Шекспир Уильям. Тимон Афинский

   Не может быть он счастлив без того,
   Чтоб к ближнему не проявить презренье.
   Возвысьте нищих, а вельмож унизьте
   И тотчас же изведает сенатор
   Презрения наследственного бремя,
   А нищий - уваженье и почет.
   Один из близнецов от благ тучнеет,
   Второго делает худым нужда.
   Но кто же гордо, не сгибаясь, встанет,
   С чистосердечным мужеством воскликнув:
   "Льстец этот человек!" Коль одного
   Назвали так, зовите всех льстецами.
   Стоящий у подножия удачи
   Льстит тем, кто выше влез. Мудрец и тот
   Склоняется пред золотым болваном.
   Все вкривь идет! Нет ничего прямого
   В проклятых человеческих натурах,
   За исключеньем подлости прямой,
   А потому - проклятье всем пирам,
   Всем сборищам, всем празднествам на свете!
   Тимон себя и всех себе подобных
   Возненавидел! Гибни, род людской!
   (Копает землю.)
   Земля, дай мне кореньев, а того,
   Кто лучшее найти в тебе замыслит,
   Своим сильнейшим ядом услади.
   Что вижу? Золото? Ужели правда?
   Сверкающее, желтое... Нет-нет,
   Я золота не почитаю, боги;
   Кореньев только я просил. О небо,
   Тут золота достаточно вполне,
   Чтоб черное успешно сделать белым,
   Уродство - красотою, зло - добром,
   Трусливого - отважным, старца - юным,
   И низость - благородством. Так зачем
   Вы дали мне его? Зачем, о боги?
   От вас самих оно жрецов отторгнет,
   Подушку вытащит из-под голов
   У тех, кто умирает. О, я знаю,
   Что этот желтый раб начнет немедля
   И связывать и расторгать обеты;
   Благословлять, что проклято; проказу
   Заставит обожать, возвысит вора,
   Ему даст титул и почет всеобщий
   И на скамью сенаторов посадит.
   Увядшим вдовам женихов отыщет!
   Разъеденная язвами блудница,
   Та, от которой даже сами стены
   Больничные бы отшатнулись, - станет
   Цветущей, свежей и благоуханной,
   Как майский день. Металл проклятый, прочь!
   Ты, шлюха человечества, причина
   Вражды людской и войн кровопролитных,
   Лежи в земле, в своем законном месте!
   Я вновь тебя зарою глубоко.
   Доносятся звуки военного марша.
   Что это, барабан? - А, ты живуче,
   Но все же я похороню тебя!
   Ступай обратно, вор, не соблазняй
   Хранителей своих. Постой! Возьму
   Немного я себе на всякий случай.
   (Берет часть золота.)
   Под звуки барабанов и труб входит вооруженный Алкивиад; с ним
   Фрина и Тимандра.
   Алкивиад
   Ты кто такой?
   Тимон
   Животное, как ты!
   Пускай твое изгложет сердце язва
   За то, что снова человечий облик
   Ты мне явил.
   Алкивиад
   Но кто ты? Отчего
   Ты, человек, не терпишь так людей?
   Тимон
   Я мизантроп; людей я ненавижу.
   Вот будь ты псом, я мог бы хоть немного
   Тебя любить.
   Алкивиад
   А, понял я, кто ты!
   Но что с тобою - я понять не в силах.
   Тимон
   Ты тоже мне знаком. Но больше знать,
   Чем это, - не хочу. Ступай же вслед
   За барабаном и людскою кровью
   Окрашивай все ярче, ярче землю.
   Закон богов и суд людской жестоки,
   Так чем же быть тогда должна война?
   (Замечает Фрину.)
   А девка эта может погубить
   Людей куда побольше, чем твой меч,
   Хоть вид у ней и ангельский.
   Фрина
   Пусть губы
   Твои сгниют!
   Тимон
   Я целовать тебя
   Не стану, значит, на твоих губах
   Останется вся гниль.
   Алкивиад
   Но как ты мог
   Так измениться, доблестный Тимон?
   Тимон
   Да так же, как луна, когда нет света,
   Который отражать она могла бы.
   Но, как луна, светить я неспособен -.
   Нет солнца у меня, чтоб свет занять.
   Алкивиад
   Достойнейший Тимон, чем я могу
   Помочь тебе?
