что, женщины? И главное, я не мог идентифицировать язык. Ни на один из слышанных мною этот похож не был.
– Не понимаю, – промямлил Сема, старательно вытягивая руки вверх.
– Я тоже, – пробурчал я, стараясь не отставать от него в стремлении к звездам.
Человек, обратившийся к нам, подошел ближе. Нет, не женщина. Узкое лицо, миндалевидные глаза. Фигура не массивная, но чувствуется в ней природная сила и ловкость. На вид я определил его возраст примерно в двадцать пять – двадцать шесть лет. И что-то в нем было такое, что я не понимал. Человек? А человек ли?
Воин – а в том, что это воин, сомневаться не приходилось, принимая во внимание отблескивающие металлом доспехи под плащом темно-зеленого цвета, – повторил сказанное ранее.
Результат был предсказуем. Мы снова ничего не поняли.
Нет, просто цирк какой-то! Лук, стрелы… о, и мечи в ножнах на поясе. Простите, но это несерьезно! Оно, конечно, хорошо! Тихо и, если умеешь хорошо стрелять из лука, убийственно, но… против современных снайперов – это детские игрушки. И зачем этим лесным воинам доспехи? Достаточно одной очереди из «узи», от бедра, и кевларовый бронежилет не поможет. Ничего не понимаю!
Видимо, тот, кто к нам обращался, тоже ничего не понимал. Задержали двоих подозрительных. Что-то бормочут непонятное и руки вверх тянут. Этак и стрелу схлопотать недолго.
Воин задумался, остро поглядывая на нас и потирая рукой подбородок. Мне тоже захотелось почесать себе подбородок, но подозрение, что это будет последнее мое почесывание в этой жизни, остановило меня.
Воин, видимо, принял какое-то решение. Он круто повернулся, сказав при этом несколько слов, и махнул рукой, приказывая нам следовать за ним. И двинулся в сторону от тропы, в лес. Понятно. Сам решение не смог принять, будет советоваться с теми, кто может. Мы, не опуская рук, покорно тронулись за ним. Шестеро воинов распределились по обеим сторонам и сопровождали нас, зорко следя за каждым нашим шевелением. И опять мне пришлось удивиться. Было такое впечатление, что по лесу шел я один. Во всяком случае, шелест листьев, шорох хвои и треск сучков производил только я. Все остальные двигались совершенно бесшумно. Как будто они плыли над поверхностью. К моему неудовольствию, Сема в отношении бесшумной ходьбы ни в чем не отставал от этих парней с луками.
В сумерках определиться было трудно. По моему мнению, я оттрещал от тропы метров сто или около того, когда шагающий впереди предводитель нашего конвоя остановился. Он широко махнул рукой, сказав (или пропев) длинное слово. Удивляюсь, как он только язык не сломал – столько там было согласных звуков. Между деревьями вдруг возник ярко-зеленый контур. Он полыхал изумрудным светом, озаряя пространство метров на десять вокруг.
– Сема, а ведь мы не на Земле, – поделился я результатом личных выводов.
– Сам уже догадался, – откликнулся мой наблюдательный друг.
Резкий повелительный окрик одного из сопровождающих прервал нашу содержательную, но весьма краткую беседу о множественности миров.
Весь наш небольшой отряд промаршировал в изумрудную рамку. Я было притормозил, но укол (кажется, стрелы) в мягкое место правой ягодичной мышцы придал мне решимости двигаться дальше.
Глава 5
Сам процесс вхождения в эту изумрудную хрень прошел безболезненно. Какое-то ощущение невесомости присутствовало, но не более. Доли секунды, и мы в другом месте. Если бы я мог, я бы восхищенно почесал затылок, но, во избежание покалываний острыми предметами некоторых других частей тела, делать этого не стал. Вот это да! Нуль-транспортировка! Мечта всех земных физиков и иже с ними. Они там изобретают, а тут уже есть, и, судя по всему, в массовом производстве.
