Сей почтительно склонил голову и, почесывая левой рукой свою густую рыжую бороду, вкрадчиво произнес:
- Я всего лишь старый, глупый раб. Трудно мне давать совет великому маршалу и первому, по знатности и богатству, человеку Империи. Однако если мой господин желает совета, то я дам совет. Надо закончить войну с Харотией как можно быстрее и вернуться в Карос до того, как умрет Великий Фишу.
- Хм... - промычал Пирон. - Это-то я и без тебя знаю! И вот как желаемого добиться?
- У судьбы много дорог... - развел руками Сей. - А человеку приходится выбирать одну. Есть путь прямой, но, пожалуй, самый опасный, трудный и длинный. Можно загнать царя в угол, обложить войсками и заставить драться. Однако исход битвы совсем не ясен. Есть другой путь... Переговоры. Империи сейчас не до новых завоеваний, надо сохранить хоть то, что уже завоевано. Времена наступают смутные. Возможна смена династии. Харотию можно оставить харотам. Постараться закончить дело миром. По-моему, царь Буца охотно пойдет на уступки и даже на союз с одним из маршалов императора... Конечно, тайный союз...
- Сей! Эта мысль уже приходила мне в голову! Но как? Как ее осуществить? Ты не хуже меня знаешь, что бывает с теми, кого император заподозрит в государственной измене! Он даже сына-наследника не пощадил! Если же я, давний его соперник, дам такой повод! - Пирон боязливо огляделся. - Императорских шпионов и здесь, в моем легере, хватает.
- Это так, мой господин, дело, которое мы начнем, крайне опасно. И все же... Твой смиренный раб рекомендует именно этот путь. Во-первых, после смерти сына императору не до нас. Полагаю, что он уже не оправится от такого удара. Следовательно, в столице может появиться новый император. Если вас не окажется в Каросе в нужное время, власть перейдет, скорее всего, к нашему старому знакомому Коргу. После вас, мой господин, и Клая Кальта он наиболее влиятельная фигура.
- А что Кальт? Что ты о нем думаешь?
Сей сощурился и, как бы собираясь с мыслями, вновь запустил пятерню в бороду и принялся теребить пальцами подбородок, словно прикидывая, стоит ли сообщать господину все, что он думает о Кальте. Наконец, после минутных размышлений он произнес:
- Клай Кальт самый опасный и сильный противник.
Больше того, мой господин, если мне будет позволено высказать одну догадку, так сказать, плод моих худоумных размышлений...
- Говори!
- Я опасаюсь, что теперь, после смерти сына-наследника, Великий Фишу переделает свое завещание в пользу мужа старшей дочери и...
- Объявит всенародно его, Клая Кальта, законным наследником трона... Ты это хотел произнести своим мерзким языком? - вскричал Пирон, побагровев от ярости.
- Мой господин, боюсь, что так и будет. Если только это событие уже не произошло. Авторитет старика императора в народе еще очень велик и его воля кое-что значит.
- Но ведь Кальт калиец, неужели ронги уступят власть над собой иноземцу? Разве такое возможно? Было ли такое когда-либо в истории Ронгонии? Летописи, хроники древних царств молчат о том.
Мой повелитель, если такого события и не бывало доселе, это не доказывает его неосуществимость. Вам ли не знать, как сильны Кальты! Что с того, что принц Клай родился на солнечном юге, он отлично, как на своем родном языке, говорит на ронгском. Его жена чистокровная ронгонка из рода Фишу. Его сыновья законные внуки императора.
- Если Кальт станет императором, я погиб! - прошептал Пирон. - Этого нельзя допустить! Найди мне надежных людей, Сей! Надо подослать их в лагерь Кальта. Пообещай им, что хочешь! Я готов отдать половину своих богатств, лишь бы он не доехал до Кароса! Сей, что же ты молчишь? Ты слышишь меня?
- Я весь внимание, мой повелитель! По счастью, принц Клай воюет с Мигу на севере. Правда, по последним донесениям моих агентов, успехи у Кальта ощутимее, чем у нас. Не сегодня-завтра падет столица царства Вах и тогда руки у принца будут развязаны. Вот поэтому-то нам нужно спешить. Мы должны успеть в Карос раньше Кальта.
- А Корг?
- Корг... С ним что-нибудь придумаем. Пока надо договориться с царем Харотии. Думаю, он уже знает о событиях на севере и...
- Не запросит многого!
- Да, мой повелитель. Поэтому, получив от вас подробнейшие инструкции, я готов сейчас же тайно отправиться к царю. Скоро наступит ночь. Ночью мне легче выбраться из города незамеченным. За неделю, за две, думаю, все решится.
Минуту Лов молча смотрел в глаза своего бывшего раба. Через длинные, узкие решетчатые окна дворца падал свет Тосы, маленького багрового спутника Лураса. Блики красных тонов смешивались на лице Сея с отблесками от зажженных светильников, и физиономия слуги казалась Пирону зловещей, уродливой карнавальной маской. Что было за этой маской, какие мысли бродили в голове Сея, маршал отгадать не мог и колебался, понимая, что приходится вручать свою судьбу пусть и близкому ему существу, но все же существу коварному, опасному. Наконец, решившись, Пирон кивнул:
- Хорошо! Даю тебе десять дней на все: и на дорогу, и на переговоры. Если к исходу десятого дня не будет от тебя вестей, я поведу армию к столице Харотского царства! И возможно, мне повезет, как повезло Кальту. Иди, готовь грамоты! И пусть боги судьбы покровительствуют нам!
Глава 7. СМЕРТЬ ИМПЕРАТОРА
Наиболее дальновидные жители ронгской столицы пришли в сильнейшее смятение, когда было объявлено о смерти принца Крома. Смятение это объяснялось вовсе не тем, что императорский сынок снискал себе всеобщие симпатии жителей Кароса или пользовался народной любовью, напротив, принца при жизни больше ненавидели за наглость и высокомерие. У многих знатных горожан Кароса в памяти еще были дикие выходки и загулы Крома, унижения, которым он подвергал не угодивших ему придворных. Конечно же, мало кому доставлял удовольствие и капризный характер наследника, все в Каросе отлично знали, что определяющими чертами этой царственной натуры были глупость, мстительность, истеричная жестокость, переходящая зачастую в трусливый садизм. Нет, совсем не безвременная кончина принца раздосадовала и обеспокоила жителей Кароса, их ужаснуло другое: страна оставалась без прямого законного наследника.