   Тимон
   Упрочь мой взгляд на мир.
   Алкивиад
   О бедствиях твоих я много слышал.
   Тимон
   Ты видел их, когда я процветал.
   Алкивиад
   Я вижу их теперь. То было время
   Блаженное.
   Тимон
   Как ныне у тебя,
   Со сворой шлюх.
   Тимандра
   Так это он и есть?
   Краса Афин, которого весь мир
   Превозносил?
   Тимон
   А ты Тимандра?
   Тимандра
   Да.
   Тимон
   Останься же распутницей до смерти.
   Ведь те, кто спят с тобой, тебя не любят;
   Они несут к тебе одну лишь похоть,
   А ты болезни им дари взамен.
   Часы распутства с выгодой используй,
   Готовь клиентов для больниц; юнцов
   Гони к врачам, сажай их на диету!
   Тимандра
   Чудовище, да ты петли достоин!
   Алкивиад
   Прости ему, любезная Тимандра,
   Его рассудок беды помутили.
   Тимон достойный, очень мало денег
   Осталось у меня, и каждый день
   Бунтуют потому мои солдаты.
   Мне горько было слышать, что Афины,
   Презрев твои великие заслуги,
   Когда враги на них войною шли,
   Забыв, как ты отчизну выручал
   Своим богатством и своим мечом...
   Тимон
   Ударь в свой барабан и будь любезен
   Проваливай отсюда!
   Алкивиад
   Я твой друг.
   Мне жаль тебя, мой дорогой Тимон.
   Тимон
   Ах, жаль? Так не лишай меня покоя,
   Хочу я быть один.
   Алкивиад
   Ну что ж, прощай.
   Вот золото; возьми себе немного.
   Тимон
   Не надо мне. Оно ведь несъедобно.
   Алкивиад
   Когда в развалины я обращу
   Надменные Афины...
   Тимон
   Ты идешь
   Войною на Афины?
   Алкивиад
   Да, Тимон,
   И у меня на это есть причина.
   Тимон
   Пусть боги их убьют твоей победой,
   А после них - тебя.
   Алкивиад
   Меня? За что?
   Тимон
   За то, что, убивая негодяев,
   Ты был рожден мой город победить.
   Спрячь эти деньги. Подойди сюда.
   Вот золото, бери его; ступай
   И действуй как чума, что возникает
   Под гибельным влиянием планет,
   Когда Юпитер наполняет воздух
   Отравою над городом преступным.
   Пусть меч твой не минует никого!
   Увидев старца с бородой седою,
   Пощады не давай: он ростовщик!
   Бей насмерть лицемерную матрону:
   На вид она честна, на деле - сводня.
   Пусть слезы девственниц не притупят
   Твой меч; их грудям белизны молочной,
   Из-за своих решетчатых окошек
   К себе влекущим взоры всех мужчин,
   Нет места в книге состраданья, ибо
   Предательством напитаны они.
   Малюток не щади - улыбки их
   И ямочки глупцов лишь умиляют.
   Ублюдки эти родились на свет,
   Как встарь вещал двусмысленный оракул,
   Чтобы тебя со временем прирезать.
   Кроши их! Бей! Забудь о милосердье,
   Надень на уши и глаза броню,
   Чтоб сквозь нее не проходили слезы
   Грудных младенцев, дев и матерей.
   Пусть не разжалобит тебя и вид
   Слуг алтаря в священном облаченье,
   Лежащих пред тобою в луже крови.
   Вот золото, плати своим солдатам.
   Все истреби! А утолив свой гнев,
   Погибни сам. Ни слова! Убирайся!
   Алкивиад
   Так у тебя есть золото еще?
   Возьму его, но твой совет отвергну.
   Тимон
   Отвергнешь или нет - будь проклят небом!
   Фрина и Тимандра
   Дай, дай и нам! И нам, Тимон любезный!
   Осталось у тебя еще?
   Тимон
   Да, хватит,
   Чтобы заставить шлюху отказаться
   От ремесла позорного ее,
   А сводню отступиться от блудниц.
   Вот золото, держите, потаскушки,
   Подолы подставляйте! Бесполезно
   С вас клятвы брать; не сдержите вы их,
   Хоть клясться вы готовы бесконечно,
   Ужасно клясться, так, что в небесах
   Бессмертные, внимающие вам,
   Дрожать, как в лихорадке, начинают.