Вывалились мы на этакую аллейку. Широкая, вымощенная маленькими кирпичиками дорожка. В воздухе висят разноцветные шарики света (и, надо заметить, освещают они очень даже неплохо), скамеечки на ажурных ножках расставлены в прихотливом беспорядке. Урн нет. Это обстоятельство меня несколько обескуражило. А куда мусор девать, неизбежный при променадах семейств? Да и сплюнуть, что иногда очень хочется, некуда.
На одной из скамеечек в свободной позе сидел представитель местного населения. На нем не было доспеха. Его одеяния составляли предметы свободного покроя. Светло-зеленые штаны у ступней стянуты чем-то типа шнурочка с завязочками, туфли с загнутыми кверху носками, белая рубаха с расстегнутым воротом. Длинные волосы свободно рассыпаны по плечам. Когда мы подошли ближе и я смог рассмотреть этого типа подробнее, то невольно остановился, разинув рот. Было от чего!
Передо мной сидел самый настоящий эльф. Ага! Вот тот самый, ушастый, то есть остроушастый. Он без всякого интереса скользнул глазами по нашим унылым фигурам с поднятыми руками и снова уставился в глубь леса (или парка, кто их тут разберет?). А я, за остановку, получил еще один чувствительный тычок острым в спину.
Ох и не понравился мне этот полный пофигизма взгляд. Он мог говорить о чем угодно. В том числе и о том, что таких, как мы, здесь повидали уже немало. Мы прошли по аллее до конца и остановились перед маленьким домиком. А ничего такой домик, красивый.
На крыльце появилась еще одна личность. Эльф, разумеется. Серебристые волосы, стянутые на голове широкой лентой, удивительные фиолетовые глаза, плащ серебристого же цвета свободно спадает с нешироких плеч. Каждое его движение показалось мне каким-то наигранным, акцентированно-изящным. Как у неискреннего актера, ей-богу!
Командир нашего конвоя что-то ему доложил. Эльф подошел к нам, осмотрел и что-то процедил сквозь зубы. Мы, что вполне естественно, ответили ему искренним непониманием.
Изящно приподняв правую бровь, эльф изобразил удивление. Он снова что-то сказал, судя по всему, на другом языке. Эффект был тот же – наше непонимание. Бровь приподнялась чуть выше. Последовала еще одна попытка что-то узнать. И снова на непонятном нам языке. Хоть бы на английском или французском что-нибудь спросил! Хотя о чем это я? Если мы, как было мудро мной же замечено, не на Земле, то и Англия и Франция остались там, где и все остальное. Вот ведь положение, а!
Эльф постоял, наморщив лоб. Решает, зараза, сразу нас в расход или еще что-нибудь спросить. Ушел в домик, что-то сказав командиру стражи.
Мы с Семеном переглянулись. «Табак дело» – сказали мне его глаза. «Ага!» – ответил я при помощи глаз и дополнительной мимики.
Командир, махнув рукой, направился влево по дорожке. Мы дружно потопали за ним. Интересно, а какие тут, у этих чудиков, тюрьмы. Или они этим не озабочиваются? Стрела в жизненно важный орган – всяко дешевле.
Нет. Все-таки гуманизм и у них имеется. Подвели к какому-то сарайчику, висящему на огромной ветви дерева непонятной национальности. К проему входа пришлось карабкаться по лесенке. Сема взлетел легко, а вот мне пришлось хуже. Уж больно лесенка хлипкая. Пока лез – все время боялся, что оборвется. Вряд ли порча казенного имущества улучшит их отношение к нам.
Свет солнечного луча ударил по глазам. Я сонно заворочался, пытаясь закрыть лицо от надоедливого солнечного зайчика, но не преуспел в этом. В голове молнией мелькнул вчерашний день и понимание того, что мы в плену. Это заставило меня резко принять сидячее положение.
Нет, вы только поглядите на этого архаровца! Мало того что нагло дрыхнет, когда мы в узилище, так еще и немелодично похрапывает! Пришлось пошевелить его хорошим пинком. В ответ раздалось сонное бурчание о том, какой я хороший и добрый, а также о том, куда бы мне пойти и где застрелиться.
