Серова Марина. Частного сыщика заказывали? Последний шанс (сборник)

   – А вы давно в органах?
   – Да, – нехотя ответила я и подняла свою бутылку.
   – А вот вы мне скажите как профессионал, – вдруг обратилась ко мне Анжелика, – существует какой-нибудь стопроцентно надежный способ избавления от шантажиста?
   Я едва не поперхнулась «Фантой» и, опустив бутылку, любезно ответила:
   – Самый надежный способ – это изъять компромат, а шантажиста убить. Надежнее не бывает.
   Анжелика вздрогнула и нервно засмеялась:
   – Это слишком круто. А проще можно?
   – Конечно, можно. – Мы обе говорили как бы шутя, но мне показалось, что Анжелику этот вопрос волнует на самом серьезе.
   Салама в разговор не вступала и весело подергивалась в ритм грохочущей музыке.
   – Второй по надежности способ, – продолжила я, – это обратиться в местный РУБОП. Там работают опытные ребята, и они примут надлежащие меры. То есть изымут и не убьют, но побьют, а потом будет проведено следствие и зло накажется.
   Анжелика промолчала, но отрицательно покачала головой, демонстрируя несогласие с моими словами.
   – Есть еще третий способ, – неожиданно вмешалась в разговор Салама, – нужно знать, кто тебя шантажирует, и сделать расчет на его половую принадлежность.
   – Это как же? – удивленно спросила я, никак не ожидавшая от молчаливой, как мне показалось, Саламы такого оригинального захода.
   – Говоря про нас, женщин, – пояснила Салама, – если шантажист мужчина, его нужно очаровать, а если женщина, то можно запугать. А потом разоружить. Все просто, как эта бутылка, – сказала Салама, указывая на мою «Фанту». – Расчет на сексуальную принадлежность – это расчет на слабые стороны, присущие данному полу, – выдала она под конец речи определение и снова рассмеялась.
   – Да, получается у тебя, Саламка, – со вздохом произнесла Анжелика, – все как в кино.
   Мы еще немного поболтали, а потом направились к фуршетному столу. Почувствовав некую зарождающуюся симпатию друг к другу, мы решили сообразить на троих.
   Но мое настроение после приема алкоголя ухудшилось: шляюсь по клубу в женской компании, словно я ни к чему не пригодная старая дева, а арендованный мужчина удрал к жене, на которую он так любит жаловаться.
   Приклеившаяся к нам группка молоденьких мальчиков настроения мне не улучшила, даже наоборот, на меня навалился приступ грусти и тоски: я же пришла сюда не для знакомства, а получается именно так.
   В совершенно растрепанных чувствах примерно через час я выходила из клуба «Рондо».
   Треп с претенциозными миллионершами, танцы под грохот музыки и фуршет с пьяненькими сопляками не исправили моего испоганенного впечатления от этого вечера.
   Ключи от моей машины остались у исчезнувшего Володьки, поэтому я, гордо задрав голову, прошла мимо своей «девятки», сделав вид, что я ее не узнаю, и углубилась в темные узкие улицы старого города, где располагался клуб.
   Я шла, молча ругала Володьку-мерзавца и себя, дуру.
   Как и обычно, здесь в кривоватых и грязных переулках, застроенных двух– и трехэтажными домами, шатались средней паршивости молодые люди, напившиеся дешевого портвейна, и пользовались услугами девушек, тоже по цене портвейна.
   Я обошла несколько замерших у стен парочек и начала спускаться к самой длинной в Тарасове старинной улице Сергиевской, и тут со мной случился досадный казус: мне попал в босоножку камешек.
   Решив, что лучше всего будет отойти в сторону и снять босоножку, чтобы вытрясти его, я свернула в первую же полутемную подворотню, которые здесь встречаются через каждые десять шагов.
   Но, как оказалось, выбор мой был не самым удачным.
