Сергей Москвин. Черный рассвет

* * *

   Больше всего Тимофей боялся застрять еще раз. Он совершенно выбился из сил, пока ночью вытаскивал пикап из болота, куда посадил его Хитер. Еще одной такой эпопеи он бы уже просто не выдержал. К счастью, пикап больше не подводил, уверенно преодолевая заболоченные участки дороги. Потом начался подъем, дорога стала суше. Но окончательно Тимофей успокоился только тогда, когда увидел на вершине сопки, куда поднималась дорога, выстроенный там поселок.
   – Ну вот, Тимми, я же говорил, что за пару часов доберемся, – сразу оживился Хитер.
   Тимофей глянул на свои заляпанные грязью наручные часы. Они ехали почти три часа, но для Хитера, понятно, не было никакой разницы.
   – Надо скорее найти больницу, – напомнила Наташа. Похоже, она не на шутку переживала за Хитера.
   Поселок давно проснулся – в деревнях, как известно, встают рано. Навстречу по дороге неспешно катил колесный трактор. Как же им не хватало его этой ночью. Трактор вытащил бы застрявший пикап в два счета. Тимофей мигнул водителю фарами и посигналил, предлагая остановиться. Но тракторист, похоже, сделал бы это и без напоминания, из чистого любопытства. Он съехал с дороги на обочину и, приоткрыв дверцу, высунулся из кабины.
   – О-о! Здорово! Вы кто такие?! – Из-за шума работающего дизеля трактористу приходилось кричать.
   Тимофей опустил стекло, чтобы ответить, но Хитер опередил его.
   – Телевидение!
   – Телевидение? – изумленно переспросил тракторист, удивившись еще больше.
   Тимофей решил взять инициативу в свои руки.
   – Скажите, у вас в деревне есть больница?
   – А чо сразу в деревне-то? – обиделся тракторист.
   – Так есть или нет?
   Тракторист мотнул головой.
   – Ну, Зинка фельшер. Второй дом, направо. – Он махнул рукой за спину, в сторону поселка.
   – Спасибо! – прокричал в ответ Тимофей и нажал на газ. Пикап шустро рванул по дороге к поселку, оставив трактор далеко позади.
   На соседнем сиденье недовольно завозился Хитер.
   – Нет, Тимми, все-таки не умеешь ты с людьми разговаривать. А вдруг этот мужик на тракторе как раз тот, кто нам нужен. Что скажешь, Натали, это случайно не твой очевидец?
   Наташа пожала плечами.
   – Вы же не поинтересовались, как его зовут.
   – Вот! Слушай девушку, Тимми, – назидательно произнес Хитер и покачал своей забинтованной рукой.
   На бинтах выступила свежая кровь. Похоже, кровотечение возобновилось. И это волновало Тимофея куда больше, чем поиски свидетеля падения метеорита.
   Въехав в поселок, Тимофей сбросил скорость и принялся внимательно смотреть по сторонам. И все-таки именно Хитер нашел нужный дом, а не он.
   – Во, гляди: фельдшерский пункт. Похоже, нам сюда.
   Одной проблемой меньше. Тимофей затормозил, и они все втроем выбрались из машины. Наташа первая поднялась на крыльцо, но в этот момент в доме распахнулось окно, и оттуда выглянула крепкотелая румяная женщина лет тридцати, про которую Некрасов вполне мог написать: «Коня на скаку остановит, в горящую избу войдет».
   – Случилось чего? – поинтересовалась она.
   Увидев ее, Хитер расплылся в улыбке.
   – Здравствуйте. Вы, наверное, Зина?
   Глядя на него, Тимофей покачал головой. Не может просто сказать, что ему нужна медицинская помощь. Обязательно нужно покривляться.
   – Зина, – подтвердила женщина. Ее голос потеплел, а в глазах появилось до этого отсутствующее женское любопытство.
   – Тогда вы не откажете в помощи несчастному калеке, – продолжал Хитер, театрально выставив перед собой забинтованную руку.
   – Поранились? – участливо спросила фельдшер Зина.
   Хитер тяжело вздохнул.
   – Если бы. Сова укусила.
   – Сова? – женщина в окне рассмеялась. – Ну, заходите. Посмотрю, что можно сделать с вашей раной.
