Хитер оглянулся на идущий следом «Фрегат». Натаха сидела спиной к нему, лицом к Тиму. Похоже, они оживленно разговаривали. Интересно, о чем? Что, если он сагитирует девчонку повернуть назад? Хотя Натаха не тот человек, чтобы плясать под чужую дудку. И потом, она не меньше его хочет найти метеорит.
Хитер поднял глаза к небу. Из-за низкой облачности казалось, что уже наступили сумерки. Хотя чему удивляться, дело к вечеру. Он посмотрел на управляющего лодкой Федула. Тот приподнял голову, даже откинул со лба капюшон и настороженно рыскал взглядом по берегу.
– Долго еще плыть? – спросил у него Хитер.
Вопрос повис в воздухе – Федул как будто не слышал. Хитер уже собрался повторить его, когда Федул неожиданно встрепенулся и произнес:
– Приплыли. Вон он, тот лиманчик, где я сеть оставил. Может, и сейчас там, если течением не унесло.
– Так ты ее так в реке и бросил? – удивился Хитер.
– Да тут про все забудешь, когда такая елда по небу летит, – вздохнул Федул. – Да и сеть, по правде сказать, дерьмо. Дешевка китайская… Ну, так чего, к берегу рулить или как? – немного погодя спросил он.
– Давай-давай, – поторопил его Хитер и полез в рюкзак за биноклем.
В бинокль деревья выглядели совсем по-другому. Вот укороченная, будто срезанная ножом, верхушка кедра. Концы ветвей опалены. Дальше голая, без единой иголки, вершина ели. Хотя нижние ветви по-прежнему зеленые. Отдельно растущая сосна расколота вдоль ствола до основания, словно в дерево ударила молния. Хотя, может быть, это действительно была молния. А вот те две сосны определенно пострадали от пролетающего метеорита. Ветки обуглены. Одна из сосен даже наклонилась в сторону. Да и на других деревьях видны следы разрушений. Где поломанная ветка, где содранная кора, а где застрявший в кроне валежник, заброшенный туда взрывной волной. По таким ориентирам они без труда найдут эпицентр взрыва. Вот только далеко ли до него? Хорошо, если километров пять-десять. А если все пятьдесят или больше?
– Федор, – окликнул лодочника Хитер. – Помнишь, в какую сторону пролетел метеорит?
Федул прищурил один глаз, покрутил головой и махнул рукой вдоль реки.
– Туда.
– Уверен?
– Туда-туда, – пробурчал Федул. – Я голову-то поднял, а он так и просвистел перед глазами справа налево. – Он повторил свой жест.
Пока Хитер пытал его, подплыли Тим с Натахой на своей лодке.
– Нашли место? – поинтересовался Тим.
Вместо ответа Хитер протянул ему свой бинокль.
– Попробуй определить направление полета метеорита.
Тим довольно долго осматривал берег реки, опушку леса и виднеющиеся вдали сопки, после чего сказал:
– Север, северо-восток, юго-запад.
– Похоже, – согласился Хитер.
Если Федул и ошибся, то ненамного. Это просто подарок судьбы, что траектория метеорита прошла вдоль русла реки.
Он повернулся к своему кормчему:
– Давай, Федь, заводи. Если наш космический странник упал где-нибудь на берегу, мы уже сегодня отыщем его.
Но Федул отрицательно покачал головой.
– Сегодня вряд ли. Через час стемнеет. Лагерь нужно разбивать, а то потом не успеем.
Хитер примирительно развел руками. Будь его воля, он бы плюнул на лагерь и продолжил поиски метеорита, но, взглянув на Тима с Натахой, счел за лучшее согласиться с Федулом. С Тимом и так уже накалились отношения, не стоило обострять их из-за ерунды.
– Может, поищем другое место? – предложил он.
Хитер недоуменно оглянулся.
– Ты чего, Тимми? Чем тебе здесь не нравится?
Старший брат явно не разделял его опасений. Стрельцов с Наташей тоже. Она удивленно посмотрела на Тимофея. А Стрельцов сказал:
– Тут родник рядом. Вода чистая как слеза.
Воду можно было взять с собой в пластиковой канистре, но Хитер уже принял решение.
– Хватит канючить, Тимми. Давай, вылезай. Нужно палатки ставить.
Тимофей нехотя выбрался из лодки. Как можно что-то объяснить людям, которые не принимают твои опасения всерьез? Даже Наташа! А ведь ее едва не съели лесные муравьи.
Но в отношении Наташи он оказался не совсем прав. На берегу она украдкой спросила:
– Тебя что-то пугает?
Тимофей вздохнул.
– Не знаю. Но я бы предпочел ночевать на более открытом месте.
– Тимми, хватит болтать! – сердито оборвал его Хитер. – Лучше помоги мне!
Он вытряхнул из чехла первую палатку и теперь возился с ее разборным каркасом.
– Я пока сеть проверю, – непонятно к чему заявил Стрельцов, возвратившись к лодке.
Вернулся он как раз тогда, когда Тимофей с Хитером установили обе палатки, а Наташа разобрала снаряжение, достав из рюкзаков спальники и посуду, – как будто специально подгадал момент.
– Кранты сети, – объявил он, затаскивая лодку на берег. – Топляком разорвало, а может, выдра постаралась. Но и нам кое-что досталось.
С этими словами он извлек из лодки двух крупных рыбин и швырнул их на землю перед палатками. Тимофею показалось, что обе рыбины с душком. Но Стрельцов уверенно заявил:
– Ерунда. Сейчас подкоптим на костре, самое то будет. – Он указал Наташе на рыбу: – Ты давай чисти, а я за хворостом схожу.
Наташа с некоторой опаской подняла за хвост одну из рыбин.
– Я вообще-то не умею, – потупившись, призналась она.
– Да чего там уметь? – удивился Стрельцов. – Выпотрошить да промыть – и все дела. Ну, или ты, что ли, помоги, – он обернулся к Тимофею.
Но тот отрицательно покачал головой.
– Я с вами, за хворостом.
Тимофей давно уже хотел осмотреть окрестности лагеря и не собирался упускать подвернувшийся случай. В конце концов, Наташа вполне может справиться одна – не такое уж это сложное дело – почистить рыбу, в крайнем случае, обратится за помощью к Хитеру. Тимофей вытащил из рюкзака туристический топорик. Хотел прихватить и доверенное ружье, но, рассудив здраво, передумал. Если, собираясь в лес за дровами, он начнет снаряжать ружье, Стрельцов, да и Хитер с Наташей окончательно сочтут его паникером. По сравнению с охотничьим ружьем легкий туристический топорик казался несерьезным оружием, но выбирать не приходилось. Тимофей покачал его в руке, примеряясь к топорищу, и, ухватив поудобнее, бросился догонять Стрельцова. Тот как раз собирался войти в лес, когда Тимофей внезапно остановился. По песчаному откосу, от опушки к реке протянулась цепочка звериных следов.
– Федор!
– Чего? – нехотя отозвался тот.
– Что это?
Стрельцов издалека взглянул на следы на песке и пожал плечами.
– Какой-нибудь зверь на водопой шел.
– Какой зверь?!
– Ну, а я почем знаю. Может, кабан… – Он все-таки подошел ближе. – Хотя на кабана не похоже. Следы больно крупные. Медведь или лось…
Тимофей не дал ему договорить.
– Здесь есть медведи?!
Его вопрос вызвал у Стрельцова улыбку.
– Ну, а ты как думал? Тайга все-таки!.. Да ты не боись, – с усмешкой добавил он. – Он к нам не сунется. Медведь человека за версту обходит. Так что можешь спать спокойно.
Все верно. Дикие звери обычно избегают людей. Вот только ранившая Хитера сова и напавший на обходчиков лось почему-то забыли об этом.