Старый император был тяжело и неизлечимо болен. И аристократы Кароса в ужасе предчувствовали грядущую смуту, междоусобицы царедворцев, а то и открытые столкновения знатных родов Империи, гражданскую войну и развал государства.
Наиболее мудрые чиновники и землевладельцы, понимая, что в стороне от начинающейся грызни из-за императорского трона им не остаться, потеряли сон и покой, прикидывая так и эдак, сторону которого наиболее вероятного претендента на престол им принять, кому оказать поддержку золотом, либо наемниками, либо протекцией в сенате. Самые осторожные из горожан заблаговременно приостанавливали свои торговые дела в столице, поглубже закапывали ценности и потихоньку удирали из Кароса в имения, спешили под любым благовидным предлогом отправиться в путешествие по западным, не охваченным военными действиями, провинциям Империи.
Среди всех этих беспокойств и предгрозовой мышиной суеты, казалось, лишь сам Великий Фишу сохранял обычную безмятежность и полнейшее безразличие к происходящему. Даже смерть сына вроде бы прошла для императора незамеченной, как думали многие из придворных, слабо разбиравшихся в характере своего властелина. Однако это внешнее императорское спокойствие было обманчивым.
Сказать, что в душе старика императора шевельнулись какие-то давно забытые чувства и он потрясен смертью сына, было бы не совсем верно. Увы, за свои семьдесят с лишним лет Фишу наблюдал такое количество всевозможных смертей как своих соперников, врагов, так и близких родственников и к стольким из этих смертей он прямо или косвенно был причастен, что сам по себе еще один факт чьей-то смерти (будь это и смерть сына) уже не будоражил его сознание. У старика были со смертью свои, особые, можно сказать полуприятельские, отношения. Каких-либо отцовских чувств к Крому император уже давно не питал, чаще глупости принца вызызали его гнев либо глухое раздражение, однако гибель наследника оказалась неожиданным, а потому и сильным ударом. До этого Фишу как-то не задумывался, что станет с его детищем, его Империей, после его ухода к богам: была уверенность - Великое государство ронгов, а с ним и могучий род Фишу, будет процветать вечно... И вот удар, и первые сомнения стали закрадываться в помраченное болезнями сознание властелина. А не напрасна ли его борьба за трон? И все многочисленные казни, и смерти, и ночные убийства соперников, и мучения, на которые он обрекал противников и не угодных ему лиц? Ведь только в глазах подданных он был велик, и велики были его труды и деяния, и велики были злодейства его и его слуг... Перед судьбой же и временем он оставался жалким, больным стариком... Эти и другие им подобные мысли прокрадывались в меркнущее сознание умирающего императора, но усилием воли, железной привычкой к дисциплинированному мышлению Фишу их отгонял.
- Нет... Нет... - бормотал он, вперив застывший, полусумасшедший взгляд воспаленных глаз в пламя очага и привычно поглаживая своего леопарда. - Так было угодно богам... Я прав. Я всегда был прав... Кром... Эта смерть... Она ничего не решает. Из него бы получился негодный правитель... Возможно, все к лучшему... К лучшему... Не забыть казнить виновников его гибели... Завистники, враги... Лепал, он был там... Губернатор... Надо допросить их, расследование... Не забыть... У меня есть дочери, есть внуки, у меня еще есть власть! Бара!
В зал на призыв хозяина поспешно вошел канцлер.
- Что угодно повелителю? - тихо спросил он, низко кланяясь.
- Бара. Приведи ко мне сегодня всех придворных юристов и сановников первого ранга. Я собираюсь огласить новое завещание.
Бара подобрался, точно перед прыжком, и насторожил уши:
- Какого рода текст завещания прикажете подготовить?
- Я назначаю своим преемником мужа моей старшей дочери - Клая из рода Кальтов. Это единственное существенное изменение старого текста.
- Да, повелитель... - пробормотал Бара. - Ход вашей мысли становится доступен моему пониманию. К вечеру новый вариант текста будет готов.
- Закажи три копии завещания. Одну для сената, вторую отправим на хранение в библиотеку Храма бога Ти...
- А третью копию?
- Третий свиток ты сегодня же отправишь в лагерь моему зятю, - Фишу поднял усталые глаза на канцлера. - Сделаешь все это без промедления.
- Слушаюсь, мой повелитель.
- А теперь иди собирай чиновников. Да, прикажи позвать моего врача.
- Будет исполнено, - поклонился Бара, осторожно отступая к двери.
* * *
Этим же вечером в тронном зале императорского дворца был оглашен новый текст завещания Фишу. В присутствии юристов, многих знатных граждан Империи, крупных чиновников, священнослужителей и купцов Бара обнародовал завещание, скрепил копии текста многочисленными печатями и подписями присутствующих лиц.
Объявление Клая Кальта наследным принцем вызвало в столице в первые же часы как бурю негодования среди ронгской знати и врагов дома Кальтов, так и многочисленные восторги сторонников калийской партии. Канцлер опасался возникновения беспорядков в городе и даже подумывал, что старик император поспешил с объявлением нового наследника и сам факт обнародования завещания при жизни старого монарха ни к чему хорошему не приведет. Конечно, канцлеру были понятны мотивы поспешного обнародования завещания: Фишу старался узаконить и укрепить власть своего семейства - обеспечить будущее дочерей. Доктора оставляли императору уже не месяцы, а считанные дни жизни. И владыка ронгов стал отказываться от своих привычек, особенно изменения в характере старика стали заметны после смерти Крома. Фишу теперь часто впадал в сонливое безразличие, которое чередовалось у него с приступами сильнейших головных и сердечных болей, галлюцинациями и полуобморочным состоянием.
* * *
Смолкли громкие разговоры в дворцовых залах. Даже у самых молодых и бесшабашных придворных юнцов с лиц исчезли улыбки. Не слышался больше смех фрейлин принцессы. Дворец постепенно пустел. В высоких пышных залах поселились тишина и предчувствие близкой смерти.
Притихла светская жизнь и в самой столице. Точно шакалы, собравшиеся у логова умирающего льва, замерли и насторожились ронгские аристократы.