   Три парня самой гадкой наружности, очевидно, полупьяные или накуренные, суетились вокруг какой-то женщины, прижатой к стене.
   Она пыталась вырваться или закричать, но силы были слишком уж неравны. Издав сдавленный крик, мгновенно перешедший в заглушенный всхлип, женщина рванулась в сторону, а один из парней, потрясая ладонью, взвыл.
   – Укусила, сука?! – вскричал один из его товарищей и опустил кулак женщине на голову.
   Спокойно наблюдать это было невозможно.
   Мало того, что у меня уже давненько настроение было, мягко говоря, испорчено, так я еще и не тренировалась, можно сказать, весь летний отпуск и начинала чувствовать в этом необходимость.
   А вот и случай подоспел.
   Перекинув сумку за спину, я побежала к этим гадам.
   В этот момент женщина, каким-то чудом вырвавшись, бросилась бежать, и тут я ее окликнула:
   – Иди сюда!
   Вскрикнув от неожиданности, она, не раздумывая, бросилась ко мне. За нею с громким матом устремились и трое мерзавцев.
   Первого я встретила классическим прямым ударом ноги в живот и, развернувшись, послала ударом колена снизу вверх в продолжительный нокаут.
   К сожалению, его ласкающий ухо стон слился с треском разрывающейся по шву моей юбки, то есть впечатление от удара оказалось смазанным, зато у меня резко поднялся индекс боевой злобы.
   Порванная юбка никак уже не располагала к мирным переговорам, даже если эти хамы и решились бы на это.
   Второй громила – ростом повыше – наклонил голову и, использовав ее как таран, попер на меня, словно я представляла собой вражеские ворота.
   Он мчался да еще подбадривал себя угрожающими криками.
   Я решила не прерывать такого красивого бега и, подождав до предпоследней секунды, сделала полшага вправо, одновременно с этим выставив вперед левую ножку.
   Очевидно, заглядевшись на нее, громила о нее споткнулся и со всего разбега врезался в стену старинного купеческого дома, издал великолепнейший по эмоциональной насыщенности вопль и уже в наступившей после этого абсолютной тишине сполз по стене и замер на асфальте бесформенной кучкой.
   Нужно отдать должное прежним строителям: здание даже не дрогнуло ни от удара, ни от крика. Хорошо раньше строили, крепко.
   Ну а третий хулиган оказался самым продвинутым. Увидев, чем дело кончилось для обоих его дружков, он выдернул из брючного кармана нож и щелкнул кнопкой. Выскочило длинное лезвие.
   Резко и устрашающе махнув этим ножом прямо перед собой несколько раз, он медленно отступил назад на два шага, а потом быстро развернулся и помчался прочь от этого места в глубину двора с такой скоростью, что я сразу поняла: мне его не догнать никогда, даже если бы и желание было.
   Я оглядела поле битвы и удовлетворенно перевела дыхание, почувствовав, что мое настроение улучшилось, и я даже была не прочь вернуться в «Рондо» и поискать там Володьку, если он, конечно же, появился со своей супругой.
   Вспомнив о Володьке, я сперва обругала его в сердце своем, а потом для сохранения внутреннего баланса еще и похвалила: все-таки Володька приличный человек, всего лишь забрал ключи от моей машины, зато оставил ее стоять на месте, а ведь мог бы и сдать ее на штрафную стоянку.
   Я вытрясла наконец-то камешек из босоножки и тут обратила внимание на женщину, всхлипывающую в нескольких шагах от меня. Честное слово, я совсем забыла о ее существовании.
   Поправив обувь, я подумала, что без разговора все равно не обойтись, и решила выделить женщине пять минут, а потом уехать домой. Хватит, наотдыхалась.
   Подойдя к женщине, я молча посмотрела на нее, не зная, что и сказать. Зато я разглядела, что она была примерно моей ровесницей, а может быть, даже и младше.
   Шмыгнув носом, она заговорила первая.
