Серлинг Род. Чудовища на улице Кленовой

   Агнесса Брэнд торопливо подошла к мужу и с испугом схватила его за руку.
   - Стив! Стив, пожалуйста... - заговорила она. - Это просто любительский приемник, - повернулась она к толпе. - Вот и все. Я сама купила ему книжку. Просто любительский приемник. У многих есть такие. Я могу показать его. Он у нас в подвале.
   Стив отвел ее руку.
   - Ничего ты им не покажешь, - сказал он. - Если они хотят заглянуть в наш дом, пусть сперва покажут ордер!
   Раздался визгливый голос Чарли:
   - Слушай, дружище, нельзя...
   - Чарли! - зло оборвал его Стив, - прекрати указывать, чего мне можно, а чего нельзя. И хватит разбирать, кто опасен, а кто нет, кто наш, а кто не наш! - Он подошел к воротам, и люди подались назад. - И вы все туда же! крикнул он в толпу. - Вам только бы кого-нибудь распять... найти козла отпущения... ткнуть пальцем в соседа! - В голосе его и выражении лица чувствовалась сила, и колеблющийся свет свечей и керосиновых ламп подчеркивал это. - И знаете, друзья, что я вам скажу? Кончится тем, что мы живьем сожрем друг друга. Понимаете? Мы живьем сожрем друг друга!
   Чарли Франсуорт вдруг выбежал из толпы и схватил его за РУКУ
   - И это не единственное, что может с нами случиться, - проговорил он хриплым испуганным голосом. - Гляди!
   - О Боже, - выдавил Дон Мартин.
   Вскрикнула миссис Шарп. Все глаза повернулись направо, где из тьмы материализовалась какая-то фигура. Звук размеренных шагов становился все громче и громче по мере ее приближения. Салли Бишоп сдавленно всхлипнула и схватила Томми за плечи.
   В наступившей тишине прозвенел мальчишеский голос:
   - Это чудовище! Это чудовище!
   Испуганно вскрикнула какая-то женщина. Обитатели улицы Кленовой стояли словно в столбняке, и нечто неизвестное медленно приближалось к ним. Дон Мартин исчез у себя в доме и через минуту появился с пистолетом. Он быстро прицелился, в направлении приближающейся фигуры. Стив поспешно выхватил оружие из его руки.
   - Господи, злесь кто-нибудь в состоянии думать'7 Когда вы только поумнеете! Что может сделать пистолет против...
   Трясущийся от страха Чарли Франсуорт отнял у него пистолет.
   - Хватит разговоров, Стив, - заявил он. - Ты нас до могилы доведешь! Ты собираешься позволить всякой пакости преспокойно разгуливать среди нас? Некоторые думают по-другому.
   Он вскинул пистолет и нажал на курок. В ночную тишину вторгся оглушительный гром выстрела, подхваченный ночным эхом и его отголосками. В сотне ярдов от них неясная фигура опала, словно белье, сорванное ветром с веревки. Ото всех домов к ней побежали люди.
   Стив добежал первым. Он опустился на колени перед убитым, перевернул его и заглянул в лицо. Потом поднял голову и обвел взглядом полукруг смотрящих на него глаз.
   - Олл раит, друзья, - сказал он негромко. - Это случилось. Вот вам и первая жертва... Пит ван Хорн!
   - Боже! - хрипло выдавил Дон Мартин. - Он же ходил на соседнюю улицу посмотреть, как там с электричеством.
   Голос миссис Шарп был гласом оскорбленного правосудия.
   - Ты убил его, Чарли! Ты застрелил его!
   В свете керосиновой лампы, которую он держал, лицо Чарли Франсуорта напоминало дрожащий и трясущийся кусок теста.
   - Я не знал, кто это был, - заговорил он торопливо. - Само собой, я не знал, кто это был. - Слезы текли по его щекам. - Он вышел из темноты... как я мог предположить, кто это такой? - Он обвел людей затравленным взглядом и схватил Стива за руку.
   Стив умел объяснять. - Стив! - взвизгнул он, - ты ведь знаешь, почему я выстрелил. Откуда мне было знать, чудовище это или кто-то еще?
   Стив поглядел на него и не сказал ничего. Чарли рванулся к Дону.