Хотя на берегу реки было еще довольно светло, в лесу уже сгустились сумерки. К счастью, углубляться в чащу не пришлось. Стрельцов обнаружил на краю опушки поваленную березку, а Тимофей наткнулся на небольшую засохшую ель или лиственницу. Иголки с веток давно облетели, а ствол оброс лишайником, так что определить породу дерева было затруднительно. Тимофей принялся раскачивать дерево, надеясь свалить его без помощи топора, когда под ногой что-то хрустнуло. Он опустил глаза вниз и содрогнулся от отвращения – на разрыхленной земле белели звериные кости. Но не сами кости испугали Тимофея, в конце концов обнаружить в лесу скелет павшего животного – не такая уж большая редкость, а то, как эти кости выглядели. Они были спрессованы в плотный комок, только расколотый продолговатый череп откатился в сторону, и покрыты засохшей бурой слизью.
– Федор! – позвал Тимофей, не в силах отвести взгляд от своей жуткой находки.
– Чего, не можешь свалить? Ну, так найди другую. Тут сухостоя полно, – раздалось сзади.
– Подойди сюда! – потребовал Тимофей.
Стрельцов бросил свою березу и нехотя направился к нему, с шумом продираясь сквозь бурелом.
– Ну, чего опять… – Он не договорил, увидев, куда направлен взгляд Тимофея. – Мать честная!
– Что это?
Не отвечая, Стрельцов опустился на корточки, подобрал с земли сухой сучок и ковырнул им сцепившиеся друг с другом кости. Ком сдвинулся в сторону, но не развалился.
– Они что, склеены? – изумленно пробормотал Тимофей.
– Вроде того. – Стрельцов ударил сучком по комку костей, но не разбил его, а только сломал сук. – Похоже на совиную погадку, – наконец сказал он. – Заглотит сова, к примеру, мышь, мясо переварит, а кости потом отрыгивает.
– Какого же размера должна быть эта сова?! – ошарашенно спросил Тимофей.
Судя по размеру костей, они принадлежали небольшому животному: барсуку, лисице, но никак не мыши.
– Чего ты меня пытаешь?! – рассердился Стрельцов. – Сказал, что знаю! И вообще, пора костер разводить.
Он сплюнул на землю и побрел к брошенной на опушке валежине. Оставшись один, Тимофей с опаской оглянулся вокруг. Темный лес выглядел угрожающе. И хотя поблизости никого не было, у Тимофея появилось ощущение, что из чащи за ним наблюдают чьи-то голодные глаза. Он кое-как выворотил из земли засохшее дерево и вслед за Стрельцовым поспешил назад.
Хитер встретил его обычной насмешкой:
– Тимми, тебя только за смертью посылать. Мы с Натахой уже от голода умираем. Сколько можно по лесу шариться?
Отвязаться от него можно было только одним способом – не обращать внимания. Тимофей так и сделал: бросил принесенное из леса дерево на землю и, повернувшись к Хитеру спиной, принялся рубить его на части. Вскоре перед палатками весело запылал костер. Стрельцов разрезал вычищенную рыбу на куски, посолил и, нанизав ее на вымоченные в воде ветки, как на шампуры, разложил над углями. От костра сразу потянуло пряным ароматом жарящейся рыбы. Пока она готовилась, Тимофей несколько раз сглотнул слюну. Да и остальные смотрели на рыбу голодными глазами. Стрельцов оказался прав, дым костра полностью отбил у рыбы неприятный запах, поэтому готовый шашлык исчез в один момент, как и две бутылки водки, которые присовокупил к ужину Хитер. Вторую бутылку Стрельцов выпил практически в одиночку, после чего сразу завалился спать. Никто не успел опомниться, как из палатки, куда он забрался, донеслось его сонное сопение.
– А я еще хотела чай попить, – призналась Наташа, взяв в руки приготовленный котелок. – Федор сказал, здесь где-то родник неподалеку.
– Сейчас найдем, – успокоил ее Тимофей.
Но прежде чем отправиться с Наташей на поиски родника, он собрал ружье, снарядив его патронами с самой крупной дробью, а остальные патроны, по совету Стрельцова, рассовал по карманам. Хитер с ироничной усмешкой наблюдал за его приготовлениями, но от вопросов и комментариев воздержался. Наверняка решил, что младший брат таким образом собирается произвести впечатление на Наташу. Но после найденного в лесу комка переломанных костей Тимофею стало все равно, что Хитер о нем подумает.
Кроме ружья, пришлось взять с собой электрический фонарь, так как в лесу окончательно стемнело. Но поискам это не помешало. Стоило отойти от реки, как Наташа, а за ней и Тимофей, услышали журчание ручья. Ориентируясь по звуку, они вскоре вышли к глинистому откосу, у подножия которого из земли бил небольшой родник. Земля вокруг родника была сырой и вязкой, но кто-то, возможно, тот же Стрельцов, перебросил через грязь бревно, чтобы легче было добираться до воды. Пришлось на время отдать Наташе ружье. Тимофей и не предполагал, что, оставшись без оружия, он почувствует себя таким беззащитным, хотя на то, чтобы пройти по скользкому бревну, наполнить водой котелок и вернуться обратно, у него ушло меньше минуты.
Он надеялся, что Наташа ничего не заметит. Но она, видимо, почувствовала его состояние, потому что на обратном пути неожиданно спросила:
– Что-то случилось?
Догадалась! Тимофей попытался изобразить недоумение:
– С чего ты взяла?
Она посмотрела на него долгим внимательным взглядом.
– Скажи, что вы нашли, когда ходили в лес за дровами?
А когда он хотел отпереться, опередила его:
– Только не ври мне! Я видела, в каком состоянии ты вернулся.
Тимофей обреченно вздохнул. Он так и не научился врать ей. Пришлось признаться:
– Обглоданные звериные кости, покрытые какой-то засохшей слизью.
– И?
– Больше ничего, клянусь тебе.
– Тогда что же тебя так напугало?
– Понимаешь, – Тимофей снова вздохнул. – Эти кости выглядели так, будто хищник проглотил этого зверя целиком, а потом отрыгнул его кости из желудка.
– Я слышала: некоторые хищные птицы так делают, – вспомнила Наташа.
Тимофей кивнул.
– Верно. Стрельцов сказал то же самое. Вот только я не знаю ни одной хищной птицы, которая могла бы целиком проглотить барсука или лисицу.
Зря он это сказал! Тимофей понял это сразу, как только произнес последнюю фразу, но было уже поздно. Наташины глаза испуганно округлились. Даже в темноте он разглядел, как в них колыхнулся страх. Наташа взяла его за руку – не просто взяла, а крепко стиснула пальцами его локоть и прошептала:
– Пойдем отсюда.
Тимофей не стал медлить. Тем более что ее слова полностью совпадали с его желанием.
За время их отсутствия в лагере ничего не произошло, разве что сонное сопение Стрельцова сменилось негромким похрапыванием. Счастливчик, наверное, уже видел десятый сон. Хитер, дожидаясь их возвращения, сидел на березовом чурбаке возле костра и глядел на мерцающие в темноте угли. Тимофей невольно позавидовал старшему брату. Вот кому и дела нет до мучающих его страхов. Но реальность опасности, которую интуитивно чувствовал Тимофей, не позволяла отмахнуться от нее. Поэтому, подвесив над костром котелок, он обратился к Хитеру:
– Предлагаю установить дежурство в лагере и спать по очереди: полночи я, полночи ты.
– Это еще зачем? – удивился Хитер.
– На всякий случай.
– Тимми, ты опять начинаешь… – начал заводиться Хитер, но, взглянув на Наташу, пошел на попятную: – Ладно, согласен. Только чтобы тебе было спокойнее. Кто за кем дежурит?
