Шекспир Уильям. Генрих VIII

Шекспир Уильям

Генрих VIII

   Уильям Шекспир
   Генрих VIII
   ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
   Король Генрих VIII.
   Кардинал Вулси.
   Кардинал Кампейус.
   Капуциус, посол императора Карла V.
   Кранмер, архиепископ Кеитерберийский.
   Герцог Норфолк.
   Герцог Бекингем,
   Герцог Сеффолк.
   Граф Серри.
   Лорд-камергер.
   Лорд-канцлер.
   Гардинер, епископ Уинчестерский.
   Епископ Линкольнский.
   Лорд Эбергенни.
   Лорд Сендс.
   Сэр Генри Гилдфорд.
   Сэр Томас Ловел.
   Сэр Энтони Денни.
   Сэр Никлас Вокс.
   Секретари Вулси.
   Кромвель, служащий у Вулси.
   Гриффит, гофмаршал королевы Екатерины.
   Три дворянина.
   Доктор Бетс, королевский лекарь.
   Первый герольд.
   Управитель герцога Бекингема.
   Брендон.
   Судейский пристав.
   Привратник в зале совета.
   Другой привратник и его помощник.
   Паж Гардинера.
   Глашатай.
   Королева Екатерина, жена короля Генриха, потом - в разводе с ним.
   Анна Буллен, ее фрейлина, потом королева.
   Пожилая леди, приятельница Анны Буллен.
   Пейшенс, служанка королевы Екатерины.
   Различные лорды и леди без слов; прислужницы королевы; духи (призраки),
   писцы, офицеры, стража, слуги.
   Место действия - Лондон, Уэстминстер, Кимболтон.
   ПРОЛОГ
   Я нынче здесь не для веселья, нет!
   Картины прошлых лет и страшных бед,
   Где рядом с троном стоны и измены,
   Величием волнующие сцены
   Представим вам сейчас. Добряк иной
   В раздумье скорбном и всплакнет порой
   Тут есть над чем. Кто платит за билеты,
   Надеясь правду здесь постигнуть где-то,
   Ее найдет. А кто от пьесы ждет
   Лишь двух-трех ярких сцен, не упрекнет
   Нас за ошибки, и оно понятно:
   Всего за шиллинг проведет он знатно
   Здесь два часа. И только разве тот,
   Кто ради сальностей сюда придет,
   Или боев с мечами и щитами,
   Иль сцен забавных с пестрыми шутами,
   Обманется. Поверьте, господа,
   Никак бы нам не миновать стыда,
   Когда б высоты правды мы смешали
   С шутами и щитами в этом зале.
   Расставшись с правдой в хронике своей,
   Лишимся мы достойнейших друзей.
   Мы знатоками драмы вас считаем
   И посему смиренно умоляем
   Серьезность сохранять, как мы хотим.
   Мы старины картины воскресим
   В живых героях. Вот они пред вами
   В день славы, окруженные друзьями!
   Но дальше, посмотрите, в миг один
   Герои в бездну рушатся с вершин.
   А вдруг услышу смех по окончанье?
   Что ж, плачут иногда и в день венчанья!
   АКТ I
   СЦЕНА 1
   Лондон. Передняя во дворце.
   Входят с одной стороны герцог Норфолк, с другой - герцог
   Бекингем и лорд Эбергенни.
   Бекингем
   Добро пожаловать и с добрым утром!
   В последний раз во Франции как будто
   Мы виделись? Ну, как живете вы?
   Норфолк
   Милорд, благодарю вас. Я здоров.
   А всем, что там увидеть довелось мне,
   Я восхищаюсь.
   Бекингем
   Приступ лихорадки
   Меня к постели приковал, когда
   Два солнца славы, два светила в блеске
   Сошлись в долине Ард.
   Норфолк
   Да, я там был
   И видел, как два всадника друг друга
   Приветствовали. Спешившись потом,
   Они в объятье тесном как бы слились.
   Будь так, тогда б любых четыре трона
   Навряд ли перевесили единство
   Вот этих двух.
   Бекингем
   А я все это время
   Прикован был к постели.
   Норфолк
   Значит, вы
   Земную славу так и не видали.
