Сеймон Норман. Союзники

   Несколько раз они слышали странные звуки - это было что-то среднее между шипением и ревом, заканчивавшееся довольно жутким чавканьем. Обладатели этих не радовавших ухо голосов из тумана не показывались, а потому обходилось без приключений. Однажды прямо из-под ног у Экко выпорхнула птица. Стрелок так сильно вздрогнул, что стрела улетела совсем в другую сторону. - Вот это да! - восхитился Таффо. - Птицы на Болоте! Значит, насекомых здесь нет.
   - Ничего удивительного, - тоном человека, много повидавшего, заметил шаман. - Вот только имей в виду, что насекомых нет лишь там, где водятся твари пострашнее. Думаю, достаточно мы погуляли в тумане. Старик, Кеджлис, вы чувствуете что-нибудь?
   - Я чувствую только, что помираю от этой сырости и вони… - проворчал Лаа-Пси. - Все суставы ломит. А колдовство мое здесь не действует, туман сильнее. «Туман сильнее…» - повторил Кеджлис без всякой интонации.
 
   - Тогда идем.
   Они опять повернули, на этот раз к востоку. Впереди их ждал лес, поэтому все задвигались живее, особенно Кеджлис. Когда под ногами вместо воды зачмокала грязь, восьмилапый пришел в прекраснейшее расположение духа и прямо-таки источал блаженство. Питти хотел было пошутить на эту тему, но раздумал. Пора посерьезнеть немного, ведь очень скоро придется снова собирать армию на очередную войну. Шаману казалось, что он занимается этим всю жизнь. - Экко, мы далеко окажемся от Вонючей деревни?
   - Да нет, ты правильно все рассчитал, - прикинул пройденное расстояние лучник. - Совсем рядом выйдем. Будем уговаривать их переметнуться от северян к нашим смертоносцам? - Конечно, а как же еще? А то ведь перебьют всех дураков, кому жить-то в этих местах? - Да я уж и сам понимаю, что не нам с тобой, - ухмыльнулся Экко.
   Уже на подходе к Лесу, когда им стали попадаться первые чахлые деревца, что-то чиркнуло лучника по волосам, и тут же в землю перед ним вонзилась стрела. Та самая, что недавно сорвалась с лука Экко. - Что же это? - не понял Локки. - Привет тебе, от болотников, - буркнул Экко, убирая стрелу в колчан.
 

***

 
   Догнать улетавшие к Реке вражеские шары не удалось. Сидевшие в корзинах смертоносцы умело подобрали теплые потоки воздуха, которые теперь быстро уносили их за Реку. Но Урма не могла смириться с произошедшим и еще некоторое время гнала отряд, сама выбиваясь из сил. «Госпожа, видим разбившийся шар, это наш разведчик. Он еще жив». «Остановитесь возле него!»
   Что теперь делать? Возвращаться к Повелителю Тратанусу? Урма отыскала глазами Глуви. Та запыхалась, но выдержала - она всегда бегала немного лучше сестры. Разведчик… Может быть, этого разведчика еще можно спасти?
   Но самый беглый взгляд говорил об обратном. Упавший с огромной высоты паук превратился в мешанину из кусков разбитого хитина, перепутанных внутренностей и сочащегося голубой кровью мяса. И все же он еще жил. «Ты здесь старшая, госпожа?..»
   «Да. Чем мы можем тебе помочь?» - Урма подошла, хотя ей очень хотелось оказаться подальше от места катастрофы.
   «Стрелки в корзинах, люди… Они пробили мой шар, убили порифид, не стало газа… Я летел передать Повелителю, что северяне готовятся к переправе… Лодки… Люди…» «К Реке!»
   Урма, не теряя больше времени, продолжила бег. Пока есть силы, пока слушаются лапы - надо бежать. Война - вот что ей нравится больше всего! Это интереснее любой драки, даже с шатровиками. Жаль, что восьмилапка не может еще сама вцепиться клыками во врага, ей предстоит еще долго расти. Но командовать она может и сейчас. У Реки стоит уже знакомый ей отряд, им нужно помочь.
