Сергей Зайцев. Призраки Пустоши

   Шесть лет Лимсей прослужил как в дурном затянувшемся сне – поставив крест на своей карьере и получая жалкое удовольствие от командования людьми за спиной своего нового командира, прима-полковника Алехи Чертого. А на седьмой год, когда ученые-саламандры добились первых успехов в работе с призраками, Лимсей прозрел. Поняв, какие возможности у него в руках, Лимсей также четко осознал, что благополучного завершения карьеры ему ожидать не стоит. Недаром для руководства базой прислали не элитных, стопроцентно надежных и проверенных служак, для защиты ее секретов, а проштрафившихся вояк – что у него, что у прима-полковника Алехи Чертого рыльца были в пушку. У Лимсея возникло сильное и очень даже обоснованное на его взгляд подозрение, что как только разработки будут закончены и попадут в руки сильнейших мира сего, весь персонал базы, скорее всего, бесследно исчезнет из этой бренной жизни. Способов устранения лишних свидетелей под видом естественных причин существуют тысячи, при должной организации дела комар носа не подточит. Естественно, что прима-майора Лимсея Журку такое будущее совсем не прельщало. И он разработал свой план, как выйти сухим из воды, да еще и стать богатым человеком. Для этого надо было лишь поработать головой на себя, а не на чужих дядей. Прибытие подкрепления из Центра в виде боевых роботов едва не спутало все его далеко идущие планы, но появление в это же время чужаков оказалось просто манной небесной, и сразу поправило его шаткое положение. И теперь он как никогда близок к осуществлению своей цели. Так что на такие мелочи, как разбитая башка, и незапланированная пробежка в несколько километров по мрачным туннелям, ни на йоту не уменьшат его решимости выжать из ситуации все возможное, чтобы избавиться от подневольных цепей опостылевшей службы…
   Быстро шагая, Лимсей в очередной раз сверился с маршрутной схемой в лоцмане. Цель волнующе близка. Оставалось преодолеть совсем немного – чуть больше ста метров по туннелю, затем придется пересечь подземный зал, и он окажется у одного из двух главных шлюзов, надежно запечатывающих лабораторию в недрах гор с севера и юго-востока.
   Пока он на взводе, под действием стимуляторов, бессилие и усталость серьезно ему не грозят, но действие наркотика не бесконечно, и как только оно закончится, он просто свалится мешком и будет отлеживаться, пока не отдохнет естественным путем. Впрочем, торопиться следовало не только по этой причине. Люди с базы вряд ли его нагонят, Лимсей очень сильно сомневался, что хоть кто-то уцелел после атаки чужаков и взрыва операционного центра, а вот чужаки… Под горами проходит очень разветвленная сеть пещер. Когда проводилась разведка, еще перед тем, как обустроить лабораторию, по всем ответвлениям пещер пускались зонды, составлялись карты. Множество крупных туннелей с массой ненужных разветвлений пришлось запечатать бетонными пробками прямо в недрах гор, а выходы поменьше, в труднодоступных местах, выходящие на неприступные горные склоны, остались как есть, все ведь перекрыть невозможно – слишком большая и трудоемкая работа. Но все эти меры действенны против людей, а против маневренных модулей чужаков оборона не предусматривалась. И теперь, просочившись внутрь сквозь одно из таких ответвлений, чужаками могли найти его здесь…
   Хватит себя запугивать, одернул себя Лимсей, невольно ускорив шаг. Никто тут до него не доберется. Не останавливаясь, пнул попавшийся по пути камень и в голос выругался. Боль в отбитых пальцах помогла, прояснила мысли, и немного полегчало на душе. Сейчас лучше не забивать себе голову всякой ерундой, проблем и без того хватает. Как только он доберется до шлюза, все сразу изменится. Там ему будет, чем защищаться. Все охранные системы лаборатории давно находятся под его контролем, стоит ввести нужные коды, и в его распоряжении окажется хорошо защищенный бункер, где можно отсидеться и переждать любую угрозу, если такая необходимость возникнет. Впрочем, Лимсей хорошо понимал, что отсиживаться лучше в другом месте. Подальше вообще от этих гор.
   Увидев, как горловина туннеля впереди расширилась, отрывая взгляду сумеречное пространство гигантской подземного зала естественного происхождения, Лимсей сразу приободрился, его губы искривила довольная торжествующая ухмылка. Наконец-то.