   Сказать бы можно, что дотоле был
   Блеск славы холостым, а нынче он
   С каким-то новым блеском повенчался.
   Любое завтра выше, чем вчера.
   Последний день собрал все чудеса:
   Звенящие доспехами французы,
   Все в золоте, как дикарей кумиры,
   Сегодня затмевают англичан,
   А завтра - словно Индия пред нами,
   И каждый бритт как золотой рудник.
   Вот рядом с ними их пажи-малютки,
   Как раззолоченные херувимы,
   А дамы, не привыкшие трудиться,
   Под грузом драгоценностей потели,
   Их красил и румянил этот труд.
   Какой-нибудь наряд на маскараде
   Сегодня объявлялся несравненным,
   А в следующий вечер он казался
   Уже нелепым нищенским отрепьем.
   Сравнялись в блеске оба короля,
   Кто появлялся, тот и побеждал,
   Кого увидят, тот и прославлялся,
   А вместе их за одного считали.
   Никто не смел отыскивать различье
   Или хулу сболтнуть о королях.
   Когда два солнца - так их называли
   Через герольдов вызвали на бой
   Славнейших рыцарей, то началось
   Такое, что нельзя себе представить.
   Все легендарное вдруг стало былью
   Настолько, что поверить мы могли
   И в Бевиса.
   Бекингем
   Ну, это вы хватили.
   Норфолк
   Поскольку я принадлежу к дворянам,
   О чести вам я повествую честно.
   Но даже и при мастерском рассказе
   Событья эти что-то потеряют.
   Рассказом было действие само,
   Все было царственно, во всем порядок,
   Который ни на миг не нарушался,
   И каждый честно исполнял свой долг.
   Бекингем
   А кто же этим всем руководил?
   Кто стройное сумел придать единство
   Торжественному празднеству, скажите?
   Норфолк
   Да тот, в ком ранее не замечали
   К таким делам талантов.
   Бекингем
   Кто же это?
   Норфолк
   Все это с мастерством осуществил
   Достопочтенный кардинал Йоркский.
   Бекингем
   Черт бы его побрал! В любой пирог
   Сует он свой честолюбивый палец.
   Зачем он лезет в эту суету?
   Наверно, может эта глыба жира
   Впитать в свои объемистые недра
   Лучи всеозаряющего солнца,
   Не дав им до земли дойти.
   Норфолк
   Конечно,
   Он словно создан для подобных дел.
   Ведь он не опирается на предков,
   Любезно помогающих потомкам,
   Короне он услуг не оказал,
   Со знатными он связей не имеет,
   Он из себя, подобно пауку,
   Все тянет паутину, и мы видим:
   Его карьера - личные заслуги.
   Вот это дар, ему врученный небом,
   И к трону ближе всех он.
   Эбергенни
   Я не знаю,
   Какой там дар ему вручило небо.
   Те, кто позорче, в этом разберутся.
   Но вижу я отлично, что надменность
   В нем так и прет на свет из каждой щели.
   Откуда только он ее обрел?
   Коль не из ада, значит, дьявол - скряга
   Иль всю ее уж раньше раздарил,
   А Вулси новый ад в себе воздвигнул.
   Бекингем
   Какого черта он посмел без спросу
   У короля ему назначить свиту
   Для выезда во Францию? Он сам
   Составил список чуть не всех дворян.
   Трудов-то много, ну а чести - мало!
   Совета мненье даже не узнал...
   Он подписал - и этого довольно!
   Эбергенни
   Я знаю, что из родичей моих
   По крайней мере трое обнищали
   Настолько, что уж дел им не поправить.
   Бекингем
   Да, многие себе хребет сломали,
   Взвалив на плечи груз своих поместий,
   Чтоб оплатить расходы по поездке.
   Подобное тщеславье привело
   К последствиям печальным.
   Норфолк
   Очень жаль,
   Что мир между французами и нами
   Издержек этих всех не окупил.
   Бекингем
   Когда пронесся ураган зловещий,
   Все вдруг прозрели и, не сговорись,
   Одно и то же вместе предсказали:
   Что буря, запятнав одежды мира,
   Разрыв, казалось, дружбе предвещает.