И вот на рассвете одного из беэоблачных, тихих осенних дней старый император скончался. Умер естественной смертью, счастливо избежав многочисленных покушений, ядов и отравленных стрел. После себя он оставил двух дочерей и внуков, страну на пороге гражданской войны и четыре объемистых тома размышлений и наблюдений за повадками хищных зверей. Мало кому в Каросе в те дни могло прийти в голову, что эти четыре тома начал зоологии высших позвоночных Лураса и будут самым ценным для потомков из всего наследства ронгского императора Фишу.
Глава 8. КОРГ
Над Каросом разгорался новый день.
После некоторого оцепенения, вызванного кончиной Великого и Несравненного императора ронгов, круги столичной знати пришли в движение. Отряды легионеров постепенно стягивались к императорскому дворцу. На улицах появились шумные, кричащие толпы. Столица бурлила. И в этом бурлении все чаще всплывало имя одного из самых влиятельных сенаторов, крупного землевладельца Тиуса Корга.
В свои пятьдесят шесть лет Тиус был еще очень крепким, дородным мужчиной. Славился знатностью, богатством и успехами у женщин. В отличие от Пирона он никогда не строил каких-либо козней против императора, хотя втайне и считал себя не менее достойным трона, чем сам Фишу. Корг и в жизни, и в политике был больше коммерсантом, чем смелым воином. Своих сторонников он прежде всего привлекал денежными подачками, роскошными обедами и ужинами, празднествами, устраиваемыми по самому пустяковому поводу. Однако он знал, с кем обедать, кого одарить и в честь кого устроить празднество. Удивительно, но каждый дар его, каждая трата оборачивались к выгоде самого Корга, и, по сути, любое его пожертвование храмам или городам Ронгонии становилось удачной торговой сделкой.
Смерть Фишу взволновала Корга до крайности. Ему почудилось, что пришел долгожданный момент, когда нужно рисковать всем, чтобы выиграть все. Иными словами, Тиус Корг вдруг почувствовал, что может вполне дешево купить для себя трон императора: других серьезных покупателей-конкурентов в Каросе в день смерти императора просто не оказалось. И хотя Тиус не любил рисковать и обычно избегал сомнительных предприятий, сложившаяся ситуация представлялась ему беспроигрышной. Его главные соперники, Кальт и Пирон, были далеко, и после кончины Фишу он, Корг, оставался самой влиятельной фигурой в Каросе - просто глупо было бы этим не воспользоваться. После мучительных прикидок и раздумий Тиус объявил своим друзьям и сторонникам, что начинает борьбу.
План Корга по захвату императорского дворца и верховной власти не отличался оригинальностью.
Первое, что надлежало, по убеждению Корга, сделать, - это стянуть к дворцу и сенату верные воинские части, командиры которых целиком были преданы Коргу. Вторым пунктом программы был захват дворца и казны Империи. Третье, что требовалось проделать быстро и незамедлительно, - уничтожить копии императорского завещания и огласить народу новое, "подлинное", завещание императора Фишу, объявляющее его, Корга - главу старинного и одного из самых могущественных родов Кароса, - новым императором ронгов.
Четвертый пункт самый трудновыполнимый: уничтожить всех противнинов кандидатуры Корга, всех лиц, присутствовавших при огласке первого, "ложного", завещания императора, Загвоздка заключалась в том, что многие сенаторы, юристы и крупнейшие чиновники, удостоверившие своими подписями и личными печатями подлинность завещания, в котором преемником Фишу объявлялся Клай Кальт, поспешили сразу после первых слухов о кончине Великого императора предусмотрительно исчезнуть из Кароса. А всех этих знатных лиц нужно было отыскать, уговорить принять сторону Корга, а в случае несогласия умертвить. Затем необходимо было отстранить от командования войсками Кальта и Пирона, на их должности назначить своих людей, и последним пунктом программы (выполнение этого замысла Корг откладывал до лучших времен) было упрочение своего положения на троне женитьбой на младшей дочери императора Фишу - принцессе Ласси. Правда, принцессу необходимо было привезти из Калии в Карос, но похищение девушки из замка Кальтов, по мнению Корга,все же можно было осуществить.
Таковы были честолюбивые замыслы новоявленного властелина Кароса. И, надо отметить, во многом ему сопутствовала удача.
Власть в Каросе была захвачена на удивление легко. Когда отряды верных Коргу легионеров и его сторонники из знати ворвались, размахивая мечами, в залы императорского дворца, они нашли помещения пустыми. Кроме нескольких стариков прислужников и рабов, следивших за чистотой, в императорских покоях не оказалось ни воинов охраны, ни чиновников, ни придворных. Все разбежались еще при приближении толпы сторонников Корга.
Струсившие сенаторы в тот же день отправились к дому Корга и вручили новому властелину Кароса дары, скипетр и корону. Правда, вышла небольшая накладка с государственной казной: хотя сама сокровищница императора и монетный двор были захвачены в самую первую очередь - ценностей в хранилищах не оказалось. Куда-то пропали и сам князь-казначей, и канцлер Империи Бара, и вот загадочное исчезновение этих двух влиятельных вельмож государства более всего удручало нового владыку.
- Мерзавцы! Когда они успели удрать? - бушевал Корг. - Я же приказал закрыть все ворота города и поставить заставы на дорогах! Как вы могли их упустить? Вепр, я назначил вас, моего племянника, командующим гарнизоном столицы! Так докажите мне, что вы достойны этого высокого назначения! Обыщите город, обшарьте все закоулки, каждый дом, но найдите этих двух беглецов! Не мне вам обьяснять, что казначей знает, где спрятано золото и драгоценности, а у Бара должны храниться копии того мерзкого, незаконного завещания, написанного выжившим из ума старцем!
- О! Мой повелитель! - смущенно отвечал Вепр, опуская глаза. - Я допросил дворцовую челядь. Слуги признались, что и казначей, и канцлер скрылись из дворца сразу после смерти Фишу, еще до обнародования этого события и до объявления траура. В те часы дороги из города еще не были перекрыты нашими людьми. Полагаю, беглецы спешат, мой господин, либо на север, в лагерь Кальта, либо в Харотию к Пирону.
- И ты так спокойно мне об этом докладываешь? - сказал Корг, сверкнув глазами.
- Я отправил за ними погоню по всем дорогам.
Сделано все возможное, чтобы их поймали и доставили к вам, мой император.
- Хорошо! - вздохнул Корг, опуская глаза и стиснув зубы, и напыжился, придавая своему раскрасневшемуся лицу величественное выражение.