Он все-таки не удержался от ехидной усмешки. Но Тимофей сделал вид, что не заметил его ухмылки.
– Начинай ты, а в два часа я тебя сменю.
Хитер лениво кивнул в ответ. Тимофей и не рассчитывал, что брат будет проявлять усердие, но надеялся, что тот, по крайней мере, не заснет, если будет дежурить в первую половину ночи.
Вскоре закипела вода в котелке, и Наташа щедро всыпала туда чайной заварки.
– Как думаете, найдем завтра метеорит? – спросил Хитер, когда она разлила чай по кружкам.
С тех пор как Хитер услышал по телевизору о падении Киренского метеорита, он не мог говорить ни о чем другом. Но Тимофей не поддержал разговор. Куда больше его волновали найденные в лесу кости убитого животного и особенно отрыгнувший их хищник. Наташа вместо ответа лишь неопределенно пожала плечами. Но Хитер, приняв такой жест за знак внимания, стал с увлечением рассказывать ей о том, как он занялся поиском метеоритов. В конце концов Тимофею надело слушать его хвастливую болтовню, и он, напомнив Хитеру разбудить его в два часа, заявил, что идет спать.
Думал, что долго не уснет. Слишком много волнующих событий произошло за минувший день, да еще Стрельцов пьяно ворочался рядом и храпел во сне. Тимофей в очередной раз с завистью подумал о проводнике и сам не заметил, как провалился в сон.
Стараясь производить как можно меньше шума, Тимофей выбрался из палатки. Порыв налетевшего ветра заставил его зябко поежиться. На реке тревожно шелестел камыш, а со стороны леса угрожающе скрипели верхушки деревьев. И больше никаких звуков. Тимофей подбежал к костру, пощупал рукой золу. Теплая – значит, костер погас сравнительно недавно. Рядом лежали березовый чурбак и куски расколотой на части ели, которую, Тимофей притащил из леса. Почему же Хитер не подбросил их в костер? Ответ напрашивался сам собой: не мог, потому что его уже не было рядом.
Тимофея охватила паника. Что делать? Куда бежать? Где искать брата? Он заметался на месте, когда среди шелеста камыша и завывания ветра уловил новый звук, доносящийся из Наташиной палатки. Шорох и… стон! Не думая больше ни о чем, он рванулся к ее палатке, резко откинул полог и напоролся взглядом на голую спину Хитера, контрастно белеющую в темноте.
Через распахнутый полог внутрь ворвался ночной воздух. Почувствовав холод, Хитер сейчас же обернулся и, увидев перед собой Тимофея, сердито воскликнул:
– Тимми! Какого черта тебе надо?!
Из-за его плеча выглянула Наташа, торопливо прикрыв рукой обнаженную грудь. А Тимофей все смотрел на них, совершенно не представляя, как объяснить свое внезапное вторжение.
– Я проснулся, тебя нет. А сейчас мое дежурство, – невпопад выдавил он из себя.
– Проснулся, так иди дежурь! – огрызнулся Хитер.
Он зашарил рукой рядом с собой, пытаясь отыскать сброшенный спальник, чтобы прикрыться им, не нашел и разозлился еще больше.
– Ты еще здесь?!
Тимофей попятился назад. Он чувствовал себя ничуть не лучше застигнутых врасплох любовников. Но и уйти без оружия он тоже не мог.
– Где ружье?
– Тимми! – взревел Хитер. – Почем я знаю, где твое ружье?!
Его лицо покрылось красными пятнами от гнева, но тут подала голос Наташа:
– Ты на нем стоишь.
Тимофей не сразу понял, к кому она обращается, но, как только опустил глаза вниз, сразу увидел лежащее у его ног ружье.
– Извините, – пробормотал он и, подхватив с пола ружье, выскользнул из палатки, откуда по-прежнему неслись возмущенные возгласы Хитера.
Слушать их у Тимофея не было никакого желания, и он поспешил вернуться к потухшему костру. В голове шумело, и даже руки тряслись от обиды и горечи. Причем не столько из-за поступка Хитера, так наплевательски относящегося к его чувствам, и не из-за Наташи, отдавшей предпочтение его старшему брату, сколько из-за собственной бессмысленной, идиотской (по-другому и не скажешь) выходки. Прежде чем врываться в Наташину палатку, надо было понять, что там происходит. А он вместо этого выставил себя перед ней и Хитером ревнивым идиотом.
Чтобы как-то отвлечься от одолевающих его мрачных мыслей, Тимофей принялся заново разводить костер. Спички ломались одна за другой, а те, которые все-таки загорались, тут же задувал гуляющий над рекой ветер. Но в конце концов Тимофею все-таки удалось поджечь березовую кору, от которой, в свою очередь, загорелись мелкие щепки, а от них уже и настоящие поленья.
Но как только костер весело запылал, на Тимофея с новой силой навалилась тоска. Еще никогда он так остро не переживал свое одиночество. Один, совсем один. Прогнав его, ни Хитер, ни Наташа даже не выглянули из палатки. Какое им дело до него? Наверное, продолжают трахаться да еще смеются над ним. А он… он в это время охраняет их спокойствие. Все равно, что свечку держать. Что ж, это действительно смешно. Можно просто лопнуть от смеха!
Тимофей встал, несколько раз обошел вокруг костра, гадая, чем еще можно себя занять. Так ничего и не придумав, он уже собирался вернуться на место, когда его взгляд случайно упал на оставшиеся после ужина пустые водочные бутылки. Раньше он никогда не прибегал к такому способу борьбы с депрессией, да и серьезных поводов не было, но сейчас решительно направился к рюкзаку, куда Хитер сложил взятую в дорогу водку. Наташа куда-то убрала все кружки. Но когда отсутствие посуды останавливало тех, кто стремился утопить свою тоску в сорокаградусной жидкости? Тимофей одним движением свернул винтовую пробку и, запрокинув бутылку над головой, сделал большой глоток…
Остаток ночи он провел словно в тумане. Туман рассеялся лишь под утро, когда из «мужской» палатки выбрался Стрельцов и принялся бродить по лагерю. В конце концов он подошел к сидящему у костра Тимофею (костер, оказывается, снова потух, а он этого и не заметил) и хрипло спросил:
– Выпить ничего не осталось?
Тимофей поднял валявшуюся под ногами бутылку, на дне которой осталось примерно на четверть стакана водки, удивленно посмотрел на нее и протянул Стрельцову. Тот залпом выпил остатки, утер рот тыльной стороной ладони и довольно крякнул:
– А-а, хорошо!
Ему можно было только позавидовать. Потому что про себя Тимофей сказать такое не мог. Болела голова, во рту пересохло, к тому же нестерпимо хотелось пить. Он заглянул в котелок, где Наташа заваривала чай, но там осталась лишь сухая чайная заварка, и ни капли жидкости.
– Схожу за водой, – сказал Тимофей и сам удивился, как хрипло звучит его голос. Но Стрельцову, похоже, не было до него никакого дела. И то хорошо.
Он подобрал котелок, по привычке поднял ружье, но оно оказалось слишком тяжелым, и Тимофей положил его на место. Вчерашняя тревога куда-то улетучилась. Сейчас ему хотелось только пить и ничего больше. Стараясь не спотыкаться, Тимофей зашагал к роднику. Это оказалось непросто – выступающие из земли корни так и норовили ухватить его за ногу, но в конце концов он вышел к бьющему из земли ключу. Остановился, прикидывая, как пройти по переброшенному к воде бревну, чтобы ненароком не свалиться в грязь, и застыл на месте. На влажной от воды земле отчетливо выделялся странный отпечаток – след, которого Тимофей не видел никогда в жизни. Два широко расставленных пальца, заканчивающихся огромными, уродливыми когтями! Тимофей судорожно сглотнул. Пьяный туман мгновенно вылетел из его головы. Оказалось, что он может вполне трезво соображать. И первая мысль, пришедшая на ум, заставила его остро пожалеть об оставленном у костра ружье. Потому что вчера, когда он приходил к роднику вместе с Наташей, здесь не было этого отпечатка! Он появился минувшей ночью! Страшно было даже представить, что могло произойти, если бы оставивший отпечаток зверь пробрался в лагерь. Зверь?