   – Спасибо вам, – произнесла девушка дрожащим голосом, и я, махнув рукой, поправила свою сумку и перевесила ее так, чтобы прикрыть разошедшийся шов на юбке.
   – Пойдемте на свет, – предложила я ей, желая получше рассмотреть спасенную, да и вообще торчать в подворотне – это откровенный моветон и не для такой приличной дамы, как я. – Как же вас угораздило забрести в такое темное место? – спросила я, когда мы вышли. – Вам, наверное, романтики захотелось? – не удержалась я от остренького вопросика.
   – Еще чего! – возмутилась моя спутница. – Они меня затащили, я вообще-то к подруге шла в гости. Единственный свободный вечер выдался, и надо же – весь пошел кошке под хвост.
   – А почему не коту? – удивилась я новому для себя выражению.
   Девушка хихикнула, и я поняла неуместность своего вопроса и решила представиться.
   – Татьяна.
   – Катерина, Катя.
   Мы вышли на перекресток и почти сразу же наткнулись на летнее кафе, раскинувшееся на улице слева.
   – Отдохнем немножко? – предложила я. – По-моему, можно и по пивку ударить. Опять же за знакомство…
   – А без проблем, – тут же компанейски согласилась Катя, – пива хочется. Не могу успокоиться после того, как… Спасибо вам, Татьяна.
   Мы с Катей зашли в кафе и сели за крайний столик. Моментально – и десяти минут не прошло – к нам подошла согбенная старуха в джинсовой куртке и в бейсбольной кепке.
   Нервными движениями она повозила по столешнице вонючей тряпкой, приняла наш заказ и, шаркая подошвами «адидасовских» кроссовок, черепашьим аллюром заспешила к стойке.
   Я грустно проводила взглядом эту Тортиллу и достала из сумки сигареты.
   – Ой, а дайте и мне тоже, – попросила Катя, – у меня были с собою, но куда-то делись. Выронила, наверное, когда… ну в общем, потеряла.
   Я положила пачку на стол, мы закурили, и Катя, вздохнув, сказала:
   – У меня вся эта неделя какой-то полный облом.
   Она еще раз вздохнула и, махнув рукой, замолчала, сосредоточенно куря и думая о чем-то своем.
   Появилась Тортилла, с ненавистью стукнула о столешницу донышками двух бутылок пива и поставила рядом с ними два стакана.
   Я налила себе пива и, видя накатившую на Катю тоску, не стала ничего говорить и сделала два больших глотка из стакана.
   Времени у меня было много, я раздумала куда-то мчаться и искать Володьку.
   Надо ему будет – сам найдет.
   – Так вы, Катя, говорите, что это были ваши знакомые? – продолжила я разговор, чтобы не молчать, и Катя, услышав мои слова, даже вздрогнула от неожиданности.
   – Да вы что, Таня! Вам, наверное, послышалось! Я такого не говорила! Да я впервые в жизни видела этих уродов!
   Катя так естественно распыхтелась, что ей нельзя было не поверить.
   Пришлось мне, наивно хлопнув глазками, извиниться и признаться, что я на самом деле что-то спутала.
   Катя быстро допила свое пиво и налила себе еще.
   Положив подбородок на кулачок, она достала вторую сигарету из моей пачки и, в третий раз вздохнув, прикурила.
   – Вся жизнь пошла наперекосяк, – пожаловалась она, – словно трещина какая-то пролегла, что ли.
   – Бросьте вы переживать, – улыбнулась я, – это же было небольшое приключеньице, и закончилось оно без потерь для вас. Зато сколько адреналина выработалось! Вашему мужчине сегодня здорово повезет!
   Катя криво усмехнулась.
   – Моему мужчине повезет, – повторила она и нервно засмеялась, – какому из них, хотелось бы знать…
   Я удивилась и с интересом взглянула на нее.
   – У меня был возлюбленный, Олежка, он предлагал мне пожениться, – отрывисто заговорила Катя, – так его сегодня убили.