   - Все-таки я ей всыплю… - бормотал про себя Эль, - опять запрыгивая на спину смертоносца. - Что хотите со мной делайте, но я больше так не могу!
   - Куда мы?! - крикнул ему с другого паука Лаанс. - Там остались наши телеги, безо всякой охраны, если не считать жуков! Вот усачи выйдут из Леса, куда в самом начале удрали, - а нас нет! Пора бы и вернуться. - Сейчас не спорь с ней, - попросил охотник. - А то я ни за что не ручаюсь. - Я понимаю… Только пусть потом заступится! - И за нас! - встрял Эрик.
   По другую руку от Эля ехал Дорни и вовсю хохотал. Все эти скачки, перестрелки чрезвычайно его забавляли. А сейчас, как он предчувствовал, начнется самое интересное. Там, у Реки их ждет настоящий враг - тот, до которого можно дотянуться.
   Урма сама не помнила, как добежала до Реки, поддерживая скорость, но смогла, выдержала. Издалека она заметила большое количество смертоносцев, что толклись на берегу. Северяне переправились, и начался бой. Но у врагов были союзники с удивительными стрелами, а подданные Смертоносца-Повелителя могли биться только клыками. Как вовремя она подоспела! Восьмилапка преисполнилась гордости к себе и издалека обратилась к стоявшим на берегу. «Кто ваш командир?»
   «Он убит, госпожа! - Ее сразу узнали, это очень польстило Урме. - И еще половина отряда! Мы бьемся, но из-за спин северян в нас стреляют люди!»
   Вот так везение! Да в Армии Тратануса вообще не умеют воевать. Почему у них всегда гибнут командиры? Урма тут же нашла ответ: потому что всегда стоят первыми. После этого, если не назначен преемник, восьмилапые бьются, не сходя с места, пока не погибнут или не победят. Может быть, настоящий смертоносец, воспитанный в Городе, а не среди людей, так и должен поступать? Может быть, ее насквозь пропитали человеческие хитрость и коварство, о которых она уже столько наслушалась, бродя среди восьмилапых? Нет, не может быть. Просто она самка, а перед ней - глупые самцы.
   «Я хочу, чтобы бомбардиры зашли справа, а воины слева. Пусть стреляют по лодкам, убивают людей. Смертоносцам атаковать спереди. Мы должны загнать северян в воду, там им конец».
   Единственное, что Эль успел после того, как спрыгнул - поймать измученную Глуви и оттащить ее в сторону. Огромная масса смертоносцев налетела на уполовиненный отряд, пытавшийся защитить берег, и накатилась, побежала по спинам друг друга, давя, ломая лапы. На какое-то мгновение показалось, что они хотят построить пирамиду, но вот добавилось еще одно, последнее усилие, и сотни пауков повалились куда-то вниз, к воде.
   Эль выбежал на берег позади опередивших его бомбардиров, которые уже вступили в перестрелку с воинами, стоявшими вдоль бортов четырех лодок. Не ожидавшие такого отпора, те сразу понесли немалый урон, прежде чем начали прятаться за щитами и телами убитых товарищей. А внизу, у кромки воды, копошилось настоящее месиво из живых, умирающих и мертвых восьмилапых. Люди при всем желании не смогли бы отличить одних от других, но участники битвы разили друг друга безошибочно. От каждой лодки к берегу вел узкий мостик из досок, позволявший смертоносцам высадиться, не замочив лап. Теперь уже два этих сооружения обрушились из-за рванувшихся по ним бойцов, которые вмиг оказались в воде. Волны страха, боли, ненависти, отвращения повергали разумы сражающихся в полное смятение.
   «Давите их! Им тесно, они мешают друг другу, не пускайте их в лодки! - Урма возникла рядом с Элем, который тут же прихватил ее за лапу, поклявшись больше не выпускать. - Те, кто стоит сзади, ударьте лодки Небесным Гневом!»