Внезапно родившийся вопрос бросил Тимофея в дрожь. След на земле был длиннее и шире отпечатка медвежьей лапы. Он мог принадлежать только очень крупному животному. Но в сибирских лесах нет крупных двупалых хищников! Если они вообще существуют в природе. Тимофей не знал этого наверняка. Но что не оставляло сомнений, так это то, что он должен непременно показать отпечаток Хитеру и остальным. Может быть, тогда Хитер прислушается к нему и согласится повернуть назад. И чем скорее он это сделает, тем лучше. Если поблизости бродят такие… монстры, оставаться здесь смертельно опасно.
Тимофей медленно попятился назад, потом развернулся и со всех ног бросился обратно на берег.
– Ну и чем ты это сделал?
– Что сделал? – изобразил непонимание Тимка или правда не понял, что его уловка раскрыта.
Хитер рассмеялся ему в лицо.
– Отпечаток! Чем ты его выдавил?
– Ты думаешь, я вас разыгрываю?! – обиделся Тимка и, как в детстве, выпятил нижнюю губу. Но Хитер не собирался щадить его.
– А то нет? – насмешливо переспросил он. – Пришел сюда пораньше, проковырял в земле отпечаток пострашнее, а потом прибежал в лагерь. «Спасайтесь! Чудище лесное!»
– Я ничего не ковырял! Это настоящий след! – набычился Тимка.
– Ладно, хватит, – отмахнулся Хитер. – Концерт окончен. Идем собирать вещи. Нам давно пора отплывать.
Подавая пример остальным, он повернул к лагерю, но Тим неожиданно заступил ему дорогу.
– Мы плывем назад!
– И кто это решил?
Спор вполне можно было разрешить миром. Во всяком случае Хитер очень на это надеялся. Но Тим попер на рожон.
– Ты сам сказал накануне, что в случае реальной опасности мы повернем назад.
Тим, как всегда, по-своему истолковал его слова. Но спорить с ним было бесполезно. Хитер даже не стал тратить время, а вместо этого обратился к Федулу:
– Федор, не обращай внимания на закидоны моего братца. У него иногда случается.
Чтобы не объяснять причины Тимкиного упрямства, Хитер покрутил рукой у виска – жест более чем понятный Федулу. Но тот, вместо того чтобы усмехнуться или просто промолчать, неожиданно сказал:
– Может, и в самом деле… вернуться?
Хитер не поверил своим ушам. От кого, от кого, но от Федула он никак не ожидал подобных заявлений. Когда только тот заразился Тимкиной паникой?
– А деньги? – пробормотал Хитер. От растерянности в голову не пришло ничего более умного.
– Десять тыщ, конечно, хорошие деньги, – согласился Федул, – да только стремно все это.
– Двадцать. Двадцать тысяч, если проведешь к метеориту!
Федул поднял на него глаза, проверяя: врет или нет. Понял, что нет, и принялся чесать подбородок, колючий от многодневной щетины. Он еще ничего не ответил, но по алчно блеснувшим глазам аборигена Хитер понял, что тот согласится. Так и случилось. Федул тряхнул головой, отгоняя сомнение, взмахнул кулаком и сказал:
– Эх, ладно! Но, чур, уговор: не задерживаться! Отыщем место, снимете, чего вам надо, и сразу назад.
– Без вопросов, – Хитер протянул лодочнику руку, и тот уже без колебаний пожал ее.
– Опомнись! – воскликнул Тим, пытаясь вклиниться между ними и оттолкнуть Федула. – Твоя жадность может нам всем дорого обойтись! Не думаешь о себе, так подумай хотя бы о Наташе!
Натаха, до того не принимавшая участия в споре, испуганно захлопала глазами. Но ее скорее напугала возможность потасовки между ними, чем глупые опасения Тимми. Драться с братом Хитер, разумеется, не стал – слава богу, оба уже вышли из детского возраста, но напомнить о договоренности с Натахой пришлось.
– Натали хочет сделать репортаж с места падения метеорита, и мы обещали ей в этом помочь. Ты первый обещал. Забыл?
Тим повернулся к ней.
– Наташа, неужели тебе так нужен этот репортаж, что ради него ты даже готова рискнуть собственной жизнью?
Она кивнула.
– Если я не сделаю его, то так и останусь заштатным редактором. Это мой шанс пробиться в большую журналистику. И потом, – она улыбнулась, – я надеюсь, вы сумеете меня защитить.
Молодец девчонка! Хитер готов был расцеловать ее за такую поддержку. Впрочем, у него еще будет время сделать это.
После такого заявления Тиму и крыть стало нечем. Он сразу сник, повесил голову и, пока сворачивали лагерь, до самого отплытия больше не произнес ни слова. Озвученная Натахой твердая позиция раз и навсегда положила конец его демаршам. Что в самом деле удивляло, так это более чем странное поведение Федула, и в лодке, когда брат уж не мог подслушать его слова, Хитер вновь вернулся к прерванному разговору.
– Слушай, Федь, – выбрав момент, обратился он к сидящему у руля проводнику. – А ты правда сдрейфил или просто решил лишних бабок срубить?
Тот ответил не сразу. Хитеру пришлось довольно долго ждать. Да и сам ответ Федула только добавил вопросов.
– Вы люди городские, тайги не знаете. А есть в тайге такие места, куда действительно лучше не соваться. – Он замолчал. Хитер уже решил, что продолжения не будет, но через минуту Федул заговорил опять: – Вот, например, Чертово озеро, километров сорок к востоку от Неры. Богатое место: рыба, дичь, всего вдоволь. Только наши туда не ходят. Даже егеря обходят стороной. Старики говорят: место там гиблое. А один из наших нерских мужиков соблазнился. Ружье, сети, палатку, лодку надувную резиновую, вроде вашей, только одноместную, прихватил. Ну и пошел. В позапрошлом году это было, вот также весной. С тех пор никто того мужичка не видел. Первую неделю-то в поселке не особенно беспокоились. Охотник он опытный и в тайге не раз бывал. Но когда уж и вторая неделя прошла, заволновались. Решили, так на так, а надо кому-то на Чертово озеро сходить, проверить. Отправились впятером: я и еще четыре наших мужика. Пришли, видим: палатка на берегу стоит, кострище рядом, рыба вяленая на бечевке развешана. Только самого мужика нигде нет. А от воды к палатке след тянется в метр шириной, будто тащили что-то тяжеленное. На берегу ель лежала упавшая, след как раз через нее проходил. Так, не поверишь, полствола в щепки. Да! И лодка надувная рядом, лопнувшая по швам, будто под каток попала. Вот такие дела. А мужика мы так и не нашли, ни тела, ни его самого, сколько ни искали. Только вещички его собрали, да и назад вернулись.
Хитер поднял глаза к небу. Из-за низкой облачности казалось, что уже наступили сумерки. Хотя чему удивляться, дело к вечеру. Он посмотрел на управляющего лодкой Федула. Тот приподнял голову, даже откинул со лба капюшон и настороженно рыскал взглядом по берегу.
– Долго еще плыть? – спросил у него Хитер.
Вопрос повис в воздухе – Федул как будто не слышал. Хитер уже собрался повторить его, когда Федул неожиданно встрепенулся и произнес:
– Приплыли. Вон он, тот лиманчик, где я сеть оставил. Может, и сейчас там, если течением не унесло.