– Стреляться я сам не буду! – рыкнул я. – Тут полно желающих осуществить вышеупомянутую процедуру. Это я на тот случай, если ты забыл, где мы с тобой находимся.
– А что? – Сема сел, сонно потряс головой. – Появилась возможность бежать?
– Куда? И как? – хмуро поинтересовался я.
– Ну а если не появилась, так чего дергаться? – Сема снова рухнул на пол с явным намерением продолжить прерванное занятие.
Я со злостью и завистью посмотрел на него. Это же надо! Мы в такой незавидной ситуации, а он спит как ни в чем не бывало… Стоп! Что-то в нем не то! Я застывшим взглядом взирал на его уши. Верхние кончики явственно заострились. Мама родная! Автоматически ухватился за свои, кровные. Фух! Отлегло. Руки ощутили обычные нормальные человеческие уши.
Ну и что же теперь делать? И что, собственно, происходит? Может, Семе что-нибудь этакое вкололи? Если у них тут телепортация вовсю используется, то каких высот наука достигла? Вполне могли и вколоть!
Нет, все же что-то тут не вяжется! Если у них такие высоты достижений, то, какого лешего они луками и стрелами балуются? И мечи на боках самые что ни на есть настоящие. Проводóв, а это, по моему мнению, и является признаком цивилизации, тоже нет. Просто голова от таких мыслей пухнет! А этот дрыхнет!
– Эй! Вставай, эльфийская морда! – не выдержал я. – Ты, между прочим, вляпался по самое не могу. Надо решать, как тебя из этого вытаскивать.
Семен снова сонно сел.
– Это кто эльфийская морда? – сердито поинтересовался он. – И куда это я вляпался?
– У тебя, если не ошибаюсь, в нагрудном кармане зеркальце есть, – ехидно отозвался я. – Не сочти за труд, достань его и посмотрись.
Семен, сопя, достал зеркальце и уставился в него.
– Особое внимание обрати на уши, – заметил я. – Потом можешь обратить внимание и на цвет глаз, которые, по моим воспоминаниям, раньше у тебя были серыми.
Зеркальце выпало из пальцев Семы. Он смотрел на меня испуганно и беспомощно.
– Как же это? – растерянно пробормотал он.
Мне ничего не оставалось, как только пожать плечами.
– А ты почему не изменился? – вдруг подозрительно спросил Сема.
– Откуда я знаю? – неожиданно, даже для себя самого, вызверился я. – Может, у меня иммунитет ко всем этим штучкам.
– Глаза – фигня! – рассуждал тем временем Сема. – А вот что с ушами делать? Да со мной, таким, ни одна девушка знакомиться не захочет. Влад! Что делать? Чего ты молчишь?
Ну вот! Разбудил, на свою голову. Посоветоваться захотелось. С таким посоветуешься!
Мы сидели и молча смотрели друг на друга. Ни одной дельной мысли в голове не было. Такое впечатление, что они, оценив масштаб проблемы, забились куда-то в уголок и вылезать не собираются.
В самый напряженный момент нашего взаимного созерцания в проеме двери появилась голова одного из местных.
«Да, похож Сема!» – отметило мое сознание, а пришлый в это время вел суровый подсчет количества пленных на предмет – не сбежал ли кто. При взгляде на Сему его глаза удивленно расширились. Он повернул голову и что-то сказал на своем языке, обращаясь к кому-то, стоящему снизу.
Я услышал, как за пределами нашего пристанища поднялся возбужденный галдеж. Пленившие нас эльфы активно делились впечатлениями от фразы заглянувшего к нам.
Эльф мотнул головой, показывая нам, что надо бы совершить променад по свежему воздуху. Предложение нами было принято – а куда бы мы делись?
Спустившись на землю, мы уныло обозрели давешний конвой. Что меня особенно возмутило, так это то, что все стрелы теперь были направлены только на меня. Семена же считали за своего. Фактически так и было.
