Сергей Москвин. Последнее убежище (сборник)

   – Что? – такого Макс не ожидал. – Но… почему?
   – А зачем вы мне?
   – Не понял.
   Директор изогнул тонкие губы в улыбке.
   – Если я заберу вас обратно, то получу всего лишь еще одного воспитуемого. Который, к тому же, будет всячески подрывать дисциплину. Так зачем мне такой, простите за прямоту, геморрой?
   – Мда, – сказал Макс. – Незадача. И что будем делать?
   Вынести бы тебе мозги, подумал он. Жаль, что я не сделал этого тогда, в кабинете…
   – Думаю, есть вариант, – Директор поднял указательный палец. – Да-да, это вполне возможно.
   – И какой же?
   – Помочь вам.
   Макс решил, что ослышался.
   – Даже так?
   – Это лучше всего. Убив вас, я получаю только труп. А помогая вам, вступаю в дипломатические отношения с главой целой станции.
   Это меняло дело. Даже больше, чем меняло.
   – На Нарве сейчас другой глава, – напомнил Макс.
   – Временно, все временно, – Директор покачал головой. – Я в вас верю, господин Лётчик, – он поднял взгляд, редкие волосы упали на выпуклый лоб. – Поэтому предлагаю помощь и поддержку от имени Звездной. Я совершенно серьезен. Когда вы захватите власть…
   – Кхм.
   – Простите, – исправился Директор. – Когда вы восстановите на Нарвской справедливость и демократию, у вас будет на одного друга больше. И, смею надеяться, у меня тоже. Что скажете? Дать вам время подумать?
   Пауза.
   – Это возможно, – медленно сказал Макс. – Ваши условия?
   – Это мы еще обсудим. Что до остальных, – Директор помедлил, провел пальцем по верхней губе. – Они… как бы это сказать поделикатней… Они живы?
   Макс наклонил голову к плечу.
   – Что?
   Директора это не смутило.
   – Понимаете… Только не обижайтесь, господин Лётчик. Я слышал, вы любите убивать людей.
   Макс сжал зубы. Не твое собачье дело, подумал он в раздражении.
   Перед глазами опять встали пленные кировцы. Приставляешь пистолет к затылку, жмешь на спуск… Банг! Банг!
   Брызги крови. Медленно валящиеся тела. Катящаяся гильза.
   Банг!
   Макс выпрямился.
   – Если они это заслужили.
   – Конечно, конечно, – вокруг глаз Директора собрались морщинки. – Но вы не думали, что они могли бы понести наказание… по-другому? Мы понимаем друг друга?
   Макс переступил с ноги на ногу. Потом понял: конечно, пленные кировцы…
   – Вам нужны работники?
   – Трупы мне не нужны точно, – Директор улыбнулся. – Трупы обычно плохо копают. Так мы договорились?
   Макс поднял голову, посмотрел туда, откуда бил беспощадный свет прожектора. А в любой момент могла ударить очередь.
   – Пожалуй, – сказал он. – Что-то еще?
   – Всего одно маленькое условие…
   Макс помолчал. Кажется, сейчас будет заключен договор с дьяволом.
   – Слушаю вас, господин Директор.