   Бинты ссохлись от запекшейся крови, но Хитер мужественно терпел, пока фельдшер снимала повязку с его руки. Стоя в углу комнаты, служившей одновременно и приемным покоем, и процедурным кабинетом, Тимофей с Наташей внимательно наблюдали за ней. Наконец грязные бинты полетели в мусорное ведро. Едва фельдшер увидела искалеченную руку Хитера, как приветливая улыбка исчезла с ее лица, уступив место озабоченному выражению. Еще через несколько секунд она подняла на Хитера недоуменный взгляд.
   – Вы уверены, что это была сова?
   – А что вас смущает? – быстро спросил Тимофей.
   Женщина ответила не сразу. Сначала еще раз осмотрела ладонь Хитера. Даже включила настольную лампу, чтобы было больше света.
   – Разрезы ровные, как будто скальпелем сделаны.
   Хитер пожал плечами.
   – У этой птицы был острый клюв.
   – Да? – переспросила фельдшер, но больше вопросов задавать не стала. Хотя по ее лицу было видно, что она не поверила в нападение дикой совы.
   Хитер это сразу заметил.
   – Вижу, Зина, вы мне не верите. Тогда взгляните на это.
   Он встал, сбросил куртку и закатал рукав. По всей руке, от кисти до плеча, шли глубокие царапины, оставленные птичьими когтями. Увидев их, Наташа испуганно ахнула, а фельдшер прикрыла рот рукой и пробормотала:
   – О господи! Что это?
   – Следы совиных когтей, – пояснил Хитер. – Остались после того, как эта тварь пыталась вскарабкаться по моей руке.
   Женщина изумленно покачала головой.
   – Ну и ну, никогда бы не подумала, что сова может сделать такое. А с чего она на вас напала?
   – А бог ее знает! Может, бешеная.
   – Бешеная? Вряд ли. – Фельдшер на секунду задумалась и добавила: – Хотя у нас на днях был жуткий случай: на монтеров в лесу бешеный лось напал. Одного жуть как изуродовал! Так он бедный и помер.
   – Но меня-то, надеюсь, вы все-таки спасете? – неудачно пошутил Хитер.
   – Ой, да что вы такое говорите! – всплеснула руками женщина. – Конечно! Царапины сейчас обработаю. А раны на кисти нужно будет зашить.
   Она достала из стеклянного шкафа склянки с какими-то медицинскими растворами, набор хирургических игл и моток ниток. Хитер с опаской наблюдал за ее приготовлениями.
   – Зина, раз уж вы просите мою руку. Может быть, для начала познакомимся поближе.
   Женщина кокетливо улыбнулась.
   – Отчего же, давайте знакомиться. Я Зина Стрельцова. А вас как зовут?
   – Хитер.
   – Как? – переспросила женщина.
   И пока Хитер не начал втирать ей про «хилеров» и «хантеров», Тимофей взял инициативу на себя.
   – Остап Редько, я его брат Тимофей. А это тележурналист Наталья Порошина. Мы из Иркутска. Приехали на поиски метеорита, упавшего где-то в ваших краях.
   – Вы Наталья Порошина?! – неожиданно обрадовалась фельдшер. – Так это я с вами по телефону разговаривала?
   Наташа смущенно кивнула.
   – Со мной. А Федор Стрельцов, стало быть, ваш…
   – Муж, – подсказала фельдшер. – Вот уж не думала, что вы прямо из Иркутска сюда приедете.
   – И чем же знаменит ваш супруг, Зина? – подал голос Хитер, про которого фельдшер, кажется, совершенно забыла.
   – Федька-то знаменит? – переспросила она и пренебрежительно махнула рукой. – Скажете тоже.
   – Федор Стрельцов очевидец падения метеорита! – внесла ясность Наташа.
   Услышав это, Хитер вскочил со стула и, широко распахнув свои могучие руки, шагнул к женщине с явным намерением заключить ее в объятия, чем, кажется, даже напугал ее.
   – Зина! Вас нам послала сама судьба!
   – Скорее, она нас послала, – пробурчал Тимофей.
   Но ни Наташа, ни Хитер, ни тем более фельдшер Зина его не услышали.