Предводитель выразительным жестом приказал нам следовать за ним. Я хмуро в компании обэльфяченного Семена и под пристальным надзором конвоя двинулся следом. Руки на этот раз я поднимать не стал. Впрочем, никто от меня этого и не требовал.
Мы шли по аллейке между деревьев. Ветви их смыкались у нас над головой, создавая своеобразный коридор. Сквозь плотную листву кое-где простреливали лучи солнца и наклонные сияющие столбики перемежались с участками тени, создавая почти нереальную картину. Я хмуро поглядывал на сопровождающих нас стражей. Они держались значительно свободней. Как будто ночь, проведенная нами в их лагере, была определенным испытанием, которое мы выдержали. Ну за себя-то я уверен – выдержал, а вот с Семеном – это вопрос.
Нас так долго вели по этим извилистым аллеям, что, честно говоря, я запутался. Если придется отсюда делать ноги, то вряд ли я найду выход.
Цель нашей ходьбы возникла перед нами как-то внезапно. Тропа упиралась в ствол огромного дерева. Скажи мне, что такие могут быть, – не поверил бы. Гм, лес, где не ступала нога дровосека. Ну и что? Дальше-то куда?
Мы стояли перед этим чудом, покрытым корой, и пялились на него с таким же изумлением, как в музее туристы рассматривают картины великих живописцев. Вроде бы и смотреть не на что, а стоят и смотрят. Гадают, что же это художник сказать хотел тем, что нарисовал прилет каких-то там грачей. А ничего он не хотел сказать! Грачи прилетели – вот он этот прилет и изобразил. Мне быстро надоело это созерцание, и я начал осматриваться по сторонам. Может, еще чего увижу? Из-за этого я пропустил момент, когда в стволе вдруг образовался проем. Повернул голову, среагировав на движение, а этот кадр уже выплывает нам навстречу.
Эльф, естественно. Других тут не держат. А если и держат, то, как меня, на прицеле. Можно подумать, что я сам к ним напросился.
Эльф был молод…
Стоп. Мне вспомнилась какая-то книга. Не самый любимый мною жанр – фэнтези. Насколько я помню, там что-то было этакое, орко-эльфийское. И там говорилось, что эти парни страдают бессмертием. И выглядят молодыми до этого самого бессмертия.
Так вот. Эльф выглядел молодым. Он уставился на нас глазами совершенно изумительного фиолетового цвета и что-то спросил у подскочившего к нему командира конвоя. Тот затараторил, помогая себе жестами и придавая тем самым выразительности своему докладу. Эльф внимательно слушал, не сводя с нас глаз. Дослушав до конца, он кивнул, показывая, что усвоил услышанное, и подошел к нам ближе.
Первым делом он взял в работу Семена. Положил ему руку на лоб и, прикрыв веки, что-то забормотал. Потом открыл глаза и что-то спросил у Семы. Тот ответил на непонятном языке, замолчал, с удивлением прислушиваясь к себе, и, уже на понятном мне языке, кратко выразил это удивление.
– Ну и что это было? – нейтрально поинтересовался я, с опаской поглядывая на повернувшегося ко мне эльфа.
– Экспресс-обучение местному диалекту, – кратко проинформировал меня Семен. – Не дергайся! Это не больно.
– Ну да, – отозвался я, – ты-то уже ихний, а я пока еще держусь за свое родное, человеческое.
Но когда эльф возложил мне длань на лоб, я все же стерпел. Пока он снова что-то бормотал, в голове шумело, щелкало и попискивало, как в неисправном системном блоке.
– Ты меня понимаешь? – вдруг спросил меня эльф.
– Понимаю, – восхищенно кивнул я.
Вот это да! Так быстро обучать языкам – это что-то! Наши методы с двадцать пятым кадром можно просто сдавать в утиль, если такое начнут практиковать на курсах обучения иностранным языкам. Надо только эту абракадабру запомнить. Такие деньги можно заколачивать, что мама не горюй!