   Не надо клятв. Достаточно с меня,
   Что шлюхи вы, и оставайтесь ими;
   А если кто благочестивой речью
   Наставить вас задумает, - втяните
   Его в разврат, зажгите, возбуждайте;
   Пусть ваш огонь осилит дым его,
   Но только не поддайтесь уговорам.
   За этот труд шесть месяцев в году
   Трудитесь над собою. На макушки,
   Облезшие от блуда, нацепляйте
   Волос фальшивых клочья - ничего,
   Что срезаны они у мертвецов,
   А может, у повешенных, не важно,
   Носите их, дурачьте простофиль
   И вновь блудите. Красьте лица гуще,
   Чтоб лошади на ваших щечках вязли.
   К чертям морщины!
   Фрина и Тимандра
   Ладно, мы согласны!
   Давай побольше. Что еще? За деньги
   Готовы мы на все.
   Тимон
   Болезни сейте
   В трухлявые тела мужчин, чтоб их
   Бессилие и немощь одолели.
   Пускай начнет гнусавить адвокат,
   Визгливый плут, защитник темных дел.
   Слуг алтаря, что плотские утехи,
   Самим себе не веря, осуждают,
   Заразой наделяйте. Разрушайте,
   Проваливайте до костей носы
   У тех, кто, чуя личный интерес,
   Лишен чутья к общественному благу.
   Плешивьте негодяев завитых,
   Вредите с беспощадностью жестокой
   Войною пощаженным хвастунам.
   Всех заражайте! Иссушить старайтесь
   Источники людского плодородья!
   Вот золото еще - губите всех
   И погибайте сами. Пусть могилой
   Послужит вам вонючая канава.
   Фрина и Тимандра
   Давай, давай нам, щедрый муж, советы
   И золота еще.
   Тимон
   Нет, вы сперва
   Явите больше зла и непотребства;
   Задаток дан вам.
   Алкивиад
   Бейте в барабаны,
   И - на Афины! Ну, прощай, Тимон!
   Приду к тебе, коль ждет меня удача.
   Тимон
   А если не увидимся с тобой,
   То это я сочту своей удачей.
   Алкивиад
   Ведь зла тебе не делал я.
   Тимон
   Нет, делал,
   Хваля меня.
   Алкивиад
   Ты это злом зовешь?
   Тимон
   Да, опыт мой об этом говорит.
   Проваливай и забирай всю свору.
   Алкивиад
   Мы только злим его! Бей в барабан!
   Бьют барабаны. Алкивиад, Фрина и Тимандра уходят.
   Тимон
   Не удивительно ль, что человек,
   Пресытившийся злобою людскою,
   Еще способен голод ощущать!
   (Копает землю.)
   О ты, природа, мать всего живого,
   Ты, чье неисчерпаемое чрево
   И грудь неистощимая рождают
   И кормят все живое на земле,
   Родишь ты из материи одной
   И своего надменного ребенка
   Тщеславного, пустого человека,
   И черных жаб и ящериц блестящих,
   И злых слепых червей и синих змей,
   И все, что есть мерзейшего под небом,
   Огнем Гипериона озаренным.
   Даруй же ненавистнику людей
   Из глубины твоей неизмеримой
   Один ничтожный корень. Иссуши
   Утробу плодородную твою,
   И пусть она на свет не производит
   Людей неблагодарных. Жизнь давай
   Волкам, драконам, тиграм, львам, медведям
   И чудищам, которых небосвод
   Наш мраморный не видел! Вот он, корень!
   Земля, спасибо! Засухой спали
   Все виноградники, поля, луга,
   Изодранные плугом человека,
   Где он, неблагодарнейший, находит
   Обилье яств, пьянящие напитки,
   Что грязью светлый ум его пятнают,
   Вконец лишая сердца и рассудка.
   Входит Апемант.
   Опять здесь человек. Чума! Чума!
   Апемант
   Меня сюда послали. Ходят слухи,
   Что стал ты жить и поступать, как я.
   Тимон
   Да, потому что ты не держишь пса,
   Который был бы для меня примером.
   Чтоб ты издох!
   Апемант
   Ну, это напускное!