   Зал тянулся в длину не меньше двухсот метров, а высота неровного, покрытого трещинами свода кое-где доходила до сорока, покрывшись лесом сталактитов, или капельников – своеобразных натечных образований беловато-желтого цвета, спускающихся со свода наподобие многометровых ледяных сосулек. Образовались они благодаря породам, богатым известняками. Большинство из них из-за большой высоты так и не добрались за столетия роста до своих клыкастых «братьев» внизу, растущих им навстречу из пола. Часть сосулек опускалась прямо к поверхности небольшого озерца, подернутого рябью непрерывной капели – звук доносился такой, словно шел слабый дождь.
   Без транспорта здесь передвигаться не планировалось, поэтому пещера осталась в первозданном состоянии. Вернее, почти в первозданном – там, где путь на транспорте пролегал над водой, сталактиты срезали строительные роботы, проделав свободный для пролета коридор. А Лимсею пришлось топать по берегу, по краю пещеры, где росшие навстречу друг другу капельники слились, образовав причудливых форм колонны. И понадобилось ему не меньше десяти минут, чтобы преодолеть эти жалкие две сотни метров. При этом несколько раз он едва не вывихнул ногу, проваливаясь в почти незаметные рытвины, проточенные водой, а раз, споткнувшись о кусок когда-то рухнувшего сталактита, едва не окунулся в озеро. Пытаясь удержаться, прима-майор схватился обеими руками за ближайшую колонну, но та оказалась неожиданно гладкой. Ладони соскользнули, Лимсей рухнул на колено и рассадил себе лицо о твердую поверхность минерального образования. Ругаясь, на чем свет стоит, прима-майор снова вскочил и, зажимая пальцами разорванное ухо, из которого ручейком текла кровь, заливая шею и быстро пропитывая рубашку, уже не так быстро направился к шлюзу. До него оставалось рукой подать, но желание торопиться сразу пропало. Впрочем, а ведь он уже и так дошел. Дошел!
   Лимсей остановился, как-то по-новому уставившись на поблескивающий металлом овал шлюзового люка, красовавшийся в центре мощной бетонной пробки, надежно запечатавшей проход в соседний, еще больший по размерам, зал, в котором и находилась лаборатория.
   Боль сразу отступила на второй план, померкла от радости и облегчения, плечи расправились сами собой, заставив привычно приосаниться, дыхание участилось от подступившего волнения, Лимсей едва не прослезился от переполнявших его чувств, которые больше не видел причин сдерживать. Дошел. Там, за этим люком, находилось его будущее. Там. И ничто и никто его больше не остановит, чтобы сделать эти несколько шагов…
   Лимсей замер, весь обратившись в слух. Повернул голову. Послышалось? Сзади, там, откуда он только что пришел, возник подозрительный гул…
   Волна паники мгновенно смыла радость, захлестнула его целиком. Как они успели?! Как они успели спастись? Сволочи! Весь план насмарку. Нет, не все еще потеряно. Главное добраться до лаборатории первым…
   Прима-майор торопливо вогнал с лоцмана код доступа в систему опознавания шлюза, где-то внутри загудели механизмы, и люк рассекла вертикальная щель. Створки из прочного металла, раздавшись в стороны, начали плавно тонуть в бетоне. Слишком медленно. Лимсей сорвался с места и побежал что есть сил, буквально воткнув себя в щель между створок, едва успевших раздвинуться сантиметров на тридцать. Гул сзади быстро нарастал, и уже можно было узнать в нем характерный звук антигравов несущегося в его сторону «жука». И может, не одного.
   «Закрыть! Закрыть люк! Немедленно! – заорал Лимсей, вколачивая команду в систему управления.
   В подземном пространстве огромного зала гулко грянули выстрелы, и прима-майор юркнул за начавшую обратное движение металлическую створку, в которую с оглушительным грохотом врезались реактивные заряды.

Глава 8. Сомаха

   – Я отвечу, – говорю громко, чтобы наверняка привлечь внимание моих спутников. Или конвоиров? – Если объясните, какого черта вы пытались меня связать.
   И решительно иду к ним поближе, потолковать по душам.
