10
 
    Лос-Анджелес, Калифорния, США
   Барри Лоуд повернулся в своем кресле, облокотился о стол и проговорил, сцепив перед собой руки:
   – Итак, господа, все в сборе. Приступим…
   Голоса в просторном кабинете стихли. Кроме Лизы и Джимми, в офисе начальника лос-анджелесского отделения МНБ находились всего еще три человека. Это объяснялось секретностью предстоящей операции.
   – Довожу до вашего сведения, что руководство МНБ санкционировало проведение операции под кодовым названием «Нить Ариадны». Ее цель – выход на пока неизвестную террористическую группировку и уничтожение ее специалистов, способных осуществлять манипуляции с бортовыми ЭВМ «Боингов-767». С этой целью мы передадим через некоего Ольшански террористам наладочный модуль. Через несколько минут его доставят к нам…
   Один из присутствующих – мужчина с ничем не примечательным лицом – удивленно вскинул бровь. Это был Арчи Фри – начальник оперативного отдела.
   Барри продолжил:
   – Модуль необходимо оснастить источником импульсного радиосигнала, который можно засечь со спутника. Сколько на это вам потребуется времени, Джон?
   Начальник технического отдела уточнил характеристики «маяка», потом сказал:
   – Пару часов, не больше.
   – Отлично, – кивнул Барри. – Это нас вполне устраивает.
   Тут подал голос Арчи Фри:
   – Насколько я понял, этот самый модуль в руках террористов может превратиться в страшное оружие…
   – Именно так, Арчи, – кивнул Барри.
   – Но тогда, может, имеет смысл передать им муляж с «маяком»?
   – Мы думали над этим. Но это вряд ли сработает. Террористы, судя по всему, достаточно подготовлены, чтобы отличить настоящий модуль от муляжа. Поэтому пусть лучше в руках террористов окажется настоящий модуль, но его местоположение мы сможем контролировать. Так что давайте перейдем к деталям…
 
11
 
    Лос-Анджелес, Калифорния, США
   На этот раз Лиза с Джимми находились с Ольшански в комнате для интервью одни. Выглядел Ольшански не лучшим образом, но особой фотогеничности от него и не требовалось.
   – Итак, Анджей, – сказала Лиза, – у меня для тебя хорошие новости…
   – Что-то стало известно о моей семье? – быстро спросил Ольшански.
   – Нет. Наш агент уже прибыл в Тампико, но пока не смог установить, где находятся твои близкие. Для их же безопасности он действует автономно, без информирования местных властей. Но я думаю, с ними все будет в порядке. Для их освобождения мы готовы удовлетворить требования похитителей. Твоя задача – передать им модуль. Если ты согласен, то тебе придется подписать вот эти бумаги…
   На стол перед Ольшански лег файл с несколькими отпечатанными на принтере листами с логотипом МНБ США. Поляк моргнул на них:
   – Что это?
   – Обязательство о неразглашении и согласие на добровольное сотрудничество.
   Ольшански заколебался. Как и любой американец, без присутствия своего юриста он не привык подписывать никаких документов.
   – Ты можешь, конечно, отказаться, – сказала Лиза. – Но тогда мы ничем не сможем тебе помочь…
   Говоря это, Лиза испытывала искреннюю жалость к сидящему перед ней человеку и отвращение к себе, но таковы были правила игры.
   Ольшански несколько секунд поколебался, но решился, быстро подписал бумаги и превратился в игрушку в руках спецслужб. Теперь ни он, ни его родственники не могли предъявить никаких претензий ни МНБ, ни федеральному правительству США при любом исходе операции.
   – Ну что же, Анджей, – сказала Лиза, быстро забирая бумаги, – теперь мы работаем вместе.
 