* * *

   – Смех без причины – признак дурач… хорошей травы, – сказал Хаммер. Засмеялся мелко и пронзительно. Из глубины ВШ ответило гулкое эхо. Макс покачал головой. Придурок. Поговаривали, что Хаммер сидит на грибах – тех самых, с Дыбенко.
   – Спите? – Макс огляделся. Профессор Лебедев, Костя и смотрели на него с тревогой. Даже Сашик перестал возиться в грязи.
   – Чем закончилось? – спросил профессор.
   Макс невольно вздрогнул, хотя и был готов к этому вопросу.
   – Все отлично, – сказал он. – Нам дают уйти.
   Профессор расцвел на глазах. Поверил. Макс почувствовал тошноту. Люди верят, потому что – хотят верить. А единственный человек, который может его расколоть… кстати!
   – А где Убер?
   – Вашему другу стало плохо, – пояснил Лебедев. Лучевая, сообразил Макс. Новый приступ, ага.
   – Отлично, – усилием воли он заставил себя улыбнуться. – Так даже лучше.
   Профессор захлопал глазами.
   – О… отлично? – он даже привстал. – Что это значит?
   Макс не ответил. В первый момент ему показалось, что пистолета на месте нет… но он был. Прекрасно. Макс медленно поднял «грач» (пистолет казался тяжелым, как свинцовая плита). Повернулся и направил пистолет на Лебедева.
   – Мне очень жаль, профессор. Поднимите руки, пожалуйста.
   Профессор заморгал.
   – Максим, вы шутите?
   – Руки поднять, я сказал! – Макса накрыла волна ярости.
   Профессора и Сашика взяли тепленькими. Впрочем, какое тут сопротивление? – Макс поморщился. Старик и калека. К сожалению, с Убером вряд ли будет все так просто.
   – Зачем вы это делаете, Максим? – спросил профессор, вытирая кровь с губ.
   Макс пожал плечами.
   – Какая вам разница?
   – Я считал вас хорошим человеком.
   – Вы ошибались, – жестко сказал Макс. – Ничего-то вы в людях не понимаете. Хаммер, займись ими, будь добр.
   Пленников спеленали, бросили на пол, как мешки с породой. Макс почувствовал запоздалую злость – и ненависть к себе, к Директору, к тому, что приходится делать. Вспышка. Он взял себя в руки. Держаться, проклятый ублюдок, еще не все сделано…
   Макс повернул голову. На него смотрел Сашик, дурачок – в круглых бессмысленных глазах застыл испуг. Застигнутый врасплох, Макс неловко улыбнулся…
   Сашик вдруг завыл. Громко и противно, как умел только он. Хаммер тут же ударил дурачка по затылку. Раз! Вой прекратился.
   – Дебила тоже отдадим? – Хаммер почесал стволом «макарова» за ухом.
   – А что, у тебя проснулись к нему отеческие чувства?
   – Ну… нет. Не знаю. Жалко его, что ли.
   Макс поднял руку. Тихо вы! Если Убер услышал вой Сашика и сообразил, что происходит, он постарается уйти.
   Или нет?
   «Ни хрена вы в людях не понимаете, профессор». А что понимает сам Убер?
   А что понимаю я? – Макс не знал.
   – Посади их там, в тени, – велел Хаммеру. Мортус показал ладонью по горлу – мол, порешим? Макс дернул щекой. Жестами показал: придурок, не вздумай. В следующий момент он услышал глухое негромкое «кха, кхха». Убер.
   – Он возвращается, – понял Макс. – Хаммер, Костян… по местам!
   Едва слышный звук шагов.
   – А вы говорили, что он разбирается в людях… – сказал Лебедев.
   Видимо, в глазах Макса что-то мелькнуло. Профессор отвернулся, замолчал.
   – Убер возвращается не потому, что не понимает людей, – сказал Макс медленно. В груди болело. – Он возвращается потому, что слишком хорошо их понимает.
   Макс проверил, чтобы до пистолета было легко дотянуться. Прикрыл его курткой.
   – Хаммер, встань за дверью. Костян, приготовься.
   Ждать пришлось недолго. Скрипнула ржавыми петлями дверь.
   Убер шагнул из тамбура, выпрямился. При своем росте и крепком сложении – двигался он очень мягко и быстро. Даже изрядно отощав на коммунистических харчах, скинхед оставался опасным.
   Макс шагнул ему навстречу, широко улыбнулся.
   – Брат, есть дело. Забыл, какая у тебя группа крови?
   Скинхед вздернул брови, но тут же сообразил, что попался. И даже успел вскинуть руку, защищаясь… Быстрая реакция, черт. В следующий момент Хаммер шагнул из-за двери и сильным ударом свалил Убера с ног.
   – Лежать, сука! – заорал Хаммер.
   На скинхеда наставили стволы.
   – Поднимите его, – приказал Макс.
   «Поплывшего» от удара скинхеда вздернули на колени.
   – Тяжелый, блин, – Хаммер почесал бровь стволом пистолета. – А по виду не скажешь.
   – Идите, – сказал Макс. – Этих возьмите с собой.
   Пусть побудут в туннеле.
   – Но, босс… – начал Хаммер.
   – Валите, я сказал!
   Остались один на один. Макс приставил «макаров» к бритому затылку скинхеда. Большим пальцем взвел курок. Чик!
   – Не дергайся, – велел он Уберу.
   Макс помедлил. Раньше он бы просто нажал на спусковой крючок… Нажимаешь, пистолет делает «банг» – и тело валится вперед. Очень просто. Почему я медлю? – подумал Макс. – Неужели становлюсь сентиментальным?
   Нельзя размякать. Люди – падальщики, стая павловских собак, они сожрут тебя, если заметят, что ты дал слабину.
   Нельзя быть добрым в недобром мире.
   Макс посмотрел на изуродованный шрамами затылок скинхеда. Стоит спустить курок, и пуля, пройдя сквозь кости черепа, развернется в свинцовый цветок и вынесет Уберу половину лица. И никаких голубых глаз, никакой насмешливой ухмылки не останется… только кровь и мозги.
   Коктейль «Кровавая Мэри» по-туннельному.
   – Убер, слышишь меня?
   – Да, брат, – ответил тот, не оборачиваясь.
   – Я сейчас выстрелю.
   – О, – произнес Убер без всякой интонации.
   – Что ты на это скажешь?
   Убер подумал.
   – Ни в чем себе не отказывай.
   «Вот упрямый сукин сын!»
   Макс прищурился, положил палец на спусковой крючок.
   – А если серьезно? Назови мне причину, Убер. Одну-единственную. Почему мне не убить тебя?
   Пауза. Макс почувствовал, что палец на спусковом крючке стал мокрым.
   Убер хмыкнул, повернул голову:
   – Очень просто. Пока тебя не было, я вынул из пистолета патроны.