* * *

   В течение дня Наташа переговорила с разными жителями поселка, видевшими пролетавший в небе метеорит. Наиболее интересные рассказы они с Тимофеем записали на видео. А вечером все отправились к Стрельцовым – Зина оказалась настолько любезна, что пригласила их поужинать и переночевать в своем доме.
   Расположились за большим обеденным столом, на веранде. Веранда не отапливалась, но солнце, ярко светившее в окна, за день нагрело помещение, и это позволило снять верхнюю одежду. Зина, накрывая на стол, постоянно бегала в дом, к горячей плите. Так что ей было даже жарко, и она переоделась в домашнюю кофточку. Хотя, возможно, этот наряд считался у нее праздничным. Ее муж Федор переодеваться к ужину не стал, а просто скинул ватник, в котором возился в огороде, и остался в мятом, изрядно заношенном свитере. Наташа познакомилась с Федором впервые – даже его рассказ о падении метеорита она услышала по телефону в пересказе его жены, и сейчас с любопытством присматривалась к нему.
   Федор оказался на редкость колоритной личностью. Примерно одного возраста с Хитером, но в отличие от него худой и жилистый. На лице, как минимум, двухдневная щетина. Голову не мыл, наверное, уже неделю – сальные волосы так и липли ко лбу. Пьет, и, похоже, крепко. Наташа еще в огороде почувствовала идущий от Федора хотя и несильный, но стойкий запах перегара. И вместе с тем Федор совершенно не стеснялся посторонних людей. Более того, узнав от жены, что журналисты (Зина и братьев Редько записала в журналисты) приехали из Иркутска специально для встречи с ним, Стрельцов приосанился и в дальнейшем вел себя так, словно он настоящая телезвезда. А Хитер, чтобы потешить его самолюбие, старательно ему в этом подыгрывал. Когда сели за стол, он первым делом угостил Федора «Мальборо». Но тот, затянувшись пару раз, затушил сигарету и достал свой «Беломор». В первый момент Наташа подумала, что хозяин дома собирается забить косячок, но, судя по дыму, табак в папиросе оказался самым обыкновенным, без каких-либо примесей. Федор лихо заломил папиросу наподобие «козьей ножки» (Наташа никак не ожидала, что его узловатые пальцы с неровно обрезанными потрескавшимися ногтями окажутся такими ловкими), выпустил под потолок кольцо дыма и начал свой рассказ:
   – Я на реке был. Как раз собирался сети ставить. Вдруг слышу шум какой-то сверху. Поднял голову, а по небу эта елда летит. Шар огненный, – поправился он, перехватив Наташин взгляд. – Огнем так и пышет. А из огня дым черный валит: густой, ядреный! Я прямо обомлел, когда эту страсть увидел. Сеть бросил. Какая уж тут сеть, когда на небе такое творится. А метеор этот пролетел над тайгой и в лес свалился. Тут все как загрохотало.
   Заново переживая этот момент, Федор закрыл глаза, сжал кулаки и затряс ими над столом.
   – Так вы слышали взрыв?! – не выдержала Наташа. В телефонном разговоре его супруга про это ничего не сказала.
   Федор открыл глаза, задумался и покачал головой.
   – Врать не буду, взрыва не слышал. А вот как будто поезд по лесу пронесся и прямо на меня. Только поезда никакого не было, грохот один. Прогрохотало и стихло. – Он замолчал, но внезапно, что-то вспомнив, воскликнул: – Нет, не стихло! Представляете, как в лесу деревья от мороза трещат. Вот то же самое было. Такой тихий хруст по всему лесу. Я хоть и не в лесу был, а в лодке, на реке, ох и перепугался, когда все вокруг захрустело. Прямо душа в пятки ушла. Скорей мотор завел и назад в поселок. А тут еще дождь хлынул. Да сильный такой, в двух шагах ничего не видно, сплошная стена воды. Как причалил, сам удивляюсь. На берег выскочил и прямиком к Зинке. Рассказал ей все. А у нее телефон под рукой. Вот она на телевидение-то и позвонила.
   – А вы в этот момент где были? – уточнила Наташа.