Вывалились мы на этакую аллейку. Широкая, вымощенная маленькими кирпичиками дорожка. В воздухе висят разноцветные шарики света (и, надо заметить, освещают они очень даже неплохо), скамеечки на ажурных ножках расставлены в прихотливом беспорядке. Урн нет. Это обстоятельство меня несколько обескуражило. А куда мусор девать, неизбежный при променадах семейств? Да и сплюнуть, что иногда очень хочется, некуда.
На одной из скамеечек в свободной позе сидел представитель местного населения. На нем не было доспеха. Его одеяния составляли предметы свободного покроя. Светло-зеленые штаны у ступней стянуты чем-то типа шнурочка с завязочками, туфли с загнутыми кверху носками, белая рубаха с расстегнутым воротом. Длинные волосы свободно рассыпаны по плечам. Когда мы подошли ближе и я смог рассмотреть этого типа подробнее, то невольно остановился, разинув рот. Было от чего!
Передо мной сидел самый настоящий эльф. Ага! Вот тот самый, ушастый, то есть остроушастый. Он без всякого интереса скользнул глазами по нашим унылым фигурам с поднятыми руками и снова уставился в глубь леса (или парка, кто их тут разберет?). А я, за остановку, получил еще один чувствительный тычок острым в спину.
Ох и не понравился мне этот полный пофигизма взгляд. Он мог говорить о чем угодно. В том числе и о том, что таких, как мы, здесь повидали уже немало. Мы прошли по аллее до конца и остановились перед маленьким домиком. А ничего такой домик, красивый.
На крыльце появилась еще одна личность. Эльф, разумеется. Серебристые волосы, стянутые на голове широкой лентой, удивительные фиолетовые глаза, плащ серебристого же цвета свободно спадает с нешироких плеч. Каждое его движение показалось мне каким-то наигранным, акцентированно-изящным. Как у неискреннего актера, ей-богу!
Командир нашего конвоя что-то ему доложил. Эльф подошел к нам, осмотрел и что-то процедил сквозь зубы. Мы, что вполне естественно, ответили ему искренним непониманием.
Изящно приподняв правую бровь, эльф изобразил удивление. Он снова что-то сказал, судя по всему, на другом языке. Эффект был тот же – наше непонимание. Бровь приподнялась чуть выше. Последовала еще одна попытка что-то узнать. И снова на непонятном нам языке. Хоть бы на английском или французском что-нибудь спросил! Хотя о чем это я? Если мы, как было мудро мной же замечено, не на Земле, то и Англия и Франция остались там, где и все остальное. Вот ведь положение, а!
Эльф постоял, наморщив лоб. Решает, зараза, сразу нас в расход или еще что-нибудь спросить. Ушел в домик, что-то сказав командиру стражи.
Мы с Семеном переглянулись. «Табак дело» – сказали мне его глаза. «Ага!» – ответил я при помощи глаз и дополнительной мимики.
Командир, махнув рукой, направился влево по дорожке. Мы дружно потопали за ним. Интересно, а какие тут, у этих чудиков, тюрьмы. Или они этим не озабочиваются? Стрела в жизненно важный орган – всяко дешевле.
Нет. Все-таки гуманизм и у них имеется. Подвели к какому-то сарайчику, висящему на огромной ветви дерева непонятной национальности. К проему входа пришлось карабкаться по лесенке. Сема взлетел легко, а вот мне пришлось хуже. Уж больно лесенка хлипкая. Пока лез – все время боялся, что оборвется. Вряд ли порча казенного имущества улучшит их отношение к нам.
Свет солнечного луча ударил по глазам. Я сонно заворочался, пытаясь закрыть лицо от надоедливого солнечного зайчика, но не преуспел в этом. В голове молнией мелькнул вчерашний день и понимание того, что мы в плену. Это заставило меня резко принять сидячее положение.
Нет, вы только поглядите на этого архаровца! Мало того что нагло дрыхнет, когда мы в узилище, так еще и немелодично похрапывает! Пришлось пошевелить его хорошим пинком. В ответ раздалось сонное бурчание о том, какой я хороший и добрый, а также о том, куда бы мне пойти и где застрелиться.