* * *

   В жизни каждого случаются моменты, когда он хочет все бросить и заорать «да пошли вы!».
   Самое время. Да пошли вы, подумал Макс. Металл под пальцами – угловатый и холодный. Пластиковая накладка рукояти больно упирается в ладонь.
   «Грач» разряжен?
   Спокойно, приказал себе Макс. Думай. Ты всегда умел это делать. Пистолет действительно кажется слишком легким… но вдруг это блеф? Не стоит недооценивать Убера.
   Макс плавно отступил на два шага. Потом произнес:
   – Если бы ты это сделал, то вряд ли бы мне сказал, верно?
   Молчание.
   – Догадливый, – сказал Убер. И начал поворачиваться…
   Макс вскинул пистолет, целясь в бритоголовую фигуру, и нажал на спуск. Металлический щелчок… Ничего! Совсем ничего.
   А должно было разнести скину упрямую голову.
   «Убер понимает в людях слишком хорошо».
   – Что, брат, осечка? – Убер встал на ноги.
   Макс, отступая, оттянул свободной рукой затвор… Патрона в стволе не было. Черт!
   – Не это потерял?
   Убер раскрыл ладонь. Оттуда высыпались металлические цилиндрики, со стуком раскатились по бетонному полу. Блеск металла.
   Твою ж мать.
   – Сюрприз! – сказал Убер и прыгнул. В следующий момент в голове Макса вспыхнул свет, в челюсти словно разорвалась граната. Лётчика повело, комната накренилась. Свет единственного фонаря вдруг поехал в сторону и в бок. Хороший удар. «Грач» вывалился из ладони… упал куда-то вниз, под ноги…
   Макс дернул головой и устоял. Его вообще было трудно вырубить – даже такому опытному бойцу, как Убер.
   Он упрямо мотнул головой и принял стойку. Блокировал локтем следующий удар, еще. Тупая боль в предплечьях. И сам перешел в контратаку. Работал на коротких прямых. Раз, два, три. Раз, два. Бей! Руки у Убера длиннее, поэтому надо быть ближе. Зато Макс здоровый и выносливый. И он меньше ростом при таком же весе. Бей!
   Красный туман перед глазами.
   Они остановились, чтобы перевести дыхание.
   – Сдавайся, Лётчик, – сказал Убер хрипло. – Слышишь?
   – Пошел ты.
   – Сам пошел.
   Прямо как мальчишки.
   – Что теперь? – спросил Макс глухо.
   – Теперь мы поговорим.
   – Не выйдет, – Макс попытался улыбнуться, челюсть зверски болела. – Плевать я хотел на тебя и твои разговоры. Фашист хренов. Мозги бы тебе выбить к чертовой матери!
   Макс сделал шаг назад. Под ботинком оказался патрон, нога подвернулась – едва не упал.
   – Попробуй, – предложил Убер. – Или тебе для этого нужен пистолет?
   Они одновременно посмотрели в ту сторону, где лежал «грач».
   – Что, брат, хороший вопрос? – Убер усмехнулся. Макс кивнул и ударил его ногой в колено – скинхед охнул. Нечестный прием, но эффективный.
   В следующий момент Макс нырнул вниз, перекатился по полу, схватил пистолет. Раз! В пальцах уже был зажат патрон. Макс оттянул затвор – два! Вставить патрон в патронник. Черт, туго пошло… Три! Он отпустил затвор: клац! Четыре. Теперь можно стрелять. Макс мгновенно вскинул руку и прицелился в скинхеда.
   – Убер, все кончено.
   Тот оскалился, начал подниматься с колен… Пистолет смотрел ему прямо в широкий открытый лоб. Да, что б тебя, подумал Макс в сердцах.