12
 
    Ларедо, Техас, США
   Жаркой лунной ночью Ольшански въехал на пограничный мост. Внизу тускло блестела Рио-Гранде. Взятый напрокат «Форд» покатил к расположенной на середине моста американской таможне. Руки у Ольшански стали мокрыми от пота. Безумно длинный день вконец измотал его, и держался поляк из последних сил.
   Когда Ольшански направлялся с модулем домой, в Лонг-Бич, ему позвонил утренний незнакомец. Следуя его инструкциям, Анджей оставил свою машину в укромном месте, вернулся на такси в аэропорт и вылетел первым самолетом в Сан-Антонио. Здесь вскоре после прилета ему снова позвонили на мобильный, велели взять напрокат машину и направляться к границе. И вот после почти трехсоткилометрового пути Ольшански оказался в Ларедо. До границы осталось всего несколько десятков метров…
   И тут у поляка зазвонил мобильный.
   – Анджей, это я! – произнесла из трубки Лиза Камански. – Ты как?
   – Нормально, – ответил поляк.
   – Я звоню тебе сказать, что у нас все под контролем. Маяк и микрофон работают, на таможне тебя пропустят без проблем, наши люди уже в Нуэво-Ларедо. Помни об этом и ничего не бойся.
   – Хорошо, я понял, – вздохнул Анджей.
   – Тогда удачи. И не забудь стереть с мобильного мой звонок, – напоследок напомнила Лиза.
   – Да-да, – ответил Ольшански.
   Нажав кнопки на телефоне, он бросил его на сиденье и глубоко вздохнул. Как и обещала Лиза, американские таможенники ограничились приветствием и парой формальных вопросов, после чего «Форд» пропустили. Впрочем, так же осматривали и другие машины. На мексиканской стороне Ольшански вообще не стали останавливать.
   И вот «Форд» оказался в Нуэво-Ларедо, приграничном мексиканском городе, который каждые выходные посещают тысячи и тысячи американских туристов с той стороны Рио-Гранде, в основном техасцев. Они жаждут приключений и находят их в Нуэво-Ларедо. Именно толпы хмельных американцев кормят жителей города – владельцев гостиниц, кафе, ресторанчиков, проституток и мелких воришек.
   Пару раз повернув, Ольшански припарковал машину у тротуара. Вокруг, несмотря на позднее время, сновали толпы подвыпивших людей. Нуэво-Ларедо жил праздником. И от этого Ольшански было еще тяжелее.
   Чтобы хоть как-то отвлечься от тягостных мыслей, Анджей оглянулся по сторонам. В многоликой хмельной толпе, оккупировавшей с наступлением темноты улицы Нуэво-Ларедо, он попытался высмотреть кого-то из похитителей, но вскоре отказался от этой мысли.
   Негромкая трель мобильного резанула поляка по нервам. Он поспешно схватил трубку и поднес ее к уху:
   – Алло!
   – Ты где, Анджей? – послышался в телефоне голос утреннего незнакомца.
   – В Нуэво-Ларедо.
   – Молодец. То, что ты вез, с тобой?
   – Да.
   – Ну что же. Отлично, Анджей. Еще немного, и твои близкие будут на свободе. Слушай, что надо сделать. Только ничего не перепутай. Сделаешь все как надо, и скоро все закончится…
   – Да-да. Я слушаю, – торопливо проговорил Ольшански.
 