   - Мы все боялись одного и того же, - забормотал он. - Одного и того же. Я просто пытался защитить свой дом, вот и все. Слушайте, вы, это все, что я пытался сделать! - Он изо всех сил старался не смотреть на Пита ван Хорна, который не сводил с него мертвых глаз, и на его развороченную грудь. - Откуда мне было знать, что это кто-то знакомый. Богом клянусь, я не знал...
   В доме Чарли Франсуорта вспыхнули лампы, залив ярким светом стоящую на улице толпу. Все как-то сразу почувствовали себя голыми. Люди с глупым видом глядели друг на друга, щурились от света да шевелили губами, словно рыбы.
   - Чарли, - провозгласила миссис Шарп голосом судьи, выносящего приговор. - Как это случилось, что только у тебя горит свет?
   Нэд Розен согласно кивнул.
   - И я хотел бы это знать, - сказал он. Что-то внутри пыталось его остановить, но злость заглушила этот внутренний голос. - Как это вышло, Чарли? Ты вроде бы захвачен врасплох? Тебе нечего сказать? Ты только шлепаешь своими большими жирными губами? Что ж, мы слушаем, Чарли. Мы хотим услышать, почему у тебя горит свет!
   И снова хор голосов, которые повторяли этот же вопрос, придавали ему законность, поддерживали.
   - В самом деле, Чарли? - спрашивали его голоса. - Как случилось, что только у тебя есть свет? - Вопросы вылетали из темноты и наотмашь хлестали по жирным мокрым щекам.
   - Ты так поспешно выстрелил, - снова заговорил Нэд Розен. - И ты так хорошо объяснил, кого нам следует бояться. Так может, тебе надо было убить его, Чарли? Может, Пит ван Хорн, упокой, Господи, его душу, хотел нам что-нибудь сказать? Может, он обнаружил что-нибудь и вернулся, чтобы рассказать, кого нам следует остерегаться?
   Глаза Чарли сделались маленькими дырочками, источающими страх. Он попятился и уперся спиной в кусты перед домом.
   - Не надо, - взмолился он. - Пожалуйста, не надо! - Его пухлые руки пытались говорить за него. Они взлетали вверх в мольбе и в отчаянии падали вниз. Ладони с растопыренными пальцами просили о прощении, о понимании. Пожалуйста, пожалуйста... Клянусь вам, это не я! Правда, не я.
   Камень рассек ему щеку. Он взвизгнул и закрыл лицо руками.
   Люди стали надвигаться.
   - Нет! - заверещал он. - Нет!
   Он рванулся через кусты, словно гиппопотам, раздирая одежду, лицо и руки. Жена его бросилась к нему, но кто-то подставил ей подножку, и она упала лицом на тротуар. Еще один камень просвистел в воздухе и ударил бегущего к дому Чарли в затылок. Другой камень разбил фонарь над крыльцом, и стеклянные осколки обрушились Чарли на голову.
   - Не я! - закричал он надвигающейся толпе. - Это не я, но я знаю кто, - неожиданно для себя сказал он. И только произнеся это, понял, что сказал единственно правильную в его положении вещь.
   Люди остановились, неподвижные, словно статуи, и из темноты раздался голос:
   - Олл раит, Чарли, Кто это?
   Нелепый толстый человек стоял на крыльце и улыбался сквозь текущие по лицу слезы л кровь.
   - Что ж, я скажу вам, - объявил он. - Сейчас я вам скажу это, потому что я знаю, кто это. Я действительно знаю, кто это. Это...
   - Не тяни, Чарли, - скомандовал голос из толпы. - Укажи нам чудовище.
   Дон Мартин протолкался вперед.
   - Олл раит, Чарли. Мы слушаем!
   Чарли изо всех сил старался что-нибудь придумать. Чье бы имя назвать? Он был словно в дурном сне. Страх бился в голове и мешал думать.
   - Это мальчишка! - выкрикнул он. - Вот это кто. Это мальчишка!
   Салли Бишоп вскрикнула и обхватила руками Томми, зарывшегося лицом ей в платье.
   - Это безумие, - негодующе бросила она повернувшимся к ней людям. Это безумие. Он же ребенок.
   - Но он знал, - возразила миссис Шарп. - Он был единственным, кто знал. Это он все рассказал нам. Откуда он узнал? Как он мог узнать?
   Голоса поддержали ее.