   – Как убили? – спросила я, подумав о трупе, обнаруженном на пляже.
   – А как людей убивают? Застрелили Олежку из пистолета… – Катя справилась с нервным спазмом и снова улыбнулась, – и неизвестно кто… А я ему даже ничего определенного и не сказала в тот день… – Катя опустила голову, потом резко ее вскинула и с нарочитой обидой закончила: – Ну, а второму моему мужчине дела нет до адреналина, лишь бы…
   – Что лишь бы? – повторила я, проникаясь интересом к этой девушке: узнав сегодня про смерть жениха, она отправляется гулять, попадает в неприятную историю с хулиганами, теперь пьет пиво и рассуждает о мужчинах.
   Слишком уж изысканный набор для одного дня. Я бы на ее месте предпочла остаться дома.
   Хотя нет, не так. Я, разумеется, предпочла бы вообще не оказываться на ее месте, но все-таки Катя меня заинтересовала.
   Далеко не всякая женщина имеет такую насыщенную жизнь.
   – Да ничего, – отмахнулась Катя, – а вы, Татьяна, замужем? – спросила она.
   – Не-а, – быстро ответила я, – и не хочется почему-то.
   – Значит, мы с вами коллеги в этом смысле, – подвела итог Катя.
   Слева от меня дернулся стул, я покосилась на него и увидела Володьку, усаживающегося рядом со мною.
   Симпатичный он парень, только физиономия почему-то не очень счастливая. С чего бы это, а?
   – Сколько лет, сколько зим! – воскликнула я. – Привез свою благоверную в «Рондо» и решил прогуляться? Воздухом свободы подышать?
   Катя, увидев, что мы с Володькой знакомы, стушевалась и, попрощавшись, ушла.
   – Кто она? – спросил меня Володька.
   – Случайная знакомая, – ответила я, – а кстати, нет ли новостей про нашего знакомого парнишку?
   – Есть кое-что. – Володька поерзал на стуле, обрадованный тем, что разговор с его персоны перешел на другого человека. – Есть новости, – повторил он, – у него в кармане обнаружили бумажку с записанным номером телефона, так это оказался телефон сестры. Наш парнишка был двадцати пяти лет, работал мастером-ремонтником в «Доме корейской электроники». Холост, снимал квартиру, ну и прочее. Все это было определено быстро, практически сразу же после моего предыдущего звонка. Сестра уже опознала тело и дала первые показания. Вот такие дела…
   – А имя его ты помнишь? – спросила я, посматривая вслед Кате.
   – Его звали Олег, – ответил Володька, – фамилию забыл, а это важно?
   – Пока еще не знаю, – проговорила я, наблюдая, как Катя перешла улицу и зашла в подъезд дома, стоящего почти напротив кафе.
   Я вынула из сумки мешочек с гадальными косточками и, развязав его, высыпала косточки на стол перед собой.
   30+13+2.
   «Гордитесь молчанием, не хвастайтесь неосведомленностью».
   – А почему ты вдруг вспомнила про эту историю? – спросил Володька, накрывая мою ладонь своей. – Что-то узнала? Или, возможно, соображения какие-нибудь появились в твоей мудрой головке?
   Я покачала головой:
   – Просто так.
   Подумав, я решила подпустить пробный шар:
   – Ты не думаешь, Володька, что я после всех этих переживаний буду плохо спать? Кошмары могут сниться…
   Володька опустил глазки и пробормотал что-то про «укачать на ночь».
   – Может быть, ты еще и песенку споешь? – проворковала я, спинным мозгом понимая, что про его жену лучше забыть и даже не заикаться.
   – Если пожелаешь, могу и спеть, только негромко, – согласился Володька.
   Ну как было пренебречь такими шикарными предложениями?
   Вот и я не устояла.

Глава 3

   Утром я проснулась от призывного набата, звучащего у меня в голове.