   – Убер, не надо. Убер?
   Голубые глаза скинхеда горели.
   Медленно и неумолимо, как огромный железный истукан, он встал и пошел на Макса.
   – Сукин сын, я же тебя пристрелю… придурок чертов, остановись!
   Бесполезно.
   – Ты знаешь, с кем связался? – с интересом спросил Убер. – Ты, сука, не знаешь, с кем связался.
   Макс сделал шаг назад, но – поздно.
   Черт! Убер ударил его по руке, грохнул выстрел. Пуля ударила в потолок комнаты, взвизгнула, ушла в темноту. Труба воздуховода над головой загудела от попадания. От вспышки все вокруг замерцало, в ушах звон…
   – Ты со скинами связался, понял?!
   Пистолет вылетел. Звяк. Макс ударил правой, целя в челюсть Убера, но нарвался на жесткий блок. Руку Макса дернули вперед, он потерял равновесие…
   В следующий момент Убер взял его на удушающий прием. Зараза! Макс рванулся. В глазах потемнело, мерцающий мир вокруг стремительно отдалился и начал заваливаться набок. Макс ударил по рукам Убера. Раз, другой – бесполезно. Не руки, железные канаты. Боль. Воздуха! Воздуха! Возду…
   Темный провал.
   В следующий момент он вдруг понял, что хватка на горле ослабла. Что за…
   Воздух.
   Макс судорожно вдохнул, закашлялся. И снова схватился за горло – теперь уже сам. Боль такая, словно глотаешь раскаленный металл. Чернота перед глазами пульсировала.
   Почему он меня отпустил? – подумал Макс. Видеть толком он пока не мог.
   Уберфюрер схватился за голову и заорал.
   Спасибо богу-идиоту, подумал Макс. Очень вовремя.
   В этот момент в дверь ворвались наконец проснувшиеся Хаммер с Костяном…

* * *

   Убер снова закричал – хрипло, в надрыв. Схватился за голову. Вены страшно выступили на висках и на горле…
   Зашелся в мучительном кашле. Урод.
   Макс выпрямился. Облизнул губы. Они напоминали разбухшие от крови мешки. Лицо горело так, словно содрали кожу. Вот сукин сын, этот Убер. Всю рожу разбил.
   Костян с Хаммером оглядывались, озадаченные.
   Еще бы в следующем году появились. Тут их любимого Лётчика вовсю бьют, а они прохлаждаются… Макс охнул, скривился. Челюсть просто раскалывается на части, даже в затылке отдается.
   – Босс, ты в порядке? – Хаммер помог ему встать прямо.
   – Кхх… Да.
   – А с ним что?
   С Убером было плохо. Скинхед попытался встать на четвереньки, но не смог.
   – Пистолет! – приказал Макс.
   – А твой где? – удивился Хаммер.
   – Блин, не спорь и дай мне пистолет.
   Хаммер помедлил и передал ему «макаров». Прохладный. Макс приложил пистолет к челюсти – и чуть не застонал от наслаждения. Да, так лучше. Определенно лучше. Холод металла успокаивал.
   Макс присел на корточки перед скинхедом. Пол-лица онемело.
   – Зачем ты вернулся, Убер? Ты же знал, что будет?
   Тот с трудом сфокусировал взгляд на Максе. Белки красные, бровь рассечена.
   – До… догадывался.
   – Ну и зачем тогда?
   Молчание. Убер вдруг улыбнулся. Через силу.
   – А вдруг бы я ошибся? – светлые глаза скинхеда смотрели на Макса. – Знаешь, как иногда хочется ошибиться?
   Трепещущий свет карбидки, глухой гул туннелей…
   – Знаю, – сказал Макс.

