Страница:
– Да нет, у меня в обезьяннике одни бичи, – заверил полковник, перезвонивший через несколько минут, – но патрулям я задание дам присмотреться к джипам, какой, говорите, у него номер? Если что выяснится, позвоню.
Сидеть возле телефона – занятие муторное. Но куда еще обратиться, придумать не могли. Сообразительный москвич выдвинул совсем уж нелепую идею:
– А может быть, он не стал нас дожидаться и давно уже на пруду, готовит лагерь? Дорогу он знает? Там у вас, поди, сотовый не берет?
Вспомнили, что палатку загружали в машину Алика. И связь на прудах действительно плохая – не каждый оператор доступен. Чем черт не шутит? Ночь не ночь, решили проехать на предполагаемое место рыбалки, благо, где будут ловить, обговорили заранее и дорогу туда Мыльников знал, потому что «на природу» в те места с семьями выезжали не раз.
Часам к трем ночи добрались до дальнего пруда. Сторож доложил, что вечером была компания с запиской от тестя, но сидели недолго, и машина у них была наша – «Нива – Шевроле».
Оставив москвичей на пруду – не пропадать же дням отпуска из-за исчезновения малознакомого им человека, – Павел под утро вернулся домой.
Юля сказала, что из милиции не звонили.
Придумать, что делать дальше, Логоновы не могли. Тянуть время тоже не стали, в девять часов утра о пропаже мужа сообщили Натке.
В десять мы с ней встретились.
– Сначала давай все-таки обсудим возможные варианты происшедшего, – остановила я ее. – А еще давай спросим судьбу.
Я достала мешочек со своими верными помощниками – гадальными костями. Юлька удивленно наблюдала за моими действиями. Заинтересовался и Виктор. Я знаком показала им, чтобы не отвлекали меня, сосредоточилась и сформулировала вопрос: «Насколько серьезно случившееся с Мыльниковым?» Потрясла кости. Выпало 14+25+1. «Кажется, на вашем пути есть препятствие, но непредвиденная задержка в достижении цели пойдет лишь на пользу. Не следует слишком рваться вперед».
– Вот видишь, – упрекнула я Натку, – а ты все кричишь: «Поехали в Воленск!» Поспешишь – людей насмешишь!
Пришлось объяснить брату и сестре принципы гадания на двенадцатигранниках. Сначала они недоверчиво отнеслись к моей вере в гадальные кости. Но на примерах из предыдущих расследований я убедила их в том, что кости не ошибаются.
– Что ж, судьба не против моего вмешательства, – обратилась я к Юльке, подводя итог гаданию, – и даже обещает удачу. Я согласна заняться розыском твоего мужа. Павел с Юлей уже предприняли все те меры по поиску, что необходимы в первую очередь. Теперь нужно думать.
Я приготовила всем еще по чашке кофе и продолжила рассуждения.
– Каковы могут быть причины исчезновения? То, что в первую очередь приходит на ум, – дорожно-транспортное происшествие, сердечный приступ или инсульт... – при моих последних словах Натка дернулась.
– А что ты удивляешься? Знаешь, сколько сейчас молодых мужчин с инфарктами да инсультами в больницы попадают! А твоему тридцать три? Вполне подходящий возраст... Итак, ДТП и больницу мы отработали, и милиционеры говорят, что тоже Алика не забирали. То есть того, что чаще всего случается, не произошло. Что остается? – Я внимательно посмотрела на собеседников.
– Похищение? – выдал Виктор.
Натка побледнела.
– Может такое быть? – спросила я ее.
Она растерянно на меня посмотрела:
– Кому это может прийти в голову? Кому он нужен, кроме меня?
– А вот и давай вспоминай, кому. На работе были какие-то инциденты? Не нажил ли врагов? А ты сама? Может быть, причины в вашем бизнесе?
Натка потерла виски, отхлебнула остывший кофе:
– Вообще-то в бизнесе всегда проблемы, спокойно не проживешь, но не до такой же степени... Я не могу представить, кто может на такое решиться. Да и не похищают сейчас людей.
– Еще как похищают! Помнишь, в прошлом году все областные, да и многие центральные газеты писали про Стешина, брата одного из областных министров, которого похитили, назначив выкуп? Его еще застрелили при попытке освобождения.
И зачем я сказала последнюю фразу?! Земскова побледнела и уронила чашку. Пролитый кофе отвлек наше внимание, и, пока я ликвидировала последствия паники, бизнесвумен взяла себя в руки и попробовала включить мозги.
– Но почему именно Алика? В Тарасове есть кого похищать, кроме него. Мои капиталы рядом с деньгами Стешина и не стояли.
– Но пару миллионов запросить с тебя можно?
– В бизнесе не бывает свободных денег. Все в деле. Придется что-то продавать, – задумалась Натка.
– Подожди, это только один из возможных вариантов, – прервала я ее размышления. – Это может быть наезд конкурентов. Подумай.
– Конкуренты? – Натка наморщила лоб. – Охранных фирм, конечно, сейчас немало. И клиентов им не хватает. Но такого уровня услуг, такого технического оснащения, как у Алика, у нас в городе никто предоставить не может. Здесь сильных конкурентов нет. С моей стороны, кто может попытаться надавить? Аптек сейчас развелось море – шагнуть некуда, чтоб на аптеку не нарваться, и всем больных хватает. На фитнес-клубы наездов не было – попробуй наедь на моего совладельца! Да и по «красоте» конкуренции нам составить некому. Такие технологии в Тарасове применяем только мы... Хотя...
Она ненадолго замолчала. Потом продолжила размышления:
– Поступало тут несколько предложений. Ты, наверное, знаешь, до меня этими «технологиями красоты» в Тарасове никто не занимался. А тут недавно москвичи подкатили. Эдик Разумович учился на пару курсов младше меня, но уже тогда крутым был. Потом уехал на историческую родину, раздобыл там денег, да и вообще семья не из бедных. Потом вернулся в Москву и занялся пластической хирургией. А теперь надумал расширяться, завоевывать провинцию. Прознал у наших, что в Тарасове этим я занимаюсь, и решил снять сливки с готовенького. Подкатил ко мне с предложением продать клинику. Представляешь, продать мое детище! Я начинала все с нуля. Добывала технологии, обучала кадры. У меня такие специалисты, что со столичными поспорят, а операции на порядок дешевле, ко мне не только из ближайших областей приезжают, но и москвичи, узнавшие, какие у меня цены, в очередь записываются. А чего мне стоило сначала арендовать, а потом и выкупить помещение? И оборудование у меня самое современное. Кредиты на него знаешь чего стоило выбить! И все это отдать? Да ни за какие деньги! Так я Эдику и сказала.