   Петр при моем приближении сразу выпрямляется, встает вполуоборот – так легче вскинуть карабин при необходимости. Парень не лишен своеобразной звериной грации, у него быстрые, точные движения, его поза – хорошо завуалированное предупреждение. Но ствол «лакара» не поднимает, держит опущенным. Странно, что он не воспользовался подсветкой карабина, лоцмана Петра я не чувствую, видимо, пострадал, как и мой, но как-то парень меня видит. Похоже, мысль о боевом наркотике, мелькнувшая ранее, была верной, эта штука значительно усиливает возможности организма. Шайя тоже встает, на шаг сзади и сбоку от Петра, а за ней и капрал вскакивает. Он же первый и хватается за станнер, тычет в мою сторону. Весьма недружелюбно с его стороны. Делаю вид, что не замечаю его жеста, тем более что для меня со своей игрушкой он просто смешон.
   – А ну стой, не приближайся! Я кому сказал, а ну…
   – Заткнись, – обрывает нервный вопль капрала Петр. – Без тебя разберемся.
   – Давайте сразу проясним это недоразумение, – я останавливаюсь от них в двух шагах, и сразу чувствую неприятных запах. Пахнет падалью. Сразу вспоминаю, что так же завоняло и в космопорте, когда капрал приблизился к челноку… Что же у него за способность такая? – Так какого черта вы это сделали? Что со мной не так? И чего смотрите, как на привидение?
   – Как вижу, плохо я тебя связал, – бурчит из-за плеча Петра капрал. Он почему-то боится ко мне приблизиться, вот и прячется за спину пилота.
   – Помолчи, – снова осаживает его Петр, не сводя с меня напряженного взгляда. – Объясняю. Полчаса назад ты начал светиться, словно… ты сам сказал – привидение. Пришлось остановиться. Твои раны затянулись на наших глазах. Серьезные раны. У капрала есть подозрение, что ты не человек. Я так не думаю, но объяснения не помешают.
   Как это удобно – свалить все на капрала. Но я его хорошо понял. Они все чувствовали себя не в своей тарелке рядом со мной. Светился, говорите… любопытно. Даже тревожно.
   – Так его, – довольно пробурчал капрал. – Нечего валандаться с сучонком…
   – Послушай, бикаэлец… – В отличие от Петра с капралом, Шайя смотрела на меня хотя бы чуточку виновато. Это хоть как-то примиряет с ситуацией.
   – Крон. Крон Димбай, – представился я, хотя мое имя и так все знали – я же слышал, как меня обсуждали.
   – Хорошо, Крон. Так вот, твое исцеление и в самом деле выглядит… Ну, неестественно. Прямо чудо какое-то. Мы ничего не имеем против тебя, но лучше тебе нас успокоить.
   Мда. Проблема в том, что я не знал ответа. Раньше со мной подобного не случалось. Может, при биоперестройке внешности на Кассионии в мое тело вложили скрытые возможности, не поставив меня в известность? В любом случае, нужно побыстрее сменить эту скользкую тему, пока я сам не разберусь, что со мной происходит. Кстати, они сами подали мне идею, как соврать правдоподобнее – когда не знали, что я их подслушиваю.
   – Да человек я, человек, – хмыкнул я как можно беспечнее. – А свечение… ты даже не представляешь, насколько плотно мое тело нафаршировано имплантами с нанитами. По самые уши. Я – весьма ценный компаньон экипажа «Забулдыги», поэтому на Кассионии на мою начинку медики не поскупились, за счет капитана, естественно. Надеюсь, я вас успокоил, потому что у нас есть проблемы поважнее моего здоровья. Кстати, не мешало бы вернуть мое оружие, не возражаешь, Петр?
   – Не советую, – капрал понизил голос, наклонившись к уху Петра. Можно подумать, так я его не услышу. – От этого типа просто разит неприятностями.
   – Пока здесь воняешь только ты, – не менее любезно парировал я.
   – Капрал, ты снова фонишь, отойди на шаг. – Петр поморщился. Подождал, пока Ронор с недовольным видом отодвинется. – Погоди пока с оружием, торговец…
   – Крон, черт тебя побери! Зови меня Крон! – я уставился на него взбешенным взглядом. – Невелика любезность человеку, который пытался вас вытащить отсюда, рискуя жизнью – обращаться ко мне по имени!
   – Вот с этого момента давай подробнее, Крон, – ровным тоном потребовал Петр, спокойно выдержав мой взгляд.