   Норфолк
   Так и сбылось. Ведь Франция расторгла
   Союз военный, захватив в Бордо
   Товары у купцов английских.
   Эбергенни
   Значит,
   Поэтому посол не принят?
   Норфолк
   Да.
   Эбергенни
   Мир-то хорош, да что-то дорог очень.
   Бекингем
   Все это наш почтенный кардинал
   Устроил.
   Норфолк
   Не забудьте, ваша милость,
   Что ваши разногласья с кардиналом
   Всем в Англии известны. Мой совет
   (А я всех благ сердечно вам желаю)
   Примите во вниманье: кардинал
   Могуществен, да и коварен очень;
   И помню я, что ненависть его
   Любые силы приведет в движенье.
   Он мстителен - вам нрав его знаком,
   А лезвие меча его остро,
   И этот меч далеко достает;
   Где не достать, туда он меч добросит.
   Таков совет - он может быть полезен,
   Но вот она, подводная скала,
   Которой должно вам остерегаться.
   Входит кардинал Вулси. Перед ним несут сумку. За ним следуют несколько телохранителей и два секретаря с бумагами. Кардинал, проходя мимо, смотрит
   пристально на Бекингема, а тот - на него, оба - весьма презрительно.
   Вулси
   (секретарю)
   Он управитель герцога? Так, так.
   А где его доклад?
   Первый секретарь
   Здесь, ваша светлость.
   Вулси
   И сам он тут?
   Первый секретарь
   Да, ваша светлость, здесь.
   Вулси
   Так, значит, кое-что еще узнаем,
   И Бекингема наглый взгляд померкнет.
   (Уходит со свитой.)
   Бекингем
   Пес мясника взбесился, брызжет ядом,
   А у меня нет сил надеть намордник.
   Пусть лучше спит - будить его не будем.
   Бедняк ученый вознесен над знатью!
   Норфолк
   Что гнев? О кротости молите бога.
   Одна она недуг ваш исцелит.
   Бекингем
   Против меня он что-то замышляет,
   По взгляду видно. На меня глядел
   Он как на омерзительного змея.
   Сейчас готовит он какой-то фокус.
   Пошел он к королю, и я пойду
   И брошу вызов там.
   Норфолк
   Постойте, герцог!
   Пусть посоветуются гнев и разум
   О том, что вы хотите предпринять.
   На холм крутой взбирайтесь не спеша,
   Ведь гнев похож на пылкого коня:
   Ослабь узду - и он себя загонит.
   Вы лучше всех давали мне советы,
   Так будьте другом самому себе.
   Бекингем
   Я брошусь к королю, и голос чести
   Изобличит ипсуичского нахала,
   А не удастся - объявлю публично,
   Что нет различья меж людьми.
   Норфолк
   Спокойней!
   Вы горн так раскалите для врага,
   Что сами обожжетесь. В бурной спешке
   Вы можете промчаться мимо цели,
   И кончено! Ужель вам не известно
   Вскипая, влага льется через край:
   Прирост по виду, а на деле убыль.
   Спокойней! Повторяю, лучше всех
   Себя в руках вы можете держать,
   Но только влагой разума гасите
   Иль охлаждайте пламя страсти.
   Бекингем
   Сэр,
   Благодарю и вашему совету
   Последую. Но негодяй изменник!
   (Не желчь во мне о нем так говорит,
   А твердое, поверьте, убежденье.)
   Я знаю из улик и доказательств
   Столь ясных, как вода в ручьях в июле,
   Где каждый камешек на дне мы видим,
   Что он врагам продавшийся изменник.
   Норфолк
   Изменник? Я бы так не говорил.
   Бекингем
   А я скажу об этом королю.
   Мои улики будут крепче скал.
   Сей лис святой, иль волк, иль оба вместе,
   Ведь он равно прожорлив и хитер
   И так же склонен к злу, как и способен
   Его творить, в нем ум и сан высокий,
   И, только чтобы блеском всех затмить
   Во Франции и здесь, он короля
   Подбил на разорительный союз
   И, наконец, устроил эту встречу.
   Она так много денег поглотила
   Но лопнула затея, как стакан
   От кипятка.