   – Я-то? – Федор поскреб пятерней отросшую щетину. – До дому отлучился. Надо ж было как-то в себя прийти после того, что увидел. – Он выразительно посмотрел на бутылку, которую выставил на стол Хитер, и тот сейчас же наполнил стопки по новой. – Да и промок я, когда под дождем в лодке плыл.
   Для сельского жителя Федор рассказывал очень даже неплохо: связно, убедительно, а главное – достоверно. Наташа начала прикидывать, где лучше всего записать его интервью. На улице, и чтобы в кадр обязательно попала панорама тайги. А еще лучше на берегу реки, возле лодки, в которой он находился, когда увидел пролетающий метеорит…
   – Ну, а пожар-то видел? – нетерпеливо спросил Хитер.
   – А то! – вскинулся Федор. – Метеор еще над тайгой пролетал, а сосны, те чо повыше, уже занялись. А когда на землю упал, так полыхнуло! Над всей тайгой зарево стояло. Во как!
   Он взялся за наполненную Хитером стопку и произнес:
   – Ну, давайте, значит, чтобы…
   Но Хитер не дал ему договорить.
   – А место, место запомнил?
   Наташа поняла, что Хитер старается не выдавать своего волнения. Но это у него плохо получалось.
   – И хотел бы, да не забудешь, – вздохнул Федор и, так и не закончив тост, опрокинул в рот рюмку. Потом закусил квашеной капустой и добавил: – Я в те края больше не хожу. Поблизости рыбачу. Только какая под боком рыбалка. Одно недоразумение.
   В этот момент на веранде появилась Зина со сковородой, наполненной румяными, аппетитно пахнущими блинами.
   – Ну, так и бросил бы это занятие, – сказала она, услышав последнюю фразу мужа. – Да на работу устроился, чем дома сидеть.
   – Я, может, как раз этим и занимаюсь, – пробурчал Федор.
   – Да знаю я, чем ты занимаешься, – отмахнулась Зина. – Или на реке, или дома водку хлещешь.
   – Ну так что? Имею право! – с вызовом произнес Федор, после чего сам наполнил свою рюмку и молча выпил.
   Зина удрученно покачала головой, но ничего не сказала и снова скрылась в доме. Когда она проходила в дверь, оттуда донесся запах жарящейся рыбы. Наташа жадно сглотнула слюну. Стол уже весь был заставлен разнообразными яствами. Кроме сковороды с блинами, здесь стояли чугунок с рассыпчатым отварным картофелем, миска с запеченной курицей, правда, разогретой, видимо, вчерашней, большая тарелка с квашеной капустой и маленькая с соленой брусникой, соленые грибы в такой же плошке, нарезанный кольцами репчатый лук, хлеб и деревенская сметана. Правда, к еде пока не приступали – ждали хозяйку. Тимофей давно уже облизывался, глядя на все это разнообразие местных деликатесов. И только Хитер, казалось, вовсе не замечал стоящего перед ним угощения. Дождавшись, когда Зина скрылась за дверью, он вновь подступился к Федору:
   – Кстати, по поводу работы. Нам нужен проводник, который отвел бы нас к месту падения метеорита. Возьмешься? А мы хорошо заплатим.
   – Сколько? – живо отреагировал Федор.
   – Пять тысяч.
   Ничего себе! Наташа даже опешила. Какому-то местному пьянице пять тысяч, а ей за информацию шиш с маслом.
   Но тут Федор снова поскреб щетину на подбородке и заявил:
   – Маловато. Путь-то неблизкий. Давай десять.
   Обнаглел! Из всех пришедших на ум Наташе слов это было еще самым мягким. Десять тысяч! За что?! «Не заплатит», – решила она, взглянув на Хитера. Но тот только изобразил колебание и через секунду уже пожимал Федору руку.
   – Согласен.
   – Отметим это дело! – обрадовался Федор и снова потянулся к бутылке, где уже почти ничего не осталось, хотя Хитер и Тимофей выпили только по рюмке, а Наташа и того меньше.
   Он как раз успел разлить по рюмкам остатки водки, когда в дверях появилась Зина, неся перед собой большую сковороду с кусками жареной рыбы. Вместе с матерью на веранду прошмыгнул сын хозяев, кажется, Павлик, хотя Наташа не была до конца уверена в этом.