– Так ты ее так в реке и бросил? – удивился Хитер.
– Да тут про все забудешь, когда такая елда по небу летит, – вздохнул Федул. – Да и сеть, по правде сказать, дерьмо. Дешевка китайская… Ну, так чего, к берегу рулить или как? – немного погодя спросил он.
– Давай-давай, – поторопил его Хитер и полез в рюкзак за биноклем.
В бинокль деревья выглядели совсем по-другому. Вот укороченная, будто срезанная ножом, верхушка кедра. Концы ветвей опалены. Дальше голая, без единой иголки, вершина ели. Хотя нижние ветви по-прежнему зеленые. Отдельно растущая сосна расколота вдоль ствола до основания, словно в дерево ударила молния. Хотя, может быть, это действительно была молния. А вот те две сосны определенно пострадали от пролетающего метеорита. Ветки обуглены. Одна из сосен даже наклонилась в сторону. Да и на других деревьях видны следы разрушений. Где поломанная ветка, где содранная кора, а где застрявший в кроне валежник, заброшенный туда взрывной волной. По таким ориентирам они без труда найдут эпицентр взрыва. Вот только далеко ли до него? Хорошо, если километров пять-десять. А если все пятьдесят или больше?
– Федор, – окликнул лодочника Хитер. – Помнишь, в какую сторону пролетел метеорит?
Федул прищурил один глаз, покрутил головой и махнул рукой вдоль реки.
– Туда.
– Уверен?
– Туда-туда, – пробурчал Федул. – Я голову-то поднял, а он так и просвистел перед глазами справа налево. – Он повторил свой жест.
Пока Хитер пытал его, подплыли Тим с Натахой на своей лодке.
– Нашли место? – поинтересовался Тим.
Вместо ответа Хитер протянул ему свой бинокль.
– Попробуй определить направление полета метеорита.
Тим довольно долго осматривал берег реки, опушку леса и виднеющиеся вдали сопки, после чего сказал:
– Север, северо-восток, юго-запад.
– Похоже, – согласился Хитер.
Если Федул и ошибся, то ненамного. Это просто подарок судьбы, что траектория метеорита прошла вдоль русла реки.
Он повернулся к своему кормчему:
– Давай, Федь, заводи. Если наш космический странник упал где-нибудь на берегу, мы уже сегодня отыщем его.
Но Федул отрицательно покачал головой.
– Сегодня вряд ли. Через час стемнеет. Лагерь нужно разбивать, а то потом не успеем.
Хитер примирительно развел руками. Будь его воля, он бы плюнул на лагерь и продолжил поиски метеорита, но, взглянув на Тима с Натахой, счел за лучшее согласиться с Федулом. С Тимом и так уже накалились отношения, не стоило обострять их из-за ерунды.
* * *
Хитер первым выпрыгнул на берег, едва моторная лодка Стрельцова притерлась к песчаному плесу. Узкая песчаная отмель, окруженная со всех сторон густыми зарослями камыша, оказалась единственным пригодным местом для высадки. Но именно поэтому она не нравилась Тимофею. Близость леса и камышовых зарослей настораживала. Любой хищник здесь мог незамеченным подкрасться к лагерю.– Может, поищем другое место? – предложил он.
Хитер недоуменно оглянулся.
– Ты чего, Тимми? Чем тебе здесь не нравится?
Старший брат явно не разделял его опасений. Стрельцов с Наташей тоже. Она удивленно посмотрела на Тимофея. А Стрельцов сказал:
– Тут родник рядом. Вода чистая как слеза.
Воду можно было взять с собой в пластиковой канистре, но Хитер уже принял решение.
– Хватит канючить, Тимми. Давай, вылезай. Нужно палатки ставить.
Тимофей нехотя выбрался из лодки. Как можно что-то объяснить людям, которые не принимают твои опасения всерьез? Даже Наташа! А ведь ее едва не съели лесные муравьи.
Но в отношении Наташи он оказался не совсем прав. На берегу она украдкой спросила:
– Тебя что-то пугает?
Тимофей вздохнул.
– Не знаю. Но я бы предпочел ночевать на более открытом месте.
– Тимми, хватит болтать! – сердито оборвал его Хитер. – Лучше помоги мне!
Он вытряхнул из чехла первую палатку и теперь возился с ее разборным каркасом.
– Я пока сеть проверю, – непонятно к чему заявил Стрельцов, возвратившись к лодке.
Вернулся он как раз тогда, когда Тимофей с Хитером установили обе палатки, а Наташа разобрала снаряжение, достав из рюкзаков спальники и посуду, – как будто специально подгадал момент.
– Кранты сети, – объявил он, затаскивая лодку на берег. – Топляком разорвало, а может, выдра постаралась. Но и нам кое-что досталось.
С этими словами он извлек из лодки двух крупных рыбин и швырнул их на землю перед палатками. Тимофею показалось, что обе рыбины с душком. Но Стрельцов уверенно заявил:
– Ерунда. Сейчас подкоптим на костре, самое то будет. – Он указал Наташе на рыбу: – Ты давай чисти, а я за хворостом схожу.
Наташа с некоторой опаской подняла за хвост одну из рыбин.
– Я вообще-то не умею, – потупившись, призналась она.
– Да чего там уметь? – удивился Стрельцов. – Выпотрошить да промыть – и все дела. Ну, или ты, что ли, помоги, – он обернулся к Тимофею.
Но тот отрицательно покачал головой.
– Я с вами, за хворостом.
Тимофей давно уже хотел осмотреть окрестности лагеря и не собирался упускать подвернувшийся случай. В конце концов, Наташа вполне может справиться одна – не такое уж это сложное дело – почистить рыбу, в крайнем случае, обратится за помощью к Хитеру. Тимофей вытащил из рюкзака туристический топорик. Хотел прихватить и доверенное ружье, но, рассудив здраво, передумал. Если, собираясь в лес за дровами, он начнет снаряжать ружье, Стрельцов, да и Хитер с Наташей окончательно сочтут его паникером. По сравнению с охотничьим ружьем легкий туристический топорик казался несерьезным оружием, но выбирать не приходилось. Тимофей покачал его в руке, примеряясь к топорищу, и, ухватив поудобнее, бросился догонять Стрельцова. Тот как раз собирался войти в лес, когда Тимофей внезапно остановился. По песчаному откосу, от опушки к реке протянулась цепочка звериных следов.
– Федор!
– Чего? – нехотя отозвался тот.
– Что это?
Стрельцов издалека взглянул на следы на песке и пожал плечами.
– Какой-нибудь зверь на водопой шел.
– Какой зверь?!
– Ну, а я почем знаю. Может, кабан… – Он все-таки подошел ближе. – Хотя на кабана не похоже. Следы больно крупные. Медведь или лось…
Тимофей не дал ему договорить.
– Здесь есть медведи?!
Его вопрос вызвал у Стрельцова улыбку.
– Ну, а ты как думал? Тайга все-таки!.. Да ты не боись, – с усмешкой добавил он. – Он к нам не сунется. Медведь человека за версту обходит. Так что можешь спать спокойно.
Все верно. Дикие звери обычно избегают людей. Вот только ранившая Хитера сова и напавший на обходчиков лось почему-то забыли об этом.
Хотя на берегу реки было еще довольно светло, в лесу уже сгустились сумерки. К счастью, углубляться в чащу не пришлось. Стрельцов обнаружил на краю опушки поваленную березку, а Тимофей наткнулся на небольшую засохшую ель или лиственницу. Иголки с веток давно облетели, а ствол оброс лишайником, так что определить породу дерева было затруднительно. Тимофей принялся раскачивать дерево, надеясь свалить его без помощи топора, когда под ногой что-то хрустнуло. Он опустил глаза вниз и содрогнулся от отвращения – на разрыхленной земле белели звериные кости. Но не сами кости испугали Тимофея, в конце концов обнаружить в лесу скелет павшего животного – не такая уж большая редкость, а то, как эти кости выглядели. Они были спрессованы в плотный комок, только расколотый продолговатый череп откатился в сторону, и покрыты засохшей бурой слизью.