* * *

   – Я слышал, вы там, у себя на Нарве, поклоняетесь Сталину, – сказал Убер. – Слышь, ты, кривой нос! Это правда?
   Хаммер задумался, повернулся к скинхеду.
   – Ну… правда. И че?
   – Сталин – отстой, – сказал Убер раздельно.
   Хаммер с размаху ударил его ботинком в живот – скинхед согнулся. Хаммер выхватил «грач»…
   – Нет! – приказал Макс. – Он тебя провоцирует.
   Убер засмеялся. С трудом сел и прислонился спиной к стене. Откинул голову. Из рассеченной брови по лицу текла кровь.
   – Выглядишь, как дерьмо, – Макс присел на корточки, заглянул ему в лицо. – Зачем ты это делаешь, Убер?
   – Революция.
   – Что?
   Убер закашлялся, сплюнул кровью.
   – Я говорю: всему миру нужна революция. Возможно, это единственный выход для нас. Для всего нашего чертового подземного сука рая точка ру.
   – Да-а, – протянул Макс. – Хорошо тебя по башке стукнули.
   Разбитые губы скинхеда изогнулись в усмешке.
   – В точку, брат. А Сталин все-таки отстой.
   Хаммер зарычал.
   – Не обижай чужих богов, Убер… – посоветовал Макс. – Иначе они могут обидеть тебя в ответ… Пошлют какого-нибудь ангела мщения или кто у них там есть. Чего ты все время ржешь, придурок?!
   – Я вспомнил, как меня однажды назвали «ангелом». И что случилось дальше.
   – Дальше? – Макс вздернул подбородок. – И что же?
   Убер внезапно перестал смеяться. Мертвые голубые глаза.
   – Я их всех убил.

* * *

   – А ты вообще мелкий тиран, Лётчик. Классический такой, из античной истории. Я ведь знаю, что этот ваш Сталин на Нарвской – это просто-напросто божок, чтобы держать население в узде. Опиум для народа, верно, брат?
   Скажи честно. Тебе ведь на фиг не нужна никакая революция, Лётчик? Ты просто готов брать прутик и сшибать те колосья, что чуть выше других.
   – О чем ты?
   – Была такая притча, брат. Приехал один греческий тиран в гости к другому – для обмена опытом. И спрашивает: как мне удержать власть? Чтобы меня, значит, собственные подданные не скинули. Другой тиран, что поопытней, вывел его в поле. Потом молча взял прутик и начал сшибать самые высокие колоски. Те, что возвышались над общей серой массой. Аналогия понятна?
   – Еще бы. Тебе лучше?
   Убер запрокинул голову и хрипло расхохотался.
   – Я что-то очень смешное сказал?
   – Нет. Просто представил, как ты щупаешь мне лоб, мол, нет ли температуры, поишь чаем. Вот скажи, брат. Какого черта ты со мной возишься? Это что, иудин поцелуй? Так он как-то чересчур затянулся. Нет?
   Хаммер взвесил в ладонях «грач», посмотрел на Макса.
   – Завалить его, босс?
   – Хаммер, пошел вон, – устало сказал Макс. – Давай. Давай, иди прогуляйся. Убер, слышишь меня? Как ты?
   Мучительный кашель.
   – Тебе… хмм, какую версию? Матерную или простую?
   Макс секунду подумал.
   – Короткую.
   – Фигово, брат.

* * *

   Хаммер переступил с ноги на ногу.
   – Чего тебе? – Макс поднял голову.
   – Босс, а чего мы ждем? Отдадим их по быстрому и свалим.
   Убер за его спиной хмыкнул. Хаммер резко повернулся, насуплено замолчал.
   – А ты не понял, что ли? – Убер издевался. – Он время тянет. Чтобы там не думали, что он суетится. Верно, брат? Эх, носатый, ничего ты в диктаторах не понимаешь.
   – Сам ты носатый, – огрызнулся Хаммер. Непроизвольным движением взялся за сломанный когда-то нос. – Босс, чего он говорит…
   – Убер прав. Я тяну время.
   – Э… – Хаммер даже растерялся, – а зачем?
   Макс посмотрел на него, неприятно улыбнулся:
   – Не твое дело. Поверь.