   Ты впал в постыдно жалкое унынье,
   Рожденное превратностью судьбы.
   К чему тебе пещера? Заступ этот?
   И мрачный вид? И рабская одежда?
   Твои льстецы в шелках спокойно ходят,
   И пьют вино, и спят на мягком ложе,
   Вдыхая ароматы благовоний;
   Они давно забыли, что на свете
   Когда-то жил Тимон. Срамишь ты лес,
   Разыгрывая роль врага людского.
   Стань сам льстецом и преуспеть старайся
   В том, что тебя сгубило! Гни колени;
   Пусть каждый вздох владыки твоего
   С тебя долой срывает тотчас шапку;
   Хвали его гнуснейшие пороки,
   Превозноси их. Ведь с тобою тоже
   Так делали, а ты, развесив уши,
   Бывало, как трактирщик, зазывал
   Всех шедших мимо негодяев в гости:
   Так есть резон, чтобы и сам ты стал
   Мошенником; разбогатеешь снова
   И снова все мошенникам раздашь.
   А на меня похожим быть не думай.
   Тимон
   Похожим на тебя? Тогда б отверг
   Я сам себя.
   Апемант
   Ты сам себя отверг,
   Еще когда ты был самим собою.
   Ты долго сумасбродствовал, а ныне
   Стал дураком совсем. Ты полагаешь,
   Что шумный твой слуга холодный ветер
   Тебе рубашку станет согревать
   Иль что к тебе в пажи наймутся эти
   Деревья, пережившие орлов,
   И будут бегать за тобою? Разве
   Ручей холодный, подслащенный льдом,
   Заменит освежающий напиток,
   Что глушит после кутежей ночных
   Поганый вкус во рту? Зови к себе
   Всех, кто живет нагими и без крова,
   Сопротивляясь грозным небесам;
   Кто вынужден сносить борьбу стихий,
   Но остается верным лишь природе,
   Вели им льстить тебе, и ты увидишь...
   Тимон
   Что ты дурак. Проваливай.
   Апемант
   Таким
   Ты нравишься мне более, чем прежде.
   Тимон
   А ты теперь мне более противен.
   Апемант
   Но чем же?
   Тимон
   Льстишь ты нищете.
   Апемант
   Неправда,
   Я просто говорю: ты - трус.
   Тимон
   Зачем
   Ты отыскал меня?
   Апемант
   Чтоб побесить.
   Тимон
   Забава подлецов и дураков.
   Ты в этом удовольствие находишь?
   Апемант
   Да, нахожу.
   Тимон
   Что? Так и ты подлец?
   Апемант
   Когда бы жизнь суровую ты выбрал,
   Чтоб гордый нрав смирить, сказал бы я:
   Весьма похвально это. Но ведь ты
   Так не по доброй воле поступил.
   Не будь ты нищим - вновь бы стал вельможей.
   Желанная нужда переживает
   Непрочный блеск богатства и всегда
   Награждена бывает. Если полным
   Довольство не бывает никогда,
   То нищета довольствуется малым.
   Мучительно богатство без довольства,
   И хуже во сто раз, чем нищета,
   Довольная собою. Ты столь жалок,
   Что можешь только смерти пожелать...
   Тимон
   ...Но по иной причине, чем считает
   Тот, кто еще ничтожнее меня.
   Да где тебе понять, несчастный раб!
   Тебя Фортуна ласковой рукой
   С любовью никогда не обнимала,
   А била как собаку. Если б ты,
   Подобно мне, поднялся с детских лет
   По всем ступеням наслажденья жизнью,
   Командуя толпою слуг покорных,
   Ты с головой в разврате бы увяз,
   В постелях шлюх растрачивая юность,
   И ледяному голосу рассудка
   Не стал бы ты внимать, а рвался б жадно
   К желанному куску. Но для меня
   Вселенная кондитерской являлась:
   Так много языков, сердец и глаз
   И уст служили мне, что я не знал
   Куда девать их; был покрыт я ими,
   Как дуб - листвой; но дунул зимний ветер,
   И листья разлетелись. Одинокий,
   Нагой оставлен я на волю бурь;
   И на меня, кто ведал лишь добро,
   Легло все это бременем тяжелым.
   Но ты - ты начал жизнь свою с лишений
   И закалился в них. Так почему же
   Людей ты ненавидишь? Ведь тебе
   Они не льстили. Что давал ты им?