13
 
    Нуэво-Ларедо, Мексика
   Лиза Камански в разговоре с Анджеем покривила душой. Ситуация не была под контролем МНБ, хотя ее агенты и пытались сделать все возможное.
   Сотрудники оперативного отдела так и не смогли засечь «хвоста» за «Шевроле» Ольшански, когда он ехал из лос-анджелесского международного аэропорта домой. Не удалось обнаружить и наблюдения за такси, на котором поляк вернулся в аэропорт. Его же неожиданный вылет в Сан-Антонио вообще серьезно спутал карты МНБ.
   На рейс успели подсадить только одного сотрудника оперативного отдела. Остальным участникам операции во главе с Лизой пришлось вылететь в Техас частным самолетом…
   В настоящий момент в Нуэво-Ларедо находилось всего четверо сотрудников МНБ – две пары на спешно арендованных машинах с техасскими номерами. Лиза и Джимми проследовали через границу на джипе уже после Ольшански.
   Едва Джимми въехал в Нуэво-Ларедо, Лиза связалась с сотрудниками оперативного отдела:
   – Кондор-три, как обстановка?
   – Под контролем. Объект наблюдаю визуально. Припарковался на центральной улице.
   – «Маяк» и микрофон в порядке?
   – Да. Работает, сигнал устойчивый…
   Еще в комнате для интервью лос-анджелесского аэропорта сотрудники технического отдела спрятали в одежде Ольшански два микроскопических устройства – микрофон и радиомаяк. Именно благодаря этому передвижения Ольшански пока удавалось отслеживать. Что касается импульсного радиомаяка, установленного в модуле, то он должен был активироваться только при включении модуля в работу.
   – Внимание всем! – услышала Лиза. – Объекту звонят…
 