Вепр молчаливо поклонился, ожидая позволения уйти, но Корг, словно в раздумье, остановил его движением руки:
- Не спеши! Для тебя у меня будут еще поручения. Сенаторы вчера, порядком перепугавшись, узаконили мою власть. Сегодня же необходимо оформить соответствующие указы, грамоты и направить в армии Кальта и Пирона моих полномочных гонцов.
- Какие цели мы должны поставить перед гонцами?
- Они повезут приказы об отстранении Кальта и Пирона от командования войсками и о назначении на их посты верных нам людей.
Вепр поежился, правая рука его непроизвольно легла на рукоять меча.
- А не будет ли такой шаг преждевременным, мой господин? Если для смещения с должности Пирона, затянувшего войну с Харотией, у нас есть основания, то Кальт одерживает на северо-востоке одну победу за другой. Его солдаты захватили богатую добычу и наверняка боготворят своего удачливого полководца. Возможны осложнения...
Корг нахмурился и, расправив роскошные императорские одеяния, вскочил с кресла. Он принялся нервно вышагивать по залу, бросая в сторону Вепра испепеляющие взгляды.
- Нет, - наконец произнес он. - Медлить с их отстранением от командования нельзя. Если они успеют подготовиться и перетянуть все войска на свою сторону, я погиб. Объяви, на всякий случай, под предлогом идущей войны мобилизацию среди ронгских молодых аристократов и... - Корг замялся, раздумывая.
- Можно раздать часть запасов продовольствия, - подсказал Вепр. - На наше счастье, у старика Фишу на случай неурожаев и голода были накоплены большие запасы зерна и солонины. Откроем императорские склады и погреба и...
- Хм! - В Корге вновь проснулся торговец и заговорила застарелая жадность. - Цены на зерно растут. Можно было бы с выгодой продать эти запасы в голодные времена и выручить средства для снаряжения армии, выплаты жалования наемникам.
- Вы правы, великий, но... - Вепр с сожалением опустил глаза. Народу, видимо, придется бросить этот кусок. Это укрепит ваши позиции и привлечет на нашу сторону многочисленные толпы бездельников и бедняков Кароса. Неплохо было бы организовать для горожан какое-нибудь красочное празднество. Похороны старика Фишу можно превратить в пышное зрелище. Устроить попутно схватки между рабами, показ диких животных, театральные представления, карнавал. Обязательно, вечерний пир для сенаторов и знати. Словом, надо завоевать сердца подданных пряниками и обещаниями скорого благоденствия.
Корг подавил тяжелый вздох:
- Ну, обещания - это ладно. Этого добра не жалко. А пряники? Этак не мудрено все по ветру пустить, тут надо думать! Эх! Если бы мы успели захватить императорскую казну! Проклятый пройдоха казначей! Когда его поймают, мы сдерем с него живого кожу!
- Да будет так, мой господин! - поклонился Вепр. - Каких еще поручений удостоит император своего верного слугу?
- Надо подготовить захват дочерей и внуков старика Фишу. Принцесса Ласси, насколько мне известно, гостит у своей сестры в замке Кальтов. Корг жизнерадостно потер ладони и сжал пальцы в кулак. - Все в одном гнездышке. Подумай, как лучше захватить их всех. Выманить в столицу, наверное, не удастся, придется брать штурмом замок. Действуй аккуратно при этом. Не забывай, младшая дочка Фишу должна стать моей женой, а старшая и внуки... Когда они будут у меня в руках, с Кальтом можно будет не считаться. Ты понял, Вепр?
- Я ловлю каждое слово моего повелителя.
- Это последнее, что я поручаю тебе осуществить. Отряд в Калию возглавишь сам. От успеха этой операции зависит почти все! Ты это не хуже меня знаешь, Вепр. Ступай!
Вепр вновь низко поклонился и отступил на два шага.
- Да, - тихо произнес он, - с дочками старика Фишу, пожалуй, будет труднее всего. Кальты скорее умертвят их сами, чем согласятся выдать нам. Значит, придется брать замок штурмом, а это сложная задача. По слухам, гнездышко Кальтов отлично укреплено. Тут есть над чем подумать. Мне потребуется много золота - возможно, сотни тысяч форов. Нужны солдаты, наемники. Отряд для захвата Калии и замка должен насчитывать легиона два, не меньше.
- Два легиона! - охнул Корг. - С какими же силами я останусь в Каросе? Ты с ума сошел! А для защиты Кароса, для своей защиты где я возьму людей? Повелитель, вы интересовались мнением военного человека. Я высказал свои соображения. С маленьким отрядом в Калии делать нечего. Нас просто не пропустят в страну местные отряды калийских ополченцев. Что говорить, нужны силы для захвата не только замка, но и города! А штурм города, даже слабо укрепленного, всегда требует много сил и крови... Однако, если цель похода будет достигнута и мы захватим родственников умершего императора, вы, мой повелитель, значительно укрепите наши позиции. Это будет ударом в сердце Кальта!
- Да... Но ведь гарнизон столицы значительно ослабнет. Как мне с такими мизерными силами защищать город?
- На город пока никто не нападает. Армии Пирона и Кальта далеко. Наступает осень. Дороги скоро зальет дождями. И потом, в результате мобилизации численность солдат в верных нам легионах значительно возрастет. Мой же поход в Калию, надеюсь, буфет быстрым и решительным.
Корг колебался. Он слабо разбирался в военных вопросах, и теперь обычная осторожность удачливого торговца заставляла его медлить. Сомнения, страхи заползали в душу Тиуса. Он понуро опустил голову и заметил, что пальцы рук слегка дрожат. Это было признаком слабости. Корг не желал выглядеть слабым даже в глазах Вепра.
- Хорошо! - вполне твердым, спокойным голосом произнес он. - Сколько тебе нужно людей, столько и бери! В конце концов, в случае неудачи мы с тобой, племянник, рискуем почти одинаково.
При упоминании о неудаче лицо Вепра побледнело, мысленно он обругал своего трусливого венценосного дядюшку последними словами, однако вслух благоразумно сказал:
- Еще мне понадобятся грамоты от вас с неограниченными полномочиями, правом казнить и миловать от имени императора всех, до наместников провинций включительно.
- Получишь все! И сверх того, если задуманное будет выполнено! несколько поспешно и раздраженно произнес Корг и, точно обессиленный, упал в кресло. Иди, выполняй!
Шаги Вепра стихли за дверью. А раскрасневшийся, с налитыми кровью глазами и дрожащими от возбуждения пальцами Корг еще долго обессиленный лежал в кресле, тяжело дыша.