   Коль хочешь проклинать, так прокляни
   Ты своего отца за то, что он,
   Оборвыш грязный, в час дурной сошелся
   С какой-то попрошайкой и тебя,
   Наследственную голь, соорудил.
   Прочь! Не родись ты худшим из людей,
   Ты тоже был бы плутом и льстецом!
   Апемант
   А ты и до сих пор гордишься?
   Тимон
   Да,
   Горжусь, что я - не ты.
   Апемант
   А я горжусь,
   Что не был расточителем.
   Тимон
   А я
   Что им остался. Будь в тебе одном
   Мое богатство все, я и тогда
   Повеситься тебе велел бы! Прочь!
   (Ест корень.)
   Ах, если б в нем была заключена
   Вся жизнь Афин, - ее бы я сожрал.
   Апемант
   (протягивая ему другой корень)
   Возьми, хочу я пир украсить твой.
   Тимон
   Ты общество мое сперва укрась
   Своим уходом.
   Апемант
   Лучше я украшу
   Свое - твоим отсутствием.
   Тимон
   Нет, так
   Его ты не украсишь, а испортишь,
   Не то я сам бы этого хотел.
   Апемант
   Чего же ты Афинам пожелаешь?
   Тимон
   Чтоб вихрем буйным ты по ним пронесся.
   А хочешь - передай, что у меня
   Есть золото. Ты видишь - вот оно.
   Апемант
   Какой же смысл в нем здесь?
   Тимон
   Большой и важный.
   Оно тут спит и злу не служит.
   Апемант
   Где же
   Ты ночью спишь?
   Тимон
   Под тем, что надо мной.
   Где кормишься ты днем?
   Апемант
   Где вижу пищу.
   Тимон
   Ах, если б яд был веществом послушным...
   Апемант
   Куда бы ты послал его, Тимон?
   Тимон
   Твою еду приправить, Апемант.
   Апемант
   Ты в жизни никогда не знал золотой середины, тебе ведомы лишь крайности. Когда ты ходил в надушенных, расшитых золотом одеждах, люди смеялись над твоей чрезмерной изысканностью, В лохмотьях ты потерял ее - и теперь тебя презирают за ее отсутствие. Вот возьми кизил, съешь его.
   Тимон
   Я не ем того, чего терпеть не могу.
   Апемант
   Терпеть не можешь кизила?
   Тимон
   Да, он такой же кислый, как ты.
   Апемант
   Вот если бы ты раньше терпеть не мог кислых льстецов, теперь ты куда больше любил бы себя. Приходилось тебе когда-нибудь видеть расточителя, которого бы любили после того, как он лишился состояния?
   Тимон
   А видал ты когда-нибудь, чтобы любили человека, не имеющего состояния, о котором ты говоришь?
   Апемант
   Я такой человек.
   Тимон
   Я понимаю тебя; ты имел средства держать собаку.
   Апемант
   Как ты полагаешь, кто больше всех на свете похож на твоих льстецов?
   Тимон
   Женщины. Но мужчины, мужчины - это сама лесть. Что бы ты сделал с миром, Апемант, если бы он находился в твоей власти?
   Апемант
   Отдал бы его диким зверям, чтобы освободить от людей.
   Тимон
   И ты согласился бы закончить свое человеческое существование вместе с остальными людьми и остался бы зверем среди зверей?
   Апемант
   Да, Тимон.
   Тимон
   Вот животное честолюбие! Да помогут тебе боги достичь цели! Был бы ты львом, лиса надула бы тебя; был бы ты ягненком, лиса съела бы тебя. Был бы ты лисой, лев заподозрил бы тебя, даже если бы обвинял тебя осел. Был бы ты ослом, глупость твоя угнетала бы тебя и жил бы ты для того, чтобы достаться на завтрак волку. Был бы волком, твоя прожорливость мучила бы тебя и ты бы рисковал своей жизнью ради обеда. Был бы ты единорогом, тебя погубили бы гордость и бешенство и ты бы сделался жертвой собственной ярости. Был бы медведем, тебя убил бы конь или сцапал леопард. Был бы леопардом, ты бы находился в кровном родстве со львом, и пятна этого родства вынесли бы приговор твоей жизни. Безопасность твоя заключалась бы в перемене места, защита - в бегстве.. Каким животным можешь ты стать, не подчинившись другому животному? И каким животным ты уже стал, что не видишь, как проиграешь от такого превращения?