   Норфолк
   Так именно и было.
   Бекингем
   Позвольте кончить. Хитрый кардинал
   Составил все условья договора,
   Как сам хотел. И был подписан мир.
   Ведь крикнул он: "Так будет!" - хоть для нас
   Такой трактат, что мертвому костыль.
   Но раз его составил кардинал,
   То он хорош. Ведь наш достойный Вулси
   Не может ошибаться. А затем
   (Еще пример того, что я назвал бы
   Щенком измены - этой старой суки)
   К нам прибыл в гости император Карл
   Под видом встречи с нашей королевой,
   Своею теткой, а на самом деле
   Чтоб с Вулси побеседовать тайком.
   Боялся он, что дружеский союз
   Меж Англией и Францией наносит
   Ему ущерб, что скрыты здесь угрозы.
   Он вел переговоры с кардиналом:
   Я думаю, нет, я почти уверен,
   Что попросту его он подкупил.
   И сразу он добился своего:
   Ведь вымостил он золотом дорогу!
   Чего же император пожелал?
   Чтоб Вулси короля уговорил
   Мир вышеупомянутый нарушить!
   Так пусть же от меня король узнает,
   Что честью королевской кардинал
   Торгует с пользой для себя!
   Норфолк
   Мне жаль
   О нем все это слышать. Я б хотел
   Узнать, что вы ошиблись.
   Бекингем
   Ни на йоту!
   Каким я здесь его изображаю,
   Таким пред всеми и предстанет он.
   Входит Брендон, предшествуемый судейским приставом
   и двумя или тремя стражами.
   Брендон
   Долг службы тотчас выполняйте!
   Судейский пристав
   Сэр!
   Милорд, светлейший герцог Бекингем,
   Граф Херфордский, Стеффордский, Нортемптонский,
   Я арестую вас по обвиненью
   В измене. Это воля короля.
   Бекингем
   Ну вот, милорд, я и попался в сеть!
   Теперь погибну от коварных козней.
   Брендон
   Мне жаль, что вы лишаетесь свободы.
   Мне горько это видеть. Но придется
   Отправиться вам в Тауэр. Королю
   Угодно так.
   Бекингем
   Доказывать напрасно
   Свою невинность буду. Черной краской
   Они замажут белизну мою.
   Да будет воля божья! Повинуюсь.
   Прощаюсь с вами я, лорд Эбергенни.
   Брендон
   Нет, вместе с вами он пойдет. Король
   Желает, чтобы в Тауэре вы ждали,
   Что дальше он решит.
   Эбергенни
   Я, как и герцог,
   Скажу: да совершится воля божья!
   Желанью короля я повинуюсь.
   Брендон
   Приказ есть на арест. Лорд Монтекьют,
   Священник герцога Джон де ла Кар
   И некий Гилберт Пек, его писец...
   Бекингем
   Так, так. Вот главные. И все - надеюсь?
   Брендон
   Монах картезианский.
   Бекингем
   Хопкинс?
   Брендон
   Да.
   Бекингем
   Изменник управитель! Он подкуплен
   Всесильным кардиналом. Я погиб!
   Я только тень былого Бекингема.
   И затмевает туча в этот миг
   Свет солнца моего. - Милорд, прощайте!
   Уходят.
   СЦЕНА 2
   Там же. Зал совета.
   Трубы.
   Входят король Генрих, опираясь на плечо кардинала Вулси, вельможи и сэр
   Томас Ловел. Кардинал садится справа от короля, у его ног.
   Король Генрих
   Всей жизнью, всем, что лучшего есть в ней,
   Благодарю за верность и заботу:
   Был заговор нацелен в сердце мне,
   Но вы его прикончили. Спасибо!
   Пускай войдет служитель Бекингема,
   Пусть повторит признания свои
   И шаг за шагом пусть опять раскроет
   Измену господина своего.
   Шум за сценой, крики: "Дорогу королеве!" Герцоги Норфолк и Сеффолк вводят королеву Екатерину. Она опускается на колени. Король встает, поднимает ее,
   целует и усаживает рядом с собой.
   Королева Екатерина
   Нет, я с колен не встану. К вам я с просьбой.