   Команда поступила своевременно. Зажатые превосходящими силами между клыками врагов и водой, северяне совершенно перестали контролировать ментальное пространство. Речники оказались незащищены и вскоре один за другим попадали на палубы. Дождь стрел прекратился. Еще одни сходни рухнули в воду, в лодку успел попасть лишь один восьмилапый, в которого тут же полетели стрелы. В последнее судно уже прорвались смертоносцы с обеих сторон, и теперь там тоже кипела схватка, под лапами пауков перекатывались стонущие люди.
   «Эрик, достаточно стрелять. Войдите в воду и заберитесь в лодки. Обезоружьте людей и отведите лодки от берега». - Обезоружить?! - недоуменно прокричал Эрик с другого конца поля боя, но вскоре Эль и восьмилапки увидели, что воины, постоянно оглядываясь, вошли в воду и за спиной увлеченных дракой северян полезли в лодки.
   Еще немного, и отряд врага будет разгромлен, а лодки окажутся в руках слуг Повелителя! И все это сделала Урма, маленькая самочка, воспитанная людьми. Восьмилапка едва удерживалась от того, чтобы самой не броситься вперед. Сейчас ее не остановила бы даже вода.
   Между тем, в четвертой, ближней к Урме и бомбардирам лодке городские смертоносцы одержали победу и тут же гордо доложили об этом госпоже. Люди заняли три оставшиеся, и теперь разбирались с веслами. Один из солдат Эрика задержался и все еще находился в воде. Эль смотрел как раз на него, когда вдруг прямо над головой бедняги выросла из воды зеленоватая морда огромного чудища с длинной пастью. Показались желтые зубы, растущие в несколько рядов, потом воина не стало, лишь по Реке поплыло красное пятно. - Вот и крокодалы, - печально заметил Эль. - Вот кого не хватало.
   - Где?! - повернулся к нему Лаанс, который стрелял теперь больше из развлечения. - Какие крокодалы?..
   Но отвечать степняку не пришлось. Ночные хищники, разбуженные шумом кипящей битвы, поднимались из глубины один за другим. Они хватали все без разбора: мертвых смертоносцев, живых, некоторые перекусывали весла. Люди в лодках, непривычные к таким существам, засуетились, попробовали пристать обратно к берегу, но было слишком поздно. Крокодалы уже выволакивали на песок свои огромные животы, северяне исчезали один за другим. Очень скоро несколько чудовищ тоже погибли от укусов, и их сородичи разорвали тела без промедления.
   - Урма, надо бы отвести наших от берега, - озабоченно посоветовал Эль. - А то твари хватают и тех, и других. «Отступить! - согласилась восьмилапка. - Эрик, отплывай от берега, ведь я приказывала тебе!» Им не было слышно, что ответил человек, но суть была ясна и на расстоянии: он показывал мечом то на крокодалов, то на лодки. «Это лодки речников. Если они не боятся в них плавать, то, значит, крокодалам они не по зубам. Расспросите речников, посадите их на весла! Смертоносцы! Прекратить бить Небесным Гневом!»
   - Эк ее несет! - восхищенно прошептал Элю случившийся рядом Лени. - Прямо хоть сейчас посылай ее на Город Пауков, Смертоносца-Повелителя на помойку выбрасывать!
   - Тише… - сморщился охотник. - Кажется, все кончилось, наконец-то. Вроде, все свои живы… Ты жива, Глуви?
   «Жива, - потерлась ему о бок восьмилапка. - Здесь весело. И еще я очень горжусь за Урму Но я ужасно устала…»
   - Уже все. - Эль погладил ее, другой рукой не отпуская лапу Урмы. - Битва выиграна. Можно возвращаться к Тратанусу «Подожди…» - как бы раздумывая, протянула Урма.
 

***

 
   Деревня была сожжена, вся, до последнего дома. Питти уныло прошелся вдоль пепелища. Когда-то он бывал здесь, в этом самом дальнем поселении Белок ему бывали рады даже тогда, когда в других местах стреляли, едва завидев. Деревню не могли сжечь смертоносцы - они не пользовались огнем. Но приказ, наверняка, исходил от них, потому что лесные жители никогда бы не стали так поступать. Убить жителей - одно, а устроить в Лесу пожар - совершенно другое, более тяжкое преступление.