   Апемант
   Если бы ты захотел доставить мне удовольствие своей беседой, то мог бы это сделать именно теперь! Афины превратились в лес, полный зверей.
   Тимон
   Каким образом удалось ослу проломить стену, что ты вдруг очутился за городом?
   Апемант
   Сюда идут поэт и живописец. Пусть их общество поразит тебя чумой! Я боюсь заразиться и лучше уйду. Когда мне больше нечего будет делать, я снова заверну к тебе.
   Тимон
   Когда окажешься последним человеком на свете, милости просим. Я бы скорей согласился быть собакой нищего, чем Апемантом.
   Апемант
   Всем дуракам дурак!
   Тимон
   Жаль, не настолько
   Ты чист, чтоб мог я плюнуть на тебя.
   Апемант
   Ты слишком гнусен даже для проклятий.
   Чума тебя возьми!
   Тимон
   Любой мерзавец
   В сравнении с тобою - чистый голубь.
   Апемант
   Нет злей заразы, чем твои слова.
   Тимон
   Едва лишь я твое промолвлю имя,
   Как порываюсь бить тебя, да руки
   Мне страшно заразить.
   Апемант
   Хотел бы я,
   Чтобы они от слов моих отсохли.
   Тимон
   Вон! Уходи, отродье псов паршивых!
   Я в бешенстве, что ты еще не сдох.
   Меня тошнит от вида твоего!
   Апемант
   Ах, чтоб ты лопнул!
   Тимон
   Прочь, наглец докучный!
   (Бросает в него камень.)
   Мне жаль и камень на тебя потратить.
   Апемант
   Ты скот!
   Тимон
   Раб!
   Апемант
   Гад!
   Тимон
   Подлец, подлец, подлец!
   Апемант отходит в сторону.
   Я ненавижу этот лживый мир!
   Ничто меня не привлекает в нем,
   И даже то, что мне необходимо.
   Итак, Тимон, готовь себе могилу,
   Ты ляжешь там, где будет разлетаться
   О камень гробовой морская пена,
   И пусть в словах надгробных смерть твоя
   Над жизнью человека посмеется.
   (Смотрит на золото.)
   О ты, приветливый цареубийца,
   Орудье распри меж отцом и сыном!
   О светоносный яркий осквернитель
   Чистейшего супружеского ложа!
   Отважный Марс! Ты, вечно юный, свежий,
   Жених желанный, нежный и любимый,
   Чей блеск растапливает снег священный,
   Лежащий на коленях у Дианы.
   Ты, видимое нами божество,
   Несовместимого соединитель,
   Ты по любому поводу способно
   На языке любом заговорить.
   О испытатель душ, вообрази,
   Что люди жалкие, твои рабы,
   Вдруг взбунтовались! Силою своею
   Смертельную вражду посей меж ними
   И править миром предоставь зверям.
   Апемант
   (выходя вперед)
   Пусть будет так, но лишь когда умру я.
   Пойду всем расскажу, что ты богат,
   И тотчас же к тебе повалят толпы.
   Тимон
   Что? Толпы?
   Апемант
   Да.
   Тимон
   Уйди, прошу тебя.
   Апемант
   Живи и наслаждайся нищетою.
   Тимон
   А ты живи, как жил. И так подохни!
   Теперь мы квиты.
   Апемант уходит.
   Снова появились
   Подобия людей? Ешь, ешь, Тимон,
   И проклинай их всех!
   Входят разбойники.
   Первый разбойник
   Откуда у него может быть золото? Наверно, крохи какие-нибудь, какой-нибудь жалкий остаточек прежнего. Он и в меланхолию-то впал из-за того, что золота у него не стало и друзья отвернулись.
   Второй разбойник
   Однако все в один голос твердят, что денег у него прорва.
   Третий разбойник
   Попробуем его повыспросить. Ежели он золотом не дорожит, так и отдаст без разговоров. А вот как это золото получить, ежели он жадничать начнет?
   Второй разбойник
   Правильно! Золото у него наверняка припрятано, не носит же он его с собой.
   Первый разбойник
   Не он ли это?
   Все
   Где?