- Я всего лишь старый, глупый раб. Трудно мне давать совет великому маршалу и первому, по знатности и богатству, человеку Империи. Однако если мой господин желает совета, то я дам совет. Надо закончить войну с Харотией как можно быстрее и вернуться в Карос до того, как умрет Великий Фишу.
- Хм... - промычал Пирон. - Это-то я и без тебя знаю! И вот как желаемого добиться?
- У судьбы много дорог... - развел руками Сей. - А человеку приходится выбирать одну. Есть путь прямой, но, пожалуй, самый опасный, трудный и длинный. Можно загнать царя в угол, обложить войсками и заставить драться. Однако исход битвы совсем не ясен. Есть другой путь... Переговоры. Империи сейчас не до новых завоеваний, надо сохранить хоть то, что уже завоевано. Времена наступают смутные. Возможна смена династии. Харотию можно оставить харотам. Постараться закончить дело миром. По-моему, царь Буца охотно пойдет на уступки и даже на союз с одним из маршалов императора... Конечно, тайный союз...
- Сей! Эта мысль уже приходила мне в голову! Но как? Как ее осуществить? Ты не хуже меня знаешь, что бывает с теми, кого император заподозрит в государственной измене! Он даже сына-наследника не пощадил! Если же я, давний его соперник, дам такой повод! - Пирон боязливо огляделся. - Императорских шпионов и здесь, в моем легере, хватает.
- Это так, мой господин, дело, которое мы начнем, крайне опасно. И все же... Твой смиренный раб рекомендует именно этот путь. Во-первых, после смерти сына императору не до нас. Полагаю, что он уже не оправится от такого удара. Следовательно, в столице может появиться новый император. Если вас не окажется в Каросе в нужное время, власть перейдет, скорее всего, к нашему старому знакомому Коргу. После вас, мой господин, и Клая Кальта он наиболее влиятельная фигура.
- А что Кальт? Что ты о нем думаешь?
Сей сощурился и, как бы собираясь с мыслями, вновь запустил пятерню в бороду и принялся теребить пальцами подбородок, словно прикидывая, стоит ли сообщать господину все, что он думает о Кальте. Наконец, после минутных размышлений он произнес:
- Клай Кальт самый опасный и сильный противник.
Больше того, мой господин, если мне будет позволено высказать одну догадку, так сказать, плод моих худоумных размышлений...
- Говори!
- Я опасаюсь, что теперь, после смерти сына-наследника, Великий Фишу переделает свое завещание в пользу мужа старшей дочери и...
- Объявит всенародно его, Клая Кальта, законным наследником трона... Ты это хотел произнести своим мерзким языком? - вскричал Пирон, побагровев от ярости.
- Мой господин, боюсь, что так и будет. Если только это событие уже не произошло. Авторитет старика императора в народе еще очень велик и его воля кое-что значит.
- Но ведь Кальт калиец, неужели ронги уступят власть над собой иноземцу? Разве такое возможно? Было ли такое когда-либо в истории Ронгонии? Летописи, хроники древних царств молчат о том.
Мой повелитель, если такого события и не бывало доселе, это не доказывает его неосуществимость. Вам ли не знать, как сильны Кальты! Что с того, что принц Клай родился на солнечном юге, он отлично, как на своем родном языке, говорит на ронгском. Его жена чистокровная ронгонка из рода Фишу. Его сыновья законные внуки императора.
- Если Кальт станет императором, я погиб! - прошептал Пирон. - Этого нельзя допустить! Найди мне надежных людей, Сей! Надо подослать их в лагерь Кальта. Пообещай им, что хочешь! Я готов отдать половину своих богатств, лишь бы он не доехал до Кароса! Сей, что же ты молчишь? Ты слышишь меня?
- Я весь внимание, мой повелитель! По счастью, принц Клай воюет с Мигу на севере. Правда, по последним донесениям моих агентов, успехи у Кальта ощутимее, чем у нас. Не сегодня-завтра падет столица царства Вах и тогда руки у принца будут развязаны. Вот поэтому-то нам нужно спешить. Мы должны успеть в Карос раньше Кальта.
- А Корг?
- Корг... С ним что-нибудь придумаем. Пока надо договориться с царем Харотии. Думаю, он уже знает о событиях на севере и...
- Не запросит многого!
- Да, мой повелитель. Поэтому, получив от вас подробнейшие инструкции, я готов сейчас же тайно отправиться к царю. Скоро наступит ночь. Ночью мне легче выбраться из города незамеченным. За неделю, за две, думаю, все решится.
Минуту Лов молча смотрел в глаза своего бывшего раба. Через длинные, узкие решетчатые окна дворца падал свет Тосы, маленького багрового спутника Лураса. Блики красных тонов смешивались на лице Сея с отблесками от зажженных светильников, и физиономия слуги казалась Пирону зловещей, уродливой карнавальной маской. Что было за этой маской, какие мысли бродили в голове Сея, маршал отгадать не мог и колебался, понимая, что приходится вручать свою судьбу пусть и близкому ему существу, но все же существу коварному, опасному. Наконец, решившись, Пирон кивнул:
- Хорошо! Даю тебе десять дней на все: и на дорогу, и на переговоры. Если к исходу десятого дня не будет от тебя вестей, я поведу армию к столице Харотского царства! И возможно, мне повезет, как повезло Кальту. Иди, готовь грамоты! И пусть боги судьбы покровительствуют нам!
Глава 7. СМЕРТЬ ИМПЕРАТОРА
Наиболее дальновидные жители ронгской столицы пришли в сильнейшее смятение, когда было объявлено о смерти принца Крома. Смятение это объяснялось вовсе не тем, что императорский сынок снискал себе всеобщие симпатии жителей Кароса или пользовался народной любовью, напротив, принца при жизни больше ненавидели за наглость и высокомерие. У многих знатных горожан Кароса в памяти еще были дикие выходки и загулы Крома, унижения, которым он подвергал не угодивших ему придворных. Конечно же, мало кому доставлял удовольствие и капризный характер наследника, все в Каросе отлично знали, что определяющими чертами этой царственной натуры были глупость, мстительность, истеричная жестокость, переходящая зачастую в трусливый садизм. Нет, совсем не безвременная кончина принца раздосадовала и обеспокоила жителей Кароса, их ужаснуло другое: страна оставалась без прямого законного наследника.
Старый император был тяжело и неизлечимо болен. И аристократы Кароса в ужасе предчувствовали грядущую смуту, междоусобицы царедворцев, а то и открытые столкновения знатных родов Империи, гражданскую войну и развал государства.
Наиболее мудрые чиновники и землевладельцы, понимая, что в стороне от начинающейся грызни из-за императорского трона им не остаться, потеряли сон и покой, прикидывая так и эдак, сторону которого наиболее вероятного претендента на престол им принять, кому оказать поддержку золотом, либо наемниками, либо протекцией в сенате. Самые осторожные из горожан заблаговременно приостанавливали свои торговые дела в столице, поглубже закапывали ценности и потихоньку удирали из Кароса в имения, спешили под любым благовидным предлогом отправиться в путешествие по западным, не охваченным военными действиями, провинциям Империи.
Среди всех этих беспокойств и предгрозовой мышиной суеты, казалось, лишь сам Великий Фишу сохранял обычную безмятежность и полнейшее безразличие к происходящему. Даже смерть сына вроде бы прошла для императора незамеченной, как думали многие из придворных, слабо разбиравшихся в характере своего властелина. Однако это внешнее императорское спокойствие было обманчивым.
Сказать, что в душе старика императора шевельнулись какие-то давно забытые чувства и он потрясен смертью сына, было бы не совсем верно. Увы, за свои семьдесят с лишним лет Фишу наблюдал такое количество всевозможных смертей как своих соперников, врагов, так и близких родственников и к стольким из этих смертей он прямо или косвенно был причастен, что сам по себе еще один факт чьей-то смерти (будь это и смерть сына) уже не будоражил его сознание. У старика были со смертью свои, особые, можно сказать полуприятельские, отношения. Каких-либо отцовских чувств к Крому император уже давно не питал, чаще глупости принца вызызали его гнев либо глухое раздражение, однако гибель наследника оказалась неожиданным, а потому и сильным ударом. До этого Фишу как-то не задумывался, что станет с его детищем, его Империей, после его ухода к богам: была уверенность - Великое государство ронгов, а с ним и могучий род Фишу, будет процветать вечно... И вот удар, и первые сомнения стали закрадываться в помраченное болезнями сознание властелина. А не напрасна ли его борьба за трон? И все многочисленные казни, и смерти, и ночные убийства соперников, и мучения, на которые он обрекал противников и не угодных ему лиц? Ведь только в глазах подданных он был велик, и велики были его труды и деяния, и велики были злодейства его и его слуг... Перед судьбой же и временем он оставался жалким, больным стариком... Эти и другие им подобные мысли прокрадывались в меркнущее сознание умирающего императора, но усилием воли, железной привычкой к дисциплинированному мышлению Фишу их отгонял.
- Нет... Нет... - бормотал он, вперив застывший, полусумасшедший взгляд воспаленных глаз в пламя очага и привычно поглаживая своего леопарда. - Так было угодно богам... Я прав. Я всегда был прав... Кром... Эта смерть... Она ничего не решает. Из него бы получился негодный правитель... Возможно, все к лучшему... К лучшему... Не забыть казнить виновников его гибели... Завистники, враги... Лепал, он был там... Губернатор... Надо допросить их, расследование... Не забыть... У меня есть дочери, есть внуки, у меня еще есть власть! Бара!
В зал на призыв хозяина поспешно вошел канцлер.
- Что угодно повелителю? - тихо спросил он, низко кланяясь.
- Бара. Приведи ко мне сегодня всех придворных юристов и сановников первого ранга. Я собираюсь огласить новое завещание.
Бара подобрался, точно перед прыжком, и насторожил уши:
- Какого рода текст завещания прикажете подготовить?
- Я назначаю своим преемником мужа моей старшей дочери - Клая из рода Кальтов. Это единственное существенное изменение старого текста.
- Да, повелитель... - пробормотал Бара. - Ход вашей мысли становится доступен моему пониманию. К вечеру новый вариант текста будет готов.
- Закажи три копии завещания. Одну для сената, вторую отправим на хранение в библиотеку Храма бога Ти...
- А третью копию?
- Третий свиток ты сегодня же отправишь в лагерь моему зятю, - Фишу поднял усталые глаза на канцлера. - Сделаешь все это без промедления.
- Слушаюсь, мой повелитель.
- А теперь иди собирай чиновников. Да, прикажи позвать моего врача.
- Будет исполнено, - поклонился Бара, осторожно отступая к двери.
* * *
Этим же вечером в тронном зале императорского дворца был оглашен новый текст завещания Фишу. В присутствии юристов, многих знатных граждан Империи, крупных чиновников, священнослужителей и купцов Бара обнародовал завещание, скрепил копии текста многочисленными печатями и подписями присутствующих лиц.
Объявление Клая Кальта наследным принцем вызвало в столице в первые же часы как бурю негодования среди ронгской знати и врагов дома Кальтов, так и многочисленные восторги сторонников калийской партии. Канцлер опасался возникновения беспорядков в городе и даже подумывал, что старик император поспешил с объявлением нового наследника и сам факт обнародования завещания при жизни старого монарха ни к чему хорошему не приведет. Конечно, канцлеру были понятны мотивы поспешного обнародования завещания: Фишу старался узаконить и укрепить власть своего семейства - обеспечить будущее дочерей. Доктора оставляли императору уже не месяцы, а считанные дни жизни. И владыка ронгов стал отказываться от своих привычек, особенно изменения в характере старика стали заметны после смерти Крома. Фишу теперь часто впадал в сонливое безразличие, которое чередовалось у него с приступами сильнейших головных и сердечных болей, галлюцинациями и полуобморочным состоянием.
* * *
Смолкли громкие разговоры в дворцовых залах. Даже у самых молодых и бесшабашных придворных юнцов с лиц исчезли улыбки. Не слышался больше смех фрейлин принцессы. Дворец постепенно пустел. В высоких пышных залах поселились тишина и предчувствие близкой смерти.
Притихла светская жизнь и в самой столице. Точно шакалы, собравшиеся у логова умирающего льва, замерли и насторожились ронгские аристократы.
И вот на рассвете одного из беэоблачных, тихих осенних дней старый император скончался. Умер естественной смертью, счастливо избежав многочисленных покушений, ядов и отравленных стрел. После себя он оставил двух дочерей и внуков, страну на пороге гражданской войны и четыре объемистых тома размышлений и наблюдений за повадками хищных зверей. Мало кому в Каросе в те дни могло прийти в голову, что эти четыре тома начал зоологии высших позвоночных Лураса и будут самым ценным для потомков из всего наследства ронгского императора Фишу.
Глава 8. КОРГ
Над Каросом разгорался новый день.
После некоторого оцепенения, вызванного кончиной Великого и Несравненного императора ронгов, круги столичной знати пришли в движение. Отряды легионеров постепенно стягивались к императорскому дворцу. На улицах появились шумные, кричащие толпы. Столица бурлила. И в этом бурлении все чаще всплывало имя одного из самых влиятельных сенаторов, крупного землевладельца Тиуса Корга.
В свои пятьдесят шесть лет Тиус был еще очень крепким, дородным мужчиной. Славился знатностью, богатством и успехами у женщин. В отличие от Пирона он никогда не строил каких-либо козней против императора, хотя втайне и считал себя не менее достойным трона, чем сам Фишу. Корг и в жизни, и в политике был больше коммерсантом, чем смелым воином. Своих сторонников он прежде всего привлекал денежными подачками, роскошными обедами и ужинами, празднествами, устраиваемыми по самому пустяковому поводу. Однако он знал, с кем обедать, кого одарить и в честь кого устроить празднество. Удивительно, но каждый дар его, каждая трата оборачивались к выгоде самого Корга, и, по сути, любое его пожертвование храмам или городам Ронгонии становилось удачной торговой сделкой.
Смерть Фишу взволновала Корга до крайности. Ему почудилось, что пришел долгожданный момент, когда нужно рисковать всем, чтобы выиграть все. Иными словами, Тиус Корг вдруг почувствовал, что может вполне дешево купить для себя трон императора: других серьезных покупателей-конкурентов в Каросе в день смерти императора просто не оказалось. И хотя Тиус не любил рисковать и обычно избегал сомнительных предприятий, сложившаяся ситуация представлялась ему беспроигрышной. Его главные соперники, Кальт и Пирон, были далеко, и после кончины Фишу он, Корг, оставался самой влиятельной фигурой в Каросе - просто глупо было бы этим не воспользоваться. После мучительных прикидок и раздумий Тиус объявил своим друзьям и сторонникам, что начинает борьбу.
План Корга по захвату императорского дворца и верховной власти не отличался оригинальностью.
Первое, что надлежало, по убеждению Корга, сделать, - это стянуть к дворцу и сенату верные воинские части, командиры которых целиком были преданы Коргу. Вторым пунктом программы был захват дворца и казны Империи. Третье, что требовалось проделать быстро и незамедлительно, - уничтожить копии императорского завещания и огласить народу новое, "подлинное", завещание императора Фишу, объявляющее его, Корга - главу старинного и одного из самых могущественных родов Кароса, - новым императором ронгов.
Четвертый пункт самый трудновыполнимый: уничтожить всех противнинов кандидатуры Корга, всех лиц, присутствовавших при огласке первого, "ложного", завещания императора, Загвоздка заключалась в том, что многие сенаторы, юристы и крупнейшие чиновники, удостоверившие своими подписями и личными печатями подлинность завещания, в котором преемником Фишу объявлялся Клай Кальт, поспешили сразу после первых слухов о кончине Великого императора предусмотрительно исчезнуть из Кароса. А всех этих знатных лиц нужно было отыскать, уговорить принять сторону Корга, а в случае несогласия умертвить. Затем необходимо было отстранить от командования войсками Кальта и Пирона, на их должности назначить своих людей, и последним пунктом программы (выполнение этого замысла Корг откладывал до лучших времен) было упрочение своего положения на троне женитьбой на младшей дочери императора Фишу - принцессе Ласси. Правда, принцессу необходимо было привезти из Калии в Карос, но похищение девушки из замка Кальтов, по мнению Корга,все же можно было осуществить.
Таковы были честолюбивые замыслы новоявленного властелина Кароса. И, надо отметить, во многом ему сопутствовала удача.
Власть в Каросе была захвачена на удивление легко. Когда отряды верных Коргу легионеров и его сторонники из знати ворвались, размахивая мечами, в залы императорского дворца, они нашли помещения пустыми. Кроме нескольких стариков прислужников и рабов, следивших за чистотой, в императорских покоях не оказалось ни воинов охраны, ни чиновников, ни придворных. Все разбежались еще при приближении толпы сторонников Корга.
Струсившие сенаторы в тот же день отправились к дому Корга и вручили новому властелину Кароса дары, скипетр и корону. Правда, вышла небольшая накладка с государственной казной: хотя сама сокровищница императора и монетный двор были захвачены в самую первую очередь - ценностей в хранилищах не оказалось. Куда-то пропали и сам князь-казначей, и канцлер Империи Бара, и вот загадочное исчезновение этих двух влиятельных вельмож государства более всего удручало нового владыку.
- Мерзавцы! Когда они успели удрать? - бушевал Корг. - Я же приказал закрыть все ворота города и поставить заставы на дорогах! Как вы могли их упустить? Вепр, я назначил вас, моего племянника, командующим гарнизоном столицы! Так докажите мне, что вы достойны этого высокого назначения! Обыщите город, обшарьте все закоулки, каждый дом, но найдите этих двух беглецов! Не мне вам обьяснять, что казначей знает, где спрятано золото и драгоценности, а у Бара должны храниться копии того мерзкого, незаконного завещания, написанного выжившим из ума старцем!
- О! Мой повелитель! - смущенно отвечал Вепр, опуская глаза. - Я допросил дворцовую челядь. Слуги признались, что и казначей, и канцлер скрылись из дворца сразу после смерти Фишу, еще до обнародования этого события и до объявления траура. В те часы дороги из города еще не были перекрыты нашими людьми. Полагаю, беглецы спешат, мой господин, либо на север, в лагерь Кальта, либо в Харотию к Пирону.
- И ты так спокойно мне об этом докладываешь? - сказал Корг, сверкнув глазами.
- Я отправил за ними погоню по всем дорогам.
Сделано все возможное, чтобы их поймали и доставили к вам, мой император.
- Хорошо! - вздохнул Корг, опуская глаза и стиснув зубы, и напыжился, придавая своему раскрасневшемуся лицу величественное выражение.
Вепр молчаливо поклонился, ожидая позволения уйти, но Корг, словно в раздумье, остановил его движением руки:
- Не спеши! Для тебя у меня будут еще поручения. Сенаторы вчера, порядком перепугавшись, узаконили мою власть. Сегодня же необходимо оформить соответствующие указы, грамоты и направить в армии Кальта и Пирона моих полномочных гонцов.
- Какие цели мы должны поставить перед гонцами?
- Они повезут приказы об отстранении Кальта и Пирона от командования войсками и о назначении на их посты верных нам людей.
Вепр поежился, правая рука его непроизвольно легла на рукоять меча.
- А не будет ли такой шаг преждевременным, мой господин? Если для смещения с должности Пирона, затянувшего войну с Харотией, у нас есть основания, то Кальт одерживает на северо-востоке одну победу за другой. Его солдаты захватили богатую добычу и наверняка боготворят своего удачливого полководца. Возможны осложнения...
Корг нахмурился и, расправив роскошные императорские одеяния, вскочил с кресла. Он принялся нервно вышагивать по залу, бросая в сторону Вепра испепеляющие взгляды.
- Нет, - наконец произнес он. - Медлить с их отстранением от командования нельзя. Если они успеют подготовиться и перетянуть все войска на свою сторону, я погиб. Объяви, на всякий случай, под предлогом идущей войны мобилизацию среди ронгских молодых аристократов и... - Корг замялся, раздумывая.
- Можно раздать часть запасов продовольствия, - подсказал Вепр. - На наше счастье, у старика Фишу на случай неурожаев и голода были накоплены большие запасы зерна и солонины. Откроем императорские склады и погреба и...
- Хм! - В Корге вновь проснулся торговец и заговорила застарелая жадность. - Цены на зерно растут. Можно было бы с выгодой продать эти запасы в голодные времена и выручить средства для снаряжения армии, выплаты жалования наемникам.
- Вы правы, великий, но... - Вепр с сожалением опустил глаза. Народу, видимо, придется бросить этот кусок. Это укрепит ваши позиции и привлечет на нашу сторону многочисленные толпы бездельников и бедняков Кароса. Неплохо было бы организовать для горожан какое-нибудь красочное празднество. Похороны старика Фишу можно превратить в пышное зрелище. Устроить попутно схватки между рабами, показ диких животных, театральные представления, карнавал. Обязательно, вечерний пир для сенаторов и знати. Словом, надо завоевать сердца подданных пряниками и обещаниями скорого благоденствия.
Корг подавил тяжелый вздох:
- Ну, обещания - это ладно. Этого добра не жалко. А пряники? Этак не мудрено все по ветру пустить, тут надо думать! Эх! Если бы мы успели захватить императорскую казну! Проклятый пройдоха казначей! Когда его поймают, мы сдерем с него живого кожу!
- Да будет так, мой господин! - поклонился Вепр. - Каких еще поручений удостоит император своего верного слугу?
- Надо подготовить захват дочерей и внуков старика Фишу. Принцесса Ласси, насколько мне известно, гостит у своей сестры в замке Кальтов. Корг жизнерадостно потер ладони и сжал пальцы в кулак. - Все в одном гнездышке. Подумай, как лучше захватить их всех. Выманить в столицу, наверное, не удастся, придется брать штурмом замок. Действуй аккуратно при этом. Не забывай, младшая дочка Фишу должна стать моей женой, а старшая и внуки... Когда они будут у меня в руках, с Кальтом можно будет не считаться. Ты понял, Вепр?
- Я ловлю каждое слово моего повелителя.
- Это последнее, что я поручаю тебе осуществить. Отряд в Калию возглавишь сам. От успеха этой операции зависит почти все! Ты это не хуже меня знаешь, Вепр. Ступай!
Вепр вновь низко поклонился и отступил на два шага.
- Да, - тихо произнес он, - с дочками старика Фишу, пожалуй, будет труднее всего. Кальты скорее умертвят их сами, чем согласятся выдать нам. Значит, придется брать замок штурмом, а это сложная задача. По слухам, гнездышко Кальтов отлично укреплено. Тут есть над чем подумать. Мне потребуется много золота - возможно, сотни тысяч форов. Нужны солдаты, наемники. Отряд для захвата Калии и замка должен насчитывать легиона два, не меньше.
- Два легиона! - охнул Корг. - С какими же силами я останусь в Каросе? Ты с ума сошел! А для защиты Кароса, для своей защиты где я возьму людей? Повелитель, вы интересовались мнением военного человека. Я высказал свои соображения. С маленьким отрядом в Калии делать нечего. Нас просто не пропустят в страну местные отряды калийских ополченцев. Что говорить, нужны силы для захвата не только замка, но и города! А штурм города, даже слабо укрепленного, всегда требует много сил и крови... Однако, если цель похода будет достигнута и мы захватим родственников умершего императора, вы, мой повелитель, значительно укрепите наши позиции. Это будет ударом в сердце Кальта!
- Да... Но ведь гарнизон столицы значительно ослабнет. Как мне с такими мизерными силами защищать город?
- На город пока никто не нападает. Армии Пирона и Кальта далеко. Наступает осень. Дороги скоро зальет дождями. И потом, в результате мобилизации численность солдат в верных нам легионах значительно возрастет. Мой же поход в Калию, надеюсь, буфет быстрым и решительным.
Корг колебался. Он слабо разбирался в военных вопросах, и теперь обычная осторожность удачливого торговца заставляла его медлить. Сомнения, страхи заползали в душу Тиуса. Он понуро опустил голову и заметил, что пальцы рук слегка дрожат. Это было признаком слабости. Корг не желал выглядеть слабым даже в глазах Вепра.
- Хорошо! - вполне твердым, спокойным голосом произнес он. - Сколько тебе нужно людей, столько и бери! В конце концов, в случае неудачи мы с тобой, племянник, рискуем почти одинаково.
При упоминании о неудаче лицо Вепра побледнело, мысленно он обругал своего трусливого венценосного дядюшку последними словами, однако вслух благоразумно сказал:
- Еще мне понадобятся грамоты от вас с неограниченными полномочиями, правом казнить и миловать от имени императора всех, до наместников провинций включительно.
- Получишь все! И сверх того, если задуманное будет выполнено! несколько поспешно и раздраженно произнес Корг и, точно обессиленный, упал в кресло. Иди, выполняй!
Шаги Вепра стихли за дверью. А раскрасневшийся, с налитыми кровью глазами и дрожащими от возбуждения пальцами Корг еще долго обессиленный лежал в кресле, тяжело дыша.