– Стреляться я сам не буду! – рыкнул я. – Тут полно желающих осуществить вышеупомянутую процедуру. Это я на тот случай, если ты забыл, где мы с тобой находимся.
– А что? – Сема сел, сонно потряс головой. – Появилась возможность бежать?
– Куда? И как? – хмуро поинтересовался я.
– Ну а если не появилась, так чего дергаться? – Сема снова рухнул на пол с явным намерением продолжить прерванное занятие.
Я со злостью и завистью посмотрел на него. Это же надо! Мы в такой незавидной ситуации, а он спит как ни в чем не бывало… Стоп! Что-то в нем не то! Я застывшим взглядом взирал на его уши. Верхние кончики явственно заострились. Мама родная! Автоматически ухватился за свои, кровные. Фух! Отлегло. Руки ощутили обычные нормальные человеческие уши.
Ну и что же теперь делать? И что, собственно, происходит? Может, Семе что-нибудь этакое вкололи? Если у них тут телепортация вовсю используется, то каких высот наука достигла? Вполне могли и вколоть!
Нет, все же что-то тут не вяжется! Если у них такие высоты достижений, то, какого лешего они луками и стрелами балуются? И мечи на боках самые что ни на есть настоящие. Проводóв, а это, по моему мнению, и является признаком цивилизации, тоже нет. Просто голова от таких мыслей пухнет! А этот дрыхнет!
– Эй! Вставай, эльфийская морда! – не выдержал я. – Ты, между прочим, вляпался по самое не могу. Надо решать, как тебя из этого вытаскивать.
Семен снова сонно сел.
– Это кто эльфийская морда? – сердито поинтересовался он. – И куда это я вляпался?
– У тебя, если не ошибаюсь, в нагрудном кармане зеркальце есть, – ехидно отозвался я. – Не сочти за труд, достань его и посмотрись.
Семен, сопя, достал зеркальце и уставился в него.
– Особое внимание обрати на уши, – заметил я. – Потом можешь обратить внимание и на цвет глаз, которые, по моим воспоминаниям, раньше у тебя были серыми.
Зеркальце выпало из пальцев Семы. Он смотрел на меня испуганно и беспомощно.
– Как же это? – растерянно пробормотал он.
Мне ничего не оставалось, как только пожать плечами.
– А ты почему не изменился? – вдруг подозрительно спросил Сема.
– Откуда я знаю? – неожиданно, даже для себя самого, вызверился я. – Может, у меня иммунитет ко всем этим штучкам.
– Глаза – фигня! – рассуждал тем временем Сема. – А вот что с ушами делать? Да со мной, таким, ни одна девушка знакомиться не захочет. Влад! Что делать? Чего ты молчишь?
Ну вот! Разбудил, на свою голову. Посоветоваться захотелось. С таким посоветуешься!
Мы сидели и молча смотрели друг на друга. Ни одной дельной мысли в голове не было. Такое впечатление, что они, оценив масштаб проблемы, забились куда-то в уголок и вылезать не собираются.
В самый напряженный момент нашего взаимного созерцания в проеме двери появилась голова одного из местных.
«Да, похож Сема!» – отметило мое сознание, а пришлый в это время вел суровый подсчет количества пленных на предмет – не сбежал ли кто. При взгляде на Сему его глаза удивленно расширились. Он повернул голову и что-то сказал на своем языке, обращаясь к кому-то, стоящему снизу.
Я услышал, как за пределами нашего пристанища поднялся возбужденный галдеж. Пленившие нас эльфы активно делились впечатлениями от фразы заглянувшего к нам.
Эльф мотнул головой, показывая нам, что надо бы совершить променад по свежему воздуху. Предложение нами было принято – а куда бы мы делись?
Спустившись на землю, мы уныло обозрели давешний конвой. Что меня особенно возмутило, так это то, что все стрелы теперь были направлены только на меня. Семена же считали за своего. Фактически так и было.