   Мысли мои тут же вернулись к прошлому вечеру в кафе. Я четко вспомнила, что после прихода Володьки пиво сменилось приличным джином с тоником, потом джином без тоника, затем… На этом воспоминания и закончились.
   Все, что произошло потом или могло произойти, я не помнила. Однако колокольный звон в головке намекал, что джином дело тоже не ограничилось.
   Посмотрев сперва в потолок, затем окинув взглядом комнату, я все-таки узнала свою квартиру, и сразу чувство неуютности прошло, словно его не было вовсе.
   Я снова закрыла глаза, больше не интересуясь ничем, даже какое сегодня число.
   А не все ли мне равно, если очень хочется спать?
   Повернувшись на левый бок, я вдруг ткнулась носом во что-то непонятное, тут же рефлекторно отпрянув и едва не грохнувшись на пол, открыла глаза и увидела лежащего рядом с собою Володьку Степанова.
   Володька лежал на спине, раскинувшись, как море, широко, – и улыбался, видите ли, во сне.
   Надо же: я из-за навязчивого музыкального оформления в головушке не могу удобную позу принять, а он еще и улыбается!
   Решив не мешать ему наслаждаться снами, я как единственная близкая ему в данный момент женщина просто для порядка подползла к его уху и тихо спросила:
   – Тебе снится, как ты в поезде едешь, опер?
   Володька полуотвернулся к стене, и улыбка почему-то начала сходить с его мордашки. Потом он нахмурился и, вскинув левую руку, поднес к глазам запястье.
   Не увидев на руке своих часов, он посмотрел на часы настенные.
   – Ой, блин! – хрипло произнес Володька и, резко взмахнув уже обеими руками и придавая этим упражнением себе дополнительное ускорение, начал приподниматься с дивана.
   – Кофе на прежнем месте в шкафчике, – ласково намекнула я ему и снова закрыла глаза.
   Дождавшись, когда скрип открывающихся дверок шкафчиков, грохот упавших предметов и Володькино вялое ворчание, раздавшееся из кухни, указали мне, что время завтрака неминуемо подходит, я, свалившись с дивана, повлачилась в ванную, тщательно ощупывая по пути стены: мне это придавало хоть какую-то надежность.
   Приняв холодный душ и замерзнув, как шарик-бобик в зимний день, я наконец-то проснулась, уменьшила в голове колокольный перезвон, но в общем и целом в нормальное состояние не пришла.
   С тяжелым вздохом приковыляв в кухню и присев на табурет, я, сморщившись, посмотрела на чашку кофе, поставленную передо мною Володькой.
   – Это что, синильная кислота? – с безнадежностью спросила я.
   – Не знаю, Тань, – с усилием выдохнул из себя Володька, – на банке было написано, что кофе. Поверим тебе или не стоит?
   Я кивнула и отпила глоток. Потом еще один.
   Реально мне полегчало только после целой чашки и после сигареты.
   Володька, тоже приведя мозги в относительную норму, принял какое-то решение и начал собираться.
   – У тебя какие планы на сегодня, Тань? – спросил он меня из коридора.
   – Уже не помню, – ответила я и тут же поправилась: – Нет, помню, у меня сегодня свидание с клиенткой. В летнем кафе.
   – Места, однако, ты выбираешь, – проворчал Володька, наконец-то сумевший влезть в брюки.
   – Ты мне позвонишь? – спросила я у него, как только он распахнул входную дверь и почти уже скрылся за ней.
   – А?! – Володька, не расслышав, недоуменно воззрился на меня и, скороговоркой пробормотав: – А… ну да, а как же, пока, – выскочил и захлопнул дверь.
   Я осталась одна, что было весьма удобно в моем положении.
   Что бы там ни говорили неудачливые завистницы, а изредка брать в аренду чужого мужика и быстро избавляться от него, когда он начинает путаться под ногами…
   Ну, в общем, это очень удобно. Как служба сервиса, например. Или «Скорой помощи».