– Федор! – позвал Тимофей, не в силах отвести взгляд от своей жуткой находки.
– Чего, не можешь свалить? Ну, так найди другую. Тут сухостоя полно, – раздалось сзади.
– Подойди сюда! – потребовал Тимофей.
Стрельцов бросил свою березу и нехотя направился к нему, с шумом продираясь сквозь бурелом.
– Ну, чего опять… – Он не договорил, увидев, куда направлен взгляд Тимофея. – Мать честная!
– Что это?
Не отвечая, Стрельцов опустился на корточки, подобрал с земли сухой сучок и ковырнул им сцепившиеся друг с другом кости. Ком сдвинулся в сторону, но не развалился.
– Они что, склеены? – изумленно пробормотал Тимофей.
– Вроде того. – Стрельцов ударил сучком по комку костей, но не разбил его, а только сломал сук. – Похоже на совиную погадку, – наконец сказал он. – Заглотит сова, к примеру, мышь, мясо переварит, а кости потом отрыгивает.
– Какого же размера должна быть эта сова?! – ошарашенно спросил Тимофей.
Судя по размеру костей, они принадлежали небольшому животному: барсуку, лисице, но никак не мыши.
– Чего ты меня пытаешь?! – рассердился Стрельцов. – Сказал, что знаю! И вообще, пора костер разводить.
Он сплюнул на землю и побрел к брошенной на опушке валежине. Оставшись один, Тимофей с опаской оглянулся вокруг. Темный лес выглядел угрожающе. И хотя поблизости никого не было, у Тимофея появилось ощущение, что из чащи за ним наблюдают чьи-то голодные глаза. Он кое-как выворотил из земли засохшее дерево и вслед за Стрельцовым поспешил назад.
Хитер встретил его обычной насмешкой:
– Тимми, тебя только за смертью посылать. Мы с Натахой уже от голода умираем. Сколько можно по лесу шариться?
Отвязаться от него можно было только одним способом – не обращать внимания. Тимофей так и сделал: бросил принесенное из леса дерево на землю и, повернувшись к Хитеру спиной, принялся рубить его на части. Вскоре перед палатками весело запылал костер. Стрельцов разрезал вычищенную рыбу на куски, посолил и, нанизав ее на вымоченные в воде ветки, как на шампуры, разложил над углями. От костра сразу потянуло пряным ароматом жарящейся рыбы. Пока она готовилась, Тимофей несколько раз сглотнул слюну. Да и остальные смотрели на рыбу голодными глазами. Стрельцов оказался прав, дым костра полностью отбил у рыбы неприятный запах, поэтому готовый шашлык исчез в один момент, как и две бутылки водки, которые присовокупил к ужину Хитер. Вторую бутылку Стрельцов выпил практически в одиночку, после чего сразу завалился спать. Никто не успел опомниться, как из палатки, куда он забрался, донеслось его сонное сопение.
– А я еще хотела чай попить, – призналась Наташа, взяв в руки приготовленный котелок. – Федор сказал, здесь где-то родник неподалеку.
– Сейчас найдем, – успокоил ее Тимофей.
Но прежде чем отправиться с Наташей на поиски родника, он собрал ружье, снарядив его патронами с самой крупной дробью, а остальные патроны, по совету Стрельцова, рассовал по карманам. Хитер с ироничной усмешкой наблюдал за его приготовлениями, но от вопросов и комментариев воздержался. Наверняка решил, что младший брат таким образом собирается произвести впечатление на Наташу. Но после найденного в лесу комка переломанных костей Тимофею стало все равно, что Хитер о нем подумает.
Кроме ружья, пришлось взять с собой электрический фонарь, так как в лесу окончательно стемнело. Но поискам это не помешало. Стоило отойти от реки, как Наташа, а за ней и Тимофей, услышали журчание ручья. Ориентируясь по звуку, они вскоре вышли к глинистому откосу, у подножия которого из земли бил небольшой родник. Земля вокруг родника была сырой и вязкой, но кто-то, возможно, тот же Стрельцов, перебросил через грязь бревно, чтобы легче было добираться до воды. Пришлось на время отдать Наташе ружье. Тимофей и не предполагал, что, оставшись без оружия, он почувствует себя таким беззащитным, хотя на то, чтобы пройти по скользкому бревну, наполнить водой котелок и вернуться обратно, у него ушло меньше минуты.
Он надеялся, что Наташа ничего не заметит. Но она, видимо, почувствовала его состояние, потому что на обратном пути неожиданно спросила:
– Что-то случилось?
Догадалась! Тимофей попытался изобразить недоумение:
– С чего ты взяла?
Она посмотрела на него долгим внимательным взглядом.
– Скажи, что вы нашли, когда ходили в лес за дровами?
А когда он хотел отпереться, опередила его:
– Только не ври мне! Я видела, в каком состоянии ты вернулся.
Тимофей обреченно вздохнул. Он так и не научился врать ей. Пришлось признаться:
– Обглоданные звериные кости, покрытые какой-то засохшей слизью.
– И?
– Больше ничего, клянусь тебе.
– Тогда что же тебя так напугало?
– Понимаешь, – Тимофей снова вздохнул. – Эти кости выглядели так, будто хищник проглотил этого зверя целиком, а потом отрыгнул его кости из желудка.
– Я слышала: некоторые хищные птицы так делают, – вспомнила Наташа.
Тимофей кивнул.
– Верно. Стрельцов сказал то же самое. Вот только я не знаю ни одной хищной птицы, которая могла бы целиком проглотить барсука или лисицу.
Зря он это сказал! Тимофей понял это сразу, как только произнес последнюю фразу, но было уже поздно. Наташины глаза испуганно округлились. Даже в темноте он разглядел, как в них колыхнулся страх. Наташа взяла его за руку – не просто взяла, а крепко стиснула пальцами его локоть и прошептала:
– Пойдем отсюда.
Тимофей не стал медлить. Тем более что ее слова полностью совпадали с его желанием.
За время их отсутствия в лагере ничего не произошло, разве что сонное сопение Стрельцова сменилось негромким похрапыванием. Счастливчик, наверное, уже видел десятый сон. Хитер, дожидаясь их возвращения, сидел на березовом чурбаке возле костра и глядел на мерцающие в темноте угли. Тимофей невольно позавидовал старшему брату. Вот кому и дела нет до мучающих его страхов. Но реальность опасности, которую интуитивно чувствовал Тимофей, не позволяла отмахнуться от нее. Поэтому, подвесив над костром котелок, он обратился к Хитеру:
– Предлагаю установить дежурство в лагере и спать по очереди: полночи я, полночи ты.
– Это еще зачем? – удивился Хитер.
– На всякий случай.
– Тимми, ты опять начинаешь… – начал заводиться Хитер, но, взглянув на Наташу, пошел на попятную: – Ладно, согласен. Только чтобы тебе было спокойнее. Кто за кем дежурит?
Он все-таки не удержался от ехидной усмешки. Но Тимофей сделал вид, что не заметил его ухмылки.
– Начинай ты, а в два часа я тебя сменю.
Хитер лениво кивнул в ответ. Тимофей и не рассчитывал, что брат будет проявлять усердие, но надеялся, что тот, по крайней мере, не заснет, если будет дежурить в первую половину ночи.
Вскоре закипела вода в котелке, и Наташа щедро всыпала туда чайной заварки.