   Второй разбойник
   По описанию похоже, что он.
   Все
   Здравствуй, Тимон.
   Тимон
   Чего вам нужно, воры?
   Все
   Мы солдаты,
   Не воры.
   Тимон
   Вы и воры, и солдаты,
   И женщин сыновья.
   Все
   Нет, мы не воры,
   А люди, ныне впавшие в нужду.
   Тимон
   У вас одна нужда - еды побольше.
   Так вот смотрите - есть в земле коренья,
   Сто родников на протяженье мили,
   Дубы, увешанные желудями,
   Шиповника пурпурные плоды.
   Природа вам, как щедрая хозяйка,
   На всех кустах готовит сытный стол.
   Нужда? Что за нужда?
   Первый разбойник
   Но мы не можем
   Травой, плодами и водой питаться,
   Как птицы, звери, рыбы.
   Тимон
   Или есть
   Самих зверей, и птиц, и рыб? Я знаю
   Должны вы есть людей. Но все ж спасибо
   За то, что вы воруете открыто,
   Личиною святош пренебрегая,
   Хотя у нас в особенном почете
   Прикрытое законом воровство.
   Ну, подлые мошенники и воры,
   Берите - вот вам золото. Сосите
   Кровь пьяную из виноградных лоз,
   Пока горячка вашу кровь не вспенит,
   Тем самым вас избавив от петли.
   Врачам не верьте: их лекарства - яд.
   На их счету смертей гораздо больше,
   Чем краж - на вашем. Вот, берите деньги,
   А с ними - человеческие жизни.
   Свершайте преступления, свершайте;
   Ведь это ваше ремесло. Мы видим
   Примеры грабежей повсюду. Солнце
   Первейший вор, и океан безбрежный
   Обкрадывает силой притяженья.
   Луна - нахалка и воровка тоже:
   Свой бледный свет крадет она у солнца.
   И океан ворует: растворяя
   Луну в потоке слез своих соленых,
   Он жидкостью питается ее.
   Земля - такой же вор: она родит
   И кормит тем навозом, что крадет
   Из испражнений скотских и людских.
   Все в мире - вор! Закон - узда и бич
   Для вам подобных - грабит без опаски
   В циническом могуществе своем.
   Прочь! Грабьте же друг друга, ненавидьте
   Самих себя. Вот золото еще:
   Берите, режьте глотки без разбору.
   Все воры, с кем бы вы ни повстречались.
   Скорей в Афины! Взламывайте лавки;
   Вы грабите грабителей. Смотрите
   Не станьте только меньше воровать
   Из-за того, что золото вам дал я.
   Пусть вас оно в конце концов погубит.
   Аминь!
   (Уходит в пещеру.)
   Третий разбойник
   Он чуть не убедил меня бросить мое ремесло, хоть и уговаривал заниматься им.
   Первый разбойник
   Да ведь эти советы он давал нам из ненависти к человечеству. А до наших тайных занятий ему дела нет.
   Второй разбойник
   Я поверю ему, как врачу, и брошу свое ремесло.
   Первый разбойник
   Давайте прежде дождемся мира в Афинах. Человек может стать честным в любое, самое скверное время.
   Уходят.
   Входит Флавий.
   Флавий
   О боги! Неужели этот жалкий,
   Несчастный человек - хозяин мой?
   Как низко пал он! Памятник чудесный
   Прекрасных дел, поставленный так дурно!
   Как изменила страшная нужда
   Его когда-то благородный облик!
   О, кто гнуснее может быть, чем тот,
   Кто друга в бездну горя низведет?
   Так диво ль, что врага мы предпочтем
   Друзьям, коль верить им нельзя ни в чем?
   По мне, открытый недоброжелатель
   Достойнее, чем лживый прихлебатель.
   Меня заметил он... Всю скорбь сейчас
   Я изолью ему. Он господин мой,
   И я хочу служить ему, как прежде.
   Тимон выходит из пещеры.
   Мой дорогой хозяин!
   Тимон
   Прочь! Ты кто?
   Флавий
   Как! Вы меня забыли?
   Тимон
   Для чего
   Такой вопрос? Я всех людей забыл,
   Ты человек, - так и тебя забыл я.
   Флавий
   Я бедный, честный ваш слуга.
   Тимон
   Ну, значит,