   - Откуда он знал?
   - Кто сказал ему?
   - Пусть мальчишка ответит!
   Словно лихорадка охватила людей. Какой-то сжигающий тело и душу вирус, перекашивающий лица, заставляющий говорить неожиданные слова, укрепляющий внутренний страх.
   Томми вырвался из рук матери и бросился прочь. Кто-то из мужчин метнулся ему наперерез, словно футболист, делающий подкат, но промахнулся. Другой, широко размахнувшись, бросил во тьму камень. Люди кинулись за Томми. В ночи раздавались мужские голоса, женские вскрики. Послышался протестующий голос одного из друзей Томми: единственный разумный голос среди охватившего людей безумия, но люди продолжали бежать по дороге, по тротуарам, по обочинам, слепо выглядывая двенадцатилетнего мальчугана.
   А потом в одном из домов зажегся свет: в двухэтажном сером украшенном лепниной доме, принадлежащем Бобу Уиверу. Кто-то крикнул: - Это не мальчишка. Это Боб Уивер!
   На крыльце дома миссис Шарп зажегся фонарь, и Салли Бишоп закричала: Это не Боб Уивер! Это миссис Шарп!
   - Говорю вам, что это мальчишка! - взвизгнул Чарли.
   Огни зажигались и гасли по всей улице. Сама собой заработала чья-то газонокосилка, бешено промчалась по газону, оставляя за собой неровную дорожку выстриженной травы, и врезалась в стену дома.
   - Это Чарли! - закричал Дон Мартин. - Он один из них. - И увидел, как в его собственном доме вспыхнул и вновь погас свет.
   Люди метались из стороны в сторону, от одного дома к другому.
   Камень просвистел в воздухе, вслед за ним второй. Вдребезги разбилось стекло. Закричала от боли женщина. Огни вспыхивали и гасли, вспыхивали и гасли. Чарли Франсуорт упал на колени: кусок кирпича пробил двухдюймовую дыру в его черепе. Лежащая навзничь на тротуаре и вопящая от ужаса миссис Шарп вдруг смолкла: опрометью бегущая через дорогу женщина наступила ей на голову острой шпилькой.
   С вершины холма в четверти мили от городка улица Кленовая была видна очень хорошо. То тут, то там вспыхивали огни, метались кричащие люди. На улице царил бедлам. День открытых дверей в сумасшедшем доме. Стекла в домах были разбиты, осколки уличных фонарей сыпались на головы детей и женщин. Сами собой заводились газонокосилки и автомобили, включались и выключались радиоприемники. Грохочущая музыка мешалась с криками мольбы и ярости.
   На вершине холма стояли у люка космического корабля двое людей, скрытых темнотой, и глядели на Кленовую улицу.
   - Понимаете теперь процедуру? - спросил один из них второго. Достаточно остановить их машины и газонокосилки, отключить радио и телефон. Погрузить их на несколько часов в темноту и смотреть, как развернутся события.
   - И везде все происходит одинаково? - спросил второй.
   - С незначительными вариациями, - ответил первый. - Они находят самого страшного врага: себя самих. Все, что нам остается, это сидеть в стороне... и смотреть.
   - Если я правильно понял, - сказал второй, - это место, эта Кленовая улица, она ведь не одна такая?
   Первый покачал головой и рассмеялся.
   - Конечно, нет. Их мир состоит из Кленовых улиц, и мы пойдем от одной к другой, позволяя им уничтожать себя. - Он повернулся и пошел по пандусу, ведущему на корабль. - От одной к другой, - повторил он следующему за ним собеседнику. - От одной к другой. - Это было лишь эхо его голоса, потому что обе фигуры исчезли внутри корабля, и мягко скользнувшая плита закрыла вход.
   - От одной к другой, - повторило эхо.
   На следующее утро, когда взошло солнце, на улице Кленовой стояла тишина. Большинство домов сгорело. На тротуарах и террасах лежали трупы. Но тишина была полной. В живых не осталось никого.
   К четырем часам пополудни во всем мире не осталось никого, кто бы встретил рассвет. По крайней мере, людей. А во вторник на следующей неделе на улице Кленовой появились новые жители. Это были представители красивой расы. Их лица говорили о том, что у них прекрасный характер и красивой формы головы. Просто замечательные головы. По две на каждого нового жителя.