– А как он воспринял твой отказ?
– Скривился. Предложил подумать.
– Не грозил?
Натка слегка задумалась.
– Ну, если можно назвать угрозой обещание, что я о нем услышу...
– Вы с ним только один раз встречались?
– Один, но потом он звонил раза три, спрашивал, не передумала ли.
На мою просьбу вспомнить подробнее телефонные разговоры, Земскова начала припоминать:
– Встретились мы в июле. Он позвонил, сказал, что сейчас в Тарасове, передал привет от Миневича – это мой московский партнер по поставкам оборудования, – попросил о встрече. Я, дура такая, пригласила его к себе в клинику – хотела принять в крутом кабинете...
– Как он себя вел?
– Похвалил кабинет. Сказал, что тоже занимается «красотой», попросил показать оборудование. Якобы слышал от Миневича, насколько у нас тут все продвинутое. Я растаяла – доброе слово и кошке приятно, – все ему показала. Еще и говорила своим: «Знакомьтесь – наш коллега из Москвы». Потом мы еще вместе обедали – я его с Аликом познакомила.
Во время обеда он и выложил карты на стол, сказал, что столичный бизнес пошел в регионы, он тоже решил создать филиалы своей клиники. В Тарасове нет смысла начинать заново, если есть я, поэтому он хочет купить мое дело. Я просто опешила. И решительно отказалась. Эдик предложил подумать. И потом регулярно звонил, спрашивал, не изменила ли я свое решение. Я сначала отшучивалась, а потом сказала секретарше, чтобы отвечала ему, что меня нет. Тогда он достал мой сотовый и посоветовал не зарываться. Да, ведь еще и Миневич звонил, предупреждал, что Эдик связался с рейдерской компанией, и в некоторых областных центрах они начали активную атаку на имеющиеся там частные клиники.
– А ты поддерживаешь связи с коллегами из регионов? – задала я следующий вопрос.
– Ты знаешь, мы встречаемся на выставках, где знакомимся с технологическими новинками в нашей сфере деятельности, приобретаем новое оборудование. Общаемся, ведь в принципе мы не конкуренты – у каждого своя территория, – и поделиться опытом бывает полезно, хотя и не все идут на контакты.
– И там никто ни о чем подобном не говорил?
– Мы не настолько тесно общаемся, чтобы делиться такими проблемами.
– Но о рейдерстве вы вообще говорили?
– Да как-то не связывалось это явление с нашей сферой деятельности. Захватывают заводы, фабрики. У нас, конечно, деньги можно заработать, но не в таких масштабах. Это сколько взяток нужно дать, чтобы что-то у рейдеров сложилось? И потом, насколько я знаю, рейдерство и похищение – это совсем разные вещи.
– А ты не можешь связаться с кем-нибудь из коллег, поспрашивать их?
Натка возмутилась:
– Я буду болтать с ними, в то время как Алик пропал?!
– Натка, ты опять поддалась эмоциям, ведь, разговаривая с коллегами, ты и будешь искать Алика. Вдруг что-то подобное уже было? – попыталась я убедить одноклассницу.
– Ты думаешь, они станут повторяться? – Вопрос свидетельствовал о том, что, несмотря на бурю чувств, мозги у Натки заработали в правильном направлении.
– Как правило, у преступника свой почерк. И если где-то это получилось, почему бы не повторить? Понимаешь, на тебя выходят с требованием выкупа, ты ищешь деньги и вспоминаешь предложение Разумовича. Так он и клинику приобретет, и деньги вернет. Может быть, тебе возвратиться домой, подождать у телефона? Вдруг похитители позвонят?
– Если Алика действительно похитили, то его телефон у них, они спокойно позвонят с него на мой сотовый и изложат свои требования, – отрезала Натка. – А ты думаешь, что это действительно похищение?
– Это одна из версий. И если она верна, то мы об этом скоро узнаем.
– А есть еще версии?
– Давай подумаем. – Я встала из-за стола, чтобы сварить еще кофе. И пока я священнодействовала, Натка достала телефон, чтобы проверить звонки.
– Смотри, у меня пропущенный звонок! Звонили полчаса тому назад! – воскликнула она, поворачивая ко мне трубку.
– Почему же мы его не слышали?
– Да у меня сотовый в последнее время капризничает, если его уронить или захлопнуть крышку чуть сильнее обычного, он переключается на виброзвонок. А уж как я его кидала, когда не могла дозвониться до Алика!
– И кто же звонил? – спросила я.
– Не знаю, номер незнакомый. Перезвонить? – Натка взглянула на меня чуть нерешительно.
– Конечно!
– Я боюсь, а вдруг это и правда похитители?
Да, происшествие, видимо, сильно выбило ее из колеи. До сих пор нерешительностью она не страдала.
– Чем скорее мы выясним их требования, тем лучше! – убедительно заявила я.
– Да, ты права. – Натка нажала кнопку вызова, потом включила функцию громкой связи, а я быстренько достала из сумки диктофон и, пока шел дозвон, настроила аппарат на запись.
Ответили довольно быстро, я едва успела приготовить записывающее устройство.
– Натуленька, спасибо, что перезваниваешь, – красивый мужской баритон наполнил кухню. – Наверное, первый раз я позвонил слишком рано? Разбудил тебя?
– Разумович, ты издеваешься? – Наткин голос звенел от возмущения. – Что тебе нужно?
– Я хотел узнать: не передумала ли ты, не надумала ли продать мне клинику? – В отличие от собеседницы, москвич говорил совершенно спокойно.
– А почему я должна это делать?
– Ну, мало ли что, вдруг деньги понадобятся? – Мне это показалось или все-таки язвительные нотки действительно прозвучали из телефонной трубки?
– С чего это ты взял?
– Всякое в жизни бывает. Может быть, встретимся еще раз, поговорим?
– Не дождешься! – вскричала Натка, а я замахала на нее руками и попыталась мимикой изобразить, насколько ошибочно ее поведение.
– И почему ты меня так не любишь? – не сдавался собеседник.
Я же покрутила пальцем у виска, пытаясь дать понять Земсковой, что она поступает неправильно, отказываясь от встречи. При включенной громкой связи сказать ей об этом не было возможности. Впрочем, Натка уже и сама это поняла и растерянно посмотрела на меня, вероятно, просчитывая, как можно исправить положение.
– Давай поговорим спокойно на нейтральной территории, – после затянувшейся паузы еще раз предложил Разумович. – Может быть, я смогу тебя убедить?
– У тебя появились новые аргументы? Ты приедешь в Тарасов?
– И факты, – засмеялся собеседник, – я уже здесь. Пообедаем?
– Зачем откладывать? – наконец-то, беря себя в руки, бизнес-леди попыталась овладеть ситуацией. – Давай уж позавтракаем. Сейчас половина одиннадцатого. В одиннадцать сорок пять жду тебя в «Вишенке». Знаешь кафе в центре, между улицами Гоголя и Вишневой?
– Вообще-то я не очень знаю ваш город. А что, на проспекте нет приличных заведений?
– Есть, но там трудно с парковкой. Приходится ставить машину где-нибудь на прилегающих улицах и идти пешком. А рядом с «Вишенкой» банк «РОСАЛ» со своей автостоянкой, к которой пристроила несколько мест для машин своих посетителей и «Вишенка». Утром там свободно. – Пока Натка объясняла, как добраться до места встречи, я продолжала мимические упражнения, усиленно тыча себя в грудь и переводя палец на Земскову: дескать, я с тобой. Та поняла, кивнула и решительно заявила:
– Только я буду с подругой. Она тоже имеет отношение к моему бизнесу!
– А я так мечтал о встрече наедине с тобой! – дурашливым голосом произнес Эдик. – Ну тогда, с твоего позволения, я тоже прихвачу знакомого. Он, кстати, тарасовский, покажет, где эта твоя «Вишенка» находится. Только не опаздывай, пожалуйста...
– Не на свидание еду, – оборвала его Натка и решительно отключилась.
– Это он! – В ее глазах плескался ужас. Слишком быстро начали реализовываться наши размышления. – Вот гад! Он мне еще в институте не нравился, вечно скользкий такой: говорит одно, думает другое, делает третье. У него и друзей-то никогда не было, и конспекты никому не давал.
Воспоминания и выискивание отрицательных черт Эдика грозили затянуться, поэтому я взяла инициативу в свои руки.
– Вообще-то рискованно, – размышляла я вслух. – С какой стати, если он замешан в похищении, ему светиться самому? Он что, авантюрист?
– Еще какой! – воскликнула Натка.
– Тогда попробуем его переиграть, – предложила я. – Сделаешь вид, что еще не знаешь о пропаже Алика. Посмотрим, как он себя поведет. Только ты должна соответственно выглядеть.
Скромно сидевший в углу кухни Виктор напомнил о себе:
– А мне-то что делать?
– Езжай к Натке домой, сиди на телефоне, – скомандовала я.
– Зачем? – воскликнули оба в один голос.
– Мы ведь только предполагаем, что Разумович замешан в похищении, – объяснила я. – А если это не так и настоящие похитители пытаются сейчас дозвониться на домашний телефон с требованиями выкупа?
Натка молча вынула ключи от квартиры и отдала Виктору. Тот также молча их взял и пошел к выходу, но потом повернулся и спросил:
– И долго мне сидеть возле телефона?
– Пока не получишь нового ЦУ, – безапелляционно заявила я, а Натка подтверждающе кивнула.
Проводив Виктора, мы еще раз повертелись у зеркала, проверяя, все ли в порядке, и тоже направились к выходу.
«Вишенка» располагалась совсем недалеко от моего дома. Несмотря на ужасные пробки, мы добрались туда за пятнадцать минут. Но заходить в кафе не стали – пусть лучше Разумович нас подождет! Припарковались чуть в отдалении – с этого места хорошо была видна стоянка, которую описывала Эдику Натка.
Без двадцати минут двенадцать на эту стоянку въехал «шестисотый» «мерс», из которого вышли импозантный мужчина ярко выраженной еврейской внешности и кругленький мужичок ниже среднего роста, который кого-то мне напомнил. Но как я ни пыталась сообразить, кто это, не смогла.
– Пойдем, не будем заставлять кавалеров ждать, – предложила я.
Мы переехали к стоянке возле кафе – слава богу, здесь было не одностороннее движение, как на большинстве центральных улиц города, – и быстренько выгрузились из автомашины. Переглянулись и энергичным шагом направились в кафе.
Наши будущие сотрапезники еще стояли недалеко возле входа, выбирая столик, возле них крутился официант, обращаясь к коротенькому спутнику Разумовича и выказывая ему всяческое почтение, по-видимому, его здесь хорошо знали.
– Хэллоу! – воскликнула Натка, привлекая к себе внимание мужчин (я тоже стараюсь не говорить «Здравствуйте» неприятным мне людям). – Лучше давайте спустимся вниз.
Большой зал «Вишенки», переделанный из популярного некогда гастронома, не был единственным. Но о том, что внизу, в подвальном помещении, есть еще несколько уютных мини-залов, где удобно было расположиться небольшой компанией, знали далеко не все. Мы направились к лестнице, круто спускавшейся вниз. Мужчины последовали за нами. Первый же кабинет оказался свободным. Дизайнер неплохо поработал. Низкие панели из темного дерева органично переходили в панно, созданное из безжалостно разрезанных на куски ковров, объединенных лепными элементами в своеобразную мозаику. Тяжелый стол окружали массивные стулья. Как раз четыре. Из прикрепленной на стене внушительной панели ЖК-телевизора доносились звуки приличного джаза – совсем негромко, лишь создавая звуковой фон, позволяющий вести беседу, не напрягая голос.
Едва мы вошли, как появился официант, предложивший меню.
Озадачиваться Натка не стала, сразу заказала минеральную воду («Я за рулем, а Татьяне еще предстоит рулить»), фруктовый салат и кофе, и, передавая внушительную, обтянутую натуральной кожей папку мужчинам, посоветовала:
– Здесь прилично готовят рыбу.
– Раз уж мы в Тарасове, значит, возьмем стерлядь, – решил Разумович.
Сопровождавший его крепыш только кивнул, не сводя с меня изучающего взгляда. По-видимому, не зря он показался мне знакомым – где-то мы встречались, и необходимо было срочно вспомнить, где, чтобы определить, какой «легенды» придерживаться.
Впрочем, еще когда Натка назвала мое имя, в его глазах что-то промелькнуло. А теперь он еще и утверждающе кивнул. Узнал...
– Эдуард Миронович, – представился Разумович, просительно протягивая мне руку, а когда я протянула свою, поднес ее к губам и удерживал так долго, что мне пришлось освобождаться.
– А Николая Петровича Самсонова вы знаете? – спросил, обращаясь к нам обеим.
– Тот самый Самсонов? – Натка изучающее посмотрела на четвертого члена нашей компании.
Когда это было одним заводом, никто не придавал значения тому, что все коммуникации – вода, тепло– и электроэнергия и даже канализация – врезались в городские системы практически в одном месте, возле цеха №7. Проблемы начались, когда это здание вместе с участком земли (тем самым, где и были зарыты коммуникации и врезался силовой кабель) купила компания «Созидание» из соседней области. Как выяснилось, купила с дальним прицелом. Первое, что сделали новые хозяева, – перекрыли все задвижки, оставив без электричества, газа и воды завод и другие предприятия, которые начали свою деятельность на выкупленных площадях. Сколько было судов, прежде чем производственники сумели доказать неправомерность действий компании. Срывались сроки поставок продукции, нарушались договорные обязательства – в подробности я не вникала, но особенно запомнился шум вокруг принадлежавшего когда-то заводу Дворца культуры, который тоже был продан, перестроен под развлекательный центр и пользовался популярностью в городе. Как раз в то время там должно было состояться грандиозное лазерное шоу с известными артистами, цена билетов зашкаливала, и тем не менее достать билетик было невозможно. За три дня до премьеры выясняется, что «света» нет и не будет до тех пор, пока не будут выполнены драконовские условия новых собственников. И таких критических ситуаций для предприятий и организаций, расположенных на территории бывшего завода, было создано немерено. Рабочие выходили на демонстрации, перекрывали центральную улицу города, требуя навести порядок и дать заводу нормально работать. В дело пытался вмешиваться губернатор. Но «пришлые» побеждали во всех судебных инстанциях, и кое-кто уже начал сдаваться. Беспорядки длились, пока разрулить ситуацию не взялся Николай Петрович Самсонов. Как на него вышли «наши» и откуда у незаметного до того юриста взялись такие связи, мало кто знал. Но именно ему удалось «отбиться» от гостей. В то время пересеклись и наши пути. У одного из «отбивавшихся» директоров пропали документы, которые я благополучно нашла. Возможно, тогда Самсонов и узнал про меня, как и я про него.
Интересно. Выходит, что сейчас он выступает на стороне «захватчика»? Ну что ж, поживем – увидим.
– Как поживает Алик? – с интересного вопроса начал товарищ!
Мы переглянулись.
– Нормально. – Натка смогла сдержаться и постаралась не измениться в лице. – На рыбалку поехал на три дня, звонил недавно, сообщил, какой улов.
– И какой?
– Говорит, богатый. Я только просила домой ничего не привозить – терпеть не могу рыбу чистить, – скорчила рожицу Натка.
– Я тоже охотничью и рыболовную добычу домой приношу в готовом виде, – подключился к разговору Николай Петрович.
– Это как? – удивились мы с Наткой в один голос.
– У моего знакомого лесника, – начал свое пояснение собеседник, – жена потрясающе готовит дичь. Пока мы греемся и отдыхаем, она нам все запекает и раскладывает по судочкам. И рыбу мы ловим на озере недалеко от них. Оставляем улов, а потом получаем в готовом виде – жареную, соленую или копченую.
– Вот уж не понимаю рыболовов – сидят, смотрят в одну точку. – Натка беспокойно заерзала на своем стуле. Ее неуемная натура требовала действий, и неспешный разговор не по теме начинал раздражать.
– Да, жены обычно не разделяют мужских увлечений, – высказался Эдик.
– Интересно, а твоя жена разделяет твое увлечение скупкой чужого бизнеса? – не выдержала Натка.
– Ее не интересует, как и где я добываю деньги, – засмеялся Эдик, – лишь бы ей хватало на очередную цацку. А твой муж тебе много помогает в делах?
– У нас разный бизнес, – сухо ответила Натка. – Может быть, все-таки начнешь говорить конкретнее?
– Конкретнее? – Разумович достал блокнот, ручку, черкнул несколько раз и подвинул блокнот Земсковой. – Вот тебе мои аргументы и факты.
– Когда я должна дать ответ?
Сидеть возле телефона – занятие муторное. Но куда еще обратиться, придумать не могли. Сообразительный москвич выдвинул совсем уж нелепую идею:
– А может быть, он не стал нас дожидаться и давно уже на пруду, готовит лагерь? Дорогу он знает? Там у вас, поди, сотовый не берет?
Вспомнили, что палатку загружали в машину Алика. И связь на прудах действительно плохая – не каждый оператор доступен. Чем черт не шутит? Ночь не ночь, решили проехать на предполагаемое место рыбалки, благо, где будут ловить, обговорили заранее и дорогу туда Мыльников знал, потому что «на природу» в те места с семьями выезжали не раз.
Часам к трем ночи добрались до дальнего пруда. Сторож доложил, что вечером была компания с запиской от тестя, но сидели недолго, и машина у них была наша – «Нива – Шевроле».
Оставив москвичей на пруду – не пропадать же дням отпуска из-за исчезновения малознакомого им человека, – Павел под утро вернулся домой.
Юля сказала, что из милиции не звонили.
Придумать, что делать дальше, Логоновы не могли. Тянуть время тоже не стали, в девять часов утра о пропаже мужа сообщили Натке.
В десять мы с ней встретились.
* * *
– Я уже начала немного волноваться – почему он мне не позвонил утром, – говорила Натка. – Но потом решила, что, может быть, телефон в машине оставил, а сам на лодке с удочкой, или связи нет – на мой-то звонок «недоступен» ответили. И тут это сообщение. Вот и решила отправиться в Воленск, захватив брата, – я что-то плоховато себя чувствую для того, чтобы два часа за рулем провести... Ну что же мы сидим? Поехали, – опять всполошилась она.– Сначала давай все-таки обсудим возможные варианты происшедшего, – остановила я ее. – А еще давай спросим судьбу.
Я достала мешочек со своими верными помощниками – гадальными костями. Юлька удивленно наблюдала за моими действиями. Заинтересовался и Виктор. Я знаком показала им, чтобы не отвлекали меня, сосредоточилась и сформулировала вопрос: «Насколько серьезно случившееся с Мыльниковым?» Потрясла кости. Выпало 14+25+1. «Кажется, на вашем пути есть препятствие, но непредвиденная задержка в достижении цели пойдет лишь на пользу. Не следует слишком рваться вперед».
– Вот видишь, – упрекнула я Натку, – а ты все кричишь: «Поехали в Воленск!» Поспешишь – людей насмешишь!
Пришлось объяснить брату и сестре принципы гадания на двенадцатигранниках. Сначала они недоверчиво отнеслись к моей вере в гадальные кости. Но на примерах из предыдущих расследований я убедила их в том, что кости не ошибаются.
– Что ж, судьба не против моего вмешательства, – обратилась я к Юльке, подводя итог гаданию, – и даже обещает удачу. Я согласна заняться розыском твоего мужа. Павел с Юлей уже предприняли все те меры по поиску, что необходимы в первую очередь. Теперь нужно думать.
Я приготовила всем еще по чашке кофе и продолжила рассуждения.
– Каковы могут быть причины исчезновения? То, что в первую очередь приходит на ум, – дорожно-транспортное происшествие, сердечный приступ или инсульт... – при моих последних словах Натка дернулась.
– А что ты удивляешься? Знаешь, сколько сейчас молодых мужчин с инфарктами да инсультами в больницы попадают! А твоему тридцать три? Вполне подходящий возраст... Итак, ДТП и больницу мы отработали, и милиционеры говорят, что тоже Алика не забирали. То есть того, что чаще всего случается, не произошло. Что остается? – Я внимательно посмотрела на собеседников.
– Похищение? – выдал Виктор.
Натка побледнела.
– Может такое быть? – спросила я ее.
Она растерянно на меня посмотрела:
– Кому это может прийти в голову? Кому он нужен, кроме меня?
– А вот и давай вспоминай, кому. На работе были какие-то инциденты? Не нажил ли врагов? А ты сама? Может быть, причины в вашем бизнесе?
Натка потерла виски, отхлебнула остывший кофе:
– Вообще-то в бизнесе всегда проблемы, спокойно не проживешь, но не до такой же степени... Я не могу представить, кто может на такое решиться. Да и не похищают сейчас людей.
– Еще как похищают! Помнишь, в прошлом году все областные, да и многие центральные газеты писали про Стешина, брата одного из областных министров, которого похитили, назначив выкуп? Его еще застрелили при попытке освобождения.
И зачем я сказала последнюю фразу?! Земскова побледнела и уронила чашку. Пролитый кофе отвлек наше внимание, и, пока я ликвидировала последствия паники, бизнесвумен взяла себя в руки и попробовала включить мозги.
– Но почему именно Алика? В Тарасове есть кого похищать, кроме него. Мои капиталы рядом с деньгами Стешина и не стояли.
– Но пару миллионов запросить с тебя можно?
– В бизнесе не бывает свободных денег. Все в деле. Придется что-то продавать, – задумалась Натка.
– Подожди, это только один из возможных вариантов, – прервала я ее размышления. – Это может быть наезд конкурентов. Подумай.
– Конкуренты? – Натка наморщила лоб. – Охранных фирм, конечно, сейчас немало. И клиентов им не хватает. Но такого уровня услуг, такого технического оснащения, как у Алика, у нас в городе никто предоставить не может. Здесь сильных конкурентов нет. С моей стороны, кто может попытаться надавить? Аптек сейчас развелось море – шагнуть некуда, чтоб на аптеку не нарваться, и всем больных хватает. На фитнес-клубы наездов не было – попробуй наедь на моего совладельца! Да и по «красоте» конкуренции нам составить некому. Такие технологии в Тарасове применяем только мы... Хотя...
Она ненадолго замолчала. Потом продолжила размышления:
– Поступало тут несколько предложений. Ты, наверное, знаешь, до меня этими «технологиями красоты» в Тарасове никто не занимался. А тут недавно москвичи подкатили. Эдик Разумович учился на пару курсов младше меня, но уже тогда крутым был. Потом уехал на историческую родину, раздобыл там денег, да и вообще семья не из бедных. Потом вернулся в Москву и занялся пластической хирургией. А теперь надумал расширяться, завоевывать провинцию. Прознал у наших, что в Тарасове этим я занимаюсь, и решил снять сливки с готовенького. Подкатил ко мне с предложением продать клинику. Представляешь, продать мое детище! Я начинала все с нуля. Добывала технологии, обучала кадры. У меня такие специалисты, что со столичными поспорят, а операции на порядок дешевле, ко мне не только из ближайших областей приезжают, но и москвичи, узнавшие, какие у меня цены, в очередь записываются. А чего мне стоило сначала арендовать, а потом и выкупить помещение? И оборудование у меня самое современное. Кредиты на него знаешь чего стоило выбить! И все это отдать? Да ни за какие деньги! Так я Эдику и сказала.
– А как он воспринял твой отказ?
– Скривился. Предложил подумать.
– Не грозил?
Натка слегка задумалась.
– Ну, если можно назвать угрозой обещание, что я о нем услышу...
– Вы с ним только один раз встречались?
– Один, но потом он звонил раза три, спрашивал, не передумала ли.
На мою просьбу вспомнить подробнее телефонные разговоры, Земскова начала припоминать:
– Встретились мы в июле. Он позвонил, сказал, что сейчас в Тарасове, передал привет от Миневича – это мой московский партнер по поставкам оборудования, – попросил о встрече. Я, дура такая, пригласила его к себе в клинику – хотела принять в крутом кабинете...
– Как он себя вел?
– Похвалил кабинет. Сказал, что тоже занимается «красотой», попросил показать оборудование. Якобы слышал от Миневича, насколько у нас тут все продвинутое. Я растаяла – доброе слово и кошке приятно, – все ему показала. Еще и говорила своим: «Знакомьтесь – наш коллега из Москвы». Потом мы еще вместе обедали – я его с Аликом познакомила.
Во время обеда он и выложил карты на стол, сказал, что столичный бизнес пошел в регионы, он тоже решил создать филиалы своей клиники. В Тарасове нет смысла начинать заново, если есть я, поэтому он хочет купить мое дело. Я просто опешила. И решительно отказалась. Эдик предложил подумать. И потом регулярно звонил, спрашивал, не изменила ли я свое решение. Я сначала отшучивалась, а потом сказала секретарше, чтобы отвечала ему, что меня нет. Тогда он достал мой сотовый и посоветовал не зарываться. Да, ведь еще и Миневич звонил, предупреждал, что Эдик связался с рейдерской компанией, и в некоторых областных центрах они начали активную атаку на имеющиеся там частные клиники.
– А ты поддерживаешь связи с коллегами из регионов? – задала я следующий вопрос.
– Ты знаешь, мы встречаемся на выставках, где знакомимся с технологическими новинками в нашей сфере деятельности, приобретаем новое оборудование. Общаемся, ведь в принципе мы не конкуренты – у каждого своя территория, – и поделиться опытом бывает полезно, хотя и не все идут на контакты.
– И там никто ни о чем подобном не говорил?
– Мы не настолько тесно общаемся, чтобы делиться такими проблемами.
– Но о рейдерстве вы вообще говорили?
– Да как-то не связывалось это явление с нашей сферой деятельности. Захватывают заводы, фабрики. У нас, конечно, деньги можно заработать, но не в таких масштабах. Это сколько взяток нужно дать, чтобы что-то у рейдеров сложилось? И потом, насколько я знаю, рейдерство и похищение – это совсем разные вещи.
– А ты не можешь связаться с кем-нибудь из коллег, поспрашивать их?
Натка возмутилась:
– Я буду болтать с ними, в то время как Алик пропал?!
– Натка, ты опять поддалась эмоциям, ведь, разговаривая с коллегами, ты и будешь искать Алика. Вдруг что-то подобное уже было? – попыталась я убедить одноклассницу.
– Ты думаешь, они станут повторяться? – Вопрос свидетельствовал о том, что, несмотря на бурю чувств, мозги у Натки заработали в правильном направлении.
– Как правило, у преступника свой почерк. И если где-то это получилось, почему бы не повторить? Понимаешь, на тебя выходят с требованием выкупа, ты ищешь деньги и вспоминаешь предложение Разумовича. Так он и клинику приобретет, и деньги вернет. Может быть, тебе возвратиться домой, подождать у телефона? Вдруг похитители позвонят?
– Если Алика действительно похитили, то его телефон у них, они спокойно позвонят с него на мой сотовый и изложат свои требования, – отрезала Натка. – А ты думаешь, что это действительно похищение?
– Это одна из версий. И если она верна, то мы об этом скоро узнаем.
– А есть еще версии?
– Давай подумаем. – Я встала из-за стола, чтобы сварить еще кофе. И пока я священнодействовала, Натка достала телефон, чтобы проверить звонки.
– Смотри, у меня пропущенный звонок! Звонили полчаса тому назад! – воскликнула она, поворачивая ко мне трубку.
– Почему же мы его не слышали?
– Да у меня сотовый в последнее время капризничает, если его уронить или захлопнуть крышку чуть сильнее обычного, он переключается на виброзвонок. А уж как я его кидала, когда не могла дозвониться до Алика!
– И кто же звонил? – спросила я.
– Не знаю, номер незнакомый. Перезвонить? – Натка взглянула на меня чуть нерешительно.
– Конечно!
– Я боюсь, а вдруг это и правда похитители?
Да, происшествие, видимо, сильно выбило ее из колеи. До сих пор нерешительностью она не страдала.
– Чем скорее мы выясним их требования, тем лучше! – убедительно заявила я.
– Да, ты права. – Натка нажала кнопку вызова, потом включила функцию громкой связи, а я быстренько достала из сумки диктофон и, пока шел дозвон, настроила аппарат на запись.
Ответили довольно быстро, я едва успела приготовить записывающее устройство.
– Натуленька, спасибо, что перезваниваешь, – красивый мужской баритон наполнил кухню. – Наверное, первый раз я позвонил слишком рано? Разбудил тебя?
– Разумович, ты издеваешься? – Наткин голос звенел от возмущения. – Что тебе нужно?
– Я хотел узнать: не передумала ли ты, не надумала ли продать мне клинику? – В отличие от собеседницы, москвич говорил совершенно спокойно.
– А почему я должна это делать?
– Ну, мало ли что, вдруг деньги понадобятся? – Мне это показалось или все-таки язвительные нотки действительно прозвучали из телефонной трубки?
– С чего это ты взял?
– Всякое в жизни бывает. Может быть, встретимся еще раз, поговорим?
– Не дождешься! – вскричала Натка, а я замахала на нее руками и попыталась мимикой изобразить, насколько ошибочно ее поведение.
– И почему ты меня так не любишь? – не сдавался собеседник.
Я же покрутила пальцем у виска, пытаясь дать понять Земсковой, что она поступает неправильно, отказываясь от встречи. При включенной громкой связи сказать ей об этом не было возможности. Впрочем, Натка уже и сама это поняла и растерянно посмотрела на меня, вероятно, просчитывая, как можно исправить положение.
– Давай поговорим спокойно на нейтральной территории, – после затянувшейся паузы еще раз предложил Разумович. – Может быть, я смогу тебя убедить?
– У тебя появились новые аргументы? Ты приедешь в Тарасов?