* * *

   – Сколько времени?
   Часы были только у Хаммера – крупные, с железным заржавленным браслетом.
   – Пять сорок две.
   – Ага, – сказал Макс. Значит, еще немного поболтаем.
   Убер перевернулся на спину.
   – Меня тут на свадьбу пригласили, представляешь? Так что извини, брат, но я обратно к «солнышкам» никак не могу. Не сейчас, брат. Некогда мне здесь задерживаться.
   – Как ты вообще на «Звезде» оказался? – спросил Макс. – Ты же не местный.
   – А они мне жизнь спасли. Точнее, не они сами, а диггеры ихние.
   – Кто?
   – Ну, эти… как их? Сталкеры. Все время забываю, что у вас, внизу, диггеры не по-людски называются. Короче. Меня там, на поверхности, одна зверушка так отделала, причем мимоходом, что я думал, костей не соберу. Вломила так, что мало не покажется. О, черт. Вспомнил. Я ведь с тобой на свадьбу опоздаю!
   Пауза. Макс почесал затылок. Посмотрел на связанного и избитого Убера – места живого нет.
   – А когда свадьба?
   Убер лежа пожал плечами.
   – Если бы знать, брат. Если бы знать… Про Ваську слыхать чего?
   Макс поморгал. Васька… Василеостровская – это же другой конец метро? Далеко.
   – Хаммер? – спросил он.
   – Не знаю. Там свет, говорят, появился. Может, врут.
   – Свет, – протянул Убер, лицо просветлело. – Свет – это хорошо. А про Мемова что слышно?
   – Про Генерала-то? Ты где был? – Макс покачал головой. – Это даже я знаю. Убили его. На Ваське как раз и убили. Какой-то зверь с поверхности пробрался, ну и… в общем, сейчас в Альянсе другой чудила главный.
   – Иван? – Убер оживился.
   – Нет вроде… не помню, как зовут. Но новый точно.
   – Почему люди так хотят жить? – спросил Убер в пространство. – А, брат?
   Макс хмыкнул.
   – А ты?
   – Что я?
   – Ты хочешь жить, Убер?
   Скинхед ухмыльнулся.
   – Я верю в бусидо.
   – Что за хрень? – слово было знакомое. Кажется, он где-то его уже слышал. Но где?
   – Кодекс идиотского самурая. Каждый день будь готов к смерти. Как будто ты уже умер, а твой труп трахнули и закопали. Короче. Пусть страх смерти не влияет на твои решения. И все такое. Вот ты – летчик, ты должен был это знать.
   Макс поднял брови.
   – Какой на фиг летчик, Убер, о чем ты? Я учился в Выборге, в вертолетном училище. Механик-ремонтник по специальности. Никакой я на фиг не пилот, веришь? А это… – Макс показал на форму, – это хорошая вещь. У меня еще синяя форма есть. С золотом и погонами. Настоящий комплект пилота первого класса. Очень помогает с имиджем.
   – Понимаю, брат, понимаю… А хорошо лежим, а?
   Макс поднялся с колен, отряхнулся. Хорошо, летной куртке сносу нет, а то бы в последней драке ее точно порвали. Свет карбидки казался траурным.
   – Сколько сейчас времени? – спросил он у Хаммера.
   – Шесть тридцать, босс.
   Макс кивнул.
   – Все, хватит отдыхать. Выводим их.