   Король Генрих
   Садись здесь рядом. Половину просьбы
   Не называй - мы вместе делим власть.
   Другую же считай уже свершенной.
   Желанье повтори, и все.
   Королева Екатерина
   Спасибо!
   Я вот о чем хотела вас просить:
   Чтоб вы себя любили и в любви
   О чести бы своей не забывали
   И о величье власти.
   Король Генрих
   Продолжай.
   Королева Екатерина
   Уж многие докладывали мне,
   Все люди честные, что ваш народ
   Обиды терпит. Изданы указы,
   Которые способны уничтожить
   Всю верность в нем. - Любезный кардинал,
   К вам обращают горькие упреки,
   Виновнику налогов, но король,
   Чью честь да защитит господь от злобы,
   И он не избежал зазорных слов,
   Что подрывают верности устои
   И чуть ли не перерастают в бунт.
   Норфолк
   Не чуть ли не, а совершенно точно.
   Ведь все суконщики, сочтя налоги
   Неодолимым бременем для дел,
   Уволили прядильщиков, ткачей,
   Чесальщиков и прочих сукновалов,
   А те, не годные к иным занятьям,
   Под властью голода, в когтях нужды,
   В отчаянье судьбе бросают вызов
   И угрожают мятежом.
   Король Генрих
   Налоги?
   Какие же? На что? - Лорд-кардинал!
   Вы, тот, кого бранят со мною вместе,
   Вы знаете о них?
   Вулси
   Простите, сэр,
   О государственных делах я знаю
   Не многое, и скромно я шагаю
   В рядах с другими вместе.
   Королева Екатерина
   Да, милорд,
   Вы знаете не больше, чем другие,
   Но вы вершитель дел, известных всем,
   Худых для тех, кто знать их не желает,
   Но поневоле узнает. Налоги,
   О коих хочет знать сейчас король,
   Для слуха гибельны и ядовиты,
   Под грузом их ломается хребет,
   И говорят, что вы ввели их в силу.
   Иль слишком вас бранят?
   Король Генрих
   Опять налоги?
   Но в чем их суть? Какого рода, в общем,
   Налоги эти?
   Королева Екатерина
   Я сказала это,
   Терпенье ваше искушая. Смелость
   Я почерпнула в вашем обещанье
   Меня простить. Народа недовольство
   Вполне понятно. Ведь указ был издан
   Шестую часть имущества внести
   Немедленно в казну, и называют
   Причиной вашу с Францией войну.
   Ведет все это к дерзким разговорам,
   Все говорят, что долг им нипочем,
   В сердцах холодных леденеет верность.
   Проклятьями сменяются молитвы,
   Уж до того дошло, что их покорность
   Становится рабой взъяренной воли.
   Прошу вас это тщательно обдумать
   Сейчас важнее дела нет.
   Король Генрих
   Клянусь,
   Что этого совсем мы не хотели.
   Вулси
   Что до меня, то я свой голос подал,
   И только, да и то, услышав мненье
   И одобренье опытных людей.
   И ежели меня хулят невежды,
   Которые, меня совсем не зная,
   Желают летопись моих деяний
   Вести, - тогда, позвольте мне заметить,
   Таков уж власти рок, преодолеть
   Должна такие дебри добродетель.
   Нельзя же нам от дел необходимых
   Отказываться только из боязни,
   Что будут нас жестоко осуждать.
   Они, подобно стае хищных рыб,
   Гоняются за новым кораблем,
   Но пользы из того не извлекают.
   Благое дело извращают часто
   Все те, кому его и не понять.
   Не нам припишут или очернят.
   Дурное дело часто всем понятней,
   Оно грубей, и вот провозглашают
   Его благим деяньем. Если мы
   Стоять на месте будем, опасаясь,
   Что каждый шаг наш осмеют, осудят,
   То мы иль корни пустим в глубину,
   Иль обратимся в статуи немые.
   Король Генрих
   Дела благие страха не внушают,
   Продуманные тщательно к тому же.
   А то, чему примеров в прошлом нет,
   Вот этого нам следует бояться.
   Взимался ли такой налог доселе?
   Не думаю. Ведь отрывать нельзя
   Нам подданных от наших же законов
   И к нашей воле прилеплять с размаху.