14
 
    Нуэво-Ларедо, Мексика
   – Ты все понял, Анджей? – спросил утренний незнакомец.
   – Да… – немного растерянно проговорил поляк.
   – Тогда давай! Время пошло!
   Анджей тупо посмотрел на телефон, но делать было нечего. Ева с детьми находились в руках похитителей, так что их требования нужно было выполнять неукоснительно. Стряхнув с себя оцепенение, Ольшански поспешно выбрался из машины и закрыл ее пультом сигнализации. Мобильный телефон, как ему и велели, поляк оставил в «Форде».
   Сразу после этого Ольшански бросился через улицу. Правила дорожного движения он не соблюдал, впрочем, в Мексике этим себя не утруждал практически никто. Лавируя в опасной близости от бамперов машин, Ольшански наконец пересек проезжую часть и направился к перекрестку. Шел он быстро, почти бежал, поскольку похитители поставили его в жесткие временные рамки. И за несоблюдение графика обещали отстреливать Еве пальцы на руке. По одному за каждые пять секунд задержки.
   Дойдя до перекрестка, Анджей свернул направо. И тут же увидел несколько малолетних жриц любви. Не рискуя показываться на центральной улице, где их могли арестовать полицейские, они караулили клиентов за углом.
   Едва увидев американца, сразу две девицы бросились к нему и залопотали на ломаном английском:
   – Сеньор желает приятно провести время? Сеньор желает отдохнуть?
   При этом проститутки дружно ухватили Ольшански за руки. Таковы уж мексиканские нравы – если мексиканцу что-то нужно или нравится, он обязательно хватает это руками.
   – Прочь!!! – рявкнул Ольшански, не столько из-за брезгливости, сколько из-за того, что девицы могли отнять у него несколько драгоценных секунд.
   Поляк устремился дальше, девицы что-то загалдели ему вслед, сразу перейдя на испанский. Вероятно, самым скромным эпитетом, которым они его одарили, было слово «импотент». Но поляку было не до того.
   Ему велели срочно поменять одежду. Учитывая ночное время, он очень волновался, что у него не получится это сделать. Впрочем, волнения оказались напрасными. Уже через пару метров Ольшански увидел дверь небольшого магазина.
   И тут же толкнул ее. Внутри было светло и несколько прохладнее, чем на улице. Навстречу американцу шагнул хозяин.
   – Добрый вечер! – поздоровался он, окинул клиента быстрым взглядом и тут же спросил: – Что сеньор желает? Сомбреро, шаль для любимой девушки на память о Мексике или, может быть, техасскую шляпу? У старины Санчеса все есть! О цене договоримся!
   В словах владельца проявилась недюжинная хватка. Чувствовалось, что он неплохо разбирался в запросах американских туристов, посещавших его магазинчик в ночное время.
   Санчес почти угадал, Ольшански действительно нужна была шляпа. Но не сомбреро. Едва он начал объяснять, какая именно, Санчес тут же метнулся в угол к вешалке и показал:
   – Такая?
   – Да! – кивнул Ольшански. – И брюки – такие свободные, песочного цвета…
   Несколько секунд спустя появились и брюки. Довершили туалет свободная рубашка навыпуск без воротника с каким-то индейским орнаментом и шнурком вместо пуговиц и мокасины из мягкой кожи. Все это Санчес выложил на прилавок с похвальной быстротой.
   – Упаковывать, сеньор?
   – Нет! Я в это переоденусь! – быстро сказал Ольшански.
   Санчес расцвел в улыбке, подхватил с прилавка вещи и провел поляка к расположенной в углу примерочной кабинке. Он хотел было помочь клиенту переодеться, но Ольшански от его услуг отказался. Сбросив с себя свою одежду, он быстро надел купленные вещи.
   – Отлично, сеньор! Как раз то, что нужно! – зацокал языком Санчес. – Сейчас возьму второе зеркало!
   Но поляка его новый внешний вид интересовал мало. Он уже быстро распихивал по карманам деньги и документы. Управившись с этим, Анджей посмотрел на Санчеса:
   – Сколько с меня?
   Тот сообщил сумму в песо и тут же перевел ее в доллары. К счастью, Ольшански успел обналичить деньги в банкомате в Сан-Антонио. И сейчас быстро протянул продавцу пару зеленых купюр:
   – Спасибо, сдачи не надо!
   – И вам спасибо, сеньор! – еще шире улыбнулся Санчес. – Сейчас я упакую ваши вещи…
   – Не надо! – махнул головой Ольшански и решительно направился к выходу.
   Санчес тут же прикинул, что за оставленные Ольшански вещи он сможет выручить такую же, если не большую сумму. Поляк оказался на редкость выгодным клиентом. Чтобы выразить свою признательность, мексиканец ухитрился первым оказаться у двери и распахнуть ее перед Анджеем:
   – Еще раз спасибо, сеньор! Вот моя карточка! Заходите, когда снова наведаетесь в Нуэво-Ларедо! Старина Санчес всегда будет рад вас обслужить!
   Ольшански автоматически взял карточку, но, едва оказавшись на тротуаре, тут же выбросил ее. Быстро подняв руку, он посмотрел на часы. На покупку вещей и переодевание ему дали ровно четыре минуты. И он умудрился не только уложиться в это время, но еще и сэкономить пятнадцать секунд.
   Ольшански повернул направо – не к центральной улице, а в глубь квартала. Теперь его путь лежал к расположенному где-то неподалеку бару. Пройдя пару сотен метров, он увидел светящуюся вывеску – стилизованные кактусы и что-то еще, не совсем понятное. Продолговатое здание стояло в нескольких метрах от проезжей части, стоянка перед ним была заполнена машинами, в основном с мексиканскими номерами.
   Ольшански свернул и направился к входу. И только тут увидел, что входов два. Один располагался с фронта здания, второй с торца. На этот счет инструкций от похитителей поляк по телефону не получил, поэтому направился к ближайшему.
   Нырнув внутрь, он оказался в просторном помещении. Здесь было прохладно, звучала музыка, мягкий свет расположенных на потолке разноцветных светильников с трудом пробивался сквозь причудливые пласты сигаретного дыма. Столики располагались почти по всему залу в шахматном порядке. Свободными были только расположенный чуть в глубине танцпол да пятачок перед барной стойкой. Народу собралось много, и публика была изрядно пьяна.
   Лавируя между столиками и людьми, Ольшански добрался до стойки и взял бутылку пива. Волнение давало себя знать. Повернувшись к залу, поляк сделал два жадных глотка и посмотрел на часы. Пока все шло по плану. Мало того, у него даже была в запасе целая минута.
   Однако поляк решил не искушать судьбу и заблаговременно направился к туалетам. Там в небольшом предбаннике действительно обнаружился таксофон. Желающих звонить из него не было. Ольшански глотнул пива и с бутылкой в руке привалился к стенке у таксофона. И почти сразу же тот зазвонил.
   Ольшански невольно вздрогнул. Звонок означал, что за ним все время следили и решили не тянуть время. Сняв трубку, Анджей сказал:
   – Алло!
   – Привет, Анджей! – произнес утренний незнакомец с характерным акцентом. – С тобой приятно иметь дело! Сейчас ты сделаешь следующее…
 
15
 
    Нуэво-Ларедо, Мексика
   – Кондор-один! Объект вышел из магазина! – услышала Лиза в микронаушнике. – Идет в глубь квартала… Он переоделся в другую одежду! Маяк и микрофон остались в магазине!
   – Черт! – невольно сорвалось с губ Лизы. – Нужно было сунуть микрофон ему в трусы…
   – Едва ли это помогло бы, – нервно произнес Джимми. – Давай я попробую за ним проследить!
   – Нет, Джи! – решительно махнула головой Лиза. – Ольшански знает тебя в лицо… Кондор-три, что у вас?
   Кондор-три – один из двух спешившихся агентов оперативного отдела – двигался за Ольшански по другой стороне улицы. Народу здесь было намного меньше, чем на центральной улице, но все равно для того, чтобы ответить Лизе, агенту пришлось сунуть в рот сигарету и прикрыть лицо руками с зажигалкой.
   – Пока без изменений, объект двигается не сворачивая, – пробормотал агент с зажатой в губах сигаретой, но дорогой микрофон, укрепленный на воротнике его рубашки, позволил всем участникам операции без труда разобрать сказанное.
   Когда Ольшански свернул к бару, то же самое сделал и Кондор-три. По дороге он вполне профессионально изображал подвыпившего американского туриста, так что в его поведении не было ничего странного.
   Едва осмотревшись в баре, агент тут же заподозрил неладное. Он был профессионалом и тут же отметил то, на что не обратил внимания взволнованный Ольшански.
   Добрая половина посетителей бара была одета почти так же, как поляк, – в широкополые шляпы, рубашки без воротника и желтые свободные брюки. Вероятно, это был последний писк мексиканской моды.
   Вскоре за Кондором-три в бар вошел еще один агент оперативного отдела с позывным Кондор-пять. Его коллега уже отошел от барной стойки с бокалом в руке и заговорил с какой-то подвыпившей женщиной, с виду – американкой.
   Ольшански Кондор-пять увидел в следующую секунду. Тот с бутылкой пива в руке пробирался в сторону туалетов. Опытным агентам хватило одного короткого взгляда, чтобы согласовать свои действия.
   Кондор-пять тут же повернул за поляком. Перед туалетами, в помещении неправильной формы, на стене висел телефон. Именно у него и остановился Ольшански. В этом своеобразном предбаннике туда-сюда сновали люди. Одни направлялись к туалетам, другие возвращались обратно.
   Кондор-пять двинулся к мужскому туалету, потом неожиданно остановился и поспешно сунул руку в карман. Секунду спустя он уже вытащил мобильный и приложил его к уху, сказав пьяным голосом:
   – Алло!..
   Все это Кондор-пять проделал очень натурально, так что его задержка в предбаннике выглядела мотивированной и вряд ли могла вызвать у кого-либо подозрения.
   И почти сразу же зазвонил – только по-настоящему – телефон на стене. Ольшански метнулся к нему и снял трубку. Кондор-пять, не поворачивая головы, следил за ним.
   Поляку явно давали инструкции. Кондор-пять чуть отвернулся, чтобы мини-микрофон прижался к его шее, и негромко сказал:
   – Внимание всем… Телефонный контакт…
   После этого агент произнес ещу пару фраз – как бы разговаривая по мобильному. Ольшански молчал, только иногда непроизвольно кивал головой. Наконец он сказал что-то утвердительное и решительно повесил трубку. Агент напрягся.
   Поляк же быстро поставил бутылку под стенкой и двинулся в мужской туалет. На его плече висела небольшая сумка, предназначенная для переноски ноутбука. Но находился в ней, конечно, никакой не ноутбук, а новый наладочный модуль бортовых ЭВМ самолетов «Боинг-767».
   В общем, это была почти классика шпионажа – агент оставляет закладку, курьер забирает ее из тайника. Только в данном случае в роли тайника должна была выступить одна из кабинок туалета, а не какой-нибудь пень в лесу.
   Кондор-пять, как бы заканчивая разговор и прощаясь со своим собеседником, неспешно направился вслед за Ольшански. Ему повезло – Анджей вошел в кабину, дверь которой просматривалась из предбанника через приоткрытую дверь.
   Не став искушать судьбу, агент остался в предбаннике, сообщив коллегам кодовой фразой, что сейчас состоится передача. Лиза Камански как руководитель операции скомандовала:
   – Всем оставаться на местах! Кондор-пять, ждем ваших сообщений!
   В кабинке Ольшански пробыл недолго. Не прошло и минуты, как он вышел – уже без сумки. Кондор-пять сообщил об этом по рации.
   Лиза Камански тут же приказала:
   – Пятый, пока оставайтесь на месте. Третий, принимайте объект!
   – Понял! – ответил Кондор-три.
   Он успел присесть со своей новой знакомой за какой-то столик и как бы поддерживал все это время с ней разговор. Вернее, эта самая знакомая несла какую-то чушь и безостановочно хихикала, а агент пьяно улыбался ей и кивал.
   Когда в зале появился Ольшански, Кондор-три прикипел к нему взглядом. Поляк вернулся без бутылки и сумки. Миновав стойку, он двинулся в сторону танцпола.
   – Подожди, крошка! – сказал агент своей знакомой. – Я возьму еще выпить!
   Американка пьяно хихикнула и кивнула:
   – Мне виски, ненавижу текилу и ром!
   Агент поднялся. Ольшански довольно быстро двигался через зал, так что его силуэт уже почти растворился в разноцветных клубах дыма. Кондор-три сделал пару шагов к стойке, потом повернул вслед за поляком.
   В этот миг перед ним вырос какой-то огромный мексиканец под два метра ростом. Поднявшись со своего места из-за столика, он рыгнул, обдав Кондора-три непередаваемым амбре, толкнул плечом и, покачиваясь, побрел к стойке. Но и этого хватило, чтобы агент потерял Ольшански из вида.
   – Черт! – выругался он про себя, двигаясь по залу.
   Его глаза перескакивали с одного силуэта на другой. Однако слишком много субъектов в светлых широкополых шляпах было в зале. Казалось, Ольшански расщепился на десятки своих двойников…
   У Кондора-три засосало под ложечкой.
   – Я потерял объект, – быстро доложил он. – Возможно, он направился к боковому выходу!
   Говоря это, агент продолжил двигаться по залу, выискивая глазами Ольшански, но так и не смог его засечь. В это время Лиза Камански в джипе колебалась. С большой долей вероятности за поляком, оставившим модуль в туалете, могли следить похитители. И излишняя активность агентов МНБ могла спугнуть их.
   В конце концов, после трехсекундной паузы, Лиза все же приказала:
   – Кондор-четыре! Выдвиньтесь поближе к боковому выходу! Возможно, там появится объект!
   – Понял! – коротко ответил сидевший в машине с техасскими номерами агент.
   «Форд» он припарковал наискосок от бара на противоположной стороне улицы. Повернув ключ зажигания, он тронул машину с места, свернул в узкую улочку и проехал мимо бокового выхода бара.
   Вдоль тротуара «елочкой» было припарковано несколько машин, в основном такси. Одно из них как раз вывернуло назад, вспыхнуло стоп-сигналами и поехало прочь. Поскольку Ольшански нигде видно не было, нельзя исключать, что на такси уехал именно он.
   Агент доложил об этом Лизе. Та спросила:
   – Номер такси засек?
   – Да!
   – Тогда паркуйся неподалеку. Немного подождем…
   Кондор-четыре проехал еще метров десять и вильнул к бордюру. Через несколько секунд он увидел появившегося из бокового выхода Кондора-три. Тот окинул взглядом нескольких человек, торчавших на тротуаре, и вернулся внутрь.
   Но и там Ольшански не было…
 
16
 
    Нуэво-Ларедо, Мексика
   Анджей быстро наклонился и сунул сумку за унитаз. Разогнувшись, он увидел, что плечевой ремень слегка выглядывает, и запихнул его ногой поглубже. Теперь увидеть сумку можно было, только наклонившись.
   Прежде чем выйти из кабинки, поляк смыл в унитазе воду и поправил рубашку с индейским рисунком. Глубоко вздохнув, Анджей отпер дверь кабинки и быстро покинул туалет. В предбаннике на него налетела какая-то подвыпившая женщина и что-то сказала, но поляк не обратил на нее внимания. Вернувшись в зал, он миновал стойку и двинулся в глубь бара, огибая столики с подвыпившими людьми.
   Держался он из последних сил. Обогнув танцпол, на котором в непристойных позах кружили несколько пар, поляк направился к боковому выходу. Едва вынырнув на улицу, он свернул влево. Один раз и сразу – второй, оказавшись за углом здания бара. Здесь было темно, сердце Анджея забухало в груди, но он не остановился, а ускорил шаг. Впереди, за изгородью, показались мусорные баки.
   Анджей обогнул забор и, как ему и велели по телефону, направился через темный двор к видневшемуся вдали тускло освещенному проходу. В какой-то момент он споткнулся и едва не упал. Но спустя секунд тридцать поляк уже оказался на параллельной улочке.
   Как его и инструктировали по телефону, он пересек ее наискось и нырнул в проход между домами. Едва Ольшански свернул за угол, как от стены отделился смутный силуэт. Поляк вздрогнул, но тут же услышал голос утреннего незнакомца:
   – Анджей?
   – Д-да!
   – Принес?
   – Да! – повторил поляк и с готовностью задрал свою индейскую рубаху.
   – Молодец! – сказал незнакомец и быстро добавил что-то на незнакомом языке.
   В тот же миг чья-то сильная рука обхватила поляка сзади. Но ни вскрикнуть, ни даже толком испугаться он не успел, потому что грубая ладонь зажала ему рот и одновременно что-то ужалило Ольшански в шею.
   Укол был болезненным, но через мгновение Анджей наконец расслабился – впервые за этот сумасшедший день. Его голова внезапно закружилась, перед глазами поплыли радужные круги. Под стать этим кругам были и внезапно нахлынувшие роем мысли.
   Анджею вдруг стало хорошо-хорошо, как не было уже давно. Губы поляка сами собой расплылись в счастливой улыбке. «Я сделал это, – пронеслось у него в голове, – я доставил модуль, и теперь все будет хорошо. Я спас Еву и детей…»
   Краем сознания Ольшански понимал, что его куда-то тащат. Но это не вызывало у него никакой тревоги. Наркотик уже окунул его в мир грез, в счастливое небытие. И Ольшански не осознавал, что кошмар отнюдь не кончился. Настоящий кошмар его жизни только начинался.
   Двое чеченцев сноровисто дотащили его до машины и сунули в багажник. Несколько секунд спустя они были уже в салоне. «Форд» тронулся с места и дворами направился к тихой улочке. Пять минут спустя он уже благопорлучно приблизился к окраине Нуэво-Ларедо.
 
17
 
    Нуэво-Ларедо, Мексика
   Вернувшись в бар и еще раз осмотревшись, Кондор-три доложил Лизе, что объект потерян.