   Я хмыкнул, остывая так же быстро, как и вспылил. Перепады настроения заставляли задуматься – словно сбой в разлаженном механизме…
   – Ладно, давайте действительно по порядку, иначе мы долго будем ходить вокруг да около. Когда я находился на базе, на поврежденном гравилете вернулся сержант Редсама, привез информацию о бое над Адской пропастью, а так же координаты приземления кокона пилота «Миссионера» после катапультирования…
   – Не думала, что именно он выживет, – вырвалось у Шайи. – Лучше бы выжил Дым… – поймав недоуменный взгляд Петра, она поспешила объяснить: – Я говорю о своем командире, старшем лейтенанте Гунзе Кипере, его позывной – Дым. Чужаки захватили его, и он находился в «Спринтере», когда мы слышали предложение сдаться. Это был его голос. Не знаю, как они его подчинили, но Дым был хорошим человеком. А Редсама, как человек – моральный огрызок. Судьба несправедлива.
   – Что было дальше? – мягко перебил подругу Петр, возвращая разговор в нужное русло.
   – Дальше началось самое интересное. Я сразу предположил, что пилот боевого робота еще может быть жив. О том, что я найду здесь и тебя, Петр, и капрала, я не предполагал, поэтому для спасательной операции взял то, что посчитал необходимым. Хотя выбор у меня был небольшим…
   – Что за чушь! – прерывает меня Ронор Журка, даже толком не выслушав. – Что значит взял?! Ты еще скажи, что командовать спасательным отрядом полковник поставил именно тебя!
   – Я не командую спасательным отрядом, – натянуто улыбаясь, терпеливо объясняю я. Этот здоровяк с неприятным запахом и неопрятным видом постоянно напрашивается. Трудно сдержаться. И как его терпят остальные? – Я и есть ваш спасательный отряд. Только я, и больше никто. Ваш прима-полковник был против любых спасательных операций, не желал рисковать людьми. Так что пришлось рисковать мне.
   – Хочешь сказать, что ты лично уговорил его одолжить боевого робота, торговец? – Шайя мне тоже не поверила. – Я хорошо знаю прима-полковника Алеху Чертого, он бывает милым стариканом, но не до такой степени – отдать технику, когда враг на подступе.
   – Крон Димбай, – я мысленно закатил глаза, продолжая смотреть на них в упор и мило улыбаться. Но чувствуя, что готов взорваться снова. Ну что за люди, никак не заставишь их общаться прилично. Да и мой альтруистический порыв спасти их шкуры никто не торопился оценивать по достоинству. Люди по своей природе чертовски неблагодарны. – Можно просто Крон. Всех вас я по именам знаю, будем считать, что знакомство состоялось. А по поводу прима-полковника… Я специалист по электронике в целом и по боевым роботам в частности. Очень хороший специалист. Наш челнок при крушении разбился вдребезги, а ваши роботы почти не пострадали, но нужно было довольно много времени, чтобы поставить их в строй. Подумай сама, Шайя – вместе с конвоем, который вы оправляли в космопорт, погибли все техники. Ты сама видела это, своими глазами. Так что мы с прима-полковником сумели прийти к взаимному соглашению. Я помог активировать роботов и оперативно присоединить их огневую мощь к защитным системам базы, а в качестве платы за помощь и маленького компромисса, прима-полковник позволил мне взять «Скорпиона» и отправиться за тобой.
   Еще одна маленькая ложь в череде прочих. Никто мне не разрешал брать дорогостоящую технику, я просто не позволил себя остановить. Но не заявлять же открыто, что я запросто вскрыл защитную систему базы и программно заблокировал любую возможность ударить мне в спину? Чем меньше они знают, тем проще нам будет действовать вместе дальше. Все равно связи с базой нет и проверить мои утверждения невозможно. А позже как-нибудь со всем этим разберемся.
   И тут Петр все-таки задал этот чертов вопрос:
   – Скажи-ка, а с какой стати тебе так рисковать своей шкурой ради человека, которого ты даже не знаешь? Что-то ты темнишь. – Короткая пауза. – Крон.
   Наивно было надеяться, что никто этого не спросит. Рассказывать, кто я такой на самом деле, и почему я сюда поперся ради Шайи – преступная глупость, Кассид слишком много средств и усилий вложил в мою новую легенду, я не мог его подвести вот так запросто. Но с ответом затягивать не стоит, нужно решать, что сказать.
   – Можешь не верить, но я не смог остаться в стороне, когда узнал, что человеку нужна помощь, а никто оказывать ее не собирается, – бросил я пробный камень, мысленно усмехаясь – почти правда.
   – Врет, сучонок, – буркнул карал, продолжая сверлить меня злыми глазками из-за надежного плеча Петра. Будь момент менее напряженным, над этим можно было бы посмеяться – капрал крупнее Петра раза в полтора. Нашел себе защитника. С другой стороны, Петр – боец, а капрал – просто груда мяса, не чувствовался в нем человек, способный дать отпор.