Предводитель выразительным жестом приказал нам следовать за ним. Я хмуро в компании обэльфяченного Семена и под пристальным надзором конвоя двинулся следом. Руки на этот раз я поднимать не стал. Впрочем, никто от меня этого и не требовал.
Мы шли по аллейке между деревьев. Ветви их смыкались у нас над головой, создавая своеобразный коридор. Сквозь плотную листву кое-где простреливали лучи солнца и наклонные сияющие столбики перемежались с участками тени, создавая почти нереальную картину. Я хмуро поглядывал на сопровождающих нас стражей. Они держались значительно свободней. Как будто ночь, проведенная нами в их лагере, была определенным испытанием, которое мы выдержали. Ну за себя-то я уверен – выдержал, а вот с Семеном – это вопрос.
Нас так долго вели по этим извилистым аллеям, что, честно говоря, я запутался. Если придется отсюда делать ноги, то вряд ли я найду выход.
Цель нашей ходьбы возникла перед нами как-то внезапно. Тропа упиралась в ствол огромного дерева. Скажи мне, что такие могут быть, – не поверил бы. Гм, лес, где не ступала нога дровосека. Ну и что? Дальше-то куда?
Мы стояли перед этим чудом, покрытым корой, и пялились на него с таким же изумлением, как в музее туристы рассматривают картины великих живописцев. Вроде бы и смотреть не на что, а стоят и смотрят. Гадают, что же это художник сказать хотел тем, что нарисовал прилет каких-то там грачей. А ничего он не хотел сказать! Грачи прилетели – вот он этот прилет и изобразил. Мне быстро надоело это созерцание, и я начал осматриваться по сторонам. Может, еще чего увижу? Из-за этого я пропустил момент, когда в стволе вдруг образовался проем. Повернул голову, среагировав на движение, а этот кадр уже выплывает нам навстречу.
Эльф, естественно. Других тут не держат. А если и держат, то, как меня, на прицеле. Можно подумать, что я сам к ним напросился.
Эльф был молод…
Стоп. Мне вспомнилась какая-то книга. Не самый любимый мною жанр – фэнтези. Насколько я помню, там что-то было этакое, орко-эльфийское. И там говорилось, что эти парни страдают бессмертием. И выглядят молодыми до этого самого бессмертия.
Так вот. Эльф выглядел молодым. Он уставился на нас глазами совершенно изумительного фиолетового цвета и что-то спросил у подскочившего к нему командира конвоя. Тот затараторил, помогая себе жестами и придавая тем самым выразительности своему докладу. Эльф внимательно слушал, не сводя с нас глаз. Дослушав до конца, он кивнул, показывая, что усвоил услышанное, и подошел к нам ближе.
Первым делом он взял в работу Семена. Положил ему руку на лоб и, прикрыв веки, что-то забормотал. Потом открыл глаза и что-то спросил у Семы. Тот ответил на непонятном языке, замолчал, с удивлением прислушиваясь к себе, и, уже на понятном мне языке, кратко выразил это удивление.
– Ну и что это было? – нейтрально поинтересовался я, с опаской поглядывая на повернувшегося ко мне эльфа.
– Экспресс-обучение местному диалекту, – кратко проинформировал меня Семен. – Не дергайся! Это не больно.
– Ну да, – отозвался я, – ты-то уже ихний, а я пока еще держусь за свое родное, человеческое.
Но когда эльф возложил мне длань на лоб, я все же стерпел. Пока он снова что-то бормотал, в голове шумело, щелкало и попискивало, как в неисправном системном блоке.
– Ты меня понимаешь? – вдруг спросил меня эльф.
– Понимаю, – восхищенно кивнул я.
Вот это да! Так быстро обучать языкам – это что-то! Наши методы с двадцать пятым кадром можно просто сдавать в утиль, если такое начнут практиковать на курсах обучения иностранным языкам. Надо только эту абракадабру запомнить. Такие деньги можно заколачивать, что мама не горюй!