   – Слышь, Зин, – обратился к жене Федор. – Я ненадолго в тайгу уйду. Нужно показать гостям место, где метеор упал. За три-четыре дня обернусь.
   – Да разве ж вы успеете за четыре дня? – всплеснула руками Зина. Наташе показалось, что она не очень-то обрадовалась такому известию.
   Но Федор не обратил внимания на недовольство жены.
   – По реке за пару дней точно дойдем. Ну, еще сколько-то по лесу. Максимум, через неделю вернемся. Вот только надо вторую лодку у кого-нибудь взять. Как думаешь, Семен даст?
   – У нас есть лодка, надувная, – вставил Хитер. – И мотор к ней.
   – Ну, тогда никаких проблем, – повеселел Федор. – Давай, Зинка, садись к столу. И ты, Пашка, чего возле мамки трешься? Вот попробуйте таймешка. Свежайший, вчера еще плавал…
   Он заметно оживился, даже встал из-за стола и принялся раскладывать по тарелкам куски жареной рыбы. Хитер тут же выставил на стол вторую бутылку водки, видимо, припас заранее. Не дожидаясь, когда он разольет водку, Наташа с жадностью набросилась на еду. Сочная рыба с хрустящей корочкой не шла ни в какое сравнение с консервами, которыми они питались в дороге. Неудивительно, что Хитер и Тимофей уминали тайменя за обе щеки. Федор с сыном тоже не отставали от них, и только Зина сидела какая-то напряженная. В конце концов даже Федор это заметил.
   – Зин, ты чего такая смурная? Не ешь, не пьешь, – спросил он с набитым ртом.
   – Да чего-то тревожно мне. Даже сердце прихватило, – призналась она. – На целую неделю в тайгу уходите. Не случилось бы чего.
   Ее слова только развеселили Федора.
   – Чай не зима, не замерзнем.
   – Да я не о том, – вздохнула Зина. – На днях вон у нас в районе бешеный лось человека задрал. А к северу места вовсе глухие. Мало ли что.
   – Да чего ты запричитала?! – рассердился Федор. – Я карабин возьму. В случ чего не промажу. Пей давай лучше. А то каркаешь под руку.
   Зина опять вздохнула, но все-таки подняла наполненную рюмку.
   – Ну, давайте, чтоб все у вас было хорошо.
   – Вот, другое дело! Давно бы так, – обрадовался Федор.
   Он чокнулся с супругой и даже вытянул к ней губы, но целовать не стал, после чего в один глоток осушил свою рюмку. Зина тоже выпила водку до дна, но ее лицо осталось таким же печальным. «Может, все-таки передумаете?» – читалось в ее глазах. «Хитер не передумает», – мысленно ответила ей Наташа. Ни за что не передумает.

Глава 5
Река

   Нападение зверя на бригаду электриков, смерть одного из них от ужасных ран, оставленных клыками хищника, самоубийство шофера, смрад, идущий от ран первой жертвы, ужасный запах, от которого выворачивало наизнанку, – Валерий выбросил все это из головы. Забыл, как ночной кошмар. Думал, что забыл! Пока не взял телефонную трубку.
   – Валер, тебя.
   Дежурный удивлен не меньше. Обычно те, кто звонит в МЧС, не просят к телефону конкретного спасателя.
   – Слушаю, Быстров.
   Трубка уже у уха. В следующую секунду из нее раздается:
   – Здравствуйте. Это Игношевич…
   Игношевич? Валерий напряг память. Названная фамилия ничего ему не говорила.
   – Врач из районной больницы. Три дня назад вы заходили ко мне за заключением…
   Смерть от клыков неизвестного хищника, огромные рваные раны на теле жертвы, душащий смрад разложения! Ничего не забылось и не исчезло. Оно здесь, рядом. Таинственное и… страшное.
   – Слушаю вас, Петр Евгеньевич?
   Оказывается, он помнит все до мельчайших подробностей. Даже имя патологоанатома само собой всплыло из памяти. Пальцы непроизвольно сжали телефонную трубку, и Валерий отвернулся, чтобы дежурный не заметил, как побледнело его лицо.
   – Тут такое дело… – Врач явно в замешательстве. – Вы не могли бы приехать в морг? Мне нужно вам кое-что показать.