– Как думаете, найдем завтра метеорит? – спросил Хитер, когда она разлила чай по кружкам.
С тех пор как Хитер услышал по телевизору о падении Киренского метеорита, он не мог говорить ни о чем другом. Но Тимофей не поддержал разговор. Куда больше его волновали найденные в лесу кости убитого животного и особенно отрыгнувший их хищник. Наташа вместо ответа лишь неопределенно пожала плечами. Но Хитер, приняв такой жест за знак внимания, стал с увлечением рассказывать ей о том, как он занялся поиском метеоритов. В конце концов Тимофею надело слушать его хвастливую болтовню, и он, напомнив Хитеру разбудить его в два часа, заявил, что идет спать.
Думал, что долго не уснет. Слишком много волнующих событий произошло за минувший день, да еще Стрельцов пьяно ворочался рядом и храпел во сне. Тимофей в очередной раз с завистью подумал о проводнике и сам не заметил, как провалился в сон.
* * *
Он проснулся внезапно и первым делом взглянул на часы. Фосфоресцирующие в темноте стрелки показывали два часа и почти тридцать минут. Хитер его не разбудил! Почему?! Из великодушия решил дать брату отдохнуть? На него это не похоже. Не вставая со спальника, Тимофей чутко прислушался. В палатке стояла тишина – даже Стрельцов перестал храпеть, зато снаружи поднявшийся ветер шумно шелестел еловыми лапами. Схватив приготовленный с вечера туристический топорик – ружье на время дежурства пришлось отдать Хитеру, Тимофей выглянул из палатки. Снаружи было почти так же темно, как внутри. У Тимофея все похолодело внутри. Костер больше не горел! Даже поднимающегося от углей дыма он не заметил. И самое главное – Хитера нигде не было видно.Стараясь производить как можно меньше шума, Тимофей выбрался из палатки. Порыв налетевшего ветра заставил его зябко поежиться. На реке тревожно шелестел камыш, а со стороны леса угрожающе скрипели верхушки деревьев. И больше никаких звуков. Тимофей подбежал к костру, пощупал рукой золу. Теплая – значит, костер погас сравнительно недавно. Рядом лежали березовый чурбак и куски расколотой на части ели, которую, Тимофей притащил из леса. Почему же Хитер не подбросил их в костер? Ответ напрашивался сам собой: не мог, потому что его уже не было рядом.
Тимофея охватила паника. Что делать? Куда бежать? Где искать брата? Он заметался на месте, когда среди шелеста камыша и завывания ветра уловил новый звук, доносящийся из Наташиной палатки. Шорох и… стон! Не думая больше ни о чем, он рванулся к ее палатке, резко откинул полог и напоролся взглядом на голую спину Хитера, контрастно белеющую в темноте.
Через распахнутый полог внутрь ворвался ночной воздух. Почувствовав холод, Хитер сейчас же обернулся и, увидев перед собой Тимофея, сердито воскликнул:
– Тимми! Какого черта тебе надо?!
Из-за его плеча выглянула Наташа, торопливо прикрыв рукой обнаженную грудь. А Тимофей все смотрел на них, совершенно не представляя, как объяснить свое внезапное вторжение.
– Я проснулся, тебя нет. А сейчас мое дежурство, – невпопад выдавил он из себя.
– Проснулся, так иди дежурь! – огрызнулся Хитер.
Он зашарил рукой рядом с собой, пытаясь отыскать сброшенный спальник, чтобы прикрыться им, не нашел и разозлился еще больше.
– Ты еще здесь?!
Тимофей попятился назад. Он чувствовал себя ничуть не лучше застигнутых врасплох любовников. Но и уйти без оружия он тоже не мог.
– Где ружье?
– Тимми! – взревел Хитер. – Почем я знаю, где твое ружье?!
Его лицо покрылось красными пятнами от гнева, но тут подала голос Наташа:
– Ты на нем стоишь.
Тимофей не сразу понял, к кому она обращается, но, как только опустил глаза вниз, сразу увидел лежащее у его ног ружье.
– Извините, – пробормотал он и, подхватив с пола ружье, выскользнул из палатки, откуда по-прежнему неслись возмущенные возгласы Хитера.
Слушать их у Тимофея не было никакого желания, и он поспешил вернуться к потухшему костру. В голове шумело, и даже руки тряслись от обиды и горечи. Причем не столько из-за поступка Хитера, так наплевательски относящегося к его чувствам, и не из-за Наташи, отдавшей предпочтение его старшему брату, сколько из-за собственной бессмысленной, идиотской (по-другому и не скажешь) выходки. Прежде чем врываться в Наташину палатку, надо было понять, что там происходит. А он вместо этого выставил себя перед ней и Хитером ревнивым идиотом.
Чтобы как-то отвлечься от одолевающих его мрачных мыслей, Тимофей принялся заново разводить костер. Спички ломались одна за другой, а те, которые все-таки загорались, тут же задувал гуляющий над рекой ветер. Но в конце концов Тимофею все-таки удалось поджечь березовую кору, от которой, в свою очередь, загорелись мелкие щепки, а от них уже и настоящие поленья.
Но как только костер весело запылал, на Тимофея с новой силой навалилась тоска. Еще никогда он так остро не переживал свое одиночество. Один, совсем один. Прогнав его, ни Хитер, ни Наташа даже не выглянули из палатки. Какое им дело до него? Наверное, продолжают трахаться да еще смеются над ним. А он… он в это время охраняет их спокойствие. Все равно, что свечку держать. Что ж, это действительно смешно. Можно просто лопнуть от смеха!
Тимофей встал, несколько раз обошел вокруг костра, гадая, чем еще можно себя занять. Так ничего и не придумав, он уже собирался вернуться на место, когда его взгляд случайно упал на оставшиеся после ужина пустые водочные бутылки. Раньше он никогда не прибегал к такому способу борьбы с депрессией, да и серьезных поводов не было, но сейчас решительно направился к рюкзаку, куда Хитер сложил взятую в дорогу водку. Наташа куда-то убрала все кружки. Но когда отсутствие посуды останавливало тех, кто стремился утопить свою тоску в сорокаградусной жидкости? Тимофей одним движением свернул винтовую пробку и, запрокинув бутылку над головой, сделал большой глоток…
Остаток ночи он провел словно в тумане. Туман рассеялся лишь под утро, когда из «мужской» палатки выбрался Стрельцов и принялся бродить по лагерю. В конце концов он подошел к сидящему у костра Тимофею (костер, оказывается, снова потух, а он этого и не заметил) и хрипло спросил:
– Выпить ничего не осталось?
Тимофей поднял валявшуюся под ногами бутылку, на дне которой осталось примерно на четверть стакана водки, удивленно посмотрел на нее и протянул Стрельцову. Тот залпом выпил остатки, утер рот тыльной стороной ладони и довольно крякнул:
– А-а, хорошо!
Ему можно было только позавидовать. Потому что про себя Тимофей сказать такое не мог. Болела голова, во рту пересохло, к тому же нестерпимо хотелось пить. Он заглянул в котелок, где Наташа заваривала чай, но там осталась лишь сухая чайная заварка, и ни капли жидкости.
– Схожу за водой, – сказал Тимофей и сам удивился, как хрипло звучит его голос. Но Стрельцову, похоже, не было до него никакого дела. И то хорошо.