   Шестая часть? Тут просто в дрожь бросает!
   Ведь если мы с деревьев обдерем
   Кору да крону, часть ствола и ветви,
   То даже если корни мы оставим,
   То воздух выпьет соки из калек.
   По графствам нашим письма разошлите
   И объявите каждому прощенье,
   Кто не хотел уплачивать налог.
   Заняться этим вам я поручаю.
   Вулси
   (тихо, своему секретарю)
   Короткие отправьте в графства письма
   О милости монаршей и прощенье.
   Общины мною очень недовольны.
   Распространите слух о том, что я
   Ходатайством у короля добился,
   Чтоб их простить и подать отменить.
   Потом скажу, как действовать вам дальше.
   Секретарь уходит. Входит управитель Бекингема.
   Королева Екатерина
   Прискорбно мне, что герцог Бекингем
   Вас прогневил.
   Король Генрих
   Да, многие жалеют.
   Он и учен, и редкостный оратор,
   И одарен природой, как никто,
   Воспитан так, что мог бы наставлять
   И поучать великих мудрецов.
   Он помощи не ищет у других.
   Но вот, заметьте, в ложном направленье
   В душевном строе эти дарованья
   Нас поражают в десять раз сильней
   Уродством, чем обычной красотою.
   Столь совершенным чудом он казался,
   Его речам внимал я в восхищенье,
   Час пролетал, как миг. Да, госпожа,
   Он все достоинства свои былые
   Облек в такой чудовищный наряд,
   Так черен стал, как будто бы в аду
   Измазался. Останьтесь с нами, сядьте!
   Вот здесь его доверенный, услышим
   Сейчас слова, прискорбные для чести.
   Пусть сказанное снова повторит,
   Хоть долго слушать это неприятно.
   Вулси
   Поди сюда и расскажи, не труся,
   Как верный подданный, что ты узнал
   О Бекингеме?
   Король Генрих
   Смело говори.
   Управитель
   Во-первых, он обычно каждый день
   Такую мерзость повторял, что если
   Король умрет бездетным, то на трон
   Он сядет сам. Вот эти-то слова,
   Клянусь, их слышал и лорд Эбергенни,
   Зять герцога, и кардиналу клялся
   Он отомстить.
   Вулси
   Заметьте, государь,
   Какой опасный замысел здесь скрыт.
   Обманутый желаньями своими,
   Всю силу воли сделал он врагом
   И вашего величества, и ваших
   Друзей.
   Королева Екатерина
   Прошу, достойный кардинал,
   В речах быть милосердным.
   Король Генрих
   Говори!
   Как право он свое обосновать
   Пытался на престол? Об этом слышал
   Ты что-нибудь?
   Управитель
   Его подбил на это
   Обманщик прорицатель Никлас Хопкинс.
   Король Генрих
   А кто же он?
   Управитель
   Монах-картезианец.
   И духовник его. Ему о троне
   Он уши прожужжал.
   Король Генрих
   Почем ты знаешь?
   Управитель
   Перед отъездом вашим, государь,
   Во Францию однажды в доме Розы,
   В Лаврентия Полтнейского приходе,
   Вдруг как-то задал герцог мне вопрос:
   Что лондонцы толкуют о поездке
   Во Францию? А я ему ответил:
   Боятся, что французы нас обманут
   И королю грозит опасность. Герцог
   Сказал тогда: тут есть чего бояться.
   И что, пожалуй, правду говорит
   Монах, который часто - так сказал он
   Ко мне наведывался и просил
   Позволить, чтобы выслушал его
   Джон де-ла-Кар, мой капеллан, по делу,
   Имеющему важное значенье.
   Затем его поклясться он заставил,
   Что никому на свете, только мне
   Поведает все то, что услыхал,
   И тут же доверительно промолвил:
   "Ни королю, ни короля потомкам
   Не будет счастья - герцогу скажите,
   Пусть он любовь народа завоюет,
   И будет герцог Бекингем тогда
   Над Англией царить".
   Королева Екатерина
   Как мне известно,
   Вы были управителем, и герцог
   Уволил вас из-за того, что много
   На вас скопилось жалоб от крестьян.