   Я взглянула на часы и увидела, что подошло время моей встречи с клиенткой в кафе.
   Точнее сказать, мне осталось всего ничего – какой-то час на все про все.
   Я, довольная тем, что Володька сам вытолкался за дверь, и обрадовавшись солнышку, заглянувшему в мое окошко, принялась обряжаться к официальной встрече.
   Я выбрала для переговоров светло-голубой костюмчик, нацепила на себя самые большие из моих темных очков и направилась в соседнее летнее кафе, где должна была произойти ожидаемая встреча.
   Мы с неизвестной мне клиенткой, представившейся как Валентина Петровна или Ивановна, не помню точно, в общем, как Валентина, договорились, что я буду держать в руках книгу. По ней она меня и определит: по нынешним временам человек с книжкой в руках уже является заметным в любой толпе.
   Я прошла в кафе, окинула взглядом публику, собравшуюся там, всяких мальчиков и девочек, напоролась взглядом на чересчур полную девицу, евшую пончики, и, поправив очки на носу, устроилась за столиком.
   Я заказала чашку кофе и, закурив сигарету, принялась листать захваченный мною из дома учебник по криминалистике. Несколько лет назад я забыла его сдать в нашу университетскую библиотеку, и вот наконец-то он пригодился.
   Клиенткой оказалась как раз та полная девица.
   – Это вы Татьяна Александровна Иванова? – с понятной для меня брюзгливостью спросила она.
   Я кивнула и, совершив мыслительный подвиг, вспомнила сказанные мне по телефону имя и отчество.
   – А вы Валентина Петровна, если не ошибаюсь? – холодно произнесла я.
   – Точно, Валентина Курейкина, это я вам звонила вчера! Что-то вы выбрали странное место для делового разговора, – сказала Валентина Петровна, стараясь пробуравить глазами мои темные очки.
   Осознав тщетность своих попыток, она нахмурилась, села напротив меня и побарабанила пальцами по столу.
   – Я слушаю вас, – напомнила я ей, закрывая учебник криминалистики и доставая новую сигарету из пачки.
   – Мне вас рекомендовали, – с заметным недоумением проговорила Валентина Петровна, продолжая рассматривать меня, – достойные люди…
   – Вы думаете, что они ошиблись? – не выдержав, рассмеялась я, глядя на откровенную растерянность Валентины. – Мы можем просто поболтать ни о чем, пока не закончится кофе, а потом расстаться, словно никогда и не встречались. Ваше право. Вы ищете специалиста для решения ваших проблем, и естественно, что вы должны этому специалисту доверять. Иначе работа может не получиться.
   – Я доверяю этим людям, я давно с ними работаю, и они ни разу не кидали меня, – сказала Валентина неожиданную вещь и, видимо, решилась. – У меня убили брата, я хотела бы, чтобы вы занялись этим делом, – упрямым голосом проговорила она и выжидательно посмотрела на меня.
   – А что милиция? – меня, разумеется, не мог не интересовать этот вопрос.
   Убийство – вещь серьезная, и мнение людей, напрямую обязанных им заниматься, для меня, безусловно, имело значение.
   – Вы недовольны проведенным расследованием или есть какая-то другая причина? – уточнила я. – Вас не удовлетворяет, как работают специалисты?
   – Менты, что ли, специалисты? – Валентина Курейкина пренебрежительно фыркнула и махнула рукой. – Они говорят, что расследуют, изучают, одним словом, понты колотят, вот как я тебе скажу, Татьяна. Ничего, что я сразу на «ты»?
   – Нормально, – улыбнулась я.
   – Если бы все не знали, как работают наши менты, то и частных детективов не было бы, – безапелляционно заявила Валентина. – Я слышала, что ты расследуешь самые сложные дела. Правда, в смерти Олежки никаких загадок нет, нужно только подобрать доказательства и засадить эту суку-стерву с ее кобелем в тюрягу. Стерву за соучастие, а мужика за убийство.