Он подобрал котелок, по привычке поднял ружье, но оно оказалось слишком тяжелым, и Тимофей положил его на место. Вчерашняя тревога куда-то улетучилась. Сейчас ему хотелось только пить и ничего больше. Стараясь не спотыкаться, Тимофей зашагал к роднику. Это оказалось непросто – выступающие из земли корни так и норовили ухватить его за ногу, но в конце концов он вышел к бьющему из земли ключу. Остановился, прикидывая, как пройти по переброшенному к воде бревну, чтобы ненароком не свалиться в грязь, и застыл на месте. На влажной от воды земле отчетливо выделялся странный отпечаток – след, которого Тимофей не видел никогда в жизни. Два широко расставленных пальца, заканчивающихся огромными, уродливыми когтями! Тимофей судорожно сглотнул. Пьяный туман мгновенно вылетел из его головы. Оказалось, что он может вполне трезво соображать. И первая мысль, пришедшая на ум, заставила его остро пожалеть об оставленном у костра ружье. Потому что вчера, когда он приходил к роднику вместе с Наташей, здесь не было этого отпечатка! Он появился минувшей ночью! Страшно было даже представить, что могло произойти, если бы оставивший отпечаток зверь пробрался в лагерь. Зверь?
Внезапно родившийся вопрос бросил Тимофея в дрожь. След на земле был длиннее и шире отпечатка медвежьей лапы. Он мог принадлежать только очень крупному животному. Но в сибирских лесах нет крупных двупалых хищников! Если они вообще существуют в природе. Тимофей не знал этого наверняка. Но что не оставляло сомнений, так это то, что он должен непременно показать отпечаток Хитеру и остальным. Может быть, тогда Хитер прислушается к нему и согласится повернуть назад. И чем скорее он это сделает, тем лучше. Если поблизости бродят такие… монстры, оставаться здесь смертельно опасно.
Тимофей медленно попятился назад, потом развернулся и со всех ног бросился обратно на берег.
* * *
Не заметить след было просто невозможно – Хитер увидел его еще за пару метров до родника. Глубокий и четкий, он сразу бросался в глаза любому, кто приходил на родник. С выбором места Тимми явно перестарался.– Ну и чем ты это сделал?
– Что сделал? – изобразил непонимание Тимка или правда не понял, что его уловка раскрыта.
Хитер рассмеялся ему в лицо.
– Отпечаток! Чем ты его выдавил?
– Ты думаешь, я вас разыгрываю?! – обиделся Тимка и, как в детстве, выпятил нижнюю губу. Но Хитер не собирался щадить его.
– А то нет? – насмешливо переспросил он. – Пришел сюда пораньше, проковырял в земле отпечаток пострашнее, а потом прибежал в лагерь. «Спасайтесь! Чудище лесное!»
– Я ничего не ковырял! Это настоящий след! – набычился Тимка.
– Ладно, хватит, – отмахнулся Хитер. – Концерт окончен. Идем собирать вещи. Нам давно пора отплывать.
Подавая пример остальным, он повернул к лагерю, но Тим неожиданно заступил ему дорогу.
– Мы плывем назад!
– И кто это решил?
Спор вполне можно было разрешить миром. Во всяком случае Хитер очень на это надеялся. Но Тим попер на рожон.
– Ты сам сказал накануне, что в случае реальной опасности мы повернем назад.
Тим, как всегда, по-своему истолковал его слова. Но спорить с ним было бесполезно. Хитер даже не стал тратить время, а вместо этого обратился к Федулу:
– Федор, не обращай внимания на закидоны моего братца. У него иногда случается.
Чтобы не объяснять причины Тимкиного упрямства, Хитер покрутил рукой у виска – жест более чем понятный Федулу. Но тот, вместо того чтобы усмехнуться или просто промолчать, неожиданно сказал:
– Может, и в самом деле… вернуться?
Хитер не поверил своим ушам. От кого, от кого, но от Федула он никак не ожидал подобных заявлений. Когда только тот заразился Тимкиной паникой?
– А деньги? – пробормотал Хитер. От растерянности в голову не пришло ничего более умного.
– Десять тыщ, конечно, хорошие деньги, – согласился Федул, – да только стремно все это.
– Двадцать. Двадцать тысяч, если проведешь к метеориту!
Федул поднял на него глаза, проверяя: врет или нет. Понял, что нет, и принялся чесать подбородок, колючий от многодневной щетины. Он еще ничего не ответил, но по алчно блеснувшим глазам аборигена Хитер понял, что тот согласится. Так и случилось. Федул тряхнул головой, отгоняя сомнение, взмахнул кулаком и сказал:
– Эх, ладно! Но, чур, уговор: не задерживаться! Отыщем место, снимете, чего вам надо, и сразу назад.
– Без вопросов, – Хитер протянул лодочнику руку, и тот уже без колебаний пожал ее.
– Опомнись! – воскликнул Тим, пытаясь вклиниться между ними и оттолкнуть Федула. – Твоя жадность может нам всем дорого обойтись! Не думаешь о себе, так подумай хотя бы о Наташе!
Натаха, до того не принимавшая участия в споре, испуганно захлопала глазами. Но ее скорее напугала возможность потасовки между ними, чем глупые опасения Тимми. Драться с братом Хитер, разумеется, не стал – слава богу, оба уже вышли из детского возраста, но напомнить о договоренности с Натахой пришлось.
– Натали хочет сделать репортаж с места падения метеорита, и мы обещали ей в этом помочь. Ты первый обещал. Забыл?
Тим повернулся к ней.
– Наташа, неужели тебе так нужен этот репортаж, что ради него ты даже готова рискнуть собственной жизнью?
Она кивнула.
– Если я не сделаю его, то так и останусь заштатным редактором. Это мой шанс пробиться в большую журналистику. И потом, – она улыбнулась, – я надеюсь, вы сумеете меня защитить.
Молодец девчонка! Хитер готов был расцеловать ее за такую поддержку. Впрочем, у него еще будет время сделать это.
После такого заявления Тиму и крыть стало нечем. Он сразу сник, повесил голову и, пока сворачивали лагерь, до самого отплытия больше не произнес ни слова. Озвученная Натахой твердая позиция раз и навсегда положила конец его демаршам. Что в самом деле удивляло, так это более чем странное поведение Федула, и в лодке, когда брат уж не мог подслушать его слова, Хитер вновь вернулся к прерванному разговору.
– Слушай, Федь, – выбрав момент, обратился он к сидящему у руля проводнику. – А ты правда сдрейфил или просто решил лишних бабок срубить?
Тот ответил не сразу. Хитеру пришлось довольно долго ждать. Да и сам ответ Федула только добавил вопросов.
– Вы люди городские, тайги не знаете. А есть в тайге такие места, куда действительно лучше не соваться. – Он замолчал. Хитер уже решил, что продолжения не будет, но через минуту Федул заговорил опять: – Вот, например, Чертово озеро, километров сорок к востоку от Неры. Богатое место: рыба, дичь, всего вдоволь. Только наши туда не ходят. Даже егеря обходят стороной. Старики говорят: место там гиблое. А один из наших нерских мужиков соблазнился. Ружье, сети, палатку, лодку надувную резиновую, вроде вашей, только одноместную, прихватил. Ну и пошел. В позапрошлом году это было, вот также весной. С тех пор никто того мужичка не видел. Первую неделю-то в поселке не особенно беспокоились. Охотник он опытный и в тайге не раз бывал. Но когда уж и вторая неделя прошла, заволновались. Решили, так на так, а надо кому-то на Чертово озеро сходить, проверить. Отправились впятером: я и еще четыре наших мужика. Пришли, видим: палатка на берегу стоит, кострище рядом, рыба вяленая на бечевке развешана. Только самого мужика нигде нет. А от воды к палатке след тянется в метр шириной, будто тащили что-то тяжеленное. На берегу ель лежала упавшая, след как раз через нее проходил. Так, не поверишь, полствола в щепки. Да! И лодка надувная рядом, лопнувшая по швам, будто под каток попала. Вот такие дела. А мужика мы так и не нашли, ни тела, ни его самого, сколько ни искали. Только вещички его собрали, да и назад вернулись.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента