Страница:
– Потому что неразведенная гомосятина это концентрированная гомосятина? – Миша постепенно съезжал по стене, держась за живот. – Ой, Юрк, извини, но видеть тебя в таком вот виде…
– Это реально очень смешно, – продолжил я.
– Вот гады. – Юра вновь мрачно усмехнулся.
Вообще-то внешность у него очень, что называется, мужская, маскулиность так и прет, так что узреть его в этаком обличье и впрямь было ржачно до нимагущаспамру.
– Я, конечно, понимаю, что правду говорить легко и приятно, – сказал он. – Но вот слушать-то ее тяжело и противно.
– Ф-фух, все, извини, – отдышался я, утирая выступившие от хохота слезы.
– Подводку не сотри, – ехидно посоветовал Пак. – А то тебя опять к стилистам загонят, и, кто знает, каким ты оттуда выйдешь на этот раз?
– Отстань, пративный, она влагостойкая, – отмахнулся я. – Ну и как тебя по должности теперь величать?
– Республика Каракорум. Нойон. – Он подбоченился, шутливо показывая всю гордость за свой титул и державу.
– А, сосед! – обрадовался Крапивинцев. – Так вот кто нам дань за триста лет должен!
– Бзя на тебя.
– Нойон – это член хурала или должность? – поинтересовался я.
– Чины у нас – это темники, а главный – чингис, – хмыкнул он.
– Оригинальное у создателей шоу представление о титулах и культурах, – хмыкнул Мишка. – Так и слышу это звание: темник тайной полиции или – темник флота.
– А вы, синклитик Крапивинцев, полагаете, что звание друнгарий разведки звучит лучше? – усмехнулся я. – Ну что, уважаемый нойон, будем дружить командами? Мы с Бизантия.
– Потопчем мы вашу землю своими монгольскими копытами, – злорадно сообщил Юра.
– А что, у монгол вместо ступней выросли копыта? – удивился я.
– Не знаю, я кореец, – хмыкнул Пак.
– Господа участники, прошу всех собраться по командам и подойти ко мне, – донесся до нас усиленный микрофоном голос одного из кураторов.
Все они, все десять, стояли на небольшом возвышении у стены с лицами такими торжественными, будто парад собрались принимать. Ну в некотором роде так оно и было, наверное.
Последовавшие речи на тему «Штроили мы, штроили и наконец поштроили, да здараштвуют мы, ура» команды слушали, не построившись в четкие когорты, как имперские штурмовики при прибытии императора на Звезду Смерти, а стоя аморфными, частично смешавшимися между собой группами, отчего на экране все выглядело, наверное, не столь патетично, как хотелось бы устроителям, но вышло все равно довольно торжественно. Затем откуда-то появились официанты с шампанским, все дружно хряпнули по бокалу, перебили на удачу фужеры об пол и под руководством своих кураторов разошлись по соответствующим державам – секциям здания.
Здоровущие двери, почти ворота, ведущие в помещения, которые становились для нас новым домом на какое-то время, за нашими спинами закрылись с шипением гидравлики и металлическим звуком. Ну прям чисто шлюзы!
Вообще строительство под проект нового здания где-то за МКАД, здоровущего, как киностудия, удивило лишь поначалу, до знакомства с его технической начинкой. Теперь это уже воспринималось как некая мелочь, недостойная даже упоминания.
В большей части этой трехэтажной махины ни я, ни кто-либо еще из участников шоу никогда не бывал, да и вряд ли когда побывает. Разве что с официальным визитом на другую планету полечу, а так мое жизненное пространство в ближайшее время будет ограничено несколькими комнатами: рабочим кабинетом наместника, спальней, ну столовой там, санузлом, еще кой-чем по мелочи… Проще говоря, я по своей воле оказался заперт в камере-одиночке повышенного комфорта. Каких-то там статистов еще обещали, типа секретаря, службы личной охраны, но это, согласитесь, не в счет – я их и видеть-то почти не буду. Наверное.
Сразу после входа в, как это официально называется, сектор «Бизантий» нас разделили: Ника утащила дукса с друнгариями в столичные апартаменты знакомить с обстановкой – и ведь не только через экран, но и вживую смогут общаться, редиски, не то что прочие убогие! Мне же выделили другого гида, которого я до сего дня ни разу не видел. Жирно больно мне целого куратора выделять, похоже. Ну и фиг с ним, я не гордый.
Для начала мне показали, где и как я могу отдыхать. Ничего так, знаете ли, могу. И гостиная-то у меня, оказывается, есть, и сауна имеется, спальня со стоящей в центре кроватью на пять борцов-сумоистов тоже, камин и бар в наличии, и еще куча разного всего: шикарные условия для релаксации создали, ничего не скажешь. Я сразу подумал, что толком поюзать все доступное великолепие фиг дадут.
Затем почапали на рабочее место. Ну, сначала мне показали комнату связи с залом заседаний синклита, типа защищенную-презащищенную от прослушивания и перехвата. Ага-да, счазз! Знаем мы вас, были вы у нас, только после вас пропало ведро помоев у нас! Нет таких шифров и кодов, которые нельзя сломать, и передачи, которую невозможно прослушать, – было бы желание. А в том, что такое желание у соседей возникнет, это к гадалке не ходи. Ну да за это пускай голова у Солодухиной болит – она у нас контрразведка.
Сама комната… Не, вообще-то это громко сказано – комната. Овальная дверь в стенке, а за ней капсула навроде яйца-переростка, с креслом, убогой панелью управления – только голосовать, и здоровенным экраном, типа лобовухи у ероплана. Пока матовый, непрозрачный, но при включении обещали вид на зал и мою голограмму соответственно. Интересно, правда, или это яйцо Кощеево прямо в зал и выходит? Наверное.
– При необходимости, – произнес замкуратора по вопросу введения лантухов в курс дела, – возможна конференция из вашего кабинета или других мест, но это не приветствуется. По вводным данным такое допустимо лишь в экстренных случаях.
– С хиперсвязью все ясно, – ответил я.
– Это не гиперпространственная связь. Коммуникация осуществляется посредством гравитации. Она не имеет скорости и действует на всю вселенную одномоментно, разом, поэтому связь происходит без задержки. Поскольку источники гравитации, хотя и движутся, напрямую связаны с ней, передача сигналов устройствами связи происходит именно туда, где установлено устройство приема-передачи.
– Интересно, как оно выглядит, это устройство, – хмыкнул я.
– Больше всего это похоже на пирамиды в Гизе, – последовал после короткой паузы ответ. – В их изначальном виде, разумеется.
– Интересная идея, – хмыкнул я. – А гиперсвязь, значит, невозможна?
– Не знаю, я не ученый. Но, если возможны «кротовые норы» между планетами, вероятно, их можно создавать и искусственно, в том числе и для связи. Или нет. Это участники шоу сами могут выяснить путем научных разработок. Если захотят.
– Мндя, – только и ответил на эту лекцию я и вылез из капсулы связи.
Оттуда мы прошли в мою приемную с самым натуральным живым секретарем, Димой звать: он, оказывается, мне еще и кофе варить обязан и прочие всякие капризы исполнять. Нехило я устроился, блин-компот! Жаль, что парень, а то, может, в шоу есть опция «пригласить секретаршу в ресторан»? Теперь и не проверишь ведь…
Тут как тут! Выяснилось, секретариат круглосуточный, есть еще две смены, и одна из них девичья! Показали мне эту смену, Рому с Анжелой. Меня чуть кондратий не хватил, и Дима стал казаться даже привлекательным: до того секретаршу подобрали страшную. На фиг, на фиг, мои высокие моральные принципы не позволяют крутить шашни с подчиненными. Лучше взять себя в руки… в любом смысле этого выражения.
Из «предбанника» прошли в кабинет. Ну, что сказать? Кабинет как кабинет, со столом для совещаний в виде буквы «Т», креслом для начальствующего лица, сиречь меня (массажное, противорадикулитное, антигеморройное и еще много чего), мониторами, столешницей-дисплеем, аквариумом в углу… Короче, что-то типа того я и ожидал. Кроме одной боковой стенки, такой же матовой, как и экран в яйце связи. Ну вот, а обещали-то…
– Сегодня экран не включен, наши специалисты рисуют пейзаж в соответствии с теми вводными города, которые были вами обозначены, – пояснил мне провожатый, заметив на моей мордахе грустный смайлик. – Завтра к полудню все будет работать.
Чудны дела твои, телевидение… Вообще-то во время упомянутой уже раздачи слонов мы не только должности делили. Прикинув, какая система чем богата, мы еще и инфраструктуру выстраивали. Ага, история колонизации планеты в это входит.
На Роксане я основные поселения, они же промышленные центры, постарался разместить, во-первых, поближе к источникам сырья, во-вторых, максимально безопасно в случае нападения извне. В горы там – поближе к шахтам и с подземными укрытиями, или на дно океана, чтоб, значит, орбитальными бомбардировками не достали. Минусов в морских городах, правда, было слишком до фига, поэтому их вышло мало и не крупнее пятидесятитысячника, а вот горные города, особенно в тропиках, получились на заглядение. Инфраструктуру пляжей и курортов опять же наладил.
Вот совместить защищенность столицы (Адрианополя, ага, должен же я след в истории мира оставить) с наличием космопорта удалось с трудом. Оно, конечно, космический корабль, идущий на посадку на гравиприводе, может хоть в тайге приземлиться, хоть в горной долине, а шибко крупные, чтоб не напрягать силовой каркас судна, так и вовсе шаттлами груз на орбиту обычно таскают, в атмосферу не лезут. Космопорт он не как взлетно-посадочная полоса нужен, а как быстрое и удобное место разгрузки-выгрузки, со складами, транспортировкой грузов по планете и прочей логистикой. Так-то ему и поверхность не обязательно бетонную, можно и просто укатанную землю, типа временных аэродромов времен войны – не болото и ладно, приземлится. Однако, если дожди пойдут, желательно все же, чтоб посадочное поле осталось твердым: мало кто любит ходить по колено в грязи, да не целебной, а самой что ни на есть обыкновенной. Погрузчики буксовать будут опять же.
Но совместил. Нашел долину на карте, воткнул туда город… Интересно, как это все выглядеть из моего «окошка» будет? Или они мне вид на скалы организуют?
Завтра все узнаю. Завтра.
– В галактических сутках двадцать пять часов семнадцать минут. Сутки на Бизантии – двадцать три часа пятьдесят минут, стандартное время определяется по часам материнского мира, – продолжил «радовать» меня экскурсовод. – Часы настроены под местное время из расчета двадцать четыре часа в сутки. Каждый день, в полдень по времени метрополии, дежурное заседание синклита. Секретарь будет вам напоминать.
– Так у меня через полторы недели это будет глубокая ночь, – попробовал возбухнуть я.
– Вынесите вопрос на повестку заседания. – Мой визави лишь пожал плечами. – Но, поскольку сутки на всех планетах разные, навряд ли удастся создать удобный для всех график.
Надо же, и эту мелочь не упустили, гады. Чудны дела твои, телевидение…
– К тому же вы вправе планировать свое рабочее время так, как сами пожелаете. Хоть вовсе не работать.
Ну конечно, и вылететь с шоу под радостное улюлюканье Лены. Спасибо, не дождетесь.
Экскурвовод еще просветил меня по некоторым мелочам, самой важной из которых оказалось место нахождения ватерклозета при рабочем кабинете, и откланялся, а я засел за рабочее меню наместника.
В первую очередь просмотрел расположенные на планете воинские части. Друнгарий там или нет, а оперативное руководство в случае чего на мне. Досье на командиров и старших офицеров частей содержали кучу всякоразной инфы. В основном это были зенитчики, призванные сшибать с орбиты боевые консервные банки врага и пресекать высадку десанта путем раскурочивания десантных ботов в атмосфере, но имелись и линейно-полицейские силы. Часть информации была, по всему видать, для отвода глаз, но имелся и график степени проявления личной симпатии к тому или иному синклитику, например. Оказалось, что со всеми этими виртуальными персонажами я вполне могу поговорить как с живыми людьми: нарисованы они были так, что от реально существующего человека не отличишь. И вели себя при диалогах вполне разумно – ядрен-батон, да какие ж для этого технологии-то применяют? Или там дежурный оператор какой за них разговаривает? Хефрен его знает. Я аж психанул разок – хорошо, что никакое мое действие в память не вносится до начала шоу, а то пришлось бы устроителям показывать в самом зачине штурм моей резиденции с последующим моим расстрелом.
Потом выяснилось, что с мэрами и начальниками всяких там служб я тоже могу живо поболтать о погоде на спутниках пятой и последней планеты моей системы… Или с капитанами двух канонерок и обоих корветов нашего флота (оба они также были приписаны к Роксане, поскольку покуда именно она являлась наиболее вероятным пунктом межгосударственного звездного базара и соответственно контрабандизма и приватирства) о том, чем дышится в открытом космосе.
Слушайте, а если все так хорошо прорисовать можно и AI не тупит, на фига здесь нужны мы, участники? Нарисовали б кого хотели и не парились. Чудны дела твои, телевидение…
Поколдовав с управлением до позднего вечера, я достал планшетник и вызвал Свету.
– Ну как у госпожи друнгария идут дела с устройством армии? – поинтересовался я у нее. – Все опции изучила, коллега?
Лицо Солодухиной на экране выглядело усталым.
– Андрей, я тебя придушу, – вялым голосом отозвалась она. – Получить такую головную боль за то, что озвучила твою идею на заседании… На кой черт я согласилась?
– На два оклада, – осклабился я.
Ах-ха, именно я ей, пока над моей прической колдовали местные недозверевы, и подкинул идею нашего государственного устройства. Заодно пообещал свой голос при дележке должностей. Все по тому же планшетнику – а что, сдавать их только завтра, надо пользоваться.
– Ты чем сейчас занимаешься?
Света издала полузадушенный всхлип.
– Перераспределяю зенитные системы вокруг червоточин на Бизантии и Антиохе, – ответила она. – Седьмой раз. Ну вот не получается нормального зонтика без ущерба для обороноспособности планет в целом, и хоть ты тресни.
Мндя… Червоточины неприкрытые – это серьезно. По сути своей стационарные телепорты, нуль-переходы, межпространственные каналы (как хотите называйте) в верхних слоях атмосферы. Вход на северном полюсе одной планеты, выход на южном другой. Об их возникновении и природе во вводной информации сказано до обидного мало. Первое – они есть. Второе – они офигенно большие, половина Мадагаскара пролезет. Это вот одна из причин, почему у армейцев нету своих космотранспортов или крупных авиатранспортных групп: а вдруг путч? Кстати, это же причина того, почему большая часть армии к началу шоу торчит на Антиохе. Третье – их надо активировать, включив на корабле, который совершает переход, какое-то там излучение, типа ионизатора или еще какого электровеника. Не технарь я, не уловил тонкостей.
И все. Ничто это по сути своей, ниоткуда взялось: природное это явление или звездные врата некой древней цивилизации; можно ли создать такие проколы в пространстве на других планетах или это в принципе невозможно; можно ли их запечатать или не судьба – ни о чем ни полслова. Даже о том, переходы это между всего лишь Бизантием и Антиохом или часть некой системы «кротовых нор», по которым можно попасть на тот же Каракорум с Ахайей, ни малейшего намека. Мол, создавайте для исследования свои НИИЧАВО и надейтесь, что вам будет с этого счастье.
Ясен пень, что в этой ситуации все окрестности южных полюсов обеих планет решено было утыкать зенитками: никто же не обещал, что знания об этих червоточинах у всех команд одинаковые. С учетом того, что материков в районе полюсов ни на одной из двух планет не наблюдается, задачка та еще.
– Ага, значит, я тебе в тему звоню, – кивнул я. – Я тут прикинул свою промышленность, мне в голову мысль пришла.
– Тебе и мысль? Это новый анекдот, – кисло усмехнулась Солодухина. – Излагай.
– Хочу десяток субмарин ПКО построить для армейских нужд. С орбиты не видны и почти неуязвимы, пуск ракет можно с глубины проводить. Я противокорабельные хотел заложить, если ты соответствующий заказ поддержишь, но ведь противодесантный вариант тоже тема, а ледовых шапок на Антиохе нет. Как тебе мысля?
– Хорошая мысль, поддержу, – кивнула она. – Погоди-ка.
С минуту поколдовав за пределами камеры, она вновь вышла в эфир:
– С подлодками защита выходит, Андрей. С меня причитается.
– Сочтемся, – кивнул я и неожиданно для себя зевнул. – Так, пора спать.
– Угу. – Света, видимо, поглядела на часы, все еще показывающие земное время. – Пора бы уже, действительно. Спокойной ночи.
– Снофф, – подмигнул ей я. – Цем тя ф нос.
Выбравшись из кресла, я поперся в спальню. Тело за время сидения в суперпуперкресле не затекло, продукт хай-технологии все же, но устало от долгого намозоливания пятой точки все равно.
Кровать и ейный балдахин меня ждали как родного, хотя я бы лично предпочел нечто менее напоминающее помесь царской кареты и футбольного поля.
– Траходром знатный, – пробормотал я, залезая под одеяло. – Жаль, использовать по этому назначению не с кем.
Вновь припомнив Анжелу, я содрогнулся – Боже, упаси меня от такого грехопадения, я не выпью столько, а если и выпью, то ничего не смогу. Лучше уж Лена Черикаева, с которой я пересплю лишь по приговору нарсуда и после принудительного введения лошадиной дозы «Виагры». Или черная мамба – хоть мучиться недолго придется.
И с мыслью о том, что проституцию на Роксане придется официально разрешать, я уснул и проспал без сновидений до десяти часов следующего дня. Дня начала реалити-шоу «Галактика».
Следующий день я, если не считать похода до ветру, начал отнюдь не с завтрака, и даже не с душа (его я предпочитаю принимать перед сном), и не с чашки кофе и сигареты, до употребления которых я обычно абсолютно некоммуникабельное существо, а с того, что первый раз в жизни попытался нарисовать себе глаза. Ну, в смысле подводку воспроизвести типа вчерашней. Можно было бы, конечно, затребовать на это дело местного спеца, благо такое право у меня имеется, но ну его на фиг – после тех измывательств над моим светлым обликом, последствия которых видны в зеркале, как-то ко всяким стилистам-визажистам не тянет. Неизвестно в каком обличье после такого визита окажешься – прав Юра, прав.
Не могу сказать, что первый в жизни самостоятельный макияж (первый в жизни вообще был вчера) дался мне с огромным трудом: подводка получилась аж со второй попытки. Скептически полюбовавшись на получившуюся в результате эльфийско-голубоватую физиомордию, я с тоской покосился на бар, вздохнул и потянулся к планшетнику: во время наведения красоты меня посетила идея.
Иван Скуриди отозвался не сразу, и, судя по его облику, недоверие к визажистам испытывал в нашей команде не только я: один глаз у него был нарисован, второй находился в процессе.
– Привет, – мрачно поздоровался со мной наш главком ВКФ. – Чего хотел?
– Привет. Надолго не отвлеку, – ответил я. – Ты с переоборудованием «Орлана» в корабль-разведчик уже определился?
– В общих чертах, а что? – нахмурился Скуриди.
– Предложение есть: встрой в него апартаменты представительского класса. Сможем разведку под видом дипмиссий вести.
– Не считай меня дурнее паровоза, Андрей, – сморщился друнгарий. – Я до этого додумался, еще когда Чериванова свою мысль озвучивать не закончила.
– Ну, извини, – развел руками я. – Откуда ж мне об этом было знать.
– Да ничего. – Ваня как-то помягчел лицом. – Спасибо за участие. И левый глаз подправь, немного разной длины уголки вышли.
Нахамил, раскритиковал… После чего отключился, гад.
Еще раз посмотревшись в зеркало, вновь без малейшего от этого удовольствия, я пришел к выводу, что Скуриди чего-то путает, оделся и пошел завтракать чем бог послал.
Не, ну Бог бы столько всякого разного не послал – эдак в грех чревоугодия впасть можно. На убой меня тут кормить решили, что ли? Так вот вам кегли! Не смотрите, что я худой и кашляю, ем я много – меня легче убить, чем прокормить. И не толстею при этом: не иначе все в корень уходит.
Предпочитаю, правда, простую и грубую пищу. Картошечка там с мясцом, макароны по-флотски… Это, наверное, оттого что холостяк – сначала самому разносолы готовить лень, а потом к такой пище привыкаешь.
Вот и сейчас нажираться, как дурак на первый день Пасхи, я не стал: из предложенного длинного перечня блюд выбрал чего попроще и покалорийнее, запил полуведерной чашкой кофию, сверху уронил в желудок кусок медового торта (единственная моя слабость к тому, что сам не готовлю, хотя и очень люблю) и понес свое бренное тело на рабочее место. В кабинет. Может, за оставшиеся до начала шоу полтора часа освою новую функцию какую, проапгрежусь, стану синклитиком второго уровня… Ну или эльфийкой сорок пятого – тут как повезет.
В «предбаннике» уже был секретарь, Ромка. У него смена с восьми утра до четырех дня (по времени Роксаны, ясен палец), затем кресло последней линии обороны Ленина от ходоков занимает Дима, который торчит в нем до полуночи, а ночной дозор у меня – Анжела… Надо постараться стать жаворонком, а то, глядя на нее, появляются нездоровые мысли о смене ориентации. Мндя, если долго мучиться – гей из вас получится…
– Ромарио, а ты чего, уже на работе? – весело поприветствовал я секретаря, входя в приемную. – Show must go on больше чем через час.
– Да… – Парень смутился. Интересно, ему сколько лет – осьмнадцать-то уже стукнуло? – Нам ведь тоже свои обязанности осваивать надо, ну я и… Вот.
– О как, – удивился я и сел на краешек его стола. – А я-то думал, ты наемный работник, акула делопроизводства и компьютерной мышки, а оно вона как. Участник шоу?
– Ну…
Чего он краснеет, интересно, словно девица? Я что, так кошмарно выгляжу, что оторопь на подчиненных навожу?
– Вообще-то наемные, но мы к изучению своих обязанностей одновременно с участниками… Простите, Андрей Александрович, нам подробности разглашать запрещено.
– Забей, – махнул я рукой. – И не называй меня по отчеству, не люблю.
– Хорошо.
Блин, ну что за детский лепет? Надо налаживать отношения, а то и выпить не с кем будет.
– Слушай, а если не секрет, что в должностные обязанности входит?
– Ну… Напоминать о запланированных событиях, таких, как заседания синклита, например, отслеживать статистику разную, от интернет-пользователей сообщения фильтровать…
– Ни фига ж се! – Я аж подпрыгнул. – Так ты у нас при нормальном Инете будешь?
– Ну… Я ведь все равно не смогу вам…
– Да пофиг! – загорелся я. – Заводи шарманку!
– Что? – Ромка замигал, не поняв моей фразы.
Интересно, кого он мне напоминает? Вот хоть убейте, похож он… Ну да, на Стаса он похож, того, что меня в аэропорт вез. Только моложе, неуверенный в себе и не такой стильный. А так ну почти одно лицо. Братья, чи шо?
– Интернет, говорю, включай. До начала шоу я же имею право им пользоваться?
– Ну… Да, – улыбнулся он. – Секунду, господин синклитик.
– Благодарю, – манерно поклонился я, – господин… Как твоя должность правильно зовется?
– Флигель-адъютант, а что? – Он несмело улыбнулся.
– Ничего. – Я хмыкнул. – Чуйствую себя государем ампиратором. Так, и де обещанный Инет? Покажи-ка мне сайт «Галактики» и… О! Как там сетевая игруха при нашем шоу называется? «Звездное скопление»? Вот и ее тоже запускай.
– У нас туда ограниченный доступ, – сообщил Рома.
– Не установлена? – спросил я. – Ба-альшое упущение.
– Нет, все установлено, но админы доступ за пределы Бизантия режут.
Ишь ты, это он только в обычном общении такой тихий и застенчивый, а когда до профессиональных обязанностей доходит, сразу собранный какой становится и уверенный, даже сталь в голосе прорезается… Ну, если остальные флигель-мигели в этом плане такие же, то сработаемся. Пользовательский режим блочат, аккаунты заводить не дают. На сайте шоу режим комментирования заблокирован тоже напрочь.
– Вот засранцы… – понимаю, если честно, наших администраторов. – Обойти или сломать сможешь?
– Да запросто! – встрепенулся Рома, но тут же поник. – Но если это всплывет, а это всплывет, выкинут с работы.
– Коси и забивай, я тебе серп и молот дам. Это теоретический интерес был. – Я щелкнул пальцами от пришедшей в голову идеи. – У тебя свободное время будет во время ударного труда на благо Бизантия?
– Ну… Наверное да.
Вот чего опять краснеть-то, елочки зеленые?
– Подай запрос администраторам на ведение микроблога на сайте «Галактики». С возможностью отвечать на комментарии, ясен палец. Все с живыми людьми сможешь общаться, пусть и он-лайн, а не с одним старым грибом – мною. И мне польза прямая, пиар, понимаешь.
– Спасибо.
О как, мы еще и нормально улыбаться умеем?
– Это я не подумал.
– Ага, пущай синклитик думает, у него голова большая? – хохотнул я. – Так, ну и где у нас там сайт?
Головная страница «Галактики» крупными буквами объявляла о начале шоу, и секундомер показывал, сколько времени осталось до старта. Форум Бизантия (а другие странички не грузились) ожидаемо пестрел мнениями о нашем внешнем облике: ага, значит, по телику подготовительные процедуры уже гоняли, жаль, не посмотрел. Судя по общему настрою, нам досталось, как черепахе от Бога, но не больше всех прочих. Самыми приличными называли хохлятскую команду, сенат Этрурии – ну, это вы, ребята, еще не вкурили, что устроители им штаны носить запретили. А эпиляцию ног отчего-то проводить этим недохоббитам не стали.
– Это реально очень смешно, – продолжил я.
– Вот гады. – Юра вновь мрачно усмехнулся.
Вообще-то внешность у него очень, что называется, мужская, маскулиность так и прет, так что узреть его в этаком обличье и впрямь было ржачно до нимагущаспамру.
– Я, конечно, понимаю, что правду говорить легко и приятно, – сказал он. – Но вот слушать-то ее тяжело и противно.
– Ф-фух, все, извини, – отдышался я, утирая выступившие от хохота слезы.
– Подводку не сотри, – ехидно посоветовал Пак. – А то тебя опять к стилистам загонят, и, кто знает, каким ты оттуда выйдешь на этот раз?
– Отстань, пративный, она влагостойкая, – отмахнулся я. – Ну и как тебя по должности теперь величать?
– Республика Каракорум. Нойон. – Он подбоченился, шутливо показывая всю гордость за свой титул и державу.
– А, сосед! – обрадовался Крапивинцев. – Так вот кто нам дань за триста лет должен!
– Бзя на тебя.
– Нойон – это член хурала или должность? – поинтересовался я.
– Чины у нас – это темники, а главный – чингис, – хмыкнул он.
– Оригинальное у создателей шоу представление о титулах и культурах, – хмыкнул Мишка. – Так и слышу это звание: темник тайной полиции или – темник флота.
– А вы, синклитик Крапивинцев, полагаете, что звание друнгарий разведки звучит лучше? – усмехнулся я. – Ну что, уважаемый нойон, будем дружить командами? Мы с Бизантия.
– Потопчем мы вашу землю своими монгольскими копытами, – злорадно сообщил Юра.
– А что, у монгол вместо ступней выросли копыта? – удивился я.
– Не знаю, я кореец, – хмыкнул Пак.
– Господа участники, прошу всех собраться по командам и подойти ко мне, – донесся до нас усиленный микрофоном голос одного из кураторов.
Все они, все десять, стояли на небольшом возвышении у стены с лицами такими торжественными, будто парад собрались принимать. Ну в некотором роде так оно и было, наверное.
Последовавшие речи на тему «Штроили мы, штроили и наконец поштроили, да здараштвуют мы, ура» команды слушали, не построившись в четкие когорты, как имперские штурмовики при прибытии императора на Звезду Смерти, а стоя аморфными, частично смешавшимися между собой группами, отчего на экране все выглядело, наверное, не столь патетично, как хотелось бы устроителям, но вышло все равно довольно торжественно. Затем откуда-то появились официанты с шампанским, все дружно хряпнули по бокалу, перебили на удачу фужеры об пол и под руководством своих кураторов разошлись по соответствующим державам – секциям здания.
Здоровущие двери, почти ворота, ведущие в помещения, которые становились для нас новым домом на какое-то время, за нашими спинами закрылись с шипением гидравлики и металлическим звуком. Ну прям чисто шлюзы!
Вообще строительство под проект нового здания где-то за МКАД, здоровущего, как киностудия, удивило лишь поначалу, до знакомства с его технической начинкой. Теперь это уже воспринималось как некая мелочь, недостойная даже упоминания.
В большей части этой трехэтажной махины ни я, ни кто-либо еще из участников шоу никогда не бывал, да и вряд ли когда побывает. Разве что с официальным визитом на другую планету полечу, а так мое жизненное пространство в ближайшее время будет ограничено несколькими комнатами: рабочим кабинетом наместника, спальней, ну столовой там, санузлом, еще кой-чем по мелочи… Проще говоря, я по своей воле оказался заперт в камере-одиночке повышенного комфорта. Каких-то там статистов еще обещали, типа секретаря, службы личной охраны, но это, согласитесь, не в счет – я их и видеть-то почти не буду. Наверное.
Сразу после входа в, как это официально называется, сектор «Бизантий» нас разделили: Ника утащила дукса с друнгариями в столичные апартаменты знакомить с обстановкой – и ведь не только через экран, но и вживую смогут общаться, редиски, не то что прочие убогие! Мне же выделили другого гида, которого я до сего дня ни разу не видел. Жирно больно мне целого куратора выделять, похоже. Ну и фиг с ним, я не гордый.
Для начала мне показали, где и как я могу отдыхать. Ничего так, знаете ли, могу. И гостиная-то у меня, оказывается, есть, и сауна имеется, спальня со стоящей в центре кроватью на пять борцов-сумоистов тоже, камин и бар в наличии, и еще куча разного всего: шикарные условия для релаксации создали, ничего не скажешь. Я сразу подумал, что толком поюзать все доступное великолепие фиг дадут.
Затем почапали на рабочее место. Ну, сначала мне показали комнату связи с залом заседаний синклита, типа защищенную-презащищенную от прослушивания и перехвата. Ага-да, счазз! Знаем мы вас, были вы у нас, только после вас пропало ведро помоев у нас! Нет таких шифров и кодов, которые нельзя сломать, и передачи, которую невозможно прослушать, – было бы желание. А в том, что такое желание у соседей возникнет, это к гадалке не ходи. Ну да за это пускай голова у Солодухиной болит – она у нас контрразведка.
Сама комната… Не, вообще-то это громко сказано – комната. Овальная дверь в стенке, а за ней капсула навроде яйца-переростка, с креслом, убогой панелью управления – только голосовать, и здоровенным экраном, типа лобовухи у ероплана. Пока матовый, непрозрачный, но при включении обещали вид на зал и мою голограмму соответственно. Интересно, правда, или это яйцо Кощеево прямо в зал и выходит? Наверное.
– При необходимости, – произнес замкуратора по вопросу введения лантухов в курс дела, – возможна конференция из вашего кабинета или других мест, но это не приветствуется. По вводным данным такое допустимо лишь в экстренных случаях.
– С хиперсвязью все ясно, – ответил я.
– Это не гиперпространственная связь. Коммуникация осуществляется посредством гравитации. Она не имеет скорости и действует на всю вселенную одномоментно, разом, поэтому связь происходит без задержки. Поскольку источники гравитации, хотя и движутся, напрямую связаны с ней, передача сигналов устройствами связи происходит именно туда, где установлено устройство приема-передачи.
– Интересно, как оно выглядит, это устройство, – хмыкнул я.
– Больше всего это похоже на пирамиды в Гизе, – последовал после короткой паузы ответ. – В их изначальном виде, разумеется.
– Интересная идея, – хмыкнул я. – А гиперсвязь, значит, невозможна?
– Не знаю, я не ученый. Но, если возможны «кротовые норы» между планетами, вероятно, их можно создавать и искусственно, в том числе и для связи. Или нет. Это участники шоу сами могут выяснить путем научных разработок. Если захотят.
– Мндя, – только и ответил на эту лекцию я и вылез из капсулы связи.
Оттуда мы прошли в мою приемную с самым натуральным живым секретарем, Димой звать: он, оказывается, мне еще и кофе варить обязан и прочие всякие капризы исполнять. Нехило я устроился, блин-компот! Жаль, что парень, а то, может, в шоу есть опция «пригласить секретаршу в ресторан»? Теперь и не проверишь ведь…
Тут как тут! Выяснилось, секретариат круглосуточный, есть еще две смены, и одна из них девичья! Показали мне эту смену, Рому с Анжелой. Меня чуть кондратий не хватил, и Дима стал казаться даже привлекательным: до того секретаршу подобрали страшную. На фиг, на фиг, мои высокие моральные принципы не позволяют крутить шашни с подчиненными. Лучше взять себя в руки… в любом смысле этого выражения.
Из «предбанника» прошли в кабинет. Ну, что сказать? Кабинет как кабинет, со столом для совещаний в виде буквы «Т», креслом для начальствующего лица, сиречь меня (массажное, противорадикулитное, антигеморройное и еще много чего), мониторами, столешницей-дисплеем, аквариумом в углу… Короче, что-то типа того я и ожидал. Кроме одной боковой стенки, такой же матовой, как и экран в яйце связи. Ну вот, а обещали-то…
– Сегодня экран не включен, наши специалисты рисуют пейзаж в соответствии с теми вводными города, которые были вами обозначены, – пояснил мне провожатый, заметив на моей мордахе грустный смайлик. – Завтра к полудню все будет работать.
Чудны дела твои, телевидение… Вообще-то во время упомянутой уже раздачи слонов мы не только должности делили. Прикинув, какая система чем богата, мы еще и инфраструктуру выстраивали. Ага, история колонизации планеты в это входит.
На Роксане я основные поселения, они же промышленные центры, постарался разместить, во-первых, поближе к источникам сырья, во-вторых, максимально безопасно в случае нападения извне. В горы там – поближе к шахтам и с подземными укрытиями, или на дно океана, чтоб, значит, орбитальными бомбардировками не достали. Минусов в морских городах, правда, было слишком до фига, поэтому их вышло мало и не крупнее пятидесятитысячника, а вот горные города, особенно в тропиках, получились на заглядение. Инфраструктуру пляжей и курортов опять же наладил.
Вот совместить защищенность столицы (Адрианополя, ага, должен же я след в истории мира оставить) с наличием космопорта удалось с трудом. Оно, конечно, космический корабль, идущий на посадку на гравиприводе, может хоть в тайге приземлиться, хоть в горной долине, а шибко крупные, чтоб не напрягать силовой каркас судна, так и вовсе шаттлами груз на орбиту обычно таскают, в атмосферу не лезут. Космопорт он не как взлетно-посадочная полоса нужен, а как быстрое и удобное место разгрузки-выгрузки, со складами, транспортировкой грузов по планете и прочей логистикой. Так-то ему и поверхность не обязательно бетонную, можно и просто укатанную землю, типа временных аэродромов времен войны – не болото и ладно, приземлится. Однако, если дожди пойдут, желательно все же, чтоб посадочное поле осталось твердым: мало кто любит ходить по колено в грязи, да не целебной, а самой что ни на есть обыкновенной. Погрузчики буксовать будут опять же.
Но совместил. Нашел долину на карте, воткнул туда город… Интересно, как это все выглядеть из моего «окошка» будет? Или они мне вид на скалы организуют?
Завтра все узнаю. Завтра.
– В галактических сутках двадцать пять часов семнадцать минут. Сутки на Бизантии – двадцать три часа пятьдесят минут, стандартное время определяется по часам материнского мира, – продолжил «радовать» меня экскурсовод. – Часы настроены под местное время из расчета двадцать четыре часа в сутки. Каждый день, в полдень по времени метрополии, дежурное заседание синклита. Секретарь будет вам напоминать.
– Так у меня через полторы недели это будет глубокая ночь, – попробовал возбухнуть я.
– Вынесите вопрос на повестку заседания. – Мой визави лишь пожал плечами. – Но, поскольку сутки на всех планетах разные, навряд ли удастся создать удобный для всех график.
Надо же, и эту мелочь не упустили, гады. Чудны дела твои, телевидение…
– К тому же вы вправе планировать свое рабочее время так, как сами пожелаете. Хоть вовсе не работать.
Ну конечно, и вылететь с шоу под радостное улюлюканье Лены. Спасибо, не дождетесь.
Экскурвовод еще просветил меня по некоторым мелочам, самой важной из которых оказалось место нахождения ватерклозета при рабочем кабинете, и откланялся, а я засел за рабочее меню наместника.
В первую очередь просмотрел расположенные на планете воинские части. Друнгарий там или нет, а оперативное руководство в случае чего на мне. Досье на командиров и старших офицеров частей содержали кучу всякоразной инфы. В основном это были зенитчики, призванные сшибать с орбиты боевые консервные банки врага и пресекать высадку десанта путем раскурочивания десантных ботов в атмосфере, но имелись и линейно-полицейские силы. Часть информации была, по всему видать, для отвода глаз, но имелся и график степени проявления личной симпатии к тому или иному синклитику, например. Оказалось, что со всеми этими виртуальными персонажами я вполне могу поговорить как с живыми людьми: нарисованы они были так, что от реально существующего человека не отличишь. И вели себя при диалогах вполне разумно – ядрен-батон, да какие ж для этого технологии-то применяют? Или там дежурный оператор какой за них разговаривает? Хефрен его знает. Я аж психанул разок – хорошо, что никакое мое действие в память не вносится до начала шоу, а то пришлось бы устроителям показывать в самом зачине штурм моей резиденции с последующим моим расстрелом.
Потом выяснилось, что с мэрами и начальниками всяких там служб я тоже могу живо поболтать о погоде на спутниках пятой и последней планеты моей системы… Или с капитанами двух канонерок и обоих корветов нашего флота (оба они также были приписаны к Роксане, поскольку покуда именно она являлась наиболее вероятным пунктом межгосударственного звездного базара и соответственно контрабандизма и приватирства) о том, чем дышится в открытом космосе.
Слушайте, а если все так хорошо прорисовать можно и AI не тупит, на фига здесь нужны мы, участники? Нарисовали б кого хотели и не парились. Чудны дела твои, телевидение…
Поколдовав с управлением до позднего вечера, я достал планшетник и вызвал Свету.
– Ну как у госпожи друнгария идут дела с устройством армии? – поинтересовался я у нее. – Все опции изучила, коллега?
Лицо Солодухиной на экране выглядело усталым.
– Андрей, я тебя придушу, – вялым голосом отозвалась она. – Получить такую головную боль за то, что озвучила твою идею на заседании… На кой черт я согласилась?
– На два оклада, – осклабился я.
Ах-ха, именно я ей, пока над моей прической колдовали местные недозверевы, и подкинул идею нашего государственного устройства. Заодно пообещал свой голос при дележке должностей. Все по тому же планшетнику – а что, сдавать их только завтра, надо пользоваться.
– Ты чем сейчас занимаешься?
Света издала полузадушенный всхлип.
– Перераспределяю зенитные системы вокруг червоточин на Бизантии и Антиохе, – ответила она. – Седьмой раз. Ну вот не получается нормального зонтика без ущерба для обороноспособности планет в целом, и хоть ты тресни.
Мндя… Червоточины неприкрытые – это серьезно. По сути своей стационарные телепорты, нуль-переходы, межпространственные каналы (как хотите называйте) в верхних слоях атмосферы. Вход на северном полюсе одной планеты, выход на южном другой. Об их возникновении и природе во вводной информации сказано до обидного мало. Первое – они есть. Второе – они офигенно большие, половина Мадагаскара пролезет. Это вот одна из причин, почему у армейцев нету своих космотранспортов или крупных авиатранспортных групп: а вдруг путч? Кстати, это же причина того, почему большая часть армии к началу шоу торчит на Антиохе. Третье – их надо активировать, включив на корабле, который совершает переход, какое-то там излучение, типа ионизатора или еще какого электровеника. Не технарь я, не уловил тонкостей.
И все. Ничто это по сути своей, ниоткуда взялось: природное это явление или звездные врата некой древней цивилизации; можно ли создать такие проколы в пространстве на других планетах или это в принципе невозможно; можно ли их запечатать или не судьба – ни о чем ни полслова. Даже о том, переходы это между всего лишь Бизантием и Антиохом или часть некой системы «кротовых нор», по которым можно попасть на тот же Каракорум с Ахайей, ни малейшего намека. Мол, создавайте для исследования свои НИИЧАВО и надейтесь, что вам будет с этого счастье.
Ясен пень, что в этой ситуации все окрестности южных полюсов обеих планет решено было утыкать зенитками: никто же не обещал, что знания об этих червоточинах у всех команд одинаковые. С учетом того, что материков в районе полюсов ни на одной из двух планет не наблюдается, задачка та еще.
– Ага, значит, я тебе в тему звоню, – кивнул я. – Я тут прикинул свою промышленность, мне в голову мысль пришла.
– Тебе и мысль? Это новый анекдот, – кисло усмехнулась Солодухина. – Излагай.
– Хочу десяток субмарин ПКО построить для армейских нужд. С орбиты не видны и почти неуязвимы, пуск ракет можно с глубины проводить. Я противокорабельные хотел заложить, если ты соответствующий заказ поддержишь, но ведь противодесантный вариант тоже тема, а ледовых шапок на Антиохе нет. Как тебе мысля?
– Хорошая мысль, поддержу, – кивнула она. – Погоди-ка.
С минуту поколдовав за пределами камеры, она вновь вышла в эфир:
– С подлодками защита выходит, Андрей. С меня причитается.
– Сочтемся, – кивнул я и неожиданно для себя зевнул. – Так, пора спать.
– Угу. – Света, видимо, поглядела на часы, все еще показывающие земное время. – Пора бы уже, действительно. Спокойной ночи.
– Снофф, – подмигнул ей я. – Цем тя ф нос.
Выбравшись из кресла, я поперся в спальню. Тело за время сидения в суперпуперкресле не затекло, продукт хай-технологии все же, но устало от долгого намозоливания пятой точки все равно.
Кровать и ейный балдахин меня ждали как родного, хотя я бы лично предпочел нечто менее напоминающее помесь царской кареты и футбольного поля.
– Траходром знатный, – пробормотал я, залезая под одеяло. – Жаль, использовать по этому назначению не с кем.
Вновь припомнив Анжелу, я содрогнулся – Боже, упаси меня от такого грехопадения, я не выпью столько, а если и выпью, то ничего не смогу. Лучше уж Лена Черикаева, с которой я пересплю лишь по приговору нарсуда и после принудительного введения лошадиной дозы «Виагры». Или черная мамба – хоть мучиться недолго придется.
И с мыслью о том, что проституцию на Роксане придется официально разрешать, я уснул и проспал без сновидений до десяти часов следующего дня. Дня начала реалити-шоу «Галактика».
Следующий день я, если не считать похода до ветру, начал отнюдь не с завтрака, и даже не с душа (его я предпочитаю принимать перед сном), и не с чашки кофе и сигареты, до употребления которых я обычно абсолютно некоммуникабельное существо, а с того, что первый раз в жизни попытался нарисовать себе глаза. Ну, в смысле подводку воспроизвести типа вчерашней. Можно было бы, конечно, затребовать на это дело местного спеца, благо такое право у меня имеется, но ну его на фиг – после тех измывательств над моим светлым обликом, последствия которых видны в зеркале, как-то ко всяким стилистам-визажистам не тянет. Неизвестно в каком обличье после такого визита окажешься – прав Юра, прав.
Не могу сказать, что первый в жизни самостоятельный макияж (первый в жизни вообще был вчера) дался мне с огромным трудом: подводка получилась аж со второй попытки. Скептически полюбовавшись на получившуюся в результате эльфийско-голубоватую физиомордию, я с тоской покосился на бар, вздохнул и потянулся к планшетнику: во время наведения красоты меня посетила идея.
Иван Скуриди отозвался не сразу, и, судя по его облику, недоверие к визажистам испытывал в нашей команде не только я: один глаз у него был нарисован, второй находился в процессе.
– Привет, – мрачно поздоровался со мной наш главком ВКФ. – Чего хотел?
– Привет. Надолго не отвлеку, – ответил я. – Ты с переоборудованием «Орлана» в корабль-разведчик уже определился?
– В общих чертах, а что? – нахмурился Скуриди.
– Предложение есть: встрой в него апартаменты представительского класса. Сможем разведку под видом дипмиссий вести.
– Не считай меня дурнее паровоза, Андрей, – сморщился друнгарий. – Я до этого додумался, еще когда Чериванова свою мысль озвучивать не закончила.
– Ну, извини, – развел руками я. – Откуда ж мне об этом было знать.
– Да ничего. – Ваня как-то помягчел лицом. – Спасибо за участие. И левый глаз подправь, немного разной длины уголки вышли.
Нахамил, раскритиковал… После чего отключился, гад.
Еще раз посмотревшись в зеркало, вновь без малейшего от этого удовольствия, я пришел к выводу, что Скуриди чего-то путает, оделся и пошел завтракать чем бог послал.
Не, ну Бог бы столько всякого разного не послал – эдак в грех чревоугодия впасть можно. На убой меня тут кормить решили, что ли? Так вот вам кегли! Не смотрите, что я худой и кашляю, ем я много – меня легче убить, чем прокормить. И не толстею при этом: не иначе все в корень уходит.
Предпочитаю, правда, простую и грубую пищу. Картошечка там с мясцом, макароны по-флотски… Это, наверное, оттого что холостяк – сначала самому разносолы готовить лень, а потом к такой пище привыкаешь.
Вот и сейчас нажираться, как дурак на первый день Пасхи, я не стал: из предложенного длинного перечня блюд выбрал чего попроще и покалорийнее, запил полуведерной чашкой кофию, сверху уронил в желудок кусок медового торта (единственная моя слабость к тому, что сам не готовлю, хотя и очень люблю) и понес свое бренное тело на рабочее место. В кабинет. Может, за оставшиеся до начала шоу полтора часа освою новую функцию какую, проапгрежусь, стану синклитиком второго уровня… Ну или эльфийкой сорок пятого – тут как повезет.
В «предбаннике» уже был секретарь, Ромка. У него смена с восьми утра до четырех дня (по времени Роксаны, ясен палец), затем кресло последней линии обороны Ленина от ходоков занимает Дима, который торчит в нем до полуночи, а ночной дозор у меня – Анжела… Надо постараться стать жаворонком, а то, глядя на нее, появляются нездоровые мысли о смене ориентации. Мндя, если долго мучиться – гей из вас получится…
– Ромарио, а ты чего, уже на работе? – весело поприветствовал я секретаря, входя в приемную. – Show must go on больше чем через час.
– Да… – Парень смутился. Интересно, ему сколько лет – осьмнадцать-то уже стукнуло? – Нам ведь тоже свои обязанности осваивать надо, ну я и… Вот.
– О как, – удивился я и сел на краешек его стола. – А я-то думал, ты наемный работник, акула делопроизводства и компьютерной мышки, а оно вона как. Участник шоу?
– Ну…
Чего он краснеет, интересно, словно девица? Я что, так кошмарно выгляжу, что оторопь на подчиненных навожу?
– Вообще-то наемные, но мы к изучению своих обязанностей одновременно с участниками… Простите, Андрей Александрович, нам подробности разглашать запрещено.
– Забей, – махнул я рукой. – И не называй меня по отчеству, не люблю.
– Хорошо.
Блин, ну что за детский лепет? Надо налаживать отношения, а то и выпить не с кем будет.
– Слушай, а если не секрет, что в должностные обязанности входит?
– Ну… Напоминать о запланированных событиях, таких, как заседания синклита, например, отслеживать статистику разную, от интернет-пользователей сообщения фильтровать…
– Ни фига ж се! – Я аж подпрыгнул. – Так ты у нас при нормальном Инете будешь?
– Ну… Я ведь все равно не смогу вам…
– Да пофиг! – загорелся я. – Заводи шарманку!
– Что? – Ромка замигал, не поняв моей фразы.
Интересно, кого он мне напоминает? Вот хоть убейте, похож он… Ну да, на Стаса он похож, того, что меня в аэропорт вез. Только моложе, неуверенный в себе и не такой стильный. А так ну почти одно лицо. Братья, чи шо?
– Интернет, говорю, включай. До начала шоу я же имею право им пользоваться?
– Ну… Да, – улыбнулся он. – Секунду, господин синклитик.
– Благодарю, – манерно поклонился я, – господин… Как твоя должность правильно зовется?
– Флигель-адъютант, а что? – Он несмело улыбнулся.
– Ничего. – Я хмыкнул. – Чуйствую себя государем ампиратором. Так, и де обещанный Инет? Покажи-ка мне сайт «Галактики» и… О! Как там сетевая игруха при нашем шоу называется? «Звездное скопление»? Вот и ее тоже запускай.
– У нас туда ограниченный доступ, – сообщил Рома.
– Не установлена? – спросил я. – Ба-альшое упущение.
– Нет, все установлено, но админы доступ за пределы Бизантия режут.
Ишь ты, это он только в обычном общении такой тихий и застенчивый, а когда до профессиональных обязанностей доходит, сразу собранный какой становится и уверенный, даже сталь в голосе прорезается… Ну, если остальные флигель-мигели в этом плане такие же, то сработаемся. Пользовательский режим блочат, аккаунты заводить не дают. На сайте шоу режим комментирования заблокирован тоже напрочь.
– Вот засранцы… – понимаю, если честно, наших администраторов. – Обойти или сломать сможешь?
– Да запросто! – встрепенулся Рома, но тут же поник. – Но если это всплывет, а это всплывет, выкинут с работы.
– Коси и забивай, я тебе серп и молот дам. Это теоретический интерес был. – Я щелкнул пальцами от пришедшей в голову идеи. – У тебя свободное время будет во время ударного труда на благо Бизантия?
– Ну… Наверное да.
Вот чего опять краснеть-то, елочки зеленые?
– Подай запрос администраторам на ведение микроблога на сайте «Галактики». С возможностью отвечать на комментарии, ясен палец. Все с живыми людьми сможешь общаться, пусть и он-лайн, а не с одним старым грибом – мною. И мне польза прямая, пиар, понимаешь.
– Спасибо.
О как, мы еще и нормально улыбаться умеем?
– Это я не подумал.
– Ага, пущай синклитик думает, у него голова большая? – хохотнул я. – Так, ну и где у нас там сайт?
Головная страница «Галактики» крупными буквами объявляла о начале шоу, и секундомер показывал, сколько времени осталось до старта. Форум Бизантия (а другие странички не грузились) ожидаемо пестрел мнениями о нашем внешнем облике: ага, значит, по телику подготовительные процедуры уже гоняли, жаль, не посмотрел. Судя по общему настрою, нам досталось, как черепахе от Бога, но не больше всех прочих. Самыми приличными называли хохлятскую команду, сенат Этрурии – ну, это вы, ребята, еще не вкурили, что устроители им штаны носить запретили. А эпиляцию ног отчего-то проводить этим недохоббитам не стали.