   - Вот здесь они стали тушить огонь, таскали воду из колодца, поливали деревья, - показал Локки на обугленное дерево. - Целую тропинку протоптали. Это, значит, получается, что они…
   - Совсем рехнулись, - покачал головой Питти. - Когда вы мне сказали, что две деревни сожжены, я думал, что это только так говорится, ради словца. А северяне, оказывается, понастоящему с огнем играют. И мои дорогие соплеменники им в этом помогают, а теперь вот даже сами жгут свои деревни…
   - Ты еще не передумал идти и уговаривать их поддержать городских смертоносцев? - усмехнулся Экко. - Я ведь тебе еще в прошлый твой приход говорил: в Лесу многое изменилось. Очень многое, и не снаружи, а внутри людей. Пожар устроить - это еще что… Вот когда Волки выдали северянам всех беженцев с Реки - вот это было весело. Пауков было немного, всех съесть они не могли, но попробовали каждого.
 
   - Да, совсем вы без меня распустились…
   - Так это ты и виноват. Тебе надо было убить Анни, когда он пытался убить тебя, а ты сбежал. Потом ты вернулся, и он снова пытался тебя убить. А ты ушел. Вот оттуда ниточка и тянется… Беды начались раньше, чем пришли смертоносцы.
   - Сам-то куда смотрел? - даже обиделся шаман. - Вечно меня все ругают: то кого-то убил, теперь вот кого-то не убил… Вот ты сел бы вечером под деревом, да и прикончил кого надо.
   - Я не шаман, - покачал головой Экко. - Я простой охотник. Это было бы убийство, понимаешь? А шаман всегда выполняет волю духов, хоть бы даже до ветра отправился. И ведь воля духов - такая вещь, что ты ее не переборешь. - Это почему?
   - Потому что они опять привели тебя к Анни. Сейчас ты идешь не только новую ватагу собирать, ты идешь убивать Анни, главного шамана племени Белок, своего старого доброго друга. И ты его убьешь.
   Вместо ответа Питти зашагал дальше по тропе. С первой, самой надежной деревней не повезло, придется начинать в другой. Хуже, что Экко разбередил старые раны. Было, все было. Когда среди обманщиков появился один настоящий шаман, то сначала его хотели подкупить, но при первой же неудаче передумали и решили прикончить. Этого пожелал Анни и его лучший друг, отец девушки, которую Питти когда-то любил. Устраивали засады, иногда довольно удачные - у того же Экко шаману пришлось отлеживаться всю зиму, на далекой лесной заимке. А потом была еще одна засада, и отец любимой Илы умер от того самого ножа, что висел у Питти на поясе. Самое странное, что, несмотря на теплящуюся еще любовь, Белка с удовольствием распорол бы то жирное брюхо еще раз. После этого пришлось бежать, бежать из Леса. Обвинение в убийстве отца, отказавшегося выдать за шамана дочь. Одна из стрел все же попала в спину Питти, он так и покинул Лес, чувствуя напротив сердца подрагивающий наконечник. А спустя долгое время вернулся, чтобы позвать с собой тех, кто хочет свободно жить в далеком Монастыре. И снова Анни пытался убить его, а шаман не вернулся, чтобы отомстить, Экко прав. Теперь Анни сделал свое племя главным союзником северян, и все, кто стал помогать врагам, уже называли себя Белками. - Ладно, Экко, я его убью. - Я тебя об этом не просил, - покачал головой лучник. - Это духи так хотят.
 

Глава 12

 
   В том месте, где лодкам под командованием Эрика удалось пристать, берег был гораздо круче, нежели там, где высаживались северяне. Для смертоносцев это оказалось даже удобнее: им не потребовались сходни. Пауки просто попрыгали с кручи в лодки, где сразу разместилось больше половины восьмилапых.
   «Пусть пятеро отвезут бомбардиров к телегам и доложат Повелителю Тратанусу о нашей победе! - Урма чуть перебирала лапами, понимая, что прыгать придется и ей. - Возможно, он сочтет нужным направить телеги с бомбардирами сюда, или даже прибудет сам».
   - Пятеро? - удовлетворенно переспросил Лаанс. - Значит, десять остаются здесь. Отлично, там больше и не надо. Все равно сидим без дела, только порох от дождя стережем. Так мы спускаемся в лодки? - И перенесите восьмилапок, - потребовал Эль. - Урма, я тебе все разрешаю, но, пожалуйста, не прыгай. Что будет, если ты попадешь в воду?
   Все как по команде повернули головы влево, где выше по течению продолжался пир крокодалов, постепенно переходящий в побоище. Опоздавшие твари норовили отнять кусок у насыщающихся, а то и отхватить сородичу хвост. «Я не могу, - сказала Урма только охотнику. - Что воины обо мне подумают?»
   - Не будь человеком, - зашептал Эль. - Ничего они о тебе не подумают, им не положено. Это глупые самцы, только и всего. Спускайтесь вместе с Глуви, бомбардиры вам помогут.
   «Хорошо…» - неохотно протянула восьми лапка, сделала шаг к обрыву и неожиданно прыгнула. Смертоносцы почтительно потеснились, освобождая место самке.
   Урма очень больно ударилась брюшком о палубу и не смогла сдержать импульса боли. Глуви, начавшая было спускаться, обежала Эля и опять поднялась на обрыв. «Что с тобой, сестра?!» «Высоко, Глуви. Не прыгай», - попросила Урма.
   Конечно же, Глуви прыгнула. Охотник сплюнул и продолжил спуск. Теперь он прекрасно понимал шамана, который все последнее время нес бремя заботы о странной и капризной семье, состоящей из дикарей, детей-колдунов, паучат, расы гигантов, пчелиного роя и тому подобных созданий.
   - Да чтоб вас каракурт забрал! - вполголоса выругался он. - Надо было мне за Питти увязаться, а я, дурак, не понял, во что он меня втравил.
   - То ли еще будет, - посочувствовал ему Лени, который спускался рядом, держа под мышкой большой, такой же, как у Лаанса, лук. - Дети - это всегда так. - У меня детей нет, - отрезал Эль. - Да и у тебя тоже. - За себя уверен, за тебя нет, - усмехнулся бомбардир. - Поторопись, а то уплывут без тебя.
   - Пусть только попробуют, командиры! Вот дождусь, когда она одна останется, и отлуплю палкой.
   Быстро пройдя по колено в воде отделявшие их от лодок несколько шагов, бомбардиры полезли в лодки. Крокодалы каким-то образом учуяли, что кто-то очутился в их стихии, и даже подплыли, но опоздали. Надеясь все же на что-нибудь вкусненькое, твари последовали за лодками, и оставшиеся в живых речники усердно налегли на весла. «Эль, не сердись, - потерлась о его бок Глуви. - Нам ведь надо учиться жить в этом мире. В мире пауков, а не людей».
   - Я не сержусь, я просто отлуплю вас, вот и все, - хмуро ответил Эль, игнорируя недружелюбные импульсы со стороны смертоносцев. - Что это за люди на веслах? Эй! Вы кто такие?! - Речники, - ответил рослый, мускулистый парень с окровавленной головой. - А почему пау… То есть почему северянам помогаете?
   - Разве откажешься, когда твою семью сразу сожрут? - меланхолично ответил речник, продолжая налегать на весло. - Ты как будто по-другому… - По-другому, - гордо признался охотник.
   - Ну, тогда с тобой и вовсе говорить не о чем, - сделал свой вывод его собеседник. Эль почувствовал на себе злобные взгляды других гребцов.
   - Это почему же не о чем? Мы вас освобождать пришли, и поэтому помогаем смертоносцам из Города Пауков. Там людей не жрут, вот хоть Эрика спросите.
   Как ни угрюмы были речники, но не сдержали многозначительных улыбок. У другого борта ядовито захихикали бомбардиры. Эрик поправил шлем, потом плащ, ножны на перевязи, и наконец решился ответить.
   - Знаю точно, что дед мой родился в Городе Пауков, и никогда не хотел иной родины. Так же и отец мой, и я, и мой сын, что остался с матерью дома. А вот те люди, что смеются и бомбардирами называются, тоже живут-поживают вместе с жуками, и другого дома не ищут. Хотя смертоносцы уж давно бы могли… - Что - могли?! - взвился Лаанс. - У них с жуками договор! И про нас там сказано!
   - У вас с жуками, а у нас с пауками, - степенно парировал Эрик. Воин чувствовал большую моральную поддержку в лодке, битком набитой восьмилапыми. - Вот и весь сказ, только вы все ворчите, да чем-то недовольные ходите. - Просто вы нам завидуете, - буркнул бомбардир и отвернулся.
   Эль расстроился. Ему казалось, что сейчас самое время объяснить речникам, почему им следует помогать Урме, а не северянам. Так нет же, эти два олуха опять поругались и все испортили…
   Но речники поглядывали на людей и пауков с большим любопытством, даже несколько дружелюбно. Охотник не мог догадаться, какое большое впечатление на гребцов произвела сама возможность такого спора в присутствии восьмилапых хозяев мира.
   Мало-помалу противоположный берег приближался. Уже потеряв возможность связаться с оставшейся на покинутом берегу частью смертоносцев, Урма поняла, что не назначила над ними старшего. И почему никто из самцов ей об этом не напомнил? Как же у них, у пауков, все сложно…
   Восьмилапка отогнала от себя печальные мысли и всмотрелась в рощу, из-за которой в прошлый раз речники вынесли лодки. Даже острое паучье зрение никого не обнаружило. «Ваша деревня за этими зарослями?»
   - Да, - кивнул все тот же рослый речник. - Была, когда мы уплывали. А теперь как знать… Что с нами сделают?
   - Ничего вам не сделают! - поспешил вмешаться Эль. - Я же говорю, это другие восьмилапые, не северяне!
   - Ты бы подождал обещать, - похлопал его по плечу Эрик. - Они все - убийцы пауков. С этим всегда строго, да иначе и нельзя.
   Охотник почувствовал волну ненависти, пронесшуюся от восьмилапых, и вздохнул. Действительно, не слишком ли он торопится с предложением помогать городским паукам? Может быть, всех этих людей съедят завтра по распоряжению Повелителя Армии. И по мнению пауков, это будет справедливо. Они - убийцы, и совершенно не важно, почему они ими стали. «В вашей деревне есть смертоносцы? Или все уплыли на лодках?» - продолжила спрашивать Урма.
 
   - Не знаю, - пожал плечами речник. - Все или не все… Вон их разведчики на горизонте крутятся. Может быть, еще прислали.
   Урму давно раздражали воздушные шары северян, но находились они вне досягаемости выстрела. Приходилось терпеть, с тоской посматривая в сторону логова Повелителя. Нет, не летели на помощь разведчики горожан с лучниками в корзинах.
   - Лучше высадиться там, - сказал вдруг Дорни, про которого все забыли. - Видите? Там, где на берегу нет ни одного кустика. А лодки, наверное, можно так разогнать, чтобы они выскочили носами на берег.
   - Ну, садись тогда на весла, помогай! - предложил чернобородый толстый речник. - Нас тут половина осталась, не выдюжим.
   «Да, - сразу решила Урма. - Все люди, садитесь на свободные скамьи и помогайте грести. Смертоносцы вас носили по земле, а вы выручите их на воде».
   Бомбардиры проворчали что-то про собственную глупость, которая несет их неизвестно куда, да еще под командованием восьмилапой девчонки, но послушно взялись за весла. Эрик прокричал тот же приказ для своих воинов на других лодках и тоже опустился на скамью. Один только Эль, погруженный в свои мысли, не выполнил распоряжения восьмилапки. Смертоносцы чуть придвинулись к нему, но тем дело и кончилось.
   Наконец лодки, приобретя необходимую скорость, ударились в берег. Смертоносцы, толкая друг друга, посыпались на песок. Урма спрыгнула одной из последних, решив продемонстрировать таким образом свое презрение к воде и вызываемым ею страхам. Построив отряд, она отыскала Эля и Глуви.
   «Может быть, вам лучше вернуться? Лодки сейчас пойдут за оставшимися восьмилапыми.». - Я пока никуда не собираюсь, - сложил руки на груди Эль и отвернулся.
   Обратно лодки поплыли с теми же гребцами-речниками и воинами Эрика, приставленными к ним в качестве конвоя. Смертоносцев лучше было иметь здесь, рассудила Урма, потому что стрелы людей не снабжены чудесными наконечниками и не способны нанести большой урон паукам. На случай налета воздушных шаров в резерве оставались бомбардиры. Сделав таким образом все необходимые распоряжения, восьмилапка почувствовала, что сильно устала.
   «Идем к деревне, - приказала она. - Если на нас нападут большие силы северян, то по моей команде отступаем прямо к этому месту. А если со мной что-нибудь случится, то вашим командиром станет Глуви».
   «Я не хочу! - только сестре крикнула обескураженная восьмилапка.. - Назначь другого, я не умею командовать!»
   «Командовать просто, - проигнорировала ее возражения Урма. - Я тоже не умела. А самцы все ужасно глупые. Эль поможет тебе».
   Отправив отряд вперед и выслав нескольких смертоносцев проверить рощу, сама восьмилапка осталась позади, вместе с бомбардирами, степняками и сестрой. Зачем бросаться в бой первой, если совершенно никакого толку в схватке от тебя нет? Лодки постепенно приближались к середине Реки, без тяжелых пауков они плыли гораздо быстрее. На оставленном берегу пока не появилось ничего нового, лишь стояли неподвижно ряды готовых переправляться воинов.
 

***

 
   Воздушные шары с разведчиками смертоносцев если и замечали идущего через Степь одинокого человека, то никак на него не реагировали. Клас мог бы справиться с ударом Небесного Гнева, но ни за что не сумел бы убежать от восьмилапого преследователя. Но все они то ли очень спешили, то ли просто не интересовались одиноким дикарем.
   Если бы Клас знал, как теперь опасно в Степи, то, скорее всего, и не отправился бы на поиски пропавших друзей. Элоиз ждала Питти, Эля и восьмилапок до вечера, а потом всю ночь просидела на ступенях Монастыря. Уже за завтраком степняк выслушал столько тревожных предположений, что сам вызвался сходить и отыскать пропавших. В долине карликов он встретил двух Пожирателей Гусениц. Они были несколько обескуражены и сообщили, что уже устали ждать Глуви, которая обещала скоро вернуться. Выслушав от них новости о Дорни и о согласии Смертоносца-Повелителя на мир, степняк получил полное представление о происшедшем. Скорее всего, друзья просто удрали в Лес. Само по себе это не нравилось Класу, который обязательно попросился бы пойти с братом и шаманом. Но зачем было уводить с собой восьмилапик? Оставалась еще возможность предательства - например, похищения. Тогда все объяснялось бы очень просто: пришедшие из Города пауки увели с собой смертоносиков, а Эль и Питти отправились их освобождать. Клас и сам не рискнул бы показаться на глаза «мамочке» Элоиз без детишек.
   Размышляя обо всем этом, он спустился с Гор и дошел до самого моста, обнаружив лишь след кострища. Это был благой признак: если бы восьмилапок отправили в Город на воздушном шаре, преследователи не стали бы тратить время на частые привалы. Первое испытание выпало на долю Класа, когда он перебирался через реку. Чудовище дважды чуть не достало одинокого путника.
   Отдышавшись, степной шаман понял, что не очень-то хочет прямо сейчас перебираться по остаткам хлипкого сооружения обратно. Рассматривая торчащую из воды упрямую морду чудовища, он обратил внимание на свисающую с перил нить паутины. Оставили ее восьмилапки или Кеджлис, он не мог определить, и решил продолжить путь в поисках других следов. Холмы, населенные шатровиками, Клас миновал без приключений: все же не зря Питти признал в нем шамана - отгонять хищных насекомых он умел. Попался еще один след костра, остатки хитина от съеденного насекомого. Ночевать Клас отправился в Степь: все же спящий шаман мало отличается от других людей, особенно с точки зрения шатровика.