   – Секундочку, секундочку! – Я подняла обе ладони вверх, стараясь затормозить речевой поток моей напористой клиентки. – Условимся сразу же, – четко произнесла я, – никаких доказательств подбирать я не буду. Если я берусь за расследование, то это будет именно расследование и ничто иное. Только на таких условиях я буду продолжать разговор. Ясно, да?
   – Зря ты так переполошилась! – Валентина хищно улыбнулась и пыхнула сигаретой в сторону. – Я не предлагаю тебе подтасовывать какие-то факты. В этом нет необходимости. Дело ясное, только вот наши менты, опасаясь за свои задницы, боятся копнуть где нужно, хоть я им и указывала. Да что толку орать на этих уродов!
   Валентина Петровна махнула рукой и отвернулась, стараясь скрыть повлажневшие глаза.
   Я попала в неудобное положение: клиент выплескивает на меня эмоции, а сути дела я пока не узнала. Ясно только, что разговор идет об убийстве какого-то мужчины.
   – Пойдем прогуляемся, Валя, – предложила я ей, чтобы хоть как-то разрядить атмосферу.
   Мы встали из-за стола, прошли вдоль по аллее, и наконец-то Валентина ввела меня в курс дела.
   Валентина была хозяйкой небольшого продуктового магазинчика и работала там же директором. Ее родной брат Олег, отслужив в армии – весь последний год службы проведя в Чечне, – вернулся домой и устроился работать мастером в «Дом корейской электроники».
   – Вчера его нашли, и, как я слышала, случайно там оказалась ты, – сказала Валентина, – я навела справки и подумала, что это судьба. Не будут менты искать там, где нужно, не будут, поверь мне, я точно знаю, а ты, возможно, захочешь, мы же договоримся с тобой за деньги, и тебе надо поддерживать репутацию.
   Я, немного удивленная тем, как складываются события вокруг меня, попросила Валентину рассказать все максимально подробно. А потом пообещала принять решение.
   – После возвращения Олежки из армии я предлагала ему заняться делом в магазине, – заговорила Валентина, – нужно же иметь верного человека, а приходится общаться или с жульем, или с пьянчугами, но Олежка уперся рогом: сам заработаю денег. Вот и заработал!
   Валентина резким движением выкинула недокуренную сигарету и продолжила:
   – Влюбился он, дурачок, прости господи, в одну прошмандовку. Раза три – это только то, что я знаю, представляешь, Таня? – он звал ее замуж, хотя я была против категорически, но он звал, а она все смеялась над ним! Это что, нормальная баба?! Ты скажи сразу да или нет, а морочить парню голову – это самое последнее дело! Я правильно говорю?
   – По-моему, правильно, – ответила я, – продолжай, пожалуйста.
   – Ну вот я и говорю. Он и так к ней, и этак, а она промурыжила парня, не говоря ему конкретно ничего, а сама, между прочим, представляешь, живет на содержании у одного крутого бугра, вот из-за него менты и засунули свои языки в задницы и работать не хотят. Ну, а потом нашли моего Олежку, застреленного на пляже. Ты, кстати, и нашла.
   Я помолчала, а потом осторожно задала вопрос:
   – Ты говоришь, что дала оперативникам некую нить, на которую они не захотели обратить внимания. Я правильно тебя поняла?
   – Я уверена, что это или сам Азбашев его застрелил, сволочь, или он людей нанял. Да, скорее всего, так и есть. У него же в конторе одни бандиты работают. Уж я-то это знаю!
   Валентина резко рукой рубанула воздух и взглянула на меня, ожидая реакции на свои слова.
   Фамилия Азбашева прозвучала для меня как неприятная музыка. Очевидно, это отпечаталось на моем лице, потому что Валентина, горько усмехнувшись, покачала головой и спросила: