— Кира, а вдруг этот шар никогда от меня не отвяжется? — с отчаянием в голосе спросил Анаконда.
— Тогда не приходи ко мне никогда.
НАУЧНАЯ КОНСУЛЬТАЦИЯ
ВАЖНОЕ РЕШЕНИЕ
НЕОЖИДАННЫЙ ВАРИАНТ
ОБИДНАЯ ЖИЗНЬ
— Тогда не приходи ко мне никогда.
НАУЧНАЯ КОНСУЛЬТАЦИЯ
В глубоком удручении вернулся домой Анаконда. С тех пор как он подпал под власть шара, ему чертовски не везло. Как вернуть жизнь в прежнее русло? Как избавиться от Константина?
Вспомнив о конверте, обнаруженном в портфеле, он схватился за задний карман брюк. Но там ничего не было, карман был пуст. Анаконду оторопь взяла. Потерял… И вдруг до него дошло, что на нем давно новый костюм, а старый валяется в шкафу. Он бросился к шкафу, вытащил оттуда старые брюки. От них пахло хвоей, несколько сосновых иголочек упало на пол, когда Юрий, ощупав задний карман, извлек из него конверт.
На конверте было напечатано:
Юрия безо всякой волокиты сразу же провели в кабинет научного руководителя НИИНЯПа Рассветова. Когда Юрий показал ему свой журналистский билет, Рассветов сказал:
— Писать об институте рановато. У нас еще мало фактов, товарищ Лесовалов.
— Вообще-то я Анаконда, — сразу же уточнил Юрий. — Знаете, такая змея. Обитает в верховьях Амазонки, отдельные экземпляры достигают четырнадцати метров.
— Десяти с половиной метров, — уточнил Рассветов. — И давно это с вами случилось?
— Что случилось?
— Ну, что вы стали считать себя змеей.
— Я вовсе не считаю себя змеей, — обиделся Юрий. — Просто это мой творческий псевдоним.
— Ах вот оно что! А то, видите ли, к нам вчера приходил гражданин, который считает себя пингвином. Это не по нашей части.
— Ну, я не из таких. Я по делу… Хочу поведать вам одну тайну. Но вы действительно исследуете необъяснимые явления?
— Необъясненные, — поправил Рассветов. — Да, исследуем. К нам уже начали поступать отдельные… ну, как бы вам сказать… странные вещи. Население охотно идет нам навстречу. Третьего дня, например, один мальчишка-юннат принес нам интересный объект. Поймал его на улице.
С этими словами Рассветов отворил дверь. Из соседней комнаты выбежала такса и улеглась на ковре возле стола.
— Какой же это объект? Это собака! — сердито сказал Юрий. — Я к вам как человек к человеку, а вы мне каких-то собак!
— Это не собака, а биоэлектронное устройство, выполненное в форме собаки и заброшенное на Землю для сбора информации, — не повышая голоса, молвил Рассветов. — Вы посмотрите внимательнее.
— Господи, да у нее шесть ног! Что ж вы сразу не сказали? — всколыхнулся Анаконда. — Зачем ей шесть ног?!
— Перестраховщики с Венеры, — бросил Рассветов. — Это их работка. Сконструировали недурное, в общем, устройство, но, чтобы увеличить коэффициент прочности, добавили пару ног… Так что вы хотели мне сообщить?… Не стесняйтесь, мы у этой «таксы» сразу же вывинтили передающую систему, так что на Венере ничего не узнают.
— Я хочу, чтобы и на Земле ничего не узнали, — заявил Анаконда. — Сейчас я вам тоже одно устройство покажу. Но прежде прочтите, что вот тут написано. — И он сунул в руки Рассветову таинственный конверт.
Рассветов прочел написанное на конверте, покачал головой и ничего не сказал.
Тогда Юрий вынул из сумки шар, и тот немедленно повис в воздухе. Биоэлектронная собака при виде Константина вскочила с ковра и, поджав хвост, с жалобным воплем кинулась в соседнюю комнату.
— Очень странный шар, — задумчиво проговорил Рассветов. — Не агрессивен?
— Нет, можете взять в руку. Не кусается. Уж лучше бы кусался.
Рассветов подержал шар в руке, потом отпустил. Константин занял прежнюю позицию в воздухе.
— Шар очень странный, — повторил Рассветов. — Аналогов в истории, насколько мне помнится, нет. Удельный вес, кажется, выше чем у свинца. Скажите, температура его часто меняется?
— Совсем не меняется. Даже если в огонь бросить — он все такой же холодный.
— Странный объект! — в третий раз повторил Рассветов. — Расскажите, как и когда вы вступили в контакт. Что предшествовало тому моменту, когда он сконтактовался с вами? Говорите мне все без утайки, как врачу.
— Я вам всю правду расскажу, — заявил Юрий, — но вы должны дать мне обещание, что никто за стенами вашего института ничего не узнает о шаре.
— Охотно даю вам такое обещание, — ответил Рассветов. — Но если в процессе исследования шара выяснится, что сохранение тайны поставит под угрозу жизнь и здоровье других людей, а также создаст возможность утечки информации с Земли на другую планету, я буду вынужден отменить свое обещание.
— Я вас понимаю, — сказал Анаконда. — Конечно, если шар может принести вред другим, тут уж придется пожертвовать тайной… А теперь слушайте.
Рассказ Юрия длился долго. Рассветов внимательно слушал. Потом повел Анаконду в лабораторию, где шар стали подвергать различным испытаниям. Из института Юрий с шаром ушел под вечер и в течение недели ходил в НИИНЯП как на службу. Чего только не делали с Константином! Его клали в термостат, опускали в крепчайшие кислоты и щелочи, подвергали действию электрического тока, били по нему кувалдой, замуровывали в цемент, заваливали стальными плитами и свинцовыми пластинами. К концу недели Рассветов составил карточку исследований, копию которой вручил Юрию.
НИИНЯП
Учетная карточка № 19/ш
Условное наименование исследуемого объекта: ШВЭНС (шар всепроникающий экстерриториальный неземной самоуправляемый)
Аналоги по картотеке необъясненных явлений:аналогов нет
Внешний вид объекта в состоянии покоя:шар правильной формы темного цвета
Степень опасности по 12-балльной системе Каргера при агрессивности:12 баллов по Каргеру
А. Физико-химические характеристики:
1. Диаметр: 77,631 мм
2. Атомный вес: 265,24
3. Уд. теплоемкость: отсутствует
4. Температура плавления: не выяснена
5. Реакция на кислоты: не реагирует
6. Реакция на щелочи: не реагирует
7. Радиоактивность: отсутствует
8. Электропроводимость: отсутствует
Б. Психологические характеристики:
1. Разумен
2. Не эмоционален
3. Не агрессивен (см. п. 1 «Особых примечаний»)
4. Способен предвидеть еще не свершившиеся события
5. Способен нести многосторонние охранительные функции по отношению к существу, с которым вошел в контакт
В. Механико-функциональные особенности и аномалии:
1. Имея уд. вес тяжелее воды и атм. воздуха, тем не менее плавает и парит в воздухе
2. Свободно преодолевает любую среду
3. Способен к многосторонним физическим, химическим и механическим действиям
4. Универсален
5. Автономен
6. Неразрушим земными средствами
Особые примечания:
1. На разрушение живой ткани или не программирован, или сам принял решение не причинять вреда белковым соединениям
2. Физически экстерриториален
3. Источник энергопитания неизвестен
4. Место возникновения не выяснено.
Анаконда внимательно прочел карточку.
— А как это понять «физически экстерриториален»? — спросил он Рассветова.
— Исследуя ШВЭНС, мы были вынуждены ввести этот условный научный термин. ШВЭНС экстерриториален в том смысле, что, находясь на Земле, подчиняется не земным физическим законам, а законам той звездной системы, откуда прибыл.
— От всего этого мне мало радости, — заявил Юрий. — Тут в карточке ни слова не сказано, как мне избавиться от шара. Думаете, легко мне его все время таскать! Все жилы вытянул! А психически — уж и говорить нечего.
— Никаких практических рекомендаций дать вам, к сожалению, не могу. Случай слишком необычный. Боюсь, что наилучший для вас вариант — это сохранять статус-кво и утешать себя мыслью, что вы — единственный человек на Земле, вступивший в контакт со столь необычным инопланетным объектом.
— Провались они, такие межпланетные контакты! — воскликнул Анаконда. — И почему он именно ко мне прицепился?
— Быть может, ШВЭНС высмотрел вас заранее. Ему нужен был для опыта человек определенного характера… Ну, скажем, порядочный в душе, но не вполне стойкий перед соблазном. Контакт сработал в тот момент, когда вы решили воспользоваться деньгами. С той минуты ШВЭНС взял вас под наблюдение и охрану. Пока существует контакт, ШВЭНС не даст волоску с вашей головы упасть. Он настолько всесилен, что сохранит вас целым и невредимым, даже если вы очутились в эпицентре взрыва атомной бомбы.
— Не надо мне такой целости и невредимости, товарищ Рассветов! Мне бы пожить нормально, а потом нормально помереть… А если мне в суд на себя подать, товарищ Рассветов? Так, мол, и так, присвоил десять тысяч, осудите и дайте срок. Может, в тюрьме шар от меня отвяжется?
— Суд земной вам не грозит, — ответил Рассветов. — С юридической точки зрения вы не совершили ни кражи, ни даже присвоения находки. ШВЭНС фактически подсунул вам, или, если хотите, предложил эти деньги. Поскольку ШВЭНС вполне материален и является существом мыслящим и разумным, то его вполне можно считать юридическим лицом и предыдущим владельцем денег. Так что вы де-юре и де-факто получили десять тысяч в дар от юридического лица — ШВЭНСа. Следовательно, ни перед законом, ни перед людьми преступления вы не совершили. Вы совершили преступление перед самим собой, а вернее сказать — над собой.
— Постойте, товарищ Рассветов, но ведь шар не мог честным трудом заработать эти деньги. Он их или спер где-то, или подделал. И значит, я имею право быть осужденным как соучастник преступления.
— За неделю общения со ШВЭНСом я пришел к выводу, что хоть он и не подчинен земным физическим законам, но к человеческим законам и установлениям относится с должным пиететом. Он слишком умен и слишком всесилен, чтобы вносить излишний хаос в земной мир. Конечно, он мог бы ограбить все банки мира или напечатать миллиарды фальшивых денег, но не думаю, чтобы он пошел по этому пути…
— Уважаемый ШВЭНС, скажите, пожалуйста, как вы добыли десять тысяч? — обратился Рассветов к шару.
Константин полыхнул зеленым светом, и на стене появилась световая, медленно гаснущая надпись: 1=0; 0=1
— Ну теперь все ясно, — сказал Рассветов. — Просто он восстанавливает денежные знаки. Ежедневно и ежечасно происходит физическая убыль денежных знаков; они сгорают при пожарах, гибнут при кораблекрушениях, выпадая из обращения. Вот эти дензнаки ШВЭНС и восстанавливает… Проведем маленький опыт.
С этими словами Рассветов вынул из кармана трешку и спички. Записав номер и серию трешки, он поджег зеленую бумажку. Когда они сгорела, Рассветов попросил Константина: «Восстановите, пожалуйста!»
Шар засветился на миг голубым светом, потом из него выдвинулась рейка с квадратной площадочкой на конце. С площадочки на стол упала трехрублевая бумажка. Шар вобрал в себя рейку.
— Те же самые три рубля, номер в номер и серия в серию, — объявил Рассветов. — Большое вам спасибо, уважаемый ШВЭНС! Буду хранить эту трешку до скончания дней… А может, все-таки скажете, откуда вы к нам прибыли и зачем?
Темный шар неподвижно и безответно висел в воздухе в трех шагах от Анаконды.
— Вот так и торчит около меня, и ничего с ним не поделать, — сказал Юрий. — Неужели никакого выхода нет, товарищ Рассветов?
— Я не вправе давать вам никаких программ поведения, — ответил Рассветов. — Но мне кажется, что поскольку дело началось с денег, то от этого факта и надо вести рассуждения. Итак, ШВЭНС вручил вам десять тысяч рублей. Его интересует поведение ваше при наличии у вас денег. Пока у вас останется хоть копейка из врученной вам суммы, отношение к вам ШВЭНСа будет неизменным, то есть таким, как сейчас. Вы будете жить под эгидой ШВЭНСа; он будет вести наблюдение за вами и в то же время защищать вас от всех физических опасностей и, возможно, оказывать вам медицинскую помощь. То есть пока у вас есть деньги ШВЭНСа, практически вы бессмертны. Но это довольно грустное бессмертие.
Теперь представим себе другой вариант вашего поведения. Вы ускоренно тратите все врученные вам ШВЭНСом деньги, и ШВЭНС покидает вас, ибо, логически рассуждая, его миссия закончена, эксперимент проведен. Однако в данном случае в действиях ШВЭНСа возможны вариации. Вариант А: ШВЭНС покидает вас без всяких для вас последствий; вариант Б: ШВЭНС покидает вас, предварительно проведя против вас летальную акцию, дабы не оставлять на Земле ненужного свидетеля. Ведь, перестав быть его подопечным или, что несколько точнее, подопытным, вы…
— Так что ж это получается! Он, выходит, и укокать меня может?!
— Да. Не забывайте, что при всем своем разуме ШВЭНС лишен эмоциональности, он чистый прагматик. Если он сочтет целесообразным…
— Ну, вляпался я в историю!.. — сказал Анаконда, беря рюкзак с шаром. — Что ж, товарищ Рассветов, спасибо за собеседование… Но вы сдержите слово? Я надеюсь, что в печати о моем контакте с шаром шума не будет?
— Нет, не будет. Поднимать шум стоило бы только в том случае, если бы люди имели какие-то способы воздействия на ШВЭНС. Но ШВЭНС всесилен, всепроникающ и неразрушим. Появление в печати сведений о нем вызвало бы только всемирную панику… В заключение я обращусь к вам с одной просьбой. ШВЭНС отлично знает материальный мир и умеет его преобразовывать и подчинять себе. Но психический мир человека он знает не вполне и в какой-то мере изучает его на вас. Быть может, вы для него эталон. А если это так, то по этому эталону он может вынести суждение обо всем человечестве. Поэтому ведите себя со ШВЭНСом по возможности тактично, или, как говорилось в старину, толерантно.
Вспомнив о конверте, обнаруженном в портфеле, он схватился за задний карман брюк. Но там ничего не было, карман был пуст. Анаконду оторопь взяла. Потерял… И вдруг до него дошло, что на нем давно новый костюм, а старый валяется в шкафу. Он бросился к шкафу, вытащил оттуда старые брюки. От них пахло хвоей, несколько сосновых иголочек упало на пол, когда Юрий, ощупав задний карман, извлек из него конверт.
На конверте было напечатано:
«ПЛАНЕТА ИКС» (название разглашению не подлежит)Текст этот, в сущности, ничего не прояснил, а, наоборот, внес в душу Анаконды еще большее смятение. И тогда он вдруг вспомнил, что на днях прочел в газете об учреждении нового Научно-Исследовательского Института Необъясненных Явлений Природы (НИИНЯП). Он решил отправиться туда на следующий же день. А вдруг там ему помогут?
ИНСТИТУТ ИЗУЧЕНИЯ ДАЛЬНИХ ПЛАНЕТ
ПОДОТДЕЛ ИССЛЕДОВАНИЯ ПЛАНЕТЫ ЗЕМЛЯ
ГРУППА ПСИХОЛОГИИ И ЭТИКИ
Уважаемый Нашедший!
Поступи с этими деньгами так, как считаешь нужным. Возможно, ты прочтешь эти строки, когда часть денег будет уже израсходована тобой, однако продолжай их тратить (или хранить) по своему усмотрению.
Юрия безо всякой волокиты сразу же провели в кабинет научного руководителя НИИНЯПа Рассветова. Когда Юрий показал ему свой журналистский билет, Рассветов сказал:
— Писать об институте рановато. У нас еще мало фактов, товарищ Лесовалов.
— Вообще-то я Анаконда, — сразу же уточнил Юрий. — Знаете, такая змея. Обитает в верховьях Амазонки, отдельные экземпляры достигают четырнадцати метров.
— Десяти с половиной метров, — уточнил Рассветов. — И давно это с вами случилось?
— Что случилось?
— Ну, что вы стали считать себя змеей.
— Я вовсе не считаю себя змеей, — обиделся Юрий. — Просто это мой творческий псевдоним.
— Ах вот оно что! А то, видите ли, к нам вчера приходил гражданин, который считает себя пингвином. Это не по нашей части.
— Ну, я не из таких. Я по делу… Хочу поведать вам одну тайну. Но вы действительно исследуете необъяснимые явления?
— Необъясненные, — поправил Рассветов. — Да, исследуем. К нам уже начали поступать отдельные… ну, как бы вам сказать… странные вещи. Население охотно идет нам навстречу. Третьего дня, например, один мальчишка-юннат принес нам интересный объект. Поймал его на улице.
С этими словами Рассветов отворил дверь. Из соседней комнаты выбежала такса и улеглась на ковре возле стола.
— Какой же это объект? Это собака! — сердито сказал Юрий. — Я к вам как человек к человеку, а вы мне каких-то собак!
— Это не собака, а биоэлектронное устройство, выполненное в форме собаки и заброшенное на Землю для сбора информации, — не повышая голоса, молвил Рассветов. — Вы посмотрите внимательнее.
— Господи, да у нее шесть ног! Что ж вы сразу не сказали? — всколыхнулся Анаконда. — Зачем ей шесть ног?!
— Перестраховщики с Венеры, — бросил Рассветов. — Это их работка. Сконструировали недурное, в общем, устройство, но, чтобы увеличить коэффициент прочности, добавили пару ног… Так что вы хотели мне сообщить?… Не стесняйтесь, мы у этой «таксы» сразу же вывинтили передающую систему, так что на Венере ничего не узнают.
— Я хочу, чтобы и на Земле ничего не узнали, — заявил Анаконда. — Сейчас я вам тоже одно устройство покажу. Но прежде прочтите, что вот тут написано. — И он сунул в руки Рассветову таинственный конверт.
Рассветов прочел написанное на конверте, покачал головой и ничего не сказал.
Тогда Юрий вынул из сумки шар, и тот немедленно повис в воздухе. Биоэлектронная собака при виде Константина вскочила с ковра и, поджав хвост, с жалобным воплем кинулась в соседнюю комнату.
— Очень странный шар, — задумчиво проговорил Рассветов. — Не агрессивен?
— Нет, можете взять в руку. Не кусается. Уж лучше бы кусался.
Рассветов подержал шар в руке, потом отпустил. Константин занял прежнюю позицию в воздухе.
— Шар очень странный, — повторил Рассветов. — Аналогов в истории, насколько мне помнится, нет. Удельный вес, кажется, выше чем у свинца. Скажите, температура его часто меняется?
— Совсем не меняется. Даже если в огонь бросить — он все такой же холодный.
— Странный объект! — в третий раз повторил Рассветов. — Расскажите, как и когда вы вступили в контакт. Что предшествовало тому моменту, когда он сконтактовался с вами? Говорите мне все без утайки, как врачу.
— Я вам всю правду расскажу, — заявил Юрий, — но вы должны дать мне обещание, что никто за стенами вашего института ничего не узнает о шаре.
— Охотно даю вам такое обещание, — ответил Рассветов. — Но если в процессе исследования шара выяснится, что сохранение тайны поставит под угрозу жизнь и здоровье других людей, а также создаст возможность утечки информации с Земли на другую планету, я буду вынужден отменить свое обещание.
— Я вас понимаю, — сказал Анаконда. — Конечно, если шар может принести вред другим, тут уж придется пожертвовать тайной… А теперь слушайте.
Рассказ Юрия длился долго. Рассветов внимательно слушал. Потом повел Анаконду в лабораторию, где шар стали подвергать различным испытаниям. Из института Юрий с шаром ушел под вечер и в течение недели ходил в НИИНЯП как на службу. Чего только не делали с Константином! Его клали в термостат, опускали в крепчайшие кислоты и щелочи, подвергали действию электрического тока, били по нему кувалдой, замуровывали в цемент, заваливали стальными плитами и свинцовыми пластинами. К концу недели Рассветов составил карточку исследований, копию которой вручил Юрию.
НИИНЯП
Учетная карточка № 19/ш
Условное наименование исследуемого объекта: ШВЭНС (шар всепроникающий экстерриториальный неземной самоуправляемый)
Аналоги по картотеке необъясненных явлений:аналогов нет
Внешний вид объекта в состоянии покоя:шар правильной формы темного цвета
Степень опасности по 12-балльной системе Каргера при агрессивности:12 баллов по Каргеру
А. Физико-химические характеристики:
1. Диаметр: 77,631 мм
2. Атомный вес: 265,24
3. Уд. теплоемкость: отсутствует
4. Температура плавления: не выяснена
5. Реакция на кислоты: не реагирует
6. Реакция на щелочи: не реагирует
7. Радиоактивность: отсутствует
8. Электропроводимость: отсутствует
Б. Психологические характеристики:
1. Разумен
2. Не эмоционален
3. Не агрессивен (см. п. 1 «Особых примечаний»)
4. Способен предвидеть еще не свершившиеся события
5. Способен нести многосторонние охранительные функции по отношению к существу, с которым вошел в контакт
В. Механико-функциональные особенности и аномалии:
1. Имея уд. вес тяжелее воды и атм. воздуха, тем не менее плавает и парит в воздухе
2. Свободно преодолевает любую среду
3. Способен к многосторонним физическим, химическим и механическим действиям
4. Универсален
5. Автономен
6. Неразрушим земными средствами
Особые примечания:
1. На разрушение живой ткани или не программирован, или сам принял решение не причинять вреда белковым соединениям
2. Физически экстерриториален
3. Источник энергопитания неизвестен
4. Место возникновения не выяснено.
Анаконда внимательно прочел карточку.
— А как это понять «физически экстерриториален»? — спросил он Рассветова.
— Исследуя ШВЭНС, мы были вынуждены ввести этот условный научный термин. ШВЭНС экстерриториален в том смысле, что, находясь на Земле, подчиняется не земным физическим законам, а законам той звездной системы, откуда прибыл.
— От всего этого мне мало радости, — заявил Юрий. — Тут в карточке ни слова не сказано, как мне избавиться от шара. Думаете, легко мне его все время таскать! Все жилы вытянул! А психически — уж и говорить нечего.
— Никаких практических рекомендаций дать вам, к сожалению, не могу. Случай слишком необычный. Боюсь, что наилучший для вас вариант — это сохранять статус-кво и утешать себя мыслью, что вы — единственный человек на Земле, вступивший в контакт со столь необычным инопланетным объектом.
— Провались они, такие межпланетные контакты! — воскликнул Анаконда. — И почему он именно ко мне прицепился?
— Быть может, ШВЭНС высмотрел вас заранее. Ему нужен был для опыта человек определенного характера… Ну, скажем, порядочный в душе, но не вполне стойкий перед соблазном. Контакт сработал в тот момент, когда вы решили воспользоваться деньгами. С той минуты ШВЭНС взял вас под наблюдение и охрану. Пока существует контакт, ШВЭНС не даст волоску с вашей головы упасть. Он настолько всесилен, что сохранит вас целым и невредимым, даже если вы очутились в эпицентре взрыва атомной бомбы.
— Не надо мне такой целости и невредимости, товарищ Рассветов! Мне бы пожить нормально, а потом нормально помереть… А если мне в суд на себя подать, товарищ Рассветов? Так, мол, и так, присвоил десять тысяч, осудите и дайте срок. Может, в тюрьме шар от меня отвяжется?
— Суд земной вам не грозит, — ответил Рассветов. — С юридической точки зрения вы не совершили ни кражи, ни даже присвоения находки. ШВЭНС фактически подсунул вам, или, если хотите, предложил эти деньги. Поскольку ШВЭНС вполне материален и является существом мыслящим и разумным, то его вполне можно считать юридическим лицом и предыдущим владельцем денег. Так что вы де-юре и де-факто получили десять тысяч в дар от юридического лица — ШВЭНСа. Следовательно, ни перед законом, ни перед людьми преступления вы не совершили. Вы совершили преступление перед самим собой, а вернее сказать — над собой.
— Постойте, товарищ Рассветов, но ведь шар не мог честным трудом заработать эти деньги. Он их или спер где-то, или подделал. И значит, я имею право быть осужденным как соучастник преступления.
— За неделю общения со ШВЭНСом я пришел к выводу, что хоть он и не подчинен земным физическим законам, но к человеческим законам и установлениям относится с должным пиететом. Он слишком умен и слишком всесилен, чтобы вносить излишний хаос в земной мир. Конечно, он мог бы ограбить все банки мира или напечатать миллиарды фальшивых денег, но не думаю, чтобы он пошел по этому пути…
— Уважаемый ШВЭНС, скажите, пожалуйста, как вы добыли десять тысяч? — обратился Рассветов к шару.
Константин полыхнул зеленым светом, и на стене появилась световая, медленно гаснущая надпись: 1=0; 0=1
— Ну теперь все ясно, — сказал Рассветов. — Просто он восстанавливает денежные знаки. Ежедневно и ежечасно происходит физическая убыль денежных знаков; они сгорают при пожарах, гибнут при кораблекрушениях, выпадая из обращения. Вот эти дензнаки ШВЭНС и восстанавливает… Проведем маленький опыт.
С этими словами Рассветов вынул из кармана трешку и спички. Записав номер и серию трешки, он поджег зеленую бумажку. Когда они сгорела, Рассветов попросил Константина: «Восстановите, пожалуйста!»
Шар засветился на миг голубым светом, потом из него выдвинулась рейка с квадратной площадочкой на конце. С площадочки на стол упала трехрублевая бумажка. Шар вобрал в себя рейку.
— Те же самые три рубля, номер в номер и серия в серию, — объявил Рассветов. — Большое вам спасибо, уважаемый ШВЭНС! Буду хранить эту трешку до скончания дней… А может, все-таки скажете, откуда вы к нам прибыли и зачем?
Темный шар неподвижно и безответно висел в воздухе в трех шагах от Анаконды.
— Вот так и торчит около меня, и ничего с ним не поделать, — сказал Юрий. — Неужели никакого выхода нет, товарищ Рассветов?
— Я не вправе давать вам никаких программ поведения, — ответил Рассветов. — Но мне кажется, что поскольку дело началось с денег, то от этого факта и надо вести рассуждения. Итак, ШВЭНС вручил вам десять тысяч рублей. Его интересует поведение ваше при наличии у вас денег. Пока у вас останется хоть копейка из врученной вам суммы, отношение к вам ШВЭНСа будет неизменным, то есть таким, как сейчас. Вы будете жить под эгидой ШВЭНСа; он будет вести наблюдение за вами и в то же время защищать вас от всех физических опасностей и, возможно, оказывать вам медицинскую помощь. То есть пока у вас есть деньги ШВЭНСа, практически вы бессмертны. Но это довольно грустное бессмертие.
Теперь представим себе другой вариант вашего поведения. Вы ускоренно тратите все врученные вам ШВЭНСом деньги, и ШВЭНС покидает вас, ибо, логически рассуждая, его миссия закончена, эксперимент проведен. Однако в данном случае в действиях ШВЭНСа возможны вариации. Вариант А: ШВЭНС покидает вас без всяких для вас последствий; вариант Б: ШВЭНС покидает вас, предварительно проведя против вас летальную акцию, дабы не оставлять на Земле ненужного свидетеля. Ведь, перестав быть его подопечным или, что несколько точнее, подопытным, вы…
— Так что ж это получается! Он, выходит, и укокать меня может?!
— Да. Не забывайте, что при всем своем разуме ШВЭНС лишен эмоциональности, он чистый прагматик. Если он сочтет целесообразным…
— Ну, вляпался я в историю!.. — сказал Анаконда, беря рюкзак с шаром. — Что ж, товарищ Рассветов, спасибо за собеседование… Но вы сдержите слово? Я надеюсь, что в печати о моем контакте с шаром шума не будет?
— Нет, не будет. Поднимать шум стоило бы только в том случае, если бы люди имели какие-то способы воздействия на ШВЭНС. Но ШВЭНС всесилен, всепроникающ и неразрушим. Появление в печати сведений о нем вызвало бы только всемирную панику… В заключение я обращусь к вам с одной просьбой. ШВЭНС отлично знает материальный мир и умеет его преобразовывать и подчинять себе. Но психический мир человека он знает не вполне и в какой-то мере изучает его на вас. Быть может, вы для него эталон. А если это так, то по этому эталону он может вынести суждение обо всем человечестве. Поэтому ведите себя со ШВЭНСом по возможности тактично, или, как говорилось в старину, толерантно.
ВАЖНОЕ РЕШЕНИЕ
Вернувшись домой, Анаконда выпустил Константина из сумки, и тот привычно повис в воздухе. Юрий предался размышлениям. Как быть: ускоренно тратить деньги и ждать возможного освобождения или погибели или экономить деньги и печально влачить жизнь под властью Константина? На что решиться?
До ночи сидел он в глубоком раздумье. Потом встал, подошел к окну. Он загадал: если в сквере мимо вот той скамейки пройдет мужчина — надо жить экономно; если женщина — надо бесстрашно тратить деньги. И вот через мгновение из аллеи вышла девушка в голубом и легкой походкой прошла мимо скамьи. Сквозь прозрачные сумерки белой ночи что-то знакомое почудилось Юрию в ее лицо. Да ведь это Леонковалла! Это та симпатичная девушка, которую он однажды видел в бинокль!..
— Буду тратить деньги вовсю, — вынес Анаконда постановление. — Или помру, или снова стану человеком.
Едва успел он это подумать, как раздался тактичный стук в стену, и из соседней комнаты донесся голос Вавика:
— Юра, не можете ли заглянуть ко мне на минутку?
Анаконда направился к дорогому соседу. Константин поплыл за ним.
Свет в комнате был выключен. Хозяин сидел у окна в зубоврачебном кресле, накрепко принайтовленном болтами к паркету. Голова наблюдателя удобно покоилась на откидной кожаной подушечке. Подзорная труба висела на продуманной системе блоков и растяжек.
— Вот так и живу, погруженный в мир прекрасного, — растроганно начал Вавик. — Но, увы, девушки разъезжаются на каникулы. Знаю, они вернутся осенью, вернутся загоревшие, похорошевшие, неся с собой аромат полевых маргариток, запах лесных ландышей…
— Вавилон Викторович, запаха ведь в подзорную трубу не видно, — прервал его Юрий.
— Ах, не подстригайте крылья у моей мечты! — томно возразил Вавик. И уже другим тоном: — Вы, конечно, с шариком пришли? Вижу, вижу, жив и здоров наш милый шарик… Давненько мы с вами, Юра, не говорили как ассистент с ассистентом.
— Опять денег хотите? — задал Анаконда лобовой вопрос.
— Мой молодой друг, зачем так грубо, так узкоколейно!.. Не денег мне надо, мне надо усилить оптику. Понимаете, один мой знакомый продает небольшой портативный телескоп. Просит он за него всего-навсего сто восемьдесят луидоров…
— Я даю вам эти луидоры, — спокойно сказал Юрий. — Мне теперь луидоров не жаль.
До ночи сидел он в глубоком раздумье. Потом встал, подошел к окну. Он загадал: если в сквере мимо вот той скамейки пройдет мужчина — надо жить экономно; если женщина — надо бесстрашно тратить деньги. И вот через мгновение из аллеи вышла девушка в голубом и легкой походкой прошла мимо скамьи. Сквозь прозрачные сумерки белой ночи что-то знакомое почудилось Юрию в ее лицо. Да ведь это Леонковалла! Это та симпатичная девушка, которую он однажды видел в бинокль!..
— Буду тратить деньги вовсю, — вынес Анаконда постановление. — Или помру, или снова стану человеком.
Едва успел он это подумать, как раздался тактичный стук в стену, и из соседней комнаты донесся голос Вавика:
— Юра, не можете ли заглянуть ко мне на минутку?
Анаконда направился к дорогому соседу. Константин поплыл за ним.
Свет в комнате был выключен. Хозяин сидел у окна в зубоврачебном кресле, накрепко принайтовленном болтами к паркету. Голова наблюдателя удобно покоилась на откидной кожаной подушечке. Подзорная труба висела на продуманной системе блоков и растяжек.
— Вот так и живу, погруженный в мир прекрасного, — растроганно начал Вавик. — Но, увы, девушки разъезжаются на каникулы. Знаю, они вернутся осенью, вернутся загоревшие, похорошевшие, неся с собой аромат полевых маргариток, запах лесных ландышей…
— Вавилон Викторович, запаха ведь в подзорную трубу не видно, — прервал его Юрий.
— Ах, не подстригайте крылья у моей мечты! — томно возразил Вавик. И уже другим тоном: — Вы, конечно, с шариком пришли? Вижу, вижу, жив и здоров наш милый шарик… Давненько мы с вами, Юра, не говорили как ассистент с ассистентом.
— Опять денег хотите? — задал Анаконда лобовой вопрос.
— Мой молодой друг, зачем так грубо, так узкоколейно!.. Не денег мне надо, мне надо усилить оптику. Понимаете, один мой знакомый продает небольшой портативный телескоп. Просит он за него всего-навсего сто восемьдесят луидоров…
— Я даю вам эти луидоры, — спокойно сказал Юрий. — Мне теперь луидоров не жаль.
НЕОЖИДАННЫЙ ВАРИАНТ
На другой день, взяв сумку с Константином, Юрий направился в агентство Аэрофлота. Он решил лететь в Сочи. Бархатный сезон еще не начался, и Анаконда без труда купил себе билет на «ТУ-104». Затем он пошел в универмаг, где приобрел неплохой чемодан.
— Путешествовать собираетесь? — спросил Вавик, увидев в прихожей Юрия с чемоданом.
— Да, завтра лечу на Черное море.
— Рад за вас, Юра… На юге так много прекрасного, достойного наблюдения. Ах, солнце, море, загорелые девушки на пляже, праздник бытия и сознанья!.. Как жаль, что вы купили только один билет! Не подумали вы о Вавилоне Викторовиче, не подумали о человеке, который свято хранит чужие тайны!..
— Ладно, Вавилон Викторович, берите мой билет. И вот вам деньги на обратный путь и на курортные расходы. Я раздумал лететь, — твердо сказал Анаконда. Он понял, что лучший способ хоть на время избавиться от Вавика — это послать его на юг, а самому остаться в городе. К тому же Константин будет очень осложнять курортную жизнь.
— Спасибо, Юра! — взволнованно произнес Вавик и поспешно отвернулся, чтобы скрыть слезы умиления.
На следующее утро, уложив в позаимствованный у Юрия чемодан пляжные принадлежности и подзорную трубу, Вавилон Викторович отбыл на аэродром и поднялся в воздух. Внизу в легкой дымке, как бы в тончайшей нейлоновой сорочке, дремала зеленая равнина. Вскоре справа под крыльями показалась прозелень моря; слева лежали смуглые горы в бюстгальтерах вечных снегов.
В тот же день Анаконда приступил к усиленным тратам. Но если еще недавно он покупал вещи, имеющие практический смысл, то теперь расходование шло по иным каналам. Придя на рынок, он стал скупать цветы и затем, выйдя на улицу, начал раздавать эти цветы идущим мимо девушкам. Вечером, придя в шашлычную, он громогласно объявил, что сегодня у него день рождения и поэтому он платит за всех едящих и пьющих. Большинство обиженно отказались от такой единовременной ссуды, но нашлись и такие, которые были весьма довольны. Юрий немедленно оброс льстецами и прихлебателями. С этого дня деньги стали таять, как сахар в кипятке.
Через неделю Анаконда обнаружил, что у него осталось сто тридцать рублей. А еще через два дня, проснувшись с тяжелой головой после попойки с новоявленными приятелями, Юрий нашел в пиджачном кармане одну десятку. Порывшись по остальным карманам, он присоединил к десятке два рубля шестьдесят копеек. И он понял, что настал решающий день. Сегодня он истратит эти последние деньги — и шар или улетит от него, освободив от своего ига, или… Будь что будет!
Захватив сумку с Константином, Анаконда направился в ближайший ресторан. Плотно пообедав там, он пошел бродить по улицам и бродил до вечера. Белые ночи уже кончились, теплая темнота опускалась на город. В Неве отражались горящие на мостах фонари. Неоновые рекламы на Невском полыхали веселым светом. По тротуарам шли счастливые пары, шли красивые девушки. «Все это я вижу, может быть, в последний раз», — с предрасставальной грустью подумал Юрий, шагая домой.
В гастрономе на углу Анаконда купил бутылку коньяка — уж погибать так с коньяком! Еще купил пачку сигарет «Опал» и коробку спичек. В наличии у него остался один пятачок. Теперь только этот пятачок связывал его с Константином, а может быть, и с жизнью.
Придя домой, он выпустил шар из сумки, и тот, как всегда, повис в воздухе в трех шагах от него. Затем, налив полный стакан, он выпил его залпом и, не закусывая, закурил сигарету. Потом выпил второй. Пьяное тепло пошло по телу, мир стал пульсировать. Стены комнаты то разбегались по сторонам, то сжимались, будто хотели раздавить Юрия. Наконец, вынув из кармана заветный пятачок, он подошел к окну.
Дома за окном качались, городские огни вспыхивали и погасали, вспыхивали и погасали, словно световые сигналы бедствия. В общежитии напротив светилось только одно окно, четвертое с краю. Анаконде почудилось, что на подоконнике сидит девушка в голубом — Леонковалла. Вдруг окно метнулось куда-то вверх и погасло. Юрий бросил пятачок. Тот с тихим звоном упал на диабаз мостовой. Все кончено…
…Он оглянулся. Константин, как всегда, висел в воздухе в трех шагах от него. Научное предсказание Рассветова не сбылось. Шар избрал свой, неожиданный, вариант: решил навсегда остаться с Юрием. «А что, если вдруг взять да повеситься, — мелькнула у Анаконды нездоровая мысль. — Пусть потеряю жизнь, но только так я могу избавиться от Константина…»
Шатаясь, он подошел к кровати, нагнулся и вытащил из-под нее веревку. Когда-то он состоял в кружке начинающих альпинистов, и эта веревка входила в оборудование группы. Юрий стал пробовать ее на разрыв — куда там, очень прочная. Он начал думать, где бы ее укрепить, но думать долго не пришлось: над дверью торчали два толстых железных крюка, на которых когда-то висели портьеры. Выбирай любой.
Шар за спиной Юрия беззвучно полыхнул печально-синеватым светом. В то же мгновение веревка превратилась в сероватую труху, распалась волокнистой пылью. Крюки исчезли. Там, где они были вбиты, в стене теперь темнели небольшие отверстия.
— И повеситься нормально человеку не дашь! — крикнул Анаконда, замахнувшись кулаком на Константина. — Но я перехитрю тебя!
Он кинулся к открытому окну, вскочил на подоконник и, схватившись руками за голову, сиганул вниз. Безлюдная улица, темные деревья сквера, черные копья ограды — все метнулось ему навстречу. Но в тот же миг какая-то пружинящая сила задержала его падение. Он повис над улицей в гамаке, сплетенном из тонких леденяще-холодных пружин, — и шар висел над ним. Потом Константин поднял его к подоконнику и, мягко подобрав стропы, втянул в комнату.
Анаконда в слезах кинулся на кровать.
— Путешествовать собираетесь? — спросил Вавик, увидев в прихожей Юрия с чемоданом.
— Да, завтра лечу на Черное море.
— Рад за вас, Юра… На юге так много прекрасного, достойного наблюдения. Ах, солнце, море, загорелые девушки на пляже, праздник бытия и сознанья!.. Как жаль, что вы купили только один билет! Не подумали вы о Вавилоне Викторовиче, не подумали о человеке, который свято хранит чужие тайны!..
— Ладно, Вавилон Викторович, берите мой билет. И вот вам деньги на обратный путь и на курортные расходы. Я раздумал лететь, — твердо сказал Анаконда. Он понял, что лучший способ хоть на время избавиться от Вавика — это послать его на юг, а самому остаться в городе. К тому же Константин будет очень осложнять курортную жизнь.
— Спасибо, Юра! — взволнованно произнес Вавик и поспешно отвернулся, чтобы скрыть слезы умиления.
На следующее утро, уложив в позаимствованный у Юрия чемодан пляжные принадлежности и подзорную трубу, Вавилон Викторович отбыл на аэродром и поднялся в воздух. Внизу в легкой дымке, как бы в тончайшей нейлоновой сорочке, дремала зеленая равнина. Вскоре справа под крыльями показалась прозелень моря; слева лежали смуглые горы в бюстгальтерах вечных снегов.
В тот же день Анаконда приступил к усиленным тратам. Но если еще недавно он покупал вещи, имеющие практический смысл, то теперь расходование шло по иным каналам. Придя на рынок, он стал скупать цветы и затем, выйдя на улицу, начал раздавать эти цветы идущим мимо девушкам. Вечером, придя в шашлычную, он громогласно объявил, что сегодня у него день рождения и поэтому он платит за всех едящих и пьющих. Большинство обиженно отказались от такой единовременной ссуды, но нашлись и такие, которые были весьма довольны. Юрий немедленно оброс льстецами и прихлебателями. С этого дня деньги стали таять, как сахар в кипятке.
Через неделю Анаконда обнаружил, что у него осталось сто тридцать рублей. А еще через два дня, проснувшись с тяжелой головой после попойки с новоявленными приятелями, Юрий нашел в пиджачном кармане одну десятку. Порывшись по остальным карманам, он присоединил к десятке два рубля шестьдесят копеек. И он понял, что настал решающий день. Сегодня он истратит эти последние деньги — и шар или улетит от него, освободив от своего ига, или… Будь что будет!
Захватив сумку с Константином, Анаконда направился в ближайший ресторан. Плотно пообедав там, он пошел бродить по улицам и бродил до вечера. Белые ночи уже кончились, теплая темнота опускалась на город. В Неве отражались горящие на мостах фонари. Неоновые рекламы на Невском полыхали веселым светом. По тротуарам шли счастливые пары, шли красивые девушки. «Все это я вижу, может быть, в последний раз», — с предрасставальной грустью подумал Юрий, шагая домой.
В гастрономе на углу Анаконда купил бутылку коньяка — уж погибать так с коньяком! Еще купил пачку сигарет «Опал» и коробку спичек. В наличии у него остался один пятачок. Теперь только этот пятачок связывал его с Константином, а может быть, и с жизнью.
Придя домой, он выпустил шар из сумки, и тот, как всегда, повис в воздухе в трех шагах от него. Затем, налив полный стакан, он выпил его залпом и, не закусывая, закурил сигарету. Потом выпил второй. Пьяное тепло пошло по телу, мир стал пульсировать. Стены комнаты то разбегались по сторонам, то сжимались, будто хотели раздавить Юрия. Наконец, вынув из кармана заветный пятачок, он подошел к окну.
Дома за окном качались, городские огни вспыхивали и погасали, вспыхивали и погасали, словно световые сигналы бедствия. В общежитии напротив светилось только одно окно, четвертое с краю. Анаконде почудилось, что на подоконнике сидит девушка в голубом — Леонковалла. Вдруг окно метнулось куда-то вверх и погасло. Юрий бросил пятачок. Тот с тихим звоном упал на диабаз мостовой. Все кончено…
…Он оглянулся. Константин, как всегда, висел в воздухе в трех шагах от него. Научное предсказание Рассветова не сбылось. Шар избрал свой, неожиданный, вариант: решил навсегда остаться с Юрием. «А что, если вдруг взять да повеситься, — мелькнула у Анаконды нездоровая мысль. — Пусть потеряю жизнь, но только так я могу избавиться от Константина…»
Шатаясь, он подошел к кровати, нагнулся и вытащил из-под нее веревку. Когда-то он состоял в кружке начинающих альпинистов, и эта веревка входила в оборудование группы. Юрий стал пробовать ее на разрыв — куда там, очень прочная. Он начал думать, где бы ее укрепить, но думать долго не пришлось: над дверью торчали два толстых железных крюка, на которых когда-то висели портьеры. Выбирай любой.
Шар за спиной Юрия беззвучно полыхнул печально-синеватым светом. В то же мгновение веревка превратилась в сероватую труху, распалась волокнистой пылью. Крюки исчезли. Там, где они были вбиты, в стене теперь темнели небольшие отверстия.
— И повеситься нормально человеку не дашь! — крикнул Анаконда, замахнувшись кулаком на Константина. — Но я перехитрю тебя!
Он кинулся к открытому окну, вскочил на подоконник и, схватившись руками за голову, сиганул вниз. Безлюдная улица, темные деревья сквера, черные копья ограды — все метнулось ему навстречу. Но в тот же миг какая-то пружинящая сила задержала его падение. Он повис над улицей в гамаке, сплетенном из тонких леденяще-холодных пружин, — и шар висел над ним. Потом Константин поднял его к подоконнику и, мягко подобрав стропы, втянул в комнату.
Анаконда в слезах кинулся на кровать.
ОБИДНАЯ ЖИЗНЬ
Юрий проснулся в полдень. Голова тупо болела. Поташнивало. Шар, как всегда, висел в воздухе в трех шагах от постели. Вспомнив вчерашнее, Анаконда даже застонал. Что теперь делать? И Константин с ним навсегда, и денег ни копейки, и жизнь разбита, и даже смерти ему нет… Что делать?
Он нехотя встал, вяло оделся, подошел к столу, посмотрел на пустую бутылку. За время ускоренной траты денег он уже привык по утрам опохмеляться, но ведь теперь денег ни гроша. Правда, у него есть всякие вещи — магнитофон, фотоаппарат, из одежды кое-что. Можно снести в комиссионный. Но в комиссионном сразу денег не получишь, надо ждать, пока продастся вещь. А что он будет есть, ожидая денег? Из редакции его уже отчислили, идти туда просить — стыдно. Что делать?
Шар осветил комнату голубым светом. Из него выдвинулась рейка с квадратной площадочкой на конце. С площадочки на стол упали два потертых бумажных рубля.
— Значит, решил взять меня на иждивение, — криво усмехнулся Анаконда. — Не очень-то ты щедр, Константин. Но и на том спасибо… Что ж, полезай в сумку, пойдем покупать питье и пищу.
Первым делом Юрий купил четвертинку «Московской» и пачку сигарет «Памир», потом триста граммов ливерной колбасы третьего сорта и хлеба. Придя домой, он извлек из сумки покупки и Константина, поставил водку на стол. Выпив первую стопку, он закусил колбасой и, закурив сигарету, подумал про себя: «И не так уж плохо. С водкой можно жить. И главное, от водки можно помереть, и тут ты, друг мой Константин, ничем мне не сможешь помешать. Буду пить систематически, сопьюсь и помру, и кончится эта обидная жизнь».
Шар засветился зеленоватым светом. Узкий пучок лучей метнулся от него к бутылке и погас. Чуя недоброе, Анаконда дрожащей рукой налил вторую стопку, поднес ее к губам — и тотчас с отвращением выплеснул жидкость на пол. Водки не стало, водка превратилась в пресную воду.
Для Юрия началась безалкогольная, безаварийная, бездеятельная и беспросветная жизнь. Каждое утро, получив от Константина два рубля, он клал шар в рюкзак и отправлялся за едой. Вернувшись, он съедал скромный завтрак и, взяв сумку с Константином, шел бродить по городу. Не глядя по сторонам, упершись глазами в асфальт, шагал он, сам не зная куда, без всякой цели — лишь бы не быть дома. В комнате совсем уж тоскливо, да и нельзя сидеть в ней все время: соседи уже начали коситься на него, удивляясь, что он не ходит на работу. И вот он бродил по улицам. Рюкзак с Константином он теперь носил за спиной. Он уже почти привык к нему, как горбатый привыкает к своему горбу.
До одури набродившись по городу. Анаконда возвращался домой, нехотя приготовлял себе несложный обед, нехотя съедал его — и снова шел бродить. Он опустился, перестал бриться; новый дорогой костюм запылился и залоснился, но он его не чистил. Он ни на что уже не надеялся и ни к чему не стремился и все больше дичился людей. Потребности его свелись к одной только еде, да и то ему было все равно, что есть. Тех двух рублей, что выдавал Константин, ему хватало на жизнь. Конечно, у него есть вещи, которые можно продать, но лень нести их в комиссионный магазин. Да и на что ему теперь лишние деньги? Вернувшись вечером домой, он пил чай, заедая его хлебом, валился на постель и сразу же засыпал. Ему ничего не снилось. Казалось, шар отнял у него даже сновидения.
Он нехотя встал, вяло оделся, подошел к столу, посмотрел на пустую бутылку. За время ускоренной траты денег он уже привык по утрам опохмеляться, но ведь теперь денег ни гроша. Правда, у него есть всякие вещи — магнитофон, фотоаппарат, из одежды кое-что. Можно снести в комиссионный. Но в комиссионном сразу денег не получишь, надо ждать, пока продастся вещь. А что он будет есть, ожидая денег? Из редакции его уже отчислили, идти туда просить — стыдно. Что делать?
Шар осветил комнату голубым светом. Из него выдвинулась рейка с квадратной площадочкой на конце. С площадочки на стол упали два потертых бумажных рубля.
— Значит, решил взять меня на иждивение, — криво усмехнулся Анаконда. — Не очень-то ты щедр, Константин. Но и на том спасибо… Что ж, полезай в сумку, пойдем покупать питье и пищу.
Первым делом Юрий купил четвертинку «Московской» и пачку сигарет «Памир», потом триста граммов ливерной колбасы третьего сорта и хлеба. Придя домой, он извлек из сумки покупки и Константина, поставил водку на стол. Выпив первую стопку, он закусил колбасой и, закурив сигарету, подумал про себя: «И не так уж плохо. С водкой можно жить. И главное, от водки можно помереть, и тут ты, друг мой Константин, ничем мне не сможешь помешать. Буду пить систематически, сопьюсь и помру, и кончится эта обидная жизнь».
Шар засветился зеленоватым светом. Узкий пучок лучей метнулся от него к бутылке и погас. Чуя недоброе, Анаконда дрожащей рукой налил вторую стопку, поднес ее к губам — и тотчас с отвращением выплеснул жидкость на пол. Водки не стало, водка превратилась в пресную воду.
Для Юрия началась безалкогольная, безаварийная, бездеятельная и беспросветная жизнь. Каждое утро, получив от Константина два рубля, он клал шар в рюкзак и отправлялся за едой. Вернувшись, он съедал скромный завтрак и, взяв сумку с Константином, шел бродить по городу. Не глядя по сторонам, упершись глазами в асфальт, шагал он, сам не зная куда, без всякой цели — лишь бы не быть дома. В комнате совсем уж тоскливо, да и нельзя сидеть в ней все время: соседи уже начали коситься на него, удивляясь, что он не ходит на работу. И вот он бродил по улицам. Рюкзак с Константином он теперь носил за спиной. Он уже почти привык к нему, как горбатый привыкает к своему горбу.
До одури набродившись по городу. Анаконда возвращался домой, нехотя приготовлял себе несложный обед, нехотя съедал его — и снова шел бродить. Он опустился, перестал бриться; новый дорогой костюм запылился и залоснился, но он его не чистил. Он ни на что уже не надеялся и ни к чему не стремился и все больше дичился людей. Потребности его свелись к одной только еде, да и то ему было все равно, что есть. Тех двух рублей, что выдавал Константин, ему хватало на жизнь. Конечно, у него есть вещи, которые можно продать, но лень нести их в комиссионный магазин. Да и на что ему теперь лишние деньги? Вернувшись вечером домой, он пил чай, заедая его хлебом, валился на постель и сразу же засыпал. Ему ничего не снилось. Казалось, шар отнял у него даже сновидения.