– И факты, – засмеялся собеседник, – я уже здесь. Пообедаем?
– Зачем откладывать? – наконец-то, беря себя в руки, бизнес-леди попыталась овладеть ситуацией. – Давай уж позавтракаем. Сейчас половина одиннадцатого. В одиннадцать сорок пять жду тебя в «Вишенке». Знаешь кафе в центре, между улицами Гоголя и Вишневой?
– Вообще-то я не очень знаю ваш город. А что, на проспекте нет приличных заведений?
– Есть, но там трудно с парковкой. Приходится ставить машину где-нибудь на прилегающих улицах и идти пешком. А рядом с «Вишенкой» банк «РОСАЛ» со своей автостоянкой, к которой пристроила несколько мест для машин своих посетителей и «Вишенка». Утром там свободно. – Пока Натка объясняла, как добраться до места встречи, я продолжала мимические упражнения, усиленно тыча себя в грудь и переводя палец на Земскову: дескать, я с тобой. Та поняла, кивнула и решительно заявила:
– Только я буду с подругой. Она тоже имеет отношение к моему бизнесу!
– А я так мечтал о встрече наедине с тобой! – дурашливым голосом произнес Эдик. – Ну тогда, с твоего позволения, я тоже прихвачу знакомого. Он, кстати, тарасовский, покажет, где эта твоя «Вишенка» находится. Только не опаздывай, пожалуйста...
– Не на свидание еду, – оборвала его Натка и решительно отключилась.
– Это он! – В ее глазах плескался ужас. Слишком быстро начали реализовываться наши размышления. – Вот гад! Он мне еще в институте не нравился, вечно скользкий такой: говорит одно, думает другое, делает третье. У него и друзей-то никогда не было, и конспекты никому не давал.
Воспоминания и выискивание отрицательных черт Эдика грозили затянуться, поэтому я взяла инициативу в свои руки.
– Вообще-то рискованно, – размышляла я вслух. – С какой стати, если он замешан в похищении, ему светиться самому? Он что, авантюрист?
– Еще какой! – воскликнула Натка.
– Тогда попробуем его переиграть, – предложила я. – Сделаешь вид, что еще не знаешь о пропаже Алика. Посмотрим, как он себя поведет. Только ты должна соответственно выглядеть.
* * *
Мы занялись макияжем. Натка всегда умела приковывать к себе внимание мужчин. А сейчас, с лихорадочным блеском глаз, слегка растрепанной прической, была особенно обворожительна. Фирменные джинсы туго обтягивали внушительный зад. Это только в модных журналах красиво смотрятся субтильные малолетки. Многие мужчины любят, чтобы у женщины было за что подержаться. У Натки было. Я предложила ей свой джемпер, который недавно купила в известном бутике. Конечно, он был ей внатяжку и слегка коротковат, поэтому сексуально обнажал пупок. Проблему с короткими рукавами Натка тоже решила кардинально, подвернув их до локтей, получилось, как будто так и задумано. Погода требовала надеть еще и пиджак или куртку, но мы же будем на машине – не замерзнет! Сама я тоже постаралась выглядеть эффектно. Ну, при моей внешности это нетрудно. В отличие от Наткиного спортивного стиля, я выбрала юбку с разрезами по бокам, слегка прикрывающую колено и вязаный жакет бордового цвета, под который надела свой любимый черный топик. Янтарный кулон на золотой цепочке завершил образ. Парочка получилась еще та. Жгучая брюнетка и очаровательная блондинка – держись, Разумович!Скромно сидевший в углу кухни Виктор напомнил о себе:
– А мне-то что делать?
– Езжай к Натке домой, сиди на телефоне, – скомандовала я.
– Зачем? – воскликнули оба в один голос.
– Мы ведь только предполагаем, что Разумович замешан в похищении, – объяснила я. – А если это не так и настоящие похитители пытаются сейчас дозвониться на домашний телефон с требованиями выкупа?
Натка молча вынула ключи от квартиры и отдала Виктору. Тот также молча их взял и пошел к выходу, но потом повернулся и спросил:
– И долго мне сидеть возле телефона?
– Пока не получишь нового ЦУ, – безапелляционно заявила я, а Натка подтверждающе кивнула.
Проводив Виктора, мы еще раз повертелись у зеркала, проверяя, все ли в порядке, и тоже направились к выходу.
«Вишенка» располагалась совсем недалеко от моего дома. Несмотря на ужасные пробки, мы добрались туда за пятнадцать минут. Но заходить в кафе не стали – пусть лучше Разумович нас подождет! Припарковались чуть в отдалении – с этого места хорошо была видна стоянка, которую описывала Эдику Натка.
Без двадцати минут двенадцать на эту стоянку въехал «шестисотый» «мерс», из которого вышли импозантный мужчина ярко выраженной еврейской внешности и кругленький мужичок ниже среднего роста, который кого-то мне напомнил. Но как я ни пыталась сообразить, кто это, не смогла.
– Пойдем, не будем заставлять кавалеров ждать, – предложила я.
Мы переехали к стоянке возле кафе – слава богу, здесь было не одностороннее движение, как на большинстве центральных улиц города, – и быстренько выгрузились из автомашины. Переглянулись и энергичным шагом направились в кафе.
Наши будущие сотрапезники еще стояли недалеко возле входа, выбирая столик, возле них крутился официант, обращаясь к коротенькому спутнику Разумовича и выказывая ему всяческое почтение, по-видимому, его здесь хорошо знали.
– Хэллоу! – воскликнула Натка, привлекая к себе внимание мужчин (я тоже стараюсь не говорить «Здравствуйте» неприятным мне людям). – Лучше давайте спустимся вниз.
Большой зал «Вишенки», переделанный из популярного некогда гастронома, не был единственным. Но о том, что внизу, в подвальном помещении, есть еще несколько уютных мини-залов, где удобно было расположиться небольшой компанией, знали далеко не все. Мы направились к лестнице, круто спускавшейся вниз. Мужчины последовали за нами. Первый же кабинет оказался свободным. Дизайнер неплохо поработал. Низкие панели из темного дерева органично переходили в панно, созданное из безжалостно разрезанных на куски ковров, объединенных лепными элементами в своеобразную мозаику. Тяжелый стол окружали массивные стулья. Как раз четыре. Из прикрепленной на стене внушительной панели ЖК-телевизора доносились звуки приличного джаза – совсем негромко, лишь создавая звуковой фон, позволяющий вести беседу, не напрягая голос.