   Игношевич не договаривает, но не нужно уметь читать мысли, чтобы понять, о чем он умолчал.
   – Новая жертва?!
   – Да.
   – Кто?
   – Девочка семи лет, школьница.
   «Девочка семи лет», – эхом отдалось у Валерия в мозгу.
   – Те же следы?
   – Другие, – поспешно ответил патологоанатом. Даже слишком поспешно, и после паузы добавил: – Но похожие. Вам лучше увидеть самому… Так вы приедете?
   Меньше всего Валерию хотелось смотреть на раны погибшего ребенка. «Девочка семи лет». Но он понимал, что без этого не обойтись.
   – Сейчас буду.
   – Чего случилось-то? – озабоченно спросил дежурный, когда он возвратил ему телефонную трубку.
   Валерий не ответил. Он и сам этого не знал.
   – Машина есть?
   – Была свободна. А куда ехать-то?
   – В морг.
   – В морг? – Дежурный так и застыл с телефонной трубкой в руке, но других вопросов задавать не стал.
   На этот раз дверь 106-го кабинета в стационаре районной больницы была заперта. Но, остановившись в замешательстве возле запертого кабинета, Валерий вспомнил, что патологоанатом приглашал его именно в морг, и отправился туда. Через несколько минут он уже стоял перед дверью больничного морга. Где-то в глубине души промелькнула надежда, что и здесь ему никто не откроет. Такого не могло быть – кто-то из санитаров дежурит в морге постоянно, но Валерию очень этого хотелось.
   Дверь открылась почти сразу, стоило ему позвонить. Показавшийся на пороге Петр Евгеньевич поманил Валерия за собой:
   – Приехали? Идемте.
   Он так спешил, что даже забыл поздороваться. Или посчитал это в сложившихся обстоятельствах лишним.
   – Ее вчера привез отец вместе с ветеринаром, – рассказывал Игношевич, пока они шли по коридору больничного морга.
   – Почему с ветеринаром? – механически спросил Валерий.
   – Они просили сделать экспертизу, чтобы выяснить, кто напал на ребенка.
   – И вы сделали?
   Петр Евгеньевич кивнул на ходу.
   – Сделал. И сразу позвонил вам… Нам сюда. – Он остановился у двери секционной и, распахнув ее, сделал приглашающий жест. – Прошу.
   – После вас.
   Игношевич исподлобья посмотрел на Валерия, но ничего не сказал и вошел внутрь. Валерий шагнул следом, стараясь не смотреть на лежащие на столах тела. К счастью, их было немного. В центре помещения на отдельном столе, напоминающем жертвенный алтарь, лежало что-то накрытое зеленой клеенкой. Игношевич откинул клеенку и остановился рядом.
   – Вот, взгляните.
   Валерий приблизился, медленно, но гораздо быстрее, чем хотелось. Он знал, что сейчас увидит. Но оказалось, что подготовить себя к такому невозможно. Голенькое тельце девочки напоминало изломанную куклу. Куклу, у которой… не было головы. Голова – объеденный череп без носа и ушей, лежала рядом, отдельно от тела.
   Игношевич протянул резиновые перчатки, и Валерий взял их, но сейчас же спрятал руки за спину. Что бы ни задумал патологоанатом, он не заставит его прикасаться к трупу.
   – Итак, доктор, что же вы обнаружили?
   Голос звучал хрипло, и Валерию пришлось прочистить горло. Он вдруг почувствовал, что говорит официальным языком прокурорского следователя. Но, похоже, Игношевич привык к такому обращению.
   – Следы клыков.
   Натянув на руки такие же медицинские резиновые перчатки, патологоанатом наклонил голову девочки, и Валерий увидел огромную рану или, скорее, прогрызенную дыру на месте съеденной шеи.
   – Здесь, здесь, здесь… – Оставив голову, он перешел к телу ребенка. – И здесь. Многочисленные следы клыков, принадлежащих трем разным животным. И у каждого таких клыков…
   – Больше четырех, – закончил за Игношевича Валерий.
   – Гораздо больше. Полная пасть.
   – Вы сказали об этом ветеринару?
   Врач покачал головой.
   – Нет. Он уехал вчера. К тому же сначала я хотел переговорить с вами.