* * *

   Лучи фонарей осветили пути с ржавыми рельсами. Дрезина стояла тут по-прежнему – как свидетель их преступления. Интересно, где настоящие мортусы?
   Сашик заартачился. Максу было это знакомо – обычные капризы, профессор бы справился без труда. Утренние процедуры.
   «Подержите Сашика, пожалуйста».
   – Ты, зараза, – Хаммер потер ладонь. – Дебил чертов!
   Сашик вцепился ему в руку.
   – Он меня укусил! – возмутился Хаммер. – Ай, зараза… пальцы… ааа! – он замахнулся и отвесил Сашику затрещину. Бум! Белобрысая голова мотнулась. Сашик завыл.
   – Хаммер, перестаньте! – это профессор.
   Сашик неловко вывернулся из рук Хаммера – и вдруг побежал. Неожиданно красиво. Легко. Свободно. Он бежал в глубь туннеля, руки связаны за спиной…
   Хаммер бросился за ним, споткнулся. С руганью вскочил и вскинул пистолет.
   – Не стреляй! – крикнул Макс, но опоздал. БАХ.
   Выстрел. Тугая вспышка разорвала темноту…
   В первый момент показалось, что Хаммер промахнулся. Сашик продолжал бежать. Свободный, красивый. Скоро он скроется в темноте, ищи его потом. И вдруг его траектория начала отклоняться от прямой… сильнее, сильнее… вот он уже бежит, виляя… заваливается, спотыкается… Что сейчас будет? – подумал Макс.
   Сашик упал.
   И остался лежать. Молчание. Макс повернулся к Хаммеру:
   – Зачем?
   Тот выглядел растерянным. Почесал затылок.
   – Я думал, не попаду.
   Профессор разом опустился на землю, словно из него вынули все кости. Очки на носу сидели криво.
   – Я… – сказал он. – Я… как же так? Мальчик мой. Где же справедливость?! Где? Где?! Где, я спрашиваю?!! – страшно закричал Лебедев и вдруг разрыдался.

* * *

   – Эй, кривой! – Убер встал. – Ты зачем убил Форреста Гампа?!
   – Чего?
   Удар головой в лицо – хруст. Оглушенный Хаммер упал на колени, кровь хлынула из носа. Закапала на бетон с небритого подбородка. Кап, кап, кап. Хаммер замотал головой, капли разлетались в стороны. Глаза бессмысленные.
   Почти нокаут.
   Кажется, Хаммеру снова сломали нос.
   – Убер! – позвал Макс.
   Убер вскинул голову. Руки связаны за спиной. Скинхед насмешливо оскалился, пошел на Макса.
   Красавец, блин. Похож на огромную кошку.
   Сейчас мы разберемся, кто тут хищник… Макс прыгнул вперед – быстрый, сильный, ловкий. Тело слушалось, как часы. Левой кулаком – в солнечное. Правой – хук по ребрам. На третьем ударе Убер упал.
   Еще добавить… ногой!
   Убера мотнуло, он застонал, перекатился по полу. Выплюнул кровь, уцелевшие зубы были окрашены красным. Скинхед сжался в пружину, подтянул ноги к груди. С усилием начал подниматься…
   – Встать, солдат! – хрипло приказал он себе. – Раз, два. Мы идем по Африке… Раз, два…
   – Лучше не надо, – предупредил Макс. – Убер, хватит… Да что ж такое!
   – Ты знаешь, с кем связался?! Ты, сука, со скинами… Раз, два…
   Макс врезал ему так, что нога занемела – несмотря на тяжелый ботинок. Бум. Что-то хрустнуло. Возможно, он сломал скину пару ребер. Тело Убера безвольно распласталось на бетонном полу.
   Пауза. Макс думал, что теперь скинхед точно успокоится.
   Любого другого это бы точно успокоило…
   Но не этого бритоголового шута.
   Тишина.
   – Это всего лишь боль, – сказал Убер хрипло. Начал подниматься. Лицо белое. В следующий момент очухавшийся Хаммер пнул его ботинком в бок. Ударил еще раз. Помутнение.
   Хаммер остервенело пинал бывшего узника.
   – Хва… хватит, – прохрипел Макс. – Оставь его. Слышишь?! Хватит!
   Вошел Костян. Невозмутимо оглядел место побоища.
   – Босс, там опять этот… в белом халате. Тебя спрашивает.
   Макс кивнул.
   Шарф. Он намотал шарф на горло, чтобы скрыть следы пальцев. Голова болела просто чудовищно.
   Что ж. Пришло время переговорить с Директором.

* * *

   – Привет, Хунта, – голос как из бочки. Хриплый и скрипучий.
   – Что у вас с голосом? – Директор смотрел с интересом.
   – Какая разница? К делу, Директор. – Макс повернулся всем телом. Он старался не двигать шеей, больно. – Хаммер, давай!