   Если честно, их махровый скепсис, хотя и вполне обоснованный, начал утомлять, как и попытки придумать правдоподобные объяснения. Ну, не люблю я лгать и чувствовать себя при этом комфортно. Нет у меня такого призвания. Тут мне пришла в голову идея, как все это можно обставить. Ведь лучшая ложь – это полуправда. Значит, так и поступим.
   Я преувеличенно тяжело вздохнул, изобразил чуть смущенную улыбку.
   – Ладно. Не хотел говорить, чтобы не усложнять расспросы, но вижу, что без этого не обойтись. Я тебя знаю, Шайя. Заочно. Информация о тебе осталась в бортовом компьютере от прежнего члена экипажа нашего внешника. Так что я уже два года изучаю твое лицо в записи и считаю тебя давней и хорошей знакомой. Вот и не смог удержаться, когда понял, что помощь нужна тебе. Так что считай, капрал, что ты меня уел. Но я не врал, я лишь недоговаривал.
   – Ронор Журка, – язвительно буркнул капрал, передразнивая меня. – Имя у меня такое.
   – Вот как… – Мое признание, похоже, Шайю слегка озадачило. – И кому же я теперь обязана таким вниманием к своей персоне…
   – Тому типу, что помогал нам на Двойном Донце, – усмехнулся Петр, сразу смекнув, что к чему. – Сомахе ты обязана. Помнишь такого?
   – Не подозревала, что настолько нравилась ему, – я почувствовал искреннее удивление Шайи.
   – Прямо махровая романтика, – капрал презрительно скривился. – Не верю ни единому слову.
   – Напрасно, – я продолжаю гнуть выбранную линию. – Экипаж «Забулдыги» до сих пор каждый день его вспоминает. Все уши прожужжали, какой славный был малый, какую прибыль приносил внешнику. А я с его записей хорошо знаю вас обоих.
   – Каких записей? – непонимающе переспрашивает Шайя. – Он же погиб на Двойном Донце.
   Точно. Как-то упустил из виду эту маленькую нестыковку. Для них я погиб. Но для себя – жив-живехонек. Вот и прокололся. Но я тут же нахожу, как выкрутиться – прямо вдохновение на вранье.
   – Верно. Он погиб, а я занял его место на «Забулдыге», и прочитал все файлы отчетов, которые он регулярно посылал на корабль, пока находился на планете и выполнял работу. Кассид Кассиониец любит, когда его держат в курсе событий. А взяли меня, кстати, в экипаж из-за схожих способностей. Я чувствую технику. А компьютеры – мои лучшие друзья. Именно поэтому я вас и нашел так быстро – засечь слабые сигналы ваших лоцманов, спрятанных в толще камня, было непросто, бортовые системы связи «Скорпиона» не справились, я сам почувствовал, где вас искать.
   – Ты же связался со мной по лоцману, – фыркнул Петр.
   – Именно. Но ты ведь лоцманом «Скорпиона» не засек?
   – Естественно. Бортовые системы робота намного мощнее.
   – Ладно. Я тебе кое-что покажу. Только не дергайся, я просто коснусь твоего дохлого лоцмана, мне так работать легче.
   – Не вздумай шутить.
   – Вас тут трое против меня, чего бояться? Говорю, просто не дергайся.
   Не собираюсь тянуть время до бесконечности, надоело. Решительно делаю шаг к Петру и касаюсь пальцами серебристой монеты на виске. У его лоцмана дела даже лучше, чем у моего. Он почти цел, перегорело лишь несколько десятков нейроцепей, заставив отключиться основной управляющий блок. Прямо чувствую, как лоцман всем своим существом подается навстречу, чуть ли не мурлычет под пальцами, отвечая на мое внимание. Прямо домашняя зверюшка. Подправляю, где надо. Подключившись к зрительным нервам Петра с помощью нейроцепей его лоцмана, смотрю на развернувшуюся виртуалку глазами пилота. Вот теперь он хорошо видит с инфрарежимом. Светящийся силуэт широкоплечего лысого типа со сверкающими глазами, в одежке с чужого плеча – это я.
   – Что ты сделал? Как ты его восстановил?
   Чувствую удивление и радость Петра, хотя внешне он остается почти невозмутимым.
   – Ничего особенного, – усмехаюсь я. – Вдохнул в него жизнь. Именно про эти способности я и говорил. За них мне Кассид и платит. Только не спрашивай, как я это делаю, это коммерческая тайна.