Едва мы вошли, как появился официант, предложивший меню.
Озадачиваться Натка не стала, сразу заказала минеральную воду («Я за рулем, а Татьяне еще предстоит рулить»), фруктовый салат и кофе, и, передавая внушительную, обтянутую натуральной кожей папку мужчинам, посоветовала:
– Здесь прилично готовят рыбу.
– Раз уж мы в Тарасове, значит, возьмем стерлядь, – решил Разумович.
Сопровождавший его крепыш только кивнул, не сводя с меня изучающего взгляда. По-видимому, не зря он показался мне знакомым – где-то мы встречались, и необходимо было срочно вспомнить, где, чтобы определить, какой «легенды» придерживаться.
Впрочем, еще когда Натка назвала мое имя, в его глазах что-то промелькнуло. А теперь он еще и утверждающе кивнул. Узнал...
– Эдуард Миронович, – представился Разумович, просительно протягивая мне руку, а когда я протянула свою, поднес ее к губам и удерживал так долго, что мне пришлось освобождаться.
– А Николая Петровича Самсонова вы знаете? – спросил, обращаясь к нам обеим.
– Тот самый Самсонов? – Натка изучающее посмотрела на четвертого члена нашей компании.
* * *
Фамилия эта много сказала и мне. В прошлом году в городе был большой шум по поводу рейдерского захвата одного из крупнейших наших заводов. Как и все советские предприятия, в свое время завод этот получил приличную площадку в центре города, где с размахом строил цеха, складские помещения и даже свой ДК. Новые времена заставили экономно использовать не только энергоносители, но и производственные площади. Сконцентрировав производство в одном здании, от остальных помещений руководство завода стало избавляться, продавая их по принципу: кто больше даст. При нормальной экономике это вполне разумный подход. А вот при нашем уродском капитализме каждый шаг нужно просчитывать, даже такой, как продажа ненужного здания единого комплекса.Когда это было одним заводом, никто не придавал значения тому, что все коммуникации – вода, тепло– и электроэнергия и даже канализация – врезались в городские системы практически в одном месте, возле цеха №7. Проблемы начались, когда это здание вместе с участком земли (тем самым, где и были зарыты коммуникации и врезался силовой кабель) купила компания «Созидание» из соседней области. Как выяснилось, купила с дальним прицелом. Первое, что сделали новые хозяева, – перекрыли все задвижки, оставив без электричества, газа и воды завод и другие предприятия, которые начали свою деятельность на выкупленных площадях. Сколько было судов, прежде чем производственники сумели доказать неправомерность действий компании. Срывались сроки поставок продукции, нарушались договорные обязательства – в подробности я не вникала, но особенно запомнился шум вокруг принадлежавшего когда-то заводу Дворца культуры, который тоже был продан, перестроен под развлекательный центр и пользовался популярностью в городе. Как раз в то время там должно было состояться грандиозное лазерное шоу с известными артистами, цена билетов зашкаливала, и тем не менее достать билетик было невозможно. За три дня до премьеры выясняется, что «света» нет и не будет до тех пор, пока не будут выполнены драконовские условия новых собственников. И таких критических ситуаций для предприятий и организаций, расположенных на территории бывшего завода, было создано немерено. Рабочие выходили на демонстрации, перекрывали центральную улицу города, требуя навести порядок и дать заводу нормально работать. В дело пытался вмешиваться губернатор. Но «пришлые» побеждали во всех судебных инстанциях, и кое-кто уже начал сдаваться. Беспорядки длились, пока разрулить ситуацию не взялся Николай Петрович Самсонов. Как на него вышли «наши» и откуда у незаметного до того юриста взялись такие связи, мало кто знал. Но именно ему удалось «отбиться» от гостей. В то время пересеклись и наши пути. У одного из «отбивавшихся» директоров пропали документы, которые я благополучно нашла. Возможно, тогда Самсонов и узнал про меня, как и я про него.
Интересно. Выходит, что сейчас он выступает на стороне «захватчика»? Ну что ж, поживем – увидим.
* * *
Еще в машине мы договорились, что вначале инициативу отдадим в руки «захватчикам». Поэтому начинать разговор не торопились.– Как поживает Алик? – с интересного вопроса начал товарищ!
Мы переглянулись.
– Нормально. – Натка смогла сдержаться и постаралась не измениться в лице. – На рыбалку поехал на три дня, звонил недавно, сообщил, какой улов.
– И какой?
– Говорит, богатый. Я только просила домой ничего не привозить – терпеть не могу рыбу чистить, – скорчила рожицу Натка.
– Я тоже охотничью и рыболовную добычу домой приношу в готовом виде, – подключился к разговору Николай Петрович.
– Это как? – удивились мы с Наткой в один голос.
– У моего знакомого лесника, – начал свое пояснение собеседник, – жена потрясающе готовит дичь. Пока мы греемся и отдыхаем, она нам все запекает и раскладывает по судочкам. И рыбу мы ловим на озере недалеко от них. Оставляем улов, а потом получаем в готовом виде – жареную, соленую или копченую.
– Вот уж не понимаю рыболовов – сидят, смотрят в одну точку. – Натка беспокойно заерзала на своем стуле. Ее неуемная натура требовала действий, и неспешный разговор не по теме начинал раздражать.
– Да, жены обычно не разделяют мужских увлечений, – высказался Эдик.
– Интересно, а твоя жена разделяет твое увлечение скупкой чужого бизнеса? – не выдержала Натка.
– Ее не интересует, как и где я добываю деньги, – засмеялся Эдик, – лишь бы ей хватало на очередную цацку. А твой муж тебе много помогает в делах?
– У нас разный бизнес, – сухо ответила Натка. – Может быть, все-таки начнешь говорить конкретнее?
– Конкретнее? – Разумович достал блокнот, ручку, черкнул несколько раз и подвинул блокнот Земсковой. – Вот тебе мои аргументы и факты.
– Когда я должна дать ответ?