   Поберегитесь! В злобе благородство
   Черня, вы душу губите свою.
   Еще раз повторяю - берегитесь.
   Совет от сердца дан.
   Король Генрих
   Пусть продолжает.
   Ну, говори!
   Управитель
   Клянусь, что я не лгу,
   Я герцогу сказал, что это дьявол
   Монаха путает и что опасно
   В мечтах подобных заходить далеко.
   Возникнет план, уверуешь в него,
   И - началось. А он в ответ мне: "Чушь!
   Мне тут бояться нечего". А дальше
   Он намекнул, что если бы король
   Не справился с последнею болезнью,
   То кардинал, а с ним сэр Томас Ловел
   Лишились бы голов.
   Король Генрих
   Вот это славно!
   Он дышит злобой. Что-нибудь еще?
   Управитель
   Да.
   Король Генрих
   Продолжай.
   Управитель
   Когда сэр Уильям Бломер
   На герцога навлек ваш грозный гнев,
   То в Гринвиче...
   Король Генрих
   Да, я припоминаю.
   Слугу уволил я, а он оставил
   Его на службе у себя. Что дальше?
   Управитель
   Сказал он: "Ежели б за это в Тауэр
   Я был посажен, я бы сделал так,
   Как мой отец собрался поступить
   С убийцей Ричардом. Он в Солсбери
   Просил свиданья с ним, а если б тот
   Пришел, он бы склонился перед ним
   И нож вонзил в него".
   Король Генрих
   Ну и предатель!
   Вот, государыня, как жить спокойно
   Его величество сумел бы, зная,
   Что герцог не в тюрьме.
   Королева Екатерина
   Все в воле божьей.
   Король Генрих
   Еще ты хочешь что-то нам поведать?
   Управитель
   Произнеся слова "отец" и "нож",
   Он выпрямился, за кинжал схватился
   Одной рукой, прижал другую к сердцу,
   Возвел глаза он к небу, будто с клятвой,
   В том смысле, что, мол, будь он оскорблен,
   Отца он превзошел бы, как поступок
   Стремленье робкое.
   Король Генрих
   Вот час настал
   Ему в нас нож вонзить. Уж он в темнице.
   На суд его ведите. Если может,
   Пускай в законах ищет милосердье,
   Там не найдет - у нас пусть и не ищет.
   Теперь я совершенно убежден
   Что он предатель лютый.
   Уходят.
   СЦЕНА 3
   Там же. Приемная во дворце.
   Входят лорд-камергер и лорд Сендс.
   Камергер
   Возможно ль, что влияние французов
   Нас до таких чудачеств довело?
   Сендс
   Да, все гоняются за новой модой,
   Смешной и непристойной для мужчин.
   Камергер
   Как вижу я, все наши англичане
   Из этих путешествий привезли
   Лишь две иль три гримасы, но со смыслом:
   Когда состроют их, поклясться можно,
   Что уж во время Лотаря с Пипином
   Советниками были их носы.
   Сендс
   По-новому, прихрамывая, ходят:
   Кто раньше их не видел, тот решит,
   Что шпат у них иль язва.
   Камергер
   Черт возьми!
   И платье на языческий покрой.
   Поди, их христианство износилось.
   Входит Томас Ловел.
   Какие новости, сэр Томас Ловел?
   Ловел
   Да, собственно, не слышно никаких.
   Вот разве что указ, на днях прибитый
   К воротам замка.
   Камергер
   А о чем же он?
   Ловел
   Дается в нем урок всем кавалерам,
   Недавно за границей побывавшим
   И ныне докучающим двору
   Портными, ссорами и болтовней.
   Камергер
   Я очень рад! Всем этим господам
   Подумать бы, что при дворе английском
   Быть можно умным, и не зная Дувра.
   Ловел
   Предложено им - так гласит приказ
   Отбросить прочь все перья, и причуды,
   И прочую такую чепуху,
   Французские дуэли и петарды,
   Издевки над людьми умнее их
   Лишь на основе мудрости заморской,
   Страсть к теннису и длинные чулки,
   Штанишки, выдутые в поездке этой,
   И снова стать достойными людьми