   – А ведь что-то подобное умел и Сомаха, – задумчиво роняет Шайя. – Организация, в которой мы тогда работали по контракту, нанимала его для модификации системы управления новых боевых роботов.
   – Я здесь что, на чужом мальчишнике присутствую? – встревает капрал Ронор Журка. – Ах, какое было время, трава была зеленой, а небо голубым! Черт вас подери, может, вернемся к настоящему?
   – Да, торго… Крон. – Петр сдержанно кивает. – За лоцман спасибо, но мы не закончили с твоим рассказом.
   – Да и рассказывать нечего. Добрался до вас без проблем, по левому склону ущелья, там терраса подходящая. Засек чужаков перед вашим укрытием – они сверху были как на ладони. Расчистил пространство ракетным ударом, и постарался подобраться поближе.
   – Нас едва не завалило из-за этого обстрела. Пришлось спрятаться поглубже. Весь запас ракет «Скорпиона» что ли, всадил? – неодобрительно покачала головой Шайя.
   – Основной ракетный удар был нанесен с базы, я его корректировал. Затем сделал зачистку и подобрался поближе, но возле входа я вас не обнаружил. Пришлось оставить робота и лезть в нору. Тут меня чужаки и накрыли…
   – А по мегафону не мог позвать? – неприязненно обрывает капрал.
   – Орать на все ущелье – не самый лучший способ остаться незамеченным…
   – Тебя все равно застали врасплох! – снова перебивает капрал. Этот тип мне точно не нравится и очень хочется заставить его заткнуться. Его грубый бубнящий голос уже в печенках сидит. Но я заставил себя расслабить сжавшиеся кулаки. Не самый подходящий момент распускать руки.
   – Еще бы, – я помрачнел, вспомнив этот жуткий момент – как я бегу к пещере, и вдруг все вокруг заливает ослепительная вспышка, а боль пронзает все нервные волокна… Как, уже валяясь на камнях, затуманенным зрением вижу возникающие словно из воздуха недалеко от «Скорпиона» ослепительно-белые шары энергонов, и заставляю боевого робота вступить с ними в бой, а сам поднимаю непослушное тело и бегу к норе… И как меня догоняет сжигающий жар, толкает в спину…
   – Эй, Крон, что с тобой? – слышу озабоченный голос Шайи.
   Встряхиваю головой, прогоняя непрошенные воспоминания.
   – Я в порядке. Да, меня все равно застали врасплох, – отвечаю капралу. – Но в прямом столкновении с чужаками я не смог бы выжить. Их там оказалось слишком много. Если с мелочью вроде «ежей» и «жал» я смог разобраться, то энергоны оказались «Скорпиону» не по зубам.
   – Энергоны?
   – Как-то само собой название возникло, – пожимаю плечами. – Для удобства обозначения, думаю, вполне сгодится. Это такие здоровенные светящиеся штуки, напоминающие шаровые молнии…
   – Видели мы таких, – кивнула Шайя.
   – Послушайте, может, хватит трепаться обо мне? Насколько я успел понять, вас куда-то ведет капрал? – Делаю вид, что о лаборатории я не слышал, хотя из информации, почерпнутой с базы «Зеро», я знаю о ней куда больше, чем капрал. Мне и так пришлось наврать с три короба, чтобы хоть как-то объяснить свое поведение.
   – Да, – отвечает Петр. – В глубине гор устроена военная исследовательская лаборатория. На базу можно попасть через нее.
   – Сучонок недоделанный, зачем ты ему это рассказываешь! Это же военная тай…
   Вопль капрала оборвался – Петр не глядя двинул его прикладом карабина под дых.
   – Я тебя предупреждал. Верно?
   – Предуп… ага… кхе-кхе… ты не понимаешь…
   – Нечего тут понимать. Мы в одной упряжке и пойдем дальше вместе. Не вижу смысла скрывать от него факт существования лаборатории. И хватит смердеть, капрал, в печенках уже твой аромат. Ты меня слышишь?
   – Слушай, а почему от него вообще так несет? – любопытствую я.
   – А у него способность вроде твоей, – Петр усмехается. – Говорит, в его крови есть примесь от шелтянина, только сдается мне, ему достался от этого уникального народца лишь генетический мусор. Так вот, ты технику чувствуешь, а он – опасность. А реакция на нее – запах.
   – Вонь, – уточнил я. – Причем жуткая.