   «Зачем?! Я уже почти забыл жертвы предыдущего нападения!» – мысленно закричал Валерий, но вслух сказал совсем другое:
   – Откуда эта девочка?
   – Деревня Луки. Так сказал ее отец.
   Деревня Луки – на границе Киренского и соседнего Елгарского района.
   – А… – Валерий запнулся. – Он рассказал, как погибла малышка?
   – После школы вместе с братом и двумя его друзьями отправилась на речку. Пока мальчишки играли между собой, девочка отошла в сторону, где на нее и напали звери. Ребята пытались их прогнать, не получилось. Побежали за взрослыми. Но когда те пришли, девочка была уже мертва, а хищники сбежали.
   – Так дети видели их?!
   Простой вопрос. Но Игношевич почему-то медлил с ответом.
   – Видели, – наконец сказал он. – Но не рассмотрели, потому что… В общем, отец девочки сказал, что, по словам ребят, звери больше всего походили на зайцев.
   – На зайцев?! – переспросил Валерий. – А вы сами-то что думаете?
   – Я, – вздохнул Игношевич. – Я вижу труп ребенка, убитого неизвестными животными. Судя по следам челюстей, это не крупные хищники. Размером с небольшую собаку или… крупного зайца.
   – И это все, что вы можете сказать?
   Игношевич вдруг быстро подошел к нему. Валерий даже попятился от неожиданности.
   – Я хочу сказать, что на севере нашего района происходит что-то странное. И страшное. Смерть рабочего, теперь вот этой девочки. Причем обе жертвы убиты неизвестными хищниками с аномальным числом клыков. Один случай патологии еще можно как-то объяснить, но четыре! Да еще у разных животных. Я считаю, вы должны выяснить, кто нападает на людей.
   – Я? – удивился Валерий.
   – Ну да, – Игношевич кивнул. – Вы же МЧС.
   То, о чем он сейчас говорил, не относилось к компетенции МЧС. Но Валерий знал, что ни санитарно-эпидемиологическая, ни ветеринарная и никакая другая служба не станет выяснять, что за загадочные хищники появились в тайге. Поскольку для любого непосвященного человека заявление патологоанатома покажется полным абсурдом. Но Валерий был уверен, что это не абсурд. Более того, он знал это. Потому что видел, в каких мучениях умирал растерзанный таинственным хищником рабочий, и вдыхал распространяющийся от умирающего отравляющий запах.
   – Хорошо, – сказал он, встретившись взглядом с Игношевичем. – Я постараюсь.

* * *

   – …Да, Сергей Аркадьевич, сейчас отправляемся… На север. Поплывем на лодках вверх по реке… Нет, именно вверх. Это левый приток Нижней Тунгуски… Не знаю, как называется. Река и река.
   Наташа обернулась. Видимо, хотела уточнить у Стрельцова название реки, протекающей, по его словам, рядом с местом падения метеорита. Но Стрельцов отправился в дом за очередной частью поклажи, и она вернулась к разговору по спутниковому телефону.
   – Не волнуйтесь, Сергей Аркадьевич, у нас опытный проводник…
   Тимофей не назвал бы Стрельцова опытным, тем более проводником. Местный абориген относился к тому типу людей, которые берутся за что угодно, если видят возможность заработать. При этом они обычно переоценивают свои силы и возможности, что, как правило, приводит к плачевным результатам. Именно такого никудышного проводника они с Хитером наняли в Сирии, почему и угодили в полицию, а затем в тюрьму. Если бы не нетерпеливость Хитера, Тимофей задержался бы в Нере еще на день, но нашел действительно опытного проводника, знающего здешние места и умеющего ориентироваться в тайге. Но Хитер, наслушавшись баек Стрельцова о том, какой он ловкий да умелый, не хотел терять ни одной лишней минуты. Словно минута, час или даже день могли что-то решить. Если кто и мог уговорить Хитера отнестись к предстоящему походу с должной серьезностью, так это Наташа. Но ей самой хотелось поскорее отправиться на поиски метеорита, и она во всем поддерживала Хитера. Однако, как понял Тимофей из ее телефонного разговора с шефом, Наташа прежде никогда не бывала в тайге и совершенно